Медленное угасание

Глава пятая

— Так что мы имеем? — спросил Джек.

Они вернулись в Хаб. Был четверг, время ближе к вечеру, и он созвал военный совет, оторвав всех от их занятий. В случае Гвен это был опрос родственников погибшего мальчика, Крэйга Сазерленда: удручающий процесс, сочетающий одну часть горя с четырьмя частями подозрения, что стало угнетающе привычным для неё во время работы в полиции и она надеялась избежать этого, присоединившись к Торчвуду. Но не тут-то было.

Джек стоял во главе стола в зале заседаний, жидкокристаллический экран у него за спиной демонстрировал вращающийся логотип Торчвуда, обеспечивая ему драматический фон: всё постоянно менялось и в то же время оставалось неизменным, перемещалось и оставалось на месте.

— Ну, — сказала Тошико и посмотрела на остальных. — Я могу начать. — Она сидела, забросив ногу на ногу и аккуратно сложив руки перед собой. — Я исследовала инопланетное устройство и поняла, что это такое. Или, по крайней мере, я определила часть его функций.

— Сдаюсь, — сказал Джек. — Что это?

— Я пока не закончила тесты, но считаю, что это эмоциональный усилитель. Он может обнаруживать эмоции на некотором расстоянии и усиливать их на месте или обнаруживать их поблизости и усиливать в точке, находящейся на отдалении. — Увидев озадаченные лица товарищей по команде, она продолжила: — Это работает так же, как громкоговоритель, к примеру. Он улавливает тихие звуки и усиливает их, чтобы люди, находящиеся далеко, могли их слышать.

— Или направленный микрофон, — добавил Оуэн. — Он улавливает тихие звуки на расстоянии и усиливает их, чтобы вы могли их подслушивать. — Он огляделся по сторонам.

— Конечно, не то чтобы я испытывал это вне Торчвуда. Это нехорошо. Особенно в три часа ночи, когда ты думаешь, что девушка на другой стороне улицы трахается со своим бойфрендом. Это очень нехорошо.

— Если отвлечься от того, как оригинально Оуэн понимает нормы морали, — сказал Джек, — кто может предположить, для чего предназначено это устройство?

Оуэн взволнованно заметил:

— Я могу придумать прямо сейчас. Могут существовать инопланетные расы, которые общаются между собой с помощью какой-то эмпатии с малым радиусом действия. Когда они стали более продвинутыми в технологическом плане, они могли придумать то, что позволило им общаться на больших расстояниях; то, что позволило их друзьям узнать, как они себя чувствуют на другом конце долины, или что-нибудь ещё. Это как эмоциональный мобильный телефон.

— Это теория, — ответил Джек. — Тош, что нам известно о строении прибора?

— Он маленького размера и сделан с большим мастерством и тщательностью. Это скорее похоже на предмет искусства, чем продукт массового производства. Из этого я бы сделала вывод, что цивилизация, которая создала это, уделяет большое внимание искусству и ремесленникам. Внутренняя структура имеет две цели: она не только производит эффект эмоционального усиления, но и содержит изображение в своей структуре. Я считаю, что это может быть портрет владельца устройства или его создателя.

— Зачем это? — спросила Гвен. — Билл Гейтс не помещает свою фотографию в каждый компьютер, который продаёт.

— Разве нет? — мрачно поинтересовался Оуэн. — А что, кто-нибудь присматривался достаточно внимательно?

— Я всё ещё пытаюсь разобраться в предназначении изображения, — ответила Тошико. — Но я буду стараться.

— Нам известно, когда это устройство оказалось в Кардиффе? — спросил Джек. — Или на Земле, если есть разница.

Тошико покачала головой.

— Внешний вид прибора совпадает с теми, которые хранятся у нас в архиве, — сказала она. — Полагаю, они прибыли приблизительно в одно и то же время, но я не проводила более подробных исследований.

