Миссия в Арктику

Глава 8 В РОССИЮ В ПЕРЧАТКАХ

Михаил Васикин начинал терять терпение. Вот уже более двух лет он работал сиделкой. По просьбе Бритвы, разумеется. Хотя это трудно было назвать просьбой. Просьба подразумевает, что ты можешь отказаться. А Бритве нельзя было отказывать. Ему нельзя было даже тихо возражать. Шеф Михаила Васикина принадлежал к старой школе, а это значило, что его слово – закон.

Инструкции Бритвы были просты и незамысловаты: человека нужно кормить и умывать. Если же он не выйдет из комы еще через год, его следует убить, а тело бросить в Кольский залив.

За две недели до назначенного срока ирландец вдруг резко сел в своей постели. Очнулся он с именем на устах. Ирландец громко звал какую-то Ангелину. Камар от испуга даже вздрогнул и уронил бутылку с вином. Бутылка разбилась, прорезав мокасины «феруччи» и раздробив ноготь большого пальца на ноге. Ногти имели обыкновение отрастать, а вот достать за Полярным кругом мокасины «феруччи» было практически нереально. Михаилу пришлось целый час сидеть на своем приятеле, чтобы тот не убил заложника.

Теперь оставалось только ждать. Похищение людей было отлаженным бизнесом, и действовать нужно было по правилам. Сначала посылалось письмо-наживка или, как в данном случае, сообщение по электронной почте. Затем выжидаешь несколько дней, чтобы простофиля успел отыскать денежки, и засылаешь требование о выкупе.

Они сидели в квартире Михаила, что располагалась на проспекте Ленина, и ждали звонка Бритвы. Они не смели даже выходить на улицу. Впрочем, любоваться там было особо не чем. Мурманск принадлежал к типу русских городов, словно целиком отлитых из бетона. Наиболее привлекательно проспект Ленина выглядел под толстым слоем снега.

Из спальни вышел Камар. Резкие черты его лица выражали явное недоумение.

– Можешь себе представить, он требует икры! Я дал ему миску классной строганины, а он хочет икры. Неблагодарный ирландец.

– Уж лучше бы он продолжал валяться в коме, – закатил глаза Михаил.

Камар кивнул и плюнул в камин.

– А еще он говорит, что простыни слишком грубые. Пусть скажет спасибо, что я не сунул его в мешок и не утопил в заливе…

Пустые угрозы Камара прервал телефонный звонок.

– Вот и все, мой друг, – сказал Васикин, похлопав Камара по плечу. – Начинается.

Он снял трубку.

– Да?

– Это я, – услышал он голос, который по причине старой проводки звучал словно из консервной банки.

– Господин Брит…

– Заткнись, идиот! Не смей произносить мое имя!

Михаил судорожно сглотнул. Шеф не хотел, чтобы его имя оказалось замешано в чем-то криминальном. Распоряжения он отдавал только устно и никаких бумаг никогда не подписывал. Даже звонил он только из колесящей по городу машины, чтобы его местонахождение не могла засечь милиция.

– Ошибся, босс! Исправлюсь!

– То-то, – смилостивился главарь мафии. – А теперь слушай и молчи, все равно не скажешь ничего умного.

Васикин прикрыл ладонью микрофон.

– Все в порядке, – прошептал он, показывая Камару большой палец. – Мы отлично справились.

– Фаулы далеко не дураки, – продолжал Бритва. – Они обязательно попытаются отследить наше письмо, в этом я даже не сомневаюсь.

– Но я поместил в него вирус…

– Что я тебе велел?

– Молчать, господин Брит… господин босс.

– Вот именно. Пошли требование о выкупе и вывози Фаула в отстойник.

Михаил побледнел.

– В отстойник?

– Да, в отстойник. Там вас точно не будут искать.

– Но…

– Опять разговорчики? Да будь ты мужиком. Вы там всего-то пару дней отсидитесь. Ну, облучишься чуть-чуть, потеряешь год жизни, не помрешь же.

Васикин судорожно пытался найти отговорку, но так и не придумал ничего убедительного.

– Слушаюсь, босс, – наконец ответил он. – Как скажете.

– Правильно, как я скажу… А теперь слушай сюда. Это твой шанс. Сделаешь все, как надо, и поднимешься в организации на пару-другую ступенек.

Васикин улыбнулся. Жизнь, полная шампанского и дорогих машин, манила.

– Если этот человек действительно папик молодого Фаула, мальчишка раскошелится влегкую. Получив деньги, вы утопите обоих в Кольском заливе. Мне не нужны оставшиеся в живых сыновья, которые могут объявить вендетту. На этом все. Возникнут неприятности – звоните мне.

– Так точно, босс.

– Кстати, вот еще что.

– Да?

– Ни в коем случае мне не звоните.

Послышались короткие гудки. Васикин уставился на телефонную трубку, как на пригоршню чумных бактерий.

– Ну что? – спросил Камар.

– Мы должны послать второе письмо.

Губы Камара растянулись в широкой улыбке.

– Отлично. Наконец-то мы начинаем действовать.

– А затем мы должны перевезти его в отстойник.

