Мэри, Мэри, все не как у людей (ЛП)

Часть 1

Дорогой Дневник,

Люди всегда спрашивают меня, знаю ли я Королеву Скорби. Я всегда отвечаю: "А вы знаете маленькую девочку, по имени Мэри?" Тем не менее,мне хотелось бы начать свой дневник с излюбленной фразы во все времена:

Давным-давно...в Аду, я изрядно заскучал. Жар вокруг меня, был не таксилен, как обычно. Мне нравится мой хорошо прожаренный ад. Полусырой не в моем вкусе. Это как-то по-французски. Аду определенно сегодня не хватает искры. Звезды в небесах блестели чуточку ярче для моих глаз, причем, не тускнея или умирая, или падая метеоритами на Землю, чтобы покончить со всем этим беспорядком. Я даже ощущал как холодный ветерок, посвистывал между углями и огнем в аду. Я чувствовал себя, как на долбанном пляже летом. Что это за ад, черт побери? Наша репутация должна быть оправдана, в конце концов.

После я обнаружил отвратительный распускающийся цветок, выросший в угле, который не тронули ни высокая температура, ни окружающая его зола. Что, черт возьми, происходит? Не могу поверить в это. Это был самый ужасный день в Аду. Может мне стоило повесить табличку на двери? Простите, сегодня мы закрыты. Техническое неполадки. Вернитесь позднее. Еще один-два греха вас не убьют.

Я предположил, что в следующий миг услышу щебет птиц, порхающих и поющих как в мультфильмах - о, это станет моим концом. Разве я сегодня недостаточно подкормил людишек углем? Разве это не был сущий Ад для грешников и убийц? Я круглый год тяжко трудился. Так тяжко, что подумывал удостоиться медали почета. Но, похоже, все было напрасно. Или, может быть, сегодня это временно. Вы знаете такие дни, когда просыпаешься утром и в полночь в одно и то же время?

Я заглянул свой список дел, проверил, не забыл ли принести людям какие-нибудь мучения или увечья. Но я работал четко по плану, выполнял все точно в срок. Некоторые задания даже совершил раньше, чем требовалось. Например, число людей, погибших в войнах, из-за бедности или в результате болезни было больше, чем требовалось. Как я уже говорил, кто-то должен наградить меня медалью. Но нет, никто даже не похвалит дьявола за то, что тот прекрасно справляется со своей работенкой.

Наклонившись, со своего утыканного шипами трона, я посмотрел на земных людишек. Люди. Я презираю их. Не похоже, что они становятся лучше. Дьявол упаси. На самом деле, они все погрязли в своих грехах, замаринованы в своей глупости, покрыты томатным соусом злобы и гнева друг к другу... высокая температура окружающей среды, я думаю, вызывает у меня чувство голода.

Моя проблема с людишками состояла в том, что они слишком просты для меня. Всё, что я ниспослал на них, они принимали. Соблазнять, искушать, обращать их на убийство друг друга было несложно. Тем не менее, я изучал их в течении тысяч лет, а они ничего обо мне не знали. За исключением тех глуповатых фильмов и книг обо мне, где я держу вилы и хлещу красным хвостом. Глупые поверхностные людишки. Небеса даровали мне право не заботиться о них и не чтить. Предпочел бы чтить белку. Что? Почему белку, а не человечество? Они симпатичны, очаровательны и забавны. И не говорят гадостей!

Этим днём мне стало по-настоящему скучно. И это обеспокоило меня. Заставляло пересмотреть решения. Может, я не должен был искушать всех и каждого, когда предоставлялась такая возможность. Я должен был оставить всех этих наивных и добросердечных людишек в покое, какими они и были созданы... ну, это ложь, они все ублюдки. Все, что делаю - это разжигаю вредоносную искорку, живущую внутри каждого из них, и вот они уже мчатся, как злобные американские горки.

