Любовное озарение

Глава 15

Алекс призвал на помощь всю свою волю, чтобы сидеть спокойно. Его грудь была словно в тисках, волнами накатывала тошнота, на лбу выступил холодный пот. Ему хотелось двигаться, говорить. Однако его лицо оставалось бесстрастным, и это несколько успокоило Конни, когда они встретились через полчаса после ее звонка.

Алекс вел машину по горной дороге. Конни сидела рядом, не говоря ни слова. Она, не отрываясь, смотрела на дорогу и без конца теребила маленькую сумочку, которую взяла с собой. Суставы ее пальцев побелели, губы нервно подергивались. Алекс решил сохранять молчание до тех пор, пока не заговорит Конни.

Скорее. Скорее. Время идет.

Ему казалось, что он слышит Сару, повторяющую эти слова, чувствуя, как летят драгоценные секунды и минуты. Они с Конни мчались вперед, все ближе и ближе к решению проблемы. Все ближе к истине. Но теперь Алекс видел кое-что еще: в опасности был не только он, но и Сара. И он знал, что у него осталось совсем мало времени, чтобы защитить ее.

Скорее.

— Вначале она не поймет, — неожиданно сказала Конни, словно продолжая разговор. — Она такая доверчивая. Она не поверит, что это Рэндолф. Ведь она не могла поверить, что это Тадеус.

— Но ведь Тадеус действительно ни при чем, — Алекс бросил взгляд на ее изменившееся лицо, надеясь не выдать голосом своих чувств.

— Потребуется время, я знаю. — Конни как будто не слышала его. — Ей будет тяжело, но она сумеет выстоять.

Алекс держался за руль, как за спасательный круг, подняв глаза на абсолютно пустое небо.

— Похоже, мы приедем слишком рано.

— Она сумеет выстоять, — продолжала Конни, — она должна.

— С ней все будет в порядке, Конни, — заверил Апекс. Та вздрогнула, будто только сейчас вспомнила, что он находится рядом.

— Я знаю. — Она с трудом улыбнулась. — Я помогу ей. Как всегда.

Они были в пяти милях от пункта приземления, когда Конни резко выпрямилась:

— Сверни налево, вон там.

Алекс посмотрел на нее, потом на еле заметный поворот впереди.

— Зачем? — не понял он.

— Срежем расстояние, — настаивала Конни. — Сверни, и мы сэкономим время.

— У нас полно времени, — не соглашался Алекс — Зачем сворачивать за пять миль до места и ехать по ужасной дороге! Вряд ли нам поможет это.

— Нет, — покачала головой Конни. — У нас нет времени. Поворачивай!

Алекс снова хотел заспорить и доказать, что выбрал правильное направление, как вдруг почувствовал прикосновение чего-то холодного и твердого к своему боку.

— Я сказала — поворачивай! — приказала Конни, еще сильнее вдавливая в его тело дуло револьвера.

— Рэндолф, пожалуйста, быстрее!

Воздух становился все холоднее. Держась за край корзины, Сара пристально смотрела вниз.

— Если мы поднимемся еще выше, у нас кончится топливо, — сказал Рэндолф.

— Нет, не кончится, — настаивала Сара. — Мы уже близко, я чувствую. Но через несколько минут может оказаться поздно. Если мы поднимемся, ветер понесет нас быстрее.

Взглянув на свои измерительные приборы, Рэндолф увеличил подачу газа. Шар взмыл вверх, земля стремительно удалялась. Сара смотрела вниз, но видела совсем другое. Ее сердце разрывалось от боли и гнева, слезы застилали глаза. Отчаяние охватывало ее при мысли о том, что путь слишком длинный, времени осталось так мало и она ничего не может сделать.

— Нет, Конни, — с мукой шептала она, — не делай этого!

— Дай-ка мне револьвер! — скомандовал Рэндолф. — Я должен защищать тебя.

— Она не причинит мне зла, — с трудом проговорила Сара.

— Она зашла слишком далеко, Сара, — мягко сказал Рэндолф, — никто из нас не знает, на что она способна.

Сара не могла этого слушать. Ее лучшая подруга. Самый близкий человек. Ее опора. Перед глазами стоял Алекс, истекающий кровью, умирающий. Убитый ее лучшей подругой. И она не в силах остановить это.

— Давай же, Рэндолф! — умоляла Сара. — Сделай чудо.

Конни умела обращаться с оружием. И в тот момент, когда она направила на Алекса револьвер, ее руки не дрожали, в глазах была решимость. Интересно, потеет ли она, подумал Алекс. Сам он был весь мокрый.

Они стояли на обочине узкой дороги, со всех сторон на них надвигались горы, так что их не было видно проезжавшим по основной дороге.

