Машина-Орфей

8

Руиз нашел гладкий камень и уселся на него. Он смотрел на охранников, которые разбивали лагерь, а краем глаза следил за Низой. Она прислонилась к низкому дереву с серой корой и смотрела на дорогу, по которой они пришли. Мольнех и Гундерд присоединились к Дольмаэро на плоском камне. Мольнех смотрел на прилипалу яркими любопытными глазами.

– Не трогай ее, – предупредил Руиз.

Мольнех кивнул головой в знак полного согласия, но все равно пангалактическое изделие его завораживало.

Геджас активировал маскировочную сетку, и лощина погрузилась в искусственные сумерки.

Руиз поежился. На солнце день казался теплым.

Геджас выставил различные сенсорные приспособления по периметру лагеря и собрал сложную консоль приборов безопасности в середине лагеря. Над консолью поднималась арка безопасности, на которой сверху была небольшая пушечка и против личного состава охраны на ней были укреплены парализаторы. Руиза немного удивила тщательность этих предосторожностей. Он пожал плечами. Может быть, это просто отражало обычную паранойю родериганцев.

Охранники поставили самонадувающиеся палатки, низкие пузыри блестящего зеленого пластика. Из одного из землеходов они вытащили полевую автокухню. Его потрепанные шасси защитного цвета напомнили Руизу сотни похожих машин, машин, которые кормили его на сотне давно забытых полей битвы.

Он вдруг почувствовал печальную тоску по простодушному мальчику, которым он когда-то был, мальчику, который способен был убивать своих врагов с чистой совестью. Он тогда чувствовал себя чистым, таким чистым, таким уверенным в правильности многочисленных идей, за которые они сражались.

Он посмотрел на свои руки, которые теперь никогда не будут чисты.

Руиз поднялся и пошел к периметру, в нескольких футах от него стояла Низа, которая все еще смотрела на руины внизу.

Он был очень удивлен, когда она с ним заговорила.

– Что произошло с тобой, Руиз? – спросила она.

– Тебе не понять, – ответил он, пытаясь сравняться с ней в отчужденности.

Он сделал ошибку, посмотрев на нее, и увидел, что глаза ее полны едва сдерживаемыми слезами.

– Я никогда бы не поверила, что ты действительно можешь ударить меня, – сказала она, глядя под ноги.

Взгляд его упал на кабель аудиовизуального сенсора почти под ногами у них. Он глубоко вздохнул.

– Все переменилось. И я переменился.

Он постарался говорить так холодно, как только мог.

Он отвернулся и увидел, как Геджас смотрит на него с улыбкой оценщика.

Желтый Лист исчезла в своей палатке, когда охранники раздали обед: безвкусное рагу из восстановленных сухих овощей и кусок серого семечкового хлеба.

Руиз отсел в сторону от остальных, чтобы поесть. Он не мог проявить к ним никаких человеческих чувств: Геджас был слишком внимателен. Он и так уже мог совершить фатальную ошибку, когда так вежливо разговаривал с Низой. На нем должна быть маска безумной непредсказуемости, черной, все отрицающей радости, – мало того, он должен так чувствовать, чтобы все, что ему хочется выполнить, получилось. Любая другая маска может дать Геджасу полное преимущество.

Когда он покончил со своей безвкусной пищей, он отшвырнул тарелку прочь, словно бездумно. Она ударилась об орудийную арку прямо над головой Геджаса, и Руиз повернулся, чтобы одарить родериганца широкой ухмылкой.

Геджас горел злобой. Кусок рагу украсил его плечо. Он стряхнул кусок с видом крайнего омерзения.

– Вместо того, чтобы играть в дурацкие игры, тебе надо было бы отдохнуть, убийца. Полночь наступит – не успеешь и оглянутся, а тебе понадобится вся твоя сила.

Руиз встал и вразвалку подошел к «языку».

