Любимая для Грома

- Раз в месяц у нас семейный ужин. Как раз сразу всех и увидишь.

Сердце, радостно забившееся от понимания, что вот он ответ о статусе и вот он какой, замерло. Мне предстоит знакомство с очень богатыми и влиятельными людьми. Я не дура считать, что такие люди примут меня с распростертыми объятиями. Не то чтоб Влас хоть отдаленно был похож на человека, за которого родители решают, что есть и какой ложкой в тридцать четыре года, но... Легко не будет-это точно.

- У меня скоро самолет. Лечу на пару дней в Тбилиси по делам. Могу быть вне доступа иногда. Что нужно будет-говори парням.

Пытаясь отогнать картинки, на каждой из которых дорогие «девочки», приглашенные партнерами по бизнесу «для компании», я скупо улыбнулась.

- И пользуйся машиной, пожалуйста. Извини, твоя недостаточно безопасна во всех смыслах. Понимаю, она дорога тебе. Сам помню свои первые серьезные покупки и сделки. Но пусть она будет сувениром на память. Я тебя прошу.

- Хорошо.

Стало не до машины. Влас сидел напротив, а я уже скучала по нему. Ведь хоть он и был вечно занятым бизнесменом, виделись мы почти каждый день. Хоть на часок. Хоть на ночь. И он всегда был где-то в городе. Близко.

Я старалась сохранить непринужденность. Болтала о чем-то, ела. Смеялась над его шутками. На прощанье сладко поцеловала в губы, прижавшись покрепче бедрами к начавшему твердеть члену. Тоже скучай по мне, милый.

А дома рыдала и рыдала в ванной так, как не рыдала с юности, когда чувствовалось настолько же остро. Практически настолько же.

Постель пахла им, и я, наплакавшись, уснула в обнимку с подушкой.

На следующее утро, пожелав сообщившему, что долетел, Власу хорошего дня, я поехала на съемку. Без Власа за рулем было тревожно, но я упрямо не разрешала себе просить кого-то из охранников сесть рядом. Нужно привыкать. Все же занятость-лучший способ убить время. Еще позвонила маме. Несмотря на то, что она всегда считала себя правой и особого желания выходить ни из одного конфликта у нее никогда не имелось, я поддерживала с ней связь так или иначе. Все-таки, это моя мать. Выслушав холодные ответы через губу, я положила трубку. Погано на душе не стало. Спасибо психотерапевту.

Влас не звонил и не писал. Я тоже не звонила и не писала. Быть надоедливой бабой, мешающей заниматься делами-хуже некуда.

А вот смотреть фотографии-те, из Палермо, можно сколько угодно. И я открыла их на компьютере, вглядываясь в запечатленные камерой моменты и позволяя событиям оживать в памяти. Как же много поменялось с тех пор. Я тогда не могла и представить, что у нас будет... Так.

День закончился, начался следующий. От Власа короткое сообщение. Ответив сразу же, устыдилась своей поспешности. Решит, что я сижу и гипнотизирую телефон. О том, что это правда, ему знать незачем.

Какой же глупой девчонкой я была тогда... Именно девчонкой, а не взрослой женщиной, которой являлась по паспорту. Слепой и глухой, увязшей в страхах и неуверенности, сдавшейся прошлым ранам и потому не могущей ни увидеть реальность, ни наслаждаться моментами. Моментами, которые заканчивались.

Вечером я выпила успокоительное, чтоб получше уснуть. Постель уже снова пахла только мною, и от этого было ужасно тоскливо. Пальцы так и чесались набрать-написать, но я сдерживала себя. Завтра, уже завтра, он прилетит. А я такими темпами буду уставшая и с мешками под глазами. Просто великолепно.

Погруженная в самобичевание я все же уснула. Мне приснился запах. Мужской, насыщенный, знакомый до боли. Он забирался в нос, заполнял меня всю, устремлялся к низу живота, закручивая там горячий пульсирующий клубок. Мне было жарко. Я чувствовала на себе его руки. Они гладили, сминали, прижимая спиной к горячему телу. Затылок щекотало теплое дыхание. Я становилась мокрой...

Губы на моих, воздуха не хватало. Под моими пальцами упругие мышцы спины, твердые лопатки.

Взгляд выхватил из утреннего полумрака оскалившееся от вожделения лицо Власа.

В серых глазах жаркий туман.

- У меня ключ, ты не против, - прохрипел, забрасывая мою ногу себе на бедро.

- Не против. Я люблю тебя.

И, прежде чем я успела подумать, что именно ляпнула, Влас нашел мои губы, и, навалившись сверху, с рыком вошел, заставив позабыть обо всем на свете.

‍​

‌‌

​



​

‌‌‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌

‍

Глава 19

Я первой призналась в любви мужчине впервые в жизни. И он ничего на это не ответил. Но, хоть мне, впервые за долгое-долгое время было просто нереально важно услышать эти три заветных слова, болезненного и тревожного ощущения от их отсутствия не появлялось. Влас такой. Мало и неохотно говорит о важном, зато много такого делает и дает почувствовать.

Для ужина было выбрано пудрового цвета платье с неглубоким вырезом и расклешенной юбкой до колен. На ноги – босоножки на невысоком каблуке. Волосы я собрала, оставив виться несколько прядей у лица. Выровняла тон кожи, добавила каплю румян. Карандаш для бровей, самую стойкую тушь, блеск на губы. На этом все.

Сердце колотилось, ладони были холодными и потели. Но у платья был огромный плюс – мало того, что ткань не мялась, так еще и если вытереть о нее руки, то не оставалось следов. Просто идеальный наряд для особо важного случая.

Всю дорогу Влас зависал в телефоне, сидевший на переднем сиденье Марк хмуро следил за дорогой. Начальнику охраны Власа, коим тот, как оказалось, являлся, я категорически не нравилась. Этот факт беспокоил мало, но причины были любопытны. Уточнять их я, конечно же, не собиралась.

- Тебя не съедят, Ева, - закончив очередной разговор, тихо сказал Влас.

- А… В смысле?

- В смысле, - склонился к уху, - ты так сладко кусаешь губку, что я едва сдерживаюсь, чтоб не попросить Санька свернуть в какое-то тихое местечко и вместе с Марком свалить на часок, чтоб я тебя…

Горячая ладонь сжала коленку, забравшись под подол платья и двинулась выше. Губы мужчины стали целовать шею. По всему телу прошла волна приятной дрожи. Тревожные мысли расплавило вспыхнувшее желание. Но неловкость от того, что мы не одни, отрезвила.

- Влас..., - обхватив его лицо ладонями, постаралась отстраниться. Кивнула на передние сиденья.

Почувствовала кожей, как он улыбнулся. Отвлекает, поганец.

- Подуспокоилась? – выпрямившись на сиденье, привлек меня к своему боку.

Я лишь фыркнула в ответ.

Вскоре мы выехали за город. Несколько минут по трассе, и поворот в сторону видневшихся неподалеку особняков. Тот, в который нам, оказался в глубине этого элитного поселка. За высоченным забором не было особо ничего видно. Но, когда тяжелые ворота разъехались, пропуская наши автомобили, взгляду открылся огромный участок с ухоженным стильным ландшафтом. Высокие деревья частично скрывали роскошный трехэтажный дом с башнями и мансардами из серого камня в галечном стиле. Настоящий дворец.

От этого величия стало страшно. Конечно, побывав в доме самого Власа, я не ожидала увидеть что-то менее впечатляющее, однако к такому готова не была. Острое чувство своей неуместности давило на плечи. Но я надела на лицо улыбку и, взявшись за руку Власа, постаралась не опускать голову.

На подъездной аллее было четыре автомобиля. Черные «хаммеры», белая спортивная «Р8» и серебристый «кадиллак».

Втроем – я, Влас и Марк, мы направились ко входу. Дверь тут же распахнула одетая в форму горничной пухленькая седовласая женщина.

- Здравствуй, мои хороший, - она раскрыла объятия и поцеловала Власа в щеку.

- Тетя Поля, это моя Ева, - проговорил он.

- Батюшки, - всплеснула руками тетя Поля, - добро пожаловать, милая.

И тепло обняла и меня. Успокаивающе. Так, как никогда не обнимала мама.

- А ты, бесстыдник, - погрозила Марку пальцем, - ни звоночка, ни пол-звоночка…

- Извини, теть Поль. Дела, - мягко улыбнулся.

- Дела у него! Идите-ка. Все только вас ждут.

Преодолев привитое с пеленок желание снять обувь, я позволила увести себя вглубь дома. Гигантская зала в кремовых и кофейных тонах. Тяжелые парчовые шторы на окнах, изящная кованная люстра под высоким лепным потолком…

- Отец!

Стало понятно, в кого Влас… Такой. Немногочисленные фото в сети не смогли и отдаленно передать ту властную энергетику, что исходила от этого высокого и все еще очень красивого и подтянутого мужчины. Полностью седые волосы аккуратно пострижены, как и густая, седая же, борода. Обманчивое сходство с добрым дедушкой Морозом? Едва ли. Один только взгляд жестких и умных голубых глаз, преисполненных уверенности в собственном могуществе, дает понять, что перед тобой тот, кто сам себе власть и закон.

- Здравствуй, сынок.

Крепкое рукопожатие.

- Познакомься с моей девушкой.

- Ева, рад видеть, - пробасил Громов-старший, протягивая мне руку.

- Взаимно, Тимур Ильясович, - пытаясь не дать улыбке из приветливой стать нервной, пискнула я, вкладывая пальцы в его широкую ладонь.

- Просто Тимур, - попросил в ответ, пристально глядя в глаза.

Глава 20

Уж если посчастливится постареть, то пусть я сделаю это так, как мама Власа, Диана. Эта невысокая, ростом чуть больше ста пятидесяти сантиметров, изящная женщина, напомнила мне знаменитую Коко Шанель. То же иссиня-черное прямое каре, тонкие черты лица, которое морщины не испортили, но предали той элегантности, что и должна быть у жены такого человека, как Тимур. Красная помада, черное платье-миди, высокий каблук, на котором я бы не устояла. Понятно, что такая внешность - результат работы хороших хирургов и косметологов, но женщин, которые в шестьдесят выглядят при этом не молодящимися, а роскошными, можно пересчитать по пальцам.

У нее точно такие же, как у Власа, серые глаза. Но если во взгляде Власа на меня все, что угодно, кроме ледяного презрения, то Диана смотрела только так. Что ж, ее отношение – ее дело. Именно это я повторяла про себя снова и снова.

Помимо родителей Власа была еще семья его покойного дяди Рената. Анна – высокая пышногрудая и длинноногая блондинка, так и просившаяся на конкурс красоты, если бы они существовали для женщин за сорок пять. Ее двадцатидевятилетний сын Владимир – высоченный, под стать всем Громовым, блондин с широкой улыбкой и громким смехом с невестой Лизой. Девушке двадцать четыре, у нее синие глаза, приятный голос и еще более приятная манера держаться. Глеб – примерно ровесник и правая рука Тимура, как мне представил его тот, был с женой и двумя детьми – подростками.

Говорили о бизнесе, делились новостями. На мне – «новенькой», милосердно не акцентировали внимание, иначе бы ужин походил на экзамен.

Закончив с едой, все разместились в зале, а Влас повел меня показывать дом.

- Здесь я жил до восемнадцати, - объявил, распахивая дверь одной из комнат на третьем этаже. Компьютерный стол и кресло-мешок, игровая приставка, потертая боксерская груша. Кровать, застеленная покрывалом с Бетменом.

Постеры. Полароидные фото на стене. Приблизившись, я всмотрелась в потускневшие от времени снимки.

- Ты был такой миленький в юности, - с улыбкой поддразнила я.

- Серьезно?

- Ага. Просто няшка.

Накачанного парня, с растрепанными волосами, квадратной челюстью и самоуверенным взглядом, можно было назвать каким угодно, только не миленьким. Не был он и несуразно-угловатым, как большинство подростков. Даже юным, Влас был… Таким же, как сейчас.

- Это Марк, - Влас ткнул пальцем в одну из фотографий.

Выходит, они знакомы уже много лет, дружили с детства.

- Его не узнать.

- Угу. Птенчик оброс перышками, - и после паузы. – А это… Ник. Мой… брат.

Они не очень похожи внешне. Хоть оба высокие, широкоплечие, темноволосые, но Влас лицом больше в отца, а Ник – вылитая Диана.

- Не скажешь, что снарится, верно? Он тогда еще в поряде был. А через пару лет началось…

Я крепче сжала руки Власа, прислонилась щекой к плечу. Промолчала. Что тут скажешь? О том, что жаль? Ненавижу все эти слова.

- Фоток больше в библиотеке. Идем-ка. Хочу узнать мнение эксперта.

И увел меня прочь. Да. Даже вот такого выражения сочувствия, мужчина не переносил.

Библиотека была гигантской. Тут можно было пропасть на месяц, хоть довольно многие книги я уже прочитала. Увидеть знакомые названия, было словно встретить старых друзей. Некоторые издания были столь старинными и дорогими, что их страшно брать в руки.

Целый стеллаж был отведен под фотоальбомы. Над ним в золотой рамке висело фото. Черно-белое и сделанное на старинный манер. Я узнала Тимура и Диану - молодых, до тридцати.

- Это я, - Влас ткнул пальцем в двух-трех летнего мальчика на руках у Дианы, - это – Ник, - указал на одетого в костюм и галстук семилетку. – Дядя Ренат, дедушка Ильяс…

У Власа зазвонил телефон.

- Вернусь через минуту, - сказал мне и вышел.

Я всмотрелась в лица на фото. Три поколения. Отцы, дети, внуки. Большая-большая семья. Услышала, как открылась дверь. Но пришел не Влас. Диана, улыбаясь одними губами, грациозно процокала ко мне на своих шпильках.

- Нравится?

- Потрясающая работа. Иногда даже жаль, что сейчас все меньше печатают фотографий, - затараторила я.

В любой непонятной ситуации при возможности говори о работе. Сейчас как раз непонятная. Рядом с этой хрупкой, едва доходившей мне до подбородка, женщиной, я ощущала желание сложить ручки за спиной, как школьница, склонить голову и извиниться сама не знаю за что.

- Громадный особняк, деньги, статус. Хотела бы так же? – медленно проговорила она.

- Я хочу быть с Власом, - просто ответила я. – Звучит банально и предсказуемо, но это так.

Диана помедлила, изучая меня своими серыми глазами.

- Ты первая, кого он привел в семью. Это очень много значит, Ева.

- То, что мы вместе.

Тонкие, четко очерченные губы, расплылись в снисходительной улыбке.

- А ты знаешь, откуда у него шрамы? А что значит татуировка на груди?

