ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Если смогу выдержать, – в полной растерянности повторила Тоби.

Роберт не дал ей возможности сказать больше ни слова, впившись в ее губы горячим поцелуем. Он уже не обращал внимания на Хуана, который через зеркало бросал на них восхищенные взгляды. Прижав ее к сиденью и крепко обхватив за талию, он целовал Тоби со всей страстью, присущей его натуре. Поцелуй был таким долгим, что Тоби почувствовала, как в нее переливаются страсть и возбуждение Роберта.

– Ну, довольно? – наконец спросил он, слегка оторвавшись от ее губ.

Тоби обхватила его за шею.

– Пожалуйста, еще немного, – прошептала она, вглядываясь в его глаза.

Тяжело дыша, Роберт не без усилия оторвался от нее.

– Не сейчас, – твердо сказал он и посмотрел в окно. – Моралес, это все, что ты можешь выжать из своей машины?

– На этой дороге ограничение скорости, сэр, – стал оправдываться водитель, не переставая восхищенно улыбаться. – Но я постараюсь.

Тоби с нетерпением ждала конца поездки и вся извелась к тому времени, когда машина наконец подкатила к подъезду роскошного отеля «Рэдженси». Из отеля выбежал швейцар и открыл дверцу. Тоби выскочила на тротуар и тут же застыла в нерешительности, увидев, как тяжело выбирается из машины Роберт. Она протянула руку, чтобы помочь ему, но тяжелый взгляд Роберта остановил ее.

Роберт хмуро наблюдал, как второй швейцар подкатил к машине инвалидное кресло. Все же он сел в кресло и снизу вверх посмотрел на Тоби. В его глазах было столько боли, что в душе Тоби снова поднялась волна жалости и сочувствия – и еще отчаяния из-за того, что она не в силах ничем ему помочь.

Портье, по всей видимости, был хорошо знаком с Робертом, и формальности не заняли много времени. Тоби так и не узнала, какие распоряжения отдал Роберт и в каком качестве он записал ее в регистрационных документах. Подошел еще один служащий, провел их через фойе с мраморным полом, поднял на лифте на десятый этаж и проводил в номер.

Когда он открыл ключом замок и широко распахнул перед ними дверь, Тоби увидела комнаты, обставленные с такой роскошью, что у нее чуть не перехватило дыхание. Вслед за Робертом она прошла в гостиную, выдержанную в кремовых и зеленых тонах. Из широких окон открывался изумительный вид на океан. Справа под окнами она увидела город и гавань, а внизу перед отелем протянулся широкий пляж с многочисленными тентами и островерхими бунгало. Даже в этот час на пляже было много загорающих. Видимо, они никак не могли расстаться с солнцем. Этот номер был прекрасным местом для влюбленных. Едва за служащим закрылась дверь, Тоби оторвалась от окна и в восторге обернулась к Роберту.

– Как здесь чудесно! – воскликнула она. – Никогда бы не поверила, что окажусь в таком месте!

– Отель как отель, – довольно равнодушно отозвался Роберт. Его больше волновало то, что огромный розовый ковер, покрывающий весь пол гостиной, мешал свободно передвигаться на кресле. – Здешний управляющий – мой друг.

– Ах, вот оно что! – протянула Тоби, немножко разочарованная тем, что Роберт не разделяет ее восторга. – Как бы там ни было, – виновато добавила она, – мне здесь очень нравится. Все-таки, согласись, я не очень привыкла к роскоши.

Роберт сурово посмотрел на нее и ничего не ответил. Развернув кресло, он направился в другую комнату.

– Это одна из спален, – пояснил он. – За ней ванная комната. Если не возражаешь, я приму ванну. На Изумрудном Рифе я успел только умыться и побриться. У меня даже не было времени переодеться.

Тоби кивнула.

– Хорошо. Могу я что-нибудь сделать? Может быть, помочь тебе?

– Нет! – раздраженно крикнул Роберт. – Лучше отдохни. Или почитай. Там, в кабинете, есть какие-то журналы.

Роберт не без труда въехал в узкую дверь спальни и закрыл ее за собой, а Тоби принялась беспокойно ходить взад-вперед по гостиной. Окружающая роскошь вдруг как-то поблекла. Да и весь прошедший день представился тяжелым и неудачным. Но почему? В чем она ошиблась? Ведь их так сблизили те несколько минут в такси! Разве она могла когда-нибудь представить, что Роберт будет так страстно объясняться ей в любви?

