Место во тьме

Глава 33

Был ранний вечер, когда Карли проснулась замерзшей и заторможенной. Сейчас апатия ощущалась лишь призраком боли в костях. Она вернулась в квартиру, приняла первую таблетку снотворного за шесть месяцев и уснула мертвым сном на диване. Сейчас она сонно смотрела на свою новую мебель, французские двери, вид из окна. Она ненавидела это все. Ненавидела лофт, длинный коридор, кирпичные стены и кухню из нержавеющей стали. Ненавидела то, как воспринимала это сейчас. Ненавидела, что все это теперь испорчено.

Из квартиры Нейта раздавались звуки. Карли снова посмотрела на свои руки и задумалась, что скажет ему. Он знал о тех вещах, которые другие не понимали, о боли, горе и сожалении. О желании чувствовать и не ощущать, как быть сумасшедшим и все еще в здравом уме.

Снаружи полдень плавно перемещался в вечер, от поступающей тьмы ее кожа покалывала от дурного предчувствия. Она не могла оставаться здесь снова, с царапинами на своих руках и, не имеющей понятия, откуда они появились. Может, ей нужна защита. Может, ей стоит отправиться в больницу. Может, было нужно узнать, что скажет ей Нейт. Карли взяла упаковку крекеров. Нейт открыл дверь, рассматривая их с весельем в глазах.

— Ты ищешь сыр, чтобы съесть с этим? — спросил он.

— Я подумала, что мы можем объединить ресурсы.

Он открыл дверь шире. Она почувствовала запах супа и его дезодоранта, когда проходила мимо, она потерла руки, стоя у кухонной столешницы. Он достал винные бокалы.

— Почему бы нам сначала не поговорить? — спросила она.

Они сели у окна. Карли положила локти на колени, и держала в руках концы рукавов. Она приказала себе постараться лучше в этот раз.

— У меня кошмары. Чертовы ужасные кошмары. Они мучают меня годами, с тех пор как умерли мои друзья. Когда я приехала сюда, мне начал снится мужчина в моей квартире, в лофте. Вот почему приезжала полиция, я думала, что это было реальным. Это то, что ты слышал по другую сторону стены – я просыпалась напуганной, бежала к двери, думала, что кто-то там есть. Прошлой ночью, он был на мне, шептал. Я пыталась бороться с ним. Когда я проснулась и смогла успокоиться, обнаружила это.

Она закатала свои рукава, показывая ему свои руки. Он посмотрел на них, в его взгляде появилась удивление, будто он не был уверен, что ему стоит сказать. Она приоткрыла верхнюю часть рубашки, показывая борозду на своей груди.

— Это царапины, — сказала она. — Я не знаю, как они появились там. Каждый раз, когда я засыпаю, мои двери закрыты и все вещи на своих местах. Там только я, напуганная, полусонная и убежденная, что кто-то есть в моей квартире, кто-то есть на моей кровати.

Она провела ладонью по царапинам на своем предплечье.

— Я не помню, как сделала это, и под моими ногтями нет никакой кожи, — она подняла на него взгляд. — Не думаю, что я сделала это с собой. Я боюсь того, что это говорит обо мне, если это сделала я, но, если это была не я, то это был мужчина из моего сна, а это не имеет смысла.

Нейт втянул воздух, будто не мог решить, что и думать.

— Ничего не говори пока, — сказала она ему. — Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты просто выслушал.

Он отклонился в кресле, словно устраивался в нем на продолжительное время.

— Хорошо.

— Шесть месяцев назад, я выпила кучу снотворных таблеток, — произнесла она, желая иметь выпивку в руках.

Она вернулась мыслями к ночи в каньоне, упрощая детали. Это заняло время. Это была длинная болезненная история.

Когда она закончила, подошла к окнам. Сейчас была ночь, соседи внизу купались в свете тихого вечера, огни гавани мерцали в отдалении, как искры надежды. Нейт не перебивал ее, не вмешивался и сейчас.