Вопрос поставил в тупик.

- Не спрашивала, верно? А он не говорил. Ничего такого, чего нельзя найти в Интернете. Ничего такого, о чем не знали все те, кто был до тебя.

- Я не… я не понимаю!

- Так вот, пока не поймешь, не спросишь и не получишь ответов… Не решишь для себя, сможешь ли жить в его реальности, потянешь ли ее, не считай, что вы вместе. До этого момента ты просто с ним спишь.

Глава 21

- Ева, все нормально? - Влас заглянул мне в лицо.

Мы лежали в постели в его доме. Я - на животе, а он на боку. Положив голову на согнутый локоть, мужчина рисовал второй рукой на моей коже затейливые узоры.

- Да, конечно, - я потянулась поцеловать его.

Влас дал это сделать, но не ответил. Взяв меня за подбородок, спросил:

- Что тебе сказала мама?

От него ничего особо не скроешь. По крайней мере, с тех пор, как мы вместе-точно.

- Ева, она у меня специфическая, как ты явно успела заметить. И, если был какой-то неприятный тебе эпизод, я хочу знать.

- Она просто переживает, как все матери. Я же, по ее словам, первая женщина, которую ты привел в дом…

Влас ухмыльнулся.

- Она сказала, что я злой и страшный серый волк, и ты испугалась?

- Я не испугалась, - выпалила я.

Влас внимательно «читал» мое лицо. Но я была уверена, что на нем не было написано ничего того, что противоречит сказанному. Подумать у меня было время. Ведь, после ужина, Влас просто отвез меня домой и не остался. А встретились мы только следующим вечером.

- Но...

- Она сказала, есть вещи, которых я о тебе не знаю. О твоей... Жизни. О том, откуда это, - провела пальцем по шраму на боку, снова чувствуя, как холодеет внутри. Так бывало всякий раз, когда я думала о том, как он его получил. Насколько это было больно и насколько страшно. Насколько близко он был к смерти в тот момент.

- Ева, - Влас сел в кровати, подтянул меня повыше и, взяв за руку, поцеловал пальцы, - как ты понимаешь, чистенькими руками бабло не гребут. В прошлом бывало разное. Это, - провел моими пальцами по боку,- от огнестрела. Подлатали и как новенький. Как и это, - обвел второй шрам. - Татуировка-знак принадлежности к клану, наследия...

- Банды.

- Да.

- То есть... Ты действительно бандит. Мафиози, как мне и говорил?

- Не больше, чем другие с шестизначными цифрами на счетах, Ева. Но, если боишься, то можешь убежать. Дам тебе пару минут форы.

Он шутил на словах, но смотрел абсолютно серьезно. Без угрозы, но с напряженным и каким-то болезненным ожиданием. Так, наверное, ждут удара.

- Я взрослая девочка и все понимаю. И не собираюсь никуда убегать.

На следующие выходные мы поехали на стрельбище «тестировать образцы пушек», что означало, парни будут стрелять, а девушки-попивать прохладительные напитки на террасе ресторана на территории, ведь жара стояла смертельная.

- Вы с Власом сколько, чуть больше месяца, да? - спросила меня Ирма.

- Да, примерно так, - суховато ответила ей.

Стало слегка стыдно, что переношу легкий негатив к Марку на его девушку, с которой только познакомилась.

- Он так изменился, - протянула девушка.

- Да?

- Ага, поверь, я его нормально уже знаю, - и придвинувшись ближе, заговорчески добавила. - Я же с Марком через его бывшую и познакомилась.

От упоминания Каролины, я невольно напряглась. Рядом подружка бывшей, просто шикарно.

- Каролину?

- Оу, вы все же столкнулись, да? Расскажи, - золотисто-карие глаза девушки возбужденно сверкнули.

Вроде бы, будучи знакомой той она могла про это не знать.

- Пришла ко мне требовать уйти с дороги, охрана сообщила Власу, он ее выгнал. Интересного мало, - я пожала плечами.

- Жаль, я пропустила, - Ирма собрала свои нарощенные русые волосы в узел на затылке. - Фу-ух, жарища. Да не смотри ты так, Ева. Никакие мы не подружки с ней, понятно? Я у нее в салоне работала, там с Марком и столкнулась. А вы с Власом как познакомились?

- Я его фотографировала для статьи. А потом он меня нашел.

- Ты фотограф? Ой, как классно. Пошли пофоткаемся, тут такая локация...

- Ты извини, Ирма, давай позже. Я к ребятам схожу.

- Да не надо к ним идти. Нельзя, если не зовут, ты что.

С улыбкой я поднялась и, надев кепку, направилась на звуки выстрелов. Может ей и нельзя, а вот мне… Там Влас, он мой мужчина. Захотела, значит пойду и посмотрю, как он стреляет вместо того, чтоб сидеть в компании старательно игнорирующей меня Дианы, излишне болтливой Анны и примитивно старающейся втереться в подружки Ирмы. Лизы, по какой-то причине, с нами не было.

Стрельбище представляло собой огороженную в целях безопасности площадку с различными препятствиями из колес и несколькими вариантами мишеней.

Пистолеты разных размеров, даже автоматы, патроны-содержимым столов у входа можно было вооружить до зубов группу захвата.

- О, Влас, зрители пожаловали, - крикнул Тимур, первым увидев меня.

Влас отложил пистолет и, подняв защитные очки на макушку, направился ко мне.

- Заскучала? - обнял за талию.

- Ага, - потянулась к его губам. Потом кивнула на пистолеты за его спиной. - Никогда не стреляла из настоящего оружия. Мне можно?

- Тебе можно все.

Взяв за руку, подвел к одному из столов. Выбрал один, вытащил магазин, проверив, есть ли там патроны, и протянул мне.

- Держать умеешь? - беззлобно усмехнулся.

- Последнего, кто задал такой вопрос, я сделала.

Металл был горячим, а пистолет тяжелым.

- И кто же это был? - сняв очки с макушки, надел их мне.

- В моем досье не написано?

Я подняла пистолет и прицелилась в фанерную мишень. Нажала на курок. Щелк. Ничего.

- Предохранитель, Ева, - и обернувшись. - Марк, принеси девочке наушники, - и снова мне. - Чтоб не испугалась выстрелов. Стань в пол-оборота. Запястье держи второй рукой, вдохни, прицелься чуть ниже нужного, выдохни и стреляй.

- Так? - я прицелилась.

- Да, - надел мне наушники и, сняв предохранитель, передёрнул затвор.

Руки слегка дрожали. Сердце стучало в горле.

Все смотрели. Вот будет забавно облажаться.

Так, ладно.

Вдох, прицелиться во-он в то красное пятно, выдохнуть и ....

Бум!

Показалось, что рядом взорвалась бомба. Отдача подбросила руки вверх, качнула назад.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ладно.

Еще раз.

И еще.

Я стреляла, а они смотрели. Когда пули закончились, меня потряхивало от напряжения. Влас забрал у меня пистолет, подвел взглянуть на мишень.

М-да уж.

- Один раз ты попала, - указал на дырку от пули на круге с номером семь на мишени слева. - Прямо в сердце, кто бы сомневался.

Глава 22

В первый день осени в студию царственно вплыла Ксения и положила передо мной увесистую пачку пятисотенных купюр.

- Здесь вся сумма, которую мы у тебя одалживали. Пересчитай, - и с тщательно скрываемым любопытством покосилась на сидевшего слева от входной двери охранника.

- Уж не в кредит ли такие богатства? - я изогнула бровь. - Банки, дающие в долг безработным, знаешь ли, дерут просто адские проценты. Останешься без трусов.

- Оставь свой сарказм при себе, Ева, - зеленые глаза сестры сузились в щелки. - Коленька нашел хорошую, высокооплачиваемую работу. Возит серьезного человека, бизнесмена.

- Кого?

- Ты все равно не знаешь.

- Ксень, не знаю, к чему это высокомерие. Я за тебя переживаю. И, пока что, доверять Коленьке, извини, причин не имею.

- Переживала бы, позвонила. Приехала. Помогла бы чем-то.

- Ты забыла, как вела себя…

- Я сорвалась, понятно?! Побыла бы ты на моем месте, поняла бы. А так, что говорить? Больше я тебе ничего не должна, так что можешь убрать этот надменный, покровительственный тон.

- Думаю, тебе лучше уйти. Ругаться нет времени, честное слово. И деньги забери, - вложила ей в руки пачку. - Я их не возьму.

- Конечно, к чему они тебе? - дергано сунула их в сумку. - Все страдалицу, отрывающую от сердца последнее, строила, а себе вон тачку новую купила, барахла, охрану наняла....

Я медленно вдохнула и выдохнула.

- Ксень.... Ты же говоришь, у тебя все хорошо. А злишься так, словно все на деле иначе и «нужно» на ком-то снова сорваться. Почему на мне?

Сестрино лицо искривилось, из глаз покатились слезы.

- Не хорошо! Он дома почти не бывает! Деньги вот привозит и все! На рубашке, на воротнике, помада красная.

И разразилась рыданиями.

- Сядь, - я придвинула ей стул. - Андрей, ты не мог бы...

Но он, словно прочитав мысли уже принес воды.

Сестра судорожно осушила стакан. Я молчала. Что говорить? Старую песню? Какой в этом смысл? Опять скандал, опять я виновата, эгоистка и завидую?

- Он мне сказал как-то, что сиськи обвисли и живот рыхлый, - зашептала сестра, - Что я его такая не возбуждаю. Я уже вон третью неделю на кето-диете, дома упражнения делаю.... Но они там все молодые! Куда мне до них еще после двоих детей.

Обняв сестру, я стиснула зубы, чтоб не озвучить свои мысли на этот счет. От бессильной злости начинало колотить, она затуманивала разум.

- Ладно, пойду, - проговорила она, выплакавшись. - Ты извини, Ева. Я... я на самом деле все понимаю, правда.

Что именно ты понимаешь, какого хрена терпишь? Почему, ну почему ты не можешь

понять, что от Коленьки бежать надо, теряя тапки.

Я не задала ни одного вопроса. Просто смотрела как за сестрой закрывается дверь.

- Ева, ты извини, - подал голос Андрей. - Возить серьезных людей кого попало не берут. Я пробью, что там и как?

- Ты не обязан этого делать.

- Я что не могу помочь? - нахмурился он.

- Спасибо, Андрюш.

Власу я обо всем рассказала сама. Хоть было не слишком-то с руки фактически вешать на него решение проблем моей семьи, мутить за его спиной я не хотела.

- Одно твое слово и их разведут, а Коленьку уедут из страны, - выслушав все, проговорил Влас.

- Да я бы с радостью десять слов сказала. Но с ней-то что? Она же возненавидит меня. С ума сойдет...

- Да, - тяжелые руки крепче обхватили мою талию. - Он на барыгу работает, птичка. М-м-м, на торговца наркотиками. Не водителем, а курьером, Ева.

Сквозь стук сердца в ушах я услышала собственный голос.

- Сделай это, пожалуйста.

Но «развести и уехать» Колю люди Власа не успели.

*****

Из глубокого сна меня вырвал телефонный звонок.

- Алло! - сипло спросонок проговорила я.

- Ева! К нам кто-то ломится! В квартиру! - зарыдала трубка голосом сестры. - А-а-а, мне страшно.

На заднем фоне захныкали дети.

- Так...

В полицию? Они приедут? Насколько быстро?

- Коля где?

- Его нет. Ева-а-а!

- В ванной закройтесь! - крикнула и прервала соединение.

Дрожащие пальцы нашли на смартфоне номер Власа.

- Да, - ответил после второго гудка.

-Влас, Влас, прости, что разбудила! - затараторила я.- К Ксюше кто-то в квартиру ломится. Я... я не знаю...

- Успокойся, там парни мои. А вот, звонят. Минуту подожди.

Вся превратившись в слух, я пыталась уловить хоть какие-то слова из разговора на заднем фоне. Телефон у Власа был не один. «На все случаи», так он говорил.

- Собирайся, сейчас парни мои тебя к сестре отвезут. С ней все нормально.

И прервал звонок.

Впопыхах я собралась. Распахнула входную дверь и сразу наткнулась на Андрея.

- Ева, не беспокойся, с ними все хорошо, - сразу сказал он. - В квартиру не вошли, наши там были.

По ночным дорогам мы долетели минут за пятнадцать. В парадном на первый взгляд показалось, что и не было ничего. Но потом я увидела, как один из охранников стирает кровь с пола.

Ладно.

Ксюша с порога бросилась мне на шею, разрыдалась в плечо.

- Да заткнитесь вы! - прикрикнула на испуганно цепляющихся за нее детей.

- Не ори на них! - взвилась я.

Отцепила от себя руки сестры.

- На кухню иди! Воды выпей и успокойся!

А сама привычно присела на корточки перед детьми.

- Идите к Еве, - раскрыла объятия.

Я так по ним скучала. Вина за то, что неадекватные отношения с сестрой помешали навещать племянников, обожгла изнутри.

- Ну все, все! Не бойтесь, - слушая их сбивчивые рассказы о том, как было страшно, говорила я. -Больше вас никто не обидит.

- Ева, до Коленьки не дозвониться! - взвыла из кухни сестра.

Машка снова расплакалась.

- Господи боже, - пробормотала я.-Минуту подожди! - крикнула девушке.

- Миша, Маша, посмотрите на меня, - слегка отстранившись, заглянула в заплаканные детские лица, - все будет хорошо, понятно? Бандитов, которые стучали в двери, забрала полиция, их посадят в тюрьму. А с вами теперь будут мои друзья - те парни, которых вы видели в дверях. Они никому вас в обиду не дадут. Идемте умоемся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я увела их в ванную. Смотрела, как дети, все еще всхлипывая, послушно умываются и думала о том, как сделать так, чтоб они максимально безболезненно пережили то, что готовит будущее. А готовит оно как минимум развод родителей.

- Ложитесь. Я приду через пять минут и принесу вам молока с печеньками, хорошо? - по очереди поцеловала обоих в щечки. - Почитаю или сказку расскажу, что захотите. Только будьте умницами!

Оба закивали.

Неловкие и неумелые утешения лучше, чем никакие вообще. Успокоив так сама себя, я вышла из детской и заперла дверь.

Из кухни доносились рыдания. Глубоко вздохнув, я приготовилась к тяжелому разговору.

- Ксень, прекрати реветь! - я плеснула воды в стакан и поставила перед ней.

- До Коленьки...

- Да забей ты на Коленьку, о детях подумай! Они в шоке, их трясет всех от страха! Твоих детей, Ксения! В который раз из-за Коленьки!

Упав на стул напротив нее, я потерла руками лицо, стараясь успокоиться.

- Он причем? Я ничего не понимаю!

