Между нами молния (СИ)

Глава 14. Руслан

Ночью, я боюсь пошевелиться и потревожить мирно спящую на моем плече Майю. Федя, подскочивший отлить, несколько секунд соображает над тем, что видит, а потом сонно машет рукой и выходит. Холодный воздух, карабкается к лицу Мироновой. Я сдуваю прядь волос с ее лба, целую и прячу под уголком спальника. Мои пальцы мучительно сводит судорога, от желания, познакомиться с ее телом. Я осмотрительно скольжу ими по щеке с мелкими родинками, скатываюсь по пульсирующей артерии и подползаю к дремлющему соску под укороченной майкой. Заняв нужную позицию, обвожу указательным пальцем ореол и представляю, что он широкий, розовый и бархатный на вкус. Во рту песчаная буря, от миражей, всплывающих в голове. Майя немного выгибается, и я понимаю, что даже во сне, оказываю на нее влияние. В палатке становится шумно, потому-что вернулся Домин. Взгляд друга, привычно лукавый и я догадываюсь, что за мысли зарождаются в его пустой башке. Он укладывается и отворачивается, давая мне возможность продолжить путь к оголенному животу девушки. Адреналин подскакивает, обгоняя выброс эндорфинов, и я опираюсь на локоть, чтобы поцеловать девушку. Сначала она мычит, потом корчится, как младенец перед плачем, а после, впускает мой язык. Плевать, что у нас обоих отвратный привкус, я хочу насладиться ее губами. Левая рука тем временем, заставляет трусики Майи намокнуть. Твою мать, я буду в ней, когда бы то ни было! И обещаю, что сделаю всё, лишь бы она сорвала голос, выкрикивая мое имя.

- Руслан…- лепечет малышка. – Ты сумасшедший.

- Заткнись.

Я тверд в своих словах и ниже пояса, тоже непоколебим. Майя не может раздвинуть ножки, но мне и не надо, чтобы понять, как завожу ее и насколько она возбуждена. Давно научился различать, женские импульсы. Сейчас Майя целуется так, будто высасывает из меня жизнь, а значит, будь мы в кровати или хотя бы в тачке, повернула бы ко мне свой красивый зад и попросила войти. Но мы здесь, в чертовом лесном заточении и я постараюсь одними поцелуями поставить именное клеймо. Утром, глядя в зеркало, она подумает обо мне, Руслане Минагарове, и покроет блеском опухшие губы. А я? Я буду трезвым вдали от нее, и пьяным, находясь поблизости. Майя – мускатное вино из лучшего сорта винограда, которое я никогда не пил, предпочитая более крепкие напитки, что мгновенно затуманивают разум. Только рядом с ней, я хочу провалиться в сладкую, терпкую пропасть. Быть тем, кем являлся всегда – парнем с горячим сердцем, заслуживающим такую девушку, как Майя Миронова.

***

Духота в палатке, выдергивает меня из сна и сразу же, заключает в газовую камеру. Майя ушла. Она не подарила мне свою утреннюю улыбку. Не сказала «привет». Эта ночь, для нас двоих, как нереальный вымысел. Я накурился и предавался грезам с той, что никогда не станет моей? Нет, такого просто не может случиться!

- О, как дела? Как спалось? – улыбается Федя у противоположной стенки. На нем самодовольная маска, что не дает мне усомниться, Майя не видение.

- Нормально.

- Твоя подружка, сверкнула пятками около семи утра. Не загоняйся.

Я провожу руками по волосам и по лицу, втягивая аромат девчонки, что сохранился на пальцах. Черт подери, я почти на краю и влюбиться для меня, преступление. Фатальная ошибка.

- Все проснулись?

- Нет еще. – Жует слова друг, и я оставляю его, чтобы освежиться озерной водой.

- Если что, я на берегу.

Наверное, мне не стоило показывать придурку свои чувства, но во мне сталкиваются стихии. Огонь и лед, горечь и сладость, сон и явь. Я ни хрена не могу себя контролировать!

Я понимаю, что идея пройтись до озера, оказалась провальной, когда вижу Майю и Машу, сидящими на покрывале и любующимся малиновым солнцем. Миронова в буквальном смысле скукоживается и, смотря на меня, умоляет не двигаться с места. А ее подружка на подсознательном уровне просит составить компанию. Мой взгляд поверх их фигур, идеальное решение проблемы. Идеальное для всех, кроме меня. Секунду назад, я бы сгреб Майю в охапку и отнес в прохладную воду, согревая своим бесконечно частым сердцебиением. А теперь…

- Доброе утро, Руслан! – все-таки кричит Машка.

Я поднимаю руку и сразу же ухожу. В спину, получаю короткий грозовой взор и знаю, кому он принадлежит.

