Маг Стихий (СИ)

Финал

— Так… Слушаем меня внимательно. Надеюсь никому не нужно объяснять, зачем я Вам сюда выдернул? — И не услышав встречных вопросов, продолжил, — Как только дети и персонал школы придут в себя, а произойдёт это минут через пятнадцать, Вы организуете перемещение пострадавших в Хогвартс. Гюнтера на этот счёт я уже проинструктировал. Встретят Вас в Хогсмиде люди Чена. Оставлять здесь детей небезопасно, так я что уверен, что мадам Максим не будет сильно против убраться отсюда куда подальше. Не подведите. А мне пора на «свидание» с тварью, устроившей человечеству Судный день.

* * *

Сожрав души истощённых высших в Шармбатоне, мне вновь пришлось уходить в свою персональную реальность и тратить силы на ускорение времени в домене, чтобы «переварить» воспоминания древних кровососов, которые, как выяснилось, состояли аж в личной гвардии Патриарха и были одними из самых его приближенных слуг.

Времени на освоение четырёх «куцых», но всё равно очень информативно массивных слепков памяти древних вампиров, у меня ушло прилично, но зато на этот раз мне наконец удалось заполучить нужное. Пусть Борджиа никогда не перемещались в вотчину своей госпожи своими силами, так как патриарх призывал их посредством собственной силы, самостоятельно выдёргивая высших к своему трону, но таким вот нехитрым образом патриарх мог скрывать координаты личной вотчины лишь от своих птенцов. Я же находился совсем на другом уровне понимания теневых троп, нежели «простые» высшие, благодаря чему смог составить точный маршрут ведущий через тень к конечной точке перемещения, куда семейку Борджиа призывал к себе патриарх.

В общем, я уже имел представление, куда мне нужно наведаться, но делать это вот прямо сейчас не стал, так как перед встречей с Патриархом было необходимо быстренько решить вопрос с французами. Бросать их в стенах полностью обезмаженной школы и пространства домена было бы с моей стороны полной глупостью. Зачем тогда вообще их спасал? Выгул Первозданной Тьмы в домене Шармбатона знатно покорёжил местный энергетический фон, а также слизало и уничтожило всё то, что содержало в себе хоть крохи каких-либо сил. Сейчас здание школы представляло собой один сплошной мертвый камень и древесину без единого зачарования и рабочей, функционирующей рунной цепочки. Пустота выпила и растворила в себе всё, что не оказалось под моей защитой. Увы, но я ещё не настолько крут, чтобы тягаться с Тьмой. Уже тому, что сумел уберечь разумных от незавидной участи должен быть рад. Впрочем, какие мои годы? Пережить бы предстоящее столкновение с патриархом, а там посмотрим. Так-то меня бесчисленное количество веков ожидает впереди.

По поводу здесь и сейчас, моих планов и срочных дел, то вроде мне как бы и стоило поторопиться на битву с древним кровососом, но и делать это впопыхах, сломя голову, тоже не стоило. Как там говорили в Древнем Риме? «Festina lente» — Поспешай медленно? В общем, я не собирался по-глупому переть дуриком. Посчитал, что сейчас ну никак было нельзя упускать подвернувшуюся возможность прочно закрепиться в высшем обществе, когда передо мной вповалку лежал будущий цвет французской волшебной нации. Вампиры ведь именно по этой причине и решились на штур Хогвартса и Шармбатона. Твари хотели взять в заложники наследников волшебных родов двух ведущих Европейских государств и прочих стран учащихся в оных школах. Это в Дурмстранг твари не рискнули соваться, ведь никаких кроме общеизвестных сведений об этой школе им выяснить не удалось, отчего свои перспективы на успешный штурм восточно-европейской цитадели патриарх оценивал очень низко. Сложно делать какие-то прогнозы, когда план школы, имеющиеся в ней лазеек, а также данные по персоналу представляют собой одну сплошную тайну. Да чего уж там. Вампиры даже не знали точного местоположения домена Дурмстранга и способа в него пробраться, а попытки выяснить эту информацию посредством обращения отучившихся когда-то в Дурмстранге разумных не дали желаемого результата. Все сведения о восточно-европейской школе волшебства выдирались у вампиров самим мирозданием.

Наследники же и прочие члены волшебных родов нужны были вампирам в качестве заложников не только как консервы со вкусным и питательным содержимым, а ещё как путеводная ниточка, по которой твари могли бы установить координаты доменов, в котором находятся родовые алтари желанных пленников.

Усилиями кровососов, даже если только малая часть их планов была ими успешно реализована, большая часть планеты Земля ещё очень долгое время будет неблагоприятным местом для жизни разумных. Вампирам-то радиация и прочие суровые условия окружающей среды практически не мешают комфортно существовать, чего нельзя сказать о людях, их главном и любимом источнике пропитания. Вот по этой-то причине тварям и нужны были закрытые домены, в которых можно было бы организовать человеческие фермы. Для этих целей домены волшебных родов идеально подходят.

Именно поэтому я не имел права бросать спасённых. Сейчас Шармбатон превратился в проходной двор, ведь я своими действиями снёс все защитные и охранные чары, которые когда-то здесь присутствовали. А так как уверенности в том, что после моего ухода сюда больше никто из вампиров не сунется, то пришлось призвать в домен Шармбатона своих вассалов и соклановцев. И мой выбор ответственных лиц, кому я собирался поручить обеспечение безопасности и организацию перемещения учеников и персонала Шармбатона в Хогвартс, пал на Лорда Малфой, Розье, Пьюси и Солсбери. Оные, в силу своего происхождения и корней, а также деловых отношений и бизнеса, имеют обширные связи среди французской аристократии и знати, которые благодаря мне сегодня станут только крепче и обширнее.

Само собой разумеющееся, что Лорды прибыли ко мне не в одиночку, а со своей личной гвардией, да при поддержке Макеша Патила и боевого крыла йогов. С такой-то силой и в таком количестве им будет под силу даже высшего скрутить.

