Маленькая частная война

21

Мрачно нахмурившись, Ева оглядела компьютерную лабораторию Рорка. Несколько компьютеров гудели в унисон, на нескольких экранах мелькали слова, коды, странные символы, на ее взгляд, напоминавшие иероглифы. Компьютеризированные голоса изрекали непонятные заявления, вопросы, комментарии.

Всклокоченный Фини и неоново-яркий Макнаб скользили между столами в креслах на колесиках, каким-то чудом умудряясь не сталкиваться друг с другом. Они были похожи на пару детишек, занятых какой-то странной игрой.

Всякий раз, входя в эту комнату, она чувствовала себя словно в иной галактике.

— Привет! — Фини показал ей большой палец и защелкал «мышкой» по иконкам на экране очередного компьютера. — У нас тут кое-что продвигается.

— Надеюсь, не «Максимум усилий-2000»?

— Эй! — вскинул голову Макнаб. — Вы играете в «Максимум усилий-2000»?

— Нет. — Может, она и играла в эту игру пару раз, но только для того, чтобы проверить свои возможности. — А что продвигается?

— Знаешь, что у нас тут? Диагностика охранной системы Свишеров. Мы провели все стандартные тесты, а потом разобрали по кусочкам. Между прочим, классная система.

— Мы уже и так знаем, что она была заблокирована дистанционным пультом. Они обошли страхующие устройства и вторичную защиту.

— Да, но нам интересно, что и как они использовали. Вот это мы и получаем. Разбираем систему код за кодом, сигнал за сигналом, и точно так же, код за кодом, сигнал за сигналом получаем устройство, которое ее обесточило.

— Они должны были где-то его добыть, — кивнула Ева. — Даже если они его усовершенствовали, перенастроили, добавили функций, базовое устройство надо было где-то добыть.

— Угу. Вон на том компьютере мы раскурочиваем охранную систему с больничной стоянки, где была убита Джейэнн Бренеган. А здесь у нас система из квартиры Карин Дьюберри. Ищем совпадения. Наверняка это одно и то же базовое устройство. Когда ты их возьмешь, это поможет их прижать.

— Надеюсь. А есть у вас место еще для одного задания?

— Валяй.

— Мне надо, чтобы ты переделал мою рацию. Устрой небольшой сбой. Что-нибудь такое, чего я могла бы и не заметить, не будучи специалистом-электронщиком. Мне нужно, чтобы тот, кто пытается отслеживать наши коммуникации, мог пробиться и поймать сообщение.

— Хочешь устроить утечку данных?

— Когда все будет готово, когда мы найдем подходящее место и отработаем операцию, я дам им возможность отследить свою рацию. Пусть слышимость будет скверная, но они должны уловить детали. Ну, как будто у меня рация садится. Или экранирование пропадает. Это ведь бывает, верно?

— Бывает, но в таком случае включается предупредительный сигнал.

— Ну, это будет не первый раз, когда табельное оборудование подводит. Видел бы ты мой проклятый компьютер!

— Все еще досаждает? — поинтересовался Мак-наб.

— Пока держится. По крайней мере, не гонит мне какую-то иностранную порнуху, когда я запрашиваю файл.

— Ладно, давай рацию, — сказал Фини, протягивая руку. — Мы с ней поиграем. Запасная есть?

— Да. — Ева вытащила из кармана обе. — Поиграй вот с этой. Ты можешь сделать так, чтобы входящее сообщение все-таки было экранировано? Чтобы они слышали только то, что я передаю?

— Мы тебя прикроем.

Рискованно было оставлять Уэбстера с Бакстером, но еще меньше Еве хотелось, чтобы офицер ОВР заглянул к ней в кабинет. «Хочет наблюдать, — подумала она, — пусть понаблюдает за Бакстером и Трухартом». Перед встречей с Пибоди она завернула в свою спальню, чтобы сделать один частный звонок.

— Продолжим размен ферзей? — спросила Ева, когда лицо Надин появилось на экране. — Похоже, мне нужна поддержка прессы. Вчерашнее происшествие…

— Твое воздушное шоу в центре города? — лукаво рассмеялась Надин. — Мы его засняли на «полный метр». Вернее, купили у туриста из Токио. Сегодня с утра мы его уже дважды крутили.

