Льгота

19

Илья Трофимович действительно не спал. И даже не засыпал. Лежал тихо, боясь потревожить Веру Игнатьевну. Сначала она мерно запосапывала. Но вот стала ворочаться, вздыхать. Ай снится ей что-то? Не исключено: испереживалась за минувший день.

Уснуть Илья Трофимович не мог по другой причине. Ему казалось, что в хате он запер кошку. Обходя в последний раз комнаты, он вроде бы слышал какое-то ворошение в подпечке. И даже мелькнула мысль: «Не кошка ли?» Но торопился. Игорь с улицы тоже поторапливал, и он в подпечек не заглянул.

На улице он кошки не заметил. Сейчас, зимой, она обычно далеко от дома не отходила. Выбежит на несколько минут — и снова просится в хату. Неуютно ей в эту пору на дворе. А в хате — теплынь и сытно.

Да, кошка осталась запертой. Кормиться ей нечем, воды нет. Даже если и поймает случайную мышь, она не спасет от голода.

Ах, как мерзко все получилось! Говорила ведь Вера: «Сделай для нее дырку в двери и в крыше». Не послушался. Не захотел дверь портить. Да еще и запер кошку. Обрек на смерть. Всю жизнь лечил животных, а покинул село — о своем живом существе не подумал. Живодер несчастный!

Может, написать Дарье письмо, чтоб выпустила кошку? Идея!.. Только ведь письмо к нам в село идет из города три дня. Да почтальон, старик Ермолаич, письма разносит нерегулярно: то запьет, то заболеет. Вот и получится, что пока письмо дойдет, кошка околеет.

Нет, надо завтра-послезавтра ехать в Варваровку самому.

А может, наплевать на кошку? Подумаешь — ценность! Тут большего лишился — родного угла на этой земле. Итак, спать, спать, спать…