Из-за дальнего берега залива солнце тянуло за собой облака,намайнивая скорые дожди. Потянуло холодом, обещая злой северный ветер сиверик.
Но пока солнце ещё жарило, и на мелководье вода прогрелась. После часа народ стал подтягиваться к пляжу. Толик, нагруженный очередными заданиями от матери, прибежал поздно и у озера догнал рыжую Ритку, тащившую по склону розовую коляску.
– А ты почему с мелкой? – спросил Толик, перехватывая ребристую ручку.
– Мать без сеструхи не отпускала, – Ритка затрясла уставшими запястьями, поморщилась. – Ты видел? – кивнула она в сторону воды.
Толик глянул на пляж поверх розового колясочного капюшона. Рядом с толстой Катькой стояли новенькие. Толик скривился. Красивый план, что он так – опа, и герой вечеринки, развалился. Раздражение на новеньких в душе заметно выросло.
– Чего они припёрлись, если даже без купальников? – проворчала Ритка.
Новенькие были в полной амуниции: сарафанах и сандалиях, на головах панамы. Рядом с Катькой в купальнике они смотрелись полярными лётчицами.
Толик молча потянул коляску к песку, забуксовал и поставил технику на прикол. Кряхтящая до этого мелкая уснула.
Новенькие во все глаза смотрели на подходивших Толика и Ритку.
– А это Толик, – радостно доложила Катька и выпятила для солидности живот. – Его мать шьёт. – Она замахала Толику рукой. – Смотри, кто здесь!