Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир

Глава 12.

Орм не думал, что этот провал под плитой так широк. Летя вниз, он считал, что погиб. Но, мгновенно почувствовав сильный удар о шершавые камни, Орм понял, что ход не слишком глубок. Скользя вниз по наклонной стене, обдирая ладони, он знал: если “гору” не сменит провал, то он сможет добраться живым до подножья. Крутой виток резко швырнул его в сторону, острая боль опалила икру.

— Камень? Или кинжал, замурованный в стену? — подумал Орм, чувствуя, как по ноге заструилась горячая кровь.

Спуск все длился и длился. Спираль не давала разбиться ему насмерть, но от ударов о стены мутился рассудок. Когда Орм свалился на каменный пол подземелья, он в первый раз в жизни лишился чувств.

Холод заставил опомниться. Тело болело. Орм чувствовал странную слабость и тошноту.

— Это кровь… Я ее потерял слишком много, — подумал Орм.

То, что рассудок был ясен, внушало надежду на лучшее. Сняв камзол, Орм оторвал рукав от рубахи и попытался перевязать рану. Мрак подземелья давил.

— Отец думал, что кресло-ловушка — мгновенная смерть, а оно помогало взять в плен неугодного. Странно… Я прожил здесь тридцать лет и не знал о подземной тюрьме, а теперь сам стал узником, — вяло подумал Орм.

Будь под рукой факел или свеча, он сумел бы найти дверь, а может быть, и отпереть ее, но в темноте было трудно понять, где он. Орм пожалел, что он бросил мешок, так старательно собранный им для похода в лес. Шкура оленя, еда, да и сам арбалет, пробивающий дерево, здесь пригодились бы. Но его вещи достались неведомой дряни, явившейся в замок. При мысли, что та несусветная погань начнет нагло шарить по комнатам, много столетий служившим его предкам, Орм ощутил сильный гнев.

— Хорошо, что моя дочь в лесу! — вдруг подумал он. — Свельд понимала, что делала.

Не представляя, с чем свела его жизнь, не умея представить всю силу опасности, Орм хотел просто избавить свой замок от погани, вдруг оказавшейся в нем.

— Эти призраки будут жалеть, что пришли ко мне! — громко сказал Орм, пытаясь подняться. Он верил, что все будет именно так.

Странный, еле заметный свет в ближнем углу привлек взгляд. Опираясь о пол, Орм поднялся. Он сразу нащупал кинжал. Прыгнув в щель, Орм не бросил его, но во время падения выпустил. То, что кинжал оказался здесь, вдруг показалось хорошим знамением. Слабенький свет от клинка позволял хоть немного прогнать тьму.

Приблизив кинжал к стене, Орм рассмотрел кладку. Камни давно поросли белым мхом. Идя вдоль стены, он почти сразу уткнулся в ее угол. “Клетка”, в которой был Орм, оказалась совсем небольшой.

— Ни окна, ни двери! Как же так? — изумленно подумал Орм. — Но ведь зачем-то здесь строили спуск! Если пленных хотели убить, то достаточно было прямого колодца, в котором любой бы расшибся до смерти, а так…

Развернув кинжал, Орм стал выстукивать камни его рукоятью. Звук был глухим. Только пройдя две стены, Орм нащупал проход, замурованный камнем. Валуны были сложены в ровную стену, однако держал их не крепкий раствор, затвердевший за много веков, а осклизлый мох. Орм ощутил, что один из камней шевельнулся, когда он нажал на него.

— Кто-то, видно, хотел уничтожить проход, но не смог, — удивленно подумал Орм.

Много веков его предки, храня тайну кресла, не нажимали рычаг для расправы с врагом, потому что противников не было. Каждый жил так, как хотел, не мешая другим, а теперь спуск помог ему.

Орм знал, что сможет уйти, разобрав кладку. Будь он здоров и силен, как обычно, хватило бы часа, однако теперь он возился… День? Ночь? Орм не знал. Дважды он отдыхал, прекращая работу. Хотелось пить, спать, от холода стыло все тело. Орм вдруг ощутил, что напрасно старается.

Камни уже были вынуты, но вместо хода ладони нащупали дверь. Засов был изнутри.

— Что же это такое?! — подумал Орм, тупо глядя на ржавые петли. — Кому было нужно закрыться здесь? Я бы понял, находись он снаружи, но тут…

Орм сумел отодвинуть засов и войти в коридор. Подземелье, петляя, шло дальше и дальше. Внезапное хлопанье крыльев заставило Орма отпрянуть, взглянув вверх. Крылатые мыши висели гирляндами, злобно сверкая круглыми глазками. Страшная мысль опалила огнем:

— Крылатки!

Орм в первый раз видел такую огромную стаю ядовитых мышей. У лесной Топи страшных крылаток встречалось немного, однако их было достаточно, чтобы внушить осторожность любому, кто шел туда. Здесь же несколько сотен бархатных монстров дружно скалили жуткие зубки.

— Один укус — и все, конец! — думал Орм, чувствуя пот, проступивший на лбу, невзирая на холод, царивший вокруг.