Отогнав эти мысли прочь, я взглянул в свой телескоп, нацелив его прямо на Небеса. Люди здесь выглядели по-настоящему счастливыми. Подростки бегали в розовых маковых полях, бросаясь друг в друга одуванчиками, излучая смех даже глазами и попивая белое вино из виноградных лоз с самых зеленых деревьев. Некоторые плавали в шоколадных реках и купались в парном молоке. Некоторые откинулись в гамаках с видом на Рай, почитывая двадцать третью книгу о Гарри Поттере - да знаю я, у вас на земле их нет. Чтобы их прочесть, нужно состоять в Небесном легионе. Что не так с этими ребятами? Почему они так счастливы? Клише. Я поджал

губы. Они каждый час отмечали чьи-то дни рождения и свадьбы. Я ненавижу Небеса. ВТФ? (да-да, именно я изобрел это сокращение. Я крут,а?) Больше никаких Хэллоуинов? Больше никаких кошмаров перед Рождеством?

Тепло, которое я любил, начало меня беспокоить, а дыхание перехватило. Мне нужно развлечься этим ужасно медленным и непродуктивным днем. В конце концов, я собрал в Аду мальчиков и девочек. Здешние подростки были занятными. До шестнадцати лет у них не было заданий, они хорошо проводили время в Аду, тратя его на пение, игры и поджоги. Я попросил их развлечь меня, показать что-нибудь веселое, но недостаточно злое, чтобы стать супервеселым. И тут, один из них показал мне зеркало. Зеркало? Я удивился. Какого черта это было? То были дремучие времена, и прежде я не видел стеклянных зеркал - в то время даже в аду они были преимущественно из меди и обсидиана.

—Мы хотели взглянуть на твою реакцию. - Сказала девочка - двойник Пеппи Длинный Чулок, жуя клейкий уголёк. Я решил, что прыщи на её лице были сигаретными ожогами.

—Взглянуть на мою реакцию? - я потер подбородок, медленно повторив и скосив глаза, состроил злющее-презлющее лицо, пародируя людское представление обо мне.

Дети рассмеялись; этот скрипучий клоунский смех означал обычно, какой обычно мерещится в пустой темной комнате. Уж не знаю, почему люди столь сильно ненавидят этот звук. Я любил его, как и ночной скрип двери, и едва слышимые капельки воды из крана в охотничьем домике. Крутая штуковина. Она укрепила мои рога и придала им блеск. Вы же знали, что у меня есть рога, не так ли? Я не красуюсь ими все время. Я довольно скромный тип. Вот, собственно, моя величайшая хитрость.

—Взгляните! – воскликнул мальчишка, подначивая меня взглянуть в зеркало. Мальчика звали Питер. Он считался среди детей юным лидером.

Они безмерно любили его. А я - нет. Его проблема заключалась в том, что он желал остаться мальчиком навечно, что было абсурдно. Мне нужны подрастающие мальчики и девочки, потому что когда им исполняется шестнадцать, они начинают помогать мне в моей работе - я же демократичный субъект. Пусть дети играют пока они дети, и творят зло когда вырастут. Видите? Я не похож на земных людишек, которые отправляют своих детей воевать. Я хороший человек. Я лишь совершаю плохие поступки. Это моя работа, не более.

Шагнув к зеркалу, я дважды похлопал руками дабы изменить свои гротескные черты в прекраснейшего светловолосого молодого человека. Не хочу испугаться самого себя при взгляде в зеркало. Я выгляжу до ужаса горделиво.

—Нет необходимости превращать себя в красавчика, – сказал Питер, который сам был ужасно хорошеньким. Я попытался вспомнить, кем была его мать, но моя бесконечная память меня подвела. Все, что я помнил, так это то, что его мать была шотландкой. Я любил это местечко на земле, где любили носить юбки и пить пиво – и любил пошалить с его матерью, кем бы она ни была.

—Это зеркало не показывает правду, – разболтал Питер. – Он заставляет все что угодно выглядеть ужасно. Разве не прелесть? – Мне понравился злой сарказм этого мальчика. Уродство, показанное в зеркале, было его настоящей красотой. Удивительно.

Жаль, что он оказался упрямым парнем. Годы спустя, я пожалел, что изгнал его из ада обратно на землю для нежелающих взрослеть. Я превратил его в падшего дьяволёнка – падшие ангелы довольно таки устарели. Но что я мог поделать? Что толку от мальчишки, который не хотел взрослеть? Его друзья называют его Питер Пен, потому что он хотел вести себя как Бог в моем царстве Ада. Вы знаете, что Пен означает Бог, а? Итак, я выслушал Питера и взглянул в зеркало. О, господи. Увиденное улучшило мой день - ну или ночь, как угодно. В красном раскаленном аду трудно сказать, что есть что.