Я тоже пока ничего особо не понимала, зато предполагала. Грабители не ломятся в квартиры среди ночи.

- Ксюша, твой муж никакой не водитель. Он-наркокурьер, - сказала без обиняков.

- Что за бред ты несешь?!

- Это не бред. К сожалению, это не бред. У меня... В общем, у моего парня связи, и он узнал, что...

- Ты что наняла людей следить за Коленькой? Ты в своем уме?

Вероятно, в этот момент в меня что-то вселилось. Потому, что я сделала недопустимую для себя вещь. Вскочив из-за стола, залепила сестре пощечину и встряхнула за воротник халата.

- Ты услышала меня, идиотка? Твой Коленька стал торговать наркотой! Наркотой, понимаешь?

- Этого не может бы-ыть! Ты врешь!

- Вру, да? А кто тогда были эти люди, Ксеня? Воры? Воры ломятся в дома посреди ночи? Включи мозги уже!

Я убрала от нее руки.

- Что же тогда с Коленькой?! Вдруг с ним что-то случилось...

И, словно по заказу, у меня включился телефон.

Глава 23

Наверное, я и правда плохой человек. Наверное, неправильно испытывать облегчение узнав о чьей-то смерти. Особенно, если этот кто-то твой зять. Какой-никакой, а любимый муж сестры, отец твоих маленьких племянников. А еще чей-то сын, друг...

Но, когда Влас сказал, что Колю убили конкуренты его боссов, первым я испытала именно это чувство. А остальные-жалость, боль за сестру и малышей и прочее-возникли уже потом.

Никто больше не будет избивать и унижать сестру. Никто больше не будет обижать малышей. Им не будет страшно. Больше не будет! Больше никогда. Быть может, у них даже выйдет сохранить какие-то хорошие воспоминания об отце. Должны же они быть, правильно?

От мести бандитов, от унизительных разбирательств с полицией и клейма семьи наркоторговца их защитила фамилия Громова. Они, все они будут в безопасности. Смогут начать жить нормально.

- Я благодарна вам за помощь, - сказала Власу моя мама, когда мы уходили с кладбища.

Если бы инопланетяне приземлились прямо посреди этого залитого солнечным светом поля с крестами и памятниками, то это удивило бы меня меньше, чем такие ее слова.

- Я просто помог своей женщине, - хмыкнул Влас.

А она даже не возмутилась. Кивнула головой и промолчала. Пришло какое-то осознание последствий планомерного подталкивания сестры к продолжению отношений с таким, как почивший Коленька? Кто знает, да и какая разница?

У Власа включился телефон. Он отошел поговорить, кивнув охране, чтоб от меня не отходили. Наших ребят здесь было, пожалуй, больше, чем пришедших попрощаться.

Открытая местность. Мера предосторожности, не более. По стандарту. Переживать не о чем, Ева. Я все уладил. Они подняли руку на родственника моей женщины и теперь обязаны мне.

- Я не знаю, как я теперь буду, - сказала Ксюша, когда я подошла к ней.

- У тебя дети, Ксень, ты должна прежде всего думать о них. Мише и Маше нужна их мама. Со всем остальным проблем у тебя не будет. Деньги...

Влас распорядился открыть на ее имя счет с суммой, которой хватит на несколько лет. Сказал на мои возражения то же самое, что и маме.

Помогаю своей женщине.

- Да что ж у тебя на уме одни только деньги?! - визгливым голосом перебила меня сестра. - Если сама под мешок бабла легла, то думаешь, все такие? Я любимого му-ужа потеря...

И умолкла, комично зависнув с истеричной гримасой на лице, уставившись мне за спину.

- Ксения, я очень не люблю, когда оскорбляют дорогих мне людей, - очень тихо проговорил Влас, -тем более в ответ на их заботу и доброту. Я соболезную вашей утрате, но очень надеюсь, что вы сделаете из возникшей ситуации выводы и сумеете уже наконец позаботиться о себе и о своих детях. Самостоятельно. Потому, что Евы в вашей жизни до этих пор не будет. Это мое слово, не ее. Всего доброго.

И, обняв меня за плечи, повел к припаркованным у ворот машинам. Охрана присоединилась, уверенным взглядом сканируя местность.

- Влас, прости ее, - начала я.

Обиду на очередную несправедливость затмил стыд перед ним. Последнее, чего бы я хотела, это чтоб Влас видел вот такую сторону моих отношений с семьей.

- Мне плевать, что она говорит, Ева, - перебил он. - И она, и твоя мать. Мне все эти «спасибы» не нужны. Но не плевать, что чувствуешь ты из-за слов этой глупой и инфантильной бабы, что терпишь истерики и скотское отношение к себе. Что могла, ты для нее сделала и даже больше, хоть и не должна была. Очень прошу на этом остановиться.

Я бы поняла обезумевшую от горя сестру, простила бы и поддержала, хоть такое ее поведение и отношение не в первый и не в пятый раз. И Власа бы убедила...

Но я звонила. Один, второй и третий раз. С интервалами в несколько дней. Я приезжала к ней домой. Она кричала, называла меня шлюхой. Но от денег не отказалась.

Влас прав. А я нет. Но, когда рассказала ему обо всем, он мне этого не сказал.

*****

В один из дней мне написала Лиза и предложила выпить кофе.

- Слышала про зятя, соболезную, - сказала девушка при встрече.

- Спасибо. Но он был мудаком, так что не скажу, что мне его жаль.

Она прыснула, а меня сначала обжег стыд за сказанное, а потом накатило облегчение. Правду говорить приятно.

- С нарколыгами только мусор свяжется, - хмыкнула девушка. - Извини, Володя же в курсе дела и рассказал мне

- Ничего.

Сев в кофейне за столик, сделали заказ. Охрана непринужденно разместилась так, чтоб контролировать периметр.

- У нас свадьба в декабре, ты знаешь. Я бы хотела, чтоб ты была моей подружкой невесты. Знаю, странно звучит, учитывая пятиминутное знакомство, но… Знаешь, я же… Не из их круга. И после того, как у нас с Володей все началось, я все больше чувствую, что мало кого из подруг хочу видеть рядом. Вся эта… Зависть. А ты… Из своих и….

«Все подруги, когда приходят в гости. Бутербродами давятся от злости».

Слова старой песенки мелькнули в голове. Я улыбнулась. Хоть у самой подруг не имелось - я всегда была занята, много училась, работала, а все свободное время проводила либо с тогдашним парнем, либо с племянниками, хорошо ее понимала.

- Я с радостью, - перебила ее сбивчивый монолог, - только учти, это будет первая в моей жизни масштабная свадьба.

- Не поверишь - в моей тоже.

И мы обе рассмеялись.

Торжество будет в их ресторане. Шикарном здании, стилизованном как замок. Именитые гости, пресса… Я бы от такой перспективы паниковала, а Лиза выглядит спокойной. Они вместе третий год, привыкла ко всему, наверное.

Составив некий план, вроде дня, когда будем выбирать платья и свадебного фотографа, мы распрощались.

Встреча оставила очень теплое и приятное послевкусие, словно мы были давно и тесно знакомы. Возможно, принадлежность к одной семье и бытность «не из этого круга» сблизили нас.

Я криво усмехнулась. Принадлежность. Мне никто ничего такого не предлагал. Решив побродить немного по торговому центру, находившемуся неподалеку от кофейни, я развернулась. Охрана-следом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Припарковавшись, вышла из машины и сразу наткнулась взглядом на… Кира. Он говорил по телефону. Внешне ни капельки не изменился, да и не мог за те три месяца с небольшим, что мы не виделись. Как же много изменилось с тех пор. Я тогда боялась Власа, а теперь…

Мужчина обомлел при виде меня, чуть не выронив телефон. Ну, еще бы. Дорогая тачка, точнее две дорогие тачки, охрана. Да и я сама, внезапно пришло осознание, очень изменилась. Как-то исподволь сменила гардероб, зачастила в салоны красоты и теперь выглядела иначе.

Кирилл отступил на шаг, точнее отшатнулся как от чего-то страшного. Весь стиль и лоск померкли из-за напуганного выражения лица.

- Здравствуй, Кир,-я улыбнулась одними губами. - Как дела?

- Ева…Я…Знаешь, так рад тебя видеть. Хотел извиниться, но все никак…

Поверить не могу, что я настолько ошиблась в этом человеке, что когда-то рассматривала его в качестве своего мужчины. Что он мне нравился, и я хотела с ним быть.

- Потерял мой номер телефона? И ник в инсте, да?

- Э-э.

- Не позорился бы, Кир, честное слово.

И, обогнув его, направилась в торговый центр. Парни поспешили следом. Спиной я, кажется, чувствовала этот ошарашенный и испуганный взгляд.

Так часто под шикарной шкурой тигра скрывался кот облезлый… Короче говоря.

Глава 24

Деревянная столешница холодила голую кожу, позвонки упирались в твердую поверхность. Но я едва замечала это. Я вообще едва ли понимала, где именно нахожусь, почти не помнила себя. Качаясь на нарастающих волнах удовольствия-своих и его, отдавалась без остатка.

Потому, когда слух уловил трель телефона, плавящемуся от приближающегося оргазма мозгу показалось, что это иллюзия. Там, где мы сейчас, не могло быть ничего и никого, кроме нас. Взмокших, распаленных, рвано двигающихся и стирающих губы жадными поцелуями.

Огненная вспышка по позвоночнику отключила на несколько секунд. Мой крик Влас поймал губами, кончая следом.

Углубил поцелуй…

А телефон все звонил и звонил. Мономелодия. Это мономелодия. Телефон старый.

- Я отвечу.

Он слез с меня, и сразу стало холодно. И жестко, и больно. Потом я решу, что это было предчувствие беды.

Влас застегнул брюки, достал из ящика стола старенькую «нокию». Нажал на дозвон и отошел на пару шагов.

Я неловко соскочила со стола, закуталась в его рубашку. От моего платья остались ошметки. Но сейчас от их вида не возникло привычной жаркой дрожи. Сейчас я всматривалась в напряженную спину Власа, прислушиваясь к разговору.

- Да! Что?! - и длинный поток ругательств. - Я приеду.

Замахнувшись, запустил телефон в стену. Звук от удара как грохот. Я вздрогнула. Телефон разлетелся на осколки и со стуком приземлился на пол.

- Влас?

- Здесь останься, а я должен уехать, - бешено сверкая глазами, отрывисто бросил он.

- Что случилось?

Но он, не отвечая, пролетел мимо меня. Вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Так.

Направилась следом. Кутаясь в рубашку, поднялась наверх, в спальню. Дверь открыта, дверь гардеробной тоже. Зайдя я увидела, как Влас сует пистолет за пояс джинсов и прикрывает его джемпером.

Не считая полигона, оружие я у него видела впервые. У охраны пистолеты были, но это как-то само-собой разумелось. Какая охрана без стволов?

- Влас, что случилось? Куда ты?

Я приблизилась, а он обернулся так резко, что я невольно отшатнулась. Оскалился, сверкая злым взглядом.

- Не твое дело, - рявкнул он. - Я сам разберусь. Здесь сиди и жди, пока вернусь.

И, набросив на себя кожанку, просто ушел. Какое-то время я слепо смотрела в проем двери, в котором исчезла обтянутая черной кожей широченная спина. Грубые, сказанные с пренебрежением слова все еще звучали в ушах, обида жгла где-то внутри. Злые слезы наворачивались на глаза.

Ах, вот так ты со мной, да, Влас? Не мое дело?! Отлично! Пусть тебя Каролина сидит и молча ждет по приказу!

Спустившись вниз, быстро скинула на пол его рубашку, надела плащ прямо на голое тело, сунула босые ноги в ботинки. Набросила на плечо сумку и скрутила растрепанные волосы в пучок. Перед зеркалом кое-как стерла с лица потекшую тушь и подводку. Выудила из сумки телефон и набрала номер такси. Когда пришло сообщение о прибытии, вышла в дождливую ночь. Холод тотчас же словно под кожу забрался. Я поежилась, но решительно сошла со ступенек.

- Ева, вернитесь в дом, пожалуйста! - мощная фигура охранника преградила путь.

- Нет, я уезжаю!

- Влас запретил покидать дом!

- Влас мне не может ничего запретить, понятно? Дайте пройти!

- Ева…

Тяжелая рука дернулась, чтоб удержать, но зависла в воздухе. Выразительно посмотрев на мужчину, я обошла его и направилась к калитке. Села на заднее сиденье такси. Водитель украдкой поглядывал на меня всю дорогу.

Растрепанная девица с потекшим макияжем и надетыми на босу ногу ботинками, покидающая среди ночи богатый дом, производит однозначное впечатление, но мне было все равно, что он про меня думает.

«Ты просто с ним спишь».

Сердце сжималось от боли. Все вокруг расплывалось перед глазами из-за слез. Но рыдать я позволила себе только дома, в ванной.

Злые слезы обжигали щеки, тело тряслось от рыданий. И, самое главное, винить в случившемся мне было некого, кроме себя самой.

‍​

‌‌

​



​

‌‌‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌

‍

Глава 25

Сны какие-то размытые и тревожные. Бег, страх, зашкаливающий пульс. Что-то с визгом и грохотом обрушилось где-то позади меня.

С визгом. С грохотом. Обрушилось.

Вздрогнув, я проснулась. Голова тяжелая от слез, веки-щелочки. А грохот-это никакой не сон, как и визг. Кто-то звонил, ломился ко мне в дверь.

Я сползла с кровати, надела халат и пошла на звук. Включила свет в прихожей и только тогда осознала, как глупо поступила, что не набрала сразу полицию, и содрогнулась от страха. Что, если там за дверью…

- Ева, мать твою, открывай! - донеслось до меня. - Или выломаю долбанную дверь.

Влас!

Я отперла замок, и мужчина буквально налетел на меня и захлопнул дверь так, что со стены посыпалась штукатурка. Мокрые от дождя волосы взъерошены, на бледном от ярости лице звериный оскал. Из-под бровей горели бешеным огнем серые глаза.

- Я тебе что сказал? - заревел он. - Дома сидеть и ждать!

- А ты кто такой, чтоб приказывать мне, а? - истерично завопила, обдирая горло. - Каролинам своим приказывай, им говори, что их дело, а что нет, их игнорируй! А меня не смей, понял?!

И, рыдая, замолотила сжатыми кулаками по его плечам, груди, лицу. Руки словно о стенку ударялись, становилось больно, и от этого я рыдала еще сильнее. А Влас просто нагнулся и, схватив меня за бедра, поднял, забросил себе на плечо и куда-то потащил. Кровь прилила к голове, дыхание сперло из-за того, что мощное плечо давило на грудную клетку.