Эти мелкие твари внушали ему омерзение. Проще сразиться с большим серым Бером, который отважен и смел, чем пытаться отбиться от стаи коварных и юрких крылаток.

— Стоило им появиться, как люди заделали вход изнутри, — промелькнуло в мозгу. — Вероятно, спустили кого-то под креслом с веревкой, а после подняли наверх!

В Гальдорхейме любой согласился бы с ним. Люди знали, что стаи крылаток способны, вцепившись присосками, поднять ствол дромма. А уж легенды о том, как когда-то крылатки врывались в дома к людям, если засов был некрепким, звучали в хижинах часто. Орм ждал, когда стая мелких чудовищ ринется прямо к нему, но крылатые мыши не двигались.

— Встретив крылатку, не нападай на нее и не делай особенно резких движений. Старайся двигаться медленно, плавно и тихо. Крылатые мыши не любят, когда их тревожат, — огнем полыхнуло в сознании Орма.

Он знал, что при встрече с одной крылаткой советы бывалых охотников могут помочь.

— Но годится ли это для стаи? — подумал Орм.

Разум не верил в возможность спасения. Боль в ноге очень мешала идти, но стоять, дожидаясь, когда крылатки набросятся, не было сил. Продвигаясь вдоль старой стены подземелья, Орм ждал каждый миг, что одна из крылатых мышей устремится к нему. Пару раз он отчетливо слышал, как хлопают крылья рядом с лицом. Замирая, он ждал нападения, но ядовитые мыши не трогали.

Что помогло достичь выхода? Плавность движений, которую он сохранял, несмотря на свою рану? Свет от кинжала, который Орм нес? А, быть может, молитва, которую слышал Лес? Орм обращался к нему, прося, чтобы Лес спас его жизнь ради Бьерн.

— Что с ней станет? Кто сможет ее защитить, если я умру? — спрашивал Орм непонятно кого.

Оказавшись у выхода, он не поверил глазам. Отойдя от подземного хода подальше, Орм просто упал. Он не знал, долго ли пролежал на траве, покрывавшей теперь почти всю землю, но ему стало легче.

Орм думал, что ход приведет прямо к Топи, где жили крылатки, и был несказанно рад, что ошибся. Ход вывел за ров, в ближний лес. Плеск ручья, где служанки обычно стирали белье, вызвал жажду.

Ползком подобравшись к нему, Орм припал к струе. Вместе с водой возвращалась и вера, что он сможет все начать вновь. Договор с Агенором, сумевшим себя отстоять в борьбе против Истребителей Скерлинга, был его шансом прогнать духов-призраков, вторгшихся в замок. Орм верил, что в Агеноре, Эрл поддержит его.

— Эрл здесь вырос! Он вряд ли захочет, чтобы в замке отца жили эти бездушные твари! — внушал Орм себе. — Что бы ни было раньше меж нами, теперь ушло в прошлое, Эрл убедит Ливтрасира помочь!

Как идти в Агенор, Орм не знал, но рассчитывал, что, оказавшись в ближайшей деревне, сумеет найти провожатого. Передохнув и сломав палку, чтобы ему было легче идти, Орм отправился в путь. До деревни, стоявшей неподалеку от замка, казалось рукой подать, но Орм добрался туда много позже, чем думал. (Мешала больная нога.) Оказавшись у ближнего домика, он неожиданно замер. Его поразил небывалый, какой-то мертвый покой. Тишина была полной: ни лая дворовых собак, ни пронзительных криков детей, ни мычания коз и коров.

— Ни людей, ни скотины, ни птиц, — изумленно подумал Орм, вдруг ощутив странный холод.

Войдя в ближний дом, он увидел кувшин с простоквашей, семь мисок, большой горшок каши и высохший хлеб. Семья явно готовилась к ужину, но сесть за стол не успели. Орм с первого взгляда отметил искусно расшитый рушник, колыбель с грудой детских пеленок и кованый ковш для воды.

— Если бы эти люди покинули дом добровольно, они бы забрали и ковш, и рушник, шитый бисером, не говоря про пеленки младенца, — подумал Орм.

Взяв кусок хлеба, он начал его есть. Потом, захватив с собой несколько булок, которые он нашел в ларе, Орм пошел прочь. Те дома, куда он заглянул, мало чем отличались от первого. Чувство тревоги усилилось.

Орм смог найти в одном доме неплохой самострел и обычный кинжал. Грубый плащ, простыня на бинты и мешок… Он взял только то, что ему было нужно в пути. Орм бы отдал сейчас очень многое, чтобы найти коня, но в опустевшей деревне ему не попался даже котенок. Идя в лес, он думал, как быть. Чтобы выйти к крестьянам других вирдов, нужен был, по меньшей мере, еще день.

Засохшее русло реки, на которое Орм вышел, вдруг подсказало, что он слышал: раньше река текла к главной дороге, ведущей из Гальдорхейма.

— Куда? В Агенор? Ведь других городов нет поблизости! — думал Орм, глядя на старое русло. — Пойти вдоль него? Не пойти?

