Любовь со вкусом латте (СИ)

Второй поцелуй

Второй поцелуй имел вкус надежды и усталости. Лёгкий привкус сливочного чизкейка. И сладкий аромат шоколада.

Но всё по порядку.

Снег комьями вылетал из-под подошв, скрипом провожая мои шаги. В Прене снегопад — обычное дело. Улицы зимой засыпа́ло так, что несчастным жителям приходилось ежедневно чистить дорожки перед собственным домом, чтобы не проваливаться по колено.

Даже нас, учеников академии магии, частенько выгоняли на улицу с лопатами. Нет, кто-то с лёгкостью очищал свой участок с помощью заклинаний бытовой магии и шёл отдыхать. Кто-то возился дольше. А последней всегда оставалась я. Потому что бытовые заклинания мне решительно не давались.

Ну кошмар же! Никаких чётких форм. Вместо того, чтобы чертить линии и знаки, как на какой-нибудь артефакторике и начертательной ритуалистике, здесь приходится гнуть пальцы. А я от природы не гибкая!

Из всех пальцевых фигур у меня лучше всего выходил кукиш. И ещё один неприличный жест. Но к магии он имел отношение весьма опосредованное.

А самое обидное? Мне даже позаниматься нормально не удавалось. На носу зачёт, а я жалась по углам в поисках хотя бы одного тихого места в академии. Кошмар!

Бубенцы звякнули, вторя распахнутой двери, а я застыла, стряхивая снег с сапог.

— Здравствуй, — донеслось из-за стойки. — Что-то случилось?

— Почему ты так решил? — нахмурилась я.

— Потому что тебя не было больше двух недель. Я и не ждал тебя больше.

— А ты ждал?

Вопрос вырвался сам собой. И тут же щёки опалило жаром от воспоминания о нашем поцелуе.

Не то чтобы я не вспоминала о нём раньше… Вспоминала, конечно. Каждый раз, когда становилось особенно невыносимо от постоянных встреч с Юстеном, его сочувственных взглядов и брезгливых гримас, я забивалась под одеяло и воскрешала в памяти тот поцелуй. С нотками горечи и ванили.

Мечтала ли я о повторении? Хороший вопрос.

Кажется, щёки мои стали ещё ярче, если это возможно.

Отвернувшись, я принялась стягивать пальто. Когда ты стоишь спиной, прятать румянец становится значительно проще. Тут выдать могут разве что покрасневшие кончики ушей. Но их всегда можно списать на мороз.

— Я искала тихое место, — ответила уже спокойнее, поворачиваясь. — Мне нужно позаниматься.

— О? И что за предмет?

— Бытовая магия, — поморщилась я и направилась к пустому столику.

Поставив на соседний стул сумку, поочерёдно выложила на стол тетрадь, учебник и методичку. С картинками. Картинки изображали все возможные фигуры, в которые можно сплести пальцы. Некоторые поражали воображение. Уверена, ни одному здоровому человеку и в голову не придёт так издеваться над собственными руками.

Со вздохом оглядев учебники, я достала кошелёк и направилась к барной стойке.

— Будьте добры латте и чизкейк, — попросила я.

— Разве мы на вы? — усмехнулся парень, принимая оплату. — После всего, что между нами было?

Щёки снова обожгло. К счастью, он как раз отвернулся и принялся колдовать над кофеваркой.

— Мы даже не знакомы, — буркнула я, отводя взгляд.

— Это легко исправить. — Он плавным движением повернулся по мне и с лёгкой улыбкой протянул руку. — Сандер.

— М… Марика, — выпалила от неожиданности.

— Ну вот, теперь можно и на ты, Марика, — тепло улыбнулся бармен.

До меня донёсся запах ванили. Соединился с ароматом кофе. Я наблюдала, как Сандер взбивает в пену сливки, достаёт зефир… Свитер, закатанный до локтей, обнажал сильные руки, и я невольно залюбовалась.

На кофейню опустилась оглушительная тишина. За окном снова падал снег, гася все звуки. Мы словно оказались в отдельном мирке. Мирке, насквозь пропахшем кофе и шоколадом.

— Прошу, — вырвал из раздумий голос Сандера. — Латте и чизкейк. И пара печенюшек для поднятия настроения.

Он обезоруживающе улыбнулся, и в моей груди что-то ёкнуло.

