Минин и Пожарский: Хроника Смутного времени

Глава 12. ВОЕННОЕ КРУШЕНИЕ

Владения Лжедмитрия II стремительно сокращались, Его люди сдавали город за городом. Неудачи посеяли раздор в тушинском лагере. Боярская дума «вора» раскололасъ. Одни ее члены вели тайные переговоры с Шуйским, другие искали спасения в лагере интервентов под Смоленском.

Ландскнехты не прочь были вернуться на королевскую службу. Помехой им была лишь алчность. По их расчетам, Лжедмитрий II задолжал им от четырех до семи миллионов рублей. Наемное воинство и слышать неведало ой отказе от «заслуженных» миллионов. В конце 1609 года самозванец вместе с Мариной уныло наблюдал V из окошка избы за своим «рыцарством», торжественно встречавшим послов Сигизмунда III. Послы но удостоили царька даже визита вежливости. Тушинские ротмистры и шляхта утверждали, будто они, служа «Дмитрию», служили Сигизмупду, отстаивали его интересы в войне с Россией. Поэтому они требовали, чтобы королевская казна оплатила их «труды», и тогда они немедленно отправятся в лагерь иод Смоленск. Сигизмунд не имел лишних миллионов в казне, и переговоры зашли в тупик. Если что-нибудь и спасло на время царька, так это его долги.

Лжедмитрий не знал, иа что решиться. Среди общей измены он вспомнил о своем давнем покровителе Мехо"5 вецком. Пана тайно вызвали во дворец, и он долго беседовал с глазу 'на глаз с самозванцем. Узнав об этом, Ру-жинский пришел в бешенство. Он ворвался в царские покои и зарубил Меховецкого иа глазах у перепуганного «государя». На другой день Лжедмитрий пытался обжаловать действия гетмана перед войском. Но Ружипский пригрозил, что велит обезглавить и самого царька. Тогда Лжедмитрий призвал к себе другого благодетеля, Адама Вишпевецкого. Друзья заперлись в избе и запили горькую. Но Ружипский положил конец затянувшейся попойке. Он выставил дверь и стал бить палкой пьяного па-иа Адама, пока палка не сломалась в его руке. Мигом протрезвевший самозванец спрятался в клети йодле дворца.

Дела в тушинском лагере шли вкривь и вкось. Ружинский не в силах был держать свое воинство в повиновении. Чувствуя приближение конца, он что пи день напивался допьяна. Гетман и прежде не церемонился с царьком. Теперь он обращался с ним как с ненужпым хламом. Л же Дмитрию перестали давать лошадей и воспретили прогулки. Однако ему удалось обмануть стражу.

Население предместий тушинской столицы продолжало верить в «справедливое» дело «Дмитрия». Оно укрыло царька, когда тому удалось покинуть дворец. Наемники несли усиленные караулы на заставах, окружавших лагерь со всех сторон. Вечером к южной заставе подъехали казаки с телегой, груженной тесом. Не усмотрев ничего подозрительного, солдаты пропустили их. Они не знали, что на дне повозки лежал, съежившись в комок, московский «самодержец». Он был завалок дранкой, поверх которой сидел дюжий казак.

Едва по лагерю распространилась весть об исчезновении «Дмитрия», как наемники бросились грабить царскую избу, растащили имущество и регалии самозванца. Королевские послы держали своих солдат под ружьем. Их обоз подвергся обыску. Подозревали, что труп Лжедмитрия спрятан в посольских повозках. Пан Тышкевич обвинил Ружинского в том, что тот либо пленил, либо умертвил царька. Его отряд открыл огонь по палаткам Ружинского и попытался захватить войсковой обоз. Люди гетмана, отстреливаясь, отступили.

Вскоре в Тушине узнали, что царек жив и находится в Калуге. Гонцы привезли его воззвание к войску. Лжедмитрий II извещал наемников о том, что Ружинский вместе с боярином Салтыковым явно покушались на его жизнь, и требовал отстранения гетмана.

