Мадам посольша. Женщина для утех

Глава двенадцатая Чарльз рассчитывается со «старухой»

Еще у ворот мадам услышала женский хохот и голоса мужчин. Один из клиентов покатывался со смеху, другой жалобно стонал. Ворвавшись вслед за служанкой в гостиную, мадам одним взглядом оценила разыгрывающуюся сцену.

Толстуха Мэри волокла к дверям солидного пожилого мужчину с неприлично расстегнутыми брюками. На бледных впалых щеках клиента остались алые следы ее поцелуев. Страдалец сопротивлялся изо всех сил, цепляясь за все, что попадало под руку. Но перевес в силе был явно не в его пользу.

Хриплым голосом Мэри фальшиво горланила веселую, непристойную, но очень поучительную песенку.

И чтоб показать, где находится это прекрасное средство «от всех» мужских недугов, толстуха широко расставила ноги и в такт песенке зазывающе покачивала могучими бедрами.

В глубине гостиной в кресле удобно устроился Чарльз. К нему с двух сторон прильнули «любовные близнецы» Дебби и Салли. Примостившись на подлокотниках кресла, они сладострастно лобызали его в щечки. На коленях кавалера, целуя его в губы, верхом уселась рыжая Эльза. Перед всей этой публикой самозабвенно плясала болеро Хуанита. Из-под высоко поднятой юбки ярким пламенем вспыхивали красные кружевные панталоны. Чарльз хохотал до упаду, увертывался от поцелуев и кричал:

— А где остальные девицы? Какого черта они прячутся? Тащите всех сюда, папаша требует еще! Папаша может, клянусь честью, может! Справится с каждой по очереди и со всеми сразу. Ур-ра! Да здравствует папаша! Да здравствует клиника мадам Браун и ее очаровательные медсестрички!..

Мадам трижды хлопнула в ладони и грозно гаркнула:

— Барышни, сейчас же прекратите!.. Что здесь происходит? На кого вы все похожи?

Шум утих в одно мгновение. Наступила мертвая тишина. Барышни послушно оставили в покое клиентов. Кинулись поправлять платья и прически. Адвокат с облегчением рухнул в кресло и огромным клетчатым платком начал вытирать пот со лба.

— Где барышня Феба? — обратилась госпожа Браун к служанке. — Почему не следит за порядком? Как они смеют так вести себя в гостиной?

Марта шепнула на ухо мадам:

— К барышне Фебе пришел клиент. Я провела его прямо к ней в комнату, потому что он не захотел ждать в холле, а салон был занят.

— Какой клиент? — шепотом спросила мадам.

— Тот, кто был с ней позавчера. Помните, госпожа, такой капризный? У него ничего не получилось с Эльзой… Госпожа тогда приказала барышне Фебе заняться им. Позвать ее?

— Нет! — решительно ответила хозяйка. — Не беспокой ее, пока она не обслужит гостя и сама не спустится вниз. Можно все испортить. Это очень трудный клиент…

Мгновение спустя она уже обратилась к Чарльзу и адвокату с проникновенной речью:

— Господа, надеюсь, простят нас за то, что здесь случилось. У меня солидное предприятие первой категории. Здесь девушкам не позволено так набрасываться на уважаемых гостей. Клиенты сами выбирают себе подруг и удаляются в их уютные гнездышки. Разве что они заказывают, если можно так выразиться, групповую игру. Но это требует моего особого разрешения, определенной подготовки и, — она многозначительно улыбнулась, — соответствующих расходов. Рада вас видеть, — вежливо обратилась она к Чарльзу и вопросительно посмотрела на адвоката: — А этот джентльмен? Вы привели его к нам, да? Посетителей с улицы мы не принимаем, — произнесла она с гордостью. — Мое заведение не для простолюдинов.

— Он не с улицы! — завопила толстуха Мэри. — Это папаша! Мой сладкий, долгожданный папочка!