— Сара не простит тебя, если ты меня убьешь, — сказал Алекс, стоя с поднятыми руками. В голове была одна мысль: нужно выиграть время.

— Она не простит Рэндолфа, — сказала Конни. По ее тону было ясно, что она не даст ему уйти. — Когда Сара отправится искать тебя, Рэндолф пойдет со мной. А потом полиция обнаружит вас обоих. И все решат, что Рэндолф не вынес тяжести содеянного и покончил жизнь самоубийством. А старушка Конни выйдет сухой из воды, как обычно.

— Это то, чего ты хочешь? — Язык Алекса автоматически произносил слова, а глаза отчаянно искали какое-нибудь укрытие. Сухая земля, кактусы, колючий кустарник. Это не поможет.

— Так должно быть, — заверила Конни. В ее глазах загорелся садистский огонек. — Мне нравится Рэндолф, но придется обходиться без него. А ты… ты хотел разрушить все, что я создала. Теперь Сара будет зависеть от меня еще больше, ведь я буду поддерживать ее после твоей смерти.

— Как тебе это удалось? — Спокойно. Нужно заставить ее говорить о чем угодно. А самому нужно немного времени и много везения.

— Удалось что? — Конни шагнула к нему; элегантный наряд совершенно не сочетался с револьвером в ее руке.

— Организовать несуществующую компанию. Тебе помогал Питер?

Конни зло рассмеялась:

— Он понятия не имел, что происходит. Защитные коды в "Лендинг Систем" — это просто смех. После третьего свидания я проникла в их компьютеры и стянула их программы.

— Зачем?

— Что? — переспросила Конни. Она тоже потела и подняла руку, чтобы вытереть лоб.

— Зачем ты сделала это? Ради денег?

— Ради Сары, — сказала она. — Ей была нужна новая компьютерная система. А она никогда не думает о цене, о бюджете. Она похожа на маленькую девочку, прижимающую нос к витрине магазина игрушек. Вот она и получила новую игрушку. Мне даже Тадеуса удалось обвести вокруг пальца, он был уверен, что "Датасис" существует. Мы могли бы сэкономить тысячи долларов, если бы не ты!

Яд переполнял Конни, ее глаза возбужденно горели, рука с револьвером напряглась.

— Если не я, так кто-нибудь другой все равно бы все обнаружил, — спокойно сказал Алекс.

— Но никто больше не влюбил бы в себя Сару, — прошипела Конни. — У нее были мы, ее друзья. Больше ей никто не был нужен, пока ты не совратил ее.

Она была как одержимая. Сумев хладнокровно разгромить дом, она сможет нажать и на курок.

И тут Алекс увидел воздушный шар — яркое пятно, скользившее вниз по небу.

— Нет! — вырвалось у него.

Конни ничего не видела и не слышала. Она понятия не имела, что воздушный шар уже совсем близко.

— Слушай! — закричала она. — Черт побери, я все делала для нее! А что я стану делать, когда Саре придется нянчить твоих отпрысков? Что станем делать все мы?

Она замолчала, вытирая пот с лица.

— Нет, Конни!

Пронзительный крик Сары разорвал наступившую тишину. Конни узнала ее голос и поняла, что это значит для нее. Нервы у нее сдали, и все эмоции выплеснулись наружу. Она издала яростный звериный вопль, злоба и отчаяние исказили ее лицо.

Шар был в десяти футах от земли, и Сара уже готовилась спрыгнуть. Алекс увидел ее и инстинктивно бросился к ней, уверенный, что Конни последует за ним. Но она поступила иначе.

— Этому не бывать! — завизжала она и направила револьвер на Сару.

Алекс не раздумывал ни секунды. Он не успел предупредить Сару, не заметил мигающие огни, появившиеся невдалеке. Увидев, что палец Конни нажимает курок, он бросился на нее. Он распластался в воздухе, словно готовясь получить длинный пас, когда раздался выстрел. У Алекса перехватило дыхание, ноги подкосились, и он осел на землю.

— Алекс!

Сара выпрыгнула из корзины, прежде чем та достигла земли, и помчалась, не чуя под собой ног. Алекс лежал на земле, окрашенной кровью. Сара не видела, что Конни пытается найти револьвер, выбитый Алексом, что из-за горы одна за другой выезжают полицейские машины. Во всем мире для нее существовал только Алекс, чья жизнь висела на волоске.

Сара не видела ничего вокруг из-за слез.

— Алекс, — всхлипывала она. — Боже, Алекс! Она села возле него, обхватила его плечи, с ужасом глядя на закрытые глаза, слушая хриплое тяжелое дыхание.

— Пожалуйста, Алекс, не бросай меня! — молила она, но он не отвечал ей, краска не возвращалась на его лицо.

— Сара, послушай меня. — Конни нашла револьвер и направила его на Сару.

