Мера Магии

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Поначалу Тролли не заметили его, поглощенные своими поисками прохода в комплекс, прикладывая усилия, чтобы взломать замки и снять с петель массивные железные двери, установленные с внешней стороны стен. Один из Троллей нашел лестницу и поднялся на второй уровень, где развлекался таким же образом над окнами, снабженными решетками и ставнями, не добившись большего успеха, чем его приятели.

Старьевщик приближался медленно, чтобы напрасно не напугать их. Если он сможет с ними поговорить, то, наверняка, сумеет обнаружить, находится ли внутри комплекса то, что он ищет, а потом и определить необходимые дальнейшие действия. Это было рискованным предприятием; Тролли были непредсказуемыми. Однако, обычно они не нападают на вас без причины, поэтому, вполне возможно, что они сначала послушают вас.

Не то, чтобы старьевщика волновало, выслушают они его или нет. Просто будет не очень приятно отделаться от них.

Он взглянул на небо, замечая как все дальше на запад распространялась темнота по мере ухода сумерек и приближения ночи. Группа узких облаков образовала багровые штрихи на заполняющей все небо черноте, на мгновение освещенных последними лучами солнца. Ночь будет ясной, на восточном горизонте уже появилась яркая луна, находившаяся в последней четверти.

Он был всего в паре дюжин футов от ближайшего Тролля, когда его заметил находившийся наверху и окликнул своих спутников, предупреждая их. Все головы обернулись; глаза уставились на старьевщика. Последний остановился на месте, полагая, что его безобидный вид удержит их от нападения, переводя взгляд с одного лица на другое с добрым выражением. На его плече висела сумка с тряпьем и, поскольку никто не двигался, он осторожно опустил ее на землю и выпрямился.

— Я кое–кого разыскиваю, — сказал он, говоря на языке Троллей. Он мог прекрасно разговаривать на любом языке, эту способность он приобрел на раннем этапе своей жизни, когда сделал выбор отказаться от своей человечности ради чего–то более постоянного. — Человека, который носит черный посох. Вы случайно не знаете, где я могу его найти?

Один из Троллей, невысокий, со злым лицом и толстой кожей, напоминающей кору, которые придавали ему вид, будто его вырезали из куска дерева при помощи стамески и молотка, вышел вперед и встал перед старьевщиком.

— Почему мы должны рассказывать тебе?

Старьевщик пожал плечами:

— Обычная вежливость?

Другой фыркнул:

— Почему бы мне просто не убить тебя? Тогда человек с черным посохом не будет для тебя проблемой.

Остальные Тролли переглянулись, ничего не говоря. Даже тот, что находился наверху, подошел послушать. У старьевщика создалось отчетливое впечатление, что говоривший были вожаком.

Он откашлялся и посмотрел на свои ноги:

— Я мог бы дать вам кое–что ценное за эту информацию, — предложил он.

Тролль уставился на него:

— Что же ты можешь дать нам, если мы захотим, чилпан?

Чилпан. На языке Троллей это значило «дурачок». Явное отсутствие уважения делу не поможет, решил старьевщик. Но в данный момент он должен доиграть.

— Я мог бы показать вам путь в эти здания.

Тролль посмотрел на него с неожиданным интересом, как будто в его убийстве больше не было заинтересованности. Конечно же, этот вариант еще не был окончательно отброшен. Старьевщик одобряюще кивнул:

— Что ты скажешь на это?

— Откуда ты знаешь, как попасть внутрь? — спросил Тролль. — Вот что я скажу. Ты знаешь человека, который здесь жил?

Здесь жил. Прошедшее время. Это означала умер или сбежал.

— Нет. Но я могу найти путь во что угодно. Этому умению я научился не так давно. Если вы хотите попасть внутрь этих зданий, я могу вам помочь. — Он сделал паузу, пытаясь улыбнуться. — У тебя есть имя?

— А у тебя? — воинственно произнес Тролль. — Сначала назови свое.

Старьевщик еще раз улыбнулся:

— Мое имя не имеет значения. Зови меня «старьевщик». Это вполне подойдет.