— В связи с чем возникает вопрос: у нас есть все устройства, или чего-нибудь не хватает? — заметил Джек.

— На схеме есть символы, — ответила Тошико. — Это могут быть серийные номера. Я пытаюсь определить, нельзя ли по ним сказать, сколько разных устройств существует, или это просто инопланетный эквивалент штрих-кодов, которые сканируются в точках продаж. Возможно, это цена.

— Хорошо, — продолжал Джек. — У нас есть прибор, и мы знаем, что он делает. Знаем ли мы, где его последний владелец, его покойный владелец, его взял?

— Моя очередь, — сказала Гвен. — Мы определили владельца по видеозаписи из ночного клуба. Это был парень по имени Крэйг Сазерленд. Он был студентом Университета Кардиффа. Я беседовала с некоторыми из его друзей. Он проводил много времени в магазинах подержанных вещей, выискивая старые электроприборы и вытаскивая из них лампы, транзисторы и другие детали. Возможно, он питал слабость к электронной музыке и думал, что сможет получать нужные звуки без цифровых инструментов – синтезаторов, компьютеров и так далее. Он создал свой собственный аналоговый клавишный инструмент, используя старые детали…

— Однако это увлекательно, — вставил Джек. — Время летит. И если бы вы когда-нибудь видели, как летит время, вы бы поняли, как неохота с ним возиться. Огромные существа, все волосатые, крылья размером с теннисную ракетку.

— Время несётся стрелой; курица несётся яйцами, — тихо вставил Оуэн. Гвен нахмурилась и отвела взгляд. Не потакай ему, подумала она.

— Я нашла в его комнате чек за то, что он купил в одном из этих магазинов, — быстро сказала она, пока Джек не начал орать на Оуэна. — Судя по описанию, это может быть инопланетное устройство. Это была часть какой-то партии товара. Мы с Тош вернёмся в магазин и посмотрим, есть ли там что-нибудь ещё, но мне кажется, что это скорее совпадение, чем что-то более зловещее.

Джек кивнул.

— Договорились. Хорошо сработано. Только не забудьте, это устройство стало причиной пяти смертей. Оно опасно. Мы уже знаем, что случилось в ночном клубе?

— Опять я, — сказала Гвен. — Просмотрев видеозапись из клуба, я считаю, что Крэйг продемонстрировал устройство своим друзьям. Если ты спросишь моего мнения – что ты уже сделал – у меня есть хорошее предположение. Он догадался, как действует устройство, и использовал его, чтобы заигрывать с девушками: выяснял, кто из них одинок, кто – уязвим, а кто хочет секса, и всё такое. Они даже могли попытаться спроецировать свои собственные похотливые чувства по всему помещению в надежде, что это повлияет на девушек, которых они избрали своей целью.

— Это как камертон вызывает ответные вибрации в винном бокале, — кивнула Тошико.

Оуэн вдруг оживился.

— Я мог бы воспользоваться одной из этих штук.

— У тебя уже есть одна такая, — сказал Джек. — Она называется «здравый смысл». Ты задаёшь себе вопрос: «Хочет ли она потрахаться?» А твой здравый смысл встревает с ответом: «Нет, конечно, не хочет. Я небритый и убогий. Она скорее воткнёт себе в глаза вязальные спицы».

— Давайте продолжим, пока вы не поубивали друг друга, — продолжала Гвен. — Видеозаписи неоднозначны, но мне кажется, что кто-то пересёк область излучения: какие-то местные парни хотели подраться. Эксперименты Тош предполагают, что у устройства достаточно широкий луч воздействия. Их агрессия усилилась локально. Крэйг и его приятель, Рик Деннис, вдруг завелись. Возможно, эмоции даже вернулись обратно к местным парням, которые разозлились ещё больше. Всё это просто вышло из-под контроля. Кто-то что-то сказал, кто-то кого-то ударил, и тут же появились ножи и разбитые пивные бутылки. Может быть, они даже не понимали, что делают.

