Любимая игрушка Зверя

Глава 15

Я отпускаю ее. Опять. Разрешаю уйти. До дверного проема. Взглядом вгрызаюсь в тонкое тело. А хотел бы вгрызться зубами. Нагнуть и вогнать вглубь воспаленный от похоти член. Долбить, пока голос от воплей не сорвет, пока в конвульсиях не забьется, пока не кончит подо мной раз сто. Пока не сдохнет. Тварь. Гадина. Совсем башку задурила. Отравила собой. Сука. Дрянь. Ядовитая. Холодная стерва. Реально убил бы. Порвал.

Закрываю глаза. Стискиваю челюсти до скрипа. Желваки играют, ходуном ходят. Десны саднят. В паху настоящее пекло.

Зверь рвется на волю.

Зачем сдерживаюсь? Чего выжидаю? На черта мне нужна добровольность? Она моя, а значит, могу брать сразу и без вопросов. Кто остановит?

Настигаю жертву. За шаг. Наматываю светлые волосы на кулак, толкаю ее обратно к столу, срываю уродскую одежду и раскладываю добычу.

Да. Так. На живот. По ходу, резко прикладываю. У нее кровь носом идет. Наплевать. И не такое стерпит. Переживет. Привыкнет. Еще и кайф научится ловить. Другого выбора не светит.

Я ее растрахаю. И затрахаю. Долго. Жестко. Размеренно. На свой вкус. Обработаю каждое отверстие. Ни одно без внимания не оставлю. Везде побываю. Всюду.

Хватит мять яйца. Пора оторваться.

И я отпускаю тормоза.

Натягиваю влажную плоть грубым рывком. Продираю член насквозь. Вбиваюсь внутрь снова и снова. Одурело. Ошалело. Тараню без жалости. На кол насаживаю. Наслаждаюсь хрипами и воплями.

– Нет, нет, нет, – молит она. – Пожалуйста, нет. Не надо. Прошу. Нет…

Валяй. Разве я могу отказать даме в милости?

Сдергиваю ее со своего одеревеневшего члена, разворачиваю лицом к себе и опускаю на колени. У нее по-прежнему кровь идет, темные струи густо заливают подбородок и щеки. Роскошное зрелище. От такого член железным становится. Стояк бешеный.

Надавливаю ей на челюсти, заставляю широко раскрыть рот и проталкиваю член между разомкнутых губ. Прямо в глотку. Рывок за рывком.

Дьявол.

Когда я открываю глаза, ее уже нет рядом. Остается только запах. Свежий. Дразнящий. Дурманящий. Стиральный порошок и что-то еще. Неуловимое. Непонятное. Как будто персиками пахнет или абрикосами. На духи не похоже. Видно, от природы. Родное.

А еще остаются всполохи моих диких фантазий. Стиснутые кулаки и мощный стояк, прорывающий штаны.

Проклятье. Ну и дебил. Слюни подотри.

Я берусь за стол и отбрасываю со всей дури. В стену. Посуда бьется, приборы разлетаются в разные стороны. Повсюду щепки. Обломки.

И я обломан. В очередной раз.

Она уходит. Просто уходит. Сваливает. Даже не подозревает, как близко оказывается к насилию, по какому острому краю своими маленькими ножками рассекает. Она не догадывается, как опасно мои нервы канатами натягивать, жилы выматывать.

Надо проветриться. Развеяться. Срочно.

Достаю пачку купюр, бросаю на пол.

Я всегда плачу по счетам. Всегда долги закрываю.

+++

Я никогда не насиловал баб. Не воображал ничего такого. Потребности не возникало. Стоило взглянуть – и девка сама на член прыгала. Мигом ноги раздвигала, на колени вставала, раком выгибалась. Короче, все к моим услугам. Без загонов. Сразу. Рады были, что выбрал и выделил из толпы. Отрабатывали по полной программе. Бывало, пытались ездить по мозгам бредом про ухаживания и свидания, но быстро стухали, понимая: такой номер не прокатит. Голый секс. Никаких отношений. Точка. Я не гребаный романтик. Время не сливаю. Только сперму. Кто против – не держу.