В минуту опасности Лжедмитрий II поступил с Мариной совершенно так же, как и Отрепьев. Брошенная мужем на произвол судьбы, Мнишек тщетно хлопотала о спасении своего призрачного трона. Гордая «царица» обходила шатры и старалась тронуть одних солдат слезами, других - своими женскими прелестями. Она «распутно проводила ночи с солдатами в их палатках, забыв стыд и добродетель» - так писал в своем дневнике ее собственный дворецкий. Старания, Мнишек не привели к успеху, и она бежала в Калугу.

Разнородные силы, с трудом уживавшиеся в одном стане, пришли в открытое столкновение после исчезновения Лжедмитрия. Низы инстинктивно чувствовали, какую угрозу для страны таит в себе соглашение с завоевателями, осадившими Смоленск. Иноземпые наемники готовились перейти на службу к Сигизмунду. Казаки не желали следовать их примеру и намеревались пойти за «добрым государем» в Калугу. Тщетно Заруцкий звал их в королевский лагерь. Рядовые казаки отказывались повиноваться ему. Атаман давно спелся с гетманом Ружинским и тушинскими боярами. И теперь он продолжал преданно служить им. Столкнувшись с неповиновением, он попытался силой удержать казаков в лагере. Стычки закончились не в пользу Заруцкого. Более двух тысяч донцов миновали тушинские заставы и с развернутыми знаменами двинулись по направлению к Калуге. Заруцкий привык добываться своего, сколько бы крови это ни стоило. Он бросился в палатку к Ружиискому. Гетман вывел в поле конницу и вероломно напал на отходивших пеших казаков. Дорого заплатили повстанцы за свои ошибки. Они устлали своими трупами дорогу от Тушина до Калуги. Однако наемникам вскоре же пришлось пожать плоды учиненной ими бойни. Кровопролитие ускорило размежевание сил внутри тушинского лагеря. Патриотические силы решительно рвали с теми, кто открыто перешел s лагерь интервентов. Сопротивление врагу возглавил ближайший соратник Болотникова атаман Юрий Беззубцев. Пану Млоцкому, стоявшему в Серпухове, пришлось первому оилг.тпть счет. Жители Серпухова подняли восстание. Казаки Беззубцева, не желавшие переходить на королевскую службу, поддержали их. Отряд Млоцкого подвергся поголовному истреблению. 'Народные восстания произошли и в нескольких других городах, оставшихся верными Лжедмитршо П.

В хаосе гражданской войны давно спутались привычные пути-дороги. Заброшенные судьбой в тушинский лагерь борцы за социальную справедливость оказатптсь поистине в трагическом положении. Им не было места в стане тех, кто свирепо усмирил восстание Болотникова. Им поневоле пришлось идти за своим «царем» в Калугу. Но вор более всего боялся остаться без иноземных ландскнехтов, В Калуге он окружил себя немецкими наемниками. Порвав с Ружннским, царек обратился за помощью к Яну Сап ere и добился его поддержки.

К великому неудовольствию, многие казаки увидели, что их «государь» усердно возрождает старый тушинский лагерь. Пресытившись войной, многие из донцов теряли веру в благополучный исход восстания. Они толпами покидали Калугу и возвращались в свои станицы.

Королевские послы использовали развал тушинского лагеря и попытались заключить соглашение с тушинскими боярами и дворянами, отказавшимися последовать за самозванцем в Калугу. Пригласив к себе «патриарха» Филарета Романова, Михаила Салтыкова и других тушинцев, послы стали убеждать их, будто король пришел в Россию с единственной целью взять страну под свою защиту и избавить ее от тирании. Неслыханное лицемерие не смутило тушинцев. Они заявили, что готовы передать русский трон королевичу Владиславу. Филарет и Салтыков ила-калм, целуя адресованные им королевские грамоты.

Некогда Василий Шуйский, стремясь избавиться от первого самозванца, предложил московский трон сыну Сигизмунда.. Тушшщы возродили его проект, чтобы избавиться от самого Шуйского. Идея унии России и Речи Поено литой, имевшая ряд преимуществ в мирных условиях, приобрела зловещий оттенок в обстановке интервенции. Тысячи вражеских солдат осаждали Смоленск, разоряли русские города а села. Надеяться па то, что избрание польского королевича на московский трои положит конец иноземному вторжению, было чистым безумием.

