Метель (СИ)

Глава 8 Начало самостоятельной жизни

Сегодня понедельник, начало нового учебного года, по всей стране проводится линейка. Это когда перед каждым учебным заведением — школой, училищем, техникумом, институтом и университетом выстраиваются в каре учащиеся и студенты, поднимаются флаги, говорятся торжественные речи, хором выкрикиваются торжественные лозунги, приносятся клятвы на верность родине, коммунистическим идеалам, партии и правительству.

Саша стоял бок о бок со своими сокурсниками и привычно разделив сознание на два параллельных и независимых друг от друга потока, слушал и контролировал происходящее вокруг него одним потоком сознания, а на другом перебирал в памяти наиболее значимые события последних лет. Почему-то память прокручивала их в обратном порядке.

Два года назад он сдал экзамены на аттестат зрелости и получил диплом об окончании академии магии в виртуальном мире, где ему присвоили звания магистра магии и потомственного дворянина. Личное звание дворянина он получил еще после окончания 4-го курса и получения звания бакалавра магии.

Вот горячие денечки лета 1956 года. В 10 часов утра 25 августа вывесили на всеобщее обозрение списки зачисленных на лечебный факультет. Саша отыскивает свою фамилию. Вот она: Смирнов Александр Андреевич, количество набранных баллов — 25. Таких набралось всего 7 человек и все они в начале списка. Он в этом списке седьмой, по алфавиту.

Первый вступительным экзаменом из предстоящих пяти было сочинение. Саша вспомнил огромную аудиторию, битком набитую возбужденными абитуриентами, общий вздох, пронесшийся по аудитории, когда открыли доску с написанными на ней темами сочинений.

Он был моложе основной массы поступающих на два года, хотя внешне ничем от них не отличался. Наоборот, был даже выше многих и выглядел взрослее. Документы у него приемная комиссия приняла с трудом, только после звонка из ректората. Здесь Саше помогло рекомендательное письмо ректора мединститута города Оружейного, товарища Воробьева ректору московского первого меда, в котором излагается убедительная просьба допустить до вступительных экзаменов Смирнова Александра, несмотря на его возраст. В качестве доводов приводится его тяга к знаниям медицинского характера и его успехи в изучении анатомии человека. К этому письму было приложено еще одно — от обкома партии, подписанное первым секретарем. Не шухры-мухры. Очень убедительная бумага, от которой непросто отмахнуться. В этом письме выражается уверенность что Мугромская АССР получит через 5 лет дипломированного врача, квалифицированного специалиста, в которых республика по-прежнему остро нуждается.

Скорее всего это письмо и сыграло решающую роль. На устных экзаменах его не валили. Честно спрашивали по билету, а Саша не выпендривался и отвечал строго в рамках школьной программы. Единственным исключением был немецкий язык. Он ответил на вопрос по грамматике, перевел предложенный текст, а когда преподаватель, немец по национальности, предложил побеседовать на вольную тему, то тут Саша стесняться не стал и развернулся во всей своей красе, блеснув своим берлинским акцентом к огромному удивлению и удовлетворению экзаменатора.

Знания немецкого Саша получил на халяву, когда в его памяти всплыли знания земных языков, которые изучил Жерар за 10 лет своего пребывания на Земле. Саше осталось только активизировать их в своей памяти и потренироваться в использовании. Кроме немецкого языка, там же были основные европейские языки плюс турецкий (очень близкий к татарскому, который Саша тоже выучил самостоятельно), арабский, иврит и основной диалект китайского.

А вот знаменательный день в его жизни –20 июня 1956 года, когда он в родной школе номер 20, в присутствии своих одноклассников и всего педагогического коллектива школы, из рук самого министра образования автономной республики получает аттестат зрелости, который он заработал, сдав на отлично все экзамены за весь курс средней школы.

30 мая 1953 года на общем собрании параллели седьмых классов, бывший 5б класс, а ныне 7б, получает свидетельства об окончании неполной средней школы, в твердых корочках которых у всех учеников стоят одни пятерки. Небывалый случай! Да еще и на целый год раньше срока. Весь класс записывают в 8б для продолжения учебы в школе.

11 ноября 1952 года. Классное собрание учеников 6б класса и их родителей. Закончившиеся на прошлой неделе экзамены подтвердили успешное усвоение учениками учебной программы за 6-й класс. На собрании принято единогласное решение начинать со следующей четверти занятия по программе 7-х классов.

Да, 6б класс официально получает название 7б класса и приступает к изучению учебного материала по программе седьмых классов. Разрешение министерства образования автономной республики на этот эксперимент получен. Немалую роль в этом решении сыграла поддержка врачей 1-й республиканской больницы, которые провели полномасштабные медицинские обследования всех без исключения учеников этого выдающегося класса. Вердикт был однозначным, все дети абсолютно здоровы и по своим физическим показателям опережают своих сверстников как минимум на год.

В 7б классе новая ученица, Елизавета Князева. Настя Морозова пересела от Саши к Вите Никитину, а ее место заняла Лиза.

13 сентября 1952 года, в пятницу состоялся акт гражданского бракосочетания гражданина Никитина Егора Алексеевича и гражданки Морозовой Дарьи Борисовны.

Воскресение, 30 июня 1952 года, родители дома празднуют успешное окончание летней сессии. Папа перешел на пятый курс филфака Казанского университета, а мама окончила пятый курс физмата нашего местного пединститута и через полгода защитила дипломную работу. С января 1953 года ей на работе после предъявления диплома, повысили ставку и уже со следующего учебного года она преподавала математику в старших классах.

А еще Сашу раскусил отец. Он ничего не стал говорить Саше, и не спрашивал его ни о чем. После того случая, когда он исцелил Князева, отец взял его с собой в гости к одному из своих многочисленных знакомых. Перед этим у них состоялся такой разговор.

— Саша, — сказал ему отец, — мы в это воскресение приглашены в гости в одну семью. Глава этой семьи — заведующий промышленным отделом обкома партии, Широбоков Арсений Филиппович. Его жена, Валентина Львовна уже много лет страдает от ожирения. А свою жену он очень любит, сечешь?

— А при чем здесь я? — попытался прикинуться несведущим Саша.

— Знаешь, Саня, мозги будешь пудрить другим. Я не спрашиваю тебя, как ты это делаешь? Да, мне это интересно, но больше меня интересует наша семья и наше будущее. Можешь мне ничего не рассказывать. Я понимаю это так, что ты какой-то уникум и получил уникальные способности. И мне хочется, чтобы ты вместе со мной поработал на будущее нашей семьи. Широбоков мне очень нужен, Саша. Он может достать все, строительные материалы для нашей будущей дачи, любую мебель и хозяйственную утварь. А у нас в квартире до сих пор шаром покати. Ни холодильника, ни стиральной машины. Мать до сих пор в ванной вручную все стирает. Через него я могу обзавестись нужными связями. Так что сынок, ты молчи, но дело свое сделай.

Саша тогда промолчал, но признавая правоту отца, просто кивнул ему, давая понять, что он все понял и постарается. А потом Арсений Филиппович организовал для Саши вот то самое рекомендательное письмо от обкома партии за подписью первого секретаря.

А нынче летом перед самым отъездом Саши в Москву, отец сказал Саше, многозначительно глядя на него:

— Ты, знаешь, Саня, мать так хочет маленького.

Саша сначала хотел сострить, дескать, это больше от него зависит, но посмотрев отцу в глаза, просто кивнул в знак согласия.

Два года назад, в Москву Саша поехал вместе с отцом. На вокзале их провожала мама. Лиза, кстати, уехала в Москву двумя годами раньше. Она поступила в специальную музыкальную школу имени Гнесиных, а сейчас перешла в музыкальное училище имени Гнесиных. Примерно через год, после того, как они с Сашей поступили в музыкальную школу, Саша научился работать с голосовыми связками. После Сашиной обработки у Лизы прорезался чудный голос, который покорил всех преподавателей музыкальной школы, и они добились ее перевода в школу Гнесиных.

Пока Саша сдавал вступительные экзамены он жил вместе с отцом в общежитии. Андрей, организовав Саше быт в общежитии, целыми днями мотался по Москве, подыскивая сыну подходящее жилье. И ведь нашел. Недалеко от станции метро «Краснопресненская», на улице Конюшевской. Сдавалась одна комната в большой трехкомнатной квартире. Комната сдавалась на условиях, что квартиранты будут ухаживать за хозяйкой квартиры, которая была уже в преклонном возрасте.

Хозяйка квартиры была из семьи обрусевших немцев, дворянского сословия, урожденная Беккер Берта Арнольдовна, 1878 года рождения. В 1897 году окончила Бестужевские курсы в Санкт-Петербурге, потом преподавала в гимназии иностранные языки. В том же, 1897 году, вышла замуж за военного, русского офицера, Смирнова Владимира Иннокентьевича, родила от него двух сыновей — Константина и Александра. Муж и старший сын погибли в первую мировую войну. Младший сын вступил в Красную армию, стал профессиональным кадровым военным и погиб в 1943 году, под Курском, семья его проживала в Сталинграде и пропала без вести. Берта Арнольдовна сразу после революции попала на работу в структуры МИДа, где начала трудиться сначала в качестве переводчицы, а затем перешла на дипломатическую службу. После войны вышла в отставку и с тех пор коротает свой век в одиночестве. И как завершающий штрих — заядлая курильщица.

Все это Саша узнал значительно позже. Сначала она хотела пустить на квартиру какую-нибудь молодую девушку, способную ухаживать за старой больной женщиной, но когда узнала, что комната нужна для студента-медика, да еще по фамилии Смирнов, да еще и тезка ее младшему сыну, то сразу согласилась. И, как потом выяснилось, не прогадала. Ну, да об этом речь еще впереди будет.

Саша заселился к ней 30 августа и в тот же день отец уехал домой. Первого сентября ему нужно было выходить на работу. Оставил ему немного денег и уехал.

— Да, с деньгами нужно что-то сразу решать, подумал Саша, — нужно искать постоянный источник дохода.

Проводив отца, он прошел в свою комнату. Когда-то в ней был устроен кабинет и с тех пор мебель в нем не меняли. Спальным местом служил большой диван.

В комнату постучали. Саша слез с дивана, на котором еще не успел устроиться и открыл дверь. Берта Арнольдовна требовательно махнула ему рукой, приказывая идти за ней.

На кухне, куда она его привела, стол был накрыт для чая. На плите шипел эмалированный чайник. На столе, кроме чашек стоял на блюдце заварочный чайник и жестяная коробка с индийским чаем. Тут же стояла плоская ваза с сушками.

— Садись, Саша, — пригласила она его, — давай чаю попьем, а потом я тебе расскажу о твоих домашних обязанностях.

Пока чай заваривался Саша успел провести диагностику. Для ее возраста она неплохо сохранилась. Тяжелых хронических болезней не было. Была старость во всем своем неприглядном виде. Лечить надо было все и сразу.

— Заклинание исцеления третьего уровня, причем на полную катушку, на 5–6 тысяч единиц маны, — подумал Саша, — этого должно хватить. На вид ей будет лет 60, а по состоянию организма не больше 50. Главное, чтобы она по врачам не бегала и не светилась. Ладно, попробуем ей сейчас лапши навешать про какой-нибудь чудо эликсир.

— Берта Арнольдовна, мне не надо объяснять мои домашние обязанности. Я их дома с малых лет выучил. Чистота в доме и продукты, всегда это было моей обязанностью. Кроме того, как подрос, маме на кухне стал помогать, так что я и готовить умею. Стирала мама, но мы с папой всегда ей помогали.

— Вот как, — с интересом посмотрела на него Берта Арнольдовна. Это хорошо, что ты такой хозяйственный. Однако, есть у меня еще одна проблема. Мне нужно помогать мыться в ванной, одевать меня, раздевать. Я почему согласилась тебя взять? Подумала, что раз ты будущий врач, то для тебя это не составит проблемы, не так ли?

— Вы все правильно говорите. Но у меня есть для вас одно предложение, которое может решить эту проблему на ближайшую пару десятилетий.

Берта Арнольдовна недоуменно подняла бровь, а Саша продолжал:

— У меня есть эликсир, который буквально творит чудеса, и я готов с вами поделиться. Но при одном очень жестком условии. Вы никому и никогда о нем не расскажете. То есть, сказать-то об эликсире можно, но вот ни состава этого эликсира вы не знаете, купили его случайно, на рынке, у какого-то дедка в деревенской одежде, в обычном аптечном пузырьке. Пузырек выкинули. Это все. В дальнейшем, мы с вами будем его использовать очень ограниченно и только для нужных нам людей. Все человечество мы с вами осчастливить не сможем. Что скажете?

Саша говорил очень серьезно и смотрел Берте Арнольдовне в глаза, которые в свою очередь недоверчиво смотрели на него. После пары минут таких гляделок, она махнула рукой и сказала:

— А что я теряю-то. Я согласна, давай свой эликсир.

И добавила:

— Ты, только помни, Саша, что если я от него помру, то квартира эта отойдет государству, а тебя выселят. Тебе она в любом случае не достанется.

Заклинание работало сутки, затребовав чуть больше маны, чем планировал Саша. Благо, что это не было для него проблемой. Через сутки Берту Арнольдовну было не узнать. Старухи больше не было. Была женщина старшего возраста, на вид около 60–65 лет. И то, если подчеркнуто надеть одежду, которую носят пенсионерки, да двигаться соответственно. А вот, если одеться чуть по ярче, да прическу сменить, да спинку выпрямить, да головку поднять, то легко получаем женщину только что вышедшую на пенсию, то есть, лет 55 не больше.

Тем временем митинг закончился, и студенты разошлись по аудиториям. На всех курсах прошли общие собрания, на которых студентам рассказывали о предстоящих занятиях, учебных практиках и прочих сопутствующих обучению вопросах. В частности, третий курс через неделю в полном составе отправляли на сельхозработы, а точнее — на уборку картофеля.

Александр учился в группе 362. Первая цифра означала номер курса, вторая цифра — номер группы на потоке, третья цифра — номер факультета (лечебное дело).

В Сашиной группе было 27 человек и из них 6 юношей. На собраниях Саша вел себя скромно. Участвовать в общественных делах у Саши никакого желания не было, поэтому он вперед не лез, с замечаниями и предложениями не выступал, тихо сидел позади всех на задней парте и скромно молчал, поднимая руку «за» при голосованиях.

Старостой их группы была Светлана Мельникова, девушка спортивного телосложения, высокая, с короткой прической и надменным выражением лица. Совершенно случайно Саша узнал, что она была дочкой высокопоставленного партийного работника из Московского горкома. Староста сообщила группе расписание занятий на завтра и на этом собрание группы было закончено.

Саша вышел на улицу и пошел к метро. Привычно разделив сознание на два потока принялся размышлять на дополнительном потоке сознания, как он будет в этом учебном году добывать хлеб насущный. Дело в том, что первые два года учебы он подрабатывал переводами, которыми его снабжал отец из своего НИИ истории, мугромского языка и литературы. Регулярно, раз в неделю ему приходила посылка из Оружейного с очередным заданием. Саша, получив новое задание на перевод, отправлял назад предыдущее. К его ежемесячной стипендии в 250 рублей Саша ежемесячно получал еще столько же. Время от времени родители тоже денег подбрасывали, так что Саше хватало. Но с этого года подработки с переводами больше не будет и Саша должен выкручиваться сам.

Подрабатывать можно было санитаром в больнице или на станции скорой помощи. Это раз. В этой работе есть свои плюсы и минусы, но главный недостаток — жесткий график работы. Можно подрабатывать переводами с иностранных языков на наш и обратно, но, этот рынок услуг в Москве уже занят профессионалами и влезть туда непросто. Хотя при случае поинтересоваться можно будет. Это второй вариант. Дальше, подработка в сфере услуг со свободным графиком работы. Это три.

— Ну-ка, ну-ка, — сказал себе Саша, — рассмотрим подробнее последний вариант. Можно освоить профессию массажиста и/или парикмахера и оказывать услуги на дому, в удобное для себя время. Нужно узнать, нет ли курсов массажистов в нашем институте.

Объявили его станцию, «Краснопресненская». Саша встал, прошел к выходу. Народу в вагоне было мало.

— Пора заканчивать с транспортом и переходить на перемещения с помощью порталов, — подумал Саша. Технику портальных переходов им в академии дали на 6-м курсе. В сочетании с заклинанием невидимости (скрыта) или, точнее, отвода глаз, никто не увидит ни портала, ни его самого. Нужно только озаботиться, чтобы посторонние люди не замечали его внезапного исчезновения или появления ниоткуда.

— Нужно продумать места отбытия и прибытия. Если он будет появляться в квартире, то хозяйка его быстро засечет. Нужно появляться где-нибудь на подходе к дому.

Поезд остановился, и Саша вышел в вестибюль станции. Когда Саша добрался до квартиры, то хозяйки дома не обнаружил. Никакой записки от нее не было. Посмотрел на свою метку на ней и открыл по ней портальное окно. Берта Арнольдовна была в магазине готового платья и занималась тем, что через полвека будут называть шопингом.

Саша свернул окно и занялся уборкой, продолжая перебирать варианты подработки.

— А чем плох вариант уборки квартиры? — подумал он. — Особенно, если выбирать время, когда хозяев нет дома. Вот, как сейчас. Любую, даже самую большую квартиру он приберет за 15 минут. Мне нравится такой вариант. Теперь нужно только узнать, как устроиться на такую работу и сколько ему за нее будут платить.

Из своей прошлой жизни он помнил, что была в СССР такая фирма «Заря», которая предоставляла различные бытовые услуги населению: уборка квартир, мытье окон, их подготовка к зимнему сезону или наоборот, их расконсервация после зимы, стирка одежды и прочее, вплоть до вызова на дом деда Мороза со Снегурочкой. Предоставляла помощь больным и инвалидам, нянечку — посидеть с ребенком, пока молодые родители в кино сходят, ну, и прочее, в этом же духе.

В квартире Берты Арнольдовны был телефон и телефонный справочник по городу Москва. Саша внимательно пролистал его и фирмы «Заря» не обнаружил. Был правда комбинат бытовых услуг, который своих работников на дом не направлял, кроме случаев ремонта бытовой техники. Когда Саша поинтересовался не может ли он заказать у них уборку квартиры, то в ответ раздался гомерический хохот. Саша положил трубку и задумался.

— А что, если подкинуть эту идею комсомольцам? — спросил себя Саша, — пожалуй, может сработать.

Саша засел за телефон. Он решил сразу звонить в ЦК ВЛКСМ, не размениваясь на комсомольские комитеты более низкого ранга. Через час переговоров ему удалось записаться на прием к секретарю ЦК, товарищу Сильченко, курирующему вопросы семьи и быта. Прием ему назначили на послезавтра к 14–00.

Закончив с телефонными переговорами, Саша пошел на кухню, попить хотя бы чаю. Не успел он поставить чайник на плиту, как хлопнула входная дверь. Выйдя в коридор, Саша увидел сияющую Берту Арнольдовну с большой коробкой торта в руках. За ней стоял мужчина в кожаной куртке с двумя большими авоськами.

— Оставьте здесь, — показала ему Берта Арнольдовна место, куда нужно опустить поклажу и, протянув ему червонец, добавила:

— Сдачи не нужно, спасибо, голубчик.

Берта сунула коробку с тортом в руки Саше и закрыла за таксистом дверь. Потом подхватила авоськи и понесла их в свою комнату, говоря на ходу:

— Поставь тортик в холодильник, Сашенька. Сейчас я умоюсь, переоденусь и покормлю тебя. Я не ожидала, что ты вернешься так рано.

— Я смотрю, вы по магазинам пробежались, прикупили кое-что, — сказал Саша.

— Да, такое удовольствие получила, словами не передать. Полпенсии в магазинах оставила.

Через полчаса они сидели на кухне и разговаривали.

— Саша, у меня к тебе серьезный разговор. Ты вернул мне молодость, а я тоже хочу сделать тебе подарок. Он, конечно, не равноценный твоему подарку, но все же. Да и по большому счету непонятно кто из нас кому подарок делает. Дело в том, что у меня появилась возможность прописать тебя в своей квартире постоянно, как своего внука. Но, для этого нужно будет сделать один документ.

— Какой?

— Твое свидетельство о рождении в октябре 1942 года в городе Сталинграде. Жена моего сына, Валя, сама была родом из Сталинграда и проживала там вместе с родителями, и, скорее всего, все они там и погибли. Но могли и выжить, если их успели эвакуировать дальше, вглубь страны, на Урал. Там она оставила тебя своей матери, твоей бабушке, дедушка погиб на фронте еще раньше, а сама ушла добровольцем на фронт и не вернулась. А бабушка твоя по линии матери заболела и умерла, и ты остался сиротой. Тебя усыновили соседи. Вот такая история. И подтвердить ее можно только твоим свидетельством о рождении, в котором четко прописаны твои родители: Смирнов Александр Владимирович и Смирнова Валентина Геннадиевна. А у меня сохранилось их свидетельство о браке и свидетельства о рождении моих сыновей у меня тоже есть.

— Но я Андреевич, а не Александрович.

— Мне почему-то кажется, что ты с этим справишься.

— А я думаю, что нужно исправлять не мое свидетельство о рождении, а ваши документы, потому что гораздо труднее проверить их истинность, сравнив с соответствующими записями в книгах актов гражданского состояния. Ваш сын, Александр, с какого года рождения?

— С 1902-го.

— А в каком городе родился?

— В Санкт-Петербурге.

— Ну, вот. Поди и архивов-то никаких не осталось. Да и кто проверять-то будет, если документ подозрений не вызывает. А брак они где заключали?

— Тоже в Сталинграде, перед войной.

— Ну, вот. Что и требовалось доказать. Сталинградские архивы, наверное, все сгорели. А я вполне мог родиться там, где и родился. Мама с бабушкой могли эвакуироваться раньше начала Сталинградской битвы, еще до моего рождения.

— А ты справишься?

— Даже не сомневайтесь, ни один эксперт этого мира не сможет отличить от подлинника.

— Вот даже как, — задумчиво сказала Берта Арнольдовна. — Ну, смотри, если испортишь документы, не видать тебе этой квартиры и постоянной московской прописки, как своих ушей.

Она вышла из гостиной залы, в которой они сидели и через 5 минут принесла несколько пожелтевших от времени документов.

Саша взял их и, поблагодарив хозяйку, перешел в свою комнату. Сел за стол и вскоре документы были исправлены. Изменения происходили на молекулярном уровне. Сохранялись все особенности орфографии.

Таким образом, Берта Арнольдовна получила внука, Смирнова Александра Андреевича.

Когда, выждав для приличия еще пару часов, Саша, предварительно постучав, открыл дверь в комнату своей будущей бабушки, он застал ее стоящей на коленях перед иконой Божьей Матери и истово молящейся.

Услышав Сашу, она легко поднялась с колен и сказала:

— Ну-ка, дай посмотреть, что ты там наворотил.

Минут 10 она внимательно рассматривала документы, смотрела на просвет, через лупу, чуть ли на зуб не пробовала. Затем, посмотрела на Сашу, затем крепко прижала его к себе, поцеловала и сказала:

— Сашенька, внучок. Теперь я не одинока, — она расплакалась, а Саша стоял рядом, обнимая ее и растеряно моргал, прогоняя откуда-то набежавшие непрошенные слезы.

