Медицинский террор. Лечиться или жить?

Глава 5 Как убивают антибиотики и медицинские наркотики

Еще одним явным примером беспечности врачей и пациентов является лечение всевозможных простудных и инфекционных заболеваний с помощью антибиотиков. Да, было время, когда пенициллин и другие антибиотики были спасением при некоторых серьезных недугах. Доктор Мендельсон рассказывает о том, что с тех пор ситуация изменилась:

Теперь все изменилось, менингит и лобарная пневмония стали редкими заболеваниями. Даже если такие опасные для жизни заболевания встречаются врачу в его практике, лечение их настолько стандартно, что в основном выполняется медсестрой или лаборантом. Антибиотики, имевшие когда-то огромную ценность, теперь представляют для человека не меньшую опасность.

Многие врачи прописывают пенициллин даже при таком безобидном заболевании, как обыкновенная простуда. Так как пенициллин действует почти исключительно на бактериальные инфекции, он бесполезен при вирусных заболеваниях, таких как простуда и грипп. Пенициллин и другие антибиотики не сокращают длительность болезни, не предотвращают осложнений и не снижают количества патогенных микроорганизмов в носоглотке. Здесь они ничем не могут помочь.

А что они действительно могут, так это вызвать побочные реакции — от кожной сыпи, рвоты и поноса до лихорадки и анафилактического шока. Если вам повезет, вы станете всего лишь одним из тех 7–8 % людей, у кого появилась сыпь, хотя гораздо больше людей, страдающих мононуклеозом, покрывается сыпью после приема ампициллина. У тех же, кто окажется менее везучим — а это 5 % людей, организм которых тяжело реагирует на пенициллин, — разовьется малопривлекательная картина анафилактического шока: сердечно-сосудистая недостаточность, липкий пот, отсутствие сознания, низкое давление, сбои сердечного ритма.

Но пенициллин — отнюдь не единственный «злодей». Хлоромицетин — эффективное лекарство при некоторых видах менингита, а также при заболеваниях, вызываемых тифозными и некоторыми другими бактериями, — имеет не столь уж редкий и весьма пагубный побочный эффект — вмешательство в процесс кроветворения костного мозга.

Когда жизнь подвергается смертельной опасности, этот риск оправдан. А если у ребенка не более чем вирусная ангина? Разве то облегчение, которого все равно не принесет хлоромицетин, стоит того, чтобы подавлять деятельность костного мозга, из-за чего потом потребуются многократные пересадки и другие виды лечения, ни один из которых не гарантирует полного выздоровления? Конечно же, не стоит. И все же врачи прописывают хлоромицетин при ангине.

Тетрациклин стал настолько популярным в амбулаторном лечении, что его уже называют «домашним» антибиотиком. Его часто прописывают детям и не только, потому что он активно борется с широким спектром микроорганизмов, а его побочные эффекты не считаются опасными. Но у тетрациклина есть целый ряд таких эффектов, узнав о которых информированный человек едва ли рискнет применять этот препарат, да еще в тех случаях, когда он совершенно бесполезен. Самый страшный побочный эффект тетрациклина состоит в том, что он откладывается в костях и зубах и навсегда делает зубы желтыми или желто-зелеными. Несмотря на то что эта цена за сомнительную эффективность тетрациклина в борьбе с обычной простудой может показаться вам слишком высокой, врачам так не кажется.

Еще одна опасность злоупотребления антибиотиками, даже более серьезная, чем побочные эффекты, — это суперинфекция. Пока антибиотик борется с одной инфекцией, еще один штамм этой бактерии, устойчивый к действию антибиотика, может вызвать другую, куда более тяжелую, инфекцию. Бактерии чрезвычайно легко адаптируются к новым условиям. Последующие поколения бактерий могут вырабатывать устойчивость к антибиотикам, действию которых все больше и больше подвергались их предшественники. Когда-то гонорею можно было вылечить умеренной дозой пенициллина. Теперь для ее лечения нужно две большие инъекции, а иногда и дополнительные лекарства.

Конечно, у современной медицины есть более сильное лекарство против более сильной бактерии гонореи — спектиномицин. Он стоит в шесть раз дороже и у него еще больше побочных эффектов. Между тем у бактерий гонореи появился новый штамм, который устойчив и к спектиномицину! Пока борьба обостряется, микробы становятся сильнее, здоровье пациентов ухудшается, а их кошельки истощаются.

Всего этого не произошло бы, если бы врачи осознавали, что у антибиотиков есть строго определенное место в медицинской практике, и соблюдали данное ограничение. Пенициллин или другие антибиотики могут понадобиться человеку всего 3–4 раза в жизни, и только в тех случаях, когда цель оправдывает средства.

