Маленькая притворщица

Глава 5

Иона тихонько спустилась по резной дубовой лестнице. Было еще совсем рано. Она провела довольно беспокойную ночь, полную сомнений и страхов, но на ее юном лице не было заметно ни малейших следов бессонницы.

Лучи утреннего солнца отогрели ее сердце и вновь наполнили его уверенностью в своих силах и приятным возбуждением.

«Я в Шотландии! Я дома! Как я счастлива!» — твердила про себя Иона.

Спустившись на первый этаж, она очутилась в Большом холле. Это было одно из старейших помещений замка; стены четырехфутовой толщины предназначались для того, чтобы выдерживать самые жестокие атаки врага, их украшали вражеские знамена — трофеи, захваченные в кровавых битвах. Каменный пол укрывали шкуры диких животных, а в дальнем конце зала, под вышитым геральдическими узорами балдахином, на двух массивных каменных ступенях, подобно трону, возвышалось огромное дубовое кресло с высокой резной спинкой.

Выйдя из огромного зала, Иона попала в гостиную, которую уже видела вчера вечером. Подойдя к одному из зеркал в позолоченной раме, она оценивающе взглянула на свое отражение. На ней было платье из серого муслина, строгость которого смягчалась лишь узкими изумрудно-зелеными бархатными лентами, украшающими туго затянутый корсет. Платье выглядело более чем скромно, но этот выбор был сделан вполне сознательно.

— Доброе утро, — послышался позади нее мужской голос.

Она обернулась: в дверях стоял герцог. Несколько мгновений она молча рассматривала его, пытаясь понять, что же в нем изменилось со вчерашнего вечера.

«Вот в чем дело! — наконец сообразила Иона. — Вчера его прическа была напудрена, а тогда, в Париже, у него на голове была треуголка».

Его волосы оказались такими же рыжими, как и ее собственные! Правда, если в ее локонах, казалось, бушевало пламя, то его шевелюра имела более выраженный ореховый оттенок.

Герцог смотрел на нее выжидающе, и Иона наконец сообразила, что она должна что-то ответить. Румянец разлился у нее по щекам, и она опустилась в грациозном реверансе.

— В библиотеке находится мой поверенный, — сказал герцог. — Он приехал обсудить со мной кое-какие дела, и я решил воспользоваться его присутствием, чтобы пересказать ему вашу историю и показать те доказательства, которые вы привезли с собой из Франции. Но у него возникли некоторые вопросы, на которые он хотел бы получить ответы лично от вас.

— Я готова отвечать на любые вопросы, — заверила его Иона.

— Позвольте, я провожу вас. С непривычки в запутанных коридорах замка легко заблудиться.

Библиотека оказалась огромной комнатой, стены которой от пола до самого потолка занимали полки с бесконечными рядами книжных томов.

Поверенный его светлости, убеленный сединами сухонький старичок, поднялся из-за письменного стола. После того как герцог представил его Ионе, старик несколько мгновений рассматривал девушку, а затем сдержанно заметил:

— Юная леди выглядит как настоящая Маккрэгген, ваша светлость.

— Полагаю, у вас есть достаточно веские основания утверждать это, Таллок.

— Я состою на службе у вашей семьи уже более полувека, ваша светлость, и полагаю, что могу говорить о таких вещах с достаточной уверенностью.

— Мисс Иона весьма похожа на портрет, изображенный на миниатюре.

— Да, но это не доказывает того факта, что она в действительности является леди Элспет, — проворчал старик, переводя внимательный взгляд с лица девушки на миниатюру, лежащую перед ним на письменном столе. — Если не возражаете, я хотел бы задать вам несколько вопросов, мэм.

Герцог придвинул девушке кресло, и она села напротив поверенного. Таллок задавал свои вопросы по-стариковски медленно, предоставляя ей достаточно времени для тщательно продуманных ответов, и так же медленно и скрупулезно записывал их беседу.

Герцог устроился в кресле возле камина, но Иона понимала, что он внимательно прислушивается к ее словам, и с трудом подавляла в себе желание обернуться, чтобы посмотреть на выражение его лица.

— Итак, ваша цель — доказать, что вы являетесь леди Элспет Маккрэгген, мэм?

— Моя цель — доказать, что у меня есть имя, — вполне искренне ответила Иона.

«А может быть, я и вправду — Элспет Маккрэгген? — промелькнуло у нее в голове, но она тотчас вспомнила, что ее опекун никогда не упоминал этого имени. — Может быть, он делал это намеренно? Нет, едва ли, — размышляла она, — он был слишком открытым и прямолинейным человеком и едва ли стал бы утаивать от меня мою принадлежность к клану Маккрэггенов».