Ева стиснула зубы.

— Отлично.

— У тебя неприятности? — забеспокоилась Надин. — Боишься немного вспотеть? По-моему, раньше тебя это никогда не смущало.

— Они натравили на меня отдел внутренних расследований, а это может помешать следствию. Сама знаешь: дерьмо просачивается, даже если заткнуть течь. Мне посоветовали представить дело в выгодном свете. Храбрый коп преследует плохих парней, проливших кровь полицейских. Рискует жизнью и здоровьем, чтобы любой ценой остановить детоубийц и защитить жизнь гражданского населения. Но дело в том, что со мной был Трухарт.

— Да, я вижу, тебя все это здорово достало. — Надин сокрушенно покачала головой. — Но ведь, по сути дела, это же правда? Все именно так и было?

— Суть в том, что это компрометирует департамент.

— А департамент найдет козла отпущения, если сочтет нужным?

— Вот именно. Это будет Трухарт, Надин. Меня шлепнут по рукам, ну, может, занесут замечание в личное дело, но, если им потребуется кого-нибудь поджарить, возьмут его. Я подставила его под огонь.

— Значит, ты просишь меня так повернуть историю, чтобы дерьмо не застопорило твое расследование и чтобы спасти хорошенькую попку этого красавчика от поджаривания.

— Ты уловила мою мысль. А взамен…

— Нет, не говори мне! — Надин умоляюще вскинула руки. — Тогда мне придется отклонить твое предложение, и это меня просто убьет.

— Послушай, Надин, не такая уж это большая просьба…

— Очевидно, ты пропустила мой жалкий и никчемный утренний комментарий. Я уже выполнила твою просьбу. Лейтенант Даллас, женщина с холодной головой и стальными нервами, и молодой, преданный делу офицер Трухарт, рискуя жизнью, преследовали безжалостных убийц, проливших кровь невинных детей и полицейских офицеров. Убийц, которые применяют оружие на улицах города, не заботясь о жизни и здоровье ни в чем не повинных случайных прохожих — мужчин, женщин и детей, жителей или гостей нашего великого города.

— Ну, спасибо! Считай, что я перед тобой в двойном долгу.

— Ты мне ничего не должна. Такая версия лучше смотрелась на экране, особенно в сопровождении видеоряда с залпами из фургона. Между прочим, большинство конкурирующих каналов освещало событие под тем же углом. Но все равно часть общества недовольна. Опять пошли разговоры об уличном терроризме, и почему, дескать, мы не чувствуем себя в безопасности ни на улице, ни у себя дома?

— Хороший вопрос. Может, часть общества заслуживает хорошего пинка в зад?

— Прекрасно сказано, Даллас! Могу я тебя процитировать? А может, дадим «говорящую голову»? Это было бы еще лучше. Но ты должна это повторить!

Ева задумалась.

— А что, если ты скажешь: «Мы связались с лейтенантом Даллас, и она заявила, что все офицеры Нью-йоркского департамента полиции будут трудиться не покладая рук, чтобы идентифицировать и задержать лиц, ответственных за смерть их товарищей по оружию. А также Гранта, Кили и Койла Сви-шер, Инги Снуд и Линии Дайсон. Мы служим невинно пострадавшим, служим Нью-Йорку. Мы служим Никси Свишер. Она выжила в бойне, уцелела, но этого мало. Она имеет право на правый суд, и мы позаботимся, чтобы правый суд свершился.

— Отлично. Я все записала. А что касается твоей первой просьбы… Ты просила поджарить этих гадов в моей передаче, верно? Я бы это сделала без всяких просьб. Ради Найта и Престона. Кстати, завтра их обоих хоронят.

— Вот там и встретимся. — Ева помедлила. — Анонимный источник из Центрального управления полиции подтвердил, что похищение и убийство Мередит Ньюман связано с недавним проникновением в дом и убийством пяти человек, включая двух детей, в Верхнем Уэст-Сайде. Мередит Ньюман была социальным работником из Службы защиты детей, была похищена… Ну, остальное ты сама вставишь.

— Могу я сказать, что Ньюман курировала уцелевшую в бойне Никси Свишер?

