Мама, не горюй!

6. Где взять силы на то, чтобы с ними общаться?

Силы надо черпать в сострадании. Где же ещё?

А чтобы найти в себе сострадание, надо просто понять, что разницы между нами и нашими пожилыми родителями почти и нет никакой.

Старость — самая заразная болезнь на свете. Больны старостью мы все, без исключения. Дело только в стадиях.

Родители находятся на более поздних стадиях этой болезни, а мы — на более ранних. Вот и вся разница. Вопрос времени.

Надо увидеть в пожилых родителях без пяти минут себя. От этого становится страшно, но легче.

Просто напоминайте себе, что общение со стариками — это в каком-то смысле общение с нами самими, сострадание и любовь к ним — это любовь к нам самим, таким, какими мы станем через пару десятков лет.

Жизнь вообще — вопиющая несправедливость. Ну послушайте, ведь только жить начал, а тебе — бац! — и девяносто.

Вот Хава (82) говорит:

— С подругой разговаривала по телефону. Та спрашивает, чем я занимаюсь. Отвечаю: ухаживаю за старухой. Бесплатно. В кино её вожу, в театр, развлекаю, книжки читаю, убираю, готовлю.

— За какой старухой?!

— За собой.

Сострадание — кстати, это не жалость. Жалость — обидное чувство. Жалость старики очень быстро распознают и реагируют на неё плохо. Жалость унижает их достоинство.

У меня был когда-то такой крутой и классный знакомый дед Пинхас. На вопрос «Как здоровье?» Пинхас всегда отвечал громко и ясно: «Не жалуюсь!»

И добавлял вполголоса: «Если буду жаловаться, легче же не станет!”

Чтобы испытать к ним сострадание, достаточно просто понять, КАК они живут.

Мои сильно немолодые ученики однажды в разговоре упомянули, что никогда не покупают зелёных бананов. Ну знаете, таких, которые потом дозревают уже дома, в шкафу.

— Почему? — удивился я.

— Так всегда есть шанс, что зря деньги потратишь!

Вы поняли? Нет? Они не покупают зелёных бананов потому, что всегда есть шанс, что НЕ ДОЖИВЕШЬ ДО ТОГО ДНЯ, КОГДА ОНИ ДОЗРЕЮТ.

Это не шутка.

Я часто думаю, что старики вообще-то мало чем отличаются от солдат на передовой. «До смерти четыре шага» — это их ежедневное, будничное состояние.

Из солдат при этом хоть кто-то да выживет, пусть чудом, но вернётся домой. А из стариков не выживет никто, ни один.

Вот и всё отличие. Хотя солдаты на передовой, конечно, вызывают у нас намного больше сочувствия.

Эдит — 96 лет:

— Как дела, Эдит?

— Хорошо! Двое умерли, но я их не знаю.

В израильских домах престарелых на столах у дежурных рядом с телефоном лежат длинные списки. Каждое утро дежурные обзванивают жильцов дома по этим спискам, ждут ответа и говорят только одну фразу: «Доброе утро!» И вешают трубку и помечают фамилию зелёным маркёром.

У дежурных всегда есть ещё один маркёр наготове — красный. И запасные ключи от дверей. Все прекрасно понимают смысл этих звонков, просто об этом не говорят. Не принято.

— Я теперь точно знаю, что такое счастье! — сообщает мне 83-летний Давид.

— Ну, что? — спрашиваю я.

— Счастье — это когда вечером идёшь спокойно спать, а утром просыпаешься уже мёртвым!

И это тоже не шутка. Они действительно так считают. Потому что жизнь для большинства из них — это постоянные физические мучения, а смерть — опасность ещё больших мучений, с которыми может быть связан уход из этого мира.

И вот когда это всё понимаешь, то сострадание приходит легко, само собой. Но только помогает ли это? Даёт ли это силы их терпеть? Не знаю, как вам, а мне не очень.

Пошёл уже второй десяток лет моего ежедневного общения со стариками, и ничего, справляюсь. Но всё равно те слова, которые я мысленно повторяю про себя на каждом уроке, чтобы не сорваться на кого-нибудь из них, — это по большей части слова матерные.

И я точно знаю, что как бы я ни хорохорился, в один прекрасный день они-таки сведут меня с ума.

Но у меня есть ноу-хау, которое я использую ежедневно и очень вам рекомендую. Это принцип «не сегодня».

Я говорю себе следующее: да, это безумно, невозможно, невыносимо — слушать то, что ты мне говоришь. Невозможно повторять тебе бесконечно то, что я повторяю, и доказывать то, что я пытаюсь доказать, и оправдываться, и ещё много чего, и когда-нибудь ты всё-таки сведёшь меня с ума.

Но это будет не сегодня.

Не сегодня — и всё! А сегодня я буду тебе улыбаться, чтобы не выпустить ситуацию из-под контроля, я построю внутри себя непробиваемую стену, о которую будут разбиваться все твои упрёки, я не буду даже задумываться всерьёз о том, что ты говоришь мне, по возможности даже не буду вникать во всё, что я слышу, и тем более обижаться на тебя.

Не сегодня.

Сегодня я всё это вытерплю, потому что ОЧЕНЬ ТЕБЕ СОЧУВСТВУЮ!!!.