Метель (СИ)

Пролог

Александр Андреевич открыл глаза. Вокруг было темно, ни лучика света. Это было странно, потому что, просыпаясь даже ночью он всегда что-нибудь да видел. Блики на стене от проходящего рядом с домом транспорта, бледный свет от стоящего на тумбочке электронного будильника, красный ночной огонек настенного включателя потолочного светильника.

— Значит я не дома, — сделал он вывод. — А где? И кто я?

Александр Андреевич попробовал пошевелиться, чтобы осмотреться. С трудом, но ему это удалось. Такое ощущение, что его чем-то придавило. Он попробовал вытянуть вперед руку. Рука куда-то провалилась, и он развернулся при этом, ощутив на своем лице что-то мокрое и холодное. Он подтащил к себе руку и попробовал привстать на колени. Ему это тоже удалось. Он поднял голову и тут на него сверху обрушился снег и стало светло.

Александр Андреевич встал на колени, вокруг него была белесая муть. Падал снег. Он не просто падал, он летел с большой скоростью и залеплял ему лицо, выстуживая его всего. Снег был кругом. Александр Андреевич, стоя на четвереньках, развернулся как мог, чтобы ветер дул ему в спину и встал. Остатки тепла, еще остававшееся где-то под пальтецом, мгновенно выдуло и стало холодно.

И в эту минуту Александр Андреевич все вспомнил и от неожиданности закричал:

— Аааааааааа!!!

Совсем недалеко от него откликнулся чей-то мальчишеский басок:

— Ау! Кто здесь.

Александр Андреевич опять крикнул:

— Ау! Я здесь.

Голос у него почему-то был тонким, как у маленького мальчика. Через минуту сквозь пелену несущегося снега показалась темная фигура и Александр Андреевич снова крикнул:

— Я здесь.

Ему пришлось задрать голову, и он чуть не упал. Вышедший из снежной пелены обладатель мальчишеского баска был в два раза его выше, и он едва доставал ему до пояса. Затем его подхватили на руки, и он автоматически обнял своего спасителя за шею.

— Держись крепче, — крикнул Александру Андреевичу его спаситель. Он подтянул мальца повыше и зашагал, разворачиваясь на ходу так, чтобы ветер не задувал мальчишке в лицо.

Вскоре Александр Андреевич пригрелся на груди своего спасителя и впал сначала в легкую дрему, а затем отрубился окончательно.

Глава 1 Метель

Александр Андреевич открыл глаза. Вокруг было темно. Опять он заснул на закате солнца. Знает, что это вредно, но не может удержаться. Что поделать, старость не в радость. Он лежал на диване в гостиной комнате и тут он заметил, что он в комнате не один. За большим овальным столом, стоявшим чуть в стороне от дивана в простенке между окнами, кто-то сидел.

Александр Андреевич резко сел. От быстрого перехода из лежачего положения в сидячее у него закружилась голова. Он откинулся на спинку дивана и прикрыв глаза спросил:

— Кто здесь?

Сидящий за столом поднял руку и щелкнул пальцами. Над столом повис тусклый светильник в виде молочного шара, сантиметров 10-ти в диаметре, который разгораясь медленно поднимался выше к потолку. Через несколько секунд в комнате стало светло как днем и Александр Андреевич увидел сидящего на стуле пожилого мужчину. Стул, между прочим, был перенесен из кухни, потому что в гостиной у Александра Андреевича стульев не было.

— Здравствуйте, Александр Андреевич, — произнес мужчина. Голос у него слегка дрожал.

— Пожалуй, он постарше меня будет, — заметил про себя Александр Андреевич.

Незваный гость усмехнулся и произнес:

— Да, уж, постарше, это точно. Вы уж простите меня великодушно, но пока вы спали, я слегка порылся в ваших мозгах. Как-то же надо с вами общаться, а языки у нас с вами разные, как и планеты. Да что там планеты. Я вообще из другой вселенной. У нас даже кое-какие физические законы различные, уж поверьте мне на слово, ибо объяснить подробнее я вам не смогу. Ваших знаний явно не хватит.

— Как меня зовут вы знаете, представьтесь теперь и вы, пожалуйста, — сказал гостю хозяин.

— Мое имя вы произнести не сможете. Но среди земных имен к нему ближе всего французское имя Жерар. Так и зовите.

— Ну, тогда уж и вы зовите меня просто Александр, без отчества.

— Вот и познакомились, — тяжело вздохнул гость.

— Тогда, может быть приступим к сути вашего визита ко мне. Или вас сначала нужно покормить, чаем напоить?

— Спасибо, я сыт. Вот чего у меня мало, так это времени. Поэтому вы наберитесь терпения, а я постараюсь вкратце объяснить, кто я и зачем я здесь. Можно, я переберусь к вам на диван, а то на стуле сидеть неудобно.

— Да, конечно, присаживайтесь и располагайтесь поудобнее.

Александр подвинулся к краю дивана освобождая место для гостя.

— Итак, я начинаю свой рассказ, — сказал Жерар и продолжил:

— Суть заключается в том, что мое тело состарилось и я нахожусь в поиске нового вместилища для моего разума. Для переноса моей сущности в новое тело существует масса ограничений. Не буду отнимать время ни у вас, ни у себя, перечисляя их все. Ах, да, забыл сказать самое главное — я маг, и довольно сильный маг. И в то же время это является главным ограничением на перенос сущности. Реципиент тоже должен обладать магическим даром. Кроме этого должны совпадать еще несколько очень важных характеристик магического дара. Но и это еще не все. Я не могу просто вытряхнуть из тела прежнего хозяина и переместить в него свой разум. Это просто невозможно. Поэтому я ищу человека, который обладал магическим даром, но по каким-то причинам он не смог его инициировать. Такой неинициированный маг проживает жизнь обычного человека и тогда магу, желающему занять его тело остается просто дожидаться его естественной кончины, и, когда душа покинет тело, быстро его занять. Ну, а дальше дело техники. Производится оживление и ряд оперативных действий по восстановлению жизненных функций. Разрушение тела прекращается, и его вторичная смерть отодвигается. Далее вселившийся маг в течение нескольких лет, а иногда и десятилетий разрабатывает магические возможности доставшегося ему тела. Понимаете, маги живут на порядок дольше людей. А сильные маги и того дольше. Поэтому на развитие магических способностей тела не жалеют времени, поскольку все затраты и временные в том числе, окупаются сторицей.

Жерар перевел дух и впервые за все время их общения посмотрел Александру прямо в глаза.

— Теперь вы должны понимать, почему я здесь.

Александр Андреевич удивленно вскинул брови:

— А я, значит, обладатель неинициированного магического дара?

— Да, и очень сильного дара.

— И мое время подошло к концу?

— Да, Александр Андреевич.

Александр тоже впился взглядом в глаза гостя. Какое-то ощущение неправильности происходящего. Он не мог логически выявить, что именно было неправильным. Это ощущение лежало в сфере чувств, эмоций, а не голого расчета. Он принял естественное в его положении решение — потянуть время, отвлечься и тогда подсознание может само, без всяких усилий с его стороны обнаружить, в чем именно заключается неправильность поведения или рассуждений гостя.

— Надеюсь, что у меня есть еще хотя бы пара часов, прежде чем я отойду в иной мир? — спросил он Жерара.

— Да, пара часов у вас еще есть.

— Тогда, давайте перейдем на кухню, попьем чаек и поболтаем.

— О чем вы хотите поболтать со мной? — спросил его Жерар.

— О моей несостоявшейся инициации. Хотелось бы уточнить кое-что.

Они прошли на кухню. Александр налил в чайник свежей воды и прежде, чем поставить его на газовую плиту, спросил Жерара:

— Вас не затруднит проверить качество нашей питьевой воды? Нас уверяют, что эта вода годна для употребления. А у меня всегда были сомнения по этому поводу.

Жерар подошел к чайнику, затем плеснул из него в стакан и сначала принюхался, а затем и глотнул.

— Не первоклассная вода, но пить можно, — вынес он свой вердикт.

Александр поставил чайник на газ, выставил на кухонный стол две чайные чашки на блюдцах, сахарницу и пачку чая с пакетиками. Возиться с заваркой ему не хотелось.

— Скажите, Жерар, — спросил он, дождавшись, пока гость усядется за стол и сам устраиваясь напротив него, — а вы можете отсрочить мою кончину или срок моей жизни определен свыше?

— Ну и вопросы у вас, Александр. Не знаю, что и ответить.

— А откуда вам стало известно, что моя жизнь подошла к концу?

— Я просто оцениваю состояние вашего организма по ауре. Перед смертью, с аурой человека происходят определенные изменения, которые я вижу.

— И давно вы за мной наблюдаете?

— Я обнаружил вас в прошлом году, когда вам исполнилось 81 год.

— И тогда умерла моя жена.

— Приношу вам свои соболезнования.

— Принято. Скажите, Жерар, а где вы находились весь этот год?

— Я был на своей планете. Мне едва хватило времени, чтобы завершить все дела и заморозить долгосрочные проекты, в надежде, что придет время и я смогу их продолжить.

— А как вы отслеживали в это время мое состояние?

— Я оставил на вашей ауре свою метку. Если бы вы внезапно умерли, я бы тут же об этом узнал и смог переместиться к вам, открыв портал. Это дело одной минуты.

— А почему вы перед моей смертью решили поговорить со мной? Ведь вы же могли спокойно дождаться моей кончины и затем занимать мое тело.

— Признаюсь вам честно, Александр. Если сказать в двух словах, то это просто дурное предчувствие. В нашей профессии мага, его чутье, интуиция играют огромную роль. Я не смог его просчитать логически. Слишком много вариантов дальнейшего развития событий.

— Вы знаете, Жерар, — обрадованно воскликнул Александр, — и у меня дурное предчувствие. Вы пейте чай, Жерар. Вы вообще знакомы с кухней нашей планеты? Или вы впервые пьете наш чай, нашу воду?

— Я хорошо знаком со всеми достижениями вашей цивилизации. Я на вашей планете провел 10 лет, пока вас обнаружил.

— И сделали ставку на меня одного? Вам не знакома наша пословица, что не стоит складывать все яйца в одну корзину?

— Вы не владеете всей информацией, Александр. Во-первых, один маг встречается на десять тысяч человек. Подходящий для меня одаренный встречается один на тысячу магов. Следовательно, мне нужен один из десяти миллионов человек. На вашей планете мне подходят чуть больше 700 человек. А если учесть, что нужен маг вашего возраста с не угасшим магическим даром, то скорее всего, вы единственный, кто мне подходит. Если и есть еще кто-нибудь, то мне его не найти. Во-вторых, обстоятельства сложились таким образом, что погорели все корзины, в которые я складывал свои «яйца». В-третьих, мое время тоже не бесконечно. Случилось еще кое-что, о чем я не хочу говорить. В результате, у меня образовался страшный дефицит времени. Мое время тоже заканчивается. Правда, не так катастрофично, как у вас, но времени на поиски еще одного реципиента у меня просто нет.

— А почему вы ищите тело среди жителей нашего мира. У вас найти мага, наверное, значительно проще.

— Проще, да, согласен. Но мне то нужен неинициированный маг и к тому же умирающий. Где же я такого у себя найду. У нас людей с магическим даром находят практически всех.

— А сколько у вас осталось времени, если не секрет? — спросил Александр.

— Не больше полугода, если мерять вашими мерками, — ответил Жерар.

— Скажите, Жерар, а вы можете отсрочить мою смерть хотя бы на пару месяцев?

— Каким образом? — спросил Жерар.

— Вы владеете магией, как я понимаю. Значит вы вообще способны излечить меня и отодвинуть срок моей смерти. Или я что-то не понимаю?

— Боюсь, что дело не в состоянии вашего здоровья. Оно, кстати, у вас вполне удовлетворительное для вашего возраста.

— Значит, кончина наступит скоропостижно. Такое у нас стариков бывает сплошь и рядом. Лег спать и не проснулся. Образовался какой-нибудь тромбик и все, что называется приплыли. Наверное, есть и другие причины внезапной смерти у людей. Это я не беру в расчет всяческие катастрофы и аварии. Но, теоретически, ответьте мне, Жерар, теоретически вы можете починить мой организм, чтобы предохраниться от таких вот тромбиков.

— Ну, конечно, могу. Но я займусь этим только когда завладею вашим телом и буду в безопасном месте и рядом с источником магической энергии.

— Спасибо, за честный ответ, Жерар. Что там с моей аурой?

— Она стала еще темней. Жаль, что вы не можете видеть мою ауру. Я тоже не могу. Ни один маг не может видеть свою ауру со стороны. Просто, если бы оказалось, что моя аура тоже почернела, это означало бы, что опасность грозит нам обоим и мы могли бы предпринять некоторые меры. Например, перейти в другое место и там снова посмотреть изменения в наших аурах. Но, что толку говорить о несбыточном.

— А вы проведите мою инициацию, Жерар и я буду способен видеть вашу ауру.

— Вам, в вашем возрасте проводить инициацию смертельно опасно для вас, в первую очередь.

— Так мне все равно умирать через час или сколько там мне осталось?

— Час-полтора, пожалуй, еще есть, — ответил Жерар. Он задумался, допил чай и, поставив пустую чашку обратно на блюдце, нервно забарабанил пальцами по столу. Потом внимательно еще раз оглядел Александра и, наконец, принял решение:

— Я выполню вашу просьбу. Инициация не требует большого количества маны. Наденьте на палец вот это колечко.

Жерар достал из кармана кольцо с крупным бесцветным камнем и протянул его Александру. Тот взял его, повертел в руках, вопросительно посмотрел на мага.

— Обычный накопитель магической энергии, — ответил тот на невысказанный вопрос. — Его вполне должно хватить на вашу инициацию. Вообще-то странно, что ваш источник до сих пор еще не угас. Можно сказать, что он еще теплится, поэтому надежда на благополучный исход у вас имеется.

Затем, он поднялся со стула и сказал:

— Давайте перейдем в вашу комнату с диваном. Во время инициации вам лучше лежать.

Они перебрались обратно в гостиную. Александр лег на спину, а Жерар подошел к нему и положил руку ему на живот, чуть ниже пупка. Александр почувствовал тепло, о чем сразу сообщил Жерару. Тот удовлетворенно кивнул, сказав, что так и должно быть. После чего он сел на стул, прихваченный им с кухни и сказал:

— Теперь остается только ждать.

— А чего ждать-то, собственно? — спросил его Александр.

— Если инициация состоится, то вы увидите мою ауру. А если нет, то… — Тут Жерар развел руками.

— Понятно, — сказал Александр.

На некоторое время в комнате установилась тишина. Затем Александр спросил:

— Скажите, Жерар. Вот вы сегодня сказали мне, что рылись в моих мозгах. Я понимаю, что это просто вольный оборот речи. На самом деле, вы имеете возможность читать память любого человека, а значит, возможен и обратный процесс? То есть можете ли вы передать свои знания мне?

— Могу. Я могу передать вам любую информацию, которой владею.

— Ну, любую мне не надо. Впрочем, смотрите сами. Когда мое тело станет вашим, часть вашей памяти уже будет записана в моих мозгах. И процесс смены хозяев этого тела пройдет быстрее и проще, или я что-то не так понял?

— Нет, все вы поняли правильно. Действительно, к чему терять время.

Жерар встал и снова подошел к Александру. Он дотронулся ладонью до его лба, как бы шлепнув его по лбу легонечко. И в этот миг для Александра наступила тьма и он потерял сознание. Что произошло потом Александр узнал только тогда, когда в его памяти проснулись воспоминания последнего часа жизни Жерара.

А произошло следующее. Жерар усыпил настырного реципиента и начал перекачку ему своей памяти. Память Жерар решил сразу перекачать всю. Жерар уже один раз менял свое тело, поэтому опыт переселения у него был и сейчас он действовал гораздо увереннее того, первого раза. Кроме того, Жерар решил расстаться с большей частью своих воспоминаний, не относящихся к магии.

— Зачем тянуть за собой груз прошлых переживаний, встреч и расставаний? — думал он. — Никаких знаний эти воспоминания с собой не несут. Они только мешают жить и мешают принимать нужные решения. Поменьше эмоций, побольше холодного рассудка и точных расчетов.

Вот зачем он вообще разговаривал с этим человеком? Нужно было усыпить его и начать подготовку к захвату тела. Все это произошло из-за ненужных эмоций, понятий морального, этического плана, типа «что такое хорошо, и что такое плохо».

Пока он занимался перекачкой памяти, одновременно с этим произошла инициация его тела. Да, Жерар уже называл про себя этого Александра своим телом, не воспринимая его как отдельную личность. Тем более, что в его память было закачено уже первые полторы сотни лет его жизни. Самые важные годы становления его как мага, годы учения и познавания окружающего мира, годы формирования его как личности и как мага исследователя.

Жерар, не прерывая копирования своей памяти своему будущему телу, начал первоначальную прокачку магических каналов — первое, что необходимо сделать после инициации. Увлеченный и захваченный целиком этой работой, он расслабился и не смог вовремя отреагировать на случившееся.

А случилось следующее. За окнами, в давно наступившей темноте ночного города, вдруг на миг стало светло, как днем. За вспышкой света последовала звуковая волна взрыва, больно ударившая его по барабанным перепонкам и практически одновременно с этим пол под ногами, дрогнул, наклонился и поехал вниз. Диван с его реципиентом тоже заскользил в сторону окна. Стены комнаты на глазах разъезжались по сторонам, а сверху на него повалился потолок. Затем плита перекрытия, составлявшая ранее потолок комнаты, за что-то зацепилась и ее движение замедлилось, но не прекратилось. Еще несколько секунд и она рухнет прямо на него. Только тут Жерар пришел в себя и начал действовать. Он скастовал заклинание пространственного переноса и бросился прямо на тело Александра и, схватив его, приготовился к встрече с жестким земляным полом в портальной комнате подвала своего дома на своей родной планете. Однако вместо этого его сознание погасло, а его тело вместе с телом Александра Андреевича рухнуло вниз, в мешанину камня и бетонных плит, со всем тем, что сопровождает рухнувший пролет панельного дома, в одной из квартир которого происходит взрыв бытового газа.

Заклинанием пространственного переноса Жерар уже давно не пользовался, так как портал был намного более комфортным способом перемещения и последние несколько сот лет он использовал именно портальный переход. Но в данном случае он принял абсолютно правильное решение, ибо создавать портал было уже поздно. Другой разговор, что подкачало исполнение пространственного переноса. Нет, многолетнее отсутствие практики плетения этого заклинания в этот критический момент, когда заклинание кастуется на автомате, практически без участия сознания, не отразилось на его выполнении. Просто маг забыл, что он находится не в своем мире и для его работы в чужом мире необходимо в плетение внести небольшое изменение.

Отсутствие этого изменения в плетении заклинания привело к необратимым последствиям. Вместо того, чтобы перенести физические тела, заклинание перенесло их сознания. А так как запасных тел для их сущностей не было, то заклинание перенесло сознание Александра в его детское тело, совершив при этом пространственно-временной перенос. Куда при этом исчезло сознание мага осталось тайной этого мироздания. Впрочем, размышляя об этом впоследствии, Александр склонялся к тому, что сознание мага перешло в его тело и тут же погибло вместе с ним.

Александр Андреевич открыл глаза. Вокруг было темно, ни лучика света. Опять он заснул на закате солнца. Знает, что это вредно, но не может удержаться. Что поделать, старость не в радость. Правда, что-то есть странное в его пробуждении. Обычно, просыпаясь даже ночью он всегда что-нибудь да видел. Блики на стене от проходящего рядом с домом транспорта, бледный свет от стоящего на тумбочке электронного будильника, красный ночной огонек настенного включателя потолочного светильника.

— Значит я не дома, — сделал он вывод. — А где? И кто я?

Тут он вспомнил, что совсем недавно он задавал уже себе эти вопросы. Состояние дежавю, вот как это называется. Ему было тепло, уютно, тишина стояла такая, что уши улавливали даже повизгивание какой-то приблудной собаки, раздававшееся издалека. Александру было хорошо, и он решил, что грех не использовать такие редкие минуты и вскоре он снова крепко спал.

На этот раз Александр Андреевич проснулся не сам. Его самым беспардонным образом будили, тряся за плечо и приговаривая:

— Вставай, засоня. Санёк, Сашенька, просыпайся, открывай глазки.

Александр Андреевич открыл глаза и увидел свою маму, сидевшую сбоку на его кровати и будившую его. Он сразу ее узнал, несмотря на то, что здесь и сейчас она была молодая, пышущая здоровьем и красотой. Александр Андреевич смотрел на нее и счастливо улыбался. Он не воспринимал происходящее, как реальность, скорее, как продолжение сна. Ему было так хорошо, что он опять закрыл глаза, чтобы запечатлеть только что виденную картину в своей памяти — его мама, молодая, красивая, в домашнем халате, непричесанная, но с капельками воды застрявшими кое-где на красивых бровях после утреннего умывания, ласково смотрит на него своими зелеными глазами и вновь повторяет, теперь уже с сердитыми нотками в голосе:

— Да проснешься ты сегодня, в конце концов, или нет. Ну-ка, быстро вставай.

Она потащила с него одеяло и схватив его, легко подняла и поставила на ноги, держа его между ног, повернув к себе и глядя ему в лицо.

— Расскажи-ка, негодник, ты почему вчера из школы сбежал? А? И портфель с учебниками и тетрадками в школе оставил. Молчишь? Сказать нечего? Пошел один в метель домой. Спасибо, тезке твоему, Саше Пирожкову, принес тебя. А ведь мог и мимо пройти и занесло бы тебя, так бы и замерз. Весной бы оттаял. Что же ты делаешь, а? Выдрать бы тебя, как сидорову козу, да вот беда, у отца весеннее обострение. В прошлом году в это же время было, в средине марта. Вчера вечером, когда тебя принесли, у него опять случилось кровотечение. Кровищи полный таз был. Поэтому считай, что дешево отделался. Иди, умывайся.

Она взлохматила ему волосы на голове, развернула от себя и слегка подтолкнула, шлепнув его по попе. Саша сделал шаг вперед и остановился. Он не помнил, где здесь у них был умывальник. Он огляделся. Его кровать стояла за большой печкой. У окна небольшой стол. Направо от стола висела ситцевая занавеска. Он откинул занавеску и очутился в большой комнате. Слева было еще два окна, около которых стоял большой обеденный стол, у противоположной стены, напротив печки, стояла большая двуспальная кровать с железными спинками. В кровати, лицом к стенке спал отец. Его лица Александр не видел.

На расстоянии пары метров от кровати была невысокая печная плита, за которой виднелось большое арочное отверстие русской печи, сейчас закрытое заслонкой. От печи ощутимо тянуло теплом. Дальше, за печкой у противоположной окнам стены, в углу был установлен деревенский умывальник, с жестяной раковиной и ведром под ней. Рядом на гвоздике висело полотенце.

Саша подошел к умывальнику, сложил ладони лодочкой и толкнул ими стержень умывальника. Тот пополз вверх и по стержню в его ладошки побежала теплая вода. Саша всполоснул лицо. Рядом с умывальником к стене была прибита полочка, на которой стояла жестяная кружка с тремя зубными щетками — двумя большими и одной маленькой. Саша схватил маленькую щетку и осмотрелся в поисках тюбика с зубной пастой. Тюбика нигде не было. Около жестяной кружки на полочке лежала кругла картонная коробка с какой-то надписью на ней. Саша снял ее с полочки, повернул к себе надпись и прочитал: «Зубной порошок». О как! Зубной порошок. Он уж и забыл, когда в последний раз пользовался зубным порошком. Было это в далеком детстве, в котором он сейчас и очутился.

На Александра нахлынуло понимание произошедшего. Он только никак не мог сообразить, где именно он сейчас находится. В его детстве они переезжали с одного места на другое чуть ли не каждый год, нигде больше двух лет не задерживаясь. Причину таких переездов Саша понял значительно позднее. Причина была в его маме.

Оказывается, окончив перед войной два курса физико-математического факультета педагогического института, мать не стала продолжать учебу из-за родившегося Саши и после декретного отпуска пошла работать в школу. Ей выдали диплом об окончании Учительского института (это было приравнено к педагогическому техникуму и давало среднее специальное образование) и присвоили квалификацию «Учитель математики средних классов».

В деревнях остро ощущалась нехватка учителей и Сашина мама оказалась нарасхват. Особенно не хватало учителей в среднем звене, в 5–7 классах. Старших классов в те годы было на порядок меньше. Процентов 80 выпускников неполной средней школы, если не больше, полагали, что им достаточно полученного образования и устраивались на работу. Часть из них поступала в техникумы или фабрично-заводские и ремесленные училища. Оставшиеся немногочисленные ученики шли в старшие классы средней школы.

И переводили Сашину маму из одного села в другой, из районной школы в какую-нибудь глухомань, из глухомани опять куда-нибудь, где образовалась недостача учителя математики в неполной средней школе.

— Каждой дырке затычка, — вздыхая говорила мама. А так как отец был инвалидом Великой Отечественной Войны и имел только среднее образование, то он был вынужден ехать туда, куда посылали мать. Он пытался изменить сложившуюся ситуацию, но в послевоенной стране с трудовой дисциплиной было строго. Если бы у отца было хотя бы равноценное с мамой образование, то семья была бы там, куда послали работать отца. После войны отец поступил на заочное отделение филологического факультета Казанского государственного университета и закончил первый курс. И все. Дальше учиться не смог. Нужно было обязательно работать по будущей специальности, а у отца была полная инвалидность. Он на войне простудился и заболел туберкулезом. Умер отец в возрасте 39 лет в 1961 году, когда Саше исполнилось 20 лет.

Рядом с умывальником, слева от него, висело небольшое зеркальце, 10х15 см, с помощью которого отец брился. Эту деталь, Саша почему-то запомнил. Всю свою прошлую жизнь он хранил в своем письменном столе отцовскую опасную бритву, отечественного производства. На картонном футляре было написано: «ЗАВОД <ТРУД> ММП ВАЧА РСФСР ГЛАВСТАНКО ИНСТРУМЕНТ». Сам Саша за всю прошлую жизнь ей ни разу не воспользовался, просто хранил, как память об отце.

В зеркальце он не мог себя увидеть. Для этого ему нужно было встать на стул или снять зеркальце. Саша огляделся, два стула стояли в той маленькой комнате, в которой он спал. За тем столом мама с Сашей готовили уроки. Мама готовилась к своим урокам, проверяла ученические работы, а Саша выводил буквы. Он вдруг вспомнил, как за прописную букву «Б» он получил двойку, и ему стало стыдно. Что же он так, поленился написать, как следует. В его памяти неожиданно для него всплыла эта страница из его тетради для домашних заданий. Кроме того, он прекрасно помнил, что 2-й и 3-й классы он окончил в начальной школе на железнодорожной станции «Круглая». А здесь он за всю ночь ни разу не слышал ни стука проходящих поездов, ни свистков паровозов.

Значит он на конезаводе «Маяк» и учится в первом классе, сделал он вывод. А так как сейчас середина марта, то на дворе 1949-й год. Значит, совсем недавно закончилась война и через полтора месяца страна будет праздновать четыре года со дня победы.

Отец у Саши, к слову сказать, был членом партии, во время войны на фронте вступил. Это, по-видимому, сыграло свою роль в назначении отца директором дома инвалидов, который был расположен на территории конезавода. Из воспоминаний прошлой жизни и рассказов матери Саша помнил, что отец быстро подружился с директором конезавода и они часто квасили вместе, что матери, естественно, не нравилось.

К Саше подошла мама.

— Ну, ты чего тут застыл. Зубы почистил?

Она потрогала рукой его зубную щетку, которую он так и держал в правой руке. В левой он держал коробку с зубным порошком.

— Так, — сказала мама, — щетка сухая. Дайка, я тебе помогу.

Она взяла у него коробку с порошком и щетку, открыла коробку, смочила щетку и погрузила ее в порошок. Затем выдала щетку ему и сказала:

— Вот, чисти давай. Как следует чисти, чтобы зубки у тебя были белые-белые, как снег.

Саша послушно чистил зубы, пока мама не остановила его:

— Достаточно, Саша. Вот молодец, — похвалила она его и чмокнула в макушку. Беги в свою комнату, одевайся и будем завтракать.

— А что у нас на завтрак? — спросил Саша, чтобы услышать свой голос. Вопрос его прозвучал неожиданно громко. А так, голос, как голос, тонкий, мальчишеский.

— Тише, Саша, папу разбудишь. Он всю ночь не спал. А на завтрак я разогрела вчерашние ватрушки с картошкой, «с забором», как ты любишь и молоко.

Саша пошел в свою комнату, чувствуя себя еще немного неуверенно.

— Нужно быстрее привыкнуть к этому телу, — подумал Саша, и тут его накрыло. Он вспомнил все, что с ним произошло вчера.

— Или это было не вчера, а еще будет в далеком будущем, — подумал он. — Или же уже никогда не будет? Интересно, здесь та же самая реальность, что была в его прежней жизни или параллельная? Ладно, эти вопросы я еще успею обдумать.

— Саша, что случилось? Что с тобой? Что ты застыл на месте? Ну, отвечай же немедленно, — повысила мама голос.

— Нет, мамочка, со мной все в порядке. Я просто вспомнил, как я вчера заблудился и мне стало страшно.

Мать подошла к Саше, обняла его за голову, прижала к груди:

— Как ты меня вчера напугал, Сашок, кто бы знал. Обещай мне, что больше не будешь так делать.

Мама обхватила Сашу за щеки и подняла его лицо, приблизив к нему свое. Всмотрелась ему в глаза.

— Какой-то ты сегодня странный, не такой, как обычно. Не будешь больше так поступать?

— Не буду, мама, честное слово.

— Ну, хорошо, я тебе верю. Беги, одевайся.

Сашу, наконец, отпустили и он ушел в маленькую комнату, как он стал называть про себя этот закуток за печкой, где стояла его кровать. Его одежда частью лежала на стуле, который стоял за изголовьем кровати, частью висела на его спинке. Сатиновые шаровары, майка, рубашка с длинными рукавами, носочки. Под стулом обнаружились самодельные домашние тапочки со стоптанными задниками, сделанными из старых валенок. Саша вспомнил, что всю сапожную работу в их семье делал дедушка по маминой линии, Георгий Васильевич или деда Егор.

Одевшись, он вышел в большую комнату и сел за обеденный стол. Мать поставила перед ним тарелку с ватрушками и эмалированную кружку с молоком. У Саши заурчал желудок, и он набросился на еду. Ватрушки были обалденно вкусные. Именно такими ватрушками кормила его мама в прошлой жизни.

Подождав, пока Саша насытится, мать приступила к его допросу:

— Саша, ответь мне, пожалуйста, почему ты ушел вчера из школы, никого не дожидаясь. Ушел прямо с урока. Что случилось? Может быть ты в туалет захотел?

Саша посмотрел матери в глаза и сказал:

— Я не помню, мама. Вот честное слово, не помню. Если вспомню, то обязательно тебе расскажу.

— А что ты еще забыл? — спросила его мать.

Саша пожал плечами.

— Я не знаю. Ты спроси. Если я помню, то скажу, если не помню, так и скажу, что не помню.

— Учительницу свою, Светлану Анатольевну, ты помнишь, я надеюсь? — сказала ему мать.

Имя учительницы послужила ключиком, открывшим заветную дверку. Саша вспомнил все. Правда, это были воспоминания того Саши, который пришел в это тело из другого мира. Память же Саши, жившего в этом мире, куда-то исчезла. Это Саша отчетливо понял. Если между этими двумя реальностями есть существенная разница, то он может со своими знаниями попасть впросак. По крайней мере он вспомнил даже и то, почему он ушел из школы, но уже не стал говорить это матери, так как не был уверен, что прежний Саша ушел из школы по этой же причине, а не по какой-нибудь другой.

Так или иначе, все, что полагается знать школьнику он знал. Он даже вспомнил навыки письма с помощью деревянной ручки со стальным пером. Правда для этого пришлось потрудиться. Сначала стальное перо совершенно не слушалось Сашу, но потихоньку он приспособился. Проблемы с правильным написанием букв у него остались. Мать только вздыхала, глядя на его закорючки.

— Придется все же тебя учить дополнительно чистописанию, — сказала она.

Саша опять невозмутимо пожал плечами:

— Я же не отказываюсь, учи.

Мать опять внимательно посмотрела на него, и Саша понял, что он постоянно попадает впросак, отвечая не так, как ответил бы настоящий Саша. Его жесты, по-видимому тоже отличаются.

— Нужно все такие несоответствия объяснять пережитым вчера стрессом, — подумал Саша.

Они с матерью уже давно сидели в маленькой комнате, стараясь говорить тихо, чтобы не будить отца. Услышав, что отец проснулся, мать ушла к нему, велев Саше сидеть тихо.

Саша очень нуждался хотя бы в небольшой передышке. Ему нужно было осмыслить все, что с ним произошло и определиться с дальнейшим. Он решил прилечь на кровать, которую мать уже успела заправить и подумать, что делать дальше. Совершенно неожиданно для себя, он заснул.

Саша проснулся примерно через полтора часа. В большой комнате разговаривали и Саше все было отлично слышно.

— Ну, что я могу вам сказать, Андрей Григорьевич, — говорил чей-то густой баритон. Кровотечение вам в ближайшее время не грозит. Первые дни будете ощущать слабость. Это от большой потери крови. Регулярно пейте хлористый кальций и ради бога, воздержитесь от употребления алкоголя. Он сейчас для вас подобен яду. Нет, если вы желаете оставить свою жену вдовой, а сына сиротой, то тогда да. В противном случае воздержитесь.

— Спасибо доктор, я оценил ваш черный юмор. Я выполню все ваши рекомендации.

Саша понял, что это голос отца. Он был тихим и усталым. Вдруг он зашелся в кашле. Когда он смог продолжить, то сказал, обращаясь к жене:

— Варя, у нас там бутылка водки в заначке имеется. Отдай ее доктору.

И обращаясь уже к доктору продолжил:

— Вам доктор, я думаю никто не запрещает принимать алкоголь. Поэтому возьмите этот яд для меня, и употребите на свое здоровье.

— Спасибо, голубчик. Вы все правильно сказали. Для вас это яд, а мне только здоровья ради.

Послышался мамин голос:

— Вот доктор, возьмите и не забудьте закусочку-то в сенцах взять. Прямо из кадок набирайте, и капусту квашенную и грибочки. Захватите пару кастрюлек и наберите.

— Спасибо, спасибо, соседушка. До свидания, будьте здоровы, не болейте. Все глядишь мне меньше работы будет.

Послышался звук открывающейся и вновь закрывающейся двери, и наступила тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием отца.

Саша решил узнать, досталось ли ему хоть что-нибудь от мага, но он не знал, как это сделать.

— Нужно начинать задавать вопросы, — подумал Саша и не стал откладывать.

— Итак, первый вопрос. Как узнать имеет ли человек магический дар? — спросил самого себя Саша, естественно, молча.

Ответ пришел мгновенно. Получив ответ, он понял, что ничего не понял. Нужно было начинать с самого начала. Он решил проверить, есть ли в его памяти воспоминания мага о своей учебе, начиная со дня его инициации. Ответ был положительным. Саша пожелал посмотреть их и желательно прожить их. Потом он подумал, что если он будет просматривать память мага в режиме реального времени, то это будет очень долго. Он задал вопрос, возможен ли просмотр памяти в более быстром темпе. Еще минут десять диалога самим с собой, и он выяснил, что он может просматривать память со скоростью превышающее реальное течение времени в несколько сотен и даже тысяч раз. Можно вообще за один час просмотреть всю записанную ему память мага. Другой разговор, что от такого просмотра толку будет немного. Он просто получит представление о записанной в его память информации. А вот, если он хочет овладеть всеми знаниями и умениями мага, то скорость изучения, доставшегося ему наследства будет зависеть и от насыщенности новыми знаниями просматриваемого отрезка времени и от скорости восприятия уже его Сашиного мозга.

Саша задумался. Выпадать полностью из жизни даже на пару часов в день ему не хотелось. Мать заметит, опять перепугается, потащит к доктору. Ничем хорошим для него это все равно не обернется.

— Что же делать, что делать? — спрашивал он себя и вдруг неожиданно получил ответ. Его сознание раздвоилось. Одна его часть осталась в режиме реального времени, а другая погрузилась в режим проживания воспоминаний, доставшихся ему от мага. И в этих воспоминаниях он ощущал себя не Сашей, а Жераром.

Саша уже знал, что в его памяти хранится вся жизнь мага в течение первых ста пятидесяти лет его жизни и на их изучение у Саши уйдет несколько десятков лет в режиме разделенного сознания.

Например, первые 8 лет жизни Жерара можно было просмотреть за два дня. В то время, как на просмотр года учебы в магической школе уйдет месяца два. Учебу в магической академии лучше всего проводить в режиме реального времени, если не хочет свихнуться, конечно. И в таком-то режиме Сашины мозги будут нести двойную нагрузку.

После академии, можно будет слегка ускориться и проживать последующие годы в более быстром темпе. Но об этом он подумает, когда это время наступит.

Глава 2 Учеба

Прошло полтора месяца. Саша ходил в школу, в первый класс. От дома до школы было три километра по чистому полю. На этом поле ничего не выращивали, кроме травы, которая здесь хорошо росла из-за протекающей рядом речушки. Летом здесь пасли лошадей и коров. На этом самом поле Саша и заблудился в метель больше месяца назад и чуть не замерз насмерть.

Впрочем, почему чуть. Размышляя на эту тему, Саша пришел к выводу, что прежний хозяин этого тела освободил его не по своей воле. Душа его предшественника покинула тело в экстремальной ситуации. Теперешний Саша выжил, попав в это тело благодаря тому, что его разум — это все-таки разум взрослого человека, да и магическое заклинание непонятно как здесь себя проявило, и помощь быстро пришла.

Кстати, никаких следов прежнего Саши теперешний Саша так и не обнаружил. Никаких знаний ему от прежнего хозяина не перешло. Пришлось ему заново знакомиться с учениками своего класса, как и с учительницей.

На самом конезаводе у Саши приятелей не было, так как не было мальчиков его возраста. Дети были, но все они были старше его или на пару лет младше. Играть ему было не с кем. Старшие дети не брали его в свою компанию, а с младшими он и сам не хотел играть.

Кстати, происшествие в метель не прошло для Саши бесследно. У него воспалилось правое среднее ухо. Доктор, который жил на первом этаже их дома и к которому обратилась Сашина мама, поставил диагноз — отит и прописал постельный режим, прогревание и велел закапывать в ухо капли борного спирта. По памяти прошлой жизни Саша знал, что из-за перенесенного отита у него понизился уровень слуха на правом ухе. К шестидесяти годам оно практически уже ничего не слышало. Выручало левое ухо, которое слышало очень хорошо, поэтому к врачам Саша по этому поводу так ни разу и не обращался.

Сашина школа была в деревеньке под названием «Пушкари», стоящей около тракта, соединяющим два районных центра. Ближайший районный центр располагался в селе Усово километрах в пяти от Пушкарей. В Усово тоже была школа, причем средняя. Село было большим, потому и школа была большая. А в Пушкарях, куда ходил Саша была только начальная школа, в которой было два неполных класса с двумя учительницами. В одном классе училось несколько первоклассников вместе со второклассниками, в другом классе были ученики 3-го и 4-го классов. Некоторые уроки проводились одновременно для всех детей, например, уроки труда, пения, рисования, физкультуры и чистописания.

Сашина мама работала в Усовской средней школе, куда ездила почти каждый день на автобусе, который проходил через Пушкари. Если по каким-либо причинам мама не успевала на рейсовый автобус, то приходилось проситься на попутные машины или идти пешком. Пять километров по тракту — невелико расстояние, за час можно пройти даже зимой. Да и редко приходилось пешком ходить, автобус ходил регулярно и по расписанию.

К первому мая Саша прожил в режиме разделенного сознания первые 9 лет жизни Жерара. На это у него ушло полтора месяца. Но реальное время тратилось очень неравномерно. Как уже было сказано, на годы до школы Саша потратил всего два дня. В 8 лет у Жерара обнаружили магический дар, и родители отправили его учиться в магическую школу, в которой Жерар проучился вместе с Сашей 4 года, но в реальности Саша потратил на это немного больше одного года. Магическую школу Саша окончил в конце июля 1950 года.

