Любовь или выгода

2. София

Я сидела на автобусной остановке, которая находилась недалеко от элитного ночного клуба. Вплоть до сегодняшнего дня я была в нем завсегдатаем. Но теперь уже мне вход “заказан”.

Стало быть, я лишняя?

Еще вчера я была дорогой и любимой “игрушкой” Азамата Рафаэльевича, а сегодня меня без сожаления выкинули, заменив более свежей и молодой копией.

Я пыталась найти пристанище у своих подружек из тусовки. На недельку-две. Да хотя бы на пару дней. Но все девчонки уже оказались в курсе того, что я впала в немилость.

А сама по себе я оказалась никому не нужна, никому не интересна. Лишившись своего “благодетеля”, я потеряла право находиться в этом обществе.

Забавно то, что я в какой-то степени даже понимаю своих “подружек”. Если бы одна из них попала в мою ситуацию, то, скорее всего, я бы тоже не осмелилась протянуть бедняжке руку помощи.

Не, ну а как ты будешь спасать “утопающего”?.. Во-первых, сама находишься в зависимом положении. А, во-вторых, тебе нужно постоянно поддерживать определенный статус, чтобы не оказаться в числе лузеров… Гиблое дело, короче.

Но все равно ж обидно! До слез!

Девчонки, которые раньше уважали меня и прилагали всевозможные усилия, чтобы только наладить контакт, начали оперативно отдаляться. Или и вовсе игнорировать так, будто бы и не знали никогда.

Моя самооценка, ау! Ты где? Ах, упала уже ниже плинтуса? Ну, это вполне себе закономерно.

И как я только докатилась до “такой” жизни…

Родилась я в маленьком городке, где почти каждый знал друг друга в лицо.

Моя мама умерла, когда рожала меня. Предположительно, от эмболии околоплодными водами. Меня, как вы понимаете, наоборот, удалось спасти. И это сильно повлияло на дальнейшую жизнь моих родных.

Бабушка и дедушка по маминой линии возненавидели меня с момента моего появления на свет так сильно, что долгое время хорошенько трепали нервы моему папе. Хотя, казалось бы, я же их родная кровиночка, продолжение рода, последнее, что осталось от их единственной дочери, которая мечтала о ребенке… В том смысле, что я была желанной и долгожданной дочкой для своей мамочки.

Я могу понять чувства бабушки и дедушки от потери любимой дочери. Но я-то не виновата в ее смерти!

Вот чего я до сих пор понять не могу, так это того, за что они испытывали ко мне такую лютую ненависть… граничащую с безумными поступками, о которых даже сейчас вспоминать боязно. Хвала моему папе, который не сдался, не бросил меня, все вытерпел.

Но к моим трем годикам он так “натерпелся”, что оборвал с родней по маминой линии любые контакты. Во избежание очередной беды, так сказать.

И мы остались с ним вдвоем.

Я имею в виду, что родственников у нас других не было, потому что мой папа был сиротой, воспитанником детского дома. И это обстоятельство оставило на нем неизгладимый след. Ему рано пришлось стать сильным и независимым.

К двадцати годам папа так сильно разочаровался в жизни, что стал ожесточаться. И тогда в его жизни появилась моя мама. Она была актрисой, служила в театре.

Именно мама вновь учила папу видеть красоту в мире, даже когда все казалось несправедливым, темным и безнадежным. По его воспоминаниям, она частенько говорила, что жизнь может быть жестокой, но это не значит, что мы должны быть такими же.

Мой отец работал на заводе по производству санитарно-строительных изделий. Ему приходилось трудиться с утра до вечера, чтобы обеспечить нас. Мое детство не было безоблачным, наоборот, трудностей всегда хватало. Без мамочки было сложно, пришлось рано повзрослеть.

Я всячески старалась поддерживать папу, не доставляя ему никаких лишних проблем. Готовила еду. Когда была еще совсем мелкая — просто помогала, а к четырем годам уже целиком и полностью сама все делала по хозяйству.

Хоть мне и было трудно, но я ни на секунду не жалею об этом. Наоборот, я даже рада, потому что каждодневные трудности и бытовые проблемы помогли мне сформироваться, стать самостоятельной. С малых лет я научилась ценить то, что у меня есть, никогда не воспринимая это как данность.

С самого раннего детства отец мечтал, чтобы я повторила судьбу своей матери. Нет, вы не подумайте, ничего трагичного, всего лишь профессиональный путь. Папа часто рассказывал мне о том, какая у меня была талантливая мамочка, как сильно и трепетно она любила театр и кино.

