Меч богов

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Ропот обвёл взглядом небольшое помещение. Руки его сосуда были прикованы к стене одной из тюремных камер, которые он, пользуясь высоким положением владельца тела, во время его сна приказал построить под Материнским Домом.

Демон задумался. Очевидно, прислужник слишком буквально воспринял его распоряжение проследить за тем, чтобы своенравный хозяин его тела не удалился от нужного места слишком далеко. И куда же он запропастился, этот слуга? Ропот уже пробудился – почему он не спешит освободить его?

Неважно; цепи и решётки ему не помеха.

К стенам камеры были прикованы ещё трое смертных. Ропот изогнул губы своей оболочки, обнажив клыки. Ближайший их них, покрытый синяками мужчина с клочковатой бородой, побледнел; очевидно, попытка изобразить улыбку демону не удалась.

Воспользовавшись своей силой, он проник в его голову.

Сознание смертных представляло собой бесформенный водоворот эмоций, кружащийся над их подсознанием. Так называемые «разумные» исключением не являлись; в глубинах их мозга таилось намного больше, чем они могли себе представить. Придав своей воле форму серебряного крюка, Ропот погрузился в этот рудиментарный поток и извлёк оттуда корчащийся кошмар. Из глаз, носа и распахнутого в вопле рта мужчины хлынуло прозрачное протовещество.

Наполовину сформированная тварь начала стремительно обретать материальность. Под психическим руководством Ропота её конечности, каждая из которых представляла собой совершенный инструмент убийства, становились всё ярче, объёмней и плотней. Последней проявилась голова. Рта у твари не было – на его месте находилась россыпь мигающих кристаллических глаз, которыми наделил её вырванный из разума человека кошмар.

- Освободи меня из этих цепей, - велел Ропот.

Склонив голову в знак повиновения, тварь подняла деформированную клешню и перекусила железные цепи, удерживающие тело сосуда демона.

Ропот указал на дверь. Опустив плечо, кошмар бросился вперёд. Железную створку сорвало с петель.

На негнущихся ногах демон вышел из темницы. Кошмар лежал на земле, тяжело дыша. Судя по всему, при попытке вырваться наружу он не рассчитал свои силы. Не лучшее его творение.

Порождённые ужасами подсознания монстры всегда откликались на его зов. У них не было выбора – только волей Ропота, который извлекал их из глубин ночных кошмаров, они могли облечься в полуматериальную плоть. В этом и состояло его искусство.

- Нарекаю тебя Разрушителем Порталов, - произнёс демон, обращаясь к своему творению. Одно его присутствие держало в узде природную ярость монстра. – Посвящаю тебя силе, что превыше нас обоих. Если не захочешь принести клятву, я тебя уничтожу. Если поклянёшься названным мною именем, то обязуешься беспрекословно подчиняться мне, иначе тебя ждёт куда более худшая участь, нежели обращение в ничто.

Монстр моргнул многочисленными глазами. Приняв это за знак согласия, Ропот произнёс:

- Здесь и сейчас ты навеки посвящаешь себя тому, кто сильнее меня настолько же, насколько гора выше булыжника. Отныне ты служишь Старейшему Стихийному Оку, которое неустанно наблюдает за теми, кто поклялся Ему в верности. Решишь нарушить эту клятву - и наш господин сразу же об этом узнает.

Кошмар снова заморгал. Коснувшись его своей силой, Ропот увидел, что его слова произвели нужный эффект. Новорождённый демон был от природы не склонен подчиняться кому-либо и больше всего на свете хотел разорвать любые сковывавшие его узы. Но он едва успел облечься в плоть и в присутствии того, кто помог ему появиться на свет, оказался чрезвычайно уязвим для манипуляций. В определённых обстоятельствах ожидания и вера могли оказаться сильней любых магических оков.

Ропоту всегда претило взывать к силе Старейшего Стихийного Ока. Но в этом новом мире, где он воплотился, его возможности были ограничены. Тогда он представлял собой лишь тень того, чем он и его собраться изначально являлись.

