Манипуляция

Глава 2

По голове как будто постучали чем-то тяжелым, и образ Лики испарился. Макс открыл глаза, но в этом дурацком мире, который оставила прекрасная белокурая девушка, всё было размытым и нечетким, вязким, отвратительным, жутко стискивало его, скручивало всё его тело. Всё, буквально всё здесь приносило Королькову страдания.

«Тук-тук-тук», – снова постучали по голове. Очертания комнаты стали четче, и в гуле и звоне, словно заливших все помещение, он начал понимать, что стучат в дверь. Макс хотел подняться, но тело не слушалось, руки лихорадочно рассекали воздух.

Настойчивый стук сменился другими звуками – дверь в квартиру Королькова взламывали. Но он не мог дать оценку и этому, поскольку не испытывал никаких эмоций, только жуткую боль в голове и абсолютную дезориентацию в пространстве.

Спустя какое-то время в комнате, заваленной пустыми бутылками из-под разного алкоголя, появились два сотрудника МЧС в форме и еще двое: красивая высокая ухоженная женщина лет 35-40 с черными ультракороткими волосами, прямой осанкой и полноватый светловолосый мужчина, примерно такого же возраста, с намечающейся залысиной, в очках, очень беспокойный. Это были директор Макса Виктория и старый друг Женька Морошко.

– Живой, – констатировал старший из сотрудников МЧС. – Встать можешь?

– М-м.. н-н-н… – Макс мог только промычать, поскольку и язык его тоже не слушался.

– Скорую, – кивнул товарищу эмчеэсник, и тот послушно схватился за телефон.

– Подождите, – командным тоном остановила его Вика. – Мы позвоним своему частному врачу, который откапает…

– А если у него алкогольный инсульт? Да тут сильнейшая интоксикация, нужно госпитализировать…

– Андрюш, надо бригаду срочно к Королькову, адрес сейчас скину, – уже говорила в телефон Мушко. Затем, набирая сообщение с адресом в вотсапе, все тем же генеральским тоном, не терпящим обсуждений и возражений, сообщила: – Спасибо вам огромное, вы можете ехать.

Эмчеэсник густо покраснел. Он привык к приказам вышестоящего начальства, но абсолютно не был готов принимать их от гражданских лиц, да еще и от женщины, которая моложе его лет на 10! Но гнев на эту ситуацию мгновенно сменился другим чувством: действительно ли эти двое, вызвавшие их на помощь, спасут молодого мужчину? Что, если их цели не такие благие и они планируют ограбить квартиру либо убьют бедолагу? Да или элементарно не окажут помощь!

– Прекратите снимать! – Вопль Вики заставил всех вздрогнуть, в том числе и молодого спасателя, тихонько снимавшего на сотовый телефон Королькова. – Вы в своем уме?

– Ты че еще не вызываешь скорую? – рявкнул на коллегу старший сотрудник МЧС.

Парнишка, видимо, совсем недавно поступивший в ряды спасателей, едва не выронил телефон из рук. Но быстро собрался и набрал нужный номер.

– Ты сейчас при мне все это удалишь! – заявила Мушко, едва спасатель положил трубку. – Иначе ты со своей службы вылетишь по статье! Я тебе устрою, поверь мне!

– Сотри, че там наснимал, – гневно подтвердил старший. Провинившийся послушно при всех удалил видео.

Эти четыре силуэта, то спокойно говорившие между собой, то кричавшие, в какой-то момент растворились в глазах Макса, и он снова впал в беспамятство.

А очнулся уже под капельницей в автомобиле частной скорой медпомощи.

– Глаза открыл! Макс, ты че, ты как? – Перед его лицом расплылась улыбка старого друга Женьки.

– М-м-м… Куда мы едем?

– О! Ребят, заговорил! Все хорошо, какой там инсульт! Дураки, блин, аха-ха-ха! Напугали только со своими диагнозами, пожарники эти, – искренне радовался Женька.

– Пожарные, – поправил Макс.

– Что?

– Пожарные, Жень, – повторил он.

– Я вижу, тебе уже намного лучше… – Рядом улыбался доктор Андрей. Это был старый друг Виктории – Фетисов , главврач частной клиники, при которой недавно открыли негосударственную скорую помощь. На выезды он сам, конечно, не ездил. Сейчас же присоединился к бригаде исключительно потому, что обратилась к нему Мушко.