— Да, доведи до сведения публики. А многочисленные прижизненные ожоги на теле Ньюман свидетельствуют о том, что ее жестоко пытали, перед тем как перерезать ей горло. Она была убита тем же способом, что и члены семьи Свишер. Тело мисс Ньюман было обнаружено в переулке…

— Все это уже было у меня в репортаже.

— Повтори еще раз. Повтори: ее обнаженное тело со следами многочисленных ожогов от электрических разрядов и перерезанным горлом было обнаружено в переулке. Свидетели видели черный фургон марки «Четыре звезды» с поддельными нью-йоркскими номерами ААД-4613, выехавший из переулка за несколько секунд до обнаружения тела мисс Ньюман. Лейтенант Даллас, ведущий следователь, и офицер Трои Трухарт, выполнявший обязанности помощника, заметили фургон, отвечающий этому описанию, когда покидали место преступления.

— И пустились в погоню, — закончила за нее Надин. — Что подводит напрямую к повтору записи воздушного шоу. Отлично. Крепкий материал. Спасибо. Свидетелей было много? Я могу на тебя сослаться?

«Свидетель всего один, — подумала Ева, — вернее, одна. Да и та видела только хвостовые огни. Но стоит ли придираться?»

— Скажешь: лейтенант Даллас не подтвердила, но и не опровергла эти сведения.

— А на сладкое все же хотелось бы получить эксклюзивное интервью.

— Тебе вредно есть сладкое, Надин. Увидимся.

Отключив связь, Ева направилась к себе в кабинет, но свернула в кабинет Рорка. Она коротко постучала, открыла дверь — и замерла.

Кабинет был полон людей. Ева даже не сразу поняла, что включена громкая видеосвязь. Секретарша Рорка Каро сидела, как всегда, аккуратно сложив руки на коленях. Двое мужчин в модных костюмах с пиджаками без воротника и три женщины, одетые в том же сдержанном корпоративном стиле, изучали голограмму: сложный макет некой новостройки с петляющей речкой и высящимся на берегу хрустальным дворцом, опоясанным эскалаторами.

— Извините… — Ева попятилась, но Рорк вскинул руку:

— Дамы и господа, моя жена.

Они оглядели ее с головы до ног. Ева ясно видела реакцию женщин: оценивающие взгляды, недоумение, даже иронию. И в самом деле, вот перед ними сам Рорк, роскошный и ослепительный, окруженный аурой власти. И вот она: стоптанные высокие башмаки на шнуровке, волосы — она не помнила, причесывала ли их с утра хотя бы пальцами, — и плечевая кобура поверх рубашки.

— Мы как раз заканчиваем, — сказал Рорк и повернулся к собравшимся: — Если у вас есть еще вопросы, передайте их через Каро. Я хочу, чтобы все изменения были согласованы и внесены завтра к этому же часу. Благодарю вас. Каро, будьте добры, включите свой телефон.

Изображение мигнуло и исчезло. На экране осталось только лицо Каро.

— Лейтенант Даллас, рада вас видеть.

— Я тоже рада вас видеть. — «Ну вот, — подумала Ева, — теперь придется вести светский разговор». — Как поживает Рива?

— Спасибо, очень хорошо. Она вернулась обратно на Манхэттен.

— Что ж, прекрасно. Передайте ей привет. Каро повернулась к Рорку:

— Следующее совещание с инженерами по проекту назначено у вас на одиннадцать. В час — встреча с Юлом Хайзером. Вы договаривались по телефону. В два у вас Ава Маккой со своей командой. Встреча на пять часов подтверждена. Совещание с «Фитч Коммюникейшнз» предварительно назначено на девять вечера.

— Спасибо, Каро. Если будет что-то срочное, вы знаете, где меня найти.

Каро кивнула.

— Всего доброго, лейтенант, — сказала она на прощание и исчезла.

— Кто были эти шпаки? — спросила Ева.

— Архитекторы. Я все еще вношу изменения в новый проект на «Олимпе».

— Пять архитекторов работают над одним проектом?

— Это довольно крупный и сложный проект: здания, ландшафтная архитектура, водные источники, интерьеры… И не делай вид, что тебя это волнует.

Ева ощутила легкий укол вины.

— Не особенно, но это не значит, что меня твои дела вообще не интересуют. Я тебя поддерживаю во всех твоих начинаниях.

