Меховое дельце

Глава 2

Аллочка ждала меня у проходной.

Солидная фирма: у нее даже проходная имеется. С тетенькой-вахтером.

– Я заказала для вас пропуск. Доброе утро.

– Большое спасибо. Доброе утро, – в тон Серегиной ответила я.

– Сначала дела, – произнесла Аллочка загадочную фразу.

А потом – что?

Она подхватила меня под руку. Это что, так положено? Кажется, близкими подругами мы становиться не собирались. Подхватила и поволокла к себе. Буквально – поволокла, потому что я упиралась и пыталась выдернуть руку. Терпеть не могу такого бесцеремонного обращения с собственной персоной.

Как выяснилось, мадам Серегину ждали неотложные дела. Алла Викторовна выдала мне пропуск и сразу вся из себя стала такая деловая-деловая, такая в работе-в работе.

Мою особу она вежливо попросила немного подождать и без ее чуткого руководства в круиз по фирме не отправляться.

– Поскольку вы здесь у нас в первый раз…

Хорошо. Подожду.

Я поудобнее устроилась в шикарном мягком кресле и расслабилась. Разве что не задремала.

Вероятно, надо было бы мне воспротивиться и сделать по-своему, то есть, не дожидаясь Аллочки, начать бегать по этажам и с пристрастием допрашивать каждого, кто бы ни встретился. Но я повела себя весьма разумно. В конце концов, моя провожатая действительно была занята, и я старалась не мешать: все-таки на работе человек.

Когда же Аллочка освободилась и получила возможность сопровождать мою особу во время экскурсии по фирме «Горностай», она перво-наперво решила познакомить меня с «помощником и вообще правой рукой» Серегина – Вениамином Анатольевичем Каморным, и мы какими-то коридорами отправились к нему в кабинет.

– Простите, Алла Викторовна, у вашего мужа были враги?

– Нет. Врагов не было, – как-то растерянно ответила моя сопровождающая.

– Но бизнесмены просто не могут не иметь врагов или завистников. Леониду Павловичу никто не звонил, не угрожал?

Аллочка пожала хорошеньким плечиком:

– Да нет… По крайней мере, мне он об этом никогда не говорил. Может быть, просто щадил, боялся меня испугать, расстроить…

– А внезапных перемен в его настроении не замечали?

– Нет, конечно, нет! Да я сразу бы вам сообщила, еще вчера. И потом, если бы мужу угрожали, он не смог бы скрыть этого. Я, знаете, сразу чувствую, когда с ним что-нибудь не так.

– Что, например?

– Ну, усталость, плохое настроение…

– Леонид Павлович позвонил сразу же, как только прилетел? Как вам показалось, он не был расстроен?

– Нет. Муж был очень доволен, что вернулся раньше запланированного… Сказал, что меня ожидает сюрприз и что через час он будет дома. Но я его так и не дождалась…

Аллочка всхлипнула. Вынула из рукава блузки – прямо как в старые, добрые времена – кружевной платочек. Я молчала – нужно дать даме время взять себя в руки. Впрочем, она быстро пришла в себя.

– Алла Викторовна, – заговорила я, увидев это, – муж часто преподносил вам сюрпризы?

Серегина кивнула:

– Да. Он меня очень баловал. В тот день, вероятно, Леня имел в виду очередной подарок. Он всегда привозит что-нибудь из командировок.

– Понятно.

– Я теперь даже не представляю, как буду жить без него. Ах, я не смогу…

– Да подождите вы его хоронить! Может, все еще образуется. Может, ваш муж жив и здоров.

– А где же он тогда?

Хороший вопрос.

– Ну мало ли что случается в нашей жизни…

Аллочка даже остановилась, поняв мои слова по-своему.

– Леня никогда не изменял мне.

– Что вы, что вы, Алла Викторовна, я ничего такого и не имела в виду…

– А что вы имели в виду? Вам уже известно, где находится Леонид?

Если бы, моя дорогая.

– К сожалению, нет. Пока – нет. Однако мы дойдем когда-нибудь до Каморного?

– Да, через два коридора – налево. Его кабинет – ближайший к цеху.

Когда Серегина вызвалась быть моей «гидшей» в прогулках по предприятию, она знала, о чем говорит. Одна я в этих катакомбах непременно заблудилась бы.

