Лучший из миров

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Они еще не проехали и половины пути, когда разразился ливень. Бен включил «дворники» и фары. Ни один из них не взял ни плащ, ни куртку, но Бен успокоил:

— Мисс Эмма настояла, чтобы у меня в машине всегда был зонт, хотя я всячески отбивался.

— Для этого и нужны бабушки, разве не так? И где же этот зонт?

— Где-то сзади под тонной всякого хлама. — Бен кивнул в сторону узкого пространства за водительским сиденьем. — Хотя я думаю, что к тому времени, как мы приедем в город, дождь уже закончится.

Прежде чем выехать, он заглянул в карту, хотя Мэгги несколько раз повторила, что знает дорогу.

Впрочем, когда дождь пошел буквально стеной, от знания карты, как и от знания местности, было мало толку, поскольку даже дорога была еле видна, не говоря уже о знаках и указателях.

— Прямо Ноев ковчег, — пошутила Мэгги. Бен, сбавь скорость.

Он сбавил, но не намного, потому что не хотел, чтобы при резком торможении кто-нибудь врезался в него сзади. И хотя ни впереди, ни сзади света фар видно не было, это еще не означило, что дорога пуста. Мало ли идиотов, уверенных, что если они видят дорогу, то фары включать не обязательно…

Подавшись вперед, Мэгги пыталась увидеть хоть что-нибудь сквозь пелену дождя.

— Где-то должен быть выезд…

— Сядь ровно. Если мне придется резко затормозить, я не хочу… Сукин сын! — заорал он, резко выворачивая руль и давя на тормоз. Пикап застыл в дюйме от белого фургона, приткнувшегося к обочине так неудачно, что полкорпуса осталось на дороге.

Бен сдал назад, затем осторожно съехал на обочину, удостоверившись, что сделал это аккуратнее, чем водитель белого фургона.

— Я не хочу здесь стоять, — сказала Мэгги.

— Я тоже. — Бен завел двигатель и снова выехал на дорогу. — Не знаешь, есть здесь поблизости эстакада или съезд?

Мэгги покачала головой.

— Не знаю.

— Так или иначе, нам нужно найти место, чтобы переждать дождь.

Мотель «Лорел-Лейн» выглядел так, будто не ремонтировался последние полвека. В пяти отдельно стоящих домиках было темно, но в офисе горел свет.

— Останься в машине, — Бен выскочил из машины и побежал к двери.

Женщина в переднике поднялась ему навстречу.

— Бог мой, вы видели этот дождь? По радио сказали, что речка вышла из берегов. Вы хотели остановиться и переждать непогоду?

Спустя несколько минут Бен скользнул обратно в пикап, мокрый до нитки, но улыбающийся.

Он помахал перед носом Мэгги ключом, отчего ее пульс немедленно участился.

— Жаль, что в стремлении подчеркнуть свои техасские корни ты носишь ковбойские ботинки, а не широкополую шляпу. Она была бы сейчас намного полезнее.

— В любом случае мои ботинки куда практичнее, чем твое безобразие на платформе. Наш домик — номер пять. — Бен проехал несколько метров и остановился у домика с голубыми дверями и голубыми ставнями на единственном окошке. Оставайся в машине, а я пойду открою.

Наблюдая за тем, как Бен в несколько прыжков достиг их убежища, Мэгги невольно вспомнила все пошлые анекдоты о мотелях и любовниках.

Но с другой стороны, в сложившихся обстоятельствах остановиться и переждать дождь было единственно правильным решением. Это вовсе не означало, что, едва отперев дверь, они повалятся в кровать. В конце концов, они могут мило побеседовать, обсыхая и дожидаясь, когда стихнет дождь. Это можно рассматривать как замечательную возможность познакомиться поближе — рассказать друг другу о детстве, поделиться успехами в выполнении миссии, самовозложенной на каждого. Но на это уйдет не более двух минут, а что потом?

Как будто она не знает!

Мэгги намеренно гнала от себя мысль о том, что спустя несколько дней, когда закончится обучение, они разъедутся по домам и каждый пойдет по жизни своей дорогой. Так же намеренно она не спрашивала Бена и о его планах на будущее, потому что, во-первых, это не ее дело, а во-вторых, она просто боялась услышать, что в его планах ей места не предусмотрено.

