Меня не колышет твое мнение

Пролог

Я никогда не забуду этой прекрасной картины. Она была так красива, что казалось, будто замирало сердце.

Этот день я хочу стереть из своей памяти, как никакой другой в своей жизни. Неспешно тянулся июль, температура поднималась так, что и выходить не хотелось. Асфальт плавился от жара солнца, как масло. А оно (солнце) будто купалось в улицах, играло в прятки, отражаясь в каждом стёклышке. Это показалось мне тогда таким невероятно красивым. Но солнце - это не та картина, которой я хотела бы любоваться. Оно всегда напоминало мне о какой-то невиданной радости, которой вовсе не было. Вот смотрю на небо и яркие лучи солнца и чувствую радость, начинаю улыбаться. Глупо верно? Огромный огненный шар, от которого так просто поднимается настроение.

Этот день, до определённых событий, был важен для меня. Мысли о предстоящем волновали меня, заставляли думать о хорошем... но всё пошло не так. Сейчас я стала задумываться о странных вещах, например, что люди с частичной амнезией - счастливчики. Я бы хотела забыть этот день навсегда.

Наверное, сейчас я по-настоящему разочаровалась в людях. Если бы не этот жаркий июльский денёк, я продолжала бы верить в настоящую дружбу и взаимную любовь - большую и светлую, которая вскоре посетила бы меня. Но, все это только с частицей 'бы', которая означает условное наклонение. И все это сопровождалось одним условием - если бы в свое время Станислав Александрович был мудрее и умнее, все сейчас могло бы сложиться иначе.

Но для того, чтобы меня понять, нужно вернуться в далекое прошлое. Когда двенадцать лет назад между моими родителями начался бракоразводный процесс, я об этом мало что знала - мне было всего семь лет. Родители меня не посвящали в тонкости этого дела, я вообще почти не понимала, что вокруг творилось, и почему все взрослые вдруг стали такими грустными? Мне хотелось сделать всех капельку счастливей, поэтому, когда я видела на маминых щеках слезы, я подходила к ней и пальцами раздвигала уголки губ - 'рисовала' улыбку.

Да, тогда я осталась жить со своей любимой мамой. В последствие, когда я повзрослела, я поняла, какая ситуация сложилась в моей семье, и кто стал этому причиной. Конечно, я осуждала своего отца, потому что считала, что он поступил совершенно по-глупому. Впрочем, на все мои претензии, Станислав Александрович отвечал, что когда я выросту, я все пойму. Я росла, но так и не могла понять его действий.

Он променял Елену Викторовну - мою маму - на другую женщину. Она была моложе, красивее, появлялась на светских вечеринках, знала, как себя вести перед высокопоставленными людьми. Она умела все то, что так плохо получалось раньше у моей мамы. Я ненавидела Галину - вторую папину жену. Я ненавидела ее всем сердцем, потому что она была виновата в том, что лишила меня нормального детства.

Когда я была маленькой, мама очень много работала, почти круглые сутки, чтобы прокормить меня, платить налоги, покупать еду и прочее. Поэтому мама стала для меня всем - самым главным человеком в моей жизни. И, когда в нашем доме появился Дмитрий Вячеславович, я была только рада за маму. Когда видишь ее счастливые глаза, прощаешь все на свете.

Она это сделала не столько для себя, сколько чтобы позаботиться обо мне. Дима был состоятельным мужчиной, и он мог нас обеспечивать, а еще - он действительно любил мою маму. Это было самым главным для меня. Я хотела, что она была счастлива.

Впрочем, история эта не о моем отце, не о маме и не о Дмитрии, который очень плавно влился в нашу семью, и которого я тоже своеобразно полюбила - как человека, принесшего в нашу семью частичку счастья и радости. Эта история обо мне - Лазаревой Еве Станиславовне.

Про себя я не могу ничего толкового рассказать, так как не вижу себя со стороны. Ничего необычного в своей внешности я не замечала, просто я была такой, как и все остальные. Худая невзрачная девушка. Ростом не вышла, да и фигурой, наверное, тоже. Не когда не думала об этом. Не знала, что это за понятие такое 'идеальная фигура'. Сейчас все настолько непредсказуемо...

С Вероникой Лазаревой я познакомилась в классе шестом, когда она перешла в ту школу, где училась я. До этого я со сводной сестричкой виделась всего пару раз. Моему отцу она была никто, но он ей дал свою фамилию - пожалел бедняжку. Вообще-то, я ее почти ненавидела. Да, возможно, во всем случившемся она совершенно постороннее лицо, которое не было задействовано в отношениях взрослых, но мне было обидно. Однако девушка ко мне относилась удивительно хорошо. На любые мои попытки разругаться, она либо стоически молчала, либо вообще уходила - Вероника избегала конфликтов со мной, и это казалось странным. Длинноногая брюнетка с кудряшками, которые весело подпрыгивали при ходьбе. Зеленые кукольные глаза, точеная фигурка. Меня в ней тогда раздражало все, потому что она была удивительно идеальной в отличие от меня. И так похожа на свою мать...

Самое удивительное, что мы подружились. У меня никогда не ладились отношения с одноклассниками, поэтому они были настроены ко мне агрессивно. Я уже привыкла к таким стычкам со своим классом. Когда ребята в очередной раз вспомнили о моем существовании, Вероника неожиданно заступилась за меня. Она поставила себя в неудобное положение, так как девчонки после этого отвернулись от нее. Но она за меня заступилась! Тогда я начала смотреть на нее по-другому. У каждого есть недостатки, даже если этим недостатком является чья-то мама. Но ведь она не выбирала для себя такой жизни. Я очень сомневаюсь, что мать советовалась с дочерью, стоит ли ей уводить мужика из семьи.

Так постепенно мы и начали общаться. У нас было что-то общее, что нас сближало. Хотя, очень быстро я убедилась и в том, что мы совершенно разные. Мы слушали разную музыку, нам нравился разный тип парней, мы читали разную литературу. Может, поэтому мы и смогли общаться? Из-за этой поразительной разницы?

Но все это было неважно, потому что еще был ОН. Его появление в моей жизни произошло совершенно случайно - глупое столкновение в коридоре, его улыбка, и я поняла, что потеряна для общества. Когда мне хотелось с ним заговорить, мне казалось, что все шло против меня - язык заплетался, щеки отчаянно краснели, руки глупо теребили прядь волос, даже ноги - и те подкашивались от страха и неуверенности. Мне бы признаться ему в своих чувствах, но не хватает сил просто подойти и сказать - я тебя люблю. Боюсь, что меня бы даже и на это не хватило - я бы упала в обморок от переизбытка чувств еще на подходе.

Каждое утро я ждала от него хотя бы этого сухого 'привет', произнесенного чудесным голосом с хрипотцой. Когда он здоровался со мной, мне казалось, что я на седьмом небе от счастья. Сергей Краснов. Мне не повезло, потому что он был чудесно красив. Потому что он был, как лакомство - я не единственная, кто хотел его заполучить. На него засматривались и девочки постарше. Он умел общаться с женским полом, умел располагать к себе так, что уже невозможно его забыть.

Я просто наблюдала за ним со стороны. Безумно ревновала, если у него появлялась новая девушка. Мне казалось, что так, как я, никто не умеет любить. Мне казалось, что если бы Сережа только узнал всю глубину и многогранность моих чувств, он бы все понял, 'прозрел'. Ведь что эти куклы, которые каждый день вокруг него вьются, воркуют, обзывая его 'лапочкой'? Разве они испытывали к Краснову хоть капельку того, что чувствовала к нему я? Разве им хоть раз было больно, когда он чувствовал боль? Разве им хотелось переступить через свою гордость, чтобы добиться его внимания? А сколько раз они видели его в своих снах, представляли себя рядом с ним? Нет, мне казалось, что я единственная, кто по-настоящему достоин его любви.

Но... он думал иначе. Молитвами Вероники, я подошла к нему только единственный раз - нет, не чтобы признаться в своих светлых чувствах, а чтобы пригласить куда-нибудь. Увы, он вежливо отказался. Из-за этого я потом даже целую ночь не спала, искусала все губы - мне теперь казалось, что он обо мне все узнал, что он разглядел эту упрямую влюбленность в него. Он будет смеяться, он меня не поймет! Я бы даже в школу в тот день не пошла, но пришлось искать в себе скрытые возможности и идти туда, куда сегодня попадать отчаянно не хотелось. Я зря волновалась - Краснов, как я думаю, забыл обо мне сразу же, как только я исчезла из его поля зрения. Было жутко обидно, но, тем не менее, я чувствовала и облегчение - он ничего не понял. Я радовалась, а Вероника, наверное, справедливо меня ругала за все грехи смертные. Я не обижалась на подругу - она действительно считала, что права. Ника ни разу в жизни так серьезно не влюблялась, она не могла понять всю безысходность моего положения. Да, даже если бы она оказалась на моем месте, она бы смогла привлечь к себе Сережу - с ее-то внешностью.

Сестру с детства отдали на вокал, в десять у нее уже был поставлен голос, в двенадцать она выступала на школьных концертах. Нику многие не понимали - почему такая шикарная девчонка водится с таким чучелом, как я. Не многие знали, что мы сводные сестры, а совпадение фамилий списывали на чистую случайность - фамилия-то не такая уж и редкая. Но Ника не обращала внимания на чужое мнение. Она совершенствовала свои вокальные данные, была веселой, не могла усидеть на месте, общалась со всеми ребятами и... дружила со мной. Мама поначалу нашу дружбу восприняла в штыки, все-таки эта девчонка - дочка женщины, которую мы все так дружно ненавидим. Но потом Елена Викторовна подумав, решила, что может это и не так плохо. Ведь у меня больше не было друзей и это было своеобразной проблемой.

Мы росли на глазах друг у друга. Мы делились всеми секретами. Я уверена, что дружбы крепче нашей, может, и не существует даже. В десятом классе Сергей Краснов перевелся в другую школу. Не знаю, как все остальные девушки, а я жутко грустила - ведь теперь мы не увидимся. А если и столкнемся случайно где-нибудь, то он меня и не узнает вовсе. А, может быть, спустя многие годы и я сама не узнаю его. Вспомню и улыбнусь, что был такой красивый мальчик, некогда так полюбившийся мне.

Это была моя первая несчастная любовь. Я долго ревела у себя в комнате, рядом сидела Вероника. Она меня не успокаивала и ничего не говорила - знала, что в такие моменты мне лучше дать возможность выпустить все эмоции наружу. Мы сильные девушки и на людях будем улыбаться, но когда никто не видит, так хочется побыть слабой и пожалеть себя. Обычно я не разрешаю себе так глупо реветь, но в этот день не сдержалась.

Я потеряла его, своего любимого. И пусть мы бы все равно не были вместе, и он бы здоровался со мной раз в месяц, считал меня пустым местом и любил других, зато у меня бы была возможность видеть Сережу. Это ни с чем несравнимое удовольствие - знать, что у твоего любимого человека все хорошо, что он жив и здоров.

Первую воспитательную беседу о подростковых проблемах, об отношениях с мальчиками, об алкоголе, наркотиках и вреде курения проводила с нами обеими моя мама. Елена Викторовна рассказывала все, что знала сама, предостерегала от опасностей, с которыми можем толкнуться в будущем. Мама сказала только одно: 'Будьте осторожны, девочки! Жизнь - это интересная штука. Но страшная'.

В десятом классе пошли вечеринки, дискотеки, плохие компании. Переходный возраст, который никак не отразился на мне, застал Нику врасплох. Она очень легко поддавалась влиянию со стороны. Она чувствовала себя красивой, когда симпатичные парни разбрасывались в ее сторону многочисленными комплиментами. Она считала, что от этой жизни нужно брать самое лучшее, и она делала так, как считала нужным: могла на ночь глядя уехать с каким-нибудь бритоголовым качком и вернуться только под утро в полусонном состоянии. И приезжала она не домой, где ее родители бы точно пристукнули, увидев дочь в таком состоянии. Она приезжала ко мне, и нам с мамой доводилось видеть девушку в самых ужасных состояниях.

Я помню, как сильно волновалась за подругу, когда в первый раз увидела ее в пьяном виде. Мама только головой на все это безобразие покачала, но не стала вправлять мозги. Все-таки, Ника для Елены Викторовны была не больше, чем подруга ее дочери. У Вероники была своя мама, которая должна уделять ей немного больше внимания. Я нет-нет, да наблюдала за Галиной. Я замечала, что к дочери она относится с неприсущим нормальной маме пофигизмом. Если Вероника получит двойку, ей за это ничего не будет. Если Ника скажет, что сегодня дома не появится - это просто проигнорируют. Я чувствовала, что подруге не хватает любви со стороны родителей, но... я тоже ничего с этим не могла поделать. Хотя, я, конечно, запросто могла поговорить с папой, просто намекнуть ему, что девочка нуждается в любви и ласке. Но я поклялась себе, что не буду лезть в их семью. У каждого бывают свои проблемы, нужно просто научиться с ними справляться.

Я помню тот день, когда Вероника стала женщиной. Она пришла ко мне домой, немного растерянная и рассказала все. Я была так шокирована, что даже открыла бутылку вина, которую мама хранила на всякий случай, и залпом выпила целый бокал - Ника проделала то же самое. Я не позволяю себе пить спиртное, употребляю его по праздникам в небольших количествах, но этот случай показался мне особым. Когда мысли немного улеглись, а первый шок отошел на второй план, Ника объяснила причину, по которой решилась на такой ужасный поступок. Она сказала, что хотела, чтобы ее первым мужчиной был кто-то опытный, тот, кому она смогла бы довериться. Потом девушка покачала головой, сказала, что она круглая дура и... разревелась. Мы еще долго сидели в моей комнате, Вероника не могла успокоиться, а я растеряла все слова, чтобы хоть как-то ее утешить.