Тролль ухмыльнулся:

— Ладно, старьевщик, я Гроша, сын Таурека, Матурена Друджей. Слышал обо мне?

Старьевщик не слышал о нем, однако сказал:

— Конечно. Все говорят о тебе. Они тебя боятся.

Гроша кивнул:

— Правильно делают, что боятся. А теперь скажи мне, как попасть внутрь этого комплекса, и я пощажу твою жизнь. — Он вынул длинный нож и направил его в сторону горла старьевщика. — Делай сейчас же, старик, или мы покончим здесь.

Погас последний солнечный луч и ночь сомкнулась вокруг них. Лунный свет поблескивал на остром как бритва лезвии ножа. После угрозы Гроши наступило молчание; другие Тролли неподвижно стояли, ожидая дальнейших действий.

— Сначала ты должен рассказать мне о человеке с черным посохом, — с нажимом произнес старьевщик. — Потом я помогу вам попасть в комплекс.

— Ты поможешь нам в любом случае, если не хочешь, чтобы тебе перерезали горло, — тихо сказал Тролль. — Или мне скормить тебя своим гончим?

Он свистнул и из ночи материализовалась пара темных фигур с длинным и худыми мордами, взъерошенной темной шерстью, торчавшей клочьями. Волки, предположил старьевщик, хотя не совсем такие, каких он встречал раньше. Когда их челюсти открылись, а языки высунулись наружу, он увидел ряды острых зубов. Они подошли к Гроше и потерлись о него, как домашние питомцы. Или избалованные дети, желающие, чтобы на них обратили внимание.

— Ну так что? — потребовал Гроша, поглаживая свободной рукой седую голову одного из животных.

Старьевщик на минуту задумался, а затем пожал плечами:

— Похоже, ты не оставляешь мне выбора. Но я очень разочарован. Скажи мне правду. Ты ничего не знаешь о человеке, который носит черный посох, не так ли?

Гроша рассмеялся:

— Это легенда для суеверных дураков, старьевщик. Ты что, принимаешь меня за одного из них? Те, кто носил черный посох, давным давно умерли и исчезли. Никто не видел ни одного из них со времен Великих Войн!

— Я видел, — тихо произнес старьевщик.

На долгое время все замолчали и оставались неподвижными. Опустилась странная тишина, казалось, даже само время остановилось.

— Во сне, — закончил старьевщик.

Лицо Гроши изменилось, явно показывая признаки страха, который вдруг начал вырастать из глубин его живота. Волкоподобные собаки тоже, должно быть, почувствовали его; в их глазах он отразился гораздо сильнее. Обе внезапно отшатнулись, припав к земле и начав скулить.

Гроша в замешательстве посмотрел на них. Потом снова обернулся на старьевщика:

— Что ты делаешь с моими гончими, ты, тощий старый… ?

Он не закончил. Его нож метнулся вперед, намереваясь распотрошить старьевщика одним ударом. Но последний поймал одной рукой запястье Тролля и держал его перед собой сильной и крепкой хваткой, как железным капканом.

— Ты сказал это мне? — спросил старьевщик, приближая свое лицо. — Как ты назвал меня? Повтори это еще раз.

Гроша в ярости плюнул в него, дергая свое запястье, пытаясь освободиться. Но старьевщик лишь улыбался и крепче сжимал хватку. Остальные Тролли рванулись вперед, но взгляд старьевщика остановил их на месте. Они увидели в его глазах, кем он был, и им совсем не хотелось связываться даже с его частью. Даже, чтобы спасти сына своего Матурена. Вместо этого, они отшатнулись назад, такие же испуганные, как и Гончие Скэйта, которые убежали за скалы, все еще скуля и щелкая челюстями по воздуху.

Старьевщик заставил Грошу опуститься на колени. Рот Тролля открывался и закрывался, как у рыбы на воздухе. Он кричал пронзительным и высоким голосом. Свободной рукой он пытался нащупать еще какое–нибудь оружие на своем поясе, но ничего не находил, хотя не далее как в трех дюймах в пояс был воткнут кинжал.

— Скажи, как меня зовут! — зашипел на него старьевщик.