– Вот как? Может, мне присоединиться к Желтому Листу в ее палатке? Она, может статься, найдет, что я ее неплохо развлеку.

Геджас тревожно рассмеялся.

– Может быть. Но не таким образом, как ты думаешь. Мне кажется, тебе ее внимание не покажется приятным. Нет-нет, укроти свои аппетиты. Иди в свою собственную палатку. Я помещу эту женщину с примитивной планеты с тобой, – он показал зубы в подобии ухмылки. – Наркотики откормочной теперь, наверное, выветрились, так что можешь трахать ее в свое удовольствие.

Лицо Руиза исказилось в презрительную маску.

– Рот твоего хозяина безъязык. С таким недостатком она вряд ли будет хороша в постели, а? Я заставлю тебя носиться за этой сукой, как кобель во время охоты. – Он посмотрел на Низу невидящим взглядом. – Моя рабыня не выучена искусству любви и не проявляет особого желания к этому. Так что лучше мне отдохнуть одному.

Он убедился в том, что Геджас еще раз уставился на него с озадаченным видом и скрытой яростью. Он дружелюбно кивнул «языку» и пошел в одну из палаток.

Руиз улегся на подстилку и сжал зубы, отказываясь что-либо чувствовать. День тянулся нестерпимо медленно.

В холодные сумерки Руиз вылез из палатки, совершенно измученный. Он увидел, что его люди сидят вокруг обогревателя, который охранники установили в середине лагеря, и греют руки на крохотном огонечке. Несколько крохотных голубых лампочек висели на маскировочной сетке, роняя слабый свет. Кто-то пододвинул поближе к обогревателю носилки Эйндиукса, но кок все еще лежал в своей коме.

Геджас стоял возле консоли приборов безопасности, внимательно изучая ее показания.

Желтый Лист стояла возле периметра, глядя на черные горы. Повинуясь какому-то смутному импульсу, Руиз подошел к ней.

Когда он приблизился, Желтый Лист резко повернулась, ее оружие зазвенело о броню. Она посмотрела на него со своим обычным каменным лицом.

Он с трудом подавил внезапное желание напасть на нее. Она была, как он понимал, настолько же сильна и быстра, как и он сам. Кроме того, она была тщательно вооружена. Даже если каким-то чудом он смог бы потихоньку свернуть ей шею, Геджас уничтожил бы его мгновение спустя.

Поэтому он нагло усмехнулся и сказал:

– Настало время поторговаться.

Если она вообще как-нибудь прореагировала на это, он не увидел ничего. Лицо ее поражало тем, что на нем ничего нельзя было прочесть.

Геджас оставил свою консоль на одного из охранников и рысью подбежал.

– Что такое? – спросил он, запыхавшись. – Нельзя разговаривать с Желтым Листом непосредственно. Это неуважительно и может повлечь за собой суровое наказание.

Руиз рассмеялся.

– А меня уже сурово наказали. Поэтому я могу совершить сколько угодно неуважительных действий, чтобы привести наши счета в равновесие. Разве нет? – он повернулся к Геджасу. – Мы еще далеко не сравнялись, «язык».

Геджас нахмурился.

– Прекрати эти глупости. Нам надо обсудить серьезные вопросы.

– Вот это точно, – сказал Руиз. – Что ты предложишь мне за мою помощь? И, пожалуйста, только не мою жизнь, и не жизни моих не имеющих ценности сотоварищей. Что-нибудь получше.

Геджас присмотрелся к лицу Желтого Листа.

– Желтый Лист спрашивает: почему ты так плохо к ним относишься, так низко их ценишь?

Вопрос немного удивил Руиза, но он позволил всей своей горечи вскипеть и ответить за него:

– Почему? Давай я тебе расскажу про них.

Голос его поднялся до крика. Он повернулся и увидел, что остальные смотрят на него, широко раскрыв глаза.