Сара подняла глаза и увидела то, чего никогда не замечала раньше. Яд и злобу, долгие годы таившиеся в душе Конни. Она всхлипнула, потерянная, испуганная, ненавидящая.

— Убирайся! — закричала она, и горы эхом повторили ее отчаянный вопль.

— Это его вина, — бросила Конни. Дуло револьвера переметнулось на Алекса.

Сара вскочила на ноги, чтобы оказаться между Алексом и маленькой черной дырочкой, несущей смерть, чтобы бороться со злобой, которую она не могла понять. Она испытывала такую ярость, какой не испытывала никогда в жизни.

— Как ты можешь? Как ты можешь ненавидеть людей, которых я люблю?

— Это ради тебя, — сказала Конни и снова наставила револьвер на Сару. — Ты не желаешь понимать реальность. Черт побери, ты никогда не поймешь, чего мне стоило защищать тебя от окружающего мира!

— Как ты можешь? — повторила Сара. Казалось, она в состоянии повторять только эти слова.

Теперь дуло револьвера было совсем рядом с ее лицом. Сара похолодела, и тут за ее спиной раздалось приглушенное рычание. Конни вздрогнула, и в эту секунду Алекс, придя в себя, объятый безумной яростью, с ревом кинулся на нее. Блеснув на солнце, револьвер улетел за камни. Конни тяжело упала на спину.

— Черт… побери, — прерывисто простонал Алекс. — По-моему, у меня все ребра сломаны.

Силы покинули его, и он опустился на колени.

— Алекс? Ты жив! — Сара опустилась рядом с ним, уже ничего не соображая.

Алекс выжал из себя улыбку.

— Да, Сара, я жив. Но это снаряжение, которым меня обеспечила полиция…

Сара плакала не переставая. Она пыталась унять дрожь в руках, чтобы осмотреть рану Алекса, хоть чем-то ему помочь.

— Какое снаряжение? В чем дело? Алекс, с тобой правда все в порядке?

— Да, дружище, ты умеешь организовывать шоу. Но в следующий раз давай полиции более точные указания, чтобы мы вовремя пришли на помощь.

Сара подняла голову и увидела Эллиса, приближающегося к ним. За его спиной Рэндолф возился с шаром, ему помогали полицейские. Еще несколько человек окружили Конни.

— Я… не забуду этого, — сказал Алекс другу.

— Надеюсь, ты не разбил тот чудный маленький магнитофон?

Вместо объяснения Алекс задрал рубашку. У него на груди была закреплена ремешками квадратная, сильно искореженная коробка из металла и пластмассы.

— Ты знал? — слабым голосом спросила Сара, продолжая тоненько всхлипывать.

Эллис помог Алексу подняться, и Алекс, улыбаясь, протянул Саре руку.

— У меня было… предчувствие.

Сара встала без его помощи, ее глаза расширились.

— Что у тебя было?

— Сержант Вальдес не верит в чудеса, ты же знаешь, — сказал Алекс, кладя руку ей на плечо.

— Я думаю, вам надо отправиться в больницу, — заявил Вальдес, подошедший минуту назад и молча смотревший на них.

— Ты навестишь меня? — Алекс не отрывал глаз от Сары. — Нам нужно о многом поговорить.

— Как только с Конни будет все улажено.

— Ты шутишь? — воскликнул Эллис.

— Она ее подруга, — напомнил Алекс. — Сара должна быть уверена, что с ней все в порядке.

Сара улыбнулась Алексу.

— Я люблю тебя.

Впервые за долгое время Сара почувствовала облегчение, как будто тяжесть свалилась с ее плеч. Конечно, то, что сделала Конни, будет еще долго разъедать ее сердце, как серная кислота. Но Алекс будет с ней. Он поможет ей.

Как и обещал Алекс, Сара полюбила горы около Денвера. Они были не такими темными и голыми, как в Финиксе, а зелеными, радостными, живыми. На лужайке возле дома Митчеллов, стоящего на холме, росли голубые ели, буйно цвели полевые цветы, в тени деревьев журчал ручей.

Был День Благодарения, и Митчеллы устраивали барбекю.

— Значит, ты заставила его признать это? — спрашивала Линдси.

Сара, чье внимание было поделено между ребенком, которого она держала на коленях, и Алексом, разговаривающим с Джейсоном о футболе, улыбнулась. Это была его семья. В такой обстановке он рос, и Сара призналась себе, что ей это очень нравится.

— Просто я назвала вещи своими именами, — сказала она Линдси. — Алекс отказывался признавать, что тоже экстрасенс.

Линдси восторженно хмыкнула:

— Полагаю, он уперся, как осел, не желая признаваться.

— Ему стоило немалого труда согласиться, что он, аудитор, может быть экстрасенсом.

