Любовь не по канону, или идите к черту!

Глава 1

Ирина

В тридесятом царстве…

Так обычно начинались все сказки в детстве, и это сулило приключения, подвиги во имя славы, богатство и, конечно же, любовь. Но чем старше я становилась, тем меньше в моей жизни звучало сказок, и все больше «надо». Это страшное слово постепенно входило в мою жизнь, приводя меня в унынье. И пока все мечтали побыстрее вырасти, я утверждала, быть взрослой это скучно.

Спорить со мной было бесполезно, а на вопрос, кем я хочу быть, когда вырасту, я заявляла, что не хочу расти. А зачем? Рассуждая здраво, я быстро смекнула, что взрослая жизнь — это ответственность.

Одни только коммунальные платежи, и кредиты чего стоили? Это не говоря о том, что, как выяснилось, существует еще какой-то долг обществу, гражданское право и что-то там еще.

Неинтересно, скучно.

А эта постоянная обязанность ходить сначала в школу, потом в институт, а в дальнейшем на работу? Нет, нет и еще раз нет! И после этого окружающие хотели, чтоб я выросла? Я никогда не была мазохисткой, и желать добровольно расстаться с беззаботным временем я точно не хотела.

Только, увы, меня никто не спросил, и естественный процесс, и принятые нормы я никак не могла изменить. Так что и школа, и институт меня не миновали — или я, их это как посмотреть. Но самым страшным в этом списке мучений оказалась работа.

И вот тут началось то, что меня совсем не устраивало. Работать по специальности я совсем не хотела, да и, если серьезно, какой из меня инженер? Я только воздушные замки и способна строить. Но в семье инженеров вариантов мне не предлагали.

Свобода выбора? Конечно, выбирай, каким инженером ты хочешь быть. Вот, собственно, и все. Но когда после третей попытки работать по специальности, спустя месяц мне намекнули, что «безнадежна», родители, наконец, смилостивились. Признали свои ошибки, смирившись с тем, что я по их стопам не пойду, и позволили искать свое место в жизни самостоятельно.

И тут-то начались проблемы.

Кем я хочу быть? Мечтательная натура требовала роль принцессы — и не важно, что на деле это не столь весело и радужно, как звучит.

Но вакансии принцессы просто не существует. Ни в одной газете никогда не встретишь объявления: «Требуется принцесса». Это ведь дело такое… Ей либо сама родишься, что сложно. Или что у тебя какая-нибудь далекая прапрапрабабка была принцессой, а ты, по прошествии стольких лет, внезапно оказалась последней наследницей королевского рода. Нет, в такие сказки даже я не поверю.

Выйти замуж за принца? Отлично, но если рассуждать здраво, сколько таких как я? Тысячи? Миллионы? Ответ — много, очень много. Принцев у нас в мире ограниченное количество, а годных под все требования об идеальном мужчине, и того меньше. И у этих немногих есть собственные четкие требования к избранницам. Ну и последнее, обитают они явно не там, где я. Вероятность встретить такого в супермаркете за углом один к миллиону.

Не слишком радужные перспективы в работе мечты, поэтому, смирившись, я поступила на второе высшее, чтоб хоть как-то расширить свои шансы на хорошую работу.

Но если с вакансией и не все ладилось, а принцев — дефицит, никто не отменял существование рыцарей, с которыми любая почувствует себя прекрасной принцессой. Окружат заботой и вниманием, а если еще и совершают подвиги ради тебя — так это совсем прекрасно! Быть принцессой в глазах одного мужчины? Устроит! Главное быть принцессой.

Да, это мое желание, и кто сказал, что желания не могут сбываться? Главное — найти нужного мужчину.

— Иришка, вставай, завтрак готов, — меня поцеловали в щеку, прогоняя остаток сна.

— Мм, Жень, ты колючий, побрейся! — отодвинула я от себя своего небритого рыцаря.

— Только если моя принцесса соизволит встать, а иначе…

Дальше последовала тишина. А потом холодные руки дотронулись до моего живота, заставив с визгом подскочить и тут же огреть подушкой катающегося от смеха парня.

— Не смешно! Я обиделась, и больше с тобой не разговариваю! — надулась я, и уже собиралась идти в душ, как была захвачена в плен и награждена в качестве извинения поцелуем.

— Я прощен? — с лукавством поинтересовался хитрый рыцарь, прекращая поцелуй.

— Нет, — я показала нахалу язык, за что вновь была поцелована и освобождена только после того, как спустя пять минут признала свое поражение.

Отношения — штука сложная.

