Любимица Императора

Часть 4. Предал я

— Господин, я… не хочу, — стоя на коленях, четырнадцатилетняя девушка не верила в то, что ей нужно выполнить столь страшный приказ.

— Не хочешь подчиняться мне? — приподнял бровь парень восемнадцати лет, сидя на кровати своего верного слуги.

— Нет, я хочу, но… убивать… — Пан Юань только получила признание своих сил, став полноценным членом войска клана Цзань, а тут ей уже дают приказ убить будущего наследника царства Мэй.

Ребёнка…

Кланы давно воюют меж собой, но пока у них стояло затишье. Это было лишь из-за болезни Императора Мэй. Если он умрёт, и на его место не встанет единственный наследник, то это будет шанс для Цзань Цзинсун: показать себя перед отцом, захватив своё первое Царство.

Вот только сейчас идти на войну было глупым и рискованным шагом, а вот отправить убийцу сделать грязную работу и отчистить путь — как раз являлось необходимостью! Вот только, почему именно четырнадцатилетней девочке выпала такая «Честь», Юань не понимала, но Цзань Цзинсун умел красиво говорить, пояснив своё решение.

— Ты моя самая верная подчинённая! Моя правая рука. Кому, если не тебе, я могу доверить своё возвышение? — юноша с лицом ангела присел возле Пан Юань, приподняв её голову на себя, — Пожалуйста, это правда необходимо. Если не мы их, то они нас, и тогда… — Цзань Цзинсун опустил взгляд. И лишь увидев, как лицо Бога опечалилось, девушка резко подскочила, не в силах вынести страдание любимого человека.

— Я поняла вас, господин! Положитесь на меня. Я все сделаю! — бросила клятву Пан Юань, не зная, что именно в тот момент попалась на удочку лживого Бога.

Ночь

«Прости меня…» — смотря на спящего ребёнка, рука убийцы дрожала.

Кровь

«Но я должна это сделать. Мне так жаль…» — по щекам убийцы потекли горькие слёзы. Это не первое убийством Юань, но первое, в котором погиб невинный.

Крики

«Я…» — убийца посмотрела на свои руки. Они были все в крови.

Боль..

— Ах..

Проснувшись утром, Пан Юань обнаружила себя лежащей возле дерева. В свой сарай она вчера так и не вернулась, заплутав по лесу и присев возле дерева, изрядно истратив кучу энергии в пустую.

Отряхнувшись от песка, девушка побрела в Царство Моу, вновь приобретя свои пустые ко всему глаза. Прошлого уже не исправить. И думать о нём не имеет смысла. Пан Юань считала, что убив Цзань Цзинсуна, она хоть немного, но очистит свою душу. Ведь её Император — страшный человек, и девушка всегда это знала, но закрывала глаза, не в силах противиться любимому…

— О, Нуна, молодец! У тебя получилось!

Услышав голос, который обычно звучал грубо и холодно, Пан Юань повернула голову, увидев, как Юншэн Фанг тренирует вчерашнюю девочку, уже чистую и переодетую. Сейчас по виду ребенка никто и не скажет, что вчера она с трудом стояла на ногах. Видя, кто взялся за беднягу, девушка немного успокоилась, ведь теперь никто не посмеет тронуть ребёнка под опекой самого генерала.

Почувствовав на себе взгляд, мужчина обернулся, увидев Пан Юань, стоящую достаточно далеко от них, но всё же в поле зрения.

— Идём, ты заслужила Юэбин. — взяв ребёнка за руку, повёл её за собой мужчина.

— Ура! А что это?

Несмотря на то, что воин наверняка желал оскорбить своим действием даму, показывая то, что она недостойна смотреть на ребёнка, сама Юань была более чем довольна, тем, что вчерашняя бедняга улыбается и ходит хвостиком за надёжным человеком, который явно не даст её в обиду.

— Юншэн Фанг всегда хорошо ладил с детьми. Не то, что я, — услышав голос, девушка обернулась, увидев Императора Моу. — Помню, в детстве он также награждал меня за старания вкусностями. Ох, чудное было время.

— А сколько ему лет? — спросила Юань, видя мужчину тридцати пяти лет, но по-настоящему явно старше.

— Сейчас 57. Он в 36 получил своё бессмертное тело. — поведал Моу Лин, ни на секунду не отводя взгляда от Пан Юань, будто изучая её, — Пойдём, составишь мне компанию за завтраком.

