Ловушка для Буратино

Глава XXII Конец банды «Ночных призраков»

Самым первым к казино подлетел «уазик» «Ударной группы по борьбе с бандитизмом». Семеныч, заложив крутой вираж, ударил по тормозам.

К машине подбежал Ромка.

— Ну как, Димыч? — спросил он у выскочившего из кабины Молодцова. — Взяли?

— Взяли!

— И что у них в ящиках?

— Все, как я говорил. В одном ящике Сонечка, в другом — твоя сестра.

Орешкин чуть на асфальт не сел.

— Правда?..

— Шутка, Ромыч. В ящиках было оружие.

— Дурак ты, Димыч! — рассердился Ромка.

— Ладно, Орех, не заводись. Я же пошутил. А где Толстый?

— Я его домой отпустил. Чего тут вдвоем торчать?

Пока мальчишки разговаривали, к казино подкатили остальные милицейские машины, а также автобус с омоновцами (их оперативники встретили по дороге и взяли с собой на операцию).

Сивый, увидев в окно, что творится у входа, позвонил хозяину казино.

— Шеф, менты! Облава!..

— Не дергайся, Сивый. Срочно передай братве, чтобы сматывались через черный ход.

— Поздно, Семен Семеныч. Мусора дом окружают.

И действительно, часть омоновцев и оперативников с оружием на изготовку побежала в подворотню. Остальные ворвались в казино.

— Лицом к стене! Руки за голову!.. — раздалась одна и та же команда во всех игорных залах.

В главный зал стремительной походкой вошел Григорий Молодцов.

Все игроки уже стояли лицом к стене и с руками на затылке.

— Прошу прощения, господа хорошие, — громко сказал Суперопер. — Милиция проводит оперативно-розыскное мероприятие. Приготовьте документы.

Посетители казино полезли за документами. Молодцов поманил пальцем крупье.

— А ты, парень, сгоняй за хозяином.

Крупье было уже сорвался с места, но тут в зале появился Семен Семеныч Комбинезонов. Хозяин казино «Венеция».

Он был багровый от злости.

— Что все это значит?! — закричал Семен Семеныч на омоновца, стоящего у входа. — Где ваш начальник?!

Омоновец невозмутимо указал дулом автомата в сторону Григория Молодцова. Семен Семеныч направился к Супероперу.

— Это беззаконие! — продолжал кричать он по дороге. — У вас есть ордер на обыск?!

Молодцов пристально вгляделся в лицо хозяина казино.

— Семен Семеныч?! — воскликнул он. — Вот так встреча!

— Не имею чести знать вас, сударь, — раздувая ноздри от негодования, ответил Комбинезонов.

— Ну как же, Семен Семеныч. Вспомните. Двадцать пять лет назад. Псков. Вы — главарь банды. Я — четырнадцатилетний пацан. Еще такая заварушка со стрельбой была… Вспомнили?..

Комбинезонов тоже пристально вгляделся в Суперопера.

— Молодцов?.. — неуверенно произнес он. — Гриня?..

— Он самый, Семен Семеныч.

— А я думал, тебя давно ухлопали. Уж больно ты бойкий был паренек.

— Я и сейчас бойкий… А вам, помнится, Семен Семеныч, вышку дали.

— Как дали, Гриня, так и назад взяли.

— Это как же?

— Под амнистию попал.

— Повезло вам, Семен Семеныч.

— Да, повезло, — согласился Комбинезонов.

— А вот теперь не повезло, — продолжал Молодцов.

— Ну это мы еще посмотрим. У тебя, Гриня, я так понимаю, ордера на обыск нет. А значит, ты действуешь незаконно. Я буду на тебя жаловаться.

— Ваше право, Семен Семеныч. — Суперопер сделал знак Мише. — Малыш, приведи Крючка.

Миша привел Крючкова.

— Знаете этого человека, Комбинезонов? — спросил Молодцов.

— Нет, не знаю, — ответил Семен Семеныч, мельком глянув на Крючка.

— Ладненько. Малыш, уведи. Миша увел Крючкова.

— Значит, не знаете. — Суперопер закурил сигарету. — А между тем он и еще два бандита вывезли из вашего казино партию оружия. Выходит, у вас тут склад, Семен Семеныч.

— Какой склад, Гриня? — Комбинезонов демонстративно огляделся. — Не вижу я никакого склада.

— Ничего-то вы не видите, никого-то не знаете. Может, хватит валять дурака, Комбинезонов?

— И за эти слова, Гриня, тоже ответишь.

— Отвечу, Семен Семеныч. А вы мне ответьте, куда девчонку дели?

— Какую девчонку?

— Которую вчера ваши люди у ТЮЗа похитили.

Комбинезонов противненько захихикал.