Это я выяснила еще на родителях, трижды бывших на грани развода, но так и живущих вместе. Каждый раз после таких кризисов они словно возвращались в свой медовый месяц.

Мы же с Женей встречались уже три года, надежно укрепившись в конфетно-букетном периоде. Даже совместная жизнь на протяжении последних двух лет не могла этого изменить.

Мне не были в тягость домашние обязанности. Я с удовольствием убиралась и стирала, превращая нашу однокомнатную квартиру в уютное гнездышко ради своего ненаглядного рыцаря. Проблемы возникали лишь с готовкой.

Тут было немногим сложнее по двум причинам: первая из них — я очень любила готовить. Блинчики, супчики, каши и все остальное, но было одно огромное «но». Все, что бы я ни приготовила, было практически несъедобно. Даже надежный рецепт и точное следование ему не помогало, в какой-то момент все равно все шло не так.

А вторая причина — сам Женя. Мой рыцарь из принципа не собирался готовить, уверенно считая, что на кухне место женщины. А что мужчины — лучшие повара, это миф и наглая провокация. И исключение составлял только завтрак в его исполнении — омлет, бутерброды, круассан и кофе. Все. Это максимум. Остальное за мной.

Переубедить в этом его не могла и моя готовка. Вот и питались мы чаще всего то у его родителей, то у моих, или в ресторанах. Ну, и доставка процветала. Я даже покупные пельмени могу испортить, чего уж тут удивляться, что у службы доставки мы ВИП-клиенты?

Итог? Все счастливы. Для счастья и гордого звания жены мне не хватало самого малого — штампа в паспорте, но и этот счастливый день был не за горами. Предложение сделано и оставалось только самая малость: подать заявление и выбрать дату, что мы обязательно сделаем, как только Женя завершит очень важный проект, после чего получит обещанное повышение по работе.

И до обещанного момента оставались считаные дни, а я уже готова была считать секунды. Но даже такая мелочь не мешала нам быть счастливыми, вот, например, сегодня мы собирались в кино.

— Я сегодня буду поздно, — известили меня уже на пороге.

— Почему? — удивилась я, потеряв равновесие, и чуть не упала при попытке влезть в джинсы.

— Приезжает один из западных коллег, договорились вместе с ним поужинать да обсудить будущие проекты в неформальной обстановке.

— Хорошо, — протянула в ответ, давая понять, что обиделась.

Неужели он забыл, что мы собирались сегодня идти в кино?

— Ну, малыш, не сердись. Это очень важно. Если он замолвит за меня слово перед директором, место начальника отдела точно будет моим, — мне виновато улыбнулись.

— Ладно.

Я все равно обиделась. Даже если это очень важно по работе, мог бы и предупредить, между прочим. Я же билеты купила, теперь придется искать с кем пойти.

— Ты такая забавная, когда дуешься, — меня нагло привлекли к себе и поцеловали. — Все, до вечера.

Я посмотрела, как за женихом закрылись двери лифта, и вернулась в квартиру. Мне тоже бы надо поторопиться со сборами, я как-никак работаю. Вроде…

Константин

Ненавижу людей.

Этих мелких вечно суетящихся, шумных и тупых букашек, что меня окружают. Была бы моя воля, никуда бы не выходил, а лучше — купил остров, и поселился там вдали от больших городов и всего этого общества.

Позади просигналили, и я открыл глаза. И, правда, зеленый, но ничего, переживут. Тронулся с места, осматриваясь по сторонам в поисках нужного адреса. Как меня вообще угораздило согласиться приехать в этот город?

Мне и в Москве-то не по себе, я предпочитал жить и работать в Сочи, где тепло и солнечно. Но «семья — это святое», как утверждала тетя, руководящая нашим северо-западным филиалом.

Семейный бизнес процветал. А новые контракты с западными партнерами только укрепляли положение на отечественном рынке. Это у других кризис, а мы процветаем.

Сейчас же у меня была задача навестить приболевшую тетку, по чьей прихоти я вообще оказался в этом сыром и сером городе.

Вот и сейчас опять накрапывал дождь, вызывая желание развернуться и уехать отсюда подальше.

Наконец, приметив нужный дом, вздохнул свободнее. Чем быстрее появлюсь перед глазами больной, тем быстрее смогу освободиться от обязательств на сегодняшний день.

В мои обязанности входит контроль и моральная поддержка родственницы, совсем недавно перенесшей операцию. К счастью, это не обозначает, что я должен быть при ней сутками напролет.