– Посмотри на них! Я перечислю их достоинства. Вот Гундерд, профессор-недоучка, который прячется от своей ограниченности, играя в то, что он моряк. Его единственное примечательное умение – это карточное шулерство. Вот его кок, маленькое оранжевое растение, которое я поволок за собой просто чтобы подразнить тебя. Вот Мольнех Всепожирающий, тощий дурак с грязной планетки, ходячий аппетит, который ни разу не сказал фразы разумнее, чем: «Накормите меня». И Дольмаэро, его преданная собака, любитель змеиного масла, мрачный кусок дерева, который не улыбнулся и двух раз с тех пор, как я его встретил.

Руиз повернулся к Низе. Он сжал свое сердце в комок и продолжал:

– И посмотри наконец: принцесса с той же грязной планетки. Выросла в засиженной мухами конуре, которую называет дворцом, в городе, пропитанном дерьмом, поэтому уверена, что она высшая форма жизни в галактике. Она довела свою невежественную наглость до того, что заставила суд своей страны отправить ее на казнь за излишнее распутство, а потом какой-то идиот оживил ее на работорговом корабле, который вез ее труп на Суук.

Руиз снова повернулся к Желтому Листу, чтобы ему не пришлось смотреть на лица своих друзей.

Геджас заговорил.

– Желтый Лист размышляет: однако, на бойне ты отказался перерезать ей глотку.

Руиз пожал плечами.

– Просто, видимо, символ, ничего больше. Логическая точка останова. Я перерезал слишком много глоток. Если бы ты не прислал ее, то скоро появилась бы другая глотка, которую я не стал бы перерезать. – Он смотрел на Желтый Лист, чувствуя, что глаза его горят безумным, ярким огнем. – Я даже не уверен, что перерезал бы твою жилистую шею, если бы мне ее подали на конвейере. Я переменился.

Он сказал это ради красного словца, но, только слова вылетели у него изо рта, как он понял, что это, к сожалению, может оказаться и правдой.

На лице Желтого Листа в конце концов появилось выражение, но совсем не то, которое ожидал Руиз. Это не был ни страх, ни злоба, только что-то вроде разочарованной жалости, смешанной с брезгливостью, словно она увидела лежащего в канаве пса с переломанным хребтом.

В нем вспыхнула ярость. Почему-то это было очень приятное чувство.

– Желтый Лист предупреждает: прекрати вспоминать свои огорчения и займись делом, которое предстоит выполнить. Желтый Лист предлагает: бесплатный проезд обратно в Моревейник тебе и твоим людям.

Руиз, не веря своим ушам, рассмеялся.

– Честное слово? На борту родериганского корабля? Неужели вы принимаете меня за абсолютного болвана?

– Желтый Лист отрицает такие мысли. Она наняла независимый корабль, который никак не связан с Родериго.

– О, разумеется. А вас очень удивит, если я скажу, что не собираюсь возвращаться в Моревейник?

– Желтый Лист спрашивает: куда ты хотел бы отправиться?

– Прочь с Суука.

– Желтый Лист говорит: это приемлемое решение. Она устроит так, чтобы вы смогли оказаться на ближайшем космодроме. Там вам дадут достаточно денег, чтобы вы могли переправиться – ты и те люди, которых ты захочешь взять с собой. Но кроме вылета с Суука мы не можем тебе ничего предложить, и средства на дальнейшие путешествия ты должен будешь изыскивать сам.

– Это достаточно несложно… – медленно сказал Руиз. – Но как она меня убедит ей доверять?

– Желтый Лист говорит: она и не ждет доверия. Она сама предлагает себя в заложники. Она одна последует за твоими людьми на тот корабль, который она зафрахтует, чтобы ждать тебя там. Когда ты выполнишь свое задание и получишь те сведения, которые необходимы, она отпустит твоих людей и обеспечит тебя теми видами оружия, которые понадобятся тебе, чтобы сражаться против любых неожиданностей.