— Старьевщик! — задыхаясь произнес Тролль.

— Мое настоящее имя! Назови мне его шепотом!

Гроша зарыдал.

— Демон! — простонал он.

— Я твой хозяин, а ты мой слуга? — Старьевщик настолько приблизил свое лицо к противнику, что смог увидеть, как в глазах Тролля пульсировали вены. — Или тебя следует отбросить, как ненужные осколки?

— Все, что угодно! Я сделаю все, что ты мне скажешь! — Гроша испускал слюни, а его рука и запястье становились черными. — Пожалуйста!

Старьевщик отпустил его. Когда Гроша опустился, прижимая поврежденную руку, старьевщик поставил свою ногу ему на грудь и прижал к земле.

— Ну, а теперь расскажи мне то, что я хочу знать. Все, что я хочу знать. Что вы здесь делаете? Что вы ищете? Что находится внутри этой крепости, к чему вы так стремитесь? — Он посмотрел на остальных Троллей, попрятавшихся среди камней и готовых разбежаться. — Не пытайтесь от меня убежать! Ну–ка возвращайтесь сюда к своему товарищу!

Он снова перевел взгляд на Грошу, сверкая глазами:

— Ты что–то собирался сказать?

Гроша замотал головой, плотно зажмурившись от боли, раскачиваясь всем телом:

— Ничего, ничего!

Старьевщик протянул руку и приподнял лицо Тролля за подбородок.

— Смотри на меня. Что вы здесь делаете? Где хозяин этого замка?

— Умер. Прошлой ночью. Взорвал себя гранатами и убил семерых Друджей… — Он умолк, качая головой. — Семеро из нас умерли. Он украл… кое–что. То, что было нашим!

— То, что вы украли у кого–то еще, наверное? То, что он спрятал в своем логове?

— Да, да! Именно так!

— Наверное, золотые монеты? Серебряные?

— Да, да! Золотые и серебряные!

— А потом, когда он их надежно спрятал, он взорвал себя?

— Да! Он взорвал себя… — Гроша замолчал, поняв, что его обвели вокруг пальца. — Нет, я не имел в виду. .

Старьевщик покачал головой.

— Ты действительно ничего не стоишь. Лжец, и притом плохой. Трус. Кусок… — Он вдруг посмотрел на других Друджей, собравшихся вместе в сторонке. Такие же безнадежные. Он протянул руку и снова схватил травмированную руку Гроши, сжимая ее. — Это твой последний шанс, Гроша, сын Таурека, Матурена Друджей. Что вы ищете? И не ври мне!

— Девочку, — быстро ответил тот, задыхаясь в агонии. — Заложницу из долины за этими горами. Там! — он указал он восток, его рука судорожно дергалась. — Но она убежала! Отпусти меня!

Старьевщик испытал внезапный прилив адреналина.

— Девочку. Откуда? Из долины, говоришь? Она носит черный посох? — он сильно сжал запястье. — Она обладает магией?

Гроша закричал и замотал головой, стараясь освободиться.

— Перестань, пожалуйста! Моя грудь! Взрывается! Послушай меня! Она просто девочка, но мальчик думает... Арик говорит... Пожалуйста! Я не могу...

Старьевщик сжал еще сильнее. Бесполезно. От этого больше ничего не добиться. Он сжал пальцами другой руки толстую шею Тролля и надавил с убойной силой. Гроша вскрикнул. Его шея согнулась, тело обмякло, а глаза закатились.

Старьевщик отпустил его безжизненную массу и та свалился на землю.

— Девочка, — прошептал он себе, задумавшись, означало ли это что–нибудь, могло ли помочь ему в его поисках.

Он перевел взгляд на стены комплекса, осматривая верхнюю часть, где постройки поднимались одна над другой как блоки, и уловил внезапное, кратковременное дуновение магии, которую он выслеживал.