«Патриарх» Филарет Романов взял на себя функции главы тушинского правительства. С его согласия и благословения под Смоленск выехали полномочные тушинские послы боярин Михаил Салтыков, думные люди Плещеев, Молчанов, Федор Андронов и другие. В течение двух недель они вели переговоры с королевскими чиновниками. Итогом нерегоЕороЕ явилось соглашение от 4 февраля 1610 года, определившее порядок передачи царского тропа польскому претенденту.

Русские статьи соглашения' предусматривали, что будущий царь Владислав Жигимоптович «производит» принять православную перу и будет коронован московским патриархом по православному обряду.

Тушинские «статьи и просьбы» отражали стремление русских людей сохранить в неизменном виде государственный и сословный строй Московской Руси. Статьи обязывали Владислава оберегать православие в России, сохранять в неприкосновенности имущество и права духовенства и светских чинов, отправлять суд и собирать подати «по старине». Следуя традиции, Владислав должен был управлять страной вместе с Боярской думой и священным собором.

Немало авантюристов искало при дворе тушинского царька почестей и богатства. Эти люди, вынесенные наверх временем, старались удержать свое высокое положение, порвав с вором. Они сыграли свою роль при заключении смоленского договора. Но объяснить содержание договора лишь их мелкими, эгоистическими расчетами все же невозможно. В статьях договора можно уловить выражение тех общественных настроений, которые привели немалое число дворян в повстанческий лагерь и удерживали их там в течение долгого времени.

Составители смоленских статей проявляли осторожпуто заботу о разоренных дворянах и настоятельно предлагали Владиславу жаловать людей «меньших станов», сообразуясь с их заслугами, а не породой.

Подобные предложения отвечали чаяниям мелких дворян, изверившихся в возможности изменить порядок вещей в стапо Шуйских, где «породе» придавали большее значение, нежели личным заслугам и способностям дворянина.

Другой пункт смоленского договора предусматривал, что при изменепии русских законов Владислав будет советоваться с Боярской думой и «землей» и «то вольно будет боярам и всей земле». Дворяне выступали в защиту земских учреждений едва ли не с момента возникновения соборов, расширивших для них возможности участия в управлении государством. Уездные служилые люди считали, что именно им принадлежит право говорить от имени «всей земли».

Смоленский договор разрешал русским людям свободно ездить в христианские земли для науки. Разрешение имело в виду тех дворян и приказных, которые пожелали бы получить образование за рубежом.

Тушинские представители ни мидуты не помышляли о каких бы то ни было уступках вчерашним союзникам по повстанческому лагерю. Договор предусматривал незыблемость крепостнических порядков в России. Статьи договора обязывали Владислава «крестьянам на Руси выхода не давать», «холопам боярским воли не давать, а служнти им по крепостям». Вопрос о будущем вольных казаков оставался открытым.

Заключение смолепского договора стало своего рода вехой в развитии внутриполитического кризиса. Определенная часть дворян, утратившая надежду па возможность заменить на троне «боярского царя» дворянским, решила добиться своих целей путем заключения личной унии с Речью Посполитой.

Политические расчеты сторонников унии были в значительной мере иллюзорными. Король Сигизмупд не представил тугпинцам никаких реальных гарантий выполнения договора. Впрочем, надобности в таких гарантиях не было: правительство Филарета Романова и Салтыкова распалось на другой день после подписания соглашения. Салтыков и прочие «послы» остались в королевском обозе под Смоленском и превратились в прислужников иноземных завоевателей. Король использовал договор, чтобы завуалировать истинные цели затеянной им воины и оолсгчпть себе завоевание пограничных земель.