Рорк усмехнулся:

— Что тебе нужно?

Чувство вины мгновенно вытеснила досада.

— Я сказала, что твои дела меня интересуют и что я тебя поддерживаю. Это вовсе не означает, что мне от тебя что-то нужно.

— Нет, не означает. — Он облокотился на свой стол. — Но ты пришла сюда, потому что тебе что-то было нужно. И ты не должна чувствовать себя виноватой. И не надо беспокоиться, что я жертвую своим рабочим временем, чтобы помочь тебе. Я бы этого не делал, если бы не хотел.

— Ладно, как ты смотришь на то, чтобы пожертвовать каким-нибудь зданием в центре города?

— Какое именно тебе нужно? На этот раз Ева засмеялась:

— Показушник! У тебя есть что-нибудь незаселенное? Чтобы мы могли его укрепить, оборудовать видеозаписью и прослушкой за сутки?

— Полагаю, мы сумеем что-нибудь найти. Это и будет твоя мышеловка? А почему в центре города?

— Потому что у них база где-то в верхней части города. Потому что, когда операция начнется, я хочу, чтобы она проходила как можно дальше от Никси, но все-таки в черте города. Мне нужен большой дом, где можно разместить до дюжины копов, а в стратегических местах расположить снайперов и техподдержку. Мне надо, чтобы это выглядело как конспиративная квартира — полицейская охранная сигнализация на окнах и дверях. И мне нужно, чтобы этот дом превратился в непроницаемый сейф, как только они окажутся внутри.

— Я представлю тебе несколько вариантов к обеду. Или надо раньше?

— Нет, нормально. Да, вот еще что. Я постараюсь быть краткой. Ты сказал, что Ричард и Элизабет приезжают сегодня?

— Да, в четыре. Не беспокойся, я о них позабочусь.

— Я бы с удовольствием переложила все на тебя, но это было бы неправильно. — Ева прекрасно понимала, что его работа в «Рорк Индастриз» не сводится к деловым встречам, которые так бойко перечислила Каро. — В конце концов, это я привезла ее сюда и должна сделать свою часть работы. Полагаю, ты уже позаботился об их безопасности?

— Безусловно.

— Пожалуй, я приглашу сюда Мэвис.

— Мэвис?

— Малышка ее большая поклонница. Она прямо расцвела, когда услышала, что я знакома с Мэвис. И как-то так само собой получилось… В общем, я обещала, что познакомлю ее с Мэвис. И потом, я подумала, что это будет полезно с точки зрения конспирации. Я приглашу Мэвис, приглашу Миру, пусть понаблюдает, как малышка отреагирует на идею удочерения, — нам же нужно знать, что скажет Мира! — но со стороны все это покажется вполне естественным. Как будто мы принимаем гостей.

Его многоканальный блок связи гудел и подавал сигналы, лампочки мигали, сообщая о поступающих данных. Ева часто спрашивала себя, как он выносит постоянные помехи, не дающие ему спокойно работать. Помехи, среди которых сама она шла под номером первым…

— В реальном мире никто не станет устраивать вечеринку, если есть основания полагать, что ему попытаются нанести удар.

Рорк невозмутимо кивнул.

— Следовательно, мы создадим впечатление, что здесь, безусловно, нет маленькой девочки, которую кто-то так жаждет заполучить.

— Таким образом, мы убиваем зараз множество зайцев. Леонардо сейчас в Милане или в Париже, ну, словом, где-то там, — Ева неопределенно махнула рукой в том направлении, где, как она предполагала, находилась Европа. — Поэтому, если я приглашу Мэвис, никто не удивится. Может быть, мне просто захотелось развлечь подругу.

— Я бы сказал, чем больше народу, тем больше веселья, а там, где Мэвис, там всегда весело. Но о веселье как-то не думаешь, когда в доме полно полицейских.

Опять Ева почувствовала себя виноватой.

— Я постараюсь их всех удалить как можно скорее.

— Ловлю на слове. Ах да, как раз перед совещанием я успел поймать твое вчерашнее выступление по телевидению.

— Угу. Мне уже говорили, что это был хит сезона.