Уничтожив семейку Борджиа, я разом обрёл больше шестисот человек обязанных мне жизнью, ведь спас их от участи намного страшнее смерти. Вот только времени заниматься подтверждением появившихся ко мне долговых обязательств у всей этой толпы у меня не было. И огромное благо то, что я являлся главой клана и у меня имелось уполномоченное лицо наделённое правом от моего имени вступать в подобного рода сношения и принимать решения по поводу столь щепетильных вопросов. И был им Уинстон Солсбери — личность очень ответственная и обладающая всеми надлежащими качествами быть моим уполномоченным дипломатическим представителем. Был уверен, что интересы нашего клана будут отстаиваться Уинстоном предельно жёстко и с максимальной для нас выгодой. Человек, который долгое время вращается в серпентарии высшей английской аристократии, точно сумеет не запятнать честь Клана Нидхёгг в дипломатических баталиях, выйти победителем из которых для него не должно составить труда. Тем более, когда всего лишь нужно не прошляпить созданных мною благоприятных условий, благодаря которым мы находимся в очень выгодной позиции. «Долг жизни» очень неоднозначная деталь присущая системе непростых взаимоотношений чистокровных волшебников. Признание подобного обязательства является сугубо жестом доброй воли. Мироздание никак не накажет разумного, который откажется признавать за собой Долг жизни, даже если он очевиден для всех и самого спасённого в том числе. Вот только если подобный инцидент случится и об этом станет известно широкой общественности, в данном случае чистокровным и родовитым, как в тот же миг идиот, осмелившийся так поступить, в мгновение ока окажется парией. Менталитет волшебников очень восприимчив и чувствителен при апелляции к общественному мнению. Никто из уважаемых волшебников, да и простых обывателей чтущих заветы предков и традиции, больше не захочет иметь никаких общих дел с разумным поступившим подобным образом. Если уж даже в такой ситуации человек оказался неблагодарной сволочью, то как тогда вообще ему можно доверять в повседневности? Не требовать же каждый раз клятву, чтобы закрепить магией обязательства, дабы быть уверенным в надлежащем соблюдении договоренностей? Магические договоры и клятвы заключаются и даются волшебниками с большой неохотой. Так что в малостях, когда «цена» вопроса не слишком велика, то полагаются на порядочность и честность.

В общем, ни у кого, кого я сегодня спас, не было возможности избежать принесения мне клятвы признания Долга жизни. Не сделай они этого, то тень отчуждения в таком случае падёт не только на самого виновника, но и на всю его семью.

* * *

Оставив на Солсбери и прочих Лордов разбираться с трудностями организации перемещения французов в безопасное место, я полный сил и готовый к тяжким испытаниям, как к физическим, так и к моральным, погрузился в тень с намерением по уже известному мне пути пробраться в домен Патриарха. Как таковых, самих координат пункта назначения у меня не имелось, зато я знал точный маршрут, следуя по которому я окажусь в вотчине древней твари.

Оказавшись на изнанке, я отдавшись чувству пространства, ухватился в своей памяти за воспоминания Борджиа о их путешествие в домен главы гнезда, опираясь на которые стал продираться сквозь двумерный слой мира теней по направлению к вотчине Перенеллы Фламель.

К сожалению, но в предстоящем мне противостоянии с патриархом, я мог полагаться исключительно на свои собственные силы и возможности. Попросту некого было с собою брать на битвы с древним кровососом. Дед был занят заботами Хогвартса, которые попросту не на кого было переложить в такой сложный для всего человечества час, мой же побратим Матиус тоже не мог всё бросить и отправиться со мной в это «приключение», так как с приставленными к нему мною сводным отрядом из бойцов рода Чанг и Патил, а также собственными родичами, штурмовал владения рода Борджиа, которые, как мне удалось выяснить, являлись главным координационным центром и опорным пунктом дислокации вампиров ответственных за смуту в Европе. Салим же, мой ливанский друг и учитель, тоже без дела не сидел. На ближнем Востоке и в Северной Африке сейчас также было очень неспокойно. Вампирам даже не пришлось сильно усердствовать в этом направлении, чтобы взбаламутить горячие головы проживающих в этой части планеты Земля разумных. Огромному количеству радикалов и прочим отморозкам обитающих в тех краях даже серьёзного повода было не нужно, чтобы начать творить лютую дичь. Как только в Европе одна за одной стали происходить катастрофы и весть об этом докатилась до Ближнего Востока и Африки, всякого рода гнусь ринулись подливать масла в огонь уже своими собственными силам и без какого бы то ни было понукания со стороны. В общем, Салим и неожиданно присоединившийся к нему в качестве добровольного помощника Амади, сейчас прилагали огромное количество усилий, чтобы остудить пыл и воинствующие настроения своих соседей, решивших, что сейчас самое подходящие время для того, чтобы поквитаться со своими старыми обидчиками оказавшимися в тяжёлом положении, а заодно поживиться за счёт гибнущей Европы.

Так что, даже если бы я решился ещё кого-то втягивать в скорое сражение с патриархом, то выбирать попросту было не из кого. Лишь магистры могли оказаться мне существенную поддержку в предстоящей битве, остальные же мои вассалы и союзники будут лишь бременем, на которое пришлось бы уже мне отвлекаться, а не ждать от них помощи.

Слишком велика пропасть между высшими вампирами и заурядными волшебниками. Кто-то слабее магистра вообще не котировался мною как достойным партнёр в драке с превосходящими силами. А то, что противостоять мне будет немалое число высших во главе с патриархом, сомнений не было.

Как бы я не старался, но пробраться незаметно в домен к патриарху у меня не выйдет. Судя по тем ощущениям и полученным Борджиа впечатлениями от нахождения подле трона своей повелительницы, тварь имеет полную власть над доменом, в котором сумела каким-то образом обосноваться и перетянуть на себя все управляющие нити данной самостоятельной пространственной лакуны, сделав себя полноправной владетельницей. Каким образом это удалось провернуть немёртвой, в душе не… ведаю, но проблем этот факт создаёт мне изрядно.

Каким бы талантливым я не был в маскировке и незаметном проникновении, но избежать внимания владыки домена у меня ну никак не выйдет. Стоит мне только в нём появиться, как Перенелла тут же об этом узнает. А зная её параноидальную осторожность и трусливую натуру, представление о которой составил из имеющейся о ней информации, то ко мне на встречу, в тот же миг, как я появлюсь на горизонте, будут посланы всё находящиеся подле неё высшие. Насколько могу судить о характере патриарха из полученных воспоминаний, то эта сволочь будет до последнего стараться избегать со мной личной встречи, пытаясь устранить чужими руками, то бишь при помощи своих гвардейцев.

«Ну что ж… Именно чего-то подобного я и ожидал от этой твари…»

Мой путь в гнездо патриарха закончился выходом в огромной карстовой пещере, посреди которой находилось небольшое озеро и неприятным, но ожидаемым было то, что я прочувствовал присутствие чужой воли и внимания, которые буквально в последний момент моего выхода с изнанки в домене сумели повлиять на мой маршрут, сместить точку выхода от изначальной, из-за чего я оказался на самой окраине владений патриарха.