— Милая! Помолчи, когда тебя не спрашивают, — сурово оборвала ее мадам. — Что за воспитание! Мне стыдно за тебя! У нас нет «папаш» и «папочек». У нас любой гость, независимо от возраста, — мужчина или благодаря нам становится мужчиной. Это наша обязанность! Даже больше — это наша миссия. Понятно?

— Да, госпожа, — вежливо поклонилась Мэри и виновато опустила покрасневшие глаза. — Я хотела выполнить… нашу обязанность.

— Видела, — строго сказала госпожа Браун. — Вопреки желанию этого джентльмена. Можно подумать, что ты у нас одна. Так ведут себя уличные девки, а не воспитанные барышни.

— Этот господин — знаменитый адвокат, — пояснил Чарльз. — У него в Лондоне всему городу известная контора. Он — один из самых выдающихся юридических умов в нашем Королевстве. Кавалер орденов Подвязки, Большой Бани, Спальни и Матраса, а также множества других, которые я не стану называть, чтобы ненароком не смущать благородных барышень, — добавил он таинственно.

После такого перечисления немыслимых достоинств и почетных званий нового клиента мадам Браун ослепительно улыбнулась и низко поклонилась столь достопочтенному юристу, который в это время поспешно застегивал ширинку.

— Очень рада принять уважаемого адвоката в нашей скромной обители, — воскликнула она с энтузиазмом. — Смею заметить, что моими постоянными клиентами давно уже стали многие судьи и прокуроры его королевского величества. Конечно, я не называю имен: умение хранить тайны — железное правило этого дома. Но уверяю вас, дорогой господин адвокат, что нередко в этих стенах могла бы состояться сессия Верховного суда Великобритании…

— А также заседание, а вернее, возлежание генерального штаба вооруженных сил его королевского величества, — с поклоном добавил Чарльз.

— Да, — с довольным видом подтвердила его слова мадам. — Пожалуйста, господин адвокат. — Она обернулась к пятерке девушек, которые уже замерли в шеренге, как солдаты. — Не хотите ли вы оказать честь одной из моих воспитанниц? Все они молоды, свежи, здоровы. Из хороших семей, даже из дворянских. Старательно их отбираю и основательно обучаю. Это, конечно, стоит больших трудов и немалых денег. Но удовольствие моих гостей для меня превыше прочих благ. Зная вкусы нашей утонченной молодежи, я бы посоветовала господину Чарльзу уединиться с Дебби и Салли. Они освоили последнюю французскую новинку, которую я привезла прямо из Парижа. Это козырная карта моего заведения. Для господина адвоката в его возрасте это было бы не по силам.

Поскольку адвокат с выбором не торопился, госпожа Браун поспешила на помощь:

— Не настаиваю. Если господину адвокату не понравилась ни одна, у меня в резерве еще две девушки для клиентов с особыми вкусами. Одной пятнадцать лет, а другой все пятьдесят.

— А пятилетней нет? — язвительно заметил адвокат. — Я пришел сюда только ради вас.

— Как это понять? — удивилась мадам Браун.

— Просто я много слышал о вас. И меня все это ужасно заинтриговало.

— Вы хотели бы… меня? — соблазнительно улыбнулась польщенная хозяйка заведения и, слегка смутившись, спросила — Прямо здесь? Сейчас?..

— Именно так. Немедленно. Здесь, — иронически подтвердил юрист, но дама не заметила насмешки.

— О, вы меня застали врасплох. Это так неожиданно, — защебетала госпожа Браун детским голоском, и ее мощная грудь заколыхалась возбужденно. — В принципе я сама клиентов не обслуживаю. Но для господина адвоката я согласна сделать исключение. Марта! — обратилась она к служанке. — Приготовь мою спальню. И побыстрее! Господин адвокат хочет со мной…

Адвокат встал, взял со стола свой портфель и сухо объявил:

— Я действительно хочу с вами… но только поговорить. Именно с этой целью я и пришел сюда. Не как любитель девиц от пяти до пятидесяти лет, не как претендент на любовные утехи с вами. Несмотря на это, я был подвергнут совершенно неприличному нападению, а вы сами бесцеремонно и навязчиво мне предлагаете разврат. Что же, я сделаю из этого соответствующие юридические выводы.

