Альфа Ориона. Миссия «Меркурий»

Глава 3 День рождения «Осы»

Выбираясь из спального модуля, Мишка был уверен: сегодня он проснулся первым. Но нет – внизу его поджидал Эдик.

– Хорошо, что ты встал. Думал, придется тебя будить.

– Будить? Зачем? – удивился Мишка.

– До завтрака нужно кое-что успеть.

Мишка вопросительно посмотрел на друга.

– Вчера Леша менял положение солнечных панелей вручную. Теперь нужно вернуть их в автоматический режим и обновить настройки контроля ориентации. А еще убедиться, что все системы работают в штатном режиме и получают достаточное питание.

Мишка кивнул. Теперь обслуживание «Альфа Ориона» стало их с Эдиком общей и основной задачей. Они вдвоем следили за кораблем и занимались мелким ремонтом. Леша и Саша после возвращения с Венеры переключились на другие вопросы. В первую очередь – на создание нового спускаемого аппарата. Из двух «Венер» на «Альфа Ориона» вернулась только одна, и та далеко не в лучшей форме. Для высадки на Меркурий нужен был новый корабль.

Леша придумал неплохую концепцию, объединившую прежние наработки. Он хотел, чтобы один спускаемый аппарат мог работать и на суше, и в воздухе, и под водой, если понадобится. По сути, других вариантов быть не могло: из уцелевшей «Венеры 2» можно было собрать только один корабль. Однако с реализацией этой идеи то и дело возникали трудности. Имевшихся на «Альфа Ориона» запчастей едва хватило на ремонт бывшего дирижабля. Но обычного ремонта, естественно, оказалось недостаточно. Требовались доработки: как простые, вроде возвращения колес и посадочных опор, которые, к счастью, не успели никуда приспособить, так и довольно сложные, например, перевод питания с ядерного реактора на смешанный тип с реактором и солнечными батареями или обновление системы очистки скафандров после ВКД[2]. На Венере она, увы, показала себя не с лучшей стороны: мелкие частицы металлического снега из клапанов и замков пострадавших скафандров Валику пришлось удалять вручную.

В поисках нужных деталей нередко приходилось разбирать что-то из оборудования, в основном научного: трогать системы самого «Альфа Ориона» никто не решился бы. Никита, Настя и Аня, естественно, принимали такие набеги без энтузиазма: споры о том, чем можно пожертвовать, не прекращались ни на минуту…

Мишка и Эдик пришли на пост управления. В комнате было пусто. Ребята неспеша разобрались с солнечными панелями и поднялись в столовую. Варя как раз накрывала на стол. Скоро собрались остальные: сонные и молчаливые.

После завтрака Мишка заполнил бортовой журнал «Альфа Ориона» и вместе с Эдиком отправился в спортзал. Как следует потренировавшись, он пошел в библиотеку: до обеда оставалось около часа свободного времени, можно было немного почитать. К своему удивлению, в библиотеке Мишка обнаружил Васю.

Тот неподвижно сидел у компьютера в огромных наушниках и невидящим взглядом смотрел в погашенный монитор. Мишка негромко кашлянул. Вася не отреагировал. Мишка покашлял снова. Вася поднял голову, медленно обернулся:

– Это ты, – уныло произнес он.

– Не помешаю? – пробормотал Мишка. – Я хотел почитать.

– Нет, проходи.

– Я думал, здесь на компьютерах только журналы и электронные книги…

– Ты про это? – Вася снял наушники.

Мишка кивнул.

– Есть еще лекции, фильмы, даже записи симфонического оркестра. А я прихожу сюда смотреть открытки.

– Открытки?

– Да, видеооткрытки с Земли. Дочка присылает, – Вася вздохнул. – Сегодня вот получил…

– Плохие новости? – осторожно спросил Мишка.

– Нет. Полина выходит замуж.

– О, это же здо́рово! – Мишка улыбнулся, но, не встретив ответной улыбки, растерянно опустил взгляд. Он не мог понять, почему, казалось бы, приятная новость вызвала такую реакцию.

– Да, здо́рово, – Вася снова вздохнул. – Только вместо того, чтобы быть дома со своей девочкой, я уже полгода болтаюсь в этой консервной банке.

– В консервной банке? Мне кажется, у нас хороший корабль.

– Хорошие корабли плавают в Квадрантиде… Знаешь, как приятно бродить по палубе летом? Ветер гуляет под ногами. – Мишка подумал, что летом дома действительно гуляет ветер: окна обычно открыты настежь. А Вася досадливо скривил губы. Печаль в его голосе сменилась раздражением: – Здесь все искусственное: искусственная гравитация, искусственная атмосфера, искусственная еда…

– Еда-то почему? У нас ведь давно появились свежие овощи…

– Овощи тоже искусственные. Они растут под стеклянными лампами и никогда не увидят солнечного света.

– Ну не знаю. По вкусу ничуть не хуже, чем те, что растут у бабушки в огороде.

Вася молча покачал головой. Мишка тоже молчал. В тишине ему начало казаться, будто гул «Альфа Ориона» нарастает, расползается по библиотеке.

– Наверное, вы скучаете по дому?

– Скучаю… – Вася повесил голову. – Я знал: будет нелегко; но я и подумать не мог, что бо́льшую часть времени мы будем бесцельно болтаться в космической пустоте.

– Почему бесцельно? Почему в пустоте? Мы же летим на Меркурий. У нас есть цель, и она совсем близко.

Вася поморщился:

– До Меркурия лететь еще несколько месяцев. И да, проносясь мимо, мы, наверное, успеем помахать «быстроногому вестнику» ручкой.

– «Быстроногому вестнику»? – Мишка знал, что так называют древнеримского бога торговли и что Меркурий назвали его именем, потому что он движется по небу быстрее других планет. И все же спросил, пытаясь поддержать разговор. Только Вася ничего не ответил.

Мишка попробовал расшевелить его еще чем-нибудь, но ни одна из его идей не вызвала у фермера ни малейшего интереса. На Мишку он не смотрел, на вопросы отвечал сухо, односложными фразами вроде «Так и есть» или «Да, наверное». Смирившись с неудачей, Мишка решил отступить. Он сбежал из библиотеки, как только в голову пришел подходящий предлог.

– Ой, скоро обед, – неожиданно «вспомнил» он. – Я же обещал Варе помочь на кухне. Ну, я пошел. Встретимся в столовой?

– Да, наверное, – Вася не обернулся.

За обедом он так и не появился. Варя даже ходила во второй пищеблок, но там никого не оказалось. Когда Мишка сказал, что видел Васю в библиотеке, Клавдия Васильевна вспомнила:

– Сегодня он получил открытку от дочери. Наверное, хочет записать ответ.

– Тогда не стоит ему мешать, – отозвалась Варя. – Я оставлю что-нибудь для него. Позже поест.

После обеда Мишка с Эдиком, Лешей и Сашей отправились в мастерскую. Там они обсуждали проект нового разгонного блока для спускаемого аппарата.

– Вообще говоря, нам нужен не разгонный, а разгонно-тормозной блок, – рассуждал Леша. – Прежде чем разгоняться, придется как-то затормозить.

– А почему такого блока не было на «Венерах»? – Мишка с любопытством рассматривал чертежи.

– Почему не было? Был. Только у Венеры плотная атмосфера: тормозили мы об нее. А для выхода на орбиту – да, использовали реактивный двигатель. Но такой, какой есть, для Меркурия он не подойдет.

– Почему?

– Причин много. Во-первых, он небольшой, и топливные баки у него тоже маленькие. Топлива не хватит и на посадку, и на возвращение к «Альфа Ориона». На дозаправку «в поле» он не рассчитан. А если бы и был рассчитан, работает этот двигатель на метане. Метана на Меркурии нет.

– Я что-то не пойму: как тогда вы собирались садиться?

– Раньше у нас было два спускаемых аппарата, – Леша развел руками. – Научное оборудование делилось надвое. Экипажи планировались небольшие – по три человека на борт. К тому же никто не рассчитывал, что с Меркурия придется везти воду. Сейчас обстоятельства изменились. Полезная нагрузка увеличилась.

– И что же делать?

– Именно это мы и пытаемся понять. Я предлагаю из кислородно-метанового двигателя сделать кислородно-водородный.

– А как нам это поможет?

– Если мы найдем на Меркурии воду, разложить ее на кислород и водород труда не составит. Все, что потребуется, – это электричество. А при такой интенсивности солнечного света как раз с электричеством проблем быть не должно.