Остановившись у окна, она попыталась все это понять. И когда неожиданно пришел ответ, Тоби удивилась, какой же слепой она была все это время. Почему она до сих пор не замечала его чувств? Разве она не видела, что он готов сломить ради нее свою гордость? Конечно, это давалось ему с огромным трудом, поэтому он становился грубым и нетерпимым, он злился и на себя, и на нее – за то, что она была свидетельницей его унижения.

Тоби отошла от окна, скинула босоножки и молча прошла в спальню. Это была еще одна просторная комната, с желтыми шелковыми шторами на окнах и мягким ковром лимонного цвета. Вся мебель, включая подголовник кровати, была белая, обитая атласом, а сама кровать была накрыта белым камчатным покрывалом.

К удивлению Тоби, на кровати лежал черный мужской костюм и свежая белая рубашка. Не обращая внимания на то, что за дверью в ванной комнате находился Роберт, Тоби заглянула в высокий платяной шкаф и обнаружила там несколько предметов мужской одежды. Она догадалась, что этот номер был постоянно закреплен за Робертом на время его приездов в Кастри. Теперь спальня предстала перед Тоби как индивидуальное, интимное жилище, а не безликая гостиничная комната...

Ее сердце забилось чаще, когда она подошла к двери ванной комнаты и взялась за ручку. Ванная была не заперта, и Тоби осторожно, чтобы не напугать Роберта, открыла дверь.

Как и в гостиной и в спальне, здесь было очень просторно. В центре помещения Тоби увидела ванну – круглый бассейн, вделанный прямо в пол. Сейчас ванна была заполнена водой, в которой плавала густая мыльная пена.

В стороне, около душа, стояло инвалидное кресло.

Роберт сидел в ванне спиной к двери и намыливал руки. На стенах висели большие зеркала, но они запотели, и Роберт не заметил, как Тоби тихонько подошла к ванне.

Тоби осторожно опустилась на кафельный пол и долго смотрела на Роберта, замерев от наслаждения. Ей не хотелось выдавать свое присутствие, потому что Роберт вряд ли одобрил бы ее поведение. И все-таки Тоби не удержалась и нежно провела указательным пальцем по его плечу. Роберт вздрогнул; при этом на его спине она отчетливо увидела следы своих ногтей, оставленные накануне, когда они предавались любви на палубе яхты.

Роберт повернулся и недовольно посмотрел на нее. Но Тоби была так переполнена своей любовью, что даже самый суровый его взгляд не мог бы сейчас ее удержать.

– Здесь так чудесно, – проговорила она, обводя глазами помещение. – Ты, наверное, останавливался в этом номере? А мне ничего не сказал...

– Полезно иметь собственное тайное убежище, – хмуро ответил Роберт, смывая с рук мыльную пену. – Я решил, что и тебе здесь пока будет лучше, чем на вилле «Соледад». Но если ты хочешь...

– Нет-нет, что ты! – замахала руками Тоби. – Не хочу в «Соледад»!

Услышав ее энергичный протест, Роберт помрачнел.

– Я скоро выйду из ванной, – сказал он, – и мы поговорим. Нам есть о чем поговорить. Надо многое объяснить друг другу.

– Мне уйти? – нерешительно спросила Тоби. – Или помочь тебе? Например, помыть спину, а? Будем считать, в возмещение за то, что я ее вчера исцарапала... Я хорошо умею купать – так по крайней мере говорят двойняшки Лауры.

– Ты хочешь сказать, что умеешь купать детей? – сухо спросил Роберт.

– Нет, не только. Двойняшкам уже семь. Они могут мыться самостоятельно. Но мне просто нравится купать их, вот и все. – Тоби сделала паузу. – Так почему же ты не позволяешь, чтобы я тебе помогла? А, Роберт? Я люблю тебя. Пожалуйста, не отталкивай меня.

Роберт опустил свои длинные ресницы, желая скрыть выражение глаз.

– Любишь даже таким? – строго спросил он. – Неужели тебя не смущает, что я развалина? Эх, Тоби, каким же круглым дураком я был!

– А знаешь... в этом я соглашусь с тобой, – запинаясь, проговорила Тоби и протянула к нему руку. – Так пожалуйста, не будь круглым дураком сейчас. Разве ты не понимаешь, что я хочу заботиться именно о тебе – о мужчине, какой ты есть? А не только о твоей телесной оболочке!

Роберт подтянулся к самому краю огромной ванны, опустился перед Тоби на колени и погрузил голову в ее протянутые ладони.

