Любовь не по канону, или идите к черту!

Глава 10

Константин

На свежую и почти не болевшую голову думать было порядком легче. Но посетившие меня с утра пораньше мысли совсем не радовали. А визит тетушки убил всякие сомнения и надежду на спасение.

Все хуже, чем мне вчера казалось. Намного хуже.

Я взглянул на свою няньку. Розовая на меня дулась.

Вот, подумаешь, назвал хомяком, тоже мне проблема! Не обозвал же ругательным словом, а так, всего лишь милым зверьком. На мой взгляд, весьма симпатичным. Пушистые, с забавными щечками, но нет — плохо. Одно слово — женщины!

И что может не нравиться в хомяках? Меня вот драконом обозвали и ничего, живой. Или это модно у молодежи нынче?

Почувствовал себя стариком, не иначе. Сколько этой розовой? Двадцать или того меньше? Или все-таки больше? Дождусь договора, узнаю. Теперь даже любопытно.

— Ешь, — я придвинул девушке тарелку с вареными яйцами.

Мне хотелось, конечно, овсянки, но, к сожалению, яйца — это самый оптимальный завтрак, что я обнаружил в холодильнике и в целом на этой кухне. Не считать же таковым пиццу и суши. Молока — и того не оказалось, только порционные сливки. Хлеба тоже было немного, овощей нет, вообще ничего нет.

Как этот мозгоправ еще с голоду не подох при таком раскладе, у него даже кофе нет. Не считать же за таковой растворимый?! Хотя кофеварку я обнаружил спрятанную в дальний угол. Для чего она ему, если не пользуется? Для красоты или наследство от жены?

— А пицца? — обиженно протянула Ирина.

Явно она из тех, кто считает, что на завтрак можно есть всякую гадость, главное съесть. Я с таким раскладом принципиально не согласен.

«Завтрак съешь сам» — для меня святой девиз, и есть я привык не абы что, а нормальную здоровую пищу. Иногда согласен на кофе и бутерброд с сыром. В выходной, когда через пару часов можно нормально поесть.

— Ешь, что дают, — я налил зеленый чай и себе, и розовому грызуну.

Нормального чая тоже не было. В пакетиках это не чай, а пародия на него. Но выбирать не приходилось.

Обиженно засопев, Ира все же потянулась к предложенному.

— Вообще-то, готовить завтрак должна была я.

Вот не понял сейчас, ее это что, обидело?!

— А ты умеешь? — не смог сдержать колкости в ответ.

Да и предупреждение Артема я помнил прекрасно. Да и её чистосердечное признание вчера не забыл. Или она думает, что раз еле живой, то ничего не запомнил?

Вот уж не дождется! Но, несмотря на всю справедливость моей шутки, девчонка на меня обиделась. Точно детский сад на прогулке!

Помянул недобрым словом Фаину и Артема. Если они хотели мне «личного помощника», могли бы найти кого постарше или хотя бы “повзрослее” Мне вот сейчас интересно, кто с кем нянчиться будет? Я с ней или она со мной?

Уже подумывал, не задать ли этот вопрос вслух, но, когда мне показали язык, промолчал. Ответ очевиден и так.

Надо дождаться Артема и ехать домой. Можно было бы и сейчас, но мне нужно серьезно переговорить с этим умником. Появилась у меня к мозгоправу парочка каверзных вопросов касательно его гениальной идеи. Особенно с тем, что мне, кажется, в «помощники» достался подросток. Это уже совсем не смешно.

— Вам велено лежать, — наконец, подала голос розовая.

— Сам решу, что мне делать. Не надо, надо мной хлопотать, свою задачу ты и так выполняешь. Я не работаю и не сбегаю из-под домашнего ареста. Все прекрасно, но есть, что попало, я не намерен.

— Вы…

— Я, — отрезал и встал, намереваясь уйти в комнату.

В отличие от этой надоедливой смеси пони и хомяка, я уже поел, насколько это было возможно с таким набором продуктов, и теперь чувствовал слабость. Как ни прискорбно, врач оказался прав: мне просто необходим покой.

— Вы мне не нравитесь, — ни с того ни с сего заявила девушка.

На это я смог лишь усмехнуться.

— Ты мне тоже не особо. Но ты согласилась с затеей Фаины и Артема. И теперь, к моему величайшему сожалению, нам придется какое-то время терпеть друг друга. Ты же подписала вчера договор? — розовая кивнула, подтверждая очевидное. — Так что пока я не придумаю способа его обойти, мы в ловушке. И, в отличие от тебя, в этой игре я самый бесправный.

