Метаморфоз(СИ)

Глава 9.

Катрин Глорис.

Никто в группе не удивился, когда к концу года профессор Стайски пригласил меня работать вместе с ним на операциях, помощником ассистента. Я согласилась, но вследствие большой нагрузки согласилась только на два дня в неделю. Стайски я нравилась. И он отчаянно ругался со мной, из-за моих занятий с артефактами. А я по-настоящему увлеклась их изготовлением.

В связи с дополнительным обучением на кафедре артефакторики объединить мои занятия не удавалось, поэтому кафедра предложила мне как вольной слушательнице посещать занятия по предмету в вечернее время вместе с работающими студентами. Получив с меня деньги за весь первый курс, в деканате естественного факультета меня предупредили о не возврате их в случае моего отказа от обучения, а также о специфике подобного обучения в вечернее время. Специфика состояла в составе студентов. Придя в первый раз на лекцию, я почувствовала себя крайне неуютно. Среди сотни студентов не было ни одной женщины. Это были взрослые мужчины, большинство из которых носило военную форму и оружие. Главное же заключалось в том, что все они были нелюдями, больше половины из них были оборотнями, несколько магов полукровок и орки.

Придя на лекцию заранее и забившись в уголок, я с ужасом наблюдала, как аудитория наполняется мужчинами. Меня заметили, и вокруг быстро образовался круг насмешливых лиц. Обучение на дневном отделении, смазывало восприятие местного общества, как патриархального. Но сейчас я ощутила себя в ловушке. Ощущения, что я ступила на чисто мужскую территорию, не оставляли. Неожиданно мужчины расступились, и на плечо севшего рядом со мной ветерана легла рука. Невысокий мужчина в военной форме с орденскими лычками стоял рядом и спокойно улыбался стоящим вокруг меня. Смешки затихли, люди разошлись, а сидящий рядом уступил место.

-Янош Коваль, гоблин полукровка, - представился подошедший, стоя рядом у освободившегося места. Нервно поправив за ухо волос, ответила:

-Катрин Глорис, с целительского. И спасибо, -

- Разрешите, - неожиданно спросил он. Я кивнула. Мужчина сев рядом, продолжал внимательно рассматривать меня, словно ожидая, какой-то реакции. Занервничав, я уткнулась в раскрытую тетрадь.

Вошедший преподаватель провел перекличку, удивленно уставившись на меня, во время моего ответа. Затем прочтя, что-то в журнале, усмехнулся и представил:

-Катрин Глорис, студентка целительского факультета. Высокий уровень стихийной магии. Вызвалась дополнительно изучать артефактную магию, - и затем, обратился ко мне:

-Почему вы не взяли часы на дневном отделении? -

Я встала:

-Часов на целительском факультете больше, чем на вашем. И они совпадают. Мне в деканате предложили этот вариант, - покраснев, я опустила голову.

-Вы уже оплатили обучение? -

-Да, за весь курс, - у преподавателя заходили желваки.

-Я постараюсь, чтобы вам вернули деньги, и впредь не совершайте подобных глупостей, - сказал он.

-Простите, а почему я не могу обучаться здесь? - тихо возмутилась я.

Преподаватель растерялся, а потом, разводя руками, произнес:

-Вы не понимаете, о чем просите? Здесь учатся одни мужчины. Оборотни и орки, - со всех сторон послышалось недовольное возмущение.

-Ну не съедят же они меня на лекциях, - возразила я. Послышались смешки.

-Запишите ее в нашу группу, профессор, - неожиданно встал рядом со мной Коваль.

Возмущенный профессор кивнул:

-Ну, если вы Коваль возьмете на себя шефство, я буду спокоен, - после этого началась лекция.

После лекции Коваль остановил меня и раздраженным голосом спросил:

-Думаю, ваш муж не знает всех условий вашего обучения, -

-Не знает, - согласилась я.

-Вряд ли бы он согласился на подобное, - я кивнула.

-Вы не похожи не легкомысленную женщину, -

-Мне очень нужны эти знания, - прижав тетради, взмолилась я.

-Когда я вошел, вы были напуганы. Но вас не отталкивает наше происхождение. Это так? -

И тут я выдала фразу, которая заставила округлить глаза Яна.

-А почему это должно меня отталкивать? -

Коваль возмутившись, посмотрел на меня внимательно. Затем остыл и произнес.

-Среди всех рас самыми презренными в Империи являются расы гоблинов и оборотней, -

-Почему? Вы что-то плохое сделали? - к сожалению, историю рас я еще не знала.

