Мир, где мне не очень рады

Глава 12

Дара-дура проснулась только под рассвет, пока я сам сидел на мягонькой жопе, щупал от нечего делать свою грудь и бесцельно тыкал палкой в костёр. Вчера я хотел лечь спать, но понял, что один из нас караулить точно должен, чтоб нас не сожрали. И плевать на Дару, меня сожрать могут. Так что пришлось драться на кулаках с Морфеем за то, чтобы не уснуть.

— Э-э-э… мы выбрались? — спросила она, явно не совсем понимая, где оказалась.

— Да, выбрались на наше счастье, — зевнул я, закидывая палку в костёр.

— Но как?

— С моей невъебенной помощью, которая спасла твою задницу и плоские сиськи, — ответил я, от чего она сразу же схватилась за упомянутые места, щупая их. И что же ты хочешь нащупать, дорогая? — Так, короче, я спать.

— Но уже утро!

Борзота и отсутствие мозга во всей красе.

— Слушай сюда, я тащила… тьфу блин, тащил тебя на своём горбу, сиськах, ногах и всём, на чём только можно, спасая твоё тело и свою девственность от гоблинов. Ты не представляешь, как я устал. Поэтому сделай одолжение…

В этот момент я стал перед выбором — нагрубить или ответить спокойно. Ладно, отвечу миролюбиво. Будем проявлять уважение друг к другу.

— …посторожи часков шесть. Я слишком устал и мне нужно хотя бы восстановиться немного после забега по катакомбам.

— А что там было? — спросила она.

— Расскажу сразу же, как проснусь, обещаю.

Я уснул ровно в тот момент как коснулся головой подушки.

Это так я хотел, но ни хрена уснуть не получилось. Почему?

Ответ лежал в сиськах. Эти… блять, нет просто слов. Сипишь на спине — начинаешь задыхаться, они пытаются тебя удушить. Ёбаные сиськи-убийцы. Спишь на боку — они оттягиваются, болят, так ещё и верхняя нижнюю давит. На животе… это было даже не смешно. Хотя я по-честному, попытался вырыть яму, чтоб туда их уместить, но земля оказалась слишком твёрдой.

Короче, я час засыпал, потом через два проснулся, ещё час засыпал, а через два меня разбудила Дура. То есть Дара.

Блин, так имена похожи, это явно не спроста.

— Мэйн, просыпайся, прошло шесть часов, — она толкала меня, хотя я уже не спал. Проснулся от боли в коже на груди, которую словно кто-то или что-то оттягивало. Ясень пень, что.

— Не сплю я, — очень нехотя мне пришлось сесть. Ощущения были такие словно я и не спал совсем, хотя странный гул в голове от усталости и недостатка маны отошёл.

— Вот как. Тогда… может стоит вставать? День сегодня хороший, солнечный на удивление. Мы можем успеть дойти до города. А там уже нанесём удар графу! — последние слова она произнесла уже с нескрываемым счастьем, словно мы уже его победили.

— Всё круто, но в твоём плане есть изъян, — заметил я.

Она удивлённо посмотрела на меня.

— Какой?

— Для начала — я голый, — я встал, демонстрируя ей сказанное.

— Но разве это проблема? — удивлённо захлопала глазами Дура.

Ты серьёзно? Сейчас серьёзно спрашиваешь это?

— Тогда снимай с себя эти сраные шмотки! — я бросился стягивать с неё одежду. — Походи ка сама голая!

— Я поняла! Поняла! — запищала она, пытаясь удержать на себе юбку. — Я всё поняла! Извиняюсь, не подумала!!!

То-то же, сучка. Но проблема остаётся. Мне дико мешаются сиськи и в последнее время мои мысли занимают только они, так как «А»: они мешаются; «Б»: из-за них болит спина. Это значит, что нужен… боже, не думал, что скажу это, но мне нужен лифчик или что-то подобное.

— Ладно, доставай все свои тряпки. Будем что-нибудь мастерить. Я не могу так разгуливать.

— А по мне, ты даже очень нечего, — она задумчиво подошла и схватила… за мою грудь! — Большие… И мягкие… — пощупала свою и вздохнула. — Повезло тебе… — Опять щупает мою грудь.

Блин, её пальчики прямо тонут в моей груди. Как жарко становится, да и дыхание учащается. Блин и приятно то своими пальчиками мне в грудь впилась. А чёрт, кажись я возбуждаюсь и сейчас течь начну…

— Руки убрала, — хлопнул ей по кистям. — Свои сиськи массажируй.

— Их мало, — вздохнула она, пощупывая свои, словно примеряясь.

— Плевать мне на твои. Свои проблем выше крыши доставляют.

Из всех её одежд мне подходила только рубашка зелёного цвета из тонкой просвечивающей ткани. Нет, на меня она не налезла, но я, как истинный гений инженерной мысли, смог сделать более-менее нормальную подвязку под свои дойки. Чтоб не висели, не тянули и не летали при беге в разные стороны. Жмёт сука конечно, но не критично.

Хотя теперь я выглядел ещё страннее. Какая-то повязка на грудь и всё. Полностью голая… Тьфу, голый, хотел сказать.

Ладно, с этим разобрались. Теперь на очереди оружие… Которого мало. Дара оказывается умела обращаться с пращей, и я хочу сказать, что довольно неплохо. По крайней мере с двадцати метров она довольно метко попадала в ствол дерева без единого промаха. По её словам, она могла кидать их где-то до семидесяти-восьмидесяти шагов, довольно точно и убойно.

— А откуда такой навык? — с нарастающим уважением к ней спросил я.

— Ну… — она смутилась. — Эльфы хороши в стрельбе из лука. Очень метко поражают на огромной дистанции даже маленькую цель. Нам из лука стрелять неудобно, поэтому мы используем пращи. Среди нас есть и те, кто даже со ста двадцати шагов поражают цель. Или кинжалы. Из нас получаются первоклассные ассасины и разведчицы.

Да, уже наслышан. И даже успел вашего брата перебить.

Так, что касается ближнего боя, то у нас я — товарищ Мэйн, что срубает всё и вся своим мечом подобно косе и будет чудо, если во что-то попадёт. Ах да, у нас ещё есть магия по типу огненный шквал аля огнемёт. Очень удобно сжигать всё и вся, что только горит, включая людей.

Набор, честно говоря, так себе. Наша пати состоит из скаута-стрелка и… недомагомечника. Нам не хватает как минимум танка или воина с сапортом, ибо я вообще не могу себя назвать хоть каким-нибудь классом кроме как «груз на шее».

Собравшись и кое-как потушив костёр, мы отправились дальше. Я изначально хотел затушить его по-походному, но вот незадача: по-мужски не получится, а так я чуть себе не поджарил задницу.

— Так куда мы двигаемся? — спросила меня Дара, несмотря на то, что шла впереди.

— К дороге.

Да, к дороге. Будем грабить, больше возможности обогатиться я не вижу. Если повезёт, будем грабить одиноких путников, если нет — кого придётся. Поэтому Даре, словно навигатору, я задал пункт на дорогу, к которой она сейчас меня вела.

И вывела только к полудню, где мы двинулись в сторону города. Чтоб не разгуливать всем таким голым, я нацепил на пояс плащ, так как на всего меня он бы не налез. Он был ужасно потёртым и даже в некоторых местах подранным из-за нецелевого использования, однако для юбки пойдёт. А ноги обмотал всяким тряпьём, что осталось в сумке и которое Дара отдала без лишних слов. В этом плане она молодец — не спорит и делает всё, что нужно для достижения цели.

На дороге мы встречали немало путников. И я решил, что идти по дороге вот так слишком опасно для меня. На Дару вообще плевать, на неё никто не смотрит. Но вот мой вызывающий наряд явно привлечёт взгляды. А где взгляды, там и приставания со всеми вытекающими. Конечно, я уже подготовил вещи для розжига огня, чтоб сжечь супостатов в случае необходимости, но разбрасываться ни тем, ни другим не хотел.

Поэтому мы при виде путников каждый раз уходили в лес и двигались там, пока дорога не становилась снова пустой. Ровно так же делал я, когда меня разыскивала стража. Кто бы мог подумать, что теперь я буду прятаться из-за того, что меня могут выебать. Более того, кто бы мог подумать, что я вообще стану бабой.

— Так у тебя есть план? — спросила меня Дара, когда мы вновь вернулись на дорогу. — На мой ты не согласен.

— Твой план, как и извилины твоего мозга, слишком прямой.

— Э-э-э… А прямая извилина это хорошо или плохо?

— Забей, — вздохнул я. — Твой план косячный. Мы не можем вот так прийти и пробиться к графу.

— Но ты же уничтожил город! — попыталась она мне напомнить.

— Да, но там, скажем так, располагала обстановка, удача, полчища роялей и тот факт, что я мог свободно попасть на территорию города. Территория графа охраняется и осмотреться там, выявить слабые участки и так далее я не смогу.

— Ты так тщательно подходишь к истреблению рода человеческого, — её глаза были большими и сверкающими. Она явно восхищалась мной. Какой ужас, кто я в её глазах?

— Я не специально истреблял города, скажу сразу. Но да, я старался планировать всё. Сейчас же, для начала, нам надо раздобыть деньги и печать для рабов.

— Для рабов, — насторожилась Дара.

— Остынь, боюсь, что если поставлю на тебя, то меня придушит первым, поэтому подобного я делать не буду.

Не знаю, насколько правдивы слова Бога Скверны, но проверять ух как не хочется. Я вообще надеюсь на то, что сейчас Дара посмотрит, как сложно пробраться к графу, испугается за свою шкуру и откажется от идеи, оплакав несчастную судьбу сестрёнки. Ну а потом свалит и отпустит меня.

Это же кажется только, что легко. Но по-настоящему это ощущается так же, как ты прямо сейчас на полном серьёзе решишь пойти по-настоящему грабить банк или захватывать мир. Сразу накатывает ощущение нереальности такое сделать.

— Значит… ты рассчитываешь напасть на караван работорговцев?

— Верно.

— Но… их хорошо охраняют, — сказала она, задумавшись.

— Тоже верно.

Честно говоря, даже думая о том, чтоб грабануть работорговцев, я чувствую примерно тоже самое, что и с графом — нереально. Но надеюсь на какой-нибудь рояль типа того, когда я встретил орка.

— Если их будет мало, то мы просто перебьём их, — сказал я.

— А если много?

— Тогда дождёмся ночи, когда они разведут костёр. Думаю, что, если ты поработаешь пращей и покажешь класс, а я воспользуюсь своей магией, то есть шанс на удачу.

— Я ещё ни разу не видела, как ты ей пользуешься, но хочу посмотреть! — как обрадовалась. А то, что из-за этого сдохнет куча народу в адских муках тебя не смущает? Мне кажется, что у этой девочки не совсем правильно установлены понятия о правильных деяниях. — Значит нам только осталось дождаться работорговцев?

— Верно. Будет неплохо, если будет небольшая группа.

— Сомневаюсь, — она приложила палец к губам и посмотрела вверх. — Здесь пограничный город и дорога эта ведёт в другую страну. Мы то встретим немало караванов с рабами, но скорее всего они будут довольно крупными, так как едут в другие страны торговать.

— В любом случае, будем ждать подходящий. Максимум… кстати, а сколько охраны в таких караванах?