Несмотря на короткое расстояние до заветной голубой двери, они успели промокнуть до нитки, потому что дождь продолжал лить как из ведра.

Мэгги даже не удивилась, увидев, как от мокрой рубашки Бена, прилипшей к телу, пошел пар. Его промокшие ботинки противно поскрипывали при каждом шаге.

— Надеюсь, здесь достаточно полотенец, — сказал он, распахивая дверь в малюсенькую ванную.

Оглядывая комнату, Мэгги испытала чувство неловкости, поскольку доминировала в ней огромная кровать, накрытая покрывалом из синели.

Вместо стандартного паласа по вытертому деревянному полу были разбросаны несколько маленьких ковриков.

— Это напоминает мне иллюстрацию из одной книги, — с серьезным видом заметила Мэгги. — То ли «Златовласка», то ли «Красная Шапочка».

— Разница же очевидна. — Бен набросил полотенце ей на голову и стал вытирать волосы. — Зависит от того, кто лежит в постели — волк или медведь.

Естественно, в ту же секунду они оба уставились на кровать, которая, казалось, начала увеличиваться в размерах, пока не заняла всю комнату.

Бен закашлялся. Он выглядел таким же напряженным и возбужденным, какой чувствовала себя Мэгги. Неожиданно Бен бросился к окну и стал его дергать, пытаясь открыть. Убедившись в тщетности своих попыток, он приоткрыл входную дверь.

— Нужно проветрить. Здесь какой-то застоявшийся воздух, — объяснил он хриплым голосом.

Он начал расстегивать свою рубашку, и Мэгги мысленно взмолилась: «Только не сейчас, не так сразу!» Она смотрела куда угодно, только не на Бена, раздевающегося посреди комнаты.

— Посмотри, какая отличная мебель, — с неуместной восторженностью заметила Мэгги. — Я имею в виду, она из настоящего дерева. — Сглотнув ком в горле, Мэгги пересекла комнату и коснулась листка растения в горшке. — И цветок настоящий — по-настоящему пыльный и засохший.

Отлично, Мэгги! Ты просто сразила его своим даром вести непринужденную светскую беседу.

— Смотри под ноги, чтобы не споткнуться о коврик, — предупредил Бен. Расстегнув рубашку до конца, он вытащил ее из-за пояса джинсов. Прежде чем она успела язвительно заметить, что ей не нужна нянька, Бен подлил масла в огонь:

— Мэгги, сними мокрую одежду, иначе простудишься.

Искренняя забота и доброта в его голосе удержали ее от язвительности и в то же время обескуражили — он хотел, чтобы она разделась ради того, чтобы не простудиться, а не…

— Черт побери, — пробормотала Мэгги, отворачиваясь, потому что Бен начал стаскивать рубашку с плеч.

К сожалению, отвернувшись, она уткнулась взглядом в зеркало, в котором снова был Бен. Мэгги зажмурила глаза, но и это не помогло. Они могли .бы оказаться в пещере, где было бы темно хоть глаз выколи и она все равно чувствовала бы присутствие Бена каждой клеточкой тела. Дело, должно быть, в ее взбесившихся сейчас гормонах ведь она встречала мужчин и красивее, и сложенных не хуже, но ни один из них не тронул ее. Что-то внутри нее оставалось запертым на замок в ожидании, пока найдется подходящий к нему ключ. И он нашелся. В лице Бена Хантера.

В конце концов, убеждала себя Мэгги, они оба взрослые люди. Они уже занимались этим, так что случится, если они займутся этим снова? В чем проблема? Из-за чего она так всполошилась?

Из-за того, что ей было нужно больше, чем просто секс, пусть даже отличный.

— Мэгги? Почему ты хмуришься?

Его отражение появилось в зеркале позади нее.

Обнаженные плечи Бена были в два раза шире, чем у нее, отчего они оба напоминали испуганного кролика и нависшего над ним с распростертыми крыльями ястреба.

— Нет, тебе показалось, — ответила Мэгги, силясь выдавить из себя улыбку в доказательство своих слов.