Потом у Ники пошла череда бесконечных знакомств, одного парня хватало на две-три недели. Она не могла быть с кем-то постоянной, теряла интерес, как только заполучала нужный объект. Я не мешала, хотя такой образ жизни мне не нравился. Я как-то попыталась сказать Веронике, что, может, она ведет себя не совсем правильно. Ведь не обязательно же встречаться чуть ли не с первым встречным. Девушка огрызнулась, и мы почти неделю не разговаривали. Потом обе извинились, и с тех пор я больше никогда не лезла в ее жизнь.

Как уж так получилось, что и в университет один мы решили поступать - не знаю. Если я с выбором давно определилась, то вот Ника колебалась до последнего. У нее было желание пойти в театральный, но она сомневалась в своих способностях - думала до последнего, а потом решилась поступать со мной на юридический. Ника-юрист - страшное дело! Я над подругой смеялась долго, она же только фыркала и сказала, что все равно собирается на сцену пробиваться, поэтому не хочет особо с образованием заморачиваться.

Тот день запомнился мне навсегда. Солнце было очень ярким, во всей этой одежде было безумно жарко. Чувствовался какой-то дискомфорт, так как мы находились в новом для нас месте и толком ничего не знали. Когда перед тобой распахиваются двери нового учебного заведения - волей-неволей проникнешься торжественностью момента. Ника и тут успевала строить всем глазки, но держалась в рамках приличия. А вот когда я увидела знакомое лицо, невольно замерла на месте. Возможно, мне померещилось, но нет... его лицо мелькнуло снова.

-Ева, ты чего стала? Шевели лапками, нам туда надо! - заголосила подруга. Потом, всмотревшись в мое лицо, остановилась. - Ев, ты чего?

-Он здесь! - дрожащим голосом проговорила я, вцепившись в руку Вероники. - Я только что его увидела!

-Кто он? - Лазарева начала озираться по сторонам.

-Краснов. Сергей Краснов! Ну, помнишь, как я в него влюблена была! - я отчего-то улыбнулась, вспомнив события, с которыми меня разделял уже не один год. - Он здесь! Представляешь, тоже поступил сюда!

-Господи, тот урод, что ли? - фыркнула Ника. - Он что, до сих пор тебе нравится?

-Нет, конечно, - я засмеялась. - Просто увидела его. Как он может мне нравится, если я его уже столько времени не видела?

-Вот и хорошо. Забудь о нем. Посмотри, тут столько красивых мальчиков учатся! Здесь не заскучаешь! - Вероника, схватив меня за вторую руку, потащила в здание.

Тогда я действительно думала, что чувства все давно захоронены где-то глубоко, да и невозможно любить спустя столько лет. Я тогда не обратила никакого внимания на неуверенные стуки сердца, когда в толпе мелькнуло его лицо. Подумала, что все это - радость встречи, но не большее.

На секунду мои воспоминания прервались, и я вернулась в настоящее время. Ноги вели меня куда-то, но я слишком плохо соображала сейчас, чтобы что-то понимать. Мимо меня проплывали разные лица, и каждый раз мне казалось, что там идет он, Сережа. Может, он все понял, может, осознал это только сейчас? Но нет, люди и их лица проплывали мимо меня, не задерживаясь ни на секунду.

В университетскую жизнь мы влились очень плавно. Я знаю, что карьера певицы у Вероники росла в гору. Станислав Александрович всячески продвигал свою названую дочь. Кажется, еще на первом курсе у подруги были несколько своих песен. И я знала, что на этом девушка не остановится. Вскоре она была уже не Лазаревой Вероникой Станиславовной, а певица 'ВерониК', которую в городе часто приглашали в частные заведения на выступления. Она начала зарабатывать деньги и безумно радовалась тому, что у нее что-то получается. Вскоре намечалась и запись ее первого альбома. Я навсегда запомнила те искорки счастья в глазах подруги, когда она мне сообщала эту новость.

Конечно, я была рада, и ни разу за все наше знакомство у меня не мелькали мысли о зависти к подруге. Все было правильно, Вероника из тех девушек, которые могут таким способом самовыражаться. Я слушала ее песни, и они мне нравились - в них было что-то правильное, она пела о суровой реальности. Ее мелодичный голос не резал слух, а тексты песен были такими подходящими под ее образ жизни, что слушатели не могли сомневаться - это были только ЕЕ песни.

На время она оставила свое увлечение, которое мы про себя прозвали 'как быстро Вероника сумеет соблазнить очередного неудачника'. Она все больше задумывалась о будущей карьере, отец заставлял подтягивать девушку и учебу, поэтому сестре было просто не до парней - совмещать будущую профессию с учебой было не просто. Такой Вероника мне нравилась гораздо больше - наша дружба вновь текла размеренно и гладко.

Я, втайне от мамы, начала ходить на уличные танцы. Чем-то этот стиль меня неуловимо тянул. Конечно, наш тренер сначала на меня косо посмотрел - ведь первый раз на тренировке появилась такая правильная, немного стеснительная девочка-ботаник. К чему мне были эти танцы я и сама не понимала. Но танцевать мне нравилось, а со временем я поняла, что через танец можно выражать все негативные эмоции, которые у меня постепенно накапливались в процессе учебы. Должна отметить, что танцы шли у меня неплохо - я не была отстающей. Да, возможно, мне было очень тяжело первое время, но... я очень старалась, отрабатывала движения дома и, в конце концов, у меня что-то начало получаться.

В последствие я, конечно, не стала серьезно заниматься уличными танцами - из-за дальнейших обстоятельств мне пришлось с ними расстаться. Но, полюбив этот стиль, я научилась через движения самовыражаться. И в далеком будущем были люди, которые меня понимали - я их очень ценила.

В таком ритме мы с подругой и жили. От нее я тоже скрывала свои посещения танцевальных курсов. Почему-то, мне хотелось пока держать это в тайне. Так суматошно и оканчивался первый курс в универе, а я с Вероникой не могла поверить, что мы прожили первый год в учебном заведении. Это все было так странно и так необычно, что мы не могли выразить свои эмоции по этому поводу.

В клуб Нике удалось затащить меня всего один раз, но и тот запомнился мне на всю жизнь. Я долго и упорно сопротивлялась, но почему-то передумала - мне захотелось хоть раз почувствовать себя обычной девушкой, как и все остальные. Позволила Нике нарядить меня в атласное синее платье, длина которого достигала чуть ниже колен. Будь ее воля, подруга нашла бы что-то откровеннее и привлекательнее, но так как я платья вообще не носила, то для меня это было уже очень откровенным нарядом. Подруга смогла уложить мои волосы во что-то замысловатое, но мне эта прическа понравилась. Вставать на каблуки я категорически отказалась, потому что боялась, что попросту упаду на них - я никогда не носила обувь на каблуках, потому что это неудобно. Тогда Ника откопала у себя в 'чемодане ненужных вещей' какие-то босоножки на плоской подошве, неплохо сочетающиеся с платьем. На том и порешили.

Что для меня клуб? Я об этих местах знала не очень много, но почему-то отношение к таким заведениям у меня сложилось отрицательное. Запах сигарет, выпившие лица танцующих, бесконечная музыка, давящая на уши - это все было мне так дико, что я захотела сбежать оттуда сразу, как только вошла. Но не хотелось расстраивать Нику. Пока она упорхнула куда-то приводить себя в порядок (я очень долго думала над этим и не могла понять, как она могла приводить себя в порядок, если и так выглядела ослепительно красивой?), я бродила сквозь толпу танцующих и пыталась найти для себя какое-то занятие. Танцевать? Здесь? Ни за что в жизни! А вдруг я наступлю на кого-нибудь? Или случайно ударю? Будет весьма неловко...

Размышляя об этом, я не заметила, как на моем пути возник кто-то, на кого я налетела. Только и успела подумать, что мысли, увы, материализуются. Только-только подумала о том, что здесь слишком много людей, и я могу на кого-нибудь наткнуться.

-Черт! Простите, пожалуйста! Я случайно, я не увидела... Сергей?

Описать моего удивления невозможно, хотя и шок прошел очень быстро. Ведь это не удивительно - встретится с Красновым в самом популярном клубе города. Но, все же, я не ожидала и растерялась немного, так как... по-прежнему не могла разговаривать с ним и находиться на столь близком друг от друга расстоянии.

-Ты? - немного удивленно спросил он. - Ммм... Ася?

-Ева, вообще-то.

-Точно, Ева, - он улыбнулся, и у меня снова начали подкашиваться ноги. - Как жизнь?

Боже, что? Сергей Краснов сам спрашивает, как у меня... жизнь? Это же нереально!

-Нормально... То есть, хорошо, да! В общем, неважно...

-Да-да, - от этой обворожительной улыбки я совсем растерялась. - Скажи, а твоя подруга сегодня тоже здесь? Вероника Лазарева?

Я даже и не надеялась на то, что мне послышались именно эти слова, а он на самом деле сказал что-то другое. Последнее время единственный страх, существующий для меня - это что-то подобное. Вероника за последнее время стала такой популярной, что я могла предположить такой исход событий. Я очень-очень боялась, что однажды подруга скажет мне: 'Краснов в меня влюблен!' или что-то подобное. И, пусть раньше сестра и говорила, что Сергей Краснов - урод, дебил, идиот, каких еще поискать надо, ничтожество, не пропускающее ни одной юбки, все же сейчас он был невероятно красивым и весьма популярным.

-Да... она здесь...

-Кто здесь? Не обо мне ли вы говорите? - услышала я веселый голос Ники позади себя. - Ева, ты чего меня не подождала?

-Да я...

-Понятно все с тобой, - хмыкнула она и обернулась к парню. - Ты кто?

-Сергей Краснов. Мы учимся в одном универе, - пояснил он немного раздраженно - кажется, не привык к тому, что кто-то его не узнавал.

-Точно, Сергей! - подруга улыбнулась и протянула ладонь для знакомства. - Я тебя не узнала просто.

-Я так и подумал.

Смотреть на эти любезности было не в моем стиле. Обычно, когда к Нике подходил какой-то парень, я уходила, потому что разумно не лезла не в свои дела. Но сейчас ноги будто бы приросли к полу - я бы не смогла сдвинуться при большом желании. Я смотрела в глаза молодого человека и понимала, что ничего не прошло, что всё еще люблю. Ведь настоящие чувства не искоренить ничем, и тут даже время не помощник. Как бы давно мы с ним не виделись, но я все еще продолжала верить в то, что однажды он все поймет, и мы, наконец, будем вместе.

Смотреть на двух дорогих мне людей сейчас было очень и очень непросто. Я видела, как Ника флиртовала, я напряженно улыбалась, когда Сережа наклонялся к девушке что-то шепнуть на ушко. Я упорно делала вид, что мне безразлично, ведь если я сейчас убегу в расстроенных чувствах, они могут все понять.

К концу вечера я устала сильнее, чем все танцующие на каблуках девушки. И если физически я была в прекрасном состоянии, то внутренне мне грозило моральное истощение. Я старалась смотреть на это с другой стороны, пыталась радоваться за подругу, что та прекрасно проводит время, радоваться за Сережу, что у того снова получилось закадрить симпатичную девчонку. Но какая уж тут радость? Хотелось постучаться головой об стенку - это сделать было куда легче, чем просто стоять рядом с ними.

Ника осталась ночевать у меня, и мы еще долго разговаривали о Краснове. Изредка наш разговор прерывался звуком машин с улицы, иногда мы внимательно вслушивались в звуки в квартире, если казалось, что кто-то ходит. Я смотрела на довольную моську Вероники и чувствовала угрызения совести. Это, конечно, нереально, но... вдруг они полюбят друг друга? А тут я со своими чувствами, от которых никакого проку.

-Я просто... Ев, ты же говорила, что он тебе не нравится совсем? Ты же не врала? - внезапно поинтересовалась Ника.

-Конечно, нет, зачем мне врать, - без зазрения совести солгала я.

-Хорошо, - она улыбнулась. - Он мне, даже, немного понравился. Он совсем другой. Он не из тех, кого встретил и забыл. Он... совсем не такой как я себе представляла... совсем другой, - сдавленно вздохнула подруга.

Вздохнула так, и в груди у меня что-то надломилось. Я вздыхала так же, когда мне было тяжело. Когда видела его ещё в школе, когда мне было плохо, а он веселился и смеялся с остальными.

- Какой же он? - тревожно спросила я, внезапно испугавшись предстоящего ответа.

- Эм, - я не увидела лицо подруги, только ей рассеянная улыбка. - Ну, с ним интересно разговаривать... ты не замечала, как его глаза сверкают в темноте? А как он улыбается, что начинаешь понимать всю суть этих 'бабочек' в животе!..

Я слушала и понимала, что пройдет ни так много времени, но универ взорвется новой сплетней: Вероника Лазарева и Сергей Краснов встречаются. И я оказалась права. Ждать оставалось недолго.

Первые несколько дней между Серёжей и Никой происходили случайные встречи, и мы с ней долго гадали, как же это раньше они в коридорах не сталкивались? То есть, над этим вопросом размышляла Ника, а вот я знала точно, что до этого они просто были друг другу не интересны. Но вот сейчас, когда они стали самыми видными персонами универа - они, что называется, нашли друг друга.

В эти дни я нервничала больше обычного, но помогала музыка. Танцы для меня становились полезны - я стала на какое-то время забывать, что происходит с моей жизнью, расслаблялась.

Первая неделя после знакомства Сережи и Ники отложились в моей голове очень четко; как винил, не переставая крутившийся в моей голове, крутились в ней воспоминания. Тот, к кому я до сих пор питаю нежные чувства, и моя лучшая подруга общались. Просто болтали обо всём на свете, и об их отношениях речи не шло, но это пока. Я боялась расспрашивать Нику о Сергее, она могла догадаться об истинной причине этих расспросов, и понять, что я к нему до сих пор питаю глубокие чувства. Хотя, если быть до конца честной, я боялась узнать о том, что впоследствии могло причинить мне боль.