— Я не знаю точно, — пожала она плечами. — Несколько раз видела такие караваны, когда они проезжали мне на встречу. Я тогда пряталась в кустах. Обычно на одну повозку приходилось около трёх-четырёх человек и возничий. А так повозок с клетками обычно сразу по три-четыре. И помимо у них были тяжеловооруженные воины, скауты и иногда даже маг.

— Мага сможешь определить по виду?

— Ну… если он будет выделяться.

Понятно. Короче маг — главный враг. Ищем тех, кто без магов. К тому же у меня есть способка читать звания, так что думаю, что смогу в случае необходимости подтвердить, маг это или нет.

Мы шли по дороге примерно до самого вечера, пока солнце не начало опускаться к деревьям, норовя за ними спрятаться и лишить нас единственного источника света.

По дороге помимо путников мы несколько раз встречали караваны и только два были с рабами. Забавно, что караван не стал трогать двоих людей, которые были вполне обычными и среди которых была одна девушка. Видимо работорговцы тоже ловили не всех подряд, основываясь на каких-то своих принципах и правилах.

Хотя встреться я им, и мне кажется, что меня бы тут же засадили в клетку. Удача улыбнулась нам на третьем караване, который состоял из двух повозок с клетками, к тому же одна из них была накрыта. В отличии от предыдущих, где стражи было по двадцать с лишним и больше неплохо вооружённых человек, здесь было всего тринадцать. Два извозчика, два скаута, четыре человека в обычной одежде с мечами, два в неполной броне, два лучника и один танк-убивака, сраку разрывака.

Если учесть, что по количеству охраны здесь было меньше всего, то они и стали нашей целью.

Дара вполне успешно смогла нас отвести от зорких взглядов и ушей скаутов подальше. Затаившись и выждав, пока те проедут, мы двинулись за ними. Кстати, те тоже не трогали особо путников, хотя один раз всё-таки скрутили какую-то деревенскую с сумкой и запихнули в клетку к другим несчастным. Видимо ловили только тех, за кого не хватятся, и кто мог якобы просто пропасть в лесах.

Мы топали за ними до того момента, пока солнце на половину не спряталось за деревьями, превращаясь в красный полукруг. Те, решив, что с сегодня уже хватит похода, остановились и принялись разбивать лагерь, расставив дозорных. Мы же за этим следили на очень почтительном расстоянии, чтоб случайно не быть схваченными.

— И что делать будем? — тихо спросила меня Дара, с необычным сосредоточением вглядываясь в лес.

— Ну как что, — вздохнул я, беря себя в руки и стараясь стать таким же спокойным и сосредоточенным, как Дара (нихуя не получилось). — Мочить их будем.

Глава 13

Мочить…

Сколько пафоса в этих словах и сколько пустого звука. Ведь прежде чем мочить, надо как бы уметь это делать. Моя мать однажды сказала, что у каждого есть свой талант: лечить людей, чинить машины, строить и так далее. До сих пор помню, как я в шутку спросил: «И даже убивать?» Она посмотрела на меня своим вечно уставшим взглядом человека, который уже толком и не живёт, после чего ответила: «И даже правильно и хорошо убивать — талант.»

Так вот, у меня такого таланта нет. Но есть талант косячить на ровном месте, вызывая кучи проблем как себе, так и другим. Поэтому мы постарались подойти к нападению максимально осторожно.

Так как Дара была следопытом, она неплохо находила следы (неожиданно, правда?) и мы двигались на расстоянии от каравана, не боясь потерять цель. И пока мы следовали за повозками по дороге, она успела мне вкратце дать понятия о классах и специализациях.

Дара, например, имеет специализацию следопыта. Таких как она объединяли в общий класс — скрытники. Это и ассасин, и следопыты, и скауты, и разведчики. Это, по крайней мере, самые известные специализации.

С её слов я понял следующее.

Ассасин — чистый убийца, который быстро и тихо убивает цель, подкрадывается незаметно, уходит незаметно. Из общих направлений — поиск, выслеживание, взлом. Особое направление (то, которое сильнее чем у других) — скрытность и убийство в скрытности.

Забавно, что убийство в скрытности не было навыком, который прокачивается. Это скорее было что-то типа умения или опыта убийства в тихую. Например, кидать дротики, душить леской или колоть иглами с ядом, так чтоб сделать это тихо и незаметно для других. Вкаченные «Оружие дальнего боя» и «скрытность» ещё не означали, что ты сможешь действительно скрытно убить. Другими словами, такое не прокачивалось, это надо было просто уметь.

Следопыт — чистая ищейка. Общее направление — скрытность. Особое направление — выслеживание, поиск. Несмотря на малое количество направлений, следопыт был необходим в любой профессиональной команде убийц. Да и в любой команде, которая именно выслеживает цель, он был необходим.

Скаут — что-то типа универсального бойца, который обнаруживает цель, но в то же время отличается тем от следопыта, что плохо идёт по следу. Он же и единственный и скрытников, кто может вести бой в открытую. Не так эффективно, как специализированный воин, но всё же может. Его общие направления — выслеживание, убийство из скрытности, скрытность и несильно вкачанные навыки боя. Особое направление — поиск. Я бы назвал скаута, наверное, воином-разведчиком.

Разведчик — правильнее бы его было назвать вором. Проникнуть, найти, свалить. Общее направление — поиск, выслеживание, убийство в скрытности. Особое направление — взлом и скрытность.

Как люди получают эти специализации? Ну кто куда вкидывает очки, что прокачивает больше, тем и становится. Другими словами, человек-охотник, кто никогда не воюет, естественно вкачает себе по большей части выслеживание и скрытность, после чего станет следопытом. Другими словами, эти специализации дают лишь общее представление, что и в каком направлении прокачивал человек.

Что типа подойдёшь к людям, скажешь, я скаут и сразу ясно, что прокачивал «Одноручное оружие», «Интуиция» и «Скрытность», например.

Мне было бы интересно ещё узнать об этих классах, да и вообще, какие существуют, однако к тому моменту засранцы встали на ночлег, а мы засели в дальних кустах, чтоб из далека наблюдать за ними.

Надо сказать, что Дара вообще молодец в своей специализации. Она ни на секунду не теряла их из виду и сразу же проследила, кто где встал в караул. Один из скаутов сразу забрался на дерево, вооружившись луком. Я бы засранца не заметил, если бы Дара не показала. Да и она сказала, что если бы изначально за ним не следила, то не увидела бы.

Помимо него около деревьев встали караульные, которых было всего три. Их было незаметно, однако даже я, приглядевшись могу их найти без посторонней помощи. Сразу видно, что не вкачана скрытность.

— Они нас от сюда услышат? — практически одними губами спросил я.

— Сомневаюсь, — чуть громче чем я ответила Дара. — Чаще всего такие вот люди тридцатый.

— С чего вдруг. Максимальный — сороковой же.

— Но для этого надо постоянно качаться. Как сила — если поднимать один и тот же вес, то сильнее не станешь. Если они занимаются одним и тем же, не улучшая навыки, не борясь за жизнь и так далее — сильнее не станут. Да и до двадцатого обычно развиваются люди, если только охотой и занимаются.

Короче ясно, если просто заниматься рутиной без риска и постоянной борьбы, то качаться не будешь.

— А чего ты двадцать пятого?

— Я была двадцатого раньше — была ещё той непоседой, а потом и охотницей подалась. А после я путешествовала, постоянно скрываясь, прячась и так далее, вот и подняла на пять пунктов.

— Предположу, что скрытность у тебя хорошая.

— Верно. Скрытность снижает эффективность интуиции. К тому же, когда человек спит, это надо действительно вкачанную интуицию иметь, чтоб почувствовать через сон противника. Сомневаюсь, что обычные работорговцы способны на такое.

Понятненько. Очень понятненько.

Когда наступила ночь и народ в импровизированном лагере лёг спать, мы дождались пары часов, пока внимание караульных притупится, и медленно двинулись в сторону места их остановки.

А дислоцировались они в лесу на небольшой полянке. Две повозки с клетками были в стороне на границе освещённости. С той, что была накрыта, полотно так и не сняли, так что хрен знает, что там. Во второй было около десятка человек. Дара насчитала трёх женщин в возрасте сорока, ещё трёх в возрасте двадцати, трёх малявок около десяти лет и одного пацанёнка лет шести. Короче, везли их скорее всего продавать в сексуальное рабство, включая паренька.

В центре был разведён костёр, около которого разлеглись девять человек, включая танка-хуянка. Думаю, с ним будет больше всего проблем, хотя я надеялся с ним разобраться в самом начале.

Первым мы решили убрать засранца, что сидел на дереве. Этот пидор был самым опасным со своей интуицией из караульных. Единственной проблемой было то, что это хуйло полюбас упадёт вниз и наделает шума. Много или мало — неизвестно, но я на всякий случай уже приготовился жарить всё этим милым небольшим костерком или драпать нахрен.

Мы засели на расстоянии пятидесяти метров за каким-то большим старым деревом, похожим на дуб. Я молча наблюдал, как она отошла от нашего укрытия на шаг, всё так же оставаясь в его тени, и начала раскручивать пращу. Снарядами ей служили круглые увесистые металлически шарики, скорее всего из свинца. Лёгкий свист раскручиваемой пращи терялся в дыхании ночного леса.

Мгновение, она отпускает один конец пращи и… всё. Через секунду я услышал шум листвы, как если бы кто-то упал с дерева, а она уже раскрутила и запустила новый снаряд в цель, после чего махнула мне рукой и крадучись, но быстро двинулась к лагерю. Уже на ходу она раскручивала пращу с новым снарядом, который через пару секунд отправился в новую цель.

Я теперь мог видеть, как один из дальних караульных, обернувшихся на шум, но видимо ещё не до конца понявший, что происходит, свалился на землю. Этому предшествовали брызги крови. Четвёртый, к сожалению, успел за кричать.

— Тревога!

Но не успел ничего толком сделать, так как я уже был готов к этому.

Мне потребовались мгновения, что превратить костёр в гигантское пламя, что спокойно доставало до верхних ветвей деревьев, после чего толкнуть его на людей, а если конкретнее, на танка. Я вложил туда всю силу, чтоб не дать консерве шанса. Он мог стать главной проблемой, если вскочит, так как снаряды Дары его не возьмут, а я вряд ли смогу одолеть его на мечах. Тот заорал, забился, даже не пытаясь встать, начал крутиться. Правда, я могу толкать огонь и наклонять пламя только в одну сторону, в чём и заключалась проблема. Поэтому я целенаправленно жарил только его. Ну и ещё одного, кто попал под пламя.

Дара тем временем метала свои снаряды и уложила помимо караульного ещё одного воина. Оставшиеся вскакивали перепуганные, не понимая, что происходит.

Когда я решил, что с танка-хуянка хватит, тут же направил пламя на скопление засранцев, раздув его до максимальных размеров. Правда под пламя попало всего трое, но на них тут же вспыхнула радостно одежда, да и пламя поджарило их не хило. А я начал водить его из стороны сторону, стремясь задеть как можно большее количество народу. Однако один из засранцев всё же умудрился выпустить в меня стрелу, которая пролетела со свистом мимо и ушла в лес.

Это кажется, что управлять пламенем легко, но по-настоящему это ещё тот геморрой. Особенно когда надо им в кого-нибудь попасть и не спалить к херам собачьим весь лес. Так что аккуратненько пламенем я смог зацепить ещё двоих. Был бы опыт по больше, я бы мог просто распространить пламя на определённой области. Но так только наклонять, толкать и раздувать.