В общем, отец решил, что я должна пойти по ее стопам и стать актрисой. Ну а что я? Поддалась, прогнулась и решила, что мое призвание в этом. По сути, это была мамина-папина заветная мечта, в которую я поверила… Мечта, которую я старательно пыталась исполнить.

В школе я занималась в театральном кружке. Выступать на сцене перед зрителями, видеть их улыбки, чувствовать эмоции — это непередаваемые ощущения.

Я была немного стеснительной и зажатой, первое время очень волновалась перед выходом на сцену. Но с каждым последующим выступлением я становилась более раскрепощенной и уверенной.

Было приятно видеть, что творчество не оставляет зрителей равнодушными. Они улыбались и аплодировали нам.

Уходя за кулисы после спектаклей, я чувствовала себя опустошенной и уставшей. Ведь независимо от того, какой была моя роль, я всегда старалась вкладывать в нее все свои эмоции и переживания.

Но были и мурашки по коже от того, что ты соприкасаешься с чем-то большим, чем-то сокровенно важным. С чем-то, что позволяет задумываться о любви, дружбе, верности, о том, кто мы есть на самом деле и куда мы идем.

В то время мне казалось, что спектакли помогали мне лучше понять себя, свои желания и стремления. А еще я искренне полагала, что это такое счастье — приносить людям эмоции, трогать какую-то струнку человеческой души, возможно, подталкивать к мыслям о высоком и личном.

Одобрение зрителей и благосклонность папы были для меня высшей наградой. Я чувствовала, что сделала что-то важное, что-то, что затронуло сердца других. И это осознание давало мне силы двигаться дальше, развиваться и совершенствоваться в выбранной стезе.

Перед выпуском из девятого класса мой папа узнал о существовании особых театральных классов в Москве, где ученики не изучают физику, математику, астрономию, биологию. Нет, у них расписание забито сплошь русским, английским и большим, немыслимым количеством часов литературы.

Само существование таких классов стало для меня настоящим открытием. Просто мне всегда казалось, что все учебные заведения дают примерно одинаковый уровень образования. А тут, благодаря папе, неожиданно выяснилось, что существует такое интересное и направленное обучение.

Набор проводили с десятого класса, поэтому я формально попадала в нужную категорию. Папа решил, что мне стоит попытать удачу и попробовать свои силы. Он взял отпуск, и мы отправились в Москву.

Это было наше первое большое “путешествие” вместе. Было так необычно вырваться за пределы нашего города, и я чувствовала смесь волнения и страха. Мы ехали на поезде, и я смотрела в окно, наблюдая, как меняется пейзаж. От нашего маленького городка до огромной, бурлящей жизнью столицы.

До сих пор помню, с какой гордостью в глазах папа смотрел на меня, когда я шла на вступительные испытания. Он всегда верил в меня, даже когда я сама в себе сомневалась.

Я прошла и была так счастлива, что не могла поверить в это. Отец, узнав результаты, обнял меня и сказал, что если бы моя мама была жива, то она тоже гордилась бы мной.

Я думала, что мы с папой теперь будем вместе жить в столице, но его решение было очень “неожиданным” для меня. Он решил вернуться в наш городок, оставив меня в Москве.

Нет, я не жалуюсь, ведь папа снял мне комнату для проживания и оставил немного денег на первое время, пообещав поддерживать меня и в дальнейшем.

Вот только я до последнего думала, что он так шутит… Но мои надежды не оправдались. Папа реально решил уехать с концами в родной край, потому что “там все знакомое, налаженное, обустроенное… А в столице что? Начинать с чистого листа?” Он оказался к этому не готов.

Очень сложно передать словами спектр эмоций, боли и переживаний, которые я испытала в тот момент.

Помню, как он смотрел на меня, когда мы прощались. В его глазах проскальзывала грусть. Но он все равно настаивал на своем, уверяя меня, что это необходимо для моего будущего.

— Пап, а тебе не тяжело оставлять меня одну в таком большом и незнакомом городе? — я предприняла еще одну жалкую попытку пробить броню в его решении.

— Сонь, ты сильная, ты справишься, — ответил он мне с небольшой заминкой. — И помни, что я всегда с тобой, даже если меня нет рядом.

Произнесенные им напоследок слова продолжали звучать в моей голове, когда я смотрела, как уезжает его поезд.

Я предполагала, что меня могут поджидать трудности, поэтому старалась морально подготовиться к ним. Ведь все не просто так. У меня есть цели, и я должна их достичь. Ради отца, который в меня верит, который всегда был со мной и поддерживал меня.

Теперь я стояла на пороге новой жизни. И что у меня было? Съемная комната, немного денег и мечта… Как говорится, и на том “спасибо”.