Наконец поверенный захлопнул свой блокнот.

— Пожалуй, на сегодня достаточно, мэм, — сказал он и, поднявшись, повернулся к герцогу: — С вашего позволения, ваша светлость, я пошлю кого-нибудь из своих людей во Францию. Мы должны поговорить со священником, навести необходимые справки у людей, живущих с ним по соседству, и разыскать рыбака, семнадцать лет назад спасшего леди Элспет, ее няню и того самого лакея.

— Это будет нелегкой задачей, — покачав головой, заметил герцог.

— Да, это будет не так-то просто, потребуется некоторое время и значительная сумма денег, — согласился поверенный.

— Я готов оплатить любые расходы.

— Понимаю, ваша светлость. Могу ли я взять с собой это письмо? Мне необходимо сделать с него копию.

— Да, конечно, Таллок. Но прошу вас оставить нам миниатюру и браслет.

— Хорошо, ваша светлость.

Поверенный поклонился герцогу и Ионе и, немного помявшись, спросил:

— Леди… останется в замке?

— Конечно. По крайней мере, до тех пор, пока хоть что-то не прояснится.

Поверенный еще раз поклонился и вышел. Иона немного смущенно обратилась к герцогу:

— Вы так добры, что позволили мне остаться, но… герцогиня… Мне показалось, она осталась не очень-то довольна вашим решением…

— Не беспокойтесь, она не станет мне перечить.

Наступило неловкое молчание. Иона занервничала и от волнения неожиданно выпалила:

— Вы давно женаты, ваша светлость?

Брови герцога от удивления поползли вверх.

— Я? Я не женат.

Иона густо покраснела.

— О… — смущенно забормотала она, — прошу прощения… Я думала, что…

— Что герцогиня — моя жена? — закончил за нее герцог. — Вы ошиблись. Она приходится мне мачехой. Возможно, мне стоит вкратце рассказать вам о родственных связях нашего семейства. Но боюсь, для человека непосвященного они могут показаться изрядно запутанными.

Все еще смущенная своей ошибкой, Иона пролепетала в ответ нечто невразумительное, и герцог начал свой рассказ:

— Итак, мой отец был женат трижды. Моя мать, его первая жена, прожила с ним около двадцати лет. Она родила меня, когда ей было уже за сорок, и умерла при родах. Когда мне исполнился год, отец женился снова; на этот раз его супругой стала наша дальняя родственница. Она принесла ему двоих детей: в 1722 году — моего единокровного брата Нейла, а восемью годами позже родилась Элспет. Вторая жена отца утонула во время кораблекрушения, и мы все полагали, что маленькая Элспет погибла вместе с ней.

— Как это ужасно! — воскликнула Иона. — Но вам и вашему брату удалось спастись…

— Да, отец спас нас. Несмотря на то, что тогда он был уже немолод, он все еще оставался прекрасным пловцом. Он помог нам с братом перебраться на спасательный плот. Два дня и две ночи мы дрейфовали, пока нас не подобрал военный корабль. Когда мы прибыли в порт, то узнали, что всего утонуло шесть человек: двое матросов из команды, а также герцогиня, малышка Элспет, ее няня и лакей моего отца.

Иона опустила глаза. Ей вдруг невыносимо захотелось и в самом деле оказаться леди Элспет.

— Прошел год, — продолжал герцог, — и отец женился снова. Ему было уже за семьдесят, и он не выносил одиночества. Он нуждался в ком-то, кто мог бы всегда быть рядом с ним, но тогда мы с братом были еще слишком малы и плохо подходили для этой роли. Третьей — и последней — женой отца стала англичанка из графства Кент.

— Англичанка? — удивленно переспросила Иона.

— Да, англичанка, мисс Ховард. Тогда ей было всего двадцать пять, и отец влюбился в нее без памяти. Она вышла из одного известного и весьма уважаемого семейства. Впервые увидев Шотландию, она нашла ее довольно непривлекательной. По правде говоря, она так никогда и не полюбила ее.

— Так почему же сейчас, став вдовой, она не вернется обратно в Англию?

Судя по всему, герцог оказался не готов к подобному вопросу. Он поднялся, и девушка поняла, что он не намерен более продолжать разговор.

— Позвольте проводить вас в гостиную? — так и не ответив на вопрос девушки, холодно сказал он.

— Как будет угодно вашей светлости, — так же чопорно ответила Иона.