А после у Ники появились признаки влюбленности. Как-то мы гуляли вечером, разговаривали об учёбе, и Ника постоянно упоминала невзначай Серёжу, а потом и после перевела тему на его персону. Это было не единожды. И каждый раз мне было больно слышать её слова. Каждое слово жалило как гадюка, оставляя после себя большую и глубокую рану. Я могла просить подругу не говорить о нём, но не хотела её расстраивать - ей он был важен. Пусть мне и было неприятно слушать о нем восторженные реплики, но ведь наша дружба с Никой была важнее.

Дальше обстоятельства становились всё хуже и хуже. После очередной прогулки мы вернулись домой. Стали готовить ужин (подруга часто помогала мне по хозяйству - девушку никогда не тянуло домой и она проводила у меня дома почти все свое свободное время), Ника была очень рассеяна, а когда сели за стол она принялась ковырять в тарелке с супом вилкой. Я остановила её и дала ложку. Лёгкий осенний салат, который был безумно прост в своем приготовлении, она даже пересолила. Я, конечно, не заостряла на этом внимания, и мы славно посмеялись над ее выкрутасами. А чудила она, действительно, страшно, но впоследствии я стала осознавать, что любовь - это непредсказуемая штука. Никогда не поймешь, что можно ожидать от этого в будущем.

Некоторое время спустя начался конфетно-букетно-пирожено-морожено-ягодно-карамельный (называйте, как хотите) период. Их встречи были тайными - они почему-то упорно не хотели афишировать свои свидания, но я, как лучшая подруга Вероники, знала про них всё. Ника мне (как и я ей) доверяла все свои секреты, зная, что я никогда не придам и ничего не разболтаю. Я помню и их первый поцелуй, из-за которого моя подушка на утро оказалась в жутком состоянии. Пережить это оказалось очень-очень трудно, видеть весь последующий день их улыбающиеся лица - еще труднее, а уж знать, что весь универ встретит новость о парочке с восторгом - трудно вдвойне. А самое главное, что я ничего не могла с этим поделать.

Бывают дни, когда у тебя все не ладится и не клеится. Говорят 'встал не с той ноги', я же уверена в том, что 'неудачник' - это болезнь, это тяжело и надолго. Клеймо на всю жизнь или же, в моем случае, как минимум на день. Вот так мне 'повезло' в один из понедельников: едва я сползла с кровати, как тут же упала на пол в сопровождении оглушительного мявка. Оказалось, что я встала на своего бедного, несчастного ленивца-кота, к тому же ещё и спящего подле моей постели, а он стал спасаться от моей ноги. Отчитав кошака, что спать возле меня опасно для жизни, я с гордым видом пошла умываться.

Тем утром я ещё долго хотела спать, потому что, обдумывая накануне вечером собственную неказистую жизнь, я не обращала внимания на время. А когда оказалось, что стрелки часов перевалили за полночь, было уже слишком поздно. На парах я усердно делала вид, что что-то пишу, но на самом деле лишь водила ручкой по чистому листу бумаги. Со мной такое бывало редко: я всегда училась для себя, пары пропускала редко и записывала все конспекты. Училась успешно и была именно из таких типов ботаников, над которыми все обыкновенно смеются. Но сегодня что-то писать было не выносимо. Еще и Ника не появилась сегодня. Незаметно обойдя все здание, я убедилась в том, что Сережи сегодня тоже не было.

Я уверена, что это не совпадение.

Я написала подруге сообщение, в котором спрашивала о ее местоположении. Вероника ничего конкретного не ответила, только сказала, что придет ко мне домой ближе к шести часам.

Сегодняшний день превзошел мои ожидания. Когда Ника, появившись дома, начала свой рассказ, я окончательно убедилась в том, что я - самое невезучее существо на всем белом свете. Нет, конечно, я быстро перестала жалеть себя. Пока здесь сидела моя подруга, нужно было радоваться за ее счастье, а уж за свое несчастье потом поплачу.

-Евка, ты лучше сядь, - это были те слова, после которых действительно стало страшно. - Я сегодня гуляла с Сережей...

В этом я и так была уверена, поэтому не высказала своего удивления.

-...Мы ходили в кино, на этих... как же их... черт, забыла! Ну, это не важно. А потом мы еще гуляли-гуляли, даже побывали в 'сладком королевстве'! Там так классно! Столько пирожных, а мне ничего этого нельзя и...

-Никусь, ты не отвлекайся, - печально изрекла я.

-Ага-ага. Так вот, пока мы в этом сказочном кафе сидели, болтали о чем-то, и наш разговор плавно перетек на выяснение наших отношений. Евочка, если бы ты только слышала, что он мне говорил! мечтательно выдохнула Лазарева с глупой улыбкой.

В этот момент я поняла всю суть выражения 'душа в пятки ушла'.

-Ну, не томи! Рассказывай! - я изобразила готовность услышать продолжение, хотя меньше всего хотела сейчас узнать, что мой Сережа говорил Нике.

-Дословно я, конечно, не скажу сейчас, но смысл был такой: у каждого человека на планете есть своя половинка, которая ему идеально подходит, дополняет его, и это настоящая любовь. Я никогда всерьез над этим не задумывался, но когда вижу тебя, мне не хочется тебя отпускать, хочется оберегать, помогать, все время быть рядом. Хочется видеть твою улыбку, твою радость от встречи со мной. И, если это не любовь, то я совсем ничего не понимаю в этих чувствах, но сейчас я точно знаю, что ты мне нужна. Я никогда не чувствовал ничего такого. Ты перевернула все вверх дном, и если сейчас ты уйдешь, я все равно уже не отпущу тебя. Да... вроде как-то так. Блин, это было так трогательно, Ев!

У меня перед взором стояла картинка разломанного напополам сердечка. Эта миниатюрная картинка в точности передавала то, что я сейчас чувствовала. Я должно быть свинья и самая отвратительная подруга на свете, но я ничего не могу поделать - когда безумно влюбляешься, уже ни на что не обращаешь внимания.

Услышав эти слова от Ники, я была совершенно уверена, что так Сережка и сказал. Я никогда не общалась с ним близко, но была на сто процентов уверена, что это были слова Краснова. Мне всегда казалось, что он говорит именно такие красивые слова, что он именно так признался бы в любви мне. И даже это 'сказочное королевство' было настолько пропитано им, что я могу точно сказать, что больше никогда не пойду туда до тех пор, пока окончательно не вытесню из своей головы его.

Не стоит себе лгать, что я была жутко шокирована и непременно бы плюхнулась в обморок. Я с самого начала их общения знала, что однажды произойдет такой вот день, когда я услышу от лучшей подруги такие вот слова. Глубоко в душе снова всколыхнулась обида, которую все предыдущие дни я старательно подавляла. Но, Ника ведь не знала ничего о моих чувствах, я не могу на нее обижаться.

Мне было неприятно, что уже завтра я могу увидеть их в обнимку, или ещё хуже - целующимися. Такие картинки изредка посещали меня, и, должна сказать, что от одних картинок становилось очень и очень больно. Что будет, когда я увижу это вживую - страшно представить.

-Так и сказал? И что дальше было?

-Он предложил встречаться, - было мне ответом.

-А ты?

-Согласилась, конечно. Ты посмотри на меня! Я же на нем помешалась!

-Что правда, то правда, - я натянула на лицо счастливую улыбку, которая за последнее время стала выглядеть все более естественной. Мне приходилось очень часто маскироваться этой фальшивой улыбкой, чтобы подруга не заподозрила меня.

Время тянулось то бесконечно долго, то наоборот чересчур быстро. Так происходит всегда, когда ты задумываешься о чем-то важном и не понимаешь, как это прошел уже целый час, а я прочитала только пару строк из книги, но так ничего и не поняла. Или же когда слушаешь монотонный рассказ Павла Петровича, понимаешь, что секунды превращаются в минуты, и тянутся бесконечно долго.

Время для меня в следующие несколько дней значило очень многое. И я хотела, чтобы оно бежало невероятно быстро, с несвойственной ему скоростью. Я хотела дожить до того момента, когда поцелуи Сережи и Ники перестали бы меня так сильно задевать, и я бы смогла относиться к парню равнодушно. Но, увы, день за днем тянулись бесконечно долго, а я по-прежнему ночами изливала душу своей подушке. Как оказалось, она (подушка) была великолепным слушателем.

Лето в этом году началось с невыносимо жарких деньков. Солнце и не думало останавливаться, поэтому температура каждый день все повышалась и повышалась. Кондиционеры в домах не помогали, а бесполезные вентиляторы и вовсе начинали меня бесить. Поэтому редко кто отваживался просто так выйти, прогуляться. Большинство людей предпочитало отсиживаться дома: там, может, и жарко, но хоть не так солнечно.

Если я предполагала, что теперь, когда закончилась учеба, Краснов и Лазарева станут общаться меньше, то я сделала неверные выводы об их отношениях. Они виделись каждый день, ходили везде вдвоем и вечно были в превосходном настроении, в отличие от меня, чье настроение не поднималось выше отметки 'хуже, чем отвратительно'. Я ходила вечно угрюмая, часто ссорилась с мамой, которая пыталась выяснить, в чем дело, пару раз доходило до стычек с Никой, но тут я старалась быть аккуратнее - если в пылу ссоры возникнет имя Сережи, все мое сокрытие очевидных фактов выплывет на поверхность. Конечно, я понимала, что моя нервозность уж слишком явная я стала такой агрессивной, какой раньше никогда не бывала. Но что я могла с собой поделать? Каждый раз перед сном я читала про себя длинную и нудную нотацию о том, какая я плохая, и совершенно не умею владеть своими эмоциями. Но мне ничего не помогало. Впрочем, как и танцы.

Мне казалось, что с этим стоит свыкнуться и привыкать. Стараясь рассмотреть пару 'Вероника и Сергей' глазами постороннего человека, я вынуждена была признать, что они очень подходят друг другу, и олицетворяют собой идеальную пару. Это значило, что навряд ли мне стоит ждать их расставания, чего я подсознательно и желала. Главная проблема была как раз в этом: мне было стыдно за то, что я желала для своей подруги расставания с ее парнем. Нет, я не метила на Никино место. Я объективно оценивала ситуацию и понимала, что такая, как я, не подходит такому, как Краснов. Но мне было так больно смотреть на их счастливые лица, что я просто не знала, что для меня важнее: счастье подруги, или спокойствие в своей жизни. Пока на первом месте стояла подруга, и я была этому немного рада. Ведь рано или поздно моя любовь к Серёже пройдет, зато у меня сохранится дружба и воспоминания.

Пару раз подруге в голову приходили безумные мысли (на почве любви, наверное). Так как у нее теперь все было хорошо в личной жизни, Ника, по все видимости, решила устроить мою. Она вытаскивала меня в какие-то места (те же клубы, кино, кафе), где естественно всегда появлялась на пару с Красновым, и пыталась познакомить то с одним, то с другим парнем. Но все это были заранее проигрышные варианты, потому что ни один не шел в сравнении с Сергеем, который каждый раз находился где-то поблизости.

Впрочем, в отношениях Ники и Сергея были и свои плюсы. По крайней мере, один большой плюс я все-таки нашла. Теперь я и сама общалась с Красновым. Хотя, конечно, пару наших случайно брошенных друг другу фраз нельзя назвать полноценным общением. Увидевшись в коридорах мы могли поздороваться и перекинуться парой фраз, приветливо друг другу улыбаясь, у меня был его номер телефона, так же как и у него мой. На последнем настояла Ника. И эти маленькие плюсы невообразимо поднимали мне настроение. Хотя, я знала, что со стороны я выглядела жалкой, и получала лишь крохи его внимания, так как все остальное доставалось моей подруге.

Но плохие или хорошие новости мы всегда получаем неожиданно. Если еще вчера, разговаривая по телефону с подругой, я выслушивала много разных слов о Краснове: в наших глазах он был просто прекрасен не пил, не курил, и вообще олицетворял собой идеального парня. Но сегодня все изменилось. Когда утром я проводила родителей на работу, мне позвонила Ника и напросилась в гости. Мне не понравился ее голос: он был таким... грустным...

-Ты же не собираешься отрицать, что у тебя что-то случилось? - эта фраза прозвучала вместо моего приветствия. Я действительно очень переживала за Веронику. Вечно оптимистичная, сегодня она выглядела необычайно хмурой и расстроенной.

'Неужели что-то случилось? - подумала я. - Родители? Или Краснов?'

-Не вижу смысла, если у меня все на лице написано, - Ника презрительно хмыкнула своему отражению в зеркале, и прошлепала в мою комнату. - Может чайку заваришь?

-Ты, правда, захотела чай? - удивилась я. - Ну, ладно, сейчас поставлю. С молоком или с лимоном?

-Без ничего, - Ника помотала головой и распласталась на моей кровати.

Через десять минут на столе перед подругой появилась две чашки в одной чай, в другой кофе (я любила пить кофе, хотя и не баловалась им каждое утро). Сделав несколько глотков, мы снова поставили кружки на столик. Я в ожидании уставилась на Веронику, которая по-прежнему молчала. Я не торопила, потому что знала, что она сама заговорит, когда найдутся подходящие слова.

-Я с Сережей поругалась, - наконец, произнесла подруга и эпично шмыгнула носом. - Нет, не говори только, что все наладится, Ев! Тут...другое.

-Ничего не понимаю, - я задумалась. - Давай подробнее.

-Мы и раньше, бывало, ссорились, но... - она снова замолчала, но я не решилась что-либо говорить. - Знаешь, ведь это был сущий пустяк. Он просто увидел у меня в сумке пачку сигарет и... раскричался так...

-А он вообще знал, что ты куришь? - поинтересовалась я, так как об этой неприятной привычке подруги уже успела забыть.

-Ну, как... я ему прямо так и не говорила, но он должен был догадываться. Я же этого не скрывала, и запах сигарет от меня был. Но, наверное, не знал... может, не обращал внимания.

-И что было дальше?