Лицо госпожи Браун под толстым слоем пудры заметно побледнело, а радостное возбуждение в глазах померкло.

— Извините, господин адвокат, — произнесла она с выражением оскорбленной добродетели. — Это заведение служит определенным целям, которых я ни от кого не скрываю. Девушки имели право подумать, что в такой час господа могли прийти сюда по известному делу, а не с какой-то другой целью. К тому же они знакомы с господином Чарльзом и знают, что его сюда влечет. Естественно, они решили, что та же цель и у господина, который с ним пришел. Прошу вас, господа, пройти со мной в кабинет. А вы все марш в свои комнаты! — крикнула она испуганным девушкам. — И никому ничего не разбалтывать. С тобой, Мэри, — добавила она грозно, — поговорим потом с глазу на глаз. Все из-за тебя!

Жестом указав необычным посетителям дорогу, она величественно двинулась в свой кабинет. На некотором отдалении за ней следовали Чарльз и адвокат.

— Начало весьма удачное, — шепнул юрист своему спутнику. — Теперь совершенно ясно, что мадам даже не подозревает, где находится сбежавшая девушка. В противном случае она встретила бы вас совсем по-другому. Кроме того, я нашел надежную зацепку. Ну, как я это все устроил?

— Не вы, а я, — ехидно прервал его Чарльз. — Именно я нашел отменную зацепку. Толстуху Мэри. — И он со смехом указал адвокату на его разорванную ширинку. — Но не спорю. Начало нам удалось. Продолжайте в том же духе!

Как только они оказались в кабинете хозяйки заведения, адвокат сразу ринулся в атаку. Открыл портфель, порылся в бумагах, вытащил какой-то документ со множеством печатей, который, конечно, не имел никакого отношения к делу, нацепил на нос очки в металлической оправе, откашлялся и, сурово глядя на мадам, произнес официальным тоном:

— Мое имя Гораций Уильям Филби. Как адвокат я имею право выступать в уголовных делах, что, в сущности, меня сюда и привело. Ваше имя и фамилия?

— Флоренция Браун, — не слишком уверенно ответила мадам, которую очень взволновало упоминание об «уголовных делах».

— Возраст? — продолжал допрашивать адвокат.

— …десят два, — пробормотала она едва слышно.

— Сколько? Говорите внятно! — потребовал юрист.

— Пятьдесят два… — сконфуженно призналась она. — Исполнилось… в марте…

— И в таком возрасте, — рявкнул адвокат, — вы пытались склонить степенных людей к гнусному разврату? Прекрасно! Запомним это в интересах дела. Ваша профессия?

— Разве непонятно? — неуверенно промямлила мадам.

— Что нам понятно, мы еще увидим! — буркнул адвокат. — Прошу четко ответить, чем вы занимаетесь? Каким способом добываете деньги?

— Я хозяйка публичного дома.

— У вас есть разрешение?

— Да…

— Покажите!

Мадам вынула из ящика письменного стола бумагу и протянула ее адвокату. Тот несколько минут изучал документ, после чего, испытующе глядя на мадам поверх очков, спросил строго:

— Не привлекались ли вы к уголовной ответственности?

— Никогда.

— Сожалею, но это вас ожидает. В ближайшее время.

— Почему? — испуганно спросила госпожа Браун. — У меня солидное заведение. Первой категории!.. Я соблюдаю закон.

— Посмотрим, «солидное» ли. И заодно уточним, как вы соблюдаете закон, — иронически улыбнулся обвинитель. Выждав для большего эффекта долгую паузу, он проронил зловеще: — Знаете ли вы девушку по имени Френсис, или Фанни, Хилл?