Не будь раны, мешавшей ему, Орм попробовал бы поискать провожатых в других деревнях. Но он боялся, что потом просто не сможет идти, а коня ему дать побоятся. (Отверженный вирд, потерявший, к тому же, свой замок, не слишком надежен.) Подумав, Орм двинулся вдоль пересохшей реки.

Этот маленький воз, а вернее, возок на дороге, к которой Орм выбрел из леса уже на второй день, смутил. Проведя ночь под дроммом, Орм думал: чуть раньше, чуть позже, но он сможет встретить кого-то, кто скажет, насколько правилен путь. А теперь он отчетливо видел двух мертвых мужчин и их павшую лошадь.

— Убиты? Кем?

Орм, подойдя, не увидел на теле ни ран, ни следов от борьбы. Ужас, явно застывший на лицах, подсказывал, что смерть была не случайной, однако Орм не мог понять, что сгубило людей и их лошадь. Лежи в возке прах, Орм решил бы что эти двое мужчин пали жертвами жуткой пятерки, вломившейся в замок, однако тела были целы. Достав самострел, Орм пошел дальше. Он сам не знал, чего ждал.

Пройдя дальше вдоль русла, Орм вдруг натолкнулся на Бера. Зверь был мертв. Его драгоценная шкура блестела в лучах солнца.

— Ни капли крови! — подумал Орм, глядя на зверя. — Болезнь? Яд, подброшенный вместо приманки охотником? Но Бер не станет жрать всякую дрянь…

Неожиданно маленький вихрь взметнул пыль пересохшего русла. На миг зависнув, он, словно живой, развернулся в сторону Орма, как будто хотел оценить, с кем свела его жизнь.

— Просто вихрь? Или Дух Чащи? — быстро мелькнула мысль, но Орм уже знал ответ. Духу Чащи без разницы, кто перед ним: человек или зверь, лишь бы что-то живое и теплое. То, что способно дышать и ходить. Люди, лошадь и Бер стали первыми жертвами Духа.

— Теперь твой черед! — словно бы говорил Орму вихрь.

Против Духа защита — огонь. В мешке было огниво, но Орм уже видел, что он не успеет зажечь ничего. Встав спиной к дромму, чтобы ствол дерева смог прикрыть, Орм все же сунул руку в мешок. С гадким, очень пронзительным воем вихрь ринулся прямо к нему. Инстинктивно Орм выбросил руку с кинжалом, который уже не светился, а мрачно чернел в свете дня. Он не знал, сможет ли его выручить этот клинок, но вихрь резко вильнул прочь.

— Прекрасно! — подумал Орм.

Вихрь, отлетев, вновь завис, словно бы выжидая. Дух Чащи не жаждал напасть, но и улетать прочь он не стал. Дух чего-то ждал. Орм вынул огниво и высек искру. Зажечь ветку дромма весной было трудно, ее пропитала насквозь влага. Искры гасли раньше, чем Орм мог раздуть огонь. Вихрь “наблюдал”. Когда Орм наклонился, пытаясь раздуть пламя, он, мерзко взвыв, устремился опять к человеку. Орм вскинул кинжал и заставил его пролететь мимо. Но он почувствовал: Дух Чащи не слишком сильно боится оружия. Вихрь словно бы проверял, как себя поведет человек.

Еще два вихря взмыли с земли, устремляясь к нему. Орм стоял. Он уже не пытался раздуть пламя, он просто не подпускал эти вихри к себе, безуспешно пытаясь достать их Железом Сфер. Но Духи Чащи легко уклонялись. Орм стал выдыхаться. Падение в странный колодец, нежданная встреча со стаей крылаток, рана в ноге, долгий путь измотали его…

Орм не знал, примерещилось это ему, или женский лик впрямь проступил между белых стволов кучки хрупких деревьев, растущих меж дроммами. Это лицо было бледным, как лица Руни и Свельд, как лицо Эрла, но не похоже на них. Синева больших глаз, полных света и странной печали была бесконечной. Ни легкой зелени, ни вихря ярко сверкающих искр не светилось в ее мудром взоре. Каштановый цвет прямых длинных волос, ниспадавших до самой земли, почти слился с нарядом…

— Из кожи? Из старой древесной коры? — пронеслось в мозгу Орма, пока он смотрел на нее.

Он не знал, хороша ли собой эта женщина. Облик ее был исполнен такой теплоты и гармонии, что все слова, восхвалявшие внешнюю прелесть, казались пустыми и глупыми. Свет, излучаемый ею, ничуть не пугал. Он был преисполнен любви и прощения.

Глядя в ясную синюю бездну ее глаз, Орм вдруг ощутил себя малым ребенком, который, давно заплутав на дороге бесцельной, не слишком-то правильной жизни, нежданно обрел свою Мать. Мать, которую он потерял так давно, что забыл о безбрежной любви, охраняющей каждого, кто пришел в мир.