Освещения, само собой, здесь не было, отчего приходилось уповать исключительно на астральную сенсорику и чувство пространства, которые оказались очень сильно ограничены. Мне не удалось своим восприятием раскинуться во всю доступную ранее и привычную ширь. Здешняя реальность, сама суть домена, оказывала мне сопротивления, чем в значительной степени затрудняла мои возможности к оперированию энергиями и ограничивала способы воздействия ими на материальный мир. Ощущал себя инородным элементом в чужеродном живом организме, который всеми силами пытался вытолкнуть и исторгнуть из себя раздражитель, то бишь меня.

«Уничтожу, мразь! В клочья порву и сожру!!! Нееет… Не так!.. Я заставлю тебя страдать… Быстрой смерти ты не заслуживаешь!»

Хотелось мне кричать и выплеснуть из себя гнев и ярость, порождённой увиденным в пещере.

Перенелла оказалась намного более коварной и аморальной сукой, нежели я только мог подумать о ней ранее.

В пещере я был не один. Стоило мне оглядеться вокруг, как в центре подземного помещения появилась небольшая область освещённого пространства.

Возле озера резвилось шестеро «детей» и не будь я сам сравним по силам с патриархом кровососов, то вряд ли бы смог распознать в пострелятах выглядящих на возраст от пяти до девяти лет высших вампиров.

Маленькие кровопийцы всем своим видом демонстрировали свою беззаботность и безопасность, прекрасно отыгрывая роль деток играющих в салочки и не знающих никаких забот. Картина была столь сюрреалистичной, что здравомыслящий разумный бы ни за что не поверил в её правдивость.

У меня же от увиденного волосы вставали дыбом, а всё потому, что я прекрасно знал цену, которую пришлось заплатить многим тысячам ни в чём неповинных деток, чтобы данной представление оказалась возможным.

Обратить в вампира можно практически любого человека, но только половозрелого возраста. А вот с детьми такой шанс ничтожно мал, всего какие-то сотые доли процентов на успех. Информацию об этом мне удалось получить из дневника Герпия Злостного, который каким-то образом оказался в архиве знаний Хогвартса и был мне предоставлен для ознакомления библиотекой выручай-комнаты, когда я искал информацию по вампирам. Теперь-то надеюсь понятен мой ужас и ярость, которые я сейчас испытывал?

Если ранее, я просто хотел как можно быстрее решить вопрос с вампирами, то теперь мне этого уже было мало. Моё естество требовало заставить Перенеллу испытать самые ужасные кары, чтобы дрянь познала самое глубокое отчаяние и боль, которую она только способна испытать.

Для того, что бы создать этих шестерых монстриков, потребовалось больше пятидесяти тысяч детских смертей. Жуть!

А тем временем, покуда я обуреваемый гневом шёл по направлению к высшим вампирам изображающих беззаботно играющих детей, пространство пещеры заполнялось галлюциногенным газом лишённым запаха, а также на меня стали пытаться оказать ментальное воздействие. Морок был очень искусным, но на меня он повлиять никак не мог. Мои глаза василиска плевать хотели на все ухищрения неизвестного мастера, который удалённо пытался заморочить мне голову и внушить лёгкую негу с эйфорией. Патриарх очень хотел и старался ввести меня в заблуждение и заставить забыть причину моего визита в домен, стараясь внушить чувство безопасности и защищённости, а также спровоцировать у меня положительные эмоции по отношению к «деткам». Всем телом чувствовал на себе пристальное внимание откуда-то со стороны из глубины домена, но не желая раньше времени раскрывать своих особенностей и демонстрировать тщетность усилий противника меня одурачить, изображал осоловевшую жертву, которая поддалась влиянию и теперь не представляет угрозы.

Двигаясь, словно сомнамбула, вяло и отрешённо глядя передо собой, я душил в себе раздирающую меня изнутри ненависть и прилагал чудовищные усилия, чтобы мои истинные чувства и эмоции не отразились на лице.

Пусть шестеро «деток» и представляли собой практически вершину развития вампиров, которым оставалась всего одна ступенька вверх, дабы стать патриархами, но из-за того, что обратили их в юном возрасте, эти твари были ущербными в сравнении с высшими, основой при обращении которых оказались взрослые люди. К чему я акцентировал на этом своё внимание? Так к тому, что пусть передо мной сейчас и было шестеро высших, серьёзной угрозы они для меня не представляли. Они все скопом и вместе взятые были слабее того же Родриго Борджиа в единственном числе. И это было хорошо!

Я до последнего не хочу использовать свои самые сильные стороны и способности на пути преодоления препятствий уготованный мне патриархом. Я уже знал, на что способны высшие и высоко оценивал свои шансы на победу против этих тварей, каким бы числом они на меня не навалились. А вот о силах патриарха я абсолютно ничего не знал. Поэтому и не хочу раскрывать своих козырей до последнего. Да и не хотелось мне пугать тварь. Пусть уж лучше она будет уверена в своём превосходстве, видя как мне приходится разбираться с высшими исключительно за счёт физического превосходства.

В общем, ни своих превосходящих таковые у высших вампиров навыки в обращении с кровью, ни тьмы во мне скрывающейся, демонстрировать до встречи лицом к лицу с патриархом я не желаю.

Будет Перенелле сюрпризом!

До самого последнего рубежа буду «превозмогать», чтобы не спугнуть тварь. Если я испугаю тварь, она ведь может попытаться сбежать. И что потом? Опять искать эту дрянь и ждать новой волны катастроф?

— Ой… Дяденька, а вы кто?

Изобразила изумление очаровательная малышка, обратившись ко мне на латыни.

Хм… Ну в принципе логично, что именно на этом языке решили со мной заговорить. Всё же латынь является обязательным к изучению языком, так как большая часть научной литературы издается именно на нём. Как ни как, а международный язык общения среди одарённых и современников планеты Земля.

Отвечать же хоть что-то мелкой дряне я не собрались, да и не успел бы, если бы даже этого пожелал. Когда я оказался в кругу чудовищ, самый высокий из которых был вдвое меньшего роста, нежели я, твари одномоментно на меня набросились, причём каждая из них была нацелена на определённую часть моего тела. Златокудрая «очаровашка», что мгновение назад обратилась ко мне с вопросом, с диким оскалом попыталась оседлать мою груди, желая вонзить мне в лицо костяной нож, от которого шибало некросом лишь в малом менее мощно, нежели от даров Смерти.