Этого оказалось достаточно. Демон с его талантом мог почувствовать присутствие и еще меньшей магии, чем сейчас. Настоящая магия, того вида, которую он и искал. Девочка — или кто бы с ней ни был — обладала ею. После всех своих поисков, после всех пройденных дорог и испытанных разочарований, после всех ложных следов и тупиков, он нашел настоящую вещь. Он захлопал в ладоши, как обрадованный мальчик, и улыбнулся.

Он отпихнул тело Гроши и направился к ближайшей двери. Ему придется быть осторожным. Он не хотел ее потерять. Он должен быть уверенным в том, что она не ускользнет от него. Он огляделся. Гончие Скэйта сбежали, скрывшись в скалах. Но Тролли до сих пор были здесь, держась от него поодаль. Ссутулившаяся фигура демона контрастировала с ярким и голодным блеском глаз хищника; он поманил Троллей приблизиться к нему.

— Как только мы окажемся внутри, вы будете обыскивать это место со мной, — сказал он грубым и ядовитым голосом. — Все вы. Никто не уйдет, пока мы не закончим. Мы останемся здесь до тех пор, пока не найдем эту девчонку. Но ее нельзя и пальцем трогать, если найдете ее. Ее нужно привести ко мне.

С неохотой Друджи выстроились в линию позади него, стараясь держаться подальше. Постепенно они сходились к главным дверям комплекса.

Сумка старьевщика с тряпьем валялась там, где он ее бросил, такая же смятая и забытая, как рухнувшая туша Гроши Сика.

Над руинами, наверху смотровой площадки, откуда она наблюдала большую часть того, что произошло между Грошей и старьевщиком, Пру Лисс пряталась за стеной, чтобы этот старик не смог ее увидеть. Каким существом он был, размышляла она, раз смог подчинить Грошу и заставить Гончих Скэйта уползти прочь, как побитых щенков? Какой же силой он обладал? Теперь Гроша валялся на земле и по всем признакам был мертв. А этот оборванный старик вместе с Друджами, которые теперь были в полном его распоряжении, шел за ней.

Глупая, упрекнула она себя, поверить, что он не сможет учуять ее. Это произошло так быстро. Сначала он допрашивал Грошу, обратив все свое внимание на Друджа, а потом смотрел прямо на то место, где она пряталась. Он не смог ее увидеть — вероятно, даже не знал, кто она такая — но ее судьба, тем не менее, была решена. Он находился у дверей в башню и она чувствовала, что никаких Троллей не хватит, чтобы остановить этого старика.

Что же ей делать?

Она сразу решила, что нужно бежать, пока они не нашли ее. Вызывало сомнения, что им удастся это сделать, но она не могла рисковать. Какое–то шестое чувство — возможно, ее инстинкты предостережения — сказали ей, что они собираются пробраться внутрь крепости, не взирая на замки и железные двери, и что как только они это сделают, им не потребуется много времени, чтобы выяснить, где она прячется.

Она покинула смотровую площадку, двигаясь на корточках от стены обратно к двери, и спустилась по лестнице. Она вернулась после своей предыдущей попытки сбежать, следуя по тем же самым коридорам, которые привели ее в заднюю часть строения, потрясенная своей неудачей и убийством Тролля, который ее обнаружил. Она сделала несколько неверных шагов, стараясь вспомнить о значении знаков, но, в конце концов, вернулась назад. Не в состоянии придумать что–то еще и из–за необходимости узнать, что происходит с Друджами, она снова забралась на смотровую площадку.

Наблюдая, как Тролли двигаются вдоль стен, не находя пути внутрь, она немного успокоилась, а спустя какое–то время поверила, что снова находится в безопасности. При надежно запертых дверях казалось, что никто не сможет до нее добраться.

Но потом появился этот старик, убивший Грошу, и теперь все изменилось.

Ее рюкзак по–прежнему лежал на кухонном столе, где она его оставила. Она снова закинула его на спину, воткнула длинный кинжал за пояс, повесила на плечо лук и стрелы. Окинув последний раз комнату, убедившись, что ничего не забыла, она снова отправилась в путь.

Она понимала, что слишком много времени потратила впустую. Ей следовало поразмыслить после встречи с Троллем, снова выйти наружу и убежать. Все Тролли находились у передней части комплекса к тому времени, занятые со стариком. Она бы смогла бы быть уже далеко. К этому времени, она была бы высоко в предгорьях и на пути к горным перевалам. Они бы даже не узнали, что она пропала.