Уже много веков в Гальдорхейме не пели ей гимнов, не строили храмов… О ней позабыли почти все, однако Великая Мать не карала своих неразумных детей, поклонявшихся новым Богам… И неважно, как их называли, ее неразумных детей: вирдами, лесными Рысями, или же пришлыми. Каждый, кто знал и любил эти земли, был дорог ей…

Орм не понял, откуда он знает об этом, но сердце наполнилось светлым томительным чувством. Ему захотелось склонить перед нею колени и тихо молить о прощении за свою грешную жизнь. Он забыл о лесных Духах Чащи, с которыми дрался, пытаясь спастись. Напади они вновь, Орм не смог бы себя защитить, но безумные вихри исчезли. Они не посмели приблизиться к Матери.

— Орм, я прощаю тебя и люблю… Ты такой же мой сын, как и все остальные… Не бойся, я буду с тобой…

Орм не слышал ее слов. Он чувствовал этот ответ в ее взгляде, чуть грустной улыбке, исполненной нежности, в легком движении рук, раздвигающих ветви деревьев. Великая Мать подошла к нему так близко, что Орм почувствовал запах коры, теплой влажной земли и зелененьких клейких листов, испускаемый платьем. Она протянула ладонь над его головой… Все вокруг завертелось, задвигалось, и мягкой мрак поглотил разум Орма. Мрак сна, а не смерти. Волшебного сна, поселившего в душу покой…

— Не волнуйся, он скоро очнется.

— Я знаю, — ответила Свельд.

Орм мгновенно узнал ее голос, безумно похожий на голос сестры. Там, в Гальдоре, внимая речам Свельд, Орм часто пытался представить, что с ним говорит Руни. Здесь же ему захотелось услышать, как именно Свельд признается в своей неизменной любви, как доверчиво шепчет, что Бьерн тоже рядом.

— Нас трое… Мы вновь отыскали друг друга, — подумал Орм.

Чувство тепла и покоя, возникшее в сердце в лесу, наполняло его. Орм не знал, была Мать только призраком, или он встретил одну из забытых Богинь Гальдорхейма, но был благодарен Судьбе. Сквозь прикрытые веки он чувствовал свет, но не мог открыть глаз.

— Я пытался понять, с чем ему довелось повстречаться. Похоже, в Гальдоре какая-то нечисть! Но, чтобы узнать, что случилось там, нужно его расспросить самого.

Что-то в этих словах незнакомца напомнило Орму речь Норта, но голос был выше и резче, чем у Хранителя. “Может, я просто его не узнал? Что-то стало со слухом?” — подумал Орм.

— Знаешь, Горад, — начала Свельд, (Орм вновь поразился, насколько она научилась копировать Руни.) — Мне очень не нравится этот приход.

Наконец Орм открыл глаза. Он ожидал, что увидит лесной домик или какую-то хижину, но обстановка небольшой светлой комнаты, где он лежал, посрамила бы лучший из замков Гальдора.

— Да это дворец! — изумленно подумал Орм.

Стройный мужчина, склонившись над столиком, что-то толок в ступке из непрозрачного камня тяжелым пестиком. “А он красив!” — вдруг подумал Орм и ощутил неприятное чувство досады.

Он думал, что одна Руни могла пробудить его ревность, теперь же, при мысли, что рядом со Свельд этот странный Горад, он почувствовал если не гнев, то прилив раздражения. Длинные волосы с чуть красноватым отливом, изящно очерченный рот, изумрудный блеск глаз подошли бы, по мнению Орма, какой-нибудь девушке, а не мужчине, пусть даже и лекарю.

Свельд обернулась к окну, так что он не мог видеть лица. Блеск сияющих снежных волос, заменивших привычное золото, Орма ничуть не смутил. Он еще не забыл, как Эмбала покрасила волосы Свельд, чтобы люди могли перепутать сестер.

— Но зачем она их завивает? — мелькнула незваная мысль. — Да и сам голубой ореол, исходящий от них… Я ни разу не видел такого!

Почувствовав взгляд, Свельд на миг замерла, а потом обернулась к нему.

— Руни?! — выдохнул Орм, не решаясь поверить глазам.

— Да, — спокойно сказала лесянка. — Я здесь. Я не знала, что встречу тебя.

— И я тоже не знал, — усмехнулся Орм, глядя на Руни. — За время побега ты стала намного красивее…

Орм не солгал. Руни словно лучилась неведомым светом, который приковывал взор. За короткое время разлуки жена изменилась настолько, что Орм с трудом верил, что это она. В ней уже ничего не осталось от робкой лесяночки, что пришла в замок, встревожив его сердце. И странный холод, исполненный горечи, так бередивший ему душу, тоже исчез.

— Да, ты стала намного красивей, — опять повторил Орм.

Он ждал, что смутит ее, но Руни лишь улыбнулась в ответ.

— И ни тени тревоги! Ни тени вины за побег! — изумленно подумал он, вдруг позабыв, зачем шел в Агенор.

Орм забыл о тех бедах, что он перенес. Он, не зная о том, как попал сюда, и не подумал спросить, кто привез его в этот дворец. Даже память о Бьерн отступила куда-то. Осталась одна только Руни…

— Она не вернется к тебе, — прозвучал рядом с ним голос Эрла.

Орм и не заметил, когда он вошел.

— Значит, это ты? — тихо спросил Орм у сводного брата. — Ты увез ее?

— Руни решила сама, — сказал Эрл.