Мадам Браун медлила с ответом.

— А может, знаете, но уже… забыли, — зловеще ухмыльнулся адвокат Филби. — Постарайтесь все же припомнить эту Фанни Хилл.

— Не знаю, — угрюмо буркнула мадам.

— Прекрасно! — обрадовался адвокат. — Предположим, что мадам ее действительно не знает. Но вам, очевидно, известно бюро по найму, которое, направляя наивных деревенских девушек будто бы на службу, на самом деле толкает их в дома терпимости?

— Нет… — Лицо мадам стало белее мела.

— И вы никогда не пользовались услугами такого бюро?

— Никогда.

— Как же случилось, — зашипел, как змея, адвокат, — что присутствующий здесь свидетель, этот молодой человек, видел в вашем доме и разговаривал с упомянутой Фанни Хилл, которая якобы вам неизвестна.

— Это невозможно, — сдавленным голосом пробормотала несчастная женщина и с ужасом посмотрела на Чарльза. — Вы с ней встречались в моем доме? Когда?

— Я случайно встретил ее позавчера около семи утра, — пояснил юноша. — Девушка застала меня спящим в кресле гостиной. Ее плач разбудил меня. Девушка была в отчаянии. Я представился. И она вымолила, чтобы я дал ей свой адрес.

— Зачем ей ваш адрес? — пролепетала госпожа Браун.

— Не имею представления. Она не сказала.

— А я знаю! — воскликнул адвокат. — Ей нужен свидетель в деле против вас. Это говорят факты. Они куда серьезнее, чем ваши лживые увертки. Кроме того, вопросы буду задавать я, а не вы… Итак, приступим к делу. — Он торжественно выпрямился, как судья, которому предстоит огласить обвинительное заключение. — В соответствии с законом Великобритании ставлю вас в известность, Флоренция Браун, что несовершеннолетняя девушка по имени Фанни Хилл, рекомендованная вам бюро по найму, которую заманили в публичный дом, пообещав место служанки, обвиняет вас, при моем, разумеется, посредничестве, в том, что ее силой удерживали в вашем заведении и заставляли заниматься проституцией с мужчинами, которых вы ей указывали. Вы обвиняетесь в следующих преступлениях. — Адвокат делал вид, что читает документ, который лежал перед ним на столе: — Во-первых, похищение, во-вторых, насильное задержание, в-третьих, принуждение к проституции несовершеннолетней. В соответствии с законом эти преступления караются клеймением раскаленным железом, тюремным заключением и каторжными работами сроком до четырех лет с конфискацией имущества публичного дома, где были совершены эти преступления.

— Ложь! — с отчаянием закричала госпожа Браун. — Она врет! Ее не держали в заключении. Могла уйти в любую минуту. Сама захотела остаться здесь. Я ее не принуждала! Она ни разу не работала. Ни разу не выходила к клиентам. Я берегла ее для избранного клиента. Она девственница. Могу поклясться.

— Откуда вам это известно? — недоверчиво усмехнулся ужасный адвокат. — Вы заглядывали в ее… как бы это сказать…

— Моя помощница, Феба Айрс, исследовала ее.

— «Исследовала»?.. Как?

— Пальцем! Феба хорошо разбирается в этом. У нее есть опыт.

— И что обнаружила ваша опытная помощница? — с издевкой спросил адвокат.

— Что девушка никогда не спала с мужчиной!

Адвокат украдкой посмотрел на Чарльза. Тот незаметно кивнул головой. Тем не менее адвокат произнес строго:

— Странно! Очень странно. Вопреки профессиональному мнению Фебы Айрс, полицейский врач дал заключение, что Фанни Хилл утратила девственность. Причем совсем недавно. Не более двух дней назад.