Так всегда бывает задним числом. Если бы она вернулась достаточно далеко назад, то смогла бы поспорить и устоять на своем, когда Фрина Амарантайн добилась лестью от Пана, чтобы он посмотрел поближе, что происходит у того ночного костра. Она бы напрочь отринула это предложение и они бы до сих пор находились в безопасности в долине, а Арик Сик никогда бы туда не проник.

Она с отвращением покачала головой, пробираясь по каменным коридорам. Или могло случиться что–нибудь еще и она могла оказаться в более худшем положении. Кто мог это знать? Она изучала указатели на стенах, целый массив разноцветных стрелок и надписей на странном языке, которые она не могла прочесть, пытаясь вспомнить дорогу.

Это оказалось не так легко, как она думала. Все казалось таким запутанным.

Она замедлилась, когда услышала металлический звук лязга и визга петель под весом открывающейся двери где–то позади нее. Старик и Друджи оказались внутри. Она сразу же это поняла. Она не думала, что они придут сразу за ней; сначала обыщут помещения в передней части, все до смотровой площадки, а на это потребуется время.

С другой стороны, если этот старик легко справился с замками на тех железных дверях, то у него, наверняка, есть и другие способности. И с помощью одной из них он может легко найти ее.

Отрегулировав рюкзак, чтобы он не болтался у нее на спине, она продолжила путь, выбрав, как она полагала, правильное направление. Она теперь торопилась, шла немного быстрее, неподдельный страх постепенно наполнял ее. Он не был похож на панику, но она чувствовала желание поскорее избавиться от него. Что–то относительно этого старика. О том, как он смотрел на нее, даже с такого далекого расстояния.

Пан, я хочу, чтобы ты был здесь со мной.

Но его здесь не было и она не знала, где он находился. Оставалось надеяться, что он вернулся в долину и делал все, что мог, чтобы помочь Сидеру найти ее. Она верила, что он придет за ней, но хотела добраться до него первой. Она не хотела, чтобы он снова отправился за пределы долины. Она не хотела, чтобы старик и его тоже нашел.

Нет, мне бы этого не хотелось. Ни для него, ни для кого–то еще.

Она очутилась в зале, совершенно незнакомом, хотя стрелки указали ей эту дорогу. Неужели она где–то там повернула не туда? Она так не думала, но тогда она остановилась на событиях, имеющих отношение к опасности, в которой она находилась.

Этот старик. Друджи. Растущее ощущение изоляции, сжимающихся стен и опускающейся темноты. У нее по–прежнему был солнечный факел, и его свет был все еще ярким, но она понятия не имела, насколько хватит его энергии.

В тишине эхом отдавались звуки открывающихся и закрывающихся дверей, топота сапог и перемещения мебели и запасов. Все казалось слишком близким, как будто поиски продвигались гораздо быстрее, чем она ожидала. Голоса чередовались с последующей тишиной, смесь тихого шепота и грубого бормотания. Тяжелые бронированные тела со скрежетом касались шероховатых стен.

Она заторопилась вперед, отказавшись от плана добраться до выхода, через который она вышла до этого, сосредоточившись на том, чтобы найти любое отверстие в задней части комплекса, через которое она сможет выбраться наружу. Все, чего она сейчас хотела, это убежать, уйти как можно дальше от этого места, которое начинало казаться ей могилой.

Пока она плутала, как крыса в лабиринте, снаружи ждали солнечный свет и свежий воздух. Она бы узнала черты далеких горных вершин, а потом леса, холмы и тропы, которые были ей известны, приведут ее домой. Каким–то образом она найдет свой путь. Она держала эту мысль, пока искала выход. Но коридоры бежали дальше, петляя и поворачивая, стрелки указывали и так и эдак, и в конце концов она больше не понимала, в какую сторону ей идти.