Основной упор в школе делался на выработку необходимых каждому магу таких качеств, как умение сосредотачиваться и поддерживать внимание на высоком уровне на протяжении длительного времени, умении быстро запоминать и воспроизводить сложные узоры плетений, умение быстро пополнять свой запас магической энергии. Постоянная разработка своих магических каналов и как следствие увеличение объема вырабатываемой магическим источником магической энергии, которая называлась маной.

Развитый мозг Саши и высокий интеллект позволял ему с легкостью справляться с нагрузками в магической школе. Интересно прошла в его реальности магическая инициация. Когда ему вместе с Жераром провели в школе магическую инициацию, то она автоматически произошла и у Саши в реальном времени. Причем процесс инициации в обоих реальностях занял одинаковое время и происходил с одинаковой скоростью.

Со временем Саша заметил, что скорость его проживания в памяти Жерара автоматически регулируется, в зависимости от загрузки его мозга. Время, которое Жерар тратил на отдых и другие дела, не связанные с учебой, пролетало в реальности с огромной скоростью, в отличие от времени, тратившегося на учебу.

Единственно, что требовалось от Саши — это уже в настоящей реальности выполнять выученные плетения и разрабатывать свои магические каналы. Кстати, его магические способности развивались и тогда, когда Саша учился в магической школе, целиком находясь в теле Жерара, то есть он так воспринимал нахождение в его памяти. Здесь удобно применить слово «виртуал». Так вот, когда Саша находился в виртуале, то есть в виртуальной реальности, то его тело развивалось вместе с телом Жерара, но при этом отставало в развитии. Ну, это понятно. Физически тело Саши просто не успевало изменяться с такой же скоростью, как в виртуальной реальности, поэтому Саша решил сделать небольшой перерыв в изучении магии, чтобы дать возможность своему телу сократить разрыв в физическом развитии с его виртуальным телом.

Все-таки, в реальности Саше было всего 7 лет и 7 месяцев. Но, даже сейчас, было заметно, что Саша подрос за эти полтора месяца на пару сантиметров и стал немного сильнее. В школе к нему перестали приставать мальчишки с предложениями померяться силой. В школу Саша бегал на лыжах, пока лежал снег. Но к концу апреля снег сошел, и Саша перешел на бег трусцой. Около дома был просторный дровяник, который почти опустел к апрелю, и Саша устроил там свой гимнастический зал. Саша прыгал в высоту и длину, поднимал тяжести. Отец поддержал порыв сына и смастерил ему подобие штанги. Два ящика, которые можно было наполнять кирпичами и деревянная перекладина. Также, пожертвовав одним из своих ремней, отец прибил над дверями две петли, в которые продевалась перекладина. Получилось нечто вроде турника, на котором можно было подтягиваться. Дом стоял на высоком берегу речки, из которой брали воду для всех нужд, в том числе и для питья. К реке из дома приходилось спускаться по крутой лестнице, ну и подниматься по ней же с ведрами с водой. Саша взял на себя обязанность следить, чтобы в доме всегда был запас воды, который сам и пополнял. Таскал по полведра и регулярно. Тоже хорошая тренировка для его тела.

Искусство плетения заклинаний Саша тоже подтягивал, как только у него выпадало свободное время. Поскольку плетения совершались внутри его личного пространства, да к тому же невидимые посторонним взглядом, то он их мог плести где угодно. Плетения не сопровождались какими-либо движениями или звуками, поэтому со стороны любой мог видеть только сосредоточенное выражение Сашиного лица, напряженно думающего о чем-то. Его мама поначалу опять испугалась, но постепенно привыкла, что сын постоянно о чем-то думает и уже внимания на это не обращала.

Однако, тренируясь в плетении узоров в виртуальном мире, Саша понимал, что требуются и полноценные тренировки в реальности, во время которых нужно наполнять плетения энергией. После окончания первого класса магической школы у Саши на вооружении было два десятка низкоуровневых заклинаний, не требующих большого количества маны. Это были, в основном, бытовые заклинания, такие как светлячок, очистка одежды и обуви от грязи и пыли, разглаживание той же одежды, создание огонька для розжига костра или печи и другие.

Саша как-то раз попробовал узнать какие заклинания они будут изучать в оставшихся трех классах магической школы. С этой целью он задал вопрос самому себе и к своему удивлению получил развернутый ответ. Число новых заклинаний оказалось небольшим, еще три десятка, в основном все низкоуровневые, бытовые и защитные. Защитные заклинания от ментальных и физических воздействий. Их познакомят с самыми простейшими заклинаниями почти всех видов основных магии — целительской, боевой, ментальной, магии стихий, артефакторики. В качестве примера применения пространственной магии им расскажут, как устроены пространственные карманы и научат ими пользоваться. Создание пространственных карманов является значительно более сложной задачей, которую изучают в академии магии.

Большое внимание будет уделяться не столько изучению новых плетений, сколько отработке уже выученных, увеличению скорости исполнения, доведении их до автоматизма. Саша понял, чтобы изучить нужное ему заклинание он не обязан ждать, когда они будут изучать его по программе. Его очень заинтересовали два заклинания, которые по программе они будут изучать в 4-м классе. Первое из них, это заклинание исцеления первого уровня, второе — применение пространственного кармана. И он решил выучить эти заклинания досрочно.

Плетение заклинания исцеления было достаточно сложным для Саши, но он справился. Саша тратил на его отработку буквально каждую свободную минутку. Оно позволяло справиться с мелкими ранами, порезами, синяками, а также избавиться от прыщей и бородавок, от веснушек и застарелых шрамов. Оно же останавливало процесс облысения и могло зарастить небольшую лысину, увеличить количество и улучшить качество волос на голове, включая брови с ресницами, и при этом избавиться от излишнего волосяного покрова по всей остальной поверхности тела. Это заклинание могло справиться с легким отравлением, было эффективно при диарее и запорах, ну и тому подобные проблемы. Например, обезболить и исцелить больной зуб, задержать развитие каких-либо нежелательных процессов в организме.

Такое вот универсальное заклинание, но оно же требует уже большого количества энергии. Эффективность его применения сильно зависит от вложенной энергии. Однако, если у мага есть заряженные накопители, то даже такой недоучка, как Саша, может применить это заклинание и подключить его к накопителю. Но на это тоже требуется определенный навык и определенный собственный резерв маны. А вот накопителей энергии у Саши не было. И как их сделать он тоже не знал. Зато он знал, что они есть и в больших количествах в пространственном кармане Жерара, который был пока недоступен Саше. Поэтому, он с не меньшим энтузиазмом взялся за заклинание, открывающее и закрывающее пространственный карман. Сначала Саша выучил его основу. Затем нужно было добавить секретный ключ, пароль. Его Саша получил из памяти Жерара. И вот однажды, наступил момент, когда он смог открыть хранилище мага. В его сознании открылся список хранимых предметов. Список был очень большой, но он был хорошо структурирован. Саша мысленно затребовал список накопителей энергии и тут же получил его. Этот список практически совпадал со списком драгоценных изделий, так как накопители энергии делались в драгоценных камнях.

Светить драгоценные камни в реальности было чистым безумием, поэтому Саша выбрал невзрачный медальон на серебряной цепочке, достал его и повесил на шею. Хранилище снова закрыл. Невзрачным медальон оказался только с виду. Внутри медальона оказался вмонтирован крупный плоский прозрачный камушек. Его емкость оказалась фантастически большой — 10000 единиц маны по шкале Йохансона. И был он наполовину пустой. Зато теперь Саше было куда сбрасывать накопленную за день энергию. А с помощью накопителя он сможет более эффективно использовать единственное, пока, ему доступное целительское заклинание.

Большинство бытовых заклинаний Саша уже успел испытать. Так печку, например, он уже давно разжигал только с помощью заклинания огонька, а зубной щеткой пользовался только для виду, а на самом деле зубы чистил магией. Проверял пищу на предмет ядов практически уже автоматически, на бутерброд, который ему мама ежедневно клала в портфель он сразу же наносил заклинание сохранности, действующее несколько часов, а больше и не требовалось. Когда Саше нужно было сходить в туалет, находившийся во дворе, он защищал себя от запаха тем, что притуплял свое обоняние с помощью соответствующего заклинания, а, чтобы сходить ночью на ведро, Саша включал у себя ночное зрение и все прекрасно было видно. Правда ночное зрение было черно-белым, но Сашу это вполне устраивало.

А вот испытать заклинание малого исцеления до сегодняшнего дня Саше не удавалось. Не было подходящего случая. И вот в майские праздники такой случай представился и даже не один, а два.

Традиционно, Сашины родители праздновали 1 мая в городе у родителей мамы, то есть у Сашиных дедушки и бабушки, а в последующие дни помогали им вскапывать огород и сажать картошку.

Мама договорилась на работе, что ей предоставляют краткосрочный отпуск на неделю — со 2 по 7 мая. 9 мая, в День Победы мама должна была выйти на работу. Саша очень удивился, когда узнал, что 9 мая является рабочим днем. Оказывается, выходным днем он был только с 1945 по 1947 годы, а в последующие годы выходной день 9 мая был перенесен на 1 января. Но это не означает, что страна не праздновала этот день. Праздновала! Были в этот день и праздничные салюты из артиллерийских орудий и концерты и прочие торжественные мероприятия. Но все это после рабочего дня. Праздничным днем его снова сделали в 60-е годы, уже при Брежневе.

Ну, а папа у Саши вообще был сам себе начальник, поэтому отпрашиваться ему было не у кого. Он написал заявление об отпуске, сам подписал его и отдал в бухгалтерию с наказом, что если нагрянет проверка, то пустить в ход, подписанный им приказ об отпуске за свой счет. Если же проверки не будет, то обойдемся без приказа. Главбух заявила, что он и так ей должен по гроб жизни за все свои художества и, если он попадется, то она его покрывать не будет. Отец сказал, что он на все согласный и родители 30 апреля после работы уехали в город. На автобусе от Усова до города, было два часа ходу, а учитывая массу остановок, плановых и внеплановых, то на поездку ушло все три часа. Да еще от автовокзала до дома бабушки и дедушки около часа добирались. Приехали уже к ночи. Наскоро перекусили и легли спать.

Утром встали рано и мама пошла с дедушкой на демонстрацию, папа не пошел, бабушка тоже не пошла. Бабушка вообще-то не работала, она числилась домохозяйкой, поэтому ходить на первомайскую демонстрацию или нет было ее личным делом. Отец же сослался на недомогание.

Его «недомогание» не помешало ему вместе с бабушкой и Сашей копать огород. Огород был большой, поэтому, когда дедушка с мамой вернулись, было вскопано примерно четверть. Огород все вместе копали еще два дня. Потом, два дня сажали картошку. Короче говоря, каждый день на огороде какая-нибудь работа обязательно была.

Именно 1 мая Саша окончательно убедился в том, что реальность, в которую он попал не была прошлым его прежней реальности. В прежней жизни он был у родителей не единственным ребенком. У него раньше было еще две сестры и брат. Все они были младше его, и родились друг за другом за три года с 1946 по 1948. Здесь же, на дворе стоял 1949 год, а никаких сестер и братьев не наблюдалось. Раньше Саша думал, что мама могла их у бабушки оставить.

И Саша решил спросить маму напрямую. Он подкараулил ее во дворе, когда рядом никого не было и спросил:

— Мама, а вы с папой не собираетесь сделать мне братика или сестричку?

— А ты этого хочешь? — в ответ спросила его мама.

— Я первый спросил, — ответил Саша.

— Нет, — сказала мама.

— Что нет? — переспросил Саша.

— Нет, мы с папой не будем делать тебе ни брата, ни сестренку. Да и если бы и захотели, то не смогли. У тебя могла быть сестренка три года тому назад, но она умерла при родах, а я больше не смогу родить.

— Ну, нет так нет. На нет и суда нет. Не больно то и хотелось, — ответил Саша. И увидев, как искривилось лицо мамы, собираясь заплакать, он торопливо сказал:

— Ну, куда нам еще ребенка? Как бы ты смогла работать? Кто бы с ним сидел? Отец вон болеет, мне еще учиться и учиться. Ты лучше закончи свой пединститут, пока молодая и мозги еще работают. Поступи на заочное отделение на 3-й курс и учись.

Мама посмотрела на Сашу и сказала:

— Как-то ты у меня быстро повзрослел. А ведь все с той метели началось, когда тебя Саша Пирожков домой на себе принес.

Саша промолчал и ничего не ответил. Мать присела на стоящую неподалеку лавочку и задумалась, а Саша, вглядываясь в ее лицо вдруг обратил внимание на крупную гладкую бородавку у нее на виске.

Он выполнил заклинание малого исцеления и провел рукой по ее щеке, выпуская заклинание на маму. При этом он использовал почти весь свой внутренний резерв. Он у него составлял почти 20 единиц, что составляло примерно пятую часть стандартного объема накопителя, который, в свою очередь был равен внутреннему резерву мага первой ступени. Саша подумал, что если этой энергии не хватит, то он повторит лечение и добавит из накопителя.

Мать ничего не заподозрила, схватила его руку и поцеловала в ладошку. Саше стало щекотно, и он завопил, дурачась. Мать засмеялась, и они пошли в дом. А на следующее утро бородавка у мамы исчезла. О чем громко она всем и объявила, разбудив всех своим радостным визгом.

— Как жаль, что я не могу пока исцелить отца, — подумал Саша. Пожалуй, пора прекращать каникулы и нужно возвращаться в виртуальную реальность. Нужно быстрее заканчивать школу и поступать в академию магии, в которой нужно будет учиться шесть лет.

Он уже мог контролировать процесс раздвоения своего сознания, поэтому ушел большей его частью в виртуал, продолжая проживать жизнь Жерара дальше.

В субботу, 7 мая случилось еще одно происшествие. К бабушке прибежал их сосед, дядя Миша:

— Яковлевна, выручай, — порога закричал дядя Миша, — Нина кастрюлю с кипятком на себя опрокинула. Нужно постное масло или жир какой-нибудь, лучше гусиный.

— Нужно скорую помощь вызвать, — сказал отец.

— Я сбегаю, с вокзала позвоню, — вызвалась мама.

Дом стоял в метрах в трехстах от железнодорожного вокзала и в помещении дежурного по вокзалу был телефон, которым и пользовались при великой нужде все окрестные жители.

Бабушка, прихватив с собой бутылку с подсолнечным маслом пошла с дядей Мишей к пострадавшей. Саша увязался за ними следом. У тети Нины и дяди Миши была дочь, Галя. Она была старше Саши на пять лет и была выше его на голову. Увидев его, Галя шикнула на Сашу:

— А ты куда намылился? Ну-ка, иди отсюда.

Галя вытолкала Сашу взашей из сеней, куда он успел прошмыгнуть, во двор.

— Если хочешь бабу Нюру подождать, то можешь вот здесь посидеть, — показала ему Галя на лавочку во дворе.

Саша подчинился, сел и задумался. Если он применит заклинание сна для Гали, то потратит на эту «корову» все свои силы и на тетю Нину у него ничего не останется. Галина была крупной девочкой, излишне полноватой.

— Ей бы кушать поменьше, да больше физкультурой заниматься, — подумал про себя Саша.

Памятью прожитой жизни Саша помнил одну смешную историю, связанную с этим семейством. Эта Галя, уже учась в пединституте, подружилась с парнем, который учился на юридическом факультете. Был такой факультет в педагогическом институте их города. А когда они закончили учебу, то поженились. Тетя Нина пришла к Сашиной бабушке хвастаться новой, высокообразованной родней:

— Галька-то моя, за «аблаката» замуж вышла. Да, он «аблакатом» работает. И Галю мою любит. Недавно фингал ей поставил под глазом. Приревновал. Галька-то, дура, прибежала ко мне плачет. А я говорю ей: «бьет, значит любит». Еле успокоила.

Тут тетя Нина мечтательно вздохнула:

— Повезло Гальке, «аблаката» отхватила. Как только Галя родит, ему на работе квартиру обещают. Зять предлагает тогда дом наш продать и переехать к ним. Говорит, что через год-два ему на работе дадут новую квартиру, большую. Не знаю, соглашаться ли нет. А ты, Нюра, что скажешь?

Саше не довелось встретиться с Галькиным «аблакатом», как и с ней самой, со взрослой. Но однажды он побывал в квартире ее родителей, которую они получили, когда их дом попал под снос. Бабушка тогда попросила Сашу проводить ее, она боялась заблудится в новом, незнакомом районе города. Дядя Миша к тому времени уже умер, как, впрочем, и дедушка Егор, и бабушка долго сидела с тетей Ниной за чаем, вспоминая свою жизнь, когда они были соседями в районе железнодорожного вокзала.

Но сейчас их жизнь могла сложиться по-другому. Внезапно дверь дома открылась и на крыльцо выскочил дядя Миша.

— Галя, нужно в аптеку сбегать, бинты купить. Вот возьми деньги и давай быстро, одна нога здесь, другая там. Быстро, быстро.

Галя, схватив деньги выбежала на улицу. Ближайшая аптека тоже была на вокзале. Саша решил зря время не терять, он подготовил заклинание исцеления и прошмыгнул в дом. Тетя Нина, полуголая сидела на кухне спиной ко входу. Саша запустил в нее заклинание и проследив магическим зрением, что оно достигло цели, захлопнул двери и вышел из дома. Больше здесь ему делать было нечего, и он вернулся домой.

О результатах своих усилий по исцелению тети Нины, Саша узнал уже в последний день праздников, перед отъездом. Пришла сама тетя Нина и горячо благодарила бабушку за помощь и лечение. Показывала ей чистые руки и говорила, что и на животе никаких следов не осталось.

— А это все благодаря тому, что ты быстро пришла, Нюра. При ожогах это первейшее дело быстро на помощь прийти. Скорая помощь только через час приехала, да собственно говоря, они и делать ничего не стали, выслушали нас, похвалили, сказали, что помощь оказана правильно, мазь от ожогов прописали и уехали. Так что вот, я тебе подарок принесла. Держи.

С этими словами она протянула бабушке флакончик духов.

— Да ты что, Нина? Не возьму я у тебя ничего, не выдумывай даже.

— Не обижай меня, Нюра. Это французские духи. У Миши на работе знакомый продавал. Был в Москве в командировке и купил в ГУМе два флакона, больше в одни руки не давали. Один флакончик жене подарил, а второй хотел своей начальнице подарить на юбилей и раздумал, потому что на ее юбилей отдельно с каждого деньги собирали на какой-то дорогой подарок от всего коллектива. Вот он этот флакон и продавал, а Миша мой, молодец, денег не пожалел, купил.

— Слушай, Нина, как-то мне не удобно у тебя подарки принимать.

— Знаешь, Нюра, если ты не возьмешь, то эти духи Галька на себя истратит, а она мала еще духами пользоваться. И спрятать не получится, все равно найдет. А ты вон Варе подаришь, ей самое то будет.

Бабушка засомневалась, брать или не брать? Тетя Нина, почуяв сомнения бабушки, усилила натиск и вскоре бабушка сдалась. Приняв дар, она тут же сама надушилась и тетю Нину надушила и маму. Флакон был небольшой, но изящной формы, его тут же водрузили на видное место в комнате, на полочку в простенке между окнами, выходящими на улицу.

Интересен факт, что в прошлой Сашиной жизни тетя Нина духов бабушке не дарила, но флакончик из-под французских духов, стоявший на полочке Саша прекрасно помнил. Он только не знал, откуда он там появился.

— Так это что же такое получается, — подумал Саша, — если по сценарию Джульетта должна выпить яду, то она его обязательно выпьет? А откуда она его возьмет — это дело второстепенное?

В конце мая, у Саши учебный год закончился и его перевели во второй класс. Оценки, по основным предметам были хорошие, а по математике так даже пятерка. По чистописанию Саша получил твердую тройку. Тройка также была за пение и рисование. Зато по чтению была оценка пять.

Мать, получив на руки его годовую ведомость, сказала:

— Саша, надеюсь, что эти твои тройки последние и больше их не будет.

— Ну, конечно, мама. Только вот знаешь, я бы с удовольствием позанимался с кем-нибудь пением и рисованием дополнительно. Может быть ты сможешь договориться с учительницей на дополнительные занятия?

— Посмотрим, — уклончиво ответила мать.

Вскоре Сашину маму вызвали в город, в министерство народного образования нашей автономной республики и предложили ей в очередной раз переехать на другое место работы, на сей раз в село Круглое Усовского района и одноименную железнодорожную станцию. Там неполная средняя школа, и уроков математики в последней четверти у пятого, шестого и седьмого классов не было вообще, так как учительница ушла в декрет.

Кстати, забавно, что село называлось «Круглое», а станция — «Круглая». По этому поводу ходили даже анекдоты.

Так как со станции «Круглая» до города добираться было намного ближе, всего-то полчаса езды по железной дороге, то Варя согласилась. Где бы она не работала, жильем ее обеспечивала всегда школа, как и дровами, впрочем.

Саша вспомнил, как в прежней жизни он с матерью пилил на дворе сырые шпалы, пропитанные смолой и выданные матери в качестве дров. Потом ему мать со смехом рассказывала, как Саша сказал:

— Мама, вот почему ты меня к труду с детства не приучила, мне сейчас не было бы так трудно.

Варваре было предписано приступить к работе с 1-го августа, текущего 1949 года. Июнь и июль у нее был отпускными месяцами. Но переезжать в село Круглое можно было и раньше, нужно было только съездить и проверить, в каком состоянии дом, который им выделяют для проживания.

Так Варвара и сделала, оставила Сашу у бабушки, отец оформлял увольнение со своей должности директора дома инвалидов, а она выехала на станцию Круглую. Вернулась на другой день, сказала, что дом хороший, дров много, хватит на год, можно переезжать хоть сейчас.

Слова об пединституте, сказанные Сашей матери в майские праздники, видать, запали матери в душу, и она сходила на свой родной физико-математический факультет и обнаружила там кое-кого из знакомых преподавателей. Все разузнала и ее записали на третий курс заочного отделения. Выписали ей студенческое удостоверение, записали в библиотеку, снабдили программой обучения и списком литературы. Сказали, что контрольные задания она будет получать почтой. В январе ее вызовут на зимнюю сессию. В течение семестра она может приезжать на консультации. Время консультаций она может узнать по телефону.

Домой Варвара вернулась окрыленная. Отец, глядя на нее тоже задумался. У него за плечами был первый курс заочного отделения филологического факультета Казанского госуниверситета. Последнее время он чувствовал себя неплохо. Туберкулез никуда не делся, но притих. Обострений после последнего мартовского, не было. Отец разумеется не знал, что Саша уже два раза применял к нему заклинание исцеления. Победить оно недуг было не в силах, но притормозить его развитие смогло. Думал отец недолго и в конце июня выехал в Казань.

В Казани жила старшая мамина сестра, Вера. После окончания школы она поступила в Казанский университет на физико-математический факультет и окончила его с отличием. Ее оставили в аспирантуре при кафедре алгебры и теории чисел.

Перед войной Вера досрочно защитила кандидатскую диссертацию и сразу же вышла замуж. Дочь, Лида родилась во время войны, в 1942 году, в октябре, как и ее мама с бабушкой, как и Саша. Отец Лиды, Харитонов Матвей Степанович, был хирургом. Когда война началась, его оставили в Казани, там же, где он и работал — в госпитале. На фронт его взяли в 1943 году, а домой он вернулся уже после победы.

Сейчас Вера работала в своем родном университете на должности доцента и опекала своего младшего брата Володю, который пошел по ее стопам и нынче закончил 3-й курс физмата. Володя жил в общежитии, но и сестру часто навещал. Учился он на «отлично» и мечтал стать профессором. По крайней мере, кличку «профессор» среди своих сокурсников он уже заслужил.

В прошлой Сашиной жизни Вера умерла от менингита в 14 лет, а Володя, оставшись без пригляда, не смог окончить факультет. Он попал в плохую компанию и влетел в какую-то уголовную историю. Следствие длилось больше года и все это время Володя находился в СИЗО. Наконец, состоялся суд, который оправдал Володю, но постановил этапировать его домой, в родной город, без права покидать его в течение какого-то срока. Впоследствии, Володя самостоятельно освоил профессию программиста, чем и зарабатывал себе на жизнь вплоть до своей кончины. Умер он, едва выйдя на пенсию. Всю свою жизнь Володя как огня боялся зубных врачей и ходил к ним только для того, чтобы удалить очередной зуб. В результате к 60 годам остался практически беззубым, поранил десны, занес инфекцию, затянул и скончался, по сути сам себя загнав в гроб раньше времени.

Саша дал себе клятву, что ни один зуб у Володи больше ни разу не заболит за всю его жизнь. Вот дайте ему только еще немного времени, чтобы выучить нужные заклинания.

Кстати, Саша и виртуальную реальность ухитрился изменить. Как это произошло, он и сам не понял. В прошлой реальности, маг Жерар учился на боевом факультете. Правда, значительно позже, когда ему уже шла вторая сотня лет, он окончил еще два факультета своей родной академии — факультет алхимии и целительства и факультет артефакторики. Причем учился он по индивидуальной программе, свободно посещая только необходимые ему занятия. Больше учился самостоятельно, много времени проводя в библиотеке. Учился платно, между прочим, но никогда в жизни не пожалел об этом.

Когда в виртуальной реальности перед Сашей встал выбор факультета, то он сразу выразил желание обучаться на целительском факультете и его зачислили. И в дальнейшем Саша посещал лекции и семинары, выполнял лабораторные и практические работы, которые если Жерар и выполнял, но или самостоятельно, или в разное время. Как-то все странно переплелось в Сашиных мозгах. Так началась уже его виртуальная жизнь, а не повторение жизни Жерара.

Однако, вернемся к настоящему времени, когда отец Саши уехал в Казань. Остановился он у Верочки, у которой была с мужем большая четырехкомнатная квартира. Отцу выделили отдельную комнату, а муж Веры, даже устроил ему консультацию у профессора медицины, пульмонолога.

Отец вернулся через неделю, очень довольный. Его восстановили на второй курс заочного отделения, сказали, что еще два года может нигде не работать. Но, когда перейдет на 4-й курс, то обязан будет устроиться на работу по специальности. Хоть, дворником работай, но при учебном заведении или редакции печатного издания. Пульмонолог тоже его порадовал, сказал, что туберкулез его перешел в закрытую стадию и ему можно работать, но он должен регулярно, раз в полгода или еще лучше, раз в квартал, проходить обследование и беречься. И ни в коем случае не напиваться как свинья. Можно в праздник выпить пару рюмок коньячка, но помнить, что при малейшем срыве, туберкулез может вернуться. И работа не должна быть связана с тяжелыми физическими нагрузками. И регулярно, раз в год отдыхать в санатории, желательно на черноморском побережье. Лучше всего в Крыму.

В конце июня Смирновы переехали на станцию Круглая, обживать новое их место жительства. К началу нового учебного года Саша окончил второй класс магической школы. Арсенал его заклинаний пополнился незначительно, потому что появились учебные предметов, не относящихся к магии. В частности, изучали письменность родного языка и два иностранных языка. Один их них был языком их исторического противника, с которым империя постоянно воевала, другой — древний язык, на котором было написано много книг по магии, и его требовалось знать всем магам, всех специальностей. Появился такой предмет, как алхимия, на котором их обучали составлять различного рода снадобья и эликсиры.

Летних каникул, как таковых у школьников не было. Они все лето провели на природе, собирая лекарственные травы и коренья и проводя их первичную обработку. Несмотря на другую флору чужого мира, Саша прошел эту практику со всеми наравне. В виртуальном мире Саше исполнилось 10 лет, у него даже появилась подружка, Кира, с которой он подружился на летней практике.

Характерной особенностью магической школы было наличие в одном классе разновозрастных учеников. Причем этот разброс по возрасту мог быть большим. Так в Сашином классе, кроме его сверстников учились несколько парней и девушек значительно старше их. Самому старшему было 18 лет. Наверное, поэтому в их программе обучения присутствовали заклинания определения беременности и ее предупреждения, охраняющее молодых людей от нежелательных последствий их экспериментов в интимной области отношений с противоположным полом.

И, кстати говоря, этот мир стал постепенно Саше нравиться. Он еще не стал для него родным, но и чужим быть уже перестал. В школе Саша знакомился с историей и географией этого мира. Потом, в академии это знакомство продолжилось. Он узнал историю империи, в которой жил, соседние страны, войны с ними. На планете кроме расы людей были и другие, но генетически все они были совместимы друг с другом и давали потомство.

Как и на Земле, ассимиляции мешало только компактное проживание каждой расы на местах их проживания и трудности перемещения по планете. Планета была огромной, мало освоенной, свободных земель было много, поэтому войн на грани геноцида практически не было. Противники охотно брали друг друга в плен, выкупали своих и продавали чужих. Процветали межрасовые браки. Причины войн лежали в экономической плоскости, а не в отличиях разумных друг от друга. Кира, как и Саша была человеком. Заклинание, позволяющее определить расу разумного или определить, какие расы участвовали в его создании, в школе тоже давали.

В школе Саша узнал подробнее о системе магического образования в империи Джехэйн, так называлась страна, в которой родился и учился маг Жерар. Планета называлась Исса, столица Джехэйна называлась Перрайн. Школы магии были практически во всех городах империи. Кроме них в столице империи, Перрайне, была академия магии, в которой учились 6 лет. В школы магии брали всех, у кого была хотя бы капля магии, и кто был способен скастовать хотя бы одно заклинание. В академию уже был отбор. Личный резерв магического источника должен был быть не ниже 10 единиц по шкале Йохансона.

В академии, между прочим учились разумные всех рас, проживающих на планете и их всевозможные гибриды. На двух первых курсах по сути специализации еще не было. Все вновь принятые студиозусы изучали одинаковые предметы, потому что, как им сразу объяснили, любой маг должен быть хоть чуточку, но универсалом. Все должны уметь оказать любому разумному, включая себя, любимого, первую медицинскую помощь, обладать первоначальными умениями в магии всех направлений. Например, защититься от ментальной атаки, или от атаки с применением оружия, поставить щит, окружить себя абсолютной защитой от всех мыслимых и немыслимых опасностей (хотя, как мы видели, это не уберегло боевого мага Жерара от гибели в панельном доме, рухнувшем от взрыва бытового газа). Умение создать нужный бытовой артефакт небольшой сложности, всегда пригодится любому магу, поэтому всем давались основные понятия создания артефактов. Маги должны быть на короткой ноге со всеми стихиями, должны уметь справиться с непогодой, или наоборот, вызвать при необходимости дождь, найти водяную жилу в пустыне и не погибнуть в море.

И даже потом, уже на старших курсах, эти общие для всех лекции и семинары с отработкой полученных знаний и умений на практике продолжались практически на протяжении всего курса обучения. Всемерно поощрялось обучение на двух или даже трех факультетах одновременно. Империя была кровно заинтересована в наличии у себя грамотных и сильных магов. Соответственно был разработан целый комплекс мер, позволяющих империи вербовать в свои ряды наиболее перспективных магов. Тут и отсрочки в оплате за обучение и выдача кредитов и поощрение при создании семьи, если хотя бы один из супругов был гражданином империи. Всем магам, закончивших полный курс обучения, присваивалось личное дворянское звание. Предусматривались и присвоение дворянских титулов при карьерном росте магов в соответствии с их классификацией, которая была очень простой.

Все маги были разбиты на шесть категорий. Они различались друг от друга своими возможностями. Все маги, не имеющие академического образования, имели звание адепта магии. Окончившие академию получали звание мага первой категории. В академии была постоянно работающая квалификационная комиссия, которая принимала у магов экзамены на получение ими званий более высокой категории. Было четко определено какими умениями, навыками и силой должны обладать претенденты на следующую категорию. Для получения двух последних категорий претенденты должны были публично защитить диссертации, развивающие магическую науку или предъявить новинки в практической области применения магии, это в основном разработка новых заклинаний, обладающих новыми свойствами. Эти диссертации так и назывались: первая и вторая. При получении каждой категории соискатели получали весомые плюшки от императора и от гильдии магов, в которой состояли все практикующие маги империи. От гильдии обладатели новых категорий получали единовременные денежные вознаграждения и увеличение своей тарифной ставки, а от императора личные или наследуемые звания и титулы. Все маги 5-й и 6-й категорий получали кроме титулов поместья, как правило, на границах империи. Их включали в аристократическую элиту империи, они получали право на создание собственного аристократического рода.

Короче говоря, быть магом в империи было почетно и выгодно. Это хорошо стимулировало всех без исключения студентов. С другой стороны, администрация академии заботилась о комфорте и безопасности обучения и проживания на территории академии. Студенты жили в комфортных общежитиях. На первых двух курсах в одной комнате селили двух разумных, начиная с третьего курса каждый студент получал право выбора — жить в комнате одному или в компании с кем-нибудь. На последних двух курсах студенты получали право проживания в городе.

В академии поддерживалась строжайшая дисциплина в части дуэлей. Работала постоянная дуэльная комиссия, которая на корню гасила половину ссор, выпуская вторую половину на дуэльную площадку и строго следя за правилами проведения дуэлей. В империи существовал дуэльный кодекс, который действовал с небольшими дополнениями и в академии. Дополнения касались в части дуэлей до смерти, которые были запрещены на территории академии. Если дуэль до смерти происходила по правилам дуэльного кодекса вне стен академии, то выживший студиозус исключался из академии на определенный срок, как правило на три-четыре года. Иногда применяли и большие сроки, а иногда и меньшие. Но наказание было неотвратимым. В исключительных случаях отчисление из академии было пожизненным.

Иногда Саша мечтал, что когда-нибудь, окончив академию, он сможет в реальности открыть портал в этот мир и поселиться в нем навсегда. Впрочем, время у него еще есть. А пока он учился и ему нравился этот процесс.

В семье Смирновых учились все — папа, мама и сын. Учебный год прошел быстро и незаметно, потому что все были заняты и упорно трудились. Родители перешли на следующий курс, каждый на своем факультете. Отец, закончив второй курс заочного отделения филологического факультета оказался перед выбором. Ему предстояло выбрать специализацию. Было два направления — русский язык и литература и романо-германские языки, и литература. Так как у отца были за плечами курсы переводчиков с английского языка, которые он прошел во время войны, то он выбрал специализацию по романо-германской филологии. Более того, его даже взяли в школу учителем английского языка и теперь они с мамой с нового учебного года будут работать в одной школе. Мама была счастлива.

Саша окончил второй класс без троек и даже без четверок. В табеле успеваемости стояли одни пятерки, даже по рисованию.

Интересно вышло с этим рисованием. Нанять репетитора у родителей не было денег, тогда Саша нашел учителя в виртуальном мире, в столице империи. Кстати, школа магии, в которой Саша учился тоже была в столице. А оплату он нашел в хранилище Жерара. Тяжелый кошелек с золотыми империалами решили проблему. Года занятий оказалось достаточным, чтобы Саша овладел этим предметом на школьном уровне. Художником, конечно, не стал, но рисовать стал вполне прилично. Ему даже стали поручать оформлять стенную газету. Пение Саша подтянул самостоятельно с помощью школьного учителя.

— Я буду добиваться, чтобы в следующем году меня в город работать перевели. Сколько можно по районам мотаться. В четвертый класс пойдешь учиться в городе. Я тебя устрою в самую лучшую школу города, — торжественно пообещала Саше мама и посмотрела на папу.

— И от тебя это тоже зависит. Если за этот год мы оба перейдем на заочном на следующий курс, то нам обоим это зачтется. А тебе нужно будет поискать работу в городе. Посильную и где связи можно завести хорошие. Учитель в школе, это не твое, да и заработки там сам знаешь какие.

— Я постараюсь, лапушка моя, — ласково глядя на маму, сказал папа.

Саша насторожился. Как бы они мне братиков не настругали. Он не знал, не мог пока определить, восстановилась у мамы функция деторождения или нет, поэтому просто проверял время от времени, не беременная ли она. Проверил и сейчас, включив магическое зрение. Слава богу, пока нет. Не теряя времени, он быстро выполнил плетение незачатия, влил туда почти весь свой внутренний резерв маны, а это уже составляло больше 40 единиц и направил заклинание на маму.

— На месяц должно хватить. Главное, не забывать обновлять раз в месяц.

Разработкой своего магического источника и каналов Саша занимался постоянно. Раньше, он каждый день сбрасывал накопленную энергию в окружающее пространство, но, когда он добрался до пространственного кармана Жерара и стал обладателем мощного накопителя, тогда он перестал впустую тратить энергию. Более того, с помощью накопителя оказалось очень удобно разрабатывать магические каналы, прогоняя по ним ежедневно в качестве тренировки большие объемы энергии. В результате его личный резерв вырос за последний год вдвое. Сбрасывая ежевечерне накопленную энергию в накопитель, он за год наполнил его до отказа и на настоящий момент в нем было 10 000 единиц энергии.

Между тем разница между реальным и виртуальным возрастом Саши достигла четырех лет. Виртуальный возраст оказывал свое влияние на физическое состояние тела, и Саша взрослел быстрее своих сверстников. К тому же, Саша уделял большое внимание его укреплению. Вот и эти летние каникулы Саша использовал для развития своего тела. Каждый день совершал прогулки, а потом, когда выучил все окрестности, то и пробежки. Проводил в лесу много времени, занимался гимнастикой, лазил по деревьям, развивая ловкость и гибкость. Не забывал о магических тренировках, выполнял заклинания на скорость, на количество выполнений одного и того же заклинания в единицу времени. К августу Саша окончил магическую школу и поступил на 1-й курс академии магии, на целительский факультет. Поскольку его личный резерв был около 40 единиц, то его активно агитировали на боевой факультет, но Саша настоял на своем. Пока только целительский факультет, а потом, когда он его окончит можно будет подумать и других факультетах.

Кстати, определение размера магического резерва у поступающих определяли с помощью специального артефакта. В то время, как Саша просто задавал себе вопрос о размере его внутреннего резерва и тут же получал ответ. У Саши не было причин не доверять своему подсознанию.

Когда утихла суматоха первых дней нового учебного года как в этой реальности, так и в виртуальном мире, Саша решил провести окончательное исцеление отца. Саша недавно закончил отработку заклинания исцеления второго уровня, которое должно было справиться с папиным недугом. Само плетение было на порядок сложнее заклинания 1-го уровня и для своей активации требовало от 100 до 500 единиц маны. В академии его изучали только на третьем курсе, поэтому Саше пришлось попотеть, пока он разобрался со всеми его тонкостями и хитростями. Оставалось проверить на практике.

Обычно целитель начинал со 100 единиц. Заклинание начинало свою работу и в ее процессе, как правило, требовалась дополнительная энергия. Поэтому целитель подавал требуемое количество энергии еще в течение некоторого времени. Однако, в случаях дефицита времени, можно было сразу закачать в заклинание 500–600 единиц энергии. Обычно такого количества хватало на исцеление одной серьезной болезни. Излишки энергии все-равно не пропадали зря и заклинание тратило ее на что-нибудь полезное, подлечить зуб, например, или еще какую-нибудь мелочь.

Был еще один момент житейского плана, почему Саша не форсировал исцеление отца. Если бы ему удалось это сделать в прошлом году, тогда отца бы лишили пенсии по инвалидности, и он был бы вынужден срочно искать работу. А где он тут, на Круглой, работу бы нашел. Разве что конюхом каким в соседнем колхозе или чернорабочим на железной дороге. А сейчас отца уже взяли на работу в школу и лишение пенсии его не страшит. Поэтому Саша смело запланировал лечение отца на ближайшее воскресение.

Итак, позднее утро 10 сентября 1950 года, воскресение. Саша спал на лежанке у окна, родители спали в этой же комнате метрах в трех от него, недалеко от двери. Слева от нее была большая русская печь, за ней маленькая кухонька с кухонным столом. У стены, напротив кровати, располагался большой обеденный стол. За этой стенкой была еще одна, маленькая комната, в которой Саша с мамой готовили свои уроки. Отец же занимался или за обеденным столом, или в маленькой комнате, когда Саши с мамой не было дома.