Дрожащим от страха голосом госпожа Браун спросила Чарльза:

— Позавчера в гостиной вы с ней… что-то… делали?.. Только этим можно объяснить…

— И в мыслях не было, — нахально расхохотался молодой человек. — Девушка не в моем вкусе. Слишком молода… и этот глупый плач… Мужчины моего возраста предпочитают более опытных женщин. Им ничего не надо объяснять, и они знают такие забавные штучки… По ней было сразу видно, что она еще только приобретает профессию. А я не собирался быть учителем. По мне, такое удовольствие гроша ломаного не стоит. Но у меня доброе сердце. Я дал ей свой адрес и ушел. Больше мне не пришлось с ней встречаться до того момента, когда господин адвокат обратился ко мне.

— Однако факт остается фактом, — сказал Филби. — Фанни, вопреки заверениям госпожи Браун, не является девицей. Может, она утратила невинность при побеге, наткнувшись на колья ограды? Только таким образом, госпожа Браун, вы могли бы защитить себя в суде. Другого объяснения нет. — Он многозначительно подмигнул Чарльзу.

— Что… дело уже в суде?.. — зарыдала мадам.

— Да. Сегодня утром принято к производству. Сюда меня привела необходимость изучить все обстоятельства случившегося. Показаний девушки недостаточно. Необходимо установить истину.

— Клянусь Богом, я не виновата! — расплакалась госпожа Браун. — Пощадите меня! Может быть, еще не поздно что-то сделать? Вы не можете меня уничтожить ни за что, за преступление, которого я не совершала. Пожалейте моих бедных девушек! Без меня они окажутся на улице, на углу под фонарем. Они любят меня, как родную мать.

Адвокат внимательно посмотрел на нее. И, казалось, заколебался. Несколько минут размышлял о чем-то, потом сказал немного мягче:

— Не надо плакать. Не терплю женских слез… Конечно, дело паршивое. Но существуют определенные обстоятельства… хотя бы будущее этих девиц, особенно веселой Мэри. Она ведь столько мне наобещала! С другой стороны, шумный скандал никому пользы не принесет: ни высокопоставленным клиентам, ни самой Фанни Хилл. Вряд ли такая «слава» помогла бы ей найти мужа. Кроме того, даже самый суровый приговор не вернет ей невинность… Тут надо еще подумать.

— Дорогой господин адвокат! — завопила мадам. В ее глазах мелькнула надежда. — Нельзя ли забрать дело из суда? Не сомневаюсь, вам это удалось бы, если б вы только захотели.

— Можно, конечно, попытаться, — в раздумье начал старый лис. — Но это очень трудно… К тому же связано с большими затратами…

— Что касается затрат, — быстро заговорила мадам, — я все оплачу с радостью и благодарностью. Только скажите сколько?

— Для начала около пяти фунтов стерлингов, — считал Филби. — Кроме того, гонорар, который обещала мне Фанни Хилл, — еще три фунта. Да еще гонорар за то, что придется убедить девушку, чтобы она не поднимала шум. Пожалуй, этак фунта четыре…

— Всего двенадцать, — суммировала мадам Браун. Она достала из ящика стола пачку банкнот, отсчитала необходимую сумму и положила на стол. — Прошу, дорогой господин адвокат.

— Не торопитесь, — остановил ее Филби. — Это еще не все…

— Сколько нужно еще? Я с удовольствием заплачу, — быстро сказала она, опасаясь, как бы адвокат не раздумал.

— Что касается денег, то на этом можно остановиться. Но вы должны, кроме того, подписать заявление, что не имеете никаких финансовых претензий к Фанни Хилл. После прекращения процесса вы могли бы из чувства мести обвинить ее, например, в том, что она совершила кражу и потому сбежала, или потребовать оплаты содержания и туалетов, которые вы ей купили. Кроме того, девушка отдала вам свои сбережения. Вы вернете мне их. И наконец, я должен забрать все вещи, которые она привезла из деревни.