- Пусти! Пусти-и-и! Сейчас же! - завизжала, извиваясь.

Он вскоре отпустил, точнее отшвырнул на кровать. Навалился сверху, сгреб обе мои руки ледяной пятерней и заломил над головой. Дождевая вода с его кожанки вмиг пропитала тонкую ткань моего халата, и кожа покрылась мурашками от холода.

- Отпус…

Поймал мои губы. Вдавился языком глубоко в рот, заставляя задыхаться. Изловчившись, я укусила его за губу. Глухо зарычав, Влас протолкнул колено мне между ног, свободной рукой дернул пояс, распахнул полы халата. Не разрывая поцелуя, прошелся холодной рукой по телу, обхватил бедро. Вжал меня собой в кровать, как бетонная плита.

Так похоже на тот далекий день в машине. Но тогда я его боялась, а сейчас была в ярости. И ярость эта подогревалась металлическим привкусом крови во рту и нарастающим возбуждением, которое бесило. Между ног становилось мокро.

Дрожь во всем теле была уже от желания. Жар, холод, грубые, но полные неистового вожделения касания, ураган его и моих эмоций – все это зажигало меня.

Звякнула пряжка ремня.

- Давай, ори громче, зараза! - тяжело дыша, прохрипел Влас и вошел в меня.

В бешеном взгляде туман от гнева и перевозбуждения. Отпустив мои запястья, Влас обхватил подбородок, запрокидывая голову. Сжал второй рукой бедро, насаживая меня на себя. Стал толкаться резко, не щадя, на эмоциях. На грани боли. На очень-очень сладкой грани, от которой крики из горла. От которой задыхаешься…

Вспышка удовольствия-неожиданная, слепящая и оглушающая. Непрекращающаяся из-за последовавших за ней неистовых толчков и пульсации внутри под хриплый стон в мою шею.

Влас перевернулся на спину, притянул меня себе не грудь. В кожу впилась молния его куртки, но больно не стало. Охватившая нега затмевала любые другие ощущения. Отключала от реальности. Устроившись щекой на ставшей теплой коже, я забралась рукой под джемпер. Положила ладонь на успокаивающееся сердце. Закрыла глаза…

- Никогда так больше не делай, Ева, - хрипло прозвучало сверху.

Реальность, похоже, отпускать не желала.

Расслабленность как рукой сняло. Тепло сменилось холодом. Я оперлась руками, пытаясь встать, но Влас крепче сжал меня своими.

- Полежи и послушай…

- Что нужно я уже услышала. Отпусти меня и уйди!

- Не отпущу, - руки сжались еще сильнее. - И не уйду. Если хочешь снова поорать - поори, повторим. Я не против. Но потом ты меня выслушаешь.

Я шумно выдохнула.

- Есть вещи, Ева, которые не обсуждаются. Твоя безопасность-одна из них. И, если я прошу тебя сидеть дома, то будь добра, так и делать.

- Иначе запрешь меня на замок?!

Он убрал руки, сел на кровати. Застегнул джинсы. И мне снова стало холодно и больно.

- Я должен заниматься делами, решать проблемы, - в тусклом свете зарождающегося дня его лицо было очень бледным и уставшим. - А вместо этого срываюсь к тебе…

- Не срывайся. Я тебя не звала.

Кое-как закутавшись в халат, я поджала ноги.

- Как же с тобой трудно…

- С Каролиной было проще? С другими проще? Так вперед-иди к ним.

- Да твою ж мать! - он схватил меня за плечи и заорал в лицо. - Нет никакой Каролины, нет никаких других! Нет никого, кроме тебя! Что сделать, чтоб до тебя дошло?

- Меня-кого, Влас? - я обхватила руками его лицо. - Той, которой нельзя спросить, куда ты срываешься посреди ночи с пистолетом в руках?

Он сдавленно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Опустил руки.

- Взорвался мой оружейный склад. Не сам, Ева. Кто-то пытается на нас наехать, мы выясняем, кто именно. Ну, что лучше тебе стало, м? Нужна тебе эта хрень…

Склад. Взрыв. Наезд.

Он хотел, чтоб я осталась у него, чтоб защитить. А я просто выскочила на улицу и сбежала в ночь.

- Извини, что я ушла. Я не должна была этого делать.

Лицо мужчины стало растерянным. Словно он другого ожидал.

- Но разве знать, что у тебя произошло-это так много? Это такая большая просьба?

- Ева…

-Когда ты с кем-то вместе, вы делите все. Хорошее и плохое, Влас. Иначе это не отношения.

«Ты просто с ним спишь!»

Эхом прозвучало в ушах.

- А если, - он провел холодными костяшками по моей скуле, - я не хочу, чтоб ты видела плохое? Боюсь, что ты испугаешься и сбежишь, - с трудом выдавил.

От растерянности и уязвимости в сером взгляде защемило сердце.

- Разве ты в этом случае не найдешь меня и не вернешь обратно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Взяла его руку двумя своими, пытаясь согреть. Как, если мои тоже ледяные?

- Чтоб возненавидела? Я. Так. Не смогу. Если больше не будешь…любить меня. Не смогу.

Я чувствовала за этими словами слишком многое. Большее, чем признание в любви. Большее, чем любые клятвы.

Я забралась ему на колени, обняла напряженную шею, скрестила ноги на пояснице, прижимаясь всем телом. Заглянула в бездонные глаза.

- Я взрослая девочка и все понимаю.

- И?

- И это ничего не меняет.

Глава 26

У меня будет пара встреч. Мы со всем разберемся. Не бойся. Все будет нормально. Сиди и жди.

Слова Власа, сказанные привычным, уверенным тоном, снова и снова крутились в голове. Ночной разговор, это его признание одновременно успокаивали и тревожили. Тревожили сильнее…

Лиза сидела у меня в студии, в фотозоне на диванчике и пила кофе. Вдвоем тревожится проще.

- Я много думала, - внезапно очень тихо сказала она, - смогу ли так, надо ли оно мне. Ведь они… Дело не в легальном товаре, Ева. Понимаешь? Но я не смогла бы от него уйти. Просто не смогла и не смогу.

Не в легальном товаре. Получается, помимо зарегистрированного, легально ввозимого оружия на складе было и левое? Вот такой у них реальный бизнес! А все остальное по большей части для отмывания денег.

- Лиза…Ты кому-то еще это говорила?

От мысли, что наивная девушка могла ляпнуть такое еще кому-нибудь, внутри похолодело от страха.

- Нет, что ты… Нет… Только тебе. Тебе же можно, - на лице девушки появилась паника.

- Мне можно, - я села рядом и обняла ее. - Но никому больше не говори. Никогда, поняла? Даже если снова подумаешь, что можно.

А потом, темной и холодной ночью, я лежала без сна и думала, думала. Собирала в голове картинку из сказанных слов, выводов, предупреждений. Понимала, полностью понимала, что именно имела ввиду Диана. Понимала, о чем умалчивал Влас. Винила его в этом и в то же время понимала, почему он не рассказал мне всего. Почему фактически соврал, заставив считать, что опасные дела в прошлом.

Лизе слегка за двадцать. Вова – ее первый серьезный роман, она молоденькая и наивная и, возможно, не понимает, просто не может пока понять, на что подписывается, связывая жизнь с уголовным преступником. Ей кружит голову крутизна, богатство и власть. А я… Говоря, что то, кто такой Влас ничего не меняет, я, оказывается, не понимала, о чем именно речь.

Утро. Студия. Бесконечные дела. Квадратная голова из-за бессонной ночи.

- Здравствуй, птичка.

Сердце замерло, пропуская удар. Неуклюже выбравшись из-за стола, я повисла у Власа на шее. Уткнулась носом в обтянутое черным пальто плечо. Вдохнула поглубже запах дождя и запах его. Три дня. Именно столько мы не виделись.

- Андрей, оставь нас, - резким тоном попросил он.

Когда тот вышел, запер дверь. Усадил меня на стол, сам стал между бедер. Скрестив щиколотки у него на пояснице, я потянулась к губам, но мужчина удержал, не дав поцеловать. Ледяные пальцы обхватили подбородок, запрокидывая голову. Влас пристально заглянул мне в глаза холодным напряженным, полным сомнений взглядом.

- Мне тут обмолвились, что кто-то поделился секретами.

- В смысле?

- В смысле Володина невеста рассказала ему о вашем разговоре.

Как я не любила, когда он такой. Словно совершенно другой человек. Циничный, холодный… Чужой.

- Это лучшее место для такого разговора, Влас?

- Уж какое есть, птичка. Неприятнее будет, если вместо меня ты поговоришь с мусорами.

Я опешила.

- Ты….ты решил, я сдам тебя?

- А что, такое уже было. Девочка клялась в любви, а потом сильно обиделась и нажаловалась кому не надо. Еле выкрутился. Больше не хочу.

Тот разговор, как вспышка. Мне деньги, ему-секс. И без надуманных драм. Вот и причина.

- А чего хочешь от меня? Заверений, что этого не случится? Ты им поверишь? Нет! И дальше что?

Он облокотился руками о стол возле моих бедер. Выдохнул, зажмурившись.

Так близко и так далеко.

- Я хотя бы не врала тебе, Влас.

- Я что должен был тебе все выложить?! - отстранился, сверкая глазами.

- Не должен был. И я это понимаю. Но не доверяешь мне именно ты. И только потому, что было у тебя в прошлом.

Я соскочила со стола и стала вплотную к мужчине.

- Но, знаешь, что, Влас? Прошлое имеется и у меня. И в нем тоже бывало разное. Но я не позволяю этому влиять на настоящее и будущее. А ты поступаешь именно так. Возможно… Потому, что еще что-то есть. К ней.

- Блять, серьезно? - взвился он. - Опять придумала мне историю?

- В прошлый раз я не ошиблась.

- А в этот ошибаешься.

- Тогда скажи, что на самом деле.

Он отвернулся.

- Нет? Ладно. Тогда, боюсь, очень трудно будет дальше.

- Вот как значит, предлог нашла?

- Считай, как хочешь!

Я отперла дверь.

- Уходи.

И он ушел.

Глава 27

- Ева, прости, прости, прости, - пулей влетев в студию на следующий день, Лиза бросилась мне на шею.

Дима пробормотал, что оставит нас и вышел.

- Они что там прям все обсуждают? - хихикнула я.

Точнее каркнула, как ворона. После того, как я полночи рыдала, у меня что голосок, что лицо зачетные.

- Влас надрался, все в клубе разнес. Евочка, прости…

- Ты-то ту причем? - выдохнула, гладя белокурую голову девушки. - Наоборот даже, хорошо, что все так. Я хотя бы…Много нового узнала о его отношении ко мне...

- Да что ты могла узнать? Любит он тебя, Ева. Как никого и никогда раньше, любит. Башню снесло как мальчишке…

- А у меня теперь ощущение, что у него «не прошло» к какой-то бывшей, которая его сдала, - выпалила я.

Пожалела. Худшее, что можно сделать, это завести такой разговор с кем-то, кроме Власа.

- Ой, это знаешь, когда было? Вова только школу окончил, - Лиза отстранилась, закатив глаза.

- Девочка напридумывала себе черт знает что, хоть ей ничего не обещали, а потом застала Власа с другой. Просто вышло так, что случайно узнала лишнее. Ну и…

Это были, конечно, не Лизины слова. Скорее всего так ей рассказал Вова. Хоть у меня и возникло поганое ощущение, что я подслушала чужой разговор, но стало легче. В делах, в которых не замешано сердце, всегда легче.

- Поговори с ним. Вот прям сейчас позвони и поговори!

- Нет, я…

- Ева-а, ну будь ты умнее, пожалуйста! - она сделала глазки кота Гарфилда и по-детски затопала ногами.

Я взяла со стола телефон. Сделав глубокий вздох, набрала номер Власа. Он ответил после первого гудка.

- Да, - хрипло настолько, что я еле узнала голос.

- Слышала, бедокурите, Влас Тимурович. Как не стыдно, взрослый мужчина, деловой человек. Клуб, компания-перевозчик, семейный оружейный бизнес, что-то там еще…

На том конце линии, сдавленный выдох.

- Прости меня. Я не должен был так вести… Я просто…

Язык заплетался. Казалось, он ужасно уставший или вусмерть пьяный.

- Не говори, ладно? - торопливо перебила я. - Давай не по телефону.

- Я вечером приеду? К тебе? – впервые в его тоне я слышала вопрос.

- Хорошо.

- Ева…Я…Люблю тебя.

И положил трубку.

На глаза навернулись слезы. Я закусила губу.

- Ева? Что?

Лиза обняла меня за плечи, заглянула в лицо. Я замотала головой.

- Вы встретитесь?

Я кивнула.

- Какой детский сад, господи, - проговорила девушка. - Закрывай-ка студию. Поедем в спа и перекусим. На тебе лица нет.

В спа я почти сразу вырубилась под умелыми руками массажиста. А проснувшись ощутила себя свежей и отдохнувшей. Стало легче. Мы поговорим. Расставим точки. Это притирка, это нормально.

После того, как нас с Лизой намазали всем, чем только можно, а потом все это смыли, мы пообедали в ресторане и разъехались.

Дома я вздремнула еще пару часов. Немного убравшись в квартире, поставила запекаться мясо и овощи. Вымыла и уложила волосы, накрасилась. Переоделась в удобное трикотажное платье.

У меня Влас ел редко. Обычно мы делали это в ресторане, а тут заваливались в кровать. Но все равно фатально не умеющая готовить ничего, кроме самых простых блюд, я успела выучиться парочке хороших рецептов. Мечтала о том, как когда-нибудь буду ждать его вечерами у нас дома к ужину. Как наши дети будут делать уроки за кухонным столом, пока я готовлю.

Семь. Восемь. Девять тридцать. Десять…

Влас время не уточнял, сказал «вечером». Набрала. Гудки. Почему он не берет? Всегда же отвечал, либо отписывался, что перезвонит. Других номеров у меня нет, только Лизын. Может, позвонить ей?

Одиннадцать ночи. Как-то поздно…

За окном темень и дождь. Сыро, холодно. И страшно. Как-то внезапно страшно до дрожи.

Тишину разорвал звонок. Номер незнакомый, но я не задумываясь ответила.

- Ева, это Лиза, - зарыдала трубка.

- Лиза… Лиза, что случилось? - завопила я.

- Вова он… Его ранили. Власа тоже…Ева, мне так страшно, - и зарыдала в голос.

- Где вы? Скажи мне, где вы?

- В особняке…

- Я еду!

Чуть не выронила телефон. Несколько секунд просто пялилась в пространство перед собой, словно впав в какой-то ступор.

Надо ехать.