— Не бери меня на понт, Гриня. «Не пойман — не вор» — слыхал такую пословицу? Найдешь девчонку и оружие — твоя взяла. Не найдешь — я на тебя в суд за клевету подам.

— Дядя Гриша! — раздался звонкий детский голос. И от дверей к Молодцову кинулась Катька Орешкина.

…Когда в подвале незнакомец представился Катьке как омоновец, она ничего ему не сказала ни о складе с оружием, ни о том, что в этот склад провалилась Софья Николаевна. «Кто его знает, что это за омоновец, — подумала тогда Орешкина. — Может, на самом деле он — бандит!»

Но теперь, увидев Григория Молодцова, Катька сразу успокоилась и начала рассказывать:

— …Бежим мы по коридору! Софья Николаевна упала! А под дорожкой люк! Мы в него! Темень страшная! Сверху бандиты топают! Смотрим — комната! Я на стол залезла, чтоб в окно поглядеть! Ножка у стола сломалась! Я за железяку схватилась! Софья Николаевна провалилась!.. А там — столько оружия, столько оружия… Целые горы… — Орешкина рассказывала, спеша, сбиваясь и комкая слова, отчего ее трудно было понять.

Но Суперопер все понял.

— Капитан, возьмите двух человек и быстро в подвал. Посмотрите, что там за склад. Заодно учительницу вытащите.

— Есть! — Капитан и два оперативника побежали выполнять приказ.

К Григорию Молодцову подскочил еще один опер. Отдав честь, он четко доложил:

— Операция завершена! Среди посетителей казино выявлено двенадцать рецидивистов, находящихся во всероссийском розыске! Один рецидивист пытался оказать сопротивление…

— Кто такой?

— Пафнутьев по кличке Скальпель.

— Пафнутьева ко мне, остальных в КПЗ (КПЗ — камера предварительного заключения.)

— Слушаюсь! — Оперативник убежал.

А вместо него к Супероперу подбежал Гена Зотов.

— Здравия желаю, Григорий Евграфыч!

— Привет, Зоркий Глаз. Ну что ты тут разведал?

— Нашел тайник, забитый вот этим. — Гена протянул Молодцову надорванный пакетик с белым порошком.

Суперопер лизнул порошок.

— Героин.

— Так точно, Григорий Евграфыч. Молодцов посмотрел на Комбинезонова.

Тот стоял бледный-пребледный и кусал губы.

— Я гляжу, Семен Семеныч, у вас в казино где ни копни — везде собака зарыта.

— Твоя взяла, Гриня, — глухо проговорил Комбинезонов.

В это время привели Скальпеля в наручниках.

— Это он стрелял в Стаса! — закричала Катька. — И нас с Софьей Николавной хотел убить!

— Жалко, что не убил, — пробурчал Паф-нутьев.

Орешкина начала его трясти.

— Говори, где Стас! Говори!..

— Мальчик в соседнем зале, — сообщил Гена. — Он ранен.

— Так надо же «скорую» вызвать! — воскликнула Катька. — Срочно!

— Я уже вызвал, — сказал Гена. Суперопер, дымя сигаретой, поглядывал то на Комбинезонова, то на Пафнутьева.

— Ну что, братва, колитесь, кто из вас главарь банды «Ночных призраков»? — Он остановил взгляд на Комбинезонове. — Вы, Семен Семеныч?

— Стар я, Гриня, в главарях-то ходить, — тихо ответил Комбинезонов.

— Не скули, — прорычал Скальпель.

— Заглохни! — рявкнул на него Семен Семеныч и посмотрел на Молодцова: — Гриня, предположим, я все рассказу. Скостишь срок?

— Не торгуйтесь, Семен Семеныч. Если все расскажете, суд учтет ваше чистосердечное признание… А этого уведите, — кивнул Суперопер на Скальпеля.

Пафнутьева увели. А из подвала привели Сонечку.

— Софья Николавна! — закричала Катька.

— Катюша! — закричала Софья Николаевна.

Они кинулись навстречу друг другу. И, встретившись посредине зала, крепко обнялись и дружно заплакали. Теперь, когда опасность миновала, они наконец-то могли дать волю слезам.

— Извините, Соня, — дотронулся до Сонеч-киного плеча Гена Зотов. — Мне кажется, вы кое-что потеряли.

— Геночка, — повернула к нему заплаканное лицо Софья Николаевна, — как я вам благодарна. Вы спасли нам с Катей жизнь.

— И еще нашел вашу сумочку. — Гена протянул Сонечке сумочку, набитую купюрами.

— Боже, я совсем про нее забыла.

…Тем временем Григорий Молодцов проводил блиц-допрос Комбинезонова.

— Сколько человек в банде?

— Пятнадцать.