Широкая улыбка мгновенно исчезла, будто лиса юркнула в нору.

– Что? Сейчас?

– Да. Сейчас.

Камар заходил по маленькой гостиной.

– Безумие! Такое мог предложить только сумасшедший. Фаул доберется досюда не раньше чем через два дня. А мы там будем сидеть и дышать этой радиоактивной заразой? Чего ради?

Михаил протянул ему трубку.

– Позвони и скажи ему все это. Уверен, шеф очень обрадуется, когда ты назовешь его сумасшедшим.

Камар рухнул на потертый диван и уронил голову на ладони.

– Когда же все это кончится?

Его партнер включил старенький компьютер с оперативной памятью всего на шестнадцать мегабайт.

– А вот этого я не знаю, – сказал он, посылая заранее составленное письмо. – Зато я знаю, что с нами будет, если мы не выполним приказ Бритвы.

– Что ж, пойду наору на пленника, – тяжело вздохнул Камар.

– А поможет?

– Вряд ли, – признался Камар. – Зато буду чувствовать себя чуть получше.

Арктическая станция не пользовалась особой популярностью у туристов. Айсберги и белые медведи – это, конечно, красиво, но дышать предстояло свежим, только что облученным воздухом. Таких жертв красота не стоит.

Элфи пришвартовала шаттл на единственной работающей площадке. Сам терминал напоминал заброшенный склад. Замершие конвейеры извивались по полу, словно мертвые змеи, а едва работающие трубы отопления потрескивали и жужжали, будто насекомые.

Элфи открыла древний шкафчик и раздала всем человеческие пальто и перчатки.

– Одевайся, парень, на улице холодно.

Артемис не нуждался в подсказках. Солнечные батареи терминала давно были отключены, и полярный холод сжимал каменные стены, как орех в тисках.

Элфи бросила Дворецки пальто, стараясь не приближаться к телохранителю.

– Знаешь, Дворецки, от тебя жутко воняет! – крикнула она со смехом.

– Это все ты и твой проклятый гель, – пробурчал слуга. – Кажется, у меня даже кожа стала другого цвета.

– Не переживай, лет через пятьдесят все смоется.

Дворецки до горла застегнул военную шинель.

– Не понимаю, вам-то зачем одеваться, у вас же есть эти ваши сказочные одежки?

– Пальто нужны для маскировки, – объяснила Элфи, нанося гель на лицо и шею. – Если мы задействуем защитные экраны, комбинезоны из-за вибрации потеряют свои свойства. С таким же успехом можно залезть прямо в реактор. Кроме того, при сильной радиации экраны не работают. На сегодня, но только на сегодня, мы все станем людьми.

Артемис нахмурился. То, что эльфы не могли применить свои защитные экраны, сильно осложняло спасение отца. Следовало внести некоторые коррективы в разрабатываемый план.

– Ладно, хватит болтать, – пробурчал Крут, натягивая на остроконечные уши медвежью шапку. – Выступаем через пять минут. Я хочу, чтобы каждый из нас был вооружен и очень опасен. Даже ты, Фаул, – если, конечно, сможешь удержать оружие своими нежными пальчиками.

Артемис выбрал бластер из арсенала шаттла, вставил источник питания и привычным движением установил режим стрельбы номер три.

– Обо мне не беспокойтесь, майор. Я тренировался. В нашем особняке осталось много вашего оружия.

Лицо Крута мигом пошло багровыми пятнами.

– Одно дело стрелять по картонным мишеням, и совсем другое – по живому существу.

Артемис кровожадно улыбнулся.

– Если все пойдет в соответствии с планом, оружие нам не понадобится, – сказал он. – Первый этап проще некуда: мы устанавливаем наблюдение за квартирой Васикина. При первой же возможности Дворецки похищает нашего русского друга, и мы с ним беседуем. Уверен, с помощью ваших чар Васикин расскажет все, что знает. Затем нам останется лишь парализовать охранников, если они есть, и освободить моего отца.

Крут обмотал голову толстым шарфом.

– А если твой план не сработает? – спросил он.

Взгляд Артемиса был холодным и решительным.

– Тогда, майор, нам придется импровизировать.

Элфи почувствовала, как неприятный холодок пробежал по ее коже. Хотя одета она была очень тепло.

Сверху терминал был покрыт двадцатиметровым слоем льда. Служебный лифт поднял их на поверхность, и они вышли в полярную ночь. Со стороны можно было бы подумать, что какой-то заботливый папа вышел прогуляться с тремя детишками. Вот только у «детишек» из каждой складки одежды торчало нечеловеческое супероружие.

Элфи посмотрела на наручный пеленгатор.

– Мы находимся в районе Росты, майор, это в двадцати километрах к северу от Мурманска.

– Жеребкинс прислал метеосводку? Очень не хотелось бы заплутать в пурге. Тут постоянно плохая погода.

– Я ничего не получала. Видимо, активность магмы создает помехи…

– Д’арвит, – выругался Крут. – Что ж, тогда двинулись. Дворецки, ты, как самый опытный, пойдешь первым. Капитан Малой замыкает. Если кто-то из вершков будет отставать, подгоняй его пинками, не стесняйся.