—Кто его сотворил? - спросил я, ощутив изображенное на своих устах восхищение - в собственном дьявольско-злодейском исполнении, конечно.

Пеппи Длинный Чулок подняла руку, придерживая подол платья, и раскачиваясь, как сосущая леденец застенчивая двенадцатилетка.

—Моя прелесть, - я потрепал ее рукой по голове, словно собаченку. Она была одной из самых потрясающих студентов в Некроситете, Дьявольской школе, где я преподавал маленьким детям Никс и ловкость задания. Врочем, я беру туда не всех подряд. Лишь тех, кто был самым нечестивым еще С малых ногтей; тех, кто никогда не переставал плакать по ночам, те, кто любил хаос, те, кто украл игрушки своего друга, те, кто пролил еду на столе, и те, кто с легкостью очаровывали своей невинностью старших. В мире было не так уж и много детей. Родители, как правило, взращивали в своих детях уважение к закону и повиновение богам. Но чем меньше, тем лучше. Вы же не хотите, чтобы все население Земли стало дьяволами. Что может быть забавнее?

Моим самым надежным дьявольским ребенком был Румпельштикин, и, мой бог, у него были собственные великолепные трюки для похищения детей и доставки их мне. Он родился прирожденным злодеем.

Питер направил зеркало на зеленый холм и показал мне, как отражение стало похожим на вареный шпинат. Это зеркало было великолепным. Оно отражало лишь плохое в людях – вы ведь знаете, сколько в людях может быть плохого и гадкого, так? И если человек был слишком хорош - что в моем словаре означало скучный-прескучный-зануда, - оно искажало его доброкачественный характер и делало похожим на первосортную катастрофу.

—У меня идея, - сказал я и схватил огромное зеркало. - Укажи-ка на них. - Я жестом указал на пару звезд вдали на небосводе.

—Но что это означает? - спросил Питер. Пеппи зарычала на него. Она нравилась мне все больше и больше. Питер всегда был дьявольским отродьем, который не был по-настоящему уверен, что он один, да и не хотел быть одиночкой. На самом деле, он не хотел быть ни ангелом, ни демоном. Он хотел быть самим собой, Питером, вечным мальчиком.

—В этом смысл бытия дьявола. Вот что это означает, - улыбнулся я.

Мы пролетали под Небесами и делали ангелов в зеркале похожими на жуков и мышей. Прекрасные маковые луга превратились в кипящий шпинат. О, в этом зеркале Небеса выглядели уродливее Ада. Тот факт, что день начался со скуки, сейчас выглядел довольно-таки забавно. Я уже ощущал супервеселье.

Но затем зеркало в наших руках затряслось, треснуло на миллион кусочков - некоторые из которых были не больше песчинки - и устремились вниз с небес на землю. Осколки стекла заполонили небо, и попали в людские глаза и сердца, застудили их души, позволив увидеть уродство и тьму в других и в мире. Несмотря на утрату зеркала, я поразился его мощи. Какова нужна сила для удержания зеркала? Я принц тьмы собственной персоной. Как зеркало в считанные секунды делало то, над чем я упорно трудился годами?

Когда я в раздумьях уселся на терновый трон, мальчики и девочки наблюдали, как осколки впились в глаза земного мальчика. Его звали Кай и он был лучшим другой девочки Герды. Их история, казалось, увлекла мальчиков и девочек в моей школе. Всё же они были детьми. Истории о девочках, пытающихся спасти друзей, все еще представляли для них некий интерес.

Я покинул своих учеников, смотрящих как Герда пыталась спасти Кая, инфицированного злом осколка зеркала и преследуемого злой Снежной королевой ( которая была выпускницей Некроситета и самостоятельно работала на земле. Историю эту неоднократно рассказывал Ганс Христиан Андерсен, еще один сказочный лжец, как и братья Гримм).

История Снежной королевы подошла к концу, я собрал осколки разбитого зеркала и решил их изучить. Я должен узнать, откуда оно взялось, кто его спроектировал и почему оно настолько сильное. Для расследования я вызвал Румпельштицкина. Но Румпельштицкин вернулся ни с чем. Зеркало, конечно, было древним, но неуловимым. И проблема заключалась в том, что на земле зеркала еще не были изобретены. Так кто же его придумал? Демон, который имел доступ в будущее?