– Я не позволю тебе уйти от меня, слышишь, не позволю, – простонал он.

При этих словах у Тоби замерло сердце...

– Без тебя, – продолжал Роберт, – я не человек, а полчеловека. Я не смогу так больше жить!

– И я не хочу, чтобы тебе пришлось дальше так жить, – в волнении зашептала Тоби. – Я хочу быть твоей. Видит Бог, я не была больше ничьей!

Роберт торопливо поднялся на ноги и, не обращая внимания на ее протесты, сам вылез из ванны.

– Я не паралитик, – заявил он, хотя Тоби видела, как трудно ему удержаться на ногах. Завернувшись в полотенце, он попросил: – Дай, пожалуйста, вон тот халат. А теперь давай обсудим то, что мы должны обсудить, пока еще не зашли слишком далеко.

Тоби послушно встала и протянула махровый халат, который висел на стене у двери. Его темно-коричневый цвет подчеркивал смуглую кожу Роберта. Тоби с трудом удержалась от желания провести рукой по махровой ткани, чтобы погладить тело Роберта. Ей страшно хотелось прикоснуться к нему, ощутить на своих плечах его руки и на своих губах – его губы... Но суровый вид Роберта остановил ее. Повинуясь его молчаливому жесту, Тоби вышла в спальню.

Роберт медленно проследовал за ней и с трудом дошел до постели. Неожиданно для самой себя Тоби кивнула на кровать и предложила:

– Давай останемся здесь! Тебе будет удобно, и мы поговорим. – Она просительно заглянула ему в глаза. – А?

– Хорошо, – вздохнул он, словно признавая свою слабость. – Да, действительно, я устал. Но это в основном из-за того, что не спал всю ночь.

– Совсем не спал? – посочувствовала Тоби и с тревогой спросила: – Я так и не узнала – как дела у мистера Джеинингса? Совсем о нем забыла...

Роберт задумчиво покачал головой.

– Он тяжело болен и сам об этом знает.

– Ведь у него удар, да? – нахмурилась Тоби.

– Да. Но я имею в виду другое. – Роберт опустил голову. – У него рак. Уже пять лет. Он знает, что умирает. А сейчас даже считает, что уже может спокойно умереть.

– Почему сейчас?

– Потому что Силла и Джим наконец собрались пожениться, – спокойно объяснил Роберт. – Помнишь, как я с Силлой ездил в Майами?

Тоби кивнула.

– Я действительно встречался там с Роуэном Хартли, – продолжал Роберт. – Но в основном я устроил эту поездку для того, чтобы Джим и Силла могли побыть вдвоем, без посторонних. Ты, наверное, думала по-другому? – усмехнулся он.

– Ты сам знаешь! – воскликнула Тоби.

Она села рядом с Робертом и посмотрела на него широко открытыми, возмущенными глазами.

– Ты ведь знал, что я подумаю о вашей поездке в Майами, – с укором сказала она и положила руку ему на колено. – Ты хотел, чтобы я ревновала!

– И как, добился своего? – улыбнулся Роберт, делая вид, что не замечает ее прикосновения. Но когда рука Тоби поползла вверх, он остановил ее. – Тоби, нам надо поговорить. А если ты и дальше...

– Это что, мешает тебе? – прошептала она, но Роберт решительно снял ее руку и отодвинулся. Не обращая внимания на ее разочарованный взгляд, он сказал:

– Как бы то ни было, к Харви вернулось сознание, но он очень слаб. Врачи настроены не особенно оптимистично. Вот почему я остался с Силлой на ночь. Джим улетал в Штаты, у него был чартерный рейс, но сегодня он вернулся, и я смог покинуть больницу.

– Ясно, – грустно сказала Тоби. – Мне очень жаль... Марк заставил меня поверить, что...

– О Марке – чуть позже, – сурово перебил Роберт. – Сначала я тебе должен кое-что сказать. Я не сомневаюсь, что это моя мать не позволила тебе навестить меня в больнице.

Тоби изумленно уставилась на него.

– Да неужели?

– Именно так, – твердо сказал Роберт. – Ты простишь меня?

– Конечно! – Тоби передвинулась ближе к нему, и подол ее платья поднялся, обнажив колени. – Но как ты об этом узнал? Ведь не от Марка же? Он вообще ничего не знал!

– Ты права, он ничего не знал. По крайней мере, я в этом почти уверен, – бесстрастно ответил Роберт. – Пожалуйста, подай мне брюки.