Его тон обдал Орма холодом. Даже приехав в Гальдор как посол Агенора, считая, что именно Орм приказал с ним расправиться, Эрл не был так жёсток с ним.

— Может, Эрл, получив в Агеноре какую-то власть, хочет мне отомстить за засаду? В Гальдоре Эрл должен был выполнить волю их Ливтрасира, правителя, и подписать договор, а теперь…

— Не суди по себе, — очень тихо сказал младший брат.

Обернувшись к Гораду, Эрл быстро взглянул на него, а потом перевел взгляд на Руни. Слов не было, но Орм почувствовал, что между всеми тремя — напряженный немой диалог, недоступный ему.

— До свидания, Орм, — сказал громко Горад. — Я уйду, но вернусь. Мы не раз еще встретимся.

Руни ему ничего не сказала, когда вышла. Только взглянула, но Орм не понял, что значил этот прощальный взгляд.

— Ты пока слаб, но поправишься быстро, — тон Эрла был прежним. — Горад говорит, что уже через несколько дней ты сумеешь нормально ходить. Завтра утром, у нас на Совете, ты скажешь, зачем ты пришел. Если что-то случилось в Гальдоре, то мы постараемся вам помочь. Но ты должен не просто рассказать, что ты видел. Ты должен…

— Я должен? Тебе? — с неприкрытым сарказмом спросил его Орм.

— Мне или кому-то другому. Решай сам, — заметил Эрл.

— Значит, я выберу Руни, — с усмешкой сказал Орм. — Надеюсь, она тоже входит в Совет?

— Не пытайся приблизиться к ней, — очень тихо ответил Эрл.

Если бы младший брат закричал, Орм нормально воспринял бы эти слова. Ревность даже польстила бы, дав понять, что Эрл не слишком уверен в своем неожиданном счастье. Однако сейчас Орм почувствовал в этих словах много больше, чем просто угрозу былому сопернику.

— Значит, ты… — начал Орм.

— Я все знаю, — ответил Эрл. — Знай я об этом, когда был в Гальдоре, я просто убил бы тебя, а сейчас не могу. Долг хозяина… Ты в моей власти. Ты болен и слаб, но потом… Когда ты вновь придешь в себя, мы с тобой снова продолжим наш разговор.

Орм был должен сказать, что сейчас не до ссор. Глупо помнить обиды, когда в Гальдорхейме беда. Стаи диких крылаток, потом Духи Чащи, какие-то монстры, которые могут пройти через стены еще до того, как получат плоть… Но он смолчал.

От Совета Орм ждал много большего. Он полагал, что его отнесут в залу, где будет сам Ливтрасир и его люди. Когда Горад, Эрл и Руни вошли к нему в комнату вместе с веснушчатым парнем, Орм был изумлен. Серый взгляд незнакомца был тверд и решителен, но Орм готов был поклясться, что это — не Ливтрасир.

— Йонн! — представился парень, как будто прочтя его мысль.

Когда эта четверка расселась крестом вкруг кровати, Орм вдруг ощутил что-то странное. Воздух как будто напрягся и завибрировал. Орм знал, что Руни способна на многое, но об особых способностях Эрла не думал. Теперь же Орм мог убедиться, что брат, как и двое мужчин-агенорцев, владеет зачатками Силы, ему недоступной.

— Мы здесь. Если ты хочешь нам рассказать, что случилось в Гальдоре, то мы тебя слушаем, — начал Эрл.

Орма не удивило, что именно брат обратился к нему. Тот, кто жил в Гальдорхейме, сильнее других мог почувствовать беды земель, на которых он рос.

Начиная рассказ, Орм сказал о мосте и воротах, обнаруженных утром открытыми, но промолчал о побеге Свельд с дочерью.

Крики служанок и тайный проход… И картина, открытая взору из тайника… Трансформация полупрозрачных фигур, обращающих в пыль плоть людей… Непонятная тяжесть физических тел “привидений”…

Орм честно старался не упустить ничего. Говоря о фигурах, он вновь ощутил, как напрягся вокруг него воздух, почувствовал, как по рукам, голове и лицу заскользили какие-то точечки-искры.

— Как стая невидимых мошек! — невольно подумал Орм, но продолжал свой рассказ.

Кресло… Резкий полет в неизвестность… Нежданная встреча со стаей ядовитой крылатки… Лес… Тела на дороге… Атака нескольких Духов… Великая Мать…

— Я не помню, что было потом. Я очнулся уже в Агеноре, — закончил Орм. — Даже не знаю, как я оказался здесь.

— Ты? На телеге. Какой-то крестьянин привез тебя в город, — ответил Эрл.

Больше он ничего не сказал. Орм не видел лица Руни, так как лесянка сидела у изголовья, но понял, глядя на лица мужчин, что они не молчат. Эта речь без единого звука уже раздражала его.

— Я пришел из Гальдора за помощью! Я вправе знать, что они собираются делать! — огнем обожгла мысль.

— Пока ничего, — почти сразу ответил ему сероглазый, назвавшийся Йонном. — Пока мы не можем понять, с чем столкнулись.