Я так и не понял, откуда у шестерых кровососов неожиданно появились эти устрашающего вида ножи, ранее я у высших их не диагностировал, но чего уж теперь? В общем и целом, если бы не дар метаморфизма, который перенял у Доры, я ну ни как бы не смог извернуться и избежать встречи с кровожадными тварями, которые ну прямо-таки очень сильно хотели познакомить меня поближе с наследием диких, первобытных времён. Все шесть ножичков, что оказались в ручках «малышни», были из одного набора и по всей видимости успели сослужить прекрасную службу какому-то очень кровавому и очень древнему культу. От них прямо-таки на физическом уровне разило болью, отчаяньем и смертью.

«А хороши твари! Сразу виден долгий опыт работы в спаянной группе».

«Детвора» производила на меня очень неоднозначное впечатление. Пробуждала во мне грусть и печаль, за их искалеченные души, но также и восхищение их навыкам работы в команде. Они действовали столь слажено и чётко, что производили впечатление единого организма или же механизма, где каждая отдельная деталь была на своём месте.

Когда я стал изворачиваться, гнуться, и выскальзывать из ловушки, которую мне подготовили твари, то высшие даже в такой ситуации не растерялись. Находясь в прыжке и на пути ко мне, твари вроде как уже лишённые возможности маневрировать в воздухе, смогли меня изрядно удивить, продемонстрировав зачатки оперирования астральной энергией. Высшие умудрились поменять вектор своего движения посредством созданных ими воздушных потоками, немного скорректировав свой полёт навстречу ко мне, но даже в таких сложных условиях я выскользнул из «капкана», а дальше началась резня!

Очутившись позади блондинки-«шестилетки», я призвав из персональной реальности два меча, которыми снёс маленькому монстрику его головёнку.

Пускать души данных высших под диаблери я не захотел. Испугался увидеть прошлое этих несчастных.

Возвращаясь же к происходящему в пещере, то посчитал, что более уже нет никакой нужды рисковать своим здоровьем. Желаемого я достиг — с противниками сблизился, отчего дальнейшие события понеслись резко вскачь и с фатальными последствиями для высших. Мои руки с острыми клинками в оных, превратились в мелькающие лопасти вертолёта, которым я покрошил чудовищ в мелко нарубленный фарш. Ничего прямо-таки сверхъестественного в скоротечном бою я не показал, полагаясь исключительно на своё физические превосходство. Впрочем, это только для патриарха мои навыки выглядели как чуть выше среднего. Для высших же я представлял смертельную опасность. Так что у меня ещё теплилась надежда, что меня до сих пор не воспринимают слишком серьёзно. Убийство, пусть не сильно-то и могущественных на фоне остальной братии, но всё равно высших, это конечно подвиг для «смертного». Да только зная тот факт, что патриархам доступно определять возраст существ оказавшихся в зоне их восприятия, хотелось верить, что я всё ещё остаюсь в понимании Перенеллы бесспорно талантливым и могущественным, но молодым да раним, не обременённым опытом разумным, который самонадеянно сунулся в одиночку в пасть к тигру. За своё долгое существование Перенелла должна была повидать огромное количество глупцов, коим я сейчас старался выглядеть. Пусть уж лучше считает меня незначительной помехой, соринкой в глазу, не более.

Упокоив мелких упырей, я всего на секунду задержал свой взгляд на кучках кровавого фарша, но понимая, что промедление смерти подобно, выбросил на время из головы зрелище чудовищной несправедливости, свидетелем которой я оказался.

«Дети не заслуживают такой участи…»

* * *

Ступая по единственной имеющейся тропе, ведущей от озера на выход из пещеры, я двигался по направлению к рукотворному тоннелю. Своим обострённым восприятием я пытался продавить сопротивление окружающей реальности, чтобы хоть немножечко разведать предстоящий мне путь к сердцу домена. Да только с каждым шагам навстречу к месту силы сфера моего восприятия сужалась. Она существенно сократилась, потеряла четкость и детализацию, и сейчас была радиусом всего в сотню метров, тем самым ограничивая мои возможности разведывать степень безопасности окружающей меня обстановки.

Оказавшись в узком коридоре тоннеля, мой шаг стал более неспешным и острожным, так как всё каменное полотно пола, стен и потолка представляло собой одну сплошную вязь рунных цепочек, переплетающихся в единый массив сложного магического устройства с огромным количеством функций, не предвещающих мне ничего хорошего. Было чётко понятно и предельно ясно, что моё дальнейшее продвижение вперёд определённо будет очень сложным и заковыристым. Впрочем, на иное я и не рассчитывал.

Первым тревожным звоночком стал скачкообразно повышающийся уровень силы гравитации. Простого волшебника такое давление уже бы расплющило тонким кровавым блином, но я упрямо пёр вперёд. Моя шкура, даже в человеческом обличии, была намного прочнее и жёстче таковой, чем у любого другого антропоморфного представителя волшебной фауны, выполняя роль своеобразного и неявного экзоскелета, который в значительной степени нивелировал обрушившееся на меня физическое давление.

Когда же гравитация перестала увеличиваться, замерев на отметке в десять G и видимо достигнув своего максимума доступного волшебным контурам обеспечения безопасности тоннеля, то оператор, управляющий защитным массивом охраняемого туннеля, задействовал дополнительную опцию, которая стала раскалять воздух. Теперь помимо противостояния повышенному давлению, которое, в принципе, сильного неудобства мне не доставляло, мне «приходилось» бороться ещё с высокой температурой. Вот только эта затея кровососов, пытающихся мне навредить, также не увенчалась успехом. Я ведь благодаря своим астральным способностям и духовному родству с огненной стихией мог в вулканической лаве купаться, а это, на минуточку, свыше тысячи градусов по Цельсию, тогда как в тоннели она поднялась всего лишь до шестисот градусов.

Так-то я конечно понимал, что меня сейчас лишь прощупывают, пытаясь выяснить границы моих возможностей, чтобы затем, на основе полученных данных, составить план моего гарантированного уничтожения с как можно меньшими потерями со своей стороны. Перенелла конечно была осторожной и трусливой личностью, но это не мешало ей быть очень расчётливой дрянью. Пускать бездумно в расход высших — это верх расточительства. Вырастить высшего процесс кропотливый и затратный, а главное очень долгий.

Возвращаясь же к моему пути через тоннель, то видя, что ни повышенная гравитация, ни огонь не возымели должного эффекта, не сумев стать для меня непреодолимым препятствием, оператор активировал третью ступень защитного механизма заключающуюся в электрических разрядах не уступающих по своей силе грозовым, природным молниям.