Его руки легли ей на плечи.

— Мэгги, Мэгги, — проговорил он с укоризной. Послушай, если ты не хочешь здесь находиться, мы уедем. Переждем дождь в моем пикапе, а потом вернемся домой. Я помню, что обещал тебе обед, но мы сможем побед ать в другой раз.

— Со мной все в порядке. Переждать дождь здесь — самое разумное, что мы можем сделать.

— Тогда снимай мокрую одежду. Я включу вентилятор, и мы очень быстро высушим ее.

Они не станут сушить одежду. Он знал это так же точно, как и она. Мэгги никогда не лгала себе она хотела этого мужчину с того момента, как увидела его впервые. Хотела еще до того, как он впервые поцеловал ее. Она не знала и вряд ли узнает в своей жизни что-либо прекраснее, чем его объятия на влажном мху под шум падающей воды.

Будь реалисткой, напомнила себе Мэгги. И то, что произойдет сейчас, станет продолжением того, что случилось у водопада, но это ничего не изменит.

— Итак, — произнесла она голосом на октаву выше обычного, — может быть, мы… присядем?

Если бы у нас была колода карт…

А поскольку не было ни карт, ни даже старой газеты, чтобы можно было сделать вид, что читаешь, ничего не оставалось, как лечь в постель.

Бен наблюдал за ней в зеркало, стараясь понять, что происходит в этой головке под спутанной копной мокрых волос. Мэгги Райли была для него загадкой, поскольку совсем не походила на тех женщин, которых он привык укладывать в постель.

Она явно нервничала, из чего он сделал вывод, что произошедшее между ними у водопада не является для Мэгги чем-то само собой разумеющимся. Видимо, не многим мужчинам удалось пробиться через колючую проволоку ее внутренней обороны.

Бен обнял Мэгги за талию, продолжая наблюдать за ней в зеркало. Под тонкой промокшей тканью были хорошо видны ее маленькие груди с темными и возбужденными сосками. Она закрыла глаза, когда Бен начал расстегивать перламутровые пуговички.

— Мэгги? — прошептал он, спрашивая ее согласия. Не открывая глаз, она кивнула.

Но даже после этого Бен не ускорил своих действий, решив, видимо, довести напряжение до предела. Впрочем, он уже был недалек от него, так действовала на него близость ее маленького, но очень женственного тела. По тому, как все крепче и нетерпеливей Мэгги прижималась ягодицами к его откровенно восставшей плоти, он понимал, что она тоже очень возбуждена.

Да, маленькую Мэгги Райли забыть будет очень непросто.

Им не требовались слова. Развернув Мэгги в своих объятиях, он приник к ее губам. В его голове снова промелькнула мысль о том, что он рискует пристраститься к этой женщине, как к наркотику.

Почувствовав, как ее пальчики нетерпеливо теребят пряжку его пояса, Бен прервал поцелуй, и они принялись раздеваться с лихорадочной поспешностью.

Бен замешкался, поскольку не смог отказать себе в удовольствии полюбоваться ее округлыми бедрами и тоненькой талией, которую он мог бы обхватить руками, ее маленькими, но крепкими круглыми грудями…

Стащив вниз джинсы, он попытался выбраться из них и едва не свалился, забыв, что не снял ботинки. Он чертыхнулся, Мэгги захихикала.

— Как насчет того, чтобы запереть дверь, пока я сниму эти чертовы ботинки? — О том, что они оставили приоткрытой входную дверь, он тоже забыл.

Полностью обнаженная, если не считать полоски желтого шелка, которую лишь с большой натяжкой можно было бы назвать трусиками, Мэгги бросилась к двери, захлопнула ее и даже закрыла на цепочку.

— Боже мой, любой, кто шел мимо, мог увидеть нас! — Она поспешно выключила верхний свет, оставив гореть лишь ночник на тумбочке.

Бен наконец сбросил ботинки и носки, а затем одновременно стащил джинсы и трусы. Подняв голову, он успел сказать:

— Осторожнее, коврик.

Наморщив нос, Мэгги фыркнула.

— Ты успел узнать меня слишком хорошо.