– Вот эти джинсы? – уточнила Тоби. – Сейчас, конечно... – Встав с кровати, она взяла джинсы и вернулась к Роберту. – Вот, пожалуйста.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Роберт, засунул руку в задний карман и вытащил сложенный лист бумаги. – Вот, посмотри, – сказал он и отложил джинсы. – И скажи, что ты об этом думаешь.

Тоби медленно развернула бумагу и вдруг увидела свой собственный портрет. Нарисованный нежными карандашными штрихами, он передавал теплую красоту классически правильных черт ее лица.

Она не могла вымолвить ни слова. Несколько секунд Тоби в изумлении держала портрет перед глазами, потом подняла голову и посмотрела на Роберта. Это был самый драгоценный подарок в ее жизни, подарок, символизирующий любовь Роберта.

– Я нарисовал это сегодня ночью, – нежно проговорил он, – когда сидел у постели Харви. Силла видела портрет и сказала, что ей понравилось.

Тоби покачала головой и сжала губы, чтобы Роберт не заметил, как они дрожат.

– Ты мне польстил, – сказала она, снова взглянув на портрет.

– Ничуть. Ты такая и есть, – твердо сказал Роберт, взял у нее рисунок и сам стал рассматривать его. – Пусть это тебя раз и навсегда убедит, что ты не выходишь у меня из головы.

Глаза Тоби наполнились слезами.

– О, Роберт! – выдохнула она.

Дрожащими руками Роберт сложил бумагу.

Преодолевая желание погладить Тоби, он сказал:

– Хочу сообщить тебе, что этот маленький листок – доказательство того, что все наши недоразумения начались из-за моей матери.

– Правда? – недоверчиво спросила Тоби.

– Да, – медленно проговорил Роберт. – Вчера я разговаривал с Марком. Он сообщил, что мать ему сказала, будто уже видела тебя – на портрете в мастерской.

– Да, и что? – Тоби не могла понять, какая связь между этим карандашным портретом и событиями трехлетней давности.

– А вот что. Она не могла видеть твой портрет в мастерской, – спокойно заявил Роберт. – Кроме этого маленького эскиза, сделанного сегодня ночью, у меня нет ни одного твоего портрета.

Тоби с удивлением посмотрела на него.

– Но ведь у тебя были мои портреты! Ты делал эскизы...

– ... десятки раз! – мягко перебил Роберт. – И написал по крайней мере два портрета маслом. – Он помолчал и добавил: – Но я их все уничтожил.

– Уничтожил?! – потрясенная, воскликнула Тоби.

Роберт взял ее за руку.

– Да, – спокойно ответил он. – Я их сжег. Как только смог до них добраться.

– Роберт!

– Представь себе мое тогдашнее состояние, – мягко сказал Роберт. – Ведь я был уверен, что ты даже не потрудилась навестить меня. Я был частично парализован, вернее, боялся, что останусь таким, на душе было черно... И вот единственный человек, которого я хотел видеть, бросил меня...

Заметив, как она вздрогнула при этих словах, Роберт быстро поправился:

– Ты же понимаешь, я тогда так думал... А когда еще узнал про ребенка...

– Когда ты это узнал? – спросила Тоби и внимательно посмотрела на него.

Роберт выдержал ее взгляд и ответил:

– Думаю, примерно через две недели после аварии.

– Через две недели! – всплеснула руками Тоби. – Но ты сказал, что твоя мать...

– Это не мать сообщила мне, а частный детектив. Я нанял его, чтобы найти тебя. Но он так и не нашел. После того как ты... потеряла ребенка, ты, видимо, уехала. Детектив не смог выведать у твоей сестры, где тебя искать.

– О, Роберт! – проговорила Тоби. – Что же ты обо мне подумал?

– Ты знаешь что, – ответил Роберт. – Демонстративное пренебрежение к моему несчастью, утрата ребенка... Я решил, что ты уехала из Лондона специально, чтобы я не мог тебя найти.

Тоби отрицательно покачала головой.

– Это было не так...

– Теперь я это знаю, – сказал Роберт и погладил ее руку. – Я понимаю, что потеря ребенка была для тебя ударом. Ты правильно сделала, что уехала. Тебе требовалась перемена обстановки.

Тоби снова отрицательно покачала головой.

– Ты не понимаешь, – сказала она и сильно, почти до крови, прикусила нижнюю губу. – Я никуда не уезжала. – Она долго колебалась и наконец спросила: – Тебе говорит о чем-нибудь название «Райдербек»?