В дверях герцог остановился и взглянул на нее:

— Я буду весьма признателен, если вы не станете упоминать при герцогине о том, что нам с вами однажды уже приходилось встречаться.

— Можете не беспокоиться об этом, ваша светлость.

— Благодарю вас.

Герцог подозвал стоящего у дверей лакея.

— Проводи мисс Иону, — приказал он.

— Да, ваша светлость.

Иона присела в реверансе и, отвернувшись, услышала, как решительно и резко захлопнулись за ее спиной двери библиотеки.

«Похоже, ему не терпелось поскорее от меня отделаться», — немного разочарованно подумала девушка.

В гостиной с бокалом вина в руке сидела герцогиня. Ответив на реверанс Ионы холодным кивком, она поинтересовалась у лакея:

— Лорд Нейл еще не вернулся?

— Нет, ваша светлость.

— Вы уверены?

— Да, но я узнаю еще раз, ваша светлость.

— Если он все еще не приехал, сообщите мне тотчас, как только его карета покажется на холмах.

— Как вам будет угодно, ваша светлость.

Лакей скрылся за дверями, и герцогиня, взглянув на Иону, неожиданно приветливым тоном спросила:

— Сколько времени занял у вас вчера путь от Инвернесса?

— Мы отправились в семь утра, мэм, но дилижанс ехал очень медленно, мы то и дело останавливались, так что к трем часам дня мы еще даже не достигли форта Огастес.

— Почтовый дилижанс! — презрительно фыркнула герцогиня. — Разве можно сравнивать этот скрипучий катафалк с легким экипажем, запряженным породистыми лошадьми! — Она поставила на столик свой бокал и поежилась. — Какое сегодня холодное утро! Или здесь где-то открыто окно?

Иона обернулась:

— Нет, мэм, все окна закрыты, да и солнце уже вовсю пригревает…

— Здесь никогда не бывает солнца, — ворчливо заметила герцогиня. — А что, вы уже успели попотчевать поверенного его светлости невероятной историей вашего воскрешения из морской пучины? И что же, позвольте узнать, он думает обо всей этой чудесной истории?

— Он не поделился со мной своим мнением, мэм, — спокойно ответила девушка. — С разрешения его светлости он собирается отправить одного из своих людей во Францию, чтобы навести там необходимые справки.

— И что же вы будете делать, если они обнаружат, что вы — всего-навсего обманщица?

— В этом случае мне придется вернуться во Францию. В Париже я всегда смогу заработать себе на хлеб.

— Заработать? И что же вы умеете делать?

— В течение последних двух лет я служила у модистки.

— У модистки? — изумилась герцогиня. — С трудом верится, что ваша жизнь была наполнена трудами и заботами.

— Не хочу разочаровывать вас, мэм, тем не менее это правда.

Иона почувствовала, что ее начинает схватывать гнев — насмешки герцогини становились все язвительнее.

— Ну, в таком случае в ваших венах определенно течет шотландская кровь. Все шотландцы по своей сути отчасти пуритане, и вовсе не оттого, что они и в самом деле желают быть добродетельными, а по той причине, что после смерти они страшно боятся угодить прямиком в ад!

Иона едва заставила себя улыбнуться:

— Меня не пугает ад, мэм.

— Так или иначе, но со временем мы узнаем, чего вы действительно боитесь, милочка.

Герцогиня взяла со столика бокал и пригубила вина.

— У вас много знакомых в Париже? — выдержав паузу, спросила она.

— Напротив, совсем немного, мэм.

— Допустим, но вам, вероятно, все же приходилось слышать сплетни о королевском дворе и о разных известных людях, которые приезжают во Францию. Насколько мне известно, французы любят поболтать, не так ли?

— Да, мэм, в Париже многое можно услышать.

— А вам не приходилось слышать, говорят ли что-нибудь о молодом претенденте, Карле Стюарте?

— Конечно, о нем ходит много разговоров, — медленно ответила Иона. — А разве вам, мэм, не приходилось встречаться с ним, когда он был здесь, в Шотландии?

Герцогиня бросила на девушку негодующий взгляд:

— Нет, я никогда его не видела. Но может быть, вы встречали его в Париже? Вы, случайно, не знаете, там ли он сейчас?

— Я слышала, приказом короля принцу запрещено появляться во Франции.

— Да, да. Но ходят слухи, что, несмотря на запрет, он приезжает в Париж тогда, когда ему заблагорассудится.

