Любовь и смерть на карантине

Звоните 122

– Горло болит? – допытывалась Люся у мужа. – На градусник. Мерь!

– Да все со мной нормально, – хрипло ответил тот. – Я же тебе говорю: продуло.

– Поговори мне! Господи, сгорит ведь! – Она кинулась к плите.

Там, в духовке, румянилась курица с овощами. Праздник есть праздник, хотя бюджет у них теперь скромный. После увольнения с телеканала Людмила с отчаянием ударилась в блогерство. Теперь все деньги были в Интернете. Звезды Ютуба и ТикТока гребли их лопатой. Не отставали топы Инсты и Дзена. Телеграм подтягивался. Читая о том, сколько знаменитые блогеры получают в месяц, а то и в день, Люська только ахала: неужто правда?!

Она готова была снимать ролики, петь, плясать, тараторить без умолку на всех без исключения интернет-ресурсах. Завела блоги и в Инсте, и ВКонтакте, и в Телеграм. И, разумеется, на Дзене. Да где только не завела! Она неистовствовала и обличала, не гнушалась хайповать и постить свои пикантные фото. Но дело все равно шло плохо.

– Мой поезд ушел, – жаловалась она мужу, строгая оливье. – Я опоздала, Сережа. Сделала ставку на ящик, на свою медийность. А в Сети свои звезды. Теперь все с нуля. А я уже старая. За полтинник перевалило. Ну чем я могу заинтересовать публику? Так, чтобы в моих блогах размещали рекламу на миллионы.

– Мы с голоду не умираем, многим сейчас хуже. Хотя бы долгов нет. – Сергей закашлялся.

– Пока нет. Я, конечно, вспомню годы молодые. Научусь опять варить кашу из топора. Но ведь обидно! Кто-то деньги сейчас лопатой гребет! Я-то чем хуже? А?

– Падать больно.

– Что ты сказал? – Она облизнула ложку и обернулась.

– Ты высоко забралась. Эфиры, медийность. Миллионные гонорары. А тут – курица с картошкой, – и муж опять закашлялся.

– Любке, вон, хорошо. Выскочила замуж за своего фээсбэшника на старости лет. Глядишь – усыновят кого-нибудь. Денег полно, чего не жить?

– Завидуешь?

– Знаешь, да! Я бьюсь, как рыба об лед, все понять не могу: ну чего им надо, людям этим? Каких развлекух? За что они готовы заплатить?

– За твои слезы, – грустно улыбнулся муж. – Больше ни за что. Ты слишком долго звездила.

– Господи, градусник! – спохватилась она. – А ну дай!

– Нормальная температура, – муж незаметно отодвинул градусник за вазочку с конфетами.

– Серый! Не смей стряхивать! Дай сюда, сказала! Мне ко всем моим несчастьям не хватало только вдовой стать!

– Это всего лишь температура.

– Дай сюда, я кому сказала! – повысила она голос. Муж покорно протянул градусник. – Ого! Тридцать восемь и три!

– Не сорок же.

– Ну а как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – бодро сказал муж, но она уловила в его голосе усталость.

– Блин, весело Новый год начинается! Хоть доча дома. Затаилась, как мышь. С женихами, что ли, переписывается? Или в ТикТоке сидит?

– Отстань от нее.

– Черти бы побрали эту удаленку! Они, вон, не учатся совсем! Все блогерами хотят стать! Тиктокерами! Правильно, а зачем учиться? Проще кривляться на камеру, да еще с подружкой.

– А сама? – улыбнулся Сергей. – Конкуренции боишься?

– На! Жаропонижающее выпей! Шампанского два бокала, не больше. И то теплого.

– Смысл в теплом шампанском?

– Тогда никакого, – отрезала она.

…Эта новогодняя ночь была одной из самых ужасных в ее жизни. За окном грохотало и сверкало до утра, и также до утра у мужа поднималась температура. Ему становилось все хуже. Жаропонижающие не помогали. Сном они забылись около пяти. Именно забылись, потому что Людмила то и дело вскакивала и кидалась к мужу. А он пылал.