Гоблин оторопело посмотрел на меня:

-Нет, моя раса всегда была верным союзником Империи. Более того, именно отряды гоблинов и оборотней всегда являлись ее главными защитниками, -

-Тогда почему вы считаете себя презренными? Вы должны гордиться своей историей и подвигами ваших сородичей. И наоборот считать себя самыми достойными представителями страны? -

-А испугалась? Видите ли, меня предупредили в деканате о специфике студентов обучающихся на вечернем. Однако не сказали, что здесь обучаются одни мужчины. А я не поинтересовалась. Теперь я право не знаю, что мне делать, -

-Но ведь это и так ясно. На вечернем, у нас учатся работающие студенты.

-А у вас женщины разве не работают? - спросила я.

Наверное мой вопрос был идиотским. Потому, что мужчина замолчал и внимательно стал приглядываться ко мне. Покраснев, мне пришлось объясниться.

-Извините, я к сожалению многого не знаю. -

-Вы иностранка? - прозвучал вопрос.

-Можно сказать и так, - Коваль кивнул.

-Хорошо я помогу вам. Давайте попробуем, - он улыбнулся. Улыбка у него была обаятельная.

-Вы проживаете в общежитии? Я провожу вас. Уже темнеет, - и мужчина прихватив мою сумку, взял меня под локоток и не обращая внимания на мои отговорки, повел за собой.

На следующий день я обратилась к Стайски за помощью. Профессор негласно оставался моим лечащим врачом, ненавязчивая выспрашивая меня о состоянии моей памяти. Он был единственным, кто знал обо мне все, и действительно переживал за меня. Потому оставшись вечером после операции, я рассказала о возникших проблемах.

Сначала он очень сильно ругал меня. Но потом, видя мою упертость, согласился помочь.

Ян Коваль.

Когда я увидел испуганную женщину, зажатую в углу насмехающимися оборотнями, во мне все вскипело. Слишком часто мне приходилось видеть испуганные, заплаканные лица женщин во время войны. Я понимал, что ребята просто развлекаются. Всех поставила в тупик необычная ситуация. Нет, учиться женщинам на вечернем, никто официально не запрещал, но это было не принято. На вечернем, у нас учились только мужчины. Да и личностей обучающихся по двум специальностям одновременно было немного. Ребят я быстро осадил. На потоке было много военных, соблюдающих дисциплину. Все быстро поняли, что женщина просто по незнанию попала в ловушку деканата, предварительно оплатив обучение. Деньги были немалые, и вернуть их, вряд ли предоставлялось возможным. Бедолагу просто решили поставить на место. Однако, похоже, женщина этого просто не понимала.

Неожиданно прозвучавший отказ от предложенной преподавателем помощи, и последующее за этим осознание, что женщину не пугают низшие расы, вызвало во мне желание помочь ей. Не ожидая сам от себя подобного, я как староста, встал и предложил записать неудачницу в свою группу, взяв тем самым над нею шефство. Преподаватель, уже осознавший свою ошибку, объявив при всех о своем отношении к низшим расам, вынужден был пойти на уступки и прекратить насмешки. Женщина улыбнулась, и я понял, что она сможет здесь учиться. В ней не было фальши, это поняли все оборотни находящиеся рядом. И теперь все они были ее с потрохами. Я почувствовал, что меня это разозлило, но еще большее недовольство, вызывало во мне кольцо, блестящее у нее на пальчике.

После лекции я со злостью принялся отчитывать неразумную, но она довольно мило со мной соглашалась, нисколько не оправдывая себя, поставив меня в тупик своими ответами. Я даже подумал, что она немного не в себе, потому, что подобных рассуждений никогда не слышал от магов. Неожиданно пришло предположение о подставе имперской разведки. Я проводил ее до комнаты в общежитии, как она не сопротивлялась. И только убедившись, что она заперла дверь, ушел к себе, отягощенный мыслями об этой женщине. Следующие два дня новую студентку не было видно на лекциях. Оказалось, что она договорилась о досрочной сдаче экзаменов по общеобразовательным дисциплинам. Многие предметы были общими, и она их проходила на основной специальности. Все это я узнал в деканате. Где-то два, три раза в неделю мы встречались на спецдисциплинах. И она всегда ставила меня в тупик своими вопросами и высказываниями. Вопросы и загадки множились, а ответов не было.