— И для твоих родителей ничего не изменилось. Ты как был их сыном, так им и остаешься. Просто у тебя появилась еще одна бабушка. У всех две бабушки, а у тебя их три.

— А если кто из властных структур заинтересуется этой историей, то им можно будет скормить версию о совпадении имен, — подумал про себя Саша, — и вся моя вина только в том, что я пожалел бабушку и не стал ее уверять в том, что это совпадение.

Вечер они провели, просматривая альбомы с фотографиями, которых у Берты Арнольдовны за всю ее долгую жизнь накопилось немало.

— Проходите, товарищ, присаживайтесь, — сказала хозяйка кабинета, махнув Саше рукой в направлении стульев, стоящих вдоль стола. Мебель в ее кабинете была расставлена стандартным образом, как и в миллионах других кабинетов в этой стране.

Секретарь ЦК ВЛКСМ товарищ Сильченко оказалась молодой женщиной лет 28–30, в темно-синем женском костюме и с комсомольским значком на груди. Саша тоже одел костюм и на лацкане пиджака у него тоже поблескивал красной эмалью комсомольский значок. Вчера вечером он внимательно проверил свой комсомольский билет на предмет уплаты членских взносов. Слава Богу, все было в порядке. Войдя в кабинет, он с интересом осмотрелся, но, не найдя для себя ничего интересного, переключил свое внимание на товарища Сильченко.

— Как вас зовут, товарищ, представьтесь пожалуйста, — попросила комсомольский работник.

— Александр Смирнов, студент 3-го курса первого мединститута города Москва. Вот мой комсомольский билет, — протянул он его ей.

Сильченко взяла его билет, пролистала, потом задержалась взглядом на первой странице. Ее брови полезли вверх.

— Так тебе еще 17 лет нет? — изумленно воскликнула она.

— Да, меньше месяца осталось. У меня 1-го числа день рождения. Так получилось, я в школу с 6-ти лет пошел. Дело было в деревне, а мама у меня учительница. Дома оставить было не с кем, вот она меня с собой и взяла. А чтобы я не скучал, она меня к первоклассникам посадила. Так я и начал учиться. А через месяц, когда мне 7 лет исполнилось, меня официально приняли в школу.

— Ну, хорошо. Так с каким вопросом вы пришли ко мне, товарищ Смирнов, — снова перешла она на официальный тон.

Саша вздохнул и начал свой монолог. Свою речь он разбил на три части. Первую часть посвятил проблемам подработки студентов и молодых семей, ожидающих ребенка или имеющих таковых. Когда резко подскакивают расходы, а доходы падают. Как трудно найти временную работу, которую можно было бы выполнить в удобное для студента время, не отрывая его от учебы. Вторая часть его монолога, больше похожая на доклад, столь кратко и лаконично он все излагал, была посвящена трудностям, которые, с одной стороны, испытывают все слои населения, нуждающиеся в определенных услугах и, с другой стороны, имеющие возможность их оплатить. Третья часть содержала предложение создать под эгидой комсомола предприятие, которое могло бы иметь филиалы во всех крупных городах Союза ССР и которое решало бы обе вышеупомянутые проблемы. Это предприятие должно было приносить хоть и небольшой, но доход в кассу ВЛКСМ. Кроме того, чтобы расценки по оказанию различных услуг были не очень высоки и были по карману большинству населения, можно было попытаться получить налоговые льготы. Также услуги, оказываемые инвалидам и ветеранам ВОВ, тоже могли бы иметь скидки со стандартных расценок. Далее, исполнители заказов должны получать не меньше 85 % с полученного дохода, а оставшиеся 15 % шли бы в кассу предприятия. Собственно говоря, работа самого предприятия заключается в приеме заказов и раздаче их своим работникам, исполнителям этих заказов.

— У меня все, — закончил Саша. Он посмотрел на часы, его доклад длился ровно 7 минут.

Он достал из портфеля тонкую картонную папку с листами бумаги стандартного 11-го формата и протянул ее секретарю. Вчера он зашел в деканат и познакомился с машинисткой. Большая плитка шоколада и обаятельная улыбка позволили ему в обеденный перерыв перепечатать свои записи, которые он сделал своим каллиграфическим почерком вчера вечером в простой тетрадке, тезисно изложив свои соображения по этой теме. Печатал сам, в трех экземплярах. Бумагу с копиркой он купил заранее.

— Вот тезисы моего сегодняшнего доклада. Здесь я прямо на папке написал на всякий случай свои данные и номер телефона. Я у бабушки живу, она у меня москвичка. Сам то я с Урала. Если вас это предложение заинтересует и у вас появятся какие-то вопросы ко мне, то звоните, всегда буду рад помочь, чем смогу.

Сильченко машинально приняла папку и положила ее перед собой. Она молчала, не зная, что сказать. Она совершенно не была готова к этому разговору. Поэтому она сказала:

— Я подумаю над вашим предложением, посоветуюсь кое с кем. И через неделю или две, вам обязательно позвонят и сообщат о нашем решении.

Саша встал и сказал:

— Тогда я пойду?

На его вопрос она просто кивнула, и Саша пошел на выход. Когда за ним захлопнулась дверь, она вскочила и стала ходить взад-вперед от своего стола к двери и обратно. Ее мысли беспорядочно метались, лишая ее возможности спокойно обдумать Сашино предложение. Наконец, она взяла себя в руки и села. Ее взгляд упал на папку, оставленную ей посетителем. Она взяла ее в руки, развязала тесемочки и достала тоненькую стопку листов Сашиного доклада, представленного сразу в двух экземплярах. Она нашла первую страницу и углубилась в чтение, читая неторопливо, часто возвращаясь и прочитывая написанное заново.

Интуитивно Аглая понимала, что ей в руки попал шанс. Нет, не так. ШАНС, вот что лежало в ее руках.

В последнее время она все чаще думала о том, что она будет делать, когда ее комсомольская карьера подойдет к концу. Конечно, ее на улице не оставят, обязательно пристроят куда-нибудь, так что с голоду она не умрет. Да и образование у нее есть, и не абы какое, Ленинградский финансово-экономический институт за плечами. Но, было бы намного лучше самой позаботиться о будущем.

— Если взять это начинание в свои руки, — думала Аглая, — то она сможет обеспечить себе отличную хозяйственную карьеру. Это предприятие с большим количеством филиалов по всем городам, большим и малым будет просто кладезем для нее. Через это предприятие она сможет обзавестись такими связями, каких здесь, сидя в центральном аппарате, у нее не будет никогда. Этот парень, как его, — Аглая посмотрела на обложку картонной папки, — Александр Смирнов, — прочитала она, — он даже название придумал: «Фирма „Заря“». Если она добьется директорского кресла, то ей здорово должно помочь ее экономическое образование. Впрочем, она даже согласилась бы на должность заместителя директора по экономическим вопросам.

— Интересно, а за рубежом есть такие фирмы? — вдруг подумала она. — Если есть, то вполне возможны заграничные командировки для изучения их опыта работы.

Она вернулась к чтению доклада. Еще через полчаса она решилась и позвонила по телефону:

— Алла Николаевна, здравствуйте, это Сильченко вас беспокоит.

— Здравствуйте, Аглая Семеновна, слушаю вас.

— Запишите меня, пожалуйста, на прием в Владимиру Ефимовичу. Я хочу с ним посоветоваться по одному вопросу. Если будет спрашивать тему обсуждения, то коротко ее можно сформулировать так: «Бюджет студента и рациональное использование его свободного времени».

— Не кладите трубку, Аглая Семеновна, к нам подключился Владимир Ефимович.

— Аглая, это Семичастный. У меня сейчас как раз есть полчаса. Подходи ко мне, я жду.

Аглая Сильченко вскочила и, захватив Сашину папку с первым экземпляром его доклада, выбежала из кабинета. Через несколько минут она входила в кабинет первого секретаря ЦК ВЛКСМ, Семичастного Владимира Ефимовича, который всего несколько месяцев тому назад, сменил на этом посту Александра Николаевича Шелепина.

На перерассказ Сашиного доклада ей хватило 5 минут, после чего она, достав из папки 1-й экземпляр доклада, протянула его Владимиру Ефимовичу:

— Вот здесь, тезисно, он все изложил.

— Ваше личное мнение об этом? — спросил Аглаю Семичастный.

— Я предлагаю попробовать. Посмотреть, как все это будет работать и будет ли работать вообще. Первоначальные расходы должны быть небольшими. Аренда комнаты с телефоном в одной из наших организаций — это раз. На первых порах будет достаточно одной приемщицы заказов. Напечатаем брошюру с перечнем предоставляемых услуг — это два. Дадим в газете «Московский комсомолец» рекламу о наборе желающих подработать в фирме «Заря» — это три. И мы должны будем зарегистрировать эту фирму и получить разрешение на начало деятельности — это четыре. И, после этого можно будет дать рекламу для приема заказов и начинать работать.

— Сама возьмешься за организацию? — спросил Семичастный.

— Возьмусь, — ответила Аглая.

— Мне кажется, что это стоящая идея и попробовать обязательно нужно. Регулярно мне докладывай, как будут дела идти. А я в ЦК партии кому надо доложу о нашей инициативе. Дайка мне эту папку, это его телефон тут записан?

Глава 9 Письмо

Саша вернулся домой из здания ЦК комсомола порталом, открыв его в своей комнате. Затем вышел на цыпочках в коридор, открыл входную дверь и закрыл ее сильно при этом хлопнув.

— Конспирация, — подумал Саша, — чтоб ее.

Бабуля вышла из кухни и пригласила его к обеду.

— Сашенька, мой руки и садись за стол. У меня уже все готово.

После обеда, в своей комнате, Саша открыл по метке портальное окно и попал как раз на начало разговора Сильченко с Семичастным. Он, поняв с кем разговаривает Сильченко, тут же через портальное окно посадил свою метку на ауру Семичастного и затем рассеял портал. Вот теперь, он может кое-что сделать в плане изменения реальности.

Он на собственном опыте убедился в том, что эта реальность, в которой он очутился не та, что была в его прошлой жизни. Но больше никаких отклонений он не заметил. Историю он изучал особенно тщательно и пока никаких отклонений от предыдущей не обнаружил. По крайней мере, все основные исторические фигуры были теми же самыми, даты событий совпадали с теми, что знал Саша. Поэтому у него были все основания полагать, что СССР ждет та же самая судьба, которая была в его прошлом. И эта судьба ему не нравилась.

В своей прошлой жизни он не был ни коммунистом, ни диссидентом. Но то, что сотворили с его страной в 20-м веке ему решительно не нравилось. Ему не нравился ни большевистский переворот 1917 года, ни развал СССР в 1991 году. Он понимал, что большевистский режим продержался 70 лет только благодаря России, ее неисчерпаемым природным богатствам и ее трудолюбивому народу. А рухнул режим по многим причинам, самой главной из которых Саша считал полное отстранение народа от управления страной, то же крепостное право, только еще хуже. В царское время была возможность выкупить себя и стать свободным. В СССР невозможно было стать свободным от власти, экономически независимым, не было свободы передвижения. Поэтому основная масса народа была простым безынициативным исполнителем.

Кроме этого, отсутствие конкуренции, как политической, так и экономической, главенство одной идеологии. Все это привело к загниванию партийной элиты. Кроме того, чтобы сохранить рычаги влияния в своих руках большевики выстроили довольно специфичную систему распределения материальных благ, вследствие которой большинство народа жило на подачках, которые власть время от времени бросала народу.

Сколько лет можно было обманывать народ сказками о построении коммунизма, потом о построении его материально-технической базы и держать при этом свой народ на скудном пайке. Если столицы всех союзных республик имели неплохое по тем временам снабжение, то в глубинке России была нищета. Ну, все познается в сравнении. Конечно, это не нищета царских времен, но по сравнению со столичными жителями — да, нищета. Саша вспомнил, как он сам ездил в столицу, чтобы купить к защите диплома приличный костюм, ибо то, что висело в местных магазинах одеть на защиту было стыдно. А вторая половина 70-х, когда в их городе, столице автономной республики, к празднованию Великой Октябрьской Социалистической Революции каждому гражданину, достигшему 18-тилетнего возраста продавали по талонам 1 кг мяса. Впрочем, мяса там было мало, в основном кости. На детей не давали даже этого. Саша помнил времена своей учебы в аспирантуре ЛГУ, когда коренные ленинградцы в открытую говорили, что блокада, которую они пережили в войну, переместилась в провинцию. Конечно все понимали, что это преувеличение, гротеск, но прилавки магазинов в столице и в провинции отличались друг от друга очень сильно. И, наконец, Саша помнил, как он 31 декабря 1991 года зашел в ближайший к дому большой продуктовый магазин, имеющий несколько отделов: хлебный, кондитерский, бакалейный и гастрономический, в которых насчитал аж 7 (семь!) наименований товаров: соль, спички, сахарный песок, пряники мятные по 80 коп за 1 кг, килька, буханки черного хлеба и лавровый лист в пакетиках. Больше не было ничего.

И понятно почему в российской глубинке народ абсолютно равнодушно отреагировал на смену власти. Никто ура не кричал, но и никто не возмущался. В прошлой своей жизни Саша не был ни экономистом, ни политиком, ни хозяйственным деятелем. Он всю жизнь работал рядовым преподавателем вуза.

Его мозгов хватало, чтобы понять, что так, как они жили при большевиках, жить нельзя. С другой стороны, в последние годы своей прошлой жизни он видел, как Россия постепенно вставала с колен, пытаясь встроится в один ряд с другими странами, влиться в общемировую хозяйственную деятельность, занимая в ней свою нишу, предлагая мировому рынку те товары и услуги, которые у нее получались лучше других. И в то же время видел, как болезненно на это реагируют ведущие мировые державы: США, Англия, Германия и весь Евросоюз. Слишком много богатств досталось нашей стране, чтобы остальные спокойно на это смотрели. Мечты о разделе нашей страны, а еще лучше о лишении ее государственности или колонизации никуда не делись. Наша страна просто одним своим фактом существования была и остается как кость в горле развитым экономикам, которые хотели бы видеть в России просто колонию, торгующую природными ресурсами. И им абсолютно неважно, какая нынче в России власть. Они всегда находили причины, в силу которых объявляли Россию мировым злом. А США, те вообще во всеуслышание объявили Россию и Китай своими главными противниками, угрозой их долбаной демократии. Хочется ребятам с Капитолийского холма в одиночестве рулить этим миром, одним милостиво разрешая жить, а других уничтожать.

Саша тяжело вздохнул. Он не знал, к чему могут привести его потуги изменить ход истории. Не исключено, что результат будет даже хуже того, что было в его реальности. Но, с другой стороны, не попробуешь — не узнаешь. И, кроме того, не нужно преувеличивать свою роль. Да, он может повернуть стрелки на пути истории, и она пойдет чуток по-другому, а может даже и не чуток. Но люди-то остались теми же самыми. Ему очень хочется, чтобы эти люди получили больше возможностей управлять своей страной, снять с них эти всевозможные и бесконечные «низзя» и «не положено». Сейчас как раз наступает период, когда на смену одним технологиям приходят новые, более производительные и мы, вырвавшись вперед в одних областях, таких как космос и атомная промышленность, безнадежно отстали в других, даже еще более важных, в таких как микроэлектроника и нарождающиеся компьютерные технологии, за которыми будущее, которые преобразят этот мир.

Если руководители государства увидят картину того, к чему они привели страну, пусть и в другой реальности, то будет понимание гибельности пути, по которому они идут сами и ведут за собой весь народ. Смогут ли они выбрать другой путь? Найдут ли его? А вот это уже не его проблемы, «мавр сделал свое дело». А он не политик и никогда в политику не рвался, да и не его это дело.

Саша прекратил свои рефлексии и отбросил сомнения. Он просто должен делать то, что должен был сделать, попав в этот мир. Иначе, зачем его сюда забросили, и в чем смысл в его здешнем существовании. И зачем тогда Сашу наделили такими способностями и, в частности, абсолютной памятью о всех событиях его прошлой жизни.

— Нужно написать Семичастному и Шелепину письмо, — подумал Саша. Пользуясь меткой, которую он нацепил на ауру Семичастного, он может в любой момент открыть портальное окно и переправить по нему письмо, положив его прямо перед ним на стол.

— А может положить его в ящик стола или в портфель. Ну, да об этом еще будет время подумать, — решил Саша. — Тут ему в голову пришла мысль.

— А не инсценировать ли это письмо под послание в прошлое из будущего? Чтобы никто и никогда не стал искать автора письма здесь, в этой реальности. Но, тогда он должен писать это письмо на бумаге 21 века и соответствующей ручкой. И где он все это возьмет?

Саше тут же пришел ответ — в хранилище Жерара. Он открыл хранилище и затребовал список хранящихся там канцтоваров, которые Жерар приобрел, когда жил на Земле. Из того, что имелось, он выбрал обычную шариковую ручку и средней толщины тетрадь в клетку с твердыми корочками. На ее лицевой стороне была реклама автомобиля ауди, на задней стороне в ее нижней части было написано на русском, белорусском и казахском языках:

Одно изучение корочек такой тетради должно убедить экспертов, что изготовить такое оформление современным технологиям просто не под силу. Да и текст на задней обложке на трех языках довольно убедителен.

Саша открыл тетрадь на первой странице. Наверху и внизу каждой страницы, ближе к краю было напечатано:

— это по верху и внизу:

Он поставил дату: 30 августа 2018 и пронумеровал страницу, поставив внизу цифру 1.

Отступил немного сверху и написал по центру:

Затем пропустил несколько строк и написал:

Затем перевернул страницу и начал писать на обороте.

Тут Саша прервался и надолго задумался. Врать не хотелось. Почувствуют ложь и не будет доверия к остальному. И его выстрел будет холостой. Саша мысленно махнул рукой:

— Леса бояться — волков не пасти.

И он продолжил:

Саша закрыл тетрадку. Был уже поздний вечер, в квартире стояла тишина, бабуля Берта спала. Тихо и незаметно она вползла ему в душу и свила там гнездо. Саша уже не представлял своей жизни без нее. Он расправил постель лег и быстро, и без сновидений уснул.

На следующий день, 4 сентября, первый курс отпустили с занятий, чтобы 5-го сентября, в пятницу, все как штык были готовы к поездке в сельские районы на уборку картофеля.

— Ты хотел подработки, — усмехаясь спросил себя Саша, — получи и распишись. Он зашел в туалет и открыл портальное окно на метку бабули. Бабуля куда-то ехала в метро.

— Вот и хорошо, — сказал Саша, закрыт окошко к бабуле и открыл портал в квартиру, куда и перешел прямо из кабинки туалета, не забыв при этом, открыть защелку на ее двери.

Саша подсчитал свои ресурсы. У него было еще 300 рублей. Ему нужно было купить резиновые сапоги, ватник и шерстяной свитер. Нужна также вязаная шапочка и перчатки. Две пары хлопчатобумажных для работы и одну пару кожаных. Смена нижнего белья у него есть. Еще хорошо бы иметь плащ прорезиненный, да с капюшоном. Это на случай дождей. На все денег не хватит, это однозначно, как любил поговаривать один известный политик из его прошлой жизни.

— Господи, — взмолился Саша, — подскажи, где можно деньгами разжиться?

Но, господь молчал. И правильно делал. Люди они такие, палец в рот не клади.

— Ладно, — решил Саша, — надо идти в магазин и купить самое главное, без чего обойтись невозможно, резиновые сапоги. И шерстяные носки обязательно. А значит надо идти на рынок. Перед выходом Саша по маячку открыл портальное окно взглянуть на Семичастного. Тот сидел в своем кабинете и что-то писал. Саша сходил за тетрадкой, в которой он вчера написал письмо. Вот у него зазвонил телефон и Владимир Ефимович снял трубку.

— Алло, да, я слушаю. Хорошо, хорошо. Я понял, до встречи.

Он положил трубку и потянулся, расправляя спину, затем открыл верхний ящик стола с правой стороны и что-то стал там искать. Саша передвинул окно на левый край стола и просунув в него руку с тетрадью аккуратно положил на стол между настольными часами и гипсовым бюстом Ленина.

Семичастный с шумом захлопнул ящик и, видимо, не найдя там то, что искал, переключился на левый ящик. Тут его взгляд машинально прошелся по левому краю стола и зацепился за яркую картинку. Он замер, привстал на стуле и потянувшись рукой схватил тетрадь. Недоуменно стал рассматривать ее обложку.

Саша закрыл окошко. Дело было сделано, а его ждал рынок. Саша вышел из квартиры и захлопнул дверь.

К обеду Саша и бабуля встретились. Саша показал свои обновки, сказав, что завтра им предстоит отправиться на уборку картофеля. Он купил новенькие сапоги и ватник, заплатив за них 170 рублей. Еще 80 рублей отдал за шерстяной свитер ручной вязки, и 10 рублей за две пары шерстяных носков, тоже ручной вязки. В кошельке осталось 40 рублей. На плащ денег уже не хватило.

— Тебе нужен плащ и рюкзак, — безапелляционно заявила Берта Арнольдовна. — После обеда сходим, я знаю где это можно купить. Тут, недалеко от нас, недавно открыли магазин спортивных товаров.

Они купили не только плащ с рюкзаком, но и шерстяной спортивный костюм за 300 рублей. Хлопчатобумажный, впрочем, тоже купили.

К вечеру следующего дня Саша уже был в каком-то колхозе и устраивал свой быт. Их распределили по частным домам по два-три человека.

Тетрадь появилась на столе Семичастного в 10 часов 45 минут. Он хорошо это запомнил. К 14 часам он ее успел прочитать как минимум два раза, а отдельные места просто помнил уже наизусть. Сказать, что он был ошеломлен, это не сказать ничего. Почему-то он сразу поверил. Придумать такое было просто невозможно. Сам стиль письма, выражения, построение фраз. Анекдот этот. Да и тетрадь сама его поразила. Чернила, которые оставляли на бумаге такой ровный след. Явно это было написано не стальным пером. И не гусиным. Это вообще было не пером написано. А выходные данные на задней обложке тетради. На трех языках. А год выпуска. Сознание отказывалось принимать очевидные факты. Как такое может быть? Как там у Чехова? «Этого не может быть, потому что не может быть никогда.»

— Откладывать больше нельзя, нужно звонить Шурику, — подумал Семичастный и потянулся к телефону.

Глава 10 В колхозе

362-ю группу привезли в деревню или село, Саша не знал, как они называли свой населенный пункт. Раньше, до революции селом называли населенный пункт, в котором была церковь. А если церкви не было, то называли деревней. А сейчас церкви все посносили и, если следовать прежней логике названий, этим действием превратили все села в деревни.

Девушек по два-три человека разместили по домам колхозников, а парней разместили на чердаке какой-то пустующей хозяйственной постройки, то ли сарая, то ли конюшни, то ли еще, не пойми бог, чего. Там было много сена, на котором они спали. Первая половина сентября выдалась сухая и теплая, поэтому парни не возражали.

Сказали, что это временно, и за неделю всем найдут место в домах. Утренний туалет предложили совершать около столовой, невдалеке от которой была устроена небольшая будочка с двумя дверями, с буквами «М» и «Ж». Умываться можно было прямо в столовой. Сразу за входной дверью в углу стоял умывальник, в который работники столовой по утрам наливали теплой воды. Рядом висела полочка с хозяйственным мылом.