В итоге я превратил себя в миловидного светловолосого юношу, надел ковбойские сапоги и шляпу, дабы отправиться в поездку на Землю. Я надел кобуру с пистолетами. Несмотря на то, что мог сжигать людишек огненным взором, я обожал одеваться как ковбой. Я фанат Джона Уэйна.

Приземлившись, я обнаружил, что мой прикид совершенно вышел из моды. Я оказался в Венгрии шестнадцатого века, где еще не знали о ковбоях. Я был как пришелец из будущего, но был очень доволен, когда узнал, что все они слышали о Дьяволе и раньше. Обожаю, когда все и вся знают твоё имя.

До приезда в Венгрию моими намерениями было выследить пострадавших от осколков. Хотелось изучить зло, дарованное ими. Было ли оно большим, чем моё? Я не мог допустить этого. На пару столетий меня бы вышибло из бизнеса.

Под покровом темноты я спустился на землю и начал выслушивать о злодеяниях, что не насылал и не подсказывал другим сам. Всякий раз, отслеживая истории, я находил деяния, причиной которых были попавшие в глаза осколки зеркала.

Но одна меня захватила больше всего: история о венгерской королеве шестнадцатого века. Когда она была ребенком, то в ее глаза и сердце попали зеркальные осколки. Звали её Елизавета Батори, и, пытаясь решить загадку зеркала, я зорко наблюдал, как она растет день ото дня.

Елизавета, дочь Джорджа и Анны Батори, родилась в августе 1560-го в местечке Ньирбатор в Венгрии. Будучи ребенком, Елизавета была подвержена припадкам, сопровождавшихся сильным гневом и неконтролируемым поведением. Она была из тех детей, которых я Румпельштицкин крал для меня.Он даже собирался украсть и ее, но я остановил его. На кой мне использование еще одного дьявольского малыша, если я не мог разгадать тайну зеркала? Наблюдение за сотворенным мной творением стоило всех развлечений мира.

Я узрел тьму в глазах Елизаветы еще когда она была ребенком. Это была та разновидность тьмы, что сияет ярче день ото дня. Она была необычной девочкой. Не смотря на то, что она улыбалась как любой другой невинный ребенок, но в некоторые мгновения даже я боялся ее. Как и ее родители.

В шесть родители заточили свою малютку в замковую башню, где никто не мог с нею общаться. Они не понимали, что с нею сталось. Она не прогуливалась вокруг с клыками, кусающими каждого встречного принца, как это делала Белоснежка - история Елизаветы произошла задолго до этого, но история Белоснежки всегда была незабываемой.

Еще ребенком Елизавета топила мышей в ведре с водой, с улыбкой наблюдая, как они умирают. Кошек она приколачивала к стене, позволяя им болтаться как сувенирам. Она обваливала животных в мёде, бросала к пчёлам и наблюдала, как те жалили их до смерти. Однажды она заживо погребла питомцев, не подчинявшихся ее приказам, прямо в зимних сугробах.

Дедушка Елизаветы и дядя были воеводами Трансильвании, которая в то время была частью Венгрии. Воевода являлся высочайшим рангом в стране. Злобность Елизаветы стоило бы похоронить вместе с ней, иначе ее семья напоролась бы на скандалы. Её мама отказалась ее убивать и убедила семью изгнать ребенка в башню, пока они не найдут снадобье у мага или колдуна. Никто из них не знал, что она поражена осколком зеркала. И я не собирался им этого рассказывать. Что может быть забавнее?

Когда Елизавете исполнилось четырнадцать, она начала действовать более разумно и вежливо. Прогресс - и исцеление - были неожиданными, но родители это оценили. Отец ее навещал и рассказывал о венгерском дворянине, возжелавшем жениться на ней. Вне семейного же круга люди поговаривали, что Елизавету послали на учебу в Вену. В действительности мать Елизаветы отправила учителей в ссылку, так что когда настал день, история о выздоровлении казалась правдивой.