Разъяснение пришло через две недели, утром во время тренировки от совершенно неожиданного человека. Этому человеку я был обязан жизнью. Бывший полевой врач Рогул Стайски, ныне архимаг целительского факультета, отыскал меня ранним утром, ради своей ученицы. Необычность слов и поступков объяснялась просто потерей памяти из-за травмы. В войну бывало всякое, и я видел подобных 'потеряшек' не раз. Однако обычно всегда находились люди, знающие хотя бы приблизительно пострадавшего человека. Но потерять молодую женщину - магичку в мирное время, казалось невозможным. Для Стайски она была любопытным экземпляром, и он надеялся - лучшей ученицей. Ее способности объяснял тем, что она, скорее всего уже училась. Память избирательная штука. Рогул подтвердил мои выводы о том, что познания о мире у магички очень малы. Совершенно отсутствовали и воспоминания о личной жизни. Мы долго говорили с ним о Глорис и он очень настойчиво просил меня об оказании помощи в защите девушки. И я дал свое согласие.

Катрин Глорис.

У меня появился 'хвост'. Хвост был серокожим, синеглазым, и очень немногословным мужчиной. Ян Коваль появлялся ниоткуда и сопровождал меня по территории Академии. Чаще всего по вечерам, после работы в госпитале у Стайски, я находила его читающего лекции у входной двери. Если рядом не было синеглазого, то маячил, кто-то из оборотней его группы. Оказалось, что благодарить за это - я должна была своего профессора. Все попытки отказаться от подобного внимания привели к краху. Просьба знаменитого профессора, которого боготворили все военные, была выше любого приказа. Постепенно я стала чувствовать себя настоящим сыном полка. Периодические попытки побега, заканчивались провалом. Оборотни чуяли меня везде. Моя группа тихо хихикала, когда я была вынуждена во время вечерних занятий, приглашать дежурящих за дверью нашего класса оборотней вовнутрь. Потихоньку мне пришлось смириться. Неожиданно на наши дополнительные занятия стали приходить за разъяснениями артефактники и из других вечерних групп. Постепенно группа Яна и моя нашли между собой, очень много общего. Приязнь и приятие в нашей группе оборотней, убедило меня в отсутствии у простых людей презрения к другим расам. Как и предполагала, подобное было характерно для существ 'благородного' происхождения. Разобравшись, с понятиями кто, кому и почем, две группы стали проводить общие вечеринки отдыха на природе и в городе, чему конечно немало поспособствовало наличие в нашей группе женского начала, в количестве десяти душ.

* * *

Наше общение и посиделки привели к тому, что однажды на лекциях по истории я уговорила преподавателя дать мне подготовить доклад о недавних сражениях и битвах. Каково же было удивление студентов и преподавателя, когда я назвала имена знакомых героев Вестирксой битвы и впервые озвучила расу каждого из них. А затем, предложила преподавателю на следующее занятие пригласить этих людей сюда. Растерянный преподаватель, что-то залепетал о невозможности подобного, но я не зря просидела несколько дней над списками студентов и преподавателей Академии. Начала я со знаменитого имени заместителя ректора, декана боевого отделения архимага Зултана Тайта - известного всему миру мага огневика, затем назвала имя архимага Рогула Стайски - оборотня, нынешнего преподавателя целительского факультета, проведшего тысячи операций на полях сражений и спасшего не одну тысячу жизней. Были еще имена преподавателей, а затем пошли имена студентов, с первого по седьмой курс, учащихся сейчас в Академии.

Я называла имена и расу, а также событие и сражение, во время которого они отличились. Обратила внимание на то, что эти герои, которым мы обязаны спокойной мирной жизнью сегодня, живут и учатся рядом с нами, ходят в столовую и живут в общежитии. Что мы привычно смотрим на их военную форму и воинские лычки, которые они носят с гордостью, зачастую не вспоминая, что это их ордена и медали, которые они заслужили своей кровью.

Мой доклад слушали, почти целый час, не прерывая. А после лекции поднялся шум. Для многих явилось неожиданностью, что памятные всем на слуху имена героев, оказались существами, принадлежащими к презираемым расам. Я постаралась поскорее уйти, но один из высокородных снобов, попытался преградить мне дорогу в коридоре, что-то презрительно шипя в мой адрес. Мгновенно его голова откинулась назад от сильного удара. И высокородный маркиз, там в каком-то поколении, некрасиво шлепнулся задом. Вышедший в коридор преподаватель попытался вмешаться, но был остановлен мною словами:

-Кстати в продолжение доклада, представляю вам капитана имперских войск Яноша Коваля, героя двух войн, одного из двенадцати награжденных Орденом сияющего Краата, дающего звание потомственного дворянина.

Проговорив все, и оставив стоять всех в ступоре, спокойно ушла в столовую.

Ян догнал меня только в столовой.

-Объясни мне, что это было?

-Все просто, я на лекции читала доклад о Вестиркской битве. В этом году как раз исполняется девяносто лет.

-В деканате нашла списки участников сражений. На сегодняшний день в Академии учится семнадцать ветеранов. Я привела их имена в докладе, -

Вслед за пришедшим Ковалем, в столовую вбежала стайка девушек. Сев за соседний столик начали перешептываться и стоить гоблину глазки. Мне стало смешно наблюдать смущение, вечно невозмутимого старосты, не привыкшего к вниманию женского пола.

- Реклама - двигатель прогресса, - выдала непонятно откуда-то взявшуюся фразу.

-Так и чего нам еще теперь ожидать? - заворчал рассерженный гоблин.

-Видишь ли, надо изживать свои комплексы. Привыкай. Оборотни, орки и тролли - ведь вполне привлекательные мужчины. Если бы не навязываемое всем мнение о вас, как об опасных и непредсказуемых расах, в которое даже вы сами верите, вашим мужчинам проходу бы не было среди человеческих женщин. Одно дело слышать такое мнение о вас в далекой деревне. Но совсем другое, слышать мнение о превосходстве одних рас над другими здесь, в Академии, научном и культурном центре. В среде студентов и преподавателей.

-Мы не считаем себя низшей расой, и нам плевать, что о нас говорят другие, -

-Да что вы? Плевать говоришь? А вот это неправда. Вас и каждого из вас - это очень сильно задевает. Вы постоянно задумываетесь о том, насколько это несправедливо. И не надо мне рассказывать сказки. Ведь это действительно несправедливо.

Ян Коваль.

Моя новая знакомая сильно удивляла меня. После разъяснений Стайски понятней мне не стало. Ее отношение к другим существам ставило порой меня в тупик. Может быть, она и пугалась гневных рыков клыкастых орков и оборотней, но относилась ко всем с равной теплотой и по-дружески. Нет, она не нарывалась на неприятности, и в ней присутствовал страх, характерный всем, кто чувствует присутствие сильного хищника. Однако в ней не было презрения, скорее огромное детское любопытство, фонтанирующее удивительными необидными вопросами, которые вызывали у оборотней смех. Но удивительней всего было у нее отсутствие подобострастности перед сильными мира сего, что присутствует в каждом из нас с рождения. Было ощущение, что ей абсолютно все равно кем является стоящий перед ней - лорд он или нищий. Любого она оценивала по делам и способностям. Уважение вызывали у нее талантливые маги и умные преподаватели. Так Катрин очень уважала своего преподавателя Стайски и готова была потратить несколько часов на объяснения материала любому сокурснику, попросившему у нее помощи. Все больше и больше времени я проводил с нею. Товарищи понимающе покачивали головами и грустно улыбались. Все понимали, что у меня нет никаких шансов. Но вскоре я уже не мог обходиться, ни дня без того, чтобы не увидеть эту женщину. Прикрываясь учебой и просьбой Стайски, я беззастенчиво упивался возможностью просто быть рядом.

Катрин Глорис.

В один из операционных дней я принесла Рогулу сработанный мною артефакт и одела ему на шею, наказав нажать его сразу с момента операции. После трех часов операции, Стайски подошел ко мне с извинениями.

- Прости, я был неправ, и объясни, как действует артефакт?

- Это многоразовый артефакт, действует от пяти до семи часов. Работает на постоянное пополнение объекта энергией в зависимости от потери. Включается и выключается простым нажатием. Настраивается на объект. После работы можно зарядить по новой. Ваши артефакты однозарядны и выплескивают энергию на вас всю сразу. В результате ваше тело получает магический удар, что очень тяжело переносится всеми. А во время операции это может привести к ошибкам.

- Ты молодец, - похвалил меня Рогул.

- Я просто понимаю, что нам нужно, - я улыбнулась.

- Прости меня, я был неправ. Действительно талантливый человек - талантлив во всем, - и мне была приятна его похвала.

После этого Стайски сам оформил патент на мое имя, на этот артефакт. В результате, я получила кучу денег, продав патент Академии. Патент оплатил мне два годы учебы! А в деканате на видном месте разместился приказ на мое имя с вынесением благодарности.