Это казалось поразительным предложением. В чем же, подумал Руиз, была загвоздка?

– Кто предоставит такой транспорт с Суука?

– Желтый Лист повторяет: независимый подрядчик. Его личность не важная для тебя. Они лежат в подлодке неподалеку от берега, ожидая нашего сигнала. Когда ты пойдешь к виртуальному депозиту, Желтый Лист пойдет к морю с твоими людьми. Тебе дадут коммуникационное устройство, с помощью которого ты сможешь договариваться об обмене сведений на людей, когда выйдешь из депозита. Ты хочешь прямо сейчас переговорить с подрядчиком?

Руиз поразился тщательности приготовлений гетмана. Казалось, что она действительно вознамерилась вести честную игру.

– Почему бы и нет? – сказал он.

Геджас вынул из кармана маленькую рацию и хотел пристегнуть ее на руку Руиза. Руиз выхватил ее, весело улыбаясь, и потом тщательно осмотрел механизм. Он не мог найти ничего подозрительного в нем – никаких взрывчатых веществ, никаких инжекторов, никаких нейронных гасителей. Казалось, это и была просто рация, как раз так, как утверждали родериганцы.

– Никакого видео, – заметил он.

Вместо того, чтобы пристегивать ее к руке, он наклонился и прилепил велькровую ленту к своему сапогу. Может быть, толстый пластик сапога погасит любое вредное воздействие какого-нибудь коварного механизма.

Геджас фыркнул.

– Желтый Лист говорит: ты правильно поступаешь, что осторожничаешь, но никакого предательства против тебя не замышляется. Нет, здесь нет никакого видео, но скремблинг очень хорошо продуман и вполне современный. Чтобы включить это устройство, введи эти цифры в память.

Геджас произнес несколько цифр.

Руиз настучал их на кнопках. Огонек, показывающий готовность прибора, немедленно зажегся.

– Да? – голос, жестяной, искаженный каким-то специальным устройством, раздался из рации.

Руиз глубоко вздохнул и потом, старательно имитируя мягкий голос Геджаса, сказал:

– Повторите ваши инструкции.

Геджас казался удивленным, но не встревоженным. Лицо Желтого Листа, как и всегда, невозможно было расшифровать.

Прошел момент, потом рация затрещала, и искаженный голос заговорил:

– Мы должны взять пассажиров и перевезти их в тот пункт, который укажет нам последний пассажир, который на той же самой частоте свяжется с нами, когда будет готов, и скажет, где его подобрать.

– И? – Руиз Ав не мог поверить, что это все, что было в плане.

Последовала пауза. Затем неузнаваемый голос неуверенно ответил:

– У вас есть для нас новые инструкции? Если так, то нам, возможно, придется договариваться о дополнительной оплате.

– Неважно, – сказал Руиз. – Не отключайтесь.

Он выключил свой микрофон. Желтый Лист смотрела на него без всякого выражения. У Геджаса на лице играла кривая улыбка.

– Желтый Лист спрашивает: ты доволен этим планом?

– Не особенно, – Руиз подумал над ситуацией. – Скажите мне, почему вы привели нас сюда?

– Желтый Лист отвечает: опасные люди часто посещают это побережье. Здесь мы в большей безопасности.

– Вполне вероятно, – сказал Руиз.

Что может помешать Желтому Листу поменять инструкции, когда ее люди и она сама доберутся до подводной лодки?

– Давайте сделаем это иначе, – сказал он.

Каким образом он сможет сохранить хоть какой-то контроль над ситуацией?

– Как насчет такого плана? – сказал он. – Гетман разоружается и идет со мной. Один из моих людей идет с нами, чтобы присматривать за ней, пока я вернусь из виртуального депозита – этот человек должен оставаться совершенно нетронутым, чтобы потом рассказать мне о том, что делала гетман во время моего отсутствия. Пока что все ясно? Мы обменяемся заложниками, когда я получу ту информацию, которая вам нужна.