***

Вздохи облегчения разносятся повсюду ровно в полдень. Сева и Алена встречают нас с улыбками. Доктор Миронов, бросается к сестре и помогает с рюкзаком, что она не дала мне донести, ссылаясь на свою выносливость. Но я-то в курсе, что ей некомфортно находится со мной в радиусе одного метра. Глупые уловки. И не такие вершины, поддавались Руслану Минагарову.

***

Годом ранее. 30 октября. За день до моего дня рождения.

- Переставляй ноги, Бэлла, или Ксюха нас услышит.

- Да иду я, иду! – шипит моя подружка, переступая порог кухни. Из гостиной слышатся повышенные голоса, и я удерживаю Бэллу за талию, чтобы притормозить ее у самого входа. Маня проплывает по коридору, увешанному портретами предков, и мы различаем, как шуршат ее колготки от трения толстых ляжек. Бэллка хихикает, а я не обращаю внимания. Мне куда важнее, развернувшийся скандал за ближайшей белой дверью. Я прошу девчонку ждать в засаде, а сам мастерски пробираюсь ближе.

- Я тебе говорила, что пора ему сообщить!

- О чем? О том, что когда-то мы повели себя как родители из прошлого столетия и нашли ему подходящую партию?

- Боже, Альберт! Да что ты заладил про традиции. Ниночка, отличная девушка и понравится нашему сыну.

- Вот как ты всё выворачиваешь?

- Дорогой, мы говорим не о тебе. Будущее сына, зависит от того, какое решение он примет. Надо его немного подтолкнуть.

- Я не собираюсь, заставлять его встречаться с Ниной и уже тем более просить его, полюбить эту девушку, ради семьи! Всё, разговор окончен.

- Ну, знаешь, милый. Ведь мы с тобой поженились, благодаря родителям. Забыл?

- Тогда был другой случай.

- Какой?

Отец хватает рюмку со столика и мчится мимо меня в свой домашний кабинет. Я готов размозжить голову тому, кто придумывает идиотские уловки, чтоб соединить двух неподходящих людей. Нина Новикова, ботаничка и зануда всех зануд. Я видел ее пару раз на праздниках, типа отцовского юбилея и у меня не то, что член на нее не встал, даже волоски дыбом в трусах не поднялись.

- Ты долго? Обещал показать свою комнату и завис тут, – Бэлла присоединяется к моему наблюдению за мамой. – Очень красивая женщина. Тебе достались отличные гены.

- Закрой рот. Уходим.

Я беру рыжую сучку за руку и тащу наверх.

***

Вернигоров заканчивает унылую речь о походе и о том, какие мы все молодцы. Наташка, брюнетка с огромным бюстом, рассказывает соседкам по столу, что там была тьма насекомых. Я хмыкаю и толкаю Федьку, что доедает ужин и пялится на Машку.

- Парочка жуков и они уже ноют.

- Что? О каких грызунах ты говоришь? – он концентрируется на мне, и я улыбаюсь. Вид у него помятый и рассеянный.

- Бл*ть, ты помешался на Машке?

- Ага, также как ты на ее подружке. Тебе одному в походе повезло с компанией.

- Ни слова о Мироновой, понял? – я не шучу, и он быстро улавливает это.

- Я нем, как рыба, всегда.

- Сболтнешь кому-нибудь, и я прикончу тебя.

- Да молчу я! – друг вонзает вилку в котлету и встает на ноги именно в тот момент, когда также поступает Маша.

- Что собираешься делать? – спрашиваю я, но, кажется, объяснения излишни. Он намеревается извиниться перед ней. Знаю, потому, как он ведет себя последние дни – мало говорит, много размышляет и шатается по «Надежде», как неприкаянная душа. – Удачи.

- Спасибо.

Мне остается пустота по обеим сторонам скамейки. И в это мгновение, меня настигает головокружительная идея. Но для того чтобы провернуть всё, как в голливудском блокбастере, требуется помощь. Думаю, Петька с братом, сойдут для страховки. Они не блещут умом, но надежные как сталь.

***

С наступлением сумерек, я перепрыгиваю двухметровый забор и приземляюсь на пыльную землю. Петька и Гена, следят за обстановкой по ту сторону периметра. Так, машина Вернигорова, должна быть без сигнализации, вспоминаю я и перед тем, как вставить ключ в замок водительской двери, бью ногой по переднему колесу. Тишина. Громко, но спокойно произношу:

- Проваливайте парни, дальше я сам!

- Хорошей поездки. – Прилетает мне двухголосый ответ.

Я не имею понятия, что творю, но в глубине души, знаю, что поступаю верно.