— Положительная обратная связь, — сказала Тошико. — Возможно, у этого прибора предусмотрен некий ограничитель, сделанный в целях безопасности, чтобы предотвратить такую нестабильную ситуацию, но они просто недостаточно хорошо разобрались в устройстве, чтобы его активировать.

— В общем, — заключил Джек, — бушующие гормоны усугубились плохим пониманием инопланетного устройства. Если бы мне давали никель[27] каждый раз, когда это случается где-то здесь… — Он вздохнул. — Ладно. Когда Тошико завершит свои исследования и когда Тошико и Гвен сходят в тот магазин подержанных вещей поискать другие приборы, мы запишем всё это и сдадим в архив. Дело закрыто. Все хорошо сработали. Теперь, что касается другой проблемы – мёртвого долгоносика? Оуэн?

— Я закончил удалённое вскрытие на основе тщательного изучения фотографий, — сказал Оуэн, выпрямляясь. — Существо умерло от кровопотери – оно просто истекло кровью. Почти наверняка из-за ран на его лице и шее. Кто-то или что-то отгрызло у него куски плоти, как до, так и после его смерти. Что-то быстрое и сильное.

— Другая инопланетная форма жизни? — спросила Гвен. — Какая-то разновидность сверххищника[28]?

— Не уверен, — ответил Оуэн. — Я сделал несколько слепков следов зубов на основе экстраполяции того, что видно на фотографиях. Вы ожидали, что это будет сверххищник, в первую очередь инопланетный, с большими, острыми зубами, которыми он мог бы разорвать плоть. То, что получил я, выглядит невероятно похожим на человеческие зубы. Малые резцы.

— Человеческие зубы? — Тошико была шокирована. — Ты хочешь сказать, что человек убил долгоносика голыми руками?

— Голыми зубами, — поправил Оуэн. — Похоже на то.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь из нас мог бы в одиночку справиться с долгоносиком, — сказала Гвен. — Нужно искать банду, которая держала его, пока один из них пировал? Или он был ранен или болен?

— Я не думаю, что долгоносики болеют, — сказал Оуэн. — У них поразительная физиология. Они могут переварить всё, что угодно, а их иммунная система странным образом является расширением их пищеварительной системы на оставшуюся часть тела. Всё, что проникает под их плотную кожу – бактерии, вирусы, пули, ножи, дубинки – всё, что угодно – переваривается. Мгновенно.

— Что не даёт ответа на вопрос, — мрачно заметил Джек, — что убило и съело данного конкретного долгоносика? Если существует что-то более грубое и жестокое, даже если это человек – особенно если это человек – мы должны знать об этом. — Он повернулся к Тошико. — Когда мы нашли тело, ты сказала, что долгоносик, которого мы держим здесь, в Хабе, откуда-то знал, что один из его сородичей умер. Ты действительно считаешь, что это возможно?

Тошико пожала плечами.

— Мы с Оуэном были здесь прошлой ночью, и долгоносик в камере начал свистеть.

Это всё, что нам известно.

— Они никогда раньше не свистели, — сказал Джек. — Во всяком случае, я не слышал.

— Это было странно, — Оуэна передёрнуло. — Очень печально.

— Остерегайся приписывать инопланетянам человеческие чувства, — сказал Джек. — Это классическая ошибка. Они не думают так, как мы, они не чувствуют так, как мы, и не реагируют так, как мы. Трудно понять даже то, о чём думает кошка, не говоря уж о существах с других планет. Очеловечивай на свой страх и риск.

— Это должно стать нашим девизом, — заявил Оуэн. — Я сделаю несколько футболок.

