Манекен Футерфаса

IV

— Хо, хо, хо! Хватай его за ногу! Петька, лови! Гражданин, посторонитесь! Куда он ис­чез? Хо, хэ, хи! Ловите, ловите!

Но поймать Жабу не могли. С самого ран­него утра, с того часа, когда охтинские хо­зяйки отправляются на базар и дворники за­метают улицы, заметили деревянного студен­та на живых ногах.

Самой первой подняла крик баба, катив­шая на базар тележку с овощами. Жаба нале­тел на нее, опрокинул тележку, разорвал юбку, наступил на ее конец и побежал дальше. Казалось, что вся сила, которою он раньше владел, перебралась в ноги.

Крики и отчаянный гомон преследова­ли его. Мальчишки орали, как бешеные, подкатывались под самые ноги, бросались камнями.

— Хо, хо, хо! Лови его! Фигура! Лови фи­гуру! Деревянный! Кто деревянный? Милиционера! Милиционера!

Жаба пробежал Охтинский мост и остановился, пытаясь обернуться. Но тут милицио­нер схватил его за руку.

— Гражданин призрак, — сказал с полной серьезностью милиционер, — будьте добры назвать ваше имя и фамилию. В противящемся случае пожалуйте в комиссариат.

Гражданин призрак равнодушно покачи­вался, не давая себе труда ответить на столь серьезно поставленный вопрос.

Толпа, сперва в почтительном молчании следившая за разговором милиционера с Жа­бой, снова начала приходить в некоторое вол­нение. Оно усилилось, когда через толпу, кри­ча, стал пробираться какой-то старый еврей с аршином в руках и двумя огромными крылья­ми под мышкой.

— Жаба, Жаба! Куда вы убежали? — кричал старик. — Что же, вы не могли потерпеть еще одну минуту?

Деревянное туловище качнулось было в его сторону, но милиционер преградил доро­гу обоим.

— Пожалуйте в комиссариат, — объявил он с одушевлением, — там разберут, какая тут жаба и что касается.

Он взял студента за руку.

— Осторожно, — вскричал портной, — вы испортите мой манекен! Не троньте! — Но ми­лиционер, не слушая его, повлек обоих в участок.

Толпа разошлась. Мальчишки вновь стали продавать папиросы, бабы вернулись к своим лоткам.

А через полчаса из трубы комиссариата выползло маленькое облачко в лапсердаке, с мохнатыми крыльями и полетело над городом, отфыркиваясь и распространяя вокруг удушливый запах серы.

1923