Роберт задумался.

– Нет, ни о чем. Что это такое? Какой-нибудь пансион?

Тоби слабо улыбнулась.

– Нет, это психиатрическая клиника. Я там провела полгода.

Роберт резко повернулся к Тоби и встретил ее напряженный взгляд.

– Боже мой! Что с тобой случилось?

Тоби шмыгнула носом.

– У меня было... нервное расстройство. Я не могла есть, не могла спать, не могла разговаривать... Полная развалина... – Под его взглядом у нее по спине побежали мурашки. – Впрочем, какое это теперь имеет значение?

– Конечно, имеет! – сдавленным голосом сказал Роберт. – Ах, Тоби, Тоби... Если бы я только знал! – Он придвинулся к Тоби и горячо обнял ее. – Дорогая моя, я бы отдал все, чтобы вернуться и начать сначала. Увы, это невозможно... Я могу только обещать, что такое больше никогда не повторится.

По щекам Тоби потекли слезы, смешиваясь с каплями воды, которые падали с его мокрых волос. Но Тоби не замечала слез. Роберт крепко держал ее в своих объятиях, целовал и на тысячи ладов повторял одно – что он любит ее. Его горячая ласка растопила боль прошлого.

– Я бы за это мог убить свою мать, – сказал Роберт, уткнувшись лицом в грудь Тоби. – Но, кажется, я знаю, почему она так поступила, хотя это ее вовсе не оправдывает.

Тоби раздвинула его халат и прижалась к груди Роберта, покрытой густыми жесткими волосами.

– Мы вместе, и теперь только это имеет значение, – сказала она, чувствуя, как его пальцы расстегивают последние застежки ее бюстгальтера. – Ммм, дорогой, как сладко ты пахнешь!

Роберт тяжело задышал, но слегка отодвинулся и положил ей на грудь свои прохладные смуглые пальцы.

– Если бы ты только рассказала мне о ребенке тогда, в нашей квартире! – воскликнул он. – А вместо этого ты дала понять, что собираешься уйти от меня.

– Ничего подобного я не говорила! – вскричала Тоби.

– Возможно, не говорила, но я понял тебя именно так. Ты сказала, что хочешь, чтобы мы обручились... Чтобы поженились – или прекращаем отношения. А я, дурак, представлял брак только по тому аду, в котором жил мой отец.

Тоби погладила его по щеке.

– Ах, Роберт, если бы ты только сказал мне об этом тогда! Если бы ты так не рассердился...

– Наверное, не столько рассердился, сколько испугался брака, – покачал головой Роберт. – Я не хотел, чтобы меня держали на привязи. Просто не привык к этому – и взбунтовался.

– Зачем ты вчера говорил с Марком? – не сразу решилась спросить Тоби.

– А-а... – Роберт неохотно выпустил ее из объятий, лег на спину и посмотрел в потолок. – Я хотел сообщить ему, что ты с ним не поедешь. Я был готов признаться, что мы были знакомы раньше и что, если ты согласишься, я женюсь на тебе.

– Но ведь ты сказал...

– Я знаю, что я сказал. За этот бесконечно трудный день я понял, что должен быть с тобой – что бы ты ни сделала.

– Мы с Марком никогда не были любовниками, – заверила она Роберта.

– Знаю. Я это понял, когда мы предавались любви на яхте. Я понял, что к тебе не прикасался другой мужчина. Мне просто хотелось причинить тебе боль, как ты собиралась причинить боль мне.

– Своим приездом? Но ведь ты сам пригласил меня!

– Да, пригласил. Как ты понимаешь, моя мать была не в восторге. А я, узнав, кто ты на самом деле, твердо решил увидеть тебя. Я был готов горы своротить, чтобы добиться своего.

– И что ты почувствовал, когда наконец увидел меня?

Роберт повернулся к ней и улыбнулся.

– Я снова влюбился в тебя.

Тоби перевернулась на живот и прижалась к нему, нежно гладя его грудь.

– Бедный Марк!

– Нечего его жалеть. Они с матерью сделали все, чтобы поломать мне жизнь.

Тоби опустила голову.

– Ты рассказал ему... все?

– Только то, что счел нужным, чтобы доказать серьезность своих намерений, – поколебавшись, сказал Роберт. – Думаю, я просто осадил его, если можно так выразиться. Надеюсь, ты понимаешь, что Марка по-настоящему интересуют только деньги.