Я не мог позволить такому драгоценному камню зла обратиться к добру. Я провел так много лет, наблюдая за Елизаветой, дабы выяснить секрет зеркала. Я подумал, что хозяин зеркала мог прийти и собрать осколки и наконец-то смогу узнать, кем же был сей злобный гений. Присматривая за Елизаветой, я решил, что ее тьма научит меня искусству зеркала. Но ничего из этого не произошло, она собиралась выйти замуж, отказавшись от внутренней озлобленности - возможно, она их обманывала затем, чтобы выбраться из замка и сеять зло в мире, но рисковать я не мог.

Однажды я увидел, как один из учителей Елизаветы соблазнил ее. Она для этого была слишком молода, что только еще больше заставило меня наслаждаться шоу. Учитель - переодетый крестьянин, обрюхатил ее и исчез.

В четырнадцать Елизавета родила дочь. Родители поступили просто - дали ей родить ребенка и отослали его подальше, а может, даже убили. Они по-прежнему хотели выдать Елизавету замуж за дворянина через год-два. Но я был счастлив за ее дочурку. Мне верилось, что Елизавета пройдет сквозь тьму с ребенком в утробе. Позже я подослал бы Румпельштицкина, чтобы украсть ребенка, я все еще верил, что однажды смогу раскрыть секрет зеркала. Румпельштицкин провернул большое дело, убеждая семью в том, что им не нужна во внучки какая-то крестьянская дочь и пообещал им несколько блестящих золотых яиц в обмен на дитя. Родители Елизаветы согласились и отказались от внучки. Типичные безжалостные и жадные людишки. Людишки во всех отношениях могут совершать самые страшные, неэтичные и зловредные вещи и потом упорно называть плохим парнем меня.

Год спустя Елизавета вышла замуж за дворянина и переехала жить в его большой замок и стала знатной графиней. Ребенок ее больше не волновал. Да и на соблазнившего ее крестьянина ей было наплевать. Тогда-то я и уверился, что она по-прежнему одержима зеркальными осколками. Она только обманула всех, дабы вернуть себе прежнюю жизнь. Выглядело, будто у нее припасен для меня план. План поставки зла в мир.

Когда Елизавета стала властной графиней, Румпельштицкин забрал ее дочь Мэри и отдал семье бедняков, с заботливой мачехой и коварным отчимом, который часто бил ее, когда она росла. А росла она невероятно красивой, настолько, что мне было интересно, как выглядел ее таинственный отец.

Елизавета тоже была красивой, но Мэри не унаследовала черт матери. Красота Мэри оказалось для нее проклятьем. Глаза ее отчима становились волчьими, когда она превратилась в зрелого подростка, а парни преследовали или запугивали за неудовлетворение их желаний. Скромно могу добавить, что многие красавицы закончили жизнь в уродстве; в уродстве цветастых бедняцких порванных тканях, какие она носила на своей нежной коже. В конце концов, в шестнадцать лет Мэри сбежала, спасаясь неминуемого темного будущего. Она сбежала в лес и больше крестьяне ее не видели. Почему-то даже я не смог отыскать ее. Так что мне пришлось вернуться к наблюдению за графиней.

Муж Елизаветы почти всегда находился в отъездах, на полях сражений воюя с османами. Измученный, он вернулся домой и обрел покой на ее руках, не подозревая, что жена его собственными руками рыла могилы тем, кого пытала и кому приносила страдания, пока он был в отъезде. Для Елизаветы отсутствие мужа было заветным временем. Оно позволило ей блеснуть обладающей тьмой. Я видел зло в ее серебристых глазах, как последний осколок зеркала ненавязчиво сверкал в лунном свете.

Каждую ночь ее муж просыпался крича от военных кошмаров: о мужчинах, убивающих других мужчин, в голоде пожирающих гниющую плоть и пьющих их кровь. В конце концов, война была праздником крови и не важно, кто выиграл. Как я уже говорил прежде, не я причина этому. Вы удивитесь, увидев, какое зло могут творить люди сами по себе. Почему бы не убить и не украсть, когда вы во всем вините меня, в конце концов? Меня заставил сделать это Дьявол. Меня заставил делать это дьявол. Бла-бла-бла.