Первым его сосудом в этом континууме стало тело истинного последователя Старейшего Стихийного Ока. Этот глупец и его соратники-культисты долго готовились к тому, чтобы призвать силу своего господина. Однако участь их оказалась иной – они стали сосудами для Нуалина, Ропота, Бича и остальных, кто смог вырваться из их родного древнего измерения…

Но, прежде чем они успели приступить к своей истинной цели – обрушить на вселенную пылающий ад разрушения, наплевав на волю скованного и лишённого силы божества – разразилась катастрофа.

Они проиграли.

Ропот лишился почти всех своих собратьев. Он видел, как пал Бич, и следующим должен был пасть он сам, окончательно растворившись в небытии…

Долгое время он в нём и пребывал - пока разведчики кабала Огненного Шторма не отыскали почерневшую и обгоревшую часть его тела и не доставили её в Материнский Дом.

Ропот сморгнул. Засохшая корочка треснула, царапая веки, словно гравий. Он осознал, что, затерявшись в мыслях, слишком долго не смыкал глаза своего сосуда, и те успели пересохнуть. Зрение плыло.

Вот досада! Он осторожно протёр глаза, стараясь не выдавить хрупкие шары из орбит. Пусть его контроль над телом и становился всё лучше и лучше, но сила сосуда также возрастала. Теперь ему приходилось постоянно следить за тем, чтобы не навредить самому себе. Но, в общем и целом, это был хороший знак.

Слияние неизбежно. Всего несколько периодов бессознательности, в течение которых разум его носителя будет бодрствовать, и… Ропот наконец станет цельным, а хозяин тела навеки сгинет в кошмарах.

И тогда его могущество возрастёт ещё больше. Как нельзя вовремя. В этом новом мире, разделённый со своими собратьями, Ропот утратил часть своих способностей. Вначале ему с трудом удавалось призывать к себе даже тени тревоги.

Но инстинкты хищника позволили ему мало-помалу наращивать силу.

С помощью чутья он отыскал места, где до сих пор чувствовались отголоски древней магии. И, что ещё лучше, те, где духовная энергия ещё продолжала бурлить, а ткань реальности истоньшилась, меняя правила бытия. Ропот обнаружил, что именно там его мощь многократно возрастает, позволяя ему призывать в материальный мир тварей, которые были практически так же сильны, как и те, которых он воплощал, находясь на пике своего могущества. Было, конечно, несколько несчастных случаев, после которых в живых не оставалось никого, кроме него…

Всё для того, чтобы в итоге на него обрушилось осознание - это бесполезно. Невыносимое чувство даже для такого, как он. Несмотря на его медленный прогресс, факт оставался фактом – пока он будет один, то никогда не сможет достичь тех вершин, к которым стремится. В одиночку у него практически не было шансов воплотить в реальность мечты, которые он некогда разделял со своими собратьями.

И тогда Ропот вновь обратился к Старейшему Стихийному Оку. Тот культист, который призвал его в этот мир, верил в него столь истово, что вместе со своими соратниками без колебаний отдал себя Ропоту и прочим чумным демонам.

В такой самоотдаче и поклонении имелись свои преимущества.

Тогда Ропот и возродил культ Старейшего Стихийного Ока на Ториле. В обмен на силу и поклонение он обещал ему помочь освободиться и обрушить свою мощь на Фаэрун. Поэтому он и посвящал каждого из своих смертных слуг и воплощённых кошмаров Старейшему Стихийному Оку. Невероятно могущественный лидер культа, тот, чьими устами вещает само божество.

От этого его сила заметно возросла...

Ропот брёл по коридорам, находящимся под разрушенным Материнским Домом. Наконец он оказался в огромной пещере, имеющей форму неровного круга. Внутри её стен находилось множество клеток.

Из-за ржавых железных решёток доносились тихие всхлипывания, истовые молитвы, отчаянные проклятья и взрывы безумного смеха. Все эти звуки практически перекрывало непрекращающееся гудение и пощёлкивание.