-Ну, он начал ругаться. Я и слова вставить не могла. Знаешь, он на меня так посмотрел! Как будто бы я человека убила, и... он сказал... что... - по щеке девушки заскользила слезинка. - Что поспешил. Что надо было меня лучше узнавать, а не так сразу... что разочарован...

Больше девушка не смогла выговорить ни слова. Я чувствовала себя странно. Не чувствовалось той радости, которая предполагалась, если бы они расстались. Наоборот. Я чувствовала себя плохой подругой, и поэтому сейчас всячески начала утешать подругу. С другой стороны, я не могла понять, почему Сергей так поступил. Может, у него было просто плохое настроение, а тут эти сигареты подвернулись? Наверное, он уже давно раскаялся в своем поступке, просто не знает, как подобраться к любимой.

-Ник, ну, может, так случайно вышло? - я попыталась приободрить Лазареву. - Может, он не хотел тебя обижать? Скорее всего, просто было плохое настроение, а тут еще эти сигареты вот он и сорвался. Я уверена, он уже давно раскаивается, Ник!..

Она пробормотала сквозь слезы что-то невнятное, но я расценила это, как согласие с моей версией событий.

-Давай, успокаивайся! Вот увидишь, он тебе скоро позвонит, и у вас все наладится! Ты не переживай только. Он же любит тебя, я это вижу по его глазам. Ты для него много значишь, и я уверена, он немного подумает и обязательно позвонит тебе!..

На том и остановились. Ника чуть-чуть успокоилась, поверив моим словам. Мы посидели еще немного, посмотрели комедийный сериал, чтобы чуть-чуть поднялось настроение. Дождавшись, пока подруга придет в себя, я отправила её домой - сегодня был тот редкий день, когда она могла побыть с обоими родителями. Это было что-то наподобие семейного дня. Ника их жуть как не любила, но я подумала, что сегодня ей как раз надо немного отвлечься и чем-то заняться. Если бы Вероника осталась со мной, у нее было бы слишком много времени на размышления о Сергее.

Пару раз я загипнотизировано смотрела на телефон и думала о том, что у меня есть отличный предлог набрать номер Краснова. Можно было бы узнать, что он по этому поводу думает и разобраться, в чем вообще дело. Но как только мой телефон оказывался в моих руках, я, повертев его пару секунд в руках, положила обратно на полку. Не стоит лезть в чужие отношения, - напоминала я себе.

На следующий день мне почти не удалось поговорить с подругой, взрослые увезли меня на дачу, хотя я и не особо расстроилась. Когда ты уезжаешь туда, где почти нет связи с внешним миром, чувствуешь себя частью чего-то большего. Я сидела, дышала свежим воздухом и думала о том, что была бы не против остаться здесь еще на несколько денечков, чтобы хоть какое-то время меня не беспокоили чужие проблемы. Я от всего устала, и эта вылазка за город была как нельзя кстати.

Но все в жизни имеет свойство заканчиваться. Так же быстро пролетели несколько часов, и я снова оказалась дома. Телефон оповестил меня о нескольких пропущенных звонках от Ники, как только я подключила его к зарядке. Помешкав еще несколько минут, я все-таки перезвонила Веронике. Сейчас я не знала, чего хотела бы услышать: счастливый голос или по-прежнему печальный.

-Ну, как? Он звонил? - этот вопрос был лишним, потому что я и так уже знала ответ.

-Нет, - шмыгнула она в трубку. - Ев... его с другой девушкой видели, Евааа...

Я даже на несколько секунд опешила от этих слов. Как это с другой? Как он мог? Это же... отвратительно просто! Мигом исчезла куда-то моя ревность, и я забыла о том, что меня тоже можно считать пострадавшей стороной - я же его тоже люблю. Сейчас для меня главным было то, что парень моей подруги, кажется, ей изменяет. Причем все вышло совсем несправедливо. Ведь... они никогда не обсуждали вредные привычки. Конечно, Ника ему не говорила о том, что она курит. Но он ведь и не спрашивал.

-Подожди, - я услышала учащающиеся всхлипы и попыталась остановить девушку. - Этого быть не может, Ник. Он тебя любит, я в этом уверена. Просто...

-Ну, а чего он тогда с той мымрой обнимался? - возмущенно воскликнула она, по голосу я поняла, что подруга уже на грани истерики.

-Я не знаю. Ты их сама видела, или?..

-Добрые люди сказали.

-Значит, тебя надуть решили. Завидуют, вот вас и решили разлучить. Не переживай.

-А почему он не звонит тогда? - по-прежнему недоверчиво поинтересовалась девушка. - Почему?

А почему, я и сама не знаю. Я совершенно не понимаю, что творится в голове у Краснова.

-Ну... может, проучить тебя решил? - неуверенно предположила я. - Чтобы впредь больше вы так не ссорились. Признайся, ты ведь тогда тоже ему что-то обидное сказала? Ни за что не поверю, что Краснов на тебя наорал, а ты и слова в ответ не сказала?

-Эээ... - было видно, что этого вопроса Ника услышать не хотела, но деваться было некуда. - Я сказала, что в таком случае он дебил, и что... ну... что лучше бы я его никогда не встречала... вот...

-И после этих слов ты надеялась на что-то? - возмущенно проговорила я. Слова подруги и меня начали заводить. - Ты же так и сказала ему: не хочу тебя видеть. Просто обыграла это другими словами. А он подумал именно так, и поэтому не появляется на глазах. А девушка эта, с которой его, может быть, видели, скорее всего, появилась с ним рядом только для того, чтобы ты ревновала.

-Не знаю... надеюсь, это так, - горько произнесла Ника.

-Ты расстраиваешься раньше времени, Никусь, - я глубоко вздохнула и разгладила появившуюся складочку между бровями. Тебе надо самой позвонить ему.

-Но...

-Знаю. Гордость отодвинь на второй план, если любишь.

-О'Кей. Я попробую. Прямо сейчас позвоню, ладно? У тебя, кстати, как дела?

-Лучше, чем у тебя, - ответила я, и мы распрощались.

Несколькими днями позже мы с Никой лично увидели некую светловолосую девицу в объятиях Краснова. Я недовольно скрипнула зубами, но Ника, к счастью, этого не заметила, полностью погруженная в свои переживания.

-Я его люблю, а он... придурок. У него мания величия, наверное! Если он надеется, что я за ним бегать начну, то Сережка очень ошибается. Хватает и того, что я ему несколько раз на дню названиваю, а он скидывает.

-Забудь о гордости, Ник. Ты его обидела. Он имеет полное право себя так вести. Никто тебя не тянул за язык такие слова ему говорить. Но, если хочешь, давай я попробую с ним поговорить. Но не думаю, что это даст какой-то результат.

-Не надо. Я сама со своими проблемами разберусь. Еще тебя не хватало втягивать. Хватает и того, что ты все мои переживания выслушиваешь.

А денек сегодня выдался ужасный. Ну прям хуже не бывает! 'Лепота' да и только! Аж злость берёт!

Поднялся ветер, небо заволокло грозовыми тучами. Очень скоро на город обрушился сильнейший ливень, и я посочувствовала людям, которые в это время оказались на улице без зонтов. Впрочем, сочувствовать было некогда, поскольку я тоже оказалась в их числе, что меня, опять же, не порадовало. Настроение ушло на отметку 'Ничего хорошего вообще НЕТ!'

Дожди не прекращались неделю. Впрочем, они шли с частыми перерывами, хотя это не мешало всеобщему потопу в городе. Воды было так много, что ее не успевали выкачивать. На дорогах скапливались машины, все чаще случались какие-нибудь аварии. Все люди с нетерпением ждали, когда же в город снова вернутся теплые деньки, без ветра и дождей.

Недели две спустя после того, как мы увидели Сережу, обнимавшегося с какой-то девушкой, ничего не изменилось. Ника все-таки добилась от Краснова встречи, извинилась, как я ее и учила. Они, правда, стали общаться, но он сказал: 'Побудем пока друзьями. Я должен теперь быть в тебе точно уверен, чтобы потом не было никаких неожиданных сюрпризов. А курение - это плохая привычка. Надеюсь, ты все же от нее избавишься'.

Время шло, но Ника по-прежнему ходила хмурая, ссорилась с отцом и матерью, и говорила мне обо всем, что ее мучило в последнее время. Как ни странно звучит, но сейчас мы друг друга понимали. Я по-прежнему ревновала Краснова к каждой встречной, так же было и с Никой. Разве, что единственной разницей являлось то, что мне все чувства приходилось скрывать под маской невозмутимости. Но, безусловно, радовало то, что теперь Нике так же больно, как и мне. Я понимаю, что говорить так не должна, ведь она моя подруга, но так приятно становится от этой мысли...

-Не могу так больше, - сказала она в один из дней. - Я не могу бездействовать, Ев! Буду пытаться вернуть его всякими способами.

-Какими, например? - хмыкнула я. Мы сидели на скамейке в парке и посматривали на голубей, которые клевали шкурки от семечек.

-Разными, - Ника не посвящала меня в детали своего плана. - Ты не думай, я уже размышляла об этом. Мне твоя помощь потребуется. Это, скорее всего, глупая затея, но... почему бы и нет?

-Что ты задумала? - мне показалось, что взгляд Ники сейчас был каким-то не добрым.

-Да так... это все конечно глупости, детские шалости, но раньше-то помогало, ты сама это говорила. Помнишь, у тебя бабка провидицей была? В деревне жила, так к ней столько людей ходило, и всем она помогала. Хорошей бабкой была, жалко, что уже нет ее.

-Ну, и что с того, что она провидицей была?

-Ну, насколько я знаю, эта магия передается по наследству, иногда через поколения. Вот я и подумала, почему бы нам не приворожить его?

-Приворожить? В смысле... ты это мне предлагаешь сделать?! - я не на шутку испугалась.

-Почему бы и нет? Как там его делают? Это ж как напиток вроде, да? Ему подсунешь и все, он мой.

-Подожди, Ник, - я засмеялась. - Я же не умею. Колдовать не умею, нет у меня никаких способностей, и рецептов я этих всяких не знаю. Все-таки опасное это дело - с колдовством связываться.

-Да ладно тебе. Я все сама найду, от тебя только присутствие и требуется. У меня-то этих магических сил нет. Я и рецепт тебе найду, и все, только ты все сделаешь, ладно?

-Нет. Вероника, подумай хорошенько. Даже если на секунду представить, хотя это конечно полный бред, что этот приворот у меня получится - что дальше-то? Неужели ты думаешь, что можно заставить человека насильно влюбиться? Это же не этично!

-Нет. Не этично - это то, что он делает сейчас. А ты мне все-таки поможешь!

-Ник, ну, это не глупости, - я говорила это уже не насмешливым голосом, а серьезно. - Нет в мире никаких любовных приворотов. И не было их никогда. Ты лучше придумай что-нибудь другое, ладно?

-Ты мне подруга или нет? - рассержено поинтересовалась она, вскочив со скамейки.

-Подруга, - утвердительно ответила я, серьёзным тоном полным решительности. Ну, вот зачем только мне сдался весь этот энтузиазм?

-Тогда все! Короче, неподалеку от твоего дома есть одно здание. Там на чердаке просто идеальное место, чтобы заниматься с магией, - с фанатизмом в глазах сказала Вероника.

-Почему чердак-то? Неужели нельзя нигде в другом месте делать? - я даже не заметила, как искусно подруга перевела тему разговора, и только потом до меня дошло, что отказываться бесполезно.

-А где? У тебя дома? У меня? Может, сразу к Сереже попросимся? Там место идеальное, ну, вдобавок ко всем, там мрачновато - просто идеально подходит для какой-нибудь ведьмы. Идеально! Можно было бы туда пойти ночью, но мне страшновато. Уж лучше днем, но зато с уверенностью, что мы что-то сделаем.

-Ника, Ника! - я вскочила, пытаясь успокоить подругу. - Ты просто не понимаешь, что хочешь потратить время на какую-то глупость! И чердак этот... Мало ли, что там есть? Крысы, к примеру. И вообще, место какое-то подозрительное!

-Ничего оно не подозрительное! Там поразительно чисто. Только старая мебель. Все О'Кей будет, запомни мои слова.

И я согласилась. Как бы... я и сама пока не понимала, во что ввязалась. Странно, страшно. Возникло ощущение, что подруга толкает меня на ужасное преступление. Преступление против совести и принципов, может так? Я была в смятении.

Проснулась я тяжело, чувствовалось, что ночью я беспокойно спала. Кажется, мне снились кошмары, не помню их содержания, но чувство страха и холодный липкий пот подтверждали догадки. Волнение не оставляло всё утро - оно наверняка вызвано мыслями о грядущем. Что же я делаю? Нет, не время отступать, я делаю всякие глупости, но если подруге от этого легче, то я не отступлюсь.

Я никогда не забуду этой прекрасной картины. Она была так красива, что казалось, будто замирало сердце.

Сейчас неспешно тянулся июль, температура поднималась так, что и выходить не хотелось. Асфальт плавился от жара солнца, как масло. А оно (солнце) будто купалось в улицах, играло в прятки, отражаясь в каждом стёклышке. Это показалось мне таким красивым. Но солнце - это не та картина, которой я хотела бы любоваться. Оно всегда напоминало мне о какой-то невиданной радости, которой вовсе не было. Вот смотрю на небо и яркие лучи солнца и чувствую радость, начинаю улыбаться. Глупо верно? Огромный огненный шар, от которого так просто поднимается настроение.

Войдя в нужный дом, я ещё раз подумала о том, насколько верно я поступаю. Получится ли всё или мы только усугубим ситуацию? Хотя мне, вообще, кажется, что мы просто тратим свое время на какую-то ерунду. Взвесив все 'за' и 'против', подошла к лестнице (лифт был сломан: а на что я рассчитывала?), в очередной раз напомнила себе, что наша с Никой дружба - это самое главное. Я иду!

Дом, самый обычный, стены исписаны баллончиком, перила на лестнице изрезаны, выщерблены, почти каждая лесенка стёсана до идеального овала. Сколько же лет этому домику? Подумать страшно.