Она остановилась, переводя дыхание, и постаралась ясно поразмышлять. Она заблудилась, но все еще могла найти дорогу, если сохранит ясную голову. Звуки погони были до сих пор слышны, но, казалось, они не становятся ближе, чем прежде. Может быть, она ошиблась в том, где она находилась. Может, она была гораздо дальше в задней части комплекса, чем считала.

— Как ты думаешь, куда ты бежишь? — раздался из темноты голос, прямо впереди нее.

Она вздрогнула так сильно, что выронила лук и стрелы. Подобрав их, она в ужасе отодвинулась от этого голоса. И у нее были на то причины. Там стоял старик, глядя на нее, высокий, худой, согнувшийся, рваные лохмотья свисали с его скелетообразной фигуры; его узкая голова немного наклонилась на бок, а обсидиановые глаза устремились на нее.

— Отойди от меня, — прошептала она.

— Увы, я не могу этого сделать, пока мы не поговорим. Но я могу стоять там, где я сейчас, если это будет для тебя лучше. Все, что ты должна сделать, это ответить на мои вопросы.

Она сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.

— Какие вопросы?

Он слабо улыбнулся ей:

— Ничего особенного. Например, каким видом магии ты владеешь?

— Никаким. У меня нет никакой магии. Я Следопыт.

— О, у тебя есть магия, это точно. Я могу ее чувствовать. В таких вещах я не делаю ошибок. Что ты можешь делать такого, чего не могут другие? Расскажи мне.

Она сглотнула, все еще страшась его. Одной рукой она залезла в карман и пальцы нащупали автоматическое оружие.

— Я могу ощущать опасность. Я могу сказать, когда она близко от меня.

Старик кивнул.

— Действительно? А сейчас ты чувствуешь ее, от меня, когда я рядом?

Она отрицательно покачала головой:

— Это не всегда работает.

— Какой ненадежный дар! Иногда он помогает, а иногда оставляет тебя висеть, пока ты не просохнешь. Как сейчас. — Его улыбка стала холоднее. — На самом деле, тебе не стоит думать о попытке применения этого оружия против меня. Не получится. Такие вещи не могут причинить мне вред.

Она пыталась придумать, что же сделать, как уйти от него. Можно убежать, но какой в этом смысл, если она не знала, куда бежать?

— У меня есть только ваше слово. Не думаю, что должна принимать на веру все, что вы говорите. Я не считаю, что вам можно доверять.

— О, но я могу. Я скажу тебе точно, что я собираюсь сделать, прежде чем сделаю это. До тех пор, пока ты не нападешь на меня. Довольно справедливо? — Он огляделся. — Почему бы нам не подняться наверх и выйти наружу? Там будет гораздо комфортнее. Мы так же легко сможем разговаривать. Ты будешь чувствовать себя лучше. Следопыты ведь живут снаружи, не так ли? Здесь, под всеми этими тоннами камня ты должна чувствовать себя, как в ловушке. Так ведь?

— Мне хорошо там, где я есть.

— Я в этом сомневаюсь, но тебе виднее.

— Почему бы вам не отпустить меня?

— А вопросы, помнишь? Ты знаешь человека, которые носит черный посох? А, твое лицо выдало тебя. Ты знаешь такого человека, не так ли? Расскажи мне, где он. Расскажи, как его найти. Потом сможешь пойти своим путем.

Сидер Амент. Он искал Серого Человека. Пру злилась на себя за то, что выдала его, но она представила, что этому старику не потребуется много времени, чтобы раскрыть то, что ему нужно.

— Он умер, — быстро сказала она. — Убит месяц назад.

Старик с упреком покачал головой:

— Ты лжешь, маленькая леди. Как это не к лицу. Я могу узнать, когда люди мне лгут. Обманывать меня — пустая трата времени. Человек, который носит черный посох, жив и ты знаешь, где он. Поэтому, тебе лучше рассказать мне или все быстро станет для тебя весьма неприятным.

Она колебалась всего мгновение, а затем выдернула из кармана автоматическое оружие и стала стрелять в старика до тех пор, пока оно не опустело. Потом она побежала, прорываясь обратно по коридорам, стремясь к свободе, причем она не имела понятия, как ее достичь. Она выбросила оружие и начала снимать лук и стрелы, хотя, если для того, чтобы остановить старика, недостаточно было Флэнж 350, то у нее не было причин полагать, что лук и стрелы справятся с этим лучше.