К сожалению, врачи засеяли этими сильнодействующими лекарствами всю страну. От 8 до 10 миллионов американцев ежегодно обращаются к врачам по поводу простуды, 95 % из них выходят из кабинета специалиста с рецептом в руках. Половина из этих рецептов — на антибиотики. Этих людей не просто одурачивают, вынуждая платить за то, что не поможет им при простуде, но и подвергают опасностям побочных эффектов и риску заражения более тяжелыми инфекциями.

Врач, олицетворявший когда-то силы добра, стал олицетворять силы зла. Медики зашли слишком далеко, принимая чрезвычайные меры в обычных ситуациях; современная медицина ослабила само умение справляться с острыми случаями.

Единственное, что изменилось, — был выстроен механизм перекачки опасных лекарств с фабричного конвейера через посредство врачей в организмы неинформированных пациентов. Например, препарат резерпин все еще назначается пациентам с высоким давлением, несмотря на обнаруженные 5 лет назад доказательства, что он утраивает вероятность возникновения рака груди. Несмотря на то что научные исследования доказали, что инсулин — одна из причин слепоты при диабете, он до сих пор провозглашается медицинским чудом.

Таким образом, исследование американского врача показало, что выписываемые представителями официальной медицины «наркотики» убивают сейчас больше людей, чем наркотики, распространяемые нелегально.

Р. Мендельсон приводит следующие данные:

Всеамериканское исследование, проведенное медицинскими экспертами, показало, что «нелегальные» наркотики вызывают 26 % процентов смертей, связанных с передозировкой. Валиум и другие барбитураты — лекарства, продаваемые только по рецепту, — являются причиной еще 23 % процентов смертей от злоупотребления ими. В этом исследовании не учитывались 20–30 тысяч смертей в год, связанных с действием побочных эффектов лекарств, выписанных врачами.

Причиной такой большой разницы в оценках является то, что врачи часто недобросовестно составляют заключение, отвечая на вопрос, вызвана ли смерть действием лекарств.

Внезапная смерть знаменитого певца Майкла Джексона — это ярчайшее подтверждение убийственного влияния на организм различных медицинских препаратов. Не менее ярким примером гибели в расцвете творческих сил является загадочная смерть известнейшей американской актрисы Мэрилин Монро и ряда других звезд мировой сцены. Но если их трагическую кончину можно объяснить неумеренным приемом транквилизаторов и различных наркотиков, звездной болезнью, неустойчивой нервной системой и элементарной распущенностью, то большинство рядовых пациентов большинства медицинских клиник страдают от бесконтрольного приема лекарств, а вовсе не от пресыщенности деньгами и славой.

Увы, если пациент болен смертельным недугом и получает лекарственное лечение, то врачи укажут в качестве причины его смерти именно болезнь, хотя он мог бы дольше оставаться в живых, если бы не принимал препараты. По самым скромным оценкам специалистов, 5 % людей находятся в больницах США и Великобритании из-за побочных действий лекарств. По другим осторожным оценкам, такое лечение стоит 3 миллиарда долларов.

Еще одним классом сильнодействующих лекарств, использование которых в экстремальных ситуациях сменилось повседневным употреблением, являются, по мнению доктора Мендельсона, стероиды.

Они имитируют работу надпочечников — самых мощных регуляторов процесса обмена веществ. Гормоны, выделяемые надпочечниками, прямо или косвенно влияют практически на каждый орган — так же как и их синтетические заменители, которые выписывает врач. Давным-давно стероиды назначались только в случае острой недостаточности надпочечников, расстройства гипофиза, а также при опасных для жизни состояниях — волчанке, язвенном колите, проказе, лейкемии и лимфоме. В наши дни стероиды выписываются при таких банальных проблемах, как солнечные ожоги, мононуклеоз, прыщи и разнообразные сыпи, причем зачастую ставится неверный диагноз.

Полный список предосторожностей и побочных реакций на преднизон — две колонки мелким шрифтом в «Настольном справочнике врача». Среди побочных реакций там перечислены следующие: повышенное давление, снижение мышечного тонуса, язва желудка и двенадцатиперстной кишки с возможным прободением и кровотечением, замедление заживания ран, повышенное потоотделение, конвульсии, головокружение, нарушения менструального цикла, замедление роста у детей, проявления латентного диабета, психические нарушения, глаукома. Разве стоит рисковать получить одно из этих несчастий в обмен на избавление от незначительной сыпи? Очевидно, некоторые врачи считают, что стоит.

Например, женщина из Атланты писала мне, что у ее двадцатилетней дочери еще ни разу не было месячных. Когда девочке было 11 лет, у нее на ступнях появилась сыпь. Дерматолог выписал преднизон, и девочка принимала его в течение 3 лет. «Можно ли теперь чем-нибудь помочь моей дочери? — спрашивала меня эта женщина. — Если бы только тот дерматолог предупредил нас, что назначенное им лекарство так повлияет на репродуктивную систему нашей девочки, мы бы лучше оставили сыпь в покое!»