— Двенадцать здесь и трое в «опеле», — подсчитал Суперопер. — Значит, мы всех взяли?

— Всех, — вздохнул Комбинезонов.

— Куда они везли оружие?

— Покупателям. На конспиративную квартиру.

— Адрес?

— Кирочная, девятнадцать. Квартира восемь.

— Сколько там покупателей?

— Двое.

— Пароль есть?

— Есть.

— Какой?

— «Колдуй, баба, колдуй, дед».

— Отзыв?

— «Трое сбоку, ваших нет».

— Покупатели не звонили — что, мол, товар долго не везете?

— Нет. Мы никогда не сообщаем покупателям о местонахождении нашей «базы».

— Разумно, — одобрил Суперопер. — Выходит, они ждут товар?

— Ждут, — подтвердил Комбинезонов.

В зал вбежали два санитара с носилками в сопровождении усатого врача.

— Где пострадавший? — спросил врач.

— Идемте, я покажу, — сказал Гена. Закончив допрос Комбинезонова, Григорий Молодцов зорко огляделся, выискивая в толпе омоновцев и оперативников Семеныча.

— Семеныч, — найдя его, крикнул Суперопер, — заводи колымагу! Едем на Кирочную!

— Понял, Гриша!

К Молодцову подбежал командир омоновцев.

— Григорий Евграфыч, может, и мы с вами?

— Не стоит, майор. Там всего два бандита. Сами управимся.

В зале вновь появились санитары с носилками. На носилках лежал раненый Брыкин.

Сонечка и Катька кинулись к усатому врачу.

— Доктор, что с ним?!

— Ничего страшного. Брыкин открыл глаза.

— Софья Николавна, — позвал он слабым голосом.

— Что, Стасик? — наклонилась к нему учительница.

— Я вам хочу сказать, — с трудом заговорил Брыкин. — Сказать…

Сонечка погладила его по руке:

— Не надо ничего говорить.

— Нет, я хочу сказать. Я… вас… — Каждое слово давалось Стасу с трудом. Но он все-таки договорил: —…Люблю.

— И я тебя люблю, Стасик, — шмыгнула носом учительница, снова готовая расплакаться.

— Вы меня не поняли, Софья Николавна. — Брыкин приподнялся на носилках. — Я вас люблю.

— То есть как это? — Сонечка немного растерялась.

— По-настоящему… Я поэтому вам и на уроках мешал… Потому что люблю… — Стас замолчал, прерывисто дыша. Затем снова продолжил: — Я бы никогда не признался… Но сейчас, перед смертью…

— Это кто тут у нас умирать собрался? — с шутливой суровостью спросил усатый врач. — Да ты у меня, малец, триста лет жить будешь. С хвостиком.

— Ну, если с хвостиком, — улыбнулся Брыкин, — тогда я согласен. — И он потерял сознание.

— Несите скорей в машину, — приказал врач санитарам.

Стаса понесли в санитарную машину. Ком-бинезонова повели к милицейской машине. Посетителей отпустили. Казино закрыли и опечатали.

А на улице все это время стояли хмурые Димка и Ромка. Григорий Молодцов не разрешил им участвовать в операции. Впрочем, когда мальчишки увидели живых и невредимых Катьку и Софью Николаевну, от их хмурости не осталось и следа.

— Софья Николавна! Катька!.. — радостно заорали они.

— Рома! Дима!.. — Орешкина впервые назвала Молодцова по имени. — Какой же ты смелый, Дима!..

— Да какой я смелый, — смутился Димка. — Я же тебя не спас.

— Но ты же хотел меня спасти. Софья Николавна мне все рассказала. — И Катька, неожиданно для самой себя, поцеловала Димку в щеку. Ну а уж Молодцов этого и вовсе не ожидал. Однако он не растерялся и тоже чмокнул Орешкину в щеку.

«Вот уже и Димыч с Катькой целуются, — озабоченно подумал Ромка. — А я все еще не поцеловал Лику».

— Ну так едем, Григорий Евграфыч? — спросил Миша.

— Да. Едем, Малыш.

— А вы куда? — подскочил к ним Димка.

— Надо взять еще парочку бандитов.

— А можно и мне с вами?

— Залезай в кабину, — разрешил сыну Суперопер.

— А мне можно? — попросил Ромка.

— Залезай! — разрешил и ему Григорий Молодцов.

— А ты, Катюша, у меня переночуешь, — сказала Сонечка.

Катька, конечно, с радостью согласилась.

Оперативники заскочили вслед за мальчишками в кабину «уазика». Семеныч вставил ключ в замок зажигания.

— Пристегните ремни, — сказал он. — Взлетаем.

И «уазик» с бешеной скоростью помчался на Кирочную.