– С радостью, сэр. – Элфи подмигнула Артемису.

– Уж в этом я не сомневаюсь, – проворчал Крут, и лишь намек на улыбку тронул его губы.

Разношерстная группа брела на юго-восток по озаряемой луной тундре, пока не вышла к железнодорожной ветке. По шпалам идти было легче – по крайней мере, ноги не проваливались в сугробы. Северный ветер проникал под одежду, мороз пронзал незащищенные участки кожи миллионами электрических игл.

Они почти не разговаривали. Арктика делает людей молчаливыми – и не людей тоже.

Первой тишину нарушила Элфи. Ей все не давала покоя одна мысль.

– А скажи, Артемис… Твой отец, он такой же, как ты?

Артемис на мгновение сбился с шага.

– Странный вопрос. Почему ты об этом спрашиваешь?

– Ну, тебя вряд ли можно назвать другом волшебного народца. А что, если спасенный нами человек попытается потом нас уничтожить?

Несколько минут тишину нарушал только стук зубов. Элфи увидела, что Артемис опустил голову.

– Причин для беспокойства нет, капитан. Мой отец, хотя некоторые его предприятия являются, конечно, незаконными, был… и остается благородным человеком. Сама мысль о том, чтобы причинить вред живому существу, вызывает у него отвращение.

Элфи с трудом вытащила ногу из сугроба в двадцать сантиметров глубиной.

– Ну а как насчет тебя? Себя ты тоже считаешь благородным человеком?

Дыхание вырывалось изо рта Артемиса клубами пара.

– Я… в прошлом я совершил несколько больших ошибок.

Элфи, прищурившись, уставилась на его затылок. Неужели Артемис Фаул говорит искренне? В это было трудно поверить. Но самым удивительным было то, что она не знала, как реагировать на его слова. Протянуть ему руку прощения? Или пнуть ногой возмездия? В конце концов она решила не торопиться с вынесением решения. Поживем – увидим.

Они вошли в ущелье, снег на дне которого был идеально выровнен завывающим ветром. Дворецки это место совсем не понравилось. Его инстинкты настоящего солдата вовсю били тревогу. Он поднял вверх крепко сжатый кулак.

К Дворецки мигом подбежал Крут.

– Проблемы?

Телохранитель внимательно осматривал заснеженное поле в поисках каких-либо следов.

– Может быть… Идеальное место для засады.

– Ага. Я бы тоже устроил здесь засаду. Если бы знал, что мы тут появимся.

– А об этом мог кто-нибудь узнать?

Крут презрительно фыркнул, выпустив из носа струйку пара.

– Ни малейшего шанса. Шахта надежно изолирована, а о таких мерах безопасности, как в Легионе, вы, верхние людишки, можете только мечтать…

Именно в этот момент из-за гребня вылетел ударный отряд гоблинов.

Дворецки бесцеремонно схватил Артемиса за воротник и швырнул в сугроб. Другой рукой он уже доставал пистолет.

– Не высовывайтесь, сэр. Пришло мне время отрабатывать свою зарплату.

Ответ Артемиса, несомненно, был бы язвительным, если бы голова мальчика не находилась под метровым слоем снега.

Четверо летящих гоблинов четко выделялись на звездном небе и даже не пытались скрыть свое присутствие. Они лишь поднялись на высоту порядка трехсот метров и принялись нарезать там круги, не нападая, но и не улетая.

– Гоблины… – пробормотал Крут, снимая с плеча дальнобойную нейтринную винтовку. – Этих придурков даже убивать жалко. А ведь они вполне могли бы застать нас врасплох.

Дворецки выбрал место поровнее и широко расставил ноги.

– Ну что, майор, бьем птичек прямо в глаз?

– Глаз гоблинов ты отсюда не увидишь, потому что в них нет белков, – ответил Крут. – И убери свое оружие. Мы с капитаном Малой парализуем их. Все-таки мне не хочется лишать жизни этих тупиц.

Дворецки спрятал свой «Зиг Зауэр» в кобуру. Все равно расстояние было слишком уж велико. Зато было очень интересно посмотреть, как Элфи и Крут поведут себя в боевой обстановке. В конце концов, Артемис доверил им свою жизнь. Да и он, Дворецки, тоже.

Телохранитель бросил взгляд на эльфов. Элфи и майор отчаянно давили на курки, но ничего не происходило. Оружие просто не стреляло. Бластеры были мертвы, как мыши в змеиной утробе.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Крут. – Я лично все проверял…

Естественно, первым о причинах случившегося догадался Артемис. Он стряхнул с волос снег.

– Это диверсия, – объявил он, отбрасывая в сторону свой ставший бесполезным бластер. – Другого объяснения тут нет. Вот зачем Б’ва Келл понадобились «тупорылы». Каким-то образом гоблины вывели из строя все прочие бластеры.

Но майор уже не слушал его, как, впрочем, и Дворецки. Поговорить можно было потом, а сейчас настало время действовать. Они представляли из себя ходячие мишени. Попасть в темное пятно на белом полярном снегу? Да легче легкого. Гоблины считали точно так же: несколько лазерных зарядов проплавили шипящие дыры прямо у ног Дворецки и Элфи.