— Люди судят потому, что они видят, — сказала Карли, поворачиваясь вокруг. — Я причинила боль людям и себе. Меня мучает тревога, я просыпаюсь в крике, иногда впадаю в полный эмоциональный раздрай. Я приехала сюда, чтобы начать сначала, там, где никто ничего обо мне не знает, где я смогла бы понять для себя, кто я есть.

Она снова оттянула свой рукав и вытянула руку вперед.

— Я смотрю на это и не понимаю. Я показала их сегодня копу, и он предложил отвезти меня в психиатрическое отделение.

Она почувствовала это снова – унижение, сомнения.

Девушка села на кофейный столик, колени к коленям с Нейтом.

— Если я причиняю вред себе, то не знаю, как делаю это. Если кто-то еще вредит мне, я не знаю, как. В любом случае это чертовски страшно.

Нейт долго не говорил. Может, ждал, когда она закончит. Может, решал, как разрешить эту ситуацию. О чем бы он ни думал, это заставило ее нервничать. Он наклонился вперед, и взял обе ее руки в свои.

— Ты не сумасшедшая, — сказал он.

— Ты не видел меня, когда я просыпаюсь от этих снов. Когда я испугана, чувствую себя сумасшедшей.

— Испуг может выглядеть безумием. Я знаю.

Его голос был твердым, но именно его глаза ослабили тугой узел нервов внутри нее. Она подумала о нем в океане ночью, зовущего женщину, которую он любил и пытающегося спасти свою команду.

— Я боюсь, Нейт.

Он передвинулся на край своего кресла, расставив колени по обе стороны от ее ног.

— Я не знаю, что происходит, Карли, но ты не будешь спать в своей квартире сегодня ночью.

Карли не знала, думал ли он, была ли девушка угрозой для себя или же что она была в опасности. Это не имело значения. Он выслушал ее историю и не бросился делать выводы.

— Завтра тебе стоит сменить замки, — сообщил он ей. — Я могу сделать это, если ты хочешь.

— Ты думаешь кто-то пробирается внутрь?

— Я думаю, что не стоит исключать такой возможности.

— Стоит ли мне также себе и руки связать?

Он какое-то время смотрел на нее, собираясь с мыслями.

— Ты не могла сделать это случайно, их слишком много – царапин. Вероятно, ты могла сделать это во сне, но они на обеих руках и твоей груди. Это должен был быть очень глубокий сон. Возможно, что сон, который ты помнишь, был некого рода галлюцинацией. Я ничего о таких вещах не знаю, но ты помнишь борьбу, так что теоретически, могла вообразить себе это и бороться сама с собой.

— «О таких вещах» означает ментальные болезни?

— Без понятия. Давай выясним, что происходит, и не будем беспокоиться раньше времени.

Она кивнула, желая поцеловать его за это.

Мужчина потянулся к ее руке, удерживая между своих.

— Я был на яхте, которая перевернулась в море, потому что антенна на радио была сломана. За нашими плечами были годы опыта, мы приняли все меры предосторожности, но моя девушка утонула.

— Мне жаль. Вещи, которые ты не можешь предсказать, случаются, — сказал он ей. — Это зачастую не имеет никакого смысла, пока ты не соберешь все факты воедино. И даже тогда… — он наклонил голову, не закончив предложение. — Мы можем установить камеры в лофте.

* * *

— Это выглядит неплохо, — прокричала Карли по коридору.

Она гуглила приложение для камер на мобильном телефоне, то время как Нейт заменял дверной замок на входной двери.

— Пятнадцать кадров в секунду вместо видео. Использует меньше памяти, сохраняет все прямо в облачное хранилище и не оставит меня с пустыми карманами.

— И мы возьмем пробный период. Я почти закончил. Как там кофе?

— Варится.