Он говорил без малейшей надежды на то, что гетман согласится.

Геджас посмотрел на свою хозяйку, и его рот открылся.

– Желтый Лист рассмотрит твое предложение.

Они двое прошли в дальний конец лагеря, и Геджас стал что-то оживленно шептать гетману, бешено жестикулируя.

Видимо, подумал Руиз, «языку» не очень-то понравился переделанный план.

В конце концов Геджас замолчал, и родериганцы вернулись.

– Желтый Лист говорит: ваше предложение приемлемо, но при одном условии. На Желтом Листе должна остаться ее броня.

Руиз не в состоянии был скрыть удивление.

– Хорошо, – сказал он.

– Желтый Лист спрашивает: можем мы теперь заняться деталями? Время идет, а виртуальный депозит открывается в полночь.

Кореана весело хлопнула Мармо по плечу, ее кольца зазвенели по его металлическому торсу.

– Это был он! Он изменил голос, но это был Руиз Ав. Я это знаю! – она отвернулась от коммуникатора и посмотрела на видеоэкран, который показывал под широким углом пейзаж Дорна.

Казалось, остров плывет под небесами с серебряными звездами, сплошная каменистая масса. Она подумала: где на этих странных и негостеприимных берегах будет ждать ее Руиз Ав?

Мармо прокашлялся и сказал с обычной своей старательностью в выборе слов:

– Значит, ты довольна?

– Разумеется, а почему бы мне не быть довольной?

Старый пират вздохнул.

– Не забывай, родериганцы почти наверняка попытаются обмануть тебя. А твои предыдущие столкновения с Руизом Авом никогда не проходили так, как ты это планировала.

– Как мило с твоей стороны об этом напомнить. Однако мы хорошо вооружены, – она похлопала по широкой орудийной консоли подлодки. – Родериганцы считают, что мы – легковооруженный подводный автобус, – этого они ожидать не могут. У нас есть Мокрассар, если дело дойдет до рукопашной. У нас есть генчированный фараонец, если потребуется предательство на месте. И у Руиза нет никаких оснований подозревать, что мы – те самые люди, которые были наняты, чтобы «переправить» его. – Она пожала плечами. – Что тут может не получиться?

– Я слышал этот вопрос несколько раз и прежде, – пробормотал Мармо. – Обычно накануне какой-то большой катастрофы.

– Желтый Лист спрашивает: не зайдешь ли ты в палатку, чтобы вы могли обсудить информацию, которую ты должен получить от виртуального депозита?

Руиз кивнул и последовал за гетманом в ее убежище.

Геджас шел за ним по пятам.

Когда он поднял клапан, чтобы зайти внутрь, он увидел, что охранники начинают раздавать ужин.

Фараонцы отвернулись от него, но Гундерд ухмыльнулся и подмигнул ему.

Внутри палатки Желтый Лист показала ему на невысокий стул, и Руиз сел.

Гетман заняла стул напротив, по другую сторону маленькой лампочки, но Геджас остался стоять.

– Желтый Лист говорит: сведения, которые нам требуются, касаются анклава генчей, который существует под крепостью Алонсо Юбере, в Моревейнике.

Руиз выслушал это без особого удивления. Он и не ожидал ничего другого после всего того, что происходило на Сууке. Впечатление было такое, словно его жизнь была какой-то бездарной пьесой, в которой действие все время возвращалось к одной и той же нерешенной проблеме.

– Ясно, – сказал он.

– Желтый Лист объясняет: мы хотим знать четыре вещи. Первое: сколько генчей живет в анклаве? Второе: какие оборонные сооружения охраняют анклав? Третье: почему эти сооружения никогда прежде не были сфорсированы и никто не разграбил анклав? Четвертое – и самое важное, что мы хотели бы знать, какая великая тайна связана с этим анклавом? Ты можешь запомнить эти вещи?