— Это были беспокойные двадцать четыре часа, — продолжал Джек, как будто Оуэн ничего не сказал. — Насколько я вижу, мы покончили с инопланетным устройством, поэтому мы можем сосредоточиться на мёртвом долгоносике. Поскольку вскрытие закончено, у нас нет никакого очевидного плана действий, мы можем только следить за ситуацией и вмешаться, если нам покажется, что что-то происходит. Есть опасность, что тот, кто съел долгоносика, на этом не остановится. Сомневаюсь, что долгоносик достаточно хорош на вкус, чтобы заставить гурмана возвращаться к нему снова и снова. Кошмарный сценарий – если этому хищнику, кем бы он ни был, понравится вкус человеческой плоти, и он решит начать охотиться на людей в городе – не забывайте, их очень много. Так вот – я предлагаю вам всем немного отдохнуть перед тем, как у нас появится новая работа. Идите домой, ложитесь спать и готовьтесь к новой схватке.

— Доктор Скотус, к вам Рис Уильямс.

Рис улыбнулся тоненькой, как тростинка, секретарше, когда она жестом предложила ему войти в кабинет, размышляя, в какой части шкалы от приятной пухлости до патологического ожирения она мысленно поместила его. Она улыбнулась в ответ. Несомненно, это означало, что он зашёл не слишком далеко. По сравнению с другими людьми, которых она видела.

Она была хорошей рекламой для «Клиники Скотуса» – стройная и элегантная, с блестящими светлыми волосами. Рис мимоходом улыбнулся ей, и она ответила профессиональной улыбкой.

— Мистер Уильямс, — голос был глубоким и уверенным и казался очень доброжелательным. — Могу я предложить вам стакан воды? Боюсь, я никогда не предлагаю чай или кофе – токсины, которые они содержат, накапливаются в системе, блокируя нормальные питательные каналы и предотвращая расщепление жиров.

— Ладно, — сказал Рис, когда дверь за ним закрылась. Он задумался, что сказал бы доктор Скотус о восьми пинтах ирландского стаута «Murphy’s»[29], и решил, что не хочет этого знать.

Доктор Скотус был высоким и обнадёживающе стройным. На нём был чёрный костюм с высоким круглым воротником (Рису всегда хотелось, чтобы он мог позволить себе носить такие) и настолько белая рубашка без всяких складок, словно он надел её всего несколько секунд назад. У него были светлые волосы, зачёсанные назад, но несколько прядей выбились из причёски и свисали надо лбом. Рису показалось, что ему около сорока, но в пышущем здоровьем лице доктора было что-то такое, что заставило Риса задуматься, не был ли он на самом деле намного старше.

— Я ничего не буду, спасибо, — сказал Рис, протягивая руку Скотусу. — Но спасибо, что приняли меня так быстро.

— Это не проблема. — Рука Скотуса была тёплой, даже горячей, но сухой. — Присаживайтесь, пожалуйста, мистер Уильямс. — Он обошёл вокруг стола, массивной каменной плиты поверх впечатляюще обработанного куска древесины. Кроме ноутбука и фотографии в рамочке, повёрнутой обратной стороной к Рису, на столе ничего не было. Сквозь широкое окно позади стола виднелось ярко-голубое небо. — Пятнадцать лет исследований позволили мне разработать абсолютно естественный процесс, который работает над телом, открывая пищевые каналы и позволяет токсинам испаряться вместе с жиром.

— Звучит замечательно, — сказал Рис, глядя на стоящий перед столом стул. Если это, конечно, был стул. У него не было спинки, и больше всего он походил на верхушку сосны с мягким сиденьем и тем, что могло служить опорой для колен. Рис осторожно уселся на стул. Опора для колен приняла на себя вес его тела, не давая ему соскользнуть с сиденья. Это оказалось удивительно удобно.

— Между прочим, откуда вы узнали о «Клинике Скотуса»?

— Мне вас рекомендовал мой… друг.

— Как зовут вашего друга?

— Люси Собел.

Пальцы Скотуса затанцевали над клавиатурой ноутбука. Он посмотрел на экран и кивнул.