— Да, — ответил Бен и вдруг понял, что это правда.

Не было никакой неловкости, как будто они уже давно были любовниками. Даже в первый раз, у водопада, ее тоже не было — только неистовое желание и чувство неизбежности происходящего.

Слившись в жарком голодном поцелуе, они бросились в омут страсти. Бен чувствовал, как обострились все его эмоции — он ощущал шелковистость ее кожи, вдыхал дурманящий аромат фруктового шампуня и женского возбуждения, слышал тихие стоны в то время, как его руки, губы и язык исследовали самые потаенные уголки тела Мэгги. Ее соски казались ему спелыми вишнями, ждущими, когда их испробуют. И он испробовал — сначала подушечками пальцев, затем губами, языком и зубами.

Вскрикнув, Мэгги нащупала на его груди маленькие плоские соски и стала поглаживать их, пока они не превратились в твердые горошины.

— Милая, может, нам стоит сбавить темп? взмолился Бен, хотя его руки продолжали свое исследование. Он и сам осознавал бессмысленность своих слов.

Руки Мэгги теребили темные завитки волос, которыми поросла его грудь, спускаясь все ниже к животу, паху… При таком быстром развитии событий самое время надеть презерватив, иначе будет слишком поздно, остатками ускользающего разума успел подумать Бен. Он стыдил себя за невозможность контролировать собственное возбуждение, списывая это на то, что слишком долго обходился без женщины, но в глубине души понимал, что все дело в этой конкретной женщине.

— Я не хочу сбавлять темп, Бен. Возьми меня!

Возьми меня сейчас!

Ее маленькие руки находились в опасной близости от того, что грозило взорваться в любую секунду, испортив все удовольствие.

— Я тоже не хочу. Да уже и не смогу, — процедил Бен, зубами надрывая пакетик из фольги, который он, слава богу, догадался положить в пределах досягаемости.

— Ты внутри как масло… — пробормотал он, входя на первый, безумно сладостный дюйм в ее истекающее нетерпением лоно. — Мэгги, не хотелось бы торопить тебя, но…

— Тебе и не надо. — Мэгги беспокойно двигалась под ним, ее дыхание было громким и прерывистым. Ее руки порхали по его телу, вызывая маленький пожар там, где они останавливались хоть на миг.

Бен слегка отпрянул назад и, когда она запротестовала, перекатился на спину, увлекая Мэгги за собой. Она оказалась сидящей сверху на его бедрах, глубоко внутри себя ощущая его твердую плоть.

— Давай же, милая. — Напряжение исказило голос Бена до неузнаваемости.

Мэгги и не нуждалась в понукании. С убийственной медлительностью она чуть приподнялась, затем опустилась, вбирая его в себя еще глубже, затем повторила это еще несколько раз. Бену показалось, что он пережил несколько смертей, прежде чем понял, что попросту забыл дышать. Удерживая остатки самоконтроля, он рванулся ей навстречу, подстраиваясь под ее ритм, чувствуя, как натянута от напряжения каждая мышца в его теле.

Ритм движений Мэгги ускорился и стал неравномерным и лихорадочным. Она начала тихо поскуливать и постанывать — эти звуки, уже знакомые Бену, сводили его с ума. Еще несколько толчков, и Мэгги обрушилась на его грудь с громким стоном.

Впившись пальцами в ее бедра, Бен почувствовал, как в этот же миг по его телу прошел электрический разряд в миллион вольт, заставив конвульсивно содрогаться каждую клетку.

— О, мой бог, — прошептала Мэгги. Ее тело было влажным и слегка подрагивало в последних экстатических конвульсиях.

— Да, — с трудом прохрипел в ответ Бен, поскольку кровь еще только начала возвращаться к его голове. — Я подумал то же самое.

К тому времени, когда Бен и Мэгги нашли в себе силы покинуть свое убежище, небо почти очистилось, движение транспорта восстановилось, хотя было слышно, как взвизгивают шины при резком торможении на мокром асфальте. Небольшая парковочная площадка перед мотелем была сплошь усыпана зеленой листвой, сорванной с деревьев.