– Да, – сказал Руиз. – Почему ты считаешь, что эти сведения, жизненно важные для вас, находятся в виртуальном депозите? Что, если их там не окажется?

– Желтый Лист обещает: если тебе не удастся добиться этих сведений, то тебя отдадут Геджасу для его удовольствия.

Руиз засмеялся.

– Весьма эффективная угроза, ей-богу. Ладно, скажите мне, что я должен знать относительно депозита.

– Желтый Лист говорит: очень немногое. Чуть погодя вы отправитесь в одну пещеру на склоне горы. Там в полночь поле виртуального депозита охватит тебя. Твой мозг будет видеть сны вместе с депозитом. Все будет так, словно ты вернулся к временам славы и расцвета Дорна, когда остров был покрыт библиотеками и виллами ее хранителей. Так, по крайней мере, информация заставляет нас считать.

Желтый Лист вдруг встала и начала снимать свое оружие, кладя его на оружейную пирамиду. Процесс занял несколько минут. Когда она закончила, то повернулась и подняла руки.

– Желтый Лист позволяет тебе обследовать ее, чтобы убедиться, что на ней больше оружия нет.

Руиз встал и нехотя подошел к гетману. Он чувствовал такое же нежелание касаться Желтого Листа, как если бы ему предлагали дотронуться до насекомого, причем ядовитого. Но он заставил себя расстегнуть пряжки ее брони и запустить руки внутрь.

Его поразило, как нечто неестественное, что такое нечеловеческое существо может иметь такое человеческое тело – да, оно было напряженное и мускулистое, но с маленькими мягкими грудками. Непристойная интимность этого момента заставила его желудок почувствовать тошноту. Это было то самое существо, которое отправило его на бойню. Какая странная прихоть судьбы заставила его поневоле ласкать ее так, как может ласкать любовник? Ему стало немного не по себе, но он закончил обыск, так ничего и не найдя.

Он заметил, что броня казалась немного уязвимой под нижними ребрами, где она была нарезана сегментами, чтобы дать ее обладателю возможность двигаться. Он запомнил эту информацию для возможного дальнейшего использования.

– Протяни мне руки, – сказал Руиз.

С легким замешательством она вытянула руки. Он аккуратно осмотрел их и вместо левого указательного пальца обнаружил слишком правильную форму одноразового огнемета.

– Обезоружь его, – приказал он Геджасу.

«Язык» хотел было протестовать, но, видимо, прочел согласие на лице гетмана. Он взял игольчатый лазер с пирамидки и выполнил требуемое.

Тонкий взрыв пара вырвался из пальца Желтого Листа, слабый запах жареного мяса разнесся в воздухе.

Гетман взяла свой шлем с пирамидки и надела его на голову. Геджас подбежал к ней и стал помогать надеть и застегнуть застежки.

Шлем из серебристого сплава совершенно покрывал ее голову, заменив ее бесстрастное лицо на маску ухмыляющегося страшного зубастого демона, искусно вырезанного в преувеличенно сюрреалистическом духе. Она надела красиво сделанные перчатки из бронированного сплава. Когда она оделась, только черные спутанные кончики ее волос оставались незащищенными броней.

– И как ты теперь будешь читать ее лицо? – спросил Руиз Геджаса. – Неужели она такая же веселая, как маска на шлеме?

– Заткнись, – прорычал ему Геджас, явно оставленный без присмотра владычицы. – Пошел из палатки!

– Выбирай, с кем пойдешь, – сказал Геджас, показывая на остальных фараонцев.

В слабом голубом свете лагерь казался застывшей картиной обвиняющих лиц и холодных глаз. Только Гундерд казался настроенным дружелюбно. Может быть, подумал Руиз, события уже настолько не сходятся с ожиданиями бывшего ученого, что он просто с нетерпением ждет следующей неожиданности или несуразности.