Следующие три дня прошли как в кошмаре. Температура не падала, добавились кашель и насморк. Поликлиники были закрыты, каникулы наступили.

Людмила теперь читала только о ковиде, все подряд. О поражении легких и смертельных исходах даже у молодых людей. Не верить – это одно, когда это не касается тебя лично. Но что делать, если рядом страдает твой любимый и ему так плохо, что он с трудом говорит? И ничего из лекарств не помогает.

– Антибиотики нужны, – угрюмо сказала она. – Не падает температура. Уже который день.

– Ну, так купи, – прохрипел Сергей и закашлялся.

– Ага, сейчас. Не продают их теперь в аптеке, чтобы самолечением не занимались. Как началась эта пандемия, так и завинтили гайки. Что делать-то, а?

Муж смотрел на нее беспомощно, как ребенок. Людмила понимала, что он не в состоянии принять решение. И раньше-то она всем рулила. А теперь Сережа просто лежит и умирает. Умирает?!

…Она взад-вперед ходила по кухне.

– Ма, ты чего? – испуганно спросила дочь.

– Надень маску и иди к себе в комнату!

– Маску?! – Любаша смотрела на нее удивленно. – Ты же говорила, что никакого ковида нет!

– Отец кашляет и чихает! А я не знаю, что с ним! Живо надевай маску!!! – заорала она.

– Поесть можно хотя бы?

– Я принесу еду к тебе в комнату. Не выходи оттуда, я тебя прошу.

Позвонил сын:

– Ма, мы скоро выезжаем!

– Нет!

– Не понял?

– Отец заболел.

– Ну и что? Ты сама говорила…

– Мало ли, что я говорила! У тебя ребенок маленький! Дома сидите, понял? – рявкнула она.

– Что, так все серьезно? – напрягся сын.

– Пока не знаю.

– Ну, вызови врача.

– Когда еще он придет. Если только…

Она задумалась. Надо чтобы быстро. Сейчас к пациенту бросаются со всех ног, только если у него ковид. Выбора нет. Она взяла мобильник и торопливо набрала 122. Ответили быстро, спросили, что случилось. Людмила торопливо перечислила симптомы.

– Ждите, врач скоро будет, – ответили ей.

Он и в самом деле пришел скоро: импозантный мужчина с седыми висками. Оказался очень внимательным, осмотрел Сергея, особенно тщательно горло.

– Не ковид? – с тревогой спросила Людмила.

– Да не похоже. Скорее бронхит. Сколько, вы говорите, температура уже держится?

– Пятый день.

– Вот вам антибиотики, – врач выложил на стол лекарства. – А для вас с дочерью арбидол. Мазочек я все-таки возьму. Так положено.

– И у меня с Любашей?

– Нет, пока только у вашего супруга.

Сергей с готовностью открыл рот.

– Сколько мы вам должны, – спросила Людмила, кивнув на лекарство. Недешевое, как она прикинула.

– Ни сколько, – улыбнулся врач. – Мэрия за все платит.

– Что ж, спасибочки.

– Чушь все это, – сказал Людмиле муж, когда врач ушел. – У меня банальный бронхит.

– Ты лучше вон, антибиотики пей! – Она заметно успокоилась, получив медицинскую помощь.

Сергей покорно выпил лекарство. В эту ночь ему даже удалось уснуть. Измученная Людмила отрубилась, когда поняла, что температура у мужа наконец упала. Проснулись они оттого, что на тумбочке блямкнул телефон: пришла какая-то эсэмэска.

– Кому там неймется в праздники? – проворчала Люська и перевернулась на другой бок. Муж потянулся к телефону.

– Твою мать!.. – услышала она и резко села. Сергей редко матерился:

– Господи, что случилось?!

– У меня ковид!

– Шутишь?

– На – читай!

Она, продрав глаза, уставилась на дисплей.

«Вы сдали тест на коронавирус (мазок) 4.01.2021. Результат вашего анализа положительный…»

– Твою мать!.. – заорала и она. – Серый, у тебя ж ковид!!!

– И что теперь делать? – беспомощно спросил муж. У него опять поднялась температура.