Элфи включила оптическую систему шлема и навела линзы на врага.

– Похоже, по крайней мере один из них вооружен «тупорылом», сэр, – доложила она. – Или чем-то похожим, с длинным стволом.

– Нужно найти укрытие, и как можно быстрее!

Дворецки кивнул.

– Смотрите, – указал он. – Видите козырек вон там, прямо под гребнем?

Слуга схватил Артемиса за воротник, поднял с той же легкостью, с какой ребенок поднимает котенка, и помчался по снегу к козырьку, на который показывал. Возможно, пару миллионов лет назад лед слегка подтаял и слой снега немножко опустился, а потом снова грянули холода. Образовавшаяся складка пережила многие века и теперь могла спасти им жизни.

Они нырнули под козырек и прижались к ледяной стене. Ледяной навес был достаточно толстым, чтобы выдержать огонь из любого обычного оружия. Но что будет, если по нему выстрелить из бластера?

Дворецки закрыл Артемиса собственным телом и рискнул выглянуть наружу.

– Слишком далеко. Я их не вижу. Элфи?

Капитан Малой выползла из-под ледяного навеса и нацелила линзы в небо.

– Чем они там занимаются?

Элфи помолчала, наводя фокус.

– Странно, – сказала она наконец. – Гоблины продолжают стрелять, но…

– Но что, капитан?

Элфи постучала по шлему, чтобы убедиться в том, что оптика работает.

– Наверное, со шлемом что-то, потому что гоблины как будто специально стреляют мимо, куда-то гораздо выше нас.

У Дворецки кровь застучала в висках.

– Это ловушка! – взревел он и опять схватил Артемиса. – Уходим. Быстрее!

Но тут гоблины добились своего, и на Дворецки, Артемиса, Элфи и Крута обрушились пятьдесят тонн камней, льда и снега.

Им почти удалось спастись. Впрочем, как говорится, за «почти» в гномью рулетку кальмарами не платят. Если бы не Дворецки, не выжил бы никто. Ощутив необычайный прилив силы, подобный тому, что переживает мать, поднимая упавшее на ребенка дерево, Дворецки схватил Артемиса и Элфи и вышвырнул их из-под козырька, как камни из пращи. Такой способ перемещения нельзя назвать комфортабельным, но лучше уж передвигаться так, чем быть похороненным под горой льда.

Уже во второй раз за две минуты Артемис воткнулся носом в сугроб. За его спиной отчаянно скользили по гладкому льду Крут и Дворецки, пытаясь выбраться из-под козырька. Воздух сотрясался от грохота лавины, потом с громким треском раскололся сам ледяной навес. Огромные глыбы льда завалили узкий вход под него. Дворецки и Крут попали в ловушку.

Элфи вскочила на ноги и кинулась на помощь к своему командиру. Но что она могла сделать? Майор наверняка погиб…

– Отойди подальше, капитан, – произнес Крут в микрофон шлема. – Это приказ.

– Майор, вы живы? – прошептала Элфи.

– Сам не знаю, как это я уцелел, – услышала она ответ. – Дворецки без сознания. Нас прижало льдом. Козырек вот-вот совсем рухнет. Держится еле-еле. Если мы попытаемся разобрать глыбы…

По крайней мере, они живы. Да, в ловушке, но живы. План, срочно нужен какой-нибудь план.

Как ни странно, Элфи почти не волновалась. Наоборот, ею овладело спокойствие. Именно это качество позволило ей стать одним из лучших спецназовцев. В самые напряженные моменты капитан Малой обладала редкой способностью выбрать наиболее правильный курс действий. Иногда – единственно правильный. Сдавая экзамен на капитанское звание на трехмерном имитаторе реального боя, Элфи одержала победу над много превосходящим ее виртуальным противником, расстреляв 3D-проектор. Полчища мигом испарились. С технической точки зрения, поскольку врагов не осталось, в данной ситуации Элфи победила, и комиссия была вынуждена присвоить ей очередное звание.

– Майор, – сказала Элфи в микрофон, – пристегнитесь к Дворецки его «Лунным поясом». Я вытащу вас обоих сразу.

– Понял, Элфи. Тебе крюк понадобится?

– Если сможете его выбросить сюда.

– Попробую.

В просвет между ледяными глыбами вылетел крюк и упал на снег в метре от ног Элфи. Следом тянулся тонкий трос.

Элфи пристегнула крюк к своему поясу и аккуратно расправила трос. Артемис тем временем выбрался из сугроба.

– Твой план заведомо обречен на провал, – сказал он, отряхивая с рукавов снег. – Тебе придется дернуть их с такой силой, чтобы они пробили льдины и вылетели наружу до того, как остаток козырька обрушится. У тебя ничего не получится.

– Дергать буду не я, – резко ответила Элфи.

– А кто?

Капитан Малой кивнула в сторону рельсов. К ним приближался зеленый поезд.

– Он, – сказала эльфийка.