Если так, то Гундерд не будет разочарован. Руиз посмотрел на остальных и подумал: кто сможет лучше всех охранять его интересы, пока он будет лежать и видеть сны в виртуальном депозите? Гундерд, возможно, самый способный и разумный из них, но что он сможет сделать против вооруженного гетмана?

Если фараонцы смогли увидеть, что лежало под его оскорблениями, тогда они могли бы все еще быть лояльны – кроме одного, кто и так был неизвестно кем.

Потом ему пришла в голову странная мысль… и потом она почти мгновенно превратилась в план. Он прокрутил его несколько раз в мозгу. Если не считать той возможности, что один из фараонцев стал игрушкой Кореаны, побывав у генчей, в этом плане нельзя было найти серьезных недостатков. Ничего очевидного, сказал он себе, подавив желание ухмыльнуться.

– Я возьму принцессу с грязной планетки, – сказал он.

Геджас ответил ему весьма лестным для него изумлением.

– Что тебе за толк от нее?

Руиз пожал плечами.

– Она довольно наблюдательна, легко пугается и, естественно, от природы подозрительна. Все, что мне от нее потребуется, это аккуратная передача того, что делала твоя владычица в то время, пока я спал в виртуальном депозите.

Низа встала, лицо ее покрылось яростными складками.

Геджас выпятил губы, словно он почувствовал слабый, но весьма неприятный запах.

– Ты хочешь провернуть какой-то трюк. В этом я уверен. Он не сработает.

– Наверняка нет, – сказал Руиз со своей самой безумной улыбкой.

– И не думай, что тебе удастся убежать. Желтый Лист тебя поймает. Она очень быстрая. Кроме того, у нас очень хорошая техника отслеживания. Это моя личная специальность. – Геджас любовно похлопал по консоли приборов.

Желтый Лист сделала нетерпеливый жест. Геджас наклонил голову.

– Вам пора идти, – сказал он, показав на темную гору.

Он поднял металлическую канистру за ремень и протянул ее Руизу.

– На, – сказал он. – Это энергетическая ячейка. Тебе придется присоединить ее к розетке депозита. Плата вперед – единственный вид платы, который признает библиотека.

– Интересно, почему, – пробормотал Руиз, но принял ячейку и забросил ее через плечо. Он повернулся к Низе. – Пошли со мной.

Она долго яростно смотрела на него, и он испугался, что она откажется пойти и что ему придется заставить ее.

Но потом лицо ее исказило, словно она собиралась заплакать. Она посмотрела вниз, под ноги и поплелась вперед.

Его сердце чувствовало себя так, словно его растирали между двумя холодными камнями. Но он старался, чтобы голос его звучал легко и свободно.

– Ну вот. Пошли?

В этот момент Гундерд рассмеялся и показал на землеход, который тащил носилки Эйндиукса.

– Посмотрите! Кок просыпается! Берегите съестные припасы, эй!

Это было правдой. Маленький оранжевый человечек каким-то образом расстегнул лямки, которые привязывали его к носилкам, и выползал из-под землехода, хотя глаза его все еще были сонными. Он посмотрел на Руиза Ава и улыбнулся странной смущенной улыбкой.

Потом его руки потеряли ту малую силу, которая в них была, и он упал ничком, все еще улыбаясь.

Руизу показалось, что Эйндиукс припал щекой к земле со странной нежностью.

– Займись им, – сказал Руиз Гундерду. – Возьми его с собой, когда пойдете на лодку.

– Как скажешь, – сказал Гундерд. Он помог коку сесть. – Невзирая на твое нелестное мнение обо мне, я желаю тебе удачи, Руиз Ав.

– Да, – сказал нехотя Дольмаэро, но не посмотрел на него.

Мольнех помахал ему, подняв пятерню, и вернулся к остаткам своего ужина.

Руиз повернулся к Желтому Листу.

– Мы готовы, – сказал он весело.