Мама уже встала и шеборчала на кухне. Отец еще лежал в постели. Саша тихонечко сел на своей лежанке, выполнил плетение исцеления второго уровня, еще раз проверил все его элементы и пошел к кровати родителей. Отец лежал на краю кровати, на правом боку и с открытыми глазами. Он увидел Сашу, вытянул руку и схватив его за руку, потянул на себя. Саша от неожиданности развеял плетение, не успев подать на него энергию. Отец поцеловал сына и отпустил его, счастливо улыбаясь. Саша повторил плетение и наполнив его необходимой для его активации энергией, выпустил заклинание на отца, следя за этим действом магическим зрением. Он видел, как поток энергии втянулся в тело отца и растворился в нем. Больше пока, от него ничего не зависело. Результат он узнает, только тогда, когда отец съездит на очередное обследование. Оно запланировано, кажется на середину октября, то есть где-то через месяц. Ну, что же, будем отслеживать состояние его здоровья по косвенным признакам. Заклинанием диагностики Саша пока не владел. Его обещали им дать в конце 1-го курса.

Тут Саше пришла в голову интересная мысль, и он тут же ее реализовал. Он сказал отцу:

— Папа, а я решил учиться на врача. Вы с мамой только купите мне такой прибор, как у врачей, чтобы твои легкие прослушивать и прибор для измерения давления. Я каждый день буду тебя слушать и мерять тебе давление и пульс считать. Результаты буду записывать в тетрадку. Когда поедешь в город на обследование возьмешь тетрадку с собой и покажешь врачу.

Отец выслушал сына с раскрытым ртом. Выслушав до конца, одобрил его выбор:

— Хорошо, сынок. Только можно сначала в санаторий наш сходить, может у них списанные приборы есть.

Воздух на станции Круглая был божественным и рядом с ней, в сосновом бору, был построен корпус санатория для больных костным туберкулезом.

— Папа, — возмущенно ответил Саша, — списанные приборы дадут неправильные показания, толку от таких приборов. Нужно в городе купить, в специальной аптеке. Должна быть аптека, в которой они продаются и купить новые, а не списанные.

Он ушел, но все еще ворчал про себя про некоторых скупердяев. Потом задумался. Как он, Саша, может поучаствовать в увеличении семейного бюджета? Вот о чем нужно задуматься, а не ворчать про скупых родителей.

Глава 3 Станция Круглая

Изучая на первом курсе академии магии анатомию человека, Саша пришел к мысли, что было бы очень неплохо знать всю терминологию не только джехэйнском языке, но и на русском, на латыни и на английском. Опять ему придется просить деньги у родителей, на сей раз на учебники по анатомии, латинского и английского языка, медицинскую энциклопедию.

— В школьной библиотеке, кроме учебников по английскому языку таких книг явно нет, можно даже не сомневаться, — думал Саша. — Может быть у кого-нибудь из санаторных врачей есть хотя бы учебник по анатомии?

Разговор с родителями решил пока отложить до подходящего момента. Сегодня должен приехать отец, уезжавший на очередное обследование. Мама настряпала пирожков по такому случаю.

В школе у Саши заканчивалась первая четверть, учителя начинали выставлять четвертные оценки. У Саши по всем предметам выходили пятерки и это никого не удивляло, ни учителей, ни родителей, ни одноклассников. Ни с кем из одноклассников Саша близко не сошелся, да и не мог сойтись. Какие у него могут быть общие интересы с этой малышней? Дети интуитивно чувствовали, что он им не ровня и сторонились его. За все это время у Саши с одноклассниками произошла только одна стычка. Как-то раз, несколько мальчишек после уроков окружили Сашу и попытались его отмутузить, поставить его на место, какого он заслуживал по их представлениям. Однако драки не получилось. Саша был физически их сильнее и ему не составило труда, раздав пару-тройку тумаков отбить у них всякое желание продолжать выяснение отношений.

Отец приехал поздно ночью, когда Саша спал, поэтому результаты обследования узнал только на следующее утро. Андрей был весел, много шутил, мать, глядя на него влюбленными глазами цвела. Из рассказа отца выходило, что туберкулеза больше у него не было. Его просветили на рентгеновском аппарате, взяли кучу анализов и постановили — здоров без ограничений. Его лечащий врач, у которого отец постоянно наблюдался, только головой качал и говорил о чуде и что такой случай единственный во всей его практике, все допрашивал отца, чем тот лечился, да чем питался, какой вел образ жизни. Еле-еле отец отвязался от чересчур любознательного врача. Сослался на целительский воздух в районе села Круглое, где он провел последний год.

У любого дела, даже очень хорошего, есть две стороны. С отца сняли инвалидность и соответственно он лишился пенсии. Хорошо ему не нужно было искать работу, а то, в противном случае, он уже через месяц оказался бы в рядах тунеядцев, а с теми разговор короток.

— Не можешь найти работу сам? Поможем!

Глядишь, а бывший тунеядец уже и не тунеядец, а в звании «зэка» лес валит где-нибудь Коми АССР, а то и в более отдаленных местах нашей необъятной родины.

Родители по этому поводу устроили совещание. Отцу на должности учителя платили мало, впрочем, как и маме. Высшего образования у них не было. В селе и на станции хорошо оплачиваемых мест не было. Да и вообще, работу было найти здесь трудно. Кстати, Андрей, как член партии все еще оставался на учете по старому месту работы — в министерстве социального обеспечения, в ведении которого находился дом инвалидов.

Короче говоря, на семейном совете родители решили, что после Нового Года, в зимние каникулы папа поищет работу в городе и затем постарается вытащить в город и маму с Сашей. Судя по взглядам, которые кидали друг на друга родители, Саша понял, что заклинание незачатия нужно будет сегодня же обновить. Это по отношению к маме, а к папе это же заклинание нужно будет тоже применить, когда он в город поедет. Это необходимо сделать в профилактических целях, на всякий случай. После войны создался весьма ощутимый дисбаланс в демографической ситуации в стране. Мало мужчин и много незамужних женщин и вдов.

— На отца будет открыта охота, это ясно, как божий день, поэтому не хватало еще нам проблем с детьми от чужих женщин, — думал Саша.

Новый, 1951 год, встречали на станции Круглая. Предпоследний день старого года выпал на субботу. После работы, ближе к вечеру Саша с отцом сходили в лесок за елкой. Подобрали красавицу, метра два высотой, пышную, стройную. Принесли домой и принялись за ее украшение. Фабричных елочных игрушек и украшений было мало. Один небольшой стеклянный шар, да пара оловянных солдатиков. Они заняли на елке самое видное место. На верхушку водрузили бумажную красную звезду. Наделали из бумаги разноцветных гирлянд, развесили бумажные фонарики и флажки. Бумагу красили акварельными красками. Под елку поставили большого деда Мороза. Это отец в городе купил. Набросали на елку кусочки ваты и блестящей мишуры. Мишура осталась еще с прошлого года. Кроме деда Мороза отец купил еще коробочку бенгальских огней. Ко встрече Нового Года было все готово, кроме еды. Праздничный ужин решили готовить в последний день, 31 декабря.

Собственно говоря, единственным, традиционным блюдом на Новый Год были пельмени. Такие продукты, как шпроты, икра, красная рыба — были дефицитом, да и стоили они очень дорого. Из салатов делали сельдь под свекольной шубой и с луком, порезанным кольцами. На этот раз, праздничный стол украшала бутылка шампанского. Маме в школе выдали килограмм мандарин и бумажный пакет с подарками для Саши — яблоки, мандарины, конфеты, среди которых были даже две шоколадных.

Мясо Варя купила у соседей. На станции многие держали птицу и скотину, поэтому к праздникам обязательно кто-нибудь забивал свинью или козу, а то и корову или теленка. Короче говоря, мясо было. Кроме этого, Андрей из последней поездки в город привез с собой набор лыток и свиных ножек для студня. Это был подарок от маминых родителей. Поэтому, пока Саша с отцом занимались елкой, мать варила холодец.

В последний день уходящего года, все вместе стряпали пельмени и затем выносили их в сени, на холод. Также была традиция — слепить пару пельменей с горькой начинкой. Просто добавляли в сочень несколько горошин перца или вместо мяса клали уголек. Такие пельмени называли счастливыми.

30 декабря, когда Саша с отцом собирались за елкой, в комнату из кухни выглянула мама и позвала отца:

— Андрей, пойди-ка сюда.

Отец подошел. Мать сунула ему под нос свиную ножку из мясного набора, который привез отец:

— Понюхай.

Отец тщательно обнюхал ножку и говорит:

— Да, кажется пованивает. Лучше не рисковать. Выкинь на улицу, собаки сожрут.

К родителям подошел Саша и сказал:

— А можно, я тоже понюхаю?

Мама сунула ножку ему под нос. Саша честно принюхался, но ничего плохого не унюхал. Проверил ножку с помощью заклинания, известного ему еще со школы. Заклинание показало, что ножка вполне съедобная. О чем Саша и не замедлил сообщить своим родителям.

— Воняет не ножка, а что-то другое, — сказал Саша. Он зашел на кухоньку и огляделся. Запустил заклинание поиска источника запаха. И тут же получил ответ. В углу была прогрызена маленькая дырка, откуда и тянуло гнилым.

— Вот отсюда тянет, — заявил Саша, показывая пальцем на дырку в углу.

— Да, похоже, что здесь мышь сдохла, — сказал отец. — Сейчас я забью дыру и пахнуть не будет.

— По идее, надо бы здесь угол вскрывать, — сказала мама.

— Мы скоро уедем отсюда, я думаю уже месяц нас здесь не будет, — возразил отец, — пусть этим занимается школа, это ее дом. Эта мышь, может быть сдохла, когда нас тут еще не было. И вообще, мы не давали подписку, что будем заботиться о проживающих рядом с нами мышах.

Мама засмеялась, ее поддержал отец и через пару секунд к ним присоединился и Саша.

Дырку Андрей закрыл, студень получился превосходным, праздник удался. Кстати, проявилось еще одно небольшое отличие текущей реальности от прошлой, Сашиной. В прошлой жизни, для поедания пельменей они пользовались деревянными палочками, так как вилок у них не было. Палочки настругал отец, заострил их и заскоблил ножом, чтобы они получились гладкими, не занозистыми. Саша помнил, что когда он протыкал такой палочкой пельмень, то из него вытекала горячая жидкость, прямо на пальцы, которые он потом облизывал. В этот раз за праздничным ужином у всех были вилки из нержавейки. Пельмени, конечно, все равно протекали, но пальцы оставались сухими.

Второе января был рабочим днем, и мама пошла в школу. А отец еще раньше договорился о предоставлении ему отпуска на две недели за свой счет, поэтому он еще вчера вечером уехал в город вечерним рабочим поездом. А сегодня, Андрей приступил к поискам новой работы. Собственно, выбор у него был не очень большой. Так как он учился на филологическом факультете на заочном отделении, то работать он должен был по будущей специальности. А это значит, что он должен выбрать между школой или более общо, между образовательными учреждениями и теми немногочисленными организациями, которым требовались работники с филологическим образованием. К таковым относились, в первую очередь, редакции газет и журналов, в том числе редакции заводских многотиражек.

Конечно, Андрей уже думал обо всем этом и предварительно решил, что в школах ему делать нечего, но прежде чем начать обход редакций, заглянуть в ФЗУ (фабрично-заводские училища) и техникумы. Андрей предполагал, что зарплаты там вряд ли выше, чем в школах, но проверить нужно. Может быть заводы приплачивали преподавателям ФЗУ? Затем он планировал заглянуть в какой-нибудь техникум, а под конец, чтобы поставить точку в этом направлении поисков работы, заглянуть в пединститут. Кроме них, можно было поспрашивать в библиотеках, хотя Андрей подозревал, что оклады там мизерные, поэтому решил зайти только в главную библиотеку республики — республиканскую библиотеку имени В.И. Ленина. И, наконец, на заводах мог быть спрос на переводчиков технической литературы. Но, с техникой у Андрея знакомство было весьма поверхностным. Если не считать стрелкового оружия, то единственная техника, в которой Андрей разбирался, это была мясорубка.

Все запланированное Андрей сделал за три дня. В четверг он заглянул на филологический факультет пединститута к его декану, которая, выслушав его, направила на кафедру мугромского языка и литературы к заведующей, профессору Пислегиной Маргарите Тукташовне, сказав при этом:

— Кажется Маргарита Тукташовна лаборанта искала.

Должность лаборанта Андрея никак не устраивала, но привычка доводить до конца начатое дело привела его к профессору Пислегиной. Она сидела на кафедре не одна, а с каким-то мужчиной и гоняла с ним чаи. Выслушав его, она сказала:

— Ничем не могу помочь, нам действительно был нужен лаборант, но со знанием мугромского языка. Но ставка уже занята. А вы знаете наш язык?

— К своему стыду нет, — ответил Андрей.

— Ну, стыдиться тут нечему, вы далеко не одиноки. Скорее наоборот, даже филологи, живущие в нашей республике, часто даже двух слов не знают из нашего языка.

— Я даю вам честное слово, что я выучу ваш язык, — сказал Андрей.

— А что вас подвигло на такой подвиг? — спросила профессор.

— Я будущий филолог и живу рядом с вами, муграми, на одной земле. Мне просто раньше в голову не приходило. Спасибо вам за эту подсказку.

— А где вы учитесь? — спросила его профессор.

— В Казанском университете, на заочном.

— На каком курсе?

— На третьем.

— Кафедру уже выбрали?

— Да, кафедра романо-германской филологии.

— А какие языки выбрали для изучения?

— Английский и немецкий.

— А почему именно их?

— Я на войне переводчиком был, в основном по английскому языку. Мне просто повезло попасть на курсы переводчиков английского языка. Так что разговорным английским я владею неплохо. Ну, а немецкий я уже самостоятельно на фронте учил, так что сейчас тоже неплохо на нем объясняюсь.

— Понятно. Ну, что же, спасибо вам за беседу. Кстати, мы так и не познакомились, а ведь вы будущий коллега.

— Андрей Григорьевич Смирнов.

— Маргарита Тукташовна Пислегина, очень приятно было познакомиться с вами. Жду вас через год, чтобы поговорить с вами на нашем мугромском языке.

Андрей уже собирался откланяться, как тут неожиданно в беседу вступил мужчина, который до этого спокойно сидел, пил чай и с интересом следил за их разговором:

— Я вижу, вы закончили беседу. Разрешите мне сказать пару слов, — мужчина обратился к профессору.

— Познакомьтесь, Андрей Григорьевич, это Ерофей Данилович Князев, профессор, директор НИИ.

Из пединститута Андрей вышел вместе с Князевым, который предложил ему должность завхоза в НИИ мугромского языка и литературы, который был при Совете Министров Мугромской автономной республики в составе РСФСР. Андрей согласился, даже не спрашивая о величине своего оклада и в тот же день оформился на работу.

Андрей на новом месте вписался очень быстро, навел нужные связи в Совете министров и успел за месяц обновить мебель в кабинете директора, что никому до него не удавалось сделать с самого момента открытия института, то есть с 1931 года. С тех пор, он пользовался у директора непререкаемым авторитетом в хозяйственных вопросах.

Андрея даже хотели сманить в чужую организацию также на должность снабженца, обещая ему квартиру. Директор, когда узнал об этом вызвал его и имел с ним серьезный разговор, после чего пообещал Андрею к лету дать ему жилье, правда, пока в коммуналке, но это только на год-два, затем выделит отдельную квартиру. Кроме того, пообещал поднять ему зарплату, как только Андрей окончит третий курс. Далее, пообещал замолвить словечко за его супругу, чтобы ее перевели на работу в город. Оказалось, что у директора хорошие связи в министерстве народного образования. В свою очередь, Андрей дал обещание, что пока он не закончит университет он с этого места никуда не уйдет. Да и потом никуда из НИИ не уйдет, разве что попросит перевести его на должность научного работника. Если, конечно, директор будет выполнять свои обещания.

С тех пор, до конца учебного года Смирновы жили на два дома. Один на станции Круглая, другой — в Оружейном, у Сашиных бабушки и дедушки, на улице Байдукова около железнодорожного вокзала. Андрей жил пока у тестя с тещей и каждую субботу уезжал на поезде к семье на станцию Круглая.

Вскоре после окончания школы магии Саша обнаружил, что может вызвать в своей памяти практически любую страницу прочитанной когда-либо книги, любой фрагмент просмотренного в прошлой жизни фильма. Он способен воспроизвести любой урок из его прошлой школьной и университетской учебы. С такой же легкостью Саша запоминал все в его теперешней жизни. Магия перестроила его мозги и структурировала память, все было разложено по полочкам и наведены связи между его старыми и новыми знаниями. Значительно увеличилось количество нейронных волокон и увеличилась скорость прохождения по ним сигналов.

Учиться в третьем классе ему стало совершенно неинтересно. Он практически и не учился. Приходя в школу, он привычно разделял свое сознание на два потока и процентов на 90 уходил в виртуальный мир, оставляя в реальности самую малость своего сознания, которого, тем не менее, оказывалось достаточным для учебы в третьем классе. Со своими одноклассниками Саша практически не общался.

Когда отец устроился на работу в городе, Саша стал просится у мамы, чтобы его тоже перевели в город, так как ему тут совершенно нечего делать. Здесь даже библиотеки приличной нет. Кино, правда, привозили регулярно и до него мама у Саши была очень охоча. Поэтому, по воскресениям они ходили в кино всей семьей. Саша не мог сказать маме, что все эти фильмы он уже смотрел в прошлой своей жизни и сейчас он помнил их все до малейшей мелочи. Приходилось идти и смотреть в очередной раз. Впрочем, Саша и там ухитрялся почти полностью погружаться в виртуальный мир магии, где он уже заканчивал первый курс академии.

В феврале Саша стал настойчиво добиваться от матери, чтобы она устроила ему разрешение на окончание начальной школы экстерном. Физически он тоже выглядел старше своих девяти с половиной лет, как минимум на год. Наконец, мать сдалась и пообещала ему поговорить с директрисой. К ее удивлению, директриса легко на это согласилась. Решили устроить два экзамена. Один за третий класс, второй — по программе 4-го класса. Первый экзамен назначили на следующую субботу, 24 февраля 1951 года, второй — на весенние каникулы, предварительно на 25 марта.

В день экзамена Саша в школу не пошел, экзамен был назначен на 14:00, и он решил с утра подготовиться. У мамы тоже сегодня уроков не было, и они встали поздно, около 10 утра. После завтрака Саша сел за учебники и пролистал их за пару часов, после чего объявил, что он к экзамену готов.

Экзамен прошел предсказуемо. В течение одного часа Саше задавали вопросы за 3-й класс по всем предметам. По всем предметам Саша ответил на оценку 5. Физкультурник отметил хорошую мускулатуру мальчика, координацию движений. Он провел с Сашей четверть часа в гимнастическом зале и высказал свое мнение, что по физическому развитию, мальчик вполне отвечает уровню пятиклассника, то есть мальчика 11-12-тилетнего возраста.

26 февраля у отца был день рождения, и он отпросился на работе заранее. А на следующий день Саша уехал в город с отцом. Весь последующий месяц Саша просидел дома, выходя иногда в библиотеку в доме железнодорожников, куда его записал дядя Миша, их сосед по огороду. Это тот, у кого дочь за «аблаката» потом замуж вышла. Там Саша читал в основном медицинскую энциклопедию и учебник по анатомии, каким-то чудом оказавшийся у железнодорожников.

Через месяц, 25 марта, Саша сдал экзамены за 4-й класс. Спрашивали его очень придирчиво, но придраться было не к чему. Саша отвечал строго по учебникам. Единственно, где допускалось ученикам проявить свою индивидуальность это при рассказе о прочитанной литературе, да и то по заранее утвержденному списку. Но, Саша проявлять свою индивидуальность не спешил и отвечал на вопросы так, как этого ожидали учителя.

Еще во время экзаменов Саше пришла в голову одна мысль, которую он хотел обсудить сначала с отцом. Поэтому, в ближайшее воскресение, когда отец был дома, после рассказа о состоявшемся экзамене он сказал отцу, что хотел бы с ним посоветоваться по одному вопросу.

— Как ты смотришь на то, чтобы исправить мой год рождения в свидетельстве о рождении? Исправить последнюю цифру на 0. Я могу сделать это очень аккуратно, никто даже не заподозрит.

— А зачем тебе это надо? — спросил Сашу отец. — Сейчас ты развиваешься несколько быстрее своих сверстников, но может получиться так, что в дальнейшем это опережение сойдет на нет и тогда вернуть все обратно будет сложнее, а так у тебя будет фора, которую при нужде ты сможешь использовать. А документы подделывать, во-первых, это уголовно наказуемо, а во-вторых, свидетельство о рождении понадобится тебе только тогда, когда ты паспорт получать будешь. А до этого еще много времени. Не торопись, Санёк.

Саша подумал и согласился с отцом. Спешить не стоило.

С летней сессии Андрей вернулся в субботу, 23 июня и привез с собой справку о переводе на 4-й курс. Князев слово свое сдержал и отцу с 1 июля 1951 года увеличили зарплату до 900 рублей в месяц. Очень неплохая зарплата по тем временам.

В субботу, 30 июня Ерофей Данилович с утра вызвал Андрея к себе, в кабинет и сообщил ему эту новость, после чего добавив:

— Через год окончишь 4-й курс, тогда у тебя будет незаконченное высшее образование, и я смогу увеличить тебе зарплату еще на 25 %.

— Это я уже знаю, недавно ознакомился тут у вас кое с какими документами, — ответил Андрей. — А за знание иностранного языка нельзя доплату у вас получить?

— Если ты ознакомился у нас с кое-какими документами, как ты говоришь, то должен знать, что это касается только научных сотрудников. Ты говорил, что во время войны окончил курсы переводчиков? Расскажи подробнее об этом и какие документы у тебя есть.

— Меня в армию призвали перед самой войной, в марте сорок первого. И в это же время в военкомат пришел запрос на набор группы призывников со средним образованием, изучавшим в школе английский язык и с пятеркой в аттестате по нему. С целью дальнейшего обучения на курсах военных переводчиков. Я по этим параметрам подошел. Потом курсы в Москве и как раз в ноябрьские праздники нас выпустили и всем выпуском отправили на защиту столицы. А потом про меня никто и не вспоминал до сорок четвертого, пока союзники второй фронт не открыли. Там уж я сам о себе напомнил, что кроме немецкого я еще и английский знаю. Потом были встречи с американцами, там я уже официально переводчиком был. Помню забавный случай был. Как-то раз, уже после окончания официальной встречи, американский генерал спрашивает нашего, кивая на мои ордена:

— Где это интересно ваши переводчики боевые ордена получают?

Тут мой генерал и говорит мне:

— Отвечай, раз генерал спрашивает.

Ну, я и отвечаю, показываю по порядку:

— Орден Славы 3-й степени я получил за немецкого майора из штаба армии. Его мы в плен взяли, когда он с утречка на крылечко выбежал по нужде малой. Я тогда в дивизионной разведке служил. Орден Славы 2-й степени я получил по совокупности за важную информацию, добытую в ходе разведки. Это я уже в армейской разведке был. Кстати, тогда мне действительно знание иностранного языка пригодилось, правда немецкого, а не английского. Орден Отечественной войны 2-й степени я за пленение одного генерала получил. Правда, генерал оказался не боевой, а по части снабжения, и мало чего знал. Медаль «За оборону Москвы» получил совсем недавно, понятно за что. Далее, «За боевые заслуги» дали за удачную разведку. Хорошо тогда сходили. Тихо пришли, тихо разузнали, что хотели и тихо ушли. Медаль «За отвагу» нам всем тогда дали, мы возвращались домой и на выходе приняли неравный бой. Мне повезло, я уцелел.

— Ну, а генерал что?

— Который? Наш или американец?

— Оба.

— Наш спокойно все воспринял, потому что ничего не понял. Отвечал-то я на английском. А вот американец был впечатлен. Даже извинился. А наш потом тоже спрашивал, что я американцу говорил. Я повторил, мне нетрудно.

— А инвалидность ты за что получил? За ранение?

— Стыдно даже вспоминать, по глупости своей великой. Дело было в апреле сорок пятого. Я ехал по железной дороге и отстал от поезда. Уж лучше бы я отстал, — с горечью произнес Андрей. — Я налегке выскочил на станции в буфет, а когда возвращался, то увидел, что мой поезд набирает ход. Все бросил и успел на последнюю подножку последнего вагона. До следующей станции час или полтора я на этой подножке провисел, ну и простудился, конечно. А вскоре после Победы у меня обнаружили туберкулез в открытой форме и списали меня вчистую. Отправили лечиться в санаторий в Ялте. Подлечили там меня и посоветовали года два пожить на море. Ну, а тут набор в стюарды на теплоход «Грузия» подвернулся. Там требовалось знание иностранных языков, я и пошел. Вот там у меня обширная практика была, почитай каждый день с иностранцами общался. Вот только документов у меня, увы, Ерофей Данилович, не осталось.

— А в первом отделе ты о своих контактах с иностранцами говорил? — спросил Андрея директор.

— Естественно, Ерофей Данилович.

— Тогда почему я об этом узнаю от тебя?

— Вопрос не ко мне, Ерофей Данилович.

— Да, Андрей, в очередной раз ты меня удивил. Вот что сделаем. Я в нашем пединституте устрою тебе экзамен по английскому языку. Разговорная практика, грамматика, письмо, перевод письменных текстов, перевод на слух в режиме текущего времени в обе стороны, то есть с английского на русский и обратно. В любом случае у тебя появится официальное удостоверение переводчика, а уж я на основании этого документа оформлю тебя на полставки в отдел переводов. Сильно они тебя загружать не будут, да и на дом переводы можно будет брать.

Директор замолчал, о чем задумался и сказал:

— А если ты, Андрей, как и обещал Маргарите Тукташовне, выучишь наш национальный язык мугров, ты здесь у нас можешь такую карьеру сделать. Может быть ты переведешься из Казанского университета в наш педагогический институт на филологический факультет? Ты подумай об этом.

Директор встал (они были в его кабинете) и прошелся вдоль стола, за которым сидел Андрей.

— А пока оставим эту тему и перейдем к следующей. Я, как и обещал, переговорил в министерстве образования кое с кем насчет твоей супруги. Обещали помочь. Но ты останешься этому человеку должен.

— Сделаю все, что будет в моих силах, — ответил Андрей.

— Вот тебе карточка, тут написано, как его зовут и номер телефона. Позвонишь, представишься и скажешь, что ты от меня. Дальше договаривайся сам.

— Спасибо большое, Ерофей Данилович. Вам я тоже останусь должен.

— Ты, Андрей, главное работай. Вот, как ты работал первые полгода, так и продолжай. А за мной не заржавеет. Переходим к моему третьему обещанию.

У Андрея ёкнуло сердце:

— Неужели жилье дадут? — подумал он и затаил дыхание.

Ерофей Данилович прошел к столу, выдвинул ящик стола, достал связку ключей и протянул Андрею:

— Руководством института, профкомом и его партийной ячейкой принято решение о выделении тебе, Андрей Григорьевич, жилья. Две комнаты в коммуналке, здесь недалеко, дом на улице Пушкинской. От нас десять минут пешком. Комнаты должны освободить к 8 июля. Ты сходи, поговори с прежними хозяевами, может раньше освободят. Там семья жила из четырех человек, муж с женой и двое детей. Муж пошел на повышение, и ему выделили отдельную квартиру. Тут же где-то, недалеко. Ты поспрошай его, может поможешь ему чем, а он комнаты раньше освободит.

Директор, порылся в бумагах на своем столе и протянул ему бумагу:

— Вот держи, это ордер на заселение. Проверь, правильно ли записали фамилии и имена членов твоей семьи. Все правильно?

Андрей кивнул, изо всех сил стараясь держать в узде свои эмоции. Ему хотелось кричать и прыгать от радости. Директор сел на свое место и сказал:

— И последнее на сегодня. Если хочешь иметь дачный участок, то зайди в профком и напиши там заявление. Сейчас имеется возможность получить 6 соток на татар-базаре. Это район так неофициально называется, если ты не слышал. Официально — это Ленинский район города Оружейного. Там разрешается построить одноэтажный жилой дом, но допускается мансарда. Можно также садить плодовые деревья и кустарники, ну и огород, конечно. Но дом будет оформлен, как дача.

Андрей встал, прижал руки к груди и, сдерживая предательски навертывающиеся на глаза слезы, сказал:

— Я ваш должник, Ерофей Данилович, и за мной тоже не заржавеет, я вам обещаю. Да я за вас Ерофей Данилович, землю зубами грызть буду.

У Андрея перехватило горло. Директор только рукой махнул и сказал:

— Иди уже, жену обрадуй. В бухгалтерии оставь заявление о предоставлении двухнедельного отпуска по семейным обстоятельствам, с сегодняшнего числа, я потом подпишу.

В министерство образования Андрей позвонил в тот же день, как только вернулся в свой кабинет. Кстати, первое, что он сделал, приступив здесь к работе, это освободил для себя отдельный кабинет и провел туда телефон. Телефон пока был не только его, а параллельный с тем, который стоял на входе у дежурного. Но Андрей прорабатывал этот вопрос и ему уже обещали выделить пару дополнительных номеров.

Дозвонившись и представившись, Андрей договорился о встрече. Чиновник министерства, который мог решить вопрос о переводе жены в город просил его помочь со стройматериалами. Он недавно взял дачный участок, а стройматериалов нет. Сруб ему обещали достать, а вот досок, бруса и даже банальных гвоздей достать было очень тяжело. Шесть лет прошло после войны, а страна все еще восстанавливала порушенное. Стройматериалы были жутким дефицитом. А ведь Андрею они тоже скоро понадобятся. И Андрей решил рискнуть пообещать достать, но попросил месяц срока. Андрей хотел обратиться за помощью к отцу, который жил в сельском районе и занимался как раз строительством. Понятно, что отец за это с него что-нибудь да стребует. А можно будет предложить ему заказы на строительство дачных домиков в его НИИ? Тут есть, о чем подумать. Так чиновнику и объяснил, что будет доставать для себя, тогда и заодно для него добудет. На том и порешили.

А с переводом чиновник решил тут же. Куда-то сходил и подписал Варино заявление о переводе в городскую школу.

— Смотрите, Андрей Григорьевич, — обратился к нему чиновник. — У нас на сегодняшний день есть три вакантных места учителя математики средних классов. Одна школа в Ленинском районе города, это школа номер 28 в районе татар-базара.

Андрей кивнул, знаю мол.

— Далее, — продолжил чиновник, — другая школа на Митиной Мельнице. Это за городом, туда автобус ходит и пешком от трамвайной остановки недалеко. Первый маршрут, идет на железнодорожный вокзал, остановка называется «Трамвайное депо», дальше спросите, местные жители покажут. А вот третья школа центральная, номер 14 на пересечении бульвара Гоголя и улицы Советской. От вашего места работы, Андрей Григорьевич, пешком пять минут идти. Но мы можем только порекомендовать вашу супругу. Отзывы о ней у нас хорошие. Да и стаж у нее уже десять лет, опыт наработала. Вот образование у нее не полное. Это, пожалуй, единственный минус.

— Она, Константин Дмитриевич, сейчас четвертый курс заочного отделения нашего физмата окончила, — заметил Андрей.

— А вот это хорошо, обрадовался чиновник. Тогда я думаю и проблем не будет. Но все же, решать будет директор школы. Так что вы с женой к ней вместе сходите. Поддержите ее. Да и директору намекните, чем вы школе помочь сможете. Наши школы постоянно в чем-нибудь да нуждаются. Сами знаете, что я говорить буду очевидные для вас вещи.

— Спасибо вам, Константин Дмитриевич, спасибо, товарищ Гаврилов. Наша с вами договоренность останется в силе в любом случае, в какую бы школу мою жену не взяли. Главное, чтобы хоть куда-нибудь, да взяли.

Чиновник, по всей видимости, только и ожидал подтверждения их сделки, потому что после этих слов, он протянул Андрею листок бумаги и сказал:

— Вот возьмите направление от министерства. Тут вписана фамилия вашей супруги, есть подпись министра и печать. Но вы сами еще подумайте, сходите в названные мною школы, поговорите с директорами. Номер школы потом сами в направление впишите.

Выходя из кабинета товарища Гаврилова, Андрей посмотрел на часы. Было уже время обеда и он решил пообедать в министерской столовой. Спустился на первый этаж и обнаружил закрытые двери с наклеенной бумажкой, на которой было написано одно слово, но зато крупными буквами: «РЕМОНТ».

Плюнув с досады под дверь, Андрей ушел несолоно хлебавши. Напротив, через дорогу, находился ресторан «КАМА». Деньги у Андрея были и он, решив: «гулять, так гулять», направился туда, по направлению к ресторану.

После обеда, он, не торопясь, прогулялся до работы пешком. Дом, в котором располагался НИИ мугромского языка и литературы находился рядом с кинотеатром «Дружба» на пересечении улиц Советской и Пушкинской.

Андрей заглянул на работу, его заявление об отпуске было уже подписано и отпускные начислены. Он получил в кассе деньги и заглянул в профком. Председатель был на месте и вопрос с участком под дачное строительство был решен быстро. Андрей написал заявление и дело было сделано. Осталось посмотреть жилье.

До нужного дома он дошел за десять минут неторопливого шага. Дом находился за стадионом, который занимал целый квартал, выходя одной своей, огороженной стороной на улицу Пушкинскую. Андрей зашел во двор. Когда то, вход во двор перекрывался железными воротами, но сейчас они были сняты. Рядом была территория детского сада, тоже огороженная, только в отличие от стадиона огороженная сеткой рабица, а не пятиметровыми чугунными прутьями.

Андрей нашел нужный подъезд, вычислил, что квартира находится на пятом этаже. Добрался до квартиры, лифта в этих домах не было. Около двери было две кнопки звонка. Около одной кнопки была привинчена медная табличка с фамилией «Лурье». Около второй кнопки никакой таблички не было, но от нее остался ясно различимый след. Вот на эту, вторую кнопку Андрей и нажал.

Переезд состоялся только через неделю, в понедельник 9 июля. Прежние хозяева выехали в воскресенье. Контакта с ними у Андрея не получилось, с ним даже разговаривать не стали, и он не успел предложить им свою помощь, как перед его носом захлопнули дверь.

Вечером в субботу, 30 июня, приехала Варя с сыном, и Андрей рассказывал им новости. Как обычно, они остановились у ее родителей.

В понедельник 2 июля, они втроем пошли на встречу с директором 14-й школы. Им повезло, и директриса была на месте. Это была чрезмерно полная женщина предпенсионного возраста, одетая в строгое однотонное серое платье. Полнота ее была нездоровой и Саша, который в своем виртуальном мире проходил практику после окончания 1-го курса академии, запустил заклинание диагностики. Это было еще не полное заклинание диагностики, которое они изучат только к последнему курсу. Это заклинание, которому их обучили на первом курсе могло определять только самые основные нарушения в организме человека и хронические болезни. У директрисы было явное нарушение гормонального баланса, следствием которого было ее ожирение. Специальных заклинаний, позволяющих выправить ситуацию Саша не знал, и он решил применить заклинание исцеления 2-го уровня, начав с минимума в 100 единиц маны.

Сколько энергии потребует заклинание Саша тоже не знал, поэтому, раздвоив свое сознание на два потока, один поток он направил на отслеживание работы заклинания, а вторым потоком сознания контролировал окружающее пространство.

А разговор тем временем пошел о нем.

— Я могу взять вас, Варвара Георгиевна только на год. Когда наша учительница выйдет после декретного отпуска, я по закону обязана ее взять на работу, а вы в таком случае остаетесь без учебной нагрузки. Если вы согласны на такие условия, то можете хоть завтра приступать к работе. Само оформление займет не больше часа.

— Я согласна, Елена Львовна. Хотелось бы сразу решить вопрос и о моем сыне.

Варвара показала директрисе рукой на Сашу, который стоял и не сводил глаз с директрисы. Она слегка потрясла его за плечо, зная за ним вот эту его способность замереть и вперившись взглядом в одну точку, стоять так долго и неподвижно.

Саша повернул голову к матери, смотря на нее отсутствующим взглядом. Все это не прошло мимо внимания директрисы.

— В каком классе он сейчас учится? — спросила маму директриса.

— Он окончил 3-й класс, но недавно сдал экзамены экстерном за 4-й. Вот соответствующие бумаги.

Варя протянула директору бумажную папку на тесемочках с Сашиными документами. Та раскрыла папку и углубилась в их изучение. Она перелистывала бумажку за бумажкой, листок за листком, внимательно вчитываясь в их содержимое, а иногда только окидывая взглядом и переходя к следующему документу. Последним документом в папке лежало его свидетельство о рождении, прочитав которое директриса удивленно вскинула брови.

— Первое октября 1941 года, — прочитала она. — Значит он пошел в школу шести лет. Мы таких детей берем только со следующего года. Смотрите, он и так у вас идет с опережением в один год, а вы хотите, чтобы он еще на один год вперед учился. Правда, выглядит он действительно чуток старше, это так.

Она посмотрела на маму и сказала:

— Вы сейчас по какому адресу прописаны?

Тут вперед выступил Андрей. Он кашлянул, привлекая к себе внимание и сказал:

— Мы через неделю переезжаем на новое местожительство. Вот наш ордер, — подал он Елене Львовне ордер на их новое жилье. Та прочитала адрес и не скрывая своего удовлетворения, сказала:

— Это не наш район. Я точно не помню, но этот дом относится или к школе номер 12 или к 20-й школе. Так что вашего Сашу я взять не могу при всем своем желании.

— Хорошо, — не стала спорить с ней Варя. — Как скажете. Тогда я не хотела бы терять время и уже сегодня пройти процедуру оформления на работу.

Андрей тоже решил зря время не терять, и, взяв папку с документами Саши, пошел с ним в 20-ю школу, которая находилась напротив их нового дома, через улицу. Но полоса удач, кажется, закончилась и когда они пришли, то директора на месте не оказалось. Андрей решил вернуться. Им пришлось еще с полчаса ожидать, пока Варя освободилась. После этого они вместе пошли домой.

Вечером, после ужина, Саша попросил отца выслушать его.

— Тебе не показалось странным, что директриса 14-й школы прямо-таки обрадовалась, узнав, что она имеет формальное право отказать в моем приеме в свою школу.

— Да, это странно. Я всегда думал, что школа любит хороших учеников, а отличников тем более. А тут она даже не скрывала своей радости, что может тебя отфутболить.

— Я думаю, что и в других школах будет тоже самое.

— Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю сходить в министерство и попросить разрешения на сдачу экзаменов экстерном за полный курс начальной школы. Мне кажется, что директриса 14-й школы просто не доверяет уровню деревенской школы. Их может убедить только, если они сами примут у меня экзамены.

— М-да. А ты, значит уверен в себе?

— Да.

— Слушай, ну куда ты торопишься?

— Я не знаю почему, но мне неинтересно с моими сверстниками. Я чувствую себя старше.

— Хорошо, я обращусь в министерство.

На следующий день, Варя вышла на новое место работы, а Саша с отцом пошли в 20-ю школу и опять их постигла неудача. Правда, на этот раз директор сразу их спросил, по какому адресу они прописаны. Изучив их ордер, он сказал, что этот дом относится не к их школе, а к 12-й, которая находится дальше по улице Учительской. От их дома 12-я школа находилась метрах в трехстах.

Директором 12-й школы, как и 14-й тоже была женщина, только помоложе лет на 10. На этот раз Саша не стал проводить диагностику ее здоровья. Директриса тоже в первую очередь поинтересовалась их местом жительства. Убедившись, что посетители из ее района, она стала изучать Сашины документы. Все повторилось почти в точности, как в 14-й школе. Только Саше предложили подождать в приемной.

— Без разрешения нашего министерства я не могу принять мальчика в пятый класс, — твердо заявила директриса.

— Хорошо, — вдруг неожиданно сказал Андрей. — Но в четвертый класс вы его можете записать?

— Формально вы правы, но я бы вам этого не советовала и вот почему. Поймите, наша школа является одной из центральных школ и безусловно входит в пятерку лучших школ города. У нас работают самые лучшие и высококвалифицированные педагоги. Обучение у нас очень сильно отличается от обучения в школах, в которых учился ваш сын. Если я запишу его сразу в четвертый класс, то скорее всего, ваш мальчик не справится с программой и все кончится тем, что он останется на второй год, да еще к этому приобретет психологическую травму. И мальчики в классе его дразнить будут. Значит, будут конфликты. И всего этого можно легко избежать, если мы с вами определим его в третий класс. И тогда у него появится фора величиной с год. За год мальчик прекрасно адаптируется, и мы будем иметь хорошего ученика, а вы — послушного и дисциплинированного сына.

