Глава вторая Мадам Браун и ее «дом»

Рано утром я поднялась с убогой постели. Ополоснулась, надела самое красивое из моих деревенских платьиц и пошла в контору по найму на работу.

Там уже ожидали приема несколько мужчин и женщин. У окна за конторкой сидела пожилая дама, скорее всего владелица конторы. Перебирая карточки с адресами, она что-то записывала в блокнот. Стул перед ней был свободен.

Никто, как мне показалось, не обратил внимания на мой приход. Я несмело стояла в дверях, стыдливо опустив глаза, исподтишка рассматривая комнату и сидящих в ней людей. Чтобы как-то обратить на себя внимание, я несколько раз сделала реверанс.

Дама из-за конторки заметила мои поклоны, подняла глаза, уставилась на меня, пытаясь, видимо, оценить мой вид, после чего резко и сухо бросила мне:

— Подойди ближе!

Я послушно подошла и сделала еще один реверанс.

— По какому делу?

— Прошу вас, госпожа… — я начала заикаться, — по делу, именно, о… работе, приехала я в Лондон и именно…

— Откуда приехала?

— Из деревни, госпожа.

— А родители где?

— Умерли, госпожа.

— А сестры, братья есть?

— Тоже умерли, госпожа. — Я зарыдала.

— Хм, — равнодушно пробормотала дама, уставившись на меня. — А родственники в столице у тебя есть?

— Нет…

— Может быть, знакомые?

— Тоже нет…

— Значит, ты на свете совсем одна?

— Да, госпожа. — Я печально опустила глаза.

— Какую ищешь работу? — спросила она, явно оживившись.

— Я могла бы быть служанкой у хороших господ. — Я начала поспешно перечислять свои добродетели. — Я послушна, трудолюбива, могу выполнять работу по дому, заниматься детьми, помогать по…

— Хватит. — Она пренебрежительно махнула рукой. — С такой фигурой и внешностью трудно быть прислугой. А может, — добавила она, немного подумав, — тебе это и ни к чему… У тебя есть шиллинг, чтобы записаться?

— Да, есть, госпожа. — Я торопливо вынула кошелек.

— Так давай и сядь вот там, — она указала на угол конторы, протянув руку за деньгами. — И подожди. Я подумаю. Может быть, найду тебе что-нибудь подходящее. — Она украдкой взглянула на какую-то женщину, сидевшую у стены.

Я села на указанное мне место и почувствовала на себе взгляд женщины, с которой минуту назад матрона переглянулась. Набравшись смелости, я посмотрела в ее сторону.

Это была приземистая, крепкого сложения женщина с ярким румянцем на щеках, на вид ей было лет пятьдесят. Несмотря на жаркую летнюю пору, на ней было бархатное, с богатой, бросающейся в глаза отделкой пальто, что говорило — как мне по моей наивности тогда казалось — о ее принадлежности к высшему обществу.

Она пристально осматривала меня с головы до ног, просто пожирала взглядом. Под тяжестью ее оценивающего взора я покраснела как рак. Эта моя застенчивость, видимо, пришлась ей по вкусу, она подняла свои тяжеловесные формы и подошла ко мне.

— Моя дорогая, — заговорила она сладким голосом. — Как я слышала, ты ищешь работу, так ведь?

— Да, госпожа. — Я вскочила со своего места и низко поклонилась ей. — Я об этом просто мечтаю.

— Ну, тогда все складывается прекрасно. — Дама улыбнулась. — Ты ищешь работу, а я работницу. Похоже, ты порядочная девушка, и думаю, мне удастся приучить тебя работать у меня. Лондон — город греха и преступлений, — она торжественно и предостерегающе подняла палец, — а в моем доме ты будешь надежно защищена от греха и преступления. Пойдешь со мной. Меня зовут мадам Браун.

— О, спасибо, спасибо вам, госпожа. — С благодарностью я целовала ее жирные, усыпанные бриллиантами руки.

— Смотри, как тебе повезло! — обратилась ко мне владелица конторы, смеясь и обмениваясь с мадам Браун многозначительными взглядами. — Едва появилась в Лондоне, а уже нашла работу в тихом, скромном, богатом доме, где нет места для зла, грязи и преступления. Можешь быть благодарна мадам Браун, что она пожелала взять тебя под свою опеку. Верю, что отплатишь ей послушанием и преданностью.