Кажется, что попасть под пламя не так уж и страшно, однако, как я понял, температура его отнюдь не маленькая, так как на человеке (да и на гоблине) всё вспыхивает мгновенно, а кожа практически сразу получает неслабые ожоги. Да, пламя моё не убивает, но под моим магическим воздействием явно поднимает градус и делает противника недееспособным.

Осталось двое. И они угрозы вроде как и не представляли уже. От такого адского шоу они отскочили от костра поближе к деревьям, явно не понимая, что происходит и что им делать. Вернее, уже был только один из них, а второй…

Пока они соображали, я, управляя огоньком, обошёл лагерь с другой стороны и когда предпоследнему снесла голову Дара, занёс меч над говнюком.

Правда в последний момент под моей ногой хрустнула ветка и он успел развернуться, но это не сильно спасло его, явно не хватило опыта, чтоб сразу среагировать. Я опустил меч ему точно на голову. Почувствовал хруст и лёгкое сопротивление в тот момент, когда вогнал ему в череп клинок. Тот, разрубив её напополам, остановился где-то в районе грудной клетки. Меня всего забрызгало его сраной кровью.

Тринадцать человек были убиты каким-то чудом нами, хотя, если честно, они были явно лохами. Те два каравана с рабами охранялись более профессиональными людьми, да и их повозки выглядели более презентабельно. Эти же явно несильно следили за окружением, скорее всего думая, что на работорговцев никто нападать не будет. Все ошибаются, чего тут ещё скажешь.

Так, но это был не конец.

С горем пополам вытащив меч из располовиненного, я тут же подошёл к консерве и опустил меч в щель между шлемом и нагрудником. Так, на всякий случай. Не дай бог, танчик-хуянчик вскачет и начнёт нас тут гонять по полю. Как истинный геймер я знаю одну очень важную вещь — добивай всегда врагов. Иначе враги будут добивать тебя.

После этого я прошёлся по обгоревшим, без особых сожалений добивая всех, кто стонал, кряхтел или просто лежал. Мало ли, вдруг они не сдохли, а притворяются.

И ведь действительно, моё пламя не убивало, оно просто сильно обжигало своей температурой, если долго не жарить человека. Из тринадцати человек пятеро были ещё живы, когда их добивал и двое даже умудрялись ещё что-то говорить мне. Просить не убивать и так далее. Наивность…

— Так, ну вроде всё, — я оглянулся, вытирая меч об уцелевшую одежду одного из засранцев.

Из тени вышла Дара, размахивая пращей, но оглянувшись, остановилась.

— Да, кажется всё… Вот значит какая у тебя магия.

— Ага, ожидала чего-то другого?

— Ну… — она оглянулась. — Я думала, если честно, что ты более искусна в этом. А так получается, ты просто вкладываешь все силы в огонь и направляешь его в людей.

— Ну да, так оно и есть. Я просто ещё не научилась им толком управлять.

Почему я говорю о себе в женском лице? Всё логично, здесь есть свидетели и будет странно, если я начну говорить о себе в мужском лице.

Оглядевшись и не обнаружив больше угроз, мы двинулись к первой телеге, где, сгрудившись в кучу от испуга, жались друг к другу бабы. Наше фаершоу дало отличнейший эффект и можно надеяться на их полное сотрудничество.

— Итак, — обратился я к Даре, подойдя к ним поближе. — Сегодня или завтра их сожжём?

Из клетки послышались жалобные стоны и всхлипы. Женщины сбились в кучу ещё плотнее. Какая прелесть.

— Но они же простые женщины, — покосилась на меня Дара.

Ага, значит ты так-то и не против, раз не приказываешь мне их отпустить. Или же не хочешь портить со мной отношения, вот и не пытаешься сразу же приказывать или спорить? Твоё спокойствие при виде такой жестокости меня слегка настораживает, если честно. Насколько ты тёмный омут? И что в тебе водится?

— Ясно, тогда сожжём завтра.

Стоны стали ещё более громкими и жалобными.

Да ладно, я прикалываюсь. Не буду врать, что мне вкатывает таким образом над ними издеваться, получаю от их и неуверенности в завтрашнем дне, страха и слёз удовольствие. Ну а хули? Я тут жопу рвал, спасая их, значит заслужил.

Конечно же у меня кишка тонка такое сделать и даже если бы они меня слали матом, я бы их отпустил. В конце концов, они мне ничего плохого не сделали и в отличии от работорговцев никого не предавали. Да и не маньяк я, чтоб людей за просто так валить.

Просто мне хочется получить садистское удовольствие, морально поиздеваться над ними, вселяя страх, вот и всё. Ничего плохого, так, шалости.

Одна из тех, что была постарше, подползла на коленях к решётке.

— Милосердная госпожа, — смиренно склонив голову, начала она, но я её перебил.

— Кто сказал, что я милосердна? Вот они с этим не согласны, — указал я мечом на трупы. Те красноречиво валялись в самых жутких позах.

— Я… мы просим отпустить нас. Мы же вам ничего плохого не сделали. Прошу вас, среди нас дети и невинные люди, что были схвачены подлыми ворами людей.

— Но знаете, вы и мне ничего хорошего не сделали. С чего мне вас отпускать?

Они все переглянулись. У некоторых уже даже было отчаяние в глазах, и по лицам вижу, что никто толком не знал, что мне предложить. Уверен, был бы мужчиной, предложили бы себя. В клетке постепенно началась повышаться громкость стонов, всхлипов и мольбы. Некоторые уже начали беззвучно плакать, предвкушая свою поджаренную судьбу. Ну а я стоял и наслаждался зрелищем. Эх… власть над чужими жизнями, как это прекрасно. Не то, что я люблю таких людей, но сам так делать обожаю.

Дождавшись определённой кондиции, когда их страх начал перерастать в истерику, я вздохнул. Ладно, поиграли и хватит. Меня сейчас интересовало другое. Если здесь у нас бабы, то что в соседней клетке? Мужчины? И почему она накрыта?

— Ладно, ладно, — попытался я успокоить этот рассадник душещипательных звуков. — Окей, я подумаю над вашими словами. Типа мы же все женщины, должны заботиться друг об друге в такое тяжёлое время.

Меня чуть не смыло их внезапным воодушевлением.

— Да, да, милосердная госпожа, вы правы! Мы должны помогать друг другу. Мы обязательно поможем вам, если понадобиться помощь, — все согласно загалдели и закивали головой, с проблесками надежды в оживших глазах.

— Так, ладно, цыц всем. Лучше скажите мне, что в той повозке, что накрыта, — показал я пальцем на соседнюю, что стояла в стороне.

Они в одно мгновение стихли, словно выключили звук. Все женщины в клетке дружно обернулись в указанную сторону и испуганно посмотрели на повозку. Нет, они смотрели на неё не испуганно. Они были в ужасе.

— Там зло, — прошептала их главная. — Истинное зло, милосердная госпожа.

Я сам невольно покосился в ту сторону. Видимо и мне стоит теперь бояться того, что там.

Глава 14

— Зло? — переспросил я.

— Да, госпожа, там зло. Истинное зло! Молю вас, не подходите к ней. Лучше… Лучше сожгите как сделали это с плохими людьми.

Её слова были пропитаны первобытным страхом. Да так, что даже я беспокойство почувствовал. Мы с Дарой переглянулись, после чего наши взгляды переместились к упомянутой клетке. Могу сказать, что Дара тоже занервничала от слов женщины.

— А можно поконкретнее, что там за зло?

Но женщина с остальными уже в угол забились и дружно обнялись, словно то, что было в клетке, могло услышать их. Так… Что-то мне неспокойно теперь. А взгляд сам собой возвращается к клетке.

— Чую зубастый рояль в телеге, — высказал я свою внеочередную мудрую мысль.

— Рояль? То разве не музыкальный инструмент? — Дара тоже глядела на эту телегу. Более того, она даже пращу снова зарядила.

— Инструмент. А ещё случайность, которая не случайна.

— Как это? — удивилась она.

— Представь, что ты играешь в игру с другом и он тебе подыгрывает. Всё вроде выглядит как случайность, тебе выпадают удачные карты или ты становишься с каждым ходом сильнее, все ситуации решаются исключительно в твою пользу. Но по-настоящему тебе подыгрывают, подкидывая тебе удобные ходы и случаи, чтоб ты как можно быстрее выиграла или стала сильнее. Это всё наигранно, запланированные случайности. Это и называется рояль в кустах.

— А зубастый рояль тогда что?

— О-о-о… это тоже самое, но он не помогает тебе, а наоборот пытается убить или усложнить тебе жизнь.

— И ты думаешь, что это подстроено кем-то?

— Я бы сказал, что эта хрень не случайна. Такие совпадения слишком уж… натянуты. У вас же есть бог удачи или что-то типа того?

— Есть Богиня Удачи. Ещё вроде кто-то был, но я уже не помню.

Понятно, тогда у меня есть несколько претензий к ней, которые я бы с удовольствием обсудил.

— А с тобой такое случалось уже? — спросила Дара, глядя на меня.

— Ты даже не представляешь, сколько раз. Так, ладно, к этой хуятени мы подходить не будем, завтра утром посмотрим, что там нам Бог Роялей подготовил. — Я повернулся к бабам. — Так, пока мы будем искать ключ, сидеть молча. Чтоб ни звука, ясно?

Все тут же закивали, не проронив ни слова. Вот и хорошо.

Добыча была… маленькой. Ну совсем не очень, словно всё сегодня складывалось против нас. Печать работорговца мы так и не нашли, что меня сильно расстроило, но могу поспорить, что Дара праздновала в тот момент победу.

Нашей добычей стал весьма скудный запас денег с каждого трупа, что был здесь. В сумме получилось шесть золотых, восемь серебряных и девять медных. Конечно же по большей части это всё было медными монетами. Если не изменяет память, то тут в серебряном двадцать медных, а в золотом десять серебряных.

Дальше у нас пошёл лут на вещи. Я забрал слегка опалённые доспехи, которые никому были не нужны, нашёл неплохие высокие сапоги, сняв их с мёртвого скаута. Вместо носков сделал некое подобие портянок из куртки всё того же скаута, чтоб ногу не тёрло. Взял довольно неплохой на мой непрофессиональный взгляд меч танка-хуянка, который был явно лучше прежнего.

Кстати, что касается одежды, то подходящее платье я раздобыл в сундуке, который был на телеге и который использовали как козлы. Обычное деревенское платье с корсетом, который завязывался на груди, желтоватого цвета. Только вот сиськи туда умещались с трудом, их слегка жало. Зато фиксировались знатно, они не прыгали и не дёргались. Спасибо Даре, помогала мне нацепить его.

Что касается остального шмота и оружия с павших врагов, мы просто сбросили его в телегу, где располагались женщины. Тех нам пришлось выпустить.

— А могли бы продать, — пробормотал я, глядя как они вылезают оттуда. Хотя кого я обманываю, никого бы я не продал. — А вообще, чот маловато тут денег и вещей.

— Так это скорее всего просто перевозчики рабов, к тому же не самые богатые. Ловят и возят кого попало. А деньги скорее всего они не с собой брали.

— А с кем?

— Может договариваются с более крупными караванами, чтоб безопаснее было. Может пользуются услугами банков. Ну… там положил, в другом месте забрал, отдав часть денег. Каждый по-разному перестраховывается.

Блин, печально.