На другое утро сразу после завтрака студентов вывели на картофельное поле, которое уже обработала картофелекопалка. Были хорошо видны ряды с картофельными клубнями. На каждый ряд поставили по два человека. Всем выдали по ведру. Сначала картофель собирали в кучи. Потом кто-то привез на колесном тракторе с тележкой пустые мешки, которые следовало набить картофелем. Затем мешки с картофелем поднимались в кузова грузовых машин, которые отвозили их либо в город на продажу, либо закладывали в хранилища. Парни работали на погрузке мешков.

Вскоре мешки закончились и картошку стали прямо с грядок в ведрах сносить к машинам и вываливать в кузов. Один из парней стоял в кузове и принимал ведра, другой стоя на земле брал ведра у девчат и поднимал тому, кто был в кузове. Когда нагруженная машина уезжала, а другой еще не было, парни помогали девчатам собирать картошку.

К группе был прикреплен бригадир, который распределял работу и следил за графиком рабочего дня. Он же обеспечивал студентам работу, трактора и машины тоже были в зоне его ответственности.

Со студентами были и преподаватели, по одному на каждую группу. Их называли кураторами. Был такой куратор и у группы 362, Кузьмичев Василий Федорович. Собственно, он был еще не преподаватель, а аспирант. Но держался обособленно, не панибратствовал, держал дистанцию. Требовал, чтобы называли его по имени и отчеству. Он следил за трудовой дисциплиной в группе, решал бытовые и производственные вопросы, связанные с бухгалтерией и нарядами на выполнение работ. Связь с институтом тоже была на нем. Он должен был регулярно звонить в деканат и докладывать о текущем положении дел. В поле выходил редко. Придет, постоит, посмотрит кто как работает, что-то пометит в своем блокнотике и уйдет. Ни к кому не подойдет, ни с кем не пообщается. Замечаний никому не делал, но и вопросов не задавал, ни с кем ближе познакомиться не стремился.

Объявили перерыв на обед. Вера тяжело выпрямилась. Сегодня исполняется уже неделя, как они тут. В первые дни было особенно тяжело, сейчас уже полегче, постепенно организм привыкает к новым нагрузкам.

Она посмотрела на своего напарника, Сашу Смирнова. Красивый мальчик, он ей давно нравился. Немногословный, вперед всех не лезет. Куда скажут идти работать, туда и идет, без пререканий и ворчания. Как-то незаметно для нее самой он стал работать с ней в паре. Относил ее наполненное ведро на общую кучу картофеля, вместе со своим. Пока он ходил освобождать ведра, она успевала собрать небольшую кучку клубней. Вскоре они стали наполнять вместе сначала одно ведро, затем другое. Переносил ведро только Саша и Вера стала меньше уставать, а производительность у них стала выше, и они стали обгонять соседей. Глядя на них, также стали делать и другие пары. Но так как другие пары были девчачьи, то их все равно никто обогнать не сумел.

Как само собой разумеющееся, они и на обед стали вместе ходить, и в столовой за одним столом обедали. Так незаметно и подружились.

После обеда неожиданно пошел дождь. Группа еще была около столовой и в поле выйти не успели, за исключением нескольких девчонок, которые сейчас сломя голову мчались обратно. Группа просидела под навесом еще с полчаса, пока не пришел бригадир и всех распустил по домам.

Саша сначала проводил до дома Веру и только потом пошел домой. До дома, где разместили Веру они шли, накрывшись Вериным плащом. Потом он шел под ним же обратно, дав обещание вернуть, как только закончится дождь.

Саша вспомнил, что завтра суббота, 13 сентября и должно прозвучать заявление Хрущева. Воскресные газеты должны будут его уже напечатать.

— Хорошая девочка, эта Вера, — подумал Саша. Он уже успел привязаться к ней. Тяжело все время быть одному. Так не хватает рядом близкого человека, с которым можно обсудить текущие проблемы, да и просто помолчать вместе.

Саша взобрался на чердак сарая, в котором он пока продолжал жить и залез в свое гнездо, которое он тут свил. За прошедшую неделю парней потихоньку расселили, и Саша остался один. Бригадир пообещал ему, что в воскресенье найдут и ему жилье. А пока он принес ему два овчинных тулупа, из которых Саша и соорудил себе спальное место. Устроившись поуютнее, Саша вспомнил, чем занимался все это время после приезда сюда, кроме работы в поле, конечно.

Два года назад, поступив в мединститут, Саша запретил себе целительские эксперименты на своих сокурсниках и преподавателях. Он хотел спокойно окончить мединститут, чтобы вокруг него не было как в его родном городе всяческих слухов и недомолвок. Заодно подкопить магической энергии, которой много не бывает.

С тех пор, если Саша и применял свою магию для исцеления человека, то делал это очень осторожно, отрабатывая целительские заклинания так, чтобы на него даже тени подозрения не падало. Берта Арнольдовна была последней к кому он применил универсальное заклинание исцеления. С тех пор таких чудесных исцелений он более не устраивал. Исцелить от какого-нибудь конкретного недуга — это пожалуйста, тихо и незаметно. Старался, чтобы результаты исцеления никто к чуду не относил.

А тут Саше стало скучно, и он решил повторить свой школьный эксперимент и со второго дня в колхозе начал обрабатывать своих сверстников. Работу с ними начал с установки на каждого сокурсника своей метки, чтобы в последствии объединить всех студентов из своей группы в один кластер. Это достигалось соединением каждой метки со всеми другими метками. Эти связи требовали совсем немного маны и потихоньку рассеивались, если их не использовать.

Теперь нужно было протестировать всех с помощью диагноста Жерара. Диагност работал около часа. Теперь Саша мог получить результат диагностирования на каждого студента группы. Информация, как и раньше предоставлялась в форме картинки человека в анатомическом атласе. Проблемные места отмечались пульсирующими точками разного цвета, разной насыщенности и отличались интенсивностью пульсирования. Каждое место могло по желанию Саши развернуться крупным планом. Теперь, случись что с любым студентом из группы, об этом тут же узнает не только Саша, но и все члены кластера.

Он уже давно подключил к диагносту звуковое сопровождение. На настоящий момент, диагност был настроен на голос Дарьи Борисовны теперь уже Никитиной.

Далее нужно было проверить, как работает с кластером лечащее заклинание. Он запросил состояние зрения каждого студента. Зрение у всех было неплохое, но коррекция никому бы не помешала. Саша выполнил плетение коррекции зрения и подключил его к своему накопителю. Затем он запустил его по одной из меток кластера.

Обычно это заклинание работало 2–3 минуты и тратило от 5 до 10 единиц маны. Сейчас же оно работало 10 минут и затратило 50 единиц маны.

Саша запросил диагност, который подтвердил, что зрение у всех в норме. Кое-кто из группы носил очки, теперь он их может выкидывать.

Результат работы не удивил Сашу. Он уже давно заметил, что заклинание, активированное на кластер, тратит в несколько раз меньше маны, по сравнению с индивидуальным исцелением того же количества пациентов. Так что, если бы он обработал каждого своего одногруппника по отдельности, то маны потратил бы раза в три больше, как минимум.

Он запустил еще одно заклинание добавив каждому ночное зрение. Результат был аналогичный. Чтобы покончить со зрением, Саша каждому усилил остроту зрения. Отработав первые заклинания, он запустил заклинания улучшения памяти и повышения интеллекта. Когда после этого он запросил результат у диагноста в процентах, то они сильно различались между собой. Его напарница по работе, Вера Второва получила почти пятидесятипроцентное улучшение памяти и 25 % повышение коэффициента интеллекта. Самые низкие показатели были у одной девочки, Любы Земской. У нее улучшение обоих показателей составило 10 %. Саша взял ее на заметку. И опять получилась значительная экономия маны.

Сашу давно интересовал один вопрос. Может ли диагност установить качество памяти в абсолютных единицах, как коэффициент интеллекта. Он время от времени искал ответ на этот вопрос в памяти Жерара, но так до сих пор ничего не обнаружил.

— Ну, не так уж это и надо, — подумал Саша, — достаточно коэффициента интеллекта.

Последний был у всех достаточно высоким. Самым низким был, как ни странно, у старосты — 105 единиц. Самый высокий был у одного парня — 130 единиц. У Саши диагност выдал 190 единиц. Ну, так это не удивительно. Саша ежегодно повышал его с помощью заклинания. Правда, в последний раз тот почти не увеличился. Саша за последний год очень существенно прокачал свое тело и видимо достиг своего предела. Чтобы расти дальше, нужно было существенно менять структуру своего тела, но делать это бездумно Саша опасался. Силой Саша мог померяться с чемпионом мира по тяжелой атлетике, а быстротой реакции поспорить с мангустой. Хотя по внешнему виду мало отличался от своих сверстников. Разве что лишь красотой пропорций своего тела.

Внутренний резерв Саши на сегодняшний день составлял 450 единиц маны. Каждый вечер, перед сном, Саша перекачивал свой резерв в стандартные накопители или на свой накопитель, пополняя его расход. Кроме этого, он научился пользоваться зарядным устройством, которое само набирало ману из окружающего пространства и могла за сутки наполнять до пяти стандартных накопителей. Впрочем, последний результат сильно зависел от наличия внешних источников в окружающей среде. Кстати, за городом магической энергии в пространстве было больше. Видимо, в городе она все-таки поглощалась людьми, возможно неосознанно.

На третий день он продолжил работу со своим кластером. Залечил всем больные зубы. Саша учел тот «зубной» скандал в 20-й школе. В этот раз никаких выращенных зубов, только лечение и исправление их внешнего вида и прикуса. Все студенты люди молодые, поэтому никто особо этому событию не удивится. Тем более, что с тех пор Саша значительно усовершенствовал это заклинание. Ему удалось растянуть исцеление по времени. Все происходило незаметно в течение одного-двух месяцев. По истечении этого срока, все зубы пациента становились ровными, красивыми. Выращивать или нет утерянные зубы закладывалось в заклинание перед его активацией. Саша точно помнил, что заклинание не должно было выращивать удаленные зубы, но такое все же произошло. У одного парня проклюнулся из десны недостающий зуб, который он потерял, будучи на срочной службе в армии. Да и то он не сразу это заметил. А когда сказал об этом соседу, которого звали Толя, то тот отмахнулся, не поверив и съехидничал:

— Если у тебя, Юра, вырос новый зуб, то или старый зуб был молочным или у меня может отрасти указательный палец.

Толя представил ему свой палец, конец которого был лишен подушечки:

— У меня было заражение, палец раздулся и мне сделали операцию, удалив подушечку вместе с частью фаланги. С тех пор этот палец короче правого на полсантиметра. Вот, если он у меня отрастет, то тогда я поверю в то, что у тебя вырос новый зуб.

Тогда все парни еще спали вместе на сеновале, поэтому Саша слышал этот разговор. Теперь Саша его вспомнил, но подумал, что нужно заодно с устранением различных мелких повреждений повысить физические кондиции всех ребят, как девочек, так и мальчиков. В Сашином распоряжении были два заклинания, позволяющие это сделать. Одно заклинание наращивало мышцы, укрепляло связки, усиливало прочность скелета. Саша назвал его заклинанием повышения физических возможностей (сокращенно ЗПФ).

Второе заклинание работало по-другому. Оно изменяло саму структуру мышц, связок и костной ткани. При этом не только резко возрастали физические возможности организма, но и изменялась вся структура кожного покрова. Единственным видимым изменением применения этого заклинания было очищение кожи от бородавок, родинок, старых шрамов, морщин, жировых отложений, складок и тому подобных нарушений. У этого заклинания был один интересный побочный эффект. Оно восстанавливало не только удаленные зубы и волосяной покров головы, но и удаленный аппендицит и нарушенную девственную плеву у девушек, в возрасте до 20 лет. Кстати, прочий волосяной покров заклинание приводило в норму, убирая излишнюю волосатость и обесцвечивая его, так что оставшиеся волосы не бросались в глаза. Это было ценно, особенно для девушек. Хотя в Сашином арсенале были соответствующие заклинания с косметическим эффектом. Это заклинание Саша назвал заклинанием, улучшающим физическую структуру (сокращенно ЗУФ).

Саша подумал, что для будущих врачей лучше подойдет заклинание, улучшающее структуру мышц, связок и костей. Многие из них станут хирургами, и такое укрепление физических кондиций очень даже пригодится им в их будущей работе. Однако оно было довольно энергозатратным, требуя для своей работы до 500 единиц маны на одного человека. Но Саша понадеялся, что на весь кластер из 26 человек, потребуется значительно меньше чем 15000 единиц. Так и получилось, Маны Саша потратил всего 3500 единиц.

Саша подумал, что это его открытие может принести огромную пользу при массовых исцелениях во время войны, эпидемий или каких-либо других катаклизмах. Пожалуй, после отработки этой методики на практике она может потянуть на вторую диссертацию. Идея, не сказать, чтобы она лежала на поверхности, но понятно почему она работает именно так. С точки зрения одного заклинания, оно рассматривает кластер больных как единый организм и поэтому не теряет даром ни время, ни энергию на повторениях одних и тех же действий для каждого индивидуума в отдельности.

С тех пор прошла почти неделя и результаты не замедлили сказаться. Все работали дружно, без «перекуров». Кстати, все парни, кроме Саши курили. Курили еще две девочки, которые скрывали этот факт. Саша применил простое заклинание и курить бросили все. Никаких «ломок». Просто организм более не нуждался в никотине, а то, в чем нуждался, он вырабатывал сам. В силу молодости, сама привычка курить, то есть совершать определенные действия, связанные с процессом курения, еще не успела перерасти в непреодолимую тягу. Небольшое ментальное воздействие помогло курильщикам и курильщицам забыть об этих своих привычках.

Вот с Бертой Арнольдовной в этом плане было сложнее. Саша не стал грубо вмешиваться в ее психику и позволил ей держать в зубах пустой мундштук и время от времени его сосать, имитируя процесс курения. Потребности в никотине у нее тоже не было, но привычки остались. Бороться с этим оказалось гораздо сложнее. Саша решил вернуться к этому попозже, когда освоит ментальную магию более основательно, нежели сейчас.

Кстати, в своем виртуальном мире, Саша вернулся в академию магии, решив продолжить магическое образование и поступил сразу на два факультета — на факультет боевой магии и факультет артефакторики. Учиться начал с 4-го курса. Время решил не форсировать, поэтому оставаясь одним потоком сознания в виртуальном мире, время там для Саши текло с такой же скоростью, как и в реальном мире.

Когда стало темнеть, дождь почти прекратился и к Саше на чердак пришла Вера. Сказала, что пришла за своим плащом. И почти предсказуемо пыталась остаться с ним до утра. Пришлось мягко выпроваживать ее.

— Вера, ты мне очень нравишься, но ты не учитываешь одно обстоятельство. На сегодняшний день мне всего 16 лет. И то, что ты сейчас пытаешься сделать, если не тянет на статью уголовного кодекса, то с высоким званием комсомолки оно явно несовместимо. Я, конечно, никому о нашей сегодняшней встрече не скажу и, если ты дождешься моего 18-тилетия, то у нас с тобой может получиться семья. С другой стороны, ты должна понимать, что, если мы с тобой начнем сейчас встречаться как любовники, то рано или поздно нас застукают и тогда будет большой скандал. Поэтому, пока я предлагаю тебе свою дружбу, просто дружбу.

Вера слушала его и не верила.

— Паспорт покажешь? — спросила она.

— Вернемся в Москву — покажу. Мне бабушка сейчас московскую прописку делает, поэтому мой паспорт у нее.

Неожиданно Вера заплакала и всхлипывая сквозь слезы она торопливо, проглатывая слова объяснялась ему в любви. Пришлось Саше утешать ее и идти провожать до дому.

Вечером, лежа в теплой комнате, Вера быстро согрелась и заснула. И уже находясь на грани сна и бодрствования, она подумала, что будет последней дурой, если не дождется его. Ведь он запросто мог воспользоваться ситуацией и лишить ее девичества без всяких обязательств, со своей стороны. Мог воспользоваться, но не воспользовался.

В субботу с утра зарядил дождь. Земля размокла, картофелекопалка увязала в грунте и группе дали два дня на отдых и, вдобавок, организовали баню. Правление колхоза оплатило для них три бани. Две для девчонок и одну для парней. Возвращаться после бани на чердак Саше не хотелось, о чем он и сообщил бригадиру, сразу после обеда. Тот почесал голову и сказал, что он рассчитывал пристроить его в одну семью, но к ним неожиданно нагрянули гости из города и его переселение откладывается. Есть у него один вариант, но хозяйка вдова и бедовая к тому же, как бы до греха не дошло.

— А если я улажу этот вопрос? — спросил Саша бригадира.

— Хотел бы я на это посмотреть, — ответил бригадир, и добавил:

— Впрочем, как скажешь. Главное, чтобы потом скандала какого не было. Меня тогда с говном съедят.

Хозяйкой оказалась симпатичная молодая женщина лет 25-ти. Жила она с двумя детьми. Сын пяти или шести лет и девочка трех лет. Работала она экономистом в правлении и имела возможность брать работу на дом. В ее доме была одна комната и большая русская печь. В комнате стояли две кровати. Одна кровать была двуспальной, на ней спала хозяйка, другая была скорее лежанкой, а не кроватью. На этой лежанке спали дети. Она плотную прилегала к печи. Около окна, выходящего во двор, было место еще для одной кровати или раскладушки.

Хозяйка, показав бригадиру на это место, с невозмутимым видом сказала:

— Вот здесь можете поставить кровать.

Но ее хитро блестевшие глаза потешались над бригадиром.

— Анфиса Зиновьевна, здесь можно постелить пару тулупов и тогда тут трое поместятся, не то что один.

— Шесть человек в одной комнате. А ты подумал, чем мои дети дышать будут? Или одного или никого, — отрезала Анфиса и рукой махнула, как отрубила.

— Ну, одного, так одного, — сказал бригадир, и повернувшись к Саше добавил:

— Пойдем со мной к завхозу, я для тебя раскладушку выпишу.

— Не надо никуда ходить, — сказала Анфиса, — у меня есть раскладушка. В чулане стоит. Пойдемте, поможете мне вытащить ее.

Вскоре, общими усилиями, раскладушку достали. Она была в весьма приличном состоянии. Не работал только регулятор наклона изголовья. Саша просто откинул его на максимум и закрепил куском проволоки, а сверху хотел обмотать бинтом. Увидев такое расточительство, хозяйка всплеснула руками:

— Подожди, мальчик, я тебе тряпочку дам, не переводи бинт на ерунду.

— Меня Саша зовут, — сказал Саша.

— А меня Анфиса, — тоже представилась хозяйка.

— Ну, я гляжу, вы поладите друг с другом, — сказал бригадир, — Анфиса, проводи-ка меня.

Они вышли в сени, плотно прикрыв за собой дверь, но Саша через созданный им из любопытства портальный канал прекрасно расслышал весь их короткий разговор.

— Ты, это, учти, Анфиса, этому парню всего 16 лет. Если что сама понимаешь, не маленькая.

— Ну, спасибо, Захар, удружил. Я тебе это припомню. Вали отсюда.

Послышался смешок бригадира и хлопок полотенца, который держала в руках Анфиса. Хлопнула, закрываясь входная дверь, и в дом вернулась хозяйка.

— Где твои вещи? — спросила она Сашу.

— На чердаке остались, — ответил Саша.

— На каком чердаке?

— Я не знаю, как вы называете это строение, недалеко от столовой. Сарай или конюшня, а может быть коровник.

— Дровяник это, — ответила Анфиса.

— В баню пойду, заодно и вещи заберу, — сказал Саша.

— Зачем ты куда-то пойдешь? У меня баня топленная, сегодня же суббота, банный день. Сейчас пойду, сначала детей помою, потом ты можешь идти, а я уж последняя схожу. Пока я детей мою, ты за вещами сходить можешь.

— А у вас радио есть? — спросил Саша.

— Радио есть, а радиоприемник сломался. Может быть ты сможешь починить? — с надеждой посмотрела она на Сашу.

— Я попробую, несите.

Анфиса вышла в сени и минут пять ее не было. Саша между тем проверил диагностом состояние здоровья Анфисы и ее детей. Слава богу, все были здоровы. Ни у кого никаких отклонений. Если не считать у хозяйки несколько плохо залеченных зубов. Саша приготовил заклинание исцеления зубов и, когда, наконец, Анфиса вернулась, держа радиоприемник в руках, Саша сразу же активировал его.

Анфиса пошла заниматься детьми и баней, а Саша переключился на радиоприемник. Достал заднюю стенку, вся внутренность радиоприемника была покрыта толстым слоем пыли. Саша запустил заклинание очистки с устранением пыли и грязи в специальный отсек пространственного кармана.

Заодно Саша, воспользовавшись отсутствием хозяйки и детей, почистил дом. Крупный мусор свалил около умывальника и параши, стоявшей под умывальником. Обрывки ткани, каких-то веревок, листов бумаги и осколков посуды. Взял свое рабочее ведро и сгреб весь мусор туда. Подумав, выставил его в сени, поставив около выходной двери.

Потом открыл портал на свое прежнее жилище на чердаке и забрав свои вещи вернулся обратно. Один тулуп прихватил с собой, другой оставил на чердаке.

Минут через сорок Анфиса принесла детей. Глядя на нее, с трудом несущую обоих мальцов, Саша подумал, что, если он добавит женщине сил, то это ей никак не помешает. После чего активировал ей заклинание повышения физических возможностей. Затем, Саша подумал:

— Умных людей много не бывает, — и активировал заклинания улучшения памяти вместе с заклинанием повышения интеллекта.

— Надо попробовать работать пакетами заклинаний. Вот, например, пакет номер один, содержит в себе три заклинания, повышение физических кондиций, он, кстати, и зубы лечит, как диагност показывает, далее, улучшения памяти и повышения интеллекта. Необязательно, чтобы они работали одновременно. Пусть работают последовательно, здоровье, память, интеллект. Вот в таком порядке.

Тем временем, Анфиса уложила детей и обратилась к Саше:

— Бери полотенце, чистое белье и иди за мной. Я тебе все покажу и расскажу, что, где, как и когда. Ты за вещами сходил? Вот и молодец.

Она повернулась и вышла из дома во двор. На улице смеркалось. Дождавшись Саши, она повела его по двору, показывая свое хозяйство и рассказывая, где у нее дрова лежат, где курицы ночуют, где огород, где помойная яма, где туалет. Затем они вышли в огород, и Анфиса повела Сашу вдоль забора. Дорожка до бани, которая была метрах в двадцати от дома, была покрыта досками.

— Иди за мной, — она открыла дверь и зашла в предбанник, в котором слева от входа стояла низкая широкая лавка во всю его длину. Над лавкой были прибиты гвозди, на которые можно было подвесить одежду. Предбанник был сделан из досок и бруса пристроем к срубу бани. На правой наружной стенке впритык к углу висела полочка. На ней лежало пару кусков разного мыла.

— Вот это мыло, видишь оно розовое — им можно голову мыть, волосы будут приятно пахнуть, а этим мылом можно мыть остальные части тела. — Анфиса хихикнула, — оно так и называется, мыло банное. Теперь раздевайся, я покажу тебе, как можно пару поддать, где горячая вода, где холодная. Короче все тебе покажу. Ну, раздевайся, что ты стоишь. Никак стесняешься? А еще медик будущий.

