Просыпаешься – снег опять завалил в окне
полдороги, людей, пейзаж, горизонт, ноябрь;
у тебя изнутри
поднимается по спине
холод, ночь, зима, одиночество. Кипятком
обжигаешь чашку,
вырывая из полусна,
где ты, тепло, юность, весна-красна,
по каким городам и весям ты нас бросаешь?..
Из крана в лицо – такой ледяной водой,
и ветер взвывает в трубах,
совсем не в ивах.
Моя сверхзадача – остаться самим собой —
мне самому не кажется выполнимой.
Так трубач берёт ноту, а она не идёт к нему;
так север
не отдаёт тебя никому;
так городской, напуганный снегом воздух
превращается
в сказочную тюрьму.
Помнишь, вечность, дворец, Кай и осколки льда?
Где же ты, Герда… Чайник опять остыл,
батареи замерзли, я стою у окна. Туда
бросили мир, и он без чужой заботы
застыл как изгой,
покорёженный,
глупый кто-то.
И я – безнадёжен – опять без тебя простыл.