Получившие свободу женщины, стараясь не попадаться мне на глаза и держаться подальше от крытой повозки, принялись хозяйничать в рамках приличий. Они вытаскивали одежду, с моего разрешения, из сундука, которую стелили на пол повозки, где до этого сидели, и готовили еду из припасов неудавшихся работорговцев.

А я всё смотрел и смотрел на эту закрытую повозку. Подошёл поближе и почувствовал какое-то беспокойство. Словно солнечным днём заглянул в заброшенную психлечебницу. Жутко даже сквозь это покрывало, а я ещё не вижу тварь, что там сидит. А может к хуям сжечь её и всё?

Нет, не стоит. Сжечь и завтра успею. Мне слишком интересно, что спрятано в той клетке. Может супер-редкий артефакт, а может очень дорого товар типа сиськастой девки. А если всё-таки монстр, то если он до этого не выбрался, то и ночью вряд ли выберется. О том, что монстр может оказаться разумным и специально ждать, пока мы уснём, чтоб выбраться, я старался не думать.

Через пол часа женщины приготовили некое подобие супа, который был для меня вкуснее всего на свете. Особенно когда не жрал супы двадцать лет подряд. Мы молча сидели вокруг костра; иногда кто-то с опаской озирался на ночной лес, но я был спокоен — у нас есть Дара. Уверен, что опасность она почувствует.

Женщины искоса глядели на меня, когда мы ели, а вот дети вообще глаз не сводили. Как закончили есть все, включая меня, забрались в клетку, где было уже расстелено. Дежурить явно никто не собирался, поэтому я просто запер нас внутри неё. Захочет какой-нибудь хищник нас сожрать — не получится. К тому же, пока женщины варили суп, я предварительно оттащил трупы подальше, чтоб не привлекать запахом падальщиков.

А лошади… ну съедят, так съедят их, похуй.

Поэтому скинув сдавливающее мои необъятные формы, я вклинился в самый центр женской кучи, где было тепло и уснул.

Спал я, мягко говоря, хуёво.

Когда я проснулся, солнце уже успело встать и слегка освещало нашу поляну сквозь ветви деревьев. По земле стелился лёгкий туман, а воздух был наполнен влагой. Блин, утро прекрасное. Правда из-под своеобразного одеяла, которым мы были накрыты, вылезать совсем не хотелось. На улице было прохладно, а здесь, благодаря двенадцати телам, было тепло.

Но проснулся я не просто так. Я проснулся от явного дискомфорта и боли в груди. Опустил взгляд и увидел, как в моих сиськах, сладко посапывая и пуская слюни лежала мелкая девка, ещё ребёнок совсем. Зарылась лицом в них и нагло дрыхнет. Я попытался её оттуда выудить, а маленькая дрянь наоборот, только глубже зарылась с блаженной улыбкой и обхватила меня, словно попала в мягкий рай.

Блин, да я бы тоже зарылся туда, если честно. Мир ещё раз меня подъебал, дав такую мечту и в тот же момент сделав её такой близкой и далёкой.

Подождав ещё минут десять, я всё же выудил нахалку и принялся расталкивать остальных, не заботясь о вежливости, после чего в чём Дара создала выбрался на улицу. Женщины с завидно бодростью повыскакивали из клетки, с опаской косясь на меня. Я кажись был единственным, кто спал голым. Ну ещё бы, в маленькой одежде спать я не собирался.

Хм, а метод устрашения работает неплохо. Вообще я приверженец демократичного подхода к вопросам, однако такой метод показывает большую продуктивность. Даже по той причине, что нет этого гомона и спора по поводу того, что нужно делать. Наверное, надо будет взять подобное на вооружение, так как новый мир, новые правила, новый подход. И там, где побеждает сильнейший, стоит стать сильнейшим.

Ну или делать вид, что ты таковым являешься.

— Так, женщины и девушки, слушать мою команду! Дара, помогай мне одеваться, Остальные — часть готовит кушать, часть запрягает лошадей, если их не съели. Всё давайте, иначе я начну злиться.

Женщины повскакивали, словно не спали, и принялись выполнять полученные обязанности. Я же, не стесняясь, принялся одеваться с помощью Дары в платье.

— Ну как? — спросила она меня, пытаясь хотя бы за самые кончики завязать шнурки на корсете.

— Как-как, маловато. Нет, по талии очень даже ничего, но вот сиськам места мало. Сейчас вроде ещё ничего, я бы даже сказала, нормально, бегать вроде удобно будет, так как они плотно прижаты, но со временем, чую, будет давить.

— Ну больше нет.

— Вижу. Ладно, зашнуровала?

— Ага…

Пыхтя, она кое-как завязала верёвочки на груди. Мда… надо будет платье купить потом. Как же легко то парнем быть. Нацепил ближайшие брюки, подвернул, подвязался и пошёл.

— Так, ладно, готовь пращу, идём смотреть, что в той клетке.

Дара кивнула и достала свою убиваку. Я же особо и не парился, ведь тварь в клетке. И что же могли такое везти эти засранцы? Горбуна из Нотр-Дама, которого больше ни один идиот не согласится перекупить?

Правда тот факт, что тварь в клетке, совсем не мешала ей испускать лёгкую ауру опасности, что витала рядом с повозкой. И честно говоря, подойдя поближе, я уже всерьёз подумываю взять меч.

— Ладно, готова?

Дара кивнула, начав раскручивать пращу. Я подошёл ближе чувствуя волнение, схватился за эту простынь и…

Сдёрнул её!

— Э? Чо за хуйня?

Я ожидал увидеть что угодно — от страшного миниатюрного дракона до какого-нибудь Квазимодо после повторной неудачной пластической операции. И то, что было в этой клетке совсем не совпадало с аурой, которая дыхнула на меня, словно затхлый воздух после открытия двери.

Девушка.

Блять девушка. Обычная девушка с чёрными прямыми волосами и чёрном длинном платье. Она словно из звонка сбежала. Да и лица я не видел, от чего пришлось обходить её. Она сидела в центре клетки на коленях и это платье полностью закрывало её ноги, словно тех не было. У неё ещё была ровная подстриженная чёлка.

И хочу сказать, что, глядя на неё, я просто срался от страха. Вот она вроде в клетке, а от ауры жутко до усрачки. Это сравнимо, как если оказаться в заброшенной тёмной психлечебнице ночью, когда вокруг скрипят двери, гуляет жуткий ветер, сыпется штукатурка, так ещё и кто-то бродит. Вот примерно тоже самое я чувствую и сейчас.

А девушка… А ей похуй, сидит на коленях, глаза закрыты, ручки на коленях сложены.

А что я думаю по этому поводу?

— Дара, дай длинную палку.

— З-зачем?

— Я потыкаю в эту девку. Хочу посмотреть, что будет.

Всё правильно. Не знаешь, что это — потыкай палкой. Можно ещё и пнуть, но она за решёткой, да и на такой отчаянный поступок я бы не решился.

Дара дала мне ветку, и я сквозь прутья ткнул ею той в бок. Реакция была шедевральна.

Она медленно подняла голову и самым не жизнерадостным жестоким взглядом, что я когда-либо видел, посмотрела на меня. Ох ебать, словно в душу смотрит. Но по крайней мере я теперь могу видеть этот чудесный… блять, да какое чудесный!? Я ща обосрусь от этого взгляда. Это словно какой-нибудь японский призрак на тебя посмотрит. Да, она очень молода, да у неё приятные глаза, но они сука чёрные как чёрная дыра и когда они на тебя смотрят, такое ощущение, словно на тебя смотрит вся тьма этого мира.

Да ну, в пизду её.

— Эт-то… Дара, н-неси жидкость для розжига и д-дрова. Спалим к хуям это.

Я был полон решимости сделать добрый поступок и избавить мир от проникшего сюда зла, так как ему и меня должно было вполне хватить. К тому же девка меня реально пугала, как давящей жуткой, как бездна, аурой, так и темнейшим взглядом, который воплощал в себе всю суть тьмы. Пиздец, да и только. Как она вообще дожила до сегодня и её не сожгли. Нет, как её вообще умудрились эти дауны купить!?

Дрожащая Дара принесла мне хвороста и жидкость, которой было уже довольно мало. Ладно, хватит и её. За этим сгрудившись в кучу, стояли женщины, пряча за спиной детей.

Я в душе не ебу, что происходит, но девка явно опасная, и мне сложно представить, как ей так удаётся вселять в нас страх. Это ощущение, наверное, можно сравнить, когда ты стоишь под валуном, подвешенным на тонкой нитке где-нибудь на кладбище ночью в окружении онрё.

Забросив хворост под телегу, я уже был готов полить его жидкостью и поджечь, когда девушка в клетке нахмурилась. Совсем слегка, но для меня это было достаточно, чтоб сделать шаг назад. Сука, что это вообще такое!?

Ладно, шутки в сторону, я мужик или кто!?

Я баба! Сейчас я баба, так что нихуя не считается!

Я подошёл к хворосту и облил его жидкостью, после чего поднёс огниво…

И оно подало голос. Лёгкий, приятный, молодой, но холодный голос девушки, который БЛЯТЬ ТАК БЫЛ ПРОПИТАН ТЬМОЙ, ЧТО БЛЯТЬ МНЕ ХОТЕЛоСЬ НАХУЙ БЕЖАТЬ, НЕ ОБОРАЧИВАЯСЬ НА ОДНОЙ СРАЛЬНОЙ ТЯГЕ ДО КОНЦА ЗЕМЛИ!

— Я хочу попросить вас не делать этого.

«Я хочу, чтоб ты завалилась нахуй.»

Я замер, готовясь дать дёру в ближайшие кусты.

Так спокойно, она в клетке. Покажи, что ты не боишься и посмотри на неё. Нет, не на Дару, на это чудо.

Сказать легче, чем сделать. Я с трудом заставил посмотреть себя ей в глаза. Чувство сравнимо с тем, когда надо открыть глаза под водой в солёном море. И мне предстала возможность посмотреть ей в эти бездонные чёрные глаза, от которых кровь стыла в жилах.

Глаза девушки были реально красивыми. Но это не меняло ничего.

— Говоришь, что не стоит тебя с-сжигать? С чего вдруг?

— Мне не хочется погибнуть после всего того пути, что я прошла. Поэтому я прошу вас не убивать меня.

— И ч-что мне за это б-будет?

Она наклонила голову слегка в бок.

— Я могу пообещать вам свою верность до тех пор, пока я не достигну своей цели. Но только при двух условиях.

Так быстро предлагает свою верность? Ещё и условия будет ставить? Серьёзно? Она такая же наглая, как и сотовый оператор, звонящий в два часа ночи и предлагающий мне установить бесплатный интернет.

— Окей, какие?

— Не ставить рабскую печать на меня и ни каким образом не смотреть мою личную статистику.

Нихрена условие. Так ты же можешь быть сраной маньячкой! Так я тебе и поверил. Верность она мне предлагает. Да я матёрому зэку в душе доверюсь больше чем тебе.

Я не доверял ей, и она это видела, от чего первой нарушила тишину.

— Могу поклясться, что я не обману вас.

А, ну да, это сразу всё меняет…

Ты серьёзно думаешь, что меня это убедит!? Нет, ты думаешь, что я такой, а ну окей выходи из клетки это всё меняет!? Хотя мне интересно, что за клятву ты готова принести.

— Окей, давай, — я сказал, желая посмотреть, что хотел посмотреть, что она скажет. И конечно я не посчитал нужным подумать головой перед такими словами.