— Так я и поверила, — уперлась девица, без сомнения слышавшая наш с теткой утренний разговор и мои подозрения про «невесту».

— А я и не жду, что поверишь. Но я не заинтересован ни в «помощнике», ни тем более «невесте». Предпочитаю быть один, а в вопросах семьи придерживаюсь того, что она мне не нужна.

— Семья нужна всем!

О, какое авторитетное мнение! Сейчас прямо вот возьму и поменяю убеждения, куда ж деваться!

— Нет, это лишние проблемы. Мне и на работе их хватает, но работа мне хотя бы приносит удовольствие и удовлетворение. А еще деньги, что, заметь, немаловажный факт в наше время.

— Вот и останетесь на старости один никому не нужный, без жены и детей.

— О, будто я со своим характером кому-то буду нужен. Дети забудут, жена сбежит. Так что просто упустим ненужное и облегчим жизнь и совесть всем, — посмеялся я в ответ, нашла, чем меня пугать.

— Злыдень, — обозвала она меня.

А хорошо у нас начинаются «деловые отношения». Надо бы этой мелкой втолковать про субординацию и деловую этику. Может, Артем ее и разбаловал, но я на это не подписывался. У меня подчиненные по струнке ходят, и ей придется с этим смириться.

— От хомяка слышу, — не остался в долгу я.

Нужно срочно позвонить горе мозгоправу, и узнать, долго ли он собирается объедаться на маминых харчах. И так харя не маленькая.

— Можешь ехать домой. Я дождусь твоего шефа и поеду домой отдыхать.

— Мне велено быть с вами все выходные, — невозмутимо заявила розовый пони-хомяк.

Какой, однако, ответственный «подросток» мне попался, надо же! Предлагаю сбежать, а не соглашается. Трудно нынче с детьми. Трудно.

— Я бы предпочел быть избавлен от чужого общества. У меня дел хватает.

— Нет!

— Да ради бога, — поднял руки в знак того, что сдаюсь. — Твое дело. Хочешь, ходи хвостиком, развлекать не буду.

Нет, надо провести черту в этом балагане. Личное пространство мне необходимо, как и время. Но сначала я увижу договор, а там буду думать. А пока надо подумать над другим, притом решить это надо как можно скорее.

Ирина

Когда я закончила с разбором бумаг, до которых никак не доходили руки, уборкой, ведь домработница уволилась, а новую не нашли, то к своему стыду, вспомнила про Женю только ближе к обеду. Да и то не сама.

— Ириш, привет, — весело прозвучал папин голос из динамиков.

— Привет, — немного растерянно ответила я.

Знаю я папу, он звонить сам не любит, считает, что это обязанность детей — звонить родителям, и при том, как можно чаще. Сам он набирал мой номер только в двух случаях: когда ему что-то требовалось, или когда кто-то опаздывал. Я искренне хотела верить в первое, но нехорошее предчувствие закралось сразу.

— Вы уже едете? — в последний момент прикусила язык, чтобы не спросить в ответ «куда?».

— Эм, ну… — придумать, что сказать, оказалось непросто.

Я просто не помнила, куда мы можем ехать. И самое странное, что они могли договориться без меня. Тогда еще более странно, что Женя до сих пор меня не ищет. Забыть про встречу с папой, это то еще преступление. И Женя это знал.

— Ясно, — вздохнул отец, — опять протянула резину.

Вот так всегда. Стрелки в каждом опоздании всегда переводились на меня. По папиному мнению, мужчина не может собираться долго. И не должен.

Оспаривать я не стала. Во-первых, мне прощалось все. Во-вторых, портить папино мнение о моем будущем муже не хотелось. Уж очень строго с дисциплиной у нас в семье. А долгие сборы приравниваются к преступлению. Иногда особо тяжкому.

— Извини.

Ну а что еще я могла сказать? Признаться, что ночевала не дома, одна в квартире с почти незнакомым мужчиной, а Женя так вообще вне зоны доступа? Очень смешно!

— Ну, что с тебя возьмешь? Ладно, может, и к лучшему. Не торопитесь, у меня тут дела кое-какие срочные появились. К шести лучше подъезжайте.

— Хорошо, пап, удачи.

— Удачи, принцесса. Больше не заставляй никого ждать, — уже мягче сказал отец и отключил вызов.

Я посмотрела на время и мысленно выругалась. Час дня! А Женька до сих пор не хватился меня! Уже можно паниковать?