— Да, это вторжение “призраков” мало похоже на “Службу”, — продолжил Эрл, вновь перейдя на обычный язык. — Я впервые о них слышу.

— Значит, придется испробовать Поле? — спросила его Руни, и Орм почувствовал дрожь в ее голосе.

— Видимо, так, — подтвердил Эрл. — Не слишком приятно, но выхода нет.

— Что за Поле? — спросил брата Орм, ощутив неприятную дрожь.

Ему очень не нравился этот Совет, где любой из участников мог читать мысли, общаться без слов и знать то, что сокрыто от самых обычных людей. Рядом с ними Орм вдруг показался себе несмышленым мальчишкой, который не знает простейших вещей.

— Мы не станем вторгаться в твои тайны, Орм, — прозвучал голос Эрла. — Они никого не волнуют. Но, чтобы понять, с чем столкнулся Гальдор, нам придется создать Поле. Ты сейчас выберешь среди нас одного, кто внушит тебе больше доверия. Ты раскроешься и попытаешься очень подробно, до самых мельчайших деталей, припомнить явление “призраков”. Вместе с картиной, возможно, возникнут какие-то личные чувства, эмоции, но тот, кто будет тобой выбран, отсеет их, дав остальным ощутить только то, что относится к делу.

— Зачем? — спросил Орм.

Ему не нравилась эта идея.

— Когда ты столкнулся с магической Силой, то нужно понять, кто противник, — услышал он четкий ответ Руни. — Это известно любому.

Она не хотела его уколоть, и Орм знал это, но фраза Руни задела. Она подчеркнула ту пропасть, которая их разделила.

— Сейчас? Или, может, всегда? — пронеслось в голове.

Сверхъестественный Дар Руни мало тревожил его, когда Орм, обезумев, решил связать с ней свою жизнь. Он хотел, чтобы Руни жила, как другие, не веря, что странная Сила способна влиять на их судьбы. И только сейчас, на Совете, Орм вдруг ощутил, что для Руни ее Дар важен. Сила, сокрытая в ней, изливалась не только потоком Огня.

— Ты готов? — спросил Эрл.

Орм кивнул, понимая, что выхода нет. “Йонн? Горад? — на секунду подумал он, так как ему было проще открыться чужому. — Наверное, все-таки Йонн.” Орм не мог объяснить этот выбор. Он просто подумал, что лекарь, как звал он Горада, мог знать о нем больше, чем нужно. Свобода, с которой держалась с ним Руни, внушала, что он — ее друг.

Йонн, поняв, что Орм выбрал его, пересел на кровать. Остальные слегка передвинулись, чтобы они с Йонном были в большом треугольнике. Вытянув руки, они словно создали ломаный замкнутый круг. Орм не помнил, что было потом. Когда Йонн, сжав ладонями голову Орма, велел возвратиться назад, к штурму замка “тенями”, он просто забыл обо всем.

— Просто жуть! Я не выдержу этого вновь! — голос Йонна был слаб. — Эта мразь хуже “Службы”!

— Я вроде бы что-то такое встречал, но вот где? Не могу вспомнить…

— Может, Горад, это было в хранилище?

— Я сомневаюсь, Эрл! Встреть я подобную магию в свитках, я сразу…

Горада прервал голос Руни:

— Я знаю, что это такое. Эногаранэ! Я столкнулась с подобным, когда была рысью.

“О чем она?” — вяло подумал Орм. Он слышал каждую фразу, однако не понял еще ничего.

— Воплощение в землях Гальдора? — взлетел голос Эрла.

— Эногаранэ? Я не слышал о нем! — изумился Йонн.

— Или Лайцерф, Черный Дух, — пояснил ему Эрл и, похоже, слова поразили.

— Извечный противник, с которым сражается “Служба”? — как будто не веря тому, что он слышал, спросил Йонн. — И что же нам делать?

— Эногаранэ можно сжечь, он боится голубого Огня, — начала Руни. — В первый приход я пыталась его уничтожить, но он ушел в перт.

— А теперь возвратился? — спросил Горад.

— Да, получается так, — тихо молвила Руни.

— Я вспомнил, что я о нем знаю! — внезапно взмыл голос Горада, в котором звучало волнение. — Эрл, помнишь книгу, которую я приносил? Там еще говорилось, зачем Истребители стали Вампирами. Помнишь? Лишь взяв себе Силу других, Истребитель мог справиться с этой напастью!

— Так… Мало нам было Жриц “Службы”! — с досадой вздохнул Йонн. — Теперь еще Лайцерф!

— Нужно спуститься в хранилища, — тут же прервал его Эрл, — и собрать все, что там есть о земном воплощении Лайцерфа. Горад, возьми тех ребят, что немного умеют работать со свитками, выбери все, что подходит, и принеси сюда. Йонн, проверь лишний раз, что с машинами. Может быть, скоро придется поднять Стену.

Больше Орм ничего не услышал. Должно быть, то Поле, которое создал Йонн с помощью Орма, давая возможность коснуться прошедших событий, лишило его сил. Орм просто заснул.