Летнюю практику мне назначили в академической клинике. В результате, разругались две кафедры, а точнее два профессора. С кафедры целительства и артефактников. Но поскольку моей основной специальностью все-таки было - целительство, отработка на кафедре артефактов - осталась с носом. Работать на дядю, на кафедре артефактников, я не желала. Другое дело - лечение людей. Создание артефактов - было для меня все-таки больше творческим процессом, и не терпело принуждения. В клинике же у меня намечались успехи. Рогул стал ставить меня с собой рядом. После операции шел тщательный разбор полетов.

Далеко не все маги видели четкую картину проводимых операций. Многие работали вслепую. Рогул учил меня и слепому методу. На случай потери видения.

- Готовься к тому, что возможны моменты, когда ты не сможешь видеть. По разным причинам. Ты просто должна быть готова.

Я отрабатывала пальцами плетение узлов до бесконечности, зашила кучу трупов разным стежками, а Рогул был все недоволен. И только через два года, Рогул доверил мне наложить шов после операции самостоятельно.

Все это время, приходя домой после операций, я постоянно терзалась муками совести. Осознание, что операцию можно было провести простым наложением рук, а швы и кости просто срастить с помощью моей магии - выбивало меня из колеи. В закрытой тишине морга я проделывала это даже с мертвыми телами. Тщательно потом удаляя все следы. Преследовало чувство вины перед учителем. Но я не могла раскрыть себя. И утешала себя тем, что когда-нибудь потом, мне не нужно будет скрываться, и я все расскажу Стайски. А пока я училась всему тому, что могла мне дать Академия.

* * *

Надо сказать, что чем дальше, тем мне все труднее давалось сидение в четырех стенах. До страшного зуда на кончиках ногтей хотелось окунуться в источник. И я знала, где такой источник был. Скрепя сердце, мне пришлось привлечь к этому делу Бастиана. Мне нужно было знать время отсутствия Тоггарта в имении. Бастиану я призналась в том, за что и почему я получила деньги и дом. Цель проникновения в парк объяснила тем, что оставила в сарае очень необходимую мне вещь. Показала Бастиану и подписанные Тоггартом магические клятвы о не причинении мне вреда.

Решив, что я просто не желаю лишний раз сталкиваться с насильником, Бастиан решил мне помочь. Определить время отсутствия Тоггарта оказалось довольно просто. В охране на работе у Тоггарта, работали бывшие сослуживцы Бастиана, часто сопровождавшие прокурора во время его поездок. Тщательно обговорив все детали, мы вместе с Бастианом отправились к замку Тоггартов. Подъехали к парку с противоположной стороны, где была маленькая зачарованная калитка. Оставив в глухом переулке Бастиана, я прошла вдоль стены и вошла в калитку. То, что калитка свободно открылась, означало, что Тоггарт забыл закрыть для меня доступ в свой дом. Очутившись в парке, с тоской поняла, что скучала по этому месту. В мое отсутствие парк опять стал зарастать сорняком и кустарником. Источник был недалеко. В доме ощутила спящего Улисса, потянулась к нему и вместе с пожеланием сна, прибавила тому энергии здоровья и спокойствия. Затем разделась, скинула все щиты и вошла в воду. Тихо погрузилась в источник с головой и расслабилась.

Прохладная вода наполняла пузырьками все тело, проникала сквозь поры в сосуды и все его ткани. Меня охватили восторг и эйфория. Закрыв глаза, я видела образы сияющих животных, людей и нелюдей. Все это кружилось во мне, и было частью меня. Полоски тьмы и света чередовались. Жар и холод пронизывали и неслись сквозь меня, вызывая во мне лишь удовольствие. Через сколько я очнулась - не знаю. Выйдя на травку, постояла, стараясь осознать происходящее. Затем, одевшись, тихо покинула парк. В пролетку села сама, запретив Бастиану прикасаться ко мне. Попросила Бастиана удержать подальше от меня Мариту, и не вышла до того времени, пока тот не зажал ее в углу. Объяснила все магическими штучками, и, успокоив всех, что все прошло прекрасно, заперлась на сутки в своей комнате. Но уже с утра Марита ломилась ко мне в дверь, уговаривая меня спуститься к завтраку. Все отговорки - к вниманию не принимались. К вечеру к Марите подключился Бастиан. Понимая, что подобное продолжаться не может, я приказала им отойти от двери и ждать меня в гостиной. На себя я накинула свой новый плащ, покрыв голову капюшоном. Разозленная я вошла в гостиную. Марита кинулась мне навстречу и уткнулась головой в стену.

Ойкнув, потерла лоб, и удивленно посмотрела на меня. Бастиан не двинулся с места.