Добравшись, наконец, до верхнего этажа восстановила дыхание. Как же хорошо спокойно дышать. Я нашла вход на чердак, дверь ветхая была сломана наполовину, её уже только на дрова. По мере моего приближения к чердаку я всё громче слышала чьё-то дыхание, становился слышнее грохот. По мне побежали мурашки размером с кулак. Стали слышны стоны. Я зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Стала вспоминать всё самое ужасное, что мне говорила мама. Я перепугалась за Нику и побежала на чердак, со всех ног, так быстро, как только могла.

После увиденного, конечно, первая здравая мысль была о чем-то самом страшном. Но нет. Тусклый лучик солнца, пробившийся сквозь пыльное старое окно, освещал это помещение. Красиво изгибающееся мужское тело не сразу поддалось распознанию, но как только я поняла, кем оказался этот неизвестный, захотелось убежать, как можно дальше. Это был Сережа, конечно же. Сколько раз я в своих самых тайных фантазиях представляла себе его таким: напряженным, как натянутая струна, и невыносимо красивым. Он не казался расслабленным, и, хоть я и не видела его глаз, могла бы с уверенностью сказать, что в них отражалось почти звериное желание на грани безумия. Под ним очень скоро послышался женский шепот: он был мне до боли знаком. Ника извивалась под ним, судорожно шептала какие-то слова, тут же прерываемые тяжёлыми вздохами самой девушки и требовательными поцелуями парня. Казалось, что в эти секунды они жили друг другом, а я с каким-то отчуждением наблюдала за предоставленной мне картиной, и мысленно посылала головному мозгу импульсы о том, что нужно уходить, пока меня не заметили. Я не хотела думать ни о чем, не хотела думать, почему так случилось, почему я стала случайным (или не случайным) свидетелем того, чего видеть бы никогда не хотела. Учащающиеся стоны резали по ушам, и в голове по-прежнему было только 'беги отсюда'. Но нет. Прислонившись к холодной стене этого вовсе не уютного помещения, я надеялась, что станет легче, и я смогу уйти.

А когда все закончилось... я поняла, что бежать нужно в срочном порядке. Слышался их шепот - можно было бы попытаться разобрать их слова, но слушать сейчас ничего не хотелось. У самого выхода я обернулась, будто почувствовав на себе чей-то взгляд. Так оно и оказалось: Вероника в упор смотрела на меня, и не было никаких шансов укрыться - я и не пыталась. Я думала, что она почувствует себя виноватой, а щеки запылают стыдливым румянцем. А Ника, поймав мой взгляд, позволила себе несколько секунд насладиться моим недопониманием, а потом на ее очаровательном личике расплылась злорадная усмешка. У меня с подругой бывали моменты, когда мы понимали друг друга без слов - сказывались долгие годы дружбы. И сейчас я была больше, чем уверена, что я не случайно застала Нику и Серёжу за неприятной мне картиной. Все было подстроено, а улыбка, посланная мне бывшей подругой, говорила о том, что я - самая настоящая неудачница.

Мне стало плохо, будто ударили в живот. Я уже и не помню, как вылетела на улицу, в памяти осталось только чувство тошноты и головная боль. Очень сильно тряслись руки, ноги несли меня по улице в поисках места, где можно сесть, я не могла ни говорить, ни слышать. Мне казалось, что голова отключилась, остались только никому не нужные эмоции: тревога, ужас, опустошенность, грусть, ощущение предательства, где-то в глубине даже животная ненависть. Через какое-то время скитаний я нашла отдаленное место, где люди не заметили бы одинокую девушку. Старая лавка в глубине всеми позабытого двора в далекой от центра части города. При всем желании, я бы не смогла сейчас сказать, как я сюда попала.

Я снова вернулась в свою пугающую серую реальность. Воспоминания в картинках проносились перед глазами одна за другой со скоростью света. По щеке скатилась одинокая слезинка, по проложенной дорожке вслед за первой скатилась и другая - я всего этого не замечала. А когда поняла, что лицо мокрое не от того, что идет дождь, - небо было достаточно чистым сегодня - подумала о том, что я девушка, и мне можно быть слабой.

В незнакомом месте я провела долгое время, пока окончательно не стемнело. Это были те минуты слабости, о которых долго думаешь, но вспоминать их не хотелось бы. Долго плакала, жалела себя, пыталась осознать, что случилось, думала над поступком Ники, над её мотивами. Ни одной разумной мысли не нашлось, я постоянно срывалась на истерики, готова была накинуться на любого прохожего - но, к их собственному счастью, на глаза мне они не попадались. Что же случилось там? Этим вопросом я задаюсь до сих пор. Что могло толкнуть Нику так сделать, зачем она хотела, чтобы я это увидела? Почему сейчас? Почему я? И, закономерный вопрос, за что? И насколько случайно совпадение, что всего этого я не должна была увидеть?

В беспамятстве добрела до дома. Была крайне удивлена, что ели плетущиеся ноги привели меня к нужному месту. Сейчас домой идти совершенно не хотелось, но телефон уже разрывался от маминых звонков, да и перспектива провести ночь на улице меня как-то не радовала.

Мама в гневе - это что-то страшное. Когда закончились первые крики (не из-за того, что иссяк словарный запас, а из-за того, что голос у мамы пропал), она обратила внимание на мои опухшие красные глаза и раскрасневшийся сопливый нос. На вопросы 'что случилось?' вяло отнекивалась и, в конце концов, пообещала рассказать все на следующее утро - я чувствовала, что сейчас из меня ни слова не вытянуть - и мама, как всегда, поняла меня без слов. Заварила крепкого чаю и отправила спать, что я с радостью поспешила выполнить.

Я была рада, что отчим не увидел меня в таком состоянии. Нет, он никогда не был строгим, и по возможности относился ко мне, как к родной дочери. Банально было стыдно. Он всегда учил меня быть сильной и ни давать волю эмоциям. Но я не всегда была согласна с этим - например, сегодня. Мне кажется, если бы я скопила всё это в себе, было бы только хуже.

Долго ворочалась в кровати. Дура. Идиотка. Ведь еще когда маленькая была, я все прекрасно понимала. Я - просто картинка, фон, на котором красивая упаковка будет выгодно смотреться. Я всегда была той, кого можно унизить - но не открыто, а исподтишка. По сравнению со мной Вероника была эдакой героиней - и красавица, и любимица всего универа, просто очаровашка, а рядом вечно ошивалось ходячее недоразумение, которое, как злой рок, преследовало безупречную Нику.

-Ты бы позвонила Нике. Я думала, ты с ней ходила, но теперь мне кажется иначе. В любом случае, она и сюда звонила. Должно быть, волновалась, - мама заглянула ко мне перед сном и шепнула эти слова, когда уже закрывала за собой дверь. Мама вышла, и уже через несколько непростительно долгих секунд мои глаза застилала пелена неконтролируемой злости.

'Я так и знала, что ты не захочешь со мной разговаривать. Все было правильно, Ев: ты построила в своем несуществующем мирке розовые замки, и продолжала жить с надеждой, что однажды неудачницам улыбается удача. Глупая мечтательница - пора было вернуть тебя с небес на землю. И ты будешь считать меня предательницей, в то время как сама пускала слюни по моему Сереже? Тупая идиотка. Как же мне надоело с тобой нянчиться, холить и лелеять твои мечты. Видит Бог, я хотела тебя наставить на путь истинный, но нашей Святоше Краснова подавайте! Буду рада, трусиха, если ты наберешься смелости мне ответить'. Это сообщение я получила в полночь, когда в попытках уснуть, металась по кровати.

Тогда у меня и возникла эта шальная мысль... уехать. А почему бы и нет? Внезапно промелькнула мысль о том, что окажись я за сотни километров отсюда, чувствовала бы себя гораздо легче. И вот, эта мысль имела все более четкие очертания. Я бы не должна была каждый день видеть Сережу с Никой, я бы так не расстраивалась из-за этой парочки, я бы начала жизнь с чистого листа - никакого Сергея, никакой Ники. Может, нашлись бы люди, которые меня поняли. Я бы приезжала на выходные повидаться с родителями, а потом уезжала снова. Этих 'бы' становилось все больше и больше, а на душе становилось легче и легче. Смахнув последние слезинки, я пообещала, что больше не буду реветь, если на то не будет важной причины. Отныне, Сергей Краснов и Вероника Лазарева для меня запрещенная тема. Никаких слез. Все, что не делается - все к лучшему.

А у меня еще все получится. Для меня наступает белая полоса в жизни. Главное, убедить родителей в целесообразности моего отъезда.

* * *

Подул промозглый ветерок. Не требовалось осматриваться по сторонам, чтобы не понять: сегодня здесь собралось достаточно много людей. Кто-то был, возможно, счастлив, другие безумно грустили, а третьи, как я, не знали, как воспринимать сложившуюся ситуацию.

Вокзалы я никогда не любила. Слишком большой отпечаток на душе оставляло место, где люди встречаются и прощаются. Я всегда чувствовала непреодолимое волнение перед поездкой и какую-то грусть, ведь ты расстаешься с привычным тебе, таким родным, городом детства и едешь в будущее, которое было таким далеким, но таким стремительно надвигающимся на одну маленькую меня.

На мамины глаза снова наворачивались слёзы, а я почувствовала себя самой настоящей эгоисткой. Узнав о моем намерении уезжать, мама чуть с ума не сошла. Я рассказала ей все, как оно было. Бездарная влюбленность, которая никогда не привела бы ни к чему хорошему, потеря человека, которого считала близким, а на проверку оказавшимся лживой свиньей. Мы долго просидели с мамой. Она успокаивала меня и говорила, что это было моим первым серьезным ударом, который я приняла самостоятельно - можно сказать, посвящение во взрослую жизнь. Ведь отныне все черные полосы, уготовленные мне судьбой, я буду преодолевать самостоятельно.

Мама все пыталась искать другие выходы из сложившейся ситуации. Первым вариантом было просто перевестись в другой университет. Но, как оказалось, не так-то просто найти в городе учебное заведение с той специальностью, которую выбрала я. Вариант переезда казался уже не таким плохим. Мама рвалась уехать со мной, но здесь во время Дима спохватился - он не мог позволить своей любимой куда-то уезжать. И за это я искренне была ему благодарна. Я успела воспринять этот шаг, как этап, открывающий двери в мое самостоятельное будущее. Рано или поздно это должно было случиться. Может, я еще слишком молода: 19 лет - это не тот срок, когда стоит вырываться из родительской опеки.

Но у меня больше не было вариантов.

Дальше наступил выбор города. И почему-то я остановилась не на столице или каком-нибудь другом крупном городе. Самый обычный населенный пункт, ничем непримечательный, чем-то похожий на город моего детства. Но я подумала, что это не так далеко от родителей, и я смогу иногда их навещать. А еще там жил мой знакомый Алексей - я слышала, что он был обычным банковским работником (если мне не изменяет память, ему было лет 26-27). Мы познакомились по переписке несколько лет назад - неизвестными путями мы случайно оказались друг у друга в списке контактов в социальной сети. И вместо того, чтобы благополучно друг друга забыть, мы разговорились. Наши переписки не были частыми, но иногда, когда хотелось поделиться наболевшим, писали друг другу, выслушивали чужие проблемы и сопереживали. Обычное интернет знакомство - скажут непосвященные. Но нет. Я о нем почти ничего не знала, ровно, как и он обо мне. Наше общение не было близким, а мы, после нескольких лет общения, так и остались на уровне 'знакомые'.

Но, так как у меня не было особого выбора, я попросила Лешу об услуге. У меня не было больших материальных средств снимать в незнакомом городе целую квартиру. Для этой непозволительной роскоши нужно было устраиваться на работу. Я попросила Лешу найти человека, который сдает там комнату. Конечно, Лешка сначала предлагал мне пожить вместе. Но ведь это заранее проигрышный вариант: я не хотела навязываться и быть кому-то обузой, хотя парень и уверял меня в том, что я не буду доставлять ему никаких хлопот. В общем, после долгих и продолжительных уговоров, Алексей нашел мне подходящее место жительства: приемлемая цена, хорошие хозяева, и от универа недалеко. Искренне поблагодарив парня за помощь, я уверила маму в том, что теперь у меня есть какое-никакое жилье, есть университет, куда я без проблем поступлю, а еще есть огромная сила воли, без которой я не пропаду.

И как мама не старалась задержать меня, или оттянуть момент отъезда, день икс все равно наступил. И сейчас мы прощались на вокзале. Поезд уже пыхтел и ждал своих пассажиров, которых домчит до следующего пункта назначения. Я подумала о том, что еще никогда я не чувствовала себя более опустошенной, чем сейчас. Хотелось найти жилетку, чтобы в нее поплакаться. Но сомневаюсь, что найдутся такие кандидаты. Мама продолжала говорить мне о чем-то важном, и почти в конце каждого предложения вставляла: 'Если забудешь - позвонишь мне'. Дима умилялся нашей семейной обстановке, и был особенно рад, когда я, нервная и оттого еще более чувственная, порывисто обняла его. Как-никак он стал одним из тех людей, кто принял меня со всеми тараканами в моей дырявой голове.

Забралась в поезд, высунулась из окна и глянула на двух людей, которые были для меня, пожалуй, самыми важными людьми в моей жизни. По маминым щекам уже текли слезы, которые она бес конца вытирала уже успевшим промокнуть платком. Дмитрий просто дружелюбно мне улыбался, и о чем-то увлеченно рассказывал маме.

-Я приеду, как только получится, - крикнула я и улыбнулась, хотя очень-очень хотелось позорно разревется, обнять маму и никуда не уезжать. Перспектива одиночества меня сильно пугала и, невзирая на внутреннюю уверенность в правильности своего выбора, я очень переживала за свое призрачное будущее.

-Конечно, - крикнула мама в ответ. Следующая слезинка не пожелала задерживаться в ее глазах и тоже скатилась по щеке.

