Ловушка для охотника

ГЛАВА 26

Я с улыбкой покачала головой, выслушивая безумную идею своей пациентки. Порой женщинам в такие моменты в голову приходят самые невероятные мысли.

— Для этого рядом альфа. Понимаю твое волнение, ведь некоторые самцы слишком тяжело переживают этот период. А бушующий в ярости оборотень опасен для своей стаи.

— Мужчины на самом деле такие слабые.

— А теперь успокойся и дай мне тебя осмотреть. Могу вколоть обезболивающее, но на него сильно не рассчитывай, у тебя в крови волчья составляющая, она дезактивирует любые вещества, воспринимая это как вред для жизни малыша и их матери.

Разговаривая с женщиной, я старалась отвлечь её от беспокойства и усиливающихся схваток. Установив на кушетке специальные опоры для ног, я расположилась рядом с Марией, надела перчатки и занялась исследованием состояния будущей роженицы, проверяя, насколько открылась матка.

Мысленно я благодарила альфу, что он рядом, надеясь, что он и правда поможет в случае с проявлением неожиданной агрессии у Арвея. И тут до моего сознания дошло, почему волк Марии мечется и не находит себе места — он чувствует все ее страдания, это судя по всему, способность у истинной пары. Я вспомнила, как переживала боль Ранта, когда он думал, что та растерзанная Тором девушка это я, считал, что он меня навсегда потерял.

Оборотень идет на поводу своих рефлексов защитника, уничтожая всех на своем пути и в том числе угрозу любимой женщине.

Скрип открывающейся входной двери привлек наше внимание, заставив нас насторожиться. Я быстро поднялась с табуретки и выглянула в коридор. Ощутив в темноте помещения знакомый аромат нашего врача, я облегченно выдохнула:

— Берт, к счастью, это ты.

— Когда я шел по коридору, мне показалось, что за окнами кто-то следил, — нервно произнес старый волк

— Скорее всего, Арвей. Ты закрыл двери на замок?

— Да, но вряд ли он его удержит.

— Двери металлические и многослойные — пару минут продержатся, в случае чего, этого хватит, чтобы альфе и остальным его скрутить.

Начавшиеся глухие удары, сотрясающие здание небольшой двухэтажной больницы немного оптимизма у нас поубавили.

— Надо бы поторопиться!

— Все идет, как надо.

Снова удар, заставивший вздрогнуть.

— Хорошие двери!

— Выдержат…

***

Тор с Рантом как раз успели к тому моменту, когда будущий папаша, наполовину превратившись, царапал когтями дверь. Рант грозно зарычал, давя силой на более слабого оборотня, призывая того успокоиться и вернуться в человеческую форму. Но зверь настолько впал в безумство, что прорывался, даже несмотря на давление альфы.

— Арв! — закричал Рант и кинулся к мужчине, пытаясь обездвижить.

Тот упорно боролся с ним, но альфа превосходил Арвея по силе, поэтому смог оттолкнуть его от двери и откинуть во двор. Оборотень упал к ногам альфы и Рант надавил рукой ему на затылок, прижимая к земле.

— Арвей, обернись! — оборотень попытался взбрыкнуть, но альфа зарычал громче, и мужчина оказался не в силах и дальше опираться своему вожаку.

— Так-то! — выдохнул Тор.

И вот уже на земле, тяжело дыша и вздрагивая, лежал измученный мужчина. Рант присел возле него, продолжая удерживать, хоть и не с такой силой.

— Прости, альфа, — виновато прошептал буйный волк.

— Арв, ты должен контролировать себя. Сейчас Линде и Бёрту нельзя мешать, ведь они делают все возможное, чтобы помочь твоей паре и твоим детям. Нам остается набраться терпения и ждать.

— Линда, вам не стоило приходить, — устало произнес Бёрт, не спуская глаз с пациентки.

— Я нужна здесь. Я знаю это. Чувствую.

— А раньше такое бывало?

— Не задумывалась… У меня было множество других обязанностей, — призналась доктору.

Я быстро подошла к измученной Марии. Пот стекал по её осунувшемуся лицу, глаза то и дело закрывались, а дыхание было тяжелым и хриплым. Даже несведущему в таком деле наблюдателю стало бы ясно, что роды проходят тяжело.

— Так-так… Ну, же! Давай, моя хорошая, я уже вижу прекрасную маленькую головку, — приговаривала я.

— Я не могу больше… Не могу…

— Ты можешь, Мария! — вдруг твердо приказала я, и мощная сила альфы заструилась по моим венам, вырываясь наружу.

— Да, Луна!