– Жди «космонавтов»! Бригаду. Вон, пишут. Приедут к нам скоро. В защитных костюмах и масках. Пей таблетки! Живо!

– Как будто это что-нибудь изменит, – прохрипел Сергей, но покорно проглотил лекарство.

…Они приехали около двух: врач и медсестра из поликлиники, к которой Людмила с мужем и дочкой были прикреплены. Все это время Апельсинчик ходила из угла в угол, гадая: и что теперь будет? Увезут Сергея в больницу или нет? А как же КТ? Такие страсти пишут. Про поражение легких и так далее.

К двум, когда раздался наконец звонок в дверь, она была полностью деморализована. Иначе не приняла бы судьбу с такой покорностью.

Врач с медсестрой вели себя так, будто ничего из ряда вон не происходит. Видать, насмотрелись уже. Первым делом они стали заполнять кучу документов. После десяти минут писанины Людмила не выдержала:

– Может, вы наконец моего мужа осмотрите? У него же ковид!

– А чего мы там не видели? Есть мазок, врач вас осматривал. Вот вам еще антибиотики. Температура ведь не падает?

– Нет. То есть падает и снова поднимается.

На стол легли две пачки таблеток. Врач стал объяснять, как надо их принимать, Людмила торопливо записывала.

– Подпишите, – перед ней легла бумажка.

– Что это?

– Согласие на самоизоляцию. И вашей, и дочери. Вы все трое будете две недели, начиная с этого момента, находиться дома.

– Но как же? – растерялась она. – Мы не готовы! У нас, вон, холодильник пустой!

– А никто не готов, – неожиданно рассмеялся врач. – Подписывайте. Так положено.

Она машинально, в полной растерянности поставила свой крючок. Как обухом по голове. Жалобно спросила:

– И мусор выносить нельзя?

– Нет. За нарушение – штраф. Там все написано, – врач кивнул на подписанную ею только что бумажку.

– Но ведь вонять будет! Это же мусор!

– Вы в казаки-разбойники в детстве играли? – неожиданно подмигнул ей врач.

– Конечно!

– Ну, так надо дальше объяснять?

Она все поняла. Партизанить, значит, придется. Не жить же с воняющим мусорным ведром под раковиной?

– У вас еще есть время, – сжалился над ней врач. – До завтрашнего утра. Вас не сразу подключат к социальному мониторингу.

– А что это такое?

– Там все написано, – он опять кивнул на бумажку. – А теперь мазок.

Медсестра открыла пакетик с тестом ПЦР и встала. Людмила покорно открыла рот. От неожиданности она закашлялась: палочку для того, чтобы взять мазок, засунули глубоко.

– Все уже, – недовольно сказала медсестра. – Что ж вы все такие нервные?

– Занервничаешь тут, когда ковид! – огрызнулась она. Ей тут же бесцеремонно залезли в нос. Потом в кухню, где проходил «прием» вошла Любаша.

Визит бригады медиков длился недолго. Когда они ушли, Людмила в растерянности спросила у мужа:

– Серый, а что такое социальный мониторинг? Что я подписала-то?

– То, что ты не читала, – прохрипел муж. – Откуда я-то знаю?

Она придвинула к себе бумажку, потом залезла в Сеть. Оказалось, что на протяжении двух недель ей будут приходить эсэмэски от службы социального мониторинга с требованием сделать селфи и выслать им. Потом проверят геолокацию. За нарушение ждут серьезные штрафы. Вплоть до уголовной ответственности!

– Вот я дура! – закричала она. – Зачем я только это подписала!

– Не ори, что-нибудь придумаем, – поморщился муж.

– Я в магазин! Любка – дома сиди, поняла?

– Я могу с тобой… – заикнулась было дочь.

– Всем – ша! Мать виновата, мать исправится!

Она еле донесла до подъезда полные сумки. Подумала, что зря отказалась от Любашиной помощи. Но сегодня Апельсинчик явно тормозила. И делала ошибку за ошибкой.

…После того как Людмила приготовила ужин, она вспомнила, что несколько дней ничего не писала в своих блогах. Они небось окончательно захирели. Но должны же люди понять?