-Вы идите, чего вы будете ждать, когда поезд уедет? Не навсегда же прощаемся!

Через пятнадцать минут поезд тронулся. Мои соседи в купе не обращали на меня никакого внимания, и я этому была очень рада. Люди казались деловыми и неразговорчивыми, а это было именно тем, чего я хотела. Забравшись на свою законную верхнюю полку, я отвернулась ото всех и позволила слезам тихо скатываться по моим щекам.

С того самого ужасного дня в моей жизни прошло чуть больше двух недель. Я Нику после этого больше не видела и была этому факту только рада. Заново расставив приоритеты, больше не хотела видеть ту, которая всегда - все те года, что мы были знакомы - обманывала меня. Из-за бывшей подруги я не плакала - за прошедшие дни уже свыклась с той мыслью, что она действительно разрушила мои розовые песочные замки, как и мой чудесный несуществующий призрачный мирок. А также я больше не плакала из-за Сережи. Я поняла, что его нужно оставить в моей прошлой жизни. Сергей был замечательным человеком, который показал мне, что я могу испытывать такие чувства. И пусть моя любовь не нашла отклика в его душе, я не грустила. Быть может, Сережа - не тот человек, который мне нужен? Ведь зачастую мы любим неправильных людей, искренне надеясь, что этот самый человек - наша судьба.

Думать о вечном в поезде не хотелось. Мне предстояло ехать еще целые сутки, поэтому я очень быстро заснула. Я вообще в последнее время очень уставала, нервны были на пределе, и сейчас, когда бесполезно было, уставившись в одну точку, думать о своем бездарном существовании, я позволила себе расслабиться и уснуть. Поезд мчал все дальше и дальше, и с этих минут начиналась новая жизнь. Яне знала, что ждет меня завтра, но была уверена, что надеется можно только на себя.

Я проснулась ночью. Все остальные спали. Я не хотела вставать, куда-то уходить - боялась помешать другим. Перевернувшись на другую сторону, взглянула на свой телефон. Мама уже успела написать, как без меня дома пусто и непривычно. Я отослала в ответ, что уже очень скучаю и очень сильно всех люблю. Потом включила музыку, одела наушники и так пролежала почти до самого утра. Улыбнулась, раздумывая о том, что еще, может быть, месяц назад я была бы не против провести часа три слушая музыку и ничего не делая. Но сейчас я бы многое отдала, чтобы все случившееся оказалось лишь страшным кошмаром, возникшим в моем сознании.

А время имеет свойство не останавливаться. Я в тумане помнила, что происходило, когда поезд остановился, когда я со своим скудным багажом покатила по незнакомому вокзалу, прижимая к себе сумку - в ней находилось все самое ценное, что у меня было. Вспоминая фильмы о том, где провинциалки приезжают в большой город, а у них на вокзале профессиональные воришки крадут сумки и прохожие никак не спешат им помогать, я еще испуганнее озиралась по сторонам и думала о том, что сейчас очень кстати похожа на такую провинциалку.

Такси домчало меня до нужного дома. Хозяйка действительно оказалась очень миролюбивой женщиной. Квартира была трехкомнатная, уютная, здесь жила Антонина Васильевна - она, собственно, и была владелицей, - и ее сын, Марк. Его я увидела только мельком, но он с самого начала произвел на меня отрицательное впечатление. Смазливый тип, даже не удосужившийся поздороваться или представится, он, только завидев меня в коридоре, пробежался взглядом по моей фигурке, мерзко усмехнулся и исчез так же внезапно, как и появился. Я не стала заострять на нем внимание, только искренне понадеялась на то, что мы с ним будем пересекаться как можно реже.

Расположившись в своей комнатке - она была маленькая, заставленная многими ненужными вещами (но я не смела жаловаться, так как знала, что бывают комнаты и гораздо хуже этой), я спрятала свои самые ценные вещи в укромное место и решила немного побродить по местности, найти институт. Здание было высоким и неприметным, и я с грустью подумала о том, что с осени буду ходить сюда каждый день.

Немного походила, запоминая места, дворы, перекрестки, и здания, по которым без труда можно ориентироваться. Потом нашла ближайший продуктовый магазин, подумала, и купила себе небольшой запас продовольствия на ближайшие дни.

Было очень тяжело. Мама уже звонила, и мы долго разговаривали с ней, пока она не задала все интересующие ее вопросы. Я не хотела снова возвращаться в свой новый дом. Просто ходила и думала о том, что если не задумываться, то эти места сильно смахивают на мой родной город. Такая же архитектура, похожие магазинчики, и, казалось, даже люди здесь ничем не отличаются. Все было как всегда, кроме моего резко появившегося полного одиночества.

Дальше дни пошли быстрее, и мне это нравилось. Появлялись какие-то дела, и не было много времени на отдых, на какие-то мысли. Я с нетерпением ждала начала учебного года, потому что летом меня одолевала скука. Я заваливала себя бесчисленным множеством книг - чаще всего фентези. Так уж с детства повелось, что мне нравился этот жанр, и еще, несомненно, огромным плюсом было наличие в нем юмора. Потому что комичные ситуации, в которые попадали главные герои, заставляли ненадолго забывать о своих проблемах.

Когда снова возникла мысль устроиться на работу, я не стала отодвигать ее в долгий ящик, а подумала о том, что деньги-то нужно не только тратить, но и зарабатывать. Подыскивать удобный график работы не пришлось, так как у меня было море свободного времени, которое я преспокойно могла тратить на заработку денег. Устроилась в кафе быстрого питания. Конечно, там я не получала так уж много денег. Но тем не менее, была рада тому, что все свои затраты смогла восстанавливать, так что мои расходы становились стабильнее.

Первые недели одиночества казались безумно страшными. Нависшая надо мной грусть не отступала, хотя я не позволяла себе так уж задумываться о жизни. Время шло, и становилось все привычнее с самого утра идти на работу, с работы домой, а там уже отдыхать, читая книги. Может, многие живут так же?

Да нет. Не многие. У остальных есть друзья, компании. А я же одинока, как никогда. Это оказалось очень тяжелым ударом для меня - потеря единственного друга, который все время притворялся. За что? Неужели уж так осточертела ей эта дружба?

Впрочем, забивать голову всякой ерундой не входило в мои планы. Я по-прежнему изучала новый город и с удивлением отмечала для себя, что чувствую себя вполне комфортно на новом месте. Местами мне даже нравилось вести самостоятельную жизнь - чувствовалась некая ответственность за свою жизнь.

Я и не успела заметить, как прошел первый месяц. Антонина Васильевна была прекрасной женщиной - мы могли с ней поговорить о чем-нибудь, когда виделись. Она ко мне не придиралась, ни в чем не ограничивала - собственно, все было так, потому что я не пила, не курила, не водила сюда парней и плохих компанией. С ее сыном Марком я виделась гораздо реже - он редко появлялся дома, все время где-то пропадая, возвращался лишь под утро в своем не самом лучшем состоянии. Когда он попадался матери на глаза, в квартире разгорался жуткий скандал, в котором я, само собой, не принимала участия, но являлась наиболее пострадавшим лицом - после таких криков я долго ворочалась, в попытках уснуть, но ничего не получалось.

Обычный августовский денек радовал хорошей погодой. Подскочив еще ранним утром, я убежала с квартиры, чтобы просто отдохнуть в городе. Мой цепкий взгляд уже давно выловил один дворик, скрытый от глаз многочисленных прохожих. Это можно было назвать небольшим тихим парком. Я видела там не так много людей, но это место располагало либо к уютному молчанию, либо к дружественной обстановке. За неимением второго, я просто проникалась окружающей меня природой и отдыхала душой и телом в таком чудном месте. Для меня действительно было большим открытием понять, что здесь бывает не так много людей.

Я пробыла здесь половину дня, пока мой желудок не начал требовать еду. Можно было бы пойти в какое-нибудь кафе, выпить чаю с пирожным, и снова идти гулять, наслаждаться отдыхом. Но попросту не хотелось тратить деньги, а дома у меня была своя еда, заранее купленная. С тяжелой душой поплелась к остановке и уехала домой.

Квартира была совершенно пустой. Меня это не то чтобы радовало, просто было спокойнее, когда я находилась здесь одна. Я тут же поспешила на кухню. Включила маленький старенький телевизор, который здесь стоял, переключила на канал, где шли новости, и под аккомпанемент ведущего новостей я начала нарезать овощи на легкий салат. Поэтому я не заметила, когда на кухне появился Марк. Мы с ним никак не общались, потому что я внутренне чувствовала исходящую от него отрицательную энергетику. Я так увлеклась готовкой и слушанием произошедших в мире трагедий, что совсем не заметила его появления, поэтому, когда кто-то подул мне на ушко, я жутко перепугалась и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, случайно задела ножиком стоящего позади парня. К счастью, я попала только по плечу, и там осталась маленькая царапина, но я сразу почувствовала, что ничем хорошим моя провинность не кончится: от Марка веяло парами алкоголя.

-Да, тихоня, умеешь ты удивлять, - он развязно усмехнулся, скосив глаза на промокшую кровью полосу футболки. От его голоса я почувствовала себя не в своей тарелке. - И когда только такой смелой стала?

-Я... я случайно, правда! Просто испугалась!.. - начала оправдываться я.

Кажется, мое жалкое лепетанье пришлось ему по душе. Меньше чем через минуту его руки оказались по бокам от меня - я оказалась зажата между ним и столом. Азартный блеск в его глазах мне не понравился еще больше, и я даже успела пожалеть, что положила ножик на стол.

-Какая ты милашка, - шепнул он, проведя обратной стороной ладони по моей щеке. Я поморщилась от неприятного ощущения и пыталась отчаянно придумать пути побега с кухни, но ничего, как назло, в голову не приходило. Страх своими ледяными щупальцами сковывал мое сознание. - Такая испуганная, тихая... Всегда мечтал *** такую! Чего ты боишься, крошка? Обещаю, с тобой я буду нежным!

Я до этого говорила, что мне страшно? Это все было враньем! Вот сейчас я действительно была жутко напугана! Я даже подумать не успела, как моя ладонь со всей силы ударила его по щеке. Реакция у меня такая. Наверное, я все-таки не люблю оскорблений в свой адрес. И вот после этого я поняла, что мне конец. Он посмотрел на меня таким убийственным взглядом, что даже прощение попросить захотелось. Этого делать я, конечно же, не стала, так как не видела ничего, в чем я бы была виновата.

-Ну, *** ты *** мне *** за все ответишь, ***, - из его слов это единственное, что я смогла понять. Хотя что-то отдаленное я когда-то слышала от своей бывшей лучшей подруги, но вот в данную секунду о ней вспоминать хотелось меньше всего.

Я попыталась вырваться, но меня грубо перехватили и толкнули обратно на стол, об который я ударилась, и из-за пронзившей меня боли потеряла драгоценные секунды времени. Воспользовавшись минутной заминкой, Марк снова кинулся ко мне, пытаясь поцеловать, но я вовремя начала отбрыкиваться. В какой-то момент он мне заломил руку - от невыносимой боли, пронзившей все тело, я закричала. Этот придурок смеялся и, я почти сразу поняла, что кому-кому, а парню это казалось очень веселым.

Никогда бы не подумала, что могу попасть в такую ситуацию. Столько раз видела что-то подобное в фильмах, в книгах читала, но никогда и мысль в голове не проскальзывала, что со мной такое случится. Черное пятно в глазах какое-то время было единственным, что я видела, а когда зрение, наконец, начало фокусироваться, я уже оказалась на полу в коридоре, и единственным, что я видела, это были черные глаза, полные безумства. Я пиналась, пыталась ударить его руками, но он блокировал каждое мое движение. Блузка на мне вся была изорвана, и уже ничего не прикрывала, бриджи я углядела сбоку от себя. Я безуспешно кричала, пытаясь остановить обезумевшего Марка, по щекам стекали слезы. Мне уже ничто не поможет...

-Что... что это такое? Марк! Ты что творишь?! Господи, боже, сынок! Оставь ее в покое, не трогай девочку... - голос Антонины Васильевны я слышала, как сквозь сон. Жалкий лепет ее сыночка слился для меня в какое-то монотонное бурчание. Я испуганно поджала под себя ноги, пытаясь встать, но сил ни на что не хватало. Женщина орала на парня, тот в карман за словом не лез и отвечал ей тем же. Потом хлопнула дверь, и все стихло. К моему плечу прикоснулась чья-то ладонь, и я испуганно дернулась.

-Тише, тише, милая, это всего лишь я, - я увидела перед собой лицо хозяйки. Она помогла мне встать, затем отвела в ванную и помогла смыть с себя непонятно откуда взявшуюся кровь, потом нашла какие-то мои вещи, заставила выпить успокоительное. Она почти ничего не говорила и выглядела жутко напуганной, злой на своего сына, а еще чувствовалось безграничная вина в отношении меня. Мы были в моей комнате, я лежала и смотрела на потолок, пытаясь найти в себе хоть какие-то силы, Антонина Васильевна сидела рядом. Она хотела уйти, но я попросила ее остаться - мне было страшно оставаться одной.

-Знаешь, я не буду его оправдывать, - говорила она. - Он всегда был жестоким. Мальчишка рос без отца, а я никогда не могла быть с ним строгой. Он рос крепким мальчиком, и, еще будучи ребенком, отбирал игрушки у более слабых детей. И в школе у него постоянно драки были, директор замучилась вызывать меня к себе. Я старалась не замечать его эту жестокость, но у меня совсем не получалось его контролировать, что уж говорить о перевоспитании. Постоянные пьянки с друзьями не доведут до добра. Я все равно люблю его, потому что он мой сын - единственный мой родной человечек. Но я знаю, что он совсем не любит меня. Это сложно понять тебе, ведь ты еще молодая, у тебя нет детей. Но, наверное, ты можешь представить, что я чувствую, когда ночами сижу, жду его, переживаю, где он, что с ним. То, что сегодня случилось... я ему этого никогда не прощу...