Девушка встала, заставив меня отступить ещё на шаг назад, после чего подошла к решётке и склонила колено, приложила правую руку к груди и смиренно начала:

— Я, Клирия Стелкори, клянусь вам под взглядом высших богов в верности до тех пор, пока не достигну своей цели. За время нашего совместного пребывания я буду вашим мечом и щитом. Я закрою вас грудью, даже если это будет значить конец моих странствий. Я выполню любое ваше желание, как если бы оно было моим. Я буду верна нам, пока не достигну цели или смерть не разлучит нас.

Пока смерть не разлучит нас!? Во-первых, это фраза из брачной клятвы. Во-вторых, твою клятву очень легко выполнить, достаточно просто грохнуть одного из нас. А именно меня.

— Мэйн… ты же не собираешься выпускать её? — спросила меня Дара, стоя за моей спиной.

Я усмехнулся. Нет, меня можно во многом обвинить, но уж точно не в таком. Выпускать это чудовище на волю… извольте. Я лучше отвезу это обратно в город и перепродам. Да, так и сделаю.

— Дара, скажи, я похожа на долбоёбку?

Глава 15

— Ты же сказала, ч-что не выпустишь её из клетки, — сказала Дара, косясь на девушку с другой стороны костра.

— Да я как бы… э-э-э… не знаю, как так вышло.

Знаю. Просто я тот самый долбоёб, которых искренне ненавижу и понимаю. Хрен знает, что меня потянуло выпустить эту страшилу.

Девушка, которая припёрлась к нам прямиком из японских ужастиков, спокойно сидела на коленях и ела суп, что я лично дал ей. Спокойно, с каким-то изяществом, словно она была аристократкой и сидела на официальном приёме.

Что касается остальных членов моей импровизированной банды, они все сгрудились за моей спиной. Даже тарелку боялись ей дать. Да уж, от неё чувствуется характерная аура, пусть я уже слегка привык к ней. Насколько вообще можно к ней привыкнуть.

Так нервно покушав, мы практически сразу загрузились в повозки. Я уселся на козлах той телеги, в которой была наша милая тёмная леди.

— Так, женщины, вы все из ближайшего города?

Часть закивала головой, часть покачала.

— Отлично, мне всё равно плевать. Я отвезу вас всех в город, а там уже сами. И все вещи, что сейчас здесь, мои как плата за спасение.

Все вновь с готовностью закивали головой.

— Отлично. Дара, умеешь управлять двойкой?

— Да, в детстве…

— Отлично, — перебил я её. — Иди на ту, где сидят женщины и… бр-р-р… Клирия, отсядь от меня, мне страшно.

— Прошу прощения, госпожа, — слегка поклонилась она и отсела от меня на другую сторону козел.

— Так вот, поезжай с обычной скоростью, чтоб тут не было гонок. Так, что касается тебя, Клирия, ты умеешь управлять двойкой?

— Да.

— Отлично, веди.

Очень медленно мы покинули поляну, что стала полем боя и местом смерти для нескольких человек. Проезжая через лес, мы выехали на дорогу и направились в сторону города. Женщины, что сидели в клетке, посматривали на нас с испугом.

— Эм… Итак, Клирия, раз ты служишь мне, можешь рассказать о себе что-нибудь?

— Я была обычной девушкой…

Вот блять уже лжёт, сучка. Не можешь ты быть обычной девушкой. Иначе бы мне не хотелось спрыгнуть сейчас с повозки и бежать до города на своих двоих.

— …жила в обычной семье…

Опять пиздёж. Насколько обычная семья!? Семейка Аддамс? Понятия обычной семьи варьируются от того, кто о них рассказывает. Страшно представить, что таких как ты несколько.

— У меня был отец, мать. Потом я выросла, начала искать себя и однажды получила в жизни цель.

— И к-какую?

— Госпожа, я вам обязательно расскажу о ней, однако чуть позже, когда придёт время.

Не нравится мне это. Такое ощущение, что я выпустил психопатку на свободу и посадил её рядом с собой. Не ровен час, глотку мне перережет. Я всегда удивлялся, от куда такие мудаки берутся и вот, пожалуйста, я один из них.

— Хорошо, а почему ты не хочешь показывать свою статистику?

— Госпожа, это очень лично. Статистика — отражение нашей души и я не могу показывать её другим. Пока не могу.

— Пока?

— Позже я обязательно покажу её тому, кто будет этого достоин.

Вот сейчас я ещё больше убеждён, что она маньячка-психопатка. А может ещё ко всему прочему и садистка.

Я мельком глянул на её лицо.

Ноль эмоций. Лицо словно керамическая маска куклы.

Сейчас я мог разглядеть её намного лучше, чем раньше. Она была, наверное, лет восемнадцати. Худенькая, в чёрном аккуратном платье, которое, наверное, одели бы в элитную гимназию для девушек. Её глаза были строгими, целеустремлёнными и пренебрежительными ко всему миру, словно она оказалась среди отбросов. Лицо больше бы подошло какой-нибудь аристократке — изящное, с аккуратными чертами и контурами лица. Она была бы милой, если бы не выражение полного презрения ко всему миру.

А вот сиськи… ими она была не одарена.

Судя по манерам, да и по осанке, она была очень хорошо знакома с этикетом и умела держаться так, как вели бы себя сливки общества.

Ещё одной отличительной чертой были её волосы. Прямы и чёрные, словно уголь, спускались ей чуть ниже середины спины. Волосы были такими прямыми и гладкими на вид, что хотелось самому потрогать их и почувствовать, какие они на ощупь.

Она мне очень напоминала какого-нибудь персонажа из японских фильмов ужасов на подобии их знаменитых призраков. Даже её глаза с очень тёмной радужкой вполне соответствовали этому.

— А ты достигнешь своей цели, если будешь следовать за мной? — поинтересовался я.

— Я уверенна, что наша встреча не случайна…

Ох как я в этом уверен, ты даже не представляешь.

— …поэтому я буду следовать за вами, пока не достигну цели или не приближусь к ней.

— А когда достигнешь… что будет ждать меня?

— Уверяю, что я не трону вас, что бы не произошло.

Ладно, мне остаётся только верить этой подозрительной девке, так как ничего остального мне не осталось. И вообще, как я мог выпустить её!? Это тоже самое, что заряженный пистолет к голове приставить. Не устаю поражаться собственной тупости, а ведь на других ещё ругаюсь.

Вообще, я бы мог с помощью своей способности просветить её звания, но не думаю, что это хорошая идея. Если вдруг она это выяснит, не знаю, чего тогда ждать. Вдруг там такие звания, что я даже не смогу скрыть свои чувства? Или у неё ест способка на защиту статы. Пока надо подождать с этим.

— Ясно, тогда ты можешь сказать, что умеешь?

— Что конкретно вас интересует? Боевые способности или повседневные?

— Любые.

— Я в бою не сильна, но умею постоять за себя, могу быть очень незаметной, могу незаметно устранять людей. Умею пытать, умею получать нужную информацию и разговаривать людей.

Разве это не к пыткам можно отнести?

— Я, при необходимости, могу обучиться всему, что может оказаться необходимым для моего господина или госпожи. Очень стойка к физической боли. Из повседневных занятий, я могу всё понемногу.

Ясно…

Что ни хрена не ясно. По боёвке она явно ассасин. По жизни, обычный человек, который что-то умеет. Не знаю, чем она может пригодиться, так как в её верность я верю так же, как и в то, что я удачливый человек и меня ждёт светлое будущее.

— От куда тебя везли? — решил я спросить один из важнейших вопросов, о котором совершенно позабыл.

— Меня продали.

— И кто?

— Мой прошлый господин, которому я давала клятву.

— И кто он?

Да, кто он? Кто может быть настолько больным, чтоб нанять её?

— Граф этих земель.

Ну заебись, чо могу ещё сказать.

У меня тут же в голове возникла дельная мысль, а не шпионка ли передо мной сейчас? Засланная по мою душу… Хотя нет, бредом пахнет, откуда ему знать, что я нападу именно сейчас и именно на этот караван. Слишком много неопределённостей.

— Получается, ты ему поклялась в верности, а он тебя продал?

— Именно так.

— Злишься на него?

— Нет. Это было его право. Он был моим господином и когда сказал, что я продана, я лишь ответила: «Я поняла вас». Его слово было законом до тех пор, пока я не покинула ворота его усадьбы и не перестала быть его верной слугой.

— И тебя сейчас везут из его поместья?

— Нет. Меня много раз перепродавали между собой работорговцы и один раз даже продали в бордель, но после того, как те понесли убытки, меня вновь продали. И так несколько раз, пока я не оказалась в этом караване для продажи в землях зверолюдей.

— А тебя в борделе… — начал я неуверенно.

— Нет. Я девственница. Клиентам я была не интересна.

Я понимаю этих клиентов, тыкать хуем в тебя наверно подобно тому, что его в капкан класть.

— Ну… допустим, тебя бы выбрали?

— Я бы приняла свою участь, пусть и была бы не рада подобному.

— То есть ты так же им клялась?

— Нет.

— Тогда почему не попыталась там… ну не знаю… освободиться?

— Во-первых на мне была печать. Даже сейчас была печать, но после смерти хозяина она так же снялась. Во-вторых, я спокойно к подобному отношусь. В-третьих, я просто плыву по течению, пока не достигну своей цели.

Ясно, короче эта жуткая девка просто пассивна. Будут её перепродавать или ещё что, она не будет сопротивляться. Если только её не попытаются убить. Она из тех, кто как бомба — можешь делать что угодно, но одно неаккуратное касание и можешь лопатой собирать собственные кишки.

А ещё я заметил, что она говорит это всё с одним и тем же лицом — спокойным и холодным, со взглядом, полным тьмы. Даже голос не выдал грамма эмоций — всё такой же спокойный лёгкий и холодный. Ей вообще плевать, что она пережила? А может тоже её продать?

Размышляя над столь важным вопросом, мы подъехали к преддверию города. Прямо перед стенами располагался рынок, где, судя по всему, можно было как купить, так и продать всё, что угодно. Здесь мы и остановились, чтоб продать барахло. Тут толпилось не мало народу, что видимо пришли из города. Не меньше было и всевозможных лавок.

С другой стороны было просторнее. Здесь были шатры, клетки с рабами и прочие лавки, требующие больше места. Вон там мы и остановились.

— Итак, милые дамы, можете идти куда угодно, так как здесь мы с вами прощаемся.

— Спасибо вам, — поклонился мне весь десяток.

Эта сцена вызвала ненужное внимание к моей персоне, но увы, ничего здесь поделать я не мог.

Распрощавшись с женщинами, я отправил мою новую помощницу искать человека, который бы выгодно приобрёл все мои вещи кроме двух лошадей. Почему двух, если нас трое? А я ездить на них не умею.

— И пожалуйста, постарайся не испускать свою ауру ужаса, — попросил я её.

— Боюсь, не от меня это зависит госпожа, но я сделаю всё, что в моих силах. И я хотела бы попросить вас оказать милость своей верной слуге и дать денег на оружие.

— Какое? — поинтересовался я, делая шаг назад от неё. Не знаю, само как-то вышло, как об оружии речь зашла.

— Спицы, моя госпожа. Или длинные иглы. А также яды или травы, из которых их можно приготовить.

— Ладно, продай всё и поговорим.

