Мир "Анны Карениной"

Царь Вронский

Почему Толстой в феврале 1973 года внезапно начал писать «Анну Каренину»? Он долго тянул. В романе просвечивает полемика с «Идиотом», который вышел в 1868 году: Анна — это Настасья Филипповна, Тоцкий — Каренин, Мышкин — Лёвин. Это очень отдаленная полемика, не запрятанная, просто уже отфильтрованная, многое выброшено напрочь, а вот поезд, с которого начинается «Идиот», остался, остался, только вагоны первого класса.

Скорее, причина в другом: 30 апреля 1872 года в Зимнем дворце любовница Александра II родила сына Георгия. Разумеется, для света это не было секретом. 27 октября 1873 года она родила дочь Ольгу, 11 февраля 1876 года — сына Бориса.

Роман (и морганатический брак) Александра II с Долгорукой — вот история Вронского и Анны, вот прототип, о котором никоим образом не было возможно говорить в печати.

Сходство Вронского с Александром есть физиологическое (плешивость), но, главное, оно подчеркнуто Толстым как минимум дважды: во-первых, на скачках Александру докладывают о происшедшем с Вронским, причем Анна с мужем располагаются в соседней ложе, во-вторых, вот такое описание:

«Вронский и не пытался заснуть всю эту ночь. Он сидел на своем кресле, то прямо устремив глаза вперед себя, то оглядывая входивших и выходивших, и если и прежде он поражал и волновал незнакомых ему людей своим видом непоколебимого спокойствия, то теперь он еще более казался горд и самодовлеющ. Он смотрел на людей, как на вещи. Молодой нервный человек, служащий в окружном суде, сидевший против него, возненавидел его за этот вид. Молодой человек и закуривал у него, и заговаривал с ним, и даже толкал его, чтобы дать ему почувствовать, что он не вещь, а человек, но Вронский смотрел па него всё так же, как на фонарь, и молодой человек гримасничал, чувствуя, что он теряет самообладание под давлением этого непризнавания его человеком. Вронский ничего и никого не видал. Он чувствовал себя царем, не потому, чтоб он верил, что произвел впечатление на Анну, — он еще не верил этому, — но потому, что впечатление, которое она произвела на него, давало ему счастье и гордость.»

Чудовищное богатство Вронского всячески подчеркивается Толстым. В своем имении он как император в Царском Селе. Как и Александр II, Вронский путешествует с возлюбленной заграницу (Александр с Долгоруковой — в Париж). Как и Вронский, царь лично отправился на войну (горячим сторонником которой был Достоевский, так что не исключено, что «пожилой человек с большой бородой в засаленной фуражке», провожающий поезд в Сербию, это Федор Михайлович, у Толстого хватило бы чувства юмора на такую виньетку). Звание флигель-адьютанта, императорский вензель, — Вронский это «тело короля».

Если принять такое предположение, оно многое объясняет в нежелании, даже в невозможности для Вронского целиком отдаться Анне. Он же не может отречься от престола.