-Не надо так говорить, Антонина Васильевна, - я остановила женщину. - Дайте мне немного времени прийти в себя, а потом я... соберу вещи и уйду. Так лучше будет.

-Бог с тобой, куда ты уйдешь на ночь глядя, сумасшедшая? - воскликнула женщина.

Но я настояла на своем. Через три часа я со своим небольшим запасом вещей шла по темной улице. Было одиннадцать часов вечера, я специально шла только на хорошо освещенных улицах, где еще ходили люди, ездили машины и со мной ничего бы не случилось. Антонина Васильевна долго пыталась меня отговорить, а потом отдала мне деньги, которые я заплатила за месяц проживания. 'Они тебе нужнее, чем мне', - сказала она, а я не смогла поспорить. Общественный транспорт уже давно не ходил, а на такси я ехать боялась, да и не знала, куда можно поехать. Звонить Лёше? Не могла, неловко как-то было в столь поздний час его беспокоить. Я не знала, что делать дальше, поэтому просто шла прямо, и надеялась, что на этом черная полоса моей жизни закончилась окончательно.

Дошла до подземного перехода - краем сознания отметила, что здесь я еще не бывала - это значит, что я уже на приличном расстоянии от прежнего дома. На секунду меня охватило волнение - так бывает всякий раз, когда теряешься в незнакомом месте. Но я постаралась взять себя в руки и отвлечься на что-то другое. Людей здесь было не очень много, и я несколько минут рассуждала, стоит ли спускаться в темный переход. А потом подумала, что в моей ситуации хуже быть просто не может.

Освещение здесь было плохим, и оказалось, что здесь я была совершенно одна. Я подумала о том, что отсюда стоит убираться. Стало казаться, что в темных углах за мной кто-то наблюдает. Страх своими скользкими лапками проскользнул в мое сознание, затуманивая разум, заставляя думать только о спасении. Я побежала, но меньше чем через несколько секунд я споткнулась об обычный камень и упала. Да, я по-прежнему самый невезучий человек, который споткнется именно в том месте, где все остальные пройдут нормально. Вставать совсем не хотелось, меня затопила волна отчаяния и безразличия ко всему окружающему. Я отползла к стене, прижала к себе свою сумку. Не выдержала - слезы потекли горячими струйками по моим щекам. Мне стало себя жаль настолько, что я просто выпала из окружающего мира. Может быть, я потеряла сознание - я не могла совершенно точно определить свое состояние сейчас.

-Мне кажется, это не самое лучшее место для отдыха, - уверенно произнес женский голос где-то поблизости, и я испуганно дернулась в сторону. - Может, я и не права, но на холодном бетоне сидеть жутко неудобно.

Я проигнорировала странный голос из ниоткуда. Может, это и не ко мне вовсе обращаются? А может, это всего лишь плод моего воображения? Кто обратит внимание на тихую девчонку, которая не может двигаться от охватившего ее бессилия? Правильно. В наше время люди пройдут мимо умирающего, даже не задумавшись о помощи.

-Ну же, чучело, я к тебе обращаюсь! Вот так всегда! Только захотелось помочь попавшему в беду человеку, как тебя уверенно этот самый человек и игнорит! Вопиющая несправедливость! Эй!

Я вяло подняла голову, чтобы посмотреть на человека, который так уверенно захотел мне помочь, не спросив, впрочем, у меня, нужна ли мне эта помощь (не буду говорить о том, что мне действительно помощь была нужна). Передо мной стояла миловидная девушка, на вид примерно одного со мной возраста. На лице играла доброжелательная улыбка, по бокам торчали два забавных высоких хвостика, а большие карие глаза с интересом изучали меня. Да-да, она совершенно точно обращалась ко мне.

-Неужели? - она притворно вздохнула, а улыбка чуть помрачнела. - Эй, с тобой все нормально? Тебе плохо? Может скорую вызвать?

Я отрицательно покачала головой.

-Странная ты. Сколько хожу здесь, в первый раз вижу, чтобы кто-то так оригинально отдыхал на полу. Ты точно в порядке?

Я кивнула головой. Мне было немного странным слушать, как незнакомка вроде хочет и помочь, но между тем вставляет свои язвительные комментарии.

-Слушай... ты хоть и странная, но я, правда, хочу помочь тебе. Меня зовут Юля, а тебя?

-Ева.

-Отлично. Итак, Ева, чего делать будешь?

Я пожала плечами. А что я могла сейчас делать? Мне впервые в жизни настолько захотелось закрыть глаза и провалиться в беспамятство и, чтобы когда я соизволила очнуться, все произошедшее этим летом оказалось лишь страшным сном. Но, увы, я совершенно точно была уверена в том, что моя реальность никуда не собирается исчезать.

-Скажи хоть, где живешь, я б тебя проводила. А то мне кажется, таким темпом до дома ты не дойдешь...

Я промолчала, так как сказать было попросту нечего. Не говорить же, что крыши над головой я лишилась несколько часов назад благодаря одному похотливому придурку-маньяку, которого за все случившееся прибить мало.

-Ладно. Тогда поднимайся и пошли со мной!

-Куда?

-Пошли! Потом отвечу на все твои вопросы, конечно, если ты ответишь на мои!

Вообще-то я не собиралась никуда идти. Но эта девушка в общении запросто располагала к себе. И было просто интересно наблюдать за ее действиями. Она была миниатюрной брюнеткой со светло-карими веселыми глазами и светлой улыбкой. Ее уверенность в собственных действиях заставляла ей доверять. Почему-то я точно знала, что она мне не сделает ничего плохого, поэтому беспрекословно подчинилась ее указу и пошла следом за незнакомкой-Юлей.

Пока мы шли, она весело о чем-то рассказывала и, хоть я практически ни слова не поняла из ее рассказа, я веселилась над этими шутками, историями, а в конце пути и вовсе чувствовала себя почти прекрасно. Мы даже звездами успели полюбоваться - поискали большую и малую медведицы, а потом нам стало как-то слишком скучно разглядывать небо.

Наш путь закончился у самого обычного дома в самом обычном дворе, каких в городе полно. Девятиэтажный дом не вызвал у меня никаких особых чувств. Юля вяло рассказала о том, что переехала сюда два года назад и платила аренду напополам со своим соседом. Также она посвятила меня, что этот самый сосед съехал с дома пару дней назад, так что мне несказанно повезло. Это была обычная трехкомнатная квартира на шестом этаже. Окна выходили во двор, а это значило, что сторона не солнечная и летом не так жарко. Комнатки были хоть и не очень большими, но в моем положении это можно было назвать роскошью. Я оставила свои сумки в коридоре, а Юлька потащила меня на кухню. Она разлила в две большие кружки крепкий чай, и отдала одну мне.

-В общем, хоромами это назвать, конечно, нельзя, но жить можно. Ты как, останешься? - поинтересовалась она, отпивая чай. Ее глаза не переставали меня изучать, и, на что я в особенности обратила внимание, Юля относилась ко мне, как к нормальному человеку. Такое отношение к моей скромной персоне радовало, потому что, поставив себя на место новой знакомой, я бы не смогла с точностью сказать, что делала бы на ее месте, и как бы к себе относилась.

-Это было бы здорово. Только вот я понять не могу, неужели ты так просто возьмешь в квартиру девчонку, о которой совсем ничего не знаешь? - этот вопрос меня, правда, интересовал. Возможно, это было глупо, задавать такой вопрос. Гораздо логичнее было бы молча со всем согласиться, а потом, перед сном, благодарить небеса, за то, что ниспослали мне такого человека, который смог помочь. Но я же люблю докапываться до истины.

-Не знаю. Обычно, наверное, так не делают. Но я тебе верю, и вижу, что тебе нужна помощь. Ева, я в людях хорошо разбираюсь. И я чувствую, что ты классная девчонка, просто у тебя трудности и тебя нужна помощь, которую я могу тебе оказать. И мне это совершенно не трудно! Я даже наоборот рада, что у меня появится соседка. Ладно. Поделишься, что с тобой приключилось?

Я вкратце рассказала девушке о том, что со мной произошло в течение дня, особо не вдаваясь в свое прошлое. Я только сказала, что некоторые обстоятельства вынудили меня переехать. К счастью для меня, девушка не стала вдаваться в подробности: может у нее вопросов не возникло, а может она почувствовала, что сейчас меня о прошлом лучше не спрашивать.

Моя комнатка мне как-то сразу понравилась. И, хотя до этого ее прежним хозяином был парень, я не почувствовала никакого дискомфорта, хотя некоторые вещи предыдущего владельца здесь остались: старые батарейки, которые наверняка уже не работали, какие-то инструменты, на стене висел плакат 'Skrillex' - удивительно, но наши вкусы совпадали. За диваном, в углу, нашлась старая потрепанная гитара. Когда-то я пыталась научиться играть на гитаре, и мама нашла мне хорошего учителя. Впрочем, дело у меня так и не пошло. Через 2-3 занятия я совершенно точно убедилась в том, что у меня отсутствует особый музыкальный слух. Но найти звук расстроенного инструмента я все же могла. Должна заметить, что у гитары был прекрасный звук. Появилось желание взять ее и, как в детстве, просто побренчать на ней, в тщетных попытках исполнить какую-нибудь мелодию. На столе увидела расческу и какие-то бумаги, исписанные аккуратным ровным почерком. Выводы: комната была светлой и уютной, пригодной для жилья.

-Здесь если где-то остались его вещи, ты мне скажи, ладно? Он потом, может, заедет и заберет, - сказала Юлька, после того как сама внимательно осмотрела комнату. - А плакат... если не нравится, снимешь. Он в обиде не будет.

Я согласилась со всеми замечаниями. И потом я, наконец, осталась одна. Время уже было позднее. Я решила умыться перед сном и тут же ложиться спать. День был очень тяжелый, и моим единственным желанием сейчас было поскорее прикоснуться к подушке. Перед сном отослала маме сообщение по телефону, что со мной все в порядке и у меня ничего не изменилось. Как-то не хотелось расстраивать родных людей своими внеочередными происшествиями - и так уже хлопот сколько доставила. Да и про Юльку писать пока не стала, потому что не была уверена, получиться ли у нас жить на одной территории, или нет. Она показалась мне очень хорошей и дружелюбной, но в наше время все-таки не стоит делать о людях столь поспешные выводы. Хотя я очень надеялась, что Юля - это тот самый хороший человек в моей жизни, который сможет мне помочь.

И дни поспешили дальше. Календарных дней становилось все меньше и меньше. А Юлька... она оказалась замечательной девчонкой. И я была безумно рада, что в тот день она меня заметила и не прошла мимо. Мы почему-то очень долго смеялись над той нашей встречей, опустив события, которые собственно и привели нас к тому столкновению в подземном пешеходном переходе. В процессе знакомства я узнала, что Юлька меня на полгода младше. Я весь день называла ее мелкой, но потом прекратила - испугалась, что девушка может на меня обидеться и отвернуться. Как оказалось, ее общество постепенно становилось для меня очень важным.

Мы были чем-то схожи характерами. Только Юлька не была скрытной, она легко находила контакт с незнакомым человеком (испытано на себе). Да и внешность ее не подкачала - на лицо она каждый день умело наносила макияж, скрывающий какие-то неровности кожи, и ярко выделяла глаза, потому что они у нее, и правда, были очень красивыми. Фигурами мы были схожи, только Юлька выбирала для себя одежду, подчеркивающую все нужное и скрывающую ненужное. Я же предпочитала бесформенные свитера, джинсы и кроссовки, потому что искренне считала только такую одежду удобной на каждый день.

Я могла находить в себе и Юльке какие-то поразительные сходства - мы предпочитали читать книги одного и того же жанра, хотя и понимали их по-разному. Иногда были и разительные отличия: например, я терпеть не могла чай с молоком, потому что мне казалось, что так терялся сам вкус чая, Юля же не могла пить чай с лимоном, потому что вообще хладнокровно относилась к кислому (лимон и лайм есть вообще не могла). Все эти мелочи, которые открывались нам в процессе знакомства, очень скоро заложили твердую почву для будущей крепкой дружбы. А пока... пока что прошло три быстрых недели, и эти восемнадцать с лишним дней сделали нас друг для друга просто подругами. Нам было уютно находиться в обществе друг друга - вечерами мы переключали телевизоры на канал ТНТ и под аккомпанемент 'Универа' с 'Интернами' мы читали книги - у Юли на этот случай была электронная книга, которая мне очень нравилась, ну, а у меня же самые обычные книги в твердом или мягком переплете.

Про родителей подруги я узнать почти ничего не смогла - девушка умело избегала этих вопросов, ну, а я очень скоро прекратила попытки расспросить про Королёвых-старших. Да-да, Юлькина фамилия была Королёва. Когда я узнала, то попыталась подколоть девушку, назвав ее 'королева'. Но Юлька как-то сразу погрустнела, хотя и попыталась неудачно отшутиться: 'Молчи лучше, дальняя родственница Сергея Лазарева'! После этого я над фамилией девушки даже не пыталась шутить, и скромно надеялась, что когда-нибудь мне расскажут, почем Юлька не любит, когда ее называют 'королевой'.

Вообще подруга работала консультантом в салоне сотовой связи, поэтому с утра до вечера она пропадала на работе. Я тоже времени зря не теряла, по-прежнему подрабатывая в кафе быстрого питания. А потом, как оказалось, наши места работы находились друг от друга в квартале, а так как наш рабочий день заканчивался в одно и то же время, то и домой мы шли вместе. Университет, конечно, теперь находился немного дальше, чем это было в прежней квартире, но вот этот вопрос меня вообще не трогал. В конце концов, автобусы еще никто не отменял.

