Мексиканская революция 1910-20

Организация частей

Полевые части во время революции были обычно стандартными: пехота была организована в батальоны или полки (термины являются синонимами в этом контексте); кавалерия в полки, роты и эскадроны; а артиллерия и пулеметы в секции, батареи, роты и полки.

С формированиями высокого уровня было сложнее: обычно несколько батальонов или кавалерийских полков формировались в бригаду. Для подразделений разного рода оружия применялся термин «колонна», это примерно европейская дивизия. Термин дивизия часто использовался неверно, как в случае «Северной дивизии» Вильи, которая была под его командованием, когда он был под командованием Уэрты. С развертыванием Division del Norte в армию в 40000 человек это обозначение больше уже не подходило. Численность подразделений очень сильно колебалась, часто бригада была равна батальону, а в некоторых случаях батальон имел 20 человек или около того.

Тактика

Мексиканская революция была в основном конфликтом малых перестрелок, прерывающихся осадами, исключениями были несколько больших подготовленных сражений, в основном ограниченных 1915.

Солдаты-конституционалисты занимают часть 3 мильных траншей в битве за Agua Prieta 2 ноября 1915. Они ожидают атаки вильистов; это фото позволяет предположить одну причину, по которой Вилья, с его любовью к фронтальным атакам кавалерии, проиграл эту битву, несмотря на численное превосходство над гарнизоном. Эти люди хорошо одеты в американскую форму цвета хаки и вооружены бывшими ранее на вооружении американской армии карабинами Krag-Jorgensen; ген. Calles был одним из лучших командиров конституционалистов и хорошо организовал оборону Agua Prieta. Вилья потерял много своих лучших людей в смелых, но бесплодных атаках; это была одна из его последних больших операций и через несколько месяцев его армия разделилась на небольшие партизанские группы. (ADEQ HA)

Пехота имела тенденцию воевать в открытых порядках «перестрелочных» формированиях, для уменьшения потерь при действиях против эффективной артиллерии, пулеметов и ружейного огня. Панчо Вилья, хотя и любил ночные атаки и использовал "les ruses de guerre" (военные хитрости), предпочитал общую фронтальную атаку. Он почти всегда атаковал сразу после начал боя и это чаще всего приносило ему успех в ранние годы войны. Нельзя сказать, что он был неспособен на фланговые атаки и обходы, но он не показал способностей в этом отношении. Эмилиано Сапата имел похожие проблемы; так как он начинал как партизанский командир, он должен был учиться, по мере того как шла война, как превратить своих последователей в армию, способную к наступательным сражениям.

Вкус к фронтальным атакам пришел из партизанской стратегии «ударил-и-убежал», которая использовалась для того, чтобы ошеломить слабые силы противника. Сапата, так же как и Вилья, узнавал больше о военном искусстве, по мере развития военных действий, хотя он никогда не был хорошим тактиком. Недостаток у Сапаты тяжелого вооружения и боеприпасов означал, что слишком часто он должен был полагаться на явный перевес в численности для достижения цели.

Федеральные и конституционалистские армии чаще действовали оборонительно против, настроенных более наступательно, сапатистов и вильистов. К счастью для конституционалистов, вильисты раз за разом посылали пехоту и кавалерию в самоубийственные атаки против хорошо окопавшегося противника. Даже когда конституционалисты наступали, они окапывались и ждали атаки, чем вынуждали гордого Вилью ее начать, хотя и к невыгоде для себя.

Генерал Обрегон, один из образованнейших мексиканских командиров, изучал газетные сообщения о новом типе войны, начавшейся на Западном фронте в Европе в августе 1914, а так же получил информацию от своего немецкого советника по артиллерии Максимилиана Клосса. От Клосса он узнал о тщетности кавалерийских атак против подготовившегося и окопавшегося противника, особенно если он вооружен многочисленными пулеметами. Обрегону повезло, так как когда американцы уходили из Веракруса в 1914 году они оставили 632 мотка колючей проволоки; этот дар небес попал в руки генерала Обрегона, готовившего свои оборонительные позиции перед решающими боями 1915. К несчастью для Вильи, который редко слушал чьи либо советы, он выбрал игнорирование реальностей этого нового способа ведения войны и настаивал на том, что было успешной тактикой раньше: посылка волны за волной кавалерии на врага. Это могло работать против деморализованный и насильно набранных федеральных солдат 1911-14; но солдаты Обрегона были более мотивированы и обычно более подготовлены чем предыдущие противники Вильи. В сражениях между вильистами и конституционалистами между мартом и августом 1915 эта самоубийственная тактика стоила Вилье около 50000 убитыми.