— Я вас понял, — вы были очень убедительны. В ваших рассуждениях и выводах есть только один изъян. Вы, не поговорив с моим сыном сразу записали его в «деревенщины». Я могу предположить ход ваших мыслей: «Ну, что может знать мальчик, учившийся в деревенской школе, в глухой дыре?». Так вот смею вас заверить, что тут вы заблуждаетесь. Я не думаю, что среди ваших учеников даже пятого класса, найдется хоть один, который знает учебный материал лучше моего сына. Я понимаю, в это трудно поверить, но проверить-то в ваших силах. Пригласите ваших педагогов, пусть они в неформальной обстановке пообщаются с ним, поспрашивают и выяснят не только уровень его знаний, но и умение мыслить, наблюдать, делать выводы, то есть то, что мы называем интеллектом. Я заранее соглашусь с любым выводом ваших педагогов.

— Мне жаль, что ваша слепая родительская любовь затмевает вам очевидные факты.

— И вы можете назвать мне хотя бы один «очевидный факт», который не видит моя слепая родительская любовь?

Директор сидела с выпученными от возмущения глазами и широко раскрывала рот и не могла ничего сказать. Наконец, она справилась со своими чувствами и заявила:

— Да вы просто хам!

— У…у, — протянул Андрей, — вот какие у вас аргументы. В таком случае разрешите мне откланяться. Всего вам хорошего, до свидания.

Андрей встал со стула, на котором сидел во время разговора и пошел на выход. Уже открыв дверь, он остановился, повернулся к директрисе, которая провожала его возмущенным взглядом и добавил:

— Жаль, что мы не поняли друг друга, хотя я не оставил окончательно надежды. Я пока сидел тут у вас, то мысленно расположил в вашем кабинете румынский гарнитур. Он хорошо бы у вас вписался. Ну, нет, значит нет. Значит не судьба. На востоке в таких случаях говорят «кысмет».

И Андрей вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Проводив посетителя, директриса некоторое время сидела, пытаясь понять, что же сказал ей папа этого вундеркинда. Особенно, что-то о румынском гарнитуре. Она встала, подошла к двери своего кабинета и постаралась посмотреть на его содержимое посторонним взглядом. Обшарпанные шкафы с книгами, сразу около входа стоячая вешалка, на которой висела ее шуба, стол для совещаний педсовета, далее ее стол. Столешницы уже не первой свежести, приходится их покрывать скатертью. Ни одного кресла, простые венские стулья и все уже требуют ремонта.

— Может быть, я сделала ошибку, — подумала директриса, — нужно было сначала узнать, где он работает. На первый взгляд, судя по разговору, это интеллигентный человек, правда одет бедненько так, серенько одет. Что можно ожидать от таких родителей. В кабинете раздался телефонный звонок. Директриса подошла к телефону и взяла трубку.

— Да, это я, слушаю вас. Ой, Елена Львовна, не узнала вас, богатой будете. Да. Да, были, вот только что ушли. Да? Вот как, с направлением из министерства? И вы ее взяли? На год, да? Угу, угу. А я, признаться не поверила этим бумажкам. Ой, да знаю я как эти бумажки делаются. Он вообще произвел на меня впечатление деревенского дурачка. Стоял, как мешком пришибленный, уставился в одну точку и стоял молча как истукан. Что, и у вас себя также вел? Ну, что вы хотите, деревенский мальчик, в незнакомой обстановке сразу растерялся. А вы знаете, что мне его отец заявил? В вашей школе, говорит, не найдется ученика, лучше моего сына. Представляете, такое мне сказать. Да у нас с вами лучшие дети города учатся, а он кто? Дурачок деревенский. Что я ему сказала? Предложила записать его сына в третий класс. Подумала, если он согласится, так и быть, возьму его. А он, вы слышали, что мне заявил. Да, уже уходя бросил фразу, намекая, что мог мне мебель в кабинет новую достать, румынский гарнитур, представляете, Елена Львовна? Может у него родственник грузчиком в мебельном магазине работает? Что я ответила? Я сказала ему, что он хам. Да, так и сказала. Да кому они пожалуются, нищеброды, голь перекатная? Мимо моего мужа все равно им не пройти. Да, спасибо, Елена Львовна, всего хорошего, до свидания.

Директриса положила трубку и задумалась. Муж ее в министерстве образования фигура, конечно, не маленькая, но и не главная. И она снова потянулась к телефону. Но уже сняв трубку, решительно положила ее обратно.

— Не буду я играть на опережение, — подумала она, — посмотрим сначала, что они смогут предпринять, да и будут ли они хоть что-то предпринимать.

Внутреннее чувство подсказывало директрисе, что она больше не увидит своих недавних посетителей, и еще, ее не покидало ощущение, что совершила ошибку.

— Да, Константин Дмитриевич, взяла на год. Сказала, что, когда ее работница из декрета выйдет, она по закону должна ее взять, а тогда моя останется без работы. Согласились. Год — срок не малый, а там видно будет, что да как. С сыном? Сына не взяла, сказала, что живете не в моем районе. Сказала или 20-я школа, или 12-я. Точно не помнит. Оказалось, что наш дом закреплен за 12-й школой. Нет, не взяла. Точнее сказала, что может взять только с понижением на год, то есть в третий класс. День рождения? Первое октября 1941 года. Ну, да, пошел учиться с шести лет. Так в деревне же, там на это мало кто смотрит. Он и учился у нас в 3-м классе, а потом сказал, что скучно ему, попросил перевести его в пятый класс. Устроили ему экзамен за 4-й класс. Да, сдал на пятерки. По всем предметам. Все бумаги в порядке. Переэкзаменовка? Конечно, согласимся. Собственно говоря, я это и хотел вас попросить организовать. Когда? Да хоть завтра. В какую школу? В 20-ю, к 8-ми утра? Хорошо, договорились. Да, Константин Дмитриевич, я свои долги помню и отдаю быстро, на этот счет не волнуйтесь.

Без четверти восемь Саша с отцом стояли около кабинета директора школы номер 20.

Вчера Андрей опять был в минобразе у Гаврилова. Пока он до него добирался, Гаврилов уже успел подготовить и подписать бумагу о проведении экзамена за полный курс начальной школы для ученика 3-го класса Смирнова Александра Андреевича. Экзамен провести в школе номер 20 силами ее педагогического коллектива. Результаты экзамена оформить соответствующим образом в трех экземплярах, один из которых отправить в министерство, один вручить родителям и третий экземпляр оставить в школе. По результатам экзамена к министерскому экземпляру приложить мнение экзаменационной комиссии в целом и особых мнений ее членов, если таковые будут. Окончательное решение о дальнейшей учебе ученика Смирнова А.А. будет принято министерством образования.

Вот сейчас они с отцом и стояли в ожидании директора, держа наготове бумагу из министерства.

Директор пришел ровно в 8-00. Приемной, как таковой не было. Дверь в кабинет директора Письменкова В.М. открывалась прямо из школьного коридора. Директор прошел в кабинет и пригласил их заходить.

— Вы ведь были у меня вчера? — спросил он.

— Так точно, Валентин Михайлович. Но сегодня мы у вас по другому вопросу, — ответил Андрей и протянул ему бумагу из министерства.

Письменков внимательно ее прочитал и положив ее на стол, предложил им присаживаться.

— Скажите, Андрей …э…э?

— Андрей Григорьевич.

— Скажите, Андрей Григорьевич, а в связи с чем возникла эта необходимость проведения экзамена?

Андрей коротко объяснил, как их встретили в 12-й школе.

— Но почему вы не согласились? Ведь она права, мальчику будет трудно учиться сразу в 4-м классе.

— И вы туда же. Давайте, Валентин Михайлович, дадим слово учителям и послушаем, что они скажут после экзамена.

Директор внимательно посмотрел на него и промолчал. Затем сказал:

— Позовите сюда вашего сына.

Андрей открыл дверь и позвал Сашу. Саша зашел.

— Подойди сюда, — сказал он Саше.

Когда Саша подошел, он спросил его:

— Скажи Саша, сколько будет, если число 99 умножить на себя?

Саша задумался и через 10 секунд ответил:

— 9801.

Директор крякнул, но ничего не стал комментировать. Сказал только:

— Вы тут посидите пока, а я пойду комиссию собирать.

— И что дальше было, — спросила Варя мужа. Был уже поздний вечер, и они лежали в постели, оставшись, наконец-то, вдвоем, и шептались.

— Привели нас в класс какой-то. Директор, завуч и две учительницы, работающие в младших классах. Они в основном и спрашивали. Пока одна задает вопрос, другая думает над следующим. А Сашка им сразу отвечает, без подготовки, шпарит, как по писанному, — ответил ей Андрей. — Потом завуч пару вопросов задала, что-то там про кругосветное путешествие Магеллана. Сашка и ей ответил. Потом карту попросил и на карте показывал. А в конце, директор говорит: «А сколько раз от пола отжаться сможешь?» А Сашка, представляешь, говорит: «Сколько скажете, столько и отожмусь». Тогда директор говорит: «Ну, давай для начала полсотни раз отожмись».

— И что? — спросила Варя.

— Отжался, — ответил Андрей. — Сто раз. Потом поднял голову и спрашивает директора, продолжать или нет, а то, говорит, ему уже надоело.

— Вот нахал. А директор, что?

— Тот, махнул рукой и сказал: «Хватит».

Андрей зевнул и сказал, подтягивая жену к себе поближе:

— А потом Сашку заставили что-то писать, затем попросили нарисовать вазу с цветами, слепить фигурку из пластилина. Спрашивали какие книги он уже прочитал, читал ли он что-нибудь у Максима Горького и «Как закалялась сталь» Николая Островского. Кто написал стихотворение про Мальчиша-Кибальчиша, ну и прочую лабуду. Под конец попросили его спеть песню, ну эту «Взвейтесь кострами…» Под конец, возникло ощущение, что обе учительницы вошли в раж и остановиться не могут. Пока Сашка воды не попросил, причем на немецком языке, почему-то. Тут все как-то разом замолчали, а директор сказал: «Достаточно. Ты, Саша, иди в мой кабинет и жди меня там. Если в туалет захочешь, то спроси кого-нибудь, тебе покажут. А мы здесь бумагами займемся.» Потом повернулся ко мне и сказал: «Вы, Андрей Григорьевич, не будете возражать, если мы министерство будем просить, чтобы они вашего сына в нашу школу определили?»

— Так и спросил?

— Да, так и спросил.

— Ты это куда ручки свои загребущие тянешь? Андрей! — зашипела Варя, — в доме народу полно, перестань.

— Эх, не прокатило. Но, попробовать-то можно было.

С этими словами, Андрей отвернулся к стенке и почти сразу засопел.

Глава 4 Школа номер двадцать

Смирновы переехали на свое новое место жительства в понедельник, 9 июля 1951 года и до конца недели обустраивали новое жилище. Андрей сбегал на работу и отпросился еще на неделю за свой счет. Он хотел съездить, повидаться с родителями, которые жили в соседнем районе в двух часах езды на автобусе. Село Каменное, Стародубского района. Саша напросился с ним. Он уже забыл свою бабушку Прасковью и дедушку Григория.

Отношения с родителями у Андрея были испорчены. После войны, когда его выписали из Ялтинского госпиталя-санатория и он устроился на работу стюардом на теплоход «Грузия», то отпросился на месяц домой, повидаться с семьей. Вернувшись домой, обнаружил жену с сыном не в доме своих родителей, а у тестя с тещей. Поехал на разборки. Выяснил, что после того, как в семье стало известно о болезни Андрея (от него же самого, о чем он написал в письме родителям), его семью мама Андрея попросила съехать из дома и больше к ним не приезжать. Она сказала, что у нее в семье еще дети есть, которые могут заразиться и поэтому ей в семье чахоточные не нужны. Уяснив, как его семью турнули из родительского дома, Андрей разорвал со своими родителями всякие отношения.

С тех пор прошло 6 лет и Андрей решил повидать родителей и сообщить им, что он больше не представляет для них угрозы. Выздоровев, он обнаружил, что в его сердце нет больше обиды на родителей и простил их. В прошлой жизни, отец Саши так и не простил родителям и Саше не удалось повидаться с ними.

У обоих Сашиных дедушек во время войны была бронь. Георгий Васильевич работал в Оружейном на машзаводе токарем, а Григорий Михайлович мастером на железной дороге.

Выехали ранним утром, поэтому к 8 утра были уже в Каменном. Встретили их настороженно, и в дом не пригласили. Андрей поздоровался с матерью издали и ближе подходить не стал, в его сердце опять зашевелилась старая обида и он ничего решил ей не говорить. Обе его маленькие сестренки, Тоня, 9-ти лет, самая младшая в семье и Нина, старше ее на год, с любопытством его разглядывали, но близко тоже не подходили. Андрей поздоровался с отцом и братом, Анатолием. Они устроились во дворе, под яблоней. Там был вынесен летний столик с двумя скамейками. Андрей заговорил с отцом о делах, ради которых он, собственно говоря и приехал.

С Толей Андрея связывала одна история. Дело было перед войной. На лесозаготовках, Андрей ухитрился отрубить Толе передние фаланги двух пальцев на правой руке — указательного и среднего. Шуму было много, и в буквальном смысле, и в переносном. Но, слава богу, нашлись свидетели, которые подтвердили, что это было не умышленное членовредительство, а несчастный случай. В результате, Толя, которого должны были призвать в армию в 1944 году, остался дома и, чего уж греха таить, живым, в отличие от Николая, который был старше его на год, ушел на фронт по призыву в 1943 году и не вернулся, пропал без вести.

Еще два брата Андрея, Валентин и Геннадий после окончания Молотовского речного училища, где-то работали, вдали от родного дома. В прошлой Сашиной жизни Валентин лет через 10 вернулся в Оружейный, женился и осел там, а Геннадий уехал на Дальний Восток, где завел семью и пустил корни. Изменится ли их судьба в этой жизни, Саша не знал. Но, пока отец общался с дедушкой Гришей и дядей Толей, Саша не терял времени даром. Он успел всем своим родственникам повесить на их ауры по метке. Теперь, с помощью метки он всегда мог отследить их состояние здоровья и в экстренных случаях прийти на помощь.

Саша, в отличие от отца не держал зла на бабушку Прасковью, которая была инициатором их изгнания из дома. Он понимал ее, будучи сам отцом и дедушкой (в прошлой жизни, разумеется). Ей двигал страх за своих детей, за маленьких Тоньку с Нинкой, в первую очередь, страх за мужа. Чтобы она делала, заболей ее муж туберкулезом? Вон она и сейчас смотрит на них волком. Не нужно их пугать больше и держать в неведение. Он встал и подошел к взрослым, что-то горячо обсуждавшим.

— Прошу простить меня, дедушка Гриша, папа и дядя Толя, что прерываю ваш разговор. Но пора сказать бабушке Прасковье, что мой папа абсолютно здоров. Еще осенью прошлого года врачебная комиссия в городе Оружейном, составленная из врачей туберкулезного диспансера постановила, что папа здоров, чахотка ушла без следа. С папы сняли инвалидность, и он сейчас работает. Я и мама тоже здоровы, и опасности для окружающих никто из нас не представляет.

Саша специально говорил громко, чтобы Прасковья, сидевшая на крыльце и сторожившая девчонок, все слышала.

— Папа, покажи дедушке справку и бабушке покажите.

Андрей послушно вытащил справку и отдал отцу. Тот прочитал ее и понес матери. Прасковья прочитала ее и, поджав губы что-то сказала.

Саша подошел к ним на расстояние пары метров и остановился. Затем обратился к ним:

— Бабушка и дедушка, наша семья не держит на вас обиды и понимает вас. Мы понимаем также, что вам нужно время, чтобы осмыслить и принять новые обстоятельства. Мы не ожидаем, что вы кинетесь нас обнимать и потому сами не торопимся заключать вас в свои объятия. Я призываю вас потихоньку-помаленьку восстанавливать нормальные родственные отношения между нашими семьями. Вот и все. Благодарю за внимание.

Саша выполнил легкий поклон и отошел, не обращая более на них внимания. Он обратился к отцу:

— Пап, я прогуляюсь по селу, хорошо?

— Иди, сынок, — отпустил его отец.

Андрей добился от отца, чего хотел. Тот обещал поставить ему нужные стройматериалы для двух дачных домиков с мансардами и верандами, включая подсобные постройки типа «сортир», но в обмен на металлопрокат и скобяные изделия, которые Андрею придется добывать в городе. Требовался также цемент и железобетонные блоки под фундамент. Но, тут уж Андрей был на своем поле и чувствовал себя, как рыба в воде. Возвращался он страшно довольный. И смягчением отношений с родителями он тоже был доволен.

— Ты у меня, Сашка, дипломат. Ишь какую речугу завернул. Им теперь на полгода обсуждать хватит. А по осени, а то и в конце лета в гости приедут, вот увидишь.

Андрей ошибся. Первым в гости приехал его отец и всего через две недели. Они осмотрели место под застройку будущей дачи и договорились, что строить будут сами. То есть дедушка Григорий и Андрей с дядей Толей. От Варвары требовалась только кормежка. Строительство продолжалось весь остаток лета и два месяца осени, но к ноябрьским праздникам дом построили. С Гавриловым из министерства образования Андрей тоже рассчитался.

Первое сентября 1951 года была суббота, поэтому занятий в школе по сути не было. Просто все ученики встретились друг с другом и с учителями после летних каникул. Познакомились с новичками, с расписанием занятий и разошлись до понедельника.

Сашу записали его в пятый класс с литерой «б». В его прошлой жизни, Саша тоже учился в этой школе, только тогда он попал в нее на год позже — в 1952 году и учиться в ней он начал тоже с 5-го класса, но не в 5б, а в 5д. Проучился он в ней три с половиной года и не подозревал, что учится в лучшей школе города. В эту школу отправляла учиться своих детей вся городская элита: партийные и советские работники, хозяйственники, деятели культуры, медицины и образования. То, что Саша об этом даже не подозревал, говорило в пользу руководства школы. Дети высокопоставленных родителей не имели перед другими, «простыми» учениками никаких преимуществ. Тема родителей в обычной жизни школы вообще не обсуждалась и не муссировалась. Саша тогда попал в эту школу по месту жительства. Отцу, как инвалиду ВОВ и больному туберкулёзом, в семье которого растут четверо детей, удалось получить трехкомнатную квартиру по улице Пушкинской в большом новом доме, только что построенном.

Обычно, в школах, с большим количеством параллельных классов, детей сортируют, зачисляя в классы с литерой «а» и «б» самых лучших учеников, а также учеников, чьи родители занимали в негласной табели о рангах высокие места. Однако, 20-я школа, по-видимому, таких правил не придерживалась. Уже значительно позже, Саша узнал, что он учился в одном классе с двумя девочками, чьи родители имели всесоюзную известность. У одной из них отец был знаменитым оружейником и когда с него сняли гриф секретности, он получил мировую известность. У другой девочки отец был известным в Союзе композитором.

В 21-м веке прошлой Сашиной жизни, в той реальности, в которой СССР не стало, элита России уже привычно посылала своих детей на учебу в развитые зарубежные страны, такие как США, Англия, Германия, Франция.

В своем виртуальном мире Саше было уже 13 лет и он приступил к учебе на 2-м курсе академии магии. По-прежнему, целительским техникам пока много внимания не уделялось, но некоторые техники увеличивали его возможности.

Так он освоил заклинание, улучшающее память человека. Особенно эффективно оно действовала на учеников и студентов, как на людей, которые активно её эксплуатировали.

Кроме этого, на одном из первых занятий в новом учебном году, в академии, им показали заклинание исцеления зубов. Был в плетении этого заклинания один коварный момент, до сих пор Саше не встречавшийся. Завершали это плетение два узора, соединяющиеся в хитрый узел. Фишка заключалась в том, что их нужно было плести одновременно. Маг должен был уметь разделять свое сознание на два потока, каждый из которых и выполнял свою часть плетения. Саше пришлось для выполнения этого заклинания полностью отключаться от реального мира, чтобы погрузиться в виртуальный мир обоими потоками своего сознания. Сначала это было неприятно и пугающе, потом Саша к этому привык, а через некоторое время его сознание, без всяких усилий с его стороны стало выделять еще один поток сознания, избавляя его от необходимости отключаться от текущей реальности.

Тогда же Саша обнаружил в памяти Жерара заклинание повышающее у человека интеллект. Маги Джехэйна использовали для измерения интеллекта нечто похожее на земной IQ (Ай кью) — коэффициент интеллекта. В памяти Жерара сохранилось несколько модификаций этого заклинания. Все они были довольно сложны. Возможно, это были личные наработки мага.

Но было еще заклинание, совсем не сложное, по-видимому, разработанное специально для студентов. Оно повышало уровень интеллекта у человека на 20 % независимо от его первоначального уровня и давало этот результат только один раз. Дальнейшее увеличение коэффициента интеллекта с помощью этого же заклинания было невозможно. По-видимому, оно задействовало какие-то внутренние резервы мозга, поэтому и не срабатывало в последующие разы. Саша назвал это заклинание студенческим. Значительно позже Саша выяснил, что другие заклинания повышения интеллекта становятся эффективнее на 20 %, если предварительно человека обработать студенческим заклинанием.

Оба Сашиных родителя продолжали учиться, и Саша подумал, что совсем не будет лишним повысить им обоим интеллект и улучшить память. Что он и сделал.

Основной упор на 2-м курсе, как, впрочем, и на первом, делался на изучении общей теории магии и основ различных ее направлений. Некоторые из них вносили в его жизнь приятные новшества. Так, например, пространственная магия подарила ему возможность мгновенного перемещения в пределах видимости, но не более, чем на 300–400 метров. Эта же пространственная магия позволила ему создать бездонную сумку. Ну, это только название — бездонная сумка. На самом деле, в сумке создавался пространственный карман небольшой вместимости, весом до тонны. Вес предмета, помещенного в сумку, уменьшался в сто раз. Так что полностью наполненная сумка весила 10 кг. Для устройства пространственного кармана подходила любая сумка, просто большой предмет может в нее не пролезть. Так телевизор в портфель никак не засунешь, но его можно засунуть в подходящий мешок, в котором предварительно нужно соорудить пространственный карман.

Само заклинание создание пространственного кармана требует немного энергии — 15 единиц по общепринятой шкале Йохансона, но ежедневно требовало от мага около 5 единиц маны в сутки и более, в зависимости от его наполнения. Памятью Жерара Саша знал, что целиком заполненная сумка тянула из мага 50 единиц маны в сутки, в то же время заполненная наполовину потребляла не более 10 единиц магической энергии. Каждое использование пространственного кармана, то есть перемещение в него какого-нибудь предмета или наоборот, из него требовало 2–3 единицы маны.

Саша сделал и использовал два пространственных кармана. Один сделал в мешке для второй обуви, а второй — в своем портфеле. Обувь и спортивная форма исчезали в мешке, после чего сам мешок занимал очень мало место и мало весил. Поэтому его Саша прятал во втором пространственном кармане, в портфеле. Поэтому он никогда не таскался с мешком для формы и обуви.

Сашин магический источник мог вырабатывать до 40 единиц энергии за сутки и еще столько же Саша мог накопить в своем внутреннем резерве за счет внешних источников, беря ее в основном из окружающей среды, так что его личный резерв маны составлял уже 80 единиц.

Эти цифры постоянно росли и Саша, как и другие маги, каждый вечер на ночь сбрасывал выработанную и накопленную энергию в накопитель. Наполнив стандартный накопитель, Саша сдавал его за небольшую денежку. В академии для этой цели был организован круглосуточный пункт приема наполненных накопителей. Кроме денег, вместо наполненного накопителя им выдавался очередной пустой накопитель. Но, это все там, в виртуальной реальности. А здесь, на Земле, Саше некуда было сдавать накопленную энергию, и он потихоньку заполнял накопители из пространственного кармана Жерара, доставшегося ему от него в наследство.

Кроме того, Саша использовал ману для тренировки магических заклинаний и для лечения окружающих его людей. Так, он несколько раз применил заклинание исцеления второго уровня к своим бабушке и дедушке, к их соседям — тете Нине и дяде Мише и даже к их дочери Гале, которая после первого же применения стала стройной и весьма симпатичной девушкой, а весь ее лишний вес ушел в несколько сантиметров дополнительного роста. Бабушка с дедушкой помолодели лет на 10 и забыли про свои недомогания, как и их соседи. Серьезных заболеваний у них, к счастью, не было.

Одно заклинание ментальной магии позволило Саше вызывать у людей к себе симпатию и доброжелательность, желание сделать ему что-нибудь приятное, оказать услугу, например, выполнить его просьбу. Интересно, что, когда действие заклинания прекращалось, симпатия и доброжелательное отношение еще долго сохранялось.

Другое заклинание вызывало страх, неуверенность, опасение, желание уйти, убежать, скрыться, спрятаться, исчезнуть. Здесь наблюдалась такая же картина остаточного действия применения заклинания. Человек инстинктивно старался избегать мага, применившего к нему это заклинание.

Пара заклинаний из магии иллюзий позволила Саше маскироваться под других людей. Правда, заклинания иллюзий были энергозатратными и действовали недолго.

Из стихийной магии Саша кроме заклинаний, которые он усвоил еще в школе, выучил заклинание, позволяющее долго, несколько часов находится под водой, освоил заклинание воздушного кулака и защиты от огня. Теперь, Саша мог спокойно и без всякого вреда для себя зайти в горящий дом и пробыть там какое-то время, вполне достаточное для того, чтобы спасти от огня кого-нибудь или что-нибудь. Защита распространялась и на одежду мага.

Магия земли одарила его заклинанием поиска кладов. Заклинание было настраивающимся, то есть, можно было использовать его для поиска в земле определенных и разнородных предметов. Для Саши теперь не составляло труда выбрать лучшее место для рытья колодца или для постройки дома.

На 2-м курсе Сашу научили делать простые артефакты. Главное объяснили теорию, на которой зиждется сама наука артефакторика. Стало понятно, что каждый артефакт требует для своего изготовления предварительных расчетов. Саша теперь знал, что именно требуется делать, чтобы получить нужные параметры и свойства артефакта.

Первым артефактом, изготовление которого освоил Саша, была пишущая ручка. Сначала он сделал ее в виртуальном мире, а затем и в реальном. Ручка для своей работы потребляла буквально крохи энергии, которую артефакт брал у человека, держащего артефакт в руке. Но человеку больному или старому пользоваться таким артефактом все же не рекомендовалось. Ручка просто оставляла след на бумаге, маскируя его под чернила. Для конспирации, перо ручки можно было макать в чернильницу. Тогда чернила ложились на бумагу ровным слоем, не разбрызгивались, перо за бумагу не цеплялось. Нужно было только время от времени не забывать макать перо в чернильницу.

Кстати, очищение кожи от чернил было у Саши наиболее востребованным заклинанием, которое он применял чуть ли не после каждого урока.

Из рунной магии Саша освоил две руны — универсальная защитная руна 1-го уровня и руна подчинения.

Защитная руна наносилась, как правило, на защитный артефакт, носимый на груди. Могла защищать в драке от ударов кулаками и даже ножа. Пулю не держала. Для своей работы требовала 30–40 единиц маны. Хватало минут на 10 непрерывной работы. Энергии защиты хватало для спасения человека, упавшего с большой высоты, например, с крыши пятиэтажного дома.

Руна подчинения могла быть нанесена на кожаном ремешке или на металлическом браслете и при нужде действовала как готовое заклинание. Ее действие на человека было мгновенным, но недолгим. Если после применения руны отдать человеку приказание, то он его выполнял, если он при этом не наносил никому вреда. Причем приказание не обязательно было озвучивать. Достаточно было мысленного приказания, оформленного в виде мысленной картинки. От мага здесь требовался тренированный и дисциплинированный мозг, который мог представить желаемый результат и передать созданный образ человеку, попавшему под действие руны.

На практических занятиях по боевой магии Сашу научили пользоваться боевым магическим жезлом. Жезлы, в зависимости от материала, из которого они были изготовлены, могли хранить от 10 и более боевых заклинаний разной мощности. Их активация не требовала больших затрат энергии, но требовала умений и навыков в применении хранимых в жезле заклинаний. Нужно было уметь вытащить и применить именно нужное заклинание, а не какое попало. Управление заклинаниями в жезле происходило силой мысли. Жезл являлся сильным оружием и при умелом использовании мог натворить дел. От неумех спасало только то, что изготовление боевого жезла было очень трудной задачей, которая была не по плечу студентам. Этим занимались специально обученные артефакторы. И каждый боевой жезл был на строгом учете.

В понедельник, 3 сентября, Настя Морозова пришла в школу немного пораньше. Начальную школу Настя окончила в другом городе и сегодня у нее был первый учебный день в новой школе после летних каникул и никого из своих новых одноклассников она пока не знала. Первого сентября она успела познакомиться только с классной руководительницей, Лопухиной Валентиной Федоровной и одним мальчиком, Сашей Смирновым, который тоже, как и она, был новеньким. Валентина Федоровна их вместе и посадила.

Саша понравился ей с первой же минуты, как она его увидела. Когда он подошел к ней, она увидела, что он немножко выше ее. Ненамного, но выше, а Настя считала себя высокой девочкой. Когда они знакомились, они поздоровались за руку. Ладонь у Саши была сухая, теплая и жесткая. Несмотря на то, что ее руку он пожал осторожно, Настя поняла, что Саша сильный мальчик. Она это ощутила интуитивно. Она вдруг поняла, что ее самым беспардонным образом рассматривают и оценивают. Настя вспыхнула и покраснела, с трудом отводя от него глаза в сторону учительницы.

Их парта была третьей в дальнем ряду, около окон.

Тем временем учительница уже уселась за свой стол и раскрыв тетрадь продиктовала тему урока:

— Десятичная система счисления и ее отличие от древнеримской системы.

Урок начался, Валентина Федоровна рассказывала, писала на доске, диктовала примеры. За 15 минут до конца урока, она решила проверить новеньких. Она взяла учебник и продиктовала классу две задачи.

Задача 1. За сколько минут свет от Солнца доходит до Земли, если считать, что свет распространяется со скоростью 300 тысяч километров в секунду, а расстояние от Земли до Солнца равно 150 миллионов километров?

Задача 2. Если предположить, что звук распространяется в безвоздушном пространстве с той же скоростью, 340 метров в секунду, что и на Земле, то за какое время звук от взрыва на Солнце (а они происходят там постоянно) дойдет до Земли?

— Я бы хотела послушать, как будут решать эти задачи наши новые ученики. Настя, прошу тебя выйти к доске и решить первую задачу.

Настя вышла к доске и быстро ее решила.

— Свет от Солнца до Земли доходит за 8 минут и 20 секунд, — ответила Настя.

— Правильно, молодец, Настя, садись на место. За правильное решение этой задачи я ставлю тебе оценку 5.

Валентина Федоровна посмотрела на Сашу и спросила:

— Ты можешь решить вторую задачу?

Саша встал из-за парты и ответил:

— Да, Валентина Федоровна. Только, если получать точный ответ, то времени мне не хватит, а если считать приблизительно, то задача решается гораздо легче. Звук в условиях задачи дойдет до Земли за 14 лет и 8 месяцев.

— Расскажи, как ты получил такой ответ.

— Легко посчитать, что в сутках 86400 секунд. Я посчитал, что в году 365 дней и около 30 миллионов секунд. Расстояние от Солнца до Земли 150 миллиардов метров. Разделив это расстояние на скорость звука получаем приблизительно 440 миллионов секунд. Разделив это число секунд на число секунд в году получаем 14 лет и еще две трети года.

— Ты просто молодец, — сказала учительница, — твоя оценка тоже пять. Запиши свое решение на доске.

Звонок на перерыв застал Сашу у доски, дописывающего ответ. Он уже давно приспособился к своему существованию в школе. Саша оставлял в реальности лишь самую необходимую часть своего сознания, с помощью которой он выполнял в классе все то, что должен был делать прилежный ученик. Остальные ресурсы своего сознания он переправлял в виртуальную реальность, порожденную памятью мага Жерара. Для постороннего наблюдателя Саша казался тихим скромным мальчиком, послушным. Он спокойно сидел на своем месте, никогда ни с кем не вступал на уроках в посторонние разговоры. Но и активности не проявлял. Никогда не спрашивал ни о чем ни учителя, ни соседей вокруг себя. Отвечал на вопросы учителей только тогда, когда они называли его фамилию или имя. В целом он производил впечатление немного заторможенного человека. Но только до тех пор, пока он не начинал отвечать. Тут оказывалось, что он прекрасно знает материал и упрекать его было не за что. Однако детей не обманешь, и вокруг него всегда образовывалась пустота. Дети к нему не подходили и не заговаривали, считая его странным.

— Он какой-то странный, не такой, как все, — отвечали они учителям и родителям на вопрос, почему они не дружат с Сашей.

В принципе, до сих пор, такое отношение к нему устраивало Сашу. Сейчас, он решил немного изменить свое поведение. Нет, он не собирался носиться по коридорам в перемену, но установить контакты с одноклассниками он попробует. Поэтому, на переменах он возвращался в реальность, если и не полностью, то большей частью своего сознания.

В перерыв Саша спросил Настю:

— Вторым уроком у нас русский язык вроде бы?

В ответ Настя просто кивнула головой. Она была очень впечатлена, как Саша у нее на глазах решил такую трудную задачу. Она тоже решила бы ее, но только потратила гораздо больше времени.

Второй урок прошел аналогично первому. Учительница никого не спрашивала, и объясняла новый материал. В самом конце урока она спросила пару учеников, проверяя как класс понял ее объяснения, но оценки не ставила.

Третьим уроком был иностранный язык. Класс разбили на две группы. Одна группа изучала английский язык, вторая — немецкий. Настя изучала немецкий язык, и Саша пошел с ней.

Учительница немецкого языка сказала, что ученик Смирнов записан в группу английского языка и попросила его перейти. Саша спросил:

— Скажите, а можно я буду изучать немецкий язык?

— Это, в принципе, возможно, но для этого нужно разрешение завуча по учебной работе.

— Тогда давайте сегодняшний урок я посижу у вас, а потом мы официально узаконим наши с вами отношения.

Кто-то из учеников хихикнул, но Саша и ухом не повел, сохраняя на лице серьезное выражение.

— Хорошо, — не стала спорить учительница.

Вопрос с иностранным языком решил директор.

— Пойдем навстречу желанию ученика. Хочет изучать немецкий — пусть изучает.

И Сашу записали в группу немецкого языка.

Следующие два урока были трудом. Их разделили по половому признаку. Девочек куда-то увели, а мальчики спустились в подвальное помещение, где была устроена мастерская. Учитель познакомил их с оборудованием, с инструментами, показал где и что лежит и что им предстоит делать. За хорошо выполненную работу им обещали платить небольшую денежку. Мальчишки оживились. Учитель объяснил, что продукцию, которую они здесь производят продают на завод, который платит за нее деньги. Часть этих денег идет на оплату их труда. Мастер, проводивший урок, рассказал им о правилах поведения в мастерской, о технике безопасности, о рабочей одежде, которую они должны приносить с собой. После проведенного инструктажа их отпустили домой.

Так прошел первый Сашин день в новой школе. Когда он вышел из школы, то увидел поджидающую его Настю.

Он подошел к ней и, протянув руку, взял у нее портфель:

— Ты не будешь возражать, если я буду провожать тебя домой и носить твой портфель?

Настя зарумянилась и кивнула, потом замотала головой:

— Нет, я не буду возражать.

Вконец засмущавшись, она гордо вскинула голову и сказала:

— Пошли!

Ее дом тоже был на улице Пушкинской, только он стоял по другую сторону улицы Советской и до него от школы было 5–7 минут неторопливого хода. Саша проводил ее до подъезда и спросил, в какой квартире она живет и на каком этаже. На что Настя просто и без затей сказала:

— Если ты не трусишь, то пошли, познакомлю тебя с мамой.

Саша в ответ пожал плечами и пошел вслед за Настей. Квартира их оказалась на третьем этаже. Дверь Настя открыла своим ключом и крикнула:

— Мама, я дома и не одна.

В прихожую вышла молодая женщина, не старше 30 лет и с интересом стала рассматривать Сашу. Настя обратилась к маме:

— Мама, это Саша.

Затем она посмотрела на Сашу и представила маму:

— Саша, это моя мама. Ее зовут Дарья Борисовна.

Саша посмотрел ей в глаза и представился, говоря короткими отрывистыми фразами:

— Александр Смирнов, одноклассник вашей Насти. Познакомились сегодня, я новичок в классе. Классная руководительница посадила меня рядом с Настей.

Саша помолчал, потом посмотрел на Настю и сказал:

— Теперь я понимаю, какой ты будешь через двадцать лет.

— Какой? — спросила Настя.

— Еще красивей, чем сейчас, — ответил Саша.

— Да он у тебя, Настя, маленький льстец, — заметила Дарья Борисовна.

— Не такой уж и маленький, — ответил Саша, гордо выпячивая грудь вперед.

— Заметь, Настя, против льстеца он не возражает, — сказала мама.

Все дружно рассмеялись.

— И что мы тут стоим, в прихожей. Так, проходим все в комнату. Ботинки поставь сюда, — показала Дарья Борисовна Саше место для ботинок. Затем нашла и поставила перед ним на пол тапочки, и сказала:

— Надень тапочки, у нас пол прохладный.

Вскоре все сидели на кухне и обедали. За чаем, Дарья Борисовна выведала у Саши все о его родителях и где они работают и где живут и где раньше учился Саша. Когда она узнала, что Саша перепрыгнул в пятый класс минуя четвертый, она была очень озадачена, но заострять эту тему не стала.

Саше понравилась как сама Настя, так и ее мама, и он решил их опекать. Первое, что он сделал, это применил к ним обеим заклинание улучшения памяти и повышения интеллекта.

Заодно, он с помощью студенческого заклинания диагностики, проверил их здоровье. Обе были практически здоровы. У мамы диагност обнаружил у двух зубов начинающийся кариес, а у Насти уже случившуюся близорукость, пока не очень сильную.

Вдруг у Саши в памяти появилось заклинание диагностики, которым пользовался в последние годы Жерар. Он, прожив на Земле десяток лет, не только приобрел много новых знаний, но и, опираясь на них, усовершенствовал часть заклинаний, некоторые создал сам. И вот теперь, кое-что из этого наследия стало всплывать в Сашиной памяти. Саша сразу ухватил суть усовершенствования и смог повторить новое для себя заклинание диагностики, направив его на Дарью Борисовну. Через минуту его сознание раздвоилось. Одна его часть оставалась контролировать окружающее пространство, вторая принялась за изучение результатов диагностики, которые появились у него в виде картинки человеческой фигуры, как они изображаются в анатомических атласах. На картинке разными цветами были отмечены несколько точек, одна из них, красного цвета пульсировала. Стоило Саше сосредоточить на какой-нибудь из этих точек свое внимание, как это место увеличивалось в размерах и тестируемый орган представал во всех подробностях, и параллельно с видеорядом шло звуковое сопровождение, из которого Саша ничего не смог понять, кроме отдельных слов, не хватало знаний.

Саша был впечатлен и обрадован. Одновременно он был озадачен. Он понял, что пульсирующая красная точка сигнализирует о какой-то серьезной проблеме в организме Дарьи Борисовны, но его знаний не хватало, чтобы понять, что именно.

— И что теперь делать? — спросил Саша самого себя. И вдруг в его голове всплыло незнакомое заклинание. Саша часть сознания направил на изучение появившегося заклинания, не прерывая разговор с Настей и Дарьей Борисовной.

Чтобы не терять время впустую, Саша решил заняться Настиной близорукостью. Заклинание было довольно простое и не требовало много маны. Результат последовал почти незамедлительно. Настя стала недоуменно вертеть головой по сторонам и тереть глаза.

— Что случилось? — забеспокоилась ее мама.

— Да, нет, все в порядке, мама, не беспокойся. Просто, как будто пелена с глаз упала, и я стала лучше видеть.

— Нужно будет показать тебя окулисту, — сказала мама.

Тем временем, Саша еще раз вызвал в памяти результат последней диагностики Дарьи Борисовны и присмотрелся к зубам. Тут же пошла картинка, из которой стало ясно, что у нее имеется два зуба с начинающим кариесом и один мертвый зуб под коронкой, не считая одного удаленного зуба мудрости.