Она торопливо зашла на свой канал в Дзене и написала статью:

– Что ты там строчишь? – хрипло спросил Сергей.

– Работаю.

Любите ли вы, лежа в мягкой траве, смотреть на небо? Держу пари, что да. Кто ж этого не любит? Особенно когда по небу плывут белоснежные облака. Каждое облако на что-то похоже. Или на кого-то. Зависит от фантазии. Так можно часами лежать и фантазировать, уносясь мыслями в неведомые дали. Тело становится сначала расслабленным, а потом и вовсе невесомым, и все печали и беды уплывают на спине огромного слона или между горбами белоснежного верблюда далеко-далеко, в страну снов. Словно и не было ничего.

…Фантазер, так она меня называла. Мы любили делать это на пляже. Меня всегда вдохновляли морские волны. Гораздо больше, чем облака, хотя и на небо я могу смотреть бесконечно. Мне казалось, что волны – это диковинные звери, которые приближаются к нам, чтобы все как следует разглядеть, но, испуганные нашими страстными стонами и ритмичными, тоже волнообразными движениями, отступают, едва коснувшись лапами песка. Или копытами. Они были такие разные, эти волны-звери, каждый раз новые, непохожие на тех, что мы так напугали накануне. Я, наверное, эксгибиционист. Мне нравится, когда кто-то наблюдает, как я трахаюсь. Но только если этот кто-то – животное. Собака там или кошка. Но лучше собака.

Хотя и похожие на сказочных персонажей волны меня в этом плане вполне устраивают. Они словно хотели у нас научиться, как заниматься любовью, но каждый раз пугались: уж слишком это было смело. Я видел их забавные мордочки и говорил своей подружке:

– А этот похож на олененка Бэмби. У него рожки. А рядом, смотри! Мама его. Какие они забавные. Настоящий зоопарк.

– Ну ты и фантазер! Облака у тебя похожи то на верблюдов, то на черепах, а волны, видишь ли, звериные морды!

– Мордочки. Они прикольные. Ты посмотри, посмотри…

Она смеялась. У нее-то не было фантазии. Совсем. Тогда я еще не понимал, что это бесчувственность. Люди, лишенные фантазии, они черствые. Приземленные. И у них нет сердца. Мне надо было понять это раньше, прежде чем все это со мной случилось. Весь этот ужас…

А я с детства такой. Фантазер. Мама порою сердилась, когда я застывал у какой-нибудь витрины. И говорил:

– Этот тортик похож на бульдога. А пирожное с белой глазурью – на барашка.

Я мог их разглядывать часами…

А теперь страдаю от того, что за стенкой с утра до вечера воет чужая собака…

…Итак, будущее я себе обеспечил. Теперь мне надо продержаться до того момента, когда я смогу реализовать свой план. На это, возможно, уйдет даже несколько лет, но надо соблюдать осторожность. Я ведь не хочу оказаться в тюрьме. Хотя мы все давно уже там. В цифровом концлагере. Но шанс вернуться к нормальной жизни все еще сохраняется.

Мне просто надо дожить до этого счастли-

вого дня. Когда скажут: все, пандемии больше нет. Долой перчатки и маски! Братайтесь, люди! Не соблюдайте больше никакой дистанции! Вы не заразны! Да здравствуют разгульные пятницы и Новый год в Египте или на далеких экзотических островах! Да здравствует секс на пляже! Снова и навсегда!

Границы открыты! Езжайте куда хотите!

Я верю: все это еще будет. Мне просто надо дожить… К тому моменту я буду готов настолько, что смогу убить голыми руками, не прибегая ни к ножу, ни к пистолету. И да свершится!

Но эта собака… Этот вой… Он сводит меня с ума. Все, пора действовать. И насчет телочек… Мне бы хоть какую. Секс по Сети уже осточертел. Это все суррогаты. А я хочу реальную женщину, теплую, мягкую, живую… Сейчас не разберешь: красивая или нет? Все поголовно в масках и стараются одеваться удобно, а не красиво. И это тоже надо пережить.

Хоть какую… А то у меня уже крыша едет от длительного воздержания.

Итак, я стал невидимкой. Вперед!