Она сняла ватник, в котором была и осталась во фланелевом халате, туго обтягивающим ее грудь и все остальное.

Саша начал раздеваться. Начал с туфель. Резиновые сапоги он оставил в сенях дома. Снял носки. Затем спортивный костюм, в который он переоделся, когда Анфиса детей мыла. Остался в семейных трусах. Ничего другого из нижнего белья у него не было. Он посмотрел на Анфису. Та смотрела на него, не отрывая от него глаз. Она глубоко дышала, на лице застыла гримаса. Похоже, что она теряла над собой контроль. Тот взрослый мужчина, который был в сознании юного Сашиного тела, вдруг напомнил о себе.

— Не мучай женщину, Саша, и не будь придурком. Ты, ведь видишь, чего она хочет, и она готова.

Саша решительно расстался с последним предметом своего туалета и сказал:

— Я готов, Анфиса.

Голос его подвел, и Саша сказал это с неожиданной для себя хрипотцой. Анфиса вздрогнула всем телом, отходя от оцепенения, в котором пребывала и, потянув за поясок, повела плечами скидывая халат на пол. Под халатом одежды не было. Затем, замерев на минуту, давая Саше рассмотреть себя под светом тусклой электрической лампочки, свисавшей с потолка, она повернулась к нему спиной и, открыв дверь в моечное отделение, шагнула в его горячее нутро. Саша шагнул следом.

Баня оказалась неожиданно большой. Сразу налево от входа была печь, на плите стоял бак с горячей водой, справа от входа на полу была алюминиевая фляга с холодной водой на 40 литров и полная на три четверти. Над флягой на гвоздике висел ковшик с дырочкой на конце ручки. Дальше по правой стороне в срубе бани было маленькое окошко, на подоконнике которого в глубокой плошке горела толстая свеча, дающая тусклый свет, которого, впрочем, было вполне достаточно, чтобы помыться. С левой стороны, за печкой в метре от нее были полки, во всю ширину бани, от стенки до стенки, чуть меньше двух метров длиной.

Полки были на трех уровнях, каждая из которых была шириной сантиметров 60, а самая верхняя — с метр или чуть меньше. На нижней полке стояли на боку, прислонившись к наружной стенке два круглых тазика из оцинкованной жести с ручками.

Все это мгновенно, как фотовспышкой было запечатлено в Сашиной памяти. Анфиса стояла перед окошком, подсвеченная горящей свечой, обернувшись лицом к нему. Ее волосы уже были распущены и покрывали плечи, немного не доставая до набухших сосков.

Саша шагнул вперед и время для них остановилось.

Когда они вернулись домой, дети спали, и Саша предложил перекусить что-нибудь. У него в пространственном хранилище был кулинарный отсек, в котором Саша сделал небольшой запас продуктов. Он сделал вид, что достает из сумки круг чайной колбасы и полкаравая хлеба. Колбасу умяли всю, запив теплым жиденьким чайком.

Затем легли спать. Время было около одиннадцати. Часа через три Сашу разбудили и заставили опять трудится. Впрочем, на сей раз ему делать ничего не пришлось. Анфиса все сделала сама. А Саша, можно сказать и не просыпался. На утре, сбегав на ведерко они еще раз любили друг друга и затем спали почти до девяти утра.

Сашу разбудили дети. Маленькая, Анютка, хныкала, описавшись в постель. Старший, Антошка, сидел на горшке и ругал Анютку.

Анфиса спала, держа Сашу в своих объятиях. Саше это нисколько не мешало, и он приступил к работе. Сначала он проверил заклинанием диагностики Анютку и обнаружил, незамеченную им вчера болезнь — энурез. Целители Джехэйна успешно исцеляли это заболевание применяя заклинание исцеления 2-го уровня. Эта болезнь вызывалась не одной причиной, а была результатом неправильного взаимодействия многих структур человеческого организма. Это был серьезный сбой почти всех его систем. Причем здесь речь шла именно о взаимодействии разных систем друг с другом. При этом, каждая из них по отдельности могла быть абсолютно здоровой и не вызывать никаких нареканий. Поэтому лечение состояло в отладке взаимодействия и требовала комплексного решения.

Саша повесил на Анюту метку, открыл по нему портальный канал и запустил через него активированное заклинание, запитав его от своего накопителя. Заклинание будет работать сутки, поэтому он запитал заклинание через портал, чтобы не сидеть весь день возле Анюты.

Затем он также тщательно проверил Антошку. Там было все в порядке. Анфиса неожиданно открыла глаза и внимательно вгляделась в него.

— Спасибо тебе, Сашенька. Ты вернул меня к жизни, а то я уже крест на себе поставила. Теперь я знаю, что мне надо делать. Я поняла, как мне надо жить дальше.

— Нет, уж, милая. В этом не я виноват. Ты подспудно давно была готова изменить свою жизнь. Я просто подтолкнул тебя чуток, наверное.

— Куда интересно девки смотрят из твоей группы?

— Не волнуйся, они смотрят туда же, куда и ты. Так что будь осторожна, не скомпрометируй меня. Есть там одна девочка, которую не хотелось бы обижать.

— Не беспокойся на мой счет, сам будь осторожен. Слушай, в твоей сумке нет еще такой вкусной колбаски, которой ты меня вчера вечером кормил?

— Такой же нет, но есть другая, ливерная.

— Так что мы тут валяемся. Это же моя любимая колбаса. Встаем, встаем, встаем.

Оставшиеся две недели сентября пролетели быстро и первого октября, в день Сашиного рождения у третьего курса возобновились учебные занятия. Вера на занятиях не отходила от Саши ни на шаг. Сразу же после занятий, она попросила его проводить ее до дому.

— Я хочу познакомить тебя с родителями, — сказала она, — они тоже хотят на тебя посмотреть.

— Ты в курсе, что у меня сегодня день рождения?

— Ой, и правда, а я забыла. Прости меня, пожалуйста.

— Уже простил, Вера. И ты меня прости, но сегодня я не могу. Я обещал бабушке.

Заявление в паспортный отдел, Саша с бабушкой отнесли еще до Сашиного отъезда на уборку картофеля. Поэтому, сегодня у них был праздничный день — Саше выдали паспорт с московской пропиской, и он официально стал москвичом. Его шансы как потенциального жениха в институте несомненно вырастут, как только об этом там станет известно.

На занятиях в мединституте Саша поставил своей целью понять, что делает заклинание, исцеляя ту или иную болезнь, и какими еще средствами можно достичь такого же результата. А для этого нужно было много знать и хорошо учиться. Так что Саше на занятиях в институте было не скучно.

К Вериным родителям пришлось идти в четверг, на следующий день после дня рождения, который они, кстати, с бабулей встретили очень скромно. Посидели, выпили по бокалу сухого красного вина, покушали тортику и легли спать.

Глава 11 Фирма Заря

За последний месяц Аглая Сильченко регулярно, раз в неделю заходила к Семичастному с отчетом по фирме Заря. Подумав немного, Аглая решила название, придуманное Смирновым не менять. Семичастный тоже его одобрил. Аглая обратила внимание на то, что в последнее время он стал каким-то странным, рассеянным, часто задумывался о чем-то своем, взгляд отсутствующий, словно смотрит на тебя и не видит.

— Мало ли что случилось, — думала Аглая, — может влюбился.

Это она так шутила про себя. Аглая знала, что Семичастный был женат и счастлив в браке. Несколько раз к нему заезжал Шелепин и тогда они запирались в кабинете и долго о чем-то совещались.

Аглая об этом надолго не задумывалась, она целиком и полностью, с головой, ушла в новый проект «Фирма Заря». Вся предварительная работа к октябрю была ею проделана. Было найдено подходящее помещение с двумя телефонами, с отдельной большой комнатой отдыха для сотрудников, кладовка под инструмент. Там же была небольшая кухня, туалет и еще одна комната, которую она наметила под свой кабинет. Она даже табличку заказала, с надписью: «Директор». На входную дверь тоже заказала табличку: «Фирма Заря».

Но, самое главное, Аглая запустила процесс оформления необходимых документов, без которых в СССР не могло существовать ни одно предприятие.

Наступило время набирать персонал. Тут Аглая думала недолго. Она понимала, что ей без помощника не обойтись, однако, сразу брать человека на постоянную работу она пока не хотела. Ей нужно было сначала самой вникнуть во все тонкости дела, начать работать, отладить и устранить возникающие неувязки, а в том, что они будут Аглая не сомневалась.

Короче говоря, на первое время, на должность своего помощника Аглая решила пригласить автора идеи, Александра Смирнова. Она позвонила ему домой и пригласила его в понедельник, 6 октября в свой кабинет. Точного времени не назначала, пригласила его во второй половине дня после его занятий в институте.

На встречу Саша пришел, выслушал Аглаю, почесал затылок и сказал:

— В принципе я не возражаю, но мне нужно будет разрешение на свободное посещение занятий, хотя бы на месяц. Если вы такое разрешение для меня получите, то я согласен.

Аглая сказала, что это не вопрос. Разрешение будет. После этого они обсудили вопросы набора персонала. Решили, что лучше всего действовать через институтские комитеты комсомола. В каждый вуз столицы, послать письмо, в котором объяснить их инициативу и помочь с набором желающих подработать. В конце концов, предприятие создается под студентов и для них. Если студентам подработка не нужна, то и предприятие это тихо умрет, не родившись.

К письму можно приложить перечень предполагаемых работ. Поскольку Аглая сейчас была занята оформлением документов на открытие их предприятия, то вопросы набора работников придется решать Александру.

— Аглая Семеновна, — сказал Саша, — нам все равно понадобится человек, который должен будет сразу же вести бухгалтерию. Я предлагаю принять такого работника, который на первых порах совмещал несколько обязанностей. Это прием заказов, их распределение, оформление нарядов на выполнение работ, работа с деньгами, выдача заработанных денег нашим работникам, оформление соответствующих документов, чтобы все было в пределах законов и нормативов.

— Я согласна с тобой, Саша. У тебя есть на примете такой человек?

— Нет.

— Ищи. Когда найдешь, приводи его ко мне.

— С понедельника фирма «Заря» начинает работу, — сказала Аглая Саше. — В воскресенье в «Московском комсомольце» выходит наша реклама. С понедельника начинаем прием заказов. Что у тебя с кадрами?

— Письма разосланы по всем вузам, остается только ждать, — ответил Саша. — У себя, в первом меде я лично проконтролировал, как идет агитация. Уже есть список желающих работать, человек на двадцать. Сдерживает отсутствие информации о расценках.

— Да, расценки, — вздохнула Аглая, — аналогов у нас еще не было, это первый опыт, поэтому было много различных мнений, но в качестве эксперимента нам разрешили самим определять расценки на свои услуги. Рекомендовали опираться на расценки, основанные на повременной оплате труда.

Аглая протянула Саше кипу листов и сказала:

— Вот, можешь ознакомиться. Это только рекомендации. Мы должны сами найти величину этих расценок, опираясь на свой опыт. Расценки должны быть таковы, чтобы с одной стороны были довольны наши работники, а с другой стороны, чтобы они были по карману нашим заказчикам.

Саша внимательно прочитал первый листок и пробежался глазами по другим, после чего сказал:

— Это гибельный путь. Если мы начнем нормировать каждый чих наших работников, то мы утонем в бумагах. Потребуется содержать несколько нормировщиков труда и бухгалтеров, которые только поднимут цену за наши услуги. Труд наших работников это в массе своей домашний труд, который просто невозможно нормировать. Я предлагаю начать с договорных цен.

— Это как у капиталистов что ли?

— Я не знаю, как у капиталистов, за рубежом не был. Приемщик объясняет заказчику, что у нас цена за услугу договорная. То есть, заказчик объявляет цену, которую он готов заплатить за оказанную услугу, а мы ищем работника, который согласится работать за предложенную цену. Лучше сразу указывать диапазон оплаты услуги. Например, заказчик просит провести влажную уборку своей квартиры и оценивает эту работу в диапазоне от 10 до 12 рублей. То есть, заказчик оплачивает 10 рублей за работу и до двух рублей как поощрение за качество. Выплачивать это вознаграждение или нет решает заказчик. Плюс пять рублей за вызов работника. Если мы работника не находим, то звоним заказчику и отказываемся от его заказа, объясняя причину отказа. Заказчику предоставляется выбор или поднять оплату, или отказаться от заказа. Кстати, если заказчик будет возмущаться, то нужно будет предложить ему работать у нас на его условиях оплаты труда.

Саша замолчал. Аглая тоже молча смотрела на него.

— Ну, вот как-то так мне это все видится, — сказал Саша, — постепенно у нас наберется опыт, и мы будем иметь представление о стоимости наших услуг на этом рынке труда. Причем, я предлагаю деньги за работу целиком отдавать работнику, а 5 рублей, которые заказчик выплачивает за вызов работника, за вычетом транспортных расходов работника сдавать в кассу предприятия.

— В любом случае, нам обязательно нужен экономист-трудовик, который разбирается во всех этих вопросах, — сказал Саша.

— Может поискать среди старшекурсников экономических факультетов? — спросила Аглая.

— Я думаю, наоборот, нужно поискать среди пенсионеров, — ответил Саша.

Внезапно дверь распахнулась и в кабинет вошли Семичастный с Шелепиным. Аглая вскочила с места. Саша тоже поднялся.

— Здравствуйте, товарищи комсомольцы, — сказал Семичастный, — что обсуждаем, если не секрет?

— Здравствуйте Владимир Ефимович, здравствуйте Александр Николаевич, — поздоровалась Аглая, — нет у нас никаких секретов. Вот познакомьтесь, это тот самый Александр Смирнов, автор проекта «Фирма Заря».

Семичастный и Шелепин, успевшие за это время поздороваться с Аглаей за руку, пожали руку и Саше.

Саша, узнав посетителей, прикрепил свою метку на ауру Шелепину и сразу же активировал заклинание диагностики. Тем временем, Аглая подробно рассказывала о новом проекте, с какими трудностями они столкнулись на первых этапах. Шелепина проект заинтересовал. Поскольку он сейчас занимал должность заведующего отделом ЦК КПСС по работе с союзными республиками, то он пообещал поинтересоваться, не было ли подобных предприятий в какой-нибудь союзной республике. Затем Сашу отпустили (считай выпроводили), а сами что-то продолжили обсуждать. Саше их разговоры были не интересны, он только посмотрел результаты диагностики состояния здоровья Шелепина. Александру Николаевичу было сорок лет и состояние его здоровья было вполне удовлетворительным. Как практически у всех людей к сорока годам состояние зубов оставляло желать лучшего. Несколько зубов было пломбированы, пары зубов уже не было.

Саша подумал, что Шелепину пора делать пакет заклинаний, включающий улучшение его физической структуры, улучшение памяти и повышение интеллекта (сокращенно ЗПИ — здоровье, память, интеллект). И его верному соратнику, Семичастному нужно давать то же самое. И не откладывая, он выполнил задуманное, передавая заклинания через портальный канал и запитывая их от своего накопителя.

Саша завернул из пустого коридора на лестничную площадку и оттуда ушел порталом домой. Так как он и пришел в здание ЦК порталом, то на вахте его посещения не зафиксировали.

Что Сашу больше всего заботило в последнее время, так это приближающаяся дата 17 октября, когда должна была случиться авиакатастрофа реактивного пассажирского лайнера ТУ-104А, выполнявшего рейс Пекин — Москва. В его памяти кроме этой информации и факта, что погибли все, больше ничего не было. Еще было известно место падения самолета — недалеко от города Канаши Чувашской АССР.

Саша продумывал варианты спасения самолета или хотя бы пассажиров, если не удастся предотвратить катастрофу. Он не знал причин аварии. В его памяти было только сведения общего характера, что в серьезных авариях за время эксплуатации побывало 18 % всего парка самолетов этой серии, которых было сделано около 200 штук.

Саша понимал, что эта информация попала к нему уже значительно позже, когда появился интернет. За годы пользования интернетом какая только информация не прошла через него. Но ведь далеко не каждая инфа, почерпнутая в интернете, была правдивой. Недаром в его время интернет сравнивали с помойкой и советовали проверять и перепроверять любую информацию, добытую там.

Сейчас у Саши доступа к интернету, увы, не было. И проверить ее он мог только одним способом — стать очевидцем этой катастрофы или ее участником. Но как это сделать, у него не было никаких идей.

— Ба! — крикнул Саша, заходя в квартиру, — ты дома?

После его «увнуковления» Саша называл Берту Арнольдовну бабушкой, а та его — внучком.

— Ты поздно сегодня, Саша. Я уже устала тебя ждать.

— Извини, бабуль, — сказал Саша, целуя ее в щечку, — сегодня опять в ЦК комсомола вызвали, с понедельника начинаем работать.

Берта Александровна старалась быть в курсе всех Сашиных дел.

— Хотя бы приемщицу заказов вы уже приняли на работу? — спросила она, проходя вслед за внуком на кухню.

— Нет. Я говорил тебе, бабуля, что Аглая набор работников свалила на меня. Ты не хочешь поработать приемщицей заказов? Работа конечно утомительная, но хотя бы два — три дня в неделю?

— Лучше по полдня, но полную неделю, — ответила Берта Арнольдовна.

— Так ты согласна? Тогда я сейчас позвоню Аглае и скажу ей.

— Сначала покушай, — сказала бабушка.

После обеда, Саша поговорил с Аглаей и договорился насчет Берты Арнольдовны. В первый день много заказов не ожидали, поэтому уговорили бабушку отработать весь рабочий день — с 8 утра до 4-х часов пополудни с часовым перерывом на обед. А на второй день пообещали найти ей напарницу.

После обеда Саша ушел в свою комнату, решив вплотную подумать о предотвращении ожидаемой 17 октября авиакатастрофы реактивного самолета ТУ-104. Бабуля весь остаток дня и почти весь вечер провела в телефонных переговорах, и перед сном объявила, что завтра они идут в гости к ее подруге и бывшей сослуживице.

Саша взял чистый лист бумаги, ручку и написал сверху:

Больше идей не было. Навскидку было видно, что первые три варианта являются очень энергозатратными, любой из них опустошит его запасы энергии. Это главный их недостаток.

Кроме того, третий вариант им никогда не отрабатывался, и Саша не был уверен, что он сможет его осуществить. Он никогда не открывал таких больших порталов.

Точно также его грызли сомнения по поводу его способности открыть портал в летящем самолете по четвертому варианту. Или открыть-то он его откроет, вопрос только куда он его сможет открыть. Саша не умел открывать портал между двумя пунктами, один из которых перемещается с большой скоростью. Это нужно было проводить эксперименты. А временем для экспериментов Саша не обладал. До аварии оставалось меньше недели.

В пятом варианте энергии не так уж много и надо, и утихомирить погоду он сможет, наверное. То же ведь не занимался этим никогда. Этому учат на факультете стихий, как и во всяком деле там полно своих тонкостей и нюансов. Но он не знает причин катастрофы. Вдруг это отказ каких-то систем самолета, а погода здесь совсем и ни причем. А в двух разных местах быть одновременно он не может. Если он будет делать погоду, то возможно придется ее удерживать несколько часов подряд, то есть покинуть это место Саша не сможет.

Итак, остается один вариант, последний. Заклинание перемещения себя любимого он отработал и может им пользоваться. Может пользоваться заклинанием перемещения вещей. Осталось проверить и отработать заклинание перемещения нескольких объектов одновременно. Потому что, если он будет перемещать пассажиров по одному человеку, то он просто не успеет спасти всех. Самолеты падают быстро. Если уж он стал падать, то не больше двух — трех минут до встречи с землей.

В комнату заглянула бабуля и сказала, чтобы завтра Саша никуда не убегал, они идут в гости. Саша клятвенно заверил бабушку, что никуда не сбежит. Потом они пили чай, смотрели телевизор и легли спать.

Утро после завтрака вышло насыщенным. Бабуля позвонила своей подруге и уточнила время прихода в гости. До трех часов пополудни они были свободны. Точнее до двух часов, один час нужно было зарезервировать на дорогу. Саша отпросился погулять и вышел на улицу. Он хотел потренироваться в пространственном перемещении из идущего транспорта в назначенный пункт прибытия, как живых, так и неживых объектов. Магическая теория допускала и то, и другое, но при условии, что пункт отправления и пункт прибытия были неподвижными друг относительно друга.

Сначала Саша хотел попробовать сам переместиться из идущего транспорта, например, в свою комнату. Для начала Саша хотел попробовать переместиться из идущего автобуса на улицу, в пределах видимости. И уже потом изучить работу заклинания в разных режимах.

Заклинание требовало либо работы метки в пункте прибытия, либо точных координат, либо пункт прибытия должен быть в прямой видимости. Если пункт прибытия был вне прямой видимости и не имел метки, то тогда перемещение могло состояться только в том случае, когда были точно известны его координаты в довольно специфической системе координат, которые рассчитывались по специальной методике.

Кроме того, алгоритм перемещения был отработан не на Земле, а на Иссе — родной планете Жерара. Саша не забыл, как он здесь очутился. Он разбирался с этим случаем и понял, какую поправку в заклинание перемещения не сделал Жерар. Сейчас он не собирался совершать такую же ошибку. Саша решил вообще не доверять перемещению по координатам. Допустим вы хотите переместиться в пункт А, не важно откуда. Берем стандартный накопитель, изготавливаем из него простейший артефакт, который работает в режиме метки, и перемещаем его в пункт А. Затем, открываем по маяку портальное окно, которое является односторонним, то есть Саша видит, что происходит в пункте А, но любой человек, находящийся там этого портального окна не видит. После чего с помощью работающей метки настраивается заклинание перемещения в пункт А. И все. Можно туда переходить откуда хочешь. Единственно, что смущало Сашу, это куда исчезала кинетическая энергия его тела при перемещении из быстро двигающегося транспорта в неподвижный пункт А. Вот с этим моментом Саша хотел разобраться подробнее, чтобы не попасть впросак.

Отработке всех этих нюансов Саша посвятил все воскресное утро. Домой он прибыл к половине второго дня, как и обещал бабуле.

Полчаса на приведение себя в порядок, переодевание и они с бабулей вышли из квартиры вовремя. Добирались на метро с пересадками. Затем еще минут двадцать езды на трамвае. Пока ехали, Саша вспомнил свои утренние эксперименты и не смог сдержать смеха. Он вспомнил выражение лица одного толстяка, сидевшего в автобусе рядом с ним, когда он, только что поговорив с Сашей вдруг не обнаружил его рядом на сидении, а увидел его стоящим на остановке, к которой автобус подъезжал. Саша невозмутимо прошел в автобус и снова сел рядом с толстячком. Второй раз заговорить с ним толстяк не рискнул. Сидел, таращил глаза и смешил Сашу.

Короче говоря, Саша выяснил, что кинетическая энергия, которой обладает движущийся объект при перемещении поглощается заклинанием перемещения, экономя магическую энергию, которой в этом случае требуется меньше. Ее остатки развеиваются после прибытия в пункт назначения, не причиняя вреда перемещаемому объекту.

В дальнейших планах у Саши была отработка перемещения из самолета. Затем ему очень хотелось узнать возможно ли обратное перемещение из постоянного пункта отправления в движущийся пункт прибытия. Например, прыгнуть из автобуса на улицу, а потом обратно. Ясно, что это желательно делать при пустом автобусе.