Добровольность, мать ее. Абсолютная прозрачность намерений.

Конечно, каждая девчонка мечтала, что я втрескаюсь по уши и поплыву, предложу ей выйти замуж или хотя бы стану трахать на постоянной основе. Каждая считала себя особенной, идеально мне подходящей, настоящей суженой.

Я это дерьмо не поддерживал. Их мечты – их проблемы. Но во всем привык оставаться честным. Никакой надежды. Никаких обещаний.

Зачем кормить иллюзиями?

Я мог бы силой заставить. Принудить любую. Тут главное – не перебрать. Не прибить ненароком. Но какой нормальный мужик начнет бабу насиловать?

Мерзость. Одно дело на ринге раскатывать себе подобных. В ноль уделывать. Гасить. И совсем другое – слабых девчонок против воли валять.

А потом появилась она. И сорвала мою крышу на хрен.

Первая, кто отказал. Единственная. Может, тем и зацепила? На крюк насадила. Все нутро выкрутила и выдрала.

Сука. Любимая.

Она все самое темное пробудила. Зверя проняла. Такое сотворила, что мне самому страшно. Вдруг берега попутаю. Вдруг свои проклятые фантазии в жизнь воплощу.

Тогда костей не собрать. Никакая кровь жажду не утолит. Никаким мясом сыт не буду. Потеряюсь и очнусь, когда поздно будет. Яростью захлебнусь.

Обычная баба. Вроде. Простая. Реально. Что в ней особенного?

Все. Каждое движение. Каждая черта. Манера держаться. Ходить, будто бы земли не касаться, плыть вперед, разрезая пространство. Причем не пошло, не виляя бедрами, не отклячивая жопу, не выкручиваясь. Идти, да так, чтобы каждым своим долбаным шагом нож в грудь втыкать.

Увидел – и пропал. Стоит посреди коридора. Вся такая мелкая. Тощая. Беззащитная. Ни груди, ни задницы. Тонкая совсем. Тростинка. И ростом не вышла. В пах мне дышит. На лице никакой косметики нет. Бесцветная. Белесая. Еще и волосы эти. Как едкой краской вытравлены. Платье дурацкое. Напрочь закрытое. Как у бабки. Хотел рассмеяться – но хохот в глотке застрял.

Зараза. Эти глаза. Голубые. Холодные. Точно две глыбы льда обрушились на меня. В пол вогнали.

И она вся такая. Холодная. Ледяная.

Льдинка… гребаная.

Я бы ее растопил. Сжег дотла. Выжег. Уничтожил. Испепелил. Я бы ее уложил под себя. И любил. Долго. Со вкусом.

Черт раздери.

Я ей просто кивнул. Мол, давай, беги. Удирай от меня, пока можешь, пока цела. А то внутри сидит жадная злобная тварь и точит на тебя свои когти. Прочь, девочка. Прочь. Проваливай.

Ха. Девочка? Это я мальчишка. А она женщина. Моя. Жаль, еще не поняла. Ничего, не тороплю.

Я сразу ее нашел. Еще как на ринг шел, так и отметил взглядом бледно-голубое пятно. Два боя провел. Гнев выпустил. Дыхание перевел и решил, что глупо от своего десерта отказываться.

Лох какой-то под ногами путался. Отправил его на отдых. Нечего было под горячую руку попадаться. А девчонку через плечо перебросил и в берлогу понес. Она вырывалась. Но так многие сперва брыкаются. Для виду. На публику работают. Еще и разрыдаться могут.

Знавал я таких скромниц. Стоит дверь закрыть – сами набрасываются. Член под корень заглатывают, как бывалые профессионалки отсасывают.

Разные «феечки» встречаются. Попадались и вовсе целки. Чем круче прибор обрабатывают, тем выше вероятность, что в других местах окажусь первым.

Хорошо, их паспорта при входе проверяют. Малолеток на порог не пустят.

Все по закону. Четко. Строго. Кроме самих боев. Такое не скоро легализуют. Официально одобренная бойня. Лицензия на убийство. Тот еще вызов общественной морали.

Девчонка дергалась до последнего. Отчаянно. Лихорадочно. Из образа не выходила. Так натурально боролась, что даже я засомневался.