- Марита, ты понимаешь, кто такие маги, - она неуверенно кивнула.

- Так вот Марита, я маг. И когда я говорю тебе, что до меня нельзя дотрагиваться, или нельзя беспокоить, то в первую очередь я беспокоюсь о тебе. И о твоем здоровье. Вот сейчас, для закрепления материала ты сделаешь то, что хотела - прикоснешься ко мне одним пальцем. После этого, надеюсь, ты поймешь, как важно делать то, что я от тебя прошу, - я откинула с руки плащ.

Марита поднесла палец к моей руке и закричала. Бастиан подхватил сестру на руки. Ожог был внушительным. Марита плача, обиженно баюкала руку. Отвернувшись, я ушла к себе. На укоризненный взгляд Бастиана, устало пожала плечами, и велела дать сестре обезболивающее и снотворное.

- Мариту иначе было не остановить. Дальше может быть только хуже. Если мы собираемся вместе жить, она должна это понять и принять. Или мне придется вас покинуть. Завтра я смогу вылечить ее. А пока пусть потерпит, может ума прибавится, - и я опять заперлась.

Сквозь дверь я слышала, как Бастиан успокаивает Мариту словами:

- Наша маленькая певчая птичка выкормила в своем гнезде орлицу, и теперь плачет оттого, что та высоко и быстро летает.

Я очень любила Мариту и не хотела с нею расставаться. Но если ее поведение в дальнейшем будет столь же бесцеремонным - это может привести к беде. Утром я спустилась к ней в комнату и легко сняла ожог и его последствия. Наслала ей целебный и успокаивающий сон до обеда. Мне предстоял тяжелый разговор с Бастианом.

Налив себе чаю я поведала Бастину всю историю своего появления здесь, начиная с нахождения меня охранником из 'Золотого петуха' на поляне и потери памяти.

- Понимаешь, сейчас я учусь заново овладевать магией, и становлюсь опасной для Мариты, а ее постоянное желание всюду совать свой нос - чревато большими неприятностями. Я ведь ушла от нее в общежитие, но и здесь она меня нашла. Она устроилась кухаркой в нашу столовую. Мою комнату в общежитии давно превратила в свою. По сути, поселившись в ней. Я вынуждена заниматься магией в учебных классах и лабораториях, потому что в моей комнате меня ждет Марита. Мне не нравится, когда убираются в моей комнате, когда мое белье и одежду трогают другие руки. Я уже не больна. И за мной не нужно ухаживать. Забегая в свою комнату на ночь, встречаю там терпеливо ждущую меня твою сестру. Я очень люблю Мариту, но ее слишком много для меня. Я все жду, когда она начнет жить своей жизнью, а не моей. Да и тебе Бастиан пора заиметь собственную семью. Теперь ты здоров, и вполне можешь себе это позволить. Может быть, хотя бы появление племянников отвлечет ее от моей жизни, -

- Ты хочешь, чтобы мы исчезли из твоей жизни? - спросил расстроенный Бастиан.

- Нет, что ты! Я лишь хочу, чтобы Марита наконец поняла слово 'нельзя' в моем исполнении. Ты понимаешь, что для меня во всем мире нет никого ближе и роднее Мариты, но я не знаю - кто я, - помолчав, я добавила:

- Может быть действительно нам безопаснее будет расстаться. Кто знает - что я такое. Может я вообще страшный зверь, - и горько рассмеялась.

- Я не думал, что она так досаждает тебе в общежитии. В ней есть эта навязчивость. Ко мне она так не пристает. Я поговорю с нею и подумаю, - ответил Бастиан.

- Подумай. По-моему ей просто нечем заняться, - с тем мы разошлись.

По-видимому, разговор с Бастианом подействовал. Следующая встреча с Маритой и ее братом произошла только в воскресенье. Бастиан вывез нас на природу на наше место. Мы шутили и смеялись. Я половила рыбу - неудачно. Потом поджарили на костре колбаски.

- Ты прости меня, - извинилась Марита, опустив глаза, - я действительно бываю очень навязчивой и не понимала, что перегибаю палку. Ты правильно дала мне обжечься. Ведь я готова была силой взломать дверь. Еще и Бастиана науськивала. Но я не уйду из столовой. Мне там нравится работать. В общежитие к тебе ломиться не буду. Захочешь встретиться, придешь в столовую или домой, - я согласно кивнула.

Марита продолжала оставаться Маритой. После прогулки Катарски подвезли меня к Академии.