Много позднее я поняла, что дамы прекрасно понимали друг друга и что мадам Браун часто посещала эту контору, подыскивая все новых «работниц» для своего «богобоязненного дома»…

Я не помнила себя от восторга. Мадам Браун посадила меня в великолепную карету и приказала кучеру ехать по центральным улицам Лондона, чтобы показать мне чудеса столицы. Более того, она остановила экипаж у самого элегантного магазина с одеждой, где купила мне красивые перчатки, а затем привезла меня, ошалевшую от счастья, к себе в дом, стоящий на тихой, безлюдной улочке.

Когда она ввела меня в гостиную, я остолбенела. Такого великолепия я еще не видела! Как все это отличалось от нашего деревенского жилища! Пол огромной гостиной покрывал роскошный ковер, на стенах висели два больших зеркала в золотых рамах, у стены стоял резной буфет, на полках за стеклом были видны дорогие фарфоровые сервизы, сверкающие хрустальные бокалы и графины с напитками!

Это богатство меня ослепило. Я благодарила судьбу за то, что попала в такие руки и в такой дом.

— Садись, крошка, — ласково сказала мадам Браун, усаживаясь в кресло, и указала мне на стул.

— А это удобно, госпожа? — скромно спросила я, продолжая стоять. — Удобно ли мне сидеть перед вами, мне, обыкновенной служанке?

Тут меня ждал первый сюрприз в доме мадам Браун.

— А ты не будешь моей прислугой.

— А кем? — спросила я с удивлением.

— Будешь моей барышней для компании, — отвечала хозяйка дома. — Я не обременю тебя обязанностями служанки. Это было бы слишком изнурительно для тебя. Ты такая нежная, такая красивая. Не пристало тебе заниматься грязной, тяжелой работой, которая испортит твою красоту. Будешь заботиться обо мне, о моей жизни в этом доме и о моих удобствах. Но ты должна быть всегда искренней, послушной, спокойной и готовой оказать любые услуги, которые мне потребуются. Ты сирота, у тебя нет матери. И если ты убедишь меня своим поведением в своей преданности, докажешь, что я могу быть тобой довольна, я тебе заменю мать, и даже не одну, а двадцать матерей. — Тут мадам Браун как-то странно засмеялась.

Я еще не знала, что может предвещать этот странный смех, и с безграничной благодарностью осыпала поцелуями пухлые руки моей благодетельницы.

Хозяйка потянула за шнур от звонка. В гостиную вошла толстая служанка.

— Марта, — строго сказала ей мадам. — Я приняла на работу барышню для компании, — она указала на меня. — Она займется всеми моими личными делами. Ты будешь к ней относиться с тем же уважением, что и ко мне, потому что я люблю ее, как родную дочь. Покажи ей комнату наверху, где она будет жить.

Марта прекрасно знала свою роль в отношении таких «дочек», как я. Она мне уважительно поклонилась, открыла передо мною дверь, показала дорогу на лестницу и пропустила вперед.

На верхнем этаже находилась маленькая чистенькая комнатка, значительную часть которой занимало огромное супружеское ложе. Я с недоумением смотрела на него, мысленно сравнивая с моей узкой девичьей кроватью в деревне.

Марта заметила, видимо, мое удивление и сразу объяснила:

— Барышня будет здесь спать вместе с молодой кузиной мадам. Это милая, красивая и хорошая девушка. Барышня сразу полюбит ее, как сестру. Она такая милая и такая хорошая и понимающая, как сама мадам. В этом доме и под такой опекой барышне не придется ни о чем беспокоиться. Будет барышне здесь хорошо, как в раю. А сейчас барышня может отдохнуть перед обедом.

Обедали мы в гостиной за столом, накрытым на три персоны. Когда я вошла, меня уже ждали мадам Браун и молодая симпатичная девушка, которую мне мадам представила так:

— Дорогая Фанни, это и есть моя кузина, которая будет делить с тобой комнату, Ее зовут Феба Айрс. Надеюсь, что вы скоро подружитесь.

Как я потом узнала, Феба Айрс исполняла роль начальницы дома мадам Браун. Одной из ее обязанностей было учить уму-разуму таких, как я, «барышень для компании», подготовить их к службе у мадам.

Проще говоря, Феба объезжала молодых диких лошадок для будущих наездников. Поэтому она и должна была поселиться со мной в одной комнате.

Загрузка...