Глава Двадцать Восьмая

АШЕР САТТОН

Не уверен, что в свете дня не пожалею о вчерашнем вечере с Дикси. Я знаю, что Стилу будет больно, если он узнает. После того как вчера он кричал на меня, я знаю, что он придёт в ярость. Это, скорее всего, выльется в драку со мной, блокирующим его удары. Я не могу ударить Стила, но не помешаю ему выместить таким образом гнев. Мы трое разделили слишком много боли.

Наша ситуация отличается, но похожа на ситуацию между Бреем, Брентом и Скарлет. Они все ранили друг друга, потому что желание одного из них быть с ней было сильнее, чем то, что она принадлежала другому. Они врали. Обманывали друг друга. Мы же не лгали, только наши сердца.

Я был самоотвержен в течение многих лет с тех пор, как нашёл эти письма. Я удостоверился, что защищу всех в то время, как сам разваливался на миллион кусочков. Теперь всё закончилось. Правда вышла наружу. Дикси больше не со Стилом. Почему я должен отталкивать её? По отношению к кому это справедливо? Я не бросил её, а потом решил, что хочу назад только потому, что мой брат встречается с ней. Чёрт, Стил даже не поинтересовался у меня, как я отношусь к его связи с Дикси. Он скрывал их отношения в течение года. Тогда он не учитывал мои чувства. И когда правда вышла наружу, он даже не задумался, как она повлияет на меня. Он беспокоился только о себе и своих отношениях с Дикси. Я никогда, блять, не поступил бы с ним так. Мы братья, но мы разные.

Поскольку мой отец умер, я стал единственным, кто должен заботиться, чтобы все остальные были в порядке. Они полагались на меня, ожидали, что я буду рядом, но теперь мы все, чёрт побери, взрослые мужчины. Теперь моя очередь принять решение, которое поставит моё счастье на первое место. Я не могу представить свою жизнь без Дикси в ней. Даже когда я пытался, её лицо всегда оставалось рядом, преследуя меня во снах. Мы потеряли три года, нам обоим было больно и у нас остались шрамы, но, возможно, мы сможем найти способ, чтобы вместе исцелиться.

Дикси заслуживает от меня большего. Она хочет, чтобы я боролся за неё, чтобы предпочёл её другим, то, что я сначала не понял, но теперь я понимаю больше, чем когда-либо прежде. Я люблю своих братьев, но они больше не маленькие мальчики. Я не всегда ставил свои потребности и желания на первое место, но теперь мы все взрослые… или почти взрослые.

Стилу больно, и я должен дать ему время. После того как его гнев пройдёт и он будет готов слушать, я поговорю с ним о Дикси, сделаю больше, чем он в своё время сделал для меня. Если бы он заранее предупредил меня, я бы никогда не позволил ему начать отношения с Дикси, но только из-за писем, а не из-за того, что не хотел бы, чтобы они были счастливы. Но теперь всё изменилось, и счастье единственной женщины, которую я когда-либо любил, поставлено на карту. Пришло время поставить Дикси на первое место.

Когда я спустился с чердака и направился по коридору, я услышал как Брей и Даллас смеются. Я не ожидал, что Брей спустится, и ещё меньше, что будет смеяться. Он не выходил несколько дней, держал дистанцию, но теперь, кажется, он снова в порядке. Хотя он ещё не столкнулся с Брентом. Мы все знаем, что последует за этим. И выжидаем. Сомневаюсь, что Брент или Стил уже дома. А если и дома, то будут мучиться в постели от похмелья до тех пор, пока мама не разбудит их ударами ложки по кастрюле. Или стаканом ледяной воды в лицо, как уже не раз до этого делала.

— Вы без сомнения находитесь в хорошем расположении духа так рано, — сказал я, направляясь прямо за кофе. Не хочу делать большое дело из того, что Брей вышел из комнаты.

— Нортон приобрёл дикого мустанга. Ты должен увидеть, как он встаёт на дыбы и брыкается. Совершенно одичавший. Бешеный, — ответил Даллас, словно это повод, чтобы быть настолько счастливым с утра.

Затем заговорил Брей:

— Они собираются приручить его. Попытаются приручить. Но я поверю, что им это удалось, только когда увижу. Я уже сказал Нортону, что не собираюсь этим заниматься. Эта тварь сравняет любого с землёй.

Полагаю, это правильное решение.