– А если мы не найдем воду?

– Тогда и на «Альфа Ориона» можно не возвращаться, – Леша криво улыбнулся, а Мишка поморщился.

До самого ужина компания обсуждала плюсы и минусы водородных и метановых двигателей. Они не могли остановиться даже в столовой. Тему подхватили и остальные. Весь вечер говорили о новых возможностях будущего аппарата. Традиционно поспорили и о том, где взять детали для работ, запланированных на ближайшие дни. Когда среди прочего Саша упомянул сейсмограф[3], из которого он хотел вытащить пару магнитов, Никита ощетинился и заявил:

– Такими темпами скоро мы из научной экспедиции превратимся в туристическую. И вообще, почему бы вам не пустить на запчасти ту посудину, о которой ты говорил ночью? Она ведь все равно не летает.

– Модуль обслуживания? Это не посудина. Это отличный аппарат. Просто на Земле мы не успели его закончить.

– Нет, Никита, модуль обслуживания трогать нельзя, – подтвердил Юра. – Скорее наоборот: его нужно расконсервировать и ввести в строй. Такой аппарат нужен на «Альфа Ориона». Путешествовать мы будем долго, всякое может случиться. И далеко не каждую проблему получится найти камерами и исправить манипулятором.

– Это уж как хотите, – покосился на командира Никита. – Дело ваше. Только сейсмограф я вам не отдам. Ищите свои магниты где-нибудь в другом месте.

Разговор ненадолго затих. Воспользовавшись паузой, Варя принесла десерт. Когда космонавты разобрали тарелки, она спросила:

– А как мы его назовем?

На нее посмотрели в недоумении.

– Кого его? – уточнил Юра.

– Как кого? Новый посадочный модуль, конечно. У него обязательно должно быть имя.

– Ну, «Меркурий 1», наверное, – предположил Юра.

– Ни в коем случае, – запротестовала Варя. – У нас уже было две «Венеры».

– И что?

– Дальше Венеры они не улетели.

– Варя права, – деловито нахмурившись, проворчал Леша. – Нужно выбрать более подходящее имя. Мы же не хотим собирать по посадочному модулю перед высадкой на каждую из планет, – он изо всех сил старался не рассмеяться: всякого рода суеверия всегда забавляли его.

Однако выбором имени ребята увлеклись не на шутку. Посыпались разные варианты. «Универсальный Посадочный Модуль» («УПМ»), «Малый Спускаемый Аппарат» («МСА»), «Отделяемый Аппарат «Альфа Ориона» («ОААО»), «Орбитальный Отделяемый Аппарат» (ООА)… Но ни один из них не мог удовлетворить требовательную публику.

– Все как-то не складно, – морщила свой кукольный носик Варя.

– Может, «ЖизнеОбеспечивающий Посадочный Аппарат», – хохотнув, предложил Никита. – По-моему, очень складно.

– Сам ты «ЖизнеОбеспечивающий… аппарат», – нахмурился Эдик.

– Да ладно, – Никита усмехнулся.

После короткой паузы в ход пошли метафоры: «Бродяга», «Странник», «Крейсер»… Потом имена, сначала мужские, затем и женские: «Юнона», «Аврора», «Фаина». Что только не приходило в головы. А когда все устали от безудержного смеха и в комнате повисла неловкая тишина, Вася вдруг сказал:

– Может быть, «ОСА»?

Весь вечер он был мрачен, в разговорах почти не участвовал, поэтому сейчас его хрипловатый голос прозвучал несколько неожиданно.

– Кажется, кто-то соскучился по земным букашечкам, – едко прыснул Никита. Но Вася на его слова не отреагировал, будто и вовсе пропустил их мимо ушей.

– «Орбитальный Спускаемый Аппарат», – спокойно пояснил он свою аббревиатуру.

– «Орбитальный Спускаемый Аппарат», – медленно повторила Варя. – «ОСА», – она радостно захлопала в ладоши. – «ОСА» – это превосходно! Метко, емко! А как поэтично! Мне нравится.

Остальные идею поддержали, и вскоре «ОСА» превратилась в «Осу», а к концу вечера будущий спускаемый аппарат иначе никто и не называл. И говорили о нем так, словно на борту «Альфа Ориона» ожидали появление не нового корабля, а еще одного члена экипажа.