Заметалась по комнате. Пальто, сумка. Ботинки. Ключи. Дрожащими руками не сразу сумела попасть в замочную скважину. Заперла дверь. Спотыкаясь, побежала по ступенькам. Выскочила на улицу под дождь.

- Ева!

Я завопила от ужаса.

- Это я, спокойно! - проговорил Андрей.

- Андрей, я еду в особняк Тимура! Нет, лучше отвезите вы, - за руль мне сейчас лучше не садиться.

- А Влас в курсе…, - он неловко запнулся.

- Ты все знаешь, да? - парень отвел взгляд. -Отвезешь, нет?

- Идем.

Забравшись на заднее сиденье, обхватила себя руками. Меня трясло, зуб на зуб не попадал. Хмурый Дмитрий прибавил температуру в салоне.

Ранен… Ранен, это не убит. Господи…

Дороги пустые. Мы ехали не спеша, не превышая, чтоб не привлекать внимание полиции. Или кого другого?

Что произошло? Кто на них напал? Те же, кто устроили взрыв на складе?

Вопросы, вопросы. Глядя на хмурые лица мужчин, я не решалась их задавать. Они и так, очевидно, нарушали приказ, согласившись отвезти меня в особняк.

Вот и он. Величественный, словно дворец. На территории не горели фонари. Ночную темноту нарушали только наши фары и тусклый свет, лившийся из зашторенных окон. Не дожидаясь, пока мне откроют дверцу, я выскочила из машины и бросилась к входной двери. Дрожащими пальцами нажала на звонок. Показалось, что до момента, как дверь отворили, прошла целая жизнь.

- Евушка…, - выдохнула заплаканная тетя Поля, - как хорошо, что ты приехала.

При виде нее захотелось разрыдаться самой, но я сдержалась.

- Тетя Поля, где Влас?

- Наверху, в своей комнате, - выдохнула женщина.

Я побежала по ступенькам. Уже на середине услышала звуки какой-то возни, хриплые стоны, ругательства…

Дверь приоткрыта. За ней яркий свет. Диана в изножье кровати спиной ко входу.

- Нормально все, я сказал. Посмотри, Вован как…

Влас рядом с ней. Правое плечо замотано окровавленным бинтом…Кровь на его руке, придерживающей повязку, ею пропитан подранный серый реглан.

- Вла-ас!

Плавающий взгляд мужчины даже не сразу сфокусировался на мне. Позабыв о присутствии Дианы, я рухнула на колени у его ног, с ужасом глядя на повязку. В нос ударил металлический запах крови.

- Ева, откуда ты…

- Лиза позвонила, - голос срывался от подступающих слез.

Дрожащими пальцами прикоснулась к покрытому испариной лицу. Едва-едва, будто так могла сделать ему больно.

- Глупая девка, - выпалила Диана. - Уже бы сразу ментам…

- Не смей! - рявкнул на нее Влас, и женщина вздрогнула. - Выйди и дай нам поговорить.

И она, опустив глаза и не сказав ни слова, послушно направилась к двери. А выйдя, тихо ее заперла. Влас обхватил мой затылок и, притянув к себе, с жадность прижался к губам. Показалось, что до этого момента я не дышала, а теперь вдруг глотнула чистейшего кислорода, от которого закружилась голова.

Он жив! Жи-ив! И он здесь. Я чувствую тепло его тела, солоноватый вкус горячих алчных губ.

- Слушай меня, - оторвавшись от моего рта проговорил Влас.

Прислонился лбом к моему тяжело дыша. Я почувствовала, как его колотит от боли.

- Влас, кость цела? Обезболивающее тебе дали? А пуля…

Я судорожно попыталась вспомнить, что в его организме могло пострадать от такой раны.

- Я нормально. Отлежусь немного и все.

Да. Чтоб бы он еще ответил.

- Ева, нельзя так срываться по звонку, понимаешь? А если б ее взяли и заставили выманить и тебя?

Я разрыдалась. Влас привлек меня к здоровому плечу, прижался к виску губами.

- Не плачь. Не плачь, я говорю. Нормально все!

- Нормально?! Это у тебя нормально? Тебя могли убить!

- Не могли. Ева, соберись сейчас и подумай о себе, - горячая ладонь обхватила мою щеку, и я прижалась к ней губами. - Ты сейчас сядешь в тачку и поедешь домой.

- Влас, нет…

- Ты должна свалить отсюда, понятно? Это разборки были с теми, кто склад взорвал. Мы постреляли их. Останешься, будешь соучастницей, ты это понимаешь?

Понимала ли я? Могла ли вообще отчетливо понимать что-либо, учитывая, что находилась на грани истерики? Оказывается, да, могла. Я его не оставлю. Не смогу взять и уехать. Не важно, что будет потом. Не важно, какой будет цена, какими будут последствия такого выбора.

- Я понимаю. А вот ты, похоже, нет!

Чуть отклонившись, я убрала слипшиеся от пота волосы с его лба, погладила заросшие щеки.

- Да услышь ты меня…

- Нет, это ты услышь! Я никуда не уеду, не оставлю тебя! Я буду рядом, ясно?

Он зажмурился, стиснув зубы. На скулах заходили желваки.

- Влас… Тебе врач нужен. Понимаю, в больницу нельзя, но можно же что-то придумать.

- Мне нормально, - прохрипел он, здоровой рукой притягивая меня ближе. – А врач есть, он Вована латает.

Уткнулся лбом мне в шею возле ворота распахнутого пальто, втянул носом запах. Я гладила влажный затылок, мощную шею. Порхала губами по его коже, словно могла так хоть немного помочь.

В какой-то момент за дверью началась возня и зазвучали мужские голоса.

Глава 28

- С Вороном закончили, теперь давай-ка посмотрим, что там у тебя, - проговорил вошедший в комнату мужчина.

Высокий, худощавый, с проницательным взглядом черных глаз, Витек – так он представился – походил больше на одного из людей Тимура, чем на доктора, которым являлся.

- А ты, красота, кликни Марка и Тиму, а сама погуляй. Зрелище не для дамских глаз, - подмигнул мне.

- Не надо никого звать. Что я ребенок? – отмахнулся Влас. – Просто сходи попроси тетю Полю чайку заварить. Колотит вон всю.

- Я останусь.

- Ева…

- Научись меня слышать, пожалуйста. Я. Останусь.

- Лады. Держи тогда, чтоб не дергался.

- Витек, завязывай!

- Все-все…

Я скинула пальто прямо на пол и села обратно. Медицинскими ножницами врач разрезал повязку, а потом и реглан. Я стянула с Власа ошметки, очень стараясь не смотреть на жуткую рану. Но поздно, одного мельком брошенного взгляда хватило, чтоб никогда в жизни не забыть.

Я крепко обхватила здоровое предплечье Власа, взяла за руку. Держала крепко, но, вздумай он дернутся, толку бы не было. Но мужчина не дергался. Не стонал, не ругался, просто терпел, со свистом дыша сквозь стиснутые зубы. Смотрел вперед, даже не на меня, чтоб не видела в глазах боли. Словно я и так ее не чувствовала. Словно и так вместе с его кровью из меня не вытекала жизнь.

- Вот и все, - вечность спустя, сообщил Витек, - кость жива, мышца быстро заживет, если руками махать не будешь. Сейчас антибиотик, обезбол, потом чайку попей сладкого и на боковую.

- Спасибо.

Сделав уколы, врач вышел.

Влас поймал мои губы в долгий, глубокий поцелуй.

- Ладно, я душ приму.

- Не вздумай, швы намочишь! Я полотенцем тебя оботру влажным.

- Я что немощный?

- Ты упрямый идиот! Хочешь всю работу похерить, сделать заражение – так вперед, давай. Может мозги размажешь по кафелю…

- Ты невыносима.

- Сам выбрал.

От глупой беззлобной перепалки захотелось плакать, но я сдержалась. Помогла Власу добраться до ванной. Усадив на стул, намочила полотенце теплой водой и стала осторожно стирать кровь с торса, рук. Белая махра окрасилась багровым. Порозовела, когда я сунула ее под кран. И вода тоже порозовела, убегая в водосток.

И руки, мои руки… На них его кровь. Она там – вязкая, липкая, хоть сколько ее смывай. И запах жуткий металлический запах ужаса, боли и смерти навсегда со мной.

Если бы чуть ниже, чуть левее… Это было бы пробитое легкое. А такое на коленке не излечишь.

- Ева?

В кошмарный водоворот мыслей ворвался голос Власа. Я увидела, что стою, опираясь руками на умывальник и смотрю в зеркало над ним. Бледная, с дико блестящими покрасневшими глазами.

- Ай, прости!

Взяв чистое полотенце, я принялась осторожно вытирать мужской торс. Влас перехватил мою руку.

- Тебе нехорошо? – спросил с тревогой.

- Мне? Это у меня дыра в плече?

- Я серьезно.

- И я тоже. Давай вернемся в комнату. Тебе нужно лечь.

Опираться на меня он и не думал, пошатываясь шел сам, просто обнимая за плечи. Ну хоть так. Правда я не была уверена, что смогу удержать, если начнет падать. Но, к счастью, мы добрались до кровати без приключений. Я сняла с него брюки, укрыла одеялом.

- Иди ко мне.

- Сейчас, чай принесу.

- Нах*й чай, иди сюда! – почти рявкнул, полыхая взглядом.

Оставила маленький свет, я сбросила ботинки, стянула платье. Влас присвистнул. Чулки, пояс, кружевное белье. Я же готовилась к ночи…

- Швы разойдутся, Влас, - строго сказала ему.

По телу прошла предательская дрожь от ощущения на себе жаркого взгляда мужчины.

Ну уж нет.

Забралась к Власу в кровать. Он приподнял здоровую руку, приглашая улечься на плечо.

- И не подумаю, - начала было я, но сильная рука обхватила меня за плечи и привлекла к его груди.

Правой он очень медленно обхватил подбородок и задрал мне лицо, чтоб достать губы. Соленый поцелуй как глоток воздуха. Жизненно необходимый. Не оторваться.

Бедром я почувствовала нарастающую эрекцию. Что за мужчина, а? Только после как попало сделанной операции, а все равно…

Горячие пальцы провели линию по шее к груди и принялись сминать ее.

Вдруг, сдавленно вздохнув, Влас отнял руку и выругался. Я прижала ее к торсу, осторожно положила свою ладонь на предплечье. Поцеловала заросшую щеку, влажный висок, словно так могла унять боль. Влас подставил мне губы, сжал сильнее здоровой рукой.

- Хочу тебя, - шепот утонул в нашем рваном дыхании.

- Сегодня я все сама, - я плавно сползла вниз.

Стала на колени на кровати, прогнувшись в пояснице. Стянув боксеры, обхватила губами твердый, как камень, член. Сверху донеслось хриплое рычание. Горячая ладонь погрузилась мне в волосы, смяла их.

Я обвела языком подрагивающую головку. Взяла поглубже. Стала двигать ртом, делая вакуум, когда поднималась вверх. Пальцами путалась в мягких волосках внизу живота, трогала напряженные мышцы пресса. Мурашки на коже.

Влас не давил, едва сдерживался, как и всегда. Минет у нас прелюдия. Но только не сегодня.

Губы покалывали. Пульсация нарастала. Закрыв глаза, я растворялась в ощущениях. Его. Своих. Доставлять удовольствие так сладко, до боли. Это острее, сильнее даже, чем получать.

Сильный толчок, еще один. Хриплый стон. Мускусный солоноватый вкус в горле. Я словила ментальный оргазм вместе с ним.

Потянув за затылок наверх, Влас прижался расслабленными губами к моему рту. В полуприкрытых глазах туман. Казалось, мужчина из последних сил держал их открытыми, разомлев от сброшенного напряжения.

Я трогала заросшие скулы, шею. Порхала губами по лицу. Слушала, как выравнивается и становится глубоким дыхание, как тяжелеет рука на моей спине.

Выключила свет. Пусть будет темно.

День принадлежит им, а ночь нам. Где-то я слышала что-то подобное. Так и есть, ночь моя. Она, как и я, согреет, успокоит, облегчит боль, даст набраться сил. Но что будет, когда настанет день?

Глава 29

Я все же отключилась на час, может чуть больше. Пригрелась под рукой Власа. А проснулась как от толчка. Заколотилось сердце, горло сжалось. Неясный, неведомый ужас затопил с головой.

Влас спал. Глубоко и спокойно дышал. Его сердце мерно билось под щекой. За окном густые сумерки. Ночь еще не кончилась. Есть еще время.

Спрятав нос на мужском плече, вдохнула поглубже, давая родному запаху себя окутать.

Глаза пекло. Комок подкатывал к горлу. Что сделать? Как спасти его от чего-то неведомого и страшного? Если бы было нужно, если бы это помогло, я бы вырвала сердце из груди и отдала, лишь бы только…

Все! Хватит.

Я принялась осторожно выбираться из кровати.

Спи. Просто спи, набирайся сил. Еще немножечко.

Напялила платье-неуместное, чужеродное сейчас, в этом кошмаре. Зашнуровала ботинки. Взгляд выхватил на полу маленькую прямоугольную коробочку. Взяла в руки, открыла. Поднесла к окну. Света почти нет, а кольцо – широкий обод с крупным бриллиантом – словно засияло на черном бархате.

О, боже… Слезинки сорвались с ресниц и обожгли щеки. Сердце защемило от радости. Сладко-горькой, как наша с ним любовь.

Вытерев глаза, я тихо закрыла коробочку и положила на место. Пусть он не знает, что я видела кольцо.

Выскользнула в коридор. Там тоже темно. Соседняя дверь приоткрыта, за ней слабый свет. Сгорбленная фигурка Лизы на краю кровати. Вова беспокойно спал.

- Лиз…, - шепотом позвала я.

Махнула рукой, выходи. Она послушно подошла. Глаза опухшие, нос хлюпает.

- Идем выпьем кофе, поедим, - проговорила, обняв ее.

- Нет…

- Лиза, ты свалишься, кто ему поможет?

Я взяла ее за руку и повела вниз.

-…Череп сам бы не попер, - донесся из залы голос Тимура.

Я замерла, приложила палец к губам.

- Теперь не узнаем, Тима, - отозвался Глеб.

- Да… Как бы это вывезти. Наших там найдут, ментов жди, это точно.

Шаги стали приближаться, и я потянула Лизу дальше.

- Доброе утро! - сказала мужчинам.

- Доброе…да.

Ой, да плевать. Завела Лизу в кухню. Там не было никого. Что ж придется поискать кофе самой. Зерна, к счастью, нашлись быстро. Засыпав их в кофе-машину, я налила воды и поставила две чашки. Веселый, задорный звук невольно навевал ощущение уюта. Взбив молоко в пену, я добавила его в кофе.