У магов Джехэйна было в арсенале четыре зубных заклинания: слабое, одиночное, сильное и полное. Слабое заклинание исцеляло больные, но еще живые зубы. От 10 до 50 единиц маны на один больной зуб. Если же зуб был мертвый или от него вообще оставались одни корни, то такой зуб или его остаток могло исцелить одиночное зубное заклинание. Его можно было применять только точечно, на выбранный зуб. В этом случае оно полностью восстанавливало мертвый зуб, не задевая соседних, независимо от того, здоровые они или нет. Количество необходимой для этой операции энергии заклинание определяло само, прекращая тянуть ее из мага, когда восстановление зуба заканчивалось. Инородные тела, типа пломб или коронок при этом трансмутировались, превращаясь в полноценную зубную ткань. На восстановление одного зуба уходило от 100 до 500 единиц маны и до 10 минут, в зависимости от его состояния.

Сильное заклинание было нацелено на исцеление всех имеющихся зубов, как живых, так и мертвых. Абсолютно здоровые зубы такое заклинание не подвергало никаким изменениям. Часто этого заклинания оказывалось достаточно для исправления линии зубов, выпрямляя кривые зубы, выравнивая их, в том числе и по высоте. Это заклинание не могло вырастить удаленный зуб, но оно было способно в некоторых случаях заполнить образовавшуюся дырку в ряду зубов за счет передвижения соседних. Сильное заклинание могло потребовать от 3000 до 15000 единиц маны из расчета от 100 до 500 единиц на один исцеленный или восстановленный зуб. Поэтому, если все зубы были запущенные или отсутствовали вообще, тогда прибегали к самому сильному зубному заклинанию, которое называлось полным.

Полное зубное заклинание приводило в порядок все зубы пациента самым радикальным образом. Под действием этого заклинания все зубы пациента, если таковые еще были, выпадали, независимо от их состояния. После очищения ротовой полости происходило восстановление десен и в течение часа вырастал полный комплект новых зубов. Этот комплект вырастал в основном в точности таким же, какой он был у пациента в молодости, но без природных недостатков в виде неправильного прикуса, выступающих клыков и прочих нарушений линии зубов. Как ни странно, но полное заклинание редко требовало для своей работы более 7–8 тысяч единиц маны. Иногда пациент требовал вырастить ему зубы заданной величины и формы. Это было нетрудно сделать опытному зубному целителю. В их арсенале имелось еще много специальных заклинаний, позволяющих удовлетворить любые причуды пациентов.

В данном случае Саша применил к Дарье Борисовне слабое и одиночное заклинания исцеления зубов. Слабое должно справиться с кариесом, а одиночное восстановит мертвый зуб с металлической коронкой.

Пока заклинания работали, Саша еще раз просмотрел картину диагностики Настиной мамы. Кроме пульсирующей точки диагност показал с десяток мест на теле Дарьи Борисовны, которые требовали внимания целителя. Просмотрев их внимательнее, Саша увидел, что это мелкие нарушения кожного покрова. Зубные заклинания работу завершили, и Саша зарядил заклинание исцеления 1-го уровня, которое должно было в течение 10 минут устранить все мелкие повреждения, очищая кожный покров от всяческого рода нарушений, типа бородавок и веснушек. Оно же было способно излечить мелкие заболевания. Во время работы, заклинание тянуло энергию из мага. Но так оно в принципе не могло потратить более 100 единиц маны, поэтому Саша был спокоен и контролировал процесс потребления энергии.

Чтобы удержать Дарью Борисовну около себя на эти 10 минут, он рассказал ей и Насте, как его занесло в метель несколько лет тому назад, когда он учился в первом классе, и как его спас старшеклассник, случайно проходивший мимо.

Дочка с мамой слушали его очень внимательно, жалели его, охали и ахали, всплескивая руками.

Забор энергии прекратился, и Саша понял, что заклинание малого исцеления свою работу закончило.

Заклинание диагностики показало, что с поставленной задачей заклинание малого исцеления справилось, кожный покров очищен от бородавок, родинок и веснушек. Исчез шрам от операции удаления аппендикса, которую Дарье Борисовне сделали в прошлом году. Но, что самое интересное, этот удаленный отросток слепой кишки был полностью восстановлен, как будто никакой операции не было. У Саши зародились смутные подозрения, и он сосредоточил свое внимание на ее детородных органах. Его подозрения оправдались. Девственная плева у Дарьи Борисовны была восстановлена.

— Вот же палево, — подумал Саша, — но, что сделано, то сделано. А он теперь будет знать, что заклинания исцеления имеют побочные последствия.

Тут он вспомнил, что применял заклинание исцеление 2-го уровня к директрисе 14-й школы, Елене Львовне Костылевой и заржал про себя. Надо бы заглянуть к ней, посмотреть, как заклинание сработало. Повод есть хороший, забежать к маме на работу.

Тем временем, Дарья Борисовна убежала из кухни в ванную, а Настя пригласила Сашу в свою комнату.

У Насти в квартире была отдельная большая комната, в которой кроме узкой односпальной кровати стоял двустворчатый шифоньер, напротив него на противоположной стене висело большое зеркало. За шифоньером вдоль стены, ближе к окну, стоял книжный шкафа со стеклянными дверками. Перед кроватью лежал большой ковер метра два на три. У окна стоял однотумбовый письменный стол с ящиками, настольной лампой с большим абажуром, по всему периметру которого, образуя бахрому, свисали витые шнурки с узелками на концах. С потолка свисала лампочка под почти таким же абажуром. Окно можно было прикрыть шторой, висевшей на крупных кольцах, продетых на круглую подвесную деревянную гардину, проморенную и покрытую бесцветным лаком. Комната была светлой и уютной. Почти четырехметровые потолки гарантировали хорошую кубатуру комнаты.

Настя принесла еще один стул, и они расположились за столом. Саша сидел с торца стола, прямо у окна и ему хорошо был виден перекресток улиц Советской и Пушкинской. Окно выходило на западную сторону и солнце часто заглядывало в эту комнату в послеобеденное время.

Осмотревшись и устроившись, Саша сидел у Насти в комнате и лечил ее тем же самым заклинанием малого исцеления. Пока шла работа заклинания, Саша попросил Настю рассказать ему хотя бы немного о своих родителях:

— У меня твоя мама все выспросила о моих родителях, а я о твоих ничего не знаю.

Оказалось, что ее мама окончила два года тому назад Красноярский медицинский институт, а полгода тому назад, после переезда в Оружейный она поступила в ординатуру мединститута. Отец у Насти был инженер, его перевели в наш город на один из заводов оборонной промышленности налаживать какое-то новое производство.

Когда Саша убедился, что от близорукости Настиной не осталось и следа, он распрощался со своими новыми знакомыми и ушел домой, пока его дома не потеряли. Было около трех часов пополудни. Новое заклинание, которое диагност выдал Саше для лечения заболевания Дарьи Борисовны, Саша так пока и не смог разобрать. Требовалось время. Ну, так Сашу никто и не торопил. Работа над этим заклинанием продолжалась. Таким образом, у Саши одновременно образовалось три постоянно действующих потока сознания. Два из них в реальности и один продолжал учиться в виртуальной школе магии.

До своего дома Саша добежал за пять минут. Отец был дома. С мебелью у них было пока плохо, спали все на полу, на матрасах. Однако, сегодня отец сходил в мебельный магазин и купил там стол за 60 рублей. Просто 4 ножки и столешница. Домой принес на руках. Нести стол было неудобно, но отец прошел, что называется «переулками».

Поэтому, придя домой, Саша застал отца, сидящего за столом и усиленно занимающегося.

— Ты знаешь, Саня, я обнаружил у себя недюжинные способности к языкам.

— А то их у тебя не было, — возмутился Саша, — ты про свой английский язык забыл?

— Это не то. Я здесь решил попробовать выучить местный мугромский язык. Взял в библиотеке самоучитель и прочитал его за день. И на другой день уже разговаривал на работе. На меня народ сбежался посмотреть, как на восьмое чудо света, представляешь? Я сам не могу понять, как такое произошло. Все словесные конструкции легко в голове устроились и запомнились. Осталось только лексику накопить.

— Поздравляю! — ответил Саша. — А меня научишь?

— Без проблем. Только прочитай этот самоучитель сначала. Я после сессии вернусь, и мы с тобой начнем на нем общаться.

С этими словами отец протянул Саше потрепанный учебник.

— Хорошо, папа. Договорились.

— Ты кушал?

— Да, я сегодня в гости ходил. У меня подружка появилась, я ее до дому проводил, а она меня в гости пригласила, с мамой познакомила, обедом накормила.

— Серьезная девушка.

— А то. С другими не водимся.

— Ты молодец, Саня, — сказал отец, — ну, что же, пошли на кухню, я тебя с соседкой познакомлю.

Когда они въехали в квартиру, их соседки не было дома, она отдыхала на юге. Потом Смирновы узнали, что у их соседки в Крыму есть подруга, у которой она проводит практически все лето. Саша еще не был с ней знаком. Он знал только ее фамилию, Лурье, да и ту узнал из таблички на входной двери.

Они вышли из комнаты и прошли на кухню. Кухня в квартире была довольно большой, по крайней мере, там уместились две двухкомфорочные газовые плиты и два небольших кухонных стола. Прежние хозяева оставили Смирновым свой кухонный столик, не пожелав забрать его с собой, а может просто забыли. За одним из этих столиков сидела пожилая женщина, тощая, с прямой спиной, с высокой прической, открывающей ее узкое длинное лицо с длинным же, крючковатым носом. Сколько ей лет, Саша затруднился определить.

— Впрочем, чего это я туплю? — подумал он и сотворил заклинание диагностики, запустив его на соседку. Тем временем, отец подтолкнул Сашу поближе к старушке и сказал:

— Вот, Элен Викторовна, это мой сын, Александр.

У старушки оказались чистые ясные умные глаза. Саше показалось, что она просветила его насквозь, как на рентгене. В этот момент пришел ответ от диагноста, и Саша частью сознания переключился на него.

Красных точек на изображении ее фигуры оказалось многовато, и Саша понял, что тут нужен или квалифицированный целитель, или нужно убрать хотя бы основные проблемы с помощью универсального заклинания исцеления второго уровня. Конечно, было бы лучше применить одно из высокоуровневых заклинаний исцеления, которые ему, увы, пока были не по зубам.

— Начнем с первого уровня, а там посмотрим, — подумал Саша, создавая и активируя заклинание.

Тем временем, Саша успел поздороваться с Элен и имитируя детскую непосредственность, спросил ее, посылая одновременно легкое ментальное заклинание, вызывающее у собеседника доброжелательное отношение:

— А вы настоящая француженка?

Элен кивнула и ответила:

— Моя мама была француженка, но папа мой был русский. Он был инженером на оружейном заводе, давшем имя нашему городу. А мама работала гувернанткой в одной богатой семье в этом же городе. Ей было восемнадцать лет, когда она заключила контракт на пять лет. Однажды, мой будущий папа пришел в гости к семье, в которой жила и работала мама. Они полюбили друг друга, но, чтобы пожениться им пришлось из-за маминого контракта ждать два года. Они поженились в 1893 году, а через год родилась я. Так что этот город — мой родной город.

Тут Элен заметила, что ее соседи так и стоят около нее.

— Садитесь, мальчики за стол, сейчас я напою вас чаем и, заодно, расскажу вам вкратце историю своей жизни.

Через несколько минут, когда Саша с отцом сидели за ее столом и пили чай, Элен продолжила свой рассказ:

— Папа погиб в годы гражданской войны. Как только произошла революция, папа настоял на том, чтобы мама со мной вернулась во Францию. Сам он хотел приехать немного позже, но не успел. Мы с мамой так и не узнали, что с ним случилось. Уже после Второй мировой войны я пыталась найти хоть какие-нибудь следы и не нашла ничего. Было только одно свидетельство, что его видели у Колчака. Есть гипотеза, что он ушел в Харбин, но я не смогла это проверить. Может быть, он еще жив, а может нет.

У Элен на глазах выступили слезы, которые она аккуратно стерла платочком.

— Во Франции я вышла замуж и вступила в коммунистическую партию, а во время Второй мировой войны мы с мужем участвовали в движении Сопротивления. Мой муж погиб, его расстреляли германские фашисты, а я оказалась в конце войны на территории, занятой советскими войсками. Мне предложили в СССР работу переводчика, и я согласилась. Когда закончилась война, мне разрешили выбрать город, в котором я хотела бы жить. Я могла выбрать столицу, но выбрала свой родной город Оружейный, в котором родилась. Затем я несколько лет работала учительницей французского языка в школе номер 25. Эта школа с углубленным изучением иностранных языков. А сейчас я на пенсии. Вот рассказала вам все про себя, как на духу.

Саша набрался наглости и спросил:

— А вы не согласитесь учить меня французскому языку? А я за это помогал бы вам по хозяйству: в магазин сходить, посуду помыть и уговорю моих родителей освободить вас от уборки мест общего пользования. Да я готов сам убираться, мне пол помыть не представляет трудности.

— Какой у вас интересный мальчик, Андре. Я подумаю, Александр. Скорее всего я соглашусь.

На следующий день в школе было 5 уроков, и Саша освободился в половине первого. Проводил домой Настю. В школе за их спинами уже шептались и показывали на них пальцами. Саша и Настя в перерывы демонстративно гуляли по коридору вдвоем. Правда, дразнить народ не стали и за ручки не держались. Но и этого хватило, чтобы слух об их дружбе пожаром разнесся по школе. На большой перемене, после третьего урока, какой-то мальчишка, чуть повыше их и покрупнее, явно из класса 6-го, а то и 7-го, бесцеремонно остановился прямо перед ними и спросил:

— А правду говорят, что вы муж и жена?

— Дурак! — мгновенно отреагировала Настя.

— Подожди, Настя, не спеши с выводами, — сказал Саша. — Этот молодой человек явно не просто так хочет удовлетворить свое любопытство. Не так ли? — обратился Саша к мальчишке.

Тот от неожиданности кивнул.

— Вот видишь, — сказал Саша Насте. — Наверное, он думает, что если мы и вправду муж и жена, то тогда и он может жену себе завести, у него и девчонка на примете поди есть. Я прав? — опять обратился Саша к мальчику.

Тот опять кивнул.

— Увы, молодой человек, — ответил ему Саша, — мы с Настей не муж и жена, и даже не жених и невеста. Мы просто друзья, правда ведь, Настя?

— Ну, конечно.

— Видите ли, — опять обратился Саша к мальчику, — современное законодательство не разрешает нам жениться в столь юном возрасте. Придется нам с вами подождать до окончания школы.

Неожиданно мальчик протянул руку и с силой толкнул Сашу. Еще когда мальчишка медленно поднимал руку, у Саши, независимо от его желания, включилось убыстренное восприятие реальности. Саша мог просто шагнуть в сторону или отвести его руку, или толкнуть его первым, но он подумал, что вокруг него и так ореол необычности. Пусть хоть кто-нибудь разрушит его, показав всем, что он обычный мальчишка, как и все. Саша принял решение ничего не предпринимать и вернулся к обычной скорости восприятия реальности.

Мальчик был крупнее его и толкнул он Сашу сильно, поэтому Саша упал. Правда, упал он все же так, как падают спортсмены, поэтому не ушибся. В это время, Настя завизжала и набросилась на мальчишку. Тот от неожиданности тоже упал, и не так удачно, как Саша. Настя, которая тоже упала, оказалась сверху и продолжала визжать, вцепившись тому в волосы. По-видимому, она сделала ему больно, потому что он тоже заорал. Короче говоря, картина Репина «не ждали». Вокруг них мгновенно образовалась толпа, которую уже расталкивала дежурная учительница с красной повязкой на рукаве, оказавшаяся неподалеку.

Саша встал первым и стал уговаривать Настю отпустить парня. Дежурная учительница уже пробившаяся к ним, подхватила Настю за талию и потянула ее вверх. Наконец, Настя отцепилась от парнишки, оставив его чуб в покое.

Через пять минут они втроем сидели в кабинете директора и объясняли ему в подробностях, что это было. Активнее всех оказалась Настя. Она и изложила свое видение всей произошедшей сцены, которое оказалось далеко от реальности. Вытянув в сторону мальчишки руку с распрямленным указательным пальцем в обвиняющем жесте, она заявила:

— Мы гуляли по коридору, шли спокойно, никого не трогали, когда этот урод подскочил, толкнул Сашу и обозвал нас женихом и невестой. Саша ему совершенно вежливо объяснил, что мы просто друзья и наше заканодеят… законодавате… короче закон запрещает жениться и, если он, — тут Настя опять выставила в сторону парня палец, — хочет жениться, то ему придется сначала школу окончить. И тогда, — Настя возбудилась и вскочила с места и закричала, — он, он стал драться!

Еле успокоили Настю и разбирательство продолжилось. Наконец, после допросов участников инцидента и свидетелей директор разобрался в случившемся.

— Да, Филимонов, — сказал он парню, оставшись с ним наедине, — не ожидал я от тебя. Откуда у тебя такая агрессивность появилась. Ведь ни одним словом тебя не обидели и не оскорбили. Да, что там, слова плохого не сказали.

Тут, Филимонов вскинул голову и сказал:

— Он насмехался надо мной.

— А что ты сделал бы на его месте? — спросил его директор.

— Я бы просто сказал нет.

— Значит, если бы Смирнов на твой вопрос просто ответил «нет», то ты бы извинился за свой бесцеремонный вопрос и ушел?

— Ну, я бы просто ушел.

— Ага, просто ушел. Удовлетворил, значит, свое любопытство и ушел. А вот представь такую сцену. Идешь ты по коридору в перемену, со своей подружкой, никого не трогаешь. Подходит к тебе Смирнов и при девушке спрашивает тебя: «Филимонов, а ты зубы сегодня чистил?» Ты ему спокойно так, вежливо отвечаешь: «Да». Смирнов, не слова горя уходит. Вот как ты считаешь, Филимонов, это нормально?

— Нет, — буркнул в ответ Филимонов.

— Значит вопрос о чистоте твоих зубов тебе кажется не нормальным, обидным. Правильно, и я так тоже думаю, что такой вопрос просто оскорбителен. А твой вопрос, значит, нормальный? Нет, Филимонов. Это ты хотел унизить их обоих. И, знаешь почему?

Филимонов поднял голову и посмотрел на директора.

— Ты позавидовал им, Филимонов. Ты тоже хотел бы гулять в перемену со своей подружкой, но ты стесняешься, можно сказать трусишь, а тут увидел их. Вот ты им и позавидовал черной завистью. Все с тобой ясно, Филимонов. Дома скажешь родителям, чтобы в школу ко мне зашли. Можешь идти.

После уроков Саша опять проводил Настю до дому. Уже подходя к дому, Настя сказала:

— Ты явно благоприятно на меня воздействуешь. Сегодня на уроках математики я, к своему величайшему удивлению, все поняла, что Валентина объясняла.

— Я в этом не сомневаюсь. Более того, скажу тебе по секрету, кто со мной долго общается, тот умнеет, иногда прямо на глазах. Скоро весь наш класс выйдет на первое место по учебе, вот увидишь.

— Да? — Недоверчиво спросила Настя, — это ты так шутишь, да?

— Давай вернемся к этому разговору через полгода, — ответил Саша.

Он протянул портфель Насте и сказал:

— Спасибо тебе за то, что защищала меня сегодня в школе.

Настя засмущалась и, принимая портфель, спросила:

— Ко мне не зайдешь?

— Я же говорил тебе, я сегодня к маме на работу иду.

— Ну, тогда до завтра.

Они расстались, и Саша пошел по направлению к 14-й школе, до которой было метров 300.

Мать он обнаружил в учительской, у нее было окно в расписании, и она сидела за столом, проверяла тетради своих учеников. Увидев сына, она встревоженно воскликнула:

— Саша, что случилось? Что-то с папой, да?

Саша успокаивающе поднял руки:

— Ну, что ты мама? Все нормально. Я прямо из школы, посмотреть пришел, как ты здесь устроилась, не обижают ли тебя?

— Это ваш сын, Варвара Георгиевна? — спросила маму какая-то женщина, сидевшая за соседним столом и судя по стопке тетрадей перед ней, занимавшаяся тем же самым — проверкой тетрадей.

— Да, Юлия Антоновна, сын, Александр. Поздоровайся, Саша.

— Здравствуйте, — слегка наклонив в сторону женщины голову, сказал Саша.

— Про вашего сына рассказывают какие-то странные истории, Варвара Георгиевна. Говорят, что в двадцатке его допрашивали два десятка учителей, каждый по своему предмету и спрашивали вперемешку, а ваш сын на вопросы отвечал на немецком языке. Это правда?

Саша захихикал.

— Извините, Юлия Антоновна. Это я не над вами смеюсь. Слегка перефразируя Марка Твена, я скажу так: слухи о моей гениальности сильно преувеличены. Отвечал я все же на русском языке. А на немецком языке попросил только воды. Наверное, от волнения. У меня папа знает прекрасно немецкий и английский языки, и сейчас, кстати, мугромский язык учит. Я тоже его учу вместе с ним.

Дверь в учительскую открылась и вошла директриса. Саша с интересом посмотрел на нее. Трудно было сказать на сколько килограммов она похудела, но осталось от нее прежней едва ли одна четверть. Перед Сашей стояла вовсе нестарая еще женщина лет 45–48, стройная, с худым продолговатым лицом и высоким лбом. Модная по этим временам прическа, открывающая лоб и шею, делала ее еще стройней и выше. Однако, выражение ее глаз было тревожным и непонимающим.

Саша активировал заклинание диагностики и направил его на директрису. Тем временем, директриса сделала пару шагов от двери вглубь учительской и сказала:

— Варвара Георгиевна, я прошу вашего разрешения поговорить с вашим сыном. В вашем присутствии, разумеется. Саша, у меня к тебе есть несколько вопросов. Пройдемте в мой кабинет, пожалуйста.

Директриса развернулась и вышла. На ней было одето явно старое платье, давно вышедшее из моды. Похоже, что это платье директриса носила в своей далекой молодости. И тем не менее, оно было ей весьма свободно. Саша с матерью последовали за ней.

В кабинете директриса, дождавшись пока Саша с мамой усядутся, начала разговор:

— Я не знаю, совпадение это или нет, но после нашей с вами встречи, которая была в июле со мной стало происходить нечто странное. Странное даже не то, что я вдруг резко стала худеть, хотя свой рацион питания я не меняла. Что раньше ела, то и сейчас продолжаю кушать в тех же самых объемах.

Тут директриса замолчала, потом сказала:

— Вру, есть стала меньше, просто наедаюсь меньшим количеством еды. Не так давно была у своего участкового врача. Меня обследовали, ничего не нашли. Говорят, здорова. Хвалили меня, что похудела. Скажите мне честно, вы к этому имеете какое-нибудь отношение? Варвара Георгиевна? Саша?

Варвара честно вытаращив на нее глаза усиленно качала головой, всем своим видом показывая, что она здесь не причем. Директриса перевела свой взгляд на Сашу. Тот пожал плечами и сказал:

— Я только пожалел вас, про себя. Должно быть тяжело жить с таким большим избыточным весом. И все.

Саша замолчал. Директриса подозрительно смотрела на него.

— Я еще почему спрашиваю? Ты, Саша, очень необычный мальчик. Не по годам развитый, очень эрудированный и начитанный. Вот я и подумала …

Директриса замолчала, так и не сказав, что же собственно, она подумала. Затем извинилась и, сказав, что больше вопросов к ним не имеет, выпроводила их из кабинета.

Варвара вскоре ушла на урок, а Саша пошел домой, размышляя над случившимся. Диагност показал, что директриса практически здорова и заклинание полностью привело ее в норму. Девственность, кстати, заклинание ей тоже восстановило, как и вылечило ей все зубы, которые у директрисы к тому времени еще оставались. Да и выглядеть она стала значительно моложе, в то время, как диагност показал, что ее биологический возраст равен 54,5 года.

— Значит она с 1897 года, — подумал Саша, — и день рождения у нее весной.

Оставшись в кабинете одна, директриса вспоминала только что состоявшийся разговор. Варвара Георгиевна явно не имеет к ее похудению никакого отношения. Чтобы так сыграть свое удивление нужно быть хорошей актрисой. А вот ее сын, Саша, что-то скрывает. Вся ее женская интуиция просто вопила, что он что-то знает, но молчит. Он всего лишь ее пожалел. Может и так. А вдруг это просто совпадение? А она выдумывает черт-те что.

Елена Львовна вспомнила, как на прошлой неделе в районной поликлинике, разговаривая со своим врачом, та сказала, что у нее был гормональный дисбаланс.

— Гормональный дисбаланс, уважаемая Елена Львовна, мало изучен. Такие случаи, аналогичные вашему, уже встречались во врачебной практике и некоторые из них подробно описаны в литературе. Ваш случай характеризуется лишь небольшими временными рамками. Все произошло очень быстро, в течение полутора месяцев. Вот и все отличие. Удивительно здесь другое, Елена Львовна. Столь быстрое похудение иногда встречается, но …

Тут врач подняла палец, как это иногда делают профессиональные преподаватели во время лекции, и продолжила:

— оно практически всегда сопровождается отвисанием кожи, которое если и проходит, то уж никак не за месяц, а в лучшем случае за полгода. Это во многом зависит от возраста пациента. В вашем возрасте это подобно чуду. Вашей коже может позавидовать молодая девушка. Ни единого изъяна. Стоматолог выражает свое удивление состоянием ваших зубов. У людей вашего возраста таких зубов не бывает. Но самое интересное сообщила мне наша гинеколог. Она утверждает, что вы девственница. А в вашей больничной карте указано, что вы были замужем. Как это понимать?

Врач с интересом смотрела на нее, а Елена Львовна с трудом удержалась от вскрика. Она закусила губу и пожала плечами.

— По всей вероятности, это какая-то ошибка, — неопределенно ответила она.

— Хм, — хмыкнула врач. Ошибка в больничной карте или ошибка гинеколога?

Мысли у Елены Львовны лихорадочно метались, но времени на обдумывание ей не давали, врач с любопытством смотрела на нее, не отрывая глаз.

— Я не знаю. Не спрашивайте меня. Я вообще ничего не знаю, что со мной произошло и продолжает происходить.

На глаза Елены Львовны навернулись слезы.

— Ну что вы, голубушка. Это ваше личное дело. Простите меня за нетактичность и неуместное любопытство. Хочу вас обрадовать, Елена Львовна. У нас, конечно, не самое лучшее оборудование, но мы не нашли у вас никаких отклонений. Вы здоровая, красивая женщина, без малейших признаков старости, что весьма удивительно для вашего возраста. Радуйтесь. Непонятный для нас зигзаг вашего гормонального дисбаланса привел весь ваш организм в идеальное состояние. Живите и радуйтесь. И мой вам совет. Не упускайте такого счастливого случая и выходите замуж. До свидания, Елена Львовна, счастья вам.

Вспомнив этот разговор, директриса тяжело вздохнула. Легко сказать, выходи замуж. За кого? После войны все мужчины были нарасхват. Она была замужем и у нее был сын. Оба погибли в войну. Завести любовника? Еще два месяца назад мужчины не обращали на нее внимания, как на женщину, конечно. Они просто не видели в ней женщину. Да и она, признаться совсем не думала об этой стороне жизни, давно поставив на ней крест. И вот сейчас, судьба дала ей второй шанс устроить свою личную жизнь, и она будет полной дурой, если упустит его. Кстати, надо бы посмотреть личное дело Ивана Петровича, учителя физкультуры, что-то он на нее странно поглядывает, как из отпуска в августе вышел. На вид ему около пятидесяти, а нужно точно знать, и семейное положение надо выяснить, а то знает она кобелей этих. Тут она вспомнила свою старую подругу, Марию Владимировну Корепанову. Та тоже имела избыточный вес, едва ли не больший, чем у нее был. Нужно будет как-нибудь устроить ей встречу с этим Сашей Смирновым. Пусть он ее тоже пожалеет. Наверное, будет лучше, если пригласить их семьями к себе в гости по какому-нибудь удобному случаю и познакомить их. Тут она вспомнила о своей девственности и, хотя в кабинете никого, кроме нее не было, покраснела. Вот стыдобище-то. Нужно будет к гинекологу сходить, попросить избавить ее от этого непотребства.

Придя домой, Саша на кухне встретился с Элен Викторовной.

— Здравствуйте, Элен Викторовна.

— Здравствуй, Саша. Сразу хочу сказать, что я согласна на твои условия. Я учу тебя французскому, ты вместо меня дежуришь на кухне и в туалете. Ты еще не передумал?

— Нет, Элен Викторовна, не передумал.

— Отлично. Когда начнем?

— Да, хоть сегодня. Вот только перекушу и можно будет начинать.

— Договорились. Кушай, не буду мешать.

Она вышла, и Саша остался один.

— Нужно срочно где-то доставать холодильник, — подумал он. — В частных домах ледник на лето набивают, а в городской квартире без холодильника вообще жить невозможно. Его фокусы с пространственным карманом рано или поздно раскроют и призовут к ответу, и что он будет отвечать?

Саша, воспользовавшись тем, что на кухне никого нет, вытащил из своего пространственного хранилища свой обед, который убрал туда с утра, дождавшись, когда родители уйдут на работу. Мать готовила обеды рано утром, чтобы ничего не успело испортиться до вечера. Когда Саша не мог убрать незаметно еду в свое хранилище, он накладывал на нее заклинание сохранности. Но тогда еда все равно остывала и ее приходилось разогревать и ее вкус был уже не как у только что приготовленной пищи. А так еда была горячей, и Саша приступил к обеду. На остатки еды Саша наложил заклинание сохранности и оставил обе кастрюли, с супом и с вареной картошкой на их кухонном столе. Три котлеты, которые были приготовлены на сегодня еще с прошлого вечера, мать пристроила в холодильник соседки. А Саша сегодня обошелся без котлеты.

Он огляделся на кухне и приступил к дежурству. Через несколько минут, вся посуда была чистой. Осмотрел газовые плиты и решил их тоже почистить. Затем осмотрелся вокруг и почистил пол, стены и потолок. Заклинание очистки помещения, вещей и предметов было основано на воздушной магии. Созданные заклинанием маленькие воздушные вихри втягивали в себя пыль и грязь и относили ее в указанное место. Саша направил их на мойку, где открыл кран с водой. Вода на кухне была только холодная. Для получения горячей требовалось разжечь в ванной комнате титан или согреть ее на плите.

Для очистки газовой плиты Саше пришлось применить другое заклинание, которое убирало застарелую грязь. Оно сначала размягчало ее, а уже потом очищало тем же воздухом. Этим же заклинанием Саша почистил кухонные шкафы, керамическую плитку над мойкой, трубы в кухне, ванной и туалете.

Через четверть часа кухню было не узнать. Она блестела чистотой. Саша осмотрел окно и понял, что тут он бессилен. Краска облупилась и требовала обновления. Такого заклинания в Сашином арсенале не было.

— Значит нужно будет просто купить краску и подкрасить окно, — подумал Саша.

Он подошел к двери в комнату соседки и постучал. Элен открыла дверь и пригласила его войти. Затем она спросила:

— Ты не будешь возражать, если я буду обращаться к тебе на «ты»?

— Нет, — ответил Саша, — а как вы хотите, чтобы я обращался к вам?

— Когда мы будем общаться на французском, то можешь называть меня по имени: Элен. Если это будет в официальной обстановке, тогда называй меня мадмуазель Элен. Когда мы разговариваем по-русски, то обращайся ко мне как к своей учительнице по имени и отчеству — Элен Викторовна.

— Хорошо, я понял.

— Проходи к столу, садись.

Саша уселся на предложенное место и его первый урок французского начался. Саша распараллелил свое сознание и на втором его потоке произвел диагностику Элен, так он мысленно решил называть про себя соседку. Диагност выдал почти ту же самую картинку, что и вчера. Заклинание первого уровня только чистит кожный покров и может поддержать силы больного, но не вылечить его. По-прежнему наблюдались множественные точки, окрашенные в различные цвета, некоторые из них пульсировали.

В ресурсах магической энергии Саша не был ограничен, поэтому он выполнил плетение исцеления 2-го уровня и влил в него 500 единиц сразу. Направив заклинание на Элен, он проследил как оно впиталось в нее. Минут через 15 Элен стала проявлять беспокойство.

— Саша, на первый раз достаточно. Вот держи, я тебе даю учебник, можешь одновременно учиться по нему. Выполняй здесь все письменные упражнения. Произношением пока не занимайся, а то привыкнешь что-нибудь говорить неправильно, потом будет трудно переучивать. Только читаешь и пишешь. Договорились?

Элен выпроводила Сашу из комнаты и, не раздеваясь, легла на кровать. Через минуту она уже крепко спала.

На следующий день Сашу неожиданно вызвал к себе директор школы. Он подумал, что это как-то связано со вчерашним инцидентом с Филимоновым, но не угадал.

— Саша, к нам поступила бумага из нашего министерства. Оказывается, ты находишься на учете в туберкулезном диспансере как сын больного туберкулезом и по плану в первом полугодии этого учебного года ты должен быть в санатории Юськи, который находится на одноименной станции. Добираться туда лучше поездом, отправление с железнодорожного вокзала. Вот твое направление в санаторий. Завтра ты уже должен быть там.

— Валентин Михайлович, — сказал Саша, — это какая-то ошибка. Отец уже год как признан абсолютно здоровым, с него снята инвалидность. Нас с мамой должны были снять с учета.

— Саша, я не спорю с тобой, но пойми меня. Я как директор школы, лицо подневольное. Если я не выполню распоряжение нашего министерства, вот оно, — директор потряс в воздухе листком бумаги, — меня тут же снимут с этой должности, и только потом, может быть, начнут разбираться по существу дела. И даже, если восстановят в должности, то уже не в этой школе. А мне очень не хочется уходить из нашей школы. Я столько уже сил в нее вложил, и коллектив подобрать было совсем не просто.

— Извините, Валентин Михайлович, конечно, вы правы. У меня только просьба будет, напишите для меня бумагу, что я являюсь учеником пятого класса, чтобы меня в санатории в 4-й класс не упрятали.

— Это я прямо сейчас сделаю. Посиди тут, подожди. Или иди, сходи в класс, попрощайся с ребятами. Познакомиться-то успел хоть с кем-нибудь?

Саша вздохнул:

— Только с Настей Морозовой, да Юрой Аничкиным. И еще с Лыковым Сережей успел пару раз в шахматы сыграть.

— Выиграл?

— Нет, конечно. Он, по-моему, в силу 1-го юношеского разряда играет. Хотя говорит, что у него третий. А мне в доме пионеров нынче весной присвоили четвертый юношеский разряд.

— Ну, беги. Бумага через 15 минут будет готова. И не расстраивайся. Тебя в санатории обследуют и, если ты здоров, то, скорее всего, отправят домой. А если не отправят, то ты только здоровее будешь. Это же санаторий, а не больница. А мы тебя здесь ждать будем.

Выйдя из кабинета, Саша задумался. Отправка его в санаторий нарушала его планы в отношении класса, о которых он успел сегодня проболтаться Насте. Пообещал ей, что их класс через полгода будет первый по успеваемости. Он хотел каждому своему однокласснику поставить заклинание улучшения памяти и повышения интеллекта. Каждое это заклинание требовало 100 единиц маны. В классе 30 учеников, не считая его самого. 30 раз плести по два заклинания? Да ему час потребуется, и к каждому подойти надо будет. Хорошо бы как-то всем сразу оба заклинания активировать.

Как уже часто бывало, ответ пришел от его подсознания, которое владело всеми знаниями Жерара. Саша понял, что нужно сделать. Свои метки он всем в классе уже поставил. Осталось сплести заклинание создания кластера и активировать его. Он привычно подключил созданное заклинание к своему накопителю. Кластер был создан за пять минут. Вторым шагом было создание пакета из двух заклинаний — улучшения памяти и увеличения интеллекта. Внезапно Саша интуитивно подключил к ним еще одно заклинание — повышение физических кондиций. И созданный пакет заклинаний активировал и направил его на созданный кластер учеников, используя для этого свои метки. Заклинания воспринимали кластер из группы людей как единый организм. В результате, тратилось значительно меньше энергии, это раз, и во-вторых, не нужно было создавать одно и то же заклинание 30 раз. Достаточно было одного. И для передачи заклинания не обязательно было приближаться близко. Заклинание не могло промахнуться мимо кластера учеников из 30 человек, каждый из которых имел на своей ауре Сашину метку. Саша подошел к кабинету, в котором шел урок в его классе и запустил подготовленный пакет заклинаний.

— Через полгода посмотрим, к чему это все приведет, — подумал Саша.

Вечером он «обрадовал» своих родителей своей новостью об отъезде в санаторий. К его удивлению родители почти не возмущались.

— Да, они хотят отдохнуть от него! — неожиданно догадался Саша. — Ну, конечно. Кстати, нужно мать вылечить. Вот же дурак. Всех кругом лечу, а про мать забыл.

Глава 5 Санаторий Юськи

Заезд в санаторий начался с конфликта.

— Для меня твоя бумажка, — главный врач санатория взмахнул Сашиной справкой из школы, — филькина грамота. Я руководствуюсь своими инструкциями. Вот у меня на столе лежит список фамилий текущего заезда, присланный из министерства здравоохранения. Напротив каждой фамилии указана дата рождения, где человек учится и в каком классе. Есть и специальные пометки, о которых тебе знать необязательно. Вот есть в списке Смирнов Александр Андреевич, 1 октября 1941 года рождения, станция Круглая, Усовского района, неполная средняя школа, 4-й класс. Поэтому прения открывать не будем, проходи в комнату для 4-го класса и устраивайся.

Когда Саша молча повернулся и пошел из кабинета, ему вдогонку в спину прилетело:

— И скажи спасибо, что я тебя в третий класс не определил, где тебе по возрасту положено быть.

— Ну, что же, пусть будет 4-й класс, так может даже лучше, он не будет отвлекаться на учебу и сосредоточится на магии, — думал про себя Саша, крутя головой в поисках хоть кого-нибудь, кто мог бы ему подсказать, где находится его 4-й класс.

Язык до Киева доведет, вот и он вскоре стоял перед дверью с номером 4, за которой слышался шум и гвалт. К нему подошла молодая женщина в белом халате и спросила:

— Ты сюда, мальчик?

Саша посмотрел на нее и кивнул.

— Как тебя зовут?

— Александр Смирнов.

Женщина достала из кармана листок, по-видимому со списком 4-го класса и стала его просматривать. Дошла до его фамилии и обрадованно (и чему радоваться, собственно говоря) сказала:

— Да, ты есть в списках. Ты только что приехал?

Саша кивнул.

— А вещи твои где?

— Пока в раздевалке оставил.

— Тогда пошли со мной в каптерку, получим для тебя постельное белье и пижаму с нижним бельем и тапочками.

Так началась его санаторная жизнь. Главврача звали Вадим Лазаревич Левитин, женщину, которая его встретила, звали Раиса Макаровна, она была простым врачом, прикрепленной к 4-му классу, навроде классной дамы. В санатории они назывались кураторами.

В санатории было семь классов и дошкольная группа. В каждом классе было от 15 до 25 человек, мальчики и девочки. Дошколят было больше сорока человек, да школьников сотни полторы, мальчиков и девочек примерно поровну. Все дети были разделены по возрасту по трем корпусам. Корпус для дошкольников, для начальных классов, для средних классов. Старшеклассников в санатории не было. Самые старшие — это семиклассники. В этом заезде семиклассников было мало, всего 18 человек. Двенадцать девочек и шесть мальчиков.

Врачебные кабинеты были в каждом корпусе. В спальные комнаты детей пускали только перед сном. Мальчики и девочки спали в разных комнатах. Дошколята спали все вместе в огромной комнате с высоченным потолком. По-видимому, первоначально она предназначалась для спортзала, но впоследствии было принято другое решение.

В распоряжении ребят были классы, в которых проводились занятия, игровые комнаты, комнаты отдыха, спортзал и большой зал для общих собраний и концертов. В каждом корпусе была своя столовая.

В санатории был установлен строгий распорядок жизни. С утра перед подъемом в каждую палату заходила медсестра и всем ставила градусники, затем через пять минут подъем, утренняя гимнастика в коридоре, умывание, туалет, завтрак, школьные занятия, обед, послеобеденный отдых, прогулка на свежем воздухе, время для самостоятельных занятий по школьным предметам (самоподготовка), полдник, врачебные процедуры, ужин, подготовка ко сну, отбой, сон.