— А, да. Люси Собел. Наше лечение очень хорошо подействовало на неё. Очень хорошо. Полагаю, вы видели её после этого?

— Да. — Рис покачал головой. — Это почти невероятно. Она была такой… крупной. Очень крупной. А теперь она…

— Здорова, — сказал Скотус. — И теперь, возможно, она будет жить на десять или пятнадцать лет дольше, чем могла бы до того, как обратилась к нам. И это будут хорошие годы. Годы подвижности и ясного мышления. Всё это взаимосвязано, мистер Уильямс: сердечные заболевания, рак, старение – всё это результаты того, что тело засоряется жирами и токсинами. Это то, что человек не может использовать, но вынужден носить при себе, как рюкзак с камнями. Моя работа состоит в том, чтобы снять этот рюкзак с вашей спины и выбросить эти камни.

— Не беспокойтесь из-за коммерческих целей, — сказал Рис. — Я уже решил. Именно поэтому я здесь.

Скотус бросил взгляд на тело Риса.

— Откровенно говоря, вы не в таком плохом состоянии, как многие другие люди, которых я вижу. У вас может быть два или три стоуна[30] лишнего веса. Регулярные занятия в спортзале могли бы вам помочь. И это было бы дешевле.

— Значительно дешевле, — согласился Рис, отводя взгляд. — Но это не так просто. Я думал о том, чтобы ходить в тренажёрный зал, но у меня действительно нет времени. Чтобы делать это регулярно. И…

— И вы стесняетесь, — сказал Скотус. — Я понимаю, мистер Уильямс. И я могу помочь вам. Полагаю, вы прошли стандартное предварительное обследование, прежде чем вас пригласили ко мне на приём?

Рис вздрогнул при воспоминании о предыдущем часе или около того. В него втыкали иголки, взвешивали, измеряли. Проверяли количество лишнего жира на его талии с помощью большого штангенциркуля. Заставляли держать, толкать и тащить разные вещи, чтобы проверить его мышечную массу. Ему пришлось дышать в трубку, чтобы узнать, каков объём его лёгких. И всё это делали профессиональные молодые мужчины и женщины, которые даже не смотрели на него во время разговора.

— О, да, — сказал он. — Я прошёл обследование.

— Хорошо. Очень важно исследовать ваши физические признаки перед началом процесса. — Он немного переместил мышь, глядя на экран монитора, и несколько раз щёлкнул кнопкой. — Позвольте мне просто взглянуть на результаты. Индекс массы тела… вес… рост… объём лёгких… О Боже мой. — Он бросил быстрый взгляд на Риса. В солнечном свете, льющемся через окно за его спиной, его светлые волосы засияли, словно нимб. Казалось, что волосы мягко развеваются на ветру, хотя окно было закрыто. Скотус полез под стол. Рис услышал звук открывающегося ящика. — Хорошие новости – судя по вашему физическому состоянию, вы будете хорошо реагировать на лечение. Вы ещё не слишком далеко ушли по неправильному пути, и вы заметите, что лишний вес уйдёт быстро и без побочных эффектов. — Его рука вновь появилась над поверхностью стола, держа маленький блистер. Скотус придвинул упаковку ближе к Рису. Внутри было две таблетки, каждая размером с большую монету. Одна из таблеток была жёлтой; вторая – фиолетовой. На жёлтой таблетке было напечатано слово «Старт». На фиолетовой – слово «Стоп».

— А инструкция есть? — спросил Рис. Скотус засмеялся.

— По крайней мере, вы сохранили своё чувство юмора, — сказал он. — Я ценю это. Сквозь эту дверь проходит слишком много людей, потерявших надежду. Они сидят здесь, серые и унылые, умоляя меня помочь им. В вас же ещё есть искра. — Он жестом указал на упаковку с таблетками. — Когда вы хотите начать терять вес, вы принимаете одну таблетку, запив её водой, и процесс начинается. Когда вы достигаете той формы, которую находите наиболее эстетически привлекательной, вы принимаете вторую таблетку, и процесс останавливается. Это действительно очень просто. Вам не придётся избегать употребления чего-либо, например, алкоголя или наркотиков, но я посоветовал бы изменить кое-что в вашей диете, если вы хотите, чтобы ваш вес не начал увеличиваться после приёма второй таблетки. Мой секретарь предоставит вам материалы по диете, когда вы будете уходить.