Папа научил меня быть сильной, и я должна была оправдать его ожидания. Я собиралась использовать все свои ресурсы, чтобы идти вперед и достигать своих целей.

“Забавно”, что в текущем моменте я до сих пор мучаюсь вопросами про “свою” мечту… Была ли она на самом деле моей? И стоила ли она затраченных сил, времени, нервов?

В новой школе я столкнулась с неприязнью со стороны одноклассников. Меня невзлюбили и всячески притесняли. Нормально я общалась только с парой человек, которые спокойно принимали меня такой, какая я есть.

Остальные же сверстники ставили мне в упрек то, что я из деревни… Но это не так!

Да, я не местная, но и не из деревни же! Нашли к чему придраться…

Сейчас-то я понимаю причину их недовольства. Скорее всего, проблема крылась в том, что преподавательский состав меня выделял и часто ставил в пример. Да, были педагоги, у которых я была в любимчиках. Но разве это моя вина?

Что плохого в том, что у меня были горящие глаза?

Что плохого в том, что у меня было неутолимое желание достичь чего-то большего?

Справляться с оскорблениями и издевательствами было непросто, хоть я и продолжала упорно идти вперед.

Однажды мы общались с папой по телефону, и он сказал, что для поступления надо рассматривать только “золотую пятерку” театральных вузов. Для меня это было… немножечко странно и “дико”, что ли?

Нет, я понимала, что это топовые учебные заведения со своей историей, культурой преподавания, “уровнем” и тому подобное. Просто мама моя получала профессию далеко не в столице, и я потому не понимала, зачем отец заранее загоняет меня в такие категоричные рамки по поводу выбора учебного заведения.

Не понимала, но лишний раз уточнять и спорить не спешила… К чему лукавить? Я сама буду безумно рада, если получится пройти отбор.

Ну что я могу сказать?

Театральный класс достойно подготовил меня к поступлению.

Я прошла! В топовый театральный институт!..

Очень “смешно” вспоминать с противоречивыми эмоциями об этом сейчас, ведь тогда мне казалось, что мое поступление — это один из самых счастливых моментов в моей жизни…

Обучение на первом курсе напоминало то ли детский сад, то ли сумасшедший дом.

Учебный день начинался в семь утра и заканчивался в лучшем случае в одиннадцать ночи.

В день обязательно ставили шесть часов мастерства, все остальное время были либо лекции, либо пары — танец, речь, сценическое движение и так далее.

Возвращаешься как выжатый лимон домой. И не можешь лечь спать. А все почему? Да потому что тебе вечно надо что-то шить, клеить, читать, учить наизусть, придумывать себе костюм, вести дневник персонажа с разбором роли… Этот список можно продолжать до бесконечности.

А количество заданий и самостоятельных работ? Из-за них же ж не видно ни конца, ни краю. Все настолько “плохо”, что единственный день отдыха приходится целиком и полностью посвящать подготовке к занятиям.

И вот ты учишься без праздников и выходных. По сути, у тебя нет ни свободного времени, ни личных планов. Пытаешься совершенствоваться, поддерживать себя в форме во всех смыслах этого слова, выполнять все, что задали. Выматываешься. И что слышишь в итоге?

— Устала?! — искренне возмущаются преподаватели, оценивая твой вид “бледной поганки”. — Вали отсюда, если так, и ищи себе другую профессию!

Да уж, не была я готова к тому, что меня будут в режиме нон-стоп засыпать замечаниями (где-то справедливыми, где-то не очень), уничтожать язвительной критикой и систематически унижать, потому что “это, как минимум, поспособствует вашему усердию”.

Из-за каждодневной нагрузки поспать получается от силы часа два-три за сутки. Может, проблема во мне? Папа, к примеру, постоянно недоумевает и “подозревает”, что причина моих недосыпов — это неорганизованность и медлительность…

И я бы засомневалась в себе, если бы у моих однокурсников все было хорошо да распрекрасно, без подобных проблем. Но, если говорить на папином языке, мы все оказываемся такими “неорганизованными” и “медлительными”.

Короче говоря, судить со стороны, не видя “изнанки”, всегда проще.

Вот чем я реально расстроена, так это тем, что организм дает сбои. В какой-то момент тупо не выдерживаешь и вырубаешься на парах. И тогда преподаватели тебя еще щедрее поливают грязью, упрекая в том, что ты ничего не хочешь и не можешь…

Но как мне со всем справиться без сучка и задоринки, если у меня даже элементарно не хватает сил и энергии на еду?..

Эх, какое счастье, что первый курс позади!