Мимолетные мгновения

ГЛАВА 16

Я сижу, свернувшись калачиком в старом кресле, глядя на восходящее солнце. Сегодня утром я прокралась сюда из комнаты Хита, когда не смогла заснуть. Он спал, поэтому не хотелось его будить. Мне удалось отыскать кофе среди беспорядка на кухне, и я решила бесшумно выйти на крыльцо, чтобы посмотреть на восход солнца. Впервые за последние несколько недель я ни о чем не думаю. Здесь спокойно — тихо и мирно. Так приятно ни о чем не думать.

— Доброе утро.

Я вздрагиваю и вижу, как выходит Джонни с чашкой кофе в руке. Не знаю, почему он здесь, может, для того, чтобы прибавить мне проблем, и если да, то не думаю, что готова к этому.

— Слушай, знаю, ты меня недолюбливаешь, но прошу… не читай нотаций с утра пораньше.

Он изучает меня.

— Я просто хотел сказать, что ты сидишь в моем кресле.

— О, — тихо произношу я, собираясь встать.

— Нет, останься, — бормочет он, исчезая внутри и возвращаясь с другим креслом.

Он ставит его в паре метров от меня, и в течение нескольких минут мы молча сидим. Я несколько раз бросаю на него взгляд, потому что, клянусь, если бы не его стрижка, это был бы Хит.

— Жаль, что тебе пришлось пройти через все это, — говорит он, глядя на восход. — Я не дал тебе шанса. Это несправедливо, учитывая, что с тобой случилось.

Я пожимаю плечами.

— Все в порядке.

Он поворачивается и пристально смотрит на меня, изучая.

— Нет, не в порядке. Хит рассказал мне, что там случилось.

Я сглатываю и смотрю вниз на кружку.

— Ну, я не могу исправить то, что произошло, но учусь с этим жить. Полагаю, единственный плюс во всей этой ситуации — это то, что я встретила Хита.

— Он говорил, ты была на тот момент замужем.

— Была, — подтверждаю я. — И до сих пор замужем, но мы разводимся.

— Мне жаль это слышать.

— А мне нет, — говорю я тихо. — Думаю, у каждого из нас есть свой путь, и мне кажется, Хит появился на моем не случайно.

Джонни изучает меня, наблюдая за выражением на моем лице.

— Возможно.

Возможно.

Кажется, он сомневается в этом.

— Прости, что создала ему столько проблем. Я не понимала, что он зашел так далеко.

— Это не совсем твоя вина, — говорит он, делая глоток.

— Нет, но я могла бы причинить ему боль, или любому из вас… Мне этого не хотелось.

— Знаю. Сейчас я это вижу.

Я киваю и поворачиваюсь обратно, смотрю на красные и желтые полосы в небе.

— Как много он тебе рассказал?

— Немного, — признаюсь я. — Однако, я все понимаю и буду держать рот на замке.

— Просто знай, что это слишком личный для него вопрос. Имей это в виду, независимо от того, что происходит. Тебе просто нужно понять, что это дело всей его жизни.

Его жизни. Что могло такого произойти, чтобы это стало делом всей его жизни?

— Могу я спросить кое-что? — нерешительно спрашиваю я.

— Смотря что.

Я сменяю позу, засовывая ногу под себя, и поворачиваюсь лицом к нему.

— Ему грозит опасность?

На мгновение Джонни отводит взгляд влево и проходит несколько минут, прежде чем он отвечает. Секунду мне кажется, что он не ответит, и это пугает меня больше, чем сам ответ, потому что его молчание говорит о том, что он знает, в какой Хит опасности. Мое сердце колотится все сильнее, когда я смотрю на него, взглядом умоляя открыть рот и сказать то слово, которое я так хочу услышать — «нет».

В конце концов, он вздыхает и смотрит мне в глаза. Я почти уверена, что задержала дыхание.

— Если он узнает, то все станет очень серьезно.

— Кто он?

Он открывает рот, чтобы ответить, но на улицу выходит Танк. Он без рубашки и выглядит устрашающе. Он смотрит на меня, затем на Джонни, и рычит:

— Хит ее ищет.