Девушка из Огайо пишет, что ей были выписаны преднизон и кеналог против отравления сумахом. «У меня появились страшные головные боли, мышечные судороги, набухла грудь, 25 дней продолжалось кровотечение». Ее гинеколог сказал, что кровотечение было вызвано лекарствами, которые она принимала, и теперь ей предстояло выскабливание матки.

Несколько лет назад Чикагскому университету был нанесен удар в виде группового иска на 77 миллионов долларов, предъявленного от имени более чем тысячи женщин, которые стали невольными участницами эксперимента с использованием синтетического гормона DES (диэтилстилбестрола), проведенного этим университетом около 25 лет назад. В 1971 году доктор Артур Хербст, перешедший в Гарвардскую медицинскую школу, первым объявил о том, что у пугающе большого числа девочек, родившихся от матерей, принимавших DES, развился рак влагалища. Позднее мы узнали, что иу их сыновей отмечалось чрезвычайно высокое количество аномалий развития половых органов. Да и среди самих этих женщин многие умирали от рака.

Доктор Хербст сам зарегистрировал 300 случаев рака влагалища или шейки матки у дочерей женщин, которых лечили при помощи DES. А ведь DES — это только один из половых гормонов, назначаемых женщинам любого возраста. Десятки миллионов женщин принимают половые гормоны в качестве контрацептивов, а также эстрогены в период менопаузы. DES до сих пор используется как абортивный контрацептив и как средство для прекращения лактации.

В 1975 году Управление контроля продуктов и лекарств разослало врачам бюллетень, рекомендующий переводить всех женщин после 40 лет на прием негормональных контрацептивов. В 1977 году это же Управление потребовало выпустить брошюру, в которой подчеркивалась бы колоссальная вероятность сердечно-сосудистых заболеваний у женщин старше 40 лет, использующих гормональную контрацепцию. Подавляющее большинство женщин, пользующихся гормональными контрацептивами, — моложе сорока. И они рискуют не меньше, причем у них могут не только возникнуть проблемы с сердечно-сосудистой системой, но и появиться опухоли печени, головные боли, депрессия и рак.

Если прием гормональных контрацептивов после 40 лет увеличивает вероятность умереть от сердечного приступа в 5 раз, то прием их в период от 30 до 40 лет — в 3 раза. Женщины, применяющие гормональную контрацепцию, рискуют получить гипертонию в 6 раз чаще, чем те, кто ее не использует. Вероятность инсульта возрастает в 4 раза, а вероятность тромбоэмболии — в 6 раз.

Врачи обеспечивают гормональными контрацептивами обширный рынок сбыта, объясняя женщинам, что применять эти средства безопаснее, чем забеременеть. Конечно, такой аргумент противоречит как логике, так и науке в целом. Прежде всего, опасные побочные эффекты гормональных контрацептивов только начинают проявляться. Эти эффекты вызваны вмешательством искусственно созданных веществ в естественные процессы организма. Беременность — это, между прочим, естественный процесс, к которому организм готов, если только в нем нет каких-либо патологий. Принимать гормоны — значит внедрять в организм болезнь. Когда такие женщины беременеют, на них влияют отрицательные факторы, которые с самой беременностью никак не связаны.

К миллионам женщин, принимающим гормоны в качестве контрацептивов, добавляются миллионы женщин, принимающих эстрогены во время менопаузы. Эти лекарства оказались настолько тесно связаны с причинами возникновения болезней желчного пузыря и рака матки, что Управление контроля продуктов и лекарств было вынуждено напечатать предупреждение для врачей и пациентов. Предупреждение осталось почти незамеченным. Вместо того чтобы ограничить применение этих лекарств редкими случаями, когда необходимо устранить самые тяжелые симптомы, врачи используют их в повседневной практике, даже для профилактики самых незначительных проблем с менопаузой. Эстрогенотерапия проводится для сохранения молодости, для косметических целей, для устранения депрессии, а также для профилактики сердечно-сосудистых заболеваний — то есть в тех целях, которые, как было доказано, этим путем недостижимы. Эстрогены также используются для предотвращения деминерализации костей у женщин старшего возраста. Физкультура и специальная диета тоже могут предотвратить деминерализацию, и это не вызывает рак.

Так стоит ли прибегать к гормонозаместительной терапии, если цена может быть столь велика, а последствия — непредсказуемы? Многие женщины среднего возраста сами должны решать — принимать им эстрогены по назначению врача или нет.