В живых остались трое гоблинов. Звали их Д’Нолл, Аймон и Найл. Трое новичков, каждому из которых не терпелось занять освободившееся лейтенантское место. Лейтенант Полл только что сложил с себя все полномочия, подлетев слишком близко к лавине и угодив под пятисоткилограммовую глыбу прозрачного льда.

Сейчас гоблины парили на высоте трехсот метров, где чувствовали себя в абсолютной безопасности. Конечно, бластеры волшебного народца могли достать их и на такой высоте, но в данный момент эти бластеры не работали – благодаря некоторой модернизации, успешно проведенной «Лабораториями Кобой».

– Да, вот так расплющило лейтенанта… – присвистнул Аймон. – Вы только посмотрите, а? Теперь он стал таким же плоским, как и его шутки.

Гоблины не питают друг к дружке нежных чувств. Подставь подножку ближнему своему, помоги ему упасть и ударь в спину, пока он не поднялся и не дал сдачи, – таковы были обычные отношения в триаде Б’ва Келл. Дружба там почему-то не приживалась.

– Ну, что будем делать дальше? – спросил Д’Нолл, самый красивый гоблин из троицы (красивый по гоблинским стандартам, разумеется). – Может, кто-то из вас спустится и посмотрит, что там внизу творится?

Аймон фыркнул.

– Ага, спустится и тут же схлопочет пулю в лоб от здоровяка. Думаешь, мы такие придурки?

– Здоровяк накрылся. Я лично его пристрелил. Кстати, отличный был выстрел.

– А мой выстрел обрушил лавину, – похвастался Найл, самый молодой из банды. – Только не говорите, что это вы сделали, вы всегда приписываете себе мои заслуги.

– Какие заслуги? Ты и стрелять-то не умеешь. Один только раз застрелил червяка-вонючку, да и то случайно.

– Что? Сам ты не умеешь! – завопил Найл. – Того червяка я специально убил. Он меня совсем достал. Как и ты, кстати!

Аймон подлетел к спорщикам.

– Хватит. Кончайте выпрыгивать из чешуи, вы оба. Спускаться вовсе не обязательно. Мы и отсюда легко подстрелим оставшихся.

– Отличный план, гений, – насмешливо произнес Д’Нолл. – Только он не сработает.

– Почему?

Д’Нолл ткнул вниз наманикюренным когтем.

– Потому что они садятся на поезд.

С севера приближались четыре зеленых вагона, которые тянул древний тепловоз. Огромные тучи снега клубились на сильном ветре.

«Спасение, – подумала Элфи. – А может быть, и нет».

Почему-то вид лязгающего локомотива вселил в нее необъяснимую тревогу. Тем не менее выбирать не приходилось.

– Химический поезд «Маяк» собственной персоной… – пробормотал Артемис.

Элфи оглянулась и посмотрела на Артемиса. Его лицо было совсем бледным.

– Что?

– Защитники окружающей среды во всем мире называют его «Зеленым вагончиком». Шутят, конечно. Этот поезд возит отработанный уран и плутоний на химический комбинат «Маяк» – для переработки. Поездом управляет всего один машинист, который сидит в закрытой кабине. Никакой охраны. При полной загрузке этот поезд представляет большую опасность, чем вышедшая из-под контроля атомная подводная лодка.

– А откуда об этом знаешь ты?

Артемис пожал плечами:

– Просто люблю быть в курсе таких событий. В конце концов, на нашей планете радиация – это самая серьезная проблема.

Тут Элфи и сама почувствовала радиацию, о которой предупреждал Артемис. Урановые щупальца пожирали защитный гель на ее щеках. Поезд был заражен, но именно он мог спасти майора и Дворецки.

– Ситуация становится все круче и круче, – пробормотала Элфи.

Поезд приближался. В этом не было сомнений. Шел он с небольшой скоростью – кликов десять в час. Сама Элфи без проблем запрыгнет на него, но как быть с майором и здоровяком-телохранителем? Тем более на ней еще висит этот практически бесполезный мальчишка… Задача была не из легких.

Одну из драгоценных секунд Элфи потратила на то, чтобы поднять голову и посмотреть на гоблинов. Они все кружили на прежней высоте. Гоблины не были сильны в импровизации. Появления поезда они никак не ожидали, а значит, чтобы составить новый план действий, им потребуется не меньше минуты. И действовать они будут осторожно – вид размазанного по льду товарища не особо вдохновляет на отважные поступки.

Элфи чувствовала идущую от вагонов радиацию – она проникала в крошечные трещинки между слоями геля, обжигала глаза. От такой радиации никакой волшебный гель не защитит. Время шло на секунды, и очень скоро каждая секунда будет отнимать у Элфи по десять лет жизни.

Но это все пустяки. Сейчас главное – спасти майора. Она просто обязана спасти ему жизнь. Б’ва Келл позволила себе невероятную наглость – гоблины вступили в открытую конфронтацию с Легионом, а значит, ситуация под землей… может быть еще хуже? Так или иначе, Джулиус Крут – единственный, кто способен быстро организовать полицию и нанести гоблинам ответный удар. Элфи повернулась к Артемису.