«Абонент недоступен или находится вне доступа сети», известил меня автоответчик. В ответ на это я психанула и чуть не разбила телефон, запустив аппарат в стену. Даже замахнулась, но резко осталась без него.

— Полегче, — Константин внезапно оказался рядом, а мой телефон — у него в руке. — Люди могут пострадать.

— Вам-то какое дело?

Вот честно, не до этого злыдня сейчас. У меня жених пропал, а «он люди могут пострадать»? Да сейчас он пострадает!!!

— Мне? — состроил удивленное лицо Константин. — Никакого. Но я надеялся, что звонок был от Артема. И он объяснит почему, обещав приехать два часа назад, все еще не тут.

— Да без понятия, — я протянула руку, чтоб забрать свою собственность, но мне лишь покачали головой. — Мне своих проблем хватает. Отдайте.

— Во избежание осадков из телефонов я придержу это у себя, пока вы не объясните, зачем хотите его разбить, — с важным видом сообщил подопечный.

Мне кажется, или он со мной, как с ребенком обращается? Или просто за дуру держит?

— Вам-то какое до этого дело? Но, на вашу радость, мне придется вас покинуть.

— Да неужели? Я счастлив, — усмехнулся мужчина, опять возвращая свой привычный оскал, — надеюсь, до понедельника? А лучше и вовсе навсегда.

О, какой умник! Никогда ему! Не дождется!

Но сейчас у меня другие проблемы. Я посмотрела на стопку не до конца разобранных бумаг, и лишь махнула рукой.

Надела кроссовки, куртку и, схватив свой рюкзак, все же отобрала телефон у Константина.

— Про «никогда», это уже не вам решать, и не смейте никуда уходить! — подвела итог и выбежала из квартиры.

Надо было искать Женьку.

Константин

— Это уже не вам решать, и не смейте никуда уходить! — сообщил хомяк и свалил в закат, то есть выбежал из квартиры, и поминай, как звали.

Милая зверушка, усмехнулся я. Но неужели она думает, я буду ее слушаться?

Быстро прошел в кабинет друга. Насколько помню его привычки, запасные ключи у него всегда лежали в ящике, на случай, если срочно надо бежать, а он забыл, где основные. Это практиковалось с детства, так что вполне объяснимо, я их обнаружил и сейчас.

Не знаю, что стряслось у розовой, но мне это на руку. Мне нужно немного поработать, вернее, просто договориться об очень важном моменте. И это надо сделать, пока за мной не ходят хвостиком розовые хомяки.

— Папанько, ты чудо, — вибрация телефона сообщила о входящем звонке.

— Константин Алексеевич, все хорошо, я перенес встречу, мы можем встретиться, — судя по голосу партнера, он явно был недоволен.

Впрочем, я тоже недоволен. Но мы должны были встретиться вчера, разговор был срочным. Так что, если я помешаю его субботним планам, ничего страшного. Деньги, которые мы зарабатываем, стоят такой небольшой жертвы.

— Прекрасно, ваша дочь не сильно возражала?

Обидеть чью-то принцессу себе дороже. Обидеть дочь этого человека… Лучше сразу просить политического убежища в другой стране. Но, судя по тому, что эта папина дочка собирается замуж, кто-то все же смог найти расположение будущего тестя.

— Нет, как всегда еще даже не выехали, так что ничего страшного, — отмахнулся мужчина, просто обожавший свою дочь.

Я с ней, к счастью, знаком не был. И благополучно всегда избегал разговоров об этом изнеженном создании все годы нашего сотрудничества с Махровым. Но, на мой взгляд, это была избалованная прынцесска, которой дано все и вся, еще и прощается любой косяк. А если что не по ее, она наверняка дует губки и топает ножкой.

— Я тоже смог уладить свои проблемы.

Голова отдавала болью, но терпимо. На пару часов работы меня хватит, а дальше будет отдых. Честно клянусь сегодня посмотреть десять самых бестолковых комедий и никакой работы, но именно эта встреча необходима. И главное, чтоб тетка об этом не узнала.

— Тогда через час в кафе около моего офиса, если не возражаете, — я кивнул, хоть собеседник того и не видел.

На это я и надеялся. Идти черте в чем на встречу не хотелось. Но за час я успею привести себя в порядок.

— Нет, Андрей Олегович, самый раз, до встречи.

Написал записку мозгоправу и, проверив, все ли выключено, покинул место своего заточения.

Чтобы ни говорила мне тетя, дела я буду решать по-своему.