Может, и правда честная? Может, тот лошара по дурости ее привел? Правила не понял или думал – пронесет?

Чемпион волен выбрать себе любую девку. Любую. Вообще. Ну да, обычно из самых крикливых выбирают. Кто на виду, кто сам себя предлагает. Иногда никого не хватают. Лень. Настроя нет. Тянет напиться. Трахаться влом. Но каждый, кто клубную карту получает, знает суть: желание чемпиона обжалованию не подлежит. Если захочет взять бабу на ночь, то ничего спрашивать не станет.

Смущают правила? Добро пожаловать на хрен. Не ходи в звериное логово. Силком сюда никого не затягивают. А раз пришел, значит, в курсе.

Девчонка лепетала что-то про мужа. Показывала кольцо. Детей вспоминала.

Актриса. Сказочница. Такие любят болтать. Сами от своих рассказов заводятся и распаляются. Текут как шлюхи.

Да и откуда у нее двое детей? Худющая. Щепка. Не смахивает на рожавшую женщину. Явно заливает. Когда бы успела столько потомства наплодить? По виду ей максимум лет двадцать. Если бы не знал, как охрана всех телок проверяет на предмет возраста, то лично бы паспорт посмотрел.

Я содрал с нее тряпки. Стало лучше. Гораздо. Гладкая кожа. Прозрачная. Изнутри чуть ли не светится. Холодная. И обжигающая. Манит коснуться. Зацеловать. Языком пометить. И губами пройтись. Такое тело грех под убогими шмотками прятать. Надо обнажать.

Мой член колом встал. До боли вздыбился.

Девчонка дрожала. Очень естественно.

А я уже не думал. Все мысли в яйца утекли. Живот как свинцом обожгло. Будто месяц не трахался. Год. Два. Вечность. Одурел от нее. Ошалел.

Грудь маленькая. Грудка. Даже трогать страшно. Вдруг синяки оставлю. Провел пальцами по соску, едва коснулся и чуть не кончил.

Содрал с нее трусы. Еще жарче стало. Градус в башку ударил. Небритая она там. Совсем. Но аккуратная. Ладная. Вроде привык, что бабы там начисто все удаляют или стрижки дебильные мутят: полоски, котята, сердечки. А тут иначе. И член похотью обдало.

Буду драть ее ночь напролет. Только нежно. Осторожно. Она же совсем хрупкая. Как из фарфора. Игрушечная. Нужно меру соблюдать.

И кажется, я ее не отпущу. На неделю возьму. Для начала. Может, продлю. Если мозг не будет выносить, то надолго сойдемся.

Ха. Придурок. Сопливый и наивный.

Девчонка меня наколола. Обвела вокруг своего маленького пальчика. Отвлекла просьбой о выпивке, ослепила милой улыбкой, тихо подкралась.

И видел же – прячет что-то. Держит за спиной. Видел. Понимал четко. А угрозу не оценил, не распознал, не почуял серьезность подвоха.

Ну не ждал я никак, что гантелей по затылку врежет. Приложит по башке и не моргнет. Со всей силы зарядит в бубен. На ринге ни разу не отрубался, а тут у ее ног по полу растекся, будто баран растянулся. Только краем сознания удержался, однако двинуться не мог.

Я чувствовал ее холодные пальцы на горле, но даже ухмыльнуться не удалось.

Проверила пульс. И удрала. Сучка. Прихватила куртку. На следующий день вернула. И деньги не тронула. Невозможная баба. Нереальная. Стерва долбаная.

Никогда прежде женщина столько чувств во мне не будила. Вроде и зол на нее, а ржать тоже охота. И догнать ее нужно, наказать по всей строгости, задать жару. И отпустить согласен, простить и помиловать без разборок.

Избаловали меня. Привык получать все, чего пожелаю. Исключений не встречал. Отказа не слышал. Имел по обоюдному согласию. Раз или два, месяц максимум. И достаточно. Обычно короткого контакта хватало. Никто не цеплял, за горло не брал.