— Да что вы?! Не может быть! — с наигранной наивностью воскликнула Иона. — Неужели его королевское высочество решится на такое безрассудство?

Герцогиня пожала плечами:

— Так, значит, вы решительно ничего об этом не слышали?

— Нет, мэм, — твердо ответила девушка.

Герцогиня еще раз пожала плечами и откинулась на спинку кресла.

— Могу себе представить, как усердно вы трудились в своей шляпной мастерской, — разочарованно проговорила она. — Странно, как это вы вообще решились покинуть ее.

— Мне казалось, что поездка в Шотландию — это мой долг, — искренне ответила Иона, — и больше всего на свете мне хотелось увидеть страну, которую я всегда считала своей родиной.

Герцогиня иронически хмыкнула:

— Боюсь, вас ждет разочарование. Эта страна уныла, неуютна и неприветлива. Вскоре вы поймете, что ошибались, и поспешите уехать обратно в Париж.

— Не думаю, что вы правы, мэм, — ответила Иона и, взглянув в окно, добавила: — Мне искренне жаль, что вашей милости так не приглянулась Шотландия.

— Не приглянулась?! — воскликнула герцогиня, и ее голос задрожал. — Да я просто ненавижу ее!

На мгновение воцарилось молчание, а затем герцогиня разразилась целым потоком слов:

— Да, я ненавижу, ненавижу эту страну! Я ненавижу этот холод, эту уединенность, эти серые, сонные дни, похожие один на другой, словно капли дождя, и я ненавижу этот народ, этих вероломных, гадких ханжей и лицемеров!

Ее глаза потемнели от ярости, а рот был перекошен; она уже практически не владела собой. Наконец она замолчала, схватила свой бокал и залпом допила остатки вина. Потом она позвонила в колокольчик; на зов моментально явился лакей.

— По-моему, я приказывала немедленно сообщить мне, как только карета лорда Нейла покажется на холмах, не так ли?

— Да, ваша светлость, но кареты все еще не видно…

— Я уверена, что лорд Нейл прибудет с минуты на минуту, — грубо оборвала слугу герцогиня. — Немедленно отправляйся в конюшни и узнай, нет ли каких новостей.

— Слушаюсь, ваша светлость.

Герцогиня встала и подошла к окну.

— Нейл обещал вернуться еще вчера, — обеспокоенно пробормотала она себе под нос. — Почему он опаздывает? Не иначе как что-нибудь случилось…

Двери отворились, и герцогиня радостно обернулась, но, увидев входящего в гостиную герцога, снова помрачнела.

— Вы не забыли, что сегодня приезжает леди Рексхэм? Я распорядился, чтобы за ней отправили карету в форт Огастес.

— Комната для нее уже готова, — безразличным тоном откликнулась герцогиня. — Не понимаю, что могло понадобиться в нашей глухомани женщине, у чьих ног лежит весь Лондон?

— Наверное, у нее есть на это свои причины, — уклончиво ответил герцог.

— Не сомневаюсь.

— Я многое слышал о леди Рексхэм. Вам раньше приходилось с ней встречаться?

— Последний раз я видела ее, когда она была еще младенцем. Ее родители жили неподалеку от нас; она не преминула напомнить мне об этом обстоятельстве в своем письме. Но мне все же показалось странным, что ради того, чтобы повидаться со мной, Беатрис Рексхэм решилась наведаться в замок Скэг.

Герцогиня на секунду задумалась, а затем, недобро усмехнувшись, продолжила:

— Могу предположить, мой дорогой Эван, что тобой интересуется не кто иной, как сам маркиз Северн. Я слышала, он имеет привычку высылать вперед Беатрис Рексхэм, а уж только потом — своих палачей!

— Вы действительно так полагаете?

Иона молча наблюдала за происходящим; казалось, этим двум людям не было до нее никакого дела.

Герцогиня подошла к пылающему камину и, глядя на языки пламени, сказала:

— Господи, Эван! Я всего лишь пошутила. Конечно, леди Рексхэм просто хотела немного развеяться, полюбоваться нашими живописными окрестностями и насладиться гостеприимством замка Скэг.

Герцог взглянул на часы, стоящие на каминной полке.

— В любом случае миледи едва ли прибудет раньше чем в полдень, — сказал он. — Дорога от Инвернесса в ужасном состоянии, кроме того, я не думаю, что она выехала рано.

— Как я могла забыть? Она тоже едет из Инвернесса! — воскликнула герцогиня. В ее глазах появилось странное, обеспокоенное выражение, будто внезапно ей в голову пришла какая-то пугающая догадка.