- Пей, - сказала Лизе, поставив чашки на стол. – Сейчас из еды что-то соображу.

Обхватив чашку обеими руками, девушка сделала маленький глоток. Я открыла холодильник, выудила оттуда масло. Порезала хлеб, намазала его и посыпала сахаром. Положила бутерброды в тарелку и, поставив между нами, села напротив.

- За углеводы перед свадьбой не бойся, все на нервах сгорит.

Лицо девушки скривилось, из глаз потекли слезы.

- Ну-у, - я подошла к ней, обняла, - не плачь. Все будет нормально. Поправится Вова, никуда не денется.

- Его в живот ранили, Ева, - прохныкала девушка. – Это очень опасно. А ни больницы…

- Так, послушай, дорогая моя, - я обхватила руками лицо Лизы, - ты не врач, правильно? Увидела рану, испугалась. Я тоже испугалась… Но, Виктор сказал, что все нормально, верно?

Она кивнула.

- И Тимур бы ни за что не стал просто сидеть и смотреть, как умирает его племянник, - я стала вытирать ей слезы. – Успокаивайся давай и ешь. Силы штука такая – быстро заканчиваются.

- Не могу-у…

- Через не могу, милая. Я, может, тоже не могу, - я откусила от бутерброда, прожевала, не чувствуя вкуса, - но ничего, ем.

- Я не такая сильная, как ты, - выдохнула она.

- Я сильная потому, что могу есть, по-твоему?

- По тому, как держишься. Ведь раньше ни с чем подобным не сталкивалась, не видела такого. А все равно…

Я вспомнила, как потрясенно застыла в ванной у зеркала над умывальником, продолжая видеть кровь Власа на своих руках. Я сильная… Ага, конечно!

- Смотри и учись тогда.

Глава 30

Они сидели в кабинете уже второй час. Тимур, Глеб, Влас, Марк и даже Вова. Обсуждали… Что именно? Можно только догадываться. И ни одна из догадок не давала ни малейшей надежды на «все будет хорошо». Обрывок подслушанного разговора не шел из головы. Если есть еще некто, настолько могущественный, чтоб кукловодить Черепом, который практически смог их достать…

Мы втроем в зале. Я, Лиза и Диана. Тишина-звенящая, напряженная-давила. Хотелось куда-то уйти, а еще лучше, сделать это вместе с Власом. Сбежать на край света.

Входная дверь грохнула, и секунду спустя, один из охранников влетел в кабинет.

-Тимур, менты….

В ответ прогремел шквал ругательств.

Мужчины высыпали из кабинета.

- Давайте-ка валите, - сказал Тимур Вове с Лизой. - И вы тоже, - это уже Власу.

- Да не успеем, - отозвался тот.

Я подскочила к нему, обняла. Словно вот так, под его рукой можно было спрятаться от всего на свете.

Вова тяжело опустился на диван возле напуганной Лизы. Выглядел он ужасно - бледный, осунувшийся, словно за одну ночь потерял несколько килограмм веса. Но я переговорила с Виктором о них обоих, и он сказал, что антибиотиков и покоя будет достаточно для восстановления. Где только взять его этот покой…

Влас прижал меня крепче, ткнулся холодным носом в щеку.

- Иди сюда, тебе нужно сесть, свалишься.

Я потянула его к дивану. Он медленно опустился на него, притянул меня к себе.

- Слова не говорить, это понятно? - Тимур по очереди оглядел всех, чуть дольше задержавшись на мне. - Я адвокату звоню.

В этот момент позвонили в дверь. Выскочившая из кухни тетя Поля вопросительно посмотрела на Тимура.

- Открывай.

Сердце стучало так, что я не услышала ни того, как открылась и закрылась дверь, ни шагов пришедшего. Или пришедших.

Их трое. Патрульные-зеленые совсем, парень с девчонкой, старающиеся не пялиться на богатое убранство дома и, видимо, следователь. Невысокий крепкий мужчина в дорогом, особенно для служителя закона, черном пальто, темно-серых костюмных брюках и отполированных до зеркального блеска туфлях. Мышиного цвета еж, чисто выбритое широкоскулое лицо, надменный взгляд.

- Добрый день! Капитан Гринюк Денис Олегович, - представился он.

- И вам, - отозвался Влас. - С чем пожаловали?

Следователь без приглашения уселся в одно из кресел, расстегнув полы пальто. Патрульные стали позади него, как верные вассалы за своим сувереном.

- Ночью в пригородной зоне слышали пальбу. Прибывшие на место сотрудники правоохранительных органов обнаружили, - он расстегнул папку и вытащив несколько фото, швырнул их на журнальный столик. - Вот это.

- О боже! – очень натурально ахнула Диана.

Я даже не посмотрела. К чему? И без того, что запечатлено на фотографиях, меня колотило так, что постукивали зубы.

- Узнаете? - впился в нее взглядом.

- Да, да узнаю! Мы встречались на благотворительном вечере в прошлом месяце…

Играла она естественно. Невольно я восхитилась выдержкой этой женщины.

- Получается, что двое сумели расстрелять одиннадцать человек, - проговорил Гринюк. - Прямо фантастика.

- В чем вопрос? - в тоне Тимура металл.

- Один из убитых некий Чепурной Игорь Родионович, известный как Череп. Привлекался за торговлю оружием…

- Оставьте экскурс в уголовщину себе, - в тоне Власа металл. - К нам какие вопросы?

- Где этой ночью были вы?

На месте следователя я бы от такого взгляда провалилась сквозь землю. А он ничего, терпел.

- Это допрос?

- Да пока нет. Но когда свяжем взрыв на складе…

- Пап, мне кажется, или наши права нарушают? Может адвокату позвонить.

- Так я уже.

- Идея отличная. Адвокат вам понадобится, - проговорил следователь.

- А до тех пор я ни слова не скажу.

- Влас, ну зачем так? - услышала я собственный голос. - Вы извините, пожалуйста, - взмахнув ресницами, изобразила на лице самую сладкую из своих улыбок.

Рука Власа тисками сжала талию.

- А вы, простите, кто?

- Ева Ожегова. Паспорта с собой нет, есть водительские права. Принести?

- Не стоит, - черные, как смоль, глаза следователя, впились в мое лицо.

- Зачем нужны эти адвокаты? Мы все ночью были здесь, в особняке. Праздновали… Легли поздно…

Я говорила беззаботно, хихикая.

- Всю ночь? И никуда не выезжали?

- Да нет, никуда. Собрались к ужину. Это было на семь… Ой, нет, на пол восьмого. Я просто прическу делала…

В тишине звучал только мой голос. Казалось, даже часы-большие, красивенные часы, стоящие у одной из стен,перестали тикать.

- И вы сможете это засвидетельствовать? - усмехнулся Гринюк.

- В смысле?

- Если потребуются официальные показания.

- Конечно!

- И что же праздновали, если не секрет?

Я запрятала левую руку под ладонь Власа.

- Нашу помолвку.

*****

- Чем ты думала, Ева? - Влас втащил меня в отцовский кабинет.

- Что-то не так? - я обомлела. - Я….Я сделала хуже?

Жуткое предположение заставило похолодеть. Я ж ничего в таких делах не смыслю. Зачем только влезла?

- Да, мать твою, ты сделала хуже! Докажут причастность, сядем вместе! Точно.

Он был бледный с безумным взглядом покрасневших глаз.

Я выдохнула с облегчением. Не хуже, выходит. Это он просто боится за меня. А вот боялась ли я? Не могла сказать. За Власа боялась. Его кровь все еще была на моих руках. Я все еще видела, как она вытекает из страшной круглой раны на его плече, чувствовала металлический запах. Слышала надсадное свистящее дыхание мужчины.

- Ева, зачем ты так? Зачем делаешь это со мной? Думаешь, мне легче станет от первой невинной загубленной судьбы?

Я взялась за воротник его рубашки, разгладила его, спустилась по каменной груди.

- Ты бы что не прикрыл меня?

- Это другое.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нет, это то же самое, Влас. Я прикрыла тебя. Это был порыв, да. Но даже имейся время подумать, я бы поступила так же. Это мой выбор, и ты за него не в ответе.

- Н-да, - он обнял меня здоровой рукой, прижался губами ко лбу, - конечно.

- Давай поедем к тебе? - моя рука медленно двинулась вниз по его груди к животу и легла на ширинку. - Отдохнем немного.

- Сначала надо бы сделать кое-что. Я, конечно, хотел иначе, но…

Влас сунул руку в карман, достал ту самую коробочку, открыл ее и, вытащив кольцо, надел мне на безымянный палец.

В мягком свете казалось, что бриллиант светится изнутри.

- Все, можем ехать.

- Обычно сначала спрашивают…

- Когда и кого я спрашивал? - губы Власа кривились в усмешке, а вот глаза не улыбались. Они были пронзительными, полными эмоций. Из тех, что заставляют сердце колотиться в груди.

- Ах, ну да…

- Кроме того, ты сама сказала, что у нас помолвка.

- Первое, что пришло в голову.

- В нашем мире слова многое значат. За них всегда приходится отвечать, Ева. Так что, - поцеловал мне пальцы, - теперь ты моя невеста. Будущая жена.

Вот так и вышло, что там в полумраке огромного, пахнущего кожей и сигарами кабинета, в котором много лет вершились человеческие судьбы, свершилась и моя. Я стала невестой Власа.

- Ты очень сильно помогла нам, - проговорил Тимур, когда мы вернулись в залу.

Я пожала плечами.

- Мы такое не забываем. Теперь ты одна из нас.

- Ева моя невеста, - проговорил Влас.

Сзади донеслось шипение, но я не обратила внимания.

Лиза радостно вскрикнула и, подбежав ко мне, обняла.

- Поздравляю! А давайте вместе, а?

- Ну не-ет! Это ваш с Вовой день, дорогая…

- Наш. Будет наш общий. Вова, Вла-ас, давайте, а? Двойная свадьба!

Переглянувшись, мужчины кивнули.

- Хорошо, - и шепотом добавила, - хоть прикроешь, если налажаю перед всеми этими вашими депутатами и президентами.

- Это ты налажаешь? Смешно!

Ужасная ночь. Визит следователя. Радостное веселье, окутавшее было нас, унесло ураганом.

- Ладно, пап, мы поедем, - проговорил Влас.

- Да, давайте. Отлежись. В понедельник ты мне нужен.

Глава 31

Я лежала на спине. Влас сидел у изголовья и держал за правую руку, с тревогой заглядывая в лицо. Тату-мастер-невысокий полный парень, с ног до макушки забитый татуировками сосредоточенно трудился над моим левым плечом, рисуя причудливое изображение скандинавского бога грома. Так навскидку что на тату именно он и не понять. Я вот не догадывалась, пока Влас не объяснил.

Моя первая в жизни татуировка. Символ принадлежности к банде. Из женщин такая была только у Дианы.

Вообще-то было чертовски больно, но я не подавала вида. Мастер и так весь на нервах. Впрочем, сработал парень аккуратно и максимально быстро. Наклеив специальную пленку, он подробно объяснил, как ухаживать за кожей дальше.

Меня слегка потряхивало. Эйфория переполняла, кружила голову. Временно затмевала тревогу, не покидавшую меня все эти дни, хоть, успокаивая меня, Влас вроде бы был весьма убедителен. Рассказывал, что у ментов на них ничего нет, что визит был взятием на понт и что «нужные люди обо всем позаботятся». И, конечно, что придуманное мною алиби было «самым толстым гвоздем, забитым в крышку гроба, в котором находилась голубая ментовская мечта посадить их». Мне не нравилось даже такое упоминание о гробах, и я не знала, чему верить-бурной реакции на мой поступок в то утро или же успокоительным словам после.

Но дни бежали, а ничего не случалось. Влас и Вова выздоравливали, мы с Лизой вовсю готовились к свадьбам. Меня несло, затягивало ощущение, что вот, совсем скоро я стану женой Власа. И не просто женой, а самой настоящей союзницей. Частью семьи в большей степени, чем это обычно бывает, когда выходишь замуж.

Так хотелось бы позвать маму и сестру…. Для начала познакомить семьи, а потом, чтоб они были на свадьбе. Но с сестрой мы так и не разговаривали, а мама заявила, что будет ощущать себя не в свое тарелке среди «этих людей». Что ж…

Впрочем, терзания насчет наших внутрисемейных мигом отступили на второй план, когда в один из дней в студии нарисовался нежданный гость.

Точнее гости. В студию пулями залетели двое спецназовцев и, скрутив, вытащили на улицу Андрея. Следом за ними медленно зашел высокий блондин, одетый в черное. Американский морской котик, выдал мой паникующий мозг. Впрочем, лицо у мужчины действительно славянским не было.

- Не пугайтесь, Ева, - с едва заметным акцентом произнес незнакомец, - мы с вами просто поговорим.

Пододвинув стул к торцу моего стола, он опустился на него и оперся локтями о столешницу. Светло-голубые глаза с сеточкой тонких морщинок в уголках стали пристально осматривать забившуюся в уголок меня.

- Присядьте, пожалуйста, - он указал на мое же кресло.

- Я…Я невеста очень серьезного человека. В-влас Громов, слышали о таком? Если вы меня хоть пальцем тронете, то пожалеете.

Прозвучало не угрожающе, а жалко. И от этого мне стало еще страшнее.

Незнакомец ухмыльнулся.

- И что же он мне сделает? Может убьет, как Черепа? Или именно его убил не он? Влас случайно не говорил?

- Не понимаю, о чем вы! - вскинув голову, я подошла и опустилась в кресло. Точнее упала в него. - Влас никого не убивал!

- Очень естественно. Диана надрессировала?

- В ваших интересах сейчас же уйти! Через пять минут здесь будут…

- Что ж, тогда используем эти пять минут с пользой, - низкий голос оборвал меня на полуслове.

- Что вам надо? Вы кто такой вообще?

- А вы знаете, что Диана, то есть Дарья Стеклова, как ее зовут на самом деле, была обычной проститут… Девушкой низкой социальной ответственности? Ее отец серьезно задолжал бандюкам и они за это забрали его восемнадцатилетнюю дочку? Громов-старший, то есть «Тима Король», ее выкупил. Одел-причесал. Сделал своей. Лизонька из бедной провинциальной семьи-отец пьет, матери нет. Сбежала из отчей халупы в столицу искать счастья, а тут Вова, Ворон то есть - принц на белом коне. Точнее, бандюк на черном мерсе, что для таких, как она, синонимы. Ирма…Ну, про нее ты и сама в курсе, правильно?

Он – тот человек, о котором говорил Тимур. Какой-то таинственный враг, который кукловодил Черепом. И он знает о нас-о каждом из нас-даже такие вещи!