– Вот. Это кабинет Каморного. Мне вас подождать или сами вернетесь?

Ой, не знаю.

– Вы очень заняты?

Аллочка усмехнулась и постучала в дверь с металлической табличкой.

– Можно, Вениамин Анатольевич?

Мы вошли.

Так себе дядечка – ничего особенного. На улице прошла бы и внимания не обратила. Но при виде красавицы-секретарши он как-то приосанился, глаза заблестели. Похоже, к женушке своего босса сей мужчина неровно дышит.

Расплылся в улыбке:

– Алла Викторовна!

– Здравствуйте, – чинно ответила моя сопровождающая.

Познакомила нас и ловко смылась, сославшись на дела. Поинтересовалась, правда:

– Вас встретить, Татьяна Александровна?

– Благодарю. В крайнем случае, Вениамин Анатольевич меня проводит. Правда? – повернулась я к Каморному.

Тот даже опешил от такой наглости. Бедненький, не нашел, что возразить.

Аллочка улыбнулась, кивнула и исчезла за дверью.

Каморный состряпал приветливую физиономию и предложил мне сесть. Сам устроился напротив.

– Чем обязан? – и даже рта раскрыть мне не дал: – Вы из газеты или из журнала?

– Я из дома.

– А-а… а то приходили тут недавно… Спрашивали про работу.

И принялся с энтузиазмом рассказывать о делах и планах на будущее. Причем слово «фирма» все время заменял местоимением «мы». Очень увлекательный получился монолог.

Я стоически выслушала сию белиберду от начала до конца. Не перебивая. Минут через сорок пять Каморный замолчал – вдохновение кончилось. И я получила наконец возможность вставить пару слов в его зажигательную речь.

– Извините, Вениамин Анатольевич, но вы меня, вероятно, с кем-то перепутали. Я частный детектив и приехала в вашу фирму…

При слове «детектив» у моего собеседника округлились глаза.

– …в связи с исчезновением Леонида Павловича Серегина.

Каморный побагровел и заерзал на стуле.

– А поскольку мне необходимо поговорить со всеми сотрудниками фирмы, я подумала: почему бы не начать с вас? Тем более что директора нет на месте.

Однако я изрядно напугала господина «помощника и вообще правую серегинскую руку», ибо он тотчас же поспешил извиниться и объяснить причину «своего, понимаете ли, странного поведения»:

– Оно, вероятно, вас несколько шокировало…

Ну, милый мой, мне и не с такими шокирующими вещами приходилось сталкиваться.

– Дело в том, что… В общем, я, собственно, не считал нужным скрывать от кого-либо… в том числе и от Аллы Викторовны, что желал бы быть на месте Серегина…

Ну, ясное дело! Товарищ Каморный – человек честолюбивый…

В общем, он, как и следовало ожидать, был о себе довольно высокого мнения и считал ниже своего достоинства «сидеть у Серегина в подчинении». После исчезновения шефа сотрудники стали косо смотреть на него, тем более что накануне своего приезда Серегин позвонил Каморному и сообщил, что договор уже подписан, все дела улажены и завтра он прилетает домой. Вот. Возвращается. А поскольку разговор этот состоялся вечером, ни директора, ни секретарши Аллочки, то есть Аллы Викторовны, на работе, естественно, уже не было, Вениамин Анатольевич все доклады решил отложить на потом, раз к обеду Серегин обещал прибыть в «Горностай» самолично. Утром он, конечно, доложил кому следует о разговоре с шефом, но, когда выяснилось, что Серегин исчез, Каморный попал под подозрение не только у сотрудников милиции, но и у своих собственных сослуживцев, так как только он один знал о приезде Леонида Павловича. Вот ведь беда какая.

В конечном итоге Каморный пожалел Серегина, потому как в душе не желал тому ничего плохого, и выразил надежду, что произошло какое-то недоразумение, что Леонид скоро отыщется и все будет хорошо.

Вот и все, что я узнала.

Гораздо интереснее было бы, если бы выяснилось, что Серегин случайно узнал о многолетней связи своей жены и Каморного. Могла бы тогда иметь место такая сцена: обуреваемый ревностью, Леонид Павлович в неистовстве хватает пистолет (а еще лучше – духовое ружье) и с воплем: «Убью его, ее и себя!» начинает с себя.

Но ничего подобного в действительности не было.