– Куда вы меня везете?

– В клинику. Прокапаем. Потом побеседуем.

Корольков равнодушно смотрел в одну точку и не слышал, о чем там дальше вещает доктор. Мысли блуждали и то и дело возвращались к одному вопросу: зачем его вообще вернули в эту реальность?

Прошло всего несколько недель с того момента, как Лика, его невеста, погибла, сорвавшись с крыши московской высотки, в которой снимала квартиру.

В момент ее смерти Корольков готовился к пресс-конференции, а затем отвечал на вопросы журналистов. Телефон он заранее перевел в авиарежим, чтобы не отвлекаться, а когда, освободившись и выйдя из кабинета, включил его, обнаружил множество новых сообщений во всех мессенджерах и уведомлений о пропущенных звонках. Не успел он начать читать сообщения, как поступил входящий звонок.

– Максим… Ты уже знаешь?… – Это была Света, сестра Лики.

– Что?

– Анжела… Она… – Света начала рыдать, не в силах продолжить.

– Что? Что с ней? – не помня себя, заорал Корольков. Он еще находился в коридоре бизнес-центра, в котором проходила пресс-конференция. Вдалеке у лифтов зашумела толпа только что покинувших конференцию и тут же вернувшихся журналистов.

– Она упа…ла… с крыши-и-и… – ревела трубка.

– Жива? Она жива? – снова заорал Макс.

Но Света только выла, словно дикий зверь.

Макс бросил трубку и обнаружил прямо у своего лица микрофон какой-то компании.

– Максим, вам уже сообщили новость? Чуть больше часа назад, когда мы начали пресс-конференцию, ваша невеста упала… – беспардонно спрашивала журналистка.

– Вы можете рассказать подробнее, что там произошло? – Уже другой микрофон упирался в грудь Королькова.

– Как думаете, это несчастный случай или…

– Отошли все! – рявкнул где-то вдалеке голос Вики, и ее руки уже разворачивали Макса в другую сторону. Мушко уводила его, крича на журналистов, не стесняясь в выражениях, и буквально отпихивала самых настойчивых папарацци.

Дальше Король помнил только, что все звуки вокруг превратились в гулкий монотонный шум, и теперь он чувствовал, как отнимаются его ноги, как начинает остро болеть голова и не хватает воздуха.

Спустя пару часов, еще не до конца осознавая, что произошло, Корольков прочитал в новостях, что «молодая блогерша, невеста популярного актера Макса Короля, сорвалась с крыши, делая опасное селфи». Некоторые новостные сайты не спешили с выводами, как именно Лика упала с крыши, отмечая, что предположение про попытку сделать селфи высказали пользователи сети Интернет.

Максим позвонил маме Лики, но та не брала трубку. Пытался поговорить со Светой, но она только рыдала все время, и с обрывков фраз сквозь всхлипывания можно было понять, что и она ничего не знает. Подруга Анжелы тоже ревела и ничего не могла объяснить.

На входящие звонки Макс не отвечал, сообщения в мессенджерах и соцсетях даже не читал. Дома находиться было невмоготу, и он, захватив несколько бутылок крепкого алкоголя из своего солидного бара, уехал в Черемушки, где когда-то давно купил свою первую квартиру-студию, ныне пустующую. Там он, отключив телефон, пил до самых похорон. Лишь один раз он включил телефон и позвонил Вике, чтобы узнать, когда и где состоится прощание с Анжелой. Мушко выдала всю информацию, но задать вопросы о местонахождении Максима не успела – он уже положил трубку и снова выключил телефон.

Прощаться с Ликой он приехал еще не совсем трезвым, но угадать в нем это состояние было сложно. Как и рассмотреть каменное белое лицо под медицинской маской и солнцезащитными очками, да еще под козырьком черной кепки. Пожалуй, его бы и не узнали в этом виде, не подойди он к гробу, не сжимай нежно холодную восковую руку Лики.

После похорон Корольков снова исчез для всех. Он какое-то время проводил в Черемушках, то напиваясь до бессознательного состояния, то бродя, как привидение, от стены до стены своей крохотной квартиры – убежища, в котором его никто не мог найти.