Клетки были расположены так, чтобы из каждой открывался вид на находящуюся в центре пещеры яму. Оттуда и доносился этот мерный голодный гул.

Эта яма являлась вторым шансом Ропота.

Прохромав к краю бурлящего кратера, демон вспомнил, как примерно в то же время, когда он начал свой проект с культом, он ощутил слабое шевеление далеко к югу от Эйрспура. Знакомое чувство - словно дар от самого Старейшего Стихийного Ока за поклонение этому запретному божеству!

Оно могло означать лишь одно. Кто-то из его братьев находится здесь. Ропот послал своих кошмаров собрать части его тела.

В этой яме находилось то, что за несколько месяцев удалось отыскать его стае. В ней кишели муравьи, пауки, тараканы всех расцветок, блохи, моли – кого там только не было! Многие насекомые отличались неестественно большим размером – некоторые моли имели крылья шириной в две ладони, а их хоботки могли развернуться на несколько футов. Раздутые брюшки порхающих светлячков источали холодное сияние, столь яркое, что Ропоту пришлось прищуриться.

- Приветствую, Бич, - произнёс демон, обращаясь к яме. – Ты меня слышишь?

Насекомые продолжали переползать с места на место, не обращая на него ни малейшего внимания. В конце-концов, они являлись всего лишь безмозглыми жуками. Но все вместе они составляли ядро собрата Ропота.

На то, чтобы собрать их здесь, ушли месяцы тщательных поисков. Эта задача была далека от завершения – многие из кошмаров Ропота и поклявшихся ему в верности членов кабала по-прежнему находились далеко на юге от Эйрспура, обшаривая земли Аканула в поисках колоний, содержащих в себе частицы нематериальной сущности Бича.

- Терпение, брат мой, - произнёс Ропот. – Когда ты поглотишь достаточно, то вновь пробудишься, как это произошло со мной. Ты голоден? – повернувшись, Ропот указал на одну из клеток.

- Нет! – раздался из-за решётки хриплый вопль.

Припавший к ногам Ропота кошмар всё понял правильно. Танцующей походкой Разрушитель Порталов направился к клетке, обходя неровности пола.

- Открой её, а не ломай! – приказал Ропот. Слишком поздно – дверь уже слетела с петель, а обитатели клетки принялись отчаянно вопить. Казалось, что их лёгкие вот-вот разорвутся. Демон задумался, не стоит ли ему развоплотить своего слугу и попробовать создать нового…

Войдя внутрь, Разрушитель Порталов навис над женщиной с коротко остриженными светлыми волосами и разбил удерживающие её цепи.

Она рванулась наружу, но его прислужник перехватил её с такой лёгкостью, словно она была двухлетним ребёнком.

Ропот указал на яму. Женщина сопротивлялась столь яростно, что ей почти удалось вырваться из объятий кошмара. Почти.

Подойдя к краю ямы, Разрушитель Порталов поднял её в воздух. Её вопли стали ещё отчаянней, и в ушах позаимствованного Ропотом тела зазвенело.

- Бросай её туда!

Разрушитель Порталов отпустил женщину, и она упала в гущу панцирей, хитиновых конечностей и мандибул. Насекомые тут же покрыли её сплошным ковром, словно вторая кожа. Её крики, эхом отражающиеся от стен ямы и разносящиеся по пещере, становились всё глуше и глуше.

Остальные пленники также завопили, охваченные ужасом. Они знали, что со временем их ожидает та же участь, пусть и понятия не имели об его истинных целях. Впрочем, их понимание и не требовалось. Главное, что с каждой скормленной яме жизнью Бич становился всё сильнее и сильнее. Придёт время, когда он наконец насытится и вновь обретёт целостность рассудка.

И тогда один из братьев Ропота вернётся, и они смогут начать всё заново в этом континууме.

Демон рассмеялся, представив великолепное будущее, которое они создадут вместе. Будущее, полное разрушений, пламени и воплей!

Будущее, в котором Старейшее Стихийное Око будет лишь бессильно наблюдать за тем, как они поглотят Торил изнутри.