Мертвые души

Глава 13

Брайант остановил машину перед крохотным таунхаусом в Комбс-Вуд. Окна дома смотрели на долину, в которой когда-то располагался трубопрокатный завод фирмы «Стюартс и Ллойдс». В пятидесятые годы он обеспечивал работой три тысячи человек, и фирма славилась своим отношением к работникам. Территория в 56 акров[34] была в 1967 году поглощена «Бритиш стил корпорейшн». Это случилось, когда металлургическая промышленность была национализирована во второй раз. А окончательно завод закрыли в 1990 году.

Белый «Мини», которому было не меньше двенадцати лет, говорил о том, что их свидетельница дома.

– Есть новости? – уточнил Брайант, когда Доусон закончил говорить по телефону.

– Никаких. На месте преступления никакого телефона не было, – ответил Кевин.

– Проклятье, – проворчал его напарник. Он все еще до конца не верил в то, что им рассказал Хенрик, но если это было правдой, то телефон мог бы дать им улику – указать на того, кто выманил поляка на парковку.

– На этот раз дай мне самому провести беседу, – попросил Кевин, пока Брайант запирал машину.

– Это еще почему? – поинтересовался тот.

– Молодая девушка, – пожал плечами Доусон, как будто это все объясняло.

Брайант знал, что его коллега молод и хорош собой. Он просто не вполне понимал, какое отношение это имеет к допросу свидетеля.

Дверь открыла симпатичная женщина лет тридцати. Ее длинные светлые волосы были забраны в конский хвост, а серые джинсы плотно облегали аппетитные формы.

– Мэри Уэст? – спросил Доусон, показывая свой знак.

– Это моя дочь, – ответила женщина, освобождая проход. – А я – Кристи Уэст.

Брайант постарался скрыть свое удивление. Во сколько же лет она родила, в двенадцать?

Когда он вошел в помещение, то почувствовал хорошо знакомый запах. Собаки. Как ни старайся избавиться от этого аромата, он всегда будет присутствовать в доме.

По коридору в его сторону, радостно тявкая, бросились два джека-рассела[35]. Женщина наклонилась и мастерски подхватила их на руки.

– Мэри, к тебе полиция! – крикнула она в сторону ведущей на второй этаж лестницы.

Быстро осмотревшись, Брайант понял, что в доме живут только две женщины. Вдоль коврика стояли женские кроссовки. Целая коллекция шляпок, шарфов и перчаток свешивалась с двух загроможденных вешалок за дверью.

– В этот магазин она больше не вернется, – заявила Кристи, когда Мэри появилась на верхних ступеньках лестницы. – Всего один сотрудник в вечернюю смену. – Она покачала головой. – Ни за что.

– Ма, я должна вернуться, – возразила девушка.

– Только попробуй, детка. – Хозяйка дома поставила собак на пол и подтолкнула их в сторону кухни. – Если мне придется запереть дверь и связать тебя, – я это сделаю.

Взглянув ей в лицо, Брайант сразу же ей поверил.

– Но со мной ничего не случилось, – закатила глаза Мэри.

Кристи посмотрела на Брайанта, почувствовав в нем коллегу-родителя.

Дочери сержанта было столько же лет, сколько и ее дочке, и он позволил себе слегка улыбнуться.

Мэри никогда не поймет, что сейчас ее мать думает только о тех ужасах, которые могли с ней случиться. Мужчины, темнота, насилие – и среди всего этого ее одинокая дочь… Брайант хорошо ее понимал.

– Я с самого начала была против того, что по вечерам в магазине работает только один продавец, – заявила Кристи. – И против того, что на детей возлагают обязанность закрывать магазин на ночь. А она не хочет, чтобы я заезжала за ней на случай…

– Ма, прошу тебя. Со мной всё в порядке, – сказала Мэри, спустившись вниз. Она взглянула на мать и кротко улыбнулась. Когда они стояли рядом, то больше походили на сестер.

Женщины переглянулись. Было сразу видно, что они сладкая парочка.

– Хорошо, хорошо, я приготовлю кофе, – сказала Кристи.

Мэри проводила полицейских в переднюю комнату – небольшую, но дорого и со вкусом обставленную.

Возле камина стояли диван на два посадочных места и одинокий стул. По бокам располагались два стеклянных столика, а на совпадающей с ними по стилю стеклянной тумбе находились телевизор с плоским экраном и видеомагнитофон. Ламинат на полу добавлял комнате объема.

Брайант встал за софой, а Доусон уселся на стул.

– Я знаю, что события того вечера здорово вас шокировали, – начал Кевин, сильно удивив напарника. Этот паренек вел допрос не так жестко, как он ожидал.

Мэри широко улыбнулась.

– Все хорошо. Я в порядке, – ответила она, энергично кивая.

Но то, как девушка с трудом сглотнула, выдало ее с головой.

– Хорошо спите? – понимающе поинтересовался Доусон.

Мало кто на свете мог увидеть то, что довелось увидеть Мэри, а потом спокойно отойти ко сну.

Брайант вспомнил свое первое посещение места преступления в качестве полицейского. Тогда какого-то юнца ударили ножом на Лэй-Хай-стрит. Когда он там появился, парамедики пытались остановить поток крови из артерии на внутренней стороне бедра жертвы. Сержант занялся своей прямой работой и стал опрашивать свидетелей, а потом закончил свою смену и вернулся домой. Чувствовал он себя просто прекрасно. А вот сны его были полны рек и водопадов крови. Из-за этого он рано встал, отправился в спортзал и выколотил там душу из боксерской груши.