— Благодарю вас, госпожа, — слегка поклонилась она, сложив руки на животе.

— И ещё, никаких «госпожа» и поклонов при людях, — сказал я ей тише, видя, как на нас уже косятся другие люди.

— Понимаю, — кивнула она головой и скрылась в толпе, что расступилась перед ней. Ну да, её ауру все чуют, а может и бессознательно расходятся.

Уже через десять минут она вернулась и привела ко мне какого-то толстяка, который старался держаться от неё подальше. Взглянув на весь товар, он назвал мне цену в сто золотых. Я конечно плохо смыслю в торговле, особенно в местной, но эти лошади, что были явно тяжеловозными, стоят дороже. Ведь ту полудохлую я вообще купил за пятьдесят. Хотя эти тоже… не очень-то, даже мне видно.

Выторговал я лошадей за сто восемьдесят золотых и обе повозки за двести. Броня ушла за девяноста золотых. Остальной шмот и оружие принесли мне в сумме восемьдесят.

И опять чувство, что меня наебали по-крупному, ну да ладно. Главное, что избавились от лишнего и получили неплохой буст в деньгах. Ведь в конечном итоге я стал обладателем пятисот пятидесяти золотых. Это ого-го сколько, хотя если учесть, что потом я увидел полную броню за двести на этом же рынке, а лошадь за двести пятьдесят, понял, что это не так уж и много.

А вообще, надо было сначала по рынку прогуляться, прежде чем идти продавать. Но как и всегда, гениальные мысли приходят позже действий. Да и я жопой просто обожаю думать. Можно назвать это одной из моих супер-способностей.

— Так, ладно, теперь что касается тебя. — Я обернулся к Клирии. — Теперь показывай, что тебе нужно.

— А мне? — спросила тут же Дара.

— Хуй в говне. У тебя уже всё есть, так что молчи. Нам надо вооружить нашу новую жуткую до усрачки спутницу.

— А п-почему ты её не продал? — покосилась она на неё, спрятавшись за мной. Блин, за кого бы мне спрятаться.

— Потому, что она может пригодиться.

По крайней мере я надеюсь, что она пригодиться нам раньше, чем убьёт. В нашей команде явно не хватает нормального убийцы, поэтому нам она нужна. Мне хочется верить в её историю и клятву, но есть и другой неоспоримый аргумент — всех можно купить. Если она меня не завалит и сама деньги не отберёт.

— Если всё пройдёт гладко, то я тебе заплачу, — пообещал я ей.

— Благодарю вас, но это лишнее, — покачала она головой. — Наши отношения крепки и пока условия вами не нарушены, я буду вам верна. Так что можете не пытаться меня подкупить.

Хотел бы я верить. Реально, очень бы хотел.

Но в этом мире, мне кажется, что люди так же часто обманывают, как и говорят правду. Жаль, нет способности у меня смотреть, искренен человек или нет.

Глава 16

Сейчас мы были в городе.

На загородном рынке, помимо мелочи для походов, я смог найти для себя нормальную рубашку с коротким рукавом и шнурками на груди, которая бы не жала мне грудь, но держало её хорошо; что-то типа куртки; нижнее бельё; брюки и плотные носки вместо тряпья под сапоги.

Там же я купил десять длинных острых спиц и разные травы со склянками, те, что попросила Клирия. Однако в руки я ей их не дал, сказал, что, когда посчитаю нужным, тогда и отдам. А Дара достала меня вопросами, почему я от неё не избавился.

Хуй знает, она слишком адекватна для своей ауры, и я надеюсь, что смогу в случае необходимости свалить от неё. Хотя просьба не показывать стату меня очень смущает и голову не покидает мысль, что она засланка.

Я не знаю, какой частью тела думаю (точно не членом, у меня от страха не встанет на неё), но мне кажется, что… Блин, ну она бы напала бы на нас, будь она реально безбашенной психопаткой. А если нет и она имеет свои планы на нас, то мы точно пока будем в безопасности. И это значит, что в случае чего можно использовать её как расходную.

Но хватит об этом ходячем сгустке зла, меня больше волнует этот город.

Ответ вполне очевиден — нет ни единого города, где не был бы пиздец. Даже в том городе педиков не обошлось без пиздоса, где пал наш верный товарищ дядя Боря. Так что в этом полюбому что-то да случится.

Что я могу сказать об этом городе. Обычный средневековый город с двух, иногда трёхэтажными домами. А ещё это внеочередной ёбаный свинарник, где люди так и не научились класть брусчатку и обожают просто купаться по колено в дерьме. Благо мы на лошадях. Я с Дарой, Клирия отдельно, хотя она предлагала ехать с ней. Блин, сидеть на одних козлах ещё ладно, но касаться её… бр-р-р… Нет, хватит с меня острых ощущений.

Первым делом нам нужен был информатор и Дара сказала, что знает, где такого найти. Типа он был верен своему делу, конфиденциален и многое знал. Мне ничего не оставалось как поверить ей на слово.

Кстати говоря, мы закупились ещё и плащами, самыми обычными и невзрачными, которые только могли найти. Дело в том, что даже на рынке все обращали на меня внимание. Вернее, на мою необъятную грудь. Так что сейчас мы не отличались ничем от остальных путников, которые шли или ехали подобно нам на лошадях.

Дара вела нас по этим дорогам всё дальше в город, давая мне возможность оглядеться. Здесь, в отличии от других городов, где я бывал, население было более разношёрстным. Конечно, здесь преобладали люди, но не редко виднелись и зверолюди, и даже одна эльфийка. Глянув на неё, я сразу вспомнил свою попутчицу.

Интересно, где она сейчас? Как сложилась её судьба?

На одном из переулков мы свернули в сторону, проехали чуть дальше, потом ещё раз повернули, ещё проехали (сраный лабиринт) и оказались перед невзрачным баром под названием… А хуй знает, я не умею читать после оживления. Спасибо этому миру.

Спешившись и накинув капюшоны, мы оставили лошадей на Клирию, а сами вошли внутрь. Дара сразу же повела меня к дальнему столу, за которым сидел типичнейший представитель преступного мира в плаще. Сразу видно, что он не из местного контингента, а из тех, кто всё видит и знает, но держится в стороне.

Мы заняли стулья напротив него.

— Добрый день, — поздоровалась Дара, стянув капюшон.

— О, здравствуй-здравствуй, — в его голосе я слышал усмешку. — Не думал, что ещё раз увижу тебя. А кто рядом?

— Знакомая.

Его голова повернулась ко мне. Могу поклясться, что на сиськи смотрит, ведь даже под плащом эти холмы сильно выпирают.

— Новая подружка?

— Партнёр.

— Партнёр… — протянул он.

— Я к вам за кое-какой информацией, — начал я.

— Помогу чем смогу, но деньги вперёд и, если информация потребует от меня усилий, ещё сверх заплаченных.

Я толкнул ему золотой и начал:

— Требуется информация на графа.

Он тут же покачал головой.

— Прости, красавица, такой инфой не торгую, своя голова дороже.

— Ясно, — кивнул я. — Тогда — нужна информация на тех, кто к нему очень и очень неровно дышит.

Мужчина задумался.

— Десять золотых вперёд.

Я с готовностью толкнул ему сумму. Он тут же сгрёб и закинул во внутренний карман, после чего наклонился, чтоб никто его кроме нас не услышал.

— Есть женщина. Очень необычная женщина…

Опять блять женщина. Ещё и необычная. Я скоро их бояться начну.

— Она довольно неровно дышит к графу. Я бы её назвал сумасшедшей маньячкой-садисткой, но она единственная, кто рискует его ненавидеть.

— Всё так плохо?

— Всё хорошо. Кому плохо, уже или в рабстве, или в земле.

— Тогда от чего она жива?

Он недобро усмехнулся.

— А после неё не все живыми уходят. Вернее, мало кто. Она очень опасна, и я бы к ней в здравом уме не ходил, но если у вас такое дело, то вам к ней. Она держит небольшую закусочную во втором переулке от стены на севере. Называется «Тихая долина».

Пиздец название. Это специально кто-то их подбирает, да?

— Погоди, если никто не уходит после неё, то тогда кто в закусочную ходит?

— Она не трогает посетителей. Только тех, кто в личные дела лезет, да к ней в трусы. Был у меня один знакомый, который и рассказал это. А потом его не стало.

Пиздец какой. Мне чот очково. И про графа узнал новое, и про жителей местных. Дара-дура, куда ты меня втягиваешь?

— И ещё. Я бы на вашем месте вопросы, которые вы мне про графа задаёте, вообще бы при себе держал. Здесь ушей много. За вашей спиной, сейчас медленно встал один из стукачей и пошёл на улицу. Стуканёт на вас, так что теперь ваш вариант либо уехать, либо…

И так понятно, что именно.

Мы молча встали и тут же направились к выходу, даже не бросив взгляд на мужчину.

Выйдя на улицу, я тут же сказал Даре достать её кинжал. Когда она мне его протянула, я тут же отдал его Клирии. Та стояла в капюшоне рядом с лошадьми.

— Слушай внимательно, ты видела сейчас мужчину, что вышел из бара?

Она кивнула.

— Убери его. Он опасный свидетель.

Вот как раз и проверим как её навыки, так и её способность действовать по приказу.

Клирия без единого слова двинулась за ним. Да как двинулась! Это выглядело так, словно она просто скользит по земле. Она мне напомнила дементора. Мне даже стало интересно, как она его убьёт, поэтому, взяв лошадей, мы как бы между делом двинулись в ту сторону, в которую ускакали эти двое.

Когда мы достигли перекрёстка, я мог лицезреть, как Клирия в плаще как бы невзначай скользнула рядом с тем человеком и ушла в сторону. Выглядело так, словно она просто прошла мимо, легонько теранув его плечом. Тот сделал несколько шагов вперёд, схватился за бок и начал медленно оседать в грязь. К тому моменту Клирия уже достаточно отдалилась от него, чтоб никто не подумал, что это она. Вот серьёзно, я бы не сказал, что это она, если бы не знал.

И я в который раз думаю, а не зря ли взял её с собой? Хотя с другой стороны, сейчас она помогла нам избавиться от свидетеля.

Не дожидаясь её, мы двинулись дальше. Всё равно улица прямая и она найдёт нас без проблем.

Через пару минут, она показалась с боку от меня.

— Госпожа, проблема устранена, — кивнула она мне.

Я невольно вздрогнул от того, как она материализовалась рядом, хотя ожидал её появления. Чую, если бы не ждал, так и обосрался бы от испугу.

— От-тлично, возвращай кинжал.

Она без лишних разговоров отдала мне его, а я, в свою очередь, отдал его обратно Даре.

Кстати, надо сказать, что в плаще, когда ты её не видишь, аура её и не так сильно чувствуется. Думаю, что если ты её вообще не знаешь, то и не почувствуешь. Скорее всего здесь играет роль тот факт, что мы заранее ожидали чего-то, вот и сыканули. Да и вид её внушает ненормальное беспокойство. Наверное, из разряда, когда ты знаешь, что над тобой висит дамоклов меч, тогда тебе и страшно.

Мы вышли к одной из крайних улиц, второй по счёту от стены и пошли по ней к северной части. Надо сказать, что город то не маленький. Совсем не маленький. Конечно, и большим его не назовёшь; даже по сравнению с Мухосранском, он маленький, но всё же.