Кавалерия, которая составляла примерно 50 процентов мексиканских революционных армий, была, в основном, высокомобильной конной пехотой, хотя сабли очень часто носили для ближнего боя, пики совершенно отсутствовали в революционный период. Это удивительно, учитывая долгую историю использования этого оружия кавалерий в Мексике.

Сводка казней

Как и все гражданские войны, мексиканская революция показала большую жестокость всех сторон. Гражданское население больше страдало от пренебрежения его нуждами, с болезнями и голодом бывшими причинами большинства жертв среди обычных людей; армии, проходя через регион, свободно реквизировали продукты и собственность, грабежи и насилия не были ограничены никакой фракцией. Захваченные вражеские солдаты чаще казнились, чем нет и вид человека у стены лицом к расстрельной команде, кажется воплощением этой войны. Федеральные войска и Rurales всегда казнили любых захваченных повстанцев и если не сразу, то вскоре «при попытке к бегству». Революционеры отплачивали сполна, когда федеральные офицеры попадали в их руки, но часто щадили рядовых

Третья жертва из трех казненных расстрельной командой конституционалистов, встретила свой конец как многие мексиканцы во время революции, стоя у стены из необожженного кирпича. Публичные казни проводились над захваченными вражескими офицерами или известными преступниками и бандитами, когда необходимо было показать пример населению. (ADEQ HA)

Генерал Эмилио Кампа (впереди в центре), один из подчиненных командиров Паскуаля Ороско, позирует со своими пятью телохранителями. Они вооружены военными Маузерами и коммерческими Винчестерами. Кампа перешел к Уэрта вместе с Ороско и сражался за него против конституционалистов. Он стал известен за использование una maquina loca "сумасшедшей машины" — локомотива, наполненного взрывчаткой и посланного неуправляемым в занятый врагом город. После поражения Уэрты в 1914 Кампа начал мятеж против нового правительства на севере штата Чихуахуа в 1915. (ADEQ HA)

они считали солдат подневольными людьми и призывали их вступать в ряды революционеров.

Генерал Карранса ввел в действие декрет Бенито Хуареса от 1862, изданный во время французской оккупации Мексики, согласно которому любой, кто восстает против законного президента и его конституционной власти должен быть расстрелян. Из-за незаконного отстранения от власти правительства Мадеро генералом Уэрта, Карранса прокламировал, что любой захваченный федеральный солдат должен быть расстрелян.

Если существовала особенная вражда между лидерами этих двух фракций, то рядовые побежденные едва ли могли ожидать милости. Например, вильисты считали Колорадос Ороско отвратительными предателями и расстреливали всех пленных. Однажды Вилья расстрелял 60 пленных Колорадос, выстреливая по одной пуле в связку из трех человек, для экономии боеприпасов. Один из командиров Вильи, Родольфо Фиерро, как рассказывают, собственноручно расстрелял 300 Колорадос, останавливаясь только для того, чтобы помассировать указательный палец. Инес Чавес Гарсия, вероятно наиболее кровожадный персонаж, который вел свою собственную Чавистсткую партизанскую войну, перерезал горло 20 пленным под звуки граммофонной музыки, спрашивая каждого какую он выбирает последнюю музыку перед смертью.

Подчас печальный традиционный этикет предшествовал казням: жертвам предлагали завязать глаза, но обычно от этого отказывались; часто жертва должна была вывернуть свои карманы, чтобы деньги были поделены расстрельной командой, вероятно, чтобы быть уверенным, что они будут целится верно. В знак уважения к его рангу, генералам обычно разрешалось самим отдать приказ «Огонь». Во многих случаях, однако, пленных просто подтаскивали к стенке и бесцеремонно расстреливали.