Когда моё тело подверглось «истязанию» электрическим током, то мне вспомнились мои первые шаги на пути освоения этой строптивой стихии, являющейся апогеем мастерства огневиков из мира Аватара. И было удивительным насколько сложно мне оказалось скрыть своё весёлое настроение навеянное ностальгическими флэшбеками из моей собственной памяти и курьёзными эпизодами связанными с Азулой, чья память и астральный слепок одарили меня возможностью одолеть столь непростое проявление «магии» энергией. Но что ещё более непростой задачей оказалось для меня, так это необходимость отыгрывать сложность преодоления грозового шторма разыгравшегося в подземном коридоре.

Я ведь перед собой какую цель поставил?

Демонстрацию своей никчёмности и безобидности, что мне приходится рвать жилы и выжимать из себя чуточку сверх доступного, лишь бы удалось преодолеть трудности, которые щедрой рукой патриарха, дабы я не заскучал, просыпались предо мной и сделать следующий шаг вперёд.

И для того, чтобы в мою игру поверили, мне приходилось разыгрывать настоящее представление отыгрываемое в соло. А ведь никогда прежде передо мной не стояло подобной задачи, когда от меня требовалось целенаправленно и осознанно, посредством метаморфизма, наносить себе увечья.

Был вынужден имитировать у себя множественные ожоги от высокой температуры и наносимого электричеством урона, а также скрипеть суставами и напрягать свой мышечный каркас, мол мне с трудом удавалось продвигаться вперёд, сквозь область пространства с повышенной гравитацией.

Нет, так-то я конечно ранее порой был сильно озадачен своей упёртостью, когда сквозь боль и муки, с полным осознанием болевых последствий, с головой бросался в не самые приятные магические практики, лишь бы стать сильнее. Частенько мою голову посещали крамольные мысли провериться у психиатра, дабы получить ответ на вопрос: а не мазохист ли я часом? Слишком нездоровым могло показаться со стороны моё остервенелое наваждение и одержимость силой, невзирая на трудности по пути к ней. Одно лишь моё нежелание прекращать поглощение чернил Аккара чего стоит? Когда упёрся в потолок и тело с душой стали отказываться ассимилировать квинтэссенцию тьмы, коими являлись чернила моего фамильяра, уже о многом говорит. Боль, которую мне приходилось терпеть, когда я через не могу и не хочу насилу втягивал в себя чернильную тьму, была в десятки раз серьёзней и чудовищней самого энергоёмкого Круциатуса. Но я с упорством барана шёл на это, лишь бы хоть на сотую долю процента углубить и расширить своё сродство с первозданной тьмой.

В общем, то, что мне приходилось сейчас терпеть, а для достоверности картины и происходящего я даже не стал отключать у себя ноцицепторы — сенсорные, болевые рецепторы, лишь бы убедить Перенеллу в своей уязвимости, было для меня на уровне с щекоткой в сравнении с предыдущими тяготами, которые перенёс когда-то и по собственной воли.

Больше семидесяти процентов моей кожи в режиме реального времени вздувалась волдырями ожогов, что взрывались и проливались серозным экссудатом, который мгновенно испарялся. Мой эпидермис представлял собой ужасное зрелище, который постоянно регенерировал. С меня не то чтобы кожа, мясо слезало и всё это было осуществлено мною самостоятельно. Мда…

Агрессивная среда, которую генерировал защитный механизм тоннеля, не являлась для меня непреодолимой трудностью, но для того, чтобы не показаться в глазах «гостеприимных» хозяев домена серьёзной угрозой, я делал всё возможное, дабы продемонстрировать им наличие у себя несуществующих на самом деле слабостей и уязвимостей. Впрочем, стереть с лица улыбку, граничившую с оскалом безумца, мне ну никак не удавалось. Она сама наползла на моё окровавленное лицо, несмотря на все мои усилия и старания.

Наверное со стороны я выглядел как неудачная пародия на Джонатана Блэйза — Призрачного гонщика, которому всё никак не удавалось завершить свою трансформацию. Кожа и мясо, которые моими стараниями, в бесконечном цикле регенерации, не успевали с меня окончательно спасть и сгореть, так как на смену пожжённой и порченной нарастали новые ткани, лишали возможности увидеть голые кости моего черепа и скелета претенциозным зрителям. Единственное же, что действительно доставляло мне неудобство, и это ещё мягко сказано, а также нестерпимую боль и муки, так это каждые несколько секунд лопающиеся глаза, потому как они были не просто органом зрения, а точкой схождения и проявления в той или иной степени всех моих тонких оболочек души в материальном мире.

Каждый раз, когда я лишался глаз, наносилась травма моей душе, которую латать было намного сложнее, нежели восстанавливать мягкие ткани.

Но и с этим я справлялся, а когда грёбаный туннель наконец закончился, вздохнул с облегчением!

Выпал я из коридора ещё не полностью восстановившимся и можно сказать абсолютно голым. Ничего кроме кольчуги и сапог из шкуры василиска на мне не сохранилось. Поддоспешник, косоворотка, штаны и исподнее не пережили путешествия через тоннель, но мой внешний вид и то, как я в целом выгляжу, меня сейчас мало не волновало.

Зал, в котором я оказался, был рукотворным, достигал в длину две сотни метров, а в ширину десять, и в нём меня уже дожидалась голодная стая высших из сорока особей, которые предвкушали чудесный ужин. Твари были рады свалившемуся на них нежданно-негаданно счастью. Столь сильные регенераторы и маги-физики, коим они меня представляли, являлись для кровососов самым желанным деликатесом. И постольку, поскольку никто из вампиров «честью» обременен не был, то давать мне лишние секунды на то, чтобы я полностью пришёл в норму, никто из кровососов не собирался. Так что как только я оказался в поле их зрения, а находились они передо мной на расстоянии пятидесяти метров, твари незамедлительно и с однозначной целью сорвались в мою сторону.

Их присутствие в зале для меня не было секретом. Ещё тогда, когда я находился в коридоре, то уже знал о том, что меня в следующем помещении ждёт теплый приём. Так что у меня уже был разработан готовый и черновой набросок плана моих дальнейших действий.

Сходиться в рукопашную с таким огромных количеством высших мне было не с руки, так как даже моих чисто физических способностей превосходящих таковые у вампиров будет уже недостаточно. Слишком много передо мной противников, убить которых можно только используя мистические способности. По крайней мере я так думал. А так как по уму, мне и впредь следовало придерживаться выбранной роли гуттаперчевого живчика и неубивашки, который ни черта не шарит за настоящую магию, пришлось выкладываться на полную и всё ради того, чтобы избежать прямого столкновения с клыкастыми ублюдками.