Мужчина пошёл по тропинке в свои покои, и хоть Пан Юань не хотела идти за ним, но голод дал о себе знать. Месяц питаясь скудной едой, девушка, плюс ко всему, два дня уже почти ничего не ела, а вчера истратила столько энергии, что сейчас готова была проглотить кабана.

Идя за Императором Моу, Юань замечала, как слуги то и дело перешёптываются, глядя на них. Моу Лин тоже заметил это, потому поспешил сказать:

— Не обращай на них внимание. Их злость можно понять.

— Я и не обращаю, — пожала плечами Юань, заходя за мужчиной в его роскошные покои.

Комната Императора Моу, как и полагается, была роскошной и просторной. В ней царила гармония и пахло цветочными благовониями. Расположившись за круглым столом, Пан Юань приняла угощение и чай, желая лишь поесть и уйти. Но у Моу Лина имелись иные планы…

— Как тебе живётся в моих владениях? — поинтересовался мужчина, сам не притронувшись к пище, явно будучи сытым, что навело Юань на мысль, что её загнали в сети приманкой в виде еды.

— Не плохо. — пожала плечами дама, не горя желанием болтать.

— Вот как? — приподнял бровь Император, — Сегодня я решил навестить тебя, и узнал, где ты спишь… — выдал мужчина, от чего заклинательница приостановил поедание пищи, — А потом увидел, что на тебя нет порций, хотя должна была быть. — продолжил кидаться фактами Моу Лин, но Пан Юань не считала это какой-либо тайной, потому лишь снова пожала плечами, продолжив есть, — Тебя не злит такое отношение к себе?

— Да нет. Оно вполне оправданно, так к чему злиться? — искренне не понимала мужчину дама. — Будь они добры ко мне, тогда я бы удивилась, — усмехнулась Пан Юань, а вот на лице Императора не было и намёка на улыбку.

— Ты привыкла получать такое отношение к себе? — продолжил допрос мужчина.

— Не совсем. — задумалась девушка, помня, что в царстве Цзань имела комфортные условия и никогда ни в чём не нуждалась, в отличии от этого места, где ей нельзя даже получить чистой одежды, — Просто для меня это всё мелочи. Я редко бываю в своих покоях, так какая разница: сарай это или ваша комната? — бросила дама, говоря свои слова спокойным голосом, — В еде я не привередлива, и лучше уж недоесть, чем получить в рис яд. — понимая, что не была бы удивлена отравлению в данном месте, заклинательница подумала, что даже и хорошо, что она сама добывает и готовит для себя еду, — Так что, как я и сказала, меня вполне всё устраивает! — улыбнулась Юань, считая, что лучше уж жить на улице, чем с бывшим господином под одной крышей.

— Вот как… — задумчиво бросил мужчина, смотря на свою чашу в руке, после чего с уст Императора раздался смех.

«Божечки, он что, с ума сходит?» — приподняла брови дама, не зная, как реагировать на столь странную реакцию.

— Ты и вправду необычный человек. — проговорил Моу Лин, наклонив свою голову набок, — Обычно сильные люди пытаются заполучить как можно больше себе, будь то богатство, слава или признание. Чтобы такой человек и был доволен столь скудными подачками… Такое я вижу впервые.

Юань и впрямь много было не надо. Богатство? Да зачем оно вообще нужно? Девушка не видела своего будущего, да и не считала, что после содеянного сможет жить дальше. Всё же, убить ненавистного, но любимого человека — это очень и очень больно. Пан Юань понимала, что убийство станет последней каплей боли, полностью убившая в ней человека. После этого девушка не собиралась продолжать свою жизнь.

Слава? Признание? Да после всего, что наделала одарённая заклинательница, ей может только сниться прощение людей! Дама даже сама себя простить была не в состоянии, что уж говорить о людях…

— Да вас тоже сложно назвать нормальным человеком, — усмехнулась Юань, а вот Моу Лин сузил глаза, думая, что девушка собирается его оскорбить, — А что, разве я не права? Все нормальные смотрят на меня с опаской и отвращением, а в вашем взгляде, я вижу, лишь… — Пан Юань пристально уставилась на жёлтые зрачки мужчины, — Интерес.

Глаза Императора дёрнулись, что было слегка странно для такого стойкого мужчины как он, поставивший уже не одно царство на колени. Закончив с едой, дева думала встать и уйти, но Моу Лин ещё не всё сказал.