Колотить начало сильнее.

- И тут ты, - продолжил тем временем визитер, - Отличная учеба, собственное дело. Не миллионное, но дающее возможность зарабатывать на хлеб с маслицем, не раздвигая ноги перед бандюками. Безупречная во всех смыслах репутация. Устроенная жизнь. Ты не вяжешься с … Другими. Тебе есть что терять. Так почему ты так глупо похерила свою жизнь, прикрыв Громовых? Неужели, умной бабе на третьем десятке может настолько снести крышу, что она добровольно станет соучастницей уголовника? Мы же закроем их, Ева. Обязательно закроем. Всех до единого, а потом и поставщика. И, если не одумаешься, то пойдешь на дно следом. При большим желании, это десяток лет… Хотя, - он нахмурился, - такую, как ты, еще до суда сожрут «местные». Ты знаешь, как выглядит СОЗО изнутри?

- Кто вы такой?

- Ах, да… Забыл представиться, - он достал из кармана удостоверение и развернул ко мне так, чтоб могла прочитать.

Каретник Александр Максимович. Интерпол.

- Интерпол? Серьезно? Поругайте своих информаторов, или как там они называются, Александр Максимович. Они навели вас не на тех. У Власа и Тимура успешный семейный бизнес. Полностью легальный. Ладно наши мусорки просто имитирую бурную деятельность, но вы… Или стражи правопорядке везде одинаковые?

Медленно убрав ксиву в карман пальто, он зааплодировал. Кончики длинных стройных пальцев трижды столкнулись друг с другом.

- Бесподобно. Но, я думал, ты умнее. Передумаешь, звони. Сто два и пригласить Каретника. После этого я сам тебя найду.

И вышел, тихо заперев за собой дверь. Дрожащими руками я схватила телефон и набрала Власа.

‍​

‌‌

​



​

‌‌‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌

‍

Глава 32

- Влас, приедь ко мне в студию, пожалуйста! - нервно затараторила, когда он взял трубку.

- Что случилось?

- Я тебя прошу…Приезжай сейчас же.

И прервала соединение. Говорить что-то большее было страшно. Писать тоже. Я вообще ощущала себя как в аквариуме.

Андрей с Димой - помятые и взъерошенные - влетели в студию и бросились ко мне.

- Ева, ты в порядке?

- Да! Да, все нормально! Вы?

Оба синхронно отмахнулись. Андрей схватился за телефон.

- Не звони, я уже….

- Прости…Прости, Ева…

- Все нормально! - я приложила палец к губам, призывая к молчанию.

Поднялась и на негнущихся ногах прошла к чайнику. Налила теплой воды в стакан и залпом его осушила. Легла спиной на стену, закрыла глаза. Сползла на пол, поджала ноги.

Казалось на меня смотрят, следят за каждым вздохом. Знают уже абсолютно все. Интерпол. Международная полиция. Это не какие-то там местные, с которыми все схвачено.

Минут через десять появился Влас. Сгреб меня в охапку, заглядывая в лицо. Я замотала головой. Выскользнула из его рук и, прихватив со стола карандаш с бумагой, бросилась на улицу. Там кое-как нацарапала сообщение.

«Влас сюда приходил человек из Интерпола. Пытался склонить меня к сотрудничеству. Я ничего не сказала, но они очень много о нас знают. О прошлом, обо всем! Я боюсь, что в студии жучки, в телефоне…»

Показала Власу сбивчивый, маловразумительный поток мыслей. Серые глаза мужчину гневно сверкнули, он оскалился. Забрав у меня листок и карандаш нацарапал на обратной стороне.

«Сейчас поедем домой, там все расскажешь».

Потом прижал к себе и поцеловал. Меня всю трясло, не хотелось выбираться из его рук, но пришлось.

Все выключить. Надеть пальто, побросать в сумку все мелочи. Закрыть студию.

Влас на улице отчитывал парней. Тихий, едва слышный голос был хуже, страшнее крика. Парни, в принципе, виноваты не были. Даже им не под силу в одиночку противостоять группе вооруженных до зубов спецназовцев. Однако сути это не меняло.

Я не собиралась вмешиваться. Забралась на заднее сиденье «гелика» под хмурым взглядом открывшего мне дверь Марка. Пожалуй, после истории с ментами, он был единственным, чье отношение ко мне ни капельки не потеплело. Почему так? Неужели…

Я не успела додумать, как Влас сел с другой стороны и обнял меня. Я забралась руками ему под свитер, греясь. Кожа под пальцами покрылась мурашками, упругие мышцы затвердели.

Так хотелось все рассказать, задать миллион вопросов, но я не открывала рта. Нельзя!

Дома мы зашли в кабинет. Влас сел в кресло, втянул меня себе на колени.

-Рассказывай.

И я попыталась пересказать весь разговор в мельчайших деталях. Потом описала внешность этого Каретника. Влас внимательно слушал, не перебивая.

- Ты умница, - проговорил, когда я закончила рассказ.

Поцеловал в губы долги поцелуем, скользнул руками под платье.

- И на этом все? - я отодвинулась. - Нет, ты не подумай, я не собираюсь тебя допрашивать, но хотелось бы… Понять хоть что-то.

- Да роют под Русика они. Пытаются выйти через нас, вот и все. Но на нас у них ничего нет, иначе бы не давили не тебя. Успокойся, все нормально.

Уверенный, даже слегка небрежный тон Власа убедил меня. Я чувствовала, что мужчина говорит искренне.

Что ж поделать, такая у нас жизнь - «органы» всегда рядом и на чеку, придется к этому привыкнуть.

Влас поймал мои губы, с нажимом провел ладонями по голой коже бедер над резинкой чулок. Я завозилась, пересаживаясь верхом. Кресло широкое, удобно.

Пробежалась пальцами по пуговкам рубашки, расстегивая. Скользнула пальцами по напряженной шее к груди. Плечам. Осторожно погладила свежий шрам на плече. Влас спустился губами по шее, покрывая влажными поцелуями кожу. По телу прокатилась волна приятной дрожи.

Ладони мужчины сжали грудь под тканью платья, заставляя меня выгнуться, сильнее прижимаясь. Между ног становилось жарко и пульсировало от желания.

Сжав бедра, Влас вдавился мне в промежность горячим и твердым даже под тканью брюк членом. Я двинула тазом, потираясь о него под хриплое рычание.

Расстегнула ширинку, приспустила боксеры, высвобождая его. Мужские пальцы нетерпеливым рывком сдвинули мне трусики.

Давление, наполненность. Обжигающе жарко… Резкие толчки. Он не очень любил, когда я сверху, но сейчас просто не мог прерваться, чтоб поменять позу.

В серых глазах туман. Из приоткрытых губ рваное дыхание. Меня быстро накрыло и его тоже.

‍​

‌‌

​



​

‌

‌

‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌

‍

Глава 33

- Я думаю, тебе лучше уже переехать ко мне, - проговорил Влас после. - До свадьбы фигня осталась, зачем ждать?

- Хорошо, - улыбка вышла горькой и за это стало стыдно.

Почему, ну почему я все никак не изживу в себе желание очутиться в сказке, в которой все и всегда получается романтично? Какая разница, когда съезжаться и по какой причине, если до свадьбы и правда считанные недели?

Почти весь следующий день мы упаковывали вещи. Я не представляла, что у меня их столько. Вечером, отдав ключи квартирной хозяйке, я села на заднее сиденье «гелика» возле Власа, и мы поехали в… Наш дом. Оказывается, только сейчас ко мне полностью пришло понимание, насколько сильно все изменилось для меня. Какой новой стала моя жизнь.

В нее вошли ужины в местах, которые я раньше видела лишь в Instagram, встречи на равных с людьми, которых я видела только по телевизору и которые всего несколько месяцев назад не подозревали о моем существовании. Одежда и обувь с ценниками с четырьмя нулями. Украшения с бриллиантами. Частные самолеты, огромные особняки… Бытность той, для которой открываются абсолютно все двери, стоит только упомянуть, чья невеста. Но все это меркло по сравнению с тем, что рядом был Влас. Мужчина, у чьих ног весь мир, способный подчинить, покорить абсолютно всех. Жесткий, сильный. Нет, всемогущий. И при этом с огромным ранимым сердцем, полным нерастраченной нежности, предназначенной мне одной.

В ночь перед свадьбой пошел первый в этом году снег. Мы все провели ее в особняке Тимура и собирались там же. Не только из-за роскошной фотогеничной территории и каких-то традиций, но и в целях безопасности. О последнем мужчины, конечно же, упомянули лишь вскользь, но это было само собой разумеющимся. Хоть неприятностей никаких не наблюдалось уже несколько недель, было понятно, что ничего не кончено. Впрочем, я все реже задумывалась об этом, ведь Влас давал уверенность, что у него все под контролем. И уж точно не собиралась позволять тревогам портить такой день.

День, когда я надела белое платье - такое длинное и изящное, что самой себе напоминала принцессу - чтоб стать женой Власа. Хотя, в каком-то смысле я ею и была. Бандитская принцесса, невеста королевича, будущего короля.

Волосы у меня были завиты мягкими волнами, убраны под миниатюрную диадему. Платье без рукавов, бюстье. Свежая, но уже успевшая полностью зажить миниатюрная татуировка, словно горела на светлой коже плеча.

Лисьи стрелки, немного румян, влажные губы. Высокие каблуки. Хотя до роста Власа я на них все равно не дотяну.

Молодая, роскошная, холеная красавица, будущая жена хозяина жизни у которой впереди только лучшее, вот какой я была в тот день.

Влас одет в черное. Даже рубашка. Но этот цвет всегда причудливым образом делал его еще выше, мощнее, опаснее. А бутоньерка-белая роза. Такие же в красивом хрупком букете в его руках. Челка зачесана наверх, на квадратном подбородке и скулах густая ухоженная щетина. Огонь в серых глазах, вспыхнувший при виде меня…

Когда он зашел, у меня перехватило дыхание, словно мы увиделись впервые. Опустившись на одно колено, мужчина оставил медленный жаркий поцелуй на моей руке. Поднявшись, протянул букет.

Вокруг нас кружили фотограф и видео-оператор, но я не замечала ни их, ни родителей Власа, ни остальных присутствующих.

Я тонула в серых глазах. Плавилась от их жаркого взгляда.

- Теперь не сбежишь, - прошептал на ухо Влас, сжав талию.

Общее фото. Точно такое же, как то, которое я увидела вечность назад в библиотеке. Оно будет висеть над ним. История их клана, как сказал Артур, в лицах в самые важные, судьбоносные моменты.

Черные, сияющие на соизволившем выплыть из-за серых туч солнце, автомобили. Мерседесы-лимузины, машины охраны. Свадебный кортеж занял всю дорогу.

Выездная церемония. Зал в пастельных тонах утопал в цветах. Разряженные гости как драгоценные камни. Вооруженная охрана темными пятнами в зале. Суетливые журналисты, которым посчастливилось освещать событие.

Мы с Лизой-маленькие и хрупкие, светлые, словно светящиеся изнутри рядом с одетыми в черное высокими широкоплечими женихами.

Двойная свадьба. Без длинных красивых клятв. Слова нам не нужны. С тем, через что мы уже успели пройти вместе, никакие обещания не сравнятся. Сердце, колотившееся в груди и слезы, счастливые-счастливые слезы, застилающие глаза. Холодные руки-мои и Власа. Он тоже нервничал, но не показывал этого. И смотрел на меня так… С чем-то таким пронзительным, всеобъемлющим, сумасшедшим, что слабели коленки.

Кольца теплые. Сияющие платиновые обручи с черными бриллиантами.

Отныне и навеки.

И вот, в момент, когда ведущий предложил женихам поцеловать невест, нежное звучание музыки разорвали автоматные очереди.

‍​

‌‌

​



​

‌‌‌

​



​

‌

​

‌‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌‌

​

‌‌

​



​



​

‌‌

​



​

‌‌

​

‌

​

‌

​



​



​

‌

​

‌‌

‍

Глава 34

Влас свалил меня на пол и закрыл своим телом. Я упала плашмя, весь воздух выбило из груди и несколько ужасных секунд не могла вздохнуть. Утонула в юбках, распластанная тяжестью мужского тела. Паника поглотила меня, оглушила, обездвижила, лишила рассудка. Я хрипела, судорожно борясь за глоток воздуха.

Канонада стихла, ее сменили вопли, плач. Меня подняли, встряхнули. Сквозь туман в глазах, я различила бледное, напряженное лицо Власа.

-… на меня! Ты цела? - холодные руки лихорадочно ощупывали меня, безумный взгляд метался по телу в поисках ранений.

- Д-д-да, - выдавила не задумываясь.

Я не понимала, больно ли мне. Я вообще ничего не понимала. И вдруг как вспышка… Выстрелы. Он меня собой закрыл.

- В-влас?

Вцепилась в него скрюченными пальцами, стала шарить по спине, плечам, боясь почувствовать горячую влагу.

- Я цел!

Он прижал меня лицом к своему плечу, сильно придавил затылок ладонью чтоб не могла поднять голову.

В какофонии звуков я различила знакомый. То ли крик, то ли вой. Совсем рядом. У меня за спиной.

- Лиза-а-а…

Влас машинально ослабил хватку. Я повернула голову.

Залитый кровью лиф белого свадебного платья. Она пропитывала ткань, растекаясь все больше. Бледное лицо с застывшим взглядом. В первую секунду мне показалось, что Лиза просто неотрывно смотрит на стоящего на коленях и державшего ее на руках Вову. А потом я поняла, что это не так. Она не смотрит. Не видит. Больше не видит.

По-глупому, машинально дернувшись, я поискала пульс у нее на шее. Словно он мог быть… Словно дыра в груди слева его не отменяла.

Нет! Ну, не-е-ет!

Влас обнял меня сзади. Я слышала, что подошли еще люди. Остальные. Тимур обхватил Вову за плечи, пытаясь поднять, увести.

-…не надо ее такой запоминать.

Вова стал вырываться и его схватили еще и Глеб с Марком. Заслонили спинами ужасную картину.

Плач, крики.

Склонившись, я дрогнувшей рукой закрыла Лизины глаза и поцеловала ее в лоб. Зажмурилась, сотрясаясь от рыданий. Взяла безвольную маленькую ручку в свои. Она была еще теплой. Платиновые кольца-помолвочное и обручальное сверкали от света. Радостно. Неуместно.

Руки Власа подняли меня с пола. Прижав к груди, он быстро понес меня прочь. За его плечом я видела, как мечутся позади яркие пятна-разряженные гости. Как щелкают камерами выталкиваемые охраной прочь журналисты. Видела распростертые, залитые кровью тела в одежде официантов на полу. Видела неподвижно лежащую на полу девчонку в белом платье…

Влас нес меня вниз. В подвальное помещение, в котором был ночной клуб. Усадил на диванчик, умудрившись ни разу не запутаться в юбках.