Смоленский договор окончательно осложнял и без того запутанную обстановку в России. Рядом с двумя царями - законным в Москве и воровским в Калуге - появилась, подобно миражу в пустыне, фигура третьего царя - Владислава Жигимонтовича. Действуя от его имени, Сигизмунд щедро жаловал тушннцев русскими землями, пе принадлежавшими ему. В смоленском договоре король усматривал верное средство к «полному овладению Московским царством». Однако даже он отдавал себе отчет в том, что военная обстановка не слишком благоприятствует осуществлению его блистательных замыслов. Осада Смоленска длилась уже более полугода. Королевская армия несла потери, но не могла принудить русский гарнизон к сдаче. Отряды Руэкипского и Яна Сапеги не сумели удержаться под Москвой. После.кровопролитных боев с войсками Скопина Ян Сапега отступил из-под стен Троице-Сергиева монастыря к литовскому рубежу. Ру-жинский сжег тушинский лагерь и ушел к Во доку-Л аы-скому.

В марте 1610 года столичное население устроило торжественную встречу Михаилу Скопину и его армии. Осадное время осталось позади. Освободитель Москвы князь Скопин приобрел исключительную популярность. Дворяне не верили в неудачливого князя Василия и все больше уповали на энергию и авторитет его племянпика. Проко-пий Ляпунов первым вслух выразил мысль, которая у многих была на уме. В письме к Скопину он писал о царе Василии со многими укоризнами, зато молодого воеводу «здравствовал» и звал па царство.

Скопин не одобрял планов дворцового переворота и ие-. лел арестовать посланцев Ляпунова, но затем отпустил их. Соглядатаи царя, однако, пронюхали обо всем. Донос.пал на подготовленную почву. Столица оказала поистине царский прием Скопипу, что усилило подозрения Шуйского. Оставшись наедине, царь Василий попытался объясниться с племянником начистоту. В пылу семейной ссоры Скопин будто бы посоветовал дяде оставить трон, чтобы земля избрала другого паря, способного объединить истерзанную междоусобием страну. Братья царя подлили масла в огонь. Они не скрывали ненависти к освободителю Москвы. Спесивый и высокомерный Дмитрий Шуйский надеялся занять трон после смерти бездетного царя Василия. Успехи Скопина грозили расстроить его планы.

Стоя на городском калу и наблюдая торжественный въещ Скопкпа, Дмитрий не удержался и. воскликнул: «Вот идея мои соперник!»

Боярская Москва усердие чествовала героя. Что ящ день его звали на новый пир. Скошга никому не отказъй вал, и его покладистость обернулась для него большой бедой. В доме Воротынского вино лилась рекой. Гости пвдщ гголиые кубки во здравие воеводы. Неожиданно виновник торжества почувствовал себя дурно. Из носа у него хльй пула кровь. Слуги поспешно унесли боярина домой. Две недели больной метался в жару и бредил… Затем он скончался.

В то время ему было двадцать три- года.

Необъяснимая смерть молодого воеводы посеяла в народе сомнения. По всей столице шептали, будто Скопипа отравила его тетка Екатерина Скуратова-Шуйская, бросившая яд в его чашу, Царь Василий лил слезы над гробом племянника.

Смерть Скопина роковым образом; сказалась на лоложении дел в армии ж стране. Его место тотчас занял Дмитрий Шуйский, рожденный, как говорили современник ки, не для доблести, а к позору русской армии. Назначен ние Дмитрия вызвало негодование как высших офицеров так и рядовых ратников. Царь Василий не забыл о фа-ч тальных неудачах Дмитрия, но у него не было выбора. Одни только братья не вызывали у него подозрений, в измёне. Прочие бояре давно лишились его доверия.

Вместо со Скопиным в Москву прибыл шведский полководец Яков Делагарди. Дело близилось к решающему столкновению. Швеция слала в Россию новые подкрепления. В Москве к Делагарди присоединился отряд в тысячу пятьсот человек. С севера на помощь спешил генерал Горн с двумя тысячами солдат. Карл IX отправил в Россию двух своих лучших полководцев. При них находилось до десяти тысяч солдат - значительная часть военных сил Шве дни.

С наступлением летних дней московское командование после многих хлопот собрало дворянское ополчение и довело численность армии до тридцати тысяч человек. Слодвижиик Скопина Валуев с шеститысячным войском освободил Можайск и прошел по большой смоленской дороге до Царева Займища,, Тут он поставил острог и стал ждать подхода главных сил,

Польский гетман Жолкевский воеггользовалея разделением сил противника и решил упредят наступление союзпых войск к Смоленску, Послв упорнот боя он жотеспил Валуева и окружил его в острожке. Дмитрий Шуйский и Делагарди выступили на помощь Валуев. К в-ечерз 23 июня шх войска расположились па ночлег у села Клу-шпно. На другой день союзники решили атаковать поляков и освободить из осады острожек Валуева, находившийся в двенадцати верстах.