— Думаю, нужно быть глупым, чтобы решиться на это. Никогда не видел дикого мустанга, но слышал они могут быть опасны и не предназначены для увеселительной прогулки.

Даллас откинулся на спинку стула. Заправив прядь тёмных волос за ухо, он сказал:

— Я не боюсь никакого мустанга.

— Это потому что ты ещё глупый маленький засранец, — с ухмылкой ответил Брей.

— Я больше тебя, — выстрелил он в ответ.

— Ты больше всех нас, — добавил я. — Но этот мустанг больше тебя, хотя, по-видимому, не больше твоего эго.

Его улыбка стала шире, и он не обратил внимания на вторую часть того, что я сказал.

— Ага. Выкусите. Мамочка любит меня больше всех.

Брей закатил глаза, отвечая:

— Ты ребёнок. У бедной женщины нет выбора.

Далласа не расстроили его слова. Пожав плечами, он развернулся, встал и потянулся за ковбойской шляпой, которая была на ближайшем к нему стуле.

— И я самый красивый.

— Тогда почему они все хотят отсосать у меня? — ответил Брей.

Даллас разразился смехом.

— Чёрт, хорошо, что ты вернулся.

Должен согласиться с ним. Тьма в глазах Брея сказала мне, что он не совсем с нами. Но я буду присматривать за ним, пока он окончательно не вернётся.

— Ты работаешь сегодня? — спросил Брей.

— Ага, работаю, — ответил я.

— Когда ты отправишься назад во Флориду? Разве у тебя не должны скоро начаться тренировки?

Я не уверен, что вернусь. Но пока не хочу говорить об этом. Мама будет разочарована, если я не вернусь, чтобы получить диплом, так что я ответил:

— Мы начинаем в следующем месяце.

Даллас сделал большой глоток из галлона молока, потом посмотрел на меня.

— Ты действительно собираешься так долго пробыть здесь?

— Мне нужно убедиться, что мама регулярно принимает свои лекарства.

Брей фыркнул.

— И что Дикси в порядке. Не отрицай. Ты боишься уехать, пока не будешь уверен, что с ней всё будет в порядке.

Я и не собирался отрицать.

— Так и есть, — честно ответил я.

Даллас посмотрел на меня. Я мог видеть на его лице удивление, но я больше ничего не сказал. Мама вошла на кухню с корзиной яиц в руке.

— Если ты только что пил прямо из этого галлона молока, я сдеру с тебя шкуру.

Даллас покачал головой, строя саму невинность.

— Нет, мамочка, я просто хотел налить себе стакан молока.

— После того как сделал большой глоток, если быть точнее, — добавил Брей, забирая у мамы яйца.

Даллас впился взглядом в Брея, которому не было до этого никакого дела.

— Пока никто из нас не хочет доедать за тобой объедки, парень, — отругала его мама, хмурясь и стоя на месте, после чего подошла к плите, чтобы достать масло, муку и всё нужное для приготовления завтрака. — На этой неделе тёлка собирается разродиться. По ней видно, что время пришло. Я была уверена, что телёнок появится в мае. Нужно перевести её на малый круг, — сказала она. Слова предназначались всем, но кивнул Брей.

— Да, я заметил. Я возьму Далласа с собой, и мы позаботимся об этом.

Мама остановилась и положила руку на щеку Брея.

— Ты в порядке? Меня беспокоит твоя болезнь. Ни одна девушка не стоит этого.

Он кивнул, но глаза выдали его. Она, кажется, успокоилась и опустила руку, чтобы вернуться к приготовлению пищи.

— Ни один из двух оставшихся не вернулся вчера домой. Это не гостиница. Если их не будет здесь в течение часа, они будут неделю спать вместе с этой тёлкой.

Даллас виновато посмотрел на меня.

— Дикси рассталась со Стилом. Он не в себе. Брент остался с ним.

Мама остановилась и посмотрела на меня. Она ничего сразу не сказала. Я готов защищаться. Несправедливо, что каждый обвиняет меня в том, что происходит со Стилом.

Она просто сказала:

— Я догадывалась, что произошло именно это. И это хорошо. Она не любит его, как должна.

Это всё, что она сказала. Мы продолжали обсуждать, что нужно сделать на ферме, пока ели, а затем направились на работу.

Когда я уже направлялся к двери, она окликнула меня. Она дождалась, пока двое других уйдут.

— Присмотри за ним. Он ещё не в порядке.

Я знаю, кого она имеет в виду, поэтому просто кивнул.


Загрузка...