В общем, не отклоняясь от своего сценария, я сделал заднее сальто, подпрыгнув на высоту в пять метров и сильно оттолкнувшись от стены, выстрелили своим телом вперёд.

«Мда… Неожиданно!»

Признаться, не только вампиры, но даже я охренел от той скорости, с которой моё тело устремилось вперёд.

«Вот что значит долгое время не выкладываться на тренировках полностью».

Из-за всей этой суеты связанной с помощью союзникам в создании родовых алтарей, участии в организации работы клана, я практически полностью прекратил уделять время тренировкам. И если для простого и рядового бойца это чревато потерей физической формы, то со мной всё было с точностью наоборот. Я, в силу своей новоявленной драконьей сути, перестал быть подвержен деградации и с каждым новым прожитым днём становился всё сильнее. И так как я давно себя не испытывал, то до сего момента не знал реальных возможностей своих истинных физических показателей, что в итоге вылилось для меня в данный момент приятной неожиданностью. Я сам того не заметив, оказывается стал в два раза сильнее себя прежнего и это с момента моей последней тренировки произошедшей пол года тому назад.

В общем, уже в нескольких метрах от противоположной стены зала, я миновав по пути к оной ошарашенных вампиров, которые с большим опозданием среагировали на моё стремительное перемещение, наконец-таки своим естеством обнаружил искомую тварь.

Моя природа в очередной раз преподнесла мне приятный сюрприз. Я смог точно определить местоположение Перенеллы и произошло это без какого бы то ни было сознательного участия с моей стороны. Моё восприятие всё ещё не дотягивалась до точки пространства в домене, в коей я точно знал, что именно там находится Патриарх гнезда вампиров. И это означало для меня, что больше нет нужды изображать из себя не пойми что и таиться.

«Игры кончились, твари!»

Влетая в ставшую для меня жидкой, словно вода, каменную стену, я оставил позади себя зал все внутреннее пространство которого заполнила плазма, сжигая в покинутом помещении всех кровососов.

Скорость моего передвижения сквозь толщу каменной породы побило все мыслимые рекорды. Всего за пару секунд я преодолел полтора километра, чтобы вынырнуть из пола огромного круглого помещения напоминающего амфитеатр и оказаться прямо напротив Перенеллы, которая никак не ожидала столь быстрого развития событий. Впрочем, её растерянность продлилась не долго.

Тварь очень споро сообразила, что запахло жаренным и как такового вопроса о сохранении своих птенцов уже для неё не стояло — самой бы выжить. Вот и поступила она в данной ситуации в лучших традициях своей расы. Её охрана осыпалась пеплом, ведь Перенелла, пользуясь своей властью над собственными птенцами, осушила высших вампиров, вобрав в себя всю их силу ради того, чтобы одним ударом меня прихлопнуть.

Её тело в считанные мгновения трансформировалось, чтобы полыхнуть ужасающей силой и отбросить меня ударной волной на пару десятков метров от себя.

Здесь, в самом центре места силы домена, в котором правила Перенелла, я оказался лишён возможности оперировать астральной энергией, так как всё сущее вокруг подчинялось воле патриарха. Так что у меня не было возможности хоть как-то скорректировать или же вовсе не допустить свой вынужденный полёт.

Когда же я прокатившись кубарем по каменному полу жёстко влетел спиною в стену, то думал в тот момент, что сейчас как вскачу с места, да покажу твари, как она была неправа и сильно встряла, нарвавшись на меня. Да только ничего подобного не случилось, ведь Перенелла, сожрав своих приближенных, превратилась в чудовище, которое на несколько порядков превосходило меня в скорости передвижения, восприятия и обработке информации, реакции и силе.

Для меня прошло всего мгновение, а моё тело уже превратилось в одну сплошную отбивную. У меня отсутствовали конечности, все внутренние органы оказались порваны, а скелет представлял собой труху из осколков и костной пыли. И только когда моя сломленная тушка оказалась в руке пятиметровой твари и направлялась в её разинутую пасть, я наконец осознал свою незавидную участь. Если вот прямо сейчас я ничего не сделаю для собственного выживания, то моя песенка спета.

Патриарх, поддавшись собственной природе вампира, не посчитал возможным позволить мне взять и просто сдохнуть. Древнее чудовище хотело насладиться своей победой, сожрав свою добычу. Инстинкты требовали от кровопийцы вкусить живительную жидкость сильного врага и в этом я углядел свой единственный шанс на победу.

Я значительно переоценил свои силы, когда решил, что смогу самостоятельно расправиться со всеми высшими и патриархом гнезда.

С каждым по отдельности я бы справился легко — и с Перенеллой, и со всеми высшими скопом, но противостоять патриарху, который оказывается может безо всякого диаблери поглощать своих птенцов, что он сейчас и проделал, было выше моих сил. Да только у меня ещё было чем удивить тварь. Заглядывая в широкий зёв пасти чудовища, я готовился к решающему действию от которого зависла моя дальнейшая судьба.

Травмы, нанесённые мне чудовищем, регенерировал с трудом, но я даже не пытался хоть как-то повлиять на скорость восстановления своей физической оболочки, ведь вся моя концентрация оказалась сосредоточена на Тьме, обителем которой была моя душа.

— Хочешь меня сожрать, тварь⁈ — С трудом прохрипел я в пасть монстру, которая смыкалась на моём теле.

Понимал, что тратить даже крохи сил на возможность оставить последнее слово за собой, было не совсем разумно, но и промолчать тоже не смог.

«Надеюсь тебе придётся по душе приправа, использованная в приготовлении главного блюда!»

Я до самого последнего момента распалял в себе и сдерживал Пустоту, что хотела вырваться наружу и поглотить всё сущее. И только после того, как моё тело пронзили клыки монстра, я позволил истиной Тьме вырваться наружу.

«Кушай, сука! Только не обляпайся!!!»

Было моей последней мыслью, перед тем, как моё сознание погасло, а на всё подземелье раздался душераздирающий рёв монстра.

Место «битвы» Перенеллы и Магнуса

Петронелла была счастлива! Её план удался и тварь, которая всё это время искажала вероятностные линии судьбы, не давая им обрести ясность и предопределённость, наконец была повержена.