— Весьма впечатляющие маневры в воздухе и на земле. И все же тебе крупно повезло, что ты не въехала в стену на своей новой полицейской машине.

— Я не могла этого допустить. Если я так скоро разобью новую машину, вряд ли отдел снабжения выдаст мне взамен хотя бы паршивый скейтборд. Даже если Пибоди предложит им целый список извращенных сексуальных услуг, это не поможет.

— Предложи мне список извращенных сексуальных услуг, и я выдам тебе любую машину по твоему желанию!

— Обратись к Пибоди, и все получишь бесплатно. Она давно положила на тебя глаз.

— Я польщен. Честно говоря, я думал, что именно ты будешь оказывать мне эти услуги, но не сомневаюсь, что мы с Пибоди сумеем договориться.

— Побойся бога, она же только что вышла из больницы! Мне не хотелось бы возвращать ее туда так скоро. Увидимся в четыре.

Ева решила еще раз посетить все места преступлений, приписываемых Киркендоллу. Взяв с собой Пибоди, она отправилась к дому, где когда-то жил со своей семьей судья Мосс. Теперь в этом красивом кирпичном доме жила другая семья.

«Вспоминают ли они об этом? — думала Ева, глядя на дом из окна машины. — Говорят ли об этом? Может быть, развлекают друзей страшной историей?..»

— Бакстер и Трухарт провели тут вторичный опрос, — сказала Пибоди. — Показывали фотороботы и фотографии из личного дела. Никто их не вспомнил. Два года прошло, — добавила она. — Надежды почти не было.

— Жену Мосса Киркендолл убивать не стал, — заметила Ева. — Можно заключить, что в этом деле его главной целью был судья. А может, он оставил ее в живых, чтобы она страдала. Но он хорошо знал распорядок, значит, следил за ними. — Ева огляделась по сторонам. — Тут много домов, которые можно снять или купить, устроить наблюдательный пункт или засаду. Не исключено, что этим занималась Айзенберри. Это был бы умный ход. Кстати, при первичном следствии она могла попасть в число опрошенных. Надо будет просмотреть отчеты, может, что и найдем.

Ева завела машину и поехала к дому Свишеров.

— Недвижимость в этом районе — отличное вложение. А Киркендолл любит удачно вкладывать деньги. Не исключено, что он купил дом где-то по соседству с Моссом, придержал его для себя и сдал внаем, когда нужда отпала. Он ведь стал партнером мастера Лу, чтобы вложить деньги и получать стабильный доход. Почему бы не вложиться в недвижимость?

— Это называется «диверсифицировать портфель».

— Круто. Давай потянем за эту ниточку. Посмотрим, приобретал ли кто-нибудь собственность в этом квартале после суда и до взрыва. Может, это и не приведет нас к нему, но укрепит доказательную базу. Когда эти ублюдки предстанут перед судом, я сошью для них саван из титана. Что за черт! — Ева нажала на акселератор, как только завидела дом Свишеров. — Ты только взгляни на этих идиотов!

Трое подростков сгрудились у парадного входа и возились с полицейской печатью. Стоявший на стреме мелкий шкет в темных очках пронзительно свистнул, вскочил на скейтборд и смылся. Подростки отпрянули от двери. У них тоже были скейтборды. Они продрались сквозь живую изгородь на тротуар, а оттуда на мостовую и помчались вверх по улице, лавируя между отчаянно тормозящими и сигналящими машинами. До Евы донесся их визгливый смех, и они скрылись за углом.

— Вы не будете их преследовать? — удивилась Пибоди, когда Ева подъехала к тротуару. — Не размажете их по стенке, как тараканов?

— Нет. Пока я буду их преследовать, кого-нибудь из них размажут автомобильные шины. Подонки! Но не стоит тратить на них время. — Она вылезла из машины, яростно хлопнув дверью, подошла к двери и осмотрела электронный полицейский замок. — К счастью, далеко они не продвинулись. Даже до сигнала тревоги не дошли. Все равно поставь новый замок, Пибоди. Вот идиоты! Что, интересно, они собирались делать? Вломиться в мертвый дом и устроить вечеринку? И почему они не в школе? А еще лучше — в колонии для несовершеннолетних?

— Суббота.

— Ну и что?

— Сегодня суббота, Даллас. По выходным дети не ходят в школу.