Эмоциям надо давать выход. Иначе они сами найдут его. И если эта девочка пытается скрыть свои отрицательные эмоции ради матери, то потом это ударит по ней бумерангом.

– Расскажите, что тогда случилось, – мягко попросил Доусон.

Мэри кивнула и подалась вперед, аккуратно сложив руки на коленях.

– Сначала я услышала звук. Я стояла спиной к улице. Запирала дверь. – Она взмахнула правой рукой. – Этот крик, он был жутко противный, как будто ранили какое-то животное. Сначала я подумала, что машина переехала собаку. Мне понадобилось около минуты, чтобы понять, откуда он доносится. Я еще не знала, что эти звуки издает человек. Перешла через дорогу и поняла, что звуки долетают с парковки, откуда-то сзади. А потом я услышала голос… – Девушка опять сглотнула, стараясь как можно глубже запрятать свои эмоции.

Открыв дверь, в комнату вошла Кристи с подносом в руках, который она поставила на стеклянный столик рядом с Доусоном. Тот улыбкой поблагодарил ее и опять повернулся к ее дочери.

Женщина отошла в сторону, но из комнаты не вышла.

– Продолжайте, – попросил Кевин.

Брайант с интересом наблюдал за девушкой.

– Я знаю, что мне надо было остановиться и вызвать полицию, но я продолжала идти вперед. До меня доносились звуки ударов и пинков, и они явно попадали в цель. – Руки девушки сжались. – И эти жуткие слова… – добавила она, качая головой.

– Они говорили с каким-то акцентом, Мэри?

– Наверное, с местным, – покачала младшая Уэст головой, подумав с минуту.

– А что случилось потом? – продолжил расспрашивать ее Доусон.

– Несколько мгновений я стояла неподвижно и не знала, что мне делать. А потом зазвонил мой телефон. И звуки прекратились.

Брайант посмотрел на Кристи. Та сухо улыбнулась, подтвердив тем самым, что звонила именно она.

– А потом, после паузы, я услышала звук убегающих шагов. За машинами, – рассказала Мэри.

Напарник Кевина помнил план парковки. Одноэтажная, с одним въездом и одним выездом.

– И вы их не видели? – задал следующий вопрос Доусон.

Девушка покачала головой.

Брайант представил себе, как они бежали вдоль выезда с парковки – Мэри не могла увидеть их из-за машин. Так что никакого словесного портрета они от нее не добьются.

Мэри взглянула на мать, ища у нее поддержки.

Брайант знал, что сейчас перед ними сидит хорошая дочь, которая никогда не доставляла матери хлопот. И она никогда не сделает ничего, что могло бы осложнить жизнь ее родительницы.

– Что вы сделали потом? – спросил он.

Доусон взглядом показал ему, что они уже получили все, что могли, от этой свидетельницы. И это было действительно так. Почти.

– Я позвала. Он негромко застонал, и я подбежала к нему, – продолжила Мэри свой рассказ. – Я знала, что они уже убежали, и наклонилась к нему… сказала, что все будет в порядке, и вызвала «Скорую».

Именно этой паузы между двумя действиями и ждал Брайант.

– Мэри, его телефон у вас? – мягко спросил он, наклоняясь вперед.

Лицо девушки мгновенно покраснело.

– Его телефон? – переспросила она.

Сержант утвердительно кивнул.

– Вы не сделали ничего дурного. Я видел, как даже офицеры полиции машинально брали что-то на месте преступления, не задумываясь об очевидных последствиях. Но помочь вы нам можете.

Девушка заколебалась.

– Вы не сделали ничего плохого, – подчеркнул Брайант.

Губы Мэри задрожали, но она кивнула и встала, после чего под обеспокоенным взглядом матери вышла из комнаты.

– Она уже плакала? – повернулся Брайант к Кристи.

– Она вообще редко плачет, – покачала та головой. – Она – очень смелый ребенок.

– Старается все держать в себе, – дружелюбно заметил сержант. – Попытайтесь заставить ее выговориться.

– А как? – уточнила женщина.

– Спросите ее о его ранениях, – подал голос Доусон. – Пусть она подробнее расскажет о звуках, которые слышала. Все эти вещи она может запомнить надолго.

Брайант согласно кивнул, и в этот момент в комнату вернулась Мэри.

Старая «Нокия» кремового цвета была завернута в липкую пленку.

– Я подумала…

– Все хорошо, – сказал Брайант, забирая у девушки телефон.

С точки зрения использования его в качестве доказательства в суде, он был не многим лучше, чем признание, написанное простым карандашом. А вот как улика аппарат вполне годился.

– Спасибо за помощь, Мэри. Если нам понадобится…

– Я еще кое-что услышала, что показалось мне странным, – сказала вдруг младшая Уэст. – Хотя, может быть, я и ослышалась.

– Все равно, расскажите, – предложил Доусон.

Мэри состроила гримасу, как будто мысленно прислушивалась к тем словам еще раз.

– Нападавший. Уверена, что он говорил лежавшему на земле закрыть глаза, – произнесла она.

– Закрыть глаза? – переспросил Брайант. Ему эта просьба показалась немного странной.

Девушка покачала головой и пожала плечами.

– Но, может быть, я чего-то не расслышала, – сказала она.

Детективы попрощались и сели в машину.

– И что ты думаешь по поводу всего этого? – поинтересовался Брайант.

Доусон пренебрежительно покачал головой.

– Она не так расслышала. Зачем нападавшему просить его закрыть глаза, когда он был готов его убить? Не вижу смысла, – сказал Кевин и достал телефон.

Брайант согласился со своим коллегой – Мэри наверняка ошиблась.

Но в глубине души он не был в этом полностью уверен.