Улицы, по которым мы шли, не вызывали у меня и грамма доверия. Судя по всему, чем ближе к стене, тем хуже живётся. Тут было серо, ещё грязнее, чем на обычных улицах (а я думал, что это невозможно) и множество странных и подозрительных личностей, что смотрели на нас, и в особенности на меня, с явным интересом.

Несколько человек даже пытались подкатить к нам. Один через чур сильно, от чего я дал ему быка и расхерачил ему нос в говно. Сразу скажу, что это был какой-то дрыщавый алкаш-быдло. Будь кто-нибудь посерьёзнее, хрен бы такое сделал. После этого мы просто сели на лошадей и быстро проехали этот участок.

Да, я дебил, надо было это раньше сделать.

Остановились мы минут через пять около старого дрянного домика (как и все в этом районе), который стоял здесь, наверное, ещё с постройки города. Единственное, что его отличало, так это вывеска с надписью, которую я не мог прочитать. А вот Дара могла, от чего и остановила лошадей. Здесь, кстати, было заметно меньше, а если быть точнее, вообще не было подозрительных личностей. Они стояли поодаль от этого места и явно не горели желанием подходить ближе.

Когда мы слезли, я окинул взглядом здание. Главное окно выходило прямо на коновязь, так что можно было не беспокоиться за сохранность лошадей. Ну или по крайней мере мы сможем увидеть, как их угоняют. Наверное, для того и окно. Какая забота.

Я вошёл в этот притон, сразу готовясь к крупномасштабному пиздецу вселенских размеров. Ради этого я даже построение сделал. Сначала зашла Клирия — замочат, не жалко. Потом Дара — туда же. И последний, прикрывающий тылы, я — если что, сразу выскочу.

Но нет, нас встретила самая обычная… ну не совсем закусочная, скорее что-то типа бара. Барная стойка есть, несколько столов есть. Там за барной стойкой сразу печь, столы и прочее для готовки. Но вот готовит там…

— Ой, да ну вас нахуй.

Я попытался выскочит, но Дура меня затащила обратно.

— Да ты блять посмотри на неё! — зашипел тихо я. — Она же маньячка.

И конечно же сама хозяйка. Женщина лет двадцатипяти-тридцати, с волосами по каре зеленовато-синего цвета и пиздецки хищными глазами. У неё даже зрачки как у кошки! И ещё это лёгкая женская улыбка. Ганнибал блять приветливее улыбался.

Вроде обычная приятная девушка или женщина… не знаю, как правильно, но выглядит молодо. И она мило улыбаясь обслуживала нескольких посетителей, что сидели за барной стойкой и ели. Вот не скажешь ничего плохого, а сука вижу, что она опасна.

Я скоро реально баб начну бояться, если жизнь продолжит мне подкидывать такие кадры.

— Тихо ты! У нас есть план, придуманный тобой. Вот по нему и действуем.

Придуманный план? Нет, я просто предложил сюда зайти, поискать приспешников, который что-то могут знать. Плана нет. Если бы можно было собрать всех стратегов мира, то я занял бы почётное последнее место в самом конце, так как продумать и предугадать — не про меня. Авось и действия «Боже, пусть на этот раз пронесёт» — вот наше всё!

Ладно, делать нечего, но мне кажется, что я окружаю себя не верными товарищами, а беспощадными убийцами и маньяками, которые мне глотку вскроют при удобном случае.

Мы сняли капюшоны, кивнули ей в знак приветствия и сели в самую дальнюю часть барной стойки. Через минуту к нам подплыла эта дева-маньячка.

— Что будите заказывать? — спросила она с милой улыбкой, своим слегка тягучим женственным голоском. — Есть бобы с мясом, есть суп с картошкой, пирог с помидорами.

— Что самое вкусное? — нацепил я на себя улыбку. Сразу вспомнил, как меня на экзамене спрашивают, списывал ли я или нет. И я отвечал, что нет, нацепляя вот такую маску.

Сразу скажу, что меня раскусывали как нехуй делать.

— Лучше всего закажите суп с картошкой. Он на мясном бульоне, — мне кажется или её голос стал более томным? — Лучше снимите плащи, дамы, а то тут жарко.

Ладно, снять, так снять. Только мисс-тьма не распугает всех своей аурой? Я конечно сел подальше ото всех, но всё же.

— На ваш выбор, — улыбнулся я и она, кивнув головой, ушла готовить заказ.

После этого я наклонился к Клирии.

— Веди себя прилично и не пугай людей, — шепнул я на всякий случай, а то мало ли.

Стоило мне снять плащ, как знатные сиськи буквально вывалились. Нет, их придержала рубашка на шнурке, плотно держа их, но всё же размер палился. От того все косили в мою сторону. Но косились странно, посмотрят отвернутся, посмотрят, отвернутся. Клирия служила своеобразным отпугивателем и это выглядело так, словно они пытаются рассмотреть солнце. Благо её аура херачила не так как излучение от урановых стержней.

К тому моменту, как нам подали еду, люди, что были здесь, доели и ушли. Здесь остались только мы. Подозрительно? Очень. Особенно маньячка, что с милой улыбкой подала нам суп.

— Приятного аппетита, — улыбнулась она и отошла.

Знаете, чему меня научила жизнь? Ничему. Поэтому с лёгкой руки я позволил голодной Даре покушать супчика.

Эффект был уже через минуту. Дара странно вздохнула, что-то промямлила и свалилась мордой в суп. Я на всякий случай проверил стату — в четвёртом столбике, что отвечал за команду, до сих пор звёздочка висела над Дарой. Значит не сдохла.

Не сильно церемонясь, я просто столкнул её со стула чтоб она не захлебнулась в супе, после чего перевёл взгляд маньячку, что стояла, облокотившись на стол рукой, смотря на меня очень хищными и жадными глазами и мило улыбаясь. В руке она поигрывала тесаком.

Так и знал. Не зря накормил Дару.

— Ладно, крути эту бестию, — сказал я мисс-тьме, вставая со стула. — И по аккуратнее, мне она живой нужна.

Глава 17

Клирия метнулась к маньячке в своём длинном платье с завидной скоростью. Не уверен, что даже я смогу без платья так же резво передвигаться. В руке она держала ложку.

Маньячка, усмехнувшись, бросилась к ней на встречу с тесаком. Да вот только когда они оказались практически рядом, одно ловкое движение и Клирия отправила в неё стул. Та явно не ожидала такого подвоха и стул врезался в неё, оттолкнув на стол для готовки, от куда посыпались чашки, продукты и прочее.

Забавно, что их разделяла барная стойка… А нет, Клирия ловко перепрыгнула её, перекинув обе ноги на другую сторону подобно профессиональной паркурщице, после чего ткнула ей в глаза пальцами.

— Эй, ты там её не ослепи только! Она нам с глазами нужна.

Маньячка схватилась за лицо, и Клирия ударила её в живот. Та согнулась, и моя личная убивака отправила её в нокаут ударом локтя по затылку.

Бой закончился так же быстро, как и начался. Это было даже не эпично, я не говорю о длительном бое с красивыми финтами. Удар, другой удар, конец.

— Молодец, теперь я понимаю, что мне надо бояться не графа, а тебя, — похвалил я убиваку-врагам-сраку-разрываку.

— Уверяю, госпожа, можете меня не бояться.

— Не верю, особенно после того, что увидел. А теперь принеси мне пару верёвок, свяжем её, пока она не очнулась.

Пока она ходила за верёвками, я ещё раз проверил Дару — та мирно спала с грязной рожей. Ну и отлично. Я вытащил в зал из-за барной стойки нашу маньячку, которая выглядела очень мило, когда спала. Блин, и сиськи нормальные такие. Не мой размер, но тоже ничо так, третий-четвёртый, примерно. Да… мягкие и очень упругие.

К тому моменту вернулась Клирия.

— Госпожа, я удивлена вашим предпочтениям, — спокойно сказала она без тени удивления.

— Отстань, я играю в маммолога. Лучше свяжи её, чтоб не выбралась.

— Да, госпожа.

Клирия кивнула и довольно профессионально упаковала маньячку. Накинула петлю на шею, провела верёвку за спиной, связала руки, после чего провела верёвку ниже и связала ноги. Потом обмотала её по кругу и… завязала бантик на груди. Это так мило! Под конец засунула ей в рот кляп, чтоб та не орала, когда проснётся.

Если учесть, что уже вечер, нам пора было ложиться спать и стоило сделать кое-какие приготовления прежде чем лечь на боковую.

— Отлично, теперь заведи сюда лошадей и закрой таверну, — сказал я

Это может быть и странно, но лошадей, раздобытых кровью и потом, я терять не собираюсь. Поэтому ничего страшного, если они постоят здесь. Завтра поставим в конюшню. Когда она выполнила мой приказ, я кивнул ей на пол. Надо было устранить ещё одну угрозу.

— Ложись, я свяжу тебя.

Молча, без всяких пререканий она выполнила приказ.

Я обвязал её так, что шансов встать у неё не было, к тому же привязал к ней несколько стульев, чтоб она никуда не укатилась и не уползла. Руки ноги, как гусеницу, к стульям, и ещё потом, подумав, пододвинул стол и привязал к нему. После этого бесцеремонно пощупал её везде на предмет оружия. Даже между ног.

Пусто. Надо сказать, что, трогая её, у меня было стойкое ощущение, что я трогаю зубы живому аллигатору, раскрывшему пасть, сидя на противотанковой мине с фальшфейером в комнате залитой бензином и забитой тротилом под взглядами множества онрё, который держали меня за яйца. Жуть, пиздец.

И я до сих пор не могу понять, чо так сыкотно, вроде обычная девка же. Может что-то из абилок есть на постоянную ауру? Скорее всего.

Короче, закончив с завязыванием, я оставил её прямо там на полу и зашёл на кухню, где смог раздобыть себе покушать. После довольно нескромного ужина (спасибо запасам, найденным здесь) я вернулся в зал, где из стульев сложил себе импровизированную кровать.

Уверен, что можно поискать у неё тут комнату, где эта маньячка сама спит и лечь там спать, но кто-то тогда должен будет караулить главный вход. Мало ли кто может заявиться сюда. Но доверить Даре и уж тем более мисс-тьме я такое не могу. Лучше уж сам буду спать здесь с одним закрытым глазом, чем доверю непонятной личности или дуре.

Поставив перед собой горящую масляную лампу в роли главного оружия в случае чего, я лёг спать.

И надо сказать, что спал я исключительно плохо.

Утро добрым не бывает, если спишь не на кровати.

Ещё один дебильный стишок всплыл в моей исключительно пустой голове, стоило мне проснуться. Меня вообще тянет на всякую тупость. Конечно, можно придумать отговорку про плюс и минус, но я боюсь, что проблема в другом.

Но ладно, я слегка отвлёкся. Пристав с этой импровизированной кровати, я сразу нашёл глазами маньячку. Та уже проснулась и совсем не мило смотрела на меня своими хищными глазами. Хуже то, что её глаза были не напуганными или злыми, а весёлыми. А это одно из двух — либо сучка что-то замыслила, либо ей похуй, что ещё опаснее. Таких вот похуистов вообще не предугадаешь.

Что касается мисс-тьмы…

Так, стоп, где она!?

Я вскочил, дико озираясь. Сон как рукой сняло. Мой слух обострился на столько, что я мог услышать каждый шорох в этом помещении. Однако… Однако это не помогло, так как Дара сучка храпела. Ладно, плевать.