Пробил информацию по девчонке и охренел. Не актриса. Не сказочница. Правда все, от и до. Двое детей. Пацан здоровый. Девка еще мелкая. Муж – олень. Хотел в боях принимать участие. Таких лохов специально на вступительный взнос разводят. Обдирают до нитки. Кто поумнее, тот сам соскакивает. А тупарей после первой же схватки в больницу шлют. Ну или сразу на кладбище закапывают. Как повезет.

Ладно, по сути – я обалдел. Челюсть в пол. Точно опять вырубило. Молотом по башке. Штангой. Расклад удивительный. Кто бы угадал?

Моя одержимость. Первая. Последняя. Единственная. И имя ей – Ирина Шолохова. И ей тридцать три. Жесть. Тридцать три. Двое детей. Муженек ничего заработать не может. Она торгует на рынке. Всю семью тянет. Еле концы с концами сводит.

Ураган, а не баба. Но другая бы меня не уложила. Не сбила с ног.

Я следил за ней. Мотался хвостом как слюнявый школьник. Никак понять не мог, чего жажду. Затрахать до полусмерти или забыть навсегда. Штормило жестко.

Я ощущал себя маньяком. Шизанутым напрочь. Между рядами на рынке бродил, во дворе ее дома торчал. Точно двинулся умом. Долбанулся.

Зачем за ней таскался? Черт разберет. Пытался понять, чем проняла. Почему аж до печени вошла. Нутро прокрутила.

А потом решил – моя. Нечего размышлять. Нечего гадать. Нужно добиваться. Заполучить эту дикую девчонку.

+++

Я мчусь по ночному городу на полной скорости. Выброс адреналина помогает очистить разум. Перезагружает мозг, удаляя все лишнее.

Возвращаю контроль. Крепче сковываю своих демонов. Нахожу прочные железные цепи. Стальные сети. Захлопываю клетку.

Темные улицы вспороты неоновыми огнями. Пульсируют как артерии. Город живет только в самое мрачное время суток. Существует по-настоящему. Прямо как я.

Обретаю покой. На время. Сдерживаю тьму.

Я не хочу сорваться. Не сейчас. Не с ней. Я должен защищать ее. Оберегать. Маленькая девочка. Женщина. Моя. Тонкая. Точеная. Хрупкая.

Дьявол.

Не хочу ее пугать.

Гребаное искушение. Достаточно приказать – быстро скрутят и приволокут, в ноги швырнут. Муженек ее ничего поделать не сможет. Если вставлю ей хоть один раз, она сама к нему больше не пойдет, не вернется. Навсегда рядом останется.

Я умею трахаться. Умею делать хорошо. Мне в кайф, когда баба течет, когда отвечает на каждый толчок, когда бешено извивается на члене, бьется подо мной.

А она… Льдинка. Толком и не траханная. Это сразу чувствуется. Она нормально не кончала. Потому оргазма испугалась. Разрыдалась. В ужас от самой себя пришла.

Что у нее за муж такой? Жену не трахает. Хотя это хорошо. Если бы трахал, я бы его убил. Не лучший способ ухаживания, верно?

Я и так не особо разбираюсь в этой романтической чухне. Первое свидание прошло хреново. А с другой стороны – может, и неплохо?

Я не изнасиловал ее. Не завалил силой. Не сотворил и десятой доли того, что мог и до безумия хотел. Потрогал и отпустил. Приласкал слегка.

И сегодня, если этот лох полезет на нее, она ему не даст. Стыдно ей. Вроде как изменила. Кончила рядом с чужим мужиком. Без секса, но так еще хуже. Предательство. И она подумает. Представит. Невольно. Если от моих пальцев такое почувствовала, то как тогда на члене?

Стоп. Пора тормозить. Зря в голову к ней лезу, только сам сильнее залипаю.

Лучше отвлечься. Не дуреть. Слить возбуждение на стороне. Как повстречал ее, так никого и не драл. Глупо. Опасно. Совсем озверею и однажды сорвусь. Наломаю дров. Поломаю девчонку. Нельзя. Стоп. Запрет.

Надо шлюху найти. Завтра. Сразу как с делами разберусь, так напряг и сброшу, решу вопрос со своим каменным стояком.

Я возвращаюсь домой далеко за полночь. И получаю охренительный сюрприз.