Тем временем они с бабулей прибыли на место. Подругой бабушки была тоже бабушка, лет 60–65, из семьи обрусевших немцев, Нолькен Клара Иосифовна.

После того, как подруги обменялись комплиментами друг другу, по поводу их внешнего вида, они представили своих внуков. У Клары Иосифовны была внучка, Милана — высокая, тощая и некрасивая девица с вытянутым лицом и крупными неровными зубами. А вот волосы у нее были красивые, каштанового цвета, заплетенные в одну толстую косу, свисавшую сзади до пояса.

Милана была студенткой 1-го курса, только училась в пединституте иностранных языков на переводческом факультете. Милана изучала немецкий и французский языки.

— Саша, расскажи нам всем о твоей фирме «Заря», — попросила бабушка Берта.

— Ну, она такая же моя, как и любого другого. Это предприятие ЦК ВЛКСМ, которое оказывает населению бытовые услуги самого различного характера. От уборки квартиры, мойки окон и до предоставления вполне профессиональных услуг парикмахеров, учителей, поваров, врачей, артистов. Задумывалось оказывать просто огромный спектр услуг на дому.

— Как интересно, — сказала Клара Иосифовна, — никогда не слышала о таком.

— Завтра у фирмы первый рабочий день, — сказала бабушка Берта и достала из сумочки газету. Вот посмотрите, здесь на 4-й странице фирме «Заря» отведена целая колонка. А внизу указан телефон, по которому можно будет сделать заказ. А на телефоне завтра буду сидеть я.

— Да вы что? Берта Арнольдовна, вы конечно, отлично выглядите, но работать в вашем возрасте уже не следует.

— Меня Саша упросил, они пока не успели принять приемщицу заказов. Может быть ты хочешь меня подменить. Я с удовольствием тебе уступлю эту работу.

— Это так неожиданно, мне нужно подумать.

— Думай, только недолго. Завтра нужно на работу выходить. Если надумаешь, то мы с Сашей тебя проводим.

— А Саша какое отношение имеет к этому предприятию? — спросила Клара Иосифовна.

— Мне поручили набрать штат исполнителей, — ответил Саша. — Все предприятие задумывалось в помощь студентам, которые могли бы в удобное для себя время подработать. По указанному в газете телефону принимаются заявки как на услуги, так и на работу. Например, Милана может оставить заявку на репетиторство по немецкому и французскому языку. Если такая заявка поступит, то вам сообщат адрес заказчика. Ну, а дальше все просто, вы связываетесь с заказчиком и договариваетесь обо всем, когда и где вы будете встречаться и сколько стоят ваши услуги. Цена на все услуги пока договорная. На это получено официальное разрешение. Фирма берет с исполнителя за заказ 5 рублей единовременно. Впрочем, эти деньги должен заплатить заказчик. Так как репетитор работает под прикрытием фирмы, то он должен отчитываться раз в месяц о полученных доходах. Возможно, в дальнейшем репетитор будет выплачивать часть доходов фирме. Небольшую часть, 5 % — 10 %, не больше. Тогда к нему никаких претензий у налоговых органов не будет и преследований со стороны закона не будет. Понимаете, это эксперимент. Всем интересно, получится из этого хоть что-нибудь или нет.

— Эта идея принадлежит Саше, — не выдержала и похвасталась бабушка Берта. — Он пришел с этой идеей в ЦК комсомола и его поддержали.

Милана с бабушкой Кларой с интересом посмотрели на Сашу.

— Я заслушалась, что даже про обед забыла, — сказала бабушка Клара. — Приглашаю всех за стол. Прошу пройти на кухню.

Все поднялись и прошли на кухню. Кухня у бабушки Клары была просто огромной, поэтому все разместились свободно вокруг большого обеденного стола. Бабушка Клара попросила Сашу открыть бутылку вина. Вскоре все уплетали обед за обе щеки и разговоры временно стихли.

Саше понравились новые знакомые, и он активировал пакет заклинаний номер один (ЗПИ — здоровье, память, интеллект), предназначая его для Миланы. Для Клары Иосифовны он активировал заклинание исцеления второго уровня. Диагност показал отсутствие у нее каких-либо хронических заболеваний. Это заклинание подтянет здоровье бабушки Клары до приемлемого уровня, подлечит ей все системы ее организма в комплексе, включая внешний вид.

После обеда, бабушки остались поболтать на кухне, а молодежь вышла погулять на улицу. Милана неожиданно оказалась интересной собеседницей. Она была начитанна и умна, напрочь лишенная романтических бредней. Она глядела на мир без розовых очков и была практична в своих желаниях. Для девушки в 17 лет это было несколько непривычно.

— А где твои родители? — спросил ее Саша.

— В командировке, — ответила Милана, и добавила, — в зарубежной. Они сейчас в КНР и должны скоро вернуться. Мы с бабушкой ждем их на следующей неделе. Папа у меня востоковед, а мама переводчица, ее основные языки это китайский, корейский, японский, вьетнамский. Кроме них мама говорит на лаосском, кхмерском и тайском языках. Неплохо знает английский и французский языки.

— Твоя мама — это супер! — восхищенно воскликнул Саша.

— Как ты сказал? — переспросила Милана, — супер? Интересное выражение, никогда не слышала, чтобы так выражали свой восторг. Надо взять на вооружение. Звучит красиво.

— Как зовут твоих родителей? — спросил Саша.

— Мария Николаевна и Сергей Алексеевич, — ответила Милана.

— А ты у нас, значит, Милана Сергеевна, — сказал Саша, — красивое имя они тебе нашли.

— Спасибо тебе, Саша, — ответила Милана, — хоть что-то красивое у меня нашел.

— Если хочешь, то мы можем поговорить на эту тему завтра, — сказал Саша.

— Почему не сегодня?

Они уже вернулись и стояли около двери в подъезд. Саша открыл дверь, пропуская Милану вперед, и заходя следом. Квартира Миланы была на третьем этаже, поэтому пошли пешком.

— Можно и сегодня, — ответил, наконец, Саша на вопрос Миланы и добавил, помолчав минуту: — А еще у тебя красивые волосы и губы красивой формы.

— Ты еще скажи, что тебе их поцеловать хочется.

— Да, — воскликнул Саша, улыбаясь, — а как ты догадалась? Ты умеешь читать мысли, да?

— Ну, хватит, Саша, перестань, не порти впечатление от прогулки.

— Извини, — буркнул Саша.

Они подошли к двери ее квартиры. Милана достала из кармана пальто ключ и открыла дверь. В прихожей было темно. Она шагнула вперед, протянула руку и щелкнула выключателем. Саша зашел следом и захлопнул за собой дверь. В прихожей было темно, свет в ней не загорелся. Милана еще пару раз включила и выключила выключатель. Безрезультатно. Между тем Саша подошел к ней вплотную и сказал вполголоса:

— Позволь, я помогу тебе раздеться.

Саша расстегнул на девушке пальто и помог ей снять его и повесил на вешалку, действуя наощупь. Затем снял свое и также нашел ему место на вешалке.

— Ты где? — спросил Саша Милану, — иди сюда, я тебе твои тапочки нашел.

Саша прекрасно все видел в темноте. Ночное зрение у него включилось само, через полминуты темноты, ему даже ничего делать не пришлось. Он видел, как вытаращив глаза и поводя перед собой руками двигалась в его сторону Милана. Это было очень смешно, и он еле удержался от смеха. Однако, девушка что-то почувствовала, потому что остановилась прямо перед ним и сердито спросила:

— Тебе смешно, да?

Саша подшагнул к ней и обнял ее за плечи, приблизив свое лицо к ее лицу. Затем поцеловал ее, чуть-чуть прикоснувшись своими губами к ее губам. Затем поцеловал ее в губы еще раз, теперь уже прикосновение длилось значительно дольше. Милана обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом. Несколько минут они стояли так и целовались. Но войти во вкус им не дали. Открылась дверь, ведущая из прихожей в коридор и полоса света хлынула в открывшуюся дверь, освещая вешалку и стоявших около нее Милану с Сашей.

Они отскочили друг от друга, причем Милана при этом запнулась и пошатнулась, вскрикнув и схватившись рукой за чье-то пальто, которое, не выдержав такого бесцеремонного обращения рухнула прямо на ее голову. Милана взвизгнула и рухнула на пол, приземлившись на свою пятую точку. Тут же поднялась суматоха, в прихожую с криками «Что случилось?» прибежали обе бабушки. Неожиданно в прихожей вспыхнула лампочка, не загоравшаяся почему-то до этого момента.

Уже позже, сидя на кухне за чаем, вспоминали этот эпизод и смеялись. Бабушки многозначительно переглядывались между собой, бросая лукавые взгляды на молодежь, Милана мило смущалась и хихикала в кулачок, а Саша откровенно веселился. От его взгляда не укрылись начавшиеся с Миланой и Кларой Иосифовной перемены.

По дороге домой, Саша спросил Берту Арнольдовну:

— Ну, вы с Кларой Иосифовной договорились хоть до чего-нибудь?

— Что ты имеешь в виду, Саша? — непонимающе спросила Берта Арнольдовна внука.

— Я про завтрашний день. Кто из вас на приеме заказов сидеть будет?

— Ой! — на ходу пыталась всплеснуть руками Берта Арнольдовна. — Откровенно говоря, мы с ней напрочь об этом забыли.

Саша забрал у нее кошелку с печеным пирогом, которым за чаем их угощала Клара Иосифовна и остатки которого она отдала им при расставании.

— Дай, я понесу, — попросил он бабушку, — пока он еще цел, — тихо пробурчал он себе под нос. — Забыл я, с кем имею дело, — продолжал он бурчать. — Чувствую, что завтра мне все самому придется делать. И принимать заказы и исполнять их.

К началу рабочего дня в офисе фирмы «Заря» собрались Саша с бабушкой Бертой, Аглая и Милана с бабушкой Кларой.

Саша представил всем присутствующим директора фирмы «Заря», Сильченко Аглаю Семеновну. Затем уже Аглае Семеновне представил обеих бабушек и Милану. В это время раздался первый телефонный звонок. Все посмотрели на Сашу. Тот пожал плечами и взял трубку:

— Алло, фирма «Заря», мы слушаем вас очень внимательно. Да, да, ну конечно, правда, да, да, да цены договорные. Да, вы нам говорите, что вы хотите от нас и называете цену, которую вы готовы уплатить нашему работнику за исполнение этого заказа. Да, плюс 5 рублей за заказ и приход к вам нашего работника. Думайте, спасибо за звонок, всегда будем рады услышать вас, всего доброго, до свидания.

Саша положил трубку. Все присутствовавшие продолжали смотреть на него.

— Звонила женщина, предположительно средних лет, проявила интерес к нашему объявлению в газете, кое-что решила уточнить, обещала подумать. Очень удивилась договорным ценам. Я думаю, что по этому поводу наши бдительные граждане будут звонить не только нам, но и в милицию, и в КГБ. Аглая Семеновна, нужно сыграть на опережение, позвонить в наши органы и предупредить. И чем раньше мы это сделаем, тем меньше нам же будет хлопот. И еще, мне тут в голову пришло, нам бы для наших работников удостоверения выдавать, с фотографией, вашей подписью и печатью предприятия. А в дальнейшем подумать о служебной форме как у железнодорожников и летчиков.

Аглая Семеновна сказала:

— Верно, Саша. Сегодня же займусь и первым, и вторым. Вот только еще немного посижу с вами, дождусь первого заказчика. И о форме обязательно будем думать.

Снова зазвонил телефон. На этот раз Аглая сама сняла трубку.

— Алло. Да, это фирма «Заря». Вас слушает директор фирмы, меня зовут Аглая Семеновна. Ну, конечно, нет. Просто вы у нас самый первый заказчик. Для нашего первого заказчика у нас приготовлен сюрприз. Но, вы то пока еще ничего не заказали, а сюрприз у нас приготовлен для заказчика. Нет, нет, нет. Вот когда надумаете, тогда и звоните. До свидания.

Аглая положила трубку и сказала:

— Второй звонок тоже вхолостую. На сей раз звонил мужчина и тоже просто удовлетворял свое любопытство.

— О каком сюрпризе вы говорили, Аглая Семеновна, я не в курсе, — спросил Саша.

— Просто еще не успела. Нашему предприятию выделили 5000 рублей из кассы ЦК комсомола. Это безвозмездный кредит, подъемные, так сказать. Я подумала, что человек десять первых заказчиков или сколько их там будет сегодня, в первый день работы, обслужить бесплатно. С исполнителями рассчитываться будем сразу же. Берта Арнольдовна, возьмете на себя эту обязанность? Только на сегодня. Я вам выдам 100 рублей. Если не хватит, вы мне позвоните, я добавлю.

— Ну, ладно, хорошо, я согласна. Но только на сегодня, — добавила Берта Арнольдовна.

— Вот и договорились, — подвела черту Аглая Семеновна. Она достала кошелек, вынула деньги и отсчитала нужную сумму.

— Вот возьмите, — протянула она деньги Берте Арнольдовне. — Документы оформим чуть позже, — добавила она, видя ее недоуменный взгляд. — Деньги исполнителям выдавайте под роспись. Мы здесь приготовили журнал для записи заказов, — продолжила Аглая, и достала из ящика стола толстую тетрадь. — Вот эти графы о заказе: кто заказал, что именно заказали, адрес заказчика, цена заказа, дальше фамилию исполнителя и его подпись, что он заказ взял для исполнения. И тут же следующей строкой напишите, что деньги исполнителю уплачены. Еще одна подпись исполнителя, теперь уже за полученные деньги. В дальнейшем, оплату будет проводить заказчик. Мы ему будем выписывать квитанцию в 2-х экземплярах. Заказчик расписывается в том, что он уплатил указанную сумму исполнителю. Один экземпляр остается у заказчика, второй идет нам. Когда квитанция к нам поступит, вот здесь нужно будет поставить отметку об исполнении заказа.

Телефон зазвонил в третий раз.

— Можно, я попробую, — спросила Милана Аглаю. Та кивнула и Милана сняла трубку.

Состоялся следующий разговор.

— Алло, это фирма «Заря»?

— Да, говорите, вас слушают.

— Скажите, вы можете прислать сиделку к больной девочке?

— Да, такая услуга есть в нашем ассортименте. Когда вам нужна сиделка?

— Сегодня, прямо сейчас.

— Прямо сейчас? Одну минутку, подождите, не кладите трубку.

Милана повернулась к Аглае Семеновне и спросила:

— У нас есть сиделка к больному?

— Ты спроси, кто больной и что от сиделки требуется?

Милана продолжила разговор.

— Видите ли, профессиональной сиделки у нас сейчас нет. Скажите сколько лет девочке и что вы хотите от нашей сиделки, каких услуг?

— Девочке 8 лет, учится во втором классе. Только что у нее побывал врач, прописал лекарство и сон. Ничего особенного делать не нужно. Посидеть с девочкой, пока я на работе.

— Мы можем прислать студента медицинского института. Вас устроит такой исполнитель?

— Да, пожалуй, но я хочу сначала поговорить с ним.

— Ну, разумеется.

— Тогда пусть приезжает. Как быстро он сможет приехать?

— Скажите вашу фамилию и адрес.

Заказчик диктует адрес, Милана записывает в тетрадь.

— Вы в курсе, что цены за наши услуги договорные?

— Да, назовите вашу цену.

— По нашим правилам, цену должен назвать заказчик.

— Ну, хорошо. Вас устроит 5 рублей за один час?

— Да, эта цена нас устраивает.

— Скажи, что передаешь трубку мне, — попросила Аглая.

Милана сказала в трубку:

— Сейчас с вами будет говорить наша директор, Аглая Семеновна.

Она протянула трубку Аглае. Та взяла трубку и обрадовала ее о том, что платить ей сегодня не придется, как первому заказчику.

Положив трубку, она посмотрела на Сашу. У тебя есть кому предложить этот заказ? Давай, сейчас не будем терять время. Ты поезжай, а потом, когда мамаша уйдет на работу, ты поищешь, кто тебя подменить сможет. У тебя список работников есть?

— Есть только по нашему институту.

— Давай его сюда.

Саша порылся в своем портфеле и достал помятый тетрадный листок с десятком фамилий. Отдавая его Аглае, предупредил:

— Это всё работники во вторую смену, то есть после трех — четырех часов пополудни.

Аглая посмотрела на бабушек и сказала:

— У меня для вас тоже есть работа. Нужно обзванивать комитеты комсомола московских вузов и требовать от моего имени списки работников для нашей фирмы. Пусть диктуют вам прямо по телефону фамилию, имя и номер телефона для связи и время, в которое студент хочет работать. К каждой из вас прикреплю машинистку, которая один экземпляр будет передавать приемщице заказов.

Аглая сказала:

— Милана, если ты нас сегодня выручишь, то кроме жалования я оформлю тебе благодарность ЦК ВЛКСМ. Сделаю все, как полагается, на фирменном бланке, с моей подписью секретаря ЦК и печатью. В МГПИИЯ отнесешь в комитет комсомола. Там такую бумажку оценят, и в твоем личном деле отметку сделают. Когда характеристику тебе писать будут этот факт тебе добрую службу сослужит. Что скажешь?

— Я согласна, — ответила Милана, и тут же, как по заказу, зазвонил телефон.

— Ну, я побежал, — сказал Саша, — дайте мне адрес заказчицы.

Вырвал из своей тетрадки листок и переписал туда из журнала адрес первой заказчицы и номер ее телефона. Москву Саша знал плохо. Точнее говоря, он ее совсем не знал. Поэтому, дождавшись, когда телефон освободится, он позвонил своей заказчице и попросил рассказать, как ему лучше и быстрее добраться до них. Затем слушал, кивал головой, рисовал на листочке какие-то схемы, а закончив разговор, тут же позвонил в таксопарк и заказал такси.

На недоуменный взгляд Аглаи, он только плечами пожал. Аглая вздохнула, и достав из своего кошелька десятку отдала ее Саше. Такси пришло быстро и через полчаса он был у заказчицы. Ее квартира была в многоэтажном доме в районе Рижского вокзала в Напрудном переулке. До Рижского вокзала можно добраться на метро, но потом, на поиски дома у Саши ушло бы не меньше часа.

Глава 12 Жених

Заказчицей оказалась дородная тетя, лет 35-ти. Она внимательно изучила Сашино студенческое удостоверение, что-то выписала из него в свою записную книжку и спросила:

— А удостоверение работника фирмы «Заря» у вас есть?

— Увы, — Саша развел руками, — пока не обзавелись. Сегодня первый рабочий день.

Как выяснилось, заказчица является директором комиссионного магазина и сегодня у них как раз назначена ревизия. Если она не придет, могут быть неприятные последствия. Звали ее Татьяной Филипповной. Она дала Саше номер своего рабочего телефона и номер телефона в бухгалтерии. Затем она провела его к своей дочери. Малышку звали Эльвирой, и она спала.

— Не хочется будить, но нужно, — сказала Татьяна Филипповна, и безжалостно разбудила дочь.

— Эля, посмотри на меня. Я ухожу на работу, с тобой будет сидеть вот этот юноша. Его зовут Саша. Ты все поняла?

Эля кивнула головой, и тут же снова уснула.

— Пожалуйста, Саша, постарайтесь не испугать ее, когда она проснется. Пройдемте на кухню, я покажу, что вам с Элей можно будет покушать.

Проведя подробный инструктаж, Татьяна Филипповна, ушла и Саша с облегчением вздохнул. Прошел к Эльвире и провел диагностику. У девочки была тривиальная простуда. Вылечив девочку в пять минут, Саша разбудил ее и быстро собрал в школу. Пока девочка умывалась и одевалась, Саша сварил овсянку-пятиминутку. Девочка оказалась не капризной и, как все дети, любопытной. Саша терпеливо отвечал на ее вопросы, сам спрашивал, налаживая контакт с ребенком.

Школа у Эли была в сотне метров от дома. По дороге он спросил ее:

— Тебе нравится учиться, Эля?

— Да, Саша, очень нравится, хотя учительница иногда обзывается. Говорит, что я умна, как дуб зеленый, тот самый, по которому ходит кот ученый. Вот почему-то это мне обидно слушать.

— А почему маме не пожалуешься?

— Да говорила я.

— И что?

— Смеется, говорит, что в ее время учителя еще не так обзывались.

— А где твой папа, Эля?

Эля вздохнула, совсем как взрослая.

— Бросил нас папка. К молодой ушел.

— Так твоя мама совсем не старая.

— Ага, не старая, но толстая. А та «выдра», как ее мама называет, тощая и совсем молоденькая, вот папка к ней и ушел.

— М-да, — только и смог сказать Саша. Эта девчонка Саше нравилась все больше и больше. Он активировал стандартный пакет заклинаний ЗПИ — здоровье, память, интеллект и прицепил его на ауру девочки, запитав его, как обычно, на себя через портальный канал. Через полчаса заклинания отработают и канал закроется, оставив на ауре Сашину метку. Кстати, метка сохранялась не больше недели, постепенно развеиваясь без следа, если, конечно, не закрепить ее специальным заклинанием.

— Саша, а у тебя есть жена? — спросила Эля.

— Нет.

— Тогда, я на тебе женюсь, — сказала Эля оторопевшему Саше, — ты мне подходишь. И каша у тебя вкуснее, чем у мамы получается. Нет, ты не подумай, что я дурочка безмозглая. Я понимаю, что мне нужно подрасти. Но ты меня дождись, Саша, ладно?

— Я не могу тебе дать такого обещания, Эля. Пока я тебя дождусь, стану старым и ты меня разлюбишь.

— Эх! — разочарованно вздохнула девочка. — Придется жениха в школе подыскивать.

В школу они пришли как раз к концу второго урока. Эля привела Сашу в свой класс, показала ему, где и с кем она сидит. Затем они пошли в учительскую к Ирине Романовне, так звали учительницу Эльвиры.

Ирина Романовна вела у Эльвиры не только уроки. Она же была воспитательницей в группе продленного дня, в которой Эльвира проводила остаток дня после уроков, пока за ней не приходила мама. Ирина Романовна сама была очень молода. Она работала первый год после окончания педучилища и было ей 18 лет. Саша ее попросил больше не обзывать Элю ни зеленым дубом, ни как иначе, потому что Эля девочка очень умная и такое сравнение ее обижает.

К чести Ирины Романовны, она не стала препираться с Сашей, а попросила извинить ее. Она тогда не сдержалась и сказала это в сердцах, и думала, что девочка давно уже это забыла. Больше она себе такого не позволяла. Такой ответ Сашу растрогал, и он и ей активировал ЗПИ.

— Пусть у Эльки учительница будет красивая и умная, — решил он.

Расставшись с Элей и ее учительницей Саша решил позвонить Татьяне Филипповне и доложить ей, как обстоят дела. Позвонить удалось с вахты.

Татьяна Филипповна, выслушав Сашин отчет, сказала:

— Я верю вам, Саша, как будущему врачу, но все-таки прошу вас навестить часа через два Эльвиру и проведать ее в школе. Это возможно?

— Не волнуйтесь, Татьяна Филипповна, я так и собирался сделать. Если желаете, я могу ее из школы забрать сегодня. Вы только скажите, когда, и я заберу.

— Все сегодня у нас вверх тормашками, никакого графика. Ревизия на полном ходу, когда они сегодня закончат, если закончат вообще, одному богу известно. Помните только, что Элю надо из школы забрать до 6 часов вечера. В 18–00 школу закрывают. Остается только сторож.