В течение всего дня проводились индивидуальные врачебные процедуры. Раз в месяц, школьные занятия заменялись глобальными врачебными осмотрами. Проводились коллективные игры на свежем воздухе. Короче, ребята постоянно были заняты и не скучали.

Работали несколько кружков для ребят разного возраста. Для малышни — кружки по рисованию, лепке, вырезанию из бумаги. Постарше дети занимались музыкой, пением, тем же рисованием, доступными видами спорта. Старшие ребята зимой ходили на лыжах, вторая смена в мае ходила в однодневные походы, собирала майских жуков. Их принимали в аптеках по 5 копеечек за штуку. Работал театральный кружок, он же литературный.

Прошло две недели. Суматоха первых дней заезда новой партии ребят улеглась, все прошли специальный медицинский осмотр, сдали всевозможные анализы, познакомились друг с другом, с врачами-кураторами и учителями, ознакомились с распорядком дня. Постепенно все входило в размеренное русло повседневных событий.

Чтобы от его времяпровождения в санатории был хоть какой-нибудь толк, Саша решил начать учиться играть на пианино и, кроме того, записался в кружок пения. Кроме него на фортепиано записались несколько девочек из разных классов — одна из пятого класса, одна из седьмого и трое из шестого. Все девочки, кроме семиклассницы раньше занимались в музыкальной школе. Поэтому Саша часто занимался вместе с Дусей Кленовой, так звали семиклассницу. Они вместе постигали азы. Учителем у них был молодой парень, выпускник Оружейненского музыкального училища. Он же вел уроки еще по двум другим музыкальным инструментам — гитаре и аккордеону. Звали его Евгений Павлович. На гитару к нему записались все шестеро парней из седьмого класса и на аккордеоне у Евгения Павловича был один ученик из шестого класса, тоже до этого обучавшийся в музыкальной школе.

Евгений Павлович работал в санатории первый год на полной ставке. А вот кружок пения вела приходящая дама лет 35-ти, Хроменко Наталья Леонидовна. Вообще-то она работала учительницей пения в музыкальной школе и была в городе известной хоровичкой. В санаторий приезжала три раза в неделю после своих уроков уже во второй половине дня. Проводила два урока и уезжала обратно в город. Саша не сразу узнал, что ее сын лечится здесь же, в дошкольной группе. Узнав, перестал удивляться, что ее привело сюда.

Освоившись в санатории, Саша решил для начала всех ребят исцелить, а потом провести через заклинание улучшения памяти и повышения физических кондиций и интеллекта. Он еще раз проверил эти три заклинания. Интеллект повышался в среднем на 20 %, улучшение памяти трудно было измерять в абсолютных цифрах, но память становилась хорошо структурированной, между различными фактами и отраслями знаний, между пакетами однородной информации устанавливались дополнительные связи, укреплялись ассоциативные цепочки, возрастало общее количество нейронов и нейронных связей. Усвоенная информация собиралась в устойчивые блоки и пакеты знаний.

Растущий организм ребенка требовал разных веществ и материалов для своего строительства. Заклинание настраивало определенные органы организма на выработку необходимых витаминов и минералов, укрепляло основные структуры — кости, сухожилия, мышцы, убирало излишки жира. Этот пакет из трех заклинаний Саша решил назвать школьным.

Пользуясь полученным в 20-й школе опытом, он решил создать восемь возрастных кластеров и затем последовательно воздействовать на них подготовленным школьным пакетом заклинаний. Размышляя над всем этим, Саша подумал, что в санатории собрали детей из семей, во многих из которых есть туберкулезные больные. Значит нужно, во-первых, исцелить самих ребят, чтобы у них не осталось никаких следов палочек Коха, во-вторых, усилить противодействие им, ведь дети вернутся домой и будут жить в среде, где этих палочек много. Идеально было бы сделать из этих ребят убийц палочек Коха. Чтобы они очищали от них все окружающее пространство.

— Возможно ли это? — задал он вопрос своему подсознанию. Вопрос остался без ответа. Саша не стал унывать, он решил добавить к школьному пакету заклинаний заклинание исцеления 2-го уровня. Оно должно исцелить и оздоровить всех ребят, повысить им иммунитет. Одновременно, именно оно является самым энергоемким. Саша прикинул возможный расход маны. При кластерной обработке подготовленный пакет заклинаний потребует не более 2000 единиц на один кластер. Значит 16 тысяч единиц маны ему хватит. В хранилище Жерара запасов энергии было на порядок больше, да и сам Саша ежедневно пополнял накопители.

Саша приступил к созданию кластеров. Он начал со своего класса. Посмотрев журнал учителя, он узнал общее количество учеников в его 4-м классе. У них было ровно 28 человек вместе с Сашей. Себя в кластер Саша не включал. Он начал с того, что на ауру каждого ученика навешивал метку. Сегодня на первом уроке были все ученики, что бывало не так уж часто. Обычно одного-двух учеников снимали с занятий для дежурства в столовой или отправляли на врачебные процедуры.

— А как быть с учительницей? — подумал Саша. Прикидывая предстоящий результат от воздействия его пакета заклинаний, он подумал, что могут произойти изменения, подобные тем, что произошли с директрисой 14-й школы. А ему пока лишний шум ни к чему.

— Всех сотрудников санатория буду собирать в отдельный кластер, — решил он заняться ими потом.

Заклинание создание кластера устанавливает связь каждой метки на каждом ученике друг с другом. Создается сеть связей, в результате которой весь кластер воспринимается заклинанием как единый крупный организм. В результате, энергии на кластер уходит в несколько раз больше, чем на отдельного его члена, но по совокупности получается неплохая ее экономия.

Кластер был создан, и Саша запустил заклинания. Теперь оставалось ждать результатов. Остальные кластеры так быстро собрать не удалось. Но Саша не торопился. Он последовательно собирал информацию. Сколько всего дошкольников, сколько учеников в каждом классе. Где они занимаются, где спят, где обедают, где отдыхают.

Как только метки на всех учеников того или иного класса были установлены, Саша создавал его кластер, после чего сразу активировал заклинания. Главное здесь было наличие метки. Поэтому, не обязательно было, чтобы весь класс сидел вместе, в одной комнате. Где находились члены будущего кластера уже не имело значения. Имело значение перечень меток, объединяемых в кластер. Единственная девочка, которую Саша исцелил в индивидуальном порядке, была Дуся Кленова, которая ему очень нравилась. Сначала Саша обработал ее сильным зубным заклинанием и заклинанием исцеления 1-го уровня. Зубное заклинание не только исцеляло и восстанавливало зубы, но и выравнивало их линию и высоту, исправляло неправильный прикус. Затем в ход пошли его стандартный школьный пакет заклинаний, дополненный заклинанием исцеления 2-го уровня. Заклинания сделали из Дуси настоящую красавицу, и Саша втихомолку любовался своим творением.

К середине октября вся намеченная Сашей работа была выполнена. Сначала все взрослые заметили произошедшие с ребятами перемены в их внешнем виде. Поудивлялись, поохали и поахали, посплетничали. Затем наступил черед учителей. Саша думал, что вряд ли его работа окажет какое-либо заметное влияние на результаты 1-й четверти, но он ошибся. Результаты были. Не ахти какие, но и то, что случилось удивило учительский коллектив санатория. Результаты были заметно выше прошлогодних. Особенно удивило то, что рывок в успеваемости ребята сделали в последние три недели перед ноябрьскими праздниками. Все было спокойно и шло как обычно. И вдруг, ребят словно подменили. Резко возросла активность школьников на уроках, дисциплина в классе заметно повысилась, усилилось внимание, с которым ребята слушали своих учителей. На уроках самоподготовки тоже установился рабочий настрой, без лишнего шума и гама.

На педсовете, подводящим итоги первой четверти, выступила заместитель директора санатория по учебной части. Завершая доклад, она сказала:

— Первый вывод, который напрашивается после изучения результатов учебы за первую четверть — это удачный набор учащихся. Для каких-то других выводов пока прошло слишком мало времени. Результаты обнадеживают, но не более. Доживем до Нового Года, а там посмотрим.

Последними удивились врачи после очередного ежемесячного медосмотра. Все ребята были здоровы. Врачи во главе с главным врачом были в растерянности. Ребята не просто выздоровели, они окрепли физически, похорошели внешне, исчезли различного рода врожденные недостатки навроде кривых ног или непропорциональность фигуры. На совещании у главного врача пришли к общему выводу, что бить в колокола и шуметь на всю округу о достигнутых результатах не стоит. Мало ли какие фокусы их еще ждут. Решили выжидать и проводить медосмотры раз в две недели.

Последние недели перед ноябрем Саша занимался развешиванием меток на сотрудников санатория. На всех. На учителей, врачей, санитаров и медсестер, на поваров и посудомоек, на уборщиц и вахтеров. На всех, кого Саша встретил и увидел на территории санатория. Саша узнал, где находится бухгалтерия и отдел кадров. Особой причины создавать полный кластер всех сотрудников санатория, Саша не видел. Поэтому, пробравшись на общее собрание всех работников санатория, которое проходило 6 ноября, Саша подумал, что дальше ждать не имеет смысла и, добавив метки тем немногочисленным присутствующим, у которых их еще не было, запустил заклинание создания кластера. Через 15 минут кластер был создан, и Саша активировал заклинание диагностики. Заклинание работало почти час. Саша запросил выдать ему статистику заболеваний и рекомендуемые меры по улучшению здоровья кластера, как единого целого.

Результат был очень интересен и удивил Сашу. На первом месте стояли болезни зубов. Практически у всех членов кластера. Диагност рекомендовал применить сильное зубное заклинание, которое восстановит у каждого члена кластера все имеющиеся, еще не потерянные зубы. Отмечено только два работника, у которых число удаленных зубов превышает 50 %. К ним потом можно будет применить в индивидуальном порядке одиночное зубное заклинание и вырастить им с десяток новых зубов, несущих основную нагрузку.

На втором месте стояли болезни пищеварения. Третье место заняли болезни сердечно-сосудистой системы и далее по убыванию пошел практически весь спектр наиболее распространенных болезней от диабета до грыжи. Диагност рекомендует применить заклинание исцеления 2-го уровня, который практически оздоровит весь кластер. Возможно, что останется с десяток индивидуумов, с которыми придется поработать по отдельности с применением специальных заклинаний. Кому-то потребуется восстановить утерянные зубы, у одной женщины наблюдается рак молочной железы. Двое мужчин страдают циррозом печени. Еще несколько человек переболели желтухой и требуется устранить ее последствия.

Саша затребовал у диагноста потребное количество маны для проведения первого этапа лечения, под которым он понимал лечение зубов и заклинание исцеления 2-го уровня. Результат его удовлетворил, и Саша приступил к активации заклинаний.

После праздников, Саша решил еще раз провести диагностику всего кластера. Результаты его опять удивили. Первым делом диагност установил практически у всех членов кластера тяжелый похмельный синдром и рекомендовал применить заклинание исцеления 1-го уровня, которое потребует всего 100 единиц на весь кластер. Саша, недолго думая, выполнил эту рекомендацию диагноста. Саше показалось, что он физически почувствовал облегчение, которое испытали все работники санатория, когда их исцелили от последствий абстинентного синдрома.

Но это как раз Сашу не удивило. Это он даже ожидал. Он знал, что качество алкогольной продукции, выпускаемой в СССР и предназначенной для массового потребителя, оставляет желать лучшего. А удивило, что заклинание исцеления 2-го уровня, примененное в кластере сработало почти, как заклинание 3-го уровня. Все члены кластера были здоровы. Применительно к своему возрасту, конечно. Осталась только женщина с раком молочной железы и два беззубых старика. Старикам Саша не стал выращивать все зубы, а используя одиночное зубное заклинание вырастил им на каждой челюсти по дюжине утраченных ими ранее зубов, чтобы не было излишнего шума. Противораковое заклинание пришлось разучивать отдельно, потратив на него в ускоренном режиме кучу времени. Но результат стоил того. Женщина же своего заболевания заметить не успела, как и выздоровления.

А вот главврача санатория, Саша в кластер включать не стал. Разумом человека прожившего долгую жизнь он понимал, что поступает глупо, но со своей обидой справиться не мог, или не захотел. Главный врач не снизошел до него, хотя вопрос был совершенно пустяковый и не стоил ему ничего. А теперь, Саша не снизошел до него. Он здесь вообще никому не обязан. Саша даже диагностику ему проводить не стал.

Время неумолимо катилось к новому 1952 году. В своем классе Саша сидел тихо и, что называется, не отсвечивал. Ни друзей, ни подружек, кроме Дуси Кленовой он здесь больше не завел. Зато развернул бурную деятельность в виртуальном мире, обучаясь на 2-м курсе академии магии.

Однажды на врачебном осмотре, Саша заметил в книжном шкафу, стоящему позади письменного стола врачебного кабинета учебник анатомии и попросил врача дать ему почитать. Осмотр уже заканчивался, и Саша был последним.

На вопрос, зачем он собирается читать этот учебник Саша честно ответил, что хочет в будущем изучать медицину. А поскольку он сейчас по второму разу учится в 4-м классе, по воле их главного врача, товарища Левина, то ему скучно. Выяснив, что Саша учится в пятом классе лучшей школы города и выслушав историю его поступления, врач проводивший медосмотр впечатлился и вообще подарил Саше этот учебник.

— Сейчас, ты все-равно мало что поймешь, — сказал он, — но вырастешь, тогда этот учебник тебе пригодится, если, конечно, не передумаешь к тому времени учиться на врача.

— Спасибо вам, — ответил Саша, — жаль, что мне нечем вас отблагодарить.

— Все, что мог, я уже сделал, — подумал про себя Саша.

В этот момент дверь кабинета открылась и в кабинет заглянула молодая женщина, оказавшаяся, как скоро выяснилось, женой этого врача. Тогда Саша перенес на нее свою благодарность и на радостях активировал ей пакет заклинаний школьника, сильное зубное заклинание и заклинание исцеления 2-го уровня. После чего очень довольный ушел и никогда не узнал, что в корне изменил судьбу этого мира. Этой женщине была проведена операция по удалению матки, и она не могла иметь детей. Муж любил ее, но все же после операции несколько охладел к ней и подумывал о разводе. Через месяц она сообщит ему о своей беременности, а еще через 8 месяцев родит ему сына, который впоследствии станет крупным ученым, чьи разработки в военной области помогут создать оружие, которое выведет Россию в стратегическом противостоянии на лидирующие позиции. Этого не случилось в прошлой Сашиной жизни. Вот так мимоходом, Саша, сам того не подозревая, изменил историю. Правда, до этого изменения было еще долго и еще ничего не было решено, еще много чего могло случиться. Но, как напишет (или не напишет, или написал!?) один из лучших наших поэтов, хотя и по другому поводу: «но все же, все же, все же …».

Евдокия Кленова родилась за неделю до Нового года десятым ребенком в семье. Дуся росла слабой девочкой, часто болела, но выжила и вот уже через четыре месяца ей исполнится 15 лет. В школе ей осталось учиться последний год, родители никого из своих детей больше 7 лет не учили. Во-первых, за обучение в старших классах нужно было платить, а в семье каждая копейка была на счету, а во-вторых, дети и сами не изъявляли желания учиться дальше. А Дуся хотела, но родителям сказать об этом боялась. Сразу на работу ее, конечно, не пошлют. Отправят в ФЗУ и через год на завод. Токарем или фрезеровщицей, как и большинство ее братьев и сестер. Есть еще один вариант. Она может попытаться пройти по стопам сестры Клавдии, которая нынче зимой окончила индустриальный техникум и уже полгода работала на машзаводе в должности технолога на инструментальном производстве. Но пройдет ли она по конкурсу, который был весьма высоким, 2–3 человека на место? В любом случае, Дуся на завод не хотела, она мечтала стать учительницей или врачом.

В семье Дуся осталась единственной, не пристроенной к делу дитем. Отец ее работал на машзаводе токарем, а мать, окончательно подорвавшая за время войны свое здоровье, заболела туберкулезом и сейчас была на группе инвалидности. Судя по ее состоянию тихо доживала последние месяцы.

Вообще, из 10 ее детей выжило только четверо. Один мальчик умер во младенчестве прожив два дня, второй, тоже мальчик, утонул во время купания ранней весной. Самая старшая из детей, Анна вышла замуж и умерла первыми же родами еще до рождения Дуси. Старшие братья не вернулись с войны — Иван с 1919 года рождения, Степан — с 1922 года и Петр — с 1924.

Так что остались у Дуси только две сестры и один брат. Старшая сестра Зоя, 1926 года рождения, была уже замужем и проживала отдельно от них. У нее уже свои дети были, двое, мальчик и девочка. Брат Федор был старше Дуси на 8 лет, служил в армии и до дембеля ему оставалось еще несколько месяцев. В январе его уже ждали домой.

Дом Кленовых опустел после замужества Зои и ухода Федора в армию. Сейчас, когда Дусю отправили в санаторий Юськи, в доме проживало только три человека. Глава семейства, Демьян Кленов, крепкий еще, 54-летний мужчина, после того, как жена его, Устинья, слегла, по вечерам не спешил домой. Часто приходил уже поздно вечером, отговариваясь то срочной работой, которую никто кроме него не может на заводе сделать, то приглашением в гости от товарищей по работе, то еще что-нибудь придумает. В семье все были взрослые и даже Дуся уже все понимала. А тут Демьян еще что учудил. Сказал, что в доме две комнаты из пяти пустуют и он решил одну комнату сдать. Квартиранткой оказалась смазливая сдобная бабенка, вдовушка 35-ти лет, работающая у них на заводе в конторе. Как только она вселилась, срочная работа у Демьяна сразу же кончилась, и в гости его перестали приглашать. С работы они часто приходили вместе с Глафирой, так квартирантку звали.

Устинья похоже доживала последние дни. Перед ноябрьскими праздниками она позвала Клаву и сказала:

— Клава, видать пришло мое время умирать. Хочу перед смертью Дусятку повидать, попрощаться. Федора я уже не дождусь, да и не успеет он приехать, даже если отпустят его проститься с матерью. Служит-то он на Дальнем Востоке. На вас с Федором вся надежда, что не бросите вы Дусю, выучите ее. Ей немножко осталось, один год всего, а там уж пусть на работу идет. Отцу не до нее, сама видишь.

Мать закашлялась и замолчала, отдыхая после такой длинной речи. Передохнув, продолжила:

— Значит так, сейчас едешь в таксопарк, который на улице Промышленной и находишь мою старую подругу, Фросю Тарасову. Попроси у нее машину, чтобы меня до Юсек довезли, подождали там меня полчасика и обратно привезли. Деньги возьмешь мои, похоронные, давно уж приготовила. Шкатулочку мою знаешь, ведь? Вот, возьмешь оттуда 100 рублей. Их должно хватить. Остатки, если будут, положишь обратно.

Клава заплакала.

— Не плачь, Клава. Не жалей меня, я хорошую жизнь прожила, в любви и согласии. Ты на отца сейчас не смотри. Он любил меня. А что любовницу завел, так это жизнь такая. Так уж она устроена. Это понять нужно. Ну, все, иди давай, договаривайся на завтра, после работы. У вас, наверное, завтра рабочий день на час раньше закончится? Вот договорись, чтобы тебя после работы встретили и сюда привезли. Я уж готова буду. Останется сесть и поехать.

— Мама, я завтра после обеда отпрошусь, так что выедем раньше. А то вдруг у них вечером свидания запрещены, мы же не знаем.

— А ты позвони с работы в санаторий этот, узнай.

— И то, какая ты, мамочка, у нас умная.

— Давай, беги уже.

Саша направлялся в главный корпус санатория с намерением попасть в концертный зал на общее собрание сотрудников санатория, чтобы завершить создание кластера работников санатория и провести задуманное исцеление. Выйдя из своего корпуса, он вдруг подумал, что на въездных воротах, наверное, кто-нибудь дежурит, в том числе и из врачебного персонала, и их не будет на собрании. Значит, нужно туда заглянуть, сделал он вывод и направился в том направлении.

У ворот была построена будочка для дежурных. Саша только хотел постучаться, как к воротам подъехала легковая автомашина «Победа». Машина была с шашечками такси. Открылась дверка и оттуда выскользнула девушка лет 18-ти. Она зашла в будочку и через несколько минут вышла обратно, но уже не одна, а с дежурным врачом. Сашиной метки на враче не было, и он ее тут же выставил. Врач подошел, наклонился к окну и что-то стал говорить. Через две минуты переговоров, задняя дверка машины тоже открылась и оттуда с большим трудом, не без помощи врача, вышла пожилая женщина. С другой стороны, ее поддерживала девушка. Саша, действуя на автомате повесил свои метки и на пожилую женщину, и на девушку. Из будки вышел еще один мужчина, по всей видимости, сторож. Сашина метка на нем уже была.

Вся процессия повернула с главной дороги на боковую дорожку и направилась к черному входу главного корпуса. Саша был заинтригован и направился за ними. Идти было метров 50, которые они прошли очень медленно из-за пожилой женщины. Сначала в дверку черного хода прошел дежурный врач. Остальные остановились. Сторож повернул назад и вернулся обратно в свою будку. Вскоре врач вернулся и пригласил оставшихся. Саша просочился за ними.

Это комната была сродни приемному покою в больницах и поликлиниках. Вдоль одной стены стояла длинная и широкая лавка, на которой устроились приезжие. Напротив, стоял стол с настольной лампой и каким-то журналом. Но врача за столом не было. Саша тоже сел за лавку, только вплотную к двери и стал ждать. Врач пришел через несколько минут и сказал:

— Сейчас Кленова придет, ей уже передали, что к ней приехала мама и сестра.

Тут врач заметил Сашу и спросил:

— А ты кто, мальчик?

— Саша ответил:

— Я местный.

— Давай-ка, местный, иди отсюда.

Он встал, схватил Сашу за шиворот и повел впереди себя к двери. Уже выходя на улицу, Саша услышал радостный девичий визг:

— Мама, мамочка!

Дверь за ним захлопнулась, отсекая звуки. Но врач его не выпустил, а повел на выход из санатория. Саша, стараясь говорить спокойно, сказал:

— Скоро вы станете самым популярным врачом санатория.

От неожиданности, врач остановился и повернул его к себе, впрочем, не ослабляя своей хватки.

— Это почему?

— Ну, вы же меня на выход ведете?

— А куда еще тебя вести. Ты же сказал, что ты местный.

— Значит, когда меня будут искать, то все сначала захотят поговорить с вами, как последнего, кто видел меня и разговаривал со мной.

— Значит ты соврал, что ты местный.

— Наверное, мы с вами вкладываем разный смысл в это слово. Я полагаю, что все дети в санатории тоже местные, раз они живут тут. А вы нас, видимо, к местным не причисляете.

Врач, побагровел, и сказал:

— Я вот сейчас отведу тебя к главному, там с ним поговоришь.

— Полностью согласен с вами, — сказал Саша, — простите не знаю вашего имени, отчества, но Вадим Лазаревич оппонентов на дух не переваривает. Так, что вряд ли он мне обрадуется. Впрочем, всегда остается надежда, что он меня выгонит и я смогу вернуться к нормальной жизни и учебе. Не может же он всерьез надеяться на то, что меня из-за него выгонят из школы. Впрочем, если он действительно настолько глуп, насколько выглядит, то да, может действительно надеяться.

Тут врач отпустил Сашу и сказал:

— Так ты Саша Философ из четвертого класса, что ж ты сразу-то не сказал.

— Философ? Почему вы так назвали меня.

— Это не я тебя так назвал. Это тебя так ребята прозвали: «Саша Философ». Речи у тебя слишком заумные. Не только ребята, но и взрослые не всегда тебя понимают. Откуда только чего берется.

И врач повернувшись зашагал к воротам и своей будке. Ему до конца дежурства оставалось еще 3 часа.

Перед новым годом в санатории традиционно проводилась военная игра. Правила были просты и незатейливы. С утра за ограду санатория выходили две команды — белые и красные. У каждого игрока были пришиты к одежде две прямоугольных заплатки соответствующего цвета. Одна — на груди с номером черного цвета, вторая — на спине без номера. Были еще посредники, у тех на руке были белые повязки.

Задача заключалась в обнаружении противника и срыве с него заплатки с номером. Игрок, оставшийся без заплатки с номером, считался погибшим, и раненным, если с него сорвали заплатку без номера или заплатку с номером оторвали не до конца, и она болталась. Таких можно было брать в плен, если они сдавались. Если не сдавались, то заплатку с номером нужно было сорвать до конца, добить противника, так сказать, без сожаления.

Играли 4 часа — с девяти утра до часу пополудни. Затем обед и после него отдых. Подведение итогов, награждение победителей и отличившихся игроков предполагалось провести в общем зале перед началом концерта в один из последующих дней.

Саша в игре участвовал, но был убит коварным противником, Дусей Кленовой. Саша прекрасно видел всех игроков вокруг себя в радиусе сотни метров. Причем этот радиус он мог регулировать. А тут он решил вообще не делать себе никакой поблажки и отключил эту функцию, видеть и чувствовать свои метки. А его метки были на всех ребятах. Раз, и он остался один на один с природой. Вокруг ни души.

Саша тихонечко пробирался по глубокому снегу в направлении дороги, которая проходила вдоль оврага. Впереди мелькнула чья-то фигура. Саша замер. Вокруг было тихо и никого не слышно. Саша решил продвинуться немного влево. Метров через 10 он был в небольшой впадине. Залег в нее и замер. Впереди опять кто-то прошел. Пока Саша напряженно вглядывался вперед, позади послышался шум. Саша лежа перевернулся на спину и тут кто-то всей тяжестью своего тела обрушился на него сверху. Весь воздух из легких куда-то улетучился.

Пока Саша пытался вздохнуть и протолкнуть в легкие глоточек воздуха, на его груди надорвали заплатку с номером, и тяжесть на груди полегчала. Саша, наконец-то смог вздохнуть и открыл глаза. Прямо перед собой он увидел красивое лицо Дуси. Лицо улыбнулось, блеснув красивыми зубами. В последнее время этим в санатории трудно было удивить хоть кого-нибудь. В санатории все дети похорошели. У всех стала чистая упругая и гладкая кожа, красивые зубы, густые волосы и умный взгляд, правильные черты лица.

Саша вспомнил, с какими глазами ходили врачи и учителя. Они ничего не могли понять. Прошло немало времени, пока врачи привыкли к новому облику своих подопечных. Пока взрослые не заметили изменения у себя самих. Не сразу они обнаружили, что у них отсутствуют больные зубы, а те, что были залечены, запломбированы, упрятаны под золотые и металлические коронки приобрели первозданный вид, а коронки исчезли.

Все стали чувствовать себя превосходно, прежние болячки куда-то подевались. Даже молодые работники, которые и раньше себя отлично чувствовали, стали чувствовать себя еще лучше. У всех без исключения (кроме главврача) улучшилось качество кожного покрова, поисчезали всякого рода родинки, бородавки, шрамы (свежие и старые), тем, кому делали операцию удаления аппендицита, аппендикс был благополучно возвращен, у мужчин заросли лысины, а молодым женщинам была возвращена девственность. Волосяной покров тела тоже был приведен в порядок. У мужчин значительно поредели их густые заросли, а у женщин исчезли вообще. Полная и безоговорочная эпиляция, исключение составили только волосы на голове.

У мужчин исчезли пивные брюшки (кто успел их наесть и напить), все без исключения похудели (кроме главврача, с ним ничего не произошло, каким он был, таким остался). Все женщины, без исключения похорошели, независимо от возраста. У рожавших женщин исчезли все послеродовые травмы и их последствия. Животики подтянулись, кожа разгладилась и стала упругой, как у молодых, нерожавших девушек.

Самое интересное заключалось в том, что исправились многие природные недостатки фигуры. Исчезла непропорциональность фигур, никаких кривых ног ни у кого и в помине не было. Даже те черты лица, которые раньше его, если не уродовали, то и не украшали, теперь были сильно смягчены. Красавцами стали далеко не все, но у всех без исключения черты лица стали приятными. Пожилые работники предпенсионного и пенсионного возраста помолодели лет на 10. Остальные работники тоже стали выглядеть моложе.

Главврач съездил в город, в министерство и привез оттуда комиссию врачей из партлечебницы (так в народе называли республиканскую больницу, совмещенную с поликлиникой, обслуживающей партийный актив республики). Врачи провели полное медицинское обследование всех работников санатория. Результаты обследования засекретили, со всех работников взяли подписку о неразглашении. На этом все и закончилось. Оставшееся до Нового Года полтора месяца все врачи отдыхали, предаваясь безделью и пересудам того, что с ними случилось. Выдвигались самые сумасшедшие гипотезы. От космического излучения до инопланетного вмешательства.

Все эти воспоминания промелькнули в Сашиной голове, когда он лежал во впадинке на снегу, придавленный тяжелым девичьим телом, и не отрываясь глядел в красивые зеленые Дусины глаза.

Вдруг Дуся наклонилась к нему и, снова придавив, поцеловала его в губы. Сочно так поцеловала, с чувством. Саша проникся и захотел продолжения, но тут ему обломилось. Лицо Дусино куда-то исчезло, а с его груди рывком сдернули до конца белую заплатку, пришитую к его ватнику на живую нитку. Теперь, по правилам игры он был мертвый и должен был выйти из игры. Когда он, наконец, смог встать, Дуси нигде не было. Для того, чтобы ее отыскать, ему пришлось снова включить магическое зрение и функцию отслеживания своих меток. Дуся быстро удалялась от него в сторону санатория. Саша последовал за ней.

Пошла последняя неделя его пребывания в санатории и ему захотелось в оставшиеся дни сблизиться с Дусей, чтобы потом иметь возможность иногда встречаться с ней в городе. Она по-прежнему нравилась ему, но он никак не мог преодолеть какой-то внутренний барьер. Он был пацаном с душой старика, и все его сверстники были для него несмышлеными детьми. Поцелуй Дуси разбудил в нем осознание того, что он сейчас мальчик и он старик, который живет в теле мальчика не имеет права лишать этого мальчика детства и юности.

На четверг, 27 декабря, был запланирован заключительный концерт, который готовили дети. Перед концертом планировались торжественные награждения победителей военной игры, отличников учебы, и вообще отличившихся чем-либо хорошим. Пятница отводилась на сборы и в субботу, 29 декабря, планировался отъезд. Детей должны были забирать родители или родственники.

А сегодня было воскресенье, 23 декабря. Саша решил, что в последние дни ему можно выйти из тени, где он благополучно просидел все четыре месяца, и принять участие в концерте. Самому себе Саша мог признаться, что он очень хотел, чтобы Дуся гордилась им, а для этого ему нужно выделиться из общей массы детей и сделать это легче всего было, выступив на концерте. Саша знал, что концерт уже месяц, как готовится.

— Что можно успеть сделать за оставшиеся три дня? — спросил себя Саша, и сам же перечислил: — Подготовить песню, танец или выучить стихотворение.

В прошлой жизни Саша много лет преподавал, читал лекции в больших аудиториях и на сцене чувствовал себя уверенно. Оказаться в центре внимания большого скопления людей не представляло для него из ряда вон выходящим событием. С этой точки зрения, у него все было хорошо. Оставалось решить, с каким номером ему выступать. Прежде, чем разговаривать на эту тему с организаторами концерта он должен сам подготовить предложения.

После некоторого размышления Саша решил танец отбросить. Он просто не успеет его подготовить. Далее, выучить стихотворение труда не составит никакого. Взять, например, поэму Твардовского «Василий Теркин», подготовить для чтения наизусть одну главу. Это можно оставить как запасной вариант.

С другой стороны, если он просто споет какую-нибудь песню или прочитает стихи, то никакого фурора он не произведет. Дело-то обычное, таких как он в концерте еще полно ребят выступать будет. А ему нужен громкий успех, чтобы на него обратили внимание.

— Тогда и процесс сближения с Дусей у него пойдет быстрыми темпами, — подумал Саша.

Тут Саша вспомнил одну песню из двухтысячных годов, написанную для сериала «Московская сага» и прекрасно подходящую под текущее время. Песня называлась «Тучи в голубом». Из всех ее исполнителей Саше больше других нравилось исполнение певицы Славы. С этой песней были связаны какие-то непонятки. По интернету гуляла легенда, что песня была придумана композитором сериала, Александром Журбиным еще в 1942 году, но будто бы сам он это отрицал, то есть песня была написана в процессе работы над сериалом. Авторами слов были Василий Аксенов и Петр Синявский.

— Если ее сейчас исполнить, то возможны два варианта, — размышлял Саша, — первый, наиболее вероятный — похлопают и забудут. Но героем концерта на пару дней я стать смогу, а большего мне и не надо. Второй вариант — песня понравится и вызовет вопросы: где, кто, когда? И что отвечать? Соврать, что услышал по радио? Или, услышал от кого-то? Или приписать себе?

Так ничего и не решив, Саша на следующий день после уроков нашел главного организатора концерта, Тамару Васильевну Белякову. Она была штатным худруком в санатории, сама вела кружки художественной самодеятельности: песни, танца, театральный кружок.

Саша подошел к Тамаре Васильевне и представился. Затем сказал, что хотел бы принять участие в концерте. Его спросили, что он умеет делать. Саша ответил, что умеет петь и декламировать стихи. Тамара Васильевна задумалась. Концерт практически был готов. Шли последние репетиции. Ставить без подготовки незнакомого исполнителя Тамаре Васильевне не хотелось. И мальчика обижать не хотелось. Саша, видя ее сомнения, которые легко читались на ее лице, сказал:

— Я знаю одну хорошую, мало кому известную фронтовую песню. Когда я жил на станции Круглая, то к нам иногда приезжал агитационный поезд с артистами, которые давали концерты. И они несколько раз исполняли эту песню. Я ее запомнил. Мелодия простая, ее легко можно подобрать с голоса.

Тамара Васильевна заинтересовалась и потащила Сашу к роялю. Саша пропел первый куплет с припевом и остановился.

Тамара Васильевна сказала Саше:

— Пропой ее сначала полностью, до конца, я послушаю.

Саша допел до конца.

Потом спел еще один раз и еще раз. Тамара Васильевна подбирала музыку. Оба увлеклись и не заметили, как вокруг них стали собираться другие участники концерта. Наконец, Тамара Васильевна сказала:

— Давай Саша, спой еще раз теперь под музыку и в полную свою силу, громко и на весь зал.

Тут она заметила, что вокруг них скопилась толпа ребят и погнала их в зал:

— А вот и зрители у нас есть. Ну-ка, давайте все в зал, у нас репетиция новой песни. Саша, объявляй свою песню.

Саша вышел чуть вперед от рояля, ближе к краю сцены и уверенным голосом громко объявил:

— Фронтовая песня, называется «Тучи в голубом». Авторы песни мне неизвестны.

Саша повернулся к Тамаре Васильевне, сидевшей за роялем и махнул ей рукой, подавая знак к началу. Они еще раньше договорились, что в начале пойдет небольшой проигрыш музыки без слов. Пока звучало вступление, Саша настраивался на исполнение. Но, вот вступительный проигрыш музыки закончился, и Саша начал петь.

Когда прозвучали последние слова и смолкла музыка, в зале стояла полная тишина. Потом кто-то робко хлопнул в ладошки, и затем захлопали все. В зале не усидели, повскакали с мест, зашумели, загалдели, те, кто постарше, ринулись на сцену, стали хлопать Сашу по плечам, поздравлять с удачным выступлением. Среди поздравлявших его он увидел и Дусю. Она тоже подошла к нему и протянула руку:

— Ты меня, Саша, прости за вчерашнее, я сама не поняла, что на меня нашло. Я, наверное, испугала тебя?

— Я не успел испугаться, но мне очень понравилось, и я надеюсь на повторение.

Дуся покраснела, и Саша решил сменить тему:

— Ты тоже выступаешь в концерте?

— Нет, я просто с подругой пришла, она выступает в акробатическом номере.

Саша стоял и открыто любовался девушкой.

— А у меня вчера день рождения был, — вдруг неожиданно для самой себя сказала Дуся.

— Поздравляю, — сказал Саша, и автоматически, не подумав о последствиях, достал из пространственного кармана крупную белую розу на небольшом зеленом стебле с зелеными листочками, которая неизвестно как там оказалась. Со стороны показалось, что он достал цветок прямо из воздуха.

Саша даже не был уверен, что это земной цветок, а не с планеты Исса, где он сейчас штудирует магию в магической академии. На самом деле, он на самой планете никогда и не был. А магию он учит внутри виртуальной модели этой планеты, порожденной памятью Жерара и его собственной фантазией.

— Ой! — воскликнула Дуся.

Она осторожно взяла из его руки стебель цветка, поднесла к носу и втянула воздух.

— Какой чудный запах, спасибо тебе, Саша. Это самый лучший подарок. Но откуда у тебя он?

— Ко мне вчера родители вечером приезжали, мама подарила. Вечно она ко мне, как к девчонке относится. Она сама мне рассказывала, что, когда я родился, все меня за девочку сначала принимали. Она очень хотела девочку, а родился я.

— Роза такая свежая, как будто ее только что срезали.

— Мама говорила, что это какой-то экспериментальный сорт, прямо от Мичурина. У них в школе, где мама работает есть зимняя оранжерея и у них круглый год цветы растут, — самозабвенно врал Саша.

— Как здорово, а в какой школе твоя мама работает?

— В 14-й. Это недалеко от пединститута. В городе, кстати, я учусь в пятом классе, это я только здесь — в четвертом.

— ?

— Все из-за нашего главврача.

И Саша рассказал Дусе свою историю заезда в санаторий. В конце своего рассказа он попросил Дусю:

— Дуся, мы через несколько дней разъедемся, а мне не хотелось бы потерять тебя насовсем. Давай ты мне продиктуешь свой адрес и школу, в которой ты учишься. А потом я тебе продиктую. У нас, кстати, телефон в квартире есть.

— Ух, ты! Здорово, — сказала Дуся, — записывай адрес.

— Ты говори, мне не нужно записывать, я и так запомню.

Они обменялись адресами, а Саша продиктовал Дусе номер домашнего телефона, и они разошлись по своим корпусам. Следующие два дня Саша почти не расставался с Дусей, проводя с ней после уроков все время.

А в четверг был концерт и был его, Саши, личный успех. Тамара Васильевна поставила его выступление завершающим номером, и не прогадала. Песню заставили повторить на бис два раза. А Хроменко, которая тоже была на концерте, сказала:

— Ну, ты, Саша, даешь. Раскрылся совершенно нежданно-негаданно для меня. А я-то дура, внимания на тебя не обращала. Ты, вот что, приходи в городе ко мне в музыкальную школу. Хоть ты уже и большой мальчик, но учиться никогда не поздно. А с родителями твоими я сама поговорю.

Она продиктовала Саше два телефонных номера их школы и просила позвонить после Нового Года, не забыв записать номер Сашиного домашнего телефона.

Саша с Дусей нашли в корпусе для младших классов пустую комнату и целовались там. Саше пришлось даже применить магию, чуть понизить буйство гормонов.

На следующий день уроков уже не было, всем раздали учебные табели с выставленными оценками за первую и вторую четверти учебного года и всех учеников отправили на последний медосмотр. Последние анализы были сданы еще в понедельник.

После обеда отдыхали, гуляли. Саша с Дусей уединились в какой-то комнатушке за кулисами концертного зала, который сегодня пустовал. В комнатушке был диванчик, и подростки себя удержать не смогли. Их желание смело все барьеры и доводы разума. Вчерашние обнимашки не прошли для Саши даром. Они послужили спусковым крючком для его организма, который заработал в новом для него режиме. Поэтому у Саши все получилось, все сработало, как надо.

Его физическое тело уже давно опережало развитие на два года. А за 4 месяца, проведенные в санатории Саша повзрослел еще на год и выглядел, как 13-тилетний мальчик. По крайней мере, внешне он мало отличался от тех же семиклассников А сегодня Саша смог убедиться, что он уже действительно повзрослел и стал мужчиной.

Дуся плакала, и говорила, что она не хочет с ним расставаться, а Саша ее утешал и доутешал до того, что они повторили все еще раз. После чего Дуся уснула, держа Сашу в своих объятиях, а он лежал и думал, как он дальше жить будет.

В субботу Саша с Дусей встретились после завтрака и договорились, что в воскресенье Дуся ему позвонит и они договорятся о встрече Нового Года. Саша хотел, чтобы Дуся приехала к нему, а Дуся хотела встречать Новый Год у себя, тем более, что ее мама чудесным образом выздоровела.