— Потому что я вижу в тебе себя. — услышав данные слова, Пан Юань приостановилась у двери, думая, что ослышалась.

Император видел в ней себя? Что за чушь? Моу Лин славится честью и добродетельностью, которую он проявляет к своему народу, ничего для него не жалея. Мужчина за пять лет вытащил своё царство на новый уровень, будучи теперь почти выше всех других. А что сделала Пан Юань? Она всю жизнь отдала ради одного человека, делая всё лишь по его прихоти, наплевав на всех, даже саму себя.

— А я не вижу ни единого сходства, ведь… — открывая двери и уходя, девушка напоследок бросила, — Быть мной — это значит быть монстром, а монстра бы так все не уважали.

Император хотел что-то сказать, но закрывшаяся дверь не дала ему этого сделать. Идя по коридору, дама ощущала такую пустоту и злость внутри… Почему кто-то смеет сравнивать её с собой? Да будь он хоть наполовину похожа с Пан Юань, от Императора бы отвернулись все, а не тянулись бы, как пчела на мёд. Тяжело вздохнув, дама поняла, что хочет проветрить голову, потому направилась в город грёз.

Главный город Царства Моу был воистину велик. Чтобы обойти его целиком, не хватит и целого месяца. Прогуливаясь по местности, девушка слегка выделялся из толпы, будучи в форме воина Моу. Впервые за месяц на даму не смотрели, как на отродье, поскольку никто её не знал.

Когда на улице начало темнеть, Пан Юань зашла в местный бар, решив расслабиться по полной. Все с уважением подносили гостье закуски и вино, а дама без зазрения совести принимала это, хотя не имела в кармане и гроша.

Смотря на чашу в руке, Юань невольно вспомнила дни, когда она выпивала с Цзань Цзинсун. Как весело и хорошо ей было расслабляться с Императором, чувствуя себя особенной лишь рядом с ним. Только рядом с Цзань Цзинсун девушка правда чувствовала себя желанной, а лишившись смысла жизни, Пан Юань начала принимать себя как обычного воина, ничего не стоящего в этом мире.

Девушка чётко помнила улыбку своего господина. Она всегда улыбалась, видя Цзань Цзинсун, а когда тот приподнимал свои губы, дама и вовсе расцветала. Сейчас же, вспоминая, как Император Цзань смотрел на неё, Пан Юань ощущала лишь боль.

Если так подумать, вся жизнь девушки — это сплошное разочарование: она никогда не жила для себя. Никогда не думала о том, что это важно. Но самой ужасной ошибкой Пан Юань было делать кого-то своим смыслом жизни… Нет человека — нет смысла. Девушка понимала, как сильно вляпалась, а осознание того, что в этом виновата она сама — давило, как тяжёлый груз на плечах.

Самое ужасное в нынешней ситуации для Пан Юань было не презрение людей, не ненависть к любимому человеку, не потеря смысла жизни, а то, что девушка всё ещё любила того, кто безжалостно пронзил её тело мечом.

Тыщь

Стоило Юань вспомнить момент своей смерти, как рука дёрнулась, и чаша вина упала на пол, разбившись вдребезги, как и его сердце.

— Оу, госпожа, вы в порядке? Кажется, вы сильно опьянели… — заметил владелец бара, вежливо обходясь с гостем, что заказала на круглую сумму, — Думаю, вам уже пора. Если хотите, то после оплаты я могу попросить кого-то проводить вас, — предложил мужчина, но девушка не реагировала на него, смотря на разбитую чашу. — Госпожа, пора расплачиваться, — уже злился владелец, начиная немного понимать то, что перед ним сидит уж слишком молодая военная особа, вряд ли имеющая в кармане хорошие деньги, — Вы же заплатите за то, что съели и выпили, да? — уже на прямую требовал оплатить счёт мужчина, но Пан Юань лишь вздохнула, в конец выбесив этим владельца, — Ах ты-ж мелкая зараза! Да ты заплатишь мне, ясно!? Я отдам тебя в бордель! Хоть оплатишь половину счета тогда! — вышел из себя здоровяк, начиная махать руками и угрожать заклинательнице, но та даже бровью не повела, начиная подниматься из-за стола. Но, будучи в опьянении, девушке не удалось этого сделать, — Куда собралась? Ты никуда не уйдёшь, пока не оплатишь! Да ты год будешь у меня сосать, пока…

— Извините. — перебил крики мужчины зашедший в бар человек, и только владелец думал выплеснуть злость и на него, как тут же замолк, упав на колени.