Женщина была не в состоянии отказать в подчинении более сильной по рангу самке, она еще несколько месяцев после родов будет испытывать волчьи повадки пока кровь после беременности окончательно не обновится.

— А теперь тужься, Мария!

И женщина, сжав в руках ткань простыни, последовала приказу своей Луны. Снова и снова, пока помещение не огласил первый крик ребенка.

— Я держу ее! Это действительно волчица! — заулыбалась я, передавая девочку Бёрту. — Но это не все, Мария, тебе необходимо еще немного постараться. Твоя вторая девочка тоже хочет увидеть этот мир.

— Я так устала, — выдохнула женщина. — Не могу больше… Возраст не тот.

— Что за глупости? И ты позволишь своей малышке умереть? — заговорила я. — Разве женщина не должна до последнего защищать свое потомство? Борись!

— Нет, нет, нет… — женщина замотала головой. — Я смогу!

— Тогда тужься!

— Дай отдышаться… Мне надо отдохнуть.

— Вот сделаешь это важное дело и будешь спать в красивой палате. А сейчас… Тужься, Мария! — поддерживала я.

— А-а-а-а-а-а! — последний, самый громкий крик слился с детским писком, и мы с Бёртом, перевели дух.

— Вот так, моя хорошая. Красивая девочка. Две девочки, Мария! Две замечательные, здоровые девочки!

Санитары быстро убрали, Марию отвезли в обещанную чистую комнату с двумя маленькими кроватками и спустя полчаса она вместе с малышами заснула.

А я сидела рядом с дверью в ее палату и не верила тому, что произошло. Я столько лет искала ответы на эти вопросы, а Мария — обычный человек все знала, доверившись своему сердцу. Наверное, и правда, следует меньше думать, а побольше размышлять.

Если я открою свое сердце и душу Ранту, то вполне вероятно, у нас с ним тоже будут дочки… А хотелось бы и сына — такого сильного и справедливого волка…

Усмехнулась своим мыслям. Я еще мужчину к себе не подпустила, а уже кучу детей с ним распланировала. А вообще… Это забавно.

***

Прислонившись к дверному косяку, я молча смотрела на полное восторга лицо Ранта. Я не сомневалась, что эти малышки навсегда покорят не только его сердце, но и сердца всех волков стаи. Два старших брата, влиятельных и могущественных, разбалуют их по самое не могу. По случаю рождения сводных сестренок Макс тоже прилетел на остров с огромной кучей подарков. Ох, и тяжело будет их будущим воздыхателям. Уже сейчас эти маленькие крошки вселяют в закаленные мужские сердца трепет и восхищение. Ну, кто бы мог подумать?

Глаза Ранта загадочно блестели, и мне показалось, что сейчас он представляет, что держит на руках своего собственного ребенка, а не сестру. И от этой догадки мне стало так тепло и хорошо. Я даже не сомневалась, что смогу когда-нибудь подарить ему такое же счастье, а может и не одно. И от этого понимания я ощущала себя самой счастливой на свете.

Я готова была рисковать так, как Мария, терпеть каждодневные анализы и все муки трудных родов, лишь бы ощутить, как это — держать на своих руках частичку себя и своей пары. Слышать писклявый крик, пересчитывать маленькие пальчики, смотреть на пухленькие щечки и еще темненькие глазки… А когда малыш впервые обернется, то будет похож на мохнатый комочек. Как представлю, сразу слезы умиления наворачиваются на глаза.

Сейчас перед глазами стояла ожившая картина моей мечты. Моя пара, держащая на руках нашу малышку. Но видение рассеялось, словно туман, стоило Ранту передать ребенка отцу семейства, на одной руке которого уже лежал спящий сверток. Арвей выглядел сильно растерянным, и все сразу заулыбались.

— Никогда я держал ребенка на руках, а тут целых двое, — тихо прошептал он.

Голос мужчины звучал настолько трепетно, с такими нотками страха и благоговения, что вызвал умиление у всех присутствующих. Мы с Рантом невольно переглянулись, обменявшись улыбками. Глаза Арвея постоянно перебегали с одного крохотного личика на другое, стараясь найти хоть какие-то отличия, но девочки были настолько похожи, что это удавалось мужчине с большим трудом.

— Мне до сих пор не верится… — прошептала я то ли самой себе, толи в пространство, но все меня слышали и были солидарны.

— Пошли… Ты устала, — ощутила, как крепкая рука обхватила мою талию.

— Да, ты прав…

Хочу прогуляться пешком. Мой дом все равно не далеко.

— Ага…

Но Рант не был бы собой, если бы не последовал за мной. Скрадывая шаги, он бесшумно двигался сзади, оберегая мой покой и обеспечивая безопасность. Но я, в отличии от него в стае чувствовала себя уверенно.