Русская и шведская армии далеко превосходили по численности войско польское. Но Шолкезвсйому удалось 'пополнить свои силы -за счет тугшшцев. К нему присоединился Заруцкий с донцами и Иван Салтыков с ратниками. Гетман решил нанести союзникам неожиданный удар. Оставив пехоту у валуевского оетрожка, он сделал с конницей ночной переход и 24 шоня перед раееветом вышел к Клушину. Валуев мог в любой момент обрушиться на поляков с тыла. Но Жолкевский не боялся риска.

Союзники знали о малочисленности противника и 'проявляли редкую.беспечность. Они ве позаботились выслать сторожевое охранение па смоленскую дорогу. Шведский главнокомандующий Яков Делагарди весь вечер до

поздна пировал в шатре у Дмитрия Шуйского и хвастли

во обещая ему пленить гетмана.

Русские и шведы расположились на ночлег несколько

¦поодаль друг от друга. В предрассветные часы их лагеря

еще были объяты сном. Как вдруг показались польские

разъезды. Гетман застал союзников врасплох. Но атакоать их е ходу ему все же не удалось. В ночной тьме;а.рмня Жолкевского растянулась на узких лесных дорогах,

пушки увязли в болоте. Прошло более часа, прежде чем

польская конница подтянулась к месту боя.

Разбуженный лагерь союзников огласился криками и

конским ржаншш. Русские я шведы успели вооружиться.

Оба войсна выдвинулись вперед и заняли оборону каж

дый впереди своего лагеря. Единственным прикрытием

для пехоты служили длинные плетни, перегораживавшие

крестьянское поле. Они меш-алв неприятельской кавале

рии развернуться для атаки до тех пор, пока полякам не

удалось проделать в них большие проходы. Яростный бой

кии я л теперь со всех с то род. На полях под Клуншн-ом,

казалось, сошлись «двунадесять языв,ой». Слова команды,

брада, и проклятия.звучали едва не на всех европейских

языках - на русском, польском, шведском, немецком, ли

товском, татарском, английском, французском, финском,

. шотландском. В течение нескольких часов польские гусары упорно атаковали ж наконец добшшсь видимого успеха. В сражении был ранен воевода передового полка Василий Бутурлин.

На левом фланге дрогнул полк князя Андрея Голицына. Главный воевода Дмитрий Шуйский еще мог изменить, ход боя, бросив в атаку большой полк. Но он предпочел укрыться в своем наскоро укрепленном лагере. Не полу-. чив помощи от Шуйского, полк Голицына в беспорядке отступил к ближнему лесу.

На правом фланге шведская пехота вела беглый огонь, отстреливаясь из-за плетня от наседавшей копницы противника. Но тут поляки подвезли две пушки и обстреляли пехоту. Наемники поспешно покинули ненадежное укрытие и отступили к своему лагерю. Часть солдат бежала к лесу. Боевые порядки союзников оказались расчлененными. Что еще хуже - шведские командиры Делагарди и Горн покинули свою пехоту и с конным отрядом отступили в лагерь Шуйского.

Натиск польской кавалерии стал ослабевать, и союзники попытались перехватить инициативу. Отряд конных мушкетеров, англичан и французов проскакал через клу-шинские поля навстречу врагу. Мушкетеры дали залп и повернули коней, чтобы пропустить вперед вторую шеренгу. Но поляки не дали им перестроиться и ударили по ним палашами. Мушкетеры смешались и бросились назад. На их плечах гусары ворвались в лагерь Шуйского. Пушкари и стрельцы не решились открыть огонь, опасаясь задеть своих. Промчавшись во весь опор через лагерь, гусары продолжали преследование, пока не устали их кони. На обратном пути лагерь встретил их выстрелами, и ям пришлось пробираться окольной дорогой.