И за эти три недели к нам приблизился конец теплого августа, каждый день напоминая о том, что новый учебный год неминуемо близится. Этим утром я со вздохом посмотрела на календарь и убедилась в том, что ждать осталось недолго - всего-то несколько дней. Юлька убежала по каким-то делам и обещала вернуться через пару часов. Мне было откровенно скучно, поэтому я, просидев дома еще недолго, просмотрев все имеющиеся в наличие каналы и не найдя по телевизору ничего, достойного моего внимания, решила пройтись по улице. Дышать свежим воздухом полезно для здоровья, а если еще и найти свободную скамеечку на теневой стороне, то можно с удобством почитать книгу. Так сказать, совмещу приятное с полезным.

Потратив на это занятие чуть больше часа, я решила вернуться домой. Уже возле лифта столкнулась с незнакомым парнем (по правде говоря, сначала, заметив его, я хотела пойти по лестнице, пока он меня не заметил, но не успела, так как оказалось, что я уже попала в его поле зрения). Почему-то я подумала о том, что если после того, как он меня заметил, я пойду по лестнице, то он решит, что я просто его испугалась. Я в этот момент не подумала о том, что он, вообще-то, совершенно незнакомый мне человек, и его мнение обо мне меня никак не должно волновать. Я просто подошла к лифту и встала рядом, выражая спокойствие и уверенность в своих действиях. Он поинтересовался, на какой мне этаж нужно ехать, и я ответила, что на шестой. Все это сопровождалось его жизнерадостной улыбкой. Наверное, я отвыкла от общения с теми жизнелюбами, которые имеют привычку улыбаться даже незнакомым людям. Лифт, кряхтя, распахнул свои дверцы, запуская посетителей. Парень нажал на кнопку под номером шесть. Створки лифта захлопнулись, и он медленно двинулся наверх. Раньше скорость лифта меня вполне устраивала, но, кажется, сегодня был именно тот день, когда я начала понимать истинную цену времени.

Молодой человек стоял точно напротив меня. В ушах капельки-наушники, руки в карманах, нога чуть притоптывала в такт музыке, которую слушал незнакомец. Даже в таком состоянии он умудрялся очаровательно улыбаться, из-за чего я чувствовала себя неловко: мне каждую секунду казалось, что я подсматриваю за чем-то интересным, подобно ребенку, а он, взрослый дядя, застукал меня за этим занятием и снисходительно улыбается, потому что я лишь ничего непонимающий ребенок. Впрочем, эти мысли я старательно от себя гнала. Незнакомец был высоким, подтянутым, светло-русые волосы чуть взлохмачены, но я не осуждала - сейчас у большинства парней были подобные 'творения' на голове. Я не могла точно назвать цвет его глаз, так как они сейчас были закрыты, но еще у лифта мне показалось, что они имели ореховый оттенок. Он олицетворял с тобой гармонию и спокойствие, может даже какую-то уверенность. Я могла назвать его симпатичным, и даже очень. Можно было назвать его красивым настолько, насколько это прилагательное подходит ко всему мужскому полу в целом (просто, я очень редко слышала словосочетание 'красивый мужчина' или 'красивый парень', ведь в целом девушки и женщины ограничиваются словом 'симпатичный'). На разглядывание незнакомого субъекта у меня ушло несколько секунд, впрочем, за это время я успела проникнуться к нему симпатией. Наверное, у него внутри тоже стоял такой механизм, который тут же располагает к себе каждого встречного.

Лифт пошатнулся, из-за чего я испуганно ойкнула, а парень распахнул глаза, с небывалым интересом оглядываясь по сторонам. Какие-то доли секунды после этого звука я верила в то, что это происшествие не повлечет последствий. Но потом еще один не громкий грохот, и лифт замер. Я невольно замерла тоже, потому что мне начало казаться, что если я сделаю лишнее движение, то тогда лифт точно полетит вниз. По моим расчетам, мы оказались где-то между пятым и шестым этажом. Вот так всегда, до пункта назначения не хватило совсем чуть-чуть.

-Лифт остановился, - парень прокомментировал произошедшее.

-Я заметила, - кивнула я.

На этом мы замолчали. Через некоторое время парень вызвал лифтера, долго с ним ругался, пока, наконец, не услышал, что тот уже мчится сюда на подмогу. Незнакомец повертел свой коммуникатор в темно-синем чехле в руках, а потом, придя к какому-то решению, и вовсе сел на пол. Я косо на него взглянула, но говорить ничего не стала. Взглянула на наручные часы. Прошло уже 10 бесконечно долгих минут.

-Тебе не кажется, что сидеть на полу не очень удобно? - в конце концов, поинтересовалась я. Ведь пол был грязным, а еще, наверное, сидеть так было жутко неудобно.

-Сойдет, - буркнул он. - Поскорее бы уже нас отсюда вытащили.

-Это да, - поддержала я, вновь опустив недовольный взгляд на часы.

-Меня Матвей зовут, - представился парень.

Красивое имя. Мне всегда нравились такие имена: не очень популярные, но и не заковыристые, что язык сломать можно. Вообще, готова с уверенностью заявить, что имя может многое рассказать о человеке, который его носит. Например, я, конечно, не так много могу вспомнить из того, что когда-то читала об этом имени. Помню только, что люди с этим именем честны, не любят конфликтных ситуаций и вообще по жизни спокойные - у них все плавно и равномерно, без взрывов.

-Ева.

-Красивое имя, - улыбнулся он.

-У тебя тоже.

На этом наш короткий диалог мог завершиться, но почему-то этому бывать было не суждено, а, может, мы просто оба нуждались в общении.

-Я тебя здесь раньше не замечал.

-Я тоже тебя не видела. Но, вообще, я сюда пару недель назад переехала, поэтому не удивительно, - сказала я.

-Значит, ты на шестом живешь? Из какой квартиры?

Я назвала ему цифру. Парень, кажется, очень удивился, так как недоверчиво переспросил, потом нахмурился, но, кажется, в конце концов, он сделал верный вывод.

-С Юлькой живешь? Соседка ее?

-Да, - удивленно ответила я.

-Ну, тогда приятно познакомиться. А эта заноза мне ничего не сказала. Я ее двоюродный брат, и до некоторого времени жил с ней вместе, - пояснил парень. Теперь был мой черед удивляться. О существовании двоюродного братика у Юльки я ничего не знала. Впрочем, обижаться на подругу я не стала, так как и сама еще многое от девушки скрывала.

Ждать лифтера пришлось долго. Но мы про него даже успели забыть, увлекшись разговором. И не сразу мы бы смогли вспомнить, с чего все началось, но остановились мы на споре между телефонами. А ведь я даже и не думала, что когда-нибудь с кем-нибудь буду спорить, какой фирмы телефон лучше: Samsung или Apple? Я отстаивала права Samsung, спорили мы долго и, кажется, все без толку. Зато когда сверху услышали чьи-то голоса, поняли, что нас пришли спасать и надо делать обиженные на весь свет моськи. Иначе нас увидят, подумают, да так тут и оставят.

Как это не странно, у лифта мы встретили Юльку, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Она выглядела очень взволнованной, а еще, как оказалось, подслушивала весь наш спор.

-Так и не решили, какой телефон лучше? - насмешливо произнесла она.

Мы с Матвеем понятливо переглянулись. Это как бы означало 'что взять с человека, который пользуется нокией'? Казалось бы, на этой почве спор мог вспыхнуть вновь - если бы подключилась Юлька. Но, кажется, ругаться мы были не настроены, поэтому все спокойно прошли в квартиру. Как оказалось, Матвей просто пришел проведать сестру и узнать, как она тут поживает. Юлька же смеялась долго, потому что даже не подозревала, что у нее такой заботливый братик, который теперь будет за ней присматривать. Впрочем, подруга заявила, что я теперь за ней достаточно приглядываю, и Матвей не должен переживать. Брат ей поверил и докучать нашему обществу не стал. Просто прошелся по квартире, недоверчиво сунув нос во все углы - неужели рассчитывал, что мы что-то прячем? Задаваться этим вопросом я не стала. Вскоре Матвей, распрощавшись с нами обеими, ушел.

-Ну, как он тебе? - тут же поинтересовалась Юлька. У меня возникло подозрение, что Матвей еще отойти от двери не успел. Живо представила картинку, где парень слышит за дверью своё имя, и тут же прижимается ухом к щели у дверей и внимательно слушает, что я отвечаю. Картинка получилась презабавной.

-Нормальный, - уклончиво ответила я. Мне на эту тему говорить не очень хотелось.

-Я от тебя другого ответа и не ожидала, - хмыкнула девушка. - А прикольно, что вы сегодня в лифте застряли. Я не ожидала, что он сегодня в гости зайдет, и получилось так, как получилось. Зато вы познакомились - это классно.

-Умеешь же ты во всем искать плюсы, - устало вздохнула я.

-Я оптимист, ты же знаешь! - Юлька улыбнулась во все свои тридцать два зуба и ускакала в зал, оставив меня наедине со своими мыслями.

Дальнейшие несколько дней были просто прекрасными. Мы с Юлькой наслаждались последними свободными деньками, ездили пару раз на речку и тщательно пытались загореть, хотя, конечно, за несколько дней полноценного загара не получилось. Последний летний денек мы провели буднично: рабочие дни, увы, никто не отменял. Встретившись после работы, я увидела разозленную Юльку, которая ждала меня у кафе.

-Нет, ты представляешь? Эта стерва Катька заявила сегодня, что я дура крашеная! И это при моем-то родном цвете волос, в то время как она - крашеная блондинка! И все из-за чего? Из-за того, что ко мне клиенты подходят, а к ней нет! И я их прекрасно понимаю - будь я клиентом, я бы к такой бешеной фурии ни на шаг не приблизилась!

Все это подруга выдала на одном дыхании, заставив меня испуганно застыть на месте. А потом мы обе расхохотались, потому что это было настолько комично, что я не смогла воспринять ситуацию всерьез. Но, конечно, стерву Катьку мы потом еще поругали. Но, насколько я смогла узнать позже, теперь Юлька на свою коллегу никогда не злилась - на следующий день чудесным образом оказалось, что вообще-то эту самую Катю уволили.

А потом наступило первое сентября. Утром Юлька долго моталась у зеркала и наводила красоту. Я ей поражалась, так как в отличие от подруги выбрала самую обычную одежду и не считала нужным как-то особо наряжаться. Когда Юлька увидела, в чем я собралась идти, притворно грохнулась в обморок (здесь стоит заметить, что я на ее цирк повелась, и уже начала лихорадочно думать о том, что делать: бежать за водой или вызывать скорую). Когда она очнулась, я, само собой, чуть не прибила ее. Потом она меня попыталась переубедить в выборе одежды, но, покопавшись в моем гардеробе, недовольно меня оглядела, но потом оставила в покое. Я этому инциденту не была особо рада, но знала, что теперь Юлька не будет наезжать на мою одежду вместе со мной.

Стены университета, конечно, казались для меня чужими и неприветливыми. Потому что здесь я осталась совершенно одна. Кто бы мог поверить, что Королёва Юля окажется будущим дизайнером? Это звучало весьма дико, хотя, не могу отрицать, что вкус у Юльки есть - она всегда очень серьезно подходила к выбору одежды. Что было примечательно - я бежала. Да-да, из-за козявки Юльки я опоздала почти на час и думала, стоило ли мне вообще сюда приходить.

-Ауч! - вскрикнула я, когда за поворотом на кого-то налетела, больно стукнувшись лбом. Благо не упала, потому что руки пострадавшего меня подхватили. Мозги начали активно работать, и я подумала, что сейчас еще и оправдываться придется, а так не хотелось тратить время еще и на это.

-Ева?

Этим невезучим оказался Матвей, Юлькин двоюродный брат, с которым я некоторое время назад так удачно познакомилась в лифте. Сначала я удивилась, а потом даже обрадовалась - значит, оправдываться долго не придется.

-О, привет! А ты здесь что делаешь? - поинтересовалась я, отойдя от Матвея на пару шагов.

-Учусь, - ответил он.

-Надо же, я тоже, - усмехнулась я.

Неуютно замолчав, я кинула взгляд на часы, и не смогла удержать разочарованного вздоха.

-Что-то не так? - поинтересовался собеседник.

-Опоздала, - я тряхнула плечами. - Все из-за твоей сестры. Кто бы знал, что она у вас такая актриса!

Так, совместно ругая непутевую Юльку (подозреваю, что она там сейчас усердно икала), мы вышли из универа. Бесполезно было искать свою группу - не хотелось выглядеть глупой, врываясь в кабинет под конец собрания.

-Тебя подвезти? - спросил Матвей. Вообще, когда нашлась общая тема разговора, я перестала чувствовать скованность. Матвей был мне приятен, как человек, и с ним было увлекательно беседовать - это мне запомнилось еще с нашей встречи в лифте. И он располагал к общению, хотя обычно малознакомым людям не удавалось меня разговорить. Над предложением я думала несколько секунд, а потом, плюнув на все свои принципы и запреты, согласилась.

Дома я оказалась уже через десять минут. Искренне поблагодарив парня, я распрощалась с ним. Напоследок он попросил передать Юльке, чтобы та хорошо себя вела. Я пожала плечами и кивнула. Пришла домой и вновь почувствовала какое-то одиночество. Может, стоит завести котенка? Надо посоветоваться с Юлькой.

Впрочем, жизнь катилась дальше. У моей бедной мамы чуть инфаркт не приключился, когда я рассказала ей, что теперь живу совсем в другом месте, снимаю квартиру со своей подругой, а в остальном у меня все хорошо. Конечно, я не стала маму посвящать в причины. Сказала просто, что не сложились отношения с хозяевами. Мама мне верить поначалу не хотела, но мне удалось ее убедить. От нее же я узнала, что в моем родном городке не было никаких изменений. А еще, кажется, пару раз звонила Вероника - оставалось только гадать, что ей от меня было нужно. Она, кажется, выпустила новую песню. В интернете она прислала мне ее по почте, и подписала: 'Про любовь, которая только в сказке'. Я разозлено хмыкнула, и удалила письмо и все его содержимое, не вдаваясь в подробности. Даже внутри не кольнула обида. Значит, собой можно гордиться.