- Здесь посиди, я сейчас!

- Нет! - хотелось просто сказать, а вышел крик. Одна мысль, что он сейчас пойдет туда, наверх, в жуткий зал, где может разделить участь Лизы сводила с ума.

Судорожно вцепившись скрюченными пальцами в его манжеты, я с мольбой смотрела в бешеные серые глаза.

Влас выдохнул. Опустился возле меня на колени, обнял. Я соскользнула на пол к нему, прижимаясь крепче. Обвилась, как плющ.

Не пущу! Пусть другие делают что-то там, но он останется здесь. Жуткие воспоминания, как его ранили, как я вот только недавно, минуты назад закрывала глаза мертвой подруги вызывали ощущение, что смерть совсем рядом. Там, наверху. Дышит леденящим холодом в спину.

Не отдам!

- Отвалили, блять! – орал Вова, вырываясь из державших его рук. - Я их урою! Все-е-ех! Кишки выпушу и сожрать заставлю!

- Ну дури, Ворон!

- Не дурить?! Они мою жену убили! Была б это Диана, ты бы город кровью залил…

- Сыночек, я тебя прошу, - Анна металась за спинами мужчин

- Она бы этого не хотела, - вырвалось у меня. Тихо, едва слышно, но это заставило мужчин затихнуть и повернуться ко мне.

Ноги не слушались, но я все же поднялась. Влас поддержал, сгреб в горстм юбки и приподнял, чтоб не споткнулась о них.

- Лиза бы не хотела, чтоб ты умер. А, если сейчас не возьмешь себя в руки, случиться именно это. Ты не отомстишь, Вова, ты просто умрешь или сядешь.

Он отшатнулся. Лицо страдальчески скривилось. Обойдя остальных, я обняла его за плечи. Погладила по затылку. Собственные слезы душили, но я не давала им пролиться. Если позволю, сделаю только хуже, а этого нельзя допустить. Нельзя допустить, чтоб мы потеряли еще кого-то…

Я подтолкнула Вову к одному из диванчиков. Он упал на него, уронив голову на руки.

- Чисто!

Я подскочила от резкого окрика. Андрей сбежал по ступенькам. Доложил, что периметр чист. Глеб направился к нему, отдавать распоряжения.

Его жена, дети. Диана, Анна, Марк и Инга, тетя Поля. Все здесь. Все живы.

Не все…

Я сжала зубы.

- Пей, - Влас протянул Вове стакан почти до краев наполненный коньяком и тот осушил его практически залпом. Закашлялся, подавившись.

Не лучшая идея столько спиртного…

- Мы их найдем, брат. Я обещаю.

Вова промолчал.

Я взяла Власа за руку. На несколько секунд наши взгляды пересеклись. Больные серые глаза горели на бледном лице.

- Менты приехали!

*****

Кто где стоял, что и как произошло, узнали ли мы нападавших… Мерзкий фарс для галочки!

Их было пятеро. Охранники положили всех. Быстро. Но недостаточно быстро, чтоб спасти Лизу. Кроме нее никто не погиб. Было несколько ранений, но они не фатальные. К счастью.

Свидетелей, что это самозащита полно. У всех разрешения на ношение оружия, потому здесь проблем не будет. Только здесь…

Мы ехали в особняк Тимура. Каждый раз, когда что-то происходило хорошее ли, плохое, собирались там. Сколько всего повидал этот величественный, похожий на дворец, богатый дом…

Вопросы о том, что они собираются делать так и рвались с языка, но я держала рот закрытым. Льнула к Власу, отогревалась теплом его тела, дышала его запахом, ловила ладонью набат сердца. Не плакала. Мелко дрожала, да. Живот сводило, перед глазами периодически плыло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Влас точь-в-точь каменная статуя, если б те умели говорить. Тихим, веским, ровным голосом могли отдавать распоряжения. Я вслушивалась в каждое слово. Толку нет, при нас о делах говорить не будут.

- Ева, мы в кабинете будем, - сказал Влас, когда мы зашли в особняк. - Недолго, но какое-то время потребуется.

Знал, чувствовал, что мне физически больно отрываться от него. Не чувствовать, что он рядом, что он живой. Знал, как мне страшно. Особенно здесь, в особняке, где совсем недавно он истекал кровью на моих руках.

- Если….Если куда соберешься, скажи мне, ладно?

Я пыталась говорить спокойным и ровным голосом, но он подвел. Дрогнул от слез.

Влас криво усмехнулся. Обхватил за талию, коснулся губ своими.

- Не соберусь.

Я смотрела, как черные спины исчезают за дверьми кабинета. Вспомнила фото… Господи, всего несколько часов назад мы с Лизой-наивно счастливые-наводили красоту, чтоб выйти замуж за любимых мужчин. А теперь ее нет. Теперь она в непрозрачном пластиковом пакете в морге. Хрупкая и до ужаса молоденькая. Слишком, слишком молоденькая чтоб умирать.

Я зажала рот ладонью.

- Идем, я помогу переодеться, дочка, - проговорила тетя Поля.

Подхватила юбки, помогла мне подняться наверх. И там, в спальне Власа, уверенными руками разобралась с застежками.

Слезы текли по лицу старой женщины, но она игнорировала их.

- Я вам воды принесу, - сказала я, набросив халат.

- Не нужно, дочка. Ты…Ты иди лучше искупайся. Легче станет, милая. А я пока чай заварю.

Не станет. Но я послушно поплелась в ванную. Постояла под душем, скрупулезно смывая потекший макияж, расправляясь с прической. Быстро высушила волосы, скрутила их в пучок. Даже подкрасилась, чтоб скрыть заплаканные глаза. Надела светло-серое трикотажное платье, стараясь не думать, какой счастливой была, когда снимала его вчера вечером. Мы с Лизой так и уснули в одной комнате. Дань традиции проводить предсвадебную ночь не с женихом.

Господи…

Колготки, армейские ботинки. И поскорее в кухню. Останусь в одиночестве, начну рыдать. А этого нельзя.

- О, дорогая, - Ирма повисла на мне, сжав в объятиях. Противно отозвались ушибы, но я не подала виду и на несколько секунд обняла девушку в ответ. Свое дурацкое предубеждение против нее сейчас лучше засунуть подальше. Каролина в прошлом, для ассоциаций не время.

- Как ты? Ой, какой глупый вопрос… А меня трясет всю. Это было так страшно.

Далее следовал эмоциональный рассказ о том, как она перепугалась, какой ужас и что же теперь будет дальше. Я слушала в пол уха и пила приготовленный тетей Полей чай. Убеждала себя, что девчонка не виновата в знакомстве с бывшей Власа и что эта ее раздражающая болтовня выход эмоций и лучше, если она все это выплеснет на меня, чем на Марка, которому явно не до нее.

- Это же как-то связано со складом. Точно. Я уверена. Нападавших послал тот же человек.

Я открыла рот, чтоб возразить. Именно тот человек послать уже никого не мог. Но не проронила ни слова. Я ей не доверяю. Я никому не доверяю, кроме мальчиков и… И Лизы.

- Тот же, кто стоит за Черепом. Марк говорил, я слышала. А Влас тебе что-то говорил насчет этого? Они уже знают, кто он?

- Не говорил. Я ни о чем не спрашиваю.

Ложь получилась очень уверенной.

- Серьезно? Ты вышла замуж за человека, о делах которого не спрашиваешь? Могла умереть сегодня, ты это понимаешь?

- Я пойду посмотрю, не освободились ли они.

Я отставила чашку, соскочила со стула.

- Да подожди ты! Не обижайся, ладно? - она осторожно взяла за руку. - Мне просто плохо, понимаешь? Все начиналось как крутое приключение, а теперь вот это. Я не могла представить, что в какой-то момент сама попаду под пули. И теперь, - она пожала плечами, - даже не знаю, что делать. А ты? Ты никогда не думала, - она понизила голос, - уйти от него.

- Не думала. Никогда. И не думаю.

- А я…Я не знаю. Я же столько всего слышала. Что со мной будет, если я уйду. Никто ведь не защитит, если…

Что будет, если такой мужчина, как наши перестанет доверять? Что будет, если от него уйти, зная…Столько. Страха к Власу внутри не возникло. Он бы мне не навредил. Что до Марка…

- Я не знаю, Ирма. Не знаю, правда.

С этими словами я ушла.

Глава 35

Новость попала в прессу. Мне звонила мама, сестра. Я успокоила их, а саму накрыло эйфорией, что родных не было на свадьбе.

Стоя на открытом балконе, я, ежась от холода, куталась в плед и смотрела в разрезанную светом фонарей темноту. Охранники то и дело обходили территорию бесшумными тенями скользя по дорожкам и лужайкам.

Господи, зачем был этот праздник? В такой обстановке, почти в разгар боевых действий. Расписались бы и все.

- Он очень хотела, - за спиной стоял Вова.

Я поняла, что мысли о свадьбе произнесла вслух.

- Даже Тимур с этим всем был не очень за. А я настоял. Она хотела, - выдавил он.

Стоял, пошатываясь и держался за рамку сбитой рукой. Во второй была почти пустая бутылка коньяка.

- Иди сюда, подыши, - я протянула ему руку, и мужчина взялся за нее.

Так, как делала это Ксюша в детстве. С доверчивой потребностью в защите и поддержке.

Забрала у него бутылку, а мужчина тяжело облокотился о балюстраду. Испугавшись, что он потеряет равновесие и свалится, ухватила под локоть.

- Не высовывалась бы, Ева. Вдруг кто-то уже пристреливается…

Он потянул меня вниз, на пол. Теперь мы сидели, спиной к балюстраде. Нашарив бутылку, Вова, поморщившись, допил коньяк и выкинул ее через балкон.

Звон. Возня.

- Все нормально, это мы, - крикнула не выглядывая.

Посмотрела на Вову. Его лицо было очень бледным, полумрак это подчеркивал. Взгляд стеклянный от спиртного.

- Серьезно, иди внутрь.

- Территорию охраняют, Вов…

Он горько усмехнулся.

- Свадьбу тоже… Охраняли.

Я промолчала. Комок подкатил к горлу, да и слов не было. Не существовало слов, способных утешить.

- Ты бы валила, Ева. За бугор, подальше… Прямо сейчас бы валила. Влас поймет. И ему так будет проще, чем увидеть, как убьют. Ты поверь… Я его тысячу лет знаю. Он тебя больше жизни любит. Так же, как я…

Я прикоснулась к обтянутому черным пиджаком плечу.

- Почему кому-то там, - Вова кивнул на небо, - нахрен не сдалась моя жизнь? Они забрали ее… Какого хера, Ева? - заорал он. - Она ж ни в чем не была виновата!

Он зарыдал. Страшно, как плачут только сильные мужчины, у которых этих самых сил больше не осталось.

Я обняла его за шею, прижала голову к своему плечу, забралась пальцами в волосы. Гладила их, слегка покачиваясь, словно баюкая его так же, как когда-то баюкала сестру. И Мишку с Машкой.

- Спасибо тебе, - сонно просипел Вова, успокоившись, - за дружбу. За все. Ты удивительная. Но я серьезно, Ева, - отклонился, отер руками лицо, - это не пьяный бред. Уезжай.

Я покачала головой.

- Не могу. Я люблю его.

- Люблю… Любовь этого не стоит.

В проходе мелькнул знакомый силуэт. Влас. И он точно все слышал. Я отчаянно замотала головой. Пусть они потом это обсудят. Пожалуйста, пусть потом…

- А я ищу, где вы, - Влас привалился к рамке балконной двери.

- Да воздухом дышу, как босс велел.

- Угу.

- Вов, давай тебя спать уложим? - я погладила его по волосам. - Давай, ладно?

Он кивнул. Влас помог ему подняться, дойти до кровати. Вова, не раздеваясь, повалился на нее. Я стянула с него ботинки, укрыла пледом, включила ночник. В кромешной тьме все страшнее…Минуту спустя дыхание мужчины стало глубоким и медленным. Мы с Власом тихо вышли.

- Как ты? - я положила ладони ему на грудь и посмотрела в лицо.

Уставшее, убитое и бледное. Даже в спекшихся губах ни кровинки. В серых глазах темнота.

- Как я? Шутишь? Мне-то не в первой…

Я обняла его за талию. От него пахло спиртным, усталостью… Кровью?

Нужно снять этот дурацкий костюм!

- Пойдем, Влас. Переоденешься, примешь ванну. А потом мы поедим. Не знаю, как ты, а я очень голодная.

Соврать вышло очень натурально.

Мы зашли в ванную. Я поставила набираться ванну. Стянула с него пиджак, пробежалась пальцами по пуговицам рубашки и сняла ее. Влас не мешал. Стоял, глядя на меня своим темным взглядом, внимая прикосновениям. А потом накрыл рот поцелуем. Жадным, неистовым, голодным. Не только по удовольствию, но по ощущению жизни. Моей, его. Нашей. О, как хорошо я его понимала.

Холодные пальцы забрались под платье, потянули его вверх, скользя по стану, сняли через голову. Правая рука двигалась скованно. Снова разболелось плечо. Влас никогда не показывал, но я уже чувствовала, когда ему больно. Делала массаж, разминая еще не полностью зажившую мышцу, мазала обезболивающей мазью.

Одежда полетела прочь. Подхватив под бедра, Влас поднял меня на руки не переставая целовать. Губы, шею, лицо, грудь… Я оплела его ногами, прижимаясь крепче. Вздрогнула от ощущения холодного кафеля стены, в которую мужчина меня втер собой.

Нетерпеливый рывок внутрь. Блаженство в каждой клеточке моего тела, принадлежащего без остатка этому мужчине. Драгоценные минуты, на которые мы забылись друг в друге.

Разомлевшие, мы забрались в ванну. Переплелись в теплой воде.

- Я люблю тебя, - прошептал Влас, щекоча ухо дыханием. - Никому не позволю тебе навредить. Ты мне веришь?

И я честно, на одном дыхании ответила.

- Верю. Ты сильнее их всех, Влас.

- Ты это во мне любишь, да? Силу? За нее меня выбрала?

- Да.

И за нее тоже. А еще за столько всего. Того необъяснимого, что притягивает и не отпускает раз и навсегда.

Глава 36

Утром снова начался снег. Белые хлопья таяли, не успевая укрыть сырую землю, исчезали в глубокой и темной могиле. Страшной, как бездна. Поглотившей мою маленькую, мою милую наивную подружку за короткий срок ставшую ближе, чем родная сестра. Жену Вовы. Часть нашей семьи.