Рискуя всем, она оглянулась, чтобы узнать, был ли позади нее преследователь.

Ее сердце упало. Темная фигура пронзала темноту, шагая в ногу с ней, преследуя ее гораздо быстрее, чем можно было предположить, исходя из его скрюченности и старости. Она рванулась вперед, ускоряя свой бег, постепенно силы ее истощались, а дыхание становилось неровным. Старик продолжал приближаться. Она не могла от него оторваться. Она приладила к тетиве стрелу, пока бежала, резко развернулась и выстрелила этим снарядом со стальным наконечником прямо в него. Стрела врезалась ему в грудь и отскочила в сторону. Старик даже не замедлился. Потом он оказался так близко к ней, что она могла слышать его дыхание. Она услышала в своей голове его голос, кричащий на нее. Прекрати бежать! Это бессмысленно! Ты не можешь от меня убежать!

Она отказывалась сдаваться и побежала еще быстрее, но уже начинала действовать через силу. Впереди она услышала звуки Троллей. Она бежала прямо к ним, поэтому не раздумывая резко свернула в коридор, чтобы изменить направление.

Она пробежала чуть более дюжины ярдов, когда поняла, что выбрала путь в тупик.

В бешенстве она развернулась. Старик замедлил ход, оставаясь в двадцати шагах от нее и преграждая ей путь. Его улыбка была насмешливой, как будто он с самого начала знал, чем все закончится. Она зарядила еще одну стрелу в свой лук и держала его перед собой, нацеливаясь в старика. Он покачал головой в знак предостережения.

Но на этот раз ничего не сказал. Он продолжал подходить к ней.

Она отбросила лук со стрелами, понимая, что они бесполезны, и вытащила длинный кинжал, решив, что лучше умереть в бою, чем позволить ему захватить ее, когда позади нее внезапно появился мощный свет. Он пришел из темноты, из ниоткуда, быстро заполняя весь коридор. Она рискнула бросить быстрый взгляд за плечо, но свет ослепил ее и она ничего не рассмотрела. Она снова повернулась к старику и увидела на его лице недоумевающий взгляд, затем проблеск тревоги, а потом его лицо исказилось от ярости.

Потом свет окружил ее и все исчезло.

После исчезновения девочки, восстановив свою невозмутимость, старьевщик спокойно стоял в темноте, раздумывая о случившемся. Она сбежала от него не сама; хотя бы в этом он был уверен. Она обладала магией, но ее магия была недостаточно сильной для такого. Если бы у нее была подобная магия, он бы сразу это почувствовал.

Нет, здесь была пущена в ход другая магия; кто–то вмешался, чтобы помочь ей, чтобы вырвать ее из его рук.

Он принюхался, способный даже сейчас ощутить запах остаточной магии, острый и сырой. Он уставился в темноту. Даже без света он прекрасно мог видеть — но, естественно, там ничего не было. Он был один, снова оказавшись там, откуда он начал, когда наткнулся на Троллей, пытавшихся вломиться в эту древнюю крепость.

Он лизнул языком воздух, пробуя его затхлый привкус. Что ему делать насчет этой девчонки? Что ему делать, чтобы найти того, кто носит черный посох, того, за кем он пришел? Он покачал головой, обдумывая свои варианты.

Гроша что–то говорил о долине. Это та долина, откуда родом девчонка. А это означало, что носитель черного посоха тоже был оттуда. Он кивнул сам себе. У него было с чего начать.

Развернувшись, он направился по своим следам, намереваясь собрать свою коллекцию из тряпок, которую он бросил снаружи. Он не оставит свои воспоминания.

Мертвым нужна их связь. Да, он был нетерпелив, но результат приходит к тем, кто умеет ждать.

Как только он пошел, он снова начал петь.

Он улыбался, когда темнота поглотила его, стремясь возобновить свои долгие поиски того, кого он пришел убить.