Артрит, радикулит, остеохондроз, артроз — эти и другие заболевания опорно-двигательного аппарата приносят не только невыносимую боль, но обрекают человека на моральные страдания. Помню тот ужас, который я испытала, пережив однажды серьезный приступ остеохондроза, от своей неспособности самостоятельно дойти до туалета. Да что там туалет — любая попытка изменить как-то положение тела приводила к такой острой боли, что с тех пор я не представляю, как люди обходятся в таких случаях без посторонней помощи.

Тогда роль сиделки взял на себя мой заботливый супруг. У всех ли есть близкие, которые готовы забросить работу и помогать родственникам, когда они полностью беспомощны? В тот момент ради снятия боли я готова была принимать любые препараты, предложенные мне знакомыми, уже побывавшими в такой же ситуации, — до врача я была просто не в состоянии добраться первые 7 дней. Когда я все же попала на прием к неврологу в районной поликлинике, он, мельком взглянув на меня, предположил банальный остеохондроз и предложил платные сеансы мануальной терапии, которые сам этот врач и проводил вне поликлиники. Естественно, я согласилась и добросовестно прошла 10 сеансов массажа. За мой счет мне также сделали рентген спины (иначе нужно было бы полтора месяца ждать в очереди) и остеоденситометрию.

На мой взгляд, мне все-таки повезло: врач не стал назначать новокаиновую блокаду и выписывать сильнодействующие препараты. Удачей своей я считаю и то, что по совету знакомой медсестры, у которой были похожие проблемы, я нашла хорошего массажиста, которого теперь регулярно посещаю, как и спортивный центр. Теперь я знаю, что при первых болезненных симптомах могу прийти на сеанс к специалисту по массажу, которому доверяю. Кстати, он является категорическим противником лекарственных способов лечения проблем с опорно-двигательным аппаратом. Но что делать тем, кто не может регулярно оплачивать услуги хорошего массажиста, кому нужно как можно быстрее вернуться в работоспособное состояние?

Изготовление и продажа всевозможных лекарств и мазей от болей в спине и суставах — одна из доходных статей современной медицины. Врачи-невропатологи, ревматологи и неврологи ежедневно выписывают тонны рецептов не только на старые, но и на новые лекарства, не дожидаясь подчас информации о побочных эффектах.

Профессор Мендельсон считает:

Лечение с помощью неограниченного назначения противоартритных лекарств ничего не подозревающим пациентам действует на организм много хуже, чем сама болезнь. В течение последних нескольких лет мы наблюдаем в медицинских журналах поток рекламных публикаций, прославляющих появление таких противоартритных лекарств, как бутазолидин алка, мотрин, индоцин, напрозин, налфон, толектин и других. Фармацевтические компании не пожалели времени и денег для продвижения своего метода «лечения» артрита на рынок. Рецепты выписываются миллионами. И всего за несколько лет у этого нового класса лекарств зарегистрировано столько побочных эффектов, что они могут тягаться с антибиотиками и гормонами по степени своей опасности для здоровья общества.

Можно лишиться здоровья, просто прочитав информацию производителя на упаковке бутазолидина алка и подумав, что же в самом деле выписывает вам врач: «Это сильнодействующее лекарство; злоупотребление им может привести к серьезным последствиям. Были зарегистрированы случаи лейкемии при длительном, а также кратковременном, применении лекарства. Большинство пациентов были старше 40 лет». Если вы прочитаете, что написано дальше, то обнаружите, что ваш врач подверг вас возможности возникновения еще 92 побочных эффектов, включая головные боли, головокружение, кому, гипертонию, кровоизлияния в сетчатке и гепатит. Производитель предупреждает далее: «Необходимо подробно инструктировать и наблюдать каждого пациента, особенно старше 40 лет, у которого отмечается повышенная чувствительность к препарату. Используйте наименьшие возможные дозы».

Прочитав все это, вы должны задать себе вопрос: почему фармацевтическая компания пытается продать такое? Какой врач даст эту отраву своему пациенту? Кто захочет добровольно принимать такое лекарство? Доктор Мендельсон пишет:

Но можете не удивляться: бутазолидин алка приносит миллионы долларов своему производителю. Врачи могут знать, а могут и не знать о пагубных побочных эффектах, хотя производитель предупреждает, что специалист обязан принять во внимание непредсказуемые результаты и возможность смерти. Врачам, может быть, просто все равно. После испытания одного из противоартритных препаратов — напрозина — возникла парадоксальная ситуация. Несмотря на то что Управление контроля продуктов и лекарств обнаружило, что фирма «Синтэкс», производитель этого препарата, фальсифицировала отчеты, где фиксировались случаи опухолей и смертей подопытных животных во время тестирования лекарства, правительство не смогло быстро изъять препарат из продажи из-за долгих и нудных процедур.