Ее.

Не Люси. Ее.

Он ненавидит меня, и я не понимаю почему. У него могут быть свои сомнения относительно меня, но эту открытую ненависть я просто не понимаю. Что я сделала, чтобы заслужить такое?

— Верно, — говорит Джонни, вставая.

Я тоже встаю, но мои коленки слегка трясутся, когда я прохожу мимо Танка. Он пугает меня своим мрачным видом. Это исходит из его души. Может, он просто сейчас подавлен и скоро это пройдет, но этот мужчина может напугать кого угодно одним своим видом. Я выдыхаю только когда захожу внутрь. Кстати, о тестостероне. Блейк и Шелдон стоят на кухне, на них только боксеры.

Мои щеки розовеют, и взглядом я нахожу Хита, который сидит с другой стороны стойки, изучая меня. Он прикрывает глаза, когда пробегает взглядом по моему телу. Я обхватываю себя руками, встречаясь с ним взглядом. На мне джинсы и майка, но я чувствую себя уязвимой. Я нервно топчусь на месте и бросаю взгляд на двух других мужчин, которые в этот момент ухмыляются. Хищными улыбками в тридцать два зуба.

— Черт возьми, в этой комнате нереальное сексуальное напряжение, — посмеивается Шелдон низким голосом.

— И не говори, — усмехается Блейк. — Хит, мужик, возьми эту женщину и выпусти пар, или это сделаю я.

Мои щеки горят огнем.

— Отъебись, — рычит на него Хит.

Улыбка Блейка становится такой широкой, что на его щеках появляются ямочки.

— Еще и собственник.

— О, — говорю я, поворачиваясь и опуская голову, пока спешу к комнате Хита. — Я собираюсь принять душ.

Добравшись до его спальни, вхожу и, громко выдохнув, закрываю за собой дверь. Они правы, напряжение велико. Почему в ту же секунду, когда понимаешь, что не можешь чего-то иметь, начинаешь этого хотеть? Я точно знаю почему. Запретный плод сладок.

Зайдя в душевую, я закрываю дверь и стягиваю с себя одежду. В голове всплывают образы красивого тела и лица Хита, и я ловлю себя на мысли, что возбудилась больше, чем того хотела. Я делаю воду прохладнее, чем обычно, и захожу в душ, позволяя воде литься по моему телу. Не помогает. Нисколько. У меня ноет между ног, моя киска пульсирует от желания. Я хочу чувствовать за это вину, но не чувствую. А все потому, что так сильно его хочу, и теперь мне плевать на последствия.

Прежде чем я понимаю это, руками скольжу вниз по телу и далее между ног. Ни разу в своей жизни я не возбуждалась так только от одной мысли о мужчине, даже с Джерардом. Хит что-то делает со мной. Он разжигает в моей душе огонь, который я не в силах погасить. Он просто разгорается все ярче и становится все жарче, пока, в конце концов, я не взрываюсь от желания.

Пальцы кружат вокруг клитора, и я издаю стон. Изнемогающее от желания и ноющее тело уже на грани. Я поворачиваюсь, упираюсь спиной о стенку душа и раздвигаю ноги немного шире. Сначала массирую мягко, а затем увеличиваю давление, вспоминая, как мы с Хитом были у меня дома. Боже. Он великолепен в постели. Его губы потрясающие. Его руки потрясающие.

Черт.

Я снова хочу его. Он мне нужен.

— Гребаные боги.

Я вздрагиваю и одергиваю руку, которая находилась у меня между ног, и небольшой вздох срывается с моих губ. Хит стоит у двери со стояком в боксерах, пока смотрит на меня привычным похотливым взглядом, только теперь он наполнен настоящим первобытным желанием. Мои щеки горят, и я выговариваю заикаясь:

— Я, эм…

— Я точно знаю, что ты делала, — говорит он, его голос такой низкий и хриплый, что трудно разобрать слова. — Блядь. Мне придется постараться, чтобы не войти к тебе, обернуть твои ноги вокруг своих бедер и не трахнуть тебя у этой стены, пока оба не кончим.

