— Только мое сердце, — прошептала она.
Парень нахмурился, взглянув на нее сверху вниз.
— Хочешь, я…
— Нет. Я просто хочу уехать. Давай, — ответила Тейт, затем повернулась и открыла дверцу машины.
Усаживаясь на свое место, она не могла не вспомнить, как в последний раз убегала от него, из этого дома. Тейт уставилась в окно. Там снова темнела ночь, и она снова сидела в «Бентли». Но на этот раз это был ее, а не его выбор; и не бутылка виски с ксанаксом.
«Конечно, все так, малышка. Но если это твой выбор, то почему же ты оставляешь в этом доме одну очень важную часть себя?»
— Что? — выдохнула она вслух, как раз перед тем, как Сандерс тоже сел в машину.
«Свою душу».
12.
Естественно, Тейт не собиралась сразу же улетать. Она на три дня сняла номер в отеле. Сходила к сестре, попрощалась с ней и ребенком. Навсегда она не уедет, только на время. Настолько, чтобы хоть немного забыть Джеймсона. Раньше Тейт никогда себе этого не позволяла, это будет нелегко.
Эндж счел, что она ведет себя чертовски глупо. Тейт не поняла, когда он успел перейти на темную сторону. Эндж ненавидел Джеймсона — так почему же за то, что она его бросила, лучший друг обозвал ее дурой? Тейт так ему и сказала.
— Потому что ты влюблена в него, глупая сука. И он в своей жуткой, садистской, сатанинской манере тоже вроде как тебя любит. Почему ты это делаешь?! Потому что какая-то шлюховатая модель болтает о нем всякий бред?! — спросил Эндж.
— Это, скорее всего, не бред, но нет, дело не только в этом, я еще много чего поняла. Некоторым вещам... просто не суждено сбыться, — сказала ему она.
— Тейтер Тот, вы двое уже семь лет избегаете смотреть правде в глаза. Я бы сказал, что это вполне логично.
Тейт пригрозила, что не придет повидаться с ним перед отъездом, и он успокоился. Эндж произнес последнюю пламенную речь о том, как глупо она поступила, что это была худшая идея на свете, и о том, что Ник Кастилль — один из самых скучных людей, которых ему доводилось встречать, и больше не сказал ни слова на эту тему. Просто стоял и обнимал ее, пока она плакала.
Всё плакала, и плакала, и плакала.
Удивительно, но все это время Сандерс оставался с ней. В ее гостиничном номере стояли две двуспальные кровати, поэтому он даже не стал заказывать себе другой номер, а просто лег напротив нее. Он так и не вернулся домой, а Джеймсон даже не позвонил. Тейт проснулась в пять утра и обнаружила, что Сандерс гладит свой костюм. Это изрядно бы ее повеселило, если бы не душераздирающая мысль о том, что она никогда больше не увидит, как Сандерс вытворяет нечто подобное.
— Ты не обязан здесь оставаться, — сказала она ему в последнюю ночь.
Парень сидел в придвинутом к кровати кресле, лицом к телевизору. Тейт растянулась в своей постели, уставившись в потолок. Но наблюдала за ним краем глаза.
Сандерс пожал плечами.
— Знаю. Но хотел бы остаться, — ответил он.
— До самого конца? — рассмеялась Тейт.
— До самого конца.
— Ты не повезешь меня в аэропорт, иначе я, наверное, буду так долго рыдать, что не найду свой самолет, — пошутила она.
— Ну, тогда мне точно стоит тебя отвезти.
— Сэнди, — предупредила она.
— Еще есть время одуматься. Всё исправить, — заверил ее он, не отрывая взгляда от телевизора. Тот был выключен.
— Нет. Это время давно прошло, — сказала ему Тейт.
Парень покачал головой.
— Нет. Джеймсон рассержен, но простит тебя. Он очень отходчивый, — сказал Сандерс.
— Я не хочу, чтобы меня прощали. Меня не нужно прощать за то, что я воспринимаю это определенным образом. Нет ничего плохого в нежелании с кем-то быть. Это ужасно, печально и больно — но в этом нет ничего дурного, — объяснила она.
— Нет, есть! Когда все это ложь, и ты делаешь это только для того, чтобы причинить кому-то боль, — заметил Сандерс.
Тейт нахмурилась.
— Ты думаешь, я поэтому это делаю? Только чтобы причинить ему боль? Сэнди, чтобы я могла причинить ему боль, у него для начала должно быть сердце, — бросила она.
— У него есть сердце. И он доказывал мне это много раз. Однако, ты намеренно закрывала на это глаза.
«Ауч, ну, ладно, вот тут было обидно».
— Наши отношения всегда были скорее сексом, чем чем-то еще. Он повторил это мне раз десять, а может, и сто. Я была ему нужна только для секса, и должна была быть для него только сексом, всего лишь сексом, сексом, сексом. Ты понимаешь, каково мне? — спросила она, повернув голову, чтобы посмотреть на него.
Сандерс снял пиджак, скрестил руки на груди и поправил галстук. На Тейт были трусики и свободная майка. Обычный вечерний наряд для парочки.
— Поначалу ты тоже хотела именно таких отношений. Затем ты их изменила, и Джеймсон согласился. Они никогда не были полностью построены на чем-то таком смехотворном, как секс, — сказал ей Сандерс.
Тейт рассмеялась.
— Сэнди, в нашем с Джеймсоном сексе не было ничего смехотворного, — хихикнула она.
Парень нахмурился.
— Поверю тебе на слово.
— Это еще один минус во всей этой ситуации, — сказала она, снова уставившись в потолок.
— Что?
— Секс. Мне кажется, что после Джеймсона я перестала замечать других мужчин.
— Хорошо.
— Прекрати. Как мне теперь вообще строить нормальные отношения? Это весьма проблематично, когда я могу думать о сексе только с одним конкретным мужчиной, — вздохнула она.
— Ты могла бы просто заниматься сексом с ним, и проблема решена.
— Сэнди.
— Не все упирается в секс, Тейтум. Мир не вращается вокруг него.
— Похоже, что еще как вращается.
— Это ты так хочешь. Джеймсон так хочет. Но это вовсе не обязательно.
— С таким человеком, как он, такое сложно вообразить. С ним у меня такое ощущение, будто это единственное, на что я гожусь, единственное, что для него значу. Поэтому я чувствую себя виноватой, но секс с ним так хорош, что я постоянно его хочу, и поэтому чувствую себя еще более виноватой. Понимаешь, что я имею в виду? У тебя когда-нибудь был такой секс? — спросила Тейт, заложив руки за голову.
— Нет, — ответил Сандерс после долгой паузы.
— Ну, ладно, к примеру... у тебя был реально крутой секс, это в принципе то же самое. Вот представь себе свой самый лучший секс, а потом представь, что этот человек обращается с тобой как с мусором, — настаивала она.
Сандерс долго молчал.
— Я не могу этого сделать.
— Почему?
— Потому что не могу.
Тейт словно громом поразило. Она села и повернула к нему голову.
— Сэнди... ты девственник?! — воскликнула она.
Его шея стала ярко-розовой, но на Тейт он так и не взглянул.
— В этом нет ничего плохого, — быстро сказал он.
«О. Мой. Бог».
Теперь все сложилось. Во всяком случае, мысль о занимающимся сексом Сандерсе казалась Тейт более странной, чем мысль о двадцатилетнем девственнике. Но он был прав, практически весь мир Тейтум вращался вокруг секса. Просто она предполагала, что так у всех, включая и его. Особенно у него. Он был состоятельным и красивым; только два этих фактора заставили бы женщин закрыть глаза на его личные причуды и социальные странности. Она видела, как женщины закрывали на них глаза. Почему Сандерс ни разу не попытался?! Тейт удивлялась, почему Джеймсон просто не снял ему проститутку и не запер их в одной комнате.
Очуметь.
Ее вдруг начали мучить угрызения совести. За то, что неуместно к нему прикасалась. За то, что не скрывала перед ним своего тела, за то, что выставляла напоказ свою сексуальность. Боже, сколько раз он натыкался на нее и Джеймсона! Ей это казалось забавным. Она полагала, что все это для него не в новинку. Ему, наверное, было так неловко.
— Нет-нет, конечно, в этом нет ничего плохого, — быстро согласилась она. — Я просто удивлена, вот и все.
— Почему?
— Ну... потому что. Мне неудобно тебе это говорить, Сандерс, но ты, вообще-то, очень привлекательный. И то, как ты тратишь деньги..., — начала Тейт.
— Деньги Джеймсона, — поправил ее Сандерс.
— Для цыпочек это не имеет значения, они любят эту хрень. Сексуальный парень в дорогом костюме сорит деньгами, вот и все, что они видят. Просто я предполагала... думала...в смысле, Джеймсон..., — запинаясь, проговорила она.
Сандерс откашлялся.
— Джеймсон меня об этом не расспрашивал. То, что он неразборчив в связях, еще не значит, что я буду таким же, — заверил ее он.
««Буду». Значит, он все же планирует ее потерять».
— Почему ты так долго ждал? — не унималась она и, развернувшись к нему, села, скрестив ноги.
Парень по-прежнему отказывался на нее смотреть.
— Мне... не комфортно. В окружении людей, в целом. Особенно женщин. Я еще и перфекционист. Не люблю спешить, — объяснил он.
Тейт рассмеялась.
— Думаю, это хорошо, — усмехнулась она.
— К тому же я странный. Я об этом знаю, просто мне плевать. Но женщинам нет. Я не хочу, чтобы, когда придет время, это стало проблемой. Хочу, чтобы все было... идеально, — сказал он ей.
— Ооо, это как-то романтично, — вздохнула Тейт.
— Ошибаешься. Я не имею в виду идеальным в смысле ожидания настоящей любви. Я имею в виду идеальным после того, как я изучу все по этому вопросу и буду уверен в своих способностях, — пояснил Сандерс.
«О, боже. Он собирается это изучать? Чтобы потерять девственность?»
— Ты мог бы кого-нибудь нанять. В смысле, не хочу показаться грубой, просто... кого-то, кто уже делал это раньше, много раз. Кого-то более опытного, — быстро предложила она.
— Я уже об этом думал. Это очень приемлемый вариант.
«Кого-то, кто знает все тонкости».
— Сэнди, — внезапно выдохнула Тейт, скользнув к краю кровати.
— Хммм?
Девушка встала и подошла к нему.
— Я потеряла девственность в семнадцать лет, — тихо сказала она.
— Да, знаю. Джеймсон мне говорил.
— А он тебе говорил, какой это был кошмар? Это произошло с моим первым парнем, а он мне даже не очень-то и нравился. В постели он был просто ужасен, но тогда я этого не знала, он и для первого раза был ужасен. Я не знала, что делаю, он не знал, что делает, но ему было все равно. Все закончилось еще до того, как я поняла, что происходит, — сказала ему Тейт.
Сандерс нахмурился.
— Видишь ли, именно этого я и пытаюсь избежать.
— Джеймсон был вторым мужчиной, с которым я занималась сексом, и он точно знал, что делает. В этот раз всё прошло намного лучше. Лучше всего на свете, — сказала она.
Парень кивнул.
— Не сомневаюсь. Похоже, что этот опыт оказался гораздо удачнее.
— Сандерс. У меня большой опыт.
Он вскинул на нее глаза.
— Прошу прощения?
Тейт подошла и встала перед ним.
— У меня большой опыт. Говорят, у меня это неплохо получается. Ты мне нравишься. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Мне бы очень хотелось, чтобы это стало для тебя чем-то особенным, — прошептала она.
Сандерс вскинул руку.
— Нет. Нет. Сама идея отвратите…
Тейт зажала ему рот ладонью и оседлала его колени. Сандерс уставился на нее широко распахнутыми глазами. Она чуть не рассмеялась. Парень казался испуганным. Конечно, они были очень близки. Они обнимались, спали в одной кровати, и Сандерс видел ее в разной степени обнажения. Но сейчас все было по-другому. Тейт почти прижалась к его груди, очень интимно. Она чувствовала, видела, как участилось его дыхание.
— Во-первых, когда женщина слышит, что она «отвратительна», у нее определенно пропадает всякое желание, — сказала ему Тейт и убрала ладонь от его губ.
— Отвратительна вовсе не ты, а сама идея. Пожалуйста, слезь с меня, — попросил он, его руки неподвижно свисали по бокам.
Девушка провела ладонями по его груди. Почувствовала под рубашкой твердые, напряженные мышцы.
— Во-вторых, дареному коню в зубы не смотрят. Женщины очень непостоянны. Сейчас тебе кажется, что ты ее трахнешь. А уже через минуту она натягивает трусики и уматывает прочь. Ты должен ковать железо, пока горячо, — посоветовала она.
Парень поежился.
— Мы не можем этого сделать.
— Мы можем делать все, что захотим.
— Джеймсон меня убьет, — подчеркнул Сандерс, глядя мимо нее на стену.
Тейт впилась пальцами ему в плечи.
— Нет, не убьет. Сдается мне, что он тебя поздравит. Похлопает по спине. После чего вы поделитесь друг с другом впечатлениями, — подколола его Тейт.
Сандерс покачал головой.
— Нет. Джеймсон меня убьет. Он меня любит, но тебя любит больше, — прошептал парень.
Тейт больше не могла этого выносить, не могла слышать эти слова. Она притянула его к себе и поцеловала.
На самом деле, она уже несколько раз целовалась с Сандерсом. Всегда в шутку, просто чтобы вогнать его в краску или рассмешить Джеймсона. Теперь, зная то, что знает сейчас, Тейт чувствовала себя ужасно. Боже, а что, если тогда был его первый поцелуй?! Неужели она все ему испортила?! Эгоистичная, легкомысленная стерва. Она загладит свою вину.
Тейт нежно обхватила ладонями его лицо. Сандерс не двигался. Не целовал ее в ответ. Тихо застонав, она снова прижалась губами к его губам. Дважды. В третий раз девушка провела по ним языком. От осознания того, что до нее с ним никто никогда этого не делал, по ее спине пробежала дрожь.
Сандерс не выдержал. Его руки обвились вокруг ее талии, он наклонился к ней и вторгся языком ей в рот. От интенсивности его поцелуя ей стало нечем дышать, и она чуть не свалилась с его колен. Сандерс тут же схватил ее за бедра и рывком привлек к себе.
«Сильный. Он такой сильный. Почему я постоянно об этом забываю?»
Все закончилось почти так же быстро, как и началось. Сандерс восстановил контроль над своим дыханием и оторвался от ее губ. Все еще держась за него руками, Тейт прижалась лбом к его лбу. Его пальцы до боли впивались ей в бедра. Девушка, тяжело дыша, глядела на него. Он откашлялся, но глаза не открыл.
— Уверен, это было очень мило, — выдохнул Сандерс.
Тейт усмехнулась.
— «Очень мило»?! Сэнди, мне кажется, ты только что съел мои гланды, — рассмеялась она.
— Да. То, что я не занимаюсь сексом, еще не значит, что я не сексуально озабоченный, — объяснил он, и Тейт расхохоталась еще громче.
Наконец Сандерс тоже рассмеялся.
— Сэнди, если ты занимаешься сексом так же, как целуешься, то тебе не о чем беспокоиться, — обмахиваясь, усмехнулась она.
— Спасибо. Это очень любезно. Но могу я быть с тобой откровенным? — открыв, наконец, глаза, спросил Сандерс.
Она улыбнулась.
— Всегда.
— Насколько мне известно, у меня нет ни братьев, ни сестер, — начал он. — Но, если бы они у меня были, и я решил бы кого-нибудь из них поцеловать, думаю, это было бы очень похоже на наш с тобой поцелуй.
Тейт засмеялась еще сильней и снова начала с него падать. На этот раз Сандерс ее отпустил, и она приземлилась у его ног на задницу. Девушка хохотала до слез, и ему пришлось помочь ей подняться.
— Извини, Сэнди, но не думаю, что тебе удастся со мной перепихнуться, — сказала ему она.
— Прошу прощения, но слава богу.
Позже той же ночью, когда они легли спать, Тейт вылезла из постели и забралась под одеяло к Сандерсу. Она улеглась рядом с ним и положила его руки себе на талию. Прижалась спиной к его груди.
— Никаких шалостей, — предупредила его Тейт, и он сонно усмехнулся.
— Даже не мечтай.
— Но однажды ты обязательно кого-нибудь встретишь. Обещаю, — прошептала она.
— Знаешь, ты бы этого не сделала, — сказал ей Сандерс.
— Прости, что?
— На самом деле, ты бы этого не сделала, со мной. Ты бы его так не оскорбила. Не смогла бы, — ответил он.
Тейт шмыгнула носом. Кивнула.
— Знаю.
— Хотя я польщен твоим предложением. И это был очень классный поцелуй, — заверил ее он.
— Один из лучших, что когда-либо у меня был. Ты расскажешь об этом Джеймсону? — спросила она.
Сандерс помедлил.
— Наверное. Тебе бы хотелось, чтобы я этого не делал? — спросил он.
Тейт пожала плечами.
— Как посчитаешь нужным. Я не хочу причинять ему боль. И я тебя не использовала, честное слово, — подчеркнула она.
Парень обнял ее крепче.
— Знаю. Ты запуталась. Я понимаю. Я подумал, что, возможно, сделав ошибку со мной, ты поймешь ошибку, которую совершаешь с Джеймсоном, — мягко сказал Сандерс.
— Ты бы на это пошел? Поставил бы под угрозу свои отношения с Джеймсоном ради моих?! — воскликнула она.
— Да, но твои опасения безосновательны. Наша с Джеймсоном любовь безоговорочна и безусловна.
Она почувствовала себя такой. Законченной. Скотиной.
— Сэнди, надеюсь, что когда-нибудь, — всхлипнула она. — Мне удастся стать таким же хорошим человеком, как ты.
— Когда-нибудь, Тейтум. Когда-нибудь.
*****
Она уехала. Действительно уехала.
Три дня спустя Джеймсон увидел, как к дому подъезжает «Бентли». Сандерс выбрался оттуда один. Все это время они не разговаривали. Джеймсон не звонил — если бы позвонил, то, скорее всего, не выдержал бы и приказал Сандерсу немедленно привезти ее домой. А он не хотел этого делать. Сандерс, вероятно, не звонил по той же самой причине.
— Славный у тебя был отпуск, — заметил Джеймсон, глядя на помятый костюм Сандерса.
Видимо, он носил его три дня подряд.
— Я бы так не сказал, — ответил парень и, войдя в дом, направился прямо на кухню.
Джеймсон последовал за ним.
— Я уж подумал, что ты умотал вместе с ней, — в голосе Джеймсона мелькнуло опасение.
Сандерс остановился перед кухонным шкафом.
— Я бы никогда этого не сделал. Я просто оставался с ней до самого отлета. Пытался ее уговорить, — сказал он.
— Да неужели. И как все прошло? — хмыкнул Джеймсон.
Сандерс тоже хмыкнул и открыл шкаф.
— Так себе. Она крайне неуравновешенна.
Джеймсон слегка удивился, обнаружив, что Сандерс достал из шкафчика бутылку «Джека Дэниэлса». Он подошел к нему и увидел, как Сандерс вынул из другого шкафчика стакан и плеснул в него примерно на три пальца янтарной жидкости.
— А еще она плохо на тебя влияет. Что ты делаешь? — спросил Джеймсон.
Сандерс протянул ему стакан.
— Это Вам, — ответил он.
Джеймсон взял стакан.
— О, Боже, зачем? — простонал он и залпом опрокинул в себя его содержимое.
— Она предложила мне с ней переспать.
Джеймсон поперхнулся виски. Сандерс похлопал его по спине, но тот отмахнулся. Спотыкаясь, Джеймсон подошел к раковине, открыл кран и припал ртом к струе воды. Наверное, ему послышалось. Он не мог в это поверить.
— Извини, — выдохнул Джеймсон, прислонившись к стойке. — Тебе придется повторить. Что произошло?
— Секс. Она предложила мне заняться с ней сексом.
— Понятно. Ты принял ее предложение?
Молчание.
«О, боже. Мне придется убить Сандерса. Как же мне это сделать?! Вот тупая сука».
— Я позволил ей себя поцеловать.
«Кажется, в домике у бассейна есть лопата. Я могу закопать его под розами. Он любит розы».
— Звучит неплохо.
— Это и было очень неплохо.
«Потом я полечу в Аризону и придушу ее. Немного».
— А секс? Она в этом просто восхитительна.
— Вообще-то, Тейт не хотела этого делать. Она узнала, что я девственник. И решила оказать мне услугу. Поцелуй лишь помог мне раскрыть ее карты. Это подействовало. Она бы ни за что не сделала Вам больно, — объяснил Сандерс.
«О, слава Богу, слава Богу, слава богу. Даже моим силам есть предел».
— Почему-то, — начал Джеймсон. — Я очень в этом сомневаюсь.
— Вне зависимости от того, верите Вы или нет, это правда. Она сама так сказала. Когда Вы собираетесь за ней поехать? — спросил Сандерс, снова наливая в стакан виски.
Джеймсон подошел к нему.
— Я за ней не поеду. Ты слышал, что мы друг другу сказали? Сандерс, ей все это не нужно. Не нужен я. Извини. Я сделал все, что мог, — сказал он.
Сандерс покачал головой.
— Нет. Тейт Вас боится. Видите, чего Вы добились? Один ужасный поступок, и она больше Вам не доверяет, — проговорил он.
Джеймсон начал было спорить, но Сандерс поднял руку и продолжил:
— Ее бегство — это неправильно. Это несправедливо. Она дала обещание, которое не сдержала. Я этого не оправдываю. Но Вы же знаете, что она хочет быть здесь. С Вами.
— Сандерс, Тейт сказала, что все это ложь. Таков был ее план с самого Парижа. Не думаю, что она вообще когда-нибудь меня прощала или меняла свое мнение. Она сказала, что любит меня, — голос Джеймсона упал до шепота. — И это оказалось ложью. Все это ложь. Она меня поимела. Наконец-то что-то выиграла.
— Нет. Это не было ложью. И Вы это знаете.
— Нет, не знаю. Я больше не хочу об этом говорить, мне и без того дерьмово. Из-за всей этой истории с Пет меня достают адвокаты, я оставляю без внимания своих клиентов и чувствую себя дерьмово. Просто пи*дец как дерьмово. Я, естественно, рад, что ты все выходные утешал ее и подбадривал, в то время как я вынужден был торчать в этом проклятом доме и упиваться ненавистью к себе, — огрызнулся Джеймсон.
Он не врал. Три долгих дня Джеймсон боролся с паранойей и паникой, гадая, неужели потерял ее навсегда? Неужели Сандерс тоже его бросил? На третий день он отчасти смирился с ее уходом. Насильно мил не будешь. Ее он не мог заставить ответить на его чувства. Но Сандерс. Сандерс был его семьей. Он не мог просто взять и уйти.
— Хорошо. Иногда мне кажется, что Вам не помешала бы такая встряска. Жаль, что это не помогло, — сказал Сандерс и протянул Джеймсону стакан с «Джеком Дэниелсом».
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — рявкнул Джеймсон.
— Похоже, Вы от нее отказались. А Джеймсон, которого я знаю, никогда не отказывается от того, чего действительно хочет, — подчеркнул Сандерс.
— Может, я этого больше не хочу.
— Ну и кто теперь лжец?
Джеймсон одним глотком осушил стакан с виски.
— Сандерс, я ей не нужен! Вбей это уже себе в башку. Ей хочется притворяться, что у нее хорошая, нормальная жизнь с ее чертовым бейсболистом. Не в моих силах это изменить! Что по-твоему я должен сделать?! — спросил Джеймсон.
— Я хочу, чтобы Вы ее вернули.
Джеймсон треснул ладонью по кухонной стойке.
— Я не могу этого сделать! Ты ведешь себя так, будто я Господь Бог, будто мне достаточно щелкнуть пальцами, и она вернется! Поверь мне, Сандерс, это не так. Сколько еще нам ходить по кругу?! Сколько мне еще ее преследовать?! — спросил Джеймсон.
— Столько, сколько потребуется.
— Потребуется для чего?
— Для того, чтобы она поняла, где ее место.
На этот раз Джеймсон сам плеснул себе в стакан.
— Сандерс, — выдохнул он, проглотив виски. — Знаю, в это трудно поверить, но иногда я тоже кое-что чувствую. Тейт сказала, что любит меня. Я ей поверил. Я долгое время в это верил. И делал вид, что мне все равно. Но теперь, когда она отказалась от своих слов, я обнаружил, что мне совсем не все равно. И это больно.
— Видите, к чему привело Ваше притворство? Само по себе. Может, если бы Вы хотя бы иногда не притворялись, а были честным, мы бы реже попадали в такие затруднительные ситуации, — огрызнулся Сандерс.
Джеймсон вскинул брови.
— С Тейтум ты тоже так разговариваешь, когда пытаешься ее утешить? — спросил он.
— Нет. Она предпочитает обнимашки.
— Может, мне тоже хотелось бы обнимашек.
— Простите, сэр, но этого не произойдет.
Джеймсон рассмеялся и сделал еще один глоток.
— Мне ее не хватает, Сандерс. Прошло три дня, а мне ее уже не хватает. Все и впрямь было ложью? Говори правду, — тихо произнес Джеймсон.
— Только ее последние слова; они были ложью. Больше ничего.
Джеймсон уронил голову на кухонную стойку.
— Чертова сука, — прошептал он.
— Простите, что?
— Не важно, Сандерс. Ложь или правда. Я ей не нужен. Не нужен настолько, что она была готова солгать и сбежать. Я никому не собираюсь навязывать свое присутствие. Я выше этого, мы выше этого, — он жестом указал между собой и Сандерсом.
Сандерс кивнул и снова налил в стакан виски. Но на этот раз он не отдал его Джеймсону. А выпил его сам.
— Еще один вопрос, сэр, — еле слышно произнес Сандерс.
— Что?
— Почему Вы считаете, что не способны любить?
Джеймсон от неожиданности моргнул.
— Прости, что? — переспросил он.
— Вы притворялись, что Вам нет дела до ее любви. Притворялись, что не чувствуете к ней того же. Почему Вы не можете просто позволить себе ее любить? — не унимался Сандерс.
— С каких это пор ты, бл*дь, заделался семейным психологом? — рявкнул Джеймсон.
Сандерс пожал плечами.
— Не уверен, что вообще знаю, что такое любовь, но я точно знаю, что для вас двоих она очень важна. И я вижу, что Вы себе этого не позволяете. Не понимаю. Меня Вы любите, да? — спросил Сандерс.
Джеймсон издал нечто, похожее на рычание.
— Да.
— Тогда почему Вы не можете любить ее?
— Дело не в том, что я не могу …
— Так почему?
— Сандерс, — простонал Джеймсон, потирая лицо рукой. — Можем мы поразводить философию в другой день? Я чертовски устал.
Но, ложась спать, он все равно об этом думал. Джеймсон нарочно лег на середину кровати. Пытаясь стереть невидимую грань между ее и его «стороной». Тейт практически всегда спала справа от него. Но это была его кровать, так что, на самом деле, у нее вообще не должно было быть ничьих сторон.
«Даже ты стал называть ее «наша кровать», а не «моя кровать». Ты знаешь, что происходит».
Джеймсон не считал себя неспособным любить. Он любил свою мать. Очень любил Сандерса. Но Джеймсон никогда ни в кого не влюблялся. Пет он, естественно, не любил и до нее никогда не имел длительных отношений с женщинами. Он никогда по-настоящему не любил ни одну из своих пассий; да и с Тейт пробыл не так уж долго, поэтому определенно не мог ее любить.
Или мог?
Джеймсон любил ее тело. Любил ее трахать. Ему нравилось, что Тейт острая на язык и чокнутая на всю голову. Нравилось то, как она позволяла ему делать с ней все, что он хотел. Нравилось, что Тейт никогда его не боялась. Что с ней он всегда и во всем мог быть самим собой. Джеймсону нравилось, что она была веселой и сообразительной, и что иногда смотрела на него так, словно была безумно счастлива его видеть.
Ему нравилось возвращаться к ней домой и просыпаться рядом с Тейт. Он любил обзывать ее грязными словами, и ему нравилось, что ей это нравится. Когда несколько месяцев назад Джеймсон впервые заговорил с ней в своем кабинете, он и представить себе не мог, что всё так далеко зайдет. Тейтум О'Ши казалась ему всего лишь неплохим трахом, и это было единственное, чего он хотел; она хотела того же. Когда же они так потерялись друг в друге?
Боже, каждая клеточка его тела буквально кричала от усталости. Даже дьяволу иногда нужна передышка.
13.
В Аризоне оказалось не так уж и плохо.
Ник встретил ее в аэропорту. Он ничего ей не сказал, просто крепко обнял и повез домой. Тейт позвонила ему после того, как Элли родила ребенка. Вкратце рассказала о том, что произошло. Конечно же, Ник тут же пригласил ее к себе, на что она и рассчитывала. Тейт ясно дала понять, что едет к нему не ради каких-то отношений. Ей просто нужен перерыв. Если он хочет чего-то большего, то лучше ей остаться в Бостоне.
Ник обещал оставить ее в покое.
Было солнечно и, по сравнению с Бостоном, очень тепло. У него был хороший дом с тремя спальнями. Расположенный на непроезжей улице. Тейт поселилась в отеле в центре Тусона. Он даже не попросил ее остановиться у него. Умный мужчина.
Тейт воспринимала все это как отпуск. Как способ очистить разум. Думать рядом с Джеймсоном было невозможно. Ей необходимо было понять, что ей действительно нужно, чего она хочет от жизни. Пока Тейт было ясно одно: ей не хочется, чтобы ее преследовала психованная супермодель, и она, возможно, захочет детей. Когда-нибудь. Может быть.
Не такой уж и большой список.
Тейт вспомнила, как сказала однажды Нику:
«...Я хочу, чтобы ко мне прискакал Прекрасный Принц на белом коне и забрал меня к себе в замок. Единственная разница между мной и другими девушками в том, что как только я там окажусь, он должен нагнуть меня над троном и, схватив за волосы, жестко трахать и обзывать. Но я знаю, что с тобой такого никогда не будет…»
Ей казалось, что она не так уж много и просит. И в этом нет ничего из ряда вон выходящего. Многие занимаются сумасшедшим сексом, не только она. Так или иначе, Тейт всегда могла снизить накал страстей. Все равно никому никогда не сравниться с Джеймсоном, так что ей, видимо, нужно просто поскорее об этом забыть.
Тейт каждый день разговаривала с Энджем. Он каждый день просил ее вернуться домой. Но она не имела ничего против Аризоны. Большую часть времени девушка проводила в одиночестве. Здесь было тихо. Мирно. Пока что. Она уже подала заявления на работу.
Эндж чуть не расплакался.
— Переезжай сюда ко мне, — предложила ему Тейт.
Он сказал ей катиться к черту.
По большей части его волновало то, что Тейт просто прячется. Конечно, она оставалась там, где была, но в сущности убегала. Эндж боялся, что в конце концов она угодит прямо в объятия Ника. Тогда пути назад уже не будет.
— Не смей довольствоваться им, — прошипел в трубку Эндж.
— Он отличный парень, — бросила в ответ Тейтум.
— Да, он и правда отличный парень. Проблема не в нем. А в тебе. Тейт, ты его используешь. Это ни в какие ворота.
— Я ничего не делаю. B с самого начала сказала ему, что еду сюда не для того, чтобы быть с ним. Я повторила это много раз. Угрожала отрезать ему яйца, пусть только косо на меня посмотрит! — заметила она.
Эндж рассмеялся.
— И чего эти мужики так на тебе помешались?! Мы ошибались — все это время дьяволом была ты, — пошутил он.
«Не далеко от истины».
Тейт очень беспокоил Сандерс. В первую неделю он ей не звонил. Не отвечал на телефонные звонки. Если таким способом он решил вернуть ее домой, то ему это почти удалось. Девушка сходила с ума от паники. А вдруг Джеймсон убил его, узнав, что она пыталась с ним сделать? А вдруг Сандерс ее теперь ненавидит? Или, что еще хуже, смущен и растерян?
Когда она уже была готова добираться до Бостона автостопом, Сандерс ответил на ее звонок. Он объяснил, что был занят. Затем немного с ней поболтал, но был неразговорчив. Парень ни словом не обмолвился ни о Джеймсоне, ни о ее возможном возвращении домой. Очевидно, он все еще на нее злился. Тейт туманно намекнула ему, что была бы не прочь, если бы он как-нибудь в неопределенном будущем заехал к ней в гости или типа того. Но Сандерс практически тут же повесил трубку.
По ночам Тейт думала о Джеймсоне. Он вообще не пытался с ней связаться. Ей было интересно, чем он занимается? Кем он занимается? Когда она ушла, Джеймсон сильно рассердился. Это ее немного шокировало. Его лицо. Разбитое окно. Кровь. Он был зол. Расстроен. И, если быть до конца честной с собой, Тейт сильно его ранила. Она никогда бы не подумала, что такое возможно. Когда Тейт сказала ему, что все ее слова о любви к нему ложь, ей показалось, что он сейчас кого-нибудь убьет.
Так что, говоря языком Джеймсона, его чувства были задеты.
Эгоист. Хотел, чтобы она его любила. Чтобы жила им и дышала, но не собирался отвечать ей взаимностью. Тейт это надоело. Ей хотелось, чтобы теперь кто-то жил и дышал ею. Кто-то, чей мир будет крутиться вокруг нее. К черту настоящий жемчуг. Она заслуживала любви. Джеймсон никогда этого не поймет. Он мог сколько угодно одаривать ее сексом и деньгами, но никогда бы не дал того, чего ей действительно хотелось.
Иногда это казалось ей практически решенным делом, капитуляцией перед Ником. Как ни крути, он уже практически ее любил.
****
Прошли две недели, а эти мысли все еще вертелись у Тейтум в голове. Так не могло больше продолжаться. Ей хотелось расцарапать себе лицо. Пытаясь отключиться, она пошла на ужин с Ником. Тейт уже несколько дней не разговаривала ни с Сандерсом, ни с Энджем. У нее было чувство, будто ей перекрыли кислород. Она решила, что, если хочет начать жизнь сначала, то должна к этому привыкнуть. Девушка вздохнула и снова сконцентрировала свое внимание на Нике.
— ... но потом Чет сказал, что хочет съездить в Сан-Диего, забрать кое-что... эй! — он замолчал и улыбнулся кому-то позади нее.
Тейт оглянулась. Очень нетерпеливый на вид отец подталкивал к ним своего маленького сына.
— Давай, Хэнк. Скажи ему, — прошептал мужчина.
Мальчик протянул Нику блокнот.
— Мистер Кастилль... мне очень понравился Ваш Дабл-плей... на последней Мировой серии, — тихо сказал мальчик. (Дабл плей — в бейсболе один из видов розыгрыша мяча, благодаря которому игроки обороны могут одновременно отправить в аут двух игроков соперника — Прим. пер)
Ник улыбнулся и, наклонившись, взъерошил парню волосы.
— Спасибо. Это было нелегко, — рассмеялся он.
Малыш протянул ему листок.
— Можно попросить у Вас автограф? — спросил он.
Ник кивнул.
Когда он поставил в блокноте подпись, отец начал болтать без умолку. Они приехали из Вустера, штат Массачусетс, и оказались большими фанатами «Ред Сокс». Побывали на всех домашних играх, обожали питчера. Обожали команду. Они были так счастливы, что его встретили.
Ник некоторое время молчал, а потом откинулся на спинку стула.
— Послушай, я правда очень польщен, но мне хотелось бы поужинать со своей подругой, — объяснил он, указав на Тейт.
Она улыбнулась мальчику.
— Простите. Ваша девушка очень красивая, — громко прошептал он.
Ник снова рассмеялся.
— Спасибо. Но она не моя девушка. Ты должен замолвить за меня словечко, — демонстративно-громко прошептал в ответ Ник, подмигнув Тейт.
Она рассмеялась, и мальчик повернулся к ней.
— Вам обязательно понравится мистер Кастилль. Он отлично играет в бейсбол, так что, скорее всего, будет хорошим бойфрендом, — заверил ее он.
Тейт наклонилась к нему.
— В самом деле? Значит, вот что нужно парню, чтобы быть хорошим бойфрендом — отлично играть в бейсбол? — уточнила она.
— Конечно. Это, пожалуй, самое лучшее, что есть на свете! — воскликнул малыш.
Все засмеялись, и отец увел ребенка. Тейт с Ником закончили ужин, настроение немного улучшилось. Сцена с мальчиком была довольно милой. После этого они вернулись в отель, посмеиваясь над словами малыша.
— А знаешь, он прав, — начал Ник, когда они вошли в вестибюль.
— В чем? — спросила Тейт, роясь в поисках ключа.
— Я бейсболист, а значит из меня выйдет очень хороший бойфренд, — сказал он.
Девушка взглянула на него.
До этого у него очень хорошо получалось не напоминать ей о своих чувствах. Тейт пробыла в Аризоне уже почти три недели, они провели вместе много дней, и Ник ни разу к ней не приставал. Не пытался ее облапать, сказать что-то неподобающее или типа того.
Тейт вздохнула.
— И почему же, мистер Кастилль? — спросила девушка, повернувшись к нему, как только они вошли в лифт.
— Ну, я умею работать в команде. Я сильный. Я зарабатываю много денег. Некоторые говорят, что я добрый, а кое-кто — что я хорош собой, — рассмеялся Ник.
Тейтум тоже рассмеялась.
— Уверена, что всё это замечательно. Просто не знаю, хочу ли этого я, — сказала ему она.
— А чего хочет Тейтум О'Ши? — спросил Ник.
Она прикусила губу.
— По большей части, не знаю. Иногда мне кажется, что я не узнаю этого никогда.
— Тогда почему ты так уверена, что не хочешь меня? — произнес он, и лифт остановился.
Они вышли на ее этаже.
— Ник... ну, ладно. Предположим, мы встречаемся. Занимаемся сексом. Постоянно ходим на свидания. И я по-прежнему ничего не чувствую. Что тогда? Я потеряю еще одного друга? — спросила она.
— Я не такой слабак, Тейт. Тебе от меня так просто не отделаться. Я не собираюсь тебя ненавидеть только потому, что тебе не нравлюсь. Я просто прошу дать мне шанс изменить твое мнение, — объяснил Ник.
Она хмыкнула.
— Это ты сейчас так говоришь, но постфактум мало кому из мужчин такое понравится. «Ну и как тебе, детка?», «Хорошо, вот только я все время представляла себе своего бывшего». Тебя это устраивает? — прямо спросила его Тейт.
Ник подошел к ней вплотную, прижав к двери.
— Нет. Но я уверен, что способен заставить тебя его позабыть, — мягко сказал он.
Тейт порывисто вздохнула, глядя на него снизу-вверх.
— Не обижайся, Ник, но это не так, — прошептала она.
Ник наклонился и поцеловал ее. Она не хотела, но поцеловала его в ответ. Ей необходимо было что-то сделать. Разорвать связь. Прекратить это безнадежное дело. Тейт уже двигалась в этом направлении — по крайней мере, она предупредила Ника, что он, скорее всего, ей не понравится. Что в мыслях у нее будет другой мужчина. Поскольку в тот момент она определенно вела себя неправильно.
Тейт на ощупь открыла дверь своего номера, Ник втолкнул ее внутрь и рывком притянул к себе. Она прижала ладони к его груди, не зная, как далеко ей хотелось бы зайти. Поцелуи были прекрасны. Но секс? Хммм... она все еще сомневалась, что готова проверить эту теорию.
«Насколько глубоко ты запрыгнешь в эту кроличью нору, малышка?»
— Нам хорошо вместе, — прошептал Ник.
Его губы блуждали по ее подбородку, пока он сбрасывал с себя пиджак.
— Это еще не означает, что мы будем хорошей парой, — прошептала в ответ Тейт, снимая с плеч жакет.
— Когда-то нам было хорошо вместе, — напомнил он ей.
Тейт рассмеялась.
— Это было целую вечность назад. Теперь я совсем другая девушка, — предупредила его она.
Руки Ника пробежали по ее телу.
— Тогда позволь мне узнать эту новую девушку, — настаивал он, скользя ладонями по ее бедрам.
— Но ты можешь ей не понравиться, — предупредила Тейт.
— Она может меня полюбить.
— Ник, я не хочу причинять тебе боль, — прошептала она, обнимая его за шею.
— Тейт, никаких ожиданий. Никакого давления. Просто дай мне шанс, — мягко произнес Ник, а затем подхватил ее под ягодицы и понес в комнату.
— Сейчас ты говоришь так, но как насчет завтра? Я не хочу, чтобы ты меня ненавидел, — сказала ему она, обвив ногами его талию.
«Я не хочу ненавидеть себя».
— Я не стану тебя ненавидеть, чтобы ни случилось.
«Тебе необходимо это сделать. Тебе нужно его забыть. Хотя бы попытаться».
Ник положил Тейт на кровать и навалился на нее всем своим весом. Ей всегда нравилось это ощущение тяжести крепкого мужского тела. Ник обхватил зубами ее нижнюю губу и потянул, и это ей тоже нравилось. Нравилось, как он покусывал мочку ее уха, как скользили по груди его руки, сжимая ее и массируя.
Ник стянул с нее одежду и, устремившись вниз, стал покрывать поцелуями ее тело. Тейт потерялась в ощущении его кожи, в движениях его мышц. Он перекатился вместе с ней на кровати. Его руки были такими сильными, что ей казалось, он мог запросто схватить ее и бросить. Но Ник, конечно же, этого не сделал. Его прикосновения были нежными, а слова — ласковыми. Он двигался на ней, прижимался губами к ее уху, шептал красивые слова. Его тело было восхитительным, кожа горячей, а бедра толкали Тейт прямиком к оргазму. Что тут могло не понравиться?
«Всё это кажется неправильным, и ты это знаешь. Но привыкай, потому что это твое будущее. Соглашаясь не на то, чего ты хочешь, но на то, что определенно тебе нужно».
Ник кончил сразу же после Тейт и, на секунду замерев, рухнул на нее. Девушка, тяжело дыша, уставилась в потолок. Она задумалась, неужели теперь так будет всегда? Что бы сказал Сандерс, если бы узнал? А Джеймсон? Ей казалось, что он сидит в темном углу комнаты и не сводит с нее глаз.
«И это все, на что ты способна, малышка?» — рассмеялся бы он.
«Я дала ему все, что могла».
«Мне ты давала гораздо больше», — добавил бы он.
«Я отдала тебе всё».
«Ну, что вполне справедливо — всё это принадлежит мне», — напомнил бы ей он.
«Знаю. Так было всегда».
«Отлично. Запомни это. И в следующий раз попроси его во время секса говорить тебе непристойности. Это будет напоминать тебе обо мне».
«Все и так напоминает мне о тебе».
Тейт извинилась. Ник успокоил ее, что все в порядке. Тейт сказала ему, что он ей нравится и, что она правда очень хочет его полюбить. Сказала, что может попытаться. Он ответил, что ни о чем ее не просит. Она настояла, что попытается. Он велел ей успокоиться, затем отнес в душ и оставил наедине с мыслями.
Тейт встала под обжигающе горячую воду, желая почувствовать кожей боль и жжение. Желая понести наказание. Обрести избавление.
Секс сложно было назвать плохим. Он был отличным — Ник знал в этом толк. Но вот Тейт не чувствовала себя нормальной, милой девушкой. Все время, пока Ник предавался с ней любви, она думала о ком-то совершенно другом. О ком-то с острыми когтями и еще более острыми словами.
«Вот и всё. Это твой выбор. Надеюсь, ты довольна».
14.
— Мистер Холлингсворт, — шум кафе прорезал холодный голос Сандерса.
Эндж встал и протянул руку невозмутимому парню. В присутствии Сандерса ему всегда было немного не по себе. Тот редко смотрел в глаза, а если и смотрел, то очень пристально. К тому же он был намного ниже Энджа, дюймов на шесть, а то и больше, и это только усиливало неловкость. Но он очень заботился о Тейтум, Эндж это знал, поэтому Сандерс не мог быть плохим парнем.
И после того, как Тейтум уже почти три недели играла в Аризоне в счастливую семью, Эндж решил, что пришло время положить конец всему этому дерьму.
— Привет, спасибо, что согласился со мной встретиться, — сказал Эндж.
Сандерс едва пожал ему руку и сел за стол. После чего уставился на расположенную за спиной у Энджа стену.
— Мне не сложно. Как поживаете? — спросил парень.
Тейт говорила, что Сандерс большую часть своей жизни провел в Лондоне, но его акцент казался Энджу другим. Резче.
— Хорошо. Прекрасно. Работаю над новым фильмом. Помогаю Элли с ребенком, — ответил он.
— Вы с миссис Кармайкл снова вместе?
— Нет, — рассмеялся Эндж. — Это было ошибкой.
— Довольно большой ошибкой, извините за прямоту.
— Ты всегда такой прямолинейный?
— Да.
— Как скажешь. Как поживает сатана? — спросил Эндж и, откинувшись на спинку кресла, отхлебнул кофе.
— Если Вы имеете в виду мистера Кейна, то он в порядке, — ответил Сандерс, так и не притронувшись к кофе, который заказал для него Эндж.
— В самом деле? Уже перекинулся на следующую женщину? — не унимался Эндж.
Сандерс, наконец, взглянул на него.
— Если Вы хотели поговорить о ней, пожалуйста, не тратьте время попусту, — заявил он.
Эндж кивнул.
— Ладно. Тейт вообще о нем не упоминала. Как он справляется со всем этим дерьмом? — спросил Эндж.
Сандерс вздохнул и снова перевел взгляд на стену.
— Неважно. Она его здорово задела. Джеймсон считает, что Тейтум ему солгала. Думаю, что теперь он немного ее побаивается, — объяснил Сандерс.
— Вот недоумки. Единственное, чего им удалось добиться, — это напугать друг друга. Как они еще живы? — проворчал Эндж.
— Честно говоря, я сам иногда удивляюсь. Уверен, что без нас они долго не протянут.
Эндж даже рассмеялся. Сандерс оказался забавным. Кто бы мог подумать?
— Послушай, я хотел поговорить с тобой, потому что беспокоюсь за нее. Тейт там уже около трех недель. Она сама убеждает себя остаться. Ник льет ей в уши всю ту фигню, которую, по ее мнению, она хочет услышать. Тейт явно собирается сделать какую-то глупость, например, переехать к нему, или выйти за него замуж, или типа того. Она превратится в степфордскую жену, а через десять лет станет такой же алкоголичкой, как ее мать. Я этого не вынесу, — подчеркнул Эндж.
Сандерс кивнул.
— Все это приходило мне в голову.
— Ну и что же нам теперь делать?! — спросил Эндж.
Сандерс снова взглянул ему в глаза.
— А что мы можем сделать? Нам с Джеймсоном кажется, что это она приняла решение, а не мы, — ответил Сандерс.
— Ты ведь это не всерьез. Я не слишком хорошо знаком с тобой и сатаной, но знаю, что вы, ребята, просто так от нее не откажетесь. Сандерс, Тейт и впрямь это сделает. Ты же ее знаешь. Часто она принимает правильные решения? — спросил Эндж.
Сандерс сжал губы.
— Довольно редко, — еле слышно произнес он.
— Пожалуйста. Помоги ей. Она тебя слушает. Ты ей нужен. Тейт потерялась. Найди ее, — тихо ответил Эндж.
Сандерс резко встал, напугав Энджа. Он оглядел кафе, затем взглянул на Энджера. Поправил галстук. Откашлялся. Снова потеребил галстук.
— Я поговорю об этом с Джеймсоном. Ничего не могу обещать. Он очень расстроен. Если он не поедет, от меня не будет никакого толку. Ей нужно, чтобы ее нашел он, — проговорил Сандерс.
Эндж кивнул и тоже встал.
— Да.
Сандерс ушел, не сказав ни слова. Эндж решил, что это его стандартное поведение. Он провел рукой по волосам, затем вытащил телефон и взглянул на экран. На заставке была их совместная фотография с Элли и Тейтум. Элли, приподняв идеально очерченную бровь, холодно смотрела в камеру. Тейт повернулась к нему и, улыбаясь во весь рот, кусала его за щеку. Эндж высунул язык в сторону, почти касаясь ее.
Парень вздохнул.
— Просто возвращайся домой, Тейтер Тот. Возвращайся домой.
*****
Сандерс прошел через здание брокерской фирмы Крэйвена. Он знал, что сам по себе не внушает окружающим страх. Но благодаря громкому имени и богатству Джеймсона люди его уважали. Уступали ему дорогу. Он это знал и умело этим пользовался. За все это время парень научился у Джеймсона кое-каким трюкам и хорошо притворялся уверенным и очень занятым.
— Добрый день, мистер Сандерс, — приподнял фуражку охранник.
— Как поживаете, мистер Сандерс? — выдохнула новая секретарша, подняв на него свои огромные глаза.
Парень взглянул на нее. Она была очень соблазнительной. Блондинка. Клёвая. У него в голове пронеслись слова Тейтум:
«…Сандерс, мне неудобно тебе это говорить, но ты вообще-то очень привлекательный...»
Обычно он отмахивался от ее слов. Может, пришло время перестать это делать? Сандерс кивнул секретарше и направился к лифтам. Поднялся прямо на верхний этаж.
— Мистер Дашкевич, — тут же вскочила с кресла секретарша Джеймсона. — Мистер Кейн Вас не ждал. Он на селекторном совещании.
— Все в порядке, — сказал Сандерс, проходя через комнату.
Женщина поспешно обошла стол.
— Но Вы не можете, это без..., — начала было она, но тут Сандерс резко повернулся. Уставился на нее.
— Какие-то проблемы? — ледяным голосом спросил он.
Секретарша помотала головой.
— Н-нет, мистер Дашкевич. Хотите, я принесу кофе? — спросила она.
Сандерс покачал головой.
— Нет.
«Она называет меня «мистер Дашкевич». Надо сказать Джеймсону, чтобы повысил ей зарплату».
Он вошел в главный офис. Джеймсон сидел за столом, перед ним были установлены два компьютерных экрана. При появлении Сандерса он поднял глаза, но ничего ему не сказал. Мужчина говорил по-немецки, обсуждая какие-то долгосрочные инвестиционные планы по договору клиента. Сандерс подошел к столу.
— Мне нужно с Вами поговорить, — сказал он.
Джеймсон приподнял брови, но покачал головой.
— Jetzt. Es ist wichtig, — продолжил Сандерс по-немецки. («Сейчас же. Это важно» (нем.) — Прим. пер.)
Джеймсон снова покачал головой, теперь уже рассерженно глядя на него. Сандерс вздохнул и сменил тактику.
— Soy muy serio. («Я серьезно» (исп.) — Прим. пер.)
Вообще-то, первым языком Джеймсона был испанский — он заговорил по-английски только в пять лет. Сандерс не очень хорошо владел этим языком, но иногда, когда ему нужно было сказать Джеймсону что-то очень важное, он задействовал испанский. Немецкий для бизнеса. Английский для всего остального.
— Estoy trabajando en este momento, esto tiene que esperar, — прошептал Джеймсон, прикрывая рукой микрофон компьютера.
Он работает. Сандерсу придется подождать. И снова в голове у Сандерса раздался голос Тейтум:
«...К черту это...»
— Ahora! — громко произнес Сандерс.
«Сейчас же». Взгляд Джеймсона стал еще свирепее.
— Me estas avergonzando en mi lugar de trabajo. Salte ya, — прошипел он.
О, так Сандерс ставит его в неловкое положение; Сандерс должен уйти? Где-то там, на задворках его сознания, хохотала Тейтум:
«...Не тебе указывать, что мне делать...»
Сандерс обошел стол. Джеймсон громко заговорил по-испански, приказывая ему уйти. Сандерс, не обращая на него внимания, опустился на колени и принялся шарить под столом. Джеймсон в полном изумлении откатился в сторону. Нащупав пальцами удлинитель, Сандерс потянул за шнур. Повыдергивал из розеток все штекеры. Джеймсон вскочил с кресла.
— Dije ahora, — встав с пола, тихо произнес Сандерс. («Я сказал: сейчас же» (Исп.) — Прм. Пер.)
— Que cono te crees que estas haciendo?! — спросил Джеймсон. («Какого хрена ты делаешь?» (Исп.) — Прим.пер.)
Сандерс поправил галстук.
— Вульгарные слова вульгарны на любом языке, — заметил он.
— Мне плевать! Ты хоть представляешь, какого состояния нам скорее всего будет стоить твоя выходка?! — крикнул Джеймсон.
— У Вас достаточно денег.
— Да что, черт возьми, на тебя нашло?! Вот уже три недели ты слоняешься по дому с кислой рожей, а теперь…
— Совсем как Вы, — сказал Сандерс.
Джеймсон. Казался. Взбешенным.
— Mi corazon es el mismo que se ha pisado, — прорычал он.
Сандерс закатил глаза.
— Судя по тому, как Вы себя ведете, сэр, никто даже не подозревает, что у Вас есть сердце, не говоря уже о том, что его можно растоптать. Вы кисните так же, как и я. Мы оба по ней скучаем. Нам пора, — бросил Сандерс.
— Пора куда? — огрызнулся Джеймсон.
— Пора ее забрать.
— Я не…
— Я Вас не спрашивал, сэр.
Джеймсон. Казался. Потрясенным.
— Куда, ради всего святого, ты ходил обедать, Сандерс? — едва сдерживая смех, спросил он.
— Я встречался с мистером Холлингсвортом.
— Mierda. («Дерьмо» (Исп.) — Прим.пер.)
— Он... очень волнуется. За Тейтум, — начал Сандерс.
— Какое, бл*дь, потрясение. Хочу тебе напомнить, Сандерс, что Тейтум за нас не волнуется. Она не просто так меня бросила, — заметил он.
— Нет. Но меня она звала уехать вместе с ней
Джеймсон откинулся на спинку кресла.
— Мне ее не переубедить. Она хочет от меня уйти? Возможно, мне стоит уйти от нее. Раньше я был милым, стандартным пограничным социопатом. Мне хотелось бы к этому вернуться, — простонал он.
Сандерс пересел в стоящее напротив стола кресло.
— Нет, не хотелось бы. Я дал Вам отдышаться. А теперь пора ехать, — сказал Сандерс.
— Я не хочу тащиться в чертову Аризону. Я хочу, чтобы эта сука сгнила в аду, а я, бл*дь, держался от нее как можно дальше, — выругался Джеймсон.
— Не говорите о ней так.
— Я буду говорить о ней так, как захочу. Это со мной обошлись как с дерьмом. Это мне врали. Это меня бросили. Сандерс, я не могу просто так об этом забыть. Может, ты и можешь, но я нет, — отрезал Джеймсон.
— Перестаньте драматизировать. Вы расстроены, потому что Вам не все равно. Чем скорее Вы это поймете, тем скорее мы преодолеем Вашу неуверенность и поедем за Тейтум, — бросил Сандерс.
— Она мне не доверяла. После всего, что между нами было, она мне не доверяла. Ты знаешь, каково, бл*дь, это чувствовать?! — практически заорал Джеймсон.
Сандерс кивнул.
— Наверное, так же, как и то, что чувствовала она, когда Вы привели в дом Петрашку, чтобы ее унизить, — ответил он.
Джеймсон закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Сандерс задел его за живое.
— Допустим, мы туда поедем. Допустим, ты протащишь меня до самой, мать ее, Аризоны. Но что, если Тейт с ним? Ты когда-нибудь об этом задумывался? Что, если уже слишком поздно, и она уже вьет уютное гнездышко со своим бойфрендом? — спросил Джеймсон.
Сандерс пожал плечами.
— Тогда мы это узнаем и уедем. Но мы должны попытаться, — не унимался он.
— Это ты должен попытаться. Я не должен ей ни…
— Мистер Холлингсворт считает, что она собирается выйти замуж за мистера Кастилля, — выпалил Сандерс.
Это было преувеличением. Он явно приукрасил правду. Но Эндж несомненно сказал все эти слова, только в разное время. Джеймсон вскинул брови.
— Вот как. Через каких-то три недели. Ловкий малый, — тихо произнес он.
Сандерс откашлялся.
— В один прекрасный день. По его словам, Тейтум убеждает себя, что мистер Кастилль — это именно то, чего она хочет. Думаю, она хочет чувствовать себя любимой и желанной. Мистер Кастилль может ей это дать, — объяснил Сандерс.
— А я ей этого не давал?
— Нет.
— Siempre Tatum. Obligarme a hacer cosas que no quiero hacer, — пробормотал Джеймсон, отрешенно уставившись в пространство.
— Сэр, мне кажется, Тейтум ни разу не заставляла Вас делать то, чего Вам не хотелось, — возразил Сандерс.
— Нет. Нет, полагаю, ты прав. Буду с тобой откровенен, Сандерс. Если мы туда приедем, и мне не удастся ее переубедить, если я узнаю, что она действительно никогда меня не любила... Не факт, что я с этим справлюсь, — предупредил его Джеймсон.
— Нет, я даже представить себе такого не могу. Но неужели Вы бы предпочли жить дальше, ничего не зная? — спросил Сандерс.
— Иногда мне кажется, что да. Я не люблю испытывать страх.
Джеймсон говорил тихо, как будто боялся произнести это вслух. Сандерс нахмурился и посмотрел в окно. Ему это нисколько не нравилось. Одно дело, догадываться о чувствах Джеймсона, и совсем другое — слушать, как он в них признается. Джеймсон был могущественным человеком. Не только в представлении Сандерса, но и в реальной жизни. В мире. Человеком, с которым нельзя не считаться, — и Тейтум О'Ши умудрилась внушить ему страх.
— Сэр, я буду рядом с Вами, — заверил его Сандерс.
Джеймсон хмыкнул.
— Иногда я не знаю, на чьей ты стороне, — проворчал он.
— Когда мы поедем? — спросил Сандерс.
— Ты действительно думаешь, что она останется с этим парнем?
— Да.
— Ты действительно думаешь, что у меня есть шанс?
— …хмм…
— Por que perder el tiempo con usted? — застонал Джеймсон. («Зачем я вообще трачу на тебя время?» (Исп.) — Прим. пер.)
Сандерс поднялся.
— Если Вы собираетесь выражать недовольство по поводу меня, то я предпочитаю немецкий. Я лучше разбираюсь в нюансах, — сказал он.
— Du mein Leben zur Holle zu machen, sollte ich dich verlassen habe, wo ich dich gefunden, — резко бросил Джеймсон, но тоже встал. («Ты превратил мою жизнь в ад, надо было отставить тебя там, где я тебя нашел» (нем.) — Прим. пер.)
— В подавляющем большинстве случаев я делаю Вашу жизнь лучше, поэтому говорить, что я превращаю ее в ад, — грубое преувеличение. И да, Вы могли бы оставить меня на той улице, но тогда Вы и впрямь были бы дьяволом, — сказал Сандерс, направившись к двери.
Джеймсон его догнал. Обхватил рукой за плечи.
— Mein Sohn, — Джеймсон поцеловал Сандерса в макушку. («Мой сын»(нем.) — Прим. пер.)
— Ja. Jetzt, um unsere Familie zu beheben wollen wir, — сказал ему Сандерс.
Джеймсон кивнул.
— Мы можем попытаться, Сандерс. С тобой Тейт часто была сговорчивой? Трудно починить то, что она не считает сломанным, — предупредил его Джеймсон, когда они вышли из кабинета.
Секретарша взглянула на них и снова уткнулась в бумаги.
— Мы никогда этого не узнаем, если не попробуем.
— Я тут подумал. Вместо того чтобы лететь..., — начал Джеймсон, когда они вошли в лифт.
— О, так Вы об этом думали? — взглянув на него, спросил Сандерс.
— Ну конечно. Постоянно. Разве можно забыть такую женщину, как Тейтум О'Ши. Ее прошлое возвращение превратилось для меня в сражение. На этот раз придется начинать войну. Прежде чем мы до нее доберемся, нам потребуется кое-какая подготовительная работа. Я тут подумал…, — снова начал Джеймсон.
— Теперь страшно уже мне.
— Как насчет того, чтобы не полететь, а поехать?
— Простите, что Вы сказали?
— Мы берем «Бентли» и едем. Это займет у нас максимум неделю.
— Почему Вы хотите ехать? — спросил Сандерс.
— Воспоминания — ее слабое место. И многие из них связаны с «Бентли». Если бы я мог, то отвез бы туда этот чертов дом. Но придется обойтись машиной, — объяснил Джеймсон.
— Если мы будем вести по очереди, — добавил Сандерс. — То доберемся туда дня за три.
Джеймсон рассмеялся.
— Три дня. Я надеялся, что у меня будет побольше времени.
— Времени вполне достаточно. И Вы потратите его на то, чтобы подумать, как Вам это лучше сказать.
— Сказать что?
— Это.
— Что?
— Люблю.
— Ты окончательно сбил меня с толку, — сказал Джеймсон, уставившись на Сандерса. — О чем ты говоришь?
— За то время, пока мы будем туда ехать, Вы подумаете, как лучше сказать ей о том, что Вы ее любите, — подробно объяснил он.
Джеймсон вскинул брови.
— Ты все никак не успокошься, Сандерс. Только потому, что она верит в сказки, а ты веришь, что у нас всё зашибись, еще не значит, что я..., — заворчал Джеймсон.
Сандерс поднял руку.
— Тогда скажите, что это не так, — с вызовом бросил он.
— А?
— По Вашему утверждению, Вы — человек чести. Вы говорите, что «никогда не лжете». Тогда скажите, что Вы ее не любите.
Джеймсон на мгновение поджал губы, сверля взглядом Сандерса. Наконец, он глубоко вздохнул и отвел глаза. Какое-то время он неотрывно смотрел на стену лифта. Затем откашлялся.
— Nunca miento, — тихо произнес он. Я никогда не лгу.
— Так я и думал.
— Господи. Может, это тебе следовало называть меня «mein Sohn», — проворчал Джеймсон, по-прежнему не глядя Сандерсу в глаза.
— Меня часто посещают подобные мысли.
— Все это выйдет нам боком. Ты же понимаешь? — предупредил его Джеймсон.
Сандерс кивнул.
— Пожалуй. Но меня это не пугает. А Вас?
— Нет. Но давай уже с этим покончим. Все равно что сорвать пластырь.
Мужчины вышли из здания, забрав с собой весь воздух.
*****
Тейт торопливо перешла улицу, и, когда ей посигналила какая-то машина, вскинула руку. Другой рукой она прижимала к уху телефон, слушая ворчание Энджа. Девушка вздохнула и закатила глаза.
— Извини, но я не слышу ничего, кроме бу-бу-бу, — рассмеялась она.
— Серьезно, Тейт. Две недели назад ты звонила мне, вся в слезах и соплях, а теперь это?! — рявкнул Эндж.
— Со слезами я уже справилась, — заверила его Тейт.
— Да, но иногда ты все же ревешь? — спросил он.
— Только иногда.
— Тейтум. Зачем ты это делаешь? — спросил Эндж.
— Я же говорила. Просто хочу нормальной жизни, — сказала она.
— Ты его используешь, — прошипел Эндж.
— Нет. Он знает о моих чувствах. Я обещала ему всего лишь попытаться. Это его идея, — заметила Тейт.
Ник попросил её переехать к нему. Какое-то время она сопротивлялась. Тейт две недели не занималась с ним сексом после того единственного раза в своем гостиничном номере, но он часто ее целовал. Ник пытался завоевать ее сердце. Тейт предупредила его, что весьма вероятно, оно всегда будет принадлежать Джеймсону.
— Тогда почему бы тебе не вернуться к нему?
— Потому что у него нет сердца, которое он мог бы отдать.
— Значит, если ты не можешь быть с мужчиной, которого хочешь, то будешь довольствоваться тем, кто хочет тебя?
— Нет. Я могла бы быть одна. К сожалению, есть один мужчина, который не дает мне покоя.
— Прости. Ты вызываешь привыкание. Я очень надеюсь, что смогу тебя переубедить.
— У меня есть разумное убеждение, что, скорее всего, тебе это не удастся.
— Когда ты так говоришь, мне кажется, что, на самом деле, это говорит он.
— Мне тоже так кажется.
Именно после таких разговоров Тейт решила принять предложение Ника. Она уже больше месяца жила в гостиничном номере. Сандерс целые две недели не отвечал на ее звонки. От Джеймсона — вообще ни звука. Всё и вправду закончилось. Ей нужно было как-то жить дальше, нужен был кто-то рядом. Может, с Ником ничего и не получится, но он не возражал. И Тейт следовало хотя бы попытаться.
Она остановилась в отеле «Марриотт», неподалеку от Аризонского университета. В тот вечер в отеле был устроен грандиозный прием, собралась куча бейсбольных команд. Закуски, шампанское, какие-то награды. Казалось, самый подходящий момент сообщить Нику, что она переезжает к нему.
— Ты любишь Джеймсона, — без тени сомнения произнес Эндж.
Тейт судорожно сглотнула.
— Возможно. Но я устала ждать, когда он полюбит меня. Джеймсон со своей полоумной подружкой могут рожать своего любимого ребенка и жить..., — начала бормотать она, расхаживая взад-вперед перед дверями отеля.
— Ты что, бл*дь, не смотришь новости?! — перебил ее Эндж.
— А?
— Ты идиотка. Это не его ребенок. Объявился настоящий отец, доказав, что это никак не может быть Джеймсон. С тестом на отцовство и всем остальным. Адвокаты Джеймсона отсудили у нее последние трусы. Теперь ты вернешься домой?! — заскулил он.
Тейт застыла на месте.
— Не его ребенок? — переспросила она.
«Нет. Нет, нет, нет, нет».
— Не его. А того ублюдка с вечеринки, который тебя ударил, — сказал ей Эндж.
— Ты надо мной прикалываешься, — выдохнула Тейт.
— Вовсе нет. Видимо, после того, как Джеймсон ее вышвырнул, Петрашка не сразу вернулась в Берлин. Она зависала с этим Данном. Это его ребенок, — объяснил Эндж.
Тейт стояла как громом пораженная. Она начала смеяться. Девушка отдавала себе отчет, что производит впечатление ненормальной, гогоча в трубку, словно гиена. Ну, Петрашке же нужен был американский финансист. Вот она его и получила, да еще такого же мудилу, как она сама. Победа.
— Эндж, это потрясающе, ты сделал мой день, — тяжело дыша, произнесла Тейт.
— Хорошо. Ты вернешься домой? — не унимался он.
Девушка вздохнула.
— Эндж. Ты меня любишь?
— Что?
— Ты меня любишь?
— Сейчас? Не очень, — бросил он.
— Просто дай мне разобраться в своих отношениях, ладно? Я попробовала построить их с Джеймсоном. Не получилось. Дай я попробую с Ником. Если не получится, я сбегу домой, — пообещала она.
— Или еще куда-нибудь. Тейт... пожалуйста. Я буду с тобой спать. Я буду тебя любить. Не сдавайся просто так, — стал уговаривать ее он.
— Многие женщины все отдали бы за то, чтобы оказаться на моем месте и переехать к Нику, — заметила она.
— Вот именно — а ты их этого лишаешь. Я за тебя беспокоюсь, беспокоюсь, что ты закончишь так же, как твоя мама, — тихо сказал Эндж.
Тейт напряглась.
— Этого не произойдет. Я не сдамся. Я просто прощупываю почву, — ответила она.
— В прошлый раз, когда ты «прощупывала почву», мне пришлось вытаскивать тебя из бассейна, и, малышка, на этот раз меня рядом не будет.
Тейт повесила трубку. Она уставилась на телефон, словно на ожившую змею. Эндж никогда раньше не называл ее «малышкой». Он называл ее как угодно, только не так. Нет, «малышка» была фишкой Джеймсона. Он называл ее так с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать. И приплетать сюда бассейн было низко. Даже для Энджа.
Тейт вздохнула и посмотрела на улицу, стараясь не заплакать. Она заключила с собой сделку. Больше никаких слез. Девушка попыталась сосредоточиться на чем-то другом, чтобы отвлечься. Вокруг было полно действительно классных машин, в отеле зарегистрировалось много богатых бейсболистов. Тейт увидела «Порше». Парочку «Кадиллаков». «Феррари». Когда ее взгляд упал на черный «Бентли», она грустно улыбнулась.
«Ну, хоть у кого-то в этом отеле хороший вкус».
Тейт прошла через вестибюль, оглядываясь по сторонам. Отель буквально гудел от людей. Регистрировалось много новых постояльцев, вокруг суетились сотрудники службы доставки багажа. Мимо нее пронеслась тележка с чемоданами от Луи Виттона. Девушка нахмурилась. Что-то было не так.
Тейт стояла перед лифтом, хмуро глядя себе под ноги. Это всё Эндж. Её тяготил его телефонный звонок. Вот откуда это странное чувство. И «Бентли». Видимо, она никогда больше не сможет спокойно смотреть на «Бентли». Хорошо, что ни у кого из ее знакомых нет этой машины.
Услышав сигнал, оповещающий о прибытии лифта, Тейт глубоко вздохнула. Она шагнула вперед, но вдруг что-то в холле привлекло ее внимание. Мужчина, направляющийся к стойке регистрации. Безупречный костюм. Уложенные волосы. Стройная фигура. Тейт ахнула и, войдя в лифт, тут же обернулась, не обратив внимания на стоявших там людей.
— Сандерс? — прошептала она, вытянув шею, чтобы получше разглядеть.
Тейт почувствовала позади какое-то движение, и когда потянулась, чтобы нажать кнопку, кто-то задел ее локоть. Руку тут же обдало жаром.
— Едешь наверх, малышка?
Ей показалось, что лифт уходит у нее из-под ног. Она медленно повернулась, двери закрылись. В лифте стоял сатана и улыбался ей. Заполняя собой каждый квадратный сантиметр пространства. Девушка уставилась на него, разинув рот от удивления.
— Как... как..., — выдохнула Тейт.
Джеймсон приподнял пальцем ее подбородок и закрыл Тейт рот.
— Ты обзавелась целой сетью людей, пытающихся сделать то, что, по их мнению, лучше для тебя. Эндж поговорил с Сандерсом. Сандерс не успокоился, пока не уговорил меня сюда приехать, — тихо объяснил Джеймсон.
Тейт нервно сглотнула.
— Так ты приехал сюда из-за Сандерса, — прошептала она.
Мужчина покачал головой.
— Я приехал сюда из-за тебя.
Тейт повернулась к нему спиной, пытаясь вспомнить, как дышать. Почему каждый раз, когда ей кажется, что она возвращает контроль над своей жизнью, рядом снова оказывается Джеймсон, мать его, Кейн?! Она же пытается выбросить его из головы. Почему бы ему не сделать того же? Тейт протянула руку и нажала кнопку седьмого этажа.
— Прости, — выдавила она, когда лифт начал подниматься. — Ты выходил в вестибюле?
— Да. Я не против прокатиться.
Тейт чуть не упала.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
Девушка почувствовала, как Джеймсон взял ее за плечо и развернул к себе.
— У нас есть незаконченное дело, — сообщил он.
В этот момент Тейт была готова на все, лишь бы выбраться из этого лифта. У нее в голове крутилось множество мыслей. Ей хотелось кричать. Плакать. Врезать Джеймсону по лицу. И ужасно хотелось броситься ему на шею. Хотелось, чтобы Джеймсон стер каждое прикосновение Ника. Хотелось сказать ему, что она переспала с Ником и, посмотреть, отпугнет ли его это навсегда. А может, ему вообще будет плевать. К счастью, ей не пришлось ничего ни говорить, ни делать — лифт остановился, и двери открылись.
— Мне казалось, мы друг другу уже все сказали, — произнесла она, выходя в коридор.
Джеймсон последовал за ней.
— Мне тоже так казалось. Но я ошибался, — ответил он.
— Неужели? Когда мы виделись в последний раз, тебя вроде как все устраивало, — напомнила ему Тейт.
— Я был зол. У тебя привычка меня злить. Я надеялся, что мы сможем поговорить, — сказал Джеймсон.
— Когда это мы «просто разговаривали»? — рассмеялась она.
— Ну вот, могли бы начать. Прямо сейчас, — предложил он.
Тейт остановилась перед дверью своего номера, у нее так сильно дрожали руки, что она не могла вставить в разъем ключ-карту. Джеймсон забрал у нее ключ и отпер дверь. Девушка сердито на него уставилась.
— Слишком поздно. Я сказала все, что хотела, так что мне жаль, если ты…
— Ты сказала, что любишь меня. Такое нельзя просто забыть, — сказал он.
Тейт прищурилась и с изумлением взглянула на него.
— Да, а еще я сказала тебе, что это ложь.
— Вот это как раз ложь. Ты меня любила. И сейчас любишь. Почему ты не можешь просто это признать? — спросил он.
Джеймсон был так спокоен, что ей стало не по себе. Джеймсон никогда не был спокоен. Он был ходячим сгустком энергии, полным презрения и сарказма. Вечно язвящим, вечно негодующим. Но спокойным — никогда. Тейт не знала, что делать с таким Джеймсоном.
— Потому что, — выдохнула она, затем откашлялась. — Это не важно.
— Это важно для меня.
— Ну, не для меня. Уже нет. Ты сказал мне разобраться в себе. Я разобралась. Мне больше этого не нужно, — сказала ему Тейт, почувствовав в себе смелость.
Джеймсон рассмеялся.
— Этот ребенок не от меня. Ты была очень неправа, не доверяя мне, но я готов это простить, — произнес он.
Тейт вскипела от ярости.
— Как великодушно с твоей стороны. Я знаю, что ребенок не от тебя, и это все равно не меняет моего отношения к тебе, — огрызнулась она.
— И хорошо, потому что ты меня любишь.
— Перестань это повторять! — закричала она.
— Почему? Потому что это правда?
— Прекрати! — почти взвизгнула Тейт.
— Тейт, мы с Сандерсом сюда приехали. Ты хоть представляешь, чего мне это стоило? Я думал, что убью его, а труп выброшу в Оклахоме, — сказал ей Джеймсон.
Тейт потрясенно уставилась на него.
— С какой стати вы сюда приехали?! — воскликнула она.
— Потому что. Мне нужно было тебя увидеть, но также требовалось время, чтобы кое-что обдумать. А когда мы поедем домой, я хотел побыть с тобой еще немного, чтобы мы могли кое-что обсудить, — объяснил он.
Ее ярость достигла уровня боевой готовности.
— Я никуда с тобой не поеду, не говоря уже о том, чтобы тащиться на машине через всю Америку. К черту все это. Уж лучше выброси мой труп в Оклахоме, — фыркнула она.
Джеймсон рассмеялся.
— Тейтум, мне тебя не хватало, — усмехнулся он.
Девушка злобно сверкнула глазами.
— Да неужели? По шкале от одного до десяти, сколько…
— Одиннадцать.
У нее перехватило дыхание.
— Перестань прикидываться милым. Ты никогда не бываешь милым. Это жутко, — сказала ему она.
Джеймсон снова рассмеялся.
— Тейт, мне льстит, что ты считаешь меня милым. Чего ты от меня хочешь? Как-то давно я тебя уже об этом спрашивал. Что мне сделать, чтобы это исправить? Что тебе от меня нужно? — спросил он, и при этом его голос был ровным. Ласковым. Спокойным.
Глаза Тейт наполнились слезами.
— А если я захочу детей, Джеймсон? — прошептала она.
Мужчина казался в равной степени потрясенным и убитым.
— Прости что? Ты еще, бл*дь, недавно бесилась от мысли, что Пет родит от меня ребенка, а теперь ты хочешь детей? — ужаснулся он.
Тейт тяжело вздохнула и покачала головой.
— Нет. Не знаю, появится ли у меня когда-нибудь такое желание. Но что, если появится? Что, если мне захочется выйти замуж? Захочется пышной свадьбы с фатой и белым платьем, и чтобы все мои друзья и родственники сидели в церкви и смотрели, как я становлюсь миссис Кейн? — спросила Тейт.
«Убитым. Джеймсон явно кажется скорее убитым, чем потрясенным».
— Ты никогда раньше об этом не говорила, — заметил он.
Девушка кивнула.
— Знаю. Петрашка, а потом Элли... Все это заставило меня задуматься. Я всегда считала, что ты для меня перебор. Оказалось, что тебя было недостаточно, — она выдавила из себя смешок.
— Итак. Ты хочешь замуж. Хочешь детей. А у меня есть какой-то запас времени? — нервно откашлявшись, спросил Джеймсон.
Тейт никогда не видела, чтобы он нервничал.
— Джеймсон, ты никогда не захочешь ничего подобного. И это нормально. Просто меня это не устраивает, — подчеркнула она. — Я не хочу больше тратить свое время.
— Я — пустая трата времени? — тихо спросил он.
Тейт покачала головой.
— Нет. Ты был лучшим временем в моей жизни.
Внезапно раздался пронзительный звонок, нарушив магию момента. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а потом Тейт направилась к телефону. Девушка знала, кто это звонит — как же чертовски неловко. Она взглянула на Джеймсона, затем сняла трубку.
— Привет, — тихо произнесла Тейт, повернувшись спиной к комнате. Разговаривая с Ником, она не могла смотреть на Джеймсона.
— Эй, я тут подумал, может, поужинаем где-нибудь в городе? Потом можем пойти в отель на вечеринку, — раздался из трубки радостный голос Ника.
— Я очень хотела поужинать здесь. У меня… был трудный день. Я устала, — вздохнула она.
— Ты же знаешь, мы вовсе не обязаны никуда идти. Можем просто заказать ужин в номер или устроить пикник у тебя на этаже, — рассмеялся Ник.
Внезапно Тейт почувствовала, что Джеймсон стоит прямо у нее за спиной. От него всегда исходило тепло. Как будто он был самим солнцем.
«Всего лишь центром твоей вселенной, и только».
— Нет, ты должен туда пойти. У меня уже готово платье, — сказала она Нику.
Ей на плечи легли руки Джеймсона.
— Ты уверена? У тебя какой-то странный голос, — заметил Ник.
Тейт натянуто рассмеялась.
— Я всегда странная, разве ты еще этого не понял? — спросила она.
— Он никогда не будет понимать тебя так, как я, — прошептал ей на ухо дьявол.
Девушка вздрогнула.
— Хорошо, я зайду за тобой в номер, — сказал Ник.
— Скажи ему, что тебя здесь не будет, — прошипел Джеймсон.
— Я буду готова, — заверила Ника Тейт.
— Готова для меня, — выдохнул Джеймсон.
Она почувствовала, как по телу пробежала дрожь.
— Увидимся позже.
— Позже.
Тейт повесила трубку, и пальцы Джеймсона впились ей в плечи. Она прикрыла веки. Вздохнула. Он массировал ее, хотя это приносило скорее боль, чем облегчение. Как раз так, как ей нравилось. Девушка открыла глаза и стряхнула с плеч его руки. Отошла от него.
— Тебе лучше уйти, — хрипло произнесла она.
— Нет.
— Нет, я на полном серьезе. Мне нужно собраться и переодеться. У меня планы на сегодняшний вечер, — сказала Тейт и, шагнув к двери, распахнула ее настежь.
Джеймсон не двинулся с места, просто повернулся к ней.
— Мне плевать. Я не уйду, — ответил он.
— Джеймсон! Убирайся нахрен из моего номера! — приказала ему Тейт.
Мужчина покачал головой.
— Заставь меня, малышка, — поддразнил ее он.
Девушка изумленно уставилась на него.
— Ты не имеешь никакого права этого делать! Ты как гребаный маньяк! Убирайся! — закричала она.
Джеймсон медленно пошел к двери, но остановился перед Тейт. Наклонился к ее лицу.
— А ты не имеешь права орать, когда тебе вздумается. Я никуда не уйду.
Тейт принялась кричать. Так громко и долго, как только могла. Джеймсон удивленно приподнял брови, но не сдвинулся с места. Закончив кричать, девушка, задыхаясь, уставилась на него. Из коридора раздалось хлопание дверей и чьи-то шаги.
— Достаточно громко? — тяжело дыша, произнесла она.
Мужчина улыбнулся.
— Я заставлял тебя кричать и погромче, — ответил он.
Тейт открыла рот, чтобы снова закричать, но тут снова послышались шаги. В дверях появился охранник.
— Простите, у вас все в порядке? — спросил он.
Тейт откашлялась.
— Он как раз собирался уходить, — сказала девушка, указав на Джеймсона. Тот даже не обратил внимания на охранника.
— Сэр, Вы постоялец этого отеля? — строго спросил мужчина.
Джеймсон кивнул.
— Да. Под именем Кейн, — ответил он.
Охранник отступил назад и пробормотал что-то в рацию. Секунду спустя она пронзительно заскрежетала в ответ. Охранник во все глаза уставился на Джеймсона.
— Да, мистер Кейн. Простите, за беспокойство, мистер Кейн. Могу ли я что-нибудь для Вас сделать? — предложил он.
Тейт застонала, а Джеймсон улыбнулся.
— Можете идти, спасибо, — ответил он.
Охранник склонил голову и поспешил прочь.
— Иногда я просто пи*дец как тебя ненавижу, — проворчала Тейт.
— Один тот факт, что я остановился в этом дерьмовом отеле, показывает, насколько ты мне дорога. Мне бы хотелось, чтобы ты приняла это во внимание, — сказал ей Джеймсон.
Тейт задохнулась от негодования.
— Это хороший отель! — резко бросила она.
— Тейтум. Пожалуйста. Не забывай, с кем ты разговариваешь, — рассмеялся мужчина.
— Убирайся к чертовой матери! Просто убирайся из моей жизни! — крикнула она, толкнув его в грудь.
Джеймсон позволил ей вытолкнуть себя в коридор.
— Мы еще не закончили, — предупредил он.
— Мы всё закончили, Кейн. Тебе не нужна девушка. Я не хочу быть игрушкой для секса. Все кончено, — объявила она.
— Почему ты думаешь, что больше ни на что не годишься? — склонив набок голову, спросил он.
— Потому что кое-кто мне так сказал, — рявкнула она.
— Не стоит слушать всё, что тебе говорят, малышка.
Тейт захлопнула дверь у него перед носом.
15.
Всё прошло не так гладко, как рассчитывал Джеймсон. Он не успел сказать ничего из того, что хотел. Тейт не бросилась к нему на шею и не стала умолять отвезти ее домой. Она не расплакалась, как бы ему хотелось. Но зато наговорила много такого, от чего у него совсем помутилось в голове.
Брак?! Дети?! Она что, над ним издевается? Когда Джеймсон познакомился с Тейтум, она была ходячим сексом, трахалась со всем, у чего имелся член. Она вывернула его наизнанку — и до сих пор с успехом это практиковала. Из всех женщин, с которыми спал Джеймсон, Тейт была единственной, кого реально не задевало то, что он занимается сексом с другими. Единственной женщиной, которой он не мог насытиться. Единственной женщиной, которая отдавалась ему полностью, позволяя делать с ней всё, что заблагорассудится.
«Хмм, если это не идеальная жена, тогда я не знаю, кто».
Это было просто смешно. Тейт с Джеймсоном и двух минут не могли прожить без ссор. Сколько они в общей сложности пробыли «вместе»... два месяца? Три? И ей захотелось, чтобы он сделал ей предложение? Джеймсон пи*дец как ненавидел ярлыки, он ее даже своей девушкой не называл. Она была просто Тейтум. А он — просто Джеймсон. Почему этого недостаточно?!
Близился вечер, а значит Джеймсону нужно было убираться из отеля. Знать, что Тейт внизу, наверное, чертовски сексуальная, в обнимку с каким-то другим парнем... Джеймсон не мог этого вынести. Вот вообще. Ему казалось, что он кого-нибудь прикончит. Скорее всего, бейсболиста.
А может, и Сандерса. За одно то, что притащил его сюда.
Джеймсон не спеша брел по улице и так прошел пару кварталов. Вокруг было полно ресторанов и пабов, маленьких магазинчиков, полных никому ненужного дерьма. В сущности, они с Сандерсом оказались на задворках Аризонского университета. Джеймсон никогда бы не остановился в таком отеле; он хотел поселиться где-нибудь в другом месте. Но Сандерс настоял, что так будет проще. Джеймсон сдался.
«Только ради тебя, Тейтум».
Она вела себя странно. Он занервничал. Испугался. Тейт не рассердилась так, как бы ему хотелось. Гнев означал, что ей не все равно. Естественно, она разозлилась. Но в Испании она с ним боролась, чуть его не убила. В его понимании это была страсть. А в том гостиничном номере Тейт показалась ему... отрешенной. Это было хуже всего.
Сандерс велел ему разобраться в том, что он чувствует, и что собирается ей сказать. Ну, Джеймсон чувствовал, что хочет быть с Тейтум как можно дольше. До тех пор, пока они смогут друг друга терпеть. Он хотел сказать ей то, чего еще никому не говорил, но Тейт не слушала. Ему нужно найти другой способ с ней объясниться. Такой, чтобы она его услышала.
Когда Джеймсон брел по улице, он не обратил внимания на этот магазин, но, возвращаясь назад, заметил его. Уставился на витрину. За стеклом сверкали золотые и серебряные украшения. Джеймсон привык к красивым вещам, они окружали его всю жизнь. Мужчина не видел ничего плохого в том, чтобы их приобрести, раз мог себе это позволить. Тейтум всегда думала, что он пытается ее купить — она не понимала, что это был просто его способ самовыражения. Джеймсон покупал красивые вещи для Сандерса, потому что хотел сделать ему приятное. Покупал красивые вещи Тейт, потому что так пытался показать, что она ему не безразлична.
Тейт не давала ему быть самим собой. Она всегда пыталась превратить его в своего идиотского Сказочного Принца. Джеймсону казалось, что ему нужно либо уйти, либо уже надеть корону.
Он нахмурился и вошел в тесный магазинчик. При его появлении несколько девушек тут же подняли головы от прилавков. Оживились. Все они были совсем молоденькие, на вид лет двадцать. А может, и меньше. Дети. Джеймсон не обратил внимания на их улыбки — он мог съесть их заживо и при этом остаться голодным. Нет, он был тут по важному делу, касающемуся его «последней трапезы». (Последняя трапеза — особая еда, которую получает приговорённый к смертной казни незадолго до приведения приговора в исполнение — Прим. пер.)
«Последнее ожерелье Тейт порвала. Это она не порвет».
*****
Вернувшись в свой номер, Джеймсон почувствовал себя значительно лучше. Он не обратил внимания на весь этот снующий внизу сброд и шатающиеся повсюду толпы людей. Мужчина долго принимал душ, почти сорок пять минут. Стоя под струями воды, он невольно улыбнулся. Тейтум всегда подшучивала над тем, сколько времени он проводит в душе. Джеймсон никогда раньше об этом не задумывался — просто ему нравилось тепло. Именно поэтому он любил свой камин. Поэтому любил её.
Джеймсон переоделся в футболку и джинсы. Намокнув, его волосы становились до нелепого длинными и, лезли в глаза. Он схватил бейсболку с логотипом Аризонского университета, которая досталась ему вместе с гостиничным номером, и нахлобучил ее на голову. Налил себе выпить, встал перед окнами и взглянул на город. Он почти ощутил покой. Поэтому уже подсознательно чувствовал, что его нарушат. И это не заставило себя ждать.
— Вы должны ее остановить! — крикнул Сандерс, ворвавшись в номер.
Джеймсон на секунду закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— До нее жизнь была намного проще, — выдохнул он.
Сандерс решительно прошагал по комнате.
— Простите, что? — спросил он.
Джеймсон наконец взглянул на него.
— Ничего. Что случилось? Что я должен сделать для нее на этот раз? — спросил он.
— Мне звонил мистер Холлингсворт. Он разговаривал с ней сегодня утром, — затараторил Сандерс.
— Да. Я тоже.
— Вы с ней разговаривали?!
— Да.
— Когда? Что она сказала? Она здесь? — спросил Сандерс, оглядывая гостиничный номер.
«Милый Сандерс с его незыблемой верой в счастливый конец».
— Нет. Я столкнулся с ней в лифте. Мы поговорили. Тейт не в восторге. Ей нужны всякие сказочные обещания, и она очень сомневается, что я смогу их исполнить, — объяснил Джеймсон.
— А Вы не сможете?
— Не знаю. Сандерс, я не такой человек. Я никогда не просил ее измениться, — заметил Джеймсон.
— Нет. Но Вы изменитесь. Ради нее.
— Возможно.
— Что ж, — тяжело вздохнул Сандерс. — Пожалуй, Вам стоит начать прямо сейчас.
— Это еще почему? Где-то пожар? — спросил Джеймсон.
— Внизу.
— Прости, что?
— Она внизу, с мистером Кастиллем, на каком-то мероприятии, — пояснил Сандерс.
Джеймсон закатил глаза.
— Сандерс, я в курсе. Я же сказал, что виделся с…
— Он собирается попросить ее к нему переехать, — подчеркнул Сандерс.
Джеймсон нахмурился.
— Ну, Тейт не может вечно жить в отеле. Уверен, что у нас еще будет время, чтобы…
— Как свою девушку. И она собирается согласиться, — прошипел Сандерс.
Джейсон вскинул брови.
— Откуда тебе это известно? Почему ты так в этом уверен? — стал допытываться он.
— Тейтум сказала мистеру Холлингсворту, что мистер Кастилль уже давно ее об этом просит. Пару недель назад что-то произошло... С тех пор он пытается уговорить ее переехать к нему, — сказал Сандерс.
Джеймсон сверкнул глазами.
— Что произошло? — спросил он низким, угрожающим голосом.
— Мистер Холлингсворт не уточнял... просто сказал, что, когда Тейтум сюда только приехала, между ней и мистером Кастиллем была договоренность, что она явилась в Аризону не для того, чтобы стать его девушкой. Две недели назад между ними что-то произошло, и это все изменило, — сказал ему Сандерс.
— Что ты хочешь сказать?! Что она уже его девушка?! — рявкнул Джеймсон, с презрением выплюнув ненавистное ему слово.
— Не знаю. Думаю, да, — медленно произнес Сандерс.
— Проклятье! — крикнул Джеймсон и метнулся через комнату. Схватил лежащий у двери полиэтиленовый пакет. — Ну и когда же, черт возьми, произойдет это знаменательное событие?!
— Тейтум с мистером Кастиллем в конференц-зале на первом этаже. Мистер Холлингсворт сказал, что они собираются поговорить об этом за ужином. Который был подан двадцать минут назад, — произнес Сандерс.
Джеймсон застонал.
— Чертова Тейтум, вечно, бл*дь, заставляет меня делать то, чего я не хочу, — прорычал он и выскочил за дверь.
*****
Тейтум посмотрела на себя в зеркало уборной. Выглядела она хорошо. Ее губы украшала густая красная помада. Глаза эффектно подчеркивала подводка. Волосы были распущены и ниспадали волнистыми локонами. Они здорово отрасли — девушка на секунду задумалась, может, это благотворное воздействие солнца? Темные локоны струились почти до самой груди. Отбросив их за плечи, Тейт почувствовала, как они упали на ее обнаженную спину.
На ней было платье, купленное Джеймсоном, то самое, в котором она ездила с ним к родителям. Единственная роскошная вещь, которую она привезла с собой в Аризону. Было непривычно снова его надеть.
Еще непривычнее было сознавать, что Джеймсон сейчас наверху. Он показался ей совсем другим. Смотрел на нее так спокойно. Без злости. Без претензий. Почти смеясь. Флиртуя. Он не сбежал. Не потащил ее прямиком в ад. Джеймсон хотел... просто поговорить.
Тейт не могла этого вынести. Ей казалось, что ее сейчас вырвет. Когда Ник зашел за ней в гостиничный номер и крепко поцеловал, ей тоже показалось, что ее сейчас вырвет. Она выскочила из номера раньше него, нервно смеясь. Ник подумал, что это его поцелуй свел ее с ума. Он и не подозревал, что с ума ее свел Джеймсон.
Тейтум высидела встречу и торжественную часть. Ей даже удалось рассмеяться. Что сказал однажды Джеймсон? Она умела быть приветливой. Чертовски вежливой. В конце концов, Тейт воспитывалась в приличном обществе и хорошо умела притворяться.
«Так Ник мог сказать любом…ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ!»
Однако, когда подали ужин, она уже не могла спрятаться за толпой. За другими людьми. Ник сел рядом с ней и, когда принесли закуски, положил руку ей на бедро. Приступив к ужину, он заговорил о том, как рад, что Тейтум здесь, рядом с ним. Каким счастливым она его сделала! Насколько было бы проще, если бы…
Тейт вскочила со своего места. Почти выпрыгнула из кожи. Она ждала этого момента, когда Ник попросит ее переехать к нему. Но теперь, когда этот час пробил, поняла, что не справится. Девушка засмеялась и спросила, где здесь туалет, а одна из жен игроков указала ей нужное направление. Затем Тейт минут десять просидела на унитазе, опустив голову между колен. Убедившись, что не брякнется в обморок, она, наконец, направилась к раковинам. Промокнула лицо холодной водой.
«Да что с тобой такое, черт возьми? Ты все рушишь. Не Джеймсон. Ты. Это ты дьявол».
Тейт глубоко вздохнула. Ей бы только пережить этот ужин. Пережить ближайшие пару часов. Джеймсон исчезнет, когда увидит, что она не шутила насчет своих желаний и требований. Он никогда не изменится, ей просто нужно быть сильной.
Даже если это означало сделать то, чего ей совсем не хочется.
Девушка сделала еще один глубокий вдох и расправила плечи. Оглядела себя и не обнаружила никаких недостатков. Затем вышла из уборной. Она держалась так натянуто, что у нее сложилось четкое впечатление, как, по всей видимости, чувствует себя Сандерс. Грубо говоря, будто в задницу вогнали стальной кол. Она старалась не обращать ни на кого внимания — ни на людскую суету в холле, ни на галдеж в вестибюле, ни на то, что кто-то ее зовет.
А?
Тейт обернулась и была поражена, увидев несущегося сквозь толпу Джеймсона. Он бежал от лифтов, выкрикивая ее имя. Девушка изумленно застыла на месте. Наконец, он до нее добрался и схватил за плечи.
— Что ты делаешь? Ты что, пьян?! — воскликнула она, окидывая его взглядом.
У нее помутилось в глазах. На нем была бейсболка. Бейсболка! Такого ужаса Тейт не испытывала даже, когда увидела его в сандалиях в Марбелье. Может, он так пытается сохранить инкогнито? Она его едва узнала. Джеймсон был в простой серой футболке и джинсах, но босиком. На запястье у него болтался продуктовый полиэтиленовый пакет.
«Он сошел с ума».
— Нет. Это ты какого хрена делаешь?! — заявил он.
Странно, но вместо того, чтобы прятать его глаза, козырек бейсболки наоборот их подчеркивал. Словно телескоп, фокусировал ее взгляд на его ярко-голубых глазах.
— О чем ты говоришь? — спросила она.
— Ты не можешь быть с ним, Тейт. Ты — часть меня, и принадлежишь мне! — почти проорал Джеймсон.
Тейт стояла, как громом пораженная.
— Что на тебя нашло? — прошипела она, вырываясь из его хватки. Затем схватила его за бицепс и увела из людского потока подальше от зала.
— Ты. Не делай этого. Не связывай свою жизнь абы с кем, с каким-нибудь парнем, только чтобы не быть со мной, — прорычал он.
Девушка закатила глаза.
— Он не какой-то там парень, и я ему нравлюсь, Джеймсон! Я ему очень нравлюсь! — резко бросила она.
— Мне ты тоже очень нравишься! Почему я недостаточно хорош? — спросил он.
Тейт застонала.
— Джеймсон, тебе нравлюсь не я. Тебе нравится, когда рядом с тобой кто-то, над кем ты чувствуешь превосходство, — сказала ему она.
— Нет. После Испании я никогда себя так с тобой не вел — если ты и страдаешь, то от своих косяков. Перестань сваливать все свое дерьмо на других! — заорал он.
— Я не обязана слушать, как…
— Нет, обязана. Я хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты была со мной. Чего еще тебе нужно?! Чтобы я умолял? В этом, бл*дь, проблема? — не унимался он.
— О да, было бы здорово. Джеймсон Кейн, умоляющий…
— Пожалуйста. Пожалуйста, не делай этого, — прошептал он и, схватив ее за руки, притянул к себе. — Пожалуйста. Умоляю тебя. Не делай этого.
Происходящее продолжало ввергать ее в шок.
— Джеймсон, прекрати, ты устраиваешь сцену, — прошипела она.
Мужчина покачал головой.
— Ты думаешь, мне есть до этого дело? Черт возьми, Тейтум, хоть раз выслушай меня. Ты решила попытаться воплотить с ним в жизнь весь этот бред о счастливой семье? Так позволь попробовать мне, — настаивал он.
— Ты это не в серьез, — выдохнула она, покачав головой.
— Пожалуйста. Ты не дала мне шанса, хотя я был первым. Если тебе чего-то хочется, так позволь мне попытаться тебе это дать. Ты сказала, что хочешь принца — я практически воплощение твоей мечты, — сказал он ей.
— Я сказала, что хочу Прекрасного Принца, а ты — Принц Тьмы.
— Но все же принц, малышка.
«Невозможен. Этот мужчина просто невозможен».
— Джеймсон..., — закрыв глаза, выдохнула она.
— Вот. Я тебе кое-что купил. Сегодня, — отпустив ее, вдруг сказал он.
Тейт открыла глаза и увидела, как Джеймсон что-то вытаскивает из полиэтиленового пакета. Мужчина протянул ей большую квадратную бархатную коробку. Тейт свирепо уставилась на него.
— Это шутка? — спросила она, выхватив ее у него из рук.
— Нет. Просто открой. Ты…, — начал Джеймсон.
Она стукнула его коробкой по руке.
— Ты просто ни хрена не понимаешь! Для такого умного человека, ты, бл*дь, не врубаешься! Тебе меня не купить! — завизжала она, снова и снова ударяя его коробкой.
Джеймсон схватил ее за запястье, и подарок выпал у нее из рук, грохнувшись на пол.
— Я не пытаюсь тебя купить, глупая ты сука! Просто открой ее, мать твою! — крикнул в ответ он.
Люди начали останавливаться и с интересом на них глазеть.
— Иди нахер. Вот почему я не хотела, чтобы ты приезжал. Вот почему я не хочу тебя видеть. Ты все портишь, — прорычала она.
Джеймсон бросил на нее негодующий взгляд.
— Знаешь, что? Ладно. Ладно. Ты права, насильно мил не будешь. Хочешь быть дурой — будь дурой. Но не связывай свою судьбу с ним. Не начинай жить с ним, только чтобы не быть со мной. Это глупо. Мне невыносима мысль, что ты будешь совершенно одна, без меня. Чего я не могу вынести, так это мысли о том, что ты будешь не с тем мужчиной.
Тейт не знала, что на это ответить — Джеймсон, готов ее отпустить. Джеймсон, умоляет ее не связывать свою жизнь не с тем человеком. Она была в полной растерянности. Впрочем, это уже не имело значения. Все еще не успев обрести дар речи, девушка вдруг почувствовала, как ее обхватила чья-то рука.
— Ты в порядке? Простите, мистер, нельзя вот так…О.
Ник с Джеймсоном уставились друг на друга. Тейт казалось, что она вот-вот провалится сквозь землю. Эти двое никогда не встречались. Ей никогда не хотелось, чтобы они встретились. Эти мужчины были из разных плоскостей ее жизни. Джеймсон — тьмой. Ник — светом. Они никогда не должны были встретиться.
— Тейтум, — предостерегающе произнес Джеймсон, не сводя при этом глаз с Ника.
— Не знал, что ты здесь, — начал Ник и, мельком взглянув на Тейт, снова повернулся к Джеймсону. — Я Ник Кастилль.
Он протянул руку. Джеймсон ее не пожал.
— Мне известно, кто ты. Вопрос в том, известно ли тебе, кто я? — стальным голосом спросил Джеймсон.
Ник кивнул.
— Я прекрасно знаю, кто ты. Он к тебе пристает? — проговорил Ник, крепче обняв Тейт за талию.
Она от него отстранилась и встала рядом с ними.
— Нет, дай нам минутку, он уже уходит, — быстро сказала Тейт.
Джеймсон хмыкнул.
— Я, бл*дь, никуда не уйду, — ответил он.
— Она попросила тебя уйти. Ты должен уйти, — с нажимом произнес Ник.
Джеймсон перевел взгляд на Тейт.
— Незаконченное дело, Тейтум, — тихо сказал он.
Девушка содрогнулась.
— Уже нет, Кейн, — прошептала она.
Ник скользнул между ними взглядом и шагнул вперед.
— Ладно, хватит. Ты явно ее огорчаешь. Пора на выход, — сказал он.
Джеймсон рассмеялся и выпрямился во весь рост, став на добрых два дюйма выше Ника.
— Я никуда не собираюсь. Она что, тебе не сказала? Весь смысл моего существования заключается в том, чтобы ее огорчать, — заявил Джеймсон.
Как ни странно, Тейт рассмеялась. Ник только разозлился.
«Он так и не понял моего чувства юмора».
— Вот именно. Ты должен уйти, или я попрошу охрану вышвырнуть тебя из отеля, — предупредил его Ник.
Джеймсон снова рассмеялся.
— Попробуй. Я куплю этот отель, а потом украшу интерьер твоими кишками, — пригрозил Джеймсон.
— Прекратите, — наконец, пропищала Тейт.
— А ну повтори! Я не расслышал, — подойдя ближе, прорычал Ник.
— Таким, как ты, я два раза не повторяю, — рявкнул в ответ Джеймсон.
— Вероятно, потому, что такие, как я, намного выше тебя.
— Не настолько, чтобы я не смог ушатать тебя за то, что ты к ней прикоснулся.
— Прекратите! — крикнула Тейт, протискиваясь между мужчинами.
Она уперлась в них ладонями и толкнула. Ник отступил назад. Джеймсон и бровью не повел.
— Тейт, — сказал Ник, и по его тону было понятно, что он не шутит.
Девушка взглянула на него.
— Дай нам минутку, — попросила она.
Брови Ника взлетели почти до линии волос.
— Ты что, издеваешься? После всего, что он сделал?! Тейт, не позволяй этому парню разрушить то, что мы..., — начал спорить Ник, но тут Джеймсон решительно шагнул к нему, отчего Тейт оказалась зажатой между мужчинами.
— Хватит! — прошипела она, пытаясь снова оттолкнуть их друг от друга.
— «Этот парень» был с ней задолго до тебя, и будет еще долго после того, как ты слиняешь, — предупредил его Джеймсон.
Ник сверкнул глазами и тоже шагнул к нему. Тейт фактически раздавили, одним плечом она упиралась в грудь Джеймсона, другим — в грудь Ника.
— Да, но сейчас с ней я, а не ты, — прорычал Ник.
Джеймсон рассмеялся дьявольским смехом.
— Ты в этом уверен? — с вызовом спросил он.
— Прошлой ночью удостоверился.
Все произошло так стремительно, что Тейт даже не заметила. Для крупного парня Джеймсон оказался довольно быстрым. Он резко ударил Ника кулаком в нос.
Ник отлетел назад, ударившись спиной о стену. Тейт вскрикнула и, повернувшись, поспешила к нему.
— Я тебя вчера даже не видела! Зачем ты так сказал?! — спросила она, схватив Ника за голову и приподняв его лицо.
Из обеих ноздрей и из губы у него текла кровь, но сломано ничего не было. Мужчина выдавил смешок.
— Мне хотелось его разозлить, — вздохнул он.
— Миссия выполнена, — выругался позади них Джеймсон.
Тейт сердито оглянулась на него.
— Просто уходи. Мне ты вечер давно испортил — нужно было испортить и ему?! — огрызнулась она.
— Да. Я пришел сюда, чтобы кое-что сказать, и не уйду, пока не скажу, — рявкнул Джеймсон.
— Ну так я, бл*дь, не хочу ничего слышать. Я уже достаточно наслушалась, так что от*ебись, — сквозь стиснутые зубы процедила она.
Он улыбнулся.
— Полагаю, еб*ться со мной — это твоя работа.
Ник так резко оттолкнулся от стены, что чуть не сбил Тейт. Она уперлась ладонями ему в грудь, пытаясь его остановить, но мужчина рванулся вперед. Девушка взвизгнула, потеряла равновесие, и была вынуждена обхватить его руками, чтобы удержаться на ногах.
«Он считает это оскорблением? Для Джеймсона Кейна это обычный обмен любезностями».
— Еще раз заговоришь с ней в таком тоне, и мы посмотрим, кто..., — начал кричать Ник.
— Заткнитесь! — вскрикнула наконец Тейт.
Все замолчали. Сделав над собой усилие, она выпрямилась и уставилась на Ника.
— Перестань пытаться защитить мою честь — там уже практически нечего защищать. Он никуда не уйдет, так что давай просто вернемся в зал.
Тейт услышала шаги, а затем почувствовала, как позади нее встал Джеймсон. Она не глядя протянула руку и снова уперлась ладонью ему в грудь, чтобы мужчина не подходил ближе.
— Тейтум, — раздался прямо у нее над головой голос Джеймсона. Почти умоляющее. — Послушай меня. Всего один раз. Делай то, чего действительно хочешь, а не то, что, по-твоему, меня разозлит.
Девушка снова повернулась к нему.
— Тебе следует уйти, — настоятельно произнесла она.
Джеймсон уставился на нее долгим взглядом. Затем накрыл ладонью руку Тейт. Его ладонь была теплой. Почти горячей. Он сжал ее пальцы, словно передавая образы и воспоминания прямо ей в мозг. К чему прикасались его руки, и куда они могли ее привести, если бы она только вспомнила. Если бы только его выслушала.
— Хорошо. Хорошо, малышка, я уйду. Если ты этого хочешь. За этим я сюда и приехал, это всё время и пытался для тебя сделать: дать тебе всё, чего ты хочешь, — тихо сказал он.
Тейт тяжело сглотнула, но прежде чем успела задуматься о произнесенных им словах, он уже ушел. Шагал к лифтам, босой и в бейсболке. Он был так непохож на Джеймсона Кейна, которого она знала, и которого, вероятно, никогда больше не увидит.
«Невозможный».
— Тейтум, ты в порядке? Прости меня за всё, что я сказал. Я не знал, что он здесь, и оказался застигнутым врасплох, — сказал позади нее Ник и тронул ее за локоть.
Тейт кивнула.
— Ага. Да, думаю, Джеймсон приехал сегодня, — тихо сказала она.
— Ты знала?
— Ранее я с ним столкнулась. Всего на пару минут.
— Почему ты ничего мне не сказала? — спросил Ник.
Тейт пожала плечами.
— Думала, это не имеет значения, — прошептала она, все еще глядя вслед Джеймсону.
Ник притянул ее к себе. Девушка наклонилась к нему, пытаясь услышать биение его сердца, чтобы успокоиться. Сосредоточиться на его объятиях. Но слышала лишь слова. Множество слов, кружащих у нее в голове.
«...Ты часть меня, ты принадлежишь мне... Я хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты была со мной... Мне невыносима мысль, что ты будешь совершенно одна, без меня. Чего я не могу вынести, так это мысли о том, что ты будешь не с тем мужчиной...»
— Хочешь уйти? — спросил Ник.
Тейт покачала головой и отстранилась.
— Нет, я в порядке. Давай просто сядем, — сказала она ему и направилась обратно в конференц-зал.
— Подожди. А это что? — спросил Ник.
Девушка обернулась и увидела, как он поднимает с земли бархатную коробку.
— Ничего. Просто... ничего. Это мое, — сказала она, забирая её.
Тейт сидела за столом как на иголках. Ей казалось, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. Казалось, что ее сейчас вырвет. В нужное время она улыбалась и смеялась, но не слушала. Она думала о голубых глазах и сильных пальцах.
«Не подходит. Он тебе не подходит. Он никогда не понимал, чего ты хочешь, чего ты действительно хочешь».
К тому времени, как принесли десерт, Тейт показалось, что она немного успокоилась. Она смеялась над какой-то шуткой жены аутфилдера. Ник даже немного повеселел. Он умылся, кровотечение из носа прекратилось, что было явным плюсом. Теперь его рука снова лежала у нее на колене. Тейт не обращала внимания на то, что его прикосновение не рождало в ней никакой... ответной реакции.
— Все в порядке? — спросил он, наклонившись к ее уху.
Девушка кивнула.
— Ага. Просто устала, — ответила она.
Ник улыбнулся.
— Почему бы нам не подняться наверх, я мог бы..., — начал было он, но его прервал один из тренеров.
Тейт облегченно вздохнула. Меньше всего ей хотелось “подниматься наверх” с Ником.
Пока он болтал с тренером, ее взгляд упал на черную бархатную коробку. Она злобно на нее уставилась. Дебильный Джеймсон. Дебильный жемчуг. Хотя, очень символично: с жемчуга у них всё началось, жемчугом всё и закончилось. Тейт задумалась, сколько стоит это украшение, и можно ли оставить его на стойке регистрации, чтобы Джеймсон забрал свой подарок. Задумалась, смогла бы она его им задушить? Девушка забарабанила пальцами по коробке.
— А-а-а, это тебе Ники подарил? — протянула с сильным южным акцентом все та же жена аутфилдера.
Тейт улыбнулась.
— О нет, это от... поклонника, — пошутила Тейт.
— О-о-о, могу я спросить, что это? — продолжила леди.
Тейт пожала плечами.
— Я сама не знаю, я её не открывала.
— Ну, дорогая, чего же ты ждешь?! Это большая коробка! Открывай! — не унималась женщина.
Тейт вздохнула и придвинула коробку к себе. Собралась с духом, чтобы посмотреть, во сколько Джеймсон оценил ее на этот раз. В 50 000 долларов, 60 000 долларов? Черт возьми, может, он выложил все 75 000? Она подняла крышку.
Тейт ахнула и прикрыла рукой рот. Она не могла в это поверить. Просто не могла. К глазам подступили слезы, но ей удалось рассмеяться. Тейт смутно осознавала, что женщина спрашивает ее, что случилось, что в коробке, но она ее не слушала. У нее в памяти всплыл давний разговор.
«Это дает осознание того, что у тебя есть. Фальшивый жемчуг так же хорош, как и настоящий, если дарить его с добрыми намерениями и любовью. Подари мне Эндж самые уродливые, жуткие, низкопробные бусы из фальшивых жемчужин, мне они все равно будут дороже любого настоящего жемчуга, подаренного моими родителями. Эндж меня любит».
«Значит, если бы Энджер подарил тебе жемчуг, да? А если я подарю тебе жемчуг? Что это будет для тебя значить?»
«Ты меня не любишь, так что, придется произвести впечатление внушительным ценником».
Внутри шикарной бархатной коробочки, коробочки с логотипом «Cartier», лежало самое безвкусное, безобразное, самое вульгарное на свете ожерелье из фальшивого жемчуга. Хотя «фальшивый» — не совсем подходящее слово. Ожерелье было дешевой бижутерией. Как будто Джеймсон зашел в один из магазинчиков «Claire's», а затем порылся в контейнере с уцененными товарами в поисках самого дешевого куска дерьма, которое только мог найти. («Claire's» — американская сеть магазинов, продающих недорогие аксессуары, ювелирные изделия и игрушки, ориентированные в первую очередь на девочек-подростков — Прим. пер.) На побрякушке даже имелся ценник. Фактическая стоимость была зачеркнута черным маркером в связи с уценкой, но первоначальная цена все же была видна.
$4.99.
Тейт не могла сдержать смех.
«О, Сатана! Снова меня уделал».
— Что тебя так рассмешило? — неожиданно спросил Ник.
— Он... это... я не могу, — засмеялась она.
Ник заглянул в коробку.
— Это принес тебе Джеймсон Кейн? — с нескрываемым удивлением спросил он.
Тейт кивнула.
— Видишь ли, мы... это длинная история, — вздохнула она, поставив открытую коробку на стол.
— Так странно. Послушай, я хотел сказать, может нам лучше подняться наверх и продолжить наш разговор? — сказал Ник, опершись локтем на ее стул.
— Хммм? — рассеянно спросила она, уставившись на жемчужины.
«Ты думала, что он пытается тебя купить. А он просил его выслушать. Теперь ты его слышишь?»
— Ну, знаешь, о чем мы говорили, — не унимался Ник, проводя по ее руке кончиком пальца.
— Что? — переспросила она, не в силах оторвать глаз от коробки.
«Он тебя слышит. Действительно слышит. Он не сбегал. Это ты сбежала. Услышь его».
— То, о чем мы говорили. Ты, я, — стал намекать ей Ник.
— Я не...знаю, что..., — Тейт не могла ясно сформулировать свои мысли. Их всецело занял Джеймсон, вытеснив собой все остальное.
«...ты решила попытаться воплотить все это с ним? Так позволь попробовать мне…»
— Чтобы мы с тобой жили вместе, — объяснил наконец Ник.
Она подняла на него глаза. Вгляделась в его лицо.
«...За этим я сюда и приехал…дать тебе всё, чего ты хочешь...»
Единственное, чего я хотела, это чтобы он меня любил.
Услышь его.
— Прости, — выдохнула Тейт.
Ник удивленно моргнул, на мгновение явно растерявшись. Потом посмотрел на коробку. Снова на Тейт. Опять на коробку. На его лице отразилось понимание, и улыбка исчезла. Ник заглянул ей в глаза, и она снова заплакала.
— Понятно, — прошептал он.
— Мне жаль, — пробормотала Тейт. — Мне очень, очень жаль. Я пыталась. Правда, пыталась. Ты один из лучших людей, которых я встречала. Ты умный, веселый, сексуальный и все такое. Ты — всё. Не знаю, что со мной не так, я просто ужасная, дьявол, человек, существо…
— Эй, эй, все в порядке. Перестань, — попросил Ник, обхватив ладонями ее лицо.
— Нет, все не в порядке. Именно этого я и боялась, мне не хотелось тебя использовать. Не хотелось причинять тебе боль! — воскликнула она.
Похоже, их диалог несколько смутил сидящих вокруг людей, но ей было все равно.
— Я в порядке. В смысле, не буду врать, немного больно приходить к финишу вторым, — Ник выдавил из себя смешок, и ей стало до боли жаль этого красивого, удивительного сидящего перед ней мужчину. — Но отчего-то мне кажется, что я и не участвовал в гонке.
— Я пыталась, — прошептала она.
— Знаю, — прошептал в ответ он.
— Пожалуйста, не надо меня ненавидеть. Мне невыносима мысль, что ты меня ненавидишь, — умоляла она, и он искренне рассмеялся.
— Тейтум О'Ши, я никогда не смогу тебя ненавидеть. Я лишь надеюсь, что, когда ты будешь лететь в самолете, или отдыхать в Монако, или предаваться праздности в Хэмптоне, то иногда вспомнишь обо мне, — сказал он.
— Ник, я никогда тебя не забуду, — засмеялась Тейт.
— Ты в этом уверена? Я не мультимиллионер и не восходящая порнозвезда, — подколол ее он.
— Нет. Ты лучше.
— Не забывай об этом. А теперь убирайся отсюда. Ты портишь мне имидж. Сегодня вечером я совершенно не настроен возвращаться домой один, а девушка, на которую я положил глаз, занята, — сказал ей он, шутливо оттолкнув ее голову.
Тейт рассмеялась.
— Девушка, на которую ты положил глаз, полная дура, — шмыгнула она носом, вытерев его салфеткой.
— Иногда. Но иногда она просто потрясающая.
Тейт наклонилась и очень нежно поцеловала его в губы. На краткий миг она почувствовала на затылке его руку, затем он отстранился. Ник ей улыбнулся, вытер большим пальцем край ее нижней губы, затем кивнул. Он схватил стоящую на столе коробку с ожерельем и, захлопнув, вручил ее Тейт.
— Ладно. Убедись, что он это заслужил — этот парень — та еще сволочь, — предупредил ее он.
Девушка встала и, кивнув, вытерла глаза.
— Знаю. Разве ты еще не понял? Это как раз мой тип, — пошутила она.
— Господи, у меня и впрямь не было ни единого шанса.
— Ты не против, если я тебе позвоню? — спросила она.
— Уж позвони. А теперь иди.
Тейт вышла из конференц-зала. Бросилась через вестибюль. Подбежала к лифтам. Прыгая с ноги на ногу, она попыталась снять туфли на высоких каблуках. Двери лифта наконец открылись, и она заскочила внутрь, умудрившись снять одну туфлю. За ней в кабину лифта зашла маленькая девочка, закутанная большим пушистым полотенцем, явно только что из бассейна. Двери закрылись, и Тейт нажала кнопку второго этажа.
— Привет, — сказала она, наклонившись, чтобы снять вторую туфлю. — Ты случайно не можешь одолжить мне резинку для волос?
— Что? — спросила девочка.
— Резинку для волос. Взамен могу отдать тебе свои туфли, — рассмеялась Тейт.
Девочка стянула с запястья резинку и протянула ей.
— Они мне велики. Разве тебе самой не нужны туфли? — спросила девочка, глядя на Тейт, словно на сумасшедшую.
— Там, куда я иду, точно нет, — ответила Тейт, собрав волосы в высокий небрежный хвост.
— А куда ты идешь?
— Разыскивать парня.
— Своего бойфренда?
Тейт рассмеялась.
— Нет, не моего бойфренда, — ответила она.
— Тогда почему ты его разыскиваешь? — спросила девочка.
Тейт взглянула на свое отражение в отполированных до блеска стенах и поправила платье.
— Потому что мне очень хочется, чтобы он стал моим бойфрендом, — сказала она.
Девочка сморщила нос.
— Ого. Я думала, что это мальчики приглашают девочек на свидания, — всезнающим тоном сказала она.
Тейт усмехнулась и, присев, оказалась с девочкой лицом к лицу.
— Ни в коем случае! Девочки могут делать всё, что и мальчики, в том числе и приглашать их на свидания. Знаешь, что я скажу? Если тебе действительно кто-то нравится, не жди, а действуй, — объяснила Тейт.
Девочка улыбнулась.
— Думаю, ты его разыщешь, — заверила ее она.
Тейт встала.
— Ты так считаешь? — спросила она, выставив руки в стороны, будто на смотре.
— Да. Ты очень красивая, — сказала ей девочка.
Тейт кивнула.
— Это хорошо. Он любит красивых, — произнесла Тейт и повернулась, чтобы посмотреть на номера этажей.
— А он симпатичный? — спросила девочка.
Тейт взглянула на нее сверху вниз.
— Честно? Он самый симпатичный парень из тех, кого я встречала, — сказала она девочке.
— Ух ты. Симпатичнее Джастина Бибера?
— Да. Симпатичнее Джастина Бибера.
— Вау.
Лифт остановился, и двери со звоном открылись. Тейт взвизгнула и отбросила туфли на пол. Оглядев холл, она повернулась к лифту. Девочка показывала ей оттопыренные большие пальцы. Тейт ответила ей тем же.
— Пожелай мне удачи! — сказала она.
Девочка рассмеялась.
— Удачи!
Затем двери лифта закрылись.
Тейт поняла, что в своем романтическо-киношном порыве увидеть Джеймсона совершенно забыла, что не имеет ни малейшего понятия, в каком номере он живет, не говоря уже о том, на каком этаже. Остановился он в люксе, это уж точно. Апартаменты располагались на верхних этажах. Тейт скользнула пальцами под отделку платья, сбоку на талии. Нащупав мобильный, она вытащила его, зажав между пальцами. Затем позвонила на стойку регистрации.
— Привет! — воскликнула она, когда на том конце линии сняли трубку. — Привет, да, извините, мне нужно поговорить с одним из гостей этого отеля.
— Хорошо, кого Вы ищете? — спросила женщина с приятным голосом.
— Мне нужен номер Джеймсона Кейна, — сказала она.
— Одну минуту, пожалуйста.
В телефоне послышались продолжительные гудки. Тейт издала разочарованный возглас и пнула стену, но тут же об этом пожалела, вспомнив, что на ней больше нет туфель. Она запрыгала на одной ноге, и на другом конце линии, наконец, ответили.
— Простите, мэм, но гость, с которым Вы пытаетесь связаться, недоступен. Хотите оставить голосовое сообщение?
— Нет, э-э, в каком номере он остановился? — спросила Тейт, расхаживая взад-вперед по коридору.