— Понял, Татьяна Филипповна. Не волнуйтесь, все будет сделано. Я еще позвоню вам в течение дня. До свидания, Татьяна Филипповна.

Время было около одиннадцати утра и Саша позвонил в фирму.

— Алло, фирма «Заря» слушает, — услышал Саша голос Миланы.

— Привет, Милана, это я Саша. У меня сейчас перерыв и часа два — три свободного времени у меня есть. Если у вас завал, то я готов к работе.

— Как здорово, у нас срочный заказ, а послать некого. Пиши адрес.

— Диктуй, я запомню … Господи, где это?

— Не знаю, Саша.

— Ладно, еще на одну поездку в такси у меня деньги есть. Ты мне не сказала, что делать-то надо. И сколько денег платят?

— До 15 часов нужно приготовить обед на четыре персоны. Оплата труда повара — 25 рублей, продукты оплачиваются отдельно.

— Отличный заказ, я берусь, пока.

Саша отключился и тут же вызвал такси. То ли удача была на стороне Саши, то ли тот факт, что машину просили прислать к школе, но такси пришло быстро. По адресу доехали за 20 минут.

Саша расплатился и тут ему пришла в голову мысль, что фирме «Заря» совсем не помешает иметь собственный парк легковых автомашин.

— Нужно будет поделиться с этой мыслью с Аглаей, — подумал Саша.

Заказчиком оказалась молодая красивая девушка. Представилась Настей и объяснила задачу:

— К 16 часам жду в гости своего жениха и его родителей. Сама готовить не умею, родители держали домохозяйку, учиться было не у кого. Лицом в грязь ударить не хочется, поэтому буду приготовленный вами обед выдавать за свой. Если вы не просто приготовите обед, а обучите меня, чтобы я смогла повторить его самостоятельно, то я удвою ваш гонорар.

— Договорились, — охотно согласился Саша, — давайте начнем с составления меню. Я гляжу, у вас есть духовка, поэтому в качестве основного блюда предлагаю запечь индейку. Это очень вкусно и несложно в приготовлении.

Через два с половиной часа.

— Саша, скажи, пожалуйста (они почти сразу перешли на «ты»), у тебя девушка есть?

— Настя, тебя этот вопрос не должен волновать. У тебя Костик есть.

— У меня-то есть, а вот у моей лучшей подруги никого нет.

— Она что, уродина?

— Да, нет, конечно.

— В чем тогда дело? Почему девушка одинока?

— Понимаешь, у нее был парень, еще со школы. Они долго дружили, а потом она его переросла, я имею в виду в духовном плане, и недавно они расстались.

— Недавно, это когда?

Настя задумалась и сказала:

— А ведь уже год прошел. Вот время летит.

— Настя, дай ей телефон нашей фирмы, я не отказываюсь от знакомства. Пусть закажет что-нибудь и попросит меня в качестве исполнителя.

— Ой, Саша, я же не знаю твоей фамилии.

— Смирнов, моя фамилия. А твою знакомую как зовут?

— Кристина. Саша, а может ты свой домашний телефон дашь? Ну, вот как ты себе представляешь? Девушка будет носиться в поисках тебя, не видев тебя ни разу, не поговорив? В какое ты положение ее ставишь?

— Ну, хорошо, — сдался Саша, — записывай, диктую … И пусть вечером звонит, после работы.

Пора перекусить, подумал Саша и выйдя за дверь Настиной квартиры тут же порталом переместился домой. Дома никого не было, но обед был приготовлен еще в воскресенье, поэтому его требовалось только подогреть. Пока обед разогревался, Саша решил посмотреть на своих подопечных. Состояние здоровья можно было узнать просто, настроившись на метку, закрепленную на ауре.

У Эльвиры состояние здоровья не вызывало никаких нареканий. Пакет заклинаний ЗПИ свою работу давно завершил, как и у ее учительницы, Ирины Романовны. У обеих все было в полном порядке. А вот у Татьяны Филипповны Саша обнаружил сильное сердцебиение и насторожился:

— Ну-ка, запустим заклинание диагностики, нужно выяснить что там у нее случилось. Ба! Вот в чем там дело! Да, это я тут не вовремя сунулся. Хорошо хоть то, что она не заметит моего присутствия, а дальше меня эта информация никуда не пойдет. А понять ее можно. В конце концов, она свободная, незамужняя и здоровая женщина и тоже нуждается в мужском внимании.

Саша разорвал связь с Элиной мамой. Насте, недавней своей заказчице он, не особо задумываясь, записал в память все знания Жерара о земной кулинарии, которые тот приобрел за 10 лет пребывания на Земле. С красотой, здоровьем и интеллектом у нее было все в порядке, поэтому он только улучшил ей память. Полностью новые знания проснутся у нее через неделю, вряд ли раньше. Отслеживать ее нужды не было.

— Кстати, — подумал Саша, — телефончик она у него выпросила действительно для подруги или для себя зарезервировала? — Он как-то сразу не сообразил проверить, правду она говорит или врет. — А интересно у него первый рабочий день складывается, уже две девушки на него запали. И ничего, что одна из них еще маленькая. Тенденция, однако.

Пообедав и придя в благодушное настроение, Саша решил посмотреть бабушек и Милану. У обеих бабулей все было в порядке. Он настроился на метку Миланы, та была голодна.

— Они там что, перерыв не делали что ли, — подумал Саша. Он взял кастрюлю с остатками супа, ложку, хлеб и алюминиевую чашку, и со всем этим хозяйством перешел порталом в офис. Зайдя в помещение он офигел. Там было полно народу, в кабинет директора стояла очередь.

В комнате приемщицы заказов сидели за столом Милана и какая-то девушка. Милана с телефонной трубкой в руке что-то диктовала девушке. Та заполняла журнал, одновременно под копирку делая второй экземпляр заказа.

Записав заказ, девушка вставала и относила второй экземпляр в кабинет Аглаи и тут же возвращалась.

— Мила, привет, вы тут что, без перерыва работаете?

— Ой, Саша. Сегодня какой-то суматошный день. Телефон звонит без перерыва. Аглая, увидев такой наплыв, сюрприз отменила. Заказчики платят сами. Одного телефона не хватает. Аглая сама сидит на телефоне и пристраивает заказы.

Саша поставил обед перед Миланой и сказал:

— Ты перекуси, я тебя подменю.

Мила благодарно кивнула ему и принялась за обед. Девушка, что помогала Милане тоже отпросилась покушать и ушла.

— А чего ты удивляешься? — продолжил разговор Саша, — Мы сами сделали ставку на студентов, что они будут выходить на работу в удобное для них время, вот и получается, что первая половина дня у нас всегда будет проблемным временем.

У Милы рот был занят, поэтому она только кивала головой в знак согласия. Телефон молчал недолго и когда он зазвонил, Саша взял трубку.

— Алло, это фирма «Заря»?

— Да, слушаем вас.

— Я хочу сделать заказ.

— Говорите, какой у вас заказ?

— Мне срочно нужен жених, регистрация брака назначена на завтрашнее утро.

— Извините, не понял. Не могли бы вы объяснить подробнее.

— Регистрация моего брака назначена на завтра, на 10 часов утра в отделении ЗАГСа Замоскворецкого района города Москвы.

Тут Саша неожиданно понял, что разговор с самого начала идет на французском языке.

— Простите, вы иностранка?

— Да, я одаландка из королевства Одаланд. Я звоню вам из нашего посольства. Я прилетела в Москву вчера и завтра после обеда улетаю обратно, домой. За это время мне срочно нужно найти жениха. Алло, вы меня слышите?

— Да, да. Я слышу вас, но пока по-прежнему не понимаю, какую услугу вы желаете получить от нашей фирмы.

— Как трудно объяснить все это по телефону. Может быть вы приедете в наше посольство и здесь я вам все подробно объясню. Вы моя единственная надежда, ну, пожалуйста, приезжайте. Я оплачу вам ваше потраченное время по самому высокому тарифу. А давайте мы с вами оформим заказ на гида по Москве. Скажем на три часа. Я пришлю за вами машину и заплачу вам 50 долларов за час. Вас устроит эта цена?

— Да, устроит. Но сразу хочу сказать, что я сам совсем недавно переехал жить в Москву и знаю нашу столицу очень плохо. А что касается долларов, гражданам СССР запрещено иметь валюту. Это расстрельная статья уголовного кодекса.

— Это всего лишь формальный повод для нашей встречи, чтобы я могла рассказать вам все нюансы ситуации, в которой оказалась. Когда я все объясню, я уверена, что вы сможете мне помочь и тогда мы составим другой заказ, который я оплачу отдельно. Уверяю вас, что оплата будет щедрой и в рублях, и исполнитель моего заказа останется довольным. Хочу сказать сразу, что никаких обязательств передо мной у моего супруга не будет, а через год он будет свободен и богат. Что вы скажете на мое предложение?

Саша тихо офигевал. Потом подумал, что вызов гида вполне допустимый заказ и ответил согласием:

— Хорошо, мадмуазель, я вас понял. Сейчас мы оформляем предварительный заказ. Это заказ на вызов гида по городу Москва длительностью на три часа. Ваша цена 150 долларов или 600 рублей по официальному курсу. Говорите свой адрес, нам нужно занести его в журнал и скажите свое полное имя.

— Мое имя — Алейна Мелани Руссе из королевства Одаланд. Адрес посольства …

— Спасибо за заказ мадмуазель Руссе. Вы говорили, что можете прислать машину. Это предложение остается в силе или…

— Да, да. Я уже послала человека. Сейчас он к вам подъедет. Вы только встретьте его. Машина марки «Фольксваген», на капоте машины флажок нашего королевства — три разноцветные вертикальные полосы равной ширины. Цвета от древка к краю — красный, оранжевый и голубой. Голубая часть флага имеет красный диагональный крест.

— До скорой встречи мадмуазель Руссе.

— Одну минуту, месье. Скажите ваше имя.

— Александр Смирнов.

— Я жду вас, Александр.

Саша положил трубку и увидел удивленный взгляд Миланы. Она сказала:

— Саша, у тебя прекрасный французский. А какие ты еще иностранные языки знаешь?

— Мила, запиши пожалуйста заказ на предоставление услуг гида по городу Москва на три часа, оплата 600 рублей, заказчица — мадмуазель Алейна Мелани Руссе, королевство Одаланд, адрес посольства в Москве … Все записала? Прости, мне нужно идти, пропустить такой выгодный заказ я никак не могу, сама понимаешь. Половина оплаты твоя. Можно сказать, что я увел у тебя из-под носа выгодный заказ. Ведь ты его могла взять себе. Ты же владеешь французским?

— Ну…у, — протянула Милана, — основной язык у меня немецкий, но в принципе, в чем-то ты прав.

Тут телефон разразился очередной трелью и Саша, махнув на прощание рукой вышел на улицу. Фольксваген он увидел сразу. Он как раз парковался к тротуару на его стороне улицы. Саша взмахнул рукой и пошел навстречу.

Через 30 минут они въехали в открытые ворота посольства. Выходя из машины, Саша сразу же увидел темнокожую девушку в белой песцовой шубке и без головного убора, не сводящую с него взгляда.

— Месье Александр?

— Да. Мадмуазель Руссе?

— Это я.

Она протянула Саше руку для рукопожатия:

— Рада видеть вас, идите за мной.

Алейна повернулась и вошла в здание посольства. Саша последовал за ней. Вид сзади у нее был роскошный. Вскоре он смог, не спеша разглядеть ее и спереди.

Они сидели в удобных глубоких кожаных креслах лицом друг к другу. Их разделял невысокий столик на изящных гнутых ножках, на черной стеклянной поверхности которого были расставлены пара кофейных чашек на блюдцах, кофейник, сахарница с кусочками сахара и молочник.

Усевшись в кресло, Саша стал изучать свою собеседницу. Кроме высокого роста и гибкой, хорошо сложенной фигуры господь одарил Алейну правильными красивыми чертами лица. Ее красоту обрамляли высокий лоб, медного цвета волосы и умный взгляд слегка раскосых на восточный манер больших изумрудных глаз, наполненных чувством собственного достоинства. Безупречной формы губы и чуть выпирающий вперед клычок с правой стороны ее рта добавляли к ее улыбке какой-то неуловимый и притягательный шарм, придающий ее красоте неповторимость и индивидуальное своеобразие.

Впервые в своей жизни Саша понял выражение: «утонуть в глазах». Он смотрел в ее глаза и не мог оторваться. Он понимал, что ведет себя неприлично и ничего не мог поделать с собой. Но и Алейна смотрела в его глаза не отрываясь. Только величайшее самообладание и внутренняя дисциплина, присущая магам, нарабатываемая ими годами, позволила Саше взять себя в руки. Он разделил свое сознание на два потока. Одним потоком сознания Саша привычно активировал заклинание диагностики, а на втором его потоке начал разговор:

— Прошу прощения, мадмуазель Руссе, за свою бесцеремонность. Меня извиняет только, то, что не каждый день случается встретить столь безупречную красоту.

И Саша наклонил голову в знак того, что он сражен наповал, после чего перешел на деловой тон:

— Я слушаю вас, мадмуазель Руссе, очень внимательно. Расскажите мне для начала без всяких объяснений, какую услугу вы хотите получить от нашей фирмы? Если мне понадобятся подробности, я их затребую.

Алейна снова внимательно на него посмотрела, и предупредила:

— Без объяснений и подробностей моя просьба может показаться странной.

Она испытывающе посмотрела на Сашу и добавила:

— Обращаясь ко мне, называйте меня просто по имени, Алейна.

Она приподняла кофейник и спросила Сашу:

— Вы пьете кофе?

Саша кивнул:

— Да, черный, с одним кусочком сахара.

— Вы, наверное, не пробовали наш кофе, — сказала Алейна. — На нашем острове растет уникальный кофе, известный во всем мире под маркой «Одаландский». Его можно пить без сахара, он не горький.

— Спасибо, Алейна, тогда сахара не нужно.

Алейна наполнила Сашину и свою чашки.

Саша отпил глоток кофе и похвалил его. Затем сказал:

— Итак, Алейна. Я весь во внимании. Кстати, обращаясь ко мне, вы можете называть меня Сашей.

— Договорились, Саша. Итак, я хочу, чтобы ваша фирма предоставила в мое распоряжение жениха. Завтра, ровно в 10 часов утра он должен быть в отделении ЗАГСа Замоскворецкого района города Москвы со своим паспортом, для заключения брака. Невестой буду я. Разумеется, парень должен быть холостой.

Алейна замолчала и выдержала паузу. Саша молчал и ждал продолжения. Оно не замедлило последовать.

— Жених должен удовлетворять некоторым требованиям. Он должен быть гражданином России, русским по национальности, не моложе меня. Мне 16 лет, — опередила она Сашин вопрос, уже готовый сорваться с его уст.

— А … а, — протянул Саша, — вы уверены, что такой брак будет разрешен.

— Этот вопрос уже улажен. Соответствующая бумага предоставлена в ЗАГС.

— Значит жених должен быть старше 18 лет?

— Это не обязательно. Просто он должен быть старше меня хотя бы на один день.

— А ваш день рождения?

— 4 октября 1942 года.

— По нашему законодательству жениху должно быть больше 18 лет, — заметил Саша.

— Этот вопрос тоже улажен, — сказала Алейна, — Если родители жениха не будут возражать против заключения брака, то жениху может быть меньше 18 лет. У нас есть официальное разрешение, в которое осталось только вписать имя жениха. Не хватает также письменного согласия на брак его родителей, которое, однако, необходимо лишь в том случае, если они не смогут присутствовать на брачной церемонии.

— Вы говорили по телефону, что ваш супруг не будет иметь никаких обязательств перед вами, — продолжил Саша выяснение нюансов предполагаемой сделки. — Означает ли это, что заключаемый брак будет фиктивным?

— Не совсем, — ответила Алейна.

В этот момент их прервали. В комнату, в которой они беседовали заглянула, по-видимому, служанка и сказала:

— Ваше вы…гхм, гхм. Госпожа, вас просят к телефону. Звонит ваш дядя.

— Прошу меня извинить, — сказала Алейна, поднимаясь с кресла, — я должна ответить на звонок.

Она вышла, оставив Сашу одного. Саша воспользовался перерывом и углубился в изучение результатов диагностики. Результаты его огорчили. У девушки была прогрессирующая лейкемия, метастазы наблюдались уже повсюду. Саша затребовал рекомендацию. Через пару минут заклинание диагностики выдало результат. Гарантированно спасти больную может только заклинание исцеления высшего уровня. Для его активации необходимо единовременное вливание пяти тысяч единиц маны и для дальнейшей своей работы заклинание потребует пару суток времени и от 15 до 20 тысяч единиц маны. Причем, придется постоянно держать ее под наблюдением, чтобы иметь возможность вмешаться, если что-то пойдет не так.

На практике Саша такое заклинание пока еще ни разу не использовал. Он, конечно, может ее исцелить, но при этом он потеряет половину своего запаса магической энергии, восстанавливать который ему придется в течение месяца. А что он получит взамен? Хорошо, если она расплатится драгоценными камнями. Это требовалось уточнить. И напрямую он не может ей обещать исцеление, ибо в тайне его не удержать. А засвечиваться Саша никак не хотел. По крайней мере пока.

— Теперь понятно, почему ее жених не будет иметь никаких обязательств, — подумал Саша, — просто новоиспеченная супруга вряд ли проживет больше одного года. Да и это весьма проблематично. Если ничего не предпринимать, то скорее всего смерть наступит через 3–4 месяца.

Дверь открылась и в комнату вернулась Алейна. Она была в расстроенных чувствах и не могла этого скрыть.

— Вы получили плохие известия, — утвердительно произнес Саша. — Это имеет какое-нибудь отношение к обсуждаемому нами вопросу?

— Да, — сказала она, — завтра в полдень я должна буду вылететь домой чартерным рейсом Москва — Джакка.

— Тогда продолжим, — сказал Саша, — меня интересуют пряники и плюшки, которыми вы одарите своего жениха. И объясните уже, наконец, в чем будут заключаться обязанности вашего мужа?

— Заключая со мной брак, мой жених подписывает тем самым контракт на работу. Он будет формальным опекуном одного юноши в течение года. Все дело в наследстве. Опекуном мальчика могу быть только я или мой муж и по завещанию он должен быть гражданином России и русским по национальности. Это причуды завещателя. А по законам нашей страны, муж должен быть старше жены. Если я не выйду замуж, я и моя семья потеряют право на получения своей доли наследства. А это очень крупная сумма. Я даже сама не знаю, насколько именно она крупная. А моему супругу ничего не придется делать, просто прожить рядом с мальчиком один год. Он даже сможет заниматься тем, чем захочет. Через год, мальчик станет дееспособным и перестанет нуждаться в опекунстве. И ваш человек станет свободным как ветер и богатым как Крез.

— Да? — недоверчиво спросил Саша. А куда денетесь вы, его законная супруга или вы через год дадите ему развод?

— Об этом можете не беспокоится? Не хочу обсуждать подробности, но твердо гарантирую, что через год мой супруг сможет вернуться домой или в любую другую страну весьма обеспеченным и свободным от семейных уз человеком. Сумма, которую он получит позволит ему прожить свою жизнь, не нуждаясь в хлебе насущном.

Выслушав Алейну, Саша сказал:

— А вам не кажется, что вы хотите отделаться подачкой вашему будущему супругу.

— Какая подачка? — спросила возмущенно Алейна. — Вы просто не понимаете о каких суммах идет речь. Да мой муж станет миллионером, сможет открыть свой бизнес, если захочет, а не захочет — сможет провести свою жизнь в праздности или заняться любым делом. У него появится возможность получить образование в любой стране мира. Он перейдет на качественно иной уровень жизни.

— Вы меня простите, Алейна, но я вам не верю. Скажите мне честно кто вы и зачем вам нужен этот брак? И тогда я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы помочь вам.

— А вы дадите слово, что об этом не узнает пресса?

— Я могу гарантировать, что она не узнает об этом от меня, — ответил Саша. — Но журналисты могут разнюхать что-то и без моей помощи.

— А вы найдете мне жениха?

— Стопроцентной гарантии я, к сожалению, вам обещать не могу, но я приложу все свои силы для этого.

— Ну, хорошо, — сказала Алейна, — я полагаюсь на ваше честное слово, Саша. Вы не оставляете мне выбора.

Она допила свою чашку с кофе, промокнула губы салфеткой и продолжила:

— Я принцесса. Недавно наш король погиб в авиакатастрофе, вместе с супругой. Страна потеряла властителя, а мы с братом потеряли родителей. Я старше брата и по закону могу стать королевой. Но, для этого я должна быть замужем за русским, гражданином России, родившимся и проживающим в России и не принимавшим гражданства другой страны. Брак должен быть заключен в России. Последняя редакция нашего закона о престолонаследии писалась первым королем нашей династии Руссе, а его мама была русской. Если я не выйду замуж, я не смогу претендовать на престол.

— Ваше Высочество, — обратился Саша к Алейне по всем правилам, но был прерван:

— Саша, я вас умоляю, обращайтесь ко мне по-прежнему только по имени.

— Хорошо, но вы сказали, что у вас есть брат. Разве он не может продолжить вашу династию?

— Никаких проблем не возникло бы, если брат был уже совершеннолетним. Совершеннолетие в нашей стране наступает в 16 лет.

— То есть, если в семье короля есть девочка и мальчик, то трон может унаследовать или старшая девочка, которая замужем за мужчиной, удовлетворяющим требованиям вашего закона или она может отказаться от престола в пользу совершеннолетнего брата?

— Да.

— Но вы можете быть опекуном своего брата до его совершеннолетия. Что вам помешает выполнить этот ваш долг перед вашей династией?

— Моя смерть до совершеннолетия брата.

— И в этом случае…?

— Наша династия на престоле закончит свое существование и тогда в силу вступят другие пункты закона о престолонаследии. Закончится все выбором нового короля, а наша семья навсегда потеряет возможность вернуться на престол.

— А если вы взойдете на трон, то кто становится наследником? — спросил Саша.

— До рождения моих детей, наследником является мой брат. Ему не обязательно быть женатым, но он к моменту наследования должен быть совершеннолетним. Если же я, будучи королевой, умру до его совершеннолетия, то мой муж назначается регентом до момента совершеннолетия наследника. Если же регент умирает до совершеннолетия наследника, то регентом назначается председатель Королевского Совета, которым на сегодняшний день является мой дядя.

— А ваш дядя может занять престол?

— По закону нет. Никто из королевской семьи не может занять трон, кроме прямых наследников. Именно поэтому, все члены королевской династии кровно заинтересованы в сохранении прямых наследников живыми и здоровыми, потому что при смене династии все члены прежней династии теряют все свои посты и льготы, кроме того, им запрещается занимать государственные должности в течение 50 последующих лет.

— Скажите, Алейна. А вот допустим такую ситуацию. Вы выходите замуж, ваш супруг удовлетворяет всем требованием вашего законодательства. Вы можете через год, когда ваш брат достигнет совершеннолетия, передать власть ему?

— Если я до этого времени не успела родить своего ребенка, то да. Это допускается. Но тогда, я уже теряю права наследования и если брат умирает, не оставив наследника, то трон переходит к другой династии. Поэтому, пока он не произведет на свет наследника мои родственники не разрешат мне передачу ему власти.