Тоби кивнула.

– Он хочет открыть клинику.

– Так он говорит. К сожалению, я сомневаюсь, что у него хватит на это способностей.

– Я до сих пор не понимаю, почему твоя мать так меня возненавидела.

– Не понимаешь? – спокойно посмотрел на нее Роберт. – Она, вероятно, видела в тебе угрозу. Не забывай: я был очень болен. Я мог умереть. Представь ее разочарование, если бы я устроил брачную церемонию на смертном одре!

– Роберт!

– Да! – жестко сказал он. – Разве я не прав?

И, учитывая, что миссис Ньюмэн догадалась о беременности Тоби, в ее поведении была своя логика. Когда-нибудь миссис Ньюмэн во всем призналась бы Роберту. Но не сейчас. Не сегодня.

– А почему же Марк отправил меня в Лондон одну? Это результат вашего разговора?

– Да, он хотел сделать мне пакость, – презрительно сказал Роберт. – Наверное, дело в том, что я не уступил его попытке мелкого вымогательства.

– Вымогательства? – воскликнула потрясенная Тоби. – Ты имеешь в виду деньги? Как он мог это сделать?

– Он не смог, – снова презрительно усмехнулся Роберт. – Но пытался. Он угрожал предать огласке сведения о моем физическом состоянии. Но меня эта угроза не испугала. Видишь ли, я с самого начала понял их замыслы. Мне больно признаваться в этом, но они оказались почти правы. У них были веские основания полагать, что я не смогу выздороветь. Действительно, – продолжал Роберт после некоторого молчания, – я был в полной апатии до того, как узнал, что Марк встречается с тобой. Когда узнал – принял твердое решение, что должен выздороветь. – Он грустно махнул рукой и добавил: – Как видишь, не очень-то я преуспел...

– Для меня ты в прекрасной форме, – прошептала Тоби, покрывая поцелуями его грудь. – Как ты с ними поступишь теперь?

Роберт поднял ее лицо за подбородок. Тоби увидела, что ее поцелуи доставляют ему огромное наслаждение.

– Понятия не имею, – сказал Роберт. – Что я могу сделать?

– Ты, наверное, знаешь, что Марк не поехал в Лондон, – мягко сказала Тоби. – Видимо, он решил, что должен остаться с матерью. Они так зависят друг от друга.

– Так что же, дать им деньги на клинику? – задумчиво проговорил Роберт. – Это единственная возможность заставить мою мать покинуть Изумрудный Риф. Только мне жаль его будущих пациентов.

– Марк даже не нашел времени для мистера Дженнингса, – в раздумье произнесла Тоби.

Роберт кивнул.

– Ну да. Он видел в Дженнингсах только одно: будто бы они тянут из меня деньги, – сказал он, наблюдая, как Тоби развязывает его халат. – А на самом деле это мои единственные настоящие друзья.

Тоби прижалась к нему сильнее и поцеловала в губы.

– Я твой друг. Ну что, серьезный разговор окончен?

Роберт слегка улыбнулся.

– Еще одно. Зачем ты приехала на Изумрудный Риф? Ради мести?

– Не стану отрицать, действительно хотела посмотреть на твою физиономию, когда ты увидишь меня вместе с Марком, – честно призналась Тоби. – Только получилось совсем по-другому, да?

– Как же получилось? – спросил Роберт, медленно стягивая платье с ее плеч. – Черт, я сейчас его порву. Но не переживай, я куплю тебе десяток новых...

Тут же послышался треск материи.

– Ты неотесанный мужлан! – с притворным возмущением воскликнула Тоби и продолжала: – Ты сам знаешь, как получилось. Я страшно ревновала, как всякая женщина, которую презирает любимый мужчина.

– Презирает? – тихо засмеялся Роберт, с наслаждением разглядывая ее стройное тело. – Ах, Тоби, если бы ты только знала! Ты не представляешь, чего мне стоило разыгрывать равнодушие. А в ту ночь, когда я пришел к тебе в спальню, я мучился как в агонии, что так грубо обошелся с тобой!

– Да неужели?

Она открыла языком его губы. Роберт перевернулся и прижал собой ее тело.

– Ах, Роберт, я-то думала, ты устал, – простонала Тоби.

– Отдохну потом, – упрямо заявил Роберт, сжимая ее грудь. – А сейчас нужно наверстать все, что мы упустили за это время.

С этим было невозможно не согласиться.

Загрузка...