Через день, уже встав, Орм опять стал свидетелем сбора Совета. Его не позвали, однако, спустившись, он сразу услышал, как Эрл говорил за стеной:

— Мелен, нужно создать часть отрядов из верных людей. Если слух просочится из Круга, то может начаться настоящая паника. Ты должен сделать все, чтобы порядок в городе не был нарушен.

— Согласен, — услышал Орм четкий ответ.

— Йонн, когда мы с Горадом уйдем, ты останешься вместе с детьми в Агеноре. Они тебя знают и любят. Тебе верят жители. Если случится беда, ты сумеешь поднять Стену и уберечь город. Силы детей хватит, чтобы ее удержать.

— Хорошо, Ливтрасир.

Орм решил, что ослышался.

— Руни останется здесь. Она лучше других знает, с чем вам, возможно, придется столкнуться, и…

— Эрл, не надо мудрить. Они все понимают, почему я не еду в Гальдор, — перебила его Руни с нежной насмешкой.

“Не едет в Гальдор? Почему? — изумился Орм. — Ведь только Руни может бороться с Эногаранэ! Кто же, кроме лесянки, способен вызвать Огонь?!”

Орм не стал ждать, что скажет его брат потом. Толкнув дверь, он вошел.

— Орм? Ты кстати! — заметил Эрл, будто бы ждал его. — Горад сказал, что уже через два дня ты сможешь отправиться в путь. Ты не знаешь, Норт все еще в доме-холме?

— Сомневаюсь, — ответил Орм, вспомнив, как Норт приходит к нему. — Думаю, Норт что-то знал о приходе Эногаранэ. Он пытался открыть мне глаза, но я даже не стал его слушать.

— Норт знает больше нас всех о противнике, — снова вмешалась лесянка. — Приехав в Гальдор, нужно встретиться с ним.

— Его будет непросто найти, — перебил Горад. — Если я что-нибудь смыслю в подобных делах, то Хранитель, покинув свой дом и укрывшись в лесу, установит Защиту. Найти его с помощью Магии будет непросто. К тому же наш поиск легко привлечет Черный Дух.

— Дальний Луч! — очень громко сказала вдруг Руни в зависшей на миг тишине. — Я могу воссоздать его, чтобы узнать, где Хранитель.

Тревожный взгляд Эрла сказал: он не слишком уверен, что стоит послать Дальний Луч.

— Это лучшее, что мы способны придумать, — ответила Руни. (Она говорила сейчас вслух, поскольку не все из собравшихся в зале могли понимать речь без слов.) — Нам нужно узнать, где Хранитель. Луч из Агенора не слишком встревожит Эногаранэ. Обнаружив его, Черный Дух не успеет понять, с чем столкнулся. А я, зная местность Гальдора, легко опишу, где искать Норта.

— Может, я сам? — спросил Эрл.

— И поедешь в Гальдор после полного выплеска Силы? — ехидно прервал его Йонн.

Орм и не пытался понять, о чем спор, он казался ему полным бредом.

— Не бойся, со мной ничего не случится, — сказала лесянка. — Ведь Луч — не Огонь, он в себе не несет разрушения. И во мне Сила двоих!

Конец фразы, по мнению Орма, был попросту глуп. Этой Силы Огня, обитающей в Руни, хватило бы нескольким сотням обычных людей.

— Может, Руни хотела сказать, что ее Мощь в два раза сильнее способностей всех остальных? — мимоходом подумал Орм.

Больше с Руни не спорил никто. Встав, она подошла к окну. Орм почему-то подумал, что Руни откроет его, но она лишь сложила ладони на чуть мутноватом стекле и… Орм не понял, когда Руни стала светиться. Сначала сияние шло от волос, потом легкой волной разлилось по всему ее телу. Стекло, пол, предметы вокруг затопил голубой свет, и скоро лесянка казалась сияющей статуей, из-под ладоней которой в пространство шел Луч.

Орму стало не по себе. Он всегда видел в бывшей жене только женщину, пусть и с особенным Даром. Но этот живой голубой луч нельзя было так называть! Ведьма? Фея? Колдунья? Богиня? Неважно, какое из слов выражало точнее других ее новую суть. Руни больше уже не была человеком из плоти.

Украдкой взглянув на других, Орм не мог не отметить, что зрелище их восхищало, однако совсем не пугало. Похоже, что люди успели привыкнуть к подобным вещам.

— А вдруг здесь очень многие могут проделывать сходные штуки? — с невольною дрожью подумал Орм. — Это совсем не по мне!

Свет от Руни вдруг начал слабеть. Пока он не угас, ни один не пытался приблизиться к ней. Но, когда ореол растворился, Эрл сразу же бросился к Руни.

— Ты как? — очень тихо спросил он, обняв ее и не смущаясь чужих глаз.

В другой ситуации Орм бы взбесился от ревности, видя счастливых любовников, но сейчас он принял это как должное.

— Очень устала, — ответила Руни, склонившись к нему на плечо. — Но Хранитель воспринял Луч. Норт передал, где искать его. После я все расскажу. А сейчас я должна лечь…

Когда они вышли, Йонн громко сказал:

— Полагаю, Совет завершен!

Когда все разошлись, Орм окликнул Горада.