Я вздрагиваю.

— Ты тоже этого хочешь. Не так ли, малышка?

Я облизываю нижнюю губу.

— Я не трогала себя.

— Скажи, чтобы я вышел. Скажи, что я не могу снова обладать тобой, — рычит он.

Мой клитор пульсирует, приятное тепло разливается в глубине живота.

— Ты не можешь снова обладать мной, — говорю я, хотя на самом деле хочу броситься прямо в его объятия.

— Лгунья.

— Знаю, — говорю я, дерзко проводя руками по своему телу. — Знаю, я такая.

— Сейчас я ухожу, потому что дал слово сделать все правильно, — говорит он скрипучим голосом, опуская взгляд на мою киску, перед тем как поворачивается и с трудом заставляет себя выйти из комнаты.

Желудок сводит от разочарования, но сердце трепещет от мысли, что он так учтив со мной. Легкая улыбка начинает играть на моих губах, когда коварная идея приходит ко мне в голову. Если он так непреклонен, я заставлю его страдать.

Самую малость.

Чтобы сделать то, что я задумала, требуется набраться смелости.

Я заканчиваю принимать душ, натягиваю трусики и одну из рубашек Хита, которая прикрывает мою попу и доходит до середины бедра. Тем не менее, я знаю, это выглядит сексуально и очень дерзко. Не могу ничего с собой поделать — что-то в нем заставляет меня хотеть играть не по правилам, и даже быть пошлой. Я никогда не была такой. Я всегда была приличной женщиной, с которой приятно заниматься сексом. Но рядом с ним я готова сделать все, чтобы он до боли хотел меня.

Сделав глубокий и прерывистый вдох, я выхожу из комнаты в гостиную. Все мужчины сидят за столом и разговаривают, так что я прохожу мимо них и иду на кухню. Но от моего внимания не ускользает, что разговор прекращается. Подавив хитрую усмешку, я тянусь к высокому шкафу, чтобы достать стопку тарелок. Знаю, нижняя часть моей попы видна, и, когда оборачиваюсь с тарелками в руке, понимаю, что получила реакцию, на которую рассчитывала.

Просто не ожидала ее от всех.

Они все смотрят на меня с лукавыми улыбками или сжатыми челюстями.

Хит кажется разозленным. И возбудившимся. Но больше разозленным.

Я сладко улыбаюсь.

— Я приготовлю завтрак. Это наименьшее, что я могу для вас сделать.

Затем оборачиваюсь и открываю холодильник, становлюсь боком и наклоняюсь, чтобы проверить содержимое. В тишине можно расслышать шепот, и моя улыбка становится все шире, кода я достаю ветчину, яйца, грибы и сыр. Я чувствую его присутствие позади себя задолго до того, как слышу рокочущий голос. Когда он наклоняется ко мне, его дыхание щекочет мне ухо.

— По твоей вине здесь у всех стояк. Если не хочешь, чтобы я спустил эти красивые трусики и взял тебя прямо здесь и сейчас, предлагаю пойти и надеть джинсы.

Я выпрямляюсь и поворачиваюсь к нему, но он удерживает меня одной рукой, которая упирается в холодильник рядом с моей головой так, что я не могу выйти.

— Да, сэр, — выдыхаю я, глядя на его губы.

— Перестань, черт возьми, смотреть на меня так. Ты просила сдерживать себя, но сейчас ты играешь с огнем.

— Я не просила об этом, — говорю я, выскальзывая. — Но я признательна тебе за то, что ты делаешь. Но это не значит, что я с этим смирюсь.

Он хватает меня за талию, притягивая к себе так, что спина прижимается к его груди. Прижимается ртом к моему уху и нежно кусает его, прежде чем выговорить хриплым голосом:

— Осторожнее.

— Считай, что это месть за все то время, когда из-за тебя меня считали сумасшедшей, — говорю я, поворачиваясь в его руках и целуя его нижнюю губу.

Он рычит.

Я ухмыляюсь.

Сегодня будет хороший день.