— Если я правильно понял, то избавиться от трона вы можете только, передав его брату и только в случае, если у вас не будет своих детей, а у брата они появятся официально.

— Да, Саша, вы все поняли правильно, — подтвердила Алейна Сашины выводы.

— Еще один вопрос, если можно. Скажите, пожалуйста, Алейна, а можете вы, будучи королевой развестись со своим мужем?

— Да, если у меня будут дети. По закону должно быть не меньше двух детей и один должен быть мальчиком. Но, дети от второго брака не могут претендовать на престол.

В комнату опять заглянула служанка:

— Ваше высочество, ой! — Служанка схватилась за голову, — простите меня госпожа, вам пора пить лекарство.

— Не переживай, Луиза. Мой собеседник знает кто я. Неси лекарство.

Луиза вышла и через несколько секунд вернулась с маленьким подносом, с высоким стаканом с водой и блюдцем с таблетками. Алейна проглотила таблетки и запила их водой.

— Еще один вопрос, Алейна. Скажите, а вы можете покидать свою страну будучи королевой. Я имею в виду, на длительный срок.

— Детский вопрос, Саша. Я хочу открыть вам одну тайну, государственную тайну, но которая позволит вам понять бессмысленность всех ваших дальнейших вопросов подобной тематики. Дайте мне честное слово, что никому ее откроете.

— Мое слово, Ваше высочество.

— Я больна, Саша. Больна неизлечимо. У меня лейкемия и жить мне осталось всего несколько месяцев. Выйдя замуж, я сохраню брату возможность наследовать трон, и продолжить нашу династию. В противном случае Королевский Совет объявит меня опекуном моего брата, а до его коронации я не доживу и произойдет смена королевской династии. Вот и весь секрет.

— Сколько у вас осталось времени до решения Королевского Совета?

— По закону Королевский Совет должен принять решение в недельный срок после смерти предыдущего монарха. Этот срок истекает послезавтра в полдень.

— И вы обязаны присутствовать при объявлении этого решения.

— Я с момента катастрофы нахожусь в жутком цейтноте. Как вы понимаете я не могла не присутствовать на похоронах родителей, которые состоялись позавчера. Вчера вечером я прилетела в Москву. Сегодня день на поиски жениха, завтра церемония бракосочетания и вылет на родину. Для того, чтобы решение Королевского Совета вступило в силу, я должна подписать несколько документов. Именно поэтому, как бы не сложились обстоятельства с моим замужеством, я завтра должна вылететь на родину, чтобы послезавтра успеть до полудня подписать одно из двух подготовленных решений Королевского Совета. С моей подписью оно сразу же вступает в силу. Обнародовать его можно и немного позднее. И как вы понимаете, либо я подписываю указ о моей коронации, если прилечу домой с мужем, либо указ об опекунстве. Если же я не успею подписать эти бумаги, то Королевский Совет своим решением запускает процесс выбора нового короля.

Алейна откинулась в кресле на спину и, пристально глядя на Сашу, сказала:

— Теперь вы знаете все. Вы найдете мне жениха? Как у вас там в газете написано? «Фирма „Заря“ гарантированно найдет исполнителей, которые выполнят любой ваш заказ по бытовой тематике».

— Вы относите поиск вашего жениха к бытовой тематике?

— Ну, а что мне остается? — через силу улыбнулась принцесса.

— Описанная ситуация, Ваше Высочество, имеет еще одно решение, кроме того, которое предлагаете вы.

— Я вас слушаю, Саша.

— У меня есть лекарство, которое способно вас исцелить.

Алейна удивленно посмотрела на Сашу.

— Да, да. Это лекарство очень редкое. Это эликсир из Сибири. Несколько капель на полстакана воды, и вы через неделю будете здоровы. Происходит полное обновление организма. Изменения происходят на клеточном уровне, исцеляются даже наследственные болезни. У меня осталось всего две дозы этого эликсира. Его изготовление связано с определенными трудностями и требует очень много времени. На изготовление 10 доз требуется не меньше 10 лет. Само лекарство изготавливается относительно быстро. На сбор и изготовление всех его ингредиентов требуется всего одно лето. Затем изготовленное лекарство закладывается в одно потайное место одной подземной пещеры, где за 10 лет доходит до кондиции. И не получается ни ускорить его созревания, ни увеличить его количество. Десять доз за 10 лет. До готовности следующей порции эликсира осталось еще 7 лет.

— Вы рассказываете вещи, в которые очень трудно поверить.

— Зачем верить или не верить. Вы прямо сейчас пьете лекарство, а когда, через неделю, ваши врачи констатируют ваше идеальное здоровье, вы мне оплачиваете лечение. Впрочем, я готов подождать до совершеннолетия и коронации вашего брата. Сколько ему сейчас лет?

— Пятнадцать лет ему исполняется в следующем году в последний день февраля.

— Значит его совершеннолетие наступит через 14 с половиной месяцев.

Алейна впала в глубокую задумчивость, а Саша сказал:

— Попросите, пожалуйста, для меня чашку чая и пару бутербродов. Что-то я проголодался.

Алейна встала, подошла к столу и, подняв трубку телефона, сказала что-то на незнакомом Саше языке. Затем повернулась к Саше и сказала:

— Принятие этого варианта предполагает отказ от поисков мужа?

— Вовсе нет, — ответил Саша, тоже вставая с кресла, — это даст вам, кроме здоровья, возможность отказаться от поспешного замужества за первого встречного, как у нас в России говорят. Ваше будущее замужество никак не будет связано с внешними обстоятельствами. Вы обязательно встретите свою любовь, своего суженого, выйдете за него замуж, нарожаете ему кучу детей и будете жить долго и счастливо.

Алейна стояла напротив него и не отрываясь глядела ему прямо в глаза. Наконец, разглядев там у него что-то, она смягчила свой взгляд и сказала:

— Я не имею права рисковать, Саша. Я должна до завтра выйти замуж. Кроме того, мне почему-то кажется, что я уже нашла своего суженного. Я не хочу расставаться с вами, Саша. Я предлагаю вам свою руку и сердце. Будьте моим мужем. Если вы мне откажете, я пойду искать мужа на улицах Москвы и выйду замуж за первого встречного, как говорят у вас в России, — повторила она Сашины слова.

— Вы тоже мне понравились, Алейна, но я, как и вы, желаю подстраховаться и у меня есть одно условие, — ответил Саша.

— Я вас слушаю.

Алейна стояла в напряженной позе, слегка подавшись ему навстречу, напоминая натянутую струну.

— Я хочу, чтобы вы женили своего брата на русской девушке и как только она родит ему двойню, сразу же передадите ему трон.

— Вы что, Саша, не поняли, что я сказала? Мне осталось жить три месяца.

При этих словах Алейна запнулась и с надеждой посмотрела на него:

— То есть, вы, Саша, потратите на меня свое драгоценное лекарство?

— Да, если вы примете мое условие, Ваше Высочество. Я жду ответа.

— Я не понимаю его подоплеки.

— Если вы, Ваше Высочество, не выполните моего условия, то я оставляю за собой право расторгнуть наш брак в нашей стране и по нашим законам.

— Но что это вам дает, Саша?

— Свободу, Ваше высочество. Короли и правители самые зависимые и самые несвободные люди в мире. Вся их жизнь регламентирована и расписана поминутно. А это противно моей сути. И, если вы, Ваше Высочество, не сможете добровольно отказаться от власти, то я вас пойму, но наш брак расторгну. Мужем королевы я не останусь. Одно дело побыть им временно один — два годика, и совсем другое дело остаться им на всю оставшуюся жизнь. Мне еще медицинский институт окончить нужно.

Алейна напоминала сдувшийся воздушный шарик, она, обмякнув и вытаращив глаза слушала Сашины разглагольствования.

— Как только, Ваше Высочество, вы даете согласие на мое условие, так я сразу предлагаю вам свою руку и сердце. Жду вашего ответа, Ваше Высочество.

— Я согласна, Саша, — просто ответила Алейна, приходя в себя. Она протянула руку к столу и, по-видимому, подала сигнал, потому что двери в комнату отворились и в нее стали заходить люди.

Пока они заходили и располагались в каком-то, только им понятном порядке, Саша быстро просматривал в пространственном кармане свою сокровищницу. Требовалось срочно подарить принцессе обручальное колечко.

— Вот это должно подойти, — подумал Саша, останавливая свой выбор на золотом перстне с крупным изумрудом, под цвет ее глаз. Затем быстро подыскал под него небольшую изящную шкатулку, также украшенную драгоценными камнями.

Алейна протянула Саше руку, которую Саша поцеловал. Затем, в наступившей тишине, серьезным голосом сказал:

— Ваше Королевское Высочество, я, Александр Андреевич Смирнов, гражданин России, русский, 17 лет от роду, студент 3-го курса медицинского института предлагаю вам стать моей женой.

— Я, принцесса королевства Одаланд, Алейна Мелани Руссе, принимаю ваше предложение.

Стоявшие вокруг них люди громко захлопали в ладоши.

Саша достал из кармана шкатулку, открыл ее и достал перстень. Отложив шкатулку на стол, он надел перстень на указательный палец невесты и сказал:

— У нас принято, чтобы жених дарил невесте перед свадьбой обручальное кольцо. Если невеста принимает подарок, значит она дает свое согласие на брак. После этого жениху разрешается поцеловать невесту.

Алейна внимательно выслушала Сашу и подставила ему свои губы для поцелуя, чем он и воспользовался незамедлительно, активируя заклинание исцеления высшего уровня, которое уже давно подготовил своим вторым потоком сознания.

Первую порцию энергии в 5000 единиц, которое требовало это заклинание он влил в плетение заклинания при его активации из своего запасного накопителя. Дополнительную энергию заклинание, по мере надобности, будет тянуть из обручального кольца, которое одновременно служило накопителем маны, емкостью в 3000 единиц. Заклинание в первые же минуты после активации насыщало этой энергией каждую клеточку организма и начинало работу по его коррекции. Чтобы восполнять убывающую из обручального кольца энергию Саша закрепил на него через портальный канал два своих личных накопителя, каждый из которых имел емкость в 10 000 единиц.

На ауру Алейны Саша подвесил метку и заклинание диагностики, которое должно было в постоянном режиме отслеживать состояние организма и ход работы заклинания исцеления.

Тем временем, Алейна занялась представлением своих людей будущему супругу, начиная с посла, его жены и их двоих детей — сына 10 лет и дочери, на 2 года постарше. За ним потянулись другие члены посольства и их семьи.

После представления Алейна повернула к нему свое сияющее от радости лицо и сказала:

— Пойдем, Саша, я покажу тебе твои покои.

— Увы, моя дорогая, но вынужден повременить с этим, — ответил Саша. — Во-первых, у меня еще не закончился рабочий день и мне до шести часов нужно одну девочку из школы забрать, а затем передать ее маме в целости и сохранности. Во-вторых, мне так и не принесли чаю с бутербродами, как я просил, и, в-третьих, с вас, Ваше Высочество, 605 рублей за исполнение вашего первого заказа.

Глава 13 Хроника борта 42360

Для завершения своих дел Алейна выделила Саше посольскую машину с шофером, а сама вместе с послом пробивала разрешение на чартерный рейс в родной город Саши за его родителями. Наконец, к 9 вечера разрешение на полет было получено, и Саша вместе с невестой в 23:15 вылетели из Москвы на Урал на самолете ИЛ-14. Полет прошел благополучно, и Саша с Алейной все это время проболтали, по сути только сейчас ближе знакомясь друг с другом.

Один раз, воспользовавшись отсутствием невесты (она отошла в туалет), Саша провел эксперимент и открыл портал в комнату родителей. В комнате было темно и она была пуста. Значит родители уже уехали в аэропорт. У Саши включилось ночное зрение и ему все было хорошо видно.

Саша шагнул в портал и, не закрывая его, прошелся по комнате, подошел к окну. Из окна открывался вид на стадион «Динамо». Стояла глубокая ночь, но улицы освещались фонарями. Портал ощутимо тянул энергию, поэтому Саша вернулся на борт самолета и закрыл портал. Тысячи полторы единиц магической энергии как корова языком слизнула за эту пару минут работы портала. Но и это обрадовало Сашу. Значит он может спокойно открывать портал из самолета в любую точку и переправлять из него пассажиров. За две минуты, а это 120 секунд, через портал смогут пройти все 80 человек пассажиров и экипажа. Если они, конечно, будут подготовлены, отрепетируют пару раз эвакуацию через портал, не будут его бояться. А в реальных условиях могут спастись от 20 до 40 человек. Остальные не успеют. А может и того меньше, если возникнет паника.

— А ведь это идея, — подумал Саша, — я для чего ментальную магию изучал и продолжаю изучать? Правильно, чтобы научиться управлять человеком. Всех пассажиров и членов экипажа подчинить и заставить, не раздумывая, прыгнуть в окно портала. А, чтобы на выходе не создавать давки, нужно портал устроить на высоте двух метров от поверхности моря с глубиной в полтора метра. С другой стороны, я такого никогда не пробовал, без опыта может не получиться. Переломают себе руки ноги, а то и шеи. Лучше всего заставить портал передвигаться со скоростью пешехода, как эскалатор в метро.

Саша задумался.

— Так может в метро их и выгружать? Прямо на эскалатор. Или на ледяную горку, вот только где я осенью ледяную горку найду?

Тут в салон вернулась Алейна, и Саша привычно разделил сознание, оставив одному его потоку размышлять на тему эвакуации из падающего самолета, а другим потоком продолжил общение с принцессой.

В 2:45 они приземлились в аэропорту назначения. Сашины родители уже ожидали их. А потом им еще полтора часа пришлось провести в зале ожидания, пока самолет проходил техническое обслуживание. Родители Саши познакомились с Алейной и были сражены ее красотой. А когда они узнали, что та недавно осиротела, так и вовсе, жалеючи, исцеловали ее всю. Отец у Саши тоже попытался внести в этот процесс свою лепту, но получил от матери ощутимый толчок в бок, после чего оставил свои попытки.

Алейна сразу же стала называть мать Барбарой, а отца — Эндрю.

— Саша, вылитый Эндрю, весь в папу, — сказала она сразу после знакомства, — а мама Барбара настоящая русская красавица.

— Саша, переведи нам, что она сказала? — спросила мама. Саша перевел.

Этими словами Алейна завоевала сердце Варвары Георгиевны раз и навсегда. Она взяла Алейну за руку и более не сводила с нее влюбленных глаз. Глядя на мать, Саша вздохнул, он знал, что втайне, мать мечтала о дочке, что, впрочем, в их семье тайной не являлось. Саша перешел на магическое зрение и сотворил заклинание диагностики. Как он и ожидал, мать была беременной, скоро два месяца уже как, но предсказать какого пола будет ребенок было еще нельзя.

Через два часа технического перерыва они вылетели, держа курс на Казань, где в аэропорту их ожидала тетя Вера с мужем и дочерью. В Казани опять потеряли около часа. За это время им успели рассказать историю знакомства Саши с принцессой. Рассказывала в основном Варвара, которую время от времени дополнял Саша. Зато Вера, вот что значит математический склад ума, сразу увидела брешь в законе о престолонаследии королевства Одаланд. Она спросила Алейну:

— Ваше высочество, а если бы вы погибли в авиакатастрофе вместе с родителями? Что в таком случае решил бы Королевский Совет?

Когда Саша перевел Алейне Верин вопрос, то она не задумываясь ответила:

— Королевский Совет назначил бы дядю регентом королевства и опекуном моего брата.

Тут до нее дошло, что она сказала и замерла в оцепенении. Все стояли, не понимая, что случилось. Наконец, Алейна подняла голову, обвела всех глазами и сказала:

— И, если я погибну до завтра, то так и будет. Но по закону дядя все равно не сможет занять трон.

— Ключевое слово здесь — по закону, — сказала Вера и замолчала.

— Ладно, Вера, не пугай девочку, — встала на защиту принцессы Варвара. — Будем надеяться, что все у них получится, я имею в виду у Саши с Алейной и все будет так, как они задумали.

Лететь с ними тетя Вера отказалась, сославшись на то, что ее не отпустили с работы. Потом она долго извинялась за отсутствие подарков, слишком неожиданным было это известие и слишком мало у них было времени, чтобы позаботиться о них. Поэтому дальше летели прежним составом, а тетя Вера со своим семейством, пожелав им счастья, вернулись к себе домой, переполненные впечатлениями о заморской принцессе.

В Москву они прибыли в 8 часов 35 минут, успев немного поспать за те два с половиной часа, что летели от Казани.

Прямо у трапа самолета их ожидали две посольские машины, в которых все разместились. Из Внуково, никуда не заезжая, поехали прямо в ЗАГС. Успели вовремя. Еще оставалось 20 минут на переодевание и ровно в 10:00 их пригласили в зал для регистрации брака.

Все было организовано великолепно. Играл патефон, крутилась пластинка и звучал марш Мендельсона. Саша в черном костюме и белой рубашке, в черных летних ботинках, смуглая Алейна в ослепительно белом платье с фатой и белых туфельках с золотой пряжкой на высоком каблуке и ожерельем в два витка из черного жемчуга на шее. Не менее празднично была одета регистратор отдела ЗАГСа. Она была в бежевом костюме и в строгой белой блузке без излишеств, но с жемчужными пуговицами, которые, впрочем, прятались под длинным узким черным галстуком, закрепленным изящным позолоченным зажимом. Лакированные туфли цвета топленого молока и пышная прическа взбитых волос дополняли ее образ деловой женщины. Единственным отступлением, подчёркивающим ее женственность, были небольшие золотые сережки.

Со стороны невесты на церемонии присутствовали несколько работников посольства во главе с новым послом. Впрочем, присутствовал и старый посол, который возвращался на родину, сопровождая принцессу. Оба посла, бывший и теперешний были с женами, но без детей.

Все посольские были хорошо одеты и имели богатые украшения из золота и драгоценных камней. На фоне этого великолепия родители жениха смотрелись бедно. Но, поскольку все были в курсе, что они прибыли «с корабля на бал», то никто не допускал не то, что презрительных, но неодобрительных взглядов в их сторону.

Между тем, действо уже началось. Звучали вопросы и ответы. Жених и невеста обменялись обручальными кольцами и оставили свои подписи в огромном многостраничном журнале. Тут же подписались Сашины родители и посол с супругой, в качестве свидетелей.

Затем, когда в зале наступила полная тишина, зазвучала торжественная речь регистратора, венчающая брачную церемонию, которая заканчивалась словами:

— Объявляю вас мужем и женой. Поздравьте друг друга с законным браком.

Присутствующие захлопали в ладоши, а молодожены поцеловались. Снова зазвучала музыка, все присутствующие подходили к молодым и поздравляли их. Затем регистратор вручил молодоженам свидетельство о браке и вернул паспорта, в которых были сделаны соответствующие пометки. На всю церемонию ушло 15 минут.

Из ЗАГСа поехали в посольство, где был организован небольшой «шведский стол». Шампанское, конфеты, бутерброды с черной икрой и красной рыбой. Здесь же была мясная нарезка. Голодным не остался никто.

Однако, время поджимало, и пора было выезжать в аэропорт, где их ожидал реактивный лайнер ТУ-104А, арендованный Одаландским королевством для чартерного рейса Москва — Ташкент — Дели — Коломбо (Доминион Цейлон) — Джакка (Одаланд). Вылет был назначен на полдень по московскому времени. В столицу Одаланда, город Джакку, прибытие планировалось на следующий день, в среду, 15 октября к 9 часам утра местного времени, что вполне вписывалось в планы принцессы Алейны.

Вместе с ними летели несколько человек из посольства, которые возвращались на родину. В посольство СССР в Индии направлялись два дипломата из МИДа СССР. Они летели до Дели. Так как этот рейс был запланирован заранее, то на свободные места уже несколько дней продавались билеты до Ташкента. Поскольку это было одним из условий советской стороны на аренду самолета, то одаландцам пришлось с ним согласиться, хотя первоначально они хотели лететь через Тегеран.

Наконец, посадочная суета закончилась и все расселись по своим местам. Салон был почти полон. Из 70 посадочных мест, свободных кресел было не более десятка. В передней части салона были оборудованы 4 изолированных двуместных купе первого класса. Одно купе заняли молодожены, другое Сашины родители. Двумя оставшимися купе пользовались члены экипажа, они спали там в пути по очереди.

Саша только сейчас понял, что судьба свела его с экипажем самолета ТУ-104А с бортовым номером 42360, который через три дня, 17 октября должен потерпеть крушение в авиакатастрофе в районе города Канаш Чувашской АССР.

Командиром воздушного судна был Григорий Дмитриевич Ковалев. По плану после этого рейса в Одаланд им предстоял обратный путь в Москву и сразу же по прилету самолет должен отправиться в рейс Москва — Пекин, возможно уже с другим экипажем, ибо нагрузка на экипаж за эти дни выпадала чересчур тяжелой. Предусматривалась также небольшая задержка со временем вылета. Это зависело от технического состояния самолета и окончательное решение должна была принять специальная комиссия с учетом мнения экипажа, которое представлял их командир. Самолет ТУ-104 был первым реактивным самолетом в СССР и практика полетов на нем еще только нарабатывалась. А Григорий Ковалев был летчиком-испытателем Аэрофлота и был специально прикреплен к этому самолету с дополнительными полномочиями инструктора. Именно он имел регулярные встречи с генеральным конструктором самолета, Туполевым Андреем Николаевичем, докладывая ему все свои замечания по эксплуатации пассажирского лайнера.

В каюте было два лежачих места. Алейна уснула почти сразу, как только они взлетели и набрали высоту. Прошлую ночь она практически не спала. Саша лежал и вспоминал эти суматошные часы после его согласия жениться на принцессе.

Вчера, вечером, съездив в школу за Элей и сдав ее на руки Татьяне Филипповне, он вернулся в офис фирмы, отчитался за выполненные заказы, поделился заработком с Миланой, несмотря на ее робкие попытки отказаться от гонорара и развез всех по домам. Добравшись до дома, они с Бертой Арнольдовной поужинали, после чего он посвятил ее в суть происходящих событий.

— Ба, только ты не думай, что я тебя бросаю. Я освоюсь там, в королевстве и возьму тебя к себе. Там тепло, море, много солнца. А потом видно будет, что и как. Надолго вперед загадывать не будем. А пока, пару недель поживешь одна.

Берта Арнольдовна и обрадовалась за внука и огорчилась одновременно, поэтому его слова ее подбодрили. Они еще немного поговорили, и Берта Арнольдовна ушла в свою комнату.

Телеграмму родителям Саша отправил сразу же, прямо из посольства. Написал, что женится, что требуется их присутствие на церемонии заключения брака или их письменное согласие на этот брак, заверенное нотариусом. От родителей требовалось прибыть в аэропорт к 3 часам ночи и ждать их рейс для полета в Москву. Затем заказал телефонный разговор с ними же на вечер с домашнего телефона.

Потом он объяснялся с родителями, рассказывая со всеми подробностями историю своей женитьбы. Что, как, отчего, зачем и почему. Когда родители узнали, что его избранница принцесса, то у них был шок. Когнитивный диссонанс, так позже стали называть подобные состояния психики. Саша предложил сначала родителям просто написать бумагу о своем согласии с решением сына жениться и не ездить на бракосочетание, но встретил бурное неприятие. Они заявили, что, во-первых, никогда в жизни не видели живую принцессу, а во-вторых, хотят посмотреть на невесту сына, кем бы она не была. Пришлось им обоим звонить своему начальству, объясняться и отпрашиваться с работы. Хорошо, выручила Элен Викторовна, предложив свои услуги. Она сказала, что ей не составит труда отнести их заявления об отпуске куда нужно.

Затем он попросил родителей позвонить в Казань и предложить тете Вере с ее семейством лететь с ними в Москву, знакомиться с принцессой и на церемонию заключения брака. Если они надумают, то пусть позвонят ему на дом в течение ближайшего часа. Тогда можно будет запланировать остановку в Казани и на обратном пути подобрать их. Если им удастся оповестить дядю Володю, передайте и ему наше приглашение.

За воспоминаниями Саша не заметил, как уснул.

Сашу разбудила Алейна. Способ, выбранный принцессой для этой цели, Саше очень понравился и доставил ему немало приятных минут. На полчаса они оба выпали из этой реальности. Это была их первая близость и поначалу оба они немного стеснялись. Но, молодость взяла свое и все закончилось к обоюдному удовлетворению.

Саша выглянул в иллюминатор, прикрытый шторкой. Светило яркое солнце и было тепло. Бортпроводница, представившаяся Аллой, просила всех пассажиров пройти на выход и покинуть самолет.

Когда все пассажиры собрались около трапа, к ним подошла молодая узбечка, одетая в форму Аэрофлота и пригласила всех следовать за ней в здание аэропорта. Там у Саши появилась возможность умыться и привести себя в порядок. Остаток времени до посадки Саша провел вместе с Алейной и родителями в зале ожидания. Тут же были Алейнины соплеменники, а вот наших двух дипломатических работников рядом не наблюдалось.

— Да, они, наверное, агенты КГБ под дипломатическим прикрытием, — подумал Саша, — сейчас сидят где-нибудь, отчеты пишут.

В аэропорту было много народу и все оглядывались на его молодую жену. Была даже одна попытка познакомиться с ней со стороны одного местного юноши. Попытка оказалась неудачной по вине Саши. Он не стал ждать, когда завяжется разговор, который может привести к конфликту. Тем более, что он заметил, как дежурный милиционер, стоя в отдалении приготовился наблюдать за предстоящим представлением. Саша применил легкое ментальное внушение, и юноша убежал, схватившись за живот. С пищеварением у него ничего не случилось, юноше просто показалось, что ему срочно требуется посетить туалет. Больше к ним никто не подходил, стояли и смотрели издали. Сашина мама опять держала невестку за руку, и они о чем-то шептались.

— Вот, интересно, — подумал Саша, — как могут общаться друг с другом две женщины, говоря при этом на разных языках? Мама не знает французского, а Алейна — русского.

Когда Алейна узнала, что она может стать королевой, только в случае, если выйдет замуж за русского, то она время от времени делала попытки учить русский язык самостоятельно. Так что, пару — тройку слов на русском она все же знала. Так и Варвара Георгиевна тоже от своей соседки по квартире, Элен Викторовны немного нахваталась французских словечек. Так и общались.

Наконец, по местному радио объявили посадку на их самолет, и молодожены с сопровождающими пошли на выход. Прошли пост пограничников, получили в паспорта отметки о пересечении государственной границы СССР и вскоре они сидели в своем купе. Заграничными паспортами для Саши и его родственников занимался еще со вчерашнего вечера сам посол Одаланда в СССР и его работники, поэтому к сегодняшнему полудню все документы был готовы. Сработали оперативно, хотя еще утром родители Саши на паспорт фотографировались, прежде чем в ЗАГС ехать. Все было заранее подготовлено и организовано по высшему классу.

Самолет вырулил на взлетную полосу и после длинного разбега взмыл в воздух, набирая высоту и продолжая свой полет к следующей цели — столице Индии, Дели. Маршрут был проложен в обход горных хребтов Тянь-Шаня, Тибета и Гималаев. Сначала они летели на юго-запад, по направлению к городу Карши Узбекской ССР, затем должны были повернуть на юг, держа курс на Кабул. Пролетев Кабул маршрут поворачивал на юго-восток, оставляя Гималаи по левому борту, направляясь в столицу Индии, Дели.

Но человек предполагает, а всевышний располагает. Незапланированные события уже начались, но Саша об этом пока еще не подозревал.

Бортрадист: — Командир, получена радиограмма из Москвы через Сталинград.

Командир: — Зачитай.

Бортрадист, Саша Федотов, зачитывает принятую радиограмму.

Командир: — Запроси Кабул.

Он повернулся к штурману:

— Евгений Андреевич, как вариант, проложи курс прямо на Кабул.

Несколько минут в кабине стоит тишина.

Командир: — Ну, что там, Саша?

Бортрадист: — Они дают разрешение на посадку, но через два часа у них ожидается ухудшение погодных условий. Если мы успеем, то они нас примут.

— Что будем делать, Антон? — спросил Ковалев второго пилота.

Второй пилот: — Я думаю, нужно лететь напрямик через Сталинобад, тогда будем в Кабуле через 40–50 минут. И у нас будет еще полчаса, чтобы смыться оттуда.

Командир: — Я тоже так думаю. Евгений Андреевич, у тебя все готово?

Штурман: — Да.

Командир: — Тогда, с богом!

Самолет накренился подворачивая влево, беря курс на Сталинобад.

Командир: — Саша, запроси погоду в Сталинобаде.

Некоторое время в кабине все молчали, кроме бортрадиста, который прижав микрофон рации к губам общался с диспетчером Сталинобада.

Бортрадист: — Они тоже ожидают непогоду уже через час.

Командир: — Евгений Андреевич, мы успеем проскочить?

Штурман: — Сталинобад мы пройдем через 15 минут. А вот как там дальше с погодой будет, я не знаю.

Командир: — Антон, подмени меня, я принцессе доложу об изменении маршрута.

Ковалев вышел, но отсутствовал недолго. Через 10 минут он уже снова сидел на своем кресле.

Прошло 15 минут, время 17:40.

Штурман: — Командир, пересекаем границу с Афганистаном.

Прошло 5 минут, время 17:45.

Штурман: — Командир, через 20 минут Кабул.

Командир: — Начинаем снижение.

Второй пилот: — Высота 9500 метров.

Прошло 10 минут, время 17:55.

Второй пилот: — Высота 4000 метров.

Командир: — Продолжаем снижение.

Бортрадист: — Командир, Кабул запрещает посадку. У них там гроза начинается.

— Черт! — ругнулся Ковалев, тут же обратился к радисту: — Запроси Дели.

Тот ответил быстро:

— Командир, Дели пока принимает.

Командир: — Набираем высоту и идем дальше.

Второй пилот: — Командир, а как же дипломат?

Командир: — К черту дипломата, мы принцессу домой доставить должны, причем вовремя. Нам за этот полет хорошую премию обещали. А вот если мы это не сделаем, то хрен нам будет, а не премия. Саша, радируй в Москву, что дипломата взять не можем, над Кабулом гроза, проходим мимо и летим в Дели. Все, решение принято.

Прошло 10 минут, московское время 18:05.

Штурман: — Через 7 минут пересекаем границу с Пакистаном.

Второй пилот: — Заняли эшелон 9000 метров.

Бортрадист: — Командир, Дели запрещает посадку и направляет нас на Мумбаи.

Командир: — Значит летим на Мумбаи. Штурман, срочно прокладывай курс. Я предлагаю покинуть район грозового фронта и лететь на Кандагар, а там повернем на Мумбаи. Саша, поставь в известность Исламабад о смене курса.

Через несколько минут, Ковалев нетерпеливо спросил:

— Штурман, как у тебя?

— Все готово, — ответил тот.

— Ложимся на новый курс, — приказал Ковалев.

Самолет накренился поворачивая направо. В этот момент самолет резко встряхнуло.

— Владимир Иванович, что случилось? — спросил Ковалев бортмеханика Васильева.

Бортмеханик: — Правый двигатель забарахлил, командир, фактически летим на одном левом движке.

Второй пилот: — Высота 8500 метров, снизились рывком на 500 метров.

— Да, что же это такое! — с досадой воскликнул Ковалев. — Что за невезение.

С минуту Ковалев молчал. Молчали и другие члены экипажа, понимая, что командир взял паузу для принятия решения.

— Придется возвращаться, — сказал Ковалев.

Он развернулся к бортрадисту:

— Саша, свяжись со Сталинобадом и запроси у них разрешение на посадку.

Через минуту в кабине раздался голос бортрадиста:

— Верба, я борт 42360, у нас проблемы с двигателем, разрешите у вас посадку. Повторяю, Верба, я борт 42360, прошу посадку в аэропорту города Сталинобада.

Бортрадист: — Диспетчер не дает разрешения на посадку, говорит, что у них ВПП для нашего самолета не приспособлена.

Командир: — Сейчас, я сам с ним поговорю.

Ковалев надел наушники с микрофоном и включил тумблер на панели, подключаясь к рации:

— Верба, Верба, я командир борта 42360, прошу разрешение на посадку, посадку на ваш ВПП гарантирую. Мы летим без груза и практически без пассажиров. Как слышите меня, прием.

Через минуту Ковалев услышал ответ:

— Борт 42360, борт 42360, говорит Верба, как слышите меня, прием.

Командир: — Верба, слышу вас хорошо, я 42360, прошу разрешения посадку гарантирую.

Верба: — Борт 42360, я Верба, посадку запрещаю, разворачивайтесь на Ашхабад, Ташкент тоже не принимает.

Командир: — Верба, я 42360, вас понял, ухожу на Ашхабад.

Через несколько минут самолет начал разворот почти на 180 градусов и в этот момент произошло то, что летчики называли «подхватом». Самолет попал на восходящий поток воздуха, который подхватил его и протащил вверх почти на 3 километра. Буквально через несколько минут они достигли высоты 11500 метров и с этой высоты самолет сорвался в штопор. В течение всего этого времени в эфире были слышны обрывки голосов диспетчера Сталинобада, позывной Верба, и командира ТУ-104А борт 42360.

Командир: — Верба, я борт 42360, бросило машину, бросило машину, не могу справиться с управлением. Машину тащит вверх, не хватает угла стабилизатора.

Верба: — 42360, я Верба, 42360, я Верба, снижайтесь, снижайтесь.

Командир: — Верба, я 42360, машина не слушается штурвала, сильно отрицательные перегрузки, валимся в крен, погибаем, конец … передайте родным.

Верба: — Борт 42360, борт 42360, я Верба, ответьте, я Верба, ответьте.

Время 18:17.

Воздушное судно ТУ-104А, бортовой номер 42360 исчез со всех радаров. Его бортрадиста в эфире не было слышно. На радиовызовы от диспетчера города Сталинобада, позывной Верба, борт 42360 не отвечал.

— Ваше высочество, ставлю вас в известность, что мы получили из Москвы распоряжение совершить посадку в аэропорту города Кабула, чтобы взять на борт советского дипломата и доставить его в Дели.

— Это сильно нас задержит, господин Ковалев?

— Примерно на час, но я думаю ликвидировать отставание на отрезке Дели — Коломбо. Мы летим пустые и наша скорость на 100 км в час больше обычной.

— Хорошо, если так. Спасибо за информацию, господин Ковалев.

Ковалев ушел, а через полчаса к ним в купе постучалась Алла, одна из двух бортпроводниц, сопровождавших пассажиров в этом рейсе, и попросила пристегнуть ремни. Самолет пошел на снижение для посадки в Кабуле.

Через 10 минут самолет, вместо того, чтобы продолжать снижаться, почему-то стал набирать высоту, и Саша понял, что что-то случилось. Его метки стояли на всех членах экипажа и бортпроводницах. Он настроился на метку командира и вскоре был в курсе всего происходящего.

Саша успел подготовиться к самым худшим вариантам развития событий. Еще, когда они летели в Ташкент и Саша спал, то один поток его сознания активно работал, подготавливая несколько сценариев эвакуации. Он решил подготовить несколько различных мест для эвакуации как пассажиров, так и членов экипажа. Родителей он решил отправлять домой, прямо в их квартиру. Двух дипломатов, летящих в Дели, Саша решил эвакуировать в Ташкент, причем спящими, чтобы, проснувшись они подумали, что самолет улетел из Ташкента без них. Пусть оправдываются перед своим начальством, как могут.

Всех одаландцев, летящих в самолете, Саша решил вернуть в Джакку, и тоже спящими. Пусть потом думают, что хотят. Сам уходить решил последним, вместе с экипажем, а потом, убедившись, что с ним все в порядке, он планировал уйти на остров Одаланд к принцессе.

Сложнее всего было с экипажем. Саша предусматривал три варианта. План «А» — самолет удастся посадить. Тогда эвакуация экипажа будет не нужна. План «Б» — самолет развалится в воздухе или рухнет на землю. Тогда экипаж эвакуируется рядом с обломками. Экипаж чудом остается жив, а пассажиры «погибают» или Саша их возвращает. Это можно будет решить потом. И, наконец, план «С» — самолет взрывается от удара на землю, а экипаж эвакуируется либо рядом, либо на родину, либо в королевство Одаланд.

Саша хотел иметь возможность выбора, в зависимости от складывающихся обстоятельств.

Открывать портал по земным географическим координатам Саша научился, но результат всегда получался неожиданным. Портал мог открыться на высоте до километра над поверхностью земли или наоборот, под землей. Такие же разбросы были и по сторонам света. Поэтому Саша сначала открывал портальное окно, а затем корректировал его положение, находя удобное место. Затем выбрасывал через окно свою метку и уже по метке открывал портал. Имея метку на местности, можно было осуществлять мгновенное перемещение на заранее подготовленное место.

Координаты острова Одаланд Саша узнал заранее. Место для эвакуации он успел подобрать еще до прилета в Ташкент. Полчаса поисков и Саша нашел удобное место рядом с крупным городом, по-видимому столицей Джакка, на пологом берегу моря. Затем он пометил своим маяком найденное место и теперь был способен мгновенно открыть туда портал в любой момент или произвести перемещение группы людей.

Теперь ему предстояло подготовить заклинания перемещения на каждую группу эвакуируемых, чтобы быть готовым провести эвакуацию за секунды. Для этого, необходимо было объединить каждую группу людей в единый кластер. Но, это умение Саша уже давно отработал и здесь никаких сложностей не ожидалось. Через несколько минут такие кластеры были созданы. Для заклинания каждый кластер выступал как единый организм, поэтому на кластер уходило меньше энергии, чем ушло бы, при эвакуации этого же количества людей по отдельности.

Всего было создано 4 кластера, не считая самого Сашу и принцессу. Первый кластер образовывали Сашины родители, второй — два дипломата, летящие до Дели, третий — все одаландцы, сопровождающие принцессу. Всего их было семь человек. Бывший посол королевства Одаланд в СССР, господин Кьет, вместе с женой и сыном, мальчиком пяти лет. Кроме них было еще четверо посольских работников, которых тоже сменили, и они направлялись на родину. Четвертый кластер — состоял из членов экипажа и бортпроводниц, тоже семь человек.

Прикладывать специальные усилия для спасения самолета Саша не хотел, было жалко энергии. Он только на принцессу 20000 единиц энергии вбухал. Слава богу, ее лечение благополучно завершилось еще в Ташкенте. Саша оставил в ее обручальном кольце с изумрудом 3000 единиц маны для экстренных случаев, превратив кольцо в мощный артефакт защиты.

Тем временем пролетели Кабул, и Саша решил открыть портальное окно, посмотреть на город сверху. Самолет полетел дальше, а Саша через портальное окно присмотрел недалеко от города, рядом с какой-то автомобильной трассой удобное место для эвакуации и пометил его.

— Если самолет грохнется в этих горах, то лучшего места для эвакуации желать не надо, — подумал Саша. — Эвакуирую их сюда при случае. И они живы останутся и ко мне вопросов меньше. А, как и почему, это не ко мне. Как вариант годится, — решил Саша.

Тут самолет капитально тряхнуло, и Саша переключил свое внимание на происходящее на борту. Вскоре командир принял решение о возвращении, и Саша понял, что пора начинать эвакуацию. Он отстегнулся от кресла и сказал, обращаясь к принцессе:

— Дорогая, я навещу родителей.

Та кивнула в ответ и сказала:

— Возвращайся скорее, мне страшно.

— Я быстро, — ответил Саша и вышел из купе.

Купе родителей было напротив и он, постучавшись и не ожидая ответа, открыл дверь. Родители сидели в креслах с пристегнутыми ремнями. Саша подошел к ним и сказал:

— Мама, папа, срочная эвакуация. Я отправляю вас обратно домой. Дома никому и ничего не говорите. Я скоро вас навещу и все объясню.

Он отстегнул их ремни и, не обращая внимания на их изумленные лица, активировал заклинание переноса по метке. Кресла опустели, и Саша вышел из купе, закрыв за собой дверь.

В свое купе он пока не пошел, а вышел в салон к оставшимся на борту пассажирам. Тут его увидела вторая бортпроводница, Татьяна, которая попыталась загнать его обратно в купе. Пришлось Саше применить ментальное внушение, после чего она исчезла из салона, перестав ему мешать. Саша сел рядом с бывшим послом и сказал ему:

— Месье Кьет, у меня очень мало времени, слушайте меня внимательно. У самолета отказал один двигатель, командир принял решение возвращаться. Нам, как вы понимаете возвращаться в СССР нет никакого смысла. Поэтому я сейчас вас эвакуирую домой, прямо на остров. Надеюсь, что вы засвидетельствуете перед Королевским Советом факт замужества принцессы. Ведь вы были на церемонии заключении брака. Про меня можете сказать, что я волшебник и перенес вас на родину прямо из салона самолета, но все же постарайтесь, чтобы обстоятельства вашего спасения были доступны ограниченному числу лиц. Я надеюсь, что мы вскоре встретимся с вами. Сейчас отдайте команду отстегнуть ремень безопасности.

Саша тут же понял, что сказал глупость, так как вместо простого выполнения этой просьбы от людей послышались вопросы, зачем, да почему. Поэтому ментальное внушение всему кластеру — отстегнуть ремень и взять в руки личные вещи. Выждав минуту Саша активировал заклинание и салон опустел. Двух спящих дипломатов, которых он усыпил сразу, как только вошел в салон, он отправил в Ташкент, в зал ожидания на свои места, где сидел тогда сам с женой и родителями.

В этот момент самолет резко накренился, и Саша с трудом удержался на ногах. Дверь в их купе открылась и в проход вышла Алейна.

— Алекс! Алекс! — кричала она. — Где ты? Я боюсь.

Саша понял, что сделал ошибку, не отправив ее на остров вместе с ее соотечественниками. Он принял мгновенное решение и активировал заклинание, отправляя ее вслед за ними. Проход опустел, но, через пару мгновений там оказались обе бортпроводницы. Саша понял, что он сделал еще одну ошибку, включив бортпроводниц в один кластер с членами экипажа. Однако, исправлять эту ситуацию было уже некогда, потому что в самолете неожиданно наступила невесомость, и они все трое оказались в воздухе, беспомощно кувыркаясь и летая по салону. Бортпроводницы при этом визжали. Саша понял, что самолет падает вниз и время их жизни в буквальном смысле истекает. До крушения самолета остались считанные секунды.

Саша, не медля ни секунды, активировал заклинание перемещения по метке, оставленной в окрестности Кабула, для всего кластера экипажа и через несколько секунд бортпроводницы из салона исчезли. Время практически было исчерпано, появилась сила тяжести, до падения самолета оставались мгновения. Саша применил к себе заклинание перемещения вслед за принцессой и очутился на берегу океана.

Однако, вокруг почему-то никого не было. Кроме того, солнце стояло почти в зените. У Саши никогда не было проблем со временем. Его внутренние часы настраивались на любой суточный цикл и показывали сейчас 18:41 московского времени. А куда произошло перемещение? Саша погрузился в воспоминание последних минут перед падением самолета и само падение. Вскоре ему стало понятно, что заклинание переноса выполнило последнее Сашино желание и перенесло туда, куда он отправил принцессу, то есть на остров Одаланд в одноименное королевство. Так что он сейчас на острове Одаланд в Индийском океане, который располагается на подводном восточно-индийском хребте между 10-й и 27-й параллелями южной широты и между 85-м и 90-м меридианами восточной долготы. Значит к московскому времени нужно прибавить 4 часа и сейчас здесь должно быть 22:41. И должна быть ночь!

А солнце стоит высоко. Значит это не Одаланд?! Тогда где он? Саша настроился на метку принцессы и не смог ее почувствовать. По спине пробежал холодок. Саша постарался взять себя в руки и стал настраиваться на метки родителей. И тоже их не почувствовал. Все его метки слетели. Он пытался настроиться на метки, оставленные в Москве, Казани, Ташкенте, в своем родном городе Оружейном. Отклика не было. Саша настроился на метки, оставленные им на членах экипажа и бортпроводницах. Нет ответа.

Саша как стоял, так сел прямо на песок, лицом к морю. Легкие волны добегали почти до самых его ступней и убегали обратно в море, чтобы через несколько секунд вернуться обратно и попытаться в очередной тщетной попытке достать его вновь и вновь.

Саша откинулся на спину и уставился в небо.

— Нужно сообразить, где хоть меня примерно выкинуло, — подумал он. — Будем рассуждать логически. Допустим, что я нахожусь в южном полушарии. Тогда солнце на севере, а запад с левой стороны. И солнце сейчас с левой стороны. Значит после полудня прошло примерно часа три. А три часа дня, в то время, как в Москве 7 часов вечера, может быть только на 15-м меридиане западной долготы. Но на этом меридиане в южном полушарии ничего нет, кроме Атлантического океана. И значит я сижу на каком-то крошечном островке. Теперь допустим, что я в северном полушарии, тогда солнце должно подниматься к зениту и у нас сейчас 9-10 часов утра. Отсюда следует, что мы находимся где-то в районе сотого меридиана западной долготы. А это означает, что, скорее всего нас выбросило на западном побережье Мексики, и то что я вижу впереди есть ни что иное, как Тихий Океан. И чтобы убедиться, какой из этих двух вариантов правильный, осталось выяснить, что здесь сейчас — позднее утро или ранний вечер. Через час все окончательно прояснится.

Тут Саша вспомнил историю своего появления в этом мире.

— Все мои рассуждения верны только в предположении, что в Москве сейчас 19 часов вечера, — подумал он. — А что, если при последнем пространственном переносе произошел сдвиг по времени? В любом случае нужно выждать хотя бы один час. Тогда я хотя бы пойму, в каком я нахожусь полушарии.

Убедив себя, что ему требуется передышка, Саша расслабился, думать ни о чем не хотелось. Становилось жарко. Он стянул с себя всю одежду и голышом побрел в океан.

— А что, если это реакция этого мира на его вмешательство в виде письма, которое он отправил Семичастному? — подумал Саша, — Письмо он отправил перед колхозом, в начале сентября, и уже через месяц, 14 октября, его выбрасывает из этого мира непонятно куда.

Саша забрел в воду по пояс и поплыл, отбрасывая мысли в сторону и наслаждаясь солнцем, теплой морской водой и состоянием умиротворенности, вдруг овладевшим им.

— Все будет хорошо, — подумал Саша, — все еще только начинается.

Конец второй части.

Ижевск, 17 марта 2018.