— Ваше Высочество!

— На сколько наела эта дама? — поинтересовался Моу Лин, смотря на опьяневшую девушку, а та, в свою очередь, подняла голову на Императора, не понимая, какими он тут судьбами.

— На тысячу юаней! — злобно посмотрев на даму, с уважением бросил владелец, тут же получив большую сумму от рук Императора, — Ох, Ваше Высочество, как же вы добры! — обрадовался владелец, даже не заметив, как сам Император поднял девушку с места, выйдя из бара.

Дабы не привлекать внимание, Император Моу, выйдя из бара, тут же использовал технику перемещения, и теперь они шли по лесу до дворца. Мужчина мог переместить их сразу к нужной точке, но не сделал этого, что было для девушки не понятно, как и то, зачем Моу Лин вообще явился.

— Да уж… Добрый го-спо-дииин. Такой доо-брый! — посмеялась Пан Юань, но говоря эти слова вовсе не Моу Лину.

Цзань Цзинсун вечно изображал из себя благодетеля, полагая всю грязную работу на других, а затем говоря о том, что он тут не при чем. Так было и с Пан Юань. Когда бедолага попала в плен, Император Цзань обвинил её во всех смертных грехах, выставив себя чистым и невинным. Даже зная о данных сплетнях, девушка всё равно до конца не верила им, желая узнать правду от своего любимого. И узнала….

— Ты выглядишь забавно, когда выпьешь, — усмехнулся мужчина. Несмотря на то, что он имел статус великого Императора, мужчине всё же был двадцатипятилетним юношей, которому просто пришлось рано повзрослеть.

— Вы тоже выглядите забавно, господин Моу. Вот так взять и прийти в какую-то забегаловку, забирая от туда постороннего человека. Очень забавно, — усмехнулась дама и впрямь считая действия Моу Лина нелогичными и лишёнными всякого смысла. Они не друзья, но и не враги. Потому никакой заботы или ненависти между ними быть не должно.

— На удивление ты пришла именно туда, куда я заходил пять лет назад, будучи в похожем положении, — поведал мужчина, поддерживая девушку, чтоб та не упала, идя с ней по тёмному лесу.

— Да не может быть у вас положение похожим на моё, — возмутилась дама, оттолкнув от себя мужчину, — Вы ничего обо мне не знаете, чтобы говорить такое! Вы не проживали мою жизнь, не чувствовали мою жизнь! Не… — Юань вдруг ощутила, что дрожит. Дрожит из-за злости, — … испытывали мою боль….

Пан Юань не могла поверить, что кто-то и впрямь может понять то, что она пережила. Девушка столько дерьма вытерпела, а тут ей говорят, что у кого-то было также, но сейчас он правит целым Царством, будучи всеми любимым. Это было невозможно…

— Это так. Но это не значит, что я не испытывал похожую, — спокойно выдал Моу Лин, облокотившись на дерево, — Я правда ничего о тебе не знаю, но твои глаза… — мужчина поднял голову, в свете луны смотря на девушку и говоря все свои слова таким голосом, будто он и вправду испытал в этой жизни столько же дерьма, как и Пан Юань, — Эта боль в них от разочарования собой и своей жизни… Да, это именно те глаза, которые я наблюдал все двадцать лет своей жизни. — Моу Лин опустил голову, прислонив свою руку к лицу.

Только недавно Пан Юань также сидела в баре, помня ужасные моменты своей жизни, но теперь видела себя со стороны. Будучи в опьянении и замешательстве, девушка вдруг ощутила сильное желание задать вопрос, тут же слетевший с её губ.

— Вас тоже предали?

Император внезапно дёрнулся, что уже не говорило о чём-то хорошем. Не сказать, что Пан Юань был интересен ответ, ведь сам мужчина являлся для неё никем. Он лишь оружие, благодаря которому девушка сможет больнее ударить по предателю. Но всё же…

— Нет, хуже, — спустя некоторое время выдал Моу Лин, вновь подняв свои глаза. Но теперь в них Пан Юань и впрямь увидела то, что наблюдала с самого момента своего перерождения. В глазах Императора была душераздирающая боль, — Предал я.