Сложнее всего оказалось не коситься на стойку. Я же пришла заниматься? Вот и надо, значит, заниматься. Так, вот указательный палец сюда, сверху безымянный… Ага… А между ними теперь нужно просунуть мизинец.

Арр!

Зарычав от злости, я начала всё сначала. Указательный сюда, сверху безымянный…

Что-то хрустнуло.

Подскочив от неожиданности, я принялась ощупывать собственные пальцы… И только потом догадалась перевести взгляд выше.

Напротив стоял Сандер и с любопытством разглядывал мои упражнения. Заметив, что я на него смотрю, он широко улыбнулся и протянул безе.

— Будешь?

Сфокусировавшись на лакомстве, я наконец поняла, что же там хрустело, и со стоном откинулась на спинку стула.

— Я бездарность, — простонала я. — Это просто невозможно повторить!

— Может, тебе помочь? — поинтересовались вкрадчиво.

— Бесполезно, — сообщила убитым голосом. — Ты же видишь, я стараюсь. Но как я ни стараюсь, у меня ничегошеньки не выходит. Я точно не смогу сдать зачёт. Профессор Торн не допустит меня к экзамену. Ректор Берге меня отчислит. И придётся мне вернуться к себе в глубинку и выращивать цветочки в маминой оранжерее до конца своих дней! И выйти замуж за сына лекаря! А Юстен всё это время будет разочарованно вздыхать, вспоминая то недоразумение, которое когда-то было его девушкой!

Бам!

Вздрогнув, я уставилась на стул. Сандер как-то чересчур резко поставил его напротив меня, с непроницаемым лицом обошёл вокруг и сел, пристально глядя мне в глаза.

— Тренировки, — начал он обманчиво мягко, — начинают с разминки. Скажи, Марика, ты сегодня сделала разминку для пальцев?

— Юстен говорил, что разминка для слабаков, — пробормотала я.

— И как? Получается без неё?

Я не стала отвечать — и так всё очевидно. А Сандер неуловимым движением потянулся вперёд… И я даже не успела заметить, как моя правая рука оказалась в его ладонях.

— А если совсем всё плохо, и пальцы не разработаны, помогает массаж. Расслабься.

Длинные тёплые пальцы с едва заметными мозолями скользили по тыльной стороне моей руки, массировали ладонь, растирали фаланги… Расслабиться? Да я сейчас краснее, чем сушёная рябина на окне.

Но Сандер словно не замечал моего смущения. Он действовал со знанием дела, полностью сосредоточив внимание на моей руке. И я невольно залюбовалась им. Светлые волосы чёлкой падали на лоб, оттеняя глаза. Длинные ресницы опущены, отчего на лице застыло почти безмятежное выражение. Тонкие губы сосредоточенно сжаты. Так посмотришь, и не скажешь, насколько хорошо они могут целовать.

— Неужели вам этого не объясняли? — Приглушённый голос безжалостно нарушил тишину, вдребезги разбивая магию. — Если не разогреть суставы, запросто можно что-нибудь себе сломать. Или потянуть.

— Юстен говорил… — начала было я. Но не закончила.

— И где же твой Юстен? — прозвучало холодно. — Он дал тебе плохой совет. Думаешь, теперь он возьмёт за него ответственность?

Голос звучал резко. Как и слова. А руки были такими тёплыми и мягкими… И я всё-таки расслабилась, отдавшись ощущениям.

Вот Сандер выпустил правую руку и взял левую.

— Он не мой. У него теперь новая девушка. И мне иногда кажется, что он специально появляется в тех же местах, что и я. Чтобы я сильнее страдала.

Не знаю, почему это признание сорвалось с губ. Возможно, дело в волшебном печенье, поднимающем настроение. Возможно, дело в снеге, который продолжал кружить над улицами, гася все звуки. А возможно, я просто устала держать это в себе и втайне плакать в подушку каждый день.

— А ты страдаешь?

Страдаю ли я? Хороший вопрос. Каково это — оказаться на самом дне, когда была на вершине? Пускай и в глазах одного единственного человека.

Я оказалась к этому не готова. Поэтому каждый раз, когда я видела Юстена под руку с другой, в груди болезненно сжималось. Каждый брезгливый взгляд резал ножом по сердцу. Как можно чувствовать себя настолько бесполезной?

Не дождавшись ответа, Сандер вздохнул и выпустил мою руку.

— Теперь, когда пальцы разогреты, — начал он, — пришло время гимнастики. Повторяй за мной.