Елизавета оказалась дьявольски умна. Она призналась мужу о своих пытках и рассказала, как наслаждалась ими. Она его убедила, что если он разделит ее увлечение, то почувствует себя лучше и освободится от вины перед солдатами, ни за что погибающими на войне. Слушая ее из-за балдахина в их спальне, мне захотелось захлопать в ладоши от радости. Я смог бы станцевать с ней польку. И почему она не работает на меня? Ах, да. Она была одержима зеркалом, намекающим, что является злом, о каком я могу только мечтать.

Муж присоединился к ней, и они стали идеальной парой. Каждый раз, когда он возвращался на войну, у него был греховный аппетит убивать и покорять. А когда он приезжал к Елизавете, он наслаждался, наблюдая за ее похищениями и пытками бедных крестьян из долины. Но как бы Елизавете не нравилось тыкать иглами в тела своих жертв, сжигать их заживо и резать на куски, казалось, что муж ее хотел большего.

Однажды он выскочил из ванной и побежал голышом по улицам Вены, крича, что нашел то, что искал. Это был истинный архимедов миг - если вы не знаете, что это такое, то не знаете много и о науке, и об удовольствии, которое можно получить в ванной. Муж Елизаветы понял, как превратить ее мучения в фестиваль забавных историй. Он стал изобретать пыточные принадлежности, вдохновляясь тем, как они пытали вражеских солдат во время войны.

Парой веков позже эти инструменты станут настолько известны, что их упомянут в одной из самых любимых детских песенок, но я вернусь к ним позже.

Первым подарком Елизаветы на день рождения мужа был один из этих инструментов: прибор, который дробил палец при затягивании винта - неприятное произведение искусства, которое я позже рекомендовал Адольфу Гитлеру во Второй Мировой - конечно, ублюдок последовал моему совету. Елизавета назвала его Серебряными колоколами, потому что они были отлиты из чистейшего серебра и легки в использовании как по звонку колокольчика.

Ее муж заметил у нее склонность к причинению боли в области гениталий и подарил ей другой инструмент, названный Ракушками. Я оставляю на ваше усмотрение додумывать, что он из себя представляет. Даже мне кажется он чересчур экстремальным. Название инструмента говорит само за себя.

В тридцать с хвостиком у Элизабет определенно были наследники. Ей нужен был алиенист - таким словом в те времена называли психиатров для сумасшедшей персоны, чуждой реальной и нормальной жизни. Наконец, ее муж изобрел гильотину, которую он прозвал Девой, потому что обычно использовал на девушках. Елизавета ловчее управлялась с девочками, чем с мальчиками - в отличие от меня. Нет, я не сексист, я обожаю сжигать всех подряд.

Я решил, что с меня довольно смотреть на их мучительно счастливый брак. Но выбора у меня не было. Я должен был знать, что человек, одержимый осколком зеркала, мог бы сделать, и как далеко они готовы зайти. Очевидно, ничто не собирался извлекать осколки из глаз и сердца, вряд ли существовал демон, который завладевал душами людей через осколки. Это зеркало было чистое зло, которое по-настоящему озадачило меня. Даже я сам не был сущим злом. Я ведь когда-то был ангелом.

Я проводил дни ожидания в саду их замка, но тогда я должен был скрываться снова, когда они начали использовать сад , чтобы похоронить тела . День за днем , в шести футах под землей накапливалось все больше и больше жертв пыток, несколько любовниц и горничных , которые знали об их секретах помогали им хоронить мертвых. Неплохой сад, я подумал. Вот бы мне такой в аду.

Большинство их жертв были молодые девушки. Служанки заманивали девушек в замок, утверждая, что графиня, предлагает вакансии. Я знал, что Элизабет нравилось пытать крестьянских девушек, потому что они были бедны, и их родители обычно держали рты на замке, боясь обидеть благородные семьи, которые правили землей, спрашивая об их пропавших девочках. Но почему крестьянские девушки должны быть такими молодыми?

Спустя два года я понял почему. Муж Елизаветы почти год не возвращался с войны. И вот тогда, дамы и господа, святые и грешники, она сделала настоящий шаг на темную сторону своей души. Всё предшествующее было ничем по сравнению с тем, что находилось в ее арсенале.

Елизавета приказала горничным привести ей самых зрелых и самых прекрасных девчушек. Молодые наивные девушки посещали замок, очарованные идеей встречи с прекрасной графиней и, может быть, получить возможность работать и содержать свои семьи. Однако Елизавета определила для них другую судьбу.