Все верёвки лежали так, словно она просто из них выползла, хотя могу поклясться, что я очень сильно их затянул и даже беспокоился, что мог передавить ей сосуды. А сейчас выясняется, что этого даже было мало. Как она вообще умудрилась распутаться? Я очень внимательно осмотрелся. Лошади были здесь, так что она точно не смоталась, хотя по правде говоря, я был бы не против.

Тогда где она?

И словно на мой вопрос эта…Клирия вышла из-за двери с двумя кружками в руках, мирно попивая из одной содержимое.

— Доброе утро, госпожа. Я приготовила вам чай.

Жуть какая. Лучше бы ты спиздела лошадь и ускакала, честно.

— Д-да, спасибо, — я вырвал у неё из рук уже початую кружку, оставив ей свою. Хрен знает. Вдруг насыпала ту что-нибудь. — Почему ты не в верёвках?

— Я думала, что госпожа будет рада увидеть кружечку чая утром. Прошу прощения, я немедленно вернусь на место.

Она просто смеётся надо мной. Смеётся прямо в лицо, хотя сама бесстрастна. Или же она просто говорит, что думает? Блин, надо раздобыть какие-нибудь наручники, иначе с ней мне не совладать. Меньше всего хочу, чтоб рядом, пока я сплю, разгуливало подобное чудо-юдо.

— Нет, сиди уже, раз выбралась. А теперь ты…

Попивая чай, я вытащил кляп из рта маньячки. Не знаю, почему, но меня прямо обдало аурой какого-то безумия. Что за людей я собираю вокруг себя? И интересно, какая у меня аура? Аура неудачника?

— Ну, так зачем нас надо было снотворным кормить?

Она облизнула губки. Ух, какие же они у неё! Блин, соблазнительна на столько же, на сколько от неё мурашки по коже. Я даже представил, как трахнул бы её в рот… Мечты-мечты…

— А ты сладенькая, — томно произнесла она. Не знаю, чего она хотела добиться, но я лишь кивнул.

— Да, я знаю, ты, кстати, тоже ничего.

— Оу, какой комплимент, — её улыбка стала шире. — Тогда развяжи меня и сможем познакомимся поближе.

— Я могу и не развязывая познакомиться с тобой поближе, — улыбнулся я в ответ.

— Любительница жёстких игр? — так, мне показалось, или она возбудилась? — Ты мне нравишься всё больше и больше… Может тогда…

Так, стоп. Разговор тянет не в ту сторону.

— Потом, милашка, лучше ответь мне на мой опрос.

Вообще я чувствую себя вполне спокойно рядом с ней, пока она связана, не смотря, что от неё тянет своей атмосферой. В отличии от неё мисс-тьма что связанная, что развязанная — страшно в любом случае.

— Зачем накормила вас этими чудесными травами? Ну, во-первых, было сразу видно, что здесь по мою душу, а обычно от моей души хотят лишь одного — чтоб она покинула тело и отправилась к богам. Во-вторых, я решила вас сразу не травить, так как…

Она красноречиво посмотрела на меня.

— …хотела поиграть с тобой.

И опять эта похотливая улыбка, полная соблазна и вожделения. Спорим, что после игры меня бы настрогали или бы сделали пожизненным рабом этой маньячки? Хотя я отношусь к тем, кто согласился бы некоторое время побыть связанным и насилуемым такой вот девушкой. Ох уж эти тараканы…

Кстати, тут наблюдается очень интересный набор в моей команде. В ней уже есть постоянная случайность, глупость и зло. Скоро появиться похоть. Возможно я так смогу собрать все грехи человека.

— Тебя хоть мужчины интересуют? — на всякий случай уточнил я.

— Естественно. Только вот…

— Только вот что?

— Ни одного достойного кандидата. Поэтому я каждому из них член отрезала.

Блять. Приехали. Я только что открыл в себе новый дар — находить больных людей.

И тут голос подал тот, кого бы я предпочёл вообще не слышать. И не видеть при возможности.

— Какое интересное увлечение, это так… мило, — неожиданно улыбнулась Клирия.

Меня обдала холодом кошмара ещё до того, как я понял причину этого.

Ох ебать тебя в жопу, вот это улыбка. Это пиздос… Её улыбка — чистая форма тьмы и ужаса, что лежит за гранью человеческого понимания. Это можно сравнить со всеми страхами вместе взятыми, которые обрушатся на сознание единовременно.

А слово «мило»… Мне кажется, что оно несёт угрозы и страха намного больше, чем направленный в лицо пистолет.

От этой улыбки даже маньячку пробрало.

— К-какая у тебя ж-жуткая улыбка, — улыбнулась испуганно и в то же время с каким-то желанием эта больная дура. — Я б-бы попробовала теб-бя.

Ебнулась? Попробовать!? Да ну вас нахуй!

Я искренне боролся с тем, чтобы не убежать и смог удержать себя. Убегу — потеряю лицо, а в этой компании такое будет равносильно сдаче. К тому же Дара не даст мне убежать далеко, а значит я всё равно вернусь сюда, но уже с потерянным лицом. Выживает сильнейший, и мне придётся этому следовать.

Ну или притворяться.

— Боюсь, что вынуждена отказаться от вашего предложения, — улыбка Клирии исчезла так же быстро, как и появилась.

Так значит у тебя такие наклонности? Мне сейчас вообще целесообразно обратно в парня превращаться рядом с такими людьми? Они же мужененавистники!

— Так, меня слушай, — пощёлкал я пальцами перед лицом маньячки. — Как тебя звать?

— Лианора. Для друзей — Лиа. Для очень близких друзей, — она чуть ли не паром выдохнула, — я могу быть кем угодно.

Ты и так станешь кем угодно, если тебя связать, хоть секс куклой, хоть экспонатом в анатомическом музее.

— Отлично, Лиа. Мы вообще действительно к тебе пришли, однако не за твоей душой. Тут у нас дело есть, и ты бы могла заинтересоваться в нём.

— Дело? — изогнула она бровь. — Я очень заинтригована. Может расскажешь по подробнее, душка?

— Если я расскажу, то отказы не принимаются, — предупредил я. Хотя в данной ситуации даже откажись она, итог будем одним, к то не с нами, тот радуется освобождению из физической оболочки.

Лиа задумалась. Её лицо сразу потеряло ту жуткую сумасшедшую черту, и она просто стала жуткой. Но это длилось секунду. Быстро же она приняла решение.

— Давай. Но только если это не связанно с ограблением.

Вот и отличненько.

— Граф, знаешь что-нибудь про него?

Она прищурилась, а её улыбка растянулась до жутких размеров.

— А ты уверенна, что потянешь такую ношу? Я конечно имею претензии к графу, но понимаю, что добраться до него сложно. Это не значит, что я бы такого не хотела, но это нереально практически.

Так, у нас тут намечается проблемка. Вот эти все фразы «а сможешь» и так далее ни к чему хорошему не ведут. Как бы мне не хотелось, но надо сразу расставить все точки над «и» и показать, кто главный в этом предприятии, а кто слушает и делает.

— Клирия, дай мне тесак, пожалуйста.

Та кивнула и в руку мне лёг тот самый тесак, которым наша маньячка до этого размахивала. Хм, а он увесистый.

— Так, Лиа, мне не интересно твоё мнение по этому поводу. Я спрашиваю именно про графа. Или мы сотрудничаем, или находим другой способ общения, — я красноречиво махал этим тесаком.

— Я думаю, что сотрудничество будет как раз по мне. При условии, что мы познакомимся поближе, — опять эта плотоядная улыбка.

— Познакомимся, я просто уверена, но не в том плане, в котором хочешь ты. Сейчас же давай вернёмся делу. Что тебе известно про графа?

— Ничего, — она пожала плечами.

Я красноречиво цыкнул и наклонился над ней, убрал волосы с её виска и схватил за ухо. Блин, такое приятное на ощупь.

Вот тут у Лиа на лице возникло неподдельное беспокойство.

— Ты же вроде говорила, что мы будем сотрудничать.

— Конечно будем, милашка, — сказал я, приставляя тесак к уху. — Да вот я не слышу нужной информации от тебя, но слышу условия. Наверное, тебе уши на мозг давят и мешают говорить.

— Погоди, погоди, — с нервной улыбкой начала она. — Тот факт, что я его ненавижу не говорит о том, что я о нём всё знаю.

— Ага-ага, — я слегка надавил тесаком на основания за ухом и двинул его вниз. Совсем чуть-чуть, но этого хватило для того, чтобы порезать его.

— Мне нравятся жёсткие игры, но это даже для меня перебор. Зачем тебе мои уши? Я могу предложить тебе решить вопрос иначе. Могу помочь расслабиться.

— Была бы парнем, может и согласилась, но увы, — пожал я плечами. — Информация или твои ушки. А потом и пальцы, и грудь, пройдёмся по всему телу. Но тогда наше сотрудничество отменяется.

— Послушай, — она улыбалась, но в глазах было явное опасение за свою сохранность. Значит даже таким маньячкам свойственно бояться за свою шкуру, когда подобное касается их. — Я не знаю ничего про графа. Но я знаю тех, кто его так же не любит. Знаю тех, кто имеет контакт с его людьми. Если ты готова пойти на всё ради цели, то я тебе и без твоих угроз помогу. Необязательно меня на куски резать, я вполне добровольно готова поучаствовать в твоём плане.

Я посмотрел на Клирию, потом посмотрел вновь на Лиа. Проблема в том, что мне придётся довериться непонятным людям. Хрен знает, что им взбредёт в голову и не воткнут ли они мне нож в спину, но…

Есть ли вообще безопасный выход в данном случае? Везде риски и непонятные люди. Само предприятие — сплошной риск и бег по минному полю, где один неверный шаг и взрыв. Можно конечно уповать на то, что как обычно, вместо меня взорвётся кто-то другой, но чем жизнь не шутит. Единственный способ хоть как-то обезопасить себя в этой жуткой погоне, чтоб тебя свои же не толкнули на мину — подкупить. Предложить то, что каждая из них хочет.

— Ладно, Лиа, — я коснулся пальцем её губ, провёл вниз по подбородку, по шее к груди после чего несильно сжал одну из них. Та вздохнула, словно, двигаясь моей руке на встречу. — Если мы теперь партнёры, то думаю, сможем поближе познакомиться.

Я наклонился к её губам. Наши носы практически касались. Она даже поддалась перёд, томно вздыхая, но я отделил её губы своими пальцами (спасибо всяким фильмам, которые я сейчас копирую. Не думал, что мне подобное пригодиться). Облом, который она почувствовала, красноречиво появился на её лице.

— Но сначала бизнес. Если всё выгорит, я обещаю, что ты получишь свою долю. И, — на моём лице появилась милая улыбка, которая по идее должна быть соблазнительной, — естественно бонус за сотрудничество.

Раз у меня есть тело, то что уж не воспользоваться им как наживкой и завлекаловкой. Вот будет забавно, когда она поймёт, что я парень.

— Ладно, Клирия, освободи её.

Уже глядя, как Клирия распутывает нашу новую подругу, я смог вздохнуть с облегчением. Роль опасного человека, который готов идти по самому кровожадному пути, давалась мне пока нелегко. Отрезать ей ухо… Это было вынужденное запугивание и игра на публику. Если бы она отказалась, то… не знаю, смог бы я сделать подобное или нет. Наверное смог, но я всё равно рад, что до этого не дошло. Я ещё не настолько кончен, чтоб подобному радоваться.