Князь Шуйский «устоял» в обозе. К нему присоединился Андрей Голицын с ратными людьми, которых удалось собрать в лесу. Более пяти тысяч стрельцов и ратных людей готовились к последнему бою. При них находилось восемнадцать полевых орудий. Дмитрий Шуйский сохранил достаточные силы для атаки, по он медлил и выжидал.

В сражении настала долгая пауза. Исход боя не определился окончательно. Польская конпипа понесла большие потери, и ей нуж amp;н был отдых. Гусары, переломав свои копья, спешились, расположились за пригорком. Бее нехоты гетман не мог атаковать русский лагерь, ощетинившийся жерлами орудий. Он подумал о том, что его коннице трудно будет добраться и до шведской пехоты. Внезапно ему доложили о появлении перебежчиков.

Наемные войска всегда отличались ненадежностью. Дмлдгарди с трудом удерживал в повиновении свое раз-ц'шое воинство. Накануне битвы солдаты едва не шпунтовались, требуя денег. Швед нолучял от царя огромную казну, но откладывал расчет, ожидая, что в бою ого армия сильно поредеет. Жадность шведского главнокомандующего обернулась против него самого. В отсут-спшо Делагарди и Горна наемная армия подняла бунт. Оценив ситуацию, Жолкевский послал в шведский лагерь племянника для заключения договора. Первыми на сторону врага перешли французские наемники. Затем заколебался отряд немецких ландскнехтов, стоявший в резерве. Узшш о переговорах, Дмитрий Шуйский прислал к немцам Гаврилу Пушкина с обещанием неслыханного вознаграждения.

Спохватились наконец и шведские военачальники. Вернувшись в свой лагерь, они попытались прекратить мятеж. Но дело зашло слишком далеко. Стремясь спасти шведскую армию от полного распада, Делагарди предал союзников. Посреди клушииского поля он съехался с Жолкевскнм, чтобы заключить с ним перемирие отдельно от русских. Тем временем половина его рот прошла мимо главнокомандующего и присоединилась к полякам. Делагарди бросился в свой обои и стал раздапать шведам деньги, прислаипые ему накануне цпрпм. Английские и французские наемники потребовали своей доли и едва не перебили шнедских командиров. Не получив денег, они разграбили повозки Делагарди, а затем бросились к русскому обозу и учинили там грабеж.

Шведская армия перестала существовать. Король Карл IX рвал на себе волосы, узнав о катастрофе. Распад союзной шведской армии роковым, образом сказался на судьбе русских войск. Дм итрий Шуйский отдал приказ об отходе. Отступление превратилось в беспорядочное бегство. Ратники спешили укрыться в окрестных лесах. В полной панике Дмитрий Шуйский гнал коня, пока не увяз в болоте. Бросив коня, трусливый воевода едва выбрался из трясины. В Можайск оп явился без армии. С недоумением разглядывали встречные богато одетого всадника, который голыми пятками ударял в бока тощую крестьянскую клячу, пытаясь заставить ее прибавить ходу. Некоторые узнавали в нем царского брата и торопливо кланялись.

Не подучая вестей от Дмитрия Шуйского, Валуев на третий день после сражения произвел, вылазку из острога. Весть о гибели русской армии поколебала стойкость осажденных. Гетман прислал к Валуеву Ивана Салтыкова. Этот туишнец клятвенно обещал, что король снимет осаду со Смоленска и вернет русским все порубежные города, едва страна признает Владислава своим царем. Валуев поддался на угоооры и заявил о признании смоленского соглашения.

Гетман Колкевекий имел теперь под своими знамена-ми казаков Заруцкого и воинов Валуева - многотысячную русскую рать. Он рассчитывал склонить на свою сторону Яна Сапегу. Но наемники Сапеги, пе получив от короля денег, ушли в Калугу к самозванцу.

Военное положение России ухудшалось со дия на день

Получив поддержку от Сапеги, Лжедмитрий возобновил

наступление на Москву и занял Серпухов. Армия Жол

ковского иступила в Нязьму и приближалась к русской

столице с запада.