— Я хочу есть, — сказала Мэгги с ноткой удивления в голосе. — Мы еще успеем где-нибудь перекусить? — Как ни странно, она не чувствовала ни капли неловкости.

— А разве кто-то установил крайний срок нашего возвращения? — Бен открыл пассажирскую дверцу и помог Мэгги забраться в кабину, потому что подножка, представлявшая собой всего лишь узкую хромированную поперечину, была слишком высока для нее. Ему вряд ли в дальнейшем потребуется такой мощный автомобиль, мимоходом подумал Бен.

Но от этой мысли его охватила неясная тревога. Черт возьми, если мужчина несколько раз занимался сексом с женщиной, это еще не повод в корне менять свою жизнь. Он уверен, что Мэгги вовсе не рассчитывала на это, иначе бы она обязательно затеяла разговор «после».

— Не возражаешь против барбекю? — спросил он, сворачивая со скоростной автострады на проселочную дорогу, ведущую к Пайлот-Маунтин.

Вывеска, которую он заметил, обещала, что в местном ресторанчике их накормят барбекю из постной свинины в легком томатном соусе. Бен, правда, привык в говядине, но свинина тоже сойдет.

— Наоборот! Поем с удовольствием, — оживленно отозвалась Мэгги. На взгляд Бена, чересчур оживленно, но он и сам не был таким спокойным и расслабленным, каким хотел казаться.

Мэгги вздохнула, продолжая следить за проплывающим за окном пейзажем. Бен уверенно вел машину и гнал от себя мысли как о недавнем прошлом, так и о ближайшем будущем.

В результате ни один из них так и не отдал должного барбекю. Мэгги предпочла сладкие кукурузные оладьи, а Бен — сэндвич. За едой они молчали.

Заехав в бакалейный магазин, Бен настоял на том, чтобы Мэгги взяла у него пятьдесят долларов, и предложил свою помощь, правда, честно признался:

— Поскольку я не привык ходить по магазинам, тем более с кем-то, боюсь, я буду больше мешать, чем помогать.

Он остался ждать Мэгги снаружи. Когда она появилась в дверях с тележкой, нагруженной почти доверху, он бросился ей навстречу. Вместе они переложили пакеты на заднее сиденье пикапа и отправились в обратный путь. Почти всю дорогу они промолчали, и Мэгги впервые в жизни не нашла в себе сил заполнять паузы легкой болтовней.

Когда они остановились на стоянке Школы и Бен стал отстегивать ее ремень безопасности, Мэгги заметила:

— Похоже, в доме горит весь свет. Странно как-то.

— Просто снаружи темно. Пойдем, и я попрошу Чарли спуститься и помочь мне.

Когда они поднимались по ступеням, еще мокрым и скользким от недавнего дождя, Бен взял ее за руку. Мэгги сделала вид, что не обратила на это внимания, позволив ему помочь ей подняться на веранду. А как еще она могла дать понять ему, что ничего от него не ждет? Хорошо, что ее читатели никогда не спрашивали у мисс Мэгги совета по поводу того, как вести себя после страстного полуденного секса у водопада или вечернего, в комнате мотеля, когда снаружи дождь льет стеной, она не знала бы, что им ответить.

Мэгги украдкой бросила взгляд на Бена и увидела, что тот хмурится. Ей хотелось сказать ему:

«Послушай, не волнуйся. Ну, легли мы пару раз в постель вместе, что с того? Мы оба взрослые люди, мы получили свою долю удовольствия, и конец истории».

Только она бы солгала. Это был конец истории для него, но не для нее. Поэтому Мэгги промолчала.

В дверях их встретил Чарли, он был сам не свой.

— Где, черт возьми, вы пропадали? Как вы себя чувствуете?

— Мы попали в ливень и были вынуждены переждать его. А в чем, собственно говоря, дело? поинтересовался Бен.

— Вы ужинали?

Бен кивнул, а Мэгги ответила:

— Да, мы перекусили. Что касается списка…

— Черт с ним, со списком, — махнул рукой Чарли. — Хорошо, что вы не ели здесь. Все, кто ужинал, валятся с ног один за другим, как мухи. Сегодня за ужин отвечали мы с Джени и Джорджией, но, я клянусь, ничего такого…