После того как девушки несколько дней ели и танцевали в замке Елизавета убивала их, наполняла мраморную ванну и затем... купалась в юной кровушке. Елизавета старела и тьма внутри нее пожирала не только душу, но и кожу, и черты лица. Это была цена за все - и поныне. Уж не знаю, откуда к ней пришла такая идея, но купание в крови юных девственниц возродили ее душу и восстановили утраченную молодость.

Девушек пытали и затем убивали сотнями, чтобы наполнить кровавую ванну. Елизавета была в зените тьмы и ее привлекательность и обаяние с осколком зеркала лишь усилились. Я начал откладывать свою работу в мире. Там находились люди, которых нужно было соблазнить, города, что нужно сжечь, войны, что нужно начать, но меня интересовала только Елизавета Батори и ее кровавые ванны.

Историки расскажут вам много других фактов о ее истории, но они противоречат моим. Однако в одном мы сходимся: Елизавета была первым известным серийным убийцей в мире. И да, это была женщина. Год за годом, муж Елизаветы и не возвращался, и число пропавших без вести, молодых крестьянских девушек увеличивалось. Мало кто знал о саде Елизаветы, треть земли была трупами юных девушек. Родители с детьми в Европе думали дважды прежде чем посетить Шарвар в Словакии, где Елизавета доживала свои последние деньки в жутком Чахтицком замке.

Слухи о похищавших девушках демонах разнеслись по всей Европе. А крестьяне вели себя как немые, они начали чуять запах крови их дочерей от замка на холме.

Однажды Елизавета выразила интерес к одной конкретной девушке, посланной ей в услужение. Девушку нашли заблудившейся в лесу и как все, она была красива. Только что-то в ней было другим, отличным от остальных.

Взгляд на эту девушку окрасил осколки в глазах Елизаветы в красный. Елизавета почувствовала себя неуютно и решила растягивать удовольствие от пытки девушки медленно и осторожно. Закусывать она начала с серебряных колоколов, а на основное блюдо оставила ракушки и ела десерт под звуки капающей в ванну крови. Но когда девушка умерла, Елизавета все равно продолжала ощущать себя неуютно. Она раскрыла мертвой девушке веки и с отвращением взглянула в ее глаза. В мертвых потускневших глазах что-то блеснуло. Это был осколок зеркала.

Елизавета сошла с ума и приказала горничным сжечь девушку, но одна из них посоветовала ей поступить иначе. Целые окрестности смотрели на замок, не подозревая, что Елизавета была тем самым демоном, убивающим их детей. Разведение огня вызвало бы подозрения. Лучше похоронить ее глубоко под землей. Так они и поступили.

Затем однажды ночью Елизавета проснулась из-за шума под окном своей спальни. Она выглянула наружу и увидела зависшую напротив ее окна девушку, как если бы не она убила ее и принимала ванну из крови день назад. Девушка подошла к ней и кровью написала свое имя на стекле. Это была Мэри, дочь Елизаветы, и осколки в глазах ее сверкали в темноте.

Я отступил, наблюдая за их встречей. Я не знал, что те, кому в глаза и сердце попали осколки, были бессмертны. Но теперь узнал, и мне стало не по себе. Эта сила была гораздо разрушительней и могущественней, нежели моя.

Она росла, а я не мог прекратить это. Мэри обвинила Елизавету в своей смерти. Не смотря на то, что душа Елизаветы была темной, она была потрясена, она убила свою дочь, которую на самом деле нельзя убить. Мэри накинулась на Елизавету со своими длинными когтями. Чем сильнее Мэри ранила мать, тем сильнее обретала прежнюю красоту. Замкнутому кругу смерти, видимо, никогда не суждено закончится. Чтобы сохранить свою красоту, Елизавете пришлось убивать и купаться в крови юных девушек. А чтобы Мэри могла выглядеть нормально, она приходила и терзала свою мать каждую ночь. Думаю, это была своего рода карусель. Карусель Мэри. Одна счастливая семья, скажу я вам. Даже моя семья не была такой долбанутой. Ой. Подождите. У меня ведь нет семьи, но если бы была, то не такая плохая.