Царь Василий пытался найти помощь в Крыму. По его призыву на Русь прибыл Кантемир-мурза с десятью тысяч чами всадников. Крымды прошли мимо Тулы и устремились к Оке. Шуйский выслал навстречу Кантемир-мурзе гонца с богатыми дарами.

Положение в Подмосковье было угрожающим. Среди общей измены Шуйский не сразу нашел человека, которому можно было поручить охрану высланпоп па Оку казн вы. Миссия требовала безусловной верности присяге, мужества и хладнокровия. В конце концов Шуйский доверил дело Дмитрию Пожарскому.

Князь Пожарский выполнил трудное поручение и блан гополучно провел обоз из Москвы до самых татарских станов.

Следом за Пожарским на Оку прибыл князь Лыков с четырьмя сотнями стрельцов. Кантемир-мурза по прозвищу Кровавый меч благосклонно выслушал царские «речи» и принял великие дары. Но он успел оценить ситуацию, сложившуюся в Подмосковье. Не желая ввязываться в борьбу с тушинцами и поляками, вероломные союзники новерпули оружие против войск Шуйского и разогнали отряд Лыкова. Сапега довершил дело, а Кантемир-мурза с Оки ушел в степи.

Поражения сыпались на голову Шуйского одно за другим. После Клушина он остался без армии. Царь приказал вновь собрать дворянское ополчение и готовить столицу к осаде. Но дни династии были уже сочтены. Народ отвернулся от Шуйских, считая их дело проигранным.

Столичные жителя,, собравшись.большими толпами шэд окнами дворца, кричали Шуйскому: «Ты нам не государь!» Испуганный царь не смел показываться на людях.

Надраено самодержец посылал гонцов в провинцию, требуя от воевод подкреплений. Рязанские дворяне, помогавшие царю высидеть в осаде против Лжедмитрия II, отказали ему в поддержке.

Дворянство составляло самую глубокую и массовую опору царской власти. Разброд среди дворян имел роковые для Шуйского последствия. Давний против инк царя Василия Шуйского Прокофдй Ляпунов раньше других уловил общее яастроенце. Смена непопулярной династии казалась;ему лучшим выходом из положения. Как всегда, Ляпунов пустил в ход,всю свою энергию, чтобы добиться поставленной цели. Он начал с того, что отправил своих гонцов «к князю Василию Голицыну в Москву. Вождь.рязанских дворян не забыл того, что в лагере под Кромами жменно поддержка Голицына помогла ему одолеть Годуновых. Еще раньше Ляпунов попытался вовлечь в заговор против Шуйского Дмитрия Пожарского. Он прислал.к нему в,.Зарайск племянника Федора с грамотой. Пожарский пошшал опасность, которая таилась в планах дворцового переворота в разгар иноземного вторжения. Он наотрез отказался поддержать заговор, отослал грамоту Ляпунова в Москну и;затреболал себе подкреплений.

Известие,о ластунлешш Лжедмитрия вызвало восстание в Коломне и Кашире. Меньшие люди ж казаки заявили о поддержке «законного» царя. Коломничи увлекли за собой жителей Зарайска. Но воеводой в Зарайске был князь.Дмитрий Пожарский,-а с ним шутки были плохи. Пожарский укрылся в каменной крепости и отказался додчиниться «миру». В крепости хранились все запасы продовольствия, и в ней зажиточные горожане держадк свои ценности. Непреклонность;воеводы внесла в их ряды разброд. Пожарский.выждал, когда волнения улеглись, и заключил соглашение.с представителями посада. Суть дховора весьма точно выражала политическое кредо Пожарского: «Будет на Московском царстве по-старому царь Василий,.ему и служите,.а будет хто-ино, и толгу также служлти». Пожарский готов был служить царю Василию Шуйскому, пока тот оставался главой государства. Но высшим.принципом.для него было служение не лицу, а государству Российсдоэяу.

Зарайский воевода действовал смело и энершчдо, чтобы спасти столицу от надеигвщ.ейся опасности. Он выслал воинских людей в Коломну и добился того, что коломничи, одумавшись, отложились ст «вора». Военное положенне столицы несколько улучшилось. Но Шуйского могло спасти разве чудо. Крушение надвигалось неотвратимо.