— Конечно, дорогой господин адвокат! Сейчас же прикажу Марте упаковать все ее вещи. И в доказательство того, что не держу на нее зла, пошлю ей в подарок несколько платьев ее размера. Только бы все было тихо! Только бы я могла и дальше спокойно работать…

Адвокат подготовил соответствующий документ, который мадам торопливо подписала. В ознаменование удачного завершения дела распили бутылочку лучшего виски. После третьей рюмки довольная мадам Браун предложила:

— Хотела бы кое-что подарить вам.

— Не принимаю подношений от клиентов, — заявил страж закона. — Мои принципы не позволяют мне… Я на службе. Меня нельзя подкупить.

— Я имела в виду особый подарок: моих барышень. Вы могли бы в течение года без оплаты услуг развлекаться с ними… Господин адвокат вспоминал веселую Мэри. Должна сказать, это очень способная, трудолюбивая девушка. Она многое умеет, хотя относится к работе как к забавному приключению. Можете попробовать хоть сейчас. Уж Мэри постарается, чтобы вы остались довольны! Если не получится с Мэри, то послужит вам Феба. Она, наверное, уже свободна. Вот где настоящий профессионал!

— Спасибо, — ответил адвокат. — Я не слишком хорошо себя чувствую. Приду, как только избавлюсь от этого проклятого насморка. Апчхи! — чихнул он и громогласно высморкался. — Мэри понравилась мне. Девушка что надо, и такая пухленькая! В былые времена я таких просто обожал! По крайней мере, есть за что подержаться. Когда она сидела на мне, почему-то даже показалось, что во мне как будто бы что-то проклюнулось, Хотя это могло только показаться. Но почему бы и нет?.. Охотно попытаюсь снова… Тем более бесплатно… Вдруг случится чудо?..

Обо всем этом мне рассказывал потом Чарльз, лежа в постели, после возвращения в нашу комнатку в Челси, Я умирала со смеху, который прерывали только его жадные поцелуи и пылкие ласки. Чарльз, едва появившись на пороге, набросился на меня с такой страстью, как будто долгие годы не видел женщин. А ведь прошло всего три часа с той минуты, когда он наслаждался моим телом. Его мощный вулкан без устали извергал горячую лаву… Только в третьем антракте, когда Чарльз слегка утолил свою ненасытную жажду, он сумел беспрепятственно довести до конца рассказ о хитроумной вылазке в крепость мадам Браун.

— Успех превысил все ожидания. Старуха счастлива, что избежала пыток у позорного столба, тюрьмы, принудительных работ и конфискации имущества борделя. Ты в свою очередь получила гарантию, что фурия тебя не тронет. К тому же ты вернула свои сбережения. Да и несколько платьев наверняка пригодятся. Пройдоха адвокат заработал двенадцать фунтов, которые ловко выудил у старухи. И еще два фунта нагло выманил у меня в виде компенсации за те неприятности, которые его ожидают дома после визита в бордель.

— Ты же говорил, что, когда вы ехали к мадам, он потребовал только один фунт, — заметила я, давясь от смеха.

— На обратном пути он потребовал еще один.

— За что?

— За старые штаны, которые растерзала на нем Мэри. Правда, они гроша ломаного не стоили.

— И ты заплатил?

— С большим удовольствием! — рассмеялся Чарльз. — Месть стоила гораздо большего. Что брюки порваны, это он заметил. А вот о том, что на лице у него остались багровые следы от поцелуев распутницы Мэри, даже не догадывался. Я, конечно, промолчал. Так что, когда ревнивая супруга обнаружит эти следы ужасного греха, бедняге адвокату придется испытать наказание уже не метлой, а железной кочергой. Кроме того, допускаю, что…

Но я не дала ему закончить мысль, закрыв рот поцелуем. Ну как было не вознаградить его за такой беспокойный способ мести сквалыге адвокату. К тому же перерыв длился намного дольше, чем прежние, что меня даже начинало немного беспокоить.

За эту ночь он мною был представлен к награде многократно. И, к счастью, оказалось, что никакого повода для беспокойства нет.