На балконе с чашками, они согласовали экстренный план: если она подумает, что в ее квартире кто-то есть, то запрется в ванной комнате или гардеробе, позвонит Нейту, он войдет, используя запасной ключ. Если все пойдет по другому пути, если он услышит звуки борьбы или подумает, что она наносит вред себе, то сможет использовать вышеупомянутый ключ, чтобы добраться до нее.

— Я подумал, — сказал Нейт, пока нанизывал новый ключ на собственную связку ключей, — о проводах и водопроводе.

— Ты считаешь сейчас самое время звонить водопроводчику?

Небольшая улыбка.

— Мы должны проверить твой смотровой люк.

— У меня есть смотровой люк?

— Где-то должен быть. Мой на потолке в ванной комнате.

Она посмотрела вверх, и у нее настороженно напряглись плечи.

— Ты можешь забраться в потолок?

— Между этажами достаточно места только чтобы ползти, но, если мы исключаем все вероятности, стоит посмотреть. У тебя должен быть ключ от него.

Он оказался на связке, которую дал ей Говард; девушка думала, что тот был от мусоропровода. Смотровой люк тоже располагался в ее ванной комнате, замаскированный под потолочную панель над туалетным столиком. Она заметила небольшой латунный диск, закрывающий отверстие для ключа, когда въехала, посчитала, что люк связан с отоплением или электричеством, и забыла о нем.

— Я заменял некоторые провода в прошлом году, — сказал ей Нейт, когда прихватил с собой лестницу из хранилища и привалил ее к основанию туалетной раковины. — Порядочно полазил там наверху.

Крышка люка откинулась на петлях, пыль посыпалась как пепел, а в ее потолке теперь образовалась черная дыра. Нейт взял ручной фонарь у Карли, его голова и плечи исчезли в темном пространстве.

— Что там? — позвала она его.

— Провода и трубы.

Он переминался с ноги на ногу, пока освещал лучом от фонаря все вокруг.

— Еще больше проводов и еще больше труб.

— И все? — спросила она, когда он начал спускаться.

— Там ничего нет кроме труб и кабелей.

Он остановился на полпути, держась за край крышки смотрового люка.

— Взгляни на это.

Там было кое-что, написанное под слоем пыли. Она прищурилась, наклонила голову, и почувствовала радость, когда ей, наконец, удалось это прочитать: Талия 14.11.14.

— Талия была тут наверху. Прошлым летом.

Карли попыталась поразмыслить над этим временным отрезком.

— За месяц или около того до аварии.

— Она написала это на крышке смотрового люка. Это не значит, что она лазила на потолок.

— Пожалуй, так, но зачем в первую очередь открывать замок?

— Она могла понять для чего этот ключ, как только что и ты.

— Она могла лазить там по той же причине, что и мы.

— Нельзя такого исключить. Все же, он не выглядит так, будто им пользовались. Единственные другие следы там только мои. И это односторонний замок. Его можно открыть только со стороны ванной комнаты.

Карли смотрела в пустоту, опустив руки, желая знать больше.

— Сама посмотри, — сказал ей Нейт.

Воздух, когда она достигла отверстия, стал теплее, запах был более сухим, заплесневелым. Она представила себе темноту, тянущуюся во всех направлениях, огромную и бесконечную, как и склад. То, что она увидела, было низким туннелем, который шел в прямом направлении поверху квартир у восточной стены, там было достаточно пространства, может быть, чтобы ползти на четвереньках. Все стены были образованы из цельных брусьев, свет из ванной комнаты дымкой лился через смотровой люк. Никаких разбросанных масок или блестящих крысиных глаз. Никаких отпечатков ног или следов царапин на толстых слоях прилипающей пыли, которая покрывала все.

— Здесь наверху грязно и жутко, — сказала девушка, спускаясь вниз.

— И все же впечатляет. Склад был построен еще до того, как бетон и сталь стали использоваться в такого рода конструкциях.

Нейт толкнул крышку смотрового люка обратно на место.