Телефон ему приходилось все чаще держать в авиарежиме, поскольку каждый из назойливых журналистов считал своим долгом лично позвонить и задать вопросы, которые один в один задают его коллеги. А также друзья, знакомые актеры, бесконечные продюсеры, шоумены, блогеры, дальние родственники – все кинулись расспрашивать об обстоятельствах произошедшего. Также всем было очень интересно, в каком состоянии находится Макс, правда ли он потерял сознание после получения известий о смерти любимой, что он теперь будет делать и т.д.

Иногда он вздрагивал при мысли о том, что пропускает какие-то важные мероприятия или съемки, но быстро вспоминал, что как раз на эти дни у него выпал отпуск. Отпуск, который он должен был проводить с любимой.

Впрочем, он не задумывался, когда этот отпуск кончается, и дни своего побега от реальности не считал. Время перестало делиться на привычные отрезки: часы, сутки, недели – и стало одной бесконечной бессмысленной прямой, в течение которой он то засыпал (вернее, отключалось его сознание), то просыпался.

В какой-то момент он проснулся и решил, что пора прийти в себя. Включил телефон, набрал смс Вике, сообщив, что возвращается к реальности, направляется к себе и уже почти готов снова обсуждать рабочие дела. Вызвал такси, приехал домой… Но едва вошел в квартиру, едва в комнате увидел их с Ликой плакат… Рука сама потянулась к бару.

Алкоголь на тот момент его еще не отпустил, но, чтобы заглушить внезапно вспыхнувшую разъедающую душу боль, Корольков хватал с бара первые попадающие в руки бутылки и заливал в себя крепкую жижу, уже не чувствуя даже ее вкуса.

– Я тебя хорошо понимаю, Максим. Но как бы ни было тебе тяжело, нужно жить. Будет невыносимо больно, но только какое-то время, – пытался поддержать его доктор Андрей. – Ты знаешь, я практикующий психотерапевт. Работаю с такими случаями. Я могу тебе помочь…

Они уже были в палате, Корольков чувствовал себя намного лучше.

– Спасибо, Андрей, вы и так помогли. Пока помощь психотерапевтическая мне не нужна.

Повисла неловкая пауза.

– Вика наняла клининговую компанию, – сменил тему Женька. – У тебя там так себе, конечно… О, а вот и она!

Мушко влетела в палату со свойственной ей энергичностью.

– Ну что, наш Король, лучше уже?

Макс кивнул.

– Максим, я знаю, что тебе надо бы прийти в себя и отдохнуть, но боюсь, что у нас нет времени. Да и лучше я тебя подготовлю к тому, что ты обнаружишь, когда включишь телефон и зайдешь в новости и свои соцсети. А ты в последнее время, я так полагаю, не заходил туда? Ситуация такая: сейчас подписчики Лики настаивают на том, что это был не несчастный случай, а самоубийство.

Корольков вздрогнул.

– Но это еще не все. Они обвиняют тебя в том, что это ты довел бедную девочку.

– Они идиоты? – взбесился актер. Но быстро остыл. – Вик, ну дебилы же всегда были. Кто только чего не писал в комментариях и в директе, еще когда она была жива! Знаешь, Лике даже угрозы поступали от каких-то моих фанаток…

– Макс, Макс! Постой! Это не два каких-то глупых комментария. Это мнение большинства пользователей. Об этом уже заговорили СМИ, причем не только «желтая пресса», но и официальные сайты. У меня телефон не умолкает, все хотят эксклюзив с тобой, чтобы ты оправдал себя и ее.

– Да пошли они!

– Слушай, мы наймем какого-нибудь пиар-технолога. Он все разрулит, – после небольшой паузы предложила Мушко.

Корольков не отвечал. С новой информацией нужно было переспать, осознать ее, а затем уже решить, как быть.

– Вот поэтому меня и нет ни в одной соцсети, и новости я принципиально не читаю, – резюмировал вдруг доктор Андрей.

– Что, даже страницы своих клиник в соцсетях не смотришь? – уточнил Евгений.

– Смотрю, – погрустнел Андрей. – Вернее, смотрел, пока соцсети в стране блокировать не начали. Не понимаю, кому хуже сделали! У нас основная часть пациентов через эти… «нельзяграмы» приходила. Да не простые жители страны, а, можно сказать, эксклюзивные!

– Это как? С редкими заболеваниями, что ли? – оживился Женька.

– С редкими деньгами и связями, – пояснила Вика, и Фетисов кивнул, смущенно улыбаясь.