— А надо, чтоб ходили! — мрачно проворчала Ева. — Для такой шпаны надо ввести круглосуточную школу на весь год. Без выходных. Им только дай выходной, они тут же начинают пакостить.

— Вам наверняка было бы легче, если бы вы догнали их и размазали по стенке.

— Да уж, — тяжело вздохнула Ева. — Ладно, в следующий раз. — Она заставила себя забыть о досадном происшествии. — Повторный опрос и здесь ничего не дал. Впрочем, ничего удивительного: мы знаем, что Айзенберри использовала помощницу в конторе, чтобы подобраться к семье. И мы знаем, что убийцы, уходя, направились в конец квартала, а не зашли в один из соседних домов. Тем не менее мы и здесь проведем такую же проверку на владение недвижимостью. Они могли купить здесь дом, использовать его для слежки, а потом сдать в аренду.

Последнюю остановку они сделали на парковке больницы.

— Тут одним быстрым разрезом не обошлось. Множественные колотые раны, оборонительные ранения. Она боролась за свою жизнь. С ней немного поиграли: укол тут, укол там… Я думаю, это был женский бой: они позволили Айзенберри ее убить. В личном деле говорится, что у нее была склонность к кровопролитию. Вот Клинтон, тот любит убивать тихо, его специальность — удушение. Киркендолл дал брату заработать это очко с Дьюберри. Но остальные убийства на нем. Холодно и чисто. Главное, чтобы все были замазаны. Куда больше доверяешь товарищам, если они с тобой повязаны кровью.

— Здесь самое уязвимое место, — Пибоди, хмурясь, глядела на стоянку больницы. — Можно либо взломать код доступа в больничный компьютер и узнать расписание Бренеган, либо послоняться вокруг — кто тебя заметит? — и сориентироваться в обстановке. Можно и то, и другое. Попозже, в конце смены. Да, вы правы: если на пути тебе встречается женщина, она не вызывает тревоги. Дружеский кивок, или, допустим, Айзенберри спрашивает: как пройти в хирургическое отделение? Жертва поворачивается, и тут выскакивает нож. Первый удар. Жертва закрывается или пытается бежать. Еще удар. Айзенберри оттесняет ее назад, подальше от здания. Некоторые раны поверхностны, просто уколы, нанесенные из любви к искусству. Потом она кончает Бренеган, поворачивается, уходит.

«Да, — подумала Ева, — так оно и было».

— Киркендолл и Клинтон наверняка за всем этим следили. Либо они были достаточно близко для визуального наблюдения, либо на Айзенберри был передатчик с видео. Ты не участвуешь в убийстве, если не видишь его. Найдем их базу — найдем и записи всех убийств. Они наверняка их изучают, прокручивают, как хоккейные фанаты гоняют свои любимые матчи НХЛ. Выискивают промахи, изучают ходы, разрабатывают способы улучшения.

— Они ненормальные, Даллас. Господи, уже около трех!

— И что?

— Мы должны забрать Мэвис в пятнадцать ноль-ноль.

— Верно. Я увлеклась. — Ева покачалась с носка на пятку, изучая место, где пять лет назад было найдено тело Джейэнн Бренеган. — Я чувствую, мы близко! Нажмем нужные кнопки, заманим их в ловушку — и им конец. Они умны, хитры, но они уязвимы, потому что упрямы и не хотят отступить, пока не сделают дело. Они лучше погорят, но не уйдут, пока не выполнят миссию.

— Не могут остановиться, сменить курс и заняться чем-то другим?

— Да. Черт возьми, жизнь — сволочная штука! Ладно, поехали к Мэвис.

Ева не раз бывала на концертах Мэвис. Она бывала за кулисами и наблюдала за поклонниками, которым повезло туда проникнуть. Но она никогда раньше не видела, как девятилетняя девочка лишается дара речи при виде ее подруги.

Вообще-то при виде Мэвис кто угодно мог лишиться дара речи. Ее волосы, завитые бесчисленными мелкими колечками, выкрашенные в золотистый и переливчато-зеленый цвета, пышной копной обрамляли лицо. Глаза у нее в этот день тоже были золотые, осененные зелеными ресницами. На ней было темно-фиолетовое пальто до середины икры, которое она сняла, как только переступила порог. Под ним обнаружилось куцее платьице в золотых и пурпурных разводах. Яркость зеленых колготок подчеркивали сверкающие браслеты на коленях и щиколотках, а также пара золотых туфелек с прозрачными каблуками, наполненными золотой и пурпурной стружкой.