– Итак, парень, попробуем воспользоваться поездом. Хватайся, за что получится.

Артемис не смог совладать с нервной дрожью, и Элфи это заметила.

– Не бойся, Артемис. Это не так страшно, как кажется.

– Мне просто холодно, эльфийка, – мгновенно ощетинился Артемис. – Когда людям холодно, они дрожат.

– Вот и молодец, – похвалила его капитан Малой, зацепила крюк за свой пояс и со всех ног бросилась бежать.

Трос тянулся за ней, как веревка гарпуна. Сам не толще рыболовной лески, этот трос способен был поднять в воздух двух разъяренных слонов. Артемис побежал следом за Элфи, стараясь не отставать, – его щегольские мокасины не были предназначены для таких условий.

Они бежали параллельно рельсам, и снег скрипел под их ногами. А сзади нагонял поезд, толкающий перед собой облако морозного воздуха.

Артемис бежал изо всех сил. Нет, такие передряги не для него. Беготня, пот. Реальный бой, наконец! Он – не солдат. Он – вдохновитель. Стратег. Во всяких там войнах лучше разбирался Дворецки и подобные ему люди. Но на сей раз верный телохранитель не мог выполнить за Артемиса физическую работу. И уже никогда не сможет, если им не удастся вскочить на этот поезд.

Артемис тяжело дышал, пар перед его лицом превращался в кристаллы, заволакивая все вокруг. Поезд уже поравнялся с Артемисом и Элфи, из-под его колес летели искры и острые льдинки.

– Второй вагон, – задыхаясь, проговорила Элфи. – Там есть площадка. Смотри не поскользнись.

Площадка? Артемис оглянулся. Второй вагон быстро приближался. Из-за этого ужасного грохота Артемис почти ничего не видел. Хотя разве такое возможно – чтобы грохот мешал видеть ? Ужасно. Невыносимо. Но вот, чуть ниже стальной двери. Узкая доска. На нее можно вспрыгнуть. Можно ли?

Элфи с необычайной легкостью взмыла в воздух и прижалась к стенке вагона. Казалось, ей это далось безо всяких усилий. Раз-два-три, прыг! И она уже не попадет под эти ужасные, громадные колеса…

– Давай, Фаул! – крикнула Элфи. – Прыгай!

Артемис попробовал оторваться от земли, и это у него почти получилось, но тут носок его мокасина зацепился за шпалу. Он потерял равновесие и судорожно замахал руками – ноги перестали повиноваться ему. Мучительная смерть была совсем близко.

– Вот недотепа… – пробормотала Элфи, хватая за шкирку этого самого ненавистного на свете вершка.

Артемис взлетел в воздух и врезался в дверь вагона всем телом, точь-в-точь как персонаж из какого-нибудь мультика.

Трос с крюком бился о стенку вагона. Действовать нужно было как можно быстрее. Элфи оглянулась по сторонам в поисках того, за что можно было бы зацепиться. Да, «Лунный пояс» во много раз уменьшит вес Дворецки и Крута, но сила рывка будет такова, что она, Элфи, наверняка слетит с поезда. А если это произойдет, все будет кончено – во всяком случае, для нее.

Ага, вот. Чуть сбоку от Элфи шла железная лестница. Зацепившись за нее рукой, Элфи вдруг заметила в своем защитном комбинезоне дыру, вокруг которой танцевали волшебные искорки, пытающиеся противостоять воздействию радиации. Интересно, сколько продержится защита в таких условиях? Запасы магии стремительно подходили к концу. Нужно срочно провести восстанавливающий силы Ритуал. И чем скорее, тем лучше.

Эльфийка как раз собиралась отцепить крюк от своего пояса и закрепить его на одной из ступенек лестницы, как трос вдруг натянулся словно струна, чуть не сдернув Элфи с поезда. Она повисла на ступеньке, хватаясь за нее из последних сил. Что ж, если она сейчас свалится под колеса, то сама будет виновата: думать надо было быстрее…

Время растянулось, подобно тросу, и на мгновение Элфи даже показалось, что ее рука вот-вот выскочит из сустава. А затем лед поддался, и Крут с Дворецки вылетели из своей ледяной тюрьмы, словно стрела из арбалета.

Через несколько секунд они уже ударились о стенку вагона и понеслись следом за поездом. «Лунный пояс» помог им не разбиться, но так долго продолжаться не могло – рано или поздно их затянет под колеса.

Артемис зацепился за ступеньку рядом с Элфи.

– Я могу чем-нибудь помочь?

Она кивнула на свой нарукавный карман.

– Да. Там. Маленький флакон. Достань его.

Артемис отстегнул липучку и достал из кармашка крошечный аэрозольный баллон.

– Так. Достал.

– Отлично. Теперь все зависит от тебя, Фаул. Полезай наверх, на крышу.

У Артемиса от удивления даже отвисла челюсть.

– Ку… куда?