Обе женщины залились смехом.

— С ними все в порядке? — встревожился Джейсон.

— Наверное, болтают о какой-то чепухе, — махнул рукой Алекс. — Не обращай внимания.

Сара с нежностью смотрела на его тезку, очаровательное существо с ясными глазами и легкими кудряшками. В столь юном возрасте он уже был счастливым обладателем игрушечного поезда, футбольного и бейсбольного мячей и синей собаки Снаркаулумпа. Сара приходила в восторг, когда пытливый детский взгляд останавливался на ее лице.

— Сара, — предупредил Алекс, взглянув на нее, — по-моему, ты размечталась.

— А ты не думал о собственных детях? — спросила Сара.

— Сначала надо решить, где мы будем жить.

Сара улыбнулась. Ей была приятна гордость Алекса за своего племянника и тезку. Очень скоро настанет тот момент, когда ему захочется иметь своего ребенка.

— Неужели вы до сих пор не решили, где жить? — воскликнула Линдси.

Погладив Алекса-младшего по волосикам, Сара покачала головой:

— На этой неделе будет голосование. Всем в компании нравится идея насчет Денвера, но, с другой стороны, они очень привыкли к Финиксу.

— Вы уже нашли человека на место Конни?

— Да, Рэндолф будет выполнять ее обязанности. — Сара до сих пор не могла говорить о своей подруге, не испытывая боли. — Это естественно, он разбирается в делах компании еще лучше, чем Конни.

Сара не слышала, как подошел Алекс. Вокруг пели птицы, дул свежий ветерок, но ее глаза потемнели от муки. В глубине души по-прежнему жило воспоминание о предательстве и чувстве собственной вины.

— Чья это вина? — нежно спросил Алекс, положив руку ей на плечо.

— Ничья, — произнесла Сара, как заученный урок, надеясь, что скоро поверит в эти слова.

— Скажи-ка мне, — Линдси поднялась и взяла на руки сына, — если все же компания проголосует за Финикс, что вы будете делать?

— У нас есть несколько вариантов, — нахмурившись, сказал Алекс. — Единственное, что мы точно знаем, — это то, что мы поженимся.

— А вы уже решили, как будет проходить церемония?

— Нет, — Алекс нахмурился еще сильнее. — Наверняка Сара предложит сочетаться браком, стоя обнаженными в ручье и распевая гимн хиппи.

Сара засмеялась, искрящаяся радость переполняла ее. Она взяла Алекса за руку:

— Обнаженными в ручье интереснее заниматься другими вещами. Я думаю, нам следует поехать в Портленд.

— Портленд? — удивился Алекс.

Это был сюрприз Сары, и она уже предвкушала реакцию Алекса.

— Мы могли бы обвенчаться в той же церкви, что и твои родители. И мы пригласим туда всех твоих родственников.

— И всех сотрудников "Сансет", — сказал Алекс. Улыбка, как солнце, осветила его лицо. Ты согласна?

Сара кивнула, позабыв о Линдси, малыше и всем остальном, очарованная радостью, искрившейся в его карих глазах.

— Я начинаю любить семейные традиции. Я уверена, что в нашем доме будет кресло-качалка.

— И мы всегда будем отмечать День Благодарения.

— И у нас будет двое детей: мальчик для тебя и девочка для меня.

Он улыбнулся ей, вкладывая в улыбку все чувства, переполнявшие его.

— Ты уже видишь все это, правда?

Сара наклонила голову:

— Конечно. И еще белый частокол вокруг нашего дома.

— А знаешь, о чем я сейчас думаю? — Этот вопрос прозвучал неожиданно чувственно. Ни Алекс, ни Сара не заметили, что Линдси и Джейсон отошли в сторону.

— Наверное, о том, чем можно заняться в этом ручье.

— Не угадала, — Алекс провел пальцами по ее руке, — попробуй еще раз.

Его глаза загорелись от страстного желания. Но Сара продолжала поддразнивать его:

— Тогда о гимнах хиппи.

— У тебя есть последняя попытка, — сказал Алекс охрипшим голосом.

— О, — прошептала Сара, — я, кажется, знаю. И когда это произойдет?

— Надеюсь, что прямо сейчас.

Позднее солнце ласкало их своими теплыми лучами, ветерок поглаживал разгоряченную кожу, листья деревьев вздыхали и бормотали, как живые. В воздухе рождалось что-то, от чего Сара почувствовала себя самой счастливой женщиной на Земле.

— Знаешь, — Алекс протянул ей руку, — если принять во внимание жару, твоя мысль о ручье не так уж и плоха.

Порой предчувствия предвещали нечто на редкость приятное. И, разрешая Апексу увлечь ее за собой, Сара подумала, что теперешнее предчувствие — одно из лучших в ее жизни.