Именно мама Дуси приехала первой и расписавшись в журнале, забрала дочь. С Сашей поздоровалась приветливо, приглашала его в гости. Устинья приехала на такси, поэтому торопилась и толком поговорить не удалось. За Сашей приехал отец на поезде. Обратно они уехали тоже на поезде, который шел в Оружейный через час. Домой добрались часам к 3 пополудни. Пообедали и завалились спать. Через час пришла мама и разбудила их.

Мама охала и ахала, увидев, как вырос и повзрослел ее сын. Весь вечер они общались друг с другом. Родители рассказывали сыну о своих планах, а Саша им рассказывал, что в санатории было скучно и только в конце срока ему повезло познакомиться с чудесной девочкой Евдокией. Рассказал Саша и о своем выступлении на заключительном концерте.

Глава 6 Целительские эксперименты

— На завтра мы всей семьей приглашены на день рождения, к моему шефу, — сказал Андрей за завтраком жене и сыну. — Сегодня суббота, короткий рабочий день, поэтому после работы идем по магазинам. Нужно имениннице купить подарок.

— А кто именинник, я не поняла, — спросила Варя.

— А я не сказал?

— Нет.

— Лиза, дочь шефа.

— Сколько ей лет?

— Исполняется тринадцать. Она учится в шестом классе. Но она инвалид, поэтому учится на дому. Между прочим, учителя к ней приходят из вашей школы, Варя.

— Так, Лиза Князева — это дочь твоего шефа? Вот же я дура, не могла сложить два и два. Ведь я же знала, что у твоего шефа фамилия Князев. Я как-то раз была у нее, подменяла ее учительницу математики. И мать ее помню, приятная такая женщина, приветливая. Мы с ней одногодки, кстати. Только она в Казани училась на экономиста. Она, по-моему, на машзаводе работает и не простым бухгалтером.

— А что у них с дочерью, с Лизой? — спросил Саша.

— Я не знаю, — ответил отец.

— Я тоже не медик, — сказала мама, — когда я к ним приходила, она сидела в кресле на колесиках. У нее ноги не ходят. Наверху-то у нее все в порядке. Руками она свободно владеет, говорит тоже хорошо. Она очень развитая девочка, начитанная и умная вдобавок. А что у нее с ногами, я не спрашивала.

В виртуальном мире, Саша учился на 2-м курсе академии магии и сейчас у него начинался 2-й семестр. Там ему было уже 14 лет и его отношения с Кирой успешно развивались. Его виртуальная жизнь по-прежнему оказывала сильное влияние на его развитие в реальном мире. Он за первое полугодие подрос и выглядел как типичный семиклассник. В своем классе он был выше и сильнее всех. На уроках физкультуры, которая у них была два раза в неделю по два урока враз, они ходили на лыжах. Прямо у школы они надевали лыжи и шли на них к пединституту, затем переходили дорогу и попадали на старое кладбище, закрытое уже больше полувека. За кладбищем было свободное место, где они бегали по лыжне, проложенной по большому кругу, с полкилометра примерно. Саша легко обходил всех — и парней и девчонок. В прошлой Сашиной жизни на этом месте построили стадион и ледовый дворец. При их строительстве машинами вывозили на свалку кости покойников. В городе возмущались, но до открытых выступлений не доходило. Но народ в свою копилку памяти этот эпизод отложил и не забыл. Так потихоньку, эпизод за эпизодом, советская власть теряла авторитет и уважение народа.

За прошедший месяц, Саша обработал кластер своего 5б класса заклинанием исцеления первого уровня, в результате чего все девчонки 5б стали просто такими милашками, что немедленно все обзавелись кавалерами, и создал два кластера всех работников 20-й школы — кластер учителей, к которому подключил всех лаборантов и мастеров трудового обучения, и кластер обслуживающего персонала — от гардеробщицы и уборщиц до поваров и сторожей. Затем полученные кластеры протестировал заклинанием диагностики и получил результаты, аналогичные полученному в Юськах. У народа были одни и те же проблемы.

Учитывая эффект от заклинания исцеления 2-го уровня, решил заменить его на 1-й уровень. Итак, оба кластера работников 20-й школы получили обработку сильным зубным заклинанием плюс заклинанием исцеления 1-го уровня. По крайней мере, хотя бы девственность учителям оно восстанавливать не будет, а серьезно больных Саша надеялся выявить с помощью диагноста и поработать с ними в индивидуальном порядке. Кроме того, кластер учителей обработал школьным пакетом заклинаний (улучшение памяти, повышение интеллекта и укрепление физических кондиций). Кластер обслуги тоже обработал заклинанием укрепления физических кондиций.

Затем Саша, увидев как-то крепкие белые клыки Валеры Куренного, выпирающие как у орка, подверг кластер класса сильному зубному заклинанию. Именно начиная с этого возраста, когда молочные зубы уже все выпали, стоматологи начинают ставить детям брекеты на зубы для выравнивания линии зубов и улучшения прикуса. Сильное зубное заклинание справлялось с этой задачей намного быстрее и совершенно безболезненно. Вскоре все ученики 5б класса и учителя приобрели красивые улыбки.

Уже к концу первой четверти, 5б вышел по успеваемости на первое место и больше не уступал его никому. Успеваемость в классе резко выросла. Неуспевающих учеников в 5б классе не было изначально, но троечники были, но теперь все повывелись. Этот факт обсуждался на педсовете, их классную Валентину Федоровну похвалили, и директор пообещал ей летом бесплатную путевку в санаторий в Крыму. Валентина цвела и пунцовела, сама, не понимая, что собственно происходит в ее классе и отчего все ее ученики так враз поумнели.

Директора, кстати, Саша обработал дополнительно заклинанием исцеления 2-го уровня. Через неделю директора было не узнать. Учителя таращили на него глаза и делали комплименты его внешнему виду. Говорили и о Саше. Отметили, что мальчик по-прежнему развивается быстрее своих сверстников и опережает их в своем физическом развитии. С учебой у него все в порядке, учится на одни пятерки. Кстати, Саша исправил учебный табель, полученный в Юськах. Он посмотрел на табель 5-го класса и изготовил себе такой же из полученного табеля за 4-й класс, с помощью магии, естественно, и с одними пятерками по всем предметам. И, не заморачиваясь более по этому поводу, отдал этот табель Валентине Федоровне. Так, что никто и не заподозрил, что Саша пропустил полгода учебы в 5-м классе. Ну, лень было Саше опять подтверждать свое право учиться в этом классе. Он в зимние каникулы, за пару вечеров, пролистал все учебники за 5-й класс и этого оказалось достаточно, чтобы не испытывать никаких затруднений в дальнейшей учебе.

Недавно Валентина Федоровна узнала, что мальчик свободно общается с местными на их национальном мугромском языке и в дальнейших его планах стоит изучение татарского языка. То, что Саша изучает еще и французский язык, он не говорил никому и своим родителям это запретил.

На педсовете решили, что поскольку класс вышел на первое место в параллели 5-х классов, то, если к концу третьей четверти ничего не изменится, класс нужно будет поощрить экскурсионной поездкой в весенние каникулы в Москву. Сводить их в музей и театр. От Валентины Федоровны потребовали выяснить, кто из родителей сможет помочь ей в сопровождении детей и через месяц доложить на педсовете.

Затем в школе поднялся бум по поводу зубов. У всех учителей восстановились больные и запломбированные зубы. Через неделю шум пошел на спад, а через две недели сошел на нет, словно так и должно было быть. Человек вообще быстро привыкает к хорошему. Но по городу поползли слухи, что в двадцатой школе что-то происходит. Однако власть на эти слухи пока не реагировала, потому что жалоб и прямых обращений не было.

Дома у Саши тоже произошли кое-какие изменения. Его родители словно получили второе дыхание. Оба посвежели, похорошели. Оба успешно справились со своей зимней сессией. Все экзамены сдали на отлично.

Когда, пару недель назад, Андрей вернулся из Казани с зимней сессии, он обнаружил, что его сын уже вполне усвоил местный язык и говорит на нем не хуже его. Андрей подумал, что нужно поговорить с Князевым, нельзя ли сына устроить в отдел переводов. А пока подкидывать ему переводы, которые он получал на работе. Пусть привыкает потихоньку. Кстати, к зав кафедрой мугромского языка и литературы Маргарите Тукташовне Андрей сходил, как и обещал. Поговорили на мугромском языке. На бытовом уровне Андрей общался свободно. Но, как и в любом деле, были нюансы. Поговорили и о них. Затем Маргарита Тукташовна пожалела о том, что их пединститут является вузом 3-й категории и не имеет право на аспирантуру, ибо в противном случае она бы с удовольствием взяла Андрея на кафедру сначала аспирантом, а после защиты диссертации и преподавателем.

Андрей поблагодарил за теплые слова и сказал, что пока от Князева уходить не собирается и он еще не решил будет ли строить научную карьеру или нет.

В семье Кленовых произошли большие изменения. Еще в ноябре, выздоровев, Устинья устроила мужу скандал и выгнала из дому его любовницу. Муж ушел вместе с ней. В январе супруги развелись. Дом продали, и Дуся с матерью уехали к Федору, на Дальний Восток, где решили обосноваться с легкой руки Федора, который и позвал их туда. Он написал в письме, что хочет остаться там жить после демобилизации. Дуся обещала писать, но расстояния были большие и письма шли долго. Саша понял, что Дусю он потерял надолго, если не навсегда.

Почти такая же история случилась и в доме Насти Морозовой. От них ушел отец и потребовал у жены развода. Что там у них произошло, Саша узнал не сразу. Настя ходила мрачная, часто плакала. Домой к себе Сашу больше не приглашала, хотя провожать себя не запретила. Они после школы часто и долго гуляли, прежде, чем приходили к подъезду Настиного дома. Кстати, с Настиным отцом Саше так и не удалось познакомиться, пока однажды эта встреча не произошла совершенно случайно. Однажды, они после школы решили пройтись до берега пруда, на котором стоял их оружейный завод. Сейчас он назывался машиностроительным.

Настя с Сашей дошли по переулку до самой последней улицы перед прудом, когда Настя вскрикнула и потянула Сашу в сторону, прячась за ближайший дом.

— Куда ты меня тянешь? Что случилось?

— Папа, — ответила она, — с какой-то женщиной.

— Он ведь меня не знает, — сказал Саша, — я пойду им навстречу и постараюсь разглядеть обоих.

Так и сделали. Саша обоих разглядел очень хорошо. Настиному папе было около пятидесяти лет, а сопровождающей его девушке было не больше восемнадцати. Девушка была молода и красива.

— Все понятно, подумал Саша, — кризис среднего возраста.

Когда в этот раз они подошли к Настиному подъезду, Настя попросила Сашу зайти к ним. Дарья Борисовна уже была дома. Пока Саша раздевался, Настя шепталась с мамой в ванной комнате. Саша, на правах старого знакомого, прошел на кухню. Вскоре появились Настя с мамой. Дарья Борисовна поздоровалась с Сашей и без обиняков спросила его:

— Ты ее видел?

Саша кивнул.

— Можешь ее описать?

— Я лучше ее нарисую. Дайте мне простой карандаш и лист бумаги.

Вскоре Дарья Борисовна изучала свою соперницу по Сашиному рисунку.

— Молодая и красивая, — вздохнула она.

— Она просто красивая молоденькая девчонка, — сказал Саша, — а вы Дарья Борисовна, красавица в расцвете лет и умница, каких еще поискать. У вашего мужа кризис среднего возраста. В народе говорят, седина в бороду, бес в ребро.

— Все-то ты у нас знаешь, — грустно улыбнулась Дарья Борисовна, потрепав Сашу за вихры. И неожиданно для ребят добавила:

— Это меня бог наказывает. Ведь, я Анатолия Савеловича тоже от его первой жены увела. Мы познакомились, когда я на втором курсе мединститута училась, а он к тому времени был уже лет пять как женат. Но у них не было детей. А я почти сразу от него понесла. Он ее бросил и женился на мне. А теперь вот ее слезы мне отливаются.

Дарья Борисовна заплакала и выбежала с кухни. Настя побежала было за ней, но Саша ее удержал.

— Оставь ее, пусть поплачет, потом легче будет.

Саша посмотрел на Настю и сказал:

— У меня есть план. На выполнение плана уйдет месяца два, не меньше. Зато, это должно сработать.

— Какой план? — спросила Настя.

— Извини, Настюша, но прежде времени я не могу говорить. Вдруг что-то пойдет не так, и ты будешь разочарована.

— Зачем тогда ты мне об этом говоришь?

— Чтобы ты знала, что я не бросил вас в тяжелую минуту, и продолжаю за вас бороться. Маме пока ничего не рассказывай. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Настя.

Они еще немного поговорили, и Саша ушел. Дома его, как всегда, встречала их соседка, Элен Викторовна Лурье. Тогда, в сентябре, перед отъездом в санаторий, Саша исцелил ее заклинанием 2-го уровня, надеясь, что этого будет достаточно. Когда он вернулся домой, то увидел результаты своей работы. Элен Викторовна помолодела на 10 лет, выпрямилась, лицо разгладилось, фигура слегка округлилась, стала выглядеть более женственной, перестав походить на Кощея Бессмертного. Саму Элен больше всего потрясло даже не это, а состояние ее зубов. Она долго не могла поверить, потом сходила на прием к стоматологу в районную поликлинику по месту жительства, благо она была в сотне метров от дома. Стоматолог тщательно ее осмотрел и сказал:

— Вы не первая в нашем городе, у кого по необъяснимой пока причине обновились зубы. То, что ваши зубы новенькие, не подлежит сомнению. На них нет ни одной царапины и следов их эксплуатации. Зайдите ко мне через годик, очень хотелось бы посмотреть на их состояние и сравнить с сегодняшним.

Затем стоматолог, провожая ее из кабинета, сказал:

— Интерес вызывает еще один факт. У некоторых из моих пациентов, с которыми произошло то же, что и с вами обновлению подверглись только сохранившиеся зубы, а у вас, я посмотрел в вашей карте, восстановились даже несколько удаленных ранее зубов. Но, зубы мудрости, почему-то не восстановились. Так что на сегодня у вас, дорогая Элен Викторовна, в наличии 28 новехоньких зуба. Поздравляю вас. Узнать бы еще, почему это происходит. В чем причина?

Обо всем этом, Элен Викторовна подробно рассказала Саше, внимательно наблюдая за выражением его лица. В конце своего рассказа, она даже спросила его в лоб и почему-то на «вы»:

— Саша, скажите мне честно, я сохраню это в тайне. Вы к этому имеете хоть какое-нибудь отношение?

Саша сделал честные глаза и замотал головой. Элен Викторовна, которая, задавая этот вопрос, глядела Саше прямо в глаза, только разочарованно вздохнула и сказала:

— Ну, что же, Саша, я тебе верю.

Все эти воспоминания промелькнули в Сашиной голове, пока он шел из дома до школы. Этот путь занимал у Саши не больше двух минут. Сейчас мозг Саши был занят проблемой, что лучше применить к Настиной маме, какие заклинания. Он склонялся к тому, чтобы применить к Дарье Борисовне заклинание исцеления третьего уровня. Это заклинание помимо полного выздоровления и приведения всего организма в идеальное состояние довольно прилично омолаживало его. Дарья Борисовна могла сбросить со своего возраста не меньше 10 лет. Конечно, она и так молода, но все же выйти замуж девушке в возрасте 20 лет намного проще, чем женщине, которой перевалило за 30. За почти 7 лет, которые прошли после войны, успело подрасти новое поколение мужчин, которые находились сейчас в возрасте от 18 до 25 лет. Это поколение, не тронутое войной. Женщин этого же возраста не меньше, чем мужчин. Вклиниться в их ряды женщинам, которым под тридцать и более, очень трудно. А у Дарьи Борисовны появится шанс выйти снова замуж и еще нарожать новому мужу детей.

Заклинание это было весьма энергоемким и требовало от 5000 до 6000 единиц магической энергии. Обычно поступали следующим образом. Пациент носил на себе накопитель с нужным количеством энергии, к которому целитель присоединял заклинание исцеления. Заклинание работало двое-трое суток, беря энергию от накопителя. Целитель, при этом мог заниматься другими пациентами. Но как организовать лечение для Дарьи Борисовны?

Саша задумался. Он стоял в школьном коридоре около двери в кабинет немецкого языка. Первым уроком в субботу у него был иностранный язык. Саша решил просмотреть все накопители, хранящиеся в пространственном кармане Жерара. Список со всем содержимым высветился перед мысленным взором Саши и вскоре он увидел то, что ему было нужно — заряженные драгоценные камни, выполненные в виде ювелирных украшений. Он до сих пор не удосужился внимательно изучить доставшееся ему наследство.

Саша очнулся от того, что его трясла за плечо учительница немецкого языка.

— Саша, что с тобой?

Он посмотрел на нее, учительница выглядела испуганной.

— Извините, Маргарита Павловна, я просто задумался.

Саша подошел к двери кабинета и открыл ее, галантно пропуская учительницу впереди себя.

— Нет, Саша, заходи первый и беги на свое место, — сказала Маргарита Павловна. — Господи, как ты меня напугал.

Саша подумал, что поток сознания, контролирующий реальный мир нужно тоже научиться разделять как минимум на два, каждый из которых выполнял бы свою работу, независимо друг от друга. И тут же понял, как это сделать на постоянной основе. Далее Саша не вызывал у учительницы никаких подозрений в своей неадекватности, активно работал, отвечал на вопросы и даже подсказывал товарищам.

И одновременно, Саша внимательно исследовал отделение, предназначенное для хранения накопителей. Оно было небольшим по объему, но содержало в себе около сотни разных украшений. Там были перстни, браслеты, кулоны, цепочки, ножные браслеты, диадемы и даже две короны — одна женская, другая мужская. Обе они были усыпаны бриллиантами и другими драгоценными камнями. Но самое интересное заключалось в том, что все камни были заряжены. Саша не мог прикинуть количество содержащейся в хранилище магической энергии. Возможно оно было чудовищно большим и при неосторожном обращении с ним могло вырваться наружу, натворив немало бед.

Вскоре Саша выяснил, что было и хранилище драгоценностей, в которых не было энергии. Отдельно была большая шкатулка с обычными накопителями из кварца, каждый из которых мог хранить 100–150 единиц маны. Таких накопителей было около тысячи. Здесь же, Саша нашел поясок с нашитыми кармашками под накопители. Около тридцати накопителей в таком пояске под одеждой, и никто их не видит. Как минимум 3000 единиц энергии всегда в его распоряжении. С другой стороны, такое же количество энергии и даже больше мог хранить кулон с крупным камнем на цепочке. Одеваешь на шею и прячешь под одеждой. Зато, если такой кулон кто-нибудь обнаружит, то, во-первых, отберут, во-вторых, замучают вопросами, где взял.

Саша, помня, как погиб Жерар, решил носить с собой емкий накопитель из драгоценного камня, который он превратит в артефакт высшей защиты. Тот медальон с накопителем большой емкости для этой цели не годится. Он хорош именно как накопитель. А артефакт защиты должен хранить в себе плетение заклинания. А плетения лучше хранят драгоценные камни, поэтому артефакты делают именно из драгоценных камней.

По мере учебы, он будет менять в этом артефакте защитные заклинания, а пока поставит те, что уже освоил. Одного камня для этой цели вполне достаточно.

В перерыв Саша зашел в кабинку туалета и достал из пространственного кармана присмотренный кулон. Нацепил его на шею и просунул под рубашку. Итак, эта его проблема была решена.

Теперь он озадачился тем, как он будет завтра лечить Лизу Князеву. А то, что он будет ее лечить, он даже не сомневался. Вечер он проведет вместе с ней. Но это максимум два-три часа, а если заклинание потребует большего времени, то как он будет его подпитывать на расстоянии? Значит, нужно в квартире оставить накопитель. Тогда, как он его заберет обратно?

— Да, болезнь никого красит, — думал Саша, глядя на Лизу Князеву. Это была некрасивая девочка, с худыми недоразвитыми руками и непропорционально большими кистями с широкими ладонями и короткими пальцами. Шея была короткой и толстой. Лицо тоже было круглым, одутловатым, с какими-то грязными на вид красновато-коричневыми пятнами. Только глаза ее привлекали внимание. В них светился ум и интеллект.

Саша сходу запустил заклинание исцеления и запитал его от своего большого накопителя. Вчера он долго и мучительно искал способ передачи энергии на расстояние, пока его подсознание опять не отыскало ответ в недрах памяти Жерара. Нужно было на ауру пациента навесить метку и открыть с ее помощью пространственный канал, соединяющий накопитель с аурой пациента. Это делалось с помощью заклинания из раздела пространственной магии. Саша подвесил на ауру Лизы свою метку. Затем он открыл канал и направил по нему энергию из своего накопителя. Этому тоже вчера пришлось учиться.

Заклинание теперь тянуло необходимую ему энергию из накопителя через пространственный канал и фактор расстояния от целителя до пациента не играл никакой роли. По крайней мере, если целитель и пациент находились на одной планете и в одном временном потоке.

— Ну, вот и все, — сказал себе Саша, — как говаривал в будущем один деятель: «процесс пошел».

Впрочем, Саша очень надеялся, что в этой реальности, этот деятель останется бригадиром механизаторов в Ставрополе и никогда не станет руководителем их страны.

Вчера Саша тренировался в открытии пространственного канала по метке на своих родителях и соседке.

Сегодня он поставил метку не только на Лизу, но и на ее родителей.

Когда их знакомили, Саша смотрел Лизе прямо в глаза и приветливо улыбался. Она первая протянула ему руку, и он ее осторожно пожал. После чего, Лиза сказала:

— Мне о тебе рассказывали. По городу про тебя ходят слухи, в которые трудно поверить.

Ее голос был низким, оставаясь в то же время женским, и уж никак не девичьим.

— И не верь, потому что врут на 99 %. Скоро сама в этом убедишься.

— Как?

— Что как?

— Как я смогу в этом убедиться? Для того, чтобы узнать человека нужно время. А мы с тобой только познакомились. Так что скоро вряд ли получится.

— Не буду спорить. Скоро сама все узнаешь.

У Князевых была большая квартира с большой гостиной залой, где спокойно разместились все гости. Кроме Смирновых были приглашены все Лизины учителя и две девчонки близняшки, жившие по соседству. Они подружились на почве приготовлении уроков. Лиза была умной и успешной ученицей. Голова у нее работала очень хорошо. Девчонки быстро поняли, как можно использовать такое соседство на свое благо. А Лизе было скучно одной, поэтому она с удовольствием им помогала.

Еще вчера, Сашин отец рассказал ему все, что он узнал о Лизе на работе. Профком НИИ истории, языка и литературы шефствовал над девочкой. Ее часто навещали, в основном женщины, рассказывали ей институтские новости, городские сплетни и прочее. Развлекали Лизу как могли. Раз в месяц Лизу навещал ее лечащий врач. Слушал ее, мерял давление и считал пульс. Как-то раз он проговорился женщинам из профкома, что болезнь у Лизы неизлечима и с такой болезнью часто не доживают до совершеннолетия. Женщины Лизу жалели и баловали ее, часто принося чего-нибудь вкусненькое, приготовленное дома. С утра к Лизе приходила домработница, тетя Клава. Она помогала Лизе с ее утренним туалетом, одевала ее, переносила ее с кровати в ванную и туалет, затем обратно. Наконец, усадив Лизу в кресло, причесывала ее. Все это время они общались. Затем Клавдия кормила Лизу завтраком и уходила на кухню готовить обед. После завтрака приходили учителя. И Лиза была плотно занята. Четыре — пять уроков ежедневно, с 15-тиминутным перерывом между ними и одним 45-тиминутным, после третьего урока.

После школьных занятий посильные физические упражнения или лечебные процедуры. В хорошую погоду Лизу выносили на балкон, на свежий воздух. Затем обед и часовой отдых.

Вечерами Лиза занималась самостоятельно по школьным учебникам, выполняла домашние задания, читала художественную литературу, рисовала. Пробовала петь, но голоса у нее не было, как и музыкального слуха. Летом ее вывозили на дачу, где она жила, со средины мая до середины сентября. Вот так и жила.

Тем временем застолье продолжалось. Лизе дарили подарки, желали ей здоровья и пятерок в учебе. Родители подарили Лизе большой кляссер с марками и лупу, чтобы эти марки рассматривать и изучать. Соседские близняшки подарили ей набор разноцветных фломастеров. Жуткий дефицит, между прочим. Смирновы подарили Лизе большой альбом с репродукциями художников, который, кстати, стоил сумасшедших денег, что-то около 300 рублей.

Одна из учительниц, пришедших на день рождения стала рассказывать о чуде, случившемся в их школе. Под чудом она понимала превращение их директрисы в течение недели из чудовища в красавицу. При этом она так смешно изобразила реакцию директрисы на эти изменения, что все смеялись. Смеялась и Лиза, своим почти баском. Потом кто-то рассказал анекдот про Вовочку и опять все дружно смеялись. При этом Саша отметил какую-то странность. Что-то резануло его слух. Тут снова раздался Лизин смех, которую насмешила одна из близняшек, что-то нашептав ей на ушко. Тут уже все с удивлением уставились на Лизу, потому что та смеялась звонким заливистым смехом, ничуть не похожим на тот, который был у нее всего лишь пару минут тому назад. С ее раскрасневшегося лица исчезли уродующие ее коричневые пятна. Ее лицо разгладилось и вместо привычной круглой, как блин, физиономии гости и родители вдруг увидели милое девчачье личико на тонкой длинной шейке.

Встревоженные родители объявили перерыв и, извинившись перед гостями, увезли Лизу в другую комнату. Гости, оставшиеся без присмотра хозяев, разбились на группы и оживленно обсуждали случившееся.

Случай с Лизой наделал в городе немало шума. Заклинание работало двое суток, по истечении которых Лиза была абсолютно здорова. Не просто здорова. У нее стала пропорциональная фигура тринадцатилетней девочки, красивой и жизнерадостной с ярко выраженными чертами лица, присущим муграм. Счастливая улыбка не сходила с ее лица.

Врачи разводили руками и говорили, что человеческий организм вообще мало изучен и такие чудеса иногда происходят. В городе был отмечен всплеск религиозности. Народ потянулся в церковь, а власть забеспокоилась.

В обкоме партии состоялось совещание. Первый секретарь поручил своему заместителю по идеологии в месячный срок разобраться со всеми странными случаями, связанными с чудесными исцелениями, произошедшими в республике и доложить.

Заведующий по идеологии, Корепанов Кирилл Афанасьевич, сам был мугром из местных коренных жителей республики и рьяно взялся за дело. Сначала он поговорил с Князевым Ерофеем Даниловичем, директором НИИ истории, мугромского языка и литературы, с которым был непросто давно знаком, они были давними приятелями, еще со времен учебы в пединституте. Оба они были из его первого выпуска 1935 года.

Затем он последовательно поговорил с каждым гостем Князева, бывшим на Лизином дне рождения. Вскоре он узнал о чудесном похудении директора 14-й школы, об улучшении здоровья учителей 20-й школы. Поговорил с многими из них. Через министра здравоохранения встретился с врачами, лично столкнувшимися со случаями неожиданного оздоровления. Всплыла история с выздоровлением в санатории Юськи всех детей из предыдущего заезда, и всех его работников.

Собрали всех ведущих специалистов из местного мединститута. Изучив все материалы, пришли к выводу, что божественного вмешательства не обнаружено. Каждый факт исцеления от болезней или обновления зубов имеет вполне научное объяснение. С трудом поддавалось объяснению только одновременное наступление таких событий у множества людей.

На вторичном совещании в обкоме партии по этой теме было принято решение, что так как все случившееся не принесло ни одному человеку никакого вреда, не повлияло на его идейность и лояльность к советской власти, то считать произошедшее положительным фактором. За всеми выявленными людьми, которые в той или иной степени улучшили свое здоровье установить пристальное медицинское наблюдение. Всех их приписать к республиканской партийной поликлинике и регулярно, раз в квартал вызывать на полное медицинское обследование. О результатах таких обследований докладывать в обком партии, товарищу Корепанову.

На этом совещание закончилось, хотя окончательная точка во всех этих событиях не была поставлена.

В школе наступили весенние каникулы и, как и было обещано директором, 5б класс в полном составе поехал в четырехдневный тур в Москву. Два дня в дороге и два дня в столице, с понедельника 24 марта по четверг 27 марта. Еще три дня каникул дети смогут провести дома, с родителями. Для этой цели были ангажированы целых три купейных вагона. Кроме пятиклассников вместе с ними поехали еще два класса — один восьмой и один девятый, тоже лучшие в своих параллелях. Седьмые и десятые классы решили не трогать, ввиду предстоящих выпускных экзаменов. А в параллели шестых классов не было явного лидера. На эту роль претендовали три класса из пяти. Поэтому их оставили дома.

С учениками ехали их классные руководители и по два родителя из каждого класса, всего девять взрослых. Никого из родителей, кроме Морозовой Дарьи Борисовны, Саша раньше не знал и не встречался. Настина мама, которая только что прошла через бракоразводный процесс, решила развеяться и поехать с дочерью в надежде быстрее прийти в себя. Саша пропустил Дарью Борисовну через заклинание исцеления 3-го уровня, затратив на нее пять с половиной тысяч единиц магической энергии. Результат проявился уже через три дня. После родов у нее на животе оставались заметные следы, которые недавно напрочь исчезли, как не бывало. Дарья Борисовна помолодела лет на 10–12. Однако, в глаза это не очень бросалось. Да и велика ли разница между молодыми и здоровыми женщинами 20-ти и 30-ти лет. Это можно заметить лишь по их поведению и одежде, и то, если специально присматриваться. Дарья Борисовна по внешнему виду и состоянию своего здоровья, если и отличалась от студенток мединститута старших курсов, то разве что в лучшую сторону. Впрочем, на работе она своего поведения не изменила, поэтому никаких вопросов к ней ни у кого не возникло. Конечно, коллеги по работе отметили цветущий вид Дарьи Борисовны, но восприняли это спокойно, без ажиотажа и не отнесли это событие к чудесам.

Сама она была так шокирована произошедшими с ней изменениями, что это событие помогло ей спокойнее пережить и разрыв с мужем и последующий развод. А вообще, Дарья Борисовна задумывалась о возвращении в родной Красноярск, но решила до лета ничего не предпринимать. Да и в ординатуре еще год учиться.

В академии магии у Саши был в разгаре 2-й семестр 2-го курса, и они начали, наконец-то, изучать специальную целительскую технику. Она отличалась от универсальных заклинаний исцеления тем, что требовала на порядок меньше энергии и воздействовала целенаправленно на больной орган, не затрагивая остальные. Человек выздоравливал и становился в строй. Этот подход оправдывал себя тем, что один целитель мог излечить много людей, не затрачивая на них большое количество дорогостоящей маны и времени. Фактор времени иногда выходил на передний план. Понятно, что массовое исцеление универсальными заклинаниями было просто невозможно. Не хватило бы энергии, за которую к тому же нужно было магам платить.

В Сашиных условиях, применение специальных техник было ему тоже выгодно. Они не оказывали такого внешнего эффекта омоложения и оздоровления как универсальные заклинания исцеления, а значит не привлекали нездорового внимания. Скажем, страдает человек язвой желудка. Потом излечивается. Никого это особенно не заинтересует и не удивит: «Наша советская медицина творит чудеса!» В лучшем случае заинтересовавшийся этим фактом человек ограничит свое любопытство выяснением образа жизни излечившегося, его питанием и названиями лекарственных препаратов, которыми он пользовался.

С другой стороны, специальные целительские техники Саша только-только начал изучать и многого еще не знал.

Поэтому, Саша решил использовать знания Жерара в этой области и изучать ту технику, которая ему необходима, не дожидаясь, когда они дойдут до нее согласно учебной программы. Кроме того, он решил более широко использовать заклинание исцеления 1-го уровня. Оно вполне справлялось с мелкими или еще не набравшими обороты заболеваниями, находящимися на начальной стадии.

За время этой поездки в Москву Саша обследовал и подлечил каждого взрослого члена их экскурсионной команды. Почти у каждого обнаружились неполадки со здоровьем.

Первым, подвергшимся Сашиному лечению оказался родитель Вити Никитина, Егор Алексеевич. Он, несмотря на свою молодость, всего 30 лет, был уже известным в городе хирургом, кардиологом. Он приехал в столицу республики по распределению, после окончания московского первого мединститута. Там же он проходил двухгодичную ординатуру. В институт Егор поступил еще до войны, в 1938 году и до войны успел закончить 3 курса. На фронт его в сорок первом не взяли, оставили доучиваться. На фронт он попал через два года, закончив обучение. И в последующие 2 года получил фронтовую практику хирурга. После войны прошел двухгодичную ординатуру на кафедре кардиохирургии и по распределению попал в город Оружейный.

Егор был женат на москвичке и у него была московская прописка, поэтому он мог отказаться от распределения в провинцию, однако он решил поехать. В провинции с кардиохирургией дело обстояло значительно хуже, чем в столице, хронически не хватало опытных и, главное, грамотных специалистов. С другой стороны, такая ситуация была благоприятной для молодых хирургов, мечтающих сделать карьеру и набрать материала для дальнейшей научной работы.

За четыре года работы в республике Егор провел больше сотни успешных операций, которые сделали ему имя. Раньше такие операции делали только в Москве. Сейчас, Егор Алексеевич уже возглавлял отделение кардиохирургии в первой республиканской больнице.

У Егора Алексеевича оказался банальный гастрит, который грозился перерасти в язву 12-типерстной кишки и к тому же у него во рту свирепствовал кариес. Саша целенаправленно исцелил обе болезни, после чего диагност показал наличие множества мелких нарушений, которые Саша решил устранить заклинанием исцеления 1 — го уровня. Через 15 минут все было закончено. Все это Саша сделал за ужином, во время которого он с Настей и ее мамой сидели за одним столиком с Егором Алексеевичем. Они отправились в свое путешествие сегодня в два часа дня и в 7 часов у них по расписанию был ужин в вагоне-ресторане. Дарья Борисовна и Егор Алексеевич ранее друг с другом знакомы не были. Когда выяснилось, что они оба врачи, коллеги, то у них тут же нашлась общая тема для разговоров. Уже вернувшись в свой вагон они еще долго стояли в коридоре у окна и что-то обсуждали. Дарья Борисовна вернулась в купе очень задумчивая, остаток вечера молчала и быстро легла спать.

Утром, 25 марта, поезд прибыл в Москву, на Казанский вокзал. Высадка прошла организованно. Все дальнейшие передвижения были заранее расписаны по часам. Сначала они на метро поехали на Красную площадь, затем завтрак в какой-то столовой на Арбате. Потом поездка в метро и Третьяковка. После Третьяковки обед, поездка в магазин «Детский мир», затем они разделились по классам. Пятый «б» пешком прогулялся до площади Маяковского, где в театре кукол Образцова С.В. посмотрел спектакль «Волшебная лампа Алладина». Билеты, конечно, были заказаны задолго до поездки. Старшие классы, разбитые на группы по 5–6 человек, побывали в других театрах. Одна группа сходила в цирк на Цветном бульваре.

Свое лечение взрослых Саша провел на обратном пути. Свои метки на них Саша поставил еще на вокзале Оружейного при посадке на поезд. Чтобы посадить метку на человека ему не нужно было подходить к нему вплотную. Достаточно было пациенту попасть в зону прямой видимости мага. Затем Саша создавал пространственный канал соединяющий его с нужным ему человеком и отправлял по нему свою метку. Метка представляла собой заклинание, закрепляющееся на ауре человека и питающееся его жизненной энергией. Причем потреблял он ее в мизерных количествах и служил для создания устойчивого портального перехода или пространственного канала между ним и магом уже независимо от расстояния между ними.

Диагност представлял собой довольно сложное заклинание, которое тоже можно было посылать по пространственному каналу. Короче говоря, всю процедуру исцеления человека, начиная от диагностики и кончая исцеляющими заклинаниями, можно было сделать на любом расстоянии от пациента.

Из Москвы они выехали вечером, 26 марта. Все были настолько умотаны за эти два дня, что многие уснули еще до отправления поезда. Зато с утра до 3-х часов пополудни, когда поезд прибывал в Оружейный, было куча времени, за которое Саша планировал провести лечение их сопровождающих.

Из четырех оставшихся необработанных Сашей родителей, он обработал только трех. Исцеление еще одной Саша решил отложить на более поздний срок. У нее было какое-то сложное гинекологическое заболевание. Кроме нее была еще одна учительница, недавно переведенная в их школу и не попавшая в кластер учителей, и она болела астмой. Ни астму, ни гинекологию Саша исцелять не умел.

Пришлось Саше сначала искать в памяти Жерара соответствующие целительские техники, потом учить плетения. Все это требовало времени. И опять, на выручку пришло Сашино сознание, которое выделило еще один постоянный параллельный поток для изучения целительских техник. Теперь у Саши постоянно работало 4 параллельных потока его сознания, работающих независимо друг от друга. Два из них обслуживали его учебу в виртуальном мире, два — в реальном.

Одновременно с этим событием Саше пришла в голову идея попробовать применить заклинание исцеления 2-го уровня с ограниченной подачей магической энергии. Он создал пространственный канал между собой и женщиной, больной астмой. Затем создал заклинание исцеления 2-го уровня и запитал его энергией, подав на плетение всего 200 единиц, что было в два раза меньше, чем обычно. Заклинание послал больной через пространственный канал, который не стал закрывать, а выждав 5 минут перекинул через него заклинание диагностики, с которым не прерывал связи. Буквально через пару минут от диагноста стала поступать информация. Как Саша и предполагал, заклинание исцеления сначала исцеляло самые тяжелые повреждения в организме. В результате, астмы у женщины больше не было. Остаток энергии заклинание использовало для исцеления больных суставов, тут Саша запитал работающее заклинание к своему накопителю, чтобы завершить исцеление суставов и вообще всей костной системе организма. После чего заклинание еще работало с полчаса вытянув из накопителя пару тысяч единиц маны. Так как больше тяжелых заболеваний у женщины не было, то после завершения этого этапа, Саша отсоединил свой накопитель от работающего заклинания, после чего оно быстро развеялось, прекратив свою работу. Антонина Петровна, так звали эту учительницу не попала в кластер учителей, поэтому Саша решил долечить ее в индивидуальном порядке. Пакет школьных заклинаний (улучшение памяти, увеличение интеллекта и укрепление физических кондиций), который Саша уже называл про себя пакетом трех «У», был активирован для Антонины Петровны, как и сильное зубное заклинание. Примерно через пару часов, он еще раз вернулся к ней и активировал для нее заклинание исцеление 1-го уровня, которое очень хорошо влияет на женщин, делая их если не красавицами, то милашками уж точно. Теперь она не будет выглядеть белой вороной в педагогическом коллективе 20-й школы.

Саша понял, что такой способ лечения можно и нужно применять, держа весь процесс исцеления под постоянным контролем. Этот контроль вполне может осуществлять постоянно работающий диагност. Продумав еще раз все свои действия, Саша приступил к лечению второй женщины с гинекологическим заболеванием. На этот раз он сразу подал на заклинание только 100 единиц энергии и стал отслеживать его работу с помощью заклинания диагностики. Ему пришлось еще два раза передавать энергию заклинанию исцеления. Две порции по 50 единиц. Когда диагност подтвердил исцеление, заклинание продолжало работать и остатки энергии ушли на восстановление отсутствующих зубов.

Получив от диагноста эту информацию, Саша чертыхнулся. Опять прокололся. Выход здесь виделся только один. Используя такой метод лечения тяжелых заболеваний, нужно отслеживать ход исцеления в режимах онлайн и ускоренного восприятия, чтобы своевременно отключить подачу энергии и успеть вовремя развеять заклинание, не дожидаясь, пока оно развеется, использовав до конца все остатки энергии полученной энергии.