Круто. Прямо как на заказ. Кто там мои желания подслушивает и выполняет?

Голая девка в коридоре. Ну, практически голая. В кожаном ошейнике со стальными шипами, поводок длинный, между сиськами висит, требует ухватить. На башке уши прикреплены. Черные. Пиздец. Это типа зайчик?

Я узнаю это тело. Не сразу, но узнаю. Я часто ее имел. В самые разные отверстия. Долго, размашисто, с оттяжкой. Ни в чем себе не отказывал.

Анжелика. Дочь важного чиновника, партнера по бизнесу моего отца. Прирожденная шалава.

– Кто тебя пустил? – спрашиваю.

Дом элитный. Просто так в хату не завалиться. Ключей у нее нет.

– Не важно, – мотает башкой. – Я подумала над твоим предложением. И вот. Я согласна. Давай. Приказывай. Все исполню.

Бухается на колени, жопой ко мне поворачивается, виляет, показывая пушистый хвостик. По ходу, анальную пробку воткнула. Совсем сдурела девка.

– На что ты согласна? – уточняю.

– На все, – подползает ближе, преданно заглядывает в глаза. – Быть твоей рабыней. Ты сказал, мы можем продолжить отношения, только если я начну выполнять все твои приказы, даже самые унизительные.

Я сказал? Серьезно? Когда? В нашу последнюю встречу я был вдрызг пьян. Мог и не такого бреда нагородить, лишь бы она отвязалась. Назойливая девка. Достала в край.

Но красивая. Не спорю. Высокая и стройная, фигуристая, есть за что ухватиться. Я таких обычно и драл. Вот мой типаж. Модель. Здоровые сиськи, упругая жопа, рабочий рот. Я их пачками имел. Потоком. Ночь за ночью. День за днем. Брюнетки. Смуглые от природы, в солярии зажаренные или на морях. Предпочтения устоялись четко.

А теперь не прет. Как отрезало. На ровном месте.

Точнее – не перло. Сейчас это подходящий вариант. Особенно теперь, когда девка трется о мои сапоги голой грудью и постанывает.

Что-то в этом есть. Грязное. Развязное. Мутная тема. Но член подергивается, отзывается, твердеет.

Только я уже другое вижу. Другое представляю. До одури четко. Без хвоста. Без ошейника. Без ушей этих чертовых. Просто голая. Моя. На коленях.

Охренеть. Мотаю головой, прогоняя мираж.

– Прошу, Ник, – шепчет Анжелика. – Я сделаю все, что захочешь. Только не прогоняй. Я не могу без тебя. Не могу.

Отец думал, я на ней женюсь. Спал и видел нашу свадьбу. Объединение капиталов.

Что же. Я разочаровал его. В очередной раз. Послал назойливую шлюху куда подальше. Месяц не видел, и вот, приползла. В ошейнике, на коленях. Отличная была бы жена. Прямо фотка в семейный альбом. Сука, до слез пронимает.

Хотя для траха сойдет. И от жести заводится. Нужная мне волна поймана.

– Ник, пожалуйста, – молит девка. – Дай мне свой член. Разреши пососать. Я не хочу никого другого. Только тебя. Я готова на все. На самые порочные фантазии. Ты же видишь. Не отступлю. Не откажусь от своих слов.

– Хорошо, – ухмыляюсь.

Беру поводок, дергаю, выталкиваю шлюху за порог.

– Ник! – вопит она. – Ник. Не надо! Не прогоняй. Не… Ты же… Ты обещал… Ты…

– Это мой первый приказ, – обрываю. – Оценю твою покорность.

Затихает. Затыкается моментально.

Ну надо же. Правда хочет рабыней стать? Я не фанат всего этого БДСМ-говна.

Захлопываю дверь и набираю начальника охраны, отдаю распоряжение одеть шлюху и вернуть домой, а также уволить тех дебилов, которые ее ко мне пропустили.

Ну не стоит член на эту шмару тратить. Не стоит, и все. Лучше уж просто подрочить, молодость вспомнить.

Льдинка мозг выедает. Других драть не дает. Собственница. Прямо как я. Жадная и голодная.