— Те гигантские брусья там наверху — первоначальные балки, они удерживают пятый этаж. Потолок там реечный – это полквартиры выше. То же самое на каждом этаже. Этот потолок, — он потрогал тот, что был над его головой, — достроили позже. До него брусья были видны, и нельзя было сосчитать ряды параллельных балок отсюда и до атриума.

— Как далеко ты забирался, когда был там наверху в прошлый раз?

— Лишь на расстояние пары квартир. Туда нельзя помещать слишком большой вес, я так думаю, мои соседи не обрадуются, если я рухну с потолка.

Он сложил лестницу.

— Довольна?

— Тому, что никто не пришел через потолок, да, — она отступила назад в спальню. — И что замки были нетронуты.

Она посмотрела кровать и натянула рукава поверх царапин.

— Подожди и посмотри, Карли. Доставай свой мобильный.

Они соорудили импровизированную подставку для телефона на ее комоде напротив кровати.

— Сделаем тестовый запуск.

Нейт нажал на экран, активируя приложение для датчика движения.

Когда Карли вошла в кадр, последовал тихий продолжительный звук камеры, фотографирующей свои пятнадцать кадров в секунду. Она прекратила снимать и вновь защелкала, когда Карли села на кровати, и вновь, когда она легла.

— Подожди секундочку, — сказал Нейт.

Пока он возился с телефоном, воспоминания начали просачиваться назад: то, как она хваталась и задыхалась, боль в шее, когда резко отвернуло голову.

— Попробуй немного пошевелиться, — попросил ее Нейт.

Она выдвинула ногу из положения зародыша, в котором лежала и звук щелкающей камеры достиг ее ушей в виде шепота.

Ты хорошая сегодня ночью, Карли.

— Мы почти закончили?

Теперь он нажимал на экран собственного телефона.

— Через минутку.

— Что ты делаешь?

— Я подсоединяюсь к облачному хранилищу. Просто проверяю, что оно обновляется. Закрой глаза, отдохни, все это позирование должно быть утомительно.

Расслабься. Она сфокусировала взгляд на шве своих брюк, на узоре матраса, на ботинках Нейта…и на Нейте, смотрящем на нее, который не знал, что она смотрит на него в ответ. Он держал телефон в ладони, его голова была наклонена, словно для чтения, но его глаза были на ней. Это заставило его пульс ускориться. Не из-за желания, а из-за неловкости. Что-то в его присутствии, в его молчании...

А затем она встала, выходя из кадра.

— Хватит.

Она была уже на лестнице.

— Фотографии обновляются. Не хочешь взглянуть?

— Не сейчас. Не там.

* * *

— Тебе не обязательно делать этого сегодня, — предложил Нейт, закрывая посудомоечную машинку.

Карли сильнее сжала свои переплетенные пальцы, тревога ощущалась как маленькое животное, пытающееся выбраться из ее грудной клетки.

— Я должна знать.

— Когда ты будешь готова.

Она провела две ночи в постели Нейта.

— Может быть, это и не случится сегодня.

— Нет.

Она потерла рукой заднюю часть шеи.

— Мы должны протестировать датчик движения в течение всей ночи, — произнес он, предоставляя ей выбор. — Убедиться, что он сработает, когда ты будешь готова остаться там одна.

Ей придется спать в лофте снова.

— Хорошо. Давай сделаем это.

— Не включай его пока, — попросил Нейт, когда девушка установила телефон на комоде.

— Почему нет?

— Я хочу снять с тебя одежду, чтобы ты не отвлекалась на камеру.

— А, поэтому.

Он снял с нее пижаму, проводил ее голой до постели, будто вел на танцпол. Секс на ее покрывале был неспешным, чувственным и несдержанным.

Он ощущался некоего рода заявлением, как будто он снова делал лофт, принадлежащим ей.

Впоследствии, когда Нейт установил камеру, Карли снова надела пижаму, прежде чем скользнуть на простыни. Если это случится сегодня ночью, она не хотела видеть фотографии, где она напугана и обнажена.