Богатая парадная несколько удивила. Я знал, что моя Фаина Григорьевна выкупила старую коммуналку, и ожидал соответствующего подъезда. Но вместо этого на первых двух этажах обнаружил: адвокатскую контору, гостиницу, рекламное агентство, турагентство, кабинет психолога и психотерапевта. Этажа с четвертого пошли жилые квартиры и, судя по дверям, явно не коммунальные.

Нужная мне находилась как раз на последнем, седьмом, этаже.

— А лифт сделать — никак, — я вздохнул, глядя вниз.

Семь этажей пешком. Хороша зарядочка, ничего не скажешь. Зажал звонок, и прислонился к двери лбом в ожидании, когда же мне соизволят открыть. Прошло меньше минуты, когда до меня снизошли.

Дверь открылась резко, и я насилу успел отскочить, чтоб не получить в лоб.

На пороге стояла женщина лет пятидесяти, а может и старше, никогда не берусь судить о возрасте истеричной половины человечества. Редко можно угадать, а за прямой вопрос можно и получить такую истерику, что пожалеешь о собственном рождении.

— Константин Алексеевич, — то ли спросили, то ли подтвердили факт.

Быстрый взгляд на часы, и у меня возникло чувство, будто я только что получил несколько плюсов к карме.

— Вы сама пунктуальность, — продолжила открывшая, — проходите. Фаина Григорьевна вас ждет.

Меня пустили в квартиру, чем я быстро воспользовался. Не знаю, кем себя возомнила эта дама, но даже без цветастого платья и халата она все равно вызывала у меня стойкую ассоциацию с Фрекен Бок.

Я передернул плечами, отгоняя такие мысли. Что, право, за ерунда?

Когда меня провели в комнату тетки, я невольно поморщился. Все пропахло лекарством. На комоде стояли всевозможные склянки, в углу заметил целый ящик со шприцами, а в углу стойку для капельницы.

По спине пробежал холодок. Я несмело перевел взгляд на кровать, где лежала больная. Последний раз мы виделись примерно год назад, и эта бледная женщина сейчас была лишь жалкой тенью моей жизнерадостной и неугомонной тетки.

На голове платок, под глазами синяки. Худая, с синяками от постоянных уколов. Нет, это точно была не моя тетя.

— Верен себе, являешься минута в минуту? — ее бледные губы улыбнулись.

— Приехал, как и просила, — пропустил мимо ушей замечание насчет моей привычки приходить вовремя.

Это всегда было причиной насмешек с ее стороны. А сейчас, из уст больного человека, те же слова звучали, как страшный грех. Я поспешил отвести взгляд.

— Что, так плохо выгляжу? — усмехнулась Фаина.

— Ну, я бы не сказал, что хорошо, — уклончиво известил, набираясь смелости взглянуть на нее.

Никогда не был трусом. Но больные и покойники всегда вызывали у меня желание бежать прочь.

— Ну, ты как всегда — сама тактичность, — весело засмеялась женщина, наконец, возвращая сходство с моей неугомонной теткой. — Ладно, не столь важно. Скоро встану на ноги, и всех вас переживу, еще твоих внуков нянчить буду. Помяни мое слово!

— Звучит как угроза, — нахмурился я. — Надеюсь, ты мне жену не нашла?

— Тебе жену? И сократить себе жизнь? О, нет, дорогой мой. Я, может, хочу быть бессмертной, а ты мне прекрасно это обеспечишь.

Новый камень в мой огород. Мои сестры давно уже обзавелись семьями, у меня одних только племянников пять штук. И это притом, что в семье я — самый старший сын.

Но брак интересовал меня меньше всего.

Только вот кому-кому, а Фаине следовало бы промолчать. В свои шестьдесят пять, она ни разу не была замужем, детей у нее не было. Эта женщина любила только себя, ну и, наверное, меня, судя по тому, что я единственный удостаивался чести получать от нее поздравления и подарки.

— Очень смешно, — я изобразил улыбку.

— Как всегда серьезный. Но не суть, отец сказал, зачем тебя сюда отправили? — серьезный взгляд светло-карих глаз заставил вытянуться, как при команде смирно.

— Сказал, что за тобой нужен уход, — тут же доложил, сдавая отца.

— Это за ним нужен уход, — тут же возмутилась Фаина, почти подскакивая с места, но закашляла, и ее тут же уложили обратно, подав стакан воды.

Потребовалось, наверное, еще минут пять, прежде чем со мной снова заговорили.

— Я хочу отойти от дел, — наконец, сказала тетка слегка охрипшим голосом. — И мне надо, чтоб ты сменил меня на посту директора.

Я, кажется, присвистнул от неожиданности. Вот это поворот.