Мастер

Глава 6 ФАРЦОВКА

Каждое утро Леонид гладил новые брюки и лез в роскошный шведский свитер. Прекрасный колючий балахон, он висел почти до колен и был одолжен у приятеля на время.

– Смотри не испорть. На нож не попадайся. Он мне как двоюродный брат, этот свитерище, – объяснял приятель, известный молодой актер.

Едва он появился в этаком ярком оперенье в первый день, к нему сбежался весь розыск. А Михеев только посмотрел вопросительно.

– Можно и в строгом костюме. Но он наводит скуку, и разговор не пойдет на лад. Сухой, интеллигентный вид не для Семена, – разъяснил Леонид и нежно погладил лохматый свитер. – А эта бизонья шкура так и просит развязать язык. Болтай – не хочу. Словом, компанейский костюм.

И теперь который день он сидел в кабинете и ждал, когда позовет Михеев. А Михеев, в свою очередь, тоже ждал. Кто-то должен сообщить по телефону, в каком ресторане Семен. Но Семен вел постный образ жизни, словно на смех, и эта волынка тянулась до сих пор. Леонид немного устал от бесконечного ожидания. Он рвался к действию. Он чувствовал себя тугой закрученной пружиной, которой вот-вот предстояло разжаться.

В мыслях Леонид уже не раз встречался с Семеном. Представить облик будущего собеседника было не трудно – стоило глянуть на его паспортную фотокарточку. Типичная физиономия лихого таксиста. «Смотрите сюда», – вероятно, сказал тому фотограф, снял колпачок с объектива, сделал им плавные пассы, изящно оттопырив мизинчик, и на пленке получился Семен, ждущий чуда из черного мерцающего окошка.

Так вот он поболтает с этим паспортным Семеном сначала на один, потом на другой манер. Прикинул, что и как, возможные ходы, будто поиграл в шахматы с незримым партнером. Ему при этом мешали, несли по телефону всякую чушь про брюки и свитер.

Потом он шлялся по коридорам и сам мешал другим. В таком виде он как-то попался Маркову; тот шел навстречу и остановил Леонида.

– Я тебя понимаю. Я и сам такой нетерпеливый, – сказал заместитель. – Сдохнешь от тоски с нашим Петровичем. Но между нами, его можно понять: сидеть на отделе не шутка. Тут дыши осторожно, а бурных дел невпроворот, попробуй совмести и то и это. В провинции было потише. Ему бы к нам пораньше, во времена Шлепы, тогда еще куда ни шло. Но мы с тобой не осуждаем и терпим пока. Верно? – Он заговорщически подмигнул и энергично зашагал по коридору.

Он был, как всегда, по-спортивному подтянут, смотреть на него было любо-дорого.

В этот день ожидание тянулось только до шести. Звонок наконец состоялся, и подполковник вызвал к себе. Он снял первым делом пушинку с плеча у Леонида и завел разговор, что к чему. А Леонид послушно кивал.

И вот что он узнал. Семен не утерпел и оскоромился – пришел в кафе «Националь». Свершилось это пять минут назад. Теперь он там сидит, и Леонид должен пристроиться за его столом. Возможность такая будет – остальное зависит от Леонида.

– Из кафе ни шагу, если Семен позовет, а по пьянке такое бывает. Это соблазн, и немалый, но из кафе ни-ни. А домой к нему и подавно – таков мой приказ, – закончил Михеев.

Леонид другого не ждал.

– Хорошо, – ответил он, повинуясь. – Мне понятно: из кафе – ни шагу. А домой к нему – тем паче.

Но Михеев провел еще, как нянька, на улицу, вплоть до машины. И сделал это на глазах у отдела. А кто-то разошелся, крикнул за спиной:

– Кланяйся Шлепе!

Но Леонид и это стерпел. Он уже включился в работу.

Он вышел из машины за Центральным телеграфом и быстрым шагом спустился к Манежу.

У стеклянных дверей кафе маялась очередь. Симпатичные девочки и высокие тонконогие ребята в коротких плащах. Торчат на ветру, все ожидают терпеливо.

– Я выходил! – крикнул Леонид на бегу.

– Безобразие! Пройдоха! – загалдели ребята.

Но Леонид уже миновал теплые волны от калориферов в тамбуре и оказался внутри.

– Я выходил. Разве не помните? – сказал он швейцару.

Но швейцар не помнил и затих, только получив двадцатикопеечную монету.

Теперь оставалось главное – сесть за столик Семена. Если не будет места, придется ждать опять, сидеть у телефона. Но тут уже должен кое-кто постараться, и Леонид рассчитывал на него.

Он повертелся у зеркала, пригладил пробор, навел подходящее выражение на лицо. Рядом в закоулке, под лестницей, багровый от водки мужчина кричал в телефонную трубку: