Мимикрия (СИ)

1. Третий крестраж

Эти крылья воспрянут отныне

Став из крошечных распростёртыми

Почему же тогда на латыни

Мотыльков этих зовут мёртвыми?

Драко сомневался.

Сидя за длинным столом в логове Тёмного Лорда, которое, в общем-то, находилось в некогда уютном кабинете Министра магии на последнем этаже министерства (спасибо, что не в Малфой-мэноре!), Драко всё ещё крутил предложение Поттера в своей голове: он слишком легко согласился. Драко, конечно, последние два года ждал возвращения Гарри, как мессию, но совершенно не задумывался о том, что способен принять участие в спасении волшебного мира. Уверен ли Малфой, что Поттеру всё-таки удастся победить? Нет, совсем нет. Волан-де-Морт окреп, стал сильнее, чем когда бы то ни было, и Гарри явно упустил момент, когда ещё была возможность прибить Тёмного Лорда экспеллиармусом. Если власть останется в руках Волан-де-Морта, и он каким-либо образом узнает о содеянном Драко… Мерлин, не стоит постоянно обмусоливать это в своей голове. Будет плохо. С другой стороны, если Поттеру всё же удастся одержать верх, то, вероятно, в прекрасном мире будущего, где все станут по-настоящему свободны, а в газетах наконец перестанут перечислять убитых грязнокровок, место под солнцем найдётся и для Малфоя. И если хотя бы один луч заглянет к нему в окно — это уже замечательная перспектива.

Драко перевёл равнодушный взгляд на Волан-де-Морта, измывающегося над одним из своих подданных. Кажется, тот упустил Оливера Вуда из-под собственного носа. И как ни крути, это серьёзный проступок. Пожиратель истошно верещал, болтаясь в воздухе, пока Тёмный Лорд короткими взмахами волшебной палочки отрубал его толстые пальцы: они разлетались в разные стороны, пачкая кабинет тёмной грязной кровью. Малфой тихо вздохнул, глядя на беднягу, — поможет он Поттеру и будет на его месте.

От криков разболелась голова.

Драко, в основном, занимался документами. Поразительное открытие, но даже в тёмном магическом мире, во главе которого стоял Лорд Волан-де-Морт, существовала бюрократия. Через Малфоя проходили самые важные бумаги: личные просьбы Тёмному Лорду, списки заключённых и полукровок и прочие вещи. Когда Драко Малфой появлялся в Министерстве, многие опасливо косились на него, избегая случайных столкновений. Более смелые и наглые с большим почитанием обращались к Драко, кланялись в пол и чуть ли не клялись в любви. Всё потому, что строгий взор вселял в людей неподдельный страх, а из-под руки Малфоя просто-напросто мог выйти любой убийственный закон (чего, к всеобщему счастью, до сих пор не случилось). Кроме того, он был приближённым Тёмного Лорда, а значит, имел особые права.

Малфой посмотрел на Панси, которая сидела напротив него и что-то энергично записывала в тонкую синюю тетрадь. Драко не раз задавался вопросом, по какой причине Волан-де-Морт отдал ему место в Семёрке. Но если этому ещё находились некоторые объяснения, то вот каким образом в круг приближённых затесалась Паркинсон — не знает никто. Пиритс, конечно, озвучивал самые омерзительные предположения, но Драко наотрез отказывался в них верить. Это слишком гадко. Панси с каждым месяцем становилась всё безумнее: категоричнее восхваляла Тёмного лорда, размахивала непростительными направо и налево, а недавно она ножом — собственноручно — убила магла, случайно оказавшегося в магическом Лондоне. Панси всё больше походила на покойную тётушку Драко, Беллатрису Лейстрейндж. И, на удивление, Паркинсон гармонично вписалась в это безумие.

Взгляд соскользнул с тёмной макушки увлечённой девушки, и Малфой осмотрел весь стол, подмечая, что никто из присутствующих не любуется извращениями Тёмного Лорда, кроме, пожалуй, Пиритса — извечного напарника Драко, радующегося всякий раз, стоит запачкать белые перчатки кровью невинных. Пиритс прежде выводил Люциуса своей безустанной манерой говорить обо всём на свете, и теперь настал черёд Драко мучиться. Заболтать до смерти — вероятно, его тайная сила. Слева от Пиритса, сдвинув хмурые брови, расположился Селвин, скучающе почёсывая свою бороду. Малфой его побаивался. За глаза Селвина прозвали палачом, и такое звание он заслужил неспроста. Он был грозен, короток и тяжёл. И ко всему прочему, обладал исключительной способностью скрываться — далеко не каждому Пожирателю удалось избежать срока в Азкабане после Первой магической войны. Селвин слегка наклонился вправо и шепнул что-то на ухо Антонину Долохову — мужчине с искривлённым серым лицом. Антонин — правая рука Волан-де-Морта. Он был верен Тёмному Лорду с самого начала и ни разу — ни на секунду — не позволял усомниться в своей преданности. Долохов владел невербальной магией — определённо сложнейшим искусством, которым мало кто мог похвастаться.

В Семёрку также входили Август Руквуд и Блейз Забини. Но сейчас они находились где-то на окраине Испании в поисках новых сторонников и потому не имели возможности насладиться представлением.

Спустя пару минут Тёмный Лорд наконец наигрался со своей безделушкой и бросил измученное бездыханное тело на холодный пол. Изверг.

— Я вижу, дела идут хорошо, — прошелестел он, опускаясь на высокий стул во главе стола. Безумному коварному взгляду и змеиному носу не хватало разве что раздвоенного языка. Хотя и без того Волан-де-Морт выглядел чудовищно. — Драко, я слышал, вы достали новый список?

— Да, — кратко кивнул Малфой. Он избегал длинных оборотов речи и прямых взглядов.

— Ты как всегда немногословен, — Волан-де-Морт расплылся в отвратительной улыбке. — Пиритс? Изложишь подробнее?

Пиритс встревоженно подпрыгнул с места, тут же принимаясь в подробностях рассказывать о визите в антикварную лавку. Драко слегка напрягся, надеясь, что тот не упомянет старика сомнительной наружности, но Пиритс, похоже, действительно никого не заметил. Малфой прикусил губу. Как же он устал жить в постоянном страхе.

Возможно, всё же стоит рискнуть.

— Мантия-невидимка? — спросил Драко, разворачивая свёрнутый клубок шёлковой ткани. — Может, лучше оборотное?

— Ты точно хочешь помочь? — Поттер, снова расположившийся в кресле Люциуса, прищурился: — Ты же знаешь, все подобные чары выявляются при входе в Министерство.

— Точно, — Драко кивнул, встряхнув тонкую мантию, распрямляя тем самым сбившуюся ткань, и закутался в неё, с восторгом отмечая, что часть его тела действительно исчезла. — Забыл.

Гарри продолжал сосредоточенно его разглядывать, пытаясь, вероятно, отыскать в лице Драко намёк на ложь, и Малфоя это начинало раздражать.

— Не доверяешь мне — проваливай, — фыркнул он, одним движением стянув с себя мантию-невидимку. Из-за подозрений Поттера почему-то стало обидно. Хотя, в общем и целом, у того было достаточно оснований не доверять. Гарри покачал головой.

— У меня нет выбора.

— У тебя нет выбора? — возмутился Драко. — Выбор есть всегда.

Поттер в удивлении поднял брови.

— И это говоришь мне ты? Так, значит, ты добровольно выбрал сторону Волан-де-Морта?

Драко поджал губы.

— По-твоему, мне следовало примкнуть к Сопротивлению? И кто бы мне дал ваши координаты? — нахмурился он, разрезая воздух острым голосом. — К тому же, сомневаюсь, что ты и твоя команда были бы рады компании Пожирателя Смерти, — Малфой дёргано всучил мантию Поттеру в руки. — Мой выбор — не убивать людей.

Поттер замолчал, забрав мантию. Эта тема вмиг исчерпала себя: Драко как никто другой представлял ненависть, которую испытывали к нему члены новоявленной банды под идиотским названием Сопротивление. Наверняка их мнение не изменилось и сейчас. Но ради достижения цели — пусть и благородной — они решили переступить через свою гордость: у них, видите ли, нет выбора. И это Слизеринцев обвиняют в хождении по головам? Даже будь Малфой в Сопротивлении с самого начала, ему бы однозначно никто не доверял — да и пользы от Драко не было бы никакой.

— Я думаю, лучше действовать в понедельник утром, — протянул Драко, немного успокоив взбушевавшиеся чувства. — Я проведу тебя до нужного помещения и уйду.

— Боюсь, мне понадобится твоя помощь и дальше, — Гарри неуверенно посмотрел на Малфоя, ожидая новой вспышки раздражения, но тот лишь устало вздохнул, усаживаясь в кресло. — Мы не знаем, как именно защищён крестраж.

— Почему бы тебе не пробраться в Министерство самостоятельно и не подождать, пока кто-то из Пожирателей откроет дверь?

Гарри хмыкнул.

— Действительно считаешь, это хорошая идея?

— Если Тёмный Лорд узнает…

— Он не узнает, — Поттер выглядел до омерзения уверенным. — У нас всё получится.

По понедельникам в Министерстве было шумно. Рядовые сотрудники возвращались с заслуженных выходных и носились между кабинетами, стараясь выполнить работу как можно скорее, чтобы уже ко вторнику или, на крайний случай, к среде предоставить Повелителю результаты — это в самом деле могло бы спасти их семью, и потому каждый серьёзно подходил к своим задачам. Волан-де-Морт приказал набрать на службу в Министерство полукровок именно для подобных запугиваний. И, надо признаться, страх оказался прекрасной мотивацией: убийственной для человеческого достоинства, но превосходной для развития магического мира (сквозь призму волан-де-мортовой идеологии, разумеется).

Драко выбрал этот день для воплощения безумной идеи Поттера в жизнь не просто так. В понедельник жизнь бурлила, и во всей этой неразберихе почти никто его не замечал: что случалось, откровенно говоря, довольно редко. Поэтому Малфой добрался до нужного помещения почти без приключений: вполне удачно отвлёк охрану, позволив Поттеру в мантии проскочить мимо всевозможных магических проверок, и лишь дважды столкнулся с почитателями, принявшимися раскланиваться перед ним. Драко даже стало неловко: за спиной, обёрнутый в мантию-невидимку, находился Поттер и наверняка ненавистно бурчал себе под нос. Потому что Гарри ненавидел Малфоя всей душой — в этом-то Драко уверен на все сто.

Тем не менее они практически спокойно добрались до нужной двери на четвёртом этаже. Драко взмахнул палочкой, подтверждая свою личность: он так и не придумал разумное оправдание для Волан-де-Морта на случай, если тот решит проверить, чем занимался Малфой в этот день. Но Драко периодически бывал здесь, и посещение этого отдела не должно вызвать серьёзных подозрений. По крайней мере, с первого взгляда. Конечно, если Тёмный Лорд вдруг действительно что-то заподозрит, вряд ли Драко удастся выйти сухим из воды.

Гарри стянул с себя мантию, разглядывая длинное помещение кабинета, занятое белыми металлическими стеллажами в потолок, — чем-то напоминавшее Отдел тайн, но явно уступавшее тому в размерах. Полки, в основном, были заставлены всякого рода предметами, некоторые из них пустовали. Но стеллажей было так много, что в глазах начало рябить.

— И что здесь хранится? — спросил Гарри. Драко покосился на него.

— Артефакты, которые Пожиратели воруют у убитых. Не думаю, что крестраж может находиться в подобном месте.

— Хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место, — пожал плечами Поттер и шагнул в сторону стеллажей. Малфой, испытывая особенное нежелание, двинулся следом за ним.

— И что мы ищем?

— Что-то мрачное.

Драко поморщился.

— Больше конкретики?

— Что-то, от чего у тебя пойдут мурашки, — низким голосом протянул Гарри, слегка наклонившись к Малфою. И у Драко, честно признаться, пошли мурашки от этого вкрадчивого голоса. Может, потому что он всё ещё ждал, что как только перестанет быть нужен Поттеру, тот его сразу убьёт. Малфой гнал эту мысль подальше всякий раз, стоило ей прокрасться в его разум, но всё же не исключал подобного исхода. Драко не святой. Он и сам это знает.

Они бродили среди полок по меньшей мере час, и к моменту, когда Гарри замер у одного из артефактов, Драко начал порядком раздражаться. Он не ожидал, что поиск крестража затянется настолько. У него всё ещё оставались дела, выполнения которых ждал кое-кто пострашнее Гарри Поттера, и Драко не мог прохлаждаться тут всё своё время. К тому же, он был уверен, что они ничего не найдут.

— Малфой, — окликнул его Поттер, и Драко, еле сдерживая подступающее к горлу недовольство, подошёл к нему. На стеллаже, находившемся точно посреди кабинета, на полке на уровне глаз лежало обычное и ничем не примечательное ожерелье золотистого цвета с небольшим серебристым кулоном в виде волшебной палочки — полная безвкусица. — Я думаю, это оно.

Драко пожал плечами. Ему так не казалось. Да и вряд ли бы Тёмный Лорд действительно хранил собственный крестраж среди никому не нужных артефактов в Министерстве Магии, где практически кто угодно (формально, доступ в это помещение есть только у Семёрки, но Поттер же здесь, верно?) мог его обнаружить. Неужели Волан-де-Морт настолько уверен в себе, что оставил кусок своей души на виду, даже не припрятав его в тёмный угол? Или настолько глуп?

— Так бери и пойдём.

— Всё не так просто, — Гарри поднёс свою палочку к ожерелью. — Думаю, как только я его коснусь, что-то произойдёт.

— Поверить не могу, что на тебе лежит ответственность за спасение мира, — всё же недовольно фыркнул Малфой, привычно пряча руки в карманы. — Что-то, где-то, как-то. Ты хоть что-нибудь знаешь?

— Хочешь поменяться местами? — огрызнулся Поттер.

— Я просто хочу… — начал злиться Драко, но внезапно был прерван звуком открывающейся двери. Малфой замер, непроизвольно округляя глаза, — он совсем не был готов к обнаружению, но Гарри, в отличие от него, среагировал моментально, прячась под мантией-невидимкой.

— Драко? — голос Пиритса прокатился эхом по комнате, застревая в ушах, и Малфой еле слышно выдохнул: не самый худший вариант. Драко обернулся к двери. — Что ты здесь делаешь?

— Кое-что относил, — спешно проговорил он и направился к озадаченному Пиритсу с тёмно-красной бутылкой в руках. — Что это у тебя?

— О, — Пиритс лучезарно улыбнулся, прижимая бутылку ближе к себе, будто это какое-то сокровище. — Награда за одно нехитрое дельце. Выяснил для Августа кое-что про Джорджа Уизли, — коварно протянул он. — Ты же знаешь, Руквуд хочет собрать коллекцию из обоих братьев{?}[(прим. автора: имеются в виду канонные события, где скорее всего именно Август Руквуд послал взрывное заклинание, убившее Фреда Уизли)].

Драко буквально почувствовал напряжение за своей спиной, исходившее из пустоты. Наверняка, Гарри интересуют подробности. Не то чтобы Малфой хотел ему угодить. Ему, в общем-то, не должно быть никакого дела до семейства Уизли.

— И что же ты прознал?

— Ну, скажем, теперь у Руквуда появится шанс убить второго рыжего на могиле его родного брата. Драматично, правда? — хохотнул Пиритс. Драко слабо улыбнулся в ответ. Насколько он знал, Тёмный Лорд тоже обеспокоен поиском могилы Фреда, ведь это наверняка вывело бы его на Гарри Поттера.

— Весьма.

— Что ж, предлагаю опробовать подарок в более приятной атмосфере, — подмигнул Пиритс.

— О, я сейчас подойду, — Драко продолжал дежурно улыбаться, хотя на самом деле не мог придумать ни одной достойной причины остаться. Он нервно провёл ладонью по волосам. — Тёмный Лорд просил кое-что найти.

Это определённо плохая мысль, но Малфой успел озвучить её прежде, чем хорошенько подумал. Пиритс за словом в карман не полезет, и рано или поздно это обязательно всплывёт в беседе с Волан-де-Мортом. Это просто ужасно. Но сейчас Пиритса ответ более чем устроил, и он понимающе кивнул.

— Тогда жду тебя, как освободишься. Нам, — он поднял бутылку повыше, — нужна компания.

— Конечно.

Пиритс резво подмигнул Малфою.

— Твой друг? — раздалось сзади, когда за Пиритсом закрылась дверь, и Драко невольно повёл плечом.

— У Пожирателей нет друзей, — ответил он.

Гарри и Драко вернулись к ожерелью: оно не изменило цвет и смотрелось всё так же безобидно. Всерьёз полагать, что эта безделушка может оказаться крестражем — полный абсурд.

— Ты уверен?

Гарри кивнул, направляя на украшение палочку.

— Волан-де-Морт в этот раз пошёл другим путём и выбрал самые незначительные вещицы для сохранения своей жизни. Это ожерелье буквально пропитано чёрной магией. Неужели ты не чувствуешь?

Малфой снова пожал плечами. Возможно, он не ощущал тёмную ауру, потому что погряз в ней по уши. Вся его жизнь теперь — одна сплошная чёрная магия, разрушающая изнутри и утягивающая в беспросветную тьму. Гарри прошептал заклинание, осторожно взмахнув палочкой, и Драко уставился на ожерелье: ничего не происходило.

— Ну, мы попытались, — заключил он. — Пойдём.

Гарри закатил глаза и протянул руку к цепочке, собираясь её забрать.

Вдруг из кончика импровизированной волшебной палочки на ожерелье вырвался тёмный густой дым, стремительно заполняя чернотой всё пространство. Дым казался настолько плотным, что Гарри, только что находившийся в полуметре от Драко, в одно мгновение исчез из его поля зрения.

— Поттер? — тут же взволнованно произнёс Малфой, пытаясь нащупать руками хоть что-то впереди себя. Сердце дрогнуло, застучало чаще и стало так пусто, будто дементоры окружили Драко со всех сторон.

— Я тут, — раздалось совсем близко, и ладонь Драко наконец коснулась чего-то тёплого. Гарри уверенно сжал его руку. — Держись рядом.

— Что это за чёрт? — прошипел он, сжимая крепкую ладонь в ответ. Потерять Поттера в кромешной тьме было бы самым глупым поступком в его жизни. Дым вокруг только сгущался, и глаза невольно заслезились.

— Самое безобидное из всего, что могло бы быть, — донеслось из тумана. — Что-то похожее мы уже видели с Роном. Ожерелье куда-то отлетело, его надо найти и заблокировать проклятье, Гермиона меня научила.

— Это стоило сделать раньше, — прошипел досадливо Малфой, озираясь по сторонам и не видя ни зги. — Как мы найдём его в этом дыме?

— На ощупь. Просто держи меня за руку.

Драко последовал за Поттером, пока тот, очевидно, наклонившись к полу, пытался найти артефакт. Угораздило же Малфоя оказаться здесь именно сейчас. Тумана Драко не боялся, но приятного от него было мало: беспричинная тревога пробиралась по телу, подкатывала к горлу и начинала душить. Дышать становилось всё труднее.

— Сын, — Драко дёрнулся, оборачиваясь на голос, почти отпуская руку Поттера, но тот, почувствовав сопротивление, лишь сильнее обхватил ладонь. Перед Драко стоял Люциус. Конечно, это был не он — будь Люциус настоящим, Драко не разглядел бы его в этом тумане. Это безусловно игра воображения вкупе с магическими свойствами артефакта. Драко промолчал, собираясь отвернуться и не поддаваться на провокацию, но Люциус всегда был крайне внимателен: — Стыдишься меня? — холодно спросил он. Драко сглотнул, и отец вдруг оказался ещё ближе, всего в метре от него. — Ты убил меня, — обвиняюще прошипел тот, морща длинный вытянутый нос. — Недоносок. Я умер из-за тебя и из-за твоей прогнившей матери.

— Не смей, — Драко сжал зубы, остервенело глядя на призрак своего покойного отца.

— Малфой? С кем ты говоришь?

— Ты и твоя мать — гнусные предатели, а ты — жалкий выродок, порочащий мою фамилию, — глаза Люциуса опасно блеснули; Драко этого не выносил. — Твоё место — рядом с ней, под землёй. Только этого ты и достоин. Если бы не твоя бесхребетная мамаша…

— Замолчи, — Драко понимал — он знал — что это всего лишь воспалённое сознание, и его настоящий отец вряд ли думал что-то подобное. Люциус любил его. Но сейчас Малфой просто не мог сопротивляться этому наваждению. Глаза захлестнула злость, и Драко потянулся за палочкой. — Заткнись.

— Драко?

— Как ты смеешь находиться рядом с Ним и врать Ему?! Как ты смеешь даже помышлять о том, чтобы служить Ему?! — с каждым чёртовым словом Люциус приближался всё ближе, и Драко никак не удавалось приструнить ярость, бушующую внутри:

— Ты ничего не знаешь! Ты…

— Драко, эй, — перед его лицом вдруг возник Поттер: он прижался к Малфою носом, чтобы увидеть того сквозь тьму. Драко немигающим взглядом смотрел на длинные белые локоны своего отца и его точёное лицо, буквально разрывающее душу на куски. Малфой хоронил другого Люциуса — изуродованного косыми линиями и глубокими гематомами. Гарри обхватил лицо Драко, сжимая своими ладонями холодные щёки. — Драко, посмотри на меня, — потребовал Поттер, немного теребя его руками, и Малфой всё же неохотно перевёл взгляд. — Убери палочку, — медленно проговорил Гарри, прижимаясь ближе.

— Что?

— Убери палочку, — повторил Поттер, и Драко вдруг почувствовал, как острый кончик впивается в его шею. Он собирался себя убить? Малфой сглотнул, опуская руку. Гарри продолжал держать его лицо.

— Что ты видишь? — тихо спросил он.

Драко не был уверен, что стоит честно отвечать на этот вопрос.

— Отца.

— Ты ведь знаешь, его здесь нет.

Драко никогда прежде не видел Поттера на таком расстоянии. Его очки сползли на кончик носа, оправой едва касаясь лица Малфоя и открывая искренний беспокойный взгляд. Зелёные глаза заботливо укутали своим вниманием, и Драко вдруг понял, что больше не может сфокусироваться ни на чём другом.

— Ты здесь? — осторожно спросил Поттер, и Малфой аккуратно кивнул. — Люциус исчез?

Драко на секунду отклонил голову и посмотрел за спину Гарри, не увидев ничего, кроме черноты.

— Да.

— Я сейчас отпущу твоё лицо, но возьму тебя за руку и продолжу искать ожерелье, — голос Поттера звучал успокаивающе, — но, если ты снова его увидишь, дважды сожми мою ладонь.

— Хорошо.

Гарри исчез. Точнее он просто отстранился, и Драко почувствовал, как ладонь с щеки переместилась ниже, осторожно двигаясь по его плечу, предплечью, и обхватила тонкое запястье, а после — сжала ледяные от ярости пальцы. И Малфой вдруг заметил, что его трясёт.

Ожерелье нашлось ещё через десять минут — Драко считал секунды в голове, и это, возможно, помогло ему больше не сталкиваться с Люциусом лицом к лицу. До его сознания долетали отголоски, оскорбительные обрывки фраз, но они пропадали также стремительно, как и появлялись. Всё это лишь его воображение. Не более.

Внезапно Гарри победоносно вскрикнул, выпуская руку Драко из своей ладони, и в следующую секунду дым рассеялся. Глаза тут же заболели от яркого света, заставляя Малфоя поморщиться, а из головы наконец пропал язвительный голос. Поттер вскочил с пола, зажав между пальцев маленькую серебристую палочку на цепочке.

— Мы это сделали! — радостно сообщил он, и Малфой шаблонно улыбнулся в ответ. Стало невыносимо стыдно за своё недостойное поведение. Он поджал губы, пряча за прямым вопросом свою неуверенность:

— Ты никого не видел?

Гарри нечитаемо смотрел на Драко пару секунд, а потом вдруг признался:

— Видел, — кивнул он. — Седрик, Фред, Лаванда, Колин… и кто-то ещё. Этих людей всегда много, — Поттер усмехнулся. — Они лезли под руки.

Драко хмыкнул в ответ.

Гарри стократ сильнее его. Возможно, он и правда спасёт волшебный мир.