— Кто едет в Гальдор? — спросил он.

— Ты, я, Эрл, — сказал лекарь.

— Зачем? В Гальдорхейме нужна одна Руни! Ведь та, что способна…

Орм думал сказать, что уж если лесянка способна светиться, как факел в ночи, и найти Норта в гуще гальдорских лесов, находясь в Агеноре, то ей будет просто прогнать Черный Дух. Но Горад перебил его:

— Руни сейчас нужен полный покой! Ей нельзя волноваться.

Орм поверил ему.

— Нелегко было вызвать их проклятый Луч! — промелькнуло в мозгу. — Но потом, когда Руни придет в себя, я разыщу ее! Я ей скажу, что ей нужно поехать в Гальдор вместе с нами! Что, кроме нее, Гальдорхейм не спасет никто! Я ей скажу…

Он хотел сказать многое, но сомневался, что это случится достаточно скоро. Под вечер, вернувшись к себе, Орм действительно был изумлен, когда Руни вошла в его комнату. Лишь чуть заметные тени у глаз да замедленность легких движений могли подсказать, что ей выдался сложный день. Тот, кто не видел Луча, не сумел бы понять, что она сотворила.

— Ты ждал меня? — просто спросила она.

Орм никому не сказал, что хотел бы с ней встретиться, но после сцены в Совете не удивился. “Такая все знает без слов!” — поневоле подумал он, глядя на Руни.

Орм верил, что сможет ее убедить, но Руни лишь улыбалась, когда он твердил, что не Эрлу с Горадом, а ей нужно ехать в Гальдор.

— Ты ведь можешь читать мои мысли! Ты знаешь, что я прошу это не ради себя, — сказал Орм наконец. — Неужели ты думаешь, что я ищу предлог, чтобы вернуть тебя? Ты не должна опасаться меня. Все, что было, сейчас уже в прошлом.

— Я знаю, — с улыбкой ответила Руни. — И я не боюсь тебя, Орм.

Орм чувствовал — это не ложь, не рисовка. Она не боялась их прошлого, так как для Руни оно уже умерло. Он должен был бы почувствовать ярость или печаль, но не мог. Что-то в сердце погасло, сгорело в прекрасном сиянии.

Раньше, при мысли, что хрупкой лесяночке нравится вовсе не он, Орм терял разум. После, уже проклиная Судьбу за ту боль, что ему довелось пережить, Орм надеялся, что они с Руни еще будут счастливы.

— Стоит ей лишь захотеть стать такой, как другие, и все образуется! — как-то сказала ему Свельд, желая утешить любовника.

Но теперь, глядя на Руни, Орм знал, что гонялся за призраком. Их союз был обречен, даже если бы Руни не встретила Эрла. Лесянка, спокойно читавшая мысли других, создававшая Луч и способная выдержать бой с Черным Духом, была не нужна Орму.

Отблеск загадочной Силы, лежавший на ней, будоражил фантазию тайным намеком на нечто, сокрытое в Руни. Орм принял способность лесянки рождать голубые “цветы”, как одно из свойств Руни, но он хотел видеть в ней только женщину. «Нечто», по мнению Орма, должно было лишь придать редкий изысканный вкус ее ласке, любовной игре.

Чтобы жить вместе с Руни, Орм должен бы был подавить ее Дар, не позволить понять ей, что Сила — не просто оружие или игрушка, которой случайно ее наделила Судьба. Постигая Дар и подчиняя его своей воле, учась управлять им, лесянка уже не могла принять роль, отводимую ей в жизни мужа. Не тот эпизод, за который Орм клял себя все эти годы, лишил его счастья, а разность их устремлений, путей, по которым они шли в своей жизни.

Орм должен был повстречать Руни здесь, в Агеноре, чтобы открыть: их дороги различны. Теперь, научившись владеть своей Силой, простив все обиды, найдя свое счастье, она перестала быть той, что когда-то пленила его. Вирд может лишь поклоняться волшебнице, чье колдовство укрощает обычную силу, но не любить ее…

И, уловив его мысль, Руни чуть усмехнулась.

— Как жаль, что ты поздно открыл это, — грустно сказал ее взгляд.

Впрочем, мог ли тот Орм Победитель, с которым впервые свела ее жизнь, осознать то, что понял сейчас? За два года он так изменился, что сам с трудом помнил, каким был, когда они встретились.

— Ты не умел тогда думать… И ты не умел понимать, что творится с другими.

Она собиралась сказать это, но промолчала.

— Да, я стал другим. И ты тоже… И Эрл! Не менялась одна только Свельд, — вдруг сказал Орм лесянке. — Сейчас я бы многое отдал, чтобы вернуть ее. То беззаветное чувство любви, что когда-то я принял как должное, было единственным, что подарила мне жизнь. И мою дочь… Когда я опять верну замок, то сделаю все, чтобы их разыскать!

Через три дня мужчины тронулись в путь. Кинжал Орма по-прежнему был у него. Орм не прятал кинжал, но оружие не оценили.

— Для нас он — игрушка. Таким не сразишься с Эногаранэ, — сказал Эрл, посмотрев на кинжал.