Саша решил не откладывать надолго отработку новой методики лечения и пошел искать пациента, которого обнаружил в лице проводницы их вагона. Она только что сменилась с дежурства и собиралась спать. Саша закрепил на ее ауре свою метку, затем заглянув в купе проводников, набросил такую же метку на ее напарницу, после чего удалился в свое купе. Залез на свою полку и продолжил работу. На каждую проводницу у него ушло около получаса. У Саши все получилось, что он задумывал. Одна женщина перенесла недавно операцию по удалению грыжи, и он успешно залечил все последствия этой операции, потратив на это всего 60 единиц маны. Все остальное было у женщины в пределах нормы. Ее напарнице несколько лет тому назад делали кесарево сечение. Наверняка у нее больше не будет детей. Кроме этого у нее, несмотря на молодость, были в отвратительном состоянии зубы. Десятка зубов уже не было вообще, а оставшиеся были в пломбах и коронках. Саша принялся за работу. Сначала Саша применил сильное зубное заклинание, которое затребовало около 600 единиц маны. Покончив с зубами, Саша активировал заклинание исцеления 2-го уровня с подачей 50 единиц маны. Когда энергия закончилась, а лечение еще не завершилось, Саша подключил заклинание на свой накопитель. Когда диагност подтвердил, что все последствия кесарева сечения ликвидированы, Саша отключил заклинание от накопителя и развеял его. На все лечение ушло около 80 единиц маны. На обед Саша пошел чрезвычайно довольный самим собой.

На другой день после возвращения из Москвы в 20-й школе прошло совещание педсовета. С отчетом о поездке выступила Антонина Петровна, учительница физики, которая была назначена старшей в их группе сопровождения. Поездка была признана удачной, цели поездки были достигнуты, никаких ЧП во время поездки не произошло.

— А, по-моему, у нас произошло очередное ЧП, — вдруг заявила завуч по учебной работе, Ираида Семеновна Морковина. Все обернулись в ее сторону.

— Посмотрите внимательно на Антонину Петровну, и ее ослепительную улыбку, — продолжила она. — Куда подевалась ваша одышка, Антонина Петровна?

— А и правда, — ответила та, прикладывая руки к груди и начиная глубоко дышать. Потом изумленно всех оглядела и ее глаза стремительно налились слезами. — Абсолютно свободно дышу.

Она достала платок и стала шумно сморкаться, прочищая нос. Педсовет на глазах превращался в базар. Пришлось делать перерыв.

Продолжить смогли только через полчаса. Далее на повестке дня опять стоял вопрос что делать с пятым «б» классом. Все учителя, работающие с этим классом, заявили, что программа пятого класса учениками усвоена. Терять набранный темп обучения никому из учителей предметников не хотелось. Было высказано предложение учить детей в 4-й четверти по программе следующего, 6-го класса. Так как это предложение вчерне уже обсуждалось, то директор успел провентилировать этот вопрос в министерстве. Заместитель министра, с которым разговаривал Письменков, был очень удивлен, но причин искусственно тормозить обучение не нашел. Сошлись на том, что на наиболее трудные темы будет отведено большее количество часов и опережение тем самым сойдет на минимум. Сейчас еще рано делать выводы. Директор доложил педсовету результаты своих переговоров в министерстве и педсовет принял решение перейти в 5б классе к изучению по всем предметам программы 6-го класса.

В пятницу, 28 марта, дождавшись ухода родителей на работу, Саша встал, переделал обычные утренние дела, включая завтрак и, устроившись поудобнее на диване, относительно недавно приобретенным родителями, принялся за работу. Он задумался над способами передачи информации с помощью магии. Он помнил, как Жерар перекачивал ему свою память напрямую. Вот Саша и задумался, нельзя ли этой техникой воспользоваться или на ее основе создать свою технологию передачи информации. Не всего потока информации, что в мозгах имеется, а сформировать блок информации. Информация должна быть четко структурированной, компактной и быть готовой для передачи. И чтобы получатель информации смог ею воспользоваться, чтобы она стала ему доступной, как книга — открыл, почитал, подумал, сделал выводы и закрыл до следующего раза. Вот чем нужно озаботится. А сначала нужно понять, как и какими средствами Жерар перекачал ему в мозги почти полторы сотни лет своей жизни.

И Саша углубился в воспоминания, листая память Жерара, отыскивая в ней нужные ему страницы.

Глава 7 Учеба продолжается

Между тем, знакомство Дарьи Борисовны с хирургом Никитиным получило продолжение. Оказалось, что его жена два года тому назад уехала обратно в Москву. Она была москвичкой, там жили ее родители и все ее подруги. Поскольку Егор Алексеевич наотрез отказался возвращаться, то жена уехала одна. Витя, их сын остался с отцом. И вот недавно, Егор Алексеевич получил по почте приглашение в суд на бракоразводный процесс, который инициировала его супруга. На возвращение сына супруга не настаивала. На суд Егор Алексеевич не поехал, отправил свое письменное согласие, заверенное нотариусом. Через полмесяца он получил официальную бумагу о разводе.

Развитию романа между разведенными Дарьей Борисовной и Егором Алексеевичем более ничего не препятствовало и события в этом направлении понеслись вскачь.

Более всего озадачило Егора Алексеевича осознание того факта, что Дарья Борисовна оказалась девственницей. Дарья Борисовна хохотала как сумасшедшая, а потом рассказала Егору Алексеевичу все странности, которые она знала и которые происходили вокруг нее. И вот во всех этих событиях где-то неподалеку всегда присутствовал мальчик Саша Смирнов. Что наводило на определенные мысли, не замешен ли он каким-либо образом в этих историях. Она знала о чудесном исцелении его отца и Лизы Князевой, о «зубном скандале» в стенах 20-й школы, о чудодейственном похудании директора 14-й школы. А она сама! Егор как врач заявил, что ему никакие анализы не нужны, чтобы утверждать, что Даше не больше 20 лет. И он прекрасно знает, каким изменениям подвергается организм женщины к 30 годам.

Ко всем этим фактам добавляются другие не менее удивительные вещи, происходящие в Настином классе. Все его ученики, без исключения стали учиться на одни пятерки и за третью четверть прошли всю программу пятого класса. Егор подтвердил, что раньше его Витёк нет-нет, да и принесет домой троечку, другую. Сейчас же в его дневнике одни пятерки. Даша рассказала, что у Насти были проблемы с математикой, особенно с геометрией. Сейчас они остались в далеком прошлом.

Вывод, который совместно сделали Даша с Егором — все чудеса вокруг них начались с нового учебного года с приходом в школу Саши Смирнова.

— Это что за безобразие, я вас спрашиваю?

Около стола, за которым занимались Саша и Дарья Петровна стояла заведующая библиотекой, Евдокия Артуровна Рыжевская и гневно раздувала ноздри своего немаленького румпеля. Называть иначе в силу своих размеров этот орган обоняния Евдокии Артуровны язык не поворачивался. Только румпель и никак иначе.

— В чем дело, Евдокия Артуровна? — спокойно спросила ее Даша, оторвавшись от своих занятий.

— Что здесь делает этот мальчик? — показывая на Сашу указательным пальцем требовательным тоном продолжала вопрошать Рыжевская.

— Саша занимается, сидит тихо, не хулиганит, никому не мешает. Я не понимаю, с чем связан ваш вопрос.

— Кто разрешил ему ЭТО смотреть? — ткнула Рыжевская пальцем в анатомический атлас, который лежал перед Сашей и который он с увлечением рассматривал.

— А какое и от кого нужно получать разрешение на изучение анатомического атласа? — удивленно спросила ее Даша.

— Не держите меня за дуру, Морозова. Несовершеннолетний мальчик изучает строение человеческого тела, в том числе женского.

— Это запрещено? — удивленно спросила Даша.

— Ну, все, — сказала Рыжевская, — мое терпение иссякло, встретимся в кабинете ректора.

Она развернулась и пошла, широко шагая и размахивая руками.

— У вас воспаление желчного пузыря, — крикнул ей вдогонку Саша.

— Саша! — прикрикнула на него Даша, — веди себя прилично.

Саша промолчал, хотя ему было что сказать по этому поводу. Он провел диагностику за то небольшое время, что Рыжевская ругалась на них. К сожалению, диагноз, который Саша озвучил, был сущей правдой. На всякий случай Саша оставил на ее ауре свою метку.

Их совместные занятия начались месяц тому назад. Как-то раз, будучи в гостях у Насти, Саша сказал, что хочет стать врачом. Дарья Борисовна была рядом и услышала его. Дальше Саша стал жаловаться на нехватку учебной литературы. Вот прямо сейчас он нуждался в анатомическом атласе.

— Вы не можете мне помочь в этом вопросе? — спросил Саша Дарью Борисовну.

— Я возьму его для тебя в библиотеке мединститута, — ответила ему Дарья Борисовна.

Вот с этого эпизода и стал Саша водить дружбу с Дарьей Борисовной. Вскоре он выяснил, что по субботам Дарья Борисовна с полудня до 4-х, а то и 5-ти часов пополудни занимается в читальном зале библиотеки мединститута и навязался ей в попутчики. Там она брала для него литературу, которую он просил, и они вместе сидели и занимались, время от времени делая перерывы, на которые они выходили в коридор, чтобы размяться и поболтать, поделиться впечатлениями. Временами Дарья Борисовна забывала о разнице в возрасте и рассказывала явно лишнее, не предназначенное для детских ушей.

Вот и сейчас, до нее дошло, с какими претензиями обратилась к ней заведующая библиотекой. А вот и она, легка на помине. Да не одна. За ней поспешает ректор мединститута, Воробьев Семен Иванович.

— Что за вздорная баба, — подумала про Рыжевскую Даша.

— Вот, полюбуйтесь, Семен Иванович, — Рыжевская торжествующе указала на Сашу.

Саша встал и вежливо поздоровался.

— Здравствуйте, Семен Иванович. Меня зовут Александр Смирнов. Я ученик 5б класса школы номер 20. Разрешите выразить вам Семен Иванович свое восхищение. Я счастлив познакомиться с автором такой интересной методики сохранения и восстановления костной ткани. Безусловно, это открытие мирового уровня. Вы ведь заведуете кафедрой хирургии? Я тоже хочу стать хирургом.

Рыжевская открыла рот и издала какой-то невнятный звук. Саша перевел на нее свое внимание и снова повернувшись к ректору, сказал:

— Семен Иванович, покажите своего главного библиотекаря врачам, по-моему, у нее налицо все признаки панкреатита.

— Вот как? — отмер от удивления ректор. — Вы полагаете?

— У меня нет ни тени сомнения, — ответил Саша.

— А что скажет наша уважаемая Дарья Борисовна? — спросил ее ректор.

— Боюсь, что я не готова ответить на такой вопрос. Это у нас Саша спец по диагностике.

— Вот как? — снова и еще больше удивился ректор. И обратившись к Саше, спросил:

— Вы не расскажете нам, коллега, как вы определили панкреатит у уважаемой Евдокии Артуровны?

— Как вы знаете, — лекторским тоном начал свой ответ Саша, — внешних признаков панкреатита очень немного, но в данном случае они все налицо. Я начал наблюдать уважаемую Евдокию Артуровну с месяц назад. За этот месяц она сильно и быстро похудела. Это произошло неделю назад. Я слышал, как она жаловалась своей работнице на отсутствие аппетита и тошноту после приема пищи. Во-вторых, ее кожа приняла явно выраженный желтоватый оттенок. В-третьих, она постоянно держит одну руку на животе. Я заметил, что после обеда у нее идут отрыжки и пару раз заметил, что она пускает газы. Мне кажется, что этого вполне достаточно, чтобы насторожиться и, по крайней мере, сходить в поликлинику. Если пустить на самотек, то можно будет вскоре ожидать первого острого приступа.

Рыжевская растерянно посмотрела на ректора:

— Семен Иванович, — жалобно проблеяла она, — да что же это, неужели это правда?

— Мне кажется, — ответил ей Воробьев, — что в данном случае молодой человек абсолютно прав, и я бы на вашем месте не пренебрег его советом. Идите прямо сейчас, я вам разрешаю покинуть рабочее место. Светочка справится одна, сегодня суббота, народу, как сами видите, практически никого нет.

Проводив Рыжевскую взглядом, ректор вновь обратился к Саше:

— А что вы скажете насчет меня?

— А вам бы я посоветовал проконсультироваться с Никитиным.

— С Егором Алексеевичем?

Саша кивнул.

— Вы видите что-нибудь серьезное?

— Когда дело касается нашей сердечно-сосудистой системы, то тут несерьезного бывает мало, — ответил Саша.

— Понятно, — поскреб затылок Воробьев.

— Хорошая смена у нас подрастает, — сказал он довольным тоном, обращаясь к Даше. Потом обратился к Саше:

— Я разрешаю вам, Александр, приходить в нашу библиотеку и заниматься здесь в любое удобное для вас время. Пойдемте, со мной, я распоряжусь выдать вам читательский билет с правом получения литературы на дом.

С этого времени Сашу часто можно было видеть в читальном зале, да и на абонемент он заглядывал практически ежемесячно.

— Послушай, Андрей, — говорил Князев, обращаясь к Сашиному отцу, — давно хотел тебя спросить. Ты не удивляйся моему вопросу, я его многим задавал. Скажи мне как на духу, ты к выздоровлению Лизы имеешь какое-нибудь отношение?

— Как тебя понимать, Ерофей Данилович? — задал ему Андрей встречный вопрос. Они давно уже в неофициальной обстановке разговаривали на «ты». — Какое отношение я могу иметь к ее выздоровлению? Или ты спрашиваешь мое отношение к этому событию? Если так, то я очень рад и за Лизу, и за тебя, Ерофей Данилович. Я знаю, что такое неизлечимая болезнь, сам страдал от такой.

— Да, ты как-то рассказывал что-такое, но откровенно говоря, я уже забыл. Ты не можешь вкратце рассказать еще раз, — попросил Князев.

— У меня была открытая форма туберкулеза. На фронте, я однажды отстал от своего поезда. Дело было в апреле 1945 года. На полустанке я налегке, в одной гимнастерке побежал в буфет, разжиться хоть чем-нибудь и когда возвращался увидел, что мой поезд отходит. Все бросил, что купил и побежал за поездом. Успел вскочить на подножку последнего вагона. Стучался, но никто не открыл. Потом выяснил, что в вагоне был груз, а людей не было. Сопровождающие ехали в соседнем вагоне. Короче говоря, провисел я на этой подножке час или полтора, пока не прибыли на соседнюю станцию. Там уж меня сняли. Простыл, болел, а потом у меня случился приступ с кровотечением. Врачи поставили диагноз — открытая форма туберкулеза. С тех пор был на инвалидной группе. Спасибо одному врачу. Уже после войны, проходил я как-то медкомиссию. И один врач, пожилой уже мужчина спрашивает меня, как я заболел. Ну, я ему все и рассказал. Он говорит, а почему вы тогда не инвалид войны? Я только плечами пожимаю. Мне-то откуда знать. Оказывается, раз я заболел, будучи на фронте, то имею право на документ инвалида ВОВ. А там пенсия почти в два раза больше. Стал хлопотать, просьбу удовлетворили, бумаги, соответствующие у меня, были в полном порядке. Так с тех пор и был инвалидом ВОВ вплоть до позапрошлого года. Почитай каждую весну, а иногда и осенью, у меня обострение было с кровотечением. Иной раз полный таз крови за один приступ набегало.

Отец замолчал. Было видно, что воспоминания его гнетут.

— А, сейчас, — осторожно задал вопрос Князев.

— В конце 1950 года инвалидность с меня сняли полностью. Туберкулеза не обнаружили, говорят, как не было. Еще в начале 1950 года он был, а потом исчез, как отрезало. Все врачи только руками разводят. Говорят, что такие случаи иногда бывают, но очень редко. Как только инвалидность сняли, так сразу и пенсию по инвалидности перестали платить. Ну, вот тогда я к вам и устроился на работу.

— М-да, — задумчиво промычал Князев. — Еще одно чудесное исцеление в нашу копилку.

— Это вы о Лизе? — спросил Андрей.

— О Лизе и не только о ней. Тут уже десятка два различных случаев неожиданных исцелений набирается. Один только «зубной скандал» чего стоит. Слышали, наверное, о таком?

— Нет. У меня в последнее время работы выше крыши было, и по работе, и по учебе. Нет времени сплетни собирать.

— В том-то и дело, что это не сплетни, а установленный и задокументированный факт.

— А в чем там дело-то, — заинтересовался Андрей.

— Представляешь, весь рабочий коллектив 20-й школы, заметь, не только учительский состав, а буквально все, кто там работает получили новые зубы.

— Это как, получили? — засмеялся Андрей. — Кто-то пришел и выдал каждому по комплекту в посылочке, перевязанной голубой ленточкой?

— Вот ты смеешься, а я завидую. Собиралась специальная медицинская комиссия, на которую были приглашены все стоматологи, которые пользовали работников 20-й школы. Они подтвердили, что ни ранее поставленных пломб, ни кариеса, ни коронок ничего из этого у их пациентов в наличии не осталось. У всех были новенькие зубы, без каких-либо следов эксплуатации. Как только что выращенные. Никто не то что болей, никакого беспокойства не ощутил.

— А старые зубы куда делись? — спросил Андрей.

— Мне сказали, что все старые зубы обновились совершенно незаметно. Причем все рассказывают примерно одно и то же. Утром проснулись и когда чистили зубы обратили внимание, что коронок нет, у кого они были, зубы блестят, белые, красивые, ровные. Если от зуба хоть что-то было, хотя бы корень оставался, то зуб полностью восстанавливался. Но удаленные зубы не вырастали, чего не было, того не было.

— Не фига себе, — с чувством сказал Андрей. — Хорошо, у меня кариеса нет и все зубы здоровые. У меня зубы ни одного раза за всю мою жизнь не болели, даже молочные.

— Это тебе повезло, а у меня… — Князев в расстройстве махнул рукой. — Короче, я тоже хочу себе новые зубы. Ты не знаешь, куда нужно обратиться, кому заявку оставить?

Князев шутил, но глаза его оставались серьезными. Рассказ Андрея Смирнова подтвердил какие-то его мысли и выводы.

Тут Андрей вспомнил о прошлогоднем спасении сына.

— Интересно, — подумал он, — имеется какая-нибудь связь между всеми этими событиями. Что-то непохоже все это на простое совпадение.

Открылась дверь кабинета и заглянула секретарша Князева, Илона.

— Ерофей Данилович, тут к Смирнову сын пришел. Пустить?

— Пусти, — отмахнулся Князев. — Говорят, что твой сын на нашем мугромском языке хорошо говорит. Сейчас я его проверю.

Не успел Саша переступить порог кабинета, как Князев задал ему вопрос на языке мугров:

— Как погода сегодня, Саша?

— Очень хорошая погода, — ответил Саша, тоже переходя на мугромский язык.

— У меня Лиза очень жалеет, что учится на класс старше. Говорит, хочу с Сашей в одном классе учиться.

— Ее желание может исполниться, — сказал Саша.

— Поясни, — попросил Ерофей Данилович.

— Наш класс с 4-й четверти стал заниматься по программе 6-го класса и сейчас мы заканчиваем программу первого полугодия за 6-й класс. Я думаю, что в следующем учебном году мы программу 6-го класса за первую четверть закроем и со второй четверти начнем изучать программу 7-го класса. Так что, если Лиза перейдет в наш класс, то ко 2-й четверти мы ее догоним, а дальше начнем перегонять.

— Достаточно, — перешел на русский язык Князев. — Отличное владение языком. Андрей, ты все понял?

— Да, — ответил Андрей.

— Но, Саша, откуда у тебя такое знание? Акцента вообще нет, словно этот язык тебе родной. Где ты ему научился?

— Ну, сначала по самоучителю, а потом в школе с местными ребятами только на нем и говорим. К вам, в отдел переводов раз в неделю регулярно захожу, переведенные тексты сдаю, новые для перевода получаю, заодно общаюсь со всеми.

— Какие переводы? Андрей, поясни для меня, пожалуйста.

— Гхм, виноват ваше высокопревосходительство, не велите казнить, велите миловать.

— Ты мне кончай тут представление устраивать. А если узнает кто, стукнет куда надо и куда не надо.

— Так кто говорит, что эти тексты он сам переводит. Брешет мальчишка. Я перевожу, дома, в свободное от работы время. Может быть претензии какие к качеству переводов поступали?

— Ладно, проехали, — махнул рукой Князев. — Ты Саша заходи к нам, тебе Лиза просила приглашение передать.

— Хорошо, спасибо, обязательно зайду. А когда ей удобней?

— А ты звони сначала.

— Спасибо, а вы номер телефона мне запишите.

— Андрей, ты что, телефонный справочник еще не купил что ли?

— Так нет их сейчас в свободной продаже. Обещали мне достать, вот жду.

— Ну, ладно. Сейчас напишу.

Князев написал свой домашний и рабочий телефоны на небольшую картонку и протянул ее Саше.

— Держи, можешь позвонить прямо сейчас из приемной. Ну, беги. Нет, стой, подожди. Ты чего приходил-то?

— Так я переводы приносил.

— А, тогда все, беги, — Князев махнул ему рукой, выпроваживая из кабинета. Потом повернулся к Андрею и глядя ему в глаза, сказал:

— Вот шепчет мне моя чуйка, что не обошлось во всех этих историях без твоего сына. Вот, что хочешь мне говори. Спасибо тебе, Андрей, за твоего сына. Большим человек он станет, помянешь еще мои слова не раз, вот увидишь.

Саша вышел из кабинета в приемную и попросил Илону позвонить. Илона по отчеству была Матвеевна, но ей это отчество не нравилось. Когда Саша об этом узнал, то предложил ей говорить всем, что она Марковна.

— Вы только послушайте, как это хорошо звучит: «Илона Марковна», сказал он ей.

— Но ведь это не по документам, — возразила она.

— Это будет ваш псевдоним. Никому не запрещается иметь псевдоним. Многие писатели имеют псевдоним. Вот, например, вы знаете, что Максим Горький — это псевдоним?

— Да, я слышала об этом.

— Вот. И у вас он будет, Илона Марковна.

— Смеяться будут.

— Посмеются и привыкнут. А через полгода и сами в это поверят.

С тех пор у Саши с Илоной установились дружеские отношения. Правда, когда Илона пыталась завлечь в свои сети его отца, то Саша ей прямо сказал, что он лично эту идею не одобряет и, если ей не хватает мужиков, то он готов подогнать к ней пару-тройку чуваков для легких и необременительных отношений. Однако, от его предложения Илона отказалась с негодованием, сказав, что ее помыслы чисты и она открыта для серьезных отношений и исключительно из уважения к нему, она отказывается от своих матримониальных планов в отношении его отца. После этого ничто не омрачало их чистой дружбы и взаимной приязни.

Сначала, Саша позвонил Насте. Трубку взяла Дарья Борисовна. Выяснилось, что Морозовы идут в гости к Никитиным и поэтому его визит к ним сейчас будет не к месту.

— Хм, а сидели вместе сегодня в библиотеке, так она ни словом не обмолвилась, что в гости собирается. Значит пригласил он их только что, — сделал вывод Саша, и позвонил домой Князевым. Трубку сняла Лиза, очень обрадовалась, спросила, откуда он звонит и пригласила приходить прямо сейчас.

Дом Князевых был через улицу, напротив 14-й школы. Поэтому через 15 минут он уже звонил в дверь, которая тут же открылась. На пороге стояла Лиза и приветливо улыбалась. Посторонилась, пропуская его внутрь и, захлопнув входную дверь, сказала:

— А мы дома одни. Мама обычно приходит к четырем, но она сегодня идет в парикмахерскую, поэтому раньше пяти не придет. Папа приходит в шестом часу.

— Лиза?

Саша удивленно посмотрел на нее и включил заклинание диагностики. Затем, чтобы выиграть немного времени попросил:

— Мне сегодня пообедать не удалось. Если честно, я рассчитывал у тебя перекусить. Для обеда, конечно, поздно, а для ужина еще рано. Давай, хотя бы чайку попьем с бутербродиком каким-нибудь.

— А чаек твой подождать никак не может? — спросила Лиза, вплотную подходя к нему. Она прижалась к нему и прижала его к стенке. Ростом она не уступала ему. Лиза обвила руками его за шею и потянулась поцеловать его.

Саша растерялся, к такому приему он не был готов. В этот критический момент его выручил желудок издав громкую требовательную трель. Лиза поцеловала его в губы и рассмеялась:

— Правильно мама говорит, что соблазнять голодных мужиков — безнадежное дело. Пошли на кухню, буду тебя кормить.

Саша перевел дух. К сексуальным отношениям с Лизой он не был готов, и Лиза это отчетливо поняла. Хоть и попыталась скрыть свою досаду своими разговорами о голодных мужчинах. В этот момент подошел отчет диагноста. У Лизы был повышенный гормональный фон. Рекомендовалось его понизить до нормы и даже сделать чуть-чуть ниже.

— Да как же это сделать-то, — в отчаянии спросил он свою память, и тут же получил ответ. Заклинание оказалось простеньким, было непонятно, почему они прошли мимо него в академии. Может быть его должны были изучить еще в школе? Впрочем, Сашу это уже не волновало. Он сел за кухонный стол и пока Лиза накрывала на чай, запустил это заклинание. Оно сработало практически мгновенно. Через минуту, поведение Лизы резко изменилось. Она села за стол, напротив него и стала его рассматривать, как будто видя его в первый раз. Потом стремительно покраснела и выбежала с кухни, не сказав ни слова. Из ванной комнаты донесся звук воды.

Саша встал и стал исследовать содержимое кухни и холодильника. Да, у Князевых был холодильник. Редкая вещь по тем временам. Большой, высотой с Сашу и широкий. Открыв его, Саша обнаружил наверху большой морозильник, в котором был заморожен большой кусок мяса. Под морозильником было несколько полок, на которых обнаружились початая бутылка молока, миска со сметаной, с десяток яиц, подсолнечное масло, сливочное масло, добрый кусок сыра, невскрытая банка сайры. Была банка тушенки, две банки сгущенки и жестяная банка с селедкой пряного посола. Отдельно лежал уже размороженный кусок мяса и небольшая кастрюлька с остатками старого супа. В глубине одной из полок, дальше к задней стенке холодильника Саша обнаружил полтушки курицы, уже разделанной и приготовленной для варки.

В нижней части холодильника, где хранились овощи, нашелся картофель, лук и морковка со свеклой. Саша прикинул, что из этого изобилия можно сделать за полтора часа. Он достал из морозильника мясо и курицу, от которой отрезал еще половину. Одну четвертушку положил обратно в холодильник, другую сунул в кастрюлю, налил воды и поставил на огонь. Достал мясо, осмотрел, понюхал и решил, что такой нежирный кусок свинины достоин того, чтобы его запечь. Осмотрел газовую печь, духовку, поморщился. Духовка явно нуждалась в чистке, как, впрочем, и вся плита. Пара бытовых заклинаний и вот уже плита сияет первозданной чистотой.

В последний момент Саша все решил мясо пожарить на сковородке с луком. Вскоре с кухни потянуло одуревающими запахами, на которые заглянула Лиза.

— А что ты делаешь? — спросила она, втягивая носом воздух и принюхиваясь.

— Ужин, — коротко ответил Саша, мурлыча себе под нос мелодию «капитана» Дунаевского и тихонечко напевая припев:

Саша заглянул в кастрюлю с курицей, потыкал в нее ножом и сказал:

— Можно заправлять.

Лиза, широко открыв глаза смотрела за его действиями:

— Ты умеешь готовить? Да ты находка для любой женщины.

Она подошла к Саше и положив руку ему на плечо, сказала глядя ему прямо в глаза:

— Ты прости меня, за то, что приставала к тебе, всякий стыд потеряв. Сама не знаю, что на меня нашло. Ты ведь не обиделся на меня?

— Забудь, и выкинь из головы. Просто ты вступила в пубертатный период, когда в организме бушуют гормоны и подростки начинают делать глупости.

— Вот откуда ты все это знаешь? — удивленно спросила его Лиза, отпуская его плечо и усаживаясь около стенки на стул, стоящий около кухонного стола.

— Из книг естественно. Вот знаешь, куда я пошел сегодня после уроков?

— Даже угадывать не возьмусь.

— В мединститут, ты же знаешь, он в двух шагах от нашей школы находится.

— И что ты там делал?

— Сидел в читальном зале библиотеки и изучал анатомию человека, смотрел анатомический атлас. Да я его уже давно наизусть выучил. А сегодня я познакомился с ректором, Воробьевым Семеном Ивановичем, и мы с ним поговорили. Он велел библиотекарше выписать мне постоянный читательский билет. И в абонемент меня записали. Я сразу весь комплект учебников за первый курс домой утащил.

— Ты что, хочешь стать врачом?

— Ну, да. Я, что, не говорил тебе об этом?

— Нет. А что это такое? — спросила Лиза, показывая пальцем на груду очищенного картофеля, лежащего на кухонном столе у нее под носом.

— Ты, что, картофеля никогда не видела?

— Такого — в первый раз вижу.

— Не понял, — сказал Саша, беря одну картофелину в руки и задумчиво ее рассматривая.

— Картофелина, как картофелина. Что ты в ней увидела? — спросил Саша Лизу.

— Как ты ее очистить так умудрился? Ты только посмотри. Ты с нее снял только кожицу. Вот как с сырой картофелины можно снять только одну тоненькую кожицу я не понимаю. А как ты очистил их от почек? Такие маленькие аккуратные дырочки невозможно ножом сделать. Ты можешь мне объяснить? — Лиза требовательно посмотрела на Сашу.

— Не придирайся, Лиза. Я не знаю, как так получилось. Я даже сам не помню, как я чистил картофель. Мне кажется, он уже был такой. Если тебе что-то не нравится, тогда делай это сама.

— Нет, нет, — испугалась Лиза, — мне все нравится. Просто удивилась, думала может ты секрет какой знаешь?

— Может и знаю. Это мой секрет, и я не собираюсь разбрасываться направо и налево своими секретами.

— Ну, и не надо, — сказала Лиза, обидчиво надув губки.

— Ладно, не обижайся. Когда-нибудь я расскажу тебе. А сейчас возьми нож и порежь вот эту пару картофелин на кубики для супа.

Когда пришли родители, то их ждал готовый обед, который был накрыт в гостиной комнате на большом обеденном столе, который был сервирован по всем правилам. Благо, у Князевых был большой столовый сервиз на 6 персон.

— Где ты научился так готовить? — спросила Сашу Лизина мама.

— Дома, — ответил Саша.

— Мама учила?

— Нет, соседка по квартире, Элен Викторовна. Она француженка по матери, а по отцу русская. Он у нее инженером на нашем оружейном заводе работал, еще до революции. И родилась она в нашем городе. Живет одна, мужа и сына у нее немцы убили. У нас с ней договор. Я за нее слежу за чистотой в квартире, а она учит меня французскому и кулинарии.

Послышался громкий стук вилки, выпавшей из Лизиной руки. Все оглянулись на нее. Лиза широко раскрытыми глазами смотрела на Сашу.

— Как ты все успеваешь? — спросила она.

Саша пожал плечами.

— Ну, я не люблю время даром терять. Нельзя сказать, что у меня день по минутам расписан. Я же не в армии. Но и не полная анархия. С утра до обеда — школа. Время после обеда до ужина может по-разному сложиться. Сегодня так, завтра иначе. Вечером я дома, общаюсь с родителями, занимаюсь с Лурье. Это фамилия нашей соседки француженки.

— А когда ты уроки учишь? — спросила Лиза.

— Чаще всего днем, после обеда. Но иногда переношу на вечер.

— Давно у нас такого вкусного обеда не было, — сказал Князев. — Вот как домработницу уволили, так с тех пор и …

Князев не стал договаривать, потому что Лизина мама повернулась к мужу и, ни слова не говоря, стала внимательно на него смотреть. Ерофей Данилович предпочел не договаривать свою мысль. Что он хотел сказать и так было понятно.

Когда допили чай, Лиза, чтобы разрядить сгустившуюся атмосферу, сказала:

— А еще Саша прекрасно поет.

Все снова посмотрели на Сашу.

— Спасибо за комплимент, Лиза, — ответил он, — если не шутишь.

— Как ты сегодня песенку про капитана пел, мне понравилось.

— А давайте ее вместе споем, — предложила Лизина мама.

Она встала из-за стола и подошла к пианино, стоявшему тут же, в гостиной, устроилась на круглом крутящемся стуле и откинула крышку.

После песенки про капитана из кинофильма «Дети капитана Гранта» они исполнили еще пару романсов, а потом Капитолина Романовна, так завали Лизину маму, сказала, обращаясь к Лизе и Саше одновременно:

— А почему бы вам не записаться в музыкальную школу?

— Я бы с удовольствием, — сказал Саша, — но возьмут ли меня?

— И я с удовольствием, — поддержала Сашу Лиза.

— Вот и хорошо, — сказала Капитолина Романовна. — Я беру это на себя, у меня директор 7-й музыкальной школы хорошая приятельница.

Далее вечер проходил в теплой дружественной обстановке, более не омрачаемый никем и ничем, и Саша, общаясь на одном потоке своего сознания с Лизой, на втором его потоке спокойно занимался лечением обоих ее родителей.

У Ерофея Даниловича еще со времен войны остался под сердцем осколок. Тогда, в 1943 году, как позже узнал Саша, оперировать его не стали, побоялись и подчистую комиссовали. Так и жил Ерофей Данилович с осколком под сердцем, оберегая себя от излишних физических нагрузок, пока не встретился ему на его жизненном пути Саша.

Осколок, как любое инородное тело, попавшее в организм, извлекался из него специальным заклинанием, разработанным для таких случаев. Это заклинание создавало пространственный канал необходимого размера, связывающий инородный предмет с поверхностью тела. Следующее заклинание его извлекало по этому каналу, залечивая то место, на котором инородное тело находилось. После переноса инородного тела канал сразу закрывался. Эти заклинания по сути были модификациями аналогичных заклинаний, с помощью которых предметы убирались в пространственный карман и доставались оттуда.

Со стороны это смотрелось как внезапное появление на теле пациента постороннего предмета, в данном случае осколка. У Ерофея Даниловича он выскочил на боку, с левой стороны, и уколол его. Ерофей Данилович испугался, схватился за сердце, побледнел и громко позвал жену:

— Капа!

Когда она из-за пазухи мужа вытащила на свет божий осколок, то все долго его рассматривали, не понимая, как он мог попасть к Ерофею Даниловичу, которого раздели до пояса и внимательно осмотрели. Ничего угрожающего не обнаружили. Но в профилактических целях, его отправили в спальную и уложили спать.

А Саша распрощался со всеми и ушел домой. Время уже было около восьми часов и пора было домой. Дальнейшее лечение Лизиных родителей он проделал с помощью меток на их аурах. К обоим Саша применил универсальное заклинание исцеления 2-го уровня, выделив на каждого по 150 единиц маны, что вполне хватало для приведения обоих в норму, включая обновление зубов и ликвидацию разного рода мелких нарушений и начинающихся болезней. Как совсем недавно выяснил Саша — это заклинание полностью обновляет не только зубы, просто это сразу бросается в глаза, но и вся костная ткань, все суставы, которые ближе к пятидесяти уже порядком изнашиваются.

А Князевы, вдруг проснувшиеся около двух часов ночи, вдруг несколько неожиданно для себя занялись любовью и, совсем как в далекой молодости, трудились на этом поприще долго и самозабвенно, пока окончательно не выдохлись и уснули, вконец утомленные и обессиленные.

В понедельник 19 мая на педсовете было принято решение продлить занятия в 5б классе на две недели, чтобы без спешки завершить учебный год. Последнюю четверть класс занимался по программе 6-го класса и премного преуспел. Во-первых, учителя здорово сэкономили учебное время на том, что, начиная программу 6-го класса не нужно было повторять материал 5-го класса. Все еще было свежо в памяти. Во-вторых, на закрепление нового материала учителя тратили раза в два меньше времени, чем обычно. Этим ребятам не нужно было повторять одно и то же по нескольку раз. Все всё понимали с первого раза. Поэтому, набрав хороший темп за последнюю четверть почти все учителя прошли материал первого полугодия следующего, 6-го класса. Можно было планировать, что к ноябрю следующего учебного года программа 6-го класса будет пройдена. И за оставшееся время можно будет изучить программу 7-го класса и сдать экзамены за неполную среднюю школу досрочно, на один год раньше.

Классная руководительница, Лопухина Валентина Федоровна доложила педсовету, что, судя по ее предварительным переговорам с родителями, все они, без исключения, желают, чтобы их дети продолжали учебу в восьмом классе двадцатой школы.

Педсовет вынес решение — просить министерство образования республики о продолжении эксперимента с 5б классом.

В этот же день, Саша с Лизой были приглашены в музыкальную школу номер 7 на прослушивание к четырем часам пополудни. Об этом Лиза сообщила Саше в воскресенье вечером по телефону, добавив при этом, что она уже давно не видела своих родителей такими счастливыми и благодарила Сашу.

— Лиза, ну при чем здесь я? — ответил Саша на ее благодарности.

— Знаешь, Саша, есть такое понятие, как интуиция, внутренний голос, наконец. Так вот, чтобы ты мне не говорил, а моя интуиция просто вопит, что без тебя тут не обошлось. Ты не беспокойся, я об этом вообще никому говорить не собираюсь. Я просто хотела выразить тебе свою бесконечную благодарность.

— Ну, хорошо, Лиза. Спасибо, я принимаю твою благодарность, но прошу тебя не распространяться на эту тему и родителей об этом попроси от моего имени.

— Саша, а ты мне расскажешь, не обязательно сейчас, когда-нибудь, как ты это делаешь?

— Когда-нибудь, может быть, — ответил Саша.

И вот они в музыкальной школе в кабинете директора, Элеоноры Тихоновны Самойловой, которая устроила им настоящий экзамен. Проверила у них обоих наличие музыкального слуха. Слух присутствовал, причем у обоих был признан абсолютным.

— Какой инструмент выберет, молодые люди? — обратилась к ним Элеонора Тихоновна.

— Я бы выбрала скрипку, — сказала Лиза.

— А мне нравится фортепиано, — ответил Саша.

— Ну, что же, отличный выбор. Покупайте инструменты и приступайте к учебе. Когда вы планировали начать свое обучение? — спросила их директриса.

— Я не хочу откладывать, — заявила Лиза, — хоть с завтрашнего дня.

— И я тоже хочу начать как можно скорее, — поддержал Лизу Саша.

— Оставь мне свой телефон, Саша, — сказала ему директриса, — я позвоню сегодня вечером, или в крайнем случае завтра и сообщу тебе расписание занятий. Лизин телефон у меня есть. Еще один момент, финансовый. Как вы понимаете, ваше обучение будет сугубо индивидуальным, а потому более дорогим. Сейчас я не готова сказать, сколько именно будет стоить ваше обучение, но примерно, оно будет дороже раза в полтора по сравнению со стандартной оплатой, то есть от 150 до 200 рублей в месяц. Спросите ваших родителей, готовы ли они платить такие деньги за ваше обучение?

— А я хочу кроме инструмента дополнительно учиться пению, — вдруг сказал Саша, — виновато посмотрев на Лизу.

— А ты, Лиза? — спросила ее директриса.

— Так, у меня вроде бы до сегодняшнего дня голоса не было, — ответила Лиза.

— А вот это мы сейчас узнаем, — сказала директриса, — посидите тут немного, я приглашу кое-кого.

Она вышла из кабинета, оставив Лизу с Сашей наедине.

— Саша, раз у меня слух есть, значит я смогу петь?

— Не знаю, Лиза, наверное. Сейчас узнаем, потерпи немного.

Вскоре директриса вернулась с двумя женщинами.

— Саша, познакомься с Еленой Игоревной, — обратилась к нему Элеонора Тихоновна, представляя ему одну из женщин, иди с ней, она тебя послушает, как ты поешь.

Саша вышел за Еленой Игоревной, которая привела его в какое-то небольшое помещение, в котором кроме пианино ничего не было.

— Можешь спеть мне без музыкального сопровождения какую-нибудь песню? На музыкальном языке такое исполнение называется «А капелла».

— Ну, да. Я часто пою, когда один дома и всегда без музыки.

— Спой, я послушаю.

Саша задумался. Петь «Тучи в голубом» профессионалу он опасался, потому что, если эта песня здесь неизвестна, тогда он устанет объясняться, откуда он ее знает. И Саша решил исполнить песенку о капитане из кинофильма «Дети капитана Гранта». Тем более, что совсем недавно он ее исполнял вместе с Лизой и ее мамой:

— Что ты пела на прослушивании? — спросил Саша Лизу, когда провожал ее до дому.

— Песенку про капитана, — ответила Лиза, — а ты?

— Я тоже ее выбрал.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Потом они до самого дома обсуждали перипетии их сегодняшнего похода в музыкальную школу и расстались весьма довольные собой и результатами этого дня.