Следующие десять минут он показывал мне упражнения разминки. Все их нам давали на лекциях по общей магии, но я никогда не записывала. Ведь Юстен сказал, что разминка для слабых. А я не слабая. Я исключительная. Исключительная девушка исключительного парня. Одного одобрительного взгляда оказалось достаточно, чтобы напрочь отбить у меня желание разминать пальцы.

Теперь оставалось расплачиваться.

Оставив меня упражняться, Сандер ушёл за стойку. Послышался звон посуды, и по залу поплыл запах горячего молока. Знакомый с детства, но давно забытый.

Не удержавшись, я поднялась и подошла ближе.

Бармен перемешивал что-то в небольшом сотейнике. Вот он протянул руку, не глядя, вытащил из морозилки стакан и начал всыпать содержимое в жидкость.

Теперь к запаху молока присоединился аромат шоколада, и я едва не застонала от предвкушения. А потом Сандер потянулся за пряностями, и я уже не успевала различать запахи. Корица, ваниль, имбирь? Или всё-таки нет?

Закончив, он обернулся и с укором посмотрел на меня.

— Я тебе что сказал делать?

— Конечно, папочка. — Я закатила глаза. И лукаво улыбнулась. — Ты снова решил меня угостить?

Он скептически изогнул бровь.

— Кто сказал, что это для тебя?

Улыбка моментально сползла с моих губ. Очень уж сильно это напомнило Юстена. Я невольно попятилась.

Заметив это, Сандер подался вперёд. На лице проскользнула паника.

— Я… Не это имел в виду, — выдохнул он. — Прости, это вышло грубо. Это для нас. Двоих.

С этими словами бармен достал стеклянные бокалы и разлил содержимое.

Я наблюдала, как он украшает напитки сливками, а внутри всё дрожало. Как так получилось, что одно слово незнакомца смогло так сильно ранить? Неужели я за пару встреч успела проникнуться к нему… симпатией? Нет, для доверия точно рано. Но симпатия — тоже слишком много.

— Покажешь, что у тебя получается? — поинтересовался Сандер, выходя из-за стойки и протягивая мне один из двух бокалов. — Держи. Я соврал. На самом деле, я сделал его для тебя.

— Тогда я хочу оба, — буркнула, насупившись. За что получила лёгкий щелчок по носу.

— На оба ты пока не заработала. Давай, показывай, что у тебя получается.

Снова усевшись за стол, я принялась демонстрировать Сандеру свои успехи. Которых почти не было. Но он всё равно оказался доволен.

— Тебе придётся делать гимнастику каждый день, — наставлял он. — Нет, тут неправильно. Смотри, указательный вот сюда, сверху безымянный… Куда ты потянула мизинец? Освой сперва базу.

И он садился мне за спину, обхватывал руками мои ладони и направлял пальцы в правильную фигуру. Возможно, пару ошибок я сделала нарочно.

— Спасибо тебе, — улыбнулась я, когда Сандер объявил, что пора заканчивать. — За компанию, за шоколад… И за помощь. Уверена, теперь у меня наконец начнёт получаться.

— Я в этом уверен, — хмыкнул он. — Главное — не забывай про гимнастику.

— Не забуду.

Я застегнула пальто и развернулась к двери.

— Марика, — позвал он.

— Да?

— Ты забыла меня поблагодарить.

— Разве? Но ведь я сказала…

Внезапно Сандер оказался как-то слишком близко. Сердце моментально сделало кульбит и застучало где-то в горле. Мужские пальцы пробежали по скуле. Ладонь легла на подбородок.

Я ждала, затаив дыхание. Наверняка я выглядела безумно глупо в застёгнутом на все пуговицы пальто, в тёплой вязанной шапке, из-под которой выплёскивались светлые кудряшки, и с горящими алым румянцем щеками.

Но Сандер смотрел так, словно я самая красивая девушка в мире. С обожанием, благоговением и каким-то скрытым недоверием.

На этот раз я сама сократила расстояние. Коснулась его губ и утонула.

Этот поцелуй имел вкус надежды и усталости. Лёгкий привкус сливочного чизкейка. И сладкий аромат шоколада.

Его губы словно заново пробовали меня на вкус. Стараясь приручить и при этом не напугать. Он ласкал и требовал. А потом словно спохватывался и отступал.

На этот раз я отстранилась первой. Заглянула в зелёные с поволокой глаза и улыбнулась.

— До встречи, — прошептала я.

Сандер усмехнулся.

— Порви там всех.