– На крышу. Это единственная наша надежда. Видишь дверь вагона? Она заперта изнутри. Значит, скорее всего на крыше должен быть какой-нибудь люк. Мы должны открыть эту дверь, чтобы втащить Дворецки и майора в вагон. Клика через два рельсы поворачивают. Если поезд хотя бы чуть-чуть снизит скорость, твой телохранитель и мой шеф погибнут.

Артемис кивнул.

– А во флаконе что?

– Кислота, разъедающая железо. Ты должен проникнуть внутрь вагона через люк и открыть дверь. Прикрой лицо рукой и выдави кислоту на замок. И смотри сам не облейся.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, это был долгий разговор. Дорога была каждая секунда. Артемис решил не терять времени на прощания.

Стараясь всем телом как можно плотнее прижиматься к вагону, он поднялся на следующую ступеньку. Ветер бросался колючими снежинками, которые жалили как пчелы. И тем не менее выбивающими дробь зубами Артемис стянул с рук перчатки. Уж лучше обморозиться, чем попасть под колеса.

Вверх. Ступенька за ступенькой, и вот голова Артемиса показалась над крышей вагона. Яростный поток холодного воздуха с силой ударил ему прямо в лицо, попытался пролезть в горло. Щурясь и уворачиваясь от снежной круговерти, Артемис осмотрел крышу. Вот он. В самом центре. Заветный люк. Оставалось только преодолеть стальную пустыню, отполированную ветром и снегом. Уцепиться было абсолютно не за что. Тут не спасет никакая сила, пусть даже ты силен как носорог. Значит, действовать надо умом… Кинетика и инерция. Все очень просто – теоретически.

Схватившись за небольшую кромку, Артемис заполз на вагон. Ветер тут же подобрался ему под ноги и подбросил их в воздух сантиметров на пять, грозя скинуть Артемиса с поезда.

Артемис изо всех сил цеплялся за край крыши. Его пальцы не были готовы к такому испытанию. Последние несколько месяцев Артемис тренировался разве что в нажимании на клавиши компьютера. Нужно набрать «Гамлета» минут за двадцать? Без проблем, обращайтесь к Артемису. Но повисеть на крыше вагона в снежную бурю? Нет, это не к нему. Долго он так не провисит. К счастью, Артемис учел это, когда разрабатывал свой план.

Буквально за долю секунды до того, как его пальцы оторвались от края крыши, Артемис сам разжал их. Порыв ветра сразу подхватил его и бросил к люку, прямо на металлическую раму.

«Прямо в точку», – пробормотал бы Артемис, если бы в его легких остался хоть один кубический сантиметр воздуха. Впрочем, даже если бы ему удалось произнести эти слова, яростный ветер унес бы их прежде, чем они долетели бы до его собственных ушей. Артемис покрепче вцепился в раму люка, чтобы ветер не сбросил его в заснеженную тундру, на потеху гоблинам.

Достав из кармана флакон, который дала ему Элфи, Артемис зубами отвернул пробку. Мимо его глаз пролетела капля кислоты, но Артемис даже не обратил на это внимания. Не время беспокоиться о всяких пустяках.

Люк был закрыт на массивный висячий замок. Артемис капнул в замочную скважину чуть-чуть кислоты. Этого должно было хватить.

Реакция началась мгновенно. Кислота прошла сквозь металл, как лава – сквозь лед. Волшебные технологии. Самые передовые в мире.

Замок с хрустом развалился, крышка люка поддалась, и Артемис грохнулся на стоящие внизу на специальном поддоне бочки. Да, в образ доблестного спасителя он несколько не вписывался.

Поезд качнулся, и Артемис скатился с бочек. Упав на спину, он уставился на три черных треугольника, нанесенные на ближайший контейнер. Всем известный знак радиоактивности. По крайней мере, бочки были закрыты, хотя, судя по виду, некоторые из них проржавели насквозь.

Артемис перекатился по щелистому полу и поднялся на колени рядом с дверью вагона. Капитан Малой еще там, или он остался один? Впервые в жизни. Совсем один.

– Фаул! Скорее открывай дверь, бледный дохляк!

Ага, значит, все-таки не один.

Прикрыв лицо рукой, Артемис щедро плеснул волшебной кислотой на тройной засов, запирающий дверь вагона изнутри. Сталь мгновенно расплавилась, растекшись по полу блестящей лужицей. Артемис сдвинул в сторону тяжелую дверь.

Элфи судорожно цеплялась за лестницу, от лица эльфийки валил пар – это радиация разъедала защитный гель.

Артемис схватил капитана Малой за пояс.

– На счет три?

Элфи кивнула. Говорить она уже не могла.

Артемис сжал пальцы. «Пальчики мои, только не подведите». Если ему удастся сегодня выжить, он купит себе все эти нелепые тренажеры, рекламируемые по телевидению…

– Один.

Приближался поворот. Поезду придется снизить скорость, иначе он сойдет с рельсов.

– Два.

Капитан Малой держалась из последних сил. Ветер трепал ее тело, как флюгер на крыше дома.

– Три!

Артемис напряг все свои хлипкие мускулы и дернул. Закрыв глаза, Элфи послушно разжала пальцы – она сама не могла понять, и как ее угораздило доверить свою жизнь этому мальчишке.