— Как это работает? — спросил Рис. — Полагаю, это… какие-то стероиды?

Доктор Скотус покачал головой, и Рис снова поразился тому, как тонкие пряди волос на его голове напоминают нимб.

— А, боюсь, это коммерческая тайна. «Клиника Скотуса» должна защищать свои права на интеллектуальную собственность в области нашего революционного метода лечения ожирения. Этот бизнес беспощаден, мистер Уильямс, и я не заинтересован в том, чтобы конкуренты на нас набросились. Достаточно сказать, что это комбинация сложных растительных эфиров и стеролов, полученных из редкой разновидности орхидеи, которую я обнаружил в верховьях реки Замбези. Эта орхидея пока не классифицирована наукой.

— Вы исследователь?

Скотус протянул руку к фотографии в рамке на его столе и повернул её так, чтобы Рис мог её видеть.

— Когда-то был, — сказал он.

На фотографии был изображён молодой человек с длинными светлыми волосами, в лёгкой куртке и брюках цвета хаки. Он щурился, словно глядя на солнце, и его лицо блестело от пота. Фон за его спиной представлял собой мешанину разных оттенков зелёного цвета: листья, виноградные лозы, кустарники, взрыв растительной жизни.

Рису понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что мужчина на фотографии – Скотус. Он выглядел всего на несколько лет моложе, чем сейчас, но был как минимум в два раза толще: ткань его куртки и брюк была плотно натянута, удерживая тело внутри, а круглое лицо состояло из одних кривых линий: щёки, подбородок, лоб – всё это боролось за место на черепе.

— Моя миссия – делать людей стройными, — сказал Скотус. — И моя репутация – ваша гарантия. Вы видели, по вашей подруге Люси, что таблетки работают. — Он на мгновение запнулся. — Я не мог не заметить по её записям, что адрес мисс Собел, указанный в наших бумагах, неправильный. Вы не знаете, она никуда не переезжала в последнее время?

— Она переехала к своему приятелю, — ответил Рис. — Но, думаю, скоро она снова переедет. Это проблема?

— Нет, — Скотус успокаивающе улыбнулся. — Это обычный процесс наблюдения. Мы хотели убедиться, что она счастлива после того, как избавилась от лишнего веса. Знаете, мы даём гарантию возврата денег.

— Это полезная информация.

— У вас есть нынешний адрес мисс Собел?

— Я передам ей, чтобы она связалась с вами, — осторожно ответил Рис. Он решил, что лучше сначала посоветоваться с Люси, прежде чем давать кому-либо её адрес.

— Конечно, она ведь работает с вами, не так ли? Кстати, я забыл спросить. Где вы работаете?

Рис дал доктору Скотусу название и адрес транспортной компании, удивившись тому, что ему это далось не очень легко. Возможно, из-за того, с каким рвением и с какой полуулыбкой на лице Скотус вводил адрес в свой компьютер. Наконец доктор посмотрел на Риса.

— Спасибо, мистер Уильямс. Приятно было с вами познакомиться. Таблетки ваши – пожалуйста, не стесняйтесь звонить, если у вас возникнут какие-либо вопросы или вам потребуется совет. Рассчитаться можете у секретаря: мы принимаем все основные виды кредитных или дебетовых карт. Оплата единоразовая – больше ничего доплачивать не понадобится. И, как я сказал, мы предлагаем гарантию возврата денег. Пока ею никто не воспользовался.

— Спасибо, что уделили мне время, — Рис протянул доктору Скотусу руку для рукопожатия.