Уже зайдя в дом, я резко остановилась в гостиной и поинтересовалась:

— Именно поэтому ты хочешь устроить Великую охоту?

— Да, чтобы было больше истинных пар. Но никто не будет никого убивать и похищать. Все будет исключительно проходить по обоюдному согласию.

— Ага, девушек завезут в чащу и бросят со словами: "Не бойтесь крошки, это будет весело, возможно в этот раз даже никто не умрет"!

— Что-то типа того! — рассмеялся альфа. — Скоро все узнаешь. Осталось всего несколько часов… И тогда…

— И что тогда?

— Ты станешь моей.

Сильные руки мягко легли на девичью талию, и мужчина крепко прижался ко мне со спины, обжигая своим дыханием нежную кожу шеи. Я замерла, ощущая, как, пробуждая желание, побежали по позвоночнику мурашки. И невольно потерлась ягодицами о твердую выпуклость в его штанах.

— Спасибо, что помогла матери, — тихо прошептал Рант, нежно целуя за ушком.

— Тебе не стоит благодарить меня. Мне кажется, что это мое предназначение. Это то, ради чего я живу, — я так спокойно это произнесла, словно помогать детям появляться на свет для меня теперь самое обыденное дело.

Но мужчина знал, что это неправда. То, что делала я, граничило с чудом, и это чудо требовало от меня колоссальных затрат сил. Глубоко внутри себя он ощущал мое полное истощение и усталость, а еще некую неуловимую печаль.

— Расскажи, Линдора, что тебя тревожит?

Я слегка пожала плечами. И это желание отмолчаться встревожило Ранта еще больше. Так не должно быть между половинками истинной пары. Для них не существует границ, потому что их отношения строятся на более высоком уровне. Полное и безграничное единение души. Слепое и абсолютное доверие. Он чувствовал меня, а сейчас понимал, что я не договариваю.

— Доверься мне, — ощущая отчаянье из-за внутренней отстраненности любимой, с надрывом прошептал мужчина, в который раз убеждая себя дать мне еще немного времени.

Я вздрогнула в его руках, но промолчала. Рант уже решил не настаивать, когда тишину нарушил еле слышный мой голос.

— Я открыла новый уровень власти над волками… Самками. Ты… мне пытался об этом рассказать, а я не понимала, что это значит и именно сегодня, природа подсказала. Я — Луна клана, альфа-самка. Откуда ты узнал?

— Я…

— То есть это мой путь. А рождена сильнейшей альфой и мне на роду написано обеспечить самками наш вид… Понимаешь?

— Ну… Это здорово, правда?

— Да…

— И что же тебя тревожит, моя королева?

— Что ты все продумал, обложил меня со всех сторон и сам лег поперек моего пути, не перешагнуть не объехать! Вот что!

— Наверное, это мое предназначение… Вправлять мозги альфо-самке…

Захотелось его стукнуть. Вот гад… симпатичный!

Я надула губы. Трудно смириться с тем, что тебя обыграла сама природа.

Рант резко развернул меня. Сжав мое лицо в своих ладонях, он твердо посмотрел в печальные глаза любимой.

— Я люблю тебя. И буду любить всегда. И зверь в этом со мной полностью согласен, — твердо произнес он. — Но я хочу, чтобы ты понимала одно: мы — истинная пара, а волк никогда не ошибается.

— Рант…

— Никогда, слышишь меня? И не смей спорить со мной, это бессмысленно.

— С природой не поспоришь?

— Вот именно.

Почему-то было приятно от всех этих слов, и обидеться не получилось, хотя я усердно пыталась.

Мужчина с нежностью коснулся моих губ, и я не могла не ответить. Мы пили друг друга с жадностью, свойственной лишь умирающим от жажды, пытаясь утолить боль и отчаянье. Я не знала, что больше меня задевало — его уверенность в том, что я та самая единственная, или надежда на мою капитуляцию, которая так явственно чувствовалась в его голосе.

— Эй! — прошептал Рант, отстраняясь от моих губ, почувствовав, что мои мысли далеки от волнения страсти.

Пытаясь скрыть выступившие на глазах слезы, я спрятала лицо на его груди, согреваясь теплотой мужских объятий.

На сердце у меня было тревожно, неспокойно. Вроде бы все хорошо…

Что-то приближалось, что-то, чему не хотел верить Рант, чему не хотела верить даже рациональная часть меня самой, а вот душа кричала, предупреждая.

Оборотни всегда верят своей интуиции и предчувствиям зверя. Но так как последнего в ней уже не было, то оставалась только интуиция, которая не просто шептала, а кричала — тучи сгущаются.