Артемис немного разбирался в физике. Он постарался учесть все факторы: инерцию, занос и движение поезда вперед. Но природа всегда вносит свои коррективы, которые невозможно предугадать. На этот раз неучтенным фактором стал небольшой зазор между рельсами. Зазор был слишком маленьким, чтобы локомотив сошел с рельсов, но вполне достаточным, чтобы вагон подбросило.

От толчка дверь захлопнулась, громко лязгнув, как огромная пятитонная гильотина. Однако Элфи все-таки успела влететь в вагон. По пути она сбила с ног Артемиса, и вместе они кубарем откатились к противоположной стенке. Артемис облегченно вздохнул: похоже, все обошлось. С виду Элфи была цела и невредима – по крайней мере, голова ее по-прежнему находилась на плечах, что было совсем неплохо. Правда, эльфийка потеряла сознание, должно быть от сильного удара о стенку.

Артемис вдруг понял, что вот-вот и сам лишится чувств. Перед глазами все плыло, поле зрение быстро сужалось, словно пораженное неким зловредным компьютерным вирусом. Покачнувшись, Артемис рухнул на грудь Элфи.

Последствия этого оказались куда более серьезными, чем вы можете себе представить. Поскольку Элфи тоже лежала без сознания, ее магия действовала на автопилоте. А неуправляемая магия чем-то схожа с электричеством. Лицом Артемис прижимался к левой руке эльфийки, оттягивая струйку синих искорок на себя. Мальчику такое положение шло только на пользу, чего нельзя было сказать об Элфи. Артемис даже не догадывался, что Элфи сейчас очень, очень нуждается в своей магии. Не вся Элфи оказалась внутри вагона.

Майор Крут в обнимку с Дворецки летел к стремительно закрывающейся двери. «Получилось…» – с радостью подумал он, и тут что-то сильно ткнуло его в глаз.

Д’Нолл достал из кармана прямоугольное зеркальце и кокетливо пригладил свои чешуйки.

– Слушайте, эти крылья – отличная штука. Как думаете, нам разрешат оставить их себе? – поинтересовался он.

Аймон нахмурился. Впрочем, это было почти незаметно. Гоблины произошли от ящериц, а у пресмыкающихся морды не слишком подвижные.

– Теплокровный придурок! Не об этом надо сейчас думать… – пробурчал он.

Теплокровный… Для гоблина, тем более из триады Б’ва Келл, это было, пожалуй, самым серьезным оскорблением.

Д’Нолл мгновенно ощетинился:

– Поаккуратней в выражениях, мой друг, иначе мне придется вырвать твой раздвоенный язык.

– У нас и одного языка на всех не останется, если этим эльфам удастся уйти! – огрызнулся в ответ Аймон.

И он говорил правду. Гоблинские генералы очень не любили плохих новостей.

– Ну, что будем делать? – спросил Д’Нолл. – Я отвечаю за внешний вид. Стало быть, вы отвечаете за мозги.

– Надо расстрелять поезд, – вмешался в разговор Найл. – Все очень просто.

Д’Нолл поправил крылышки за спиной и подлетел к младшему члену отряда.

– Идиот! – рявкнул он, врезав приятелю по морде. – Этот поезд радиоактивный, ты что, вообще ничего не чувствуешь? Попадем куда-нибудь не туда, и пепел от нас развеет ветром.

– Неплохо сказано, – заметил Найл. – А ты не так глуп, как выглядишь.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Аймон сбросил обороты и спустился поближе к поезду. Ах как соблазнительно… Один разряд в прижавшуюся к стенке вагона эльфийку, второй – в пацана на крыше. Однако рисковать было нельзя. Промахнись он, и спагетти с червями-вонючками ему никогда больше не попробовать.

– Так, – сказал он в микрофон, – у меня появился кое-какой план. Пусть себе лезут в вагон. Там они долго не протянут – живьем зажарятся от радиации. В общем, нам надо просто лететь за поездом – проводим его чуть-чуть, на всякий случай. А потом вернемся домой и скажем генералам, что собственными глазами видели трупы.

– Ты что, полезешь туда проверять, мертвы они или нет? – спустившись сверху, спросил Д’Нолл.

– Конечно нет, идиот! – простонал Аймон. – Но если хочешь, это можешь сделать ты. Только потом не жалуйся, что у тебя высохли и вывалились глаза.

– Э-э…

– Вот именно. Все ясно?

– Куда уж яснее, – откликнулся Найл.

Достав свой «тупорыл», он тщательно прицелился и всадил в спины своих товарищей по разряду. Стрелял он с близкого расстояния, практически в упор, Аймон и Д’Нолл не успели даже обернуться. Закувыркавшись в воздухе, их тела стремительно полетели к земле. Не пройдет и нескольких минут, как снег заметет все следы. Трупы гоблинов могут найти только в том случае, если вдруг растают полярные шапки.

Найл сунул бластер обратно в кобуру и ввел в компьютер координаты того места, где они оставили шаттл. Он широко ухмылялся – если ящерицы вообще могут широко ухмыляться. Похоже, в городе появился новый лейтенант.