Идя к двери, он всё время чувствовал на себе взгляд доктора Скотуса.

— Ладно, что это такое? — спросил Митч, взвешивая в руке инопланетный прибор.

— Это не пистолет, — ответила Гвен. — И это не связано с наркотиками. — Она сделала глоток капуччино. Они с Митчем сидели в маленьком итальянском кафе недалеко от полицейского участка. Перед Митчем стояла большая кружка кофе с молоком. Он несколько раз просил крепкий кофе с молоком, всё громче и громче, пока Гвен не перевела его заказ – venti latte, двойная порция. Мир менялся так, что людям вроде Митча становилось трудно не отставать.

— Я уже это понял, — сказал Митч. Его лицо без кустистых усов, которые он когда-то носил, до сих пор казалось Гвен голым. — Я спрашиваю – что это такое?

— Наша лучшая версия – что это какая-то разновидность игровой приставки, — спокойно соврала Гвен. — Мы думаем, что один из парней сам её собрал. Видишь, дизайн очень отличается от тех приставок, которые выпускают «Майкрософт», «Сони» или «Нинтендо». Возможно, драка началась из-за этого, но намного более вероятно, что всё-таки из-за девушки, или из-за наркотиков, или из-за чего-нибудь ещё.

Митч что-то проворчал, по-прежнему взвешивая в руке гладкий, цвета лаванды предмет.

— Тогда почему Торчвуд так хватается за эту штуку? — наконец спросил он.

— Мы думаем, что здесь может содержаться какое-то патентованное программное обеспечение. Мы должны проверить, что это за программы и кто их владелец.

— И это – то, чем занимается Торчвуд? — недоверчиво протянул Митч. — Расследованием краж объектов, охраняемых авторским правом?

— Это большая проблема, — уклончиво сказала Гвен. — В Кардиффе много нового программного обеспечения и интернет-компаний.

— Хорошо. Держи нас в курсе, дорогая. Видео из ночного клуба пригодилось?

— Немного, — ответила Гвен. — Я могла хорошо разглядеть устройство, но не то, что они с ним делали или что они говорили. Но всё это перемелется. Спасибо, что сделал для меня копию.

Митч выпил свой venti latte одним глотком.

— Тёплое молоко, — пожаловался он. — Теперь они всегда делают его с тёплым молоком. На вкус как что-то детское. Слушай, мне пора обратно на работу. У нас совещание. Не пропадай, если вдруг захочешь вернуться…

— Спасибо, Митч. Я ценю это.

Она наблюдала, как он проталкивается между тесно стоящими столиками. Он был её коллегой, и она ненавидела в чём-то его опережать.

Она снова обратила внимание на лежащий на столе прибор. Эмоциональный усилитель, как сказала Тошико. Что-то, что улавливает эмоции и усиливает их.

Ей с Рисом не повредило бы некоторое усиление. Теперь всё между ними казалось обыденным. Где та страсть, с которой всё начиналось? Когда они занимались любовью, это было удобно, мило, дружелюбно. Когда они ссорились, казалось, что у них больше нет никакой энергии.

Гвен протянула руку к устройству. Она должна была вернуть его в Хаб, пока Джек не обнаружил, что она его взяла. Конечно, у неё были на это основания, и Митч ничего не узнал ни об инопланетянах, ни о Торчвуде – но Джек не одобрял, когда сотрудники Торчвуда уносили из Хаба инопланетные устройства, не сообщив об этом.

И всё же…

Гвен задумалась, каково это может быть – заниматься любовью с этим устройством, усиливающим каждое чувство, каждую ласку. На что будет похож оргазм, если это устройство акцентирует каждый порыв чувств? Что оно сделало бы с ней? Что оно сделало бы с Рисом?

Могло бы это спасти их отношения?

Она сунула прибор в свою сумочку.

Она была уверена, что в ближайшие несколько часов Джек его не хватится.