Ее беременность продвинулась уже настолько, что животик небольшой аккуратной горкой выпирал из пурпурно-золотых завитушек.

Браслеты на коленях, щиколотках и запястьях зазвенели, как колокольчики, когда она танцующим шагом приблизилась к онемевшей Никси.

— Привет! Я Мэвис.

Никси только кивнула; ее голова дернулась, как у марионетки на ниточке.

— Даллас говорит, ты любишь мою музыку.

Опять кивок. Мэвис усмехнулась.

— Я решила, что тебе это понравится. — Видимо, где-то среди бесконечных головокружительных завитушек был карман, откуда Мэвис извлекла компакт-диск. — Это мой новый клип: «Внутри, вне и над тобой». Он выйдет только в следующем месяце.

— Это мне?!

— Конечно. Хочешь посмотреть? Можно нам включить его, Даллас?

— Валяйте.

— Это супер! — воскликнула Никси. — Полный отпад! Мы с Линии… — Она умолкла и пристально посмотрела на диск. — Линии моя лучшая подруга, и мы все время смотрим ваши клипы. Но она…

— Я знаю. — Голос Мэвис смягчился. — Мне очень жаль. Моя лучшая подруга — Даллас, и я бы ужасно переживала, если бы что-то случилось с ней. Мне было бы очень больно. И я бы, наверно, долго вспоминала, как нам было весело вместе, чтобы не было так больно.

Никси кивнула.

— У вас ребеночек будет? Можно мне потрогать?

— Ясное дело! Иногда он там жутко брыкается, и это до ужаса клево. — Мэвис положила ладонь поверх ладошки Никси. — Ему надо там еще немножко повариться. Кстати, в новом клипе у меня потрясные переводные картинки на животе. Почему бы тебе его не включить? Я потом приду, посмотрю вместе с тобой.

— Ладно, спасибо. — Никси перевела взгляд на Еву. — Ты сказала, что приведешь ее, и привела. Спасибо.

Когда Никси убежала в гостиную, Ева подошла к Мэвис и положила руку ей на плечо:

— Я тебе очень благодарна.

— Бедная девочка… Черт! У меня сейчас тушь потечет. — Она заморгала изумрудными ресницами. — Слушай, если я смогу отвлечь ее хоть на пару часиков, буду только рада. Ой! Брыкается! — Она схватила руку Евы и шлепнула ее к себе на живот.

— Господи, не надо!

— Ты что, ненормальная или как?

— Или как.

И все-таки любопытство заставило Еву искоса взглянуть на круглый животик Мэвис. Это было странно… Она даже не знала, как это назвать. Как будто кто-то отбивал веселый ритм. И это было вовсе не так страшно, как ей казалось.

— Что оно там делает, танцует?

— Плавает, потягивается, кувыркается… Я уже на таком сроке, что у него ноздри открываются. И у него есть такие маленькие воздушные мешочки…

Ева отдернула руку и опасливо спрятала ее за спину. Мэвис засмеялась и, поглаживая живот, взглянула на лестницу.

— Привет, доктор Мира!

— Здравствуйте, Мэвис. Я бы сказала, что вы вся светитесь, но я никогда и не видела вас другой. Скажу просто, что у вас замечательно здоровый вид.

— Я и чувствую себя отлично все последнее время.

— Я не знала, что вы уже здесь, — сказала Ева.

— Приехала за несколько минут до вас. Я была наверху, говорила с Рорком. Он сейчас спустится. Через ворота только что пропустили миссис Барристер, мистера Дебласса и их сына.

— Я пойду займу Никси. — Мэвис подбадривающим жестом потрепала Еву по плечу и прошла в гостиную. — Включай, Нике! — крикнула она, и в следующую секунду послышался оглушительный шум, который в некоторых культурах, вероятно, именовался музыкой.

— Представление начинается! — мрачно объявила Ева. — Ладно, пойду посмотрю, как подвигаются дела у Пибоди.