А ведь эту проблему можно было бы решить намного раньше. Если бы Альбус не пытался вырваться в самостоятельные игроки и чётко следовал приказам Николаса, то о наличии угрозы раскрытия их существования миру со стороны новоявленного клана Нидхёгг они б узнали ещё несколько лет тому назад, когда и клана-то этого не существовало. Теперь же так просто этот вопрос было не закрыть. Очень стремительно и быстро разросшийся клан Нидхёгг обладал значительными ресурсами и силой, что делало практически невозможным их незаметное устранение. Именно поэтому ей пришлось форсировать свои планы по захвату власти на Земле. Посчитала, что медлить уже было нельзя. Боялась, что её могут опередить. Стань известно инквизиции и МКМ о существовании древнего гнезда вампиров, как начнётся новый виток охоты на чудовищ. А терять инициативу было смерти подобно. Если волшебникам и Ватикану дать время, то даже несмотря на всю их предварительную подготовку и имеющиеся силы вампирам попросту не выжить.

Так что вполне естественно, что Перенелла сильно переживала и волновалась из-за необходимости действовать не по намеченному сценарию, а с опережением сроков, когда ещё не всё было подготовлено к реализации столь масштабного проекта вознесения вампиров с собой во главе на вершину пищевой цепочки. И каково же было её изумление, когда сегодня к ней в домен вломился мальчишка, в котором она признала главную причину всех своих неудач и потраченных нервов.

В тот миг она вознесла хвалу Кровавому Богу, что ей предоставился шанс лично удавить эту гадину, которая чуть не спутала все её планы.

В своём превосходстве и доминантном положении она не сомневалась. Но даже будучи уверенной в том, что она самое сильное существо на всей планете и в схватке один на один её победить невозможно, Перенелла не поддалась своим чувствам и желанию как можно быстрее сомкнуть свои клыки на шее Магнуса Нидхёгга.

Сперва была проведена разведка и лишь в самом конце, когда она уже решила, что пора бы уже прекращать эту игру в кошки-мышки и самой поучаствовать в охоте, ведь ничего кроме живучести и высоких физических показателей Магнусом продемонстрировано не было, он смог её удивить и даже немножечко испугать.

Мгновенная смерть сорока высших, связь с коими, дабы иметь возможность видеть их глазами, она посредством кровных уз поддерживала, ударило по ней не слабым откатом. А когда она справилась с дезориентацией, то увидела перед собой не жертву, а хищника, который каким-то образом смог преодолеть немалое расстояние ранее из разделяющее и оказать перед ней! Взгляд жёлтых глаз с вытянутым зрачком пробил скорлупу её надменности, заставив по-настоящему содрогнуться от ужаса. И обуреваемая страхом она, поддавшись инстинктам и желанию выжить, потянула на себя всю доступную силу из близлежащих источников, коими оказались высшие вампиры из её личной гвардия.

Мощь, которую она на недолгий срок таким образом обрела, пьянила и вселяла в неё уверенность, что с Магнусом она теперь точно сможет справиться.

Время будто бы остановилось, когда она устремилась на встречу отлетевшему противнику для того, чтобы нанести сокрушающий удар. Первым же попадание устрашающего вида лапой по телу Магнусу, она лишило его обеих ног, вторым ударом правой руки, а третьим левой.

Всего за какое-то мгновение она лишила своего противника дееспособности, но жизнь всё ещё теплилась в окровавленном куске регенерирующее плоти, в котором с трудом угадывалось тело Магнуса. И глядя на сломленного и жалкого волшебника, душу древнего чудовища наполняло чувство удовлетворения.

«Вот он момент кульминации моего триумфа!»

Петронелла уже смогла оценить вкус крови Лорда Нидхёгг и он привел её в восторг. Ничего вкуснее и сладостные ей доселе пробовать не приходилось! И нет ничего удивительного в том, что она поддавшись естеству своей вампирской природы, подняв с пола тело Магнуса, отправило его к себе в пасть.

Вот только ничем хорошим это для неё не закончилось.

Вместо амброзии в её глотку потекла Тьма, которая начала разъедать пищевод и внутренности, а вместе с тканями растворять саму душу патриарха.

Сознание из Петронеллы выбило мгновенно и она уже не могла отслеживать происходящего вокруг.

Со стороны же картина выглядела очень завораживающе и одновременно пугающе.

Миазмы тьмы исторгающиеся из пасти Петронеллы и внутри которых скрывалось тело Магнуса их продуцирующих, пронизывали плоть конвульсионно дёргающегося монстра, пожирая патриарха и всё, до чего могли дотянуться. Куда там голоду вампиров до истинной, всеобъемлющей Пустоты, желающей поглотить и сожрать всё сущее?

Магнус же в это время восстанавливал свои утраченные конечности.

Пустоте были чужды такие эфемерные понятия, как добро и зло, дозволенное и аморальное, она находилась вне человеческих ценностей и констант. И сейчас, оказавшись в материальном, тварном мире, истинная Тьма руководствовалась и действовала в соответствии с заложенными в неё самим Творцом нормативами и алгоритмами. И они были предельно просты. Пустота не потерпит в себе ничего. Она всеобъемлющая и незыблемая, и горе тем, кто решился на прямой контакт с ней.

В общем, когда Первозданная Тьма дорвалась до Патриарха, она незамедлительно принялась приводить того к идеальному с её точки зрения состоянию, то бишь к небытию — к Великому Ничто, но когда от сущности Перенеллы уже практически ничего не осталось, она перекинулась на связующие нити, которые тянулись от остатков души патриарха к её птенцам. Тьму не обмануть и от неё не скрыться. Для неё гнездо тварей, где каждая его отдельная особь была связанна демоническими узами, представляло собой единый организм, что в итоге стало причиной мгновенного исчезновения из реальности вначале всех высших вампиров, а затем уже остальных низших, которые также были связаны со своими прародителями посредством кровных уз. Для Пустоты не существовало расстояний и прочих физических констант, и ухватившись за что-то, она уже не выпускала это из своих «лап». И только тогда, когда в конкретно данном мироздание, а также связанных с ним доменах и пространственных лакунах закончились вампиры из окончательно переставшего существовать гнезда Перенеллы, Пустота покинула реальность, при этом никак не навредив своему проводнику. Печать и благословение Древнего Владыки оспорить и отменить мог лишь Творец, и пока этого не случилось, Лорд Нидхёгг являлся для Пустоты неприкосновенной персоной.

1 сентября 1991 года. Домен Нидхёгг

— Пап, ну пожалуйста!!! Можно мы с Тоф тоже отправимся с Вами провожать Гарри?

— С этим вопросом Вам к маме, — Как истинный мужик, переадресовал проблему шибутных малышек своей жёнушке, за что в ответ получил тяжёлый и укоризненный взгляд от Мионы идущей через сад к беседке, в которой меня осаждали наши дочки.

— Нет, юные леди. Даже не заикайтесь об этом. И Вы разве забыли, что всё ещё наказаны?

Грозным тоном в зародыше удавила желание мелких бесенят проводить своего обожаемого Гарри Певерелла, который сегодня отправляется в Хогвартс, но не в качестве ученика, а как новый профессор ЗОТИ.

Моя ученица, Гермиона, в девичестве Грейнджер, всё-таки стала моей супругой и основная заслуга в этом принадлежала Нимфадоре.

Дора всячески способствовала тому, чтобы Гермиона лишь меня рассматривала в качестве своего любовного интереса и когда ей это удалось, она провела беседу с Мионой, в которой дала своё благословение и добро на мою активную осаду.

— Гарри с тобой ещё не говорил по поводу наших девочек?

Вернула меня в реальность старшая жена, что сидела подле меня и с лукавым прищуром потягивала лимонад.

— Ой… Только не нужно строить из себя непрошибаемого остолопа. Это только Миона может быть всё ещё верит, что в делах сердечных ты дуб дубом.

Пришлось прекращать изображать непонимание и отвечать.

— Нет, не говорил. Хотя хотел.

— Эх… И долго он ещё будет телепаться?

Возвела к небу свои очи Дора, чтобы затем с улыбкой глянуть в удаляющиеся спины понуривших головки Тоф и Азулы, которые с видом идущих на плаху следовали за своей матушкой. Девочек ждал урок светского этикета, который малышки терпеть не могли.

— Думаю к Йолю он наконец наберётся решимости и обратится ко мне с предложением и просьбой о помолвке.

Близняшкам, коих мне подарила Миона, было уже по семь лет и думать об их семейном будущем вроде бы как рано. Да только у малышек оказалось практически стопроцентное совпадение с Лордом Певерелл-Поттер. Резонанс душ, чтоб его!

— Кстати, когда там к нам Олаф возвращается?

— Думаю через недельку явится.

Мой наследник, уже будучи здоровым лбом, как только получил от меня подтверждение своих сил и способностей, не долго думая сорвался в путешествие. Будь на то воля Нимфадоры, то нашего сынишку она бы никогда и никуда из домена Нидхёгг не выпускала. Видимо у женщин Блэк это отличительная семейная черта. Нет, так-то я всё понимаю и признаю право матери беспокоиться за своего дитятку, но не тогда, когда это доходит до абсурда!

Трепетать над двухметровым лбом, имеющего звание магистра в магии тьмы, крови, менталистике, боевке, чарах, зельях и могущего оборачиваться в семиметрового дракона — это уже перебор, как по мне. Тем более сейчас, когда мир практически полностью безопасен.

С Судного дня, устроенного вампирами, минуло уже три года и за это время очень многое произошло. Человечество не перестало существовать, но мир разительно изменился. Из пяти миллиардов осталось всего два с небольшим. Индия и Китай практически полностью обезлюдели. Можно сказать, что лишь одарённая часть населения Азии пережило катастрофу.

Агенты вампиров спровоцировали запуск всех баллистических ракет вооруженных сил США и основной удар был нацелен как раз по этим двум странам. Америке тоже досталось, но в меньшей степени. Ответные ракеты пушечные китайцами в своём большинстве оказались сбиты и не долетели до своих целей. Но и без этого в США всё было очень худо. Первого ноября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, когда по всему миру стало твориться чёрте что, в крупные порты Америки вошли транспортные суда из которых на берег повалила толпа зомби. Вирус, являющийся детищем Фламеля, был калькой амбреловской дряни. Заражения производилось посредством укуса, а само обращение в зомби после поражения происходило за считанные минуты. В общем, именно эта напасть стала главным бичом американцев и если бы волшебники МАКУСА не вступили в борьбу с этой заразой, то США перестало бы существовать. Из двухсот пятидесяти миллионов уцелело всего шестьдесят.

Точно такие же морские суда с отвратительным содержимым внутри пристали и к российским берегам, но такого же сокрушительного эффекта, как во Америке, не произвели. Русские маги и магловские войска без всякой раскачки, как это было в штатах, сразу стали действовать сообща, купируя, а затем подавляя все источники заразы.

Что касается Европы, то ей тоже знатно досталось. В меньшей степени, нежели штатам и Азии, но всё равно прилично. Результатом всех случившихся катаклизмов стала сильно изменившаяся политическая карта мира. Сейчас в Европе всего четыре государства. Испания, в составе которой нынче Португалия, Италия, а во главе государства стоит Церковь — теократия, одним словом. В Восточной Европе на территориях Бельгии, Швейцарии, Германии, Австрии, Прибалтики и Скандинавии образовалось новое монархическое государства, которое возглавил мой знакомец — Ратислав Гриффич. Третьим же государство, которое раскинулось сразу на нескольких континентах была Османская Империя, которая в Европе подмяла под себя Грецию, Венгрия и Балканы. И последним европейским государством, но не по значению и влиянию, стал Альбион, в состав которого вошли территории Англия и Франции, а правителем в нём стал Лорд Нидхёгг.

«Мда… Никогда бы не подумала, что моё желание обезопасить себя и свою семью приведёт к таким последствиям».

Спасение жизней всего цвета молодой поросли одарённой части граждан наций Великобритании и Франции попросту не оставило мне выбора и возможности избежать этой участи. Помимо того, что я заполучил огромное количество должников, часть из которых в тот день лишилась родителей, вампиры-то многих волшебников успели покрошить до того момента, покуда не сгинули в пучине Пустоты, у меня на попечении разом оказалось больше двух сотен сирот, которым в скором будущем предстояло стать Лордами. А так как мои вассалы и союзники знали подноготную завершения всей этой истории с вампирами — виновниками всего того хаоса, случившегося в мире, они даже не подумали скрывать моих заслуг перед посторонними. Наоборот, всячески подчеркивали свою принадлежность к клану Нидхёгг, который первым среагировал на объявившуюся угрозу кровососов и чей глава в одиночку уничтожил целой гнездо тварей с патриархом.

— Дорогой, возвращайся из своих мыслей. Нам пора в Хогвартс.

Вернула мне в реальность Дора.

С недавнего времени и по инициативе деда, который всё также директорствует в Хогвартсе, я, как глава государства Альбион